— Заделал ей ребеночка?!?!?!!
— Благодарю тебя Торус, за такт и понимание....
Ну в общем, спустя какое-то время, семейные дела заставили его покинуть наши...., службу в Имперских, (не будем говорить каких) войсках, чтобы занять подобающее ему место в Сен...., ну назовем это "семейной лавкой". (Понимающий смех присутствующих).
...Ребята, я говорю это вам, в надежде на ваше молчание, следующего из понимания того факта, что не стоит рыться в грязном белье высокородного Горожанина, тем более, что он наш с вами собрат...., по Имперской Армии, я имею в виду! И вот, спустя годы, он вспомнил о своем сыне, причиной чему послужило отсутствие у него наследников.
— Эти "благородные дамочки", уже и залететь то не способны, — проворчал дюжий детина, отзывавшийся на имя Торус.
— Торус, когда же ты наконец запомнишь, что среди твоих собратьев по оружию, очень много родных братьев, этих самых "благородных дамочек"?
— А я что? Я ничего! Просто сказал.....
— А лучше бы, — просто промолчал!
В общем, я с помощью нашего друга из Ловчей Службы, — этого парнишку нашел, и теперь надо переправить его в Город.
Вашей задачей будет доставить его до границ Империи, (подлинной Империи, я имею в виду). Но вы должны знать, что враги его..., э-э-э-э горских родственников, очень недовольны тем, что благодаря этому возвращению, некий клан, (и без того очень сильный), усилится еще больше. И недовольство это может вылиться даже в нападение на ваш отряд!
.... Не стоит смеяться над этим. Матери многих таких весельчаков, потешавшихся над врагами, — льют слезы на могилах сыновей! Но скорее всего, они будут действовать по-тихому, исподтишка.... Пойдет наш наследник...., отлучиться до ветру, а ему стрелу в спину! Так что глаз с него не спускайте! Тем более что у Империи на него большие планы, мы можем его сделать в последствии......(Забудьте, что я сказал).
Для того чтобы запутать врагов, мы оденем мальчишку в нашу форму. Он будет числиться стажером на собственном содержании. Вести себя с ним надо так же, как и с обычным стажером. Никаких поблажек. Пусть чистит лошадей, чинит сбрую, ухаживает за оружием.... Эту науку он вспомнит, когда вернется к нам на службу в качестве...., неважно кого....
Я хочу донести до вас только одну мысль, — Доставить его до границ Империи, — вопрос чести для Миротворцев, и если вы облажаетесь......
— Что мы можем сказать своим подчиненным? — спросил седовласый сотник, сидящий в первом ряду.
— Как можно меньше Кастум Эгр. Как можно меньше. Но достаточно чтобы они проникнулись важностью своей задачи!
— Ну что ж. Ты прекрасно справился со своей задачей храбрейший Мегус Кир. Еще немного потренироваться, и из тебя получится прекрасный лжец!
— Тоже мне, — велика наука, — пробормотал Мегус Кир, испытывающий двоякое чувство от этой похвалы. С одной стороны одобрение специалиста льстило ему, но необходимость врать своим товарищам оставила гадливое ощущение на языке.
— Э не скажи, не скажи, храбрейший Мегус Кир, — для нас Ловцов, вранье это оружие посильнее мечей и копий. И на то, чтобы овладеть этим оружием, мы тратим немало сил.
А ты смог это почти без всякой подготовки, (Каптим Окст, словно бы забыл, что все утро этого дня, он потратил на подготовку Мегуса Кира, для предстоящей беседы).
— Да ладно тебе.... Я бы поверил твоим словам, если бы не знал, как хорошо умеешь врать ты сам. Лучше скажи, — ОНИ поверят?
— Они это съедят со всеми потрохами, костями, когтями, перьями и шерстью. Уже сегодня все Миротворцы будут знать, что они повезут Наследника Мэра!
— Я же ни словом не упоминал о Мэре!!!! — с некоторым ужасом воскликнул Мегус Кир.
