Ибо богиня 01-15

— Садитесь, — кивнул им на стулья вдоль длинного стола босс. Сел и сам — в своё начальственное кресло у знамени Конфедерации. Кураторы послушно расселись — недалеко от него, напротив друг друга.

— Господа! — начальнику была неприятна эта официальная процедура, но на то он и официальное лицо. — Вера Игоревна я вынужден напомнить, что девятнадцатого июля Вам исполняется двадцать семь лет, а у Вас до сих пор нет ни одного ребенка. Дмитрий Олегович, Вам двадцать девять лет исполняется на месяц позже, но пользуясь случаем, я и Вам напоминаю "Пункт Первый": "Забота о выживании вида — главный приоритет официальных властей". То есть, согласно уставу Государственного Учреждения, через полгода Вы, Вера Игоревна, и через семь месяцев Вы, Дмитрий Олегович, получите последнее предупреждение о том, что ещё через полгода прозвучит констатация: работа мешает вашей личной жизни, и вы оба будете уволены. Ибо никакая государственная структура не может мешать счастью своих сотрудников, — начальник, как от кислого, скривил губы, выговорив неуклюжую формальную конструкцию.

(Все знали: не только "государственная". Государство не может диктовать "персональную политику" частным фирмам, но может обложить ту "налогом на несчастных". Неподъёмным налогом. На любую "фирму". Даже, если в неё будет входить только один человек: сама женщина после двадцати восьми лет, у которой нет ни одного ребенка, или она же, но после тридцати семи лет — без двух детей. Или то же с мужчиной — двумя годами старше.

С голоду умереть не дадут многочисленные пособия. Но все они требуют бесконечных подтверждений, а обеспечивают только уровень выживания, не предусматривая никаких излишеств, никакого баловства, никаких следов роскоши... И те же налоги могут обрушиться на мужчину, сводившего бездетную женщину в дорогой ресторан, и даже на родителей, приютивших в своем ухоженном особнячке родного бестолкового бездетного сынка...

Не получается найти любимого/любимую самим? — есть целая индустрия "служб знакомств". Заполняешь анкету со своими данными, пишешь анкету с требованиями к будущему избраннику (или будущей избраннице) — от цвета глаз до... знания бухучёта, общаешься с агентом — тебе улыбаются, с тобой разговаривают, из тебя душу вытрясут психоаналитики! — и тебе найдут. Они будут очень стараться! И не только потому, что ты им заплатишь, очень хорошо заплатишь, но и потому, что государство приплатит тоже: за каждую пару, продержавшуюся более "среднего срока" — скидка по налогам... А лучшим из лучших, успешным самым, самым эффективным — на сегодня эффективным! — ещё и пропуск на официальные информационные каналы... Рекламка...

А нет у тебя денег... или уступив очередной волне моды, можно "отдаться на волю рока" — есть "Партнёр", программа официальных властей... Заполняешь другую, очень короткую, анкету, анкету, в которой пунктов с "требованиями" нет вообще, из ограничений — только возраст, запускается генератор случайных чисел, сверяются генетические карты Акт об официальности пары выдаётся тут же — до фотографий, до любых сведений об избраннике(— ице) — только имя, фамилия. Подписываешь — и вперёд, без права на отказ. Нет, отказаться, конечно, можно — пишешь заявление на развод, получаешь клеймо "асоциальбельности" в личную карточку и живи дальше, как хочешь!

И попытка даётся лишь одна, одна на каждого ребёнка. Так что, досталась тебе законченная стерва, достался тебе прыщавый толстун — нервы в кулак, свет в спальне — в глухую блокировку, и забудь про слово "нет". Тяжело морально? — психологи буду работать с вами почти бесплатно, тяжело с деньгами — получите налоговые скидки "молодой семьи", а как только факт беременности будет установлен — так еще и доплаты, существенные правительственные доплаты: "беременность женщины — это счастье женщины". Чтобы избежать клейма "асоциабельности" любой официальной паре надо продержаться год. Как минимум — год. И держатся...

Однако ж, как ни странно, чаще везёт. Статистика утверждает, что "партнёрские" пары сохраняют официальный статус в среднем ненамного меньше пар "выбранных", очень ненамного — а уж про пары "вольных" и говорить не приходится.

Исключение же только одно: медицинские показатели. Но даже тут... "При прочих равных условиях преимущества при продвижении по госслужбе отдаётся гражданину, имеющего более одного ребёнка, как априори доказавшего свою элементарную социабельность". На практике всё ещё жёстче: майор Половцева Вера Игоревна, к примеру, до рождения второго — ни при каких условиях не станет полковником. А капитан Сергеев — именно по этой причине — до сих пор капитан. Только капитан. "Гендерная дискриминация", — улыбался он).

— Вам всё ясно? — словно у него заболели зубы, процедил генерал.

— Да.

— Да.

— Комментарии? Вопросы?

— Вот.

Вера Игоревна раскрыла свою папку, вынула лист с напечатанным текстом и передала его начальнику.

— И что это?! — он не удосужился даже скользнуть по ней глазом.

— Наше заявление.

— И чего вы там заявляете?

