Меня расслаблял вид кряжистых и разлапистых сосен и елок. Легла на душу вкусно пахнущая хвоя. Даже легкий хруст под ногами пухлых раскрывшихся шишек, куда изредка наступали кроссовки, успокаивал. А едва размытый утренний туман создавал иллюзию невидимости и обманчивой защиты.
Он был рядом.
Услышала его шаги еще задолго до того, как он появился. Или это наша связь сообщила, что ко мне приближалась моя пара. Не знала, но когда сзади меня обняли нежные, но крепкие руки, я даже не дернулась, а прильнула спиной к груди Филиппа.
— Ты ушла, — тихо проговорил альфа, медленно разворачивая в своих объятиях, беря двумя пальцами мой подбородок, заставляя вскинуть вверх голову.
Глаза в глаза. Его взгляд острый, напряженный, пытливый, тревожный и мой смирившийся, но упрямый, пустой, но обещающий. Обещающий, что я не подведу его стаю, не позволю, чтобы свершилось непоправимое, если останусь с ними.
— Ты был занят, — как можно беспечнее ответила я. — И я тебе говорила, что не могу находиться в помещении, где находится столько оборотней.
— Расскажи мне все, — попросил он — Я рядом. Чего ты боишься? — ну, почему он такой наблюдательный и пытливый?
Молчала. Не собиралась отвечать. Не время. Не нужно ему знать о моей стае.
Лунные волки жили скрытно и обособленно. В последние пятьдесят лет, о нас вообще ничего не слышно. Ведьмы окутали наш городок защитными чарами отвода глаз. Федор слишком подозрителен.
А, может, стоит все рассказать? Поделиться своей болью?
Нет, нельзя, тогда он точно что-то заподозрит и глаз с меня не спустит. Уйти незаметно от охраны я смогу, но это будет проблематично сделать от альфы. Он учует меня везде. Об этом тоже надо позаботиться.
— Жизни, — ответила ему. Филипп нахмурился, не поняв меня.
Вздохнула. Ну, как объяснить мужчине, что именно жизнь — это страх. Тот тягучий, мученический и перекрывающий дыхание ужас. Жизнь — вечная борьба за место под солнцем. И нужно настолько ловко приспособиться к ней, чтобы эта жизнь стала твоей путеводной нитью. Я не настолько хитра и мудра. Не настолько удачлива и пронырлива. Мне не по силам многое. Я барахтаюсь в этом болоте под названием жизнь и кажется, что с каждым днем меня все глубже тянет на дно. Да, сейчас под моими ногами 'кочка' — этот город, но и 'кочку' мое болото скоро проглотит, если я с нее не соскочу. Этого я позволить не могла.
Задача непосильная, но мне придется приложить все свои силы, чтобы забрать свое 'болото' с собой. Но хватит ли мне сил? Не проще ли сдаться?
Тряхнула головой. Нет, смерть — самое легкое избавление от всего. Папа бы оттаскал меня за хвост за такие мысли. Он всегда говорил, что слабым быть легко, даже делать для этого ничего не надо, но попробуй быть сильным — вот залог твоей счастливой жизни. Но, где это счастье? Не могу к нему даже близко подобраться, а значит я все еще слабая. Родители не хотели бы, чтобы я сдалась так легко.
— Жизнь — трудная штука, — дернула уголком губ, но продолжила. — Иногда мне кажется, еще чуть-чуть, и она меня сломает, как молодую, тонкую, хрупкую веточку юного деревца. Растопчет, превратит в пыль, если я буду сопротивляться.
— Ты не права, — мотнул головой Филипп. — Жизнь — самое прекрасное, что у нас есть, — я лишь фыркнула на его замечание. — Да, согласен, она не без трудностей и опасных коварных крутых виражей. Но именно эти опасности заставляют нас ценить спокойные тихие моменты. Такие, как сейчас, в этом ельнике, где только мы с тобой и утренняя тишина. Да и если бы не эти трудности, разве мы бы встретились? Разве бы нашли друг друга в этом огромном мире? Я не знаю, что у тебя случилось в прошлом, почему ты бежала из стаи, — хотела возразить, но Филипп на миг прижался ко мне губами, затыкая рот. — Но благодарен, что этот побег в итоге привел тебя ко мне.
