Охотник на ведьм

— Телегу можешь оставить здесь. — Сообщил инквизитор, остановившись в центре двора. — Вы двое, не подпускайте к ней никого кроме меня. — Приказал он, повернувшись к стражникам. Безмолвно кивнув, вояки, остались возле телеги, а инквизитор двинулся к той самой часовенке пристроенной к баракам. Да, да, к баракам, только теперь до меня дошло, что висящий над входом в здание щит украшен гербом, который ну никак не может принадлежать церкви. Да и не отмечают церковники свои владения подобным образом. А значит, это владения местного вельможи, а то и вовсе городского совета, если местного лорда выперли из большой и не очень политики.

Открыв двери часовенки, инквизитор скрылся в темном проеме. Последовав за ним я очутился в совсем уж миниатюрной комнатушке с трудом вмещающей в себя алтарь, кабинку исповедальню да четыре скамьи. Бодро протрусив до алтаря, инквизитор склонил колени в короткой молитве. Закончив общение с босом который как всегда не удосужился ответом клирик покряхтывая поднялся с колен и добравшись до противоположной стены уставился на меня. Повторив его путь до алтаря, я точно так же преклонил колени и замер, шевеля губами с глубокомысленной миной на лице. Все равно богу на мои молитвы как то пофиг а святоша с такого расстояния едва ли что-то расслышит. Так ну все положенные пять секунд истекли, пора вставать — я ж сюда не на молебен пришел. Резкий электрический удар прошил руку и пройдя сквозь все тело начисто парализовал ноги. Мать! Мать! И еще раз мать! Доигрался блин, забыл, что мне могут и ответить, причем не за молитву, а за ее отсутствие и что характерно, весьма неприятным образом. Так, надо успокоиться, и без всяких подсказок ясно чего от меня требуется, пообещал быть праведником — будь. Пошарив в памяти и не найдя там ни одной молитвы кроме детской 'Отченаш' я быстро прошептал ее вслух, попытался встать и о чудо! У меня ничего не вышло, явленное чудо начало порядком меня пугать. Проклятье! Господи, ну не знаю молитв других, не знаю! Но если дашь время, обязательно парочку выучу! — Взмолился беззвучно, слабый электрический разряд дернул на прощанье руку, а мне, почему то вспомнилась фраза — 'Я слежу за тобой'. Быстро перекрестившись, я вскочил на ноги и быстрым шагом добрался до инквизитора. Открыв дверь, клирик посторонился, пропуская меня в темный коридор. Что ж сейчас самое время вонзить мне кинжал в спину. Внутренне насторожившись, я шагнул в полутемный коридор, освещенный единственной тусклой лампой, да и та от меня в паре метров находилась. После дневного света подобное освещение все равно, что никакого. Сделав несколько шагов вперед, и так и не дождавшись предательского удара, я подождал, пока глаза не привыкнут к полутьме. Инквизитор, похоже, занимался тем же самым ну, или из вежливости ждал, пока я привыкну.

— Нам сюда. — Буркнул клирик, открывая ближайшую дверь, которую я в темноте сперва не заметил. Скрывавшееся за нею помещение было на удивление светлым и уютным, правда, роскошным я бы его не назвал, скорее аскетичным. Жесткая кровать, мощный стол и столь же мощный табурет вот по сути и вся обстановка если не считать пустующего по вполне понятным причинам камина.

— Рассказывай. — Буркнул инквизитор, усевшись на единственный в помещении стул. Не считая этой маленькой гадости, никакой враждебности я больше не ощущал. Тогда на площади он вел себя куда более агрессивно. Любопытно это он тогда играл или сейчас доброго дядю из себя строит.

— Что именно? — Уточнил я без спросу садясь на кровать, снять не первой свежести плащ я при этом даже не подумал.

— Что в телеге? — Спросил инквизитор, скривившись от досады. Ну, еще бы простыне теперь можно сказать прощай, я в этом плаще по земле катался так, что чистым его не назовешь при всем желании, и даже эпитет 'грязный' применительно к нему будет большим преуменьшением.

