— Он же уехал, — казалось, даже в глазах потемнело. — Я видел их вместе на мосту. Они убегали. Ты, — Луис всхлипнул, — веришь, что волка можно приручить?

— Знаешь, какие самые верные пары в животном мире? Волки. Не сомневайся в своей любви, милый. Он вернется.

Герцог кивнул робко, но душу выедала тревога и тоска.

Следующие дни, что тянулись бесконечно и долго, дни беспамятства и болезни, Луис все время думал о Кристиане. И физические страдания усиливались немощью души. Легрэ не возвращался... Не приезжал, и сердце Луиса медленно умирало от тоски.

Пока мальчик бодрствовал, Фернандо старался быть рядом, но это было не так уж часто — герцог очень плохо поправлялся и лекарь постоянно поил его сонными травами, чтобы хоть во сне организм восстанавливался. Возможно это было и хуже — во сне приходил его "красный человек", вновь и вновь погружая в кошмары. Они утихали только когда король спал рядом, да и то не всегда.

Но в конце концов молодой организм вопреки кошмарам и душевной боли стал идти на поправку.

* * *

Анника узнала о том, что ночью случилось с Луисом буквально на следующее утро, после того, как по замку расползлись слухи, что фаворит короля сильно ударился головой. Верилось в такое происшествие мало, потому что северная принцесса уже видела синяки на шее юноши и следы мучений на его теле. Она лично смазывала синяки в тот злополучный вечер, убирала кровоподтеки, еще не догадываясь, что подобные окажутся и на ее теле буквально через день.

И теперь девушка вдруг осознала, что звери однажды добьют того, кого когда-то Ксанте прочил ей в мужья. Конечно, об этом факте ни король, ни кто-то другой не узнает, но сердце сжалось от мысли, что ангел уже стоит на крыше безумия, осталось только толкнуть его в пропасть.

Через два дня служанка доложила, что его величество Фернандо ожидает свою супругу у замкового пруда.

И Анника, помолившись своим богам, прося придать ей стойкости, отправилась на встречу, хотя и не желала ее. Она накинула на голову покрывало, чтобы напрямую не общаться с королем и не видеть его лица.

Шла словно узница, которую вынуждают к разговорам, вероятно, которые будут больше походить на новый допрос.

— Добрый день, ваше величество, — девушка поклонилась, как подобает то этикет и остановилась в нескольких шагах от монарха.

— Присаживайтесь, — указал король на траву рядом с собой. Он сидел прямо на земле и смотрел на абсолютно гладкую гладь пруда. Воздух стоял, не разгоняемый даже слабым ветерком. Хоть и начало лета, но погода стояла на редкость теплая, даже жаркая. И Фернандо, не стесняясь, надел наряд простолюдина — просторные холщовые штаны, длинная простая рубаха. К тому же монарх был босиком.

Анника подошла ближе и аккуратно присела на траву, а ее красное платье растеклось кровью по зелени.

— Посидим, миледи, — отрешенно пробормотал Фернандо, продолжая разглядывать гладь пруда. Сердце полнилось болью за Луиса и Кристиана, и если насчет мальчика по уверениям мэтра Рамонда можно было особо не волноваться, то брат пропал неизвестно куда. Уже три дня. — Вам не жарко в наших краях?

— Нет, — коротко отозвалась Анника, складывая руки на колени и щурясь через сеточку кружева на солнце. Она смотрела в небо, как в голубые глаза герцога, и находила, что можно утонуть в этом бесконечном небе даже, если грозит опасность.

— Хорошо. Если будет жарко — скажите, закажем новые платья, — и Фернандо замолк, вертя машинально осоку в руках. А потом и вовсе улегся на землю, заложив руки за голову и жуя травинку, которую до этого держал.

— Спасибо, ваше величество, — вежливо поблагодарила Анника, продолжая смотреть на гладь озера и одновременно скользя по деревьям. Она не нарушала молчания и не желала, собственно, говорить, ибо общих тем с Фернандо и раньше не было, а теперь и вовсе не возникало даже мысли общаться.