— И я этому совсем не рада, — буркнула под нос.
— Ты глупая, упрямая ведьма, которая готова отказаться от пары в угоду своих убеждений, — недовольно рыкнул Филипп и придавил меня спиной к дереву, нависнув сверху огромной скалой. — Готова бороться в одиночку со своими врагами, лишь бы доказать свою крутость.
— Я боюсь! — на глаза набежали слезы обиды несправедливых обвинений. — Я так боюсь тебя потерять, поставить под удар твою стаю, что да, — упрямо посмотрела в его глаза. — Да я готова отказаться от пары, если тем самым спасу вам всем жизни.
— Аврора, ты моя пара, — как неразумной напомнил мне Филипп. — И все проблемы мы будем решать вместе.
— Но...
— Но ты сейчас помолчишь и дослушаешь, — Филипп прижал палец к моим губам, не позволяя возразить. — Вчера ты совершила невероятное — вытащила нас из такой задницы, что, если бы не твои зелья, сегодня бы я хоронил большую часть стаи. Это не забывается. Но долг жизни для меня сейчас второстепенное. Главное это ты! Моя пара, моя женщина, моя жизнь! Я переверну Землю, но обрету для тебя покой с твоим участием или без. Ты больше не одна. Знай, что теперь за твоей спиной не только я, но и весь клан снежных волков. Ты наша. Наша ведьма-оборотень от кончиков волчьих когтей, то кончиков ведьмовских волос.
Как он может так открыто заявлять об этом? Мне это не нужно. Не нужны подобные жертвы. Я не позволю, а значит и решение мое правильное. Уйду, не прощаясь. Федор не тот противник, против которого можно выстоять. Не сейчас.
— Первое правило. Стая твой враг. Беги, как можно дальше, заметая следы. Ведьмы не друзья тебе. Каждый сам за себя, — неожиданно даже для себя самой прошептала я.
— Что? — не понял Филипп.
— Второе правило. Доверяй только себе. Полагайся на свой нюх и чувствуй сердцем. Ты единственная, кто никогда не предаст тебя, — мамочка, папочка, как же мне не хватает вас. Филиппу не понять меня. Он не один.
— Аврора!
— Третье правило. Никогда и ни при каких обстоятельствах не привязывайся к окружающим. Это будет твоя слабость, — почувствовала на щеках влагу. Я плачу? Даже не заметила. Не хочу привязанностей. Не хочу видеть смерть этих волков, а она непременно будет, стоит им только встать на пути Федора.
— Аврора, какие к черту правила? — рычание перешло в нетерпение, но я его проигнорировала.
— Четвертое правило. Всегда оставайся доброй сердцем, даже если тебе до смерти плохо, — я никогда ни с кем не делилась своей внутренней болью, потерей, одиночеством.
Почему сейчас я озвучила все это?
— Аврора, что за ересь? — Филипп меня встряхнул и снова заставил смотреть на него, вытирая шершавыми твердыми пальцами мокрые щеки.
— Это правила выживания, — горько хмыкнула я, выворачиваясь из объятий. — Правила, сохранившие мне жизнь и которые я нарушила, — в глазах Филиппа вспыхнул непонятный огонь, а потом он снова притянул меня к себе и погладил по волосам. Как ребенка, как запутавшуюся в себе девочку, потерявшуюся на дороге жизни. — Даже облик старухи приняла. Я так устала, что чувствовала себя ею — немощная, разбитая, одинокая развалюха. И я не могу позволить вам рисковать собой. Не хочу быть виновником смерти твоей стаи. У тебя достаточно своих врагов, чтобы брать на 'плечи' еще моих.
— Тебе больше не о чем волноваться, — уверенно заявил он. — Со мной ты в безопасности. Я буду беречь тебя, а с врагами мы разберемся, — хлюпнула носом. Я так долго мечтала о подобных словах, но как же они не вовремя. Нельзя раскисать. Тыльной стороной ладони стерла дорожки слез
— Лучше отвези меня в город, — мотнула головой, обретая над своей слабостью контроль.
— Не передумала? — недовольно проворчал Филипп.
— Нет.
Крепко держась за руки, мы вышли из ельника. Нас ждал город.
