Ходок

— Святой отец, потрудитесь объяснить.

— Что именно, — священник устал не меньше других, он согнулся, упираясь ладонями в колени, и жадно хватал ртом воздух, — я тоже не знаю, что это было.

— Но вы знали, что оно идёт.

— Я услышал звуки, какое-то огромное существо, размером едва ли не со слона, я понял, что оно идёт к нам.

— А почему мы ничего не слышали? — голос Румына становился всё более подозрительным.

— Звуки были непостоянными, то есть, то нет. Вы спали, когда было слышно.

— А откуда известно, что башня — его логово?

— Я предположил, мне так показалось.

— Допустим, — Румын немного расслабился, — у кого ещё какие мысли?

— А какие тут могут быть мысли? — фыркнул Ник, — только одна: когда в следующий раз пойдём, нужно будет крюка сделать, километров на пятнадцать, чтобы обойти.

Толково, — заметил Алекс.

На отдых потратили ещё минут десять, никто не хотел задерживаться вблизи от непонятного существа, которое, без сомнения, обладало огромной силой. И были большие сомнения, что подобная тварь может питаться травой.

К концу дня все вымотались так, что сил не оставалось даже на разговоры, привал на обед они решили не делать, поэтому просто перекусили на ходу сухарями и вяленой рыбой. А, как только начало темнеть, поставили лодку на землю и повалились вокруг ней, словно деревья, сваленные взрывом.

— Разведи костёр, — предложил Румын, дёрнув Алекса за рукав.

— Легко, — пробормотал тот, — только дров собери.

— Больше позитива, — Ник пытался держаться, — зато мы сегодня больше полусотни километров отмахали по бездорожью, завтра к обеду, ну, пусть, к вечеру, будем на берегу.

— Это прекрасно, — согласился Румын, — но что делать, если есть хочется сейчас?

— Не нужно спорить, — обратился к ним Викентий, — я соберу дрова, а вы разведите костёр.

Так и поступили, охапка хвороста, принесённая Викентием, превратилась в костёр, на котором они сварили похлёбку из картошки с мясом. А вот съесть её сил уже не хватило, после первых ложек, все четверо благополучно заснули вокруг котелка. Никто даже не вспомнил о выставлении часового.

Только утром, после полноценного сна, они основательно подкрепились и продолжили путь. Как оказалось, касаемо пройденного расстояния, Ник вчера сильно ошибся, ещё до полудня они вышли на обширное пустое пространство, где не было ни деревьев, ни зданий, а только что-то похожее на стальные рельсы, идущие под уклон. Было их много, не меньше сотни, и никто не знал, зачем они нужны. А река была дальше, именно в берег упирались странные рельсы. Можно было предположить, что по ним в воду скатывались какие-то грузы.

В полуметре от воды ходоки, издав вздох облегчения, поставили лодку на песок. Здесь видно было, что в воде стоят некие горизонтальные пластины, шириной в метр, сделанные из неизвестного материала. Они шли от берега, второй конец терялся на глубине. Опять же, неизвестно, для чего они служили, но на солнце пластины отливали ярко-синим цветом, а потому реку назвали Синей. Подобные пластины встречались здесь часто.

— Сейчас и поплывём? — спросил Ник.

— А чего тянуть? Ставим на воду и вперёд, — сказал ему Румын.

— А как далеко?

— Смотри, — начал считать Румын, — если вдоль реки пешком идти, то до водопада неделя пути, так?

— Больше, — с сомнением произнёс Алекс, — это если от Трущоб идти, тогда неделя, а они ниже по течению.

— В любом случае, на лодке, да вниз по течению, пусть оно тут совсем спокойное, дня за три доберёмся до водопада.

— А там? — спросил Ник.

— Проведём разведку, хотя бы поверхностную, потом вернёмся, на лодке, или своим ходом.

— Добро, капитан, — отозвался Ник, — спускаем на воду.

Спуск на воду занял минут пять, ходоки, ставшие гребцами, оттолкнулись вёслами от берега, и лодка заскользила по волнам на середину реки.

