Наша тройка, пригнувшись, бросилась к воротам ангара. Судя по тому, что наше появление не вызвало шквального огня, то присутствие бандосов тут маловероятно, но осторожность лишней не будет.

Ворота оказались не закрыты, лишь зачем-то припёрты пустой ржавой бочкой. Включаем фонари на автоматах, Док зажигает ручной фонарь и достаёт свой пижонский Кольт. Правильно, на его "Винторезе" фонаря нет, так что лучше уж пистолетом работать.

Встали у ворот — я с одной стороны, Док с Кирей — с другой. Даю стандартную отмашку — три пальца, два, один. Работаем!

Док рвёт на себя створку ворот, я первым влетаю в темноту ангара и тут же по диагонали отхожу от входа. Нечего призывно отсвечивать в проёме. Не оглядываясь, могу сказать, что за мной влетел Киря. Точно, вот и его фонарь работает. Док, вошедший третьим, дополнил иллюминацию. Эх, светошумовую кинуть бы, да не хочется внимание привлекать...

Содержимое ангара порадовало отсутствием бандюков, желающих продырявить наши организмы и поразило своей пустотой. На полу в густой пыли валялись грязные тряпки, бумажки, куски труб и арматуры и несколько старых покрышек. Надо же, не соврала вывеска, действительно СТО.

Также о правдивости говорило наличие в дальнем конце ангара смотровой ямы, сделанной в виде стандартной бетонной траншеи. А на яме, словно приготовившись к техосмотру, кормой к нам, стоял... Автомобиль ГАЗ-66, Горьковского автозавода, с брезентовым тентом на кузове и, по всей видимости, коробками с водкой внутри этого кузова.

Киев, 2020 год, 18 мая, понедельник, 8.15, широта: 50®32?9.6?, долгота: 30®34?52.61?

— Всё есть, по списку, — сказал Док, вылезая из кузова и победно размахивая двумя бутылками водки известной российской марки, — водяры полон кузов, ну и тушёнку нарыл. Вроде как не сильно побито, пара пробоин всего. Сигареты вот ещё, и детское питание.

— Детское питание — это хорошо, — отозвался я, ловя брошенный Доком блок "Мальборо". А ну-ка, не с Малой Арнаутской ли это сигаретки, с бумагой вместо табака?

Достал бессменный "SOG", распотрошил упаковку, достал одну пачку и зубами сорвал целлофановую плёнку. Не, всё по уму, запах хорошего табака ни с чем не спутаешь. Он великолепен, что бы ни говорили борцы за здоровый образ жизни. Пачку кинем в разгрузку, раз уж открыл, будет мелкий бонус за вредность.

— Петрович, ты как?! — крикнул я во тьму ангара, закуривая трофей. Тигра с Кирей сейчас находились "на фишке", а наш дядька Черномор, который Пират, копался во внутренностях шишиги, конфисковав для производственных нужд все наши фонари, потому как света в ангаре, конечно же, не было.

— Бу-бу-бу, — раздалось из недр чуда горьковского автопрома.

— Ась?

— Да говорю — радиатор побило, а остальное вродь живо, — недовольно крикнул Петрович.

— Сделать сможешь?

— Легко! За полчаса залеплю, доехать хватит. Если, конечно, мешать мне никто не будет!

Понятно, механик священнодействует, мешать не станем, а то пошлет по матушке, наплевав на разницу в званиях. Пойдём на воздух, поможем парням смотреть во все глаза.

— Док, валим наружу! — кликнул я Дока.

— Угу, две минуты, я догоню.

Ага, догонит он, как же! Явно намылился спрятать в рюкзак половину содержимого кузова, особенно спиртосодержащего.

В воротах я столкнулся с Тигрой, по встревоженным глазам которого сразу стало ясно — что-то не так. Ну вот, накаркал я. Удача, удача, ага...

— Денис, там рация просто соловьём поёт, идём быстрее! — схватил меня за плечо Тигра.

Подлетели к УАЗику, плюхнулись на передние сиденья. Рация молчала.

— И? — спросил я, сделав раздражённую мину.

