Как приручить ведьму, или суженая для зверя

Галина Очеретяная

Как приручить ведьму, или суженая для зверя! (СИ)

Аннотация

Четыре правила выживания. Пока я им следую, продолжаю жить.

Однажды нарушив одно, я запустила цепочку событий, ведущую в самую бездну, откуда не выбраться. Время не обратить вспять, чтобы все исправить, но и сойти с пути уже нельзя. Слишком все круто завертелось. Стоит отступиться и дорогие сердцу люди погибнут, а этого я позволить не могу.

Итак.

Правило первое...

Предупреждение: Черновик с ошибками. Огромное спасибо за обложку просторам Интернета.

Пролог

— Крепче вяжите ведьму, — раздраженно прорычал Стас, сын вожака.

От боли закусила губу до крови. Чувство, что цепи сейчас отделят мои запястья от рук. И звука не могу произнести. Эта тварь наложила на меня заклятие безмолвия и препятствует обороту.

Как же я была зла. Меня застали врасплох, но я не предполагала, что все зайдет слишком далеко.

Я видела, чувствовала, что не просто так Стас вьется вокруг меня. Оказывается, он облизывался не на меня, а на мою ведьмовскую силу.

А ведь мне оставалась неделя. Всего неделя, как я войду в свою силу окончательно после инициации. Воодушевленно готовилась к этому моменту.

Инициация для ведьмы наступает в восемнадцать лет. Именно этот возраст благоприятно влияет на нашу силу и ее можно легко обуздать. Это самый главный, важный и трепетный этап в жизни каждой ведьмы. Мы наконец-то можем выпустить силу, слиться с природой, пропустить через себя энергию мира и наконец, приручить внутреннюю суть ведьмы. Ее дыхание, новую жизнь.

Я и полянку для себя присмотрела. Вызубрила нужное заклинание и последовательность нанесения на тело рун. Подготовилась хорошо и с нетерпением ждала своего дня рождения.

Не дождалась. И не дождусь уже.

Стас захотел мою нераскрытую силу присвоить себе. Даже, где-то запрещенный ритуал раздобыл для этого. И дня рождения ждать не стал.

Мерзко. Как он вообще на такое решился? Это же преступление! Только кто ж его осудит? Он сын вожака и этим все сказано.

Надеяться мне не на что. Помощь не придет. Никто не пойдет против альфы. Да и Стас такую защиту поставил, что даже муха не пролетит.

Попыталась пошевелиться, но заклятие Стаса действовало без сбоев. Несмотря на полную парализацию, я каждой клеточкой тела чувствовала, что цепи впились не только в запястья рук и щиколотки ног, но и сдавили грудную клетку до хруста ребер.

— Была бы более сговорчивой, можно было обойтись без всего этого, — нагло ухмыльнулся Димитрий — прихвостень Стаса. Он провел своей мерзкой лапой по бедру, медленно забираясь в трусики, сжимая плоть. Стало так мерзко, противно, гадко до одури, что сдохнуть на месте хотелось. Мне даже шанс на сопротивление не оставили. Ублюдки. Чувствовала, как по щекам катятся слезы боли, отчаяния и унижения. В глазах мутная пелена. Это конец. — Жаль, что поиграть с тобой нельзя, — удрученно покачал головой Димитрий. — Но Стасу нужна твоя сила, — в моих глазах застыла мольба, но у этих тварей не было сердца. — Тебе она не нужна, а вот будущий альфа найдет ей достойное применение, — будто это признание могло меня успокоить. — Но-но, не смотри на меня с такой ненавистью, — гадко протянул он. — Спасибо скажи своей прабабке. Думаешь, если бы она не отреклась от тебя, то Стас бы решился на такой дерзкий шаг? Так что во всех твоих бедах виновата твоя родственница, — в горле застрял ком. Так жалко себя стало, а еще обидно. — Так что ничего личного, но сила твоей семьи больше не может принадлежать твоему роду. Тем более, после инициации сила вырастет в разы. Благодари свое наследие детка! — жарко прошептал на ухо Димитрий и лизнул область шеи. Меня чуть не стошнило. Как же гадко.

А наследие. Нет его. Прабабка отказалась от нас, как только мама связала свою жизнь с волком. Они с папой были истинной парой и действительно любили друг друга. Только родичи мамы не приняли ее выбор и отреклись от нее по всем ведическим законам. Ей был найден жених из ведьмаков, но он не пришелся по сердцу мамы. Так она и оказалась в стае вожака Федора Волкова. От смешанных браков дети всегда рождались с внушительной силой. Я не стала исключением. Прабабка вычеркнула нас из жизни. Она даже особый ритуал отречения провела. Нас теперь ничего не связывало. Но кровь-то не вытравишь и с этим прабабка точно ничего не могла сделать.

А еще я дура.

Мне было пятнадцать, когда погибли родители. В ту ночь мне приснился сон. Только это был не просто сон, а предсмертное послание от матери. Она меня предупреждала об опасности, но тогда я не придала значения ее словам. Думала, просто сон. Теперь понимала, что мама знала гораздо больше, чем говорила. Но ничего уже не изменить.

Я молча терпела мерзкие прикосновения Димитрия и испепеляла его ненавистным взглядом.

Рывок и ткань платья с треском порвалась на груди. Ублюдок. Я уже ничего не видела перед собой из-за пелены слез. Плевать, что стояла перед этими тварями практически обнаженная. Сколько еще мук и унижений они приготовили для меня? Это когда-нибудь закончится?

— Красивая, — прорычал Димитрий и больно сжал сосок пальцами. — Жаль, что скоро мертвая, — я всегда любила жизнь, но сейчас согласна на смерть. На быструю смерть, чтобы не видеть ничего и не чувствовать. Это сильнее меня.

Чувство, что все это какой-то сюрреалистичный сон, но ощущения слишком реальны.

Мне почти восемнадцать, а чувство, что дожила до глубоких седин. Это невыносимо.

И сейчас, привязанная к столбу цепями, готовая сгореть в ведьмовском пламени, я опустила руки.

Спасения не будет. Не в моем случае.

Лунный свет освещал поляну, но и этого я не видела. Прикрыла глаза, пытаясь уйти от реальности, но мне не позволили.

Димитрий продолжал шарить по моему телу своими липкими мерзкими лапами. Ему доставляло удовольствие мучить меня.

Как же плохо, когда твоя сила все еще спит. Эх, если бы я только была инициированной, то все могло сложиться по-другому.

Сейчас Стас прибегнул ко второму варианту инициации через сожжение в ведьмовском пламени. Только одна поправка — он собирался во время принудительной инициации присвоить всю мою силу себе, а мне подарить смерть. Наверное, после всего, это будет более щедро с его стороны. Но как же не хотелось умирать.

Да и если бы Стас не решил присвоить себе силу, то после такой инициации выживали единицы. Я к таким себя точно не причисляла. Но вот если кто прошел сожжение, то он приобретал огромное могущество. Верховная ведьма, а по совместительству моя прабабка Луиза прошла инициацию через сожжение во времена Инквизиции. У нее не собирались отнимать силу, а просто решили сжечь исчадие Ада. В общем, прабабку убить не удалось.

Стас самолично наносил на мое тело ведические руны передачи силы. И мое согласие ему уже не нужно. Как только вспыхнут символы, разбуженные ведьмовским огнем, я умру.

За меня некому заступиться. Я одна в этой стае и до сегодняшнего дня была под защитой вожака — папиного друга, погибшего вместе с мамой в авиакатастрофе.

Ведьма и оборотень. Не сочетаемые понятия, но не в моем племени. Это тайна для остальных стай. Именно от таких союзов рождались оборотни с ведической силой внутри. Наша стая считалась самой сильной и могущественной среди других и никто даже не подозревал в чем причина. О нашем существовании люди не подозревали. Закон о неразглашении един для всех. А на сам городок наложено заклинание для отвода глаз. У нас не было чужаков или гостей. Лишь Верховная имела право находиться на нашей территории.

— Аврора, какая же ты глупая, — Стас появился рядом неожиданно и ласково провел ладонью по моей щеке, приближаясь ко рту, больно оттянув пальцами нижнюю губу. Скривилась, но Стасу плевать на мои чувства. Ему нравилось ощущать надо мной власть. — Отказалась бы от силы сама, но жизнь сохранила, а теперь пути назад нет, — я молчала, обливая презрением и ненавистью эту тварь. — Поджигай, — приказал Стас Димитрию, а тот ослушаться не посмел и с довольной ухмылкой выпрыснул из пальцев ведьмовский огонь.

Вспыхнул хворост. Стас начал швырять необходимые для ритуала зелья в разрастающийся огонь, отчего он стал еще ярче. Стало трудно дышать. Сын вожака выкрикивал заклинания, отчего руны на теле заискрились и, казалось, что я уже сама стала огнем. Скованная до этого времени сила отозвалась болью. Еще бы. Ее насильно отнимали у владельца. Внутренний зверь давно грохнулся в обморок и от него помощи точно не дождешься. Моя лунная волчица заранее сдалась. Я была одаренной ведьмой, но вот мой зверь оказался очень труслив. Не могла винить ее в этом. Это не волчица труслива, а моя внутренняя суть не позволила отрастить клыки и когти.

Слова матери из сна снова вспыхнули в голове.

Запомни эти правила дочь на всю свою долгую жизнь.

Первое. Стая твой враг. Беги дочь, как можно дальше, заметая следы. Ведьмы не друзья тебе. Каждый сам за себя.

Второе. Доверяй только себе. Полагайся на свой нюх и чувствуй сердцем. Ты единственная, кто никогда не предаст тебя.

Третье. Никогда и ни при каких обстоятельствах не привязывайся к окружающим. Это будет твоя слабость.

Четвертое. Всегда оставайся доброй сердцем, даже если тебе до смерти плохо.

Помни, что мы с папой любили тебя больше жизни.

Правила.

Почему я их не использовала три года назад. Хотя, что я могла в пятнадцать лет? Даже школу не закончила. Куда бежать одной? Я бы пропала без поддержки. А в стае Федора была хоть какая-то защита. Теперь понимала, что не просто так вожак терпел мое присутствие эти три года. Ждал, когда приблизится время инициации, чтобы его сыночек завладел моей силой. А ведь папа считал Федора другом. Но все оказалось притворством, хорошо поставленной актерской игрой.

А мне стало уж очень жарко.

Мама прости меня, но четвертое правило придется нарушить. Не смогу остаться доброй сердцем, когда меня сжигают на костре. И спасибо тебе за гримуар и его знания.

Мамин гримуар должен был достаться мне тогда, когда я пройду инициацию, но гибель родителей изменила и это. Чтобы забыться от горя я стала кропотливо изучать все заклинания и обряды. Только это отвлекало на время, а потом приходили ночи и мокрая от слез подушка. Я так тосковала по ним.

Да, теорию я знала и сейчас нужные руны заклинания сами собой заискрили в голове. Мне не нужно было их озвучивать. Достаточно мыслей.

Жаль, после этой инициации я не стану прежней и даже обычной ведьмой. Я стану иной. Ну что ж, они сами породили из меня чудовище.

Кожа горела. Я чувствовала каждой клеточкой своего тела адскую боль, но ничего не могла сделать. Лишь лихорадочно повторяла в голове заклинание. Руны передачи силы дали сбой и Стас недоуменно смотрел на меня. Я насильно прервала ритуал. Сожжение — не конец для нашей ведьмовской крови, а только начало. Болезненное начало. Такое и врагу не пожелаешь. Всего два раза ведьмы моей семьи испытали на себе подобное. Но тогда была Инквизиция, и у них не было выхода. Полноценная смерть, или жизнь через сожжение.

Я прошла инициацию, сгорела до тла, чтобы снова возродиться.

Новорожденная черная ведьма — добро пожаловать в этот мир!

Силы природы охотно ластились ко мне, целовали тело, обнимали, ласкали, приветствовали обновленную меня. Я принимала их любовь, питалась ею, ощущая внутри небывалую мощь. Я стала в разы сильнее после этого обряда. Простая инициация не давала столько мощи, как через сожжение. И сейчас сила на моей стороне. Она жаждала души.

Сила шептала — отомсти. Я пыталась бороться с ней, но проиграла.

Новорожденная черная ведьма была слишком неконтролируема, а я слишком слаба, чтобы противиться ее жажде. Это страшно. Видеть, слышать, ощущать и понимать, что тобой управляет самая яростная стихия — смерть, а ты ничего не можешь сделать. Ты больше не принадлежишь себе.

С каким наслаждением я отнимала по капле ведьмовскую силу врага.

Они мне ничего не могли сделать, только с ужасом в глазах смотрели на охватившее меня безумие.

В первые часы после такой инициации ведьма очень сильна и для нее не было преград. Очень сложно не поддаваться соблазнам. А я поддалась и сейчас жаждала мщения.

Четвертое правило нарушено. Я наслаждалась убийствами.

Дыхание смерти. Именно оно стало началом конца оборотней. После присвоения чужой силы, с улыбкой на устах смотрела на этих немощных шавок.

Миг и два волка лежат кучкой серого пепла у моих ног. Я с наслаждением пила их души. Небывалая мощь скрывалась сейчас в моих жилах. Было вкусно. Настолько вкусно, что невозможно оторваться. Черная сущность сыто урчала и даже немного усмирилась, позволив мне рационально мыслить.

Федор не простит мне смерти своего наследника, а значит, мне нужно исполнять первое правило матери. Бежать и скрываться от преследования. То, что оно будет, не сомневалась. Моя сила шептала, что сейчас мы справимся с любыми врагами, но я знала, что Федора нам не одолеть. Скольких усилий мне потребовалось, чтобы уговорить силу отступить, притаиться и лечь на дно, не передать словами. Это было сложно и больно. Черная суть сопротивлялась и буквально жгла мою кровь, иссушая жидкость в теле, перекрывала дыхание, отчего я задыхалась, но через некоторое время мне удалось это сделать. Я приручила свою черную суть.

Я лежала на поляне, свернувшись в клубочек и шумно дышала. Кажется, слезы теперь мои вечные спутники. Я рыдала, оплакивала свою жизнь и даже этих ублюдков, о которых я просто испачкала, изгадила свою душу, превратившись в чудовище.

Как жить теперь с этим грузом? Как пережить этот отрезок моей искалеченной жизни?

Родители. Они были сильными, а я их дочь и обязательно справлюсь с этим. Должна справиться. Не имела морального права сдаться.

Я чудовище и как бы гадко мне не было от этого осознания, сдаваться не собиралась. Назад пути не было.

Бежать. Бежать, как можно дальше из собственной стаи, от этого проклятого места, изменившие наши судьбы. И сила. Силу нужно заблокировать, иначе боюсь, она снова попытается взять контроль над своей хозяйкой. Да и сделать это нужно еще по одной причине. Федор. Он найдет меня по силе. Оставлю крохи для выживания.

И моя волчица. От нее нужно избавиться. Вожак чувствовал своих. Он призовет к себе силой альфы через оборотницу. Я пошла на еще один рисковый шаг. Разделила себя, проведя сложный ритуал на этой же поляне. Луна мне помощница. Пока мы разделимы, то неуязвимы.

Во всем мире мы остались одни с моей волчицей, следующей за мной по пятам. Федор не найдет нас, пока мы разделимы.

Рора. Так я назвала свою половинку. Мы чувствовали и понимали друг друга.

Правда Рора была совсем маленькой и слабой. Сила ведьмы подавляла ее. Сейчас лунная черношерстная волчица скорее была похожа на безобидного щенка. И мне это на руку. Меньше буду приметной.

