— Так, может быть, я тоже пойду? — спросил меня Илья. — А то спросят меня, как я тут очутился, а мне и сказать нечего. Меня же ещё и обвинить могут.
— В чём? — спросил я.
— Что это я навёл банду на вагон.
— А кстати, что в вагоне-то?
— Не знаю, и знать не хочу, — ответил Илья.
— А что так? — поинтересовался я.
— Понимаешь, — ответил он, — меньше знаешь — крепче спишь.
Илья исчез в темноте так же быстро, как и перед этим исчезла его любовница. Я решил тоже не заглядывать в вагон, чтобы не входить в искушение что-нибудь украсть. Подошёл к двери, чтобы задвинуть её и остановился, как будто на стену налетел.
В вагоне горел фонарь, обычный фонарь, который есть у каждого железнодорожника. Он стоял на крышке какого-то ящика в метре от входной двери.
Мысли лихорадочно проносились в моей голове. Кто-то же принёс туда фонарь и зажёг его. Значит, этот кто-то находится в вагоне. Или эти железнодорожники вовсе и не железнодорожники и меня облапошили, обвели вокруг пальца. Просто они были первыми, а потом подошли бандиты. Или же они все просто из одной банды. Или они из двух конкурирующих банд. Если мне завтра в отделе кадров скажут, что Ильи Ветрова и Варвары Никифоровой у них в списках нет, и не было никогда, тогда я лопух и упустил грабителей. Но вагон-то можно и сейчас обыскать. И даже не обязательно самому залазить туда. Достаточно послать магему диагностики, если затаился там кто живой, она его обнаружит.
— Молодец, Ученик, — раздался в моей голове голос Яна, — это даже лучше магемы сканирования, которую применяют высшие маги. До тебя никто не додумался использовать магему диагностики в таком качестве.
— Спасибо, Учитель, на добром слове, — автоматически ответил я своему виртуальному собеседнику, отправляя в поиск свой магический диагност.
Человек в вагоне обнаружился, один.
— Бросай оружие и выходи с поднятыми руками, тогда останешься в живых, — крикнул я ему.
Бандит долго не думал и решил сдаться. Сначала из проёма двери вылетел револьвер, потом показался сам:
— Не стреляй, я сдаюсь.
Я шагнул в сторону и приказал:
— Слазь.
Когда тот спрыгнул из вагона, я свалил его на снег и связал ему руки за спиной. Обыскал его и нашёл нож, который тут же конфисковал. Забрал фонарь, задвинул дверь и вместо замка, просунул в петли кусок толстой проволоки, обнаружившейся неподалёку, и замотал её.
Тем временем пленный бандит, разглядев вблизи в свете фонаря подробности кровавого побоища, которое я устроил, неожиданно сомлел и потерял сознание. Я воспользовался этим и обыскал трупы. Деньги обнаружил только у главаря и его помощника в кожаной куртке. Не пересчитывая, сунул их в свой карман.
Привёл в сознание пленного и по дороге допросил его. Мои железнодорожники-любовники оказались ни при чём, действительно подвернулись под горячую руку. Но, провести ему корректировку памяти, чтобы он не проговорился про любовников, мне не хватило знаний. Зато, в очередной раз убедился, что ментальную магию нужно подтягивать и не тянуть с этим. Может быть, даже приостановить пока изучение магии целительства и артефакторики и вплотную заняться ментальной магией. Поднять её хотя бы до следующего, третьего ранга, чтобы при нужде можно было проводить корректировку памяти. Стирать ненужную информацию, внедрять ложные воспоминания.
Ну, а все, что было дальше, рассказывать неинтересно. Пойманного бандита отвёл в дежурный пункт милиции, где и сдал его, что называется под расписку. Мёртвыми бандитами занялись также работники милиции, а я написал объяснительную записку, что и как случилось во время моего дежурства. Меня несколько раз допросили разные товарищи и, наконец, промурыжив несколько часов, отпустили домой.