— Не беспокойся, каждый твой намек будет проработан, доработан, дополнен, и преувеличен в десять раз! Но ты не сказал ничего, что в последствии не смог бы отрицать.
— Так ты думаешь, все получилось?
— Конечно, повода для волнений нет!
Ретроспектива Љ2
— Ну, и куда он делся?
— Не знаю, он словно бы растворился в воздухе. Кажется я видел его во время пожара, но потом он исчез.
— А он не мог погибнуть во время пожара? Там ведь кажется были жертвы?
— Да, там загорелось еще четыре сарая. С десяток человек погибло. Но никого похожего на Него среди трупов не было.
-А ты хорошо искал?
— И не только я. Эти караванщики, тоже его искали. Я говорил с ними, они его тоже не нашли.
-И что они говорят о пропаже?
— Ничего, что могло бы быть убедительным объяснением.
— Ты хоть понимаешь, что будет, если этот мальчишка сумеет добраться до Города?
— Понимаю.....
— Тогда ищи!!! Тем более, что мы знаем куда он сейчас направится!
Стажер, на собственном содержании. Это было не самым распространенным явлением в войсках Империи. Но вот у Миротворцев, Всадников Степи, и во Флоте, — стажеры на собственном содержании встречались по одному на сотню. Как правило, это были дети Тех Кто Правил, которых разумные родители посылали послужить Империи с оружием в руках.
Подобное служение позволяло их отпрыскам закалиться, узнать армейские порядки, научиться обращаться с оружием, а самое главное приобрести политический багаж, который позволит им занимать должности воинских начальников, или как минимум, с умным видом рассуждать на армейские темы, и пенять в глаза своим политическим противникам, такого опыта не имеющим.
Почему содержание было собственным? Потому что давным-давно, еще на заре существования Империи, было принято решение не тратить Имперские деньги на тех, кто не сможет их отработать. Особенно, если эти ТЕ, могли позволить себе содержать не только одного стажера, а и целых воинский отряд.
И надо отметить, что Всадники или Миротворцы, отнюдь не были парадными войсками. Они действительно были воинской элитой, и по праву гордились своим умением втоптать в грязь любого врага. Поэтому, должность стажера на личном довольствии, отнюдь не была синекурой для подрастающих сынков сенаторов. Стажеры на личном довольствии пахали побольше любого новобранца в любых других войсках Империи. Помимо основных обязанностей солдата Империи, они еще постоянно совершенствовались в фехтовании всем, чем можно фехтовать, выездке, и стрельбе, из самых разных видов оружия, от духовых трубок, до тяжелого стреломета.
А еще, стажеры на личном довольствии, — были самыми бесправными существами в войсках Империи. Даже у лошадей и боевых собак, было куда больше прав, чем у стажеров. Любой солдат, не говоря уж об офицерах, мог окрикнуть такого стажера, и приказать ему почистить свое оружие, постирать одежду, или вычистить коня. Или, если было желание повеселиться, мог положить ему в заплечный мешок тяжеленный камень, и заставить бежать вслед за конным отрядом.
Вообще, издевательство над Стажерами, было своеобразной солдатской традицией. В каждом отряде были свои любимые приколы, и воспоминания о наиболее удачном их применении ходили потом годами.
И двумя, наиболее приятными сторонами этих издевательствах было то, что во-первых, это был чуть ли не единственной возможностью для простого солдата поиздеваться над Теми Кто Правит, и во-вторых, — мстить за подобные издевательства, считалось низким тоном. Даже если впоследствии стажер занимал очень высокую должность, то встречаясь со своими прежними мучителями, он только весело посмеивался, вспоминая о прошлых бедах.
Именно поэтому, любой Сенаторский сынок, выслужившийся из стажеров в простые солдаты, мог по праву пенять своим политическим соперникам отсутствием подобного опыта. И потому же, для такого человека получить государственную должность было куда проще, чем для любого другого сынка Сенатора, а это стоило того, что бы самому оплачивать свои мучения.