Я не только отделила себя от внутренней сущности, но и передала часть собственных ведьмовских сил волчице, чтобы мы понимали друг друга. Свою силу я приглушила. Не нужно сверкать ею. Иногда даже приходилось ее блокировать.

Часть первая

Глава 1

Три года спустя. Наши дни.

Сегодня у нас на пути седьмой город, который мы сменили с Ророй за последние три года. Нельзя надолго оставаться на одном месте, иначе найдут. Вожак, как я и предполагала, подключил все свои связи, чтобы отыскать преступницу. Но он ловил лишь пустоту.

Три года назад мне с трудом удалось договориться с собственной неконтролируемой силой. Сейчас она ко мне прислушивалась, чему я была очень рада. За прошедшее время мы научились ладить друг с другом и договариваться.

О событиях той ночи старалась не вспоминать. Я убийца и этого не изменить. Радовалась, что родители не видели, во что превратилась их обожаемая дочь. Было стыдно.

Внутри поселилось сожаление, что моя жизнь не будет прежней.

Той ночью нежная слабая девочка Ави действительно умерла в том беспощадном ведьмовском огне. На смену ей родилась жестокая, циничная, бесчувственная Аврора. Если меня били, я всегда отвечала. Только сильный сможет выжить в этом мире.

Черная ведьма, инициированная через сожжение — единственная в своем роде. Таких в нашем мире теперь двое. Прабабка имела силу равную моей, хотя за века, наверняка, смогла увеличить собственный резерв. Только между нами было различие. Луиза не стала чудовищем. Она смогла сразу же взять под контроль свою суть и не испила души врагов, как это сделала я. Именно поглощение превращало нас в чудовищ.

И я чудовище.

Но я справилась. Я настолько сильна, что сумела незаметно спрятать свою суть так глубоко, что никто не догадался о том, кто ходит рядом с живыми существами.

Обычный человек для окружающих и сильная, могущественная ведьма для себя. Я могла свернуть горы, осушить океаны, поменять местами континенты — настолько уникальной и сильной была моя магия. Но мне это не нужно. Я хотела спокойной жизни, где-нибудь в тихом сосновом лесу на берегу кристального чистого озера.

Моя черная суть — это моя мука, моя боль, мой крест. Сложно, трудно, порой до безумия невозможно подчинить стихию. Она просила, умоляла уступить на время, ослабить контроль. Но я понимала, чем это могло обернуться. Повторения трехгодичной давности я не желала, поэтому не позволяла вырваться стихии наружу.

Благодаря своей уникальности, я могла колдовать так, что никто этого не замечал.

Легкое внушение? Легко.

Капельку удачи? Проще простого.

Я всемогуща!

— Рора, что нам теперь делать? — устало спросила у своей подросшей волчицы.

— Ну, колдовать тебе больше нельзя, — начала размышлять моя вторая половина. Именно мелким колдовством мы и занимались последние три года, чтобы заработать на жизнь. Колдовство незначительное и моих разрешенных сил хватало на целительские зелья и проклятия. — Слишком много внимания мы привлекли в последний раз. Обязательно надо было порчу на мэра насылать? — проворчала волчица.

— Нам хорошо заплатили, — лениво пожала плечами и откинулась на сиденье автобуса, вспоминая последний заказ.

А ведь клиентка была в отчаянии и еще беременная. Нет, жалости у меня к ней не было, но гада хотелось наказать. Я всегда была против насилия в любом ее проявлении, поэтому и согласилась. Озвученная мною цена не удивила обиженную девицу и, хлопнув по рукам, я взялась за дело.

В общем, через пару дней проклятие вошло в силу, и мэр города приобрел вечное невезение, неприятности в карьере, бизнесе и семье, а так же я лишила его мужской силы. В итоге появился импотент-неудачник в сорок лет.

Только кто же знал, что этот гад наймет ведьмака для моей поимки? Ведьмак оказался умелым колдуном и отыскал меня по нитям остаточного проклятия.

Ох, и как же мы резво улепетывали с Ророй среди ночи через окно второго этажа съемной квартиры. В сумку успела бросить поддельные документы и честно заработанные ведьмовским ремеслом деньги. Квартиру сожгла в ведьмовском огне. Пришлось позаимствовать немного силы у своей инициированной черной сути. Надеюсь, Федор не уловил остатки моего колдовства. Зато улик и никаких вещей для поиска я не оставила. Чисто сработала. Пусть думают, что сгорела.

— И поэтому нам пришлось бежать оттуда, — фыркнула Рора. — Мало стаи Федора на хвосте, так давай еще местную власть посадим на тот же хвост. Он у меня, знаешь ли, единственный и терять я его не хочу.

— Не бурчи, — кто же знал, что мы так подставимся, но в одном Рора права — нам нужно лечь на дно. Мы, на какое-то время должны стать невидимками, а значит, с колдовством завязываем.

В любом случае полгода, год нужно отсидеться в тихом неприметном месте. Ведьмак долго искать меня не будет. Это не оборотень Федор, у которого ко мне кровная месть. Тот будет сдыхать на смертном одре, но искать не перестанет.

Прибегать к кардинальным мерам не желала. Убивать того ведьмака не хотела, хотя это было в моих силах. Он мне ничего не сможет сделать.

Поэтому просто ляжем на дно и будем жить тихой, неприметной, провинциальной жизнью.

В этот раз мы с Ророй хорошо подготовились. Я изменила свою внешность с помощью заговора и зелий. Нельзя мне больше быть молодой девицей с длинными темными вьющимися волосами, смуглой кожей, приятными чертами лица и золотистым цветом глаз. А еще фигура. Она привлекала к себе очень много ненужного внимания. От нее я тоже избавилась с помощью того же зелья изменения внешности. И почему раньше не догадалась исказить свою внешность?

Сейчас я седовласая женщина шестидесяти лет с множеством морщин на лице и лишними килограммами на теле. Так надо. Еще и пару крупных родинок посадила на нос и щеку. Теперь я 'красавица'. Даже запах тела смогла изменить. Если тщательно принюхаться, то можно уловить мой естественный аромат, но это нужно обладать сверхчувствительным нюхом, но даже оборотни не способны на такое. В этот раз я подстраховалась с разных сторон.

Рору тоже пришлось поить зельями и превращать в обычную собаку. Хватит сверкать волчицей.

Теперь мы точно неприметны.

Спустя три недели заметания следов от ведьмака, вздохнула спокойно. Нам удалось уйти от преследования.

— В любом случае, нам нужно быть теперь во сто крат осторожнее, — Рора оставила за собой свое последнее слово.

Это точно. Я постоянно жила в напряжении. Моя черная суть просилась наружу. Мне стоило огромных усилий, чтобы удерживать ее.

Был огромный соблазн открыть полностью силу и наказать врагов, но нельзя. Слишком рискованно. Вожак силен, а значит, почувствует меня, стоит лишь дать слабину. Да и ведьмак мэра тоже теперь на хвосте. Сомневаюсь, что он поверил в мою инсценированную смерть. И почему я так была уверена в своей неуязвимости? Расслабилась и не затерла нити своего проклятия. Так сильно хотела наказать негодяя, что этот момент вылетел у меня из головы.

Пока тряслись в автобусе, уткнулась в телефон в поисках квартиры. Нужно подыскать жилье на первое время и желательно ближе к лесу или парку, чтобы у Роры была возможность гулять.

— Ави я устала трястись в этом раздолбанном гробу на колесах, — пожаловалась Рора, сложив морду на мои колени. Мы с ней заняли аж целых два места, отчего пассажиры неодобрительно ворчали. Одна дамочка попыталась сделать мне замечание, но я посмотрела на нее своим ведьмовским взглядом. Женщина резко отшатнулась, отвернулась и больше не давала о себе знать. Знаю, подло поступила, но выяснять отношения с местными, желания не было. — Меня сейчас стошнит, — и Рора демонстративно пару раз изобразила отрыжку. Фу. Ну, и манеры!

— Не ной, — скривилась я. — Скоро будем на месте и я даже нам жилплощадь нашла. Хозяйка квартиры будет ждать нас на месте, — говорила тихо, чтобы другие пассажиры не услышали.

Это Рора общается со мной мысленно, а у меня получается не всегда, поэтому слова приходиться проговаривать вслух.

Мне, как ведьме, еще многому нужно учиться. Мамин гримуар дал мне многое, но это все равно, что капля в море. И сейчас мамино наследие осталось в стае Федора. Вот бы добраться до прабабкиного гримуара. Там точно куча полезных знаний, собранных веками. Только отречение от рода не позволит прикоснуться к тайной книге знаний.

Тяжко вздохнула и зарылась пальцами в густую мягкую шерсть волчицы.

Неприятности с мэром выбили нас из колеи. Переборщила с возмездием. Теперь на хвосте ведьмак.

А ведь я все распланировала на ближайшее месяцы, и тут резко пришлось менять планы, но ничего, в следующий раз буду более ответственной и осторожной.

Думать нужно быстро. Кошелек не бездонный и надолго наших сбережений не хватит. Но заниматься ведьмовским ремеслом пока нельзя, а больше я ничего не умела. Тупик.

Еще через два с половиной часа мы наконец-то прибыли.

Только прежде чем нас пропустили на территорию, тщательно изучили паспорта. Три недели назад и с этой стороны себя подстраховала. Новая внешность, новые документы, хоть и сделали их мне под внушением.

С моими силами можно сделать невозможное.

Естественно я не заинтересовала местные власти и уже спустя несколько минут меня пропустили.

Впервые в жизни столкнулась с таким въездом в город. Но и раньше нас не встречали лично оборотни. Мы с Ророй так устали, что даже не напряглись в их присутствии.

Город был обычным, непримечательным. Даже люди все те же, не подозревающие о другой стороне жизни.

Рора выскочила из автобуса и потянулась, разминая шею, лапы и даже хвост, вихляя им направо и налево.

У меня тоже кости затекли, поэтому слегка покрутила шеей, разминая ее, изогнула запястья и, подхватив удобнее сумку, пошла прочь с вокзала. Нужно себя пристроить до темноты. Не ночевать же в парке. На улице хоть и май месяц, но воздух еще по-весеннему слишком свеж и прохладен.

До места встречи с хозяйкой квартиры добрались без опозданий.

Квартиру я нашла на окраине города. В километре от дома раскинулся шикарный лес. Упустить такую возможность не могла. Роре нужно раздолье и место для охоты.

Квартира еще хранила дух Советского Союза. Мебель, ковры, посуда — это все эхо из прошлого. Даже часы с кукушкой на стене, словно замерли в своей эпохе. На шкафу стояла неваляшка 'Ванька-встанька'. Улыбнулась. Как в детство окунулась.

В принципе, могло быть и хуже, но сорить сейчас деньгами на более комфортные условия не имело смысла. Я пока безработная, поэтому с Ророй нужно немного завязать пояски и экономить.

Едва за хозяйкой закрылась дверь, облегченно выдохнула. Вот и наш новый дом. Надолго ли? Никто не знал, но пока у меня была передышка, воспользуюсь шансом и наконец, спокойно выдохну.

Устала.

Эти три года вымотали меня очень сильно. Не предполагала, что так обернется судьба. А ведь я ни в чем не виновата.

Посмотрела на Рору.

Моя волчица. Совсем юная, маленькая, беспомощная. Она вынуждена жить вдали от своей хозяйки. Как еще не сошла с ума? Я так ей сочувствовала, сопереживала, поддерживала, но пока ничего не могла изменить. Мы не должны привлекать внимание.

Развитие волчицы происходило медленно. Я даже догадывалась в чем причина. Все из-за блокируемой силы и нашего разделения.

Вздохнула и почесала любимицу за ушком. Рора тоскливо посмотрела в глаза, а у меня сердце кровью обливалось от ее взглядов. Такая безнадега в них, что пора в петлю лезть. И этот взгляд я видела довольно часто.

Моей волчице намного сложнее вдали от своего носителя, то бишь, меня. Она молодец и держалась отлично, даже вида старалась не подавать, как ей плохо было в разделении. Мне тоже плохо. Это, как оттяпать половину тела. После такого чувствуешь себя неполноценной, калекой. И привыкнуть к этому невозможно.

— Ты же понимаешь, что у нас нет другого выхода? — ласково спросила я, обнимая волчицу.

Она лишь кивнула. Даже ответить не захотела. Толку от моих извинений, если мы не можем изменить ситуацию.

— Рора может, прогуляемся? — предложила я и, заметив заинтересованность в глазах, потянула ее на выход.

Я тоже любила лес. Особенно ведьмовская половина. Мы здесь отдыхали и набирались сил. Природа для ведьмы — это глоток свежего воздуха.

Лес встретил нас шорохом листьев, запахом проснувшихся после зимы растений и невероятно чистейшим воздухом.

Благодать!

Только недолго я радовалась. Попытавшись слиться немного с природой, почувствовала отголосок боли леса.

Я поспешила на этот зов. Не могла спокойно смотреть на то, как природа гибла, а здесь именно это я и чувствовала.

Заметила часть умирающих деревьев. Рора просила меня не колдовать, но я смогла пройти мимо. Немного поделилась с лесом силой и ощутила легкий щекочущий отклик благодарности. Использовала крохи сил, а такой результат. Растения будут жить. Интересно, почему они пришли в упадок? Ведь любая ведьма всегда следит за лесом, а здесь, словно и не было их никогда. Очень странно. Город маленький, но должен иметь свою ведьму. По-другому не бывает. Мы присматриваем за природой. Используем свои силы во благо. Это, конечно же, не пересекается с нашими темными делами. Мы как делаем добро, так и совершаем зло. Одно другое уравновешивало.

Хотя мне с ведьмами встречаться противопоказано. Особенно, когда на хвосте ведьмак. Если он попросит помощи в моей поимке у Анклава, то ни одна ведьма не сможет отказать в этой помощи. Поэтому нужно быть тише воды, ниже травы. Надеюсь, в Анклав он не рискнет сунуться. Мы ведь гордецы еще те. Признавать собственные промахи не в нашем характере. Сами. Все сами.

Странно. Очень, очень странно. Почему лес начал погибать? Завтра пройдусь по городу. Прислушаюсь, что поет природа. С лесом все ясно. Он очень давно не видел заботу ведьм.

Ох, и вымоталась я за эти дни. Мне нужен очень хороший отдых. Мы с Ророй нашли полянку. Пока она резвилась на ней, я присела на пенек и прикрыла глаза. Хорошо было здесь. Дышалось легче, словно второе дыхание открылось.

Домой вернулись ближе к ночи. Даже за временем не следили.

Хорошо отмыв Рору, покормив поздним ужином, отправила ее спать. Сама же принимала водные процедуры больше часа. Горячая вода так разморила, что я уснула прямо в ванной. И как не утонула? Пора перебираться на кровать.

Ночью проснулась от зова. Было тошно, голова раскалывалась. Рора жалобно скулила у моих ног, спрятав нос под одеяло.

Силен же гад. Даже до разделенных нас умудрялся дозваться. Боялась представить, что он с нами сделает, едва я верну волчицу. Да я же на пузе к нему приползу. Ноги стану вылизывать, вымаливая прощение, либо смерть. В моем случае смерть была бы милосердной.

Ну, уж нет. Собрала себя до кучи и позволила своей силе немного пошалить. Обрушила на сознание Федора огненную волну. Жаль, что мозги спалить ему не получилось. На нем стояла хорошая защита, но я вывела его на время из строя.

Когда он уже успокоится?

Никогда.

Кровная месть уходит только после смерти.

Вздохнула.

Посмотрела на Рору и послала ей волну успокоения. Волчица больше не скулила. Боль прошла.

— Когда он уже сдохнет? — недовольно проворчала она. — Сколько можно?

— Пока не отомстит, не успокоится, — удрученно прошептала я.

