— Самосуд, — с ходу определил Рамон, раздраженно сплюнув в пыль. — Интересно, за что они её так?
— Так это ещё и женщина? — хмыкнул я. — А за что — мы сейчас узнаем. — Я прищёлкнул языком и тронул поводья, направляя коня к толпе.
Рамон укоризненно качнул головой, но двинулся следом. Активно возражать он не стал — видимо, ему тоже было очень любопытно.
— По какому поводу шум? — громко полюбопытствовал я, останавливая жеребца в метре от компании. Конь, чувствуя разлитые в воздухе ярость и напряжение, нервно переступал с ноги на ногу, раздувал ноздри и прял ушами. Один из "самосудей" опустил топор, которым, судя по всему, намеревался ударить "подсудимую". Женщина опустила руку. Из-под капюшона плаща на меня сверкала влажной темнотой провалов глазниц белая неподвижная маска. Ощущение было крайне неприятным — не видеть выражения глаз и лица было непривычным и очень подозрительным. Почему-то мне показалось, что я уловил досаду женщины.
— Она убийца, — мрачно буркнул голос из толпы. Откуда-то появилось ощущение смешанного недовольства и облегчения. И уверенность в том, что составляющие толпу существа не так уж хотели расправиться с этой женщиной. Огромных усилий им стоило решиться на такое... судя по всему, довели их сильно.
Я обвел группу людей задумчивым взглядом... и как-то вдруг всё понял.
— Стоп. Молчи. Трое мальчиков, одна девочка. Два гнома, одна эльфийка и тролль. Вы уверены, что их убила эта женщина... она Некромант, но убийца — вот он, — я ткнул пальцем в сиреневого.
— Какого... — начал возмущаться указанный.
— Если не верите — обыщите его дом. Внизу, в подвале, есть замаскированный потайной люк. Возле южной стены. Для того, чтобы его открыть, надо нажать поочередно на все четыре угла — левый верхний, правый верхний, правый нижний и левый нижний. Потом провернуть рукоятку против солнца на четверть оборота и нажать. Там вы найдете все необходимые доказательства и канализационный люк... Ведь детей нашли именно там?
— Откуда ты знаешь это все? — нахмурился один из гномов. Тролль тем временем сграбастал за плечо попытавшегося сбежать сиреневого. Я не ответил. Мной овладело странное состояние; я будто наблюдал собственные действия несколько со стороны. И в то же время чувствовал абсолютную уверенность в том, что делаю. Наверное, именно это и называют озарением.
Вместо того, чтобы отвечать растерянной и неуверенной толпе, я спешился, бросил поводья Рамону, с напряженным внимательным любопытством молча наблюдавшему за моими действиями, и подошёл к женщине, чувствуя её смятение. Сейчас жертва очень сильно напоминала по ощущениям своих "судей".
— Позволь... — я осторожно взял затянутые в перчатки тонкие руки... и в то же мгновение мои собственные ладони и лицо вспыхнули от её боли.
Мне было легче, гораздо легче — за свои годы я научился не только блокировать рецепторы — сейчас это давалось с трудом, необходима была серьёзная практика, чтобы научить этому капризное живое человеческое тело. Но я просто научился терпеть любую боль. Сейчас эта девушка тоже умела терпеть, только училась она этому куда раньше, чем я. Конечно, с той неделей перед моей смертью ощущения не идут ни в какое сравнение. Но это я, а это всё-таки женщина... к тому же, очень молодая.
А потом... Странное тепло окутало ладони, в голове не стало никаких мыслей: только необычное новое желание — во что бы то ни стало помочь. Кончики пальцев одной из моих рук коснулись прохладной гладкой маски. Отпустив ладони растерянной и обмякшей девушки, я снял с неё маску, обнажая изуродованную кожу. Провел одной рукой по её лицу... и вдруг на меня взглянули тёмно-вишневые глаза. Глаза пару раз испуганно моргнули, губы медленно сложились в недоверчивую растерянную улыбку. Потом девушка дрожащими руками стянула перчатки — и удивленно начала разглядывать и ощупывать собственные руки. Потом опасливо коснулась пальцами своего лица, нервно втянула ноздрями воздух... В глазах её сияли ужас, недоверие и восторг.
