Забыть нельзя вернуться

— Какая я тебе детка, блондинчик, — холодно отрезала Людмила, поднимаясь на все четыре конечности. — Но, если не расскажешь всё, что я хочу знать, после крыс съем тебя. Хоть ты и костлявый.

На самом деле одна мысль о том, что придется кусать живых скользких шевелящихся существ, вызвала в пустом желудке Людмилы поднимающуюся тошнотворную волну. Сглотнув горькую слюну, она шагнула на поляну, повторяя про себя: плохая идея, плохая идея, плохая идея. Нет, ну, правда, что может сделать одна свежесозданная драконица против пяти злобных крысюганов?

Крепко прижимая к спине крылья, драконица приняла угрожающую, по её мнению, позу. Изогнув шею, она наставила рога на оторопевших от несказанной наглости хищников и зашипела. Чего она не учла, так это той силы, с которой выдохнула воздух из глубины живота через легкие. Драконье пламя мгновенно охватило замешкавшихся крыс, превращая их в горелые бифштексы с дергающимися лапками. От хвостов же остались только жалкие ошметки. Впрочем, одному из крысов удалось отделаться поджаренной задницей. Пронзительно визжа, он умчался куда-то вглубь леса, подозрительно высоко подпрыгивая. Потрясенная эффектом, Люда в азарте рванула было следом, но вспомнила вдруг о Сантаре и оглянулась. Дерево горело, а сам страдалец отсутствовал. Найти по запаху было невозможно, аромат палёного мяса забивал всё. Неужели вместе с отвратительными крысами она нечаянно сожгла парня? Сморщив нос, драконица брезгливо отодвинула одну тушу, потом вторую, и замерла на мгновение. Сантар лежал на спине, раскинув руки. На первый взгляд, мужчина не пострадал от огня. Перепачкался, одежда порвалась, но сам-то целый! Может он притворяется? Людмила, не долго думая, подцепила его когтями за куртку, подняла в воздух и бесцеремонно потрясла. Поскольку не прошло ещё и полных суток, как девушка прошла трансформацию, силу она, конечно же, не рассчитала. Поэтому, когда Сантар, получивший мощную встряску организма, открыл глаза, то чуть на рассмеялся, настолько забавной выглядела удивленная морда драконицы, разглядывающей обрывки кожаной куртки в своей лапе. Огромная голова медленно повернулась в его сторону, позволяя воину любоваться своим отражением в сияющей глубине серебристого глаза.

— Тебе нужна помощь, чтобы подняться?

— Спасибо, я как-нибудь сам. Судьба куртки меня не прельщает, детка.

Верхняя губа у драконицы напряглась, открывая сверкающие белизной клыки, а из ноздрей вырвались клубы пара.

— Жену свою называй деткой, меня же — не смей, — прорычала Люда.

— Ей тоже не нравится. Она уверена, что я так обращался ко всем своим женщинам, — вздохнул Сантар. Ему пришлось приложить серьезные усилия, но он всё-таки выпрямился и осмотрелся вокруг. — Ничего себе разгром ты учинила. Что ж. Обед готов, можешь утолить голод, только подожди — я подальше отойду. Не люблю смотреть, как насыщаются драконы.

— И много их? — лениво спросила драконица, рассматривая дымящиеся тушки крыс. В таком виде они не вызывали почему-то отвращения. Попробовать, что ли. Есть хотелось до помутнения в рассудке.

— Смеешься? Я как увидел свою жену, так и пропал. Она единственная, если ты понимаешь, о чем я.

— Ты изменился, — задумчиво проговорила Людмила. — Был холодным неприступным высокомерным, а сейчас похож на человека. Разговаривать стал.

— Исправлюсь.

Сантар отвел взгляд в сторону, драконица же только хмыкнула. Запомнила сценку, отложила на потом.

— Кстати, я спрашивала о драконах. Не о женщинах. Много их?

— Ешь, пожалуйста, — Сантар сделал вид, что не понял вопроса. — Пока не остыли. Я на опушке подожду, приятного аппетита.