Мы уснули в расстроенных чувствах, но остаток ночи прошел спокойно. Даже выспаться умудрились.

День сегодня выдался солнечный. Май очень радовал своими теплыми днями.

За эти три недели поменяла свой гардероб согласно новому облику. Теперь у меня преобладали яркие цвета и просторные одежды. Сейчас я походила на цыганку в своей цветастой длинной свободной юбке и яркой шифоновой блузке. Седые волосы заплела в две тугие толстые косы. Глаза горели озорным предвкушающим блеском. Подмигнув отражению в зеркале, поспешила на улицу. Рора — моя верная спутница, не отставала.

Люди спешили по своим делам, погруженные в собственные мысли. Казалось, каждый осознавал, зачем он здесь. Я смотрелась в этих безликих образах, как нечто яркое, сочное и вкусное, несмотря на 'возраст'.

Пару раз уловила запах других оборотней. И каждый аромат отличался. По крайней мере, насчитала уже пять видов волков. Обычно всегда одна территория принадлежит одному виду, а здесь я наблюдала иную картину.

Мы пришли в парк. Рабочий день в самом разгаре, поэтому людей сейчас не очень много.

А мне нужно было немного поколдовать.

Мои способности позволяли чувствовать других ведьм на расстоянии. И это тоже подарок огня. Не зря сгорела. Сейчас это обстоятельство позволяло удачно скрываться и выживать.

Рора улеглась неподалеку от меня на зеленую мягкую травку. Симпатичную мордочку сложила на передних лапах и довольно зажмурилась. Сейчас она отдыхала. Я бы тоже к ней присоединилась, но сначала дела.

Прислонилась лбом к дереву, погладила шершавую кору и подпитала корни своей силой. Отклик благодарности почувствовала сразу же. Улыбнулась. Какая бы черная ведьма я ни была, природа меня любила. Растения помогали концентрироваться.

— Дорогие мои, — глухо прошептала я. — Почему вы одиноки и брошены?

Ответом мне послужила тишина. Природа не знала ответ на этот вопрос.

Ладно, отринем все лишние мысли и приступим.

Настроилась на нужную 'волну' и спустя несколько минут поняла, пусто. Никого нет. Ведьмами здесь и не пахло. Их не было в этом городе вообще. Это странно. Обычно, хоть одна, но должна быть, а судя по энергии природы, их здесь очень давно не было.

И это странно. Так не бывает.

На этот поиск я потратила достаточно много сил, но истощения не ощутила. Еще один подарок огня. У меня неиссякаемый источник силы. Жаль, что пользоваться им, как я того желала, не могла. Федор не дремлет. А с ним я пока не готова встретиться лицом к лицу.

Если наша встреча состоится, то в живых останется только один. Я не готова умирать, но и хладнокровно убить тоже не могла. Я не убийца, хотя моя сила шептала обратное. Поэтому лучше нам не встречаться.

Федор мне не даст нормальной жизни. Пока он жив, искать не перестанет. Тупик.

Вздохнула, отлипая от дерева.

Опустилась рядом с Ророй и погладила ее по голове. Волчица потянулась за моей лаской, как за солнышком. Ей плохо без меня, а мне без нее.

— Пойдем домой дорогая, — прошептала я и поднялась на ноги. Рора лизнула мои пальцы и завихляла хвостом. Пыталась меня подбодрить. — Здесь нам ловить нечего. Ведьм нет, можно расслабиться, а с оборотнями я смогу договориться. Это же не стая Федора, поэтому проблем в этой области не быть не должно, а моя сила нам поможет.

— Так может, мы здесь сможем задержаться надолго? — с надеждой прошептала Рора у меня в голове. — А то постоянно сидим на 'чемоданах'.

— Посмотрим Рора, посмотрим, — обещать ничего не могла. Неопределенность — сейчас наш девиз по жизни.

И снова оборотни. Как же их много в этом городе. В моем районе и духа присутствия их не было, а центр просто кишел разными видами.

— Смотри, — кивнула Рора в сторону оборотней. — Они все идут в то громадное здание.

— А пойдем и мы посмотрим, что там интересного происходит, — улыбнулась я и зашагала за толпой мужчин и женщин.

Оборотни были одеты в разные стили одежды, начиная от спортивной и заканчивая кожаной, напоминая байкерскую. А вон в стороне стояло несколько огромных байков. Любопытно.

Оборотни, скорее всего, спешили на работу, но почему в разгар дня? Посмотрела на часы. Хм, обеденное время закончилось. Теперь понятно.

Огромное трехэтажное здание притягивало взгляд. Но самое удивительное, из всех запахов оборотней я уловила новый, тонкий, чуть щекочущий нос, сладковатый аромат. Подобных запахов я никогда не встречала. Нет, эти запахи естественно отличались, но абсолютно у всех присутствовала нотка сладости. И она пьянила, манила.

В голову пришла шальная мысль. А почему бы и нет?

Кто меня станет искать в логове оборотней? Ведьм нет, а Федоровские ищейки сунутся в это место в последнюю очередь.

Он не признавал другие стаи, кроме своей, но иногда не гнушался использовать их в своих целях.

Решено.

Улыбаясь во все тридцать два, пошла в сторону высоких кованых ворот. Рору оставила возле них же. Не буду тянуть свою волчицу в логово.

Ух ты! Даже надпись есть на табличке: 'Стрельников и Ко'.

Интересно, чем занимается эта 'Ко'?

Вот только войти мне будет не просто. В здание оборотней пропускали исключительно по специальным пластиковым карточкам. У меня такой не было.

Но отступать не в моих принципах.

Осмотрела огромный холл здания, где сновали не только двуипостасные, но и люди.

— Добрый день, — вежливо поздоровалась я, остановившись напротив мужчины, перегородившему мне своей тушей вожделенный вход. Рассчитывала проскочить, но не вышло. Служба безопасности работала отлично.

Довольно молод, высок, симпатичен. Длинные блондинистые волосы затянуты на затылке в хвост. Бледно серые глаза, словно подернуты пеленой. Глубоко вдохнула. Запах чуть терпкий, но опять же сладковатый. Какого же ты вида?

— Добрый, — кивнул он, рассматривая меня.

Скривился. Чует во мне человека, а людей, как правило, оборотни не очень жаловали, хотя видно, что работать им здесь позволяли.

— Я по поводу работы, — с места в карьер начала я, нервно теребя в руках сумочку. Как бы внешне я не храбрилась, но внутри все замирало от провала нелепой операции.

— Вам назначено? — недоверчиво спросил мужчина и, достав телефон, что-то начал там искать. — Хм, никаких распоряжений не поступало относительно нового набора..., — тут он запнулся, а потом продолжил. — Людей.

— Дело в том, что мне очень нужна работа, — заискивающе начала я.

— Гражданочка Вам лучше уйти, если не назначено, — нахмурился оборотень. — Это место не для вас. Посторонним запрещено находиться на территории.

— Но как же? — расстроенно произнесла я и решила рискнуть. — Мне ведь очень надо.

Понимала, просто так меня никто не пропустит, поэтому набросила на себе немного чар. Добавила чуточку расположения, капельку очарования, вздох дружелюбия, выдох обаяния. Чар совсем немного и они незаметны, но наблюдая, как оборотень вытянулся и посмотрел на меня добрым взглядом, полностью уверилась в своем правильном решении. Сразу нужно было так сделать.

— Возможно, что-то можно придумать, — задумчиво протянул подобревший оборотень.

— Я была бы вам очень признательна, — широко улыбнулась я, мысленно потирая ладони. Теперь, главное, не перестараться.

— Лена, — оборотень заговорил в телефон. — У меня к тебе небольшая просьба, — и мужчина мне подмигнул. — Нужно найти, какое-нибудь рабочее место для моей хорошей знакомой, — с той стороны посыпался град вопросов, на что мужчина еще раз внимательно посмотрел на меня и принюхался. Нюхай, сколько душе угодно, но меня от человека не отличить совсем. Я замечательно освоила чары маскировки. Но сейчас оборотень уже не кривил нос. — Нет. Человек. Да, знаю, что стараемся не набирать их, но ведь можно сделать в нашем случае исключение? — для убедительности я просительно заглянула в глаза и к чарам добавила нотку отчаяния. — Лена я буду тебе должен, — и мужчина отключился.

— Совсем ничего? — расстроилась я. И колдовство не помогло.

— Ну, почему же? — улыбнулся он. — Сейчас вас проводят к Елене и она все устроит.

— Спасибо вам огромное, — облегченно выдохнула я. — Аврора Михайловна, — запоздало представилась я.

— Владислав, — кивнул мужчина, а потом обернулся и громко проговорил. — Тимур поводи Аврору Михайловну к Елене.

Буквально из ниоткуда появился вышеупомянутый Тимур.

Мужчина, как и Владислав тоже был молод и светловолос. Немного ниже ростом и со сломанным носом. Уж очень выпирала горбинка.

Сначала он брезгливо сморщился при виде человека, но едва оказался ближе, как губы растянулись в улыбке. Очарование действовало.

— Конечно Влад, — мне протянули ладонь, но я проигнорировала. Не люблю мужские прикосновения. Три года назад мне их хватило с лихвой, когда Димитрий лапал меня своими мерзкими липкими похотливыми лапами. Меня передернуло от омерзения и это отметили оборотни, но ничего не сказали. — Пойдемте Аврора Михайловна, — оборотень отступил, позволяя мне пройти.

— Спасибо, — благодарно посмотрела на мужчин. Хотя, если бы не мои чары, меня бы давно выгнали взашей.

— И кем вы приходитесь Елене? — начал любопытничать Тимур.

— Никем, — пожала плечами. — Мы с ней даже не знакомы.

— Вот как? — изумленно воскликнул он и нахмурился. — Тогда почему Влад отправил вас к ней?

— Можно это останется между мной и Владиславом? — не собиралась на каждом углу рассказывать, зачем я сюда пришла. Вот если все получится, тогда и поговорим, а пока, буду молчать.

Елена тоже оказалась блондинкой и тоже имела чуть сладковатый аромат.

— Значит, вы хотите получить у нас работу? — задумчиво проговорила она после моей короткой придуманной автобиографии. На жалость не давила. За меня это сделали чары. Тем более, жалости от оборотней не дождешься.

— Не отказалась бы, — кивнула я.

— У нас штат забит, — продолжала говорить Елена. — Вакантных мест нет вообще.

— Совсем нет?

— Совсем.

— Тогда как же мне быть?

— Не думаю, что Влад обрадуется, если я его хорошей знакомой человеку, — последнее слово оборотница выделила особенно. — Предложу место уборщицы. Это единственное, что сейчас вакантно, — расстроенно заметила девушка.

— Я согласна! — резвой ланью вскочила со стула. Елена удивленно на меня посмотрела. Вот только ее поразило не мое согласие, а то, как я козочкой поскакала по приемной. Эмоции, что б их!

— Вы уверены?

— Более чем, — улыбнулась я. Взяв себя в руки, стала вести себя соответственно возрасту.

— Тогда попрошу ваш паспорт для оформления.

— Конечно, — я протянула требуемый поддельный документ. Оформление заняло не больше пятнадцати минут. И все кто со мной общался, тут же проникались симпатией. Может я с чарами перестаралась? Вон и мужчины как-то странно поглядывали на меня. Заинтересованно. Особенно та малая часть людей, которые здесь присутствовали.

Так, нужно валить отсюда.

— Убирать будете один раз в сутки, — проговорила Елена. — Поэтому ждем вас завтра в семь вечера. Пойдемте, покажу вам, где будете брать необходимый инвентарь.

В принципе ничего сложного.

Полы моют специальные моющие пылесосы. Их нужно правильно настроить и следить за работой. А с пылью я справлюсь. Да и место моей уборки только кабинеты третьего этажа, где заседало руководство.

Как сказала Елена, то именно кабинеты начальства самые чистые, так как их практически не бывало на рабочем месте. В общем, Елена пожалела мой возраст и дала самую легкую и чистую на ее взгляд работу. Отказываться не стала. У них своего персонала для уборки хватало. И если бы не мое очарование, то и этих кабинетов мне не видать.

Только не понимала, как они допустили в кабинеты начальства постороннего человека? Хотя, чего недоумевать-то? Я же чары доверия использовала. Меня теперь считают тут за свою.

Пока меня знакомили со зданием и соответственно рабочим местом, отметила, что здесь нет ни единого свободного угла, где бы не было натыкано камер видеонаблюдения.

Передернула плечом. На слежку я была не согласна, но и с этим можно что-то придумать. Ведьма я, или кто?

Распрощавшись с оборотнями на дружеской ноте, поспешила к волчице. Чувствовала ее беспокойство и нетерпение.

Но ничего, зато мы теперь с работой!

Глава 2

Рора при виде меня завихляла хвостом и, уловив мое настроение радостно затявкала.

— Мы теперь не безработные! — похвасталась я, потрепав любимицу по голове.

— Даже не сомневалась в твоем упорстве, — хмыкнула волчица.

Я покидала с тяжелым сердцем территорию оборотней.

Несмотря на мое вынужденное бегство, мне нужна была стая. Нужно чувствовать принадлежность к моему миру. Я не одиночка. Я всего лишь слабая беззащитная самка. Возможно, с этими оборотнями я обрету покой, хотя и сомневалась в этом. Оборотни терпеть не могли людей, хотя и позволяли им работать рядом. Меня взяли из-за внушения, но и раскрыть себя я не имела права. Слишком хотела жить!

Домой мы вернулись ближе к ночи. Остаток дня просто гуляли по городу, обследовали территорию, отмечая благоприятные места для внезапного исчезновения, если вдруг рядом окажутся преследователи. Из города можно уйти незамеченными, несмотря на то, что все въезды и выезды строго под наблюдением местной стаи. Но самым эффективным было пересечь границу через реку, протекающую в трех километрах от леса. Хотя и там остро чувствовался запах местных волков. Территорию патрулировали круглосуточно и я, как 'человек' не должна была их заинтересовать. Но река — это на крайний случай, если Федор вдруг умудрится перекрыть все выходы из города. Надеюсь, до крайности не дойдет и вожак еще не скоро упадет на мой след.

— Ты это слышишь? — напряглась я, когда услышала за домом, где мы снимали квартиру, странный то ли скулеж, то ли плач.

Мы возвращались из леса.

— Да шавка, какая-нибудь, — безразлично фыркнула волчица и потрусила к подъезду. Села и стала ждать, когда я ей дверь открою.

— Не похоже на простую шавку, — нахмурилась я.

Не обращая на явное недовольство Роры, поспешила на звук. Волчица со мной не пошла.

В темном, грязном углу, свернувшись в маленький комочек, сидел мальчишка лет семи в ободранных лохмотьях и свежими ранами на теле.

При виде меня, мальчишка ощерился и приподнял верхнюю губу, показывая маленькие клычки, собираясь обороняться.

ОБОРОТЕНЬ!

Но, что он здесь делал в такое позднее время и в таком плачевном состоянии? Кровь сочилась из ран, но волчонок готов был биться до конца.

— Тише малыш, — ласково заговорила я, сделав медленный шаг в сторону маленького оборотня. — Я не трону тебя. Не бойся, — но мальчишка только сильнее забился в стену дома и жалобно заскулил, при этом одновременно, не забывая скалить на меня свои клычки. — Как ты здесь оказался? Что с тобой произошло? Где твои родители?

Ответить ребенок не успел, а я за своей спиной ощутила чужое постороннее присутствие.

И это точно был не друг. И он был не один.

Нос уловил приторно-гнилостный запах. Такие ароматы может источать лишь один вид оборотней. Гиены.