— Да погоди, сейчас будет, — отмахнулся Тигран, — там тип какой-то вышел на общую волну прямым текстом. Мол, они комендачи, нужна срочная помощь, они в бою на Троещине.

— Чегоооо?! — протянул я, скривившись, — какой, на хрен, бой? Что комендачи тут забыли? Конвой, что ли? Так мы до них не доберёмся, до Броварского проспекта тут — как до Китая.

— Да нет же, — Тигра начинал злиться, — возле нас, на Милославской. Деталей ещё не уточнил, но для проверки сказал ему перейти на запасную частоту. Если это реально наши — он её знает.

— Да брось, Тигрыч, это же подстава! Кто-то выпалил нас, вот и ловят на живца. Виртуального. Что — первый раз, что ли?

Я открыл дверь и приготовился выйти из машины. В любом случае — дело дрянь, надо занимать оборону и ждать гостей. Если не выманят — придут сами. Твою мать, а я так надеялся, что нас не заметили.

Со стороны Троещины действительно доносилась интенсивная пальба, но кто же на неё внимание в этих краях обращает? Это тут как фон, как чириканье птиц и шум машин до войны.

Но внезапно рация ожила.

— Гххх... Гххх-м! "Хантер", я "Гранит", приём!

Мы переглянулись, и Тигра победно кивнул — мол, они.

— "Гранит", я "Хантер", приём, — отозвался я в гарнитуру автомобильной рации.

— Гххххх... "Хантер", я "Гранит"! Нужна помощь! Троещина, угол Милославской и Радунской, чуть дальше по Милославской! Приём!

Текст перебивался чётко различимыми звуками выстрелов. Хм... Может, и правда комендатура? А то для бандосов такой спектакль, со спецэффектами, не очень типичен. Да и судя по чистоте звука — или рация хорошая, или они где-то рядом.

— "Гранит", я "Хантер". Представьтесь.

Ну а чего? Снявши голову, как говорится... Если нужна помощь — представится. Если это подстава — сейчас выслушаем пару тонн околесицы.

— Сержант Мальцов, комендатура, первый батальон "уланов"! Повторяю — первый батальон "уланов".

А вот это уже иной коленкор. "Уланами" называли себя первый и второй пехотные батальоны, тем самым отличая себя от третьего и четвёртого батальонов, называвшем себя "драгунами". Первый и второй батальоны катались на БТР, третий и четвёртый — на БМП. Вот и придумали себе такие названия — "драгуны" и "уланы". Как дети, ей-Богу. "Гусар летучих" только не хватает. Надо будет Шустову идею подбросить, кстати, его разведчикам понравится.

Но это всё равно не гарантия отсутствия подставы. Названия эти и узнать можно. Ладно, последняя проверка.

— "Гранит", какого цвета волосы у вашего комбата?

Тигра выпучился на меня с недоумением. Вот же непонятливый парень... Хотя да, со стороны вопрос кажется идиотским, да и сообразительность никогда не была сильной стороной Тигры.

Рация ответила короткой нецензурной бранью, но после паузы добавила:

— "Хантер", ты или идиот, или прикидываешься, твою мать! Лысый он! Нету у него волос!

А вот это была правда. Комбат второго батальона был лысым с молодых лет, об этом все знали. Потому и кличка была соответствующая — "Котовский".

Ну что же... Проверку "Гранит" прошёл, теперь и поговорить можно.

Дальнейший радиообмен, прерывавшийся выстрелами и матерщиной, показал следующее: БТР "уланов" с бойцами на броне ехал куда-то по своим бронированным делам. Но какой-то человек-ум решил, что прокатиться по улицам Троещины будет неплохой затеей и вообще прекрасным времяпрепровождением. Вероятно, не хватало дуракам экстрима. Хотя на БТРе по Троещине чисто технически проехать можно, это не наш УАЗик, который перед первой же баррикадой остановится... Но помимо технической части есть ещё этическо-криминальная в виде свор бандосов, жаждущих крови и трофеев.