— А вот теперь мне тоже это очень интересно, — заявил я угрожающим тоном, — но если верить настоятелю монастыря, то там должна быть Ультина Аранская. Но вот незадача ее сожгли прямо у меня на глазах и что характерно стальной короб опечатанный монахами так, и остался закрытым. Именно поэтому я сейчас сижу здесь и жду объяснений! — Закончил я вызывающе глядя в глаза инквизитора. Надо признать мой фирменный суровый взгляд не возымел на упитанного коллегу по цеху ни малейшего впечатления. Думаю, заставит этого борова оправдываться может только Папа не меньше и все же стоит попытаться.

— Куда больше меня интересует то, что делала ведьма в монастыре, предназначенном для исправления заблудших братьев? — Проигнорировав мою тираду, спросил инквизитор.

— Настоятель сказал, что ее туда привезли двое братьев-инквизиторов, но выехать из монастыря они так и не смогли — скончались от кровавой лихорадки. — Сообщил я все что знаю.

— Откуда же они ее привезли? Из леса? Из пустой степи, что за лесом или из бесплодных пустынь? — Насмешливо поинтересовался инквизитор, а ощутил себя полным идиотом, ну что мне мешало расспросить Аврелия об особенностях здешней географии?

— Должно быть через Путь. — Предположил я ухватившись за единственное в меру логичное объяснение. При упоминании Пути инквизитор дернулся как от удара, и кажется, малость побледнел, но тут, же взял себя в руки.

— Путь? — удивился инквизитор, — какой еще путь?

— Думаю, есть только один способ проверить мои слова — вскрыть короб. — Сменил я тему, хотя больше всего мне хотелось сбежать отсюда подальше. То, что инквизитор понятия не имеет о Пути мне совсем не нравиться, раз уж о нем знал Аврелий то и остальные должны бы знать что под святым городом магическое метро расположено. Похожу тут действительно твориться что-то неладное и если я хочу остаться в стороне от неприятностей самое время уносить отсюда ноги. Я бы так и сделал, если бы не необходимость снять груз с совести, иначе страшно даже представить что со мной будет.

— Над этим уже работают. — Инквизитор уставился на меня немигающим взглядом, а меня словно прорубь окунули. И надо сказать что ужас вызывал вовсе не взгляд инквизитора а мысль о том что короб будут вскрывать стражники или еще кто-нибудь без спецподготовки. А в том что существует некая подготовка я не сомневался.

— Тогда мне стоит быть рядом на всякий случай — поставил я инквизитора перед фактом и быстро поднявшись, двинулся в обратный путь, благо запомнить дорогу было проще простого. Миновав темный коридор, я вновь оказался в часовенке. Остановившись у алтаря, я быстро перекрестился на всякий случай — новый паралич мне ни к чему. Отдав дань уважения всевышнему, я выскочил на улицу как раз к тому моменту, как парочка дюжих монахов закончили расковывать ящик с ведьмой. В том, что что-то пойдет, не так и будут жертвы, я не сомневался, вот только что именно будет 'не так' понятия не имею. В любом случае нужно перезарядить пистоль, пока они там возятся. Хлопнув по поясу я едва удержался от того чтоб чертыхнуться, ни тубы с порохом ни мешочка с пулями там не было. Вот уродство, сунув пистоль обратно в петлю, я скорым шагом направился к телеге с облепившими ее монахами. Тем временем стук молотов и душераздирающий лязг прекратились. Сочно треснуло дерево, брызнули щепки и над телегой воспарил перетянутый освященными цепями сверток. Почему освященными ну это просто — нежное золотистое свечение, отчетливо видимое даже при свете дня, ничем иным быть не может. Ну, а если серьезно стали бы столь опасное создание обычными цепями вязать? С другой стороны раньше я такой люминесценции за ними не замечал, хотя в камере было гораздо темнее, чем сейчас. С другой стороны я был так занять игрой в гляделки с красными буркалами ведьмы, что мог и не заметить. В памяти мелькнули раскаленные обереги отразившие напор превращенной в кислоту крови. В единый миг наступило прозрение, я понял, что сейчас произойдет, но ничего изменить не успел. Вопль: 'Бегите идиоты' — Сорвался с моих губ всего за одно мгновенье до того, как цепи забрызгали округу дождем раскаленного металла. Обожженных монахов отшвырнуло прочь, словно листья порывом ветра, всех... кроме одного. Застывший в какой-то неестественной неподвижности бедолага даже не пошевелился когда раскаленное до белизны звено, врезалось ему в грудь, пробив ее на вылет. Град раскаленных звеньев прошелся по двору не хуже шрапнели, даже лучше, пожалуй. А тем временем — поток крови из пробитой на вылет груди монаха вовсе не собирался падать на землю, вместо этого он подобно змее свивался вокруг его тела. Грязный мешок, скрывающий тело ведьмы, внезапно обзавелся пылающим темно оранжевым светом крестом. Похоже, тряпки тоже весьма непросты, как и цепи, но скорее всего и они не удержат чудовище долго.