Мальчишка жалобно взвыл, а у меня спина облилась холодным потом. Стало страшно до одури. В воздухе витало убийственное напряжение.

Медленно обернулась, чтобы встретится с врагом.

Мой нос меня не обманул. Огромные. Размером со взрослого пони. Из пасти на землю капала гадкая слюна. Передо мной действительно стояли гиены в количестве трех особей и они лениво двигались в нашу с мальчишкой сторону. Отступила к ребенку, интуитивно закрывая его собой.

— Хорошие песики, — проговорила я и выпустила чары ужаса и страха, совершенно позабыв о том, что этими навеянными эмоциями задело и ребенка. Услышала за спиной глухой звук падающего тела. Хоть бы он был жив, ведь такими эмоциями можно и убить. Может сердце остановиться от страха, но слабое дыхание мальчишки успокоило меня.

Вот только на гиен мои чары совсем не подействовали. Вернее сначала я услышала скулеж ужаса, а потом они встряхнули головами и скинули с себя мои чары, злобно зарычав.

Как? Почему?

И тут я увидела на шее этих тварей маленькие совсем непримечательные медальоны, а точнее ведьмовские амулеты.

Что? Откуда у гиен связи с ведьмами? Не слышала, чтобы наша братия помогала оборотням. Мы всегда соперничали друг с другом. Да у нас идет негласная война! А сейчас получалось, что в этом мире произошли перемены? И они прошли мимо меня? Как так-то?

Гиены зарычали еще яростнее и, наверное, поняли, кто перед ними, так как самый главный резко бросился на меня в прыжке.

Как же я была благодарна своей сути, которая предвкушающее улыбнулась, довольно заворочалась под кожей и прорвала, носимый мною эти три года, блок.

В честной схватке я и секунды бы не выстояла, а сейчас чудовище вырвалось снова на свободу.

Гиена даже не понял, что произошло. Мгновение и у моих ног лежит грязная противная кучка пепла. Даже на кроссовки немного попало.

Кровожадно улыбнулась.

— Поиграем песики?

Песики хотели сбежать, но даже амулеты им не помогли, когда моя черная суть, наконец, дорвалась до желанной добычи.

Так вкусно.

— Ави! — будто со стороны услышала голос волчицы. — Ави приди в себя! Ты убьешь его!

Она единственная, кто могла достучаться до моего сознания. А живущему во мне чудовищу плевать, чьи души поглощать. Ненавистных врагов или ребенка.

Ужаснулась, когда мои глаза сфокусировались на очередной жертве.

Бессознательный мальчишка посерел лицом. Я чувствовала, как забирала по капле его жизнь.

— Ави, пожалуйста, — захныкала Рора и лизнула мою руку. Она меня никогда не боялась. — Ты не простишь себе его смерти. Он — невинное дитя.

Чудовище с Ророй было несогласно. Оно попыталось навредить моей второй сущности. Волчица плашмя растянулось на асфальте и жалобно заскулила от боли.

Именно ее жалобный вой боли, отчаяния и сожаления привели меня в чувство.

Не знаю, откуда взялись силы, но теперь я взяла контроль над своим чудовищем. Мальчишка все еще был жив и это радовало, а Рора... а у Роры мне придется всю жизнь просить прощения за свое безумие.

И снова знакомое болезненное жжение в крови. Моя черная суть не желала так быстро отступать. Она ведь впервые после трехлетней истории вырвалась на свободу. Но из нас двоих я главная. Недовольно прошипев, сжигая кровь в венах, доставляя себе невыносимую боль, загнала ее глубоко под кожу, поставив еще более мощный блок, чем был прежде.

Конечно, я была ей благодарна. Она смогла обойти запрет и спасти нас, но моя черная суть не знала меры и это опасно. Опасно не только для врагов, но и для близких существ.

— Господи Ророчка, прости меня, — упала на землю и крепко прижала к себе хрипящую от боли волчицу. Пустила легкий поток силы, заглушая ее боль. Это я тоже умею.

— Не раздави, — недовольно заворчала она, лизнув мое лицо шершавым языком.

— Прости меня, — заплакала я. Чувство омерзения к себе не отпускало. Я гадкая тварь! Убийца! — Ты как? — Рора продолжала вылизывать мое лицо, стирая слезы.

— Твоими силами скоро буду в порядке, — ответила она, поднимаясь на непослушные ноги. Мне так жаль. Я ничтожество. — Лучше посмотри, что с ребенком.

Ребенок! Точно! Совсем забыла о нем.

Мальчишка все еще был без сознания, но определенно жив. Выпустила чуть силы и впитала ее в оборотня. Дыхание ребенка выровнялось. Сейчас он просто спал. Надеюсь, я не успела сильно навредить ему.

— Круто ты их! — услышала за спиной восхищенный голос Роры.

Обернулась.

Волчица с любопытством изучала три горстки пепла.

Виновато посмотрела на нее. Я чуть не убила второе я, а она ведет себя, как ни в чем не бывало.

— Рора, — тихо позвала ее. Волчица в облике собаки вопросительно посмотрела на меня. — Рора прости меня.

— Ави, ты это я, а я это ты, — качнула головой Рора, подбежав ко мне, уверенно посмотрев в глаза. — Ты хотела убить не меня, а себя. Мне не за что тебя прощать, но я рада, что ты услышала меня и остановилась. Я слишком люблю тебя, чтобы так бездарно потерять. Твоя сила опасна. Я знаю как тебе с ней сложно, но я всегда буду рядом, чтобы не случилось, чтобы ты не совершила. Мы одно целое. Всегда. Помни об этом.

— И я люблю тебя, — обняла свою волчицу и поцеловала в холодный нос.

— А сейчас нужно замести следы и решить, что делать с ребенком, — проворчала Рора и с ней я была согласна.

Оборотень совсем ничего не весил, поэтому я отнесла его под навес, а сама вернулась на место преступления.

Обратилась к природе и попросила помощи. Через пару минут, где было совершено убийство, хлынул дождь, размывая по асфальту пепел гиен.

Вот и все. Больше ничего не напоминало о сегодняшнем преступлении. Даже запаха не осталось.

На душе было гадко и противно. Я снова сделала это. И пусть Рора меня поддержала, себя я ненавидела.

Не хотела быть убийцей, но почему-то обстоятельства складывались не в мою пользу.

Вернувшись к мальчишке, подняла его на руки. Дождь все еще продолжал идти.

— И что мне с ним делать? — поинтересовалась у Роры.

— Здесь его оставлять нельзя, — совершенно верно заметила волчица. — Неси к нам в квартиру, а завтра решим, что с ним делать.

Но сейчас я с ней была не согласна.

— Нам нельзя привлекать внимание, а если ребенка оставить у нас, появятся ненужные вопросы, — покачала я головой.

Как бы не хотелось помочь мальчишке, себя я любила больше. Эгоистично? Вполне. Но я в этом мире одна и выживала, как умела. Да подло, недостойно, но я столько вытерпела не для того, чтобы сейчас так бездарно попасться. Волчонок жив и это успокаивало мою совесть.

— И что ты предлагаешь? — недовольно проворчала Рора. Она не одобрила моего решения, но и не осудила. Всегда на моей стороне.

— Ничего криминального, — пожала плечами и, набросив на нас паутину для отвода глаз, пошла прочь с ребенком на руках. Уверена, он и не вспомнит обо мне утром. Ведь все произошло после того, как он грохнулся от моих чар в обморок. А я могла ему и просто привидеться.

А теперь главное — не думать. Загнать мысли об убийстве так глубоко в подсознание, чтобы не сойти с ума. Ох, если бы можно было стереть из памяти некоторые моменты из жизни, насколько легче бы мне было, но этот груз, неподъемная ноша, навсегда остался со мной.

Особняк альфы стаи местных волков.

— Альфа мы потеряли след, — понуро опустил голову один из моих ищеек. — Без ведьмы не обошлось.

— Исключено, — зло прорычал я. — Они не самоубийцы, чтобы ступить на мою территорию.

Меня раздражала собственная беспомощность.

— Но кто-то умело затер следы, — нахмурившись, произнес Руслан — моя правая лапа. — И тут ты не можешь отмахнуться от ведьмовского вмешательства. Сам знаешь, что оборотня можно легко отследить, но не тогда, когда им в помощь идут ведьмы.

И снова мой бета прав. В похищении явно замешаны ведьмы.

Двое суток мы искали Глеба. И вот, наконец, когда напали на след, снова его потеряли.

Как? Как мы могли упустить из вида чужака? Как они умудрились незаметно жить на моей территории?

В моем городе проживали разные виды оборотней, но все они лично отобраны мной. Вернее это скорее беженцы других стай. Они попросили у меня убежище, и я дал им это. Теперь моя доброта вылезла боком. В моем городе завелась гнилая крыса, которая покрывала чужаков?

А Глеб. Он ведь совсем еще ребенок. Желанный долгожданный ребенок в семье истинной пары. И сейчас его родители, как и весь мой клан, носом землю рыли в поисках волчонка.

Зачем его понадобилось похищать? Хотя, кое-какие мысли бродили в моей голове, но тогда получалось, что враг собрал не всю информацию обо мне, а значит, и крысы в моем городе нет.

Ведь каждая собака в городе знала, что у меня нет своих детей, но похитители были уверены в обратном. Может потому, что каждый ребенок в клане называл меня Отцом? Ведь в их венах текла и моя кровь, но только благодаря особому ритуалу обмена кровью после рождения малыша, а не биологической составляющей. Этот ритуал нужен моим волкам для выживания вида. И пока я жив, так и будет. Нам слишком через многое пришлось пройти, чтобы бездарно это потерять. Можно считать, что весь мой клан — это мои дети.

А теперь получается, одного из моих детей украли прямо из-под носа, из моего особняка, вернее из прилегающего к нему сада, где Глеб резвился на поляне в облике волка, пока я с его отцом решал вопросы стаи.

Расслабился, потерял бдительность, забыл, что за моей спиной кровный враг не дремлет.

— Прочесать каждую улочку, каждый дом, — начал отдавать приказы бете. — Привлечь остальные виды оборотней, — без их помощи точно не обойтись. Численность моей стаи невелика, но вместе с другими оборотнями мы сможем охватить большую территорию для поиска волчонка.

— Слушаюсь альфа, — склонил голову бета и вышел прочь.

Сам же я прислушался к окружающему пространству. В этом плане я отличался от оборотней. Мог то, чего не умели другие. И это моя особенность.

Это мой город и никто не имеет права нарушать установленные мною законы.

Долго не мог понять, что не так с воздухом, пока на языке не ощутил липкий, мерзкий, гнилостный вкус колдовства.

Все-таки ищейка был прав и в моем городе действительно ведьма.

Сплюнул и злорадно усмехнулся. Ну что ж, поиграем.

Вскочил на свой байк и умчался в ночь, рассекая майский воздух, подставляя лицо ветру. Свобода!

Было бы хорошо, если бы во рту не было так гадко. Пока не мог прервать связь с окружающим пространством. Оно вело меня туда, где творилось колдовство.

Мысленно приказал бете взять часть волков и двигаться по указанному мною направлению. Совсем скоро мы возьмем этих тварей, посмевших протянуть свои мерзкие лапы в сторону моей стаи, моей семьи.

Ощутил, что колдовство резко прекратилось, с языка пропал гнилостный вкус, а через несколько минут внезапно начался ливень. Хорошо, что я уловил направление, а значит, область поисков сужается. Видимость резко ухудшилась, дорога под колесами байка заскользила, но скорость я не сбросил. Мне не грозило разбиться в обычной аварии, поэтому гнал на пределе скоростей.

Направление привело меня в сторону района невзрачных, старых домов времен Советского Союза. Я даже как-то забыл, что у меня есть такой район в городе. В основном все мои волки жили с южной стороны, либо в центральной части города, а здесь, я словно оказался в прошлом.

Принюхался и понял, что какие-либо следы смыл проклятый дождь.

Оборотни кружили в этом районе, но так ничего и не смогли обнаружить.

— Плохо дело, — недовольно прорычал бета в моей голове.

С его шерсти крупными каплями стекала на землю вода. Я тоже промок, но не обращал на это внимание. Лишь неприятно липнущая к телу одежда доставляла дискомфорт.

— В моем городе завелась ведьма, — как бы ни прискорбно это было признавать, но факты вещь упрямая. И теперь я в этом убедился. — Руслан найдем ее, найдем и Глеба.

— Нюх на ведьм только у тебя альфа, — покачал лобастой головой Руслан и одним резким движением стряхнул влагу с шерсти. Только надолго это не помогло. Дождь хлестал, как из ведра.

— Рус, все ведьмы очень красивы внешне без единого изъяна и с каким-то внутренним очарованием, — раздосадовано хмыкнул я. Этого у них не отнять. Они могут себя преподнести. — Неужели у нас много в городе чужаков с такой внешностью? Свяжись с охраной города, пусть проверят списки въезжающих за последний месяц.

— Сделаю, — устало прозвучал в голове голос беты.

Разочарованно обвел квартал взглядом и завел байк. Здесь нам больше делать нечего.

И ведь знал, что рано или поздно, но враг нападет, ударит в спину и оказался прав. Я утратил бдительность, а враг неизвестно что сделал с Глебом.

От бессилия хотелось крушить все вокруг, хотелось убивать. Как ловко эта тварь умудрялась наносить удары.

Не успел выехать из этого района, как со мной снова связался Руслан.

— Нашли! — заорал он так громко в моей голове, что я чуть руль не вывернул и не размазал мозги по асфальту.

Через десять минут я был возле маленького бессознательного тельца волчонка. Он лежал на диване под кучей одеял. Глеб был бледен и его морозило. Сейчас возле него суетился наш врач. По сосредоточенному лицу Михаила ничего нельзя было понять, но, по крайней мере, ребенок жив. Сейчас его родители тоже ехали сюда.

— Рассказывайте, — приказал я семье зайцев. Именно в их доме и обнаружился наш волчонок.

— Мы смотрели телевизор, когда услышали звонок в дверь, — начал свой рассказ глава дома, Роман. — А когда я открыл дверь, то увидел ребенка на пороге своей квартиры. Он лежал на коврике, — нахмурился, пытаясь понять и связать воедино вырисовывающуюся картинку. И ничего не понимал.

Зачем сначала похищать, а потом подбрасывать Глеба в эту семью?

Впервые в жизни я был растерян.

Роман не лгал и он действительно нашел ребенка на пороге своей квартиры.

Но ведь похищение точно было. Рваные раны от когтей на теле ребенка прямое тому доказательство. И записка от врага, что он будет по частям отправлять мне моего 'сына', не была пустым звуком. Как тогда Глеб оказался здесь?

Вопросы накапливались, а ответов на них не прибавлялось.

— Альфа с ребенком все в порядке, — выдал заключение Михаил. — Скажу больше, он просто спит, а не без сознания, как мы все думали. Организм истощен, поэтому Глеб сейчас ни на что не реагирует. Серьезных увечий ему не успели нанести, хотя у них на это было время, — за двое суток с ним могли сделать все что угодно. Но склонялся к тому, что похитители сначала решили лечь на дно, а потом отправлять мне 'сына' по частям. Найду и убью тварь самым болезненным и изощренным способом. Благо, время, чтобы получить опыт в области пыток, у меня было предостаточно. И исчислялось это время не годами, а веками.

Тряхнул головой, прогоняя мрачное прошлое. Не время предаваться ему сейчас.

— Спасибо Михаил, — поблагодарил я нашего доктора.

— Где он? — отчаянно закричала с порога волчица. — Где мой сын?

— Алина тише, — рыкнул на нее. — Разбудишь. Глеб в порядке.

Алина не слышала меня, а едва оказалась у кровати сына, осторожно прижала его к себе и разрыдалась.