И вот именно эту часть "уланы" не учли. Когда они петляли по улице, пытаясь объехать ямы, со второго этажа бывшего универсама полетели выстрелы РПГ. И полетели так удачно, что первое попадание вывело из строя мехвода и двух бойцов, а второе — превратило БТР в горящее нечто.

Если бы этим дело ограничилось — можно было ещё как-то выкрутиться. Но под аккомпанемент РПГ вступил и основной оркестр — пулемёт при поддержке пары автоматов.

В итоге у "уланов" из отделения осталось двое живых и один раненый с пулей в бедре. Вся эта троица сидела сейчас за какими-то укрытиями и вяло "обменивалась аргументами" с конкурирующей стороной из универсама. И аргументов оставалось, судя по всему, немного — примерно по паре магазинов на бойца.

Оппоненты тоже попались какие-то странноватые — головы поднять не давали, но и в плотную атаку не переходили, что весьма удивляло. Если улица Милославская не сильно изменилась, то именно в том месте справа дома, включая тот самый универсам, а слева, через дорогу, голое поле. Обойти "уланов" можно было, не особо напрягаясь, учитывая преимущество в огневой мощи.

В общем, ситуация сложилась патовая. Обе стороны сидели по укрытиям и неплохо себя чувствовали, но у "уланов" скоро не будет боеприпасов, и вот тогда всё закончится печально. Ещё не исключен вариант, что такая пальба привлечёт ещё всякую шваль в пользу бандосов, и тогда итог предрешён.

— Короче, "Хантер!" — шипела рация, — ещё полчаса максимум, потом звиздец! Придумать что-то можешь?

Да что тут придумаешь?! Вытаскивать парней надо, понятное дело. Если не поможешь — то как потом в глаза другим смотреть? И позор на весь полк. Да и вообще — "не по понятиям" своих бросать.

Я кинул взгляд на Тигру. В его глазах светилась только одна фраза — "Не вздумай туда лезть!". Странно. Что-то с нашим гранатомётчиком происходит непонятное, раньше за ним трусости и нерешительности не наблюдалось. Ладно, психоанализом потом будем заниматься...

— Уже придумал, — нажал я тангенту рации. — Мы едем, держитесь. Время — пятнадцать минут!

Не обращая внимания на пытавшегося что-то сказать Тигру, я кинулся в ангар, собирать группу.

Киев, 2020 год, 18 мая, понедельник, 8.15, широта: 50®31?57.14?, долгота: 30®35?54.72?

Чем пахнет городской бой? Кровью, потом и порохом — скажет кто-то. Отчасти верно, но основной запах — это всё же запах гари и дыма. Этот запах преследует тебя, впитываясь в форму, волосы, кожу, потому что всегда есть что-то, что в городском бою будет дымить или гореть. Это может быть костёр, который вы развели, чтобы разогреть сухпай, или это может быть дом, в который когда-то попала очередь зажигательных пуль, или же это дым от сгоревшего порохового заряда гранатомёта... Этот запах со временем ты перестаёшь замечать, он становится чем-то естественным, сродни автомобильным выхлопам для городского жителя, но попадаешь в атмосферу городского боя из другой обстановки — то подсознание сразу переключает мозг в боевой режим. Если меня спросят, чем пахнет война, то я отвечу сразу — гарью. Дымом, гарью, пылью от растерзанных домов, и оружейным маслом. А все остальные запахи второстепенны.

Троещина в этом плане не отличалась ровно никак, и пахла точно так же. Да и как она могла отличаться, если сейчас это было то место, где война поселилась прочно и надолго? Некогда обычный спальный район превратился ныне в какой-то обломок Сталинграда образца 1942 года, со всеми присущими атрибутами: с домами без окон, с огромными горами мусора и битого камня вдоль дорог, и с трупами, неестественным образом раскинувшими конечности. На современность указывали только обломки рекламных щитов и покорёженные автомобили.