Кстати, я попутно заметил и непорядки с психикой девушки. Которые тоже получилось исправить, причём не менее легко. Точно, надоест бродить по миру — осяду в каком-нибудь городе и буду творить чудеса... Хотя... Стошнит меня от такой жизни. На третий день. Потому как, чувствуется, желающих будет очень много...
Но что действительно надо было видеть, так это лица окружающих... Слово "чудо" звучало в их шёпотках чаще всего.
— В общем, удачи вам с самосудом, — хмыкнул я и направился к лошади.
— Стой! — раздался тихий вскрик. Я недоуменно обернулся. Девушка кинулась ко мне, рухнула на колени и взяла мои руки в свои, покрывая поцелуями.
— Э-э-э-э! — ошарашенно проворчал я, отнимая у неё ладони и отступая назад. — Ты что, сдурела? Ну-ка встать! Вот, хорошо... Шаг назад... Совсем хорошо! Все, счастливо оставаться! — я поспешно запрыгнул на спину коня, принял у ехидно скалящегося оборотня повод и тронул бока буланого пятками. Широким шагом лошади двинулись по улице. Нам, естественно, не препятствовали.
— Ну, и что это было? — поинтересовался тигр через минуту.
— А я-то откуда знаю? — огрызнулся я. — Проявление божественной сущности, не иначе... Час Перерождения! Я чувствую себя полным идиотом... Рамон, вот ты меня какого лешего не остановил, когда я туда полез?
— А зачем мешать богам творить чудеса? Мы, скромные смертные оборотни, богам поперек дороги не становимся, — хмыкнул он. — Ты мне лучше скажи, что ты дальше с этой исцеленной делать собрался?
— В каком смысле? Да пусть катится на все восемь сторон света!
— Боюсь, это будет затруднительно, — выражение лица его стало ещё более ехидным.
— Ты просто издеваешься, или тебе тоже лечение требуется, но несколько иного плана? — хмуро поинтересовался я.
— Ну, насчёт лечения это не мне судить, а вот по поводу твоей спасенной... Дело в том, что она идёт за нами уже три квартала и, по-моему, останавливаться на достигнутом не собирается. У меня такое подозрение, что даже если мы сейчас рванем в галоп, она будет бежать следом.
Я медленно повернул голову к оборотню. Либо он издевается, либо одно из двух. Если я сейчас обернусь, а это все глупости, буду выглядеть идиотом... Хотя... Да с каких пор я задумываюсь над мнением окружающих?! Нет, определённо, становление богом на пользу мне не пошло... Вот, пожалуйста: уже где-то с час мучился вопросом, из-за чего такая голова чугунная кажется, мысли путаются. Только что дошло: моё тело хочет спать! Демоны преисподней, спать! На кой ляд мне сдалось человеческое тело?! Как в компьютерной игре какой-то! Начинаешь с нуля, постепенно...
Стоп. А откуда я знаю, что такое компьютерная игра... и компьютер... и атомная физика... и гравитационные двигатели...
Час Перерождения! Да что это вообще такое происходит?! Я хочу обратно! Хочу быть ужасным Некромантом Ярогором Тенью Зверя, а не божеством с совершенно странными знаниями!
Хорошо хоть, будущего пока предсказывать не умею... Но, судя по вот этим странным знаниям чужих миров, это не надолго...
— Ярогор! — рявкнул над ухом оборотень. Мой конь аж шарахнулся в сторону; я вздрогнул и уставился на тигра.
— Ты чего орешь? — раздраженно спросил я, похлопав коня по шее в качестве успокоения.
— А ты на другое уже не реагируешь, — отозвался он. — Следующей моим действием по твоему пробуждению был бы удар, так что не ворчи. Ты в порядке? Выражение лица у тебя просто стало такое... Я уж решил, ты опять в транс впал и ждал очередного чуда. Что, всё-таки, с этой девчонкой? — он кивнул. Я обернулся. Девушка в плаще мелко и быстро шагала за нашими лошадьми в пяти метрах позади. Я перевел растерянный взгляд на Рамона. Он укоризненно вздохнул, покачав головой.