— Спасибо альфа, — признательно кивнул Матвей. — Спасибо, что спас нас в очередной раз, — и оборотень подошел к жене и ребенку, а я смотрел и молча завидовал, ведь у меня никогда не будет семьи.

В этом мире мне не найти вторую половинку, истинную пару, которую безоговорочно примет мой зверь. Он мирился с любовницами, но еще ни одну не пустил в свое сердце, а без одобрения своей второй сущности я не буду полноценно счастлив. Да и зверь не позволит. Лучше быть одному, чем с кем попало.

Когда я находился с любовницами, он просто закрывался в моем сознании, чтобы не видеть и не чувствовать. В эти моменты я был неполноценен. Это как обрубить половину себя. Меня это злило. Мы прошли через многое, но не могли прийти к согласию в женщинах.

— Когда Глеб проснется, сообщи мне, — сказал Матвею. — Нужно узнать подробности.

— Хорошо альфа, — нехотя согласился волк.

Я понимал его несогласие. Матвей не хотел снова травмировать воспоминаниями и рассказами сына, но иначе мы не поймем, что произошло на самом деле, не будем знать, где искать врага. А оборотни сильные и Глеб справится.

— Роман ты помог волку, — обратился я к хозяину дома. — Проси все, что хочешь.

— Нам ничего не нужно альфа, — склонил голову заяц. — Спасибо, что позволил жить на своей территории под сильной защищающей лапой.

— Ты подумай, — проговорил я. — Жизнь оборотней долгая, всякое может произойти.

— Спасибо, — кивнул Роман.

Я в последний раз обвел взглядом маленькую квартиру зайцев и поспешил прочь. Руслан следовал за мной.

— Странное похищение, — заметил бета.

— Странное не похищение, а обнаружение похищенного, — нахмурился я. — Ведьму нужно найти. Всех подозрительных личностей задерживать до выяснения. Тщательно проверяйте чужаков и протоколируйте каждого нового оборотня. Хотя, думаю, нужно пока ввести запрет на въезд.

— Куда еще больше запрещать? — фыркнул бета. — У нас и так все под тотальным контролем и не всех пропускаем в город.

— Значит сейчас вообще запретить пускать чужаков-оборотней на территорию, пока я не пойму, что происходит, — меня раздражало все неопределенное.

И меня раздражала ведьма, гадкой змеей просочившаяся в мой город. Найду и устрою ей пламенный привет в виде костра. Лучшие породы деревьев не пожалею для ее сожжения.

Никто не смеет трогать ребенка оборотней. И своим участием она подписала себе смертный приговор.

Глава 3

Я спешила домой. Промокла до нитки и тряпки неприятно липли к телу, замедляя ход. Рора тоже выглядела жалкой. Хотелось есть и согреться в горячей воде, или наоборот. Не суть важна. Надеюсь, к утру дождь закончится.

— Считаешь, мы поступили правильно? — Рора все еще сомневалась в моем решении.

— Зайцы точно не обидят ребенка, — фыркнула я. — У них в детской спит маленькая дочка.

Уверена, волчонку не навредят. Тем более, я поставила на него небольшую защиту. Кто посмеет причинить намеренный вред мальчишке сразу же покроется неизлечимыми язвами и спустя время сдохнет в мучениях. Да и я сразу же узнаю, если ему станет плохо от действий врагов.

А домой мы передвигались также под паутиной для отвода глаз, так как по городу носились сломя голову оборотни кто в своем животном облике, а кто и в человеческом. И странно, что встреченные люди совершенно нормально реагировали на огромных животных-переростков. Это были волки. Белые огромные волки, размером с жеребят, а точнее снежные, которые еще сотню лет назад вымерли. И именно они сейчас буквально носом землю рыли в поисках чего-то, или кого-то.

Неужели ищут мальчишку?

— Опять Стрела выпустил свои эксперименты на улицы города, — услышала недовольный голос немолодого мужчины лет пятидесяти.

Он прислонился к стене, пока волки обнюхивали улицы и спокойно курил сигарету. Рядом с ним стояла девчонка лет тринадцати и улыбалась.

— Деда, но они же никого не трогают и такие красивые, — восхищенно воскликнула она.

Странная парочка. На улице ночь, а они гуляют под дождем.

— Это до поры до времени, — недовольно покачал головой мужчина. — На него нет никакой управы. Проклятые буржуи.

— Зато он красивый, — не переставала восхищаться девчонка, а я потеряла нить разговора. Кто красивый? Волк или хозяин?

Тряхнула головой и пошла дальше. Рора не отставала.

— Пошли Дарья домой, а то твоя бабка меня со свету сживет за то, что потащил тебя на ночь глядя в магазин, — услышала я.

— Не ты потащил, а я сама напросилась, — фыркнула девчонка. — Только не ожидала, что дождь такой сильный начнется, — и громко чихнула. Наверняка заболеет. И в ее болезни будет моя вина, ведь это я призвала дождь.

Ладно, не время для самобичевания. Самой бы не заболеть. Паутина отводит от нас посторонние взгляды, но не спасает от дождя. Сама промерзла.

У мужчины громко зазвонил телефон, и о чем продолжалась беседа, я не стала слушать.

Ванна. Сейчас мне нужно хорошенько согреться в горячей воде.

Бросив последний взгляд в сторону вымирающего вида, скрылась за поворотом. Еще один квартал и я буду дома.

Снежные волки. Теперь я поняла, к какому виду принадлежли и Елена, и Тимур, и Владислав. У всех созвучные, похожие нотки запаха.

Они — снежные волки. И некто 'Стрела' для жителей города выдает их за экспериментальные особи. Умно и хитро. А ведь люди, по сути, ко всему привыкают. Теперь и к 'экспериментальным волкам' привыкли, лениво наблюдая за ними со стороны. И ведь ни капли страха не почувствовала от людей. Они не боялись снежных.

Возле дома ничто не напоминало о происшествии. Все было тихо и спокойно. Дождь постарался на славу. Смыл все следы.

Следующий день был обычным, а вчерашняя встреча с волчонком, казалась просто сном.

Внутренняя суть молчала и больше не пыталась вырваться. Еще бы! Вчера ведь досыта наелась душ.

Меня передернуло от отвращения. К самой себе. Гадко все это. Неправильно.

Но самым любопытным было то, что Федор не объявился. Не дал о себе знать. Ведь природный магический фон я знатно встряхнула. Если бы в городе были ведьмы, то это не укрылось бы от них, и тогда страшно представить какая бы участь ждала меня. А Федор, наверняка, еще отходил от нашей прошлой связи. Я его хорошо приложила ментальным ударом.

На работу собиралась в растрепанных чувствах.

Как там мальчишка? Все ли с ним в порядке? Но моя защита не тронута и это успокаивало.

Сейчас понимала, от свидетеля я бы не отказалась. Нужно было встряхнуть гиену и узнать, что творилось в этом городе. Зачем им понадобился волчонок, но моя суть решила иначе. Голодная тварь!

Следов и улик не осталось. Я не собиралась влезать в местные разборки, но гиены ступили на территорию, где временно проживала я, поэтому неволей меня втянули во все это дерьмо.

Хотела жить незаметно? Получите, распишитесь, но только не в этой жизни.

— Со мной пойдешь? — спросила у Роры на выходе.

— Нет, — мотнула головой волчица, провожая меня до двери. — Под воротами не хочу тебя ждать, а внутрь меня никто не пустит.

— Я придумаю, как тебя провести, — покачала головой.

— Просто работай, — отмахнулась моя вторая половина. — И скорее возвращайся.

— Ладно, — вздохнула я. — Если что, зови ментально.

— Не волнуйся за меня, — фыркнула Рора. — Я заперта в четырех стенах, где дверь оплетают защитные чары самой могущественной ведьмы. Чего мне опасаться?

— Я постараюсь закончить быстро, — пообещала волчице и выпорхнула на лестничную клетку второго этажа.

Мы не снимаем высоко квартиры в целях безопасности. Иногда жизненно важно иметь запасной выход через балкон.

Сегодня решила надеть брюки-шаровары и свободную цветастую рубашку. В юбке неудобно убирать. Волосы заплела в косу и связала ее в гульку, чтобы не мешали. На ноги балетки и вперед.

Ненавижу общественный транспорт, но тащиться через полгорода не хотела.

Сегодня на охране сидел другой оборотень, но завидев мой пропуск, легко пропустил. Чары очарования не применяла. Мне они теперь ни к чему. Это если захотят уволить, тогда да, а сейчас не имело смысла колдовать.

Увидела несколько знакомых лиц при прошлой встрече.

Уже вечер и рабочий день закончился еще час назад, но в здании полно людей и оборотней.

— Добрый вечер Елена, — поздоровалась со снежной волчицей и посмотрела на нее по-новому.

Красива, как и все оборотни. Идеальные черты лица и фигура. Блондинистые волосы, что присуще для всех снежных волков. Элегантна, как высокородная леди. Грациозная, как самая опасная хищница. И дерзкий, не сводящий с меня взгляд голубых глаз.

— Добрый Аврора Михайловна, — нахмурилась она, явно не понимая, что на нее вчера нашло, почему она дала мне работу.

Сегодня ни тени улыбки не было на ее лице. Только недоумение.

— Ну, я пошла мыть полы, — добродушно улыбнулась я.

— Идите, — махнула рукой оборотница и осмотрела меня цепким взглядом.

Начальственный этаж был пуст. Поэтому меня никто не отвлекал от работы. Я даже о камерах забыла, настолько меня поглотила уборка. Да разве это можно назвать уборкой? Все было идеально чистым.

А в директорском кабинете все также было пусто, как и вчера. Начальство вообще появляется на работе, или кабинет, как и табличка на двери 'Стрельников Филипп Егорович' просто для вида?

В любом случае посторонних запахов я не уловила. Да и повсюду была растительность, что меня очень радовало.

И только сейчас до меня дошел вопрос: а Филипп Егорович у нас кто? Человек, или оборотень? Ведь персонал разный и ничего нельзя предположить.

Пока моющий робот пылесос елозил по полу, я избавляла поверхности от несуществующей пыли.

Я так увлеклась делом, что совершенно упустила из вида постороннее лицо. И куда делись мои инстинкты?

— А я Вас узнал! — с каким-то воодушевлением и радостью воскликнул мужчина лет пятидесяти пяти.

Я напряглась и подозрительно на него посмотрела.

Мужчина был однозначно человеком. Короткие седые волосы зачесаны на бок. Лицо, покрытое вязью возрастных морщин, было привлекательным. Наверняка, в молодости он был тем еще сердцеедом. Высокий. Без лишнего веса, но небольшой животик присутствовал. Видно, что он следит за своей внешностью, упакованное в деловой костюм серого цвета.

— А я Вас нет, — не совсем вежливо бросила я, нервно теребя в руках тряпку для пыли.

Пыталась вспомнить, где мы могли с ним встретиться, но ничего не лезло в голову. Я видела его впервые.

— Простите, забыл представиться, — быстро затараторил он. — Антон Петрович — главный архитектор.

Зачем он здесь? Зачем говорит со мной?

— Аврора Михайловна, — настороженно проговорила я. — Обычная уборщица этого строительного здания.

— Хотел познакомиться с Вами вчера, но Вы быстро сбежали, что я не успел, — с печалью в голосе проговорил он и сделал шаг навстречу, а я облегченно выдохнула.

Все ясно.

А ведь после его 'я вас узнал' у меня чуть сердце в пятки не упало. В голову пришли мысли, что я где-то прокололась и меня вычислили. Что мой новый облик стал ненужным.

Я балда. Вчера ведь нацепила на себя чары очарования, и вот теперь результат. Если с волками прошло гладко, то на людей мои чары действовали иначе. И сейчас Антон Петрович своей обворожительной улыбкой пытался мне понравиться.

Волкам понадобилось немного времени, чтобы стряхнуть с себя мои чары, а с людьми нужно больше времени. От одной недели до месяца.

Интересно, сколько людей вчера попало под мое очарование? Вереницу 'кавалеров' я не вынесу.

— Простите, но мне нужно работать, — попыталась отвязаться от 'кавалера'.

— Конечно, конечно, — улыбнулся он и, бросив в мою сторону тоскливый взгляд, закрыл за собой дверь.

Этого мне еще не хватало. Вот и обратная сторона моего колдовства, поэтому я очень редко к нему прибегаю. И ведь нельзя открыто послать. Сейчас у Антона, мать его Петровича, очень тонкая душевная ранимая организация. Открыто пошлю его и можно считать, что готов суицидник от неразделенной любви. Даже моя ошеломительная внешность его не оттолкнула.

Устало оперлась о стол. Смерти человеку я точно не желала, но как держать его на расстоянии, понятия не имела. Я не знала, как вести себя в подобных ситуациях.

Уборку закончила в рекордные сроки. Только домой меня никто не отпустил. За дверью стоял Антон Петрович собственной персоной и держал две кружки с ароматным фруктовым чаем.

— Думаю, кофе на ночь будет лишним, — улыбнулся он и протянул мне кружку.

Это он на что намекает?

— У меня руки заняты, — попыталась отказаться я, кивнув в сторону рабочего инвентаря.

— Ох, точно, моя седая голова, — и стукнул себя по лбу, а потом все-таки, всучив мне две кружки, отобрал инвентарь и стремительно его унес. Я стояла и глупо хлопала глазками.

Что это было?

Ответить на свой вопрос не успела, так как Антон Петрович очень быстро вернулся.

— Теперь Ваши руки полностью свободны, — радостно заявил он. — Аврора Михайловна поужинаете со мной? — мысленно застонала. Началось.

— Антон Петрович я очень устала, — добавить бы нотку омерзения, но боюсь представить, какая реакция будет в комплексе со вчерашним обаянием. Рисковать не буду.

— О, я знаю замечательное место, где можно отдохнуть, — воодушевленно запел он. — Тем более, пока хозяин отсутствует, — и, не дожидаясь от меня согласия, нагло подхватил под локоток и потянул в сторону лифта.

Нужно отдать мужчине должное, он держал себя в руках. Не приставал в лифте, чего я очень опасалась. Сейчас он одержим мною.

Архитектор силен, но не настолько, чтобы противостоять моим чарам.

Думаю, сегодняшний вечер обещает быть долгим. Прости Рора, но сегодня твоя бестолковая хозяйка задержится.

К моему удивлению, мы не поехали вниз, а двигались наверх.

— Вы притащили меня на крышу? — настороженно спросила я, когда последний этаж был преодолен по лестнице.

— Это замечательная крыша! — воскликнул он. — Гордость нашего здания!

Я была ошеломлена. Мы оказались в самой настоящей оранжерее, где были собраны редкие виды растений, кустарников, цветов и даже молодых деревьев.

Обалдеть!

Антон остался доволен моей реакцией. Гордо выпятив грудь, мужчина стал рассказывать, каким образом решили сделать из крыши оранжерею.

— Наш Филипп Егорович немного странный, но любит свое дело и ведет его к процветанию, а это место его маленькая слабость. Он суровый властный мужчина, но любит цветы и все что связано с природой. Удивительно, правда? Да вы, наверняка, отметили, что и в его кабинете, да и по всему зданию стоят горшки с растениями.

Да я это отметила.

— Чудно, — хмыкнула я, прикасаясь к фиолетовым цветкам Симфиотрихума георгинума.

Редкий исчезающий вид растений, используемый ведьмами для приготовления зелий. Бесценные цветы и сейчас я лично прикасалась к ним.

— А Вам не перепадет от хозяина за вторжение в личное пространство? — совершенно серьезно спросила я, отнимая руки от цветка. Растение, словно почувствовав мою суть, слегка потянулось в мою сторону. Резко отошла. Не хватало, чтобы человек заметил сей феномен.