Внедорожник мягко рассекал трассу. Перед нами мчались два автомобиля, расчищая путь от других машин. Мы как в кортеже президента!
Обернулась. За нами следовало еще две машины. Это видимо охрана. Такое внимание всегда привлекает лишние взгляды, а это плохо.
Ладно, охрана мне по плечу.
Прикрыла глаза. Сама не заметила, как соскользнула в легкий транс. Сила прислушивалась к окружающей среде, считывала эмоциональный фон природы.
На первый взгляд не было никаких отклонений, но это только если заранее не знать этот фон.
Природа нарушена. Посмотрела в сторону приближающегося города.
Мысленно выругалась. Ведьмовское зрение транслировало тонкую растущую паутину. Сверху город медленно оплетала темная гнилая ведьмовская паутина. Федор отлично практиковал заклятия и зелья. Он сильный ведьмак.
Сейчас эта паутина пассивна и не до конца взяла в кокон город. У меня есть, как минимум пара, тройка дней, прежде чем ловушка захлопнется. А то, что эти сети раскинули на меня, сомневаться не приходилось. Слишком сильно похоже на вожака. Федор любил играть на публику и мою казнь он хотел преподнести красиво.
Проклятый ублюдок!
Спокойствие Аврора! Ты справишься! Три года назад выжила и сейчас сможешь.
А может, это происки врагов Филиппа? Может, это на него рассчитана ловушка? Ведь, едва город накроет паутиной, как снежные окажутся в западне.
Нет — это ошибочное предположение. Направленная на снежных волков сила, пассивна и враг Филиппа осведомлен об этом. Он знает, что на снежных эта ловушка не подействует.
Значит, все-таки я.
Уходить из города нужно в ближайшее время. Притуплю бдительность охраны и уйду 'по-английски'. Филипп будет зол, зато жив, а большего мне не надо.
— Готова смотреть квартиру? — вырвал меня из транса голос Филиппа.
Надо же, а мы, оказывается, уже припарковались возле элитной высотки. Я и не заметила.
— Готова, — забота Филиппа грела мою черствую черную искалеченную душу.
— Квартиру я подобрал в одном из наших отстроенных домов, — сообщил он, помогая выбраться из машины. — Тебе понравится, — пожала плечами. Я не прихотлива и привыкла к разным условиям проживания.
— Спасибо, — ответила я.
Дом оказался с сюрпризом. Повсюду чувствовался запах оборотней — жильцов этого дома.
— Чтобы всегда была под присмотром, — объяснил Филипп, когда мы поднимались на пятнадцатый этаж.
— Даже не сомневалась в твоем контроле, — недовольно отметила я. Плохая идея поселить меня в логове снежных оборотней.
— Язва, — засмеялся Филипп. — Но иначе я не могу. Ты говорила, что наш вид тебя напрягает, но его и не будет рядом. В квартире ты будешь жить одна, но если понадобиться, какая-либо помощь, можешь обращаться либо ко мне, либо к любому моему волку. Тебе всегда помогут.
Квартира оказалась двухкомнатной. Просторные помещения, много навороченной техники. Даже джакузи было!
— А квартира не слишком шикарная для меня? — скептически посмотрела на огромную двуспальную кровать.
Апартаменты великолепны, жаль, что задержусь здесь ненадолго.
— Она еще и для меня, а я люблю комфорт, поэтому обживайся, — улыбнулся он. Конечно, любит. Вожаки всегда выбирают себе самое лучшее. Только с парой ему не повезло. И все-таки Филипп классный. И если бы не обстоятельства, нырнула бы в омут с головой в эти отношения. — Еще я посмел подобрать тебе гардероб, — он открыл неприметную дверцу, где обнаружилась небольшая комнатка со стоячими вешалками, полными женской одежды. — Надеюсь, угадал с размером.
— И когда только успел? — ошарашенно изумилась я, осторожно прикасаясь к дорогой ткани. Мягкая, так и просилась к телу, но я резко одернула руку. Я не привыкла к такой заботе.
— Не хотел, чтобы мы время тратили на хождения по магазинам, когда просто можем насладиться друг другом, — и меня жадно поцеловали в губы.
Поцелуй не был похож на утренний. Сейчас Филипп проявлял чувства доминирования, устанавливал на меня свои права.
