— Берегите патроны! — кричал рейнджер. — Стреляйте только наверняка!
"Точно! Только наверняка!" — подумал про себя Генрих, он то лучше остальных знал, сколько патронов они сделали, и что их наверняка не хватит на весь этот рой насекомых. Богомолы быстро добрались к стене, и некоторые из них тут же принялись перелетать через неё. Но за стеной, наготове уже стоял Бетон, отстреливал насекомых из ружья, бил молотом, своими могучими кулаками, давил ногами. Не смотря на металлические листы, плотно вшитые в его одежду и поверх неё, крупным богомолам удавалось задеть здоровяка. На помощь ему пришёл Гартун. Прекратив поливать богомолов очередями со стены, парень спрыгнул к Бетону, и прикрывал его со стороны, разя насекомых своими топориком, и мечём. Люси, стреляя, вспоминала наставления Хардсона, но богомолов было так много, что в принципе, можно было особо и не целиться. Сквозь шум стрельбы, девушке показалось, что её зовут. Перезаряжая винтовку, она осмотрелась вокруг, но никак не могла понять, кто это был.
— Люси! — различила она крик. — Выпусти меня! Я буду сражаться!
Это кричал Шарк. Люси была согласна с тем, что лишний боец не помешает, но времени на поиск того, у кого был ключ, попросту не было. А потом Билли крикнул, что время использовать зажигающую смесь, и девушка совсем забыла о проблеме Шарка. Дрожащими руками она держала бутылку, из горлышка которой выходил кусочек ткани, боялась сделать что-то не так. В рой полетели первые бутылки, разбиваясь о землю, их содержимое тут же растекалось вокруг, и превращалось в жидкое, текучее пламя. Оно охватывало богомолов десятками, загоревшиеся насекомые издавали жуткий писк, метались из стороны в сторону, расталкивая своих собратьев. Вскоре одна из зажигалок попала в руки Люси, она подожгла фитиль, и метнула бутылку в рой. Всё оказалось намного проще, чем она думала. Но в тот момент, когда девушка готовила вторую бутылку, один из маленьких богомолов, залетел прямо на неё, ударил своими острыми лапками в грудь, зацарапав по её металлическому нагруднику. Это было так внезапно, что, испугавшись, Люси попятилась назад и свалилась со своей подставки, бутылка выпала из её руки, и разбилась в стороне о землю. Пока девушка восстанавливалась после удара о землю, богомол вновь хотел атаковать её, но на помощь подоспел Гартун, оттолкнув насекомое ногой, и перерубал его топором напополам.
Отдышавшись немного, Люси вернулась на своё боевое место, продолжила стрелять. Несмотря на то, что Бетон и Гартун сражались умело и храбро, всё больше насекомых перелетало через стену, и заполоняло внутреннее пространство поселения. Генрих, Лэсси, и Хардсон, теперь прикрывали их огнём. Один из крупных богомолов, перелетев через стену, обошёл одного из бойцов города сзади, и схватил челюстями за ногу, стянул с подставки на землю. Его пытались прикрыть, но насекомые накинулись на кричащего от боли и ужаса бойца со всех сторон, и быстро изрезали своими острыми лапами. Остальные дрогнули, и, бросив бойницы у стены, побежали к домам. Рейнджер, Люси, и ещё несколько человек, не могли долго сдержать рой, и вскоре за стену поселения перебралась добрая сотня насекомых. Люди бежали в укреплённые дома, запирали двери на множественные засовы, начинали отстреливаться сквозь небольшие бойницы в окнах. Богомолам удалось поймать ещё одного из отступающих жителей города. Мужчина несколько раз пытался вырваться, но они вновь и вновь хватали его. Страшно израненный, истекая кровью, он пал в последний раз, когда один из богомолов пробил его ногу, своими лапами.
Люси, рейнджер, и ещё двое местных, вбежали в один из домов. В нём прятались Джанин с ещё двумя соплеменниками, и отстреливались деревянными кольями, из примитивно сделанных арбалетов. Прежде чем войти, Люси взглянула на клетку Шарка. Вся она была облеплена богомолами, бывший рейдер что-то кричал, а потом, его клетка по непонятной девушке причине, перевернулась на один бок. Люси было больно, и она ощущала вину, за то, что не помогла Шарку, но теперь было уже поздно. Крепкая рука рейнджера втянула её в дом, на двери повесили тяжёлый засов. Богомолы заполоняли всё пространство между домами, многие из них с жадностью накинулись на третью партию мыла, которую мыловары не успели спрятать. Люди стреляли из окон, Хардсон, Генрих, и Лэсси продолжали вести огонь. На ещё одной укреплённой точке показались Люси и Билл, на двух других местные ополченцы, Гартун и Бетон укрылись в одном из зданий.
