— Видишь этот цветок? Мне нужно чтобы ты собрал по окрестностям Хизгарда как можно больше таких, — пояснил он. Я взял цветок в руки. До этого мне удалось лишь недолго подержать цветы Армони, когда я собирал их на городской площади неподалёку от вокзала. Как и в тот раз, я вновь ощутил исходящую от них жизненную энергию. Гораздо более сильную, чем от других растений. — Эти цветы — лучший природный катализатор, который только можно найти. Эфироцвет. Он значительно увеличивает скорость преобразования и его эффективность без каких-либо дополнительных условий. Он незаменим в моих исследованиях.

— Хм, довольно опасный цветок, — не стал я лукавить и вернул его профессору.

— Верно. Он представляет серьёзную угрозу в том случае, если в алхимической реакции произойдёт отдача, — озвучил мои опасения профессор. И небезосновательные опасения. Отдача может привести к печальным последствиям, и произошедшее с Корнелло лишь удачный вариант. Тем не менее, судя по взгляду, профессор был настроен решительно. — Однако, Эдвард, он мне всё равно нужен. Нужен для моих исследований. Проблема в том, что его сложно вырастить и сохранить. Я всегда ходил за ними сам, однако на сегодня у меня запланировано слишком много дел. Поэтому я и хотел попросить тебя об одолжении.

— Допустим, — кивнул я. — И где мне их искать?

— В ущелье Рименесс, возле тех скал, где ты впервые встретил Армони, — ответил Эйзельштейн. — Я полагаюсь на тебя, Эдвард!

Я кивнул. После чего мы быстро закончили завтракать, и я вернулся к себе в комнату. Сборы отняли немного времени, так как вещей со мной было немного, и вот уже спустя двадцать минут, покинув Нью-Хизгард, направился в указанное профессором ущелье для сбора цветов.

Выйдя из города, я сразу направился к церкви. Сначала я собирался забрать у Пастора мои вещи. Что касается цветов, то их можно собрать и позже. Или вообще переложить эту обязанность на подчиненных.

К моему удивлению, дорога была относительно спокойной. По пути мне попалось всего лишь несколько химер, которых мне даже удалось проскочить незамеченным. В итоге я почти добрался до церкви. Однако мне пришлось остановиться. И было из-за чего.

— Подожди, Эд! — знакомый крик раздался за моей спиной. Развернувшись и сложив руки на груди, я стал ждать, пока Армони приблизиться ко мне. Добежав, девочка остановилась и, упершись руками в колени, она стала тяжело дышать. Наконец, отдышавшись, он выдохнула и утерла пот со лба. — Ух, наконец-то догнала. Заставил же ты меня побегать, Эд! Всё утро!

— И из-за чего же ты бегала следом за мной всё утро? — спрашиваю её.

— Как из-за чего? Чтобы ты научил меня алхимии! Но тебя нигде не было, ни в комнате, ни в замке! — воскликнула она недовольным тоном и уперев руки в бока. — Потом я выяснила, что ты пошёл сюда выполнять какое-то поручение папы, и я пошла следом.

— Армони, ты в курсе, что профессор особо попросил меня не учить тебя алхимии? — спрашиваю её серьёзным тоном. Пускай проникнется моментом и поймёт серьёзность ситуации. И должна же девочка, наконец, узнать, что не всё можно получить за красивые глазки. Хотя... глазки у неё действительно красивые.

— Что? Ну, да ладно тебе, Эд! — она насупилась, и казалось, вот-вот заплачет. Я ей даже почти поверил.

— Ты знаешь, что обещание и данное слово для алхимика имеют огромное значение? — спрашиваю её. В ответ она вскинулась.

— Но ведь ты тоже мне обещал! — восклицает она. Затем она сжала кулаки и как заорёт на меня. — Эдвард! Ты — ушлёпок! Я ненавижу тебя!

Да, реакция Армони понятна. Хорошо хоть бздлом не обозвала. Я бы этого не пережил. Вздохнув, я посмотрел на девочку. Эта — не отстанет. Поворачиваю голову в сторону и смотрю в сторону озера. Похоже, придётся приводить в исполнение тот план. Надеюсь, я успею вмешаться прежде, чем Армони заденет отдача.

— Знаешь, кажется, профессор ничего не говорил про самообучение, — потирая подбородок, говорю ей. — Хм, если это так для тебя важно, можешь чему и научишься, оставаясь со мной и просто наблюдая.

