— Такие? — ого, да мы с Лёней на одной волне, плохой знак — уж если мы с Лёней начали думать о том же... Однозначно, грядет конец света! А до две тысячи двенадцатого вроде еще два года...
— Алкашня. Как не припрется — спиртом разит за версту! — пипец, кошак — алкоголик? Э-э-э, но ведь Лёня говорил, что на них алкоголь не действует? Тогда в чем смысл?
— А мы что, производим впечатление пьяниц? — до чего докатилась, скоро за бомжа принимать начнут. А я раньше из-за всяких мелочей нервничала, типа того, что страшно выгляжу в своих новых солнцезащитных очках. Господи, как давно это было... Месяц назад, а такое ощущение, что прошли года. Когда приеду домой, надо будет проверить — не поседела ли я, с такими потрясениями не вижу в этом ничего сложного.
— Так и этот ваш не производит, да вот только алкаш, — припечатала, так припечатала... Стоп, а что это мы все о блондине, да о блондине. Да и о блондине ли?
— А разве с ним девушки нет?
— Один он тут. — Полный п... Куда невесту дели?! Где эта мымра доморощенная? Где этот свет аристократии? Сама нежность и красота?
— Как один?! — фактически весь сыр-бор из-за этой чертовой дамы, а ее нет? Если еще и ее искать придется, то я не знаю, что со мной будет, но разум со мной точно не останется!
— Да мне-то откуда знать? — видно, мое искреннее и возмущенное изумление бабку проняло. — Иди да сама спроси. Совсем уже... Морали никакой у молодежи. Партии на вас нет! — причем тут мораль? Голос что ли повысила? Партия? Ха, да надо мной, как дамоклов меч, контора по борьбе с нелегальными путешественниками из других миров следит. Куда уж тут партии? Хотя, может это им до нее далеко? Стоп. О чем я вообще думаю?
— Бабушка! Миленькая! Давайте о партии, КГБ и Сталине, мы в другой раз поговорим, а пока уточним: человек, который живет в этой квартире, это высокий красивый блондин? — а то я уже начинаю сомневаться — по адресу ли мы пришли. Хоть убейте, но Вальте мне совершенно другим представлялся и уж точно не алкашом-тунеядцем. Хотя Лёня утверждает, что здесь Вальте пахнет, но я не слишком доверяю Мухтару в Лёне.
— Точно-точно, он. Тьфу! Ну разве ж мужик должен быть таким? Мужик должен быть мужиком. А ентот... Да чего описывать, у тебя тож такой... Тьфу, — пожалуй, мне даже нравится эта бабулька! Впервые на моей памяти Лёню так оценили! "Тьфу" — так поэтично и тонко описывает Лёнину суть! А то, до этого сплошные дифирамбы в его честь, аж тошно уже.
— Так значит, вы не знаете, где мы можем его найти? — уточняет Лёня. Вот это выдержка! Даже в лице не поменялся, услышав о себе столь нелицеприятную характеристику! Хотя, фиг его знает, может он это "тьфу" по отношению к себе даже не отнес. Он же у нас пуп земли, а мы так, для фона.
— Почему не знаю? — в лучших чувствах оскорбляется бабка. — Знаю я, — и как с ней разговаривать? Все вытягивать приходится. Если не хотела разговаривать и помогать на кой черт выходила?
— Так может, уже расскажите нам? — надежда умирает последней.
— Говорю ж — алкаш, — гениально, это должно о чем-то сказать?
— Вытрезвитель? — первое, что пришло в голову при слове алкоголик. Прямо игра какая-то — "Угадай где". Представляю парня с плаката и отечественный вытрезвитель. Мда, как-то совсем вместе не смотрятся. Да и Лёня говорил, что они от алкоголя не пьянеют, так что вытрезвитель вроде как тиагррису и не нужен.
— Чумная что ли? — изумляется моей глупостью бабка.
— Кабак? — эта гениальность исходит от Лёни. Ага, значит, у них в мире тоже есть кабаки. Впрочем, зачем мне знать, есть они у них или нет? Я от этого спать лучше не стану.
— Ну, тут за поворотом отгрохали хоромы. Деньги, значит, хоромы для алкашей строить есть, а пенсию прибавить нетуть. — Ура! Бинго! Мы на верном пути.
— А как эти хоромы зовутся? — чтоб мимо с разгону не промчаться.