— Мы просим Вашу санкцию на образование официальной пары, — улыбнулся Дмитрий Олегович, протянул через стол руку грозному майору, и она вложила в неё свою ладошку.

Первый раз Танюшка в Академии сорвалась в середине третьего семестра.

За три дня до этого на силовом тесте она опять заняла последнее место.

За два дня до этого "битву троек" она опять провела, подпирая стенку.

За день до этого её выперли из тренажёрного зала: у них, видите ли, указание наставника по общему физическому состоянию!

(Когда она влетела к тому в кабинет, он на её вопли высветил все свои тридцать два зуба и сказал, что, сколько её ни удобряй, кукуруза у Воркуты не растёт. "Да причем тут кукуруза?!" — психанула Таня. Патрик же Турсунмурадович запустил свою лапищу в её распущенное волосьё, подбросил его, посмотрел на ниспадание золота, вздохнул: "Действительно, причём здесь американские злаки?! — и выгнал: — Вали отсюда, не вводи во искушение старого бедного негра".

У несчастного афро-азиата сквозь спортивную безрукавку выпирали бугры мышц; в карих глазищах и ночью, наверное — и сквозь самую тёмную полночь! — мерцали бесовские огни; припорошенная сединой бородка тщательностью формы вызывала желание подёргать, дабы убедится, настоящая ли она. (Татьяну от реализации навязчивой идеи с проверкой удерживала только полная уверенность, что в ответ этот выкормыш трех континентов тоже даст волю своим "шаловливым ручонкам"). А уж когда он улыбался... Такими зубами можно попеременно рвать крокодилов и рекламировать ослепительной их белизной стиральные порошки!

— "Искушение"... — не удержалась Танька, — у Вас, что ль, мало женщин было... есть и будет?

— Без счёта, — послушно согласился Турсунмурадович. И с тоской добавил: — Но сколько ж ещё не подсчитанными останутся?! Вали отседова, кому говорят! А на тренажерах лишнюю минуту застукаю, тыщу баллов спалю!

Что осталось бедной Тане? Показать язык. Перехватив в воздухе, метнуть назад запущенный в неё один дарт. Изогнувшись, пропустить над бедром второй. Подпрыгнув, уйти от третьего с четвёртым. И, следующим прыжком, уйдя в кувырок, вылететь из кабинета. Да! — ногой захлопнуть дверь! Вовремя: тут же в неё ударили ещё и пятый с шестым.

"И ведь всеми же опять в задницу метил... извращенец старый")

— Не стыдно?

— А куда ж ещё-то? — искренне удивился мистер. — Попа — самое безопасное место. Зачем девочке лишняя регенерационная сессия? А так: увернется — молодец, нет — ребяткам её забава: перевязку делать... да и мне... попаду — ох, приятственно....

Вера не удержалась и дёрнула его за бороду, он тоже не стал удерживаться — хлопнул по попе её, нарвался на блок, нарвался на объятие, на поцелуй... Да что то за поцелуй — одно название! Только и славы, что громко. Чмокнула стерва, и всё — ужом выскользнула.... Вот же гадючка!

"Вот же... извращенец старый", — покусала губы майор. — Ну, как он это вытворяет?! Ведь опять не удержалась..."

За восемь часов до этого неслепой жребий сделал суточной дежурной Лерку. И на утренней разминке справедливая Лерка совершенно справедливо заметив, что Татьяна и Мария на стенку вечно идут в первых рядах, поставила их последними. И то, что сверху "вечно" валилось на другие головы, на этот раз досталось им. А всю ночь шёл дождь. Так что нынче сыпалась не пыль, а валилась грязь. А у бедной Тани в честь радостного солнечного утра на голове даже косынки не было!

За два часа до этого на классном часе (семинар "Анализ текущей ситуации") Вера Игоревна объявила, что Надежде Азалиной и Станиславу Ященко с завтрашнего утра предоставляется трехдневный отпуск на церемониал получения статуса официальной пары.

Как её достала эта аристократка! Не мог Стас найти чё-нить попроще! Впрочем... Страницы прошлого перечитав, и по порядку их разобрав, остынувшим умом она легко поняла, что всё произошло, как обычно и бывает: это девушка нашла и выбрала себе парня, а тот... Тот послушно побежал за подвешенной у его носа морковкой. И случилось оно гораздо ранее достопамятного "приглашения на танго".

В начале вступительных она ему была безразлична, среди тех полторы сотен девчонок она была почти неразличима! А вот когда ненавязчиво попыталась навязать себя, и её благополучно отшили — занозу, зараза, оставить успела, и началось... воспаление крови. Ампутация ж сердца ещё никому не помогала.

И умела же! Прислонится, к примеру, к Питу спиной, простоит так, в его объятиях чуть ли не всю перемену, налюбуется, как Стас взглянуть в их сторону не может, а потом высвободится и чуть слышно — слышно! — скажет: "Спасибо, брат, теперь мне легче".

"Брат"... Мария рассказала, давно уже рассказала Татьяне, как Пит с Сержем стали для Азалиной VI "братьями":

"Мы тогда на вступительных только— только объединились. Серж пошутил над её "аристократической задницей", Пит поддержал шутку:

"Три месяца ни— ни! Правила "Семьи", не помнишь, что ль?!"