— Эд... Значит ли это... — успокоившись и нервно теребя низ своих шорт, протянула Армони. А затем она улыбнулась. — Аааа! Спасибо тебе, спасибо, Эд!

Она уже кинулась обнимать меня, но наткнулась на мою вытянутую руку.

— Я слишком мягок, — пробурчал я, удерживаю девочку на расстоянии. Да, именно так, потому что обнимать меня может только одна женщина на свете, завоевавшая себе это право своим тяжелым гаечным ключом. Кинув взгляд в сторону церкви, я вздохнул. Похоже, мой поход за броней и встреча с солдатами отменяются. Хорошо, что я ещё не успел им отослать сообщение. — Ладно, пошли скорее в ущелье. Чем быстрее мы найдём цветы, тем лучше.

— Как скажите, учитель! — весело воскликнула она, отчего я опять вздохнул. Чувствую, это не последний раз, когда я вздыхаю из-за неё. Потреплет она мне нервы, ой потреплет.

Долго ли коротко, но мы таки достигли ущелья. И да, мне пришлось-таки применять алхимию. Фактор химер никто не отменял, а с их нелюбовью ко мне я уже успел познакомиться.

Подойдя к тому самому месту, где я поймал Армони, я стал осматриваться в поисках цветов. Вот только их не было. Стоит ли их искать наверху?

— Армони, ты ведь тут позавчера искала цветы? — спрашиваю её.

— Да, хотела помочь папочке. Ведь я в основном только ему на нервы и действую, — засмеялась она, скрестив руки за спиной и переминаясь с пяток на мыски и обратно. Сущий ребёнок!

— Кажется, профессор был немного резок с тобой вчера? — спрашиваю её. Мне бы хотелось узнать её собственное отношение к Эйзельштейну. А для этого обстановка сейчас располагала лучше всего.

— Да, но... вообще-то он хороший. Раньше он даже учил меня алхимии, — потупив взор, призналась она. Я с интересом посмотрел на неё. — Я помню, как папочка всегда хвалил меня, когда у меня что-либо получалось, или я узнавала что-то новое. Но однажды... Я не помню, когда точно, но я подхватила лихорадку, а затем слегла на несколько дней. Я всегда много болела, так что в этом не было ничего необычного. Но когда мне стало лучше, папочка запретил мне практиковаться в алхимии. С тех пор папочка стал меньше мной заниматься. Возможно, решил, что у меня нет таланта. Думаю, он перестал учить меня потому как полагал, что я бесполезна...

Армони стояла, опустив голову. Но не плакала. Хотя мне так и хотелось подойти, обнять бедную девочку и пожалеть её. Тут она подняла взгляд. Поспешил я жалеть её. У неё такой огонь горел, какой я мало у кого видел.

— Вот поэтому я и хочу доказать папочке, что я — НЕ бесполезная! Вот почему я хочу научиться алхимии! — она решительно смотрела на меня, сжав кулачки.

— Талант... алхимия не от талантов зависит, — ответил я, наконец. Пора дать ей первый урок и разрушить одно из заблуждений. — Армони, суть алхимии — равноценный обмен. Чем больше ты вкладываешь, тем больше отдача. Хм, был у меня один знакомый...

— Значит мне, как и твоему знакомому нужно больше вкладывать, Эд? — спросила с улыбкой Армони.

— Возможно, — отвечаю ей. Затем оглядываюсь. — Давай лучше пока вернёмся к цветам. Что скажешь?

— Думаю, тут мы сможем найти несколько, — быстро настроившись на деловой лад, отвечает она. Что не мешало ей крутиться и вертеться на месте. Мы приступили к поискам.

— И где они? — спрашиваю спустя четверть часа. За всё это время мы не нашли ни единого цветка.

— Ну, я же сказала, они все... ой... — она переменилась в лице и даже прикрыла рот рукой.

— Их тут нет? — спрашиваю её.

— Я не знаю, как такое могло произойти. Ведь буквально накануне тут всё было покрыто ими! — Армони была расстроена. И я верил ей.

— Мы не могли ошибиться с местом? — хотя знал ответ. Я ещё не настолько выжил из ума, чтобы забыть это место.