— "Черный кот". Тьфу! Что за название? Срамота, — что-то я про срамоту не догнала, но, да ладно, главное выяснили, а теперь и в путь можно.
— Спасибо вам, бабушка. Долгих вам лет и крепкого здоровья! — когда я счастлива, то стремлюсь поделиться счастьем с другими!
— Не звенит. — Недоуменно переглядываемся с Лёней.
— Что не звенит? — переспрашивает Лёня.
— Где? — уточняю я.
— Деньги в кармане, — отвечает бабка, умудрившись в двух словах ответить на два вопроса. Ошарашенная таким наездом, достаю сто рублей. Бабка фыркает. — Да не жмись ты, — раздраженно добавляю пятьдесят. — Вот и ладушки! Счастливого пути! — дверь захлопывается перед носом. Дежавю?
Потом мне практически пришлось бежать вслед за Лёней, который уверенно пер вперед сверхскоростным танком. "За поворотом", оказалось, надо было повернуть еще раз семь (и откуда бабка про это место знает? Следит что ли за соседями?), но кошак шел уверенно, видимо по запаху — зря я недооценила зверя в нем. Кстати, по поводу зверя: что-то поджилки у меня трясутся. Главный вопрос, который меня сейчас мучает: что произойдет, когда Лёня встретит Вальте? И что мне делать в этой ситуации? Может, стоит напомнить ему, что за ним следит бдительное око министерства за иномирянами под предводительством волшебника Иванова? Поможет ли? По-моему, Лёня чихать хотел на Иванова и ту даму с именем на букву Г, ту, что оборотень. Впрочем, ему-то все равно — он здесь набедокурит, а потом обратно в свой мир — ищите ветра в поле, а вот все шишки как всегда мне. На кой черт ту бумажку подписывала? Там еще листов было штуки три и все мелким подчерком. Что там понаписано было? Ладно, если что, я в суд подам. Я тогда в таком состояний была, что на тот момент про меня было сложно сказать — "находилась в здравом уме и трезвой памяти"... или, там, наоборот — "в трезвом уме и здравой памяти"? Да и какая к черту разница. Ни здравой, ни трезвой не была. Факт! У меня даже свидетель есть — столь же не трезвый дядя Петя-берсерк. На крайняк, у меня знакомый адвокат есть. Вот только как она на меня посмотрит, когда я буду честно, как на духу, рассказывать, где и что я подписывала? Мне самой в эту историю не верится, а каково будет другим в нее поверить? Лучше сразу в дурку лечь. Ну вот, путь отступления продуман. Если что, сразу в дурдом. М-да, не такое будущее я планировала...
Отдышаться не успела, а мы уже у цели — прямо у парадного входа явно элитного бара. Красивая, сделанная под старину деревянная дверь, по бокам фонари века девятнадцатого, за которыми искусно спрятаны видеокамеры. Даже название бара написано старой кириллицей. У входа восседает чугунная статуя черного кота — немного лукавого, немного смешного и определенно хитрого. Что за игры судьбы? Почему бар называется "Черный кот"? Кот, да еще и черный! Прямо про Лёню! И пусть он кот не черный, но вот шлейф за ним черный — сплошные неприятности.
— Лёня! Помни, что если ты что-то натворишь, то разбираться будешь с Ивановым! — пропыхтела я вслед уже взявшемуся за ручку двери Лёне.
— Кто это? — чуть помедлил Лёня, слегка повернувшись ко мне.
— У тебя не память, а бабушкин дуршлаг, помимо нужных дыр еще от старости дырки появились! — рычу я. — Тот чудик с проклятием очарования. — Помню, что это проклятие почему-то очень кошака развеселило.
— А-а-а... — понятливо кивает Лёня. — Забавный человек.
А дальше я вновь испытала чувство дежавю. Помните, я как-то с испугу била соседа пачкой соли, когда он столь неожиданно решил вынести мусор? Вот! Только здесь главными действующими лицами выступали Лёня и некто, выходящий из бара. Честно говоря, я, в первые мгновения, ничего не поняла, да и не разглядела. Достоверно могу сказать одно: Лёня кого-то послал в полет... вместе с дверью. Наверное, глаза у нас с местным секьюрити, который стоял в фойе бара, были одинаковые! Только у него по-больше, ибо страшно, когда мимо тебя пролетает кто-то вместе с дверью. Наверное, вместе с этим в голове пролетают мысли о том, на сколько должен был быть сильным удар, чтоб отправить здорового человека в полет и этот полет не смогла остановить даже качественная деревянная дверь. Моей первой мыслью было то, что я таки стала свидетельницей убийства. Перед глазами от ужаса уже начали плясать черные точки, но тот факт, что человек, недавно столь неожиданно отправленный в полет, резко вскочил, как бывает только в боевиках, то есть быстро, красиво, мощно, да еще, судя по первому взгляду, даже не поранился, отложило мой обморок на некоторое время.
