И если разложение элиты началось с 1956 года, то растление народа не после 1991-го, а с 1964-го, начала эпохи Брежнева, и чем позже мы начнём вмешиваться в естественный ход событий, тем труднее будет что-нибудь изменить. К сожалению, более или менее убедительных событий будущего ранее 1960-го года в Книге нет.

Остановившись пока на этом, после возвращения в общежитие я продолжил работу над транслятором. До окончания каникул удалось серьёзно продвинуться вперёд, несколько раз получил удовольствие от удачно найденных решений, стал просматриваться общий скелет всего проекта.

С середины дня девятого февраля начали возвращаться к началу занятий соседи по комнате, и к вечеру собрались все. Убрали со стола мои бумаги с блок-схемами и программным кодом и слегка отметили начало второго семестра привезённой из дома вкусной едой и рассказами о поездках. Ну а с понедельника начались, или правильнее сказать продолжились, студенческие будни. На первом же занятии по физкультуре преподаватель рассказал нам, что теперь все дружащие со спортом студенты являются членами всесоюзного добровольного спортивного общества "Буревестник", осталось только получить членский билет и заплатить три рубля ежегодного членского взноса. Для меня последнее было, конечно, обязательным.

На очередной тренировке тренер сообщил нам, что в мае, после дня победы, пройдут соревнования по лёгкой атлетике между ВУЗами. Предварительно планируемое место соревнований — наш стадион "Энергия". Для членов и кандидатов в члены сборной института в апреле пройдут спортивные сборы, интенсивность тренировок, естественно, будет увеличена.

— Где будут проходить сборы?

— На нашем стадионе, а ты бы где хотел, Лазуткин?

— В Сочи или в Крыму.

— Станешь мастером спорта, будет тебе и Крым и Сочи.

После тренировки Геннадий Иванович подошёл ко мне: Глеб, твоё участие в этих соревнованиях обязательно. Пора получать разряд, причём желательно сразу первый.

— Какое там время на сто метров, 10,8?

— Да. Оно для тебя, так сказать, вполне реально и даже необходимо, чтобы перейти к серьёзным соревнованиям. Тебе нужно будет пробоваться и на двести метров.

— А технически какая разница, или вопрос в выносливости?

— Это в первую очередь, ну и поворот надо отработать.

— Надо, так надо, — мне и самому было интересно, что у меня получится при беге на вдвое большую дистанцию.

В начале марта, на очередном семинаре по математике, преподаватель передал мне просьбу Анатолия Александровича зайти после занятий, но не позже четырёх часов, к ним на кафедру. С Анатолием Александровичем я, несмотря на сессию, дважды встречался в январе, и один раз в феврале, всё по причине работы над языком высокого уровня. Видимо, сегодня предстоит ещё одна рабочая встреча.

По довольному, даже, пожалуй, торжественному виду математика стало понятно, что рабочая встреча не совсем обычная.

— Итак, Глеб Станиславович, — после приветствия начал он, — хочу похвалиться, работа вчерне завершена и отпечатана в трёх экземплярах, оригинал и две копии.

С этими словами Анатолий Александрович достал из стола три папки и протянул одну из них мне.

— Здесь первый экземпляр, все замечания, и ваши, и свои, я учёл, текст вычитал, теперь очередь за вами, Глеб. Если потребуются исправления, то их нужно сделать так, чтобы можно было обойтись перепечаткой только страницы с ошибками, а не всей рукописи.

— А как же с названием языка программирования, которое мы до сих пор не придумали, ведь оно встречается в тексте очень часто?

— Сейчас и придумаем. Вместо названия я использовал вашу аббревиатуру ЯВУ (язык высокого уровня), а когда придумаем название, то изменится лишь страница расшифровки обозначений, в неё добавится всего одна строка: "название" далее ЯВУ (язык высокого уровня).

— Понял, осталось это название придумать. У вас есть варианты?

— По идее нужно создать аббревиатуру или составное слово используя какие-нибудь из терминов: программирование, язык, алгоритм, человекоориентированный, высокого уровня и тому подобное. Название должно быть коротким, достаточно благозвучным и легко произносимым не только носителями русского языка. Например, ЯПАЧ включает все перечисленные мной термины, но смотрится и звучит не очень хорошо, хуже него только ЯЧАП.

Я тоже над этим уже думал, но прежде чем предлагать свой вариант, решил сделать уточнение: Обязательно включать в аббревиатуру все эти термины?

— Нет, конечно, возможны любые варианты.

— Тогда я предлагаю сокращение от "программирование алгоритмов", ПАЛ.

— Так, ПАЛ... ПАЛ, — Анатолий Александрович покрутил слово на языке. — Произносится, конечно, легко. То, что оно означает на русском языке лесной или степной пожар тоже не страшно, лучше запомнится. Пожалуй, что и неплохо, предлагаю только одно уточнение, добавить через дефис единицу, ПАЛ-1.

Я мысленно произнёс уточнённое название, получилось ещё одно, имеющее смысл слово.