Кривясь и вздрагивая от внутренней неприязни к подобному способу питания, драконица поддела когтями одну из туш, нагнулась, а дальше, судя по всему, в дело вступил инстинкт. Услышав сдавленное рычание, хруст костей и треск плоти, раздираемой на части, Сантар удовлетворенно кивнул сам себе, а затем отправился на опушку, припадая на одну ногу. Вывихнул, когда падал с дерева.

Глава 16

Готовясь к решительным действиям, Ирения кралась на цыпочках вдоль стены в коридоре, ведущем к императорской спальне. Они с братом расстались чуть больше часа назад, а всё прошедшее время девушка потратила на то, чтобы настроиться на подвиг. Хорошо, что Каролина в безопасности, но очень плохо, что отец поступил по отношению к старшей сестре так ужасно. Послать Каро во дворец! Нет, понятно, ничего такого предосудительного в своем решении он не видел, но Ирения знала — попадись он ей сейчас на глаза, сдержаться она не сумеет, выскажет всё, что накопилось за время опасного путешествия. Неожиданно мысли перескочили на волчат. Они такие хорошенькие! Жаль, нельзя себе оставить хотя бы одного из выводка. Было бы замечательно дружить с верным пушистым комочком, заботиться о нем... Девушка остановилась перед дверью и прислушалась. Ни звука. Значит, там никого нет! Стражи тоже что-то не видно. Осторожно, чтобы не скрипнула, Ния протиснулась в узкую щель, сняла туфельки, стала осматриваться. Ведь именно сюда должны были привести Людмилу, разве нет? Вдруг откуда-то из дальнего угла послышалось шуршание, потом раздался пронзительный скрип... Ния в ужасе замерла, прижав руку к груди, но взяла себя в руки, опомнилась, заметалась по комнате в поисках укрытия. На глаза ей попалась штора, мягкими складками свисающая до самого пола. То, что нужно! Ирения спряталась в уголке, но тут же чуть-чуть отодвинула тяжелую ткань, — надо же рассмотреть, кто тайком крадется в спальню Императора!

Часть стены отодвинулась, открывая темный, пахнущий сыростью, проём. Посетитель вошел, нажал каминную полку, и опустил руки вниз. Ирении показалось, что силы покинули его. Сердце девушки сочувственно забилось быстрее, но мужчина вздрогнул, стряхнул с себя пыль вместе с паутиной, затем направился к шкафу со стеклянной дверцей. В то же время Ния задумалась. Что она знала? Людмилу увезли вместе с ящером; Северус где-то поблизости — велел кричать, если вдруг кто пристанет. Но! Она не испугается, найдет новую подругу и увезет с собой, в замок к родителям, а, если им это не понравится, уедут к бабушке. Уж она-то точно примет беглянок под своё крыло. Внезапно мужчина оказался совсем рядом, очевидно собирался открыть окно. Ния вдохнула поглубже, чтобы потом затаить дыхание, но пыль со шторы попала в нос. Как ни пыталась девушка сдержаться, но природа взяла своё. Чихая, судорожно кашляя, со слезящимися глазами предстала она перед таинственным незнакомцем, когда он резким движением отдернул занавесь в сторону.

— Надо же, кого я нашел, — проворчал мужчина. — Платочек для прекрасной лазутчицы? Ну, успокойся, пожалуйста, никто тебя не обидит.

Но девушка не слышала, как сочувственно её уговаривают. Платочек пригодился, но оглушительный чих отчего-то перешел в истерику со слезами, всхлипыванием, попытками объяснить. В итоге она уже плохо соображала, где находится и с кем, потому что вдруг вывалила все накопившиеся претензии прямо в лицо удивительно симпатичного молодого человека, окончательно смутившись к последнему слову.

— Простите, — тихо прошептала Ния. — Всё это совершенно вас не касается. Я просто очень устала, наверное. Вот и платочек ваш мокрый насквозь.

— Оставь его себе, — милостиво разрешил Кеннет. — А где Северус?

— Вы знаете моего брата? — от удивления Ирения даже икать перестала и почему-то сразу успокоилась. Ведь не может человек, знакомый с её любимым братиком, быть плохим.

— Мы с ним расстались давно уже, как только вошли во дворец, — ну, там, через кухню, — и с тех пор я его не видела. А вы?