— А ещё говорит, что ему восемьсот лет, — произнес оборотень, останавливая коня. — А даже благодарность принимать не научился.
— Случая не было, — отозвался я, мрачно косясь на смущённо подошедшую девушку. Оборотень ещё раз вздохнул и протянул ей руку.
— Ну, здравствуй, красавица. Я Рамон, а эту хмурую божественную рожу зовут Ярогор.
— Ми-Су, — тихо произнесла девушка, вкладывая свою ладонь в руку оборотня. Короткое быстрое движение — и вот уже недоумевающая девушка сидит позади тигра на крупе его лошади. — Ой, — только и ахнула она.
— Я так понимаю, ты собираешься ехать с нами? Позволь узнать, зачем?
— Ваш спутник... Ярогор? — она бросила на меня скользящий взгляд. — Спас мне жизнь... Даже больше...
— Долг крови?
— Нет, — она отрицательно качнула головой. — Моя жизнь принадлежит ему... А, кроме того... Мне, честно признаться, некуда больше идти... Хоть вы меня и спасли, но... всё равно ко мне будут относиться с недоверием, и вообще...
— В общем, я тебя понял, — хмыкнул оборотень. — Дай угадаю. Ты решила отправиться на поиски приключений, да ещё и с нами — вместе веселее, и Ярогор тебя крайне заинтересовал. Ещё и влюбилась небось...
Она хмыкнула. В уголках губ залегла жесткая складка. Я мысленно усмехнулся — не простая это девочка, не простая. Ей двадцать два года, но она гораздо старше... и гораздо умнее. И не влюбилась она в меня, к огромной моей радости. Ей просто очень интересно, что я за зверь такой. И как умудрился её вылечить.
— И чем же ты занимаешься?
— В библиотеке работаю, — вздохнула она. — Точнее, работала. Смотрителем. Много читала там — мне сложно было... общаться...
— Не ври, — безразлично произнес я. Она вздрогнула. — Ты не простая библиотекарша. Я почти что готов поручиться, что ты не работаешь в библиотеке. Более того, почти наверняка у тебя есть своя библиотека. И денег у тебя предостаточно. И, более того, ты маг. Некромант. Причём очень сильный. Я знаю... знал всего нескольких магов сильнее тебя.
Она потупилась. Рамон снова хмыкнул.
— Эх ты, сыщик. Так мило и хорошо ехали... Сразу разоблачать надо.
— То есть, вы тоже не поверили? — тихо и отстраненно спросила она.
— У простой библиотекарши не может быть перчаток эльфийского производства, эльфийских же сапожек и плаща из эльфийского маскировочного шёлка.
— А ещё у тебя поставленный голос, хоть и тихий, — добавил я. — Для пения такой не годится, поэтому тебе вряд ли стали бы его ставить. А вот для некроманта громкость не важна. А ещё живя десять лет так, как жила ты, невозможно остаться милым наивным ребенком.
— Вот взялись на мою голову, — хмыкнула она. Все смущение как по волшебству пропало, показная наивность — тоже. — Нет бы, поверить бедной девушке.
— Молчи уж, бедная, — хохотнул оборотень.
— А почему всё-таки взяли? — полюбопытствовала она.
— А что тебя, так оставлять, что ли? С магом в компании всё веселее.
— А ты разве не маг? — обратилась она ко мне.
— Был, — буркнул я. Разговаривать мне с ней не хотелось. Вообще ничего не хотелось, если честно. Домой хотелось, вот что. К Барсику. А ещё лучше — к Принцессе и ещё нескольким хорошим друзьям.
Только хрена с два. Ничего уже не вернуть. К тому же, половина тех самых друзей уже умерли. Тьфу, дьявол... Вот стал человеком опять... Ненавижу это ощущение подавленности! Час Перерождения... Начинает складываться ощущение, что зря я вообще проснулся. С тех пор, как вылез из этого дурацкого склепа, вся жизнь наперекосяк!
— А Ярогор кто? — поинтересовалась Ми-Су у Рамона. Тот вопросительно посмотрел на меня, но я промолчал и даже не глянул в его сторону, гипнотизируя взглядом конскую гриву.