Глава 8. Благодарность за службу
На второй рабочий день после праздника, в субботу, 10 ноября, после обеда меня вызвали к начальнику станции, товарищу Тихомирову Павлу Игнатьевичу. Увидев меня, он встал из-за стола и вышел мне навстречу.
— Ну, здравствуй герой, — сказал он, крепко пожимая мне руку, — проходи, садись.
Он показал мне рукой на стул, а сам выглянул в приёмную и что-то сказал секретарше. Потом вернулся за свой стол и попросил меня:
— Я в курсе, как ты справился с бандитами, но хотел услышать эту историю от тебя самого, со всеми подробностями. Расскажи мне, как всё случилось.
Пришлось рассказать ещё раз. Во время моего рассказа секретарша Тихомирова принесла нам по стакану чая и по паре сушек к нему. Выслушав меня, Тихомиров сказал:
— У меня для тебя приятная новость. Вчера в краевом управлении милиции приняли решение представить тебя к правительственной награде.
— Не фига себе, — вырвалось у меня.
— Нужно говорить: "Служу трудовому народу", а не ту хрень, что ты сейчас сказал, — сердито сказал Тихомиров.
— Извините, Павел Игнатьевич, это я от неожиданности брякнул, не подумав. Больше не повторится.
— Ладно, принимается, — отмахнулся рукой начальник, — в общем, поздравляю тебя, товарищ Берестов. А мы со своей стороны награждаем тебя денежной премией в размере 1000 рублей, внеочередным отпуском на две недели и бесплатной поездкой в Москву. Приказ об этом я уже подписал, так что сегодня же загляни в бухгалтерию и получи деньги.
— Спасибо, Павел Игнатьевич, а что-так-много-то? Я ещё прошлую премию не успел потратить.
— Ах-ха-ха, — рассмеялся начальник станции, — вот настоящий комсомолец, не ошиблись мы в тебе. Не переживай, награда вполне соответствует сохранённым ценностям. Там был целый вагон дорогостоящих лекарств, закупленных в Североамериканских соединённых штатах на валюту. Общей суммы даже я не знаю, государственный секрет.
— А в отпуск мне сейчас выходить и в Москву ехать? У меня же школа.
— Отпуск ты можешь взять, когда тебе будет удобно, можешь его к очередному отпуску присоединить. Я тебе советую взять его в январе, когда у школьников каникулы. Тогда же и в Москву съездишь. Ты же всё равно туда уедешь после окончания школы или нет?
— Уеду, — кивнул я.
— Ну, вот. Куда поступать будешь, уже решил?
— Да, в Московский государственный университет на отделение механики механико-математического факультета.
— Интересный выбор, — одобрительно удивился Тихомиров. — Вот в университет и заглянешь, узнаешь, когда вступительные экзамены будут, есть ли у них общежитие, ну и вообще разведаешь, что там к чему. А ты знаешь, что в нашем городе есть институт, который готовит военных инженеров железнодорожников? НИВИТ сокращённо (новосибирский институт военных инженеров транспорта).
— Да, знаю, но я до армии хочу университет окончить. Думаю, что два года мне хватит. А после университета хочу поступить в военное артиллерийское училище. Вот такой план я себе наметил. А дальше видно будет.
— Однако, — только и мог сказать Тихомиров, отпуская меня.
Выйдя из кабинета, направился в бухгалтерию и получил премию.
— Пока дают, нужно брать, — сказал я сам себе.
Тут мне в голову пришла мысль, что я теперь вообще могу не работать, пока учусь. Моя зарплата помощника коменданта была 90 рублей в месяц. Имея тысячу рублей на руках, я могу выплачивать из неё самому себе такую же зарплату в течение 11 месяцев. За это время я и школу окончу и в университет успею поступить. Надо бы хорошенько обдумать этот вариант. С этими мыслями я зашагал домой.
А пока у меня есть два дня каникул и самое время ещё раз проверить у себя в общежитии, всё ли в порядке. Туалеты, кухни, душевые, короче говоря, места общего пользования. Не перегорели ли где электролампочки, не текут ли краны, тепло ли в комнатах. Работа у коменданта общежития не переводится в любое время.