— Да не может быть! Скорее просто другие алхимики пришли сюда и собрали их, — ответила она. Получается, профессор отнюдь не в одиночку собирает их. Впрочем, чего стоило ожидать, когда у него такое количество подчинённых? Вполне логично перепоручить сбор ингредиентов на них. Тем более если учесть масштабы профессора! — Из-за того что это хороший катализатор, на цветы всегда большой спрос среди алхимиков как я слышала.

Не алхимик ты, девочка, не алхимик. Иначе бы ты знала, что Эфироцвет не используется в качестве катализатора другими алхимиками. Потому что они банально о нём не знают. Я сам узнал об этом лишь сегодня, хотя догадываться начал ещё позавчера.

— Уверен, мы можем поискать в другом месте. Ты знаешь, где ещё они могут расти, Армони?

— Эммм, я не знаю других мест кроме этого, — ответила она, сжав руки перед собой и отведя взгляд. Тут у неё мелькнула догадка, и она мне улыбнулась. — Эй. А может те ребята из города знают? Они, конечно, не любят делиться подобной информацией, но... Ты ведь сможешь их уговорить?

— То есть нам стоит поспрашивать других местных алхимиков, чтобы узнать, где растут эти цветы? — переспрашиваю её. Она кивает, а я вздыхаю. — Я не в восторге от этого, но, похоже, у нас нет выбора.

Сказано — сделано, и вскоре мы вернулись в Нью-Хизгард с тем, чтобы начать поиски тех самых алхимиков, что могут быть в курсе местонахождения особо ценной флоры. По её словам, они на самом деле были братьями. Их звали Гелб, Рот и уже известный мне Блау. Кстати, по словам Армони он и в самом деле был немым. Однако жители города уже давно научились понимать его мычания, а собственная немощь не служила для него препятствием. Алхимиком он был неплохим, да и физически был не слабее братьев. И, да, братья были друг за друга горой, потому их ещё больше уважали в городе.

Воспользовавшись так полюбившимся мне способом перемещения по городу, то есть по крышам, мы смогли в скором времени отыскать этих трёх. Они оказались на вокзальной площади. Там же, где мы и встретились с ними вчера. Интересно, сегодня они устроят мне такой же горячий приём, как и вчера? Или же они успели за сутки 'остыть'?

— Йо! — поздоровался я, подходя к ним ближе. Едва завидев меня, они тут же напряглись. Помнят. Однако наличие у меня 'под рукой' профессорской дочки уберегло их от поспешных действий. — Привет ребята!

— Смотрите-ка, кто пожаловал! — сходу начал блондин. Армони говорила, что его зовут Гелб. Получается лысый с бородкой — Рот. — Ну и чего же ты хочешь деточка?

— Эфироцвет, — не стал я тянуть кота. Затем покосился на Армони. Нет, если всё пойдёт так и дальше, то будет драка. А тут девушка мне не помощник. Почему я решил, что будет драка? А потому что рожи у них были такие красноречивые, сразу сознались мне во всех грехах. — Хм, а может, вы мне просто скажите, где он растёт, и разойдёмся миром, а?

— Ты вчера заставил нас изрядно побегать по городу, и всё оказалось бестолку! — 'дипломатично' заметил Рот, разминая кулаки. Вокруг нас уже образовалась толпа из остальных наёмников и алхимиков. И все они ждали зрелищ. Ну да, вчера я продемонстрировал незаурядные способности в алхимии, и им хотелось увидеть меня в деле. Так сказать поближе.

— А ничего что вас трое, против пятнадцатилетнего сиротки-инвалида? — спрашиваю я и показывая автоброню на правой руке. Кто-то из зрителей заржал. И таких было даже ни один человек. Братья переглянулись. Я смотрел так жалобно, что у них возникли сомнения относительно того стоит ли меня бить. Во всяком случае, именно на это я надеялся. Но реальность оказалась куда более суровой. Гелб довольно оскалился и выступил вперёд. — Эх, а я так хотел решить всё миром. Уинри меня убъёт.

— Уинри — это твоя тёлка? — спрашивает он. И что мне на это отвечать? Нет, в Ксерксе сравнение женщины с телицей откормленной было комплиментом. А уж в стихах посвящённых любимой не описать её сосцов, по вкусу напоминающих мёд, грудей, вздымающихся как горы, и ложбинки, заполненной прекрасным лесом, считалось оскорблением. В разные времена были разные понятия о красоте. Вот только я сомневаюсь, что этот Гелб хотел сделать моей дражайшей супруге комплимент. Да и делать подобные комплименты чужой жене — самый лучший способ оскорбить её мужа.