— Господи, дай мне сил сокрушить зло во имя твое! — Прокричал я, куда-то в небо, от всей души надеясь, что 'Босс' не бросит своего слугу в беде, иначе это чудовище перебьет здесь всех и вся, а затем примется потрошить город. Крохотная молочно белая искорка пробежала от креста на руке к пистолю. Цапнув пистоль и скривившись от весьма неприятного разряда, соскочившего с руки на рукоять, я направил ствол на висящую в воздухе ведьму. Крохотная искорка медленно словно бы нехотя начала разгораться, а тем временем, созданная из крови монаха змея метнулась к горящему божественным светом кресту, за мгновенье, до того как коснуться ткани ожившая кровь бесследно испарилась, сотканный из света крест ощутимо побледнел, а из пробитой груди монаха высунулась еще одна кровавая лента.

— Быстрее, быстрее, ради всего святого, она же сейчас освободиться. — Бормотал я, не отрывая взгляда от медленно нарастающего свечения на дуле. Громкий хлюп заставил меня отвлечься от дула и посмотреть на ведьму. Пылающий крест окончательно угас, а мешок насквозь промок от крови. С громким отвратительным треском ткань разлетелась на куски, а в воздухе раскинув руки, зависла костлявая фигура ведьмы. 'Это конец' — подумал я наткнувшись на полный ненависти взгляд чудовища. Разгоревшаяся до размеров теннисного мячика искорка света на дуле мигнула и погасла, стоило мне перестать шептать молитву. Жуткий, нечеловечески злобный хохот прокатился по двору заставив всех замереть в ужасе, но вот какой то монах пришел в себя после падения с телеги, и выкрикивая слова молитвы бросился на ведьму. Бедолагу разорвало на куски давлением в один момент вскипевшей крови. Облако самого обычного пара поднялось в воздух, сухой порошок оставшийся после того как ведьма выпарила из крови воду внезапно ожил завертевшись смертоносном вихре. Смертоносным в прямом смысле этого слова — так и не пришедших в себя после падения монахов словно бы засунули в огромный миксер. Летящая во все стороны кровь присоединилась к безумному вихрю и вихрь этот нарочито медленно двигался в мою строну. Я же, как идиот стоял и смотрел на приближающуюся смерть.