Цветок понуро опустил 'голову'.

— Мы же не вредим им, — пожал плечами мужчина. — Да и я помогал собирать ему эту оранжерею.

А вот это удивительно. Значит, Филипп Егорович человек. Обычно мы ничего не берем от людей. И с этой стороны можно расслабиться. У меня даже настроение поднялось.

— Ну, знакомьте меня с этим 'раем'.

Но чем дальше мы углублялись, тем мрачнее становилась я.

Некоторые растения были вялыми и безжизненными. Листья кустарников опущены и имели желтый болезненный цвет, бутоны цветов тоже склонили свои головы, а деревья вообще не имели листвы. Что-то тормозило развитие.

И даже запах растений был гнилостным и больным. Интересно, как оборотни здесь находятся с их утонченным нюхом? Разделив с собой Рору, наши ощущения разделились надвое. Да органы чувств у меня не такие слабые, как у человека, но намного слабее, чем у оборотня.

— И как давно это с ними? — прикоснулась к розе и она, почувствовав во мне ведьму, потянула свою 'голову' за свежим глотком. Незаметно поделилась с ней силой.

— С зимы, — с печалью в голосе ответил мужчина. — Что только не делали, но избавиться от них не смогли.

Антон Петрович поднял широкий желтый болезненный лист папоротника и указал на крупную личинку слизня.

Растения заражены паразитами. Тяжко вздохнула. Не могла спокойно смотреть, как гибнут растения, а здесь собраны редкие их виды.

— Вот и Филипп Егорович так вздыхает, — заметил мое удрученное состояние мужчина.

— А специалистов вызывали?

— А как же! — воскликнул Антон Петрович. — Кого только не вызывали, но пару дней спустя после их прихода все повторялось. Жалко будет, если оранжерея погибнет. Часть растений еще здоровы, но надолго ли? — теперь вздохнул Антон Петрович и взял меня за ладонь. Попыталась ее выдернуть, но к моему удивлению, хватка у мужчины оказалась железной. — Зря я Вас сюда привел, — покачал он головой. — Хотел произвести впечатление, а теперь..., — окончание фразы не договорил, а просто махнул рукой.

— Спасибо за экскурсию, — грустно улыбнулась я. — Но мне пора домой.

— Да, простите, — сказал он и повел на выход. — Позвольте отвезти Вас домой. Уже поздно.

Нужно было отказаться, но я согласилась.

— Только переоденусь, — ответила я.

Тем более, мое присутствие благоприятно повлияет на эмоциональную составляющую человека до следующей нашей встречи, а в том, что она будет, я не сомневалась. Только мне нужно вытерпеть этот период бесполезных ухаживаний, пока с человека полностью не спадут чары очарования.

У архитектора из глаз ушла тоска и безнадежность. И это радовало.

В любом случае, на моих руках не будет крови суицидника.

Охрана провожала нас вопросительными взглядами. Оборотни явно недоумевали, отчего их главный архитектор вьется вокруг страшненькой старушки.

Нет, точно не буду больше применять подобные чары. Таких проблем мне не нужно.

К дому домчались быстро.

— Спасибо за этот вечер, — поблагодарил меня мужчина, поцеловав тыльную сторону ладони.

Недоуменно посмотрела на него. Он считает наш поход в оранжерею и выпитый чай, свиданием? Хотя для него точно все серьезно.

— Спасибо, что подбросили до дома, — поблагодарила я.

— Пустяки и Аврора давай перейдем на 'ты', — неожиданно предложил мужчина. — Как-никак, а мы с тобой почти одного возраста.

— Ну, хорошо, Антон, — для меня было странным называть мужчину, годящегося мне в отцы просто по имени, но сейчас он прав и наш возраст практически одинаков.

— Вот и отлично! Тогда встретимся с тобой завтра? — ох, какой он быстрый. И ведь не могла сейчас отказать.

— Хорошо, — только и кивнула я, выползая из Тойоты.

— Я буду ждать с нетерпением нашей новой встречи! — прокричал мне в спину мужчина. Это замечание я проигнорировала, и поспешила к подъезду.

Все то время, что я 'ковыляла' к дому, чувствовала на спине восхищенный взгляд. Вот это я попала.

— Рора у нас проблема, — с порога заявила волчице.

Только в ответ ничего не услышала. Прошла в комнату и увидела спящую на кровати оборотницу.

Ладно, подумаю об этом завтра.

Особняк альфы стаи местных волков.

Весь следующий день мы снова колесили по тому району, где потерялся след ведьмы, но никаких следов не осталось. Зато наткнулись на подвал, где предварительно держали Глеба. Здесь дождя не было, поэтому и смогли уловить запах врага. Теперь я точно уверен, вчерашнюю непогоду призвала ведьма. Ведь дождь накрыл не весь город.

Временное жилье было мерзким, но ясно, что хозяева не появлялись здесь несколько часов. Приторно-гнилостный аромат был ослабленным. Глебкой здесь пахло отчетливо, особенно его кровью. Непроизвольно вырвался рык. Твари. Найду и убью.

— Не рычи, — моя правая лапа всегда мог достучаться до меня. — Здесь все равно никого нет.

— За этим местом установить слежку, — приказал я. — Поставить камеры и прослушку.

— Если они вернутся, то почувствуют наш запах, поэтому все бесполезно, — об этом я не подумал.

— Значит, просто слежку и как только ублюдки появятся на горизонте, тут же их брать.

— Хорошо альфа, — кивнул мой бета.

— Поехали уже к Глебу, — устало произнес я. — Он проснулся несколько часов назад и думаю, что готов поговорить.

— Ты только не рычи, ладно? — попросил Руслан. — Сам же знаешь, как действует на окружающих твоя энергетика. Держи себя в руках.

— Сам знаю, — отмахнулся я, понимая, что бета снова прав.

Рядом со мной очень сложно находиться длительное время. Постоянно приходиться удерживать свою силу альфы в узде, иначе перед моими ногами будут ползать не только оборотни, но и люди. А мне этого не нужно. Даже мое рычание заставляет окружающих склонять передо мной головы. Это напрягает. Но такова моя суть и ее не изменить.

Бросив последний взгляд на тюфяк, набитый соломой, где, судя по запаху, лежал Глеб, пошел прочь.

Уничтожу. И проклятых гиен и их ведьму. Понятно, что твари сбежали, как только поняли, что план с похищением провалился. И я не знал, когда в следующий раз враг снова нападет.

Алина с Матвеем играли с Глебом на заднем дворе их дома.

Мое присутствие заметили.

— Альфа, — уважительно склонили головы волки.

— Отец! — радостно закричал Глеб и кинулся меня обнимать.

Мне нравилась детская непосредственность. А ведь, когда-то и Матвей так же прыгал мне на руки. Скольких волков я воспитал и не вспомню. Жаль своих детей у меня никогда не будет.

Подхватил мальчишку на руки и широко улыбнулся.

— Ну, ты как боец? — в глазах Глеба промелькнул страх.

Я приказал своим волкам охранять каждую семью, где есть дети. Повторения не хочу. Сейчас нужно быть осторожными.

— Сейчас уже хорошо, — кивнул мальчишка. — От ран остались лишь шрамы, — и, задрав футболку, волчонок показал исполосованную белыми рубцами грудь.

Вздрогнул. Какие же они твари! Перевел взгляд на родителей Глеба и заметил в их глазах застывшие слезы.

— Шрамы украшают мужчину, — твердо проговорил я, хотя никому не желал подобного, но мне нужно поддержать мальчишку. — Тем более, когда они достались в борьбе за жизнь. Ты Глебка молодец, что смог уйти от них.

— Не смог, — хлюпнул носом волчонок. — Я слабый и трусливый волк.

— Сынок, — всплеснула руками Алина и попыталась забрать у меня ребенка, но я покачал головой. Сейчас у нас мужской разговор и не нужно вмешиваться женщине, даже если она мать.

— Ты сильный волк Глеб, — не согласился я с ним. — Ты смог выжить.

— Но мне помогли! — воскликнул Глеб, а воздух вокруг нас накалился до предела. Стало настолько тихо, что было слышно, как шевелятся листья на деревьях.

Ведь Руслан сказал, что Глеб ничего не хотел говорить, а родители не настаивали. А сейчас волчонок готов был все рассказать.

— Конечно, тебе помог твой волк, — осторожно предположил я, а сам прокручивал в голове, почему 'помощник' не захотел объявиться. Значит, ему есть что скрывать.

— Гиен было трое. Они насмехались надо мной и угрожали прислать меня по кусочкам тебе, — ребенок вздрогнул и крепко меня обнял. Я успокаивающе погладил его по спине.

— Все хорошо Глеб, — тихо прошептал я, а в душе клокотала ярость. Зверь требовал найти и убить этих мразей.

— Когда они нанесли мне много ран, я потерял сознание от боли на некоторое время, — всхлипнул волчонок, ощутивший на собственной шкуре за двое суток столько жестокости. Скрежетнул от злости зубами. — Когда очнулся, понял, что остался один, а дверь того темного мрачного сырого места оказалась не заперта. Наверное, считали меня совсем слабаком, но я смог найти в себе силы и сбежать.

— Ты молодец и все правильно сделал, — с гордостью проговорил я.

— Только далеко я уйти не смог. Силы заканчивались, а раны болели. Я нашел какую-то подворотню и забился в темном углу недалеко от мусорных баков. Так я старался перебить собственный запах. Сам чуть не задохнулся от вони, — скривился Глеб. — Не помню, сколько там просидел, но меня нашла старая человечка. Женщина, что-то мне говорила. Я был настолько напуган, что ничего не понимал. После пришли гиены и я от страха грохнулся в обморок, поэтому Отец я полный трус, — все это было очень странным.

— Сможешь показать мне это место? — Глеб отрицательно покачал головой.

— Я даже не помню, откуда сбежал.

Значит, есть свидетели и нам нужно найти эту человечку. Если конечно она все еще жива. После встречи с гиенами она точно труп. Да и наши размеры все еще пугают местное население, хотя я и заверил людей, что мои эксперименты никому не навредят. Теперь, когда нужно, мои волки могут беспрепятственно передвигаться по городу и никого это не удивит. Ведь я заверил, что вживил под их шкуру специальные чипы, которые контролируют зверя.

В любом случае, есть надежда, что эта женщина жива. Если бы ее загрызли, то были бы лужи крови и растерзанный труп, хотя учитывая вчерашнюю погоду, кровь смыл дождь, а тело могли сожрать эти падальщики. Людским мясом эти оборотни не брезгуют.

Снова тупик.

— Сможешь описать эту женщину? — с надеждой в голосе спросил я.

— Не уверен, — пожал худыми плечами мальчишка.

— А ты попробуй, а если не получится, то так и будет, — мысленно приказал доставить в дом специалиста по составлению фоторобота.

Среди нашего вида таких специалистов не было. Скривился. Придется просить помощи у людей. Иногда среди них встречались поистине редкие ценные экземпляры. Даже на меня работали некоторые такие люди.

Все-таки память оборотней отменная.

К вечеру у нас был приблизительный фотопортрет человеческой женщины. Вот только под это описание можно было отнести часть населения моего города.

Совершенно обычная, непримечательная внешность. Округлое полное лицо, пухлые губы, брови дугой и множество морщин. За ними нормально не разглядеть лица.

Под это описание даже подходила Мария из соседнего кафе. Она была в нем управляющей. Даже родинка на щеке такая же.

Мысленно застонал. Чувствовал, что искать человечку бесполезно.

— Шамиль спасибо, — поблагодарил я мужчину и кивнул Русу, чтобы рассчитался со специалистом.

— Обращайтесь Филипп Егорович, — довольно потирая руки, проговорил человеческий мужчина. От 'благодарности' он не отказался, а едва получив гонорар, тут же уехал.

— Руслан нужно проверить морги и бросить ориентир нашим в полиции.

— Сделаю, — кивнул бета.

— С Глеба не спускать глаз, — это уже охране, а Алина и Матвей вздрогнули. Да, страшно, когда мишенью становится дорогое тебе существо.

— Я любому перегрызу глотку за сына, — прорычал Матвей.

— Как и каждый член нашей стаи, — кивнул я и, взлохматив макушку Глеба, пошел к выходу.

Оседлав свой байк, резко сорвался с места.

Меня еще ждали дела.

Глава 4

— Нет, ну, а чего ты хотела? — хохотала Рора после того, как я рассказала ей о своем первом рабочем вечере. Хотела от нее поддержку, а в итоге волчица чуть на спине не каталась от смеха. — Сама прекрасно знаешь, что у ведьмовского колдовства две стороны медали. Ты тогда на себя навешала все, что можно и нельзя. Манипуляции с внушением, да еще в таких количествах никогда до добра не доведут. И радуйся, что к тебе только один кавалер проявляет знаки внимания, а не все мужики, находящиеся в том момент в здании, когда ты фонила 'очарованием'.

— Спасибо, успокоила, — язвительно буркнула я. — Мне и этого даром не нужно. Хотела, как лучше.

— А получилось, как всегда, — закончила за меня волчица. — Сама вспомни, что даже порчи и проклятия у тебя всегда выходили с двумя результатами.

— Мне просто нужно больше практиковаться, — покачала головой, на что Рора засунула лобастую голову под лапы, прикрывая глаза.

— С практикой пока повременим, — категорично заявила она. — Постарайся больше не колдовать и флеры очарования на себя не вешать. Даже, если уволят, не рискуй. Найдем, что-то другое, — я печально вздохнула. Она права, но так тяжко на душе становится при мыслях о том, что я буду не рядом с оборотнями. Меня к ним тянет, как магнитом. — Мы 'на дне', если ты забыла. Живем тихо и не привлекаем внимания.

Ну да, совсем не привлекаем внимания, особенно позапрошлой ночью.

От воспоминаний прошелся неприятный озноб. Я снова убила. И от этой грязи не отмыться. Даже не успокаивало то, что мы спасли волчонка. От этого мои руки не перестали быть омытыми кровью врага.

Вздохнула.

Ничего и это переживу. Когда на кону жизнь, я ни перед чем не остановлюсь и если нужно убивать — буду это делать. Когда окажусь в безопасности, буду себя ненавидеть и презирать за это, но не в момент, спасения собственной жизни из лап смерти.

Самозащита. Я просто защищала себя, как умела.

Подошла к окну и отдернула штору, осматривая улицу.

Оборотни. Шастают под окнами целый день, что-то выискивая. Не по мою ли душу?

Нахмурилась.

Я следов не оставила. Да и дождь помог, но внутреннее чутье просто вопило — это связано с волчонком, которого я подбросила зайцам.

Люди снова не шарахались от них, а один из детей даже подошел и погладил громадину по лапе. Снежный лишь фыркнул и аккуратно отошел от ребенка.

Чудные дела творятся в мире. Видимо некий 'Стрела' хорошо прочистил мозг населению.

У Федора на это не хватило фантазии, поэтому в нашем городе людей вообще не было. Там проживали только иные и естественно оборотни тоже передвигались свободно.

С Ророй из квартиры мы сегодня не выходили. Моя волчица умная и прекрасно знала, как справлять нужду в домашних условиях. Вот только ей бегать нужно ежедневно, а из-за этих волков нам пока закрыт доступ в лес.

Ладно, это вынужденные меры. Не первый раз отсиживаемся в 'конуре'.

Ближе к вечеру начала нервничать. Мне на работу нужно идти, а оборотни не собирались убираться восвояси.

— Не нравится мне это, — задумчиво протянула волчица.

— Мне тоже, но я должна пойти, — с сожалением вздохнула я. Если основному персоналу будет на меня плевать, то Антон Петрович поднимет тревогу, а это точно не нужно. Мы же не привлекаем внимание.