Требовательный, жадный, всепоглощающий, страстный. Удар спиной о стену резко привел меня в чувства.
Проклятье! Не заметила, как кошкой льнула к вожаку, оплетая его бедра ногами, терлась о пах, чувствуя огромное возбуждение в брюках мужчины.
Филипп застонал, а потом нехотя отстранился, но тело все еще продолжал прижимать к стене.
— Ты с ума меня сводишь, — прохрипел альфа. — Я так хочу остаться, но мне, к сожалению, пора, — прошептал он, зарываясь носом в макушку. — Так не хочу уходить, но мне нужно разобраться со вчерашним нападением.
— Да, конечно, — куда делся мой голос? Я себя практически не слышала, только собственное шумное дыхание.
В этом маленьком двухкомнатном мире, рядом с сильным мужчиной, все беды отступили, правда, на время.
Меня чмокнули в нос и ушли, а я обессиленно сползла по стене. Мне будет трудно уйти от Филиппа.
Сердце сдохнет без него.
Чтобы, как-то отвлечься от унылых мыслей, стала изучать свое временное место обитания.
Будто в будущее попала. Все такое незнакомое.
Даже холодильник забит едой. Готовой. Заметила на некоторых контейнерах этикетки известного ресторана города.
Филипп обо всем позаботился.
Черт. Снова глаза на мокром месте.
Как порой жестока с нами судьба.
Нет. Не думать об этом.
Вроде бы завтрак был недавно, но нервное переутомление заставило жалобно урчать желудок.
После слияния, заметила у себя усиленный аппетит. Я стала очень много кушать. Рора наверстывала упущенное.
Сейчас передо мной возвышалась паста из морепродуктов, которую я уминала за обе щеки.
Какая бы гордость не была у меня внутри, но и от одежды не отказалась. Тряпки старухи на мне мешком висели.
Бросила взгляд в зеркало.
Обычные джинсы, кеды, белая футболка и завязанные волосы в высокий хвост, напомнили о том, что я все же молодая и довольно привлекательная девушка. Даже косметика мне была не нужна. Милое лицо, изящные покатые плечи, высокая пышная грудь, тонкая талия, немного широковатые бедра, но Филиппу я нравилась любой.
Я решила ознакомиться с районом. Нужно осмотреться, подобрать пути отступления.
Подхватив рюкзачок, поспешила на улицу.
— Аврора Михайловна! — услышала знакомый голос Бориса. Он выскочил из машины и быстро оказался рядом. — Вас куда-то подвезти?
Нахмурилась. Как я забыла, что за мной повсюду следует охрана.
— Нет, — отрицательно мотнула головой. — Просто решила пройтись. Конец мая очень теплый, не хочется сидеть в четырех стенах.
— Как я Вас понимаю, — хмыкнул мужчина. — Но Вы же знаете, что отпустить Вас одну мы не можем.
— Куда уж без доблестной охраны, — в моем голосе отчетливо сквозил сарказм. Борис это тоже заметил и недовольно покачал головой.
— Вы сокровище нашей стаи, — твердо заявил он. — Вы пара нашего вожака. Альфе невероятно повезло, — ой, сомневаюсь, что повезло. От меня сплошные неприятности и беды.
— Борис...
— Вам не о чем беспокоиться, — оборотень кивнул в сторону машины, где стояло еще два волка. Алекс и Игорь. С ними я тоже успела познакомиться. Двое высоких жилистых симпатичных мужчины. Эта троица очень интересные личности. На вид лет тридцать, а на самом деле точно больше. Возраст оборотней не определить. — Вы нас даже не заметите.
— Ладно, — махнула я рукой. — Делайте, как знаете.
Лето буквально на носу. Я обожала это время года.
Еще ребенком мы часто с семьей выезжали на озеро и неделями там отдыхали. Волчицей плескалась в воде, девчонкой сидела на берегу и лепила из глины куличики. Беззаботное было время. Это было так давно, что временами я сомневалась, а мое ли это было детство? Или я подглядывала в воспоминаниях за другой девчонкой. У нее все было отлично. Она была счастлива, а родители не садились в тот злополучный самолет на свой последний смертельный рейс.