— Давно не виделись, — маньячно ухмыляясь, прогудел Лёня. Надо быть полным дураком, чтоб не догадаться с кем столь жаждал увидеться Лёня. А приглядевшись окончательно, убедилась, что человек-ракета — одно и то же лицо с человеком с плаката, а тот, в свою очередь, является не кем иным как Вальте. Итак, Леночка, держись: самое страшное только началось.
Тем временем опомнился местный секьюрити и начал что-то истошно орать в рацию, видать, сам сунуться побоялся, подкрепление ждет. Но это я так, краем глаза и уха отследила, на самом же деле, мой взгляд был полностью сосредоточен на драке и, если уж совсем честно, то в большей степени я пялилась на блондина. Хотя они были оба хороши, да что там — просто потрясающие! Не знаю как вам, а мне впервые доводилось увидеть бой между такими красавчиками. Ну ладно Лёня — я к нему уже привыкла, а вот блондин... Врет плакат, — точнее не все отображает, — ибо Вальте очень красив, аж дух захватывает. Теперь понятно, чего эта мымра Марта, она же невеста кошака, сделала ноги с этим Аполлоном! Хотя, какой к черту Аполлон — видела я эти статуи и картинки, — та носатая гора мышц и рядом не стояла перед этим божеством! О, эти светлые кудри, эти невероятные глаза, эти губы, этот подбородок! С ума сойти! Так, все, СТОП. Лена, о чем ты думаешь? Дура непроходимая! Это же тот самый подонок и негодяй, из-за которого ты влипла в самую невероятную и ужасную ситуацию в своей жизни! Очнись! Соберись, тряпка! А то слюни распустила, на этого... этого... красавчика? Принца? Бога? Э-э-э, что-то не далеко я в своих мыслях ушла...
— Илёнтерэнерион?! — Офигеть! Выговорить такое после удара в солнечное сплетение, это, я вам скажу, не хухры-мухры!
— Вальтер де Брюн де Грол Виттоло, за нарушения присяги оотеро, я обвиняю... — э-э-э, мой внутренний переводчик явно барахлит! Говорил Лёня явно на своем родном, но, старательно прислушавшись, я услыхала именно эту фразу. И в чем он его обвиняет? То есть, я, конечно, догадываюсь в чем, но раз такую фразу начал, разве договорить по правилам не должен? Опять я явно не о том задумалась. Почему жизнь так не справедлива? Хотя еще с утра можно было догадаться, что произойдет: как утро началось — так весь день и продолжиться. А я еще должна была заехать в "Пилигрим". Все, прощай моя репутация! Да что там репутация? Прощай моя работа!!! Эллочка мне этого не простит, а я еще, как дура, таскаю все документы с собой — мне Элка их отправила. Дура наивная, неужели я надеялась, что после того, как эти чудики встретятся, я смогу помахать им ручкой и убежать по своим делам? Хотя, стоп! Я-то что здесь забыла? Вот Лёня, вот Вальте, и они вместе, то есть они друг друга нашли! А я, насколько помнят мои не трезвые в тот момент мозги, подписывалась взять на поруки красноглазого монстра только до того момента, когда иномиряне встретятся. Так? Так. А значит, имею право со спокойной совестью сделать ноги, и гори все синим пламенем, — ко мне это теперь никакого отношения не имеет! Ведь так? Ну, так? Господи! За что ты мне встроил такую ненужную программу как совесть? Это прошлый век, между прочим, тот, кто без этого апгрейда живет — тому легче, веселей и спокойнее! Где тут у меня кнопка Delete? Удалить ее немедленно, чтобы жить не мешала!
Пока я терзалась душевными муками, а так же мысленно убеждала себя, что хоть Вальте и мужчина моей мечты, но мужик плохой и проблемный, а потому не стоит в него втюриваться по самые ухи, на арене битв уже потрескивали искры. Я теперь знаю, что такое аура! Я ее практически вижу у Лёни — она очень черная и давящая! Причем вижу ее явно не одна я, потому как секьюрити ну очень надрывно воет в рацию.