* * *
Интерлюдия
Понедельник, 12 ноября 1934 года. Управление милиции НКВД по Западно-Сибирскому краю, уголовный розыск.
Дверь в кабинет начальника уголовного розыска, товарища Тарасова открылась, и на пороге появился его заместитель, товарищ Силин.
— С приездом, Спиридон Ермолаевич, я только что узнал, что вы вернулись.
— Слушай, Юра, мы же уже договорились с тобой, что обращаемся друг к другу на "ты" и по имени. Забыл, что ли? Стоило на неделю в командировку уехать и вот, здравствуйте, пожалуйста.
— Извини, не привык ещё.
— Давай, вводи меня в курс дел наших скорбных. Что новенького? Я слышал краем уха, что на нашу станцию налёт был?
— Помнишь наш разговор про разгром банды Федосеева? Ты ещё тогда поручил мне присматривать за Василием Берестовым.
— Так, конечно, помню. Неужто он и тут оказался замешан?
— Представь себе. Железнодорожников, кого могли, привлекли в помощь вохровцам на предпраздничные и праздничные дни и нашего Васю в том числе. А нападение произошло на его участке ответственности.
— Вот везёт же парню.
— И не говори. Он словно притягивает к себе всякую нечисть.
— Ладно, рассказывай дальше.
— В ночь с 6-го на 7 ноября ему удалось ликвидировать несколько боевиков банды Глухова, вместе с ним самим. Пять трупов и один задержанный, живой, но насмерть запуганный.
— Ну, и дела. Да как это только ему удалось? Они же все, как один душегубы, сколько дел за ними числится. Следствие Лопатин ведёт?
— Он самый.
— Рассказывай, со всеми известными тебе подробностями.
— Было установлено, что все бандиты, кроме главаря убиты с помощью винтовки системы Бердан, но использовалась она в качестве дубинки, а не как огнестрельное оружие.
— Это как? Он что размахивал винтовкой, как дубинкой, а бандиты стояли и смотрели, как их убивают?
— Лопатин дал мне почитать показания выжившего бандита, Макара Рыбакова. Там он подробно описал схватку сторожа с бандитами.
— А он что в сторонке стоял и смотрел?
— Как он пишет, он был в этот момент в вагоне. Дело в том, что бандиты по наводке искали в этом вагоне наркотики, вагон был с лекарствами, закупленными в САСШ (Североамериканские соединённые штаты) и следовал из Владивостока в Москву. В начале ноября он оказался в Новосибирске и на время праздников было решено оставить его у нас под надёжной охраной.
— И свалили охрану столь важного объекта на школьника, — саркастически заметил Тарасов.
— Это-то и странно, — согласился с ним его заместитель, — мне кажется, в этом направлении нужно отдельно разобраться, как такое могло получиться.
Тарасов кивнул, соглашаясь с замом.
— Напарником Берестову был назначен опытный боец ВОХРа, который не вышел на дежурство и Берестов оказался в одиночестве.
— Вохровца нашли?
— Я не знаю, не интересовался.
— Ладно, рассказывай дальше.
— Со слов Рыбакова им была известна маркировка ящиков с наркотиками и когда они вскрыли вагон, его, как самого молодого отправили искать нужные ящики, которых было всего два.
— А наркотик-то, какой был?
— Героин.
— Ух, ты! Два ящика героина, да это же целое состояние.
— Короче, когда Рыбаков нашёл ящик, в котором были упакованы пакеты с наркотой, он решил сбежать, прихватив один из них. В банде он был всего с месяц и порядки в ней ему не нравились. А тут такой случай подвернулся. В вагоне была дверь, запирающаяся изнутри и выходящая на другую сторону. Он, несмотря на свою молодость, был как раз неплохим медвежатником, но, открыть дверь просто не успел. Услышал женский голос, и ему стало любопытно. Правду говорят про любопытных кошек.