Но, заключая рассказ о том, кто такие стажеры на собственном содержании, скажем, что выслужиться удавалось одному из десятка.
Меч разрезал воздух вблизи головы Аттия Бузмы. Еще бы на волос в сторону, и наш герой мог бы оказаться без уха. Последовавший за ним удар ногой в живот, зацепил бок нашего героя, заставив резко крутануться вокруг своей оси, а удар щитом снес его назад, но он устоял на ногах, и даже сумел подставить щит под разящий удар мечом. Рука держащая щит, мгновенно потяжелела и потеряла чувствительность. Понимая, что с такой рукой он не сможет долго обороняться от противника, Аттий Бузма попытался перейти в атаку. Но все его попытки добраться до десятника Торуса, были пресечены быстро и максимально жестоко. Меч Аттия Бузмы вылетел из его руки, а вражеский меч, опустившийся на его голову, высек сноп искр из глаз. Внезапно ставшие ватными ноги подогнулись, и максимум что смог сделать наш герой, это относительно плавно опуститься на колени. Если бы этот удар не был бы нанесен плашмя, он легко бы раскроил голову нашего героя, и даже стальной шлем не смог бы помешать этому. Но удар был нанесен плашмя, и шлем, а главное двойной подшлемник смогли выполнить свое предназначение защитного снаряжения.
— А мальчишка и впрямь хорош, — удовлетворенно отметил десятник, тщательно вытирая с лезвия своего меча, несуществующие пылинки. — Продержался куда дольше, чем многие из вас!!!
— А мы тебе о чем говорили?!?! Чувствуется кровь!
— Какая к Злыдню кровь? Чувствуется Школа! В тебе Оптимус Астус Эстий, — этой самой крови, ведром не вычерпаешь, а против меня ты тридцати секунд не простоишь! ...Эй. — Он добродушно пнул ногой, все еще не поднявшегося с коленок Аттия Бузму. — ты, где с мечом работать учился?
— Дедушка учил. — Еле вспомнив легенду, по-горски пробормотал Аттий Бузма.
— Ну не знаю, что там у тебя был за дедушка, но Школа у него хорошая! Ты чё тут расселся? Беги, постирай-ка мне рубаху, а то я почти что вспотел, возясь тут с тобой.
Когда Аттий Бузма поднимался на ноги, они еще дрожали, а в голове шумело. Тем не менее, он не забыл первым делом подобрать выбитый из руки меч, вложить его в ножны и только потом, подобрав брошенную ему рубаху, поплелся к журчащему невдалеке ручейку.
Жизнь среди миротворцев ему нравилась. И нравилась куда больше чем все остальное, что он делал раньше.
Конечно, его заставляли работать так, как он не работал никогда в жизни, а столько пинков и ударов он не получал со времен игры в Охоту на Обезьянку.
Но это было не главным. Главным была та атмосфера, что царила в среде Миротворцев! Да где еще в Империи сын шлюхи Торус, мог бы так пренебрежительно говорить с Оптимусом Астусом Эстием, сыном Сенатора в Злыдень знает каком поколении? И самое удивительное, что сам Оптимус Астус Эстий, не только мирился с этим, — но и считал само собой разумеющимся, что лучший фехтовальщик Миротворцев Торус, разговаривает с ним подобным образом.
А можно ли обижаться на то, что после длительного дневного перехода, кто-нибудь из миротворцев, вместо того, чтобы отдыхать у костра, — подходил к стажеру, и начинал натаскивать его в фехтовании, стрельбе или выездке?
А стирка мундиров, починка упряжи и уход за оружием старших товарищей, особой тяжестью для человека прошедшего обучение в Школе Ловцов, не казалась. Там их заставляли вычищать свою одежду каждый день, и малейшее пятнышко на одежде, могло лишить ученика еды на весь день.