— Вы знаете, Анника, — монарх вдруг нарушил спокойную тишину, лишь подчеркиваемую мирным басовитым жужжанием шмелей, — я никак не могу понять, зачем вы, с вашим умом и очень интересным отношением к жизни, согласились выйти за меня замуж. Я знаю, что брат давал вам выбор.

— Вы ошибаетесь, ваше величество, выбора у меня фактически не было, иначе бы замуж вышла моя сестра, а она весьма вздорна нравом и ... — Анника хотела сказать, что похожа на Микаэля, но передумала.

— Так почему же вы ее не отпустили? — Фернандо чуть скосил глаза на свою королеву.

— Ярл попросил, чтобы поехала я... — девушка продолжала смотреть вперед на воду. Та успокаивала и придавала сил, как будто смывала всю боль и обиды. — Признаюсь, мне ничего не оставалось, как подчиниться его решению.

Король сделал себе пометку проверить своих шпионов у Северного Ярла, на всякий случай, ибо вариант, который ему доложили, отличался от того, что рассказала королева.

— Миледи, — начал он аккуратно, — почему вы старшего брата никогда по имени не называете? Микаэля называете, а Кьярена — нет.

— Это все равно что величать бога, ваше величество. Точно так же я называю и вас... — Анника вновь остановилась на небе и светлых облаках, рассеянно сорвала травинку и стала крутить ее между нежными тонкими пальцами.

— Бога? — Фернандо заинтересованно повернулся на бок, подперев голову рукой. Интерес был искренний, ибо он только от Луиса слышал искренние речи о божественности королевской власти. — Почему?

— Потому что власть дается богом людям. Человек, облеченный властью, несет большую ответственность, чем другие. И если с ним нет бога... — девушка пожала плечами, — то его государство оказывается в опасности.

— Интересная точка зрения, — глаза короля потихоньку разгорались, но это было заметно только знавшим его близко. — Со мной бог есть?

Северная принцесса все играла с травинкой, которая окрасила кожу легкой зеленью.

— Ваше государство сильное... Ваше величество, — она чуть повернула голову, — иногда бог позволяет дьяволу совершать зло на земле. Нет, часто позволяет, но у Бога есть на то причины.

— Анника, расскажите мне, почему вы решили, что со мной нет бога? — Фернандо не давил, не заставлял, он поддерживал разговор, но не как светскую болтовню, а как искренне интересную ему беседу, что, впрочем, и было правдой.

Девушка склонила голову и теперь поймала на кончик пальца божью коровку:

— Вы когда-нибудь видели, чтобы эту блоху кто-то заставлял что-то делать? Нет, но и жизнь этой крохи зависит целиком от бога. Вы против него идете зачастую, ваше величество, но это вовсе не означает, что бог вас покинул...

— Вы слишком немилосердны к ней, Анника, — Фернандо легким движением подхватил яркое насекомое, казавшееся кусочком платья королевы, при этом мимолетно коснувшись девушки. — Смотрите. — Король распрямил руку и легко подул снизу на божью коровку. Та недовольно завертелась, но в конце концов раскрыла крылья и взлетела. — Я заставил ее улететь. Хотя мог заставить метаться безвыходно, — монарх сложил руки "лодочками", изображая возможную темницу, — или заставить умереть. Достаточно всего лишь оборвать ей крылья. Мной руководил бог?

— Вами руководит обычное человеческое тщеславие, — Анника опять сорвала травинку и устроилась удобнее.

— Вы не правы, миледи, — улыбнулся король. — Мне интересно почему вы думаете, что бог не покинул меня.

— Пока вы человек, вы будете сомневаться, страдать, желать и делать ошибки. И в минуты вашей слабости бог будет с вами, хотите вы этого или нет. Но он научит вас прощать, быть милосердным, как научил уже любить, — девушка сунула травинку в рот и теперь смотрела на облака.