До нужного нам поворота было рукой подать, но ситуацию портило то, что некогда знакомые улицы теперь было не узнать, да и проезжая часть отсутствовала как таковая. Где есть возможность проехать — там и проезжая часть. Но, несмотря на трудности, Петрович довольно шустро довёз нас до нужного перекрёстка и уткнул УАЗик носом в металлический киоск, на котором угадывалась надпись "Пресса". Встали мы удачно — дальше всё равно придётся идти пешком, дорога разбита полностью, а машину лучше хоть как-то прикрыть от любопытных глаз.

Глянул на часы. Из обещанных уланам пятнадцати минут прошло всего двенадцать. Да мы прямо шустрые кабанчики...

— Так, джентльмены, — сказал я, окидывая взглядом парней, когда все облачились в броню и разобрали оружие, — раз уж мы в такой заднице, то и переживать уже поздно. Мы тут как на ладони, и любой выстрел может быть в наш адрес. Пальбу все слышите?

Группа прислушалась. Да, стреляют очень близко, но интенсивность стала пониже. Патроны, наверное, экономят.

— Так вот нам именно туда, как вы понимаете — продолжил я, — Тигра, ты какие выстрелы взял к своей "шайтан-трубе"?

— Два осколочных и одну "зажигалку", — ответил Тигран.

— Хватит, думаю, — кивнул я, — переведи свою рацию на частоту, по которой мы с уланами трепались. Идёшь со мной в группе, Киря — ты тоже. Петрович — замыкающий. Док, ты, как самый глазастый, в головном дозоре. Ну... Понеслась!

Примерно через сто метров дальше по улице я, плюхнувшись за лежащим на боку разбитом внедорожником, понял, что не было смысла городить огород со всеми этими дозорами и замыкающими. Потому что мы уже пришли.

Мой "Кенвуд" голосом Дока объяснил, что горящий "бэтэр" прямо по курсу и если мы оторвём свои тухесы от асфальта и глянем вдаль — то сами всё увидим.

Я достал из подсумка на пояснице видавший виды бинокль и, немного высунув голову из-за укрытия, посмотрел в указанном направлении.

Картина, как говорится, маслом. Метрах в ста от нас дальше по дороге стоит бронированная коробка, испуская столбы коптящего дыма и языки оранжевого пламени. Меткий у ребяток из универсама гранатомётчик. Куда пробил — в БК или в бак — пока непонятно, да и неважно это. А важно, что около БТР тела наших парней из комендатуры лежат, и это мы уж точно с рук троещинским бандосам не спустим.

— Док, видишь наших? — у меня бинокль хоть и посильнее прицела "Винтореза", но у Дока позиция левее от дороги, да и ближе он находится.

— Вижу, — хрипнула рация, — я им практически в тыл смотрю. Сидят как кролики, за маршруткой, и ни вправо, ни влево. И что сука характерно — назад тоже не смотрят! Обойти их сейчас можно как детей!

Я опять прильнул к биноклю. Чуть дальше от БТРа, по левой обочине, явно когда-то скинутая с дороги, жёлтым цветом вырисовывалась перевёрнутая набок маршрутка. Уланов отсюда видно не было, да и сам микроавтобус прятался за выступающей над рельефом дорогой, виднелся только левый борт. Ну что ж, если наша троица действительно спряталась там, то сидят они сейчас плотной кучкой ближе к носовой части машины. А то, вопреки голливудскому кино, пуля кузов автомобиля простреливает запросто, прикрыться можно разве что моторным отсеком, а он у самой "народной" маршрутки типа "Богдан" расположен впереди.

— А нехорошие парни как? Видно их?

— Хер там, они из глубины помещения бьют. Опытные, засранцы! — в голосе Дока звенела досада от того, что он не может сейчас устроить геройское "победю" из снайперской винтовки всем супостатам.

Ну что ж, подбиваем промежуточный итог. Из минусов — кавалерийским налётом с шашками наголо мы уланов не вытянем, придётся штурмовать универсам. Плюс к этому, мы не знаем точного количества противников, что тоже радости не добавляет. Из плюсов — про нас бандосы пока не знают, и, если их не очень много, то мы можем обойти их с тыла. Нам бы танк сейчас, на десять минут хотя бы... Эх! Как говорится — когда мечтаешь, ни в чем себе не отказывай.