— Для большого путешествия не подойдёт, — заметил Ник, — нужно будет что-то, вроде корабля викингов.

— Построим, это несложно, — сказал ему Викентий, заворожённо глядя вдаль, — мне самому уже стало интересно, что там, за водопадом, вы его видели?

— Только издали, — признался Алекс, — даже не сам водопад, а огромный столб брызг, тогда нужно было уходить, да поскорее, времени любоваться пейзажем не оставалось.

— Теперь увидим, — мечтательно сказал Викентий, — и водопад, и то, что за ним. Ведь есть на свете и другие люди, которые, возможно, даже не знают слова божьего.

— Да вас, я смотрю, на миссионерство потянуло, — с усмешкой сказал Румын.

— А что здесь плохого? — священник улыбнулся, — вполне достойное занятие, нести свет веры тёмным дикарям, держа в руке Библию...

— ...а в другой револьвер, — закончил за него Алекс, — так ваше слово лучше поймут, без револьвера оно слабо действует. Да ещё и сожрать вас могут, дикари, они такие.

— Что же, я готов, — мрачные прогнозы англичанина нисколько не расстроили святого отца, — мученический венец, какой был у самого Спасителя, — верная дорога в рай и достойное окончание жизни любого миссионера.

Некоторое время они молчали, глядя вперёд. Единственная пара вёсел болталась без дела, лодка просто плыла по течению, пусть не так быстро, как им хотелось, но зато без усилий. Внезапно лицо отца Викентия стало серьёзным. Он положил пальцы правой руки на запястье левой, словно пытался нащупать пульс через толстый рукав рясы. Ник ещё подумал, что, возможно, с сердцем у него проблемы, затем и пульс посчитал, хотя, что там, под рукавом нащупаешь?

— Гребите к берегу! — страшным голосом проговорил священник, — в воде кто-то есть, я видел!

— Рыба, наверное, — удивлённо проговорил Румын, заглядывая через борт, — ничего не вижу.

Тут лодка ощутимо покачнулась без всякой причины. Словно кто-то мягко толкнул снизу. Это было убедительно, ходоки схватили вёсла и начали изо всех сил грести к берегу. А под водой в это время действительно происходило что-то непонятное, какая-то тень, отчётливо видимая в прозрачной воде, пронеслась справа налево перед носом лодки, заставив их работать вёслами с удвоенной силой, берег был уже близко, когда Ник выхватив саблю, от всей души рубанул по ухватившемуся за борт бледному щупальцу.

— Осьминог! — заорал он.

— Хватайте мешки, берег близко, — напомнил Румын.

Они похватали оружие и мешки с провиантом, и тут лодку снова качнуло, да так, что она едва не перевернулась. Через борт перевесилось уже четыре щупальца с присосками, а ход лодки ощутимо замедлился, её держали снизу.

Ник снова начал рубить отвратительные щупальца, похожие на ожившие сопли, на что невидимый пока осьминог сильно осерчал. Из воды взметнулись два новых щупальца, длиннее предыдущих и с "ладошками", как у кальмара. К счастью, видеть эти конечности ничего не могли, глаза неведомого монстра, кем бы он ни был, располагались под водой, поэтому схватить человека у него не вышло. Удар сабли не смог перерубить конечность, но окончательно разозлил тварь, лодка начала переворачиваться. Ходоки, понимая, что шансов у них тем больше, чем ближе к берегу они окажутся, совершили прыжок вперёд, приземлившись в воду, которая здесь едва доходила им до пояса. На пару секунд они ушли из зоны досягаемости щупалец, и эту пару секунд они использовали на все сто. Лодка за их спиной не просто перевернулась, она затрещала и через несколько мгновений треснула пополам, а монстр, сообразив, наконец, что добыча ушла, кинулся вдогонку. Ходоки, которым вода уже была по колено, обернувшись, увидели, как подводное чудо-юдо, выкатывается на берег и хлещет по воде своими щупальцами, словно плетьми.