— Я, Вальтер де Брюн де Грол Виттоло, принимаю право Герца и готов понести наказание, — вдруг смиренно произносит блондин. Господи, какой же он все-таки лапочка! А голос! Я таю... Убейте меня кто-нибудь, не то случится что-то страшное: ибо когда я влюбляюсь — я страшна, как смертный грех!
Вот только зря он это сказал — если до этого Лёня еще держал себя в руках — да-да, держал, а удар — это так, негативные несдерживаемые эмоции выплеснулись, как давеча у Дюши, то после слов Вальте у Лёни чуть ли не пар из ушей повалил. Не знаю, что такого страшного сказал этот Вальте, но его слова просто взбесили красноглазика. А это значит одно: сейчас кое-кого будут тут убивать, причем особо изощренным способом. Кошмар? Ужас? Как вывод — паника. А что может сделать хрупкая девушка против монстра, дабы прекратить его кровавый пир? Вот и я не знаю. А потому поступила примитивно, но надеюсь эффективно.
— ЛЁНЯААААААААААААААААААААААААААААА!!!! — такой звон только у меня в ушах? Так, воздух закончился, сейчас еще один вздох, да поглубже, и вновь... Не успела. Рот мне, в прямом смысле слова, захлопнули. Ладонью. Не нежно. А уж как на меня смотрят красные глазки и подавно передать сложно.
— Ты. Заткнись. Я оглох. — Лёня и до этого не отличался особой разговорчивостью, но сейчас он меня прямо поражает своей краткостью. Меня еще пару секунд просверлили красными глазками, так, что я практически описалась с испугу, и только после этого, не слишком быстро, убрали руку.
— Денег не дам, — быстро проговорила я, прежде чем меня вновь заткнули.
— Что? — И после этого он не дурак? Как я отвечать-то должна? Напряженно — тяжелым взглядом смотрю в его глаза, которые постепенно приобретают нормальный для человека цвет. — Что ты на меня так уставилась? — О, аллилуйя, он догадался опять убрать руку.
— Пытаюсь донести тебе свою мысль телепатически, — и где я наглости успела нахвататься? От Лёни что ли? Он что, заразный? Или это прилив адреналина так действует?
— Не знал, что ты владеешь телепатией, — задумчиво отзывается гениальный кот.
— Я не владею.
— Я догадался, — тихий рык. Так, Леночка, а ты хорошо подумала? Он только успокоился, а ты ему опять нервы трепать собралась? Чтоб он точно тебя здесь кокнул? И не дура ли ты после этого?
— Тогда, может, и про деньги догадаешься? Кот помойный!!! Ты чужую собственность попортил. Дверь нафиг снес. А она деревянная!!! Дубовая!!! Ты хоть представляешь, сколько она стоит?! — Я — дура! Полная! Мне кажется, что с каждым разом я падаю все ниже и ниже в глазах общества. Скажи мне хоть кто-нибудь, что через пару месяцев я совершенно нагло буду орать, причем на людях, в каком-то элитном баре на красивого парня, как базарная торговка, я бы покрутила у виска. Я в принципе орать не умею, точнее, не умела. Я вообще тихий и спокойный человек — никто из моих знакомых так и не смог вывести меня из себя, но вот кошаку это удается просто виртуозно! Вот только он глубоко ошибается, если решит, что я ему за это медаль дам, если только пятитонную на шею и в море спихнуть, тогда еще, возможно, даже не поленюсь вырезать прощальные строки — что-то вроде: "С тобой было АДСКИ весело, покойся с миром, Дьяволу привет и мое искреннее сочувствие". — Ты у меня сейчас пойдешь в лес! И не спрашивай зачем. За дубом! Спилишь и дверь вырежешь. Понял? Какого черта я должна возмещать убытки, которые ты совершаешь? Я что, твой личный кошелек на ножках? Где ты у меня видишь надпись "кредит не ограничен"? — Зато я много о себе узнала. Я — жмот. Мне своих денег, которые я потом и кровью зарабатывала, жалко. Почему я должна их тратить на такую неблагодарную скотину? Кормлю, пою, жилплощадью обеспечиваю, на поруки беру, одежду покупаю, проезд оплачиваю, а он в благодарность решает сделать меня соучастником убийства?! Дудки!