— Вообще-то, Уинри — моя жена, — мило ему улыбаюсь и демонстрирую кольцо на своей левой руке. — Впрочем, сильно сомневаюсь, что сорокалетние девственники вроде вас способны оценить всей прелести супружеской жизни.

Удар, накрытие и попадание. Делать такие намёки гопникам вроде Гелба и его братьев — гарантированный способ нарваться на драку. Впрочем, я итак понял что её не избежать, поэтому раз ситуация повернулась таким образом, пускай драка начнётся уже на моих условиях.

После моих слов произошло то, чего я и ожидал от них. Все трое оскалились и неспешно стали приближаться ко мне. А со стороны 'зрителей' понеслись громкие комментарии. Касались они в основном моей персоны и описывали, что нужно со мной сделать. У алхимиков, как известно фантазия богатая, а потому вариантов было много. Парочку я даже запомнил, как и их авторов. Надо будет потом найти этих 'затейников' и опробовать на них всё, что они предложили. Думаю, я получу несказанное удовольствие.

Нет, это не означает, что меня вообще не поддерживали. Были среди зрителей и такие индивидуумы. Вот только вся их поддержка сводилась к пожеланиям продержаться подольше и повеселить их, а не сливаться сразу. Единственной, кто меня действительно поддерживал, искренне и от всего сердца, была Армони. Впрочем, в этом я не сомневался. Как и в исходе этого боя. Разве что я боялся как бы меня не 'узнали' или чтобы Армони не проговорилась. Иначе всё веселье сойдёт на нет.

И вот Гелб атаковал меня первым, пустив 'огненный шар'. Вообще, когда я впервые увидел эту алхимическую формулу в действии, ещё в поезде, я немного опешил. Никогда не думал, что эту чисто фэнтезийную фишку можно исполнить при помощи алхимии. Но вот опровержение этого. Как говориться, чего только не увидишь в жизни. Как я смутно понял, тут как-то перемешали мою переработку огненной алхимии Мустанга и ещё чего-то. В тоге получался вязкий огонь — вода в воздухе трансформировалась в горючий гель, а затем этот гель поджигался и отправлялся в сторону противника. В общем, целый комплекс. Кто перерабатывал мою идею, я не знаю, но у него получилось здорово. Единственный минус у этой техники — скорость полёта снаряда. Уж очень медленно. Тот же Мустанг или Кимбли запросто уклоняться. Что уж говорить про монстров вроде меня. Да и температура пламени была невысокой. Рой вообще жёг практически плазмой. Скорее всего, тот, кто работал над этим кругом, не смог разобраться в механике алхимии, разработанной профессором Хоукаем. Иначе бы он легко решил проблему температуры. Покойный отец Лизы смог обойтись довольно простым и элегантным решением. А тут слишком замудрено.

Едва я уклонился от огнешара, как мне пришлось уклоняться и от каменной волны. Вот только в отличие от тех поделок, что демонстрировали местные алхимики, Рот оказался куда выше классом. Каменная волна представляла собой в большом количестве выскакивающие из-под земли каменные столбики, выстроенные в линию. Одна за другой появляется множество линий, пока они не окажутся под тобой, напоминая своим способом передвижения волну. В итоге, если ты заметил её слишком поздно и не уклонился, ты просто теряешь равновесие и запросто можешь пораниться. Уверен, подобная тактика срабатывает с подавляющим большинством противников, практически со всеми, кто недостаточно ловок, чтобы устоять на такой волне. Вот только Роту не повезло, так как оказался из того самого меньшинства. Во-первых, я хорошо видел начало волны, во-вторых, я прекрасно мог рассчитать её силу и скорость, а в-третьих, я оказался достаточно ловок, чтобы не просто удержать равновесие, но и ещё, чтобы продолжать бой, находясь на волне и используя её подобно сёрфингисту. Подгадав момент я проехался на ней и увернулся от очередной серии огнешаров Гелба. Последний из них в конечном итоге попал в ничего не ожидающего Блау, прервав его ледяную алхимию. До этого тот уже пускал в меня сосульки, правда, безрезультатно, а теперь он сам испытал на себе силу воды в своём третьем агрегатном состоянии, паре.