Добычу он увидел сразу и, нисколько не боясь, начал покидать родную стихию, словно бы перекатываясь по прибрежным камням. К счастью для ходоков, ружья они не замочили, рефлекторно подняв их над головой. Грянул залп из трёх стволов, потом второй. Видно было, что пули пробивают кожу гигантского кальмара, уходя далеко вглубь его туши. Следом заработали револьверы, пули которых пробивали не так глубоко, зато оставляли куда более обширные раны. С пулями на досуге поработал Ханс, сделав их разрывными.

Когда все четверо выскочили на сушу, кальмар, получив двадцать четыре пули (никто ни разу не промахнулся), передумал дальше атаковать, тем более, что для этого ему пришлось бы покинуть воду окончательно. Отвратительный кожаный мешок, помогая себе конечностями, скатился обратно в воду, некоторое время он повертелся на мелководье, после чего лениво, словно нехотя, отплыл дальше от берега и исчез в глубине.

— Что это, вашу мать, было?!! — завопил вдруг Алекс, размахивая револьвером.

— Осьминог, — спокойно сказал Румын, вот только выпученные глаза говорили о том, что он далеко не спокоен, — точнее, кальмар, тот самый, которым пиво закусывают.

— Пиво?

— Ну да, такие колечки, или стружка. Солёные, вкусные. Так их из кальмаров делают, таких, как этот, только... немного поменьше.

— А кальмары бывают размером с двух бегемотов? — спросил Ник у Румына, который, как выяснилось, обладал столь обширными познаниями в области морской фауны, словно все фильмы Кусто пересмотрел.

— Точно не скажу, но слышал, что в океане вылавливали особи по двадцать пять метров, ну, если щупальца размотать. Даже фото видел, там его на палубе разложили от носа до кормы.

— Ключевое здесь — в океане, — напомнил Ник, — а не в реке, которую переплюнуть можно. Эти твари, во-первых, в пресной воде жить не могут, а во-вторых, ему питаться нужно, а чем? Не каждый день тут ходоки на лодках проплывают.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил Румын усталым голосом, — за что купил, за то продаю. Это точно кальмар, а остальное не ко мне.

— Ваш спор весьма интересен, — напомнил отец Викентий, — пусть я многого и не понимаю. Но стоит помнить, что нам нужно как-то отсюда выбираться, поход по воде провалился, здесь опасные места, скоро начнёт темнеть, а у вас даже оружие разряжено.

— Согласен, нужно валить, — кивнул Румын, откидывая барабан револьвера.

Они перезарядились, вытряхнули воду из сапог, подхватили вещмешки и пошли по условной тропе на север, перпендикулярно береговой линии. Ушли недалеко, шорох справа заставил их насторожиться, даже священник положил руку на обух топора.

— Твари! — воскликнул Алекс, сбивая выстрелом прыгнувшего на них вампира, а следом и второго, второму повезло больше, он получил пулю в плечо, поэтому успел откатиться за небольшой холмик, напоминающий могилу.

Атака пошла со всех направлений, тварей оказалось не меньше двух десятков, это были вампиры, обезьяны-журналисты, несколько собак-мутантов с пастью, как у крокодила. Но пули брали всех, ходоки ни разу не промахнулись, трупы падали один за другим, но патроны были не бесконечными.

Ник отбросил бесполезный уже револьвер и встретил прыгнувшего к нему вампира ударом сабли. Ударил удачно, острое, как бритва, лезвие прорезало кожу, и мясо до самой кости, оставив длинный шрам от плеча до бедра, вот только вампира это не остановило, как не остановил и колющий выпад. Клинок пробил монстра насквозь, но он подался вперёд и обхватил ходока своими когтистыми лапами. Ник упал на землю, одна рука удерживала эфес сабли, по-прежнему воткнутой в тело противника, а другая, ухватив вампира за горло, пыталась отодвинуть от себя змеиную пасть с двумя тонкими клыками. Получалось плохо, вампир был силён, да ещё и лежал сверху, гравитация была на его стороне. Пасть всё чаще хлопала возле шеи.