Фернандо убедился, что первое впечатление было верным — его супруга была умна и забавна. Ее рассуждения были с одной стороны предсказуемы и несколько бесхитростны, но с другой — монарху импонировало то, как именно она их высказывала. Прелестная девочка. Оставалось понять насколько ли она в действительности а наивна и какие ее истинные цели.

— Вы так уверены, что я умею любить?

— Да, — просто и без прикрас кивнула Анника.

— Почему вы так решили, миледи? — интерес короля все больше разгорался.

Девушка недоуменно обернулась к королю. Она смотрела через кружево на него долго.

— Вам виднее, ваше величество.

Фернандо тихо рассмеялся — искренне и беззлобно.

— Анника, про себя я могу сказать, но мне интересно почему вы в этом так уверены.

— Вы влюблены сейчас. Ваша забота о том, кого вы любите, очевидна для всего двора. — Девушка чувствовала, что они опять скатываются на разговор о Луисе, и ей это крайне не нравилось.

— Разве зверь способен любить? — спросил король с лукавым блеском в глазах.

— Даже сильнее, чем кто-то другой, — задумчиво отозвалась Анника, разглаживая складки на шелке.

— И вы думаете, что это чувство называется "любовь"? — улыбнулся Фернандо супруге и сразу же поднялся. — Прогуляйтесь, миледи. Когда устанете, вас проводят до комнат, — он кивнул на гвардейца, стоящего около растущего неподалеку персикового дерева. Там же сидела служанка, которая позвала девушку на встречу с монархом. — Сейчас в замке чужие люди, ходить одной может быть небезопасно. Хорошего дня, Анника, — он склонился к королеве и поцеловал кончики пальцев.

Девушка склонила голову и поднялась. Она нервно сжала одну руку, надеясь поскорее оказаться за дверьми своей комнаты как в убежище и не показать, что чувствует и как относится к этому человеку. А сейчас была похожа на прямую стрелу, когда удалялась по дорожке прочь от дьявола.

Фернандо внимательно смотрел вслед королеве. Занятный разговор и много пищи для размышлений и для проверки. Одно то, что Анника отказалась еще побыть на воздухе, вне душных и одновременно холодных стен замка, говорило о многом. Король решил завтра опять пригласить дражайшую супругу прогуляться.

На следующий день Анника даже не ожидала, что король захочет увидеть ее вновь, но отказаться от приглашения было невозможно, и девушка направилась на новую встречу с тяжелым вздохом и непонимание, к чему весь этот пафос.

Фернандо ожидал ее в этот раз возле конюшни, поглаживая по шее своего Буйного. Рядом стоял конюх, держащий за уздечку смирную белую лошадку с дамским седлом-подушкой.

— Не хотите прокатиться, миледи? — поинтересовался король после приветственного кивка.

— Если вашему величеству будет угодно, — кивнула Анника и тоже погладила коня по шее. Она любила лошадей и с детства много времени проводила с этими великолепными и умными животными.

Буйный всхрапнул и дернулся, но король крепко его держал.

— Будьте осторожнее, — Фернандо успокаивал своего коня. — Он не любит чужих. А вот Белочка, — монарх кивнул на лошадку, — со всеми дружелюбна.

Дождавшись, когда королева устроится на подушках седла (было явно заметно, что она привыкла ездить по-другому), король перехватил поводья у конюха и направил Буйного неспешным шагом к замковым воротам, выходящим не в город, а к реке. Охрана следовала на некотором расстоянии.

— Я бы хотел продолжить вчерашний разговор, — нарушил молчание Фернандо, когда они пересекли мост. — Почему брат попросил именно вас стать королевой Вестготии?

— Он считает, что так будет лучше для укрепления связей между родами. — Анника оглядывалась вокруг, изучая и находя, что природа этих мест редкостно отличается от суровых лесов севера, где почти полгода лежит снежный покров. — И вторую причину вы уже слышали. И выпытывали ее у меня — несколько недель назад.