Кен задумчиво поднял руку, чтобы почесать затылок, может — оттуда умная мысль придет, но опомнился и показал на накрытый стол возле окна, прячущегося в глубине спальни и выходившего на другую сторону склона.

— Присаживайся. Хочешь что-нибудь выпить?

— Спасибо.

Ирения присела на самый краешек стула, разгладила ладошками платье, но вдруг упрямо выпятила свой очаровательный подбородок.

— Вы! — начала она обвинительным тоном. — Я все вам рассказала, вы меня откуда-то знаете, но вы не представились! Кто вы и что делаете в... — Тут она припомнила, что сама в общем-то находится в спальне Императора вовсе не по приглашению хозяина. — Здесь! Что вы здесь делаете?

— Это мои покои, — терпеливо объяснил Кен. — "Здесь" я сплю, думаю, читаю, живу. Но совершенно не возражаю против приятной компании. Хочешь булочку? Они, правда, вчерашние, но вполне съедобные, как мне кажется.

Смущенная неловкой ситуацией, Ния машинально взяла маленькую коричневую булочку, но потом прищурилась и решительно откусила кусочек. Если он не сердится, значит, можно выяснить то, зачем пришла.

— Император?

— Он самый, — кивнул Кеннет, с сожалением рассматривая внушительную миску с остывшим содержимым. — Не понимаю, почему не убрали подносы. А есть как хочется — сил нет. Ты, случайно, не знаешь, как подогреть суп?

— Полагаю, надо перелить в кастрюлю и поставить ее на огонь. — Ния ткнула пальцем в камин. — Огонь можно развести, но вот есть ли у вас хоть какой-нибудь котелок? Боюсь, если миску поместить над открытым пламенем, она может лопнуть. Давайте, я сначала понюхаю, может, он скис.

— Кто скис?

— Суп. Вы же говорите, подносы принесли вчера? Сюда бы мою сестричку, уж она бы точно сразу придумала, что делать. Она ужасно сообразительная, не то, что я.

Кеннет настрогал кинжалом стружек, потом сверху составил шалашик из тонких веточек, поджег скомканную бумажку и бросил ее внутрь шаткой конструкции. Удовлетворенно проследив за тем, как шипит пламя, пожирая древесные спиральки, он обернулся лицом к девушке:

— А я думал, у графа всего двое детей.

— Вы что, обо всех всё знаете? — опешила Ния, но тут же взяла себя в руки. — Каролина — внебрачная дочь, но я её очень люблю и не буду ни с кем обсуждать её происхождение. У меня просьба к вам.

— Сейчас принесу. — Кен встал, вышел в соседнюю комнату, чем-то там погремел, потом вернулся и поставил на камень рядом с камином большой котелок с плоским дном. — Подойдет?

— Да, — упавшим голосом пробурчала Ния. С чего это она решила, что Император, сам!, будет отвечать на её вопросы. Вдруг она сжалась в комочек. — Мне что, правда, надо будет жить в вашем гареме?

— Успокойся.

Кеннет помешал поварешкой холодный суп и осторожно вылил его в котелок. Достал решетку, поставил над огнем, а сверху примостил импровизированную кастрюлю, тихо надеясь про себя, что всё получится.

— Собственно, наши с тобой отцы собирались заключить помолвку. Чтобы мы, когда выросли, поженились. Ой, только не дрожи, ничего же не случилось. Потом что-то произошло, сама идея канула в небытие. А гарем... На самом деле всё не так, как кажется. Вот скажи, что бы сказали наши аристократы, если бы узнали, что их дочерей отдают в соседнюю страну?

— Возмутились бы, — уверенно ответила Ния, пытаясь понять, что она только что услышала. — Бунтовали. Но как же... А то, что наложница, если забеременеет, становится женой — это как?

— Не очень красиво, согласен. Мы это дело исправим обязательно, вот увидишь. Только должен признаться, пока не знаю каким образом.

— Мне надо подумать. — Девушка поднесла руку к пылающему лбу. — Что-то горло першит, как бы не простудиться. Простите, а где все-таки Людмила?