— То, что при слитном произношении получается слово паладин, случайность или так и задумано?

— Случайность, но согласитесь, что получилось неплохо?

После рассмотрения ещё нескольких вариантов, решили остановиться на "паладине". После этого математик поднял ещё один вопрос: Насчёт соавторства мы с вами договорились, теперь нужно решить в каком порядке наши фамилии будут располагаться на обложке. Я предлагаю по алфавиту, то есть ваша, Глеб, фамилия будет первой.

— Согласен, конечно. А какое это имеет значение?

— При ссылках на книгу фамилия первого автора упоминается всегда, остальные иногда. Ну, а в нашем случае это одновременно и своеобразная защита от новых маститых соавторов. Во избежание конфуза мало кто из них решится поставить свою фамилию на книге, где первым автором является студент первого курса. Вообще, издание книги штука непростая, и начать нам придётся не с многотысячных тиражей высокой печатью центральных издательств, а с нашего института или чего-то в этом роде.

— Здесь вам виднее, я всё равно ничего в этом не понимаю.

— Отдельную книгу и мне публиковать не приходилось, только статьи, но в целом я с этим механизмом знаком не понаслышке.

— Понятно, что будем делать дальше?

— Я вам передаю оригинал, формулы вписаны только в нём, и вторую копию, её вы можете спокойно править с соблюдением условий, которые я назвал. Когда получим окончательный вариант, нужно будет найти рецензентов, здесь подходящие кандидатуры у меня есть. Желательно только иметь хотя бы черновую версию транслятора для БЭСМ-1.

— С БЭСМ-1 вряд ли получится, слишком слабые технические характеристики.

— Я вам уже говорил, что машины этой серии совершенствуются, и настоящие характеристики могут быть существенно выше, чем в той документации, что я вам передал. Вы сможете указать минимальные требования, при которых ваш транслятор будет работать?

— Да, смогу также определить и требования для существенно урезанной версии языка, там не будет матричных операций, будут ограничения по типам данных, ну и ещё кое-что. Но суть языка останется.

— Вот и отлично, забирайте обе эти папки, приходите ко мне по готовности.

На этом мы с математиком и расстались, а я отправился в общежитие изучать и, возможно, править текст.

В отпечатанном на печатающей машинке тексте были сделаны специальные пропуски, куда чёрной тушью чертёжным шрифтом были аккуратно вписаны формулы и символы, которых на литерах машинки нет. Должен признать, что Анатолием Александровичем проделана большая, в том числе, и чисто техническая работа. Вычитывал текст до вечера, обнаружил с десяток опечаток и отметил три недоработки, две пустяковых и одну серьёзную, для исправления которой пришлось вставить целую новую страницу, благо, они не пронумерованы. Видимо, нумерация страниц будет сделана только в окончательном варианте текста, либо также вписана тушью, либо допечатана на машинке. Ребята описанием языка тоже заинтересовались, пришлось дать почитать передаваемые из рук в руки страницы, а потом собирать их в правильном порядке.

Уже на следующий день я вернул отредактированный текст Анатолию Александровичу, дальнейшее в этом направлении от меня уже не зависело.

Во второй половине апреля начались двухнедельные спортивные сборы, количество тренировок увеличилось до пяти в неделю, правда, талоны на питание выдали на все дни, включая выходные. Тогда же установилась и более или менее сносная погода, градусов десять тепла или чуть больше, то есть гораздо холоднее, чем в Чу в это время. Тренировки окончательно переместились из спортзала на стадион, а 29 апреля тренер провёл для меня контрольный забег, где на сто метров я уверенно показал время первого разряда. Бегал и на двести, здесь выяснилось, что я правильно прохожу плавный поворот практически не снижая скорости. Тренер счёл, что на эту дистанцию при удаче я смогу вписаться в 22 секунды, и подумывал, не заявить ли меня и на неё. В конце апреля на нашем стадионе стали иногда появляться и конкуренты из других ВУЗов, как пояснил Геннадий Иванович, для знакомства с дорожкой.

В мае интенсивность моих тренировок вернулась к обычному режиму, а последняя и вовсе была тренером отменена. Открытие соревнований состоялось 9 мая в 16 часов, но основные события произойдут в субботу и воскресенье.

Погода 10 мая установилась довольно прохладная, днём по-прежнему не намного выше плюс десяти. Впрочем, для бега это гораздо лучше, чем плюс тридцать, а в Чу мне приходилось бегать и при такой температуре, правда, ничего особенного от результата там не зависело. Удивило количество болельщиков, понятно, что в Чу на матчи нашего "Локомотива" или выступления разъездного цирка собиралась чуть ли не половина мужского населения, так там развлечений очень мало, здесь же их полно. Наша группа пришла болеть почти в полном составе, и вообще, подавляющее большинство зрителей составляли студенты и, наверное, преподаватели, правда ни одного знакомого среди них я не увидел.