— Молодой ещё, — прокомментировал Тарасов.
— Ага, — согласился Силин и продолжил: — Короче говоря, всю схватку Берестова с бандитами он наблюдал из вагона. Плюс подсветка фонарём, который он оставил возле открытой двери.
— Давай со всеми подробностями, — попросил Тарасов
— Со слов Рыбакова, он осторожно выглянул и увидел мужчину и женщину в форме железнодорожников, которые, как потом выяснилось, были любовниками, и они разбегались после свидания. Только этим и можно было объяснить, что они, потеряв всякую осторожность, не обратили внимания на свет фонаря и, ни о чём, не подозревая, пролезли под вагоном на ту сторону и попали прямо в руки Глухова. Тот стал их допрашивать, кто такие и чего они тут забыли. И в этот момент появился сторож, которого Глухарь с ходу велел убрать. Стоящий рядом бандит, по кличке Чиж и фамилии Чижов, правая рука Глухаря, получив от него команду, протянул руку в сторону сторожа и выстрелил. Но тот, успел перед самым выстрелом стукнуть своей берданкой тому по руке, подбивая её вверх, а потом сразу ударил его прикладом в лицо. Потом было выяснено, что удар пришёлся точно в переносицу и был настолько силен, что кости перебитого носа проникли в мозг, так что смерть Чижова была мгновенной.
— Ну, если удар был произведён с разбегу, тогда все ясно, — заметил Тарасов.
— Так и было, — ответил Силин, — уже потом сторож показал, что он наткнулся на бандитов неожиданно, на бегу, заворачивая за угол склада.
— Продолжай, что дальше было.
— Чижов от удара повалился на Глухова и тот, чтобы не упасть был вынужден наклониться и шагнуть вперёд. Рука с револьвером у него опустилась к земле и в этот момент Ветров (это мужчина железнодорожник) ударил по револьверу ногой, выбивая его из руки Глухаря. Они сцепились и покатились по земле, мутузя друг друга. Рыбаков в это время смотрел на них. Когда же он посмотрел в сторону сторожа, то увидел, как тот добивает последнего бандита. Он ударил дулом винтовки тому прямо под подбородок. Тот даже выстрелить не успел, несмотря на то, что держал револьвер в руке. Представьте картину, стоит этот наш Вася Берестов, в руке держит винтовку, вокруг него четыре трупа, сам весь в крови с головы до ног.
— Боевое безумство, — заметил Тарасов.
— Если бы он после всего этого упал в обморок, потерял сознание или стал бы рвать зубами свою винтовку, то да, можно было бы поверить в такую версию.
— А что он? Как дальше себя повёл?
— А он, хладнокровно перекинул винтовку в левую руку, перешагнул через мёртвого Чижова и ребром правой ладони ударил Глухаря по шее, который в это время сидел на Ветрове и душил его. После чего спокойно стащил его с железнодорожника и помог тому подняться.
— А потом?
— А дальше случилась истерика у бабы, полюбовницы Ветрова. Рыбаков тихонечко отполз в сторону и затаился, да вот беда, забыл про фонарь. Тот его и выдал. Берестов догадался, что в вагоне кто-то есть.
— И Рыбаков не сопротивлялся?
— На этот вопрос, когда ему его задали, он ответил: "Нет, жить ещё очень хотелось".
— Да…а, — протянул Тарасов, — пожалуй, пора мне самому познакомиться с нашим героем.
— Надо бы парня наградить как-то, — сказал Силин.
Тарасов вопросительно посмотрел на него.
— Наградить, говоришь? Денежную премию или наградное оружие?
— Я бы и премию дал и пистолет, какой-нибудь трофейный. Восемнадцать лет ему уже исполнилось.
— Ладно, подумаем, — ответил Тарасов. — И начальника станции на премию нужно тоже раскрутить. Во-первых, он их работник и ценностей сберёг на немаленькую сумму. Слушай, а может его к нам переманить, раз у него так хорошо получается с бандитизмом бороться? Как ты считаешь?