Да. Работать здесь приходилось иногда даже больше чем в Школе Ловцов. Но тут не было ее душной атмосферы! Взамен постоянной подозрительности и слежки Ловчей Школы, тут была атмосфера боевого братства.
Миротворцы, чем-то напоминали Аттию Бузме Шакалов. У них тоже был своеобразный культ Бойца. И та же детская наивность, что пронизывала жизнь Шакалов.
Прошедшему курс ЛЖИ, Аттию Бузме, поначалу казались смешными разговоры своих новых товарищей, в которых они декларировали свою верность Империи и войскам Миротворцев. Их воспевание воинского братства и клятвенные обещания умереть друг за друга, поначалу не вызывали у него ни малейшего доверия.
Но потом, присмотревшись к окружавшим его людям, он вопреки всему своему жизненному опыту, поневоле начал им верить. Та искренность и простота, что излучали почти все миротворцы, удивляла его, и заставляла задуматься о правильности, казавшихся столь незыблемыми истин.
А Миротворцам в свою очередь понравился Ассиш Буссмешш, сопровождать которого они взялись. Вопреки ожиданиям, он оказался отнюдь не глуп, не ленив, не высокомерен, и даже ни разу не попытался ничего украсть. А его владение многими воинскими дисциплинами, могло только вызвать восхищение у старых, прошедших многие испытания воинов.
Причем, что удивительно, — он не только превосходно владел мечом или кинжалом, (что для горца было в общем-то не удивительно). Но и вполне сносно ездил верхом, а также настолько быстро овладел стрельбой из стандартного армейского арбалета, что это вызвало законное подозрение, что он владел им и раньше. А ведь горцы пользовались примитивными луками. Делать арбалеты они не умели, а о том, чтобы эти бедняки могли купить себе подобное оружие, не могло быть и речи.
А выездка?!?! — Настоящий боевой конь, был для горцев, слишком дорогим удовольствием. Даже простых рабочих лошадок здесь было не так уж и много, (особенно если сравнивать с Империей). Так где же, спрашивается, этот Ассиш Буссмешш, научился так ездить?
Он правда говорил, что в его клане был боевой конь. Но что это вообще за клан такой, — Буссмешш? Никто, даже самые старые и опытные воины, проведшие в горах большую часть жизни, никогда про него не слышали. А Горский клан, могущий позволить себе содержать боевого коня, должен быть очень большим, очень богатым и влиятельным.
Да и байкам про дедушку, научившего внука так владеть мечом, — миротворцы не очень-то доверяли.
Эти люди, были победителями в многочисленных схватках с туземцами, и они, как никто знали манеру фехтования горцев.
Да, она был неплоха. И горцам случалось побеждать даже опытных миротворцев. Но ставку они делали на напор, ярость, личные силу и ловкость. К тому же горцы, много бегавшие по горам, имели необыкновенно сильные ноги, что вносило в их стиль фехтования, многочисленные прыжки и увертки. Ассиш Буссмешш действовал совершенно по другому. Его манера фехтовать была очень экономной, рациональной, и предельно отточенной. Даже в самые яростные моменты схватки он сохранял холодную голову, в отличии от горцев, которые предпочитали драться в своеобразном боевом трансе.
И он почти не прыгал, а наоборот, словно бы скользил по льду. А такая манера передвигаться была более характерной для жителя равнины, не привыкшего бегать, прыгая с камня на камень.
Так что очень скоро, все пришли к выводу, что этого мальчишку работать с мечом учил кто угодно, но только не дедушка-горец.
Были и еще загадки. Например многие заметили что этот дикий горец, кажется понимает Имперскую речь. А иногда, даже говоря на-горском, для обозначения некоторых деревьев, или животных, употребляет их Имперские названия.
Он конечно умеет лазить по горам. Но любой горский мальчишка мог дать ему в этом фору. А ведь лазить по горам, — одна из важнейших воинских дисциплин, и любимейшая из мальчишеских забав у этих дикарей.