Первое время люди продолжали яростно стрелять, порой раскаляя своё оружие чуть ли не до красна. Богомолы были всюду, пытались пробиться в здания, запрыгивали на крыши, доставали даже до укреплённых точек. Но, после того как рейнджер перестал вести огонь, стрельба понемногу начала затихать. Вокруг был слышен гул и писк насекомых, от страха в стойле мычали брамины, а в домах лаяли испуганные собаки. Люди с опаской прислушивались к тому, как богомолы царапают своими клешнями и челюстями стены их домов, пытаясь пролезть внутрь.
— Ну! — протянул Генрих, отведя свою винтовку в сторону, и поглядывая на рой насекомых внизу. — Сварили мыльца!
Хардсон какое-то время угрюмо смотрел на богомолов. Его укреплённая точка была выше остальных, и жуки пока не пробовали достать его.
— Что теперь, БиБи?! — крикнул он. — Есть план Б?!
— Молиться... — тихонько проговорила Люси.
— Нам их не перебить! — продолжил Генрих, крича рейнджеру. — Нужно сохранить то, что имеем!
— Будем ждать! — сказал Билли. — И надеяться, что они улетят прочь, как можно раньше!
— Спроси Джанин! — сказала Лэсси. — Что-то мне подсказывает, что в этот раз они куда более агрессивны, чем в прошлый!
— Сидите тихо, и не высовывайтесь! — сказал Билли. — Старайтесь не шуметь!..
Едва он договорил, как один из насекомых запрыгнул на крышу, подлетел прямо к нему, и ударил щупальцами в правую руку. Рейнджер вскрикнул, пока доставал обрез, насекомое ударило ещё раз, но попало по его нагрудной броне. Билл выстрелил, дробь оторвала богомолу половину лапок, часть крыльев, и большой кусок панциря, изувеченная тушка отлетела вниз. На руке рейнджера показалась кровь.
— Нужно лечить! — встревожено проговорила Люси, осмотрев рану Билли.
Рейнджер не спорил, и они спустились вниз, в дом. Генрих и Лэсси, устало осели на пол укреплённой точки, и молча поглядывали друг на друга.
— Есть сигарета? — спросила блондинка.
— А дым не привлечёт?..
— Не привлечёт! Ну же, скорее! — ворчала Лэсси, а после того, как закурила, и сделала несколько затяжек, продолжила: — Мы в жопе! В такой большой, серьёзной жопе!
— Не волнуйся. — сказал Генрих, обольстительно улыбаясь. — Всё будет хорошо. Мы что-то придумаем. — и, нежно погладил блондинке коленку.
Он ожидал, что реакция может быть плохой, но Лэсси никак не отреагировала, лишь недовольно проворчала: "А как же... Придумаем... Дерьмо...".
Первые часы было очень страшно. Осознание того, что сотни этих существ скребутся вокруг стен твоего ненадёжного укрытия, это пугало. Жители боялись пошевелиться, не выпускали из рук своего оружия. Время шло, и страх начинал утомлять, кто-то от этого психовал, кто-то плакал, а некоторые даже подумывали "выйти, и решить всё окончательно". Но большинство, понемногу привыкало к роящейся смерти, от которой их отделяли тонкие стены. Возникало чувство безопасности, и с каждым часом крепло всё больше. После заката, рейнджер вышел на крышу ещё раз. Джанин была на верху, и осторожно выглядывала из-за бортика укрепления. Хардсон казалось, спал, на крыше склада выглядывал только металлический шлем Генриха.
— Кажется, мы ошиблись... — сказала Джанин угрюмо, и взглядом указала вниз.