А рядом Алекс и Румын рубили тесаками ещё одного монстра. Хуже всех пришлось безоружному священнику, его окружили сразу трое, отсекая от остальных. Даже Ник, которому было не намного лучше, понимал, что священнику конец, пацифизм его довёл до ручки.

Впрочем, не всё было потеряно, святой отец был мужиком, хоть и немолодым, но крепким, а топор — неплохой аргумент в споре с монстрами. Отсрочить немного свой конец он мог, а там, глядишь, пришла бы помощь от ходоков.

Вот только, отступив на шаг, отец Викентий поднял над головой не топор, а крест, а потом прокричал громовым голосом:

— Именем господним заклинаю тебя! Изыди! Изыди, отродье адское, дитя сатаны! Убирайся в ад!!!

При последних словах у Ника кольнуло сердце и помутнело в глазах, зато хватка вампира ослабла, а потом он и вовсе подскочил и убежал на четвереньках, поскуливая от сильной боли. В руке Ника осталась сабля, с клинка которой монстр аккуратно соскользнул.

Ник повернул голову, трое вампиров, только что атаковавшие священника, словно похмельные алкаши пивной ларёк, скрючившись и завывая, пытались уползти на четвереньках, получалось плохо, но и преследовать их никто не стал. А над всем этим стоял торжествующий иеромонах Викентий.

— Вот что крест животворящий делает, — только и сказал Ник.

Глава двадцатая

На базу они вернулись через четыре дня, усталые, голодные и недовольные. На расспросы ходоков отвечали односложно, мол, не вышло ничего, на осьминога нарвались, едва живые спаслись, про атаку монстров на суше тоже говорили, вот только про странный подвиг Викентия все умолчали.

— Так, значит, накрылись наши мечты о путешествии по реке к новым горизонтам, — сокрушался Ханс, — теперь либо ножками топать, либо дома сидеть.

— Ну, отчего же? — возразил ему Ник, — плавать там вполне можно, но только не на байдарках и каноэ, а на нормальном корабле, типа драккара викингов, такой корабль никакой осьминог не перевернёт, а если залезть попытается, ему можно щупальца пообрубать, ну, или глушить в глубине, у нас ведь динамит есть.

— Постройка такого корабля — дело нескольких месяцев, — заметил Ханс, да и не факт, что он выйдет таким, как нужно. Но идея хорошая, нужно взять на заметку, а вам спасибо, что попробовали, это уже дорогого стоит.

— Да, опыт дорог, хорошо, что хоть все живы остались.

— Что планируешь делать теперь? — спросил Ханс.

— Пойдём к водопаду, — сказал Ник таким тоном, что сомневаться не приходилось, пойдёт.

— Кто?

— Мы, в том же составе, только без Викентия, возьмём автоматы и пойдём. Пробьёмся, узнаем и будем от этого плясать.

— Добро, только, пожалуйста, живы останьтесь, мёртвым тайны не нужны.

— Постараюсь.

Несколько дней Ник, и его товарищи просто отлёживались на койках, обратный марш-бросок дался нелегко, шли днём и ночью, подгоняя себя непонятной злобой. Планы рушились на глазах, оставалась надежда на поход к водопаду, вот только в успехе этого мероприятия они теперь сильно сомневались, хранители позаботились о сохранности своей базы, защитив её ордами монстров. Пробиться туда сродни подвигу, а на возвращение надежды нет вовсе.

И, тем не менее, они готовились. С оружейного склада достали три автомата, боеприпасов взяли по три сотни на человека, хотя магазинов было всего по четыре. Вот нормальных гранат у них не было, пришлось взять всё те же палочки динамита, обклеенные рубленым железом. Немного, по две каждому, тяжело таскать.

Погода окончательно стала летней, а потому и одежду приготовили только из штанов и куртки, даже сапоги отыскали специально полегче. Румын, потрудившись одну ночь, сшил из кусков прочной ткани некое подобие разгрузки. Себе, Нику и Алексу.