По громкоговорителям объявили мою дистанцию, и на старт вышли первые четыре спринтера. Геннадий Иванович сообщил, что я бегу в пятой команде с этой стороны стадиона, и должен быть готов минут через 20. Наконец, наступила моя очередь, я слегка разогрел мышцы, дорожка была сухой, последние два дня не было дождя. Несмотря на то, что это мероприятие не имело для меня особого значения, испытывал небольшой предстартовый мандраж, впервые в жизни мне пришлось выступать перед такой массой людей. Видимо, понимая моё состояние новичка, тренер подошёл с последним напутствием: Волнуешься? В небольшой дозе это даже полезно, с другой стороны, волноваться тебе особенно нечего, почти никто тебя здесь не знает, и ничего выдающегося не ждёт. Так что беги как обычно, покажи свой нормальный результат, большего от тебя и не требуется. Ну, всё, тебе пора.

"На старт"... "Внимание"... Выстрел, и я сорвался с места. Как обычно после начала бега, я почувствовал, что делаю всё правильно, и ко мне вернулось чувство внутреннего равновесия. Сразу со старта я вырвался вперёд, и так и пробежал всю дистанцию первым, потом мне рассказали, что расстояние до следующего бегуна в процессе бега немного увеличилось. Финишной ленты я коснулся, естественно, первым, и даже не стал выдвигать вперёд в финишном рывке грудь или плечо.

Вот так на сегодня всё для меня и закончилось, много подготовки и 11 секунд полной отдачи, ещё повезло, что в моей группе не было фальстарта.

— Ты пробежал за 10,8, — нашёл меня через несколько минут Геннадий Иванович. — Задача, так сказать, минимум, она же максимум, решена, норму первого разряда ты выполнил.

— Надо же, получилось тютелька в тютельку,

— Понимаешь, Глеб, по моему секундомеру вышло 10,7, но по судейским на десятую больше. Не скажу, что тебя хотят засудить, но считаю, что я замерил правильно.

— Геннадий Иванович, выходит, что результат зависит не только от того, как спортсмен пробежал, но и от скорости реакции судьи, да он и моргнуть может в неподходящий момент.

— Опытный судья не моргнёт, но ты прав, субъективный момент в какой-то мере присутствует. Существует и автоматический хронометраж, но используется наряду с ручным на соревнованиях самого высокого ранга, хотя в будущем, наверное, только он и останется. Пока твой результат один из лучших, можешь считать, что в финал ты уже вышел.

На 200 метров тренер на этих соревнованиях заявлять меня не стал, так что я мог переодеваться и идти домой. Приняв поздравления от одногруппников и посмотрев с полчаса как бегают конкуренты, я так и сделал.

Финальный забег на следующий день ничем от субботнего не отличался, разве что болельщиков было ещё больше. Я показал ровно такое же время, как и в субботу, и в итоге занял третье место. После торжественного награждения призёров по всем видам лёгкой атлетики ко мне подошёл Геннадий Иванович и, после поздравления, между делом сообщил, что мой бег был снят на кинокамеру, и где-нибудь через неделю можно будет его посмотреть.

* * *

— Что скажешь, Владимир Михайлович? — спросил Геннадий Иванович у заведующего кафедрой физкультуры после повторного просмотра на проекторе короткой киноленты.

— Ошибок в технике бега на первый взгляд действительно не видно. Жаль камера восьмимиллиметровая, детали не очень хорошо видны.

— Какая есть, другие наша промышленность пока не выпускает, а импорт достать не просто, разве что с киностудией попытаться договориться. Но это дело не быстрое, к тому же, есть несколько неплохих кадров, когда Ильин пробегал близко от камеры. Обрати внимание, он совершенно не делает паразитных движений корпусом и головой. Некоторые тренеры заставляют спринтера донести целым бумажный мундштук от папиросы в зубах до конца дистанции, чтобы исключить лишнее напряжение мышц. Практически уверен, что Ильин с этой задачей справится.

— Он у тебя занимается уже довольно давно, есть заметный прогресс?

— Две десятых за полгода, последний результат 10,7.

— Причина роста результатов, если технику улучшить нельзя? Как считаешь, есть смысл пробовать его на мемориале братьев Знаменских?

— Думаю, что основная причина как раз рост, за эти полгода он подрос на два сантиметра. Ну, и тренировки, конечно. А пробежаться на Знаменских ему не повредит.

Глава 25.

Почти сразу после соревнований по лёгкой атлетике просьбу о встрече передал Анатолий Александрович Наумченко.

— В общем, с книгой всё пока идёт нормально, — встретил он меня обнадёживающими словами. — Положительные рецензии получены и достигнута предварительная договорённость на издание, правда, пока не в нашем институте.

— Почему и где?

— В институте точной механики и вычислительной техники. Дело в том, что я предложил её на рецензию в одну из его лабораторий. Долгое время никакого отклика не было, а потом я узнал, что, в конце концов, она попала в руки академика Сергея Алексеевича Лебедева, главного конструктора БЭСМ-1, ну и заодно, директора этого института. Он проявил к ней живой интерес, особенно когда узнал, что силами авторов ведётся разработка транслятора для его машины.