Богомолы всё ещё роились внизу. Всюду лежали десятки изувеченных тел насекомых. Живые особи неспешно поедали останки своих павших собратьев. Этот важный момент никто из них не предусмотрел. Теперь богомолам было чем питаться здесь на много дней вперёд, значительно больше, чем этих дней было у обороняющихся. Билли грустно улыбнулся, и сел на пол, проклиная свою собственную недальновидность.
— Винишь себя? — спросила Джанин. — Тут все виноваты не меньше твоего. А я, может и больше. Не стоило этого затевать...
— У нас всё ещё есть шансы. Часть из них уйдёт. Остальных, мы попробуем добить. Им же тоже нужно пить? — в ответ Джанини пожала плечами.
— Как бы там не было, — сказала она, — как только будет возможность, спасайтесь. Ты, и девочка. Не геройствуй. Вытяни её отсюда.
Джанин спустилась вниз. Билл размышлял над этим. Если ситуация обернётся совсем плохо, в первую очередь он сделает всё возможное, чтобы Люси смогла спастись. Но и бросить местных жителей, или своих спутников, он попросту не мог. Ночь прошла тревожно. Постоянный гул, писк и скрежет, царапанье стен, не давали заснуть. А когда засыпали, людям снились дурные сны, в том числе и о том, как богомолы врываются в их укрытия. Люси проснулась ранним утром, и уже не смогла уснуть. В их доме было тихо, ощущалось, как возрастает градус отчаяния. Она была уверена, что нечто подобное происходит и в других домах. Люси поднялась на крышу, чтобы подышать свежим воздухом. Солнце ещё не показалось, но вся восточная часть небосвода была светла. Прохладный ветерок трепал её не расчесанные волосы. Большая часть насекомых была неподвижна, другие лениво передвигались вокруг, некоторые грызли стены домов, другие обгрызали то, что осталось на белых костях, двух погибших поселенцев. Клетка Шарка была открыта и вся измазана в крови, но даже костей девушка не смогла разглядеть.
Люси дождалась рассвета. Было что-то необъяснимо прекрасное в том, как пробуждается солнце. Как его сияние вначале краешком, показывается из-за горизонта, словно кусочек блестящего золота. А позже, появляется всё более и более, словно живое существо, полное триумфа и великолепия, заливая своим сиянием всю вселенную. Люси подумала о неизбежной смерти, о том, что живыми, им никогда не выбраться из этого места. Но чем больше показывалось солнце, тем дальше оно отгоняло мрачное ощущение. Девушка приободрилась, великолепие этого рассвета вселило в неё надежду. Одно из насекомых, залетело на крышу, и прыжками пробежало совсем рядом с укреплением. Люси замерла, но богомол не заметил её, и, пострекотав, спрыгнул обратно вниз. Решив, что это был знак того, что пора спускаться, девушка вернулась вниз. Пришло время завтрака. Люси сделала несколько глотков воды, и принялась разжёвывать кусочек вяленой медвежатины. Билли работал со своим Пип-Боем, захватив ещё кусочек, Люси подсела к нему, и они обменялись приветствиями доброго утра.
— Возьми. — сказал она, протянув ему кусочек мяса. — Тебе нужно поесть.
Но рейнджер отказался, сославшись на то, что не голоден.
— Голоден! — настояла девушка. — Твоя голодовка не спасёт нас. К тому же, ты нужен нам сильным.
Ей удалось уговорить Билли, и, хихикая, Люси отламывала кусочки от вяленого мяса, и подавала их Билли. Потом показалась Джанин и чуть ли не радостно поприветствовала всех с добрым утром, держа наготове бутылку самогона. По мнению Билла, это была не самая хорошая идея для данных условий. Но Джанин посоветовала ему не быть таким "занудой", и высказала мнение, что в данный момент праздник даже необходим. Люди старались приободриться и сохранить моральный настрой, боевой дух. Но на третий день никаких изменений не последовало. Насекомых совсем не стало меньше, более того, Хардсон утверждал, что видит кладку яиц, и это был самый плохой знак. Этим вечером, Билли долго молчал, а позже, первым обратился к Люси, попросив её подсесть к нему на матрас. Девушка встревожилась, но серьёзное выражение его лица, говорило о том, что это что-то важное, а не интимное.
— Похоже... — начал Билли неуверенно. — Похоже, многие из них по ночам спят. Они, конечно же настороже, но можно попытаться прорваться.
— Ты имеешь в виду всем и сразу? — спросила Люси насторожено.