— Дыши спокойнее, — посоветовала Рора. — Даже на расстоянии слышу, как грохочет твое сердце.

Выпить бы успокоительное, но оно закончилось еще неделю назад, а нужных трав у меня пока нет. Да и из запасов осталась лишь заживляющая мазь. А через неделю нужно принимать зелье по изменению внешности, но у меня его тоже нет. Я и на первое еле нашла нужные травы. Что с этим делать не представляла. Жаль, что у этого зелья краткосрочный эффект — всего месяц.

В любом случае у меня есть почти неделя, чтобы решить этот вопрос.

Кое-как взяла себя в руки и вышла за дверь. Рора пожелала мне удачи и сейчас она мне точно не помешает.

Из подъезда выходила с опаской, но маску на лице держала ровную и безразличную к происходящему.

Я зря волновалась. Оборотни прошли совсем рядом, втянули в себя мой запах, мазнули безразличным взглядом и потрусили дальше. Я не представляла для них интереса.

Уф, кажется, пронесло. И уже более спокойно двинулась к остановке.

Сегодня на пропускном пункте снова был Владислав.

— Добрый вечер, — улыбнувшись, поздоровалась с ним, на что оборотень нервно дернул уголком губ.

— Добрый Аврора Михайловна, — холодно поприветствовал меня мужчина и нахмурился. И ведь не понимал, почему помог, но выставлять за дверь не стал. И разговаривать тоже.

Я на это пожала плечами и невозмутимо поскакала на свой этаж.

Сегодня вообще замечательный день.

Никто не пытался меня убить, не проявлял знаки внимания. Антона Петровича на горизонте не было, что особенно радовало. Хотя некое беспокойство заворочалось в груди. Надеюсь, с ним все в порядке?

Пока убирала этаж, надумала себе разных ужасов и уже была не так спокойна, как в начале вечера. Он вчера ясно дал понять, что сегодняшней встрече быть, но на нее не пришел.

Хорошо, что еще есть в здании люди, несмотря на позднее время. Сложив рабочий инвентарь на место, переодевшись, обратилась к человеку:

— Простите, а где мне найти Антона Петровича? — в руках нервно теребила сумку.

— Кого? — не понял меня мужчина лет двадцати пяти. Он собирался домой, когда я его окликнула.

— Вашего архитектора, — пояснила я.

— А его сегодня отправили в срочную командировку, — улыбнулся брюнет, поправляя рюкзак на плече.

— Спасибо, — поблагодарила я и пошла к лифту.

Как от сердца отлегло. Значит, с ним все в порядке. А расстояние поможет притупить влечение ко мне. Надеюсь, командировка затянется, и он вернется уже не под моими чарами.

Новость действительно замечательная и я козочкой поскакала в оранжерею.

На сегодня у меня еще здесь дела.

Единственное, я не знала, что делать с камерами. Они были повсюду.

Чтобы не привлекать внимания, я просто ходила между растениями и прикасалась к ним пальцами, подпитывая их своей силой. Работы здесь не на один день, вернее на один, но это будет подозрительно, что в один момент все растения выздоровеют, а паразиты исчезнут.

Отметила пару камер, но пока за мной никто не пришел, я продолжала свое черное дело. Уверена, за мной наблюли, но пока я не представляла угрозы, меня не трогали.

С паразитами пришлось повозиться. От них нужно избавиться в первую очередь, иначе вливание моей силы будет бесполезным.

Даже выделяющий растениями кислород с привкусом болезненности и гнилостности.

Пока бродила по оранжерее, думала, а зачем мне это все надо? Зачем вмешиваться? Ну, сдохнут цветочки — мне какое дело? Я в этом месте временно.

Здесь даже беседка стояла, увитая лианой Клематиса. Красиво и уютно.

Прилегла на скамейку и прикрыла глаза, сосредотачиваясь на своей силе, распыляя ее по оранжерее. Беседка не попадала под камеры, поэтому можно немного расслабиться.

Сколько так пролежала, не знаю, но от неудобной позы затекла шея. И почему хозяин этих владений не принес сюда подушку?

Когда покидала здание, кроме охраны больше никого не было.

На выходе ко мне обратился Владислав.

— Я бы не советовал Вам находиться в оранжерее, — в голосе сталь. Тогда почему меня не вывели из нее под белы рученьки?

— Простите, я не знала, что это запретная территория, — слукавила я.

Все я прекрасно знала, но меня туда тянуло как магнитом. Больно смотреть, как погибает флора.

— С Антоном Петровичем уже провели беседу по этому поводу, — продолжал говорить оборотень.

— Тогда, почему Вы меня оттуда не вывели, как я только зашла?

— Нам было интересно Ваше поведение, — ухмыльнулся он.

— И как? Я удовлетворила Ваше любопытство? — откуда столько яда в голосе?

— Вполне, но больше там появляться не стоит.

— Благодарю за предупреждение, — холодно отозвалась я и поспешила скрыться.

В любом случае я сделала сегодня даже больше, чем хотела. И так, наверное, будет действительно лучше.

От паразитов избавилась. Растения подпитала. Теперь им нужно время на восстановление. Думаю, скоро флора пойдет на поправку и через месяц, другой без моего вмешательства, она придет в норму.

Когда добралась к своему району, застонала от дежа вю.

Только теперь я наткнулась не на волчонка, а на взрослого крупного высокого мужчину, который буквально истекал на глазах кровью возле мусорных баков недалеко от дома, где я снимала квартиру.

Людей не было. Это не удивительно, ведь кто пойдет выбрасывать мусор в одиннадцать ночи?

Что творилось в этом городе?

Перевела взгляд на какие-то ошметки плоти и замерла. Повсюду лежала смерть. Ее было много. Очень много.

Шакалы. Их буквально разорвало на части и сейчас их головы были отделены от тела. На двадцатой голове считать перестала.

Жутко, но не жалко. У Федора был личный боевой отряд из этих тварей. Я знала, на что способны эти моральные уроды.

Меня передернуло от воспоминаний. В клане всегда была страшная неприглядная сторона. О ней я узнала случайно.

И это тоже случилось после гибели родителей. Я своими глазами увидела, как умеет наказывать Федор. Как его шакалы пытают неугодных оборотней. Смерть была бы милосердной к пленным. Хорошо, что меня не заметили и не унюхали. Я тогда тоже баловалась маскировать свой запах.

Тряхнула головой, прогоняя неприятные воспоминания. Это все в прошлом.

Посмотрела на человека. Это кто угодно, но точно не человек. Это ведь он сделал? Какой силой нужно обладать, чтобы из оборотней сделать 'кашу'?

Этот точно оборотень, но к какой породе он принадлежит, не поняла.

Попыталась принюхаться к незнакомцу, но кроме запаха гниющей плоти, ничего не унюхала.

Как так-то?

Его здорово потрепали. Мужчина находился в горячке и бредил, но слов разобрать не смогла.

Несмотря на плачевное состояние, от него шли волны опасности, власти и сумасшедшей внутренней силы. Я такого раньше не встречала. Сердце лихорадочно забилось в груди, выбивая чечетку. Стало до одури страшно и я инстинктивно попятилась назад. Это не Федор. Это что-то хуже. Намного хуже и опаснее. Валить отсюда надо.

Но тут новый стон буквально заморозил меня на месте.

В голове билась мысль, что это враг, бездушная машина для убийства. Его из милосердия нужно добить. Оторвать голову и выбросить ее в мусор, но сделала я все по-другому.

Только из-за того, что сам справился с ублюдочными шакалами, ему стоило помочь, а когда очнется, пожать руку и сказать спасибо, что на несколько десятков тварей стало меньше.

Вздохнула и сделала осторожный шаг в сторону незнакомца. Попыталась рассмотреть лицо, но не получалось. Оно тоже все было в рваных ранах и к моему удивлению, кожа не регенерировала, а гнила.

Нахмурилась. Что не так с этим оборотнем? Почему он не восстанавливается?

В больницу его нельзя по понятным причинам. Как бы сказала Рора, тут нужен 'собачий доктор', а такого в наличии у меня не было.

Неподалеку заметила громадный байк. Он валялся у бетонной стены с вывернутым передним колесом.

Снова посмотрела на мужчину. Отметила, что одет он был в байкерскую одежду. Значит, транспорт его.

Проклятье. Неужели мне мало проблем? Почему в этом городе так шумно? Хотела ведь просто пересидеть, переждать опасность. И это у меня прекрасно получалось, пока не приехала сюда.

Чем больше проходило времени, тем меньше у незнакомца оставалось шансов на жизнь.

Опустилась перед ним на корточки и попыталась ближе рассмотреть раны. Свет уличного фонаря сюда не попадал, а моего обортнического половинчатого зрения было недостаточно для диагностики.

В любом случае нам нельзя привлекать внимание.

Набросила на нас паутину для отвода глаз и стала поднимать эту тушу. Была бы человеком, то ни на миллиметр бы его не сдвинула, а так, чуток поднапряглась, и незнакомец буквально повис на мне, но был в сознании. Вернее он еле передвигал конечностями, но послушно позволял себя вести.

Как же вовремя я набросила на нас чары. Буквально пару минут спустя нашего шарканья я увидела мчащихся снежных волков. Они лихорадочно обыскивали место, где недавно лежал незнакомец.

Снова посмотрела на точеный профиль мужчины. Не понятно. Все в рваных ранах. Лицо не рассмотреть. И запах гнили убивал наповал. Гниль буквально разъедала кровь. Ненавидела этот запах. Пришлось приглушить свое обоняние, иначе меня просто стошнило бы. Запах гиен еще стерпела, но этот аромат я не вынесу.

Правило второе: Доверяй только себе. Полагайся на свой нюх и чувствуй сердцем. Ты единственная, кто никогда не предаст тебя.

Возможно это друзья незнакомца, а возможно враги. Доверять никому нельзя. Это правило я уяснила очень хорошо.

Продолжая еле переставлять ногами, мы отдалялись от места бойни. А незнакомец не так уж и при смерти. Он буквально впился разодранным носом мне в шею. И как умудрился, ведь выше меня на полторы головы.

И чего он там нюхал? Я же пахну человеком.

Да и руки его стальными тисками сжали мою талию.

— Меня не нужно убивать, — раздраженно прошипела я, шумно выдохнув. — Сбавь тиски, иначе раздавишь.

Мужчина глаз не открывал, но хватку ослабил и позволил вести себя дальше.

И даже, мне как-то легче стало. Чувство, что он больше не такой уж и беспомощный. Он все еще опирался на меня, но вести его стало легче.

И уже через пятнадцать минут мы переступали порог моей квартиры.

— Рора у нас, мать твою, гости! — громко оповестила волчицу, которая с широко распахнутыми глазами смотрела на нашу парочку.

— Ты зачем притащила в квартиру оборотня? — возмущенно спросила она. — Проблем мало? И чем от него так воняет? — Рора чихнула и спрятала нос под лапами. Я потянулась к нашей связи и приглушила ее обоняние тоже. Только после этого она снова посмотрела на нас. — Спасибо, но ты забыла, что мы не привлекаем внимания? С ума сошла? — Рора немного попятилась и стала скулить.

— Что с тобой? — взволнованно на нее посмотрела.

— А ты не чувствуешь, как давит его сила? — зло зашипела она.

Я это прекрасно чувствовала, но я ведьма, да еще и черная. С его энергетикой я вполне справлялась, чего не скажешь о волчице.

— Иди на кухню, пока я его осмотрю, — махнула рукой.

Рору дважды просить не надо. Она быстро юркнула в кухню и дверь не забыла закрыть.

— И откуда ты свалился на мою голову?

Вопрос риторический, но раз взялась, то нужно довести до конца дело о помощи умирающему.

Хорошо, что оборотень не сопротивлялся.

Тот единственный диван, на котором я спала, был маленьким. Мужчина на нем не поместился. Пришлось расстилать простынь на полу и перекладывать на нее незнакомца.

Одежда не снималась. Пришлось ее резать ножницами и выбрасывать в мусор. Хотя ее и подрали когтями шакалы. Только ботинки и остались целы. Размер ноги впечатлял.

Оборотень лежал неподвижно. Прислушалась к дыханию. Рваное, но он пока был жив. Да и крылья носа жадно раздувались, будто ему не хватало кислорода.

Нужно его обмыть, а это лучше сделать с ведьмовскими травками, которых у меня осталось очень мало.

Тяжко вздохнула. Не хотелось расставаться со своими скудными запасами, но без них, этот мужчина точно станет трупом.

Нехотя поплелась на кухню.

Надеюсь, за десять минут приготовления нужной настойки, 'клиент' не окочурится?

Альфа стаи снежных волков.

Я был зол. Меня бесила вся эта непонятная ситуация с Глебом и гиенами, которые пропали без следа.

Мы в тупике.

За своими мрачными мыслями не заметил, как прикатил к одному из знакомых особняков.

Эля. Моя неизменная любовница на протяжении последних двух лет. Вот кто мне сейчас нужен. Нужно вытрахать все мысли из головы, а потом заново собирать мозаику.

Любовницу я поселил в один из лучших загородных коттеджей. Она заслужила. Тиха, мила, услужлива, красива. Ее тело приковывало взгляд. Идеальна для меня. Не скандалила, прав не качала. Мечта, а не женщина. Приоритеты мы расставили сразу же, когда я ей предложил сделку. Она мне свое тело в любое время дня и ночи, а я ей полное обеспечение. Верность тоже обговорили. Не хочу ее трахать после кого-то. Но пару с ней я создавать не собирался. Не моя это женщина. Да и мой зверь ее не принял.

Вот и сейчас недовольно заворчав, зная, зачем я здесь, он ушел глубоко в подсознание и наглухо закрыл двери.

— Милый, — широко улыбнулась красавица, встречая меня на пороге дома. Окинул взглядом свою любовницу, одетую в короткий халатик. Идеальна. Всегда идеальна для меня. — Ты вспомнил обо мне? — наигранно обиделась она.

Вот только я не собирался с ней разговаривать. Я не для этого здесь.

Пах разрывало от возбуждения.

Мне нужен обычный трах. Нужно на некоторое время отрешиться от реальности, чтобы позже проанализировать сложившиеся обстоятельства под другим углом и на пустую голову.

Схватив волчицу за талию, перенес через порог, на ходу сбрасывая ее халатик.

— На колени, — нетерпеливо прорычал я, надавливая на плечи волчицы. Эля повиновалась.

— Оу, — воскликнула она, сладко облизнув свои пухлые губки. — Вижу, мой дьявол соскучился, — и любовница ловко расстегнула ремень, стянула с меня кожаные брюки вместе с боксерами и умело облизнула головку своим горячим язычком.

Прикрыл глаза, наслаждаясь этой лаской.

Не то.

Резко дернул Элю вверх. Минет мне сейчас не поможет. Окинул волчицу похотливым взглядом, развернул лицом к стене, прогибая ее спинку.

Грубый толчок и я уже внутри горячей влаги. Всегда готова для меня. Прикрыл глаза, с остервенением вколачиваясь в такое податливое тело. Да, мне был нужен хороший секс и Эля всегда мне его давала.

Еще пара толчков и я опустошил свои яйца. Вынул член и оперся спиной о стену.

— Ты быстро, — недовольно заворчала она, поднимая с пола халатик, набрасывая на голое тело.

Да, ей разрядки я не дал. Вот только трахнулся, а легче не стало. Мысли никуда не ушли. Зверь почему-то вообще недовольно зарычал, а я не понял причины. Он ведь и носа не показывает, когда я с любовницами, а сейчас почему-то непонятно зашипел, осуждая, вызывая во мне глубокое неприятие к Эле.