— Ярогор... Ярогор у нас, судя по всему, бог.
— Вот так просто? — удивленно подняла брови она.
— Сложно. Он создатель нашего мира.
— А тебя как понесло с ним? И почему ты ему веришь?
— А ты разве не веришь? — хмыкнул тигр. Девушка хотела что-то весело ответить, открыла рот. Потом закрыла и нахмурилась.
— На меня не действует магия, я неллота. Так что... я даже не знаю... Но... а как же Неназываемый? — судя по всему, она почему-то сразу прониклась к оборотню доверием. Вот сейчас она не играла, я это чувствовал. И мне становилось тошно — до чего же это мерзкое ощущение, не знать, а именно чувствовать...
— Неназываемый — бог, созданный твоим народом, и он имеет власть только над ним. А Ярогор — бог-создатель, он создал наш мир...
— И зачем же он спустился сюда, на землю? — в голосе девушки сквозил сарказм, она верила, но всё-таки все ещё боялась принять правду.
А вот интересно... Почему я так точно чувствую только её? Рамона, как воспринимал, так и воспринимаю, и в сокровенные мысли его не влезаю... И вон пожилая гномка сидит, кольчугу, судя по всему, плетет. Совершенно не могу определить, что она сейчас чувствует и о чём думает. Предположить — могу, причём с приличной вероятностью, но не более того...
Эта мысль несколько успокоила меня и вернула в реальность. Рамон с Ми-Су о чём-то мирно беседовали: судя по всему, в оборотне неожиданно проснулась симпатия к девушке. Отцовские инстинкты? Час Перерождения, хорошо, во мне пока ничего такого не пробудилось!
Караван, к которому мы собирались присоединиться, расположился на просторном постоялом дворе с говорящим названием "Приют караванщика". Судя по размерам постоялого двора, он именно на караванах и специализировался. Мы привязали коней у входа и все втроем двинулись в глубь двора. Сам постоялый двор находился в конце вытянутой прямоугольной территории, а по бокам узкого двора-коридора теснились множественные хозяйственные постройки — конюшни, склады.
В постройках кто-то суетился, что-то куда-то перетаскивал, на кого-то кричал, спорил, огрызался... В общем, нормальная подготовка к отъезду — как всегда половину не успели, и оставили на последний день. Это нормально. Я ещё не видел ни одного каравана, чтобы всё было собрано загодя: обязательно кто-то в последний момент отказывается идти, кто-то, наоборот, присоединяется, то у какой-нибудь лошади подкова отвалилась, то где у телеги что сломалось. К утру все погрузят, подлатают и выйдут вовремя или с небольшим опозданием. Всё как обычно. Я вот только одного не могу понять...
— Рамон, объясни мне, идиоту. Почему собирается такой огромный караван — это раз, а два... Я отчетливо вижу, что они грузят полушубки, причём потёртые — явно не на продажу, а для себя. А вон халаты с чалмами... странное сочетание.
Оборотень посмотрел на меня с насмешкой, Ми-Су — с недоумением.
— Караван большой, потому что идти очень далеко, и путь сложный, большой толпой легче пройти. А снаряжение разношерстное... Путь пролегает сначала по лесу, потом через горы, пустыню, потом через арктическую пустошь на побережье, там морем на пароме, потом солидный кусок наезженным трактом и дальше, через земли эльфов. Идти недели три при отсутствии серьёзных неприятностей. Вот и снаряжаются основательно...
— Тогда я понял почему ты практически уверен, что нас возьмут с собой, — я хмыкнул. — Двое крепких мужиков, умеют драться, на собственных отличных лошадях лишними никогда не будут...
— Ну, типа того. Думаю, больших денег мы с них брать не будем, а? — он подмигнул.
— Я прямо даже не знаю, — я злорадно ухмыльнулся. — А что ж мы, задарма их охранять будем? А если случится что? Не-ет, я себе ещё хочу через несколько лет дом купить, хозяйство, жениться ещё... Это пока молодой, можно шляться, но и о будущем подумать надо!