Надежда отшучиваться не стала:

"Что ж, один раз и навсегда — и про правила, и про задницу, и про аристократок".

Шагнула к Питу, и, глядя прямо в глаза, начала расстегивать ему штаны.

"Ты..." — начал он.

"Теперь молчи уж!" — оборвала она.

Вероничка вылетела из аудитории, Серж ухмыльнулся и двинул, было, за нею следом.

"Стоять! — обожгла она его, — Ты следующий!" — и нашла взглядом меня: "Машенька, не уходи. Поддержишь?"

А как раз накануне была та самая, злосчастная "лента", где у нас свалилась Вероничка. Я бы её не бросила ни в коем случае, но ведь это Надежда, только Надежда сумела остановить парней, и она же придумала, как Вероничку вытащить. Не могла я ей отказать!

Штаны у Пита упали, она одним движением сдернула свои, опустилась на колени, оперлась об пол руками, позвала: "Машенька...".

Я села рядом, положила ей руки на плечи.

"Но..." — пробормотал Пит.

"Начинай — оборвала она его, — Или у тебя не стоит? Помочь?"

"Пит...", — сумела ехидно усмехнуться я, поддерживая подругу.

Она управилась в пару десятков секунд с обоими: "Сексуальная грамотность — это тоже наша традиция".

А после встала... Неуклюже натянула штаны, подошла к Питу, повисла на нём: "Брат, помоги", и расплакалась.

Серж ещё сам был в прострации, но я толкнула его к ним: "Поддержи же".

Он подошел, тоже обнял, начал гладить ей щёки и шептать: "Сестра, сестра..."

А Вероничка, уже потом, на всякий случай, ещё раз процитировала им обоим на пару, то знаменитое правило: "Три месяца запрета на физическую близость, после осознания факта взаимного влечения, — и повторила: — запрета — если взаимного, понимаете, взаимного!" "

— Упомянуть мне об этом попросила тебя она? — спросила Татьяна.

— Да.

— Передай ей: я запрещаю рассказывать Стасу. Это внутреннее дело вашей семьи. Не её Семьи — вашей и только вашей! — а подумав, добавила: — И Сержу своему как-нибудь тоже... а то он... не по злобе, а красного словца ради — сболтнёт ещё... Напомни ему оригинальную трактовку третьего закона Ньютона Азалиными: если кто-то причинит боль члену Семьи, то и члены Семьи имеют полное право причинить боль этому подонку. Каждый из них имеет. По очереди. Или даже без.

— Серж не из пугливых... — Мария задумалась, — Но, что язык у него, как помело — пожалуй, да. Я поговорю. Но ты... — она покачала головой, — Надька говорила, что ты шокированной не будешь, и ты... Ты и вправду, словно бы не очень удивлена...

— Не очень. В моём квартале я тоже числилась аристократкой. И желающие подшутить над моей задницей находились тоже. Нет, "братьев" среди них у меня не появилось. А друзья — остались. И всё! И больше об этом — никому. Никогда!

После урока танго Азалина VI, как по их правилам положено, три месяца изводила себя и парня! А потом — ну, трахались бы себе и трахались... если время находилось, если силы оставались — что совпадало редко и редко... Но после летних вакаций уже, на втором курсе, они придумали себе новую печальку: Надя запретила Стасу говорить: "Я люблю тебя"!

— Ты б радовался! — пыталась вразумить его Татьяна: — Оно означает, что она боится ответить! Ведь согласно традициям Семьи...

— А плюнуть на традиции слабо? — хмыкнул медведь Пётр.

— Ставить её перед выбором? — бритвенно улыбнулась самурайка Зин. — И думать забудь!

— Что, выберет Семью? — опять не понял Пётр.

— Выберет его. Не раздумывая. И всё.

— Что — всё?

Зинаида промолчала, объяснять пришлось Татьяне:

— Про Ольгу Азалину IV знаешь?

— Оно мне надо, их генеалогию зубрить?!

— И про Ольгу, которая по мужу Тернер, не слышал тоже?

— Так она — Азалина?!

Не проходило и десятилетия, чтобы какой-нибудь режиссер из нового поколения не вынес на публику свою версию горестной истории Ольги и Тьера Тернер...

— Родная сестра родной бабки нашей, — подтвердила Зин. — Сейчас, промежду прочим, благополучно работает в правительстве, где-то в отделе контроля за пищевыми добавками. Говорят только, что по требованию Семьи, не отказала ещё ни одной актрисе, ни одному режиссеру в подробных консультациях.

— Во, садюги... Не знал...

— Азалины сей факт не то, чтобы скрывают — не поощряют к рекламе. Так что, Стас, подумай, хотел бы ты для своей Наденьки подобную романтику. А другой вариант, сам понимаешь, только один: она говорит "я люблю" — и вычеркивает из своего распорядка все противозачаточные мероприятия, и везёт представлять тебя Семье, потому что впервые выйти замуж без родительского благословения — это плюнуть в лицо родителям, а если рожать вне брака — чего оно ради?!