— Тогда это быстро обернётся бойней, и оживит всех тварей вокруг. Я имею в виду, что ты бы могла сбежать. Ты быстрая, Люси, а я могу прикрыть тебя.
— И умереть? — спросила девушка обиженно. — Умереть самому, и обречь других на смерть? И что? Я похожа на маленькую девочку, ради которой нужно всем жертвовать?
— Послушай, Люси. — замялся Билл. — Ты совсем не маленькая. Ситуация складывается очень плохо. Я, я просто не хочу, чтобы ты пострадала. Я хочу, чтобы ты спаслась...
— Нет! Это ты послушай меня, Билли! — перебила его Люси, и осмотрелась вокруг, опасаясь, чтобы их ссору никто не услышал. — Я не хочу, чтобы ради меня умирали, не хочу, чтобы меня спасали! Я не хочу, чтобы спасая меня, ты бросил всех остальных! Мы выберемся, все вместе, или умрём здесь, вместе.
На глазах девушки показались слёзы, и она быстро ушла в другую комнату. Билл позвал её, но Люси не отреагировала, и рейнджеру оставалось только устало потирать виски. На четвёртый день уже никому не было весело. Психическое давление, недостаток пищи и воды, усталость, всё это давило, и нервы большинства понемногу сдавали. Обиженная, Люси не разговаривала с Биллом, не желая слушать какие-либо его предложения. Но от этой ссоры ей становилось только холоднее и больнее. Сейчас, Люси как никогда раньше, хотела, чтобы Билли крепко обнял её, и утешил. Девушка понимала, что после её грубости, рейнджер будет держаться от неё подальше, а примириться первой, ей не позволяла какая-то очень упёртая часть её самой.
После обеда, Люси вновь поднялась на крышу. Кроме Хардсона, больше никого не было. Охотник, выглядел очень уныло. Похоже, бездействие для столь активного старика было настоящей пыткой. Хардсон что-то выстругивал охотничьим ножом, и улыбнулся, заметив девушку.
— Передай Билли, что он всё же сумел придумать испытание, которое мне не под силу. — сказал он грустно. — Если бы не вы, я бы уже давно выбил сам себе мозги!
В ответ Люси грустно улыбнулась. Осматривая всё вокруг, сквозь небольшое отверстие в забитом досками окне, она видела Гартуна, сидящего в глубокой молитве. Его вид почему-то успокаивал девушку, и ей казалось, что молитвы эти успокаивали немного и всех остальных. Погуляв с пол часа, Люси спустилась в дом. Ближе к вечеру, те, кто принимает решения, собрались на крышах. Насекомые тут же оживились, поэтому говорили быстро. Билли предложил пробиваться с боем, всем вместе. По его же утверждению, это было безумием, но так могли спастись хотя бы некоторые.
— Других вариантов у нас, похоже, и нет. — сказал Хардсон.
— Пока есть вода, нам нужно ждать. — предложил Генрих. — Попробуем, когда нужда совсем прижмёт.
— Мне кажется, что их стало меньше. — сказал вновь Хардсон. — Я видел, как они нападали друг на дружку, и это хороший знак. Главное, чтобы люди не сошли с ума прежде, чем нас начнёт убивать нужда.
— Спешить нам некуда. — сказал Билли. — Мужайтесь, и не отчаивайтесь. Будьте сильными. — говорил он, обращаясь ко всем укрывающимся.
Богомолы оживлялись всё больше, поэтому люди вновь спрятались в свои дома. Ближе к ночи, Джанин, общаясь с Люси, подозвала к ним и рейнджера. Спросив то, что её интересовало, она быстро удалилась, оставив молодых наедине. Билли и Люси перекинулись парой слов. Оба ощущали себя неловко, но с надеждой цеплялись за слова, желая говорить друг с другом, как-то выразить своё желание примирения. Билл неуверенно предложил девушке почитать сегодня, если ей будет скучно. И Люси согласилась, скрывая свою радость оттого, что Билли, не поддаваясь гордыне, предложил это первым. Ощущая себя неловко и виноватой, Люси пришла. Но вскоре все ощущения неловкости были рассеяны ласковыми улыбками рейнджера, и тем любовным теплом, которое он излучал. Через пол часа они общались так, словно никакой ссоры и вовсе не было.