Монарх улыбнулся:

— Я не думаю, что Ярла интересовала эта причина. Или ему она тоже была важна? — уточнил Фернандо, искоса взглянув на супругу.

— Не думаю, что важна, — улыбнулась сама себе Анника. — Его волнуют другие вопросы.

— Политика, как и любого хорошего государя, — в тон супруге откликнулся монарх. — Так ведь?

— Вероятно, — королева начинала опять внутренне нервничать, не понимая, к чему ведет Фернандо.

— А вас, миледи, что сейчас волнует? — монарх подставил лицо легкому ветру, что приносил запах цветущего луга и цветов апельсина. Буйный неторопливо шагал по утоптанной дороге, рядом, подстраиваясь под темп коня Фернандо, грациозно шла Белочка, которую король продолжал крепко держать за уздечку.

— Лишь то, что касается моей жизни и свободы, — отозвалась тихо Анника. На фоне зеленых аллей и цветов она была отражением всего прекрасного, что есть в женщине — тонкая линия профиля, изящество линий, светлые волосы, заплетенные в толстую косу, тонкий стан и округлые бедра.

— И ваша жизнь, и свобода в ваших руках, Анника, — спокойно откликнулся король. — Только в ваших. Ваш выбор, ваши действия — то, что определяет и сейчас вашу судьбу.

— Что же я, по-вашему, должна делать? — девушка посмотрела на Фернандо в ожидании ответа. — Вы муж, вам и решать мою судьбу.

Монарх улыбался, чуть прикрыв глаза, продолжая ловить отзвуки цветения и ветер.

— В такого рода рассуждениях и состоит ошибка большинства людей. Миледи, вы сами решаете свою судьбу. Я ваш муж, я имею власть над вами. Я ваш король, и как король я тоже имею власть над вами. Я могу сделать что угодно, но что именно я буду делать, зависит только от вас. У нас с вами изначально предполагались только деловые отношения с возможностью вывода их в более дружескую плоскость. Как вы оцениваете их сейчас?

— Никак. Я пленница, — Анника опустила взгляд.

— И чем это кардинально отличается от того, что было раньше? — Фернандо соизволил, наконец, посмотреть на свою супругу.

— Я вас не понимаю, я не жила под стражей и никогда никто так тщательно не следил за каждым моим шагом. Если вы об этом, конечно. Давайте оставим бесполезный разговор, ваше величество, потому что ни я вам, ни вы мне не верим.

— Доверие — это слишком ценный и быстро портящийся товар, — усмехнулся в ответ монарх. — Вообще-то я имел в виду жизнь только в моем замке. Сразу после брака и сейчас. Подумайте, Анника, и ответьте. А пока, — он кинул поводья девушке, — задавайте темп.

Принцесса не стремилась разогнать лошадь, она предпочла любоваться природой и дышать воздухом, но думала о просторах северного края и о том, как прохладны ручьи летом, как приятно в них погружаться и забываться на самые блаженные часы уединения.

— Вы прислали ко мне вашего любовника и поступили дурно. Я тоже поступила дурно, поддавшись своим эмоциям. Вы не держали меня под стражей, теперь боитесь, что я что-то сделаю, забрали мои вещи.

— Какого из моих любовников вы имеете в виду? — меланхолично поинтересовался Фернандо, цепко разглядывая королеву из-под прикрытых век.

— Кристиана, барона Моунт, — ответила Анника спокойно

— Странная последовательность в ваших рассуждениях, особенно с учетом того, что я никого не посылал, — также меланхолично продолжил король.

— Вот как, — удивилась девушка. — Я всячески пытаюсь понять логику поведения ваших вассалов, но ведь вы ближе к ним. Так что не ищите ее во мне.

— Анника, дорогая, вы пока не продемонстрировали мне ничего, что я бы не понял, — вдруг улыбнулся Фернандо. — Что именно вам непонятно в поведении моих вассалов?