Глава 12

Спустя две недели после событий в Святом Городе, неподалеку от Дульфиджа — небольшого городка на границе с владений Маркграфа Найтингейла появился весьма примечательный всадник. Примечательным он был в силу весьма специфического одеяния приора ордена Очистителей. И не подумав остановиться в одной из таверн он продолжил свой путь несмотря на подступающую ночь. Причем двигался он в сторону стоявшего неподалеку монастыря, именно стоявшего, поскольку пол века назад его снесли по велению тогдашнего великого инквизитора Омады Агланского. Впрочем, снос ничуть не помешал функционированию этого места, поскольку репозиторий ордена Очистителей все равно находился глубоко под землей. Так что уничтожение монастыря по большому счету сыграло на руку хранителям репозитория, сделав их убежище еще более незаметным. Так что у местных жителей такой поступок вызвал некоторое удивление, особенно если учесть, что об этих руинах в народе ходили весьма мрачные слухи и надо отметить что далеко не все из них были вымыслом. Порой люди действительно пропадали стоило им забрести в эти руины ночью, причем временами их потом видели в других местах и селениях но они как правило никогда не узнавали бывших знакомых или даже родственников. Так что нет ничего удивительного, что местные старались избегать руин монастыря. Впрочем, остановить одинокого всадника никто не попытался, в конце концов, он никому не родич, поэтому плакать по нему не кому, а вот выходить после заката дурной знак. Тиберия же, как и хранителей репозитория такое отношение вполне устраивало. Без проблем добравшись до монастыря и стреножив лошадь в руинах, он по памяти отыскал скрытый вход в подземелья разрушенного монастыря. Крепкая дубовая дверь окованная сталью отворилась без малейшего скрипа и приор очутился в темном коридоре освещенном лишь чахлой масляной лампой в руках привратника.

— Что привело тебя брат? — Спросил привратник, отступая вглубь коридора.

— Необходимость в знаниях. — Ответил Тиберий, и дождавшись утвердительного кивка привратника перешагнул порог. Привратник же, не говоря больше ни слова, двинулся вглубь коридора. Тиберий шел этим коридором в третий раз, и надо сказать, что особого восторга это место у него не вызывало. К тому же за прошедшие годы из памяти так и не выветрились ужасы посвящения в приоры ордена. Спустя несколько минут привратник остановился у перегородившей проход цельнометаллической двери. Несколько мгновений он стоял, а затем внезапно начал распевать псалмы. Тиберия подобное ничуть не удивило, он знал, что это что-то вроде пароля, без которого в репозиторий можно попасть лишь с помощью небольшой армии, и что характерно — прорвавшись, наконец, вовнутрь есть шанс найти там искомое, но уже в виде пепла. Едва привратник закончил, как дверь отворилась словно бы сама собой, но Тиберий знал, что по бокам от нее расположены скрытые комнаты с весьма нехитрым механизмом открывающим дверь. Так же в этих каморках сидят стражи собственно они и приводят в движение механизм. О всех этих тонкостях Тиберий знал лишь по той причине, что по просьбе хранителей сам отбирал в стражи братьев-воинов.

За железной дверью скрывалась небольшая ярко освещенная зала, перешагнув порок Аврелий на несколько мгновений, замер ослепленный ярким светом.

— Добро пожаловать, приор. — Поприветствовал Тиберия надтреснутый старческий голос. Выждав пока свет перестанет слепить глаза Тиберий отыскал взглядом сутулого старца в простой монашеской робе

— Епископ выдал разрешение на поиск. — Сразу перешел к делу приор, находиться в этом месте дольше необходимого не входило в его планы.

— Надеюсь, он знает что делает. — Вздохнул хранитель, взяв в руки протянутый Тиберием свиток с личной печатью епископа.

— Знает. — Кивнул Тиберий. — У нас мало времени, так что поторопитесь с выбором чтеца.

— Пойдем. — Бросил хранитель, пробежавшись взглядом по посланию епископа. — Освальд не указал какого рода знание тебе необходимо. — Добавил он прошаркав к одному из многочисленных выходов из залы.

— Епископа интересуют Знания о кукловодах, а меня архивные сведенья о колдуньях способных создать подобную мерзость.

— Куловоды... кукловоды... — Бормотал хранитель, роясь в своей памяти. — Это запрещенное знание!