— Иди сюда, к огню, ты и вправду замерзла. — Кеннет бросил на пол подушку с кресла, усадил Нию, а сам продолжил помешивать суп. — Сейчас поешь горячего, и всё пройдет. На вот одеяло, укройся. Дождемся, когда придет благородный Северус и расскажет, куда подевалась твоя подруга. Когда я видел её в последний раз, она была жива и относительно здорова. Предлагаю сменить тему разговора. Судя по умопомрачительному аромату, наш суп готов к тому, чтобы его съели. Сейчас быстро сбегаю за хлебом, мы перекусим. Пожалуйста, никуда не уходи и никому не открывай, договорились?

Ещё раз окинув взглядом комнату, Кен убедился, что всё в порядке, набросил накидку с капюшоном и был таков. Только замок в двери еле слышно щелкнул. Ния бездумно дремала, согревшись наконец-то под толстым колючим одеялом. Ей было уютно, хотелось заснуть по-настоящему, но судьба Людмилы отчего-то бередила душу, не давала покоя. Что с ней могло случиться? Мысли сами собой перескочили на ящера. Вот ведь удивительное создание природы. Казалось бы — страшилище, какого поискать, но такое обаятельное. В какой-то момент, когда нынешний властный собеседник смотрел прямо, не пряча взгляд, Ирении привиделось, что у него точно такие же светло-желтые светящиеся глаза, как у ящера. Но стоило ему повернуть голову, как девушка смутилась. Конечно же, ей показалось, иного и быть не может. Вот, если бы найти чешуйчатого знакомца, спросить у него... Но так приятно смотреть на мелькающие язычки пламени, ощущать аромат пряного бульона с кусочками теста, стоящего возле огня на специальном большом камне. Интересно, кто его сюда притащил? Мысли расплывались. Ния зевнула во весь рот, не стесняясь, ведь никого в комнате не было, но вдруг испуганно замерла. В том углу, из которого вышел Император, что-то отчетливо шкрябалось. Будто в потайном проходе находился кто-то, кто не знал, как открывается механизм. Дрёму как рукой смыло. Ния осторожно поднялась на ноги и тихонько, на цыпочках, подкралась ближе к стене. С исследованиями не повезло, именно в этот момент открылась входная дверь, пропуская Кеннета с большой тарелкой.

— Ты чего там? — громко спросил он, совершенно не беспокоясь о сохранении тишины. Правильно, он же у себя дома, чего ему бояться?

Ния раздраженно отмахнулась, снова прислушалась, почти прижимая ухо к шершавой поверхности, но с той стороны было тихо.

— Там кто-то скребся! — Блестящими от возбуждения глазами девушка уставилась на озадаченного Кена. — Между прочим, ты топаешь, как дракон, мог бы тише. Вот как мы теперь узнаем, кто это был?

Кеннет закатил глаза, не доверяя словам девчонки, поставил свою ношу на стол. Потом повернулся спиной к гостье, чем-то пошуршал, после чего что-то громко скрипнуло, — открылся проход. Не успел он отойти, чтобы впустить больше света, как Ния протиснулась мимо и с любопытством заглянула внутрь.

— О! А я думала, там нечем дышать! Смотри, тут следы! Много!

— Никакого уважения к Императору, — пропыхтел Кен, оттаскивая девицу за шиворот. — Я не возражаю, обращайся ко мне на "ты", но, по крайней мере, могла бы слушаться!!! Вдруг там убийца? Или зверь какой. Хотя, что это я... Тебе же знакомо, как топают драконы!

— Ничего я не знаю, — обиженно поджав губы, пробурчала Ния. — Это просто такое выражение, неужели ни разу не слышал? Большой громоздкий — конечно ужасно громко топает.

— Следы мои, — ворчал Кен, не слушая лепет вздорной сестрицы Северуса. — Так что всё ты выдумала, никого здесь нет и, заметь, не было.

— Конечно, — протянула Ирения. — Столько шума, любой сбежит. А вдруг он принес важное сообщение?

— Он?

— Ну да! — Девушка набросила на плечи сползшее одеяло и, гордо выпятив подбородок, продефилировала к стулу. — Тот, кто там прятался. О! Пирожные. А хлеба что, не было?