Это еще что такое?

Мотнул головой, прогоняя непонятные эмоции.

Эля не заметила во мне перемены и спросила:

— Ты останешься?

— Нет, — раздраженно рявкнул я, а Эля в ужасе отшатнулась. Я почувствовал, как зверь выглянул наружу и сверкнул на нее своим убийственным взглядом. Волчица побледнела. Проклятье, что со мной? — Прости, но сегодня я не останусь.

— Что с тобой? — проблеяла в ужасе она.

— Не знаю, — рыкнул я и начал быстро одеваться. — Мой зверь больше не хочет тебя.

— Но ему же все равно! — воскликнула волчица.

— Было, — поправил ее. — Думаю, нам нужно пока прекратить встречаться. Не хочу сорваться и навредить тебе.

— Я..., — растерянно залепетала она, но я ее перебил.

— Я не знаю, что происходит с моим зверем, но сейчас его лучше не злить, а идти на поводу, — устало сообщил я.

Плохо.

Эля была удобна для меня своей покладистостью и услужливостью. Что же сейчас произошло?

Тряхнул головой, пытаясь понять, но мыслей не было. Зверь с отвращением смотрел на Элю. Его эмоции передались мне.

Как же сложно найти гармонию со своим вторым существом. Сейчас у нас полный дисбаланс в плане выбора женщин. Но если он и дальше будет продолжать в том же духе, то чувствовал, скоро стану импотентом.

— Значит, это конец? — в глазах волчицы застыли слезы, но она их не проронила.

— Прости, — покачал головой, подхватил с пола куртку и поспешил прочь.

Знал, сюда не вернусь.

В такие моменты я ненавидел своего зверя. Не понимал его действий. Единственное, уловил непонятное предвкушение, словно он знал то, чего не знал я, но посвящать меня в свои мысли этот предатель не стал.

Я гнал байк на пределе скоростей.

Секс не помог. Только усугубил ситуацию. Теперь к проблеме с гиенами, пришла проблема с Элей.

Проклятье.

На улице стояла глубокая ночь. Своих волков я отпустил еще несколько часов назад. Они так ничего и не нашли в том районе, куда вчера привел меня вкус колдовства. В подвал так больше никто и не пришел. Никаких следов, улик, зацепок. Словно и не было вчера ничего, а Глебку не похищали.

И это странно. Давно со мной не играли в такие игры. Враг стал аккуратен и перестал совершать ошибки. Это бесило.

Момент нападения упустил. Не ожидал, что в меня врежется туша врага, когда я все еще гнал на сумасшедшей скорости. Все случилось внезапно. Меня выбросило из 'седла' байка, а тело пронзила острая боль. Мою плоть рвали когтями.

Спасибо реакции зверя, который буквально дернул мое тело вверх и позволил обороняться.

Один взмах когтями и голова, сбившего меня шакала, полетела прочь.

Осмотрелся и сплюнул кровью. Раны на теле горели адским огнем, но я терпел. Не время раскисать.

Вот только прийти в себя мне не дали. Меня окружили десятки шакалов. Из пастей на асфальт капала мерзкая слюна.

Значит, решили поиграть так?

Кровожадно улыбнулся, но не позволил своему зверю выйти наружу. Могут пострадать невинные. Хорошо, что людей не было. Видимо шакалы не совсем сумасшедшие, раз позаботились о ненужном внимании. Хотя на параллельной улице проехал велосипедист, но он нас словно не видел.

Теперь мне, кажется, понятно, почему мы 'невидимы'. Без ведьмы не обошлось. Это в их силах навесить 'пелену' на глаза.

Я принял частичную трансформацию: клыки и когти. Этого хватит, чтобы расправиться с врагами.

Чего ж так раны болят? И кровь течет с противным запахом. Подумать об этом не успел, так как шакалы бросились на меня всем скопом.

Думать было некогда. Я рвал этих тварей на части, отрывая головы и конечности. Мне казалось, что их численности не будет конца. Я держался из последних сил, чтобы не грохнуться в обморок. Если это произойдет, то меня убьют, а так был шанс выжить.

Ран на теле стало больше, а гнилостный запах тела усилился. С опозданием понял, что когти врага были чем-то пропитаны, поэтому быстрая регенерация не происходила. Организм боролся, но мне не хватало времени.

Рывок и последняя голова покатилась в сторону мусорных баков.

Еле переплетая ноги, последовал за ней и упал рядом с мусорным баком. Тело ослабло. Регенерация не справлялась. Обессиленно прикрыл глаза и связался с бетой.

— Рус мне нужна помощь, — сквозь стиснутые от боли зубы, простонал я.

Нет, подыхать я не собирался, но эту дрянь из организма нужно вывести, как можно быстрее.

— Где ты? — проорал моя правая лапа.

Сообщив свое местонахождение, отключился.

Давно меня так не трепали. Болело все тело, даже кости горели огнем.

Когда очнулся, понял, что меня Руслан не найдет, так как эти шавки поставили полог невидимости не без помощи ведьмовских амулетов.

Еще лучше.

Бросил все свои силы, чтобы разорвать этот невидимый полог. Это было в моих силах. Спустя время, услышал звук лопнувшего 'воздушного шарика'.

Есть! Теперь меня точно найдут. Устало оперся о мусорный бак.

Руслана не было, зато притащилась, какая-то человеческая женщина и начала с ледяным спокойствием осматривать поле битвы. Видел плохо из-за яда, проникшего в мою кровь, но слух оставался со мной.

Ни криков от крови и трупов шакалов, ни истерики. Женщина будто и не замечала всего этого. Зато я чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Мне это не понравилось.

Напрягся и надавил своей силой. Женщина попятилась, а я облегченно выдохнул, прикрывая глаза.

Так-то лучше. Пусть убирается, а Рус поторопится. Ведь, наверняка, сейчас и полицию вызовет и скорую, а с человеческими докторами я встречаться не готов.

Рано я радовался. Женщина наплевала на мою давящую ауру и оказалась достаточно близко, чтобы я смог вдохнуть ее запах.

Человек. Простой, мать ее, человек, но ее запах сводил моего зверя с ума. Он метался под кожей, а мне пришлось стиснуть зубы и не позволить вырваться наружу.

Зверь повредился умом от яда? Я еле контролировал его, но этот предатель позволил себя не только поднять, но и увести.

Охреневая от податливости своей второй сущности, плелся рядом с человечкой и буквально дышал ею.

Откуда в человеческой женщине столько силы? Взял под контроль свое тело, чтобы ей было легче меня тянуть.

Она так чертовски приятно пахла. Ни одна волчица не вызывала во мне такую гамму эмоций.

— Альфа, мать твою, ты где? — заорал в голове голос Руслана.

— Рус, я в порядке. Уходите, — приказал бете. Я сейчас не в состоянии расстаться с этой человечкой. Нужно выяснить, кто она и почему моего зверя так на ней заклинило.

Раны сейчас беспокоили меня меньше всего. Жить буду, но чтобы моя кровь справилась с ядом, понадобится больше времени, чем обычно.

Я смотрел на нее из-под полуопущенных ресниц. Не хотел ее пугать, пусть думает, что я не в состоянии соображать.

Ниже меня ростом. Широкая талия. Ее я успел ощупать, когда мы шли. Лицо в морщинах и родинках. Одна особенно неприятная повисла на носу. Ей далеко за пятьдесят лет. Несуразная, непривлекательная внешне, но так привлекательна по запаху.

Не смотреть. Не думать о том, что моему зверю приглянулась пенсионерка. Но ее запах просто сводил с ума.

Но еще поселилось чувство, что этот запах замаскирован чем-то непонятным и этого я не смог разобрать. У меня очень тонкое обоняние, но такое сочетание встречал впервые.

А ведь там, где обычный оборотень потеряет след, его возьму я. Мой нюх очень острый, чуткий и может распознать тысячи ароматов.

И эта человеческая женщина пахла необычно. Скорее всего, этим и привлекла моего зверя.

Ладно, посмотрим дальше на ее действия.

В квартире нас встретила собака, с которой женщина разговаривала. Сразу же отметил, что других запахов в квартире не было. Одинока. Теперь понятно, почему общается с животными.

Вот только зверь меня снова удивил. Он с жадностью вдыхал аромат самки.

Да он умом повредился от яда! Извращенец!

Злость вырвалась наружу и собака, заскулив, попятилась от нас.

Я ни черта не понимал, что происходит.

Человечка вышла из комнаты.

Оставаясь лежать на полу полностью обнаженный, попытался выровнять дыхание.

И если с верхней частью я справился, то с нижней была проблема. Огромная такая, стоящая колом проблема.

Попытался рукой убрать стояк, но он меня не слушался, а зверь довольно облизывался. Безвольно опустил руки, пытаясь думать о чем угодно, но не об извращенных желаниях зверя.

— Твою ж мать! — воскликнул совсем не старческий голосок. Напрягся, но глаз не открыл. — Почти труп, а все туда же, — недовольно заметила женщина и громко поставила на пол емкость с водой с запахом каких-то трав.

Я лежал неподвижно, впервые сгорая со стыда. Хотелось стукнуть зверя головой о стену, чтобы мозги на место встали. Но в нашем случае, встал только член.

— Кому же ты дорогу перешел? — проворчала женщина и начала меня мыть.

Я бесился, а зверь млел от ее прикосновений.

Женщина мыла абсолютно все тело, но к члену не прикасалась. Я чувствовал, как он дергался, прося ласки, но человечка не обращала на него внимания.

— Дружочек, если ты не упадешь, то лечиться будешь сам, — буркнула человечка.

А я и не заметил, что член дергался не только от возбуждения, но и от боли.

Зверь видимо понял, что ласки не дождется, поэтому немного усмирил свои желания.

Через время, ощутил легкие прикосновения к члену. Всеми силами старался не думать об этом, иначе опять встанет по стойке смирно, а мне этого не нужно.

Запах крови женщина смыла, но вот запах гниющей, разлагающейся плоти никуда не делся.

— Оставила, называется, на черный день, — продолжала ворчать человечка и начала смазывать мои раны чем-то холодным.

По телу прошелся приятный озноб. Чуть не заурчал от удовольствия, но не успел. Меня поглотила агония. И только века выдержки не позволили мне заорать от боли. Стиснул до боли зубы. Тело выгнулось дугой, но женщина продолжала меня смазывать адской мазью. Чувство, что мою кровь выжигали.

— Тшшш..., — прошептала она. — Я знаю, больно, но по-другому никак. Нужно выжечь эту дрянь, яд из твоей крови, иначе сгниешь заживо через несколько суток.

Кто мать ее, она такая?

Не оборотень.

Не ведьма.

Человек!

Откуда, эта старуха знает о яде и как его лечить?

— Альфа, твою мать, где ты? Почему вся стая загибается от твоей боли? — заорал в голове Руслан.

Я потерял контроль и непроизвольно открыл канал связи.

— Прости, — прошептал я, перекрывая связь с остальными волками. — Руслан из моей крови сейчас болезненно вытекает яд.

— Где ты? Я приеду и заберу тебя, — с беспокойством в голосе спросил он.

— Не нужно, — отмахнулся я. — Как оклемаюсь, вернусь, — почему-то мне не хотелось делиться этой человечкой ни с кем. И Руслан о ней тоже не должен знать. Это пока моя человечка. По крайней мере, до тех пор, пока не разберусь в аномальных желаниях своего зверя. — Вы лучше приберите все в том переулке.

— Уже все зачистили и усилили охрану города. Перекрыли все въезды, — отчитался бета. — Твой байк увезли в мастерскую.

— Хорошо, — новый виток боли снова выгнул мое тело. — Я на некоторое время буду недоступен. Не хочу, чтобы моя боль стала вашей, — прохрипел я и отключил последний канал связи.

Так будет лучше.

На бету можно положиться и пока я восстанавливаюсь, он проследит за делами клана.

— Не повезло тебе, — пробормотала женщина, обрабатывая мои ноги. — Живого места на теле нет. Как ты передвигался, если связки порваны?

Как, как? Зверь может и не такое. Я слишком тяжелый для человечки, но она лишь согнулась под моим весом и, кряхтя, тянула за собой. Это тоже аномалия.

Отвечать не стал. Не время. Опасности от нее не чувствовал и позволил себе расслабиться. Если это можно так назвать, ведь неизвестная мазь все еще выжигала из меня яд.

Кажется, я начал привыкать к боли. Мне становилось легче, а запах женщины перебивал даже мою гниль. Рядом с ней дышалось легче.

— Наверняка, ты был красавчиком, — с грустью заметила она и снова смазала мне лицо мазью.

Лицо болело. Я знал, пройдет не один день, прежде чем рассосутся шрамы.

— Рора, — устало позвала свою собаку человечка. — Присмотри за ним, пока я приведу себя в порядок, — нос уловил запах суки, а зверь напрягся. Ему нравилась человечка и ее псина.

В этот момент я возненавидел свою сущность. Заставил отказаться от Эли, а перед человечкой чуть не на передних лапках прыгает.

— Нет, Рора он не сдохнет, — грустно заметила она. — Да, я поступила опрометчиво и глупо, притащив его в наше логово и истратив на его раны наши запасы, — она сумасшедшая. Собака же ничего не понимала. Хотя, вон скрылась на кухне, когда ее туда отправила хозяйка. — Ты издеваешься? Куда его в таком состоянии на улицу? Он сейчас беспомощен как котенок, — с этим бы я поспорил, но разубеждать человечку не стал. И да, на улицу я тоже не согласен. — Он сейчас без сознания и когда придет не понятно. Слишком глубоки и опасны были раны. Да откуда я знаю, кто он? — я бы сказал, но боюсь, что после моей правды ей понадобиться помощь специалистов. — Все. Хватит Рора. Прекрати возмущаться! Ты смотришь за ним, а я приму ванну. Если что, зови.

Я лежал и охреневал от потока информации, что получил.

Я слышал, как плескалась в ванной человечка. Слышал недовольное, слишком громкое сопение суки. Не понимал, что произошло в этом мире, пока я обустраивал для своей стаи свой город.

Видимо, я слишком стар для подобных размышлений, поэтому, не дождавшись хозяйки суки, соскользнул сон. Во сне регенерация пойдет быстрее.

В любом случае больше не было того адского жжения в крови. Я все еще чувствовал вспоротую кожу лица и тела. Понадобится пару дней, чтобы все затянулось.

Открыл глаза и мысленно потянулся к бете, попросив его приехать на место происшествия. Туда я доберусь своим ходом.

Очнулся среди ночи. Почему-то сейчас, или утром встречаться с человечкой, и отвечать на ее вопросы, не было желания. Нужно подумать и во всем разобраться.

В комнате было темно, но что мне тьма, когда я сам ею являлся.

Женщина спала на старом потрепанном диване, а у нее в ногах покоилась обычная дворняга.

Зверь довольно облизнулся при виде спящей женщины, а меня передернуло от отвращения к человечке.

А ведь раньше не замечал за собой извращенных вкусов.

Завернулся в простыню и надел свои байкерские ботинки. Это единственное, что осталось целым после стычки с шакалами.

Осмотрелся в поисках чудо-мази. Мне она очень нужна. Я должен понять, чем меня лечили.

Здесь ничего не обнаружил.

Скривился и бесшумно покинул комнату. Парочка так и не проснулась. Какая беспечность!

Искомое обнаружилось на кухне на столе.

Маленькая баночка была совершенно пустой. Лишь по 'стенкам' размазана прозрачная субстанция в виде желе. Принюхался. Запаха не имела.

Брови сами по себе сползли к переносице.

Все это очень странно.

Ладно, буду разбираться со странностями в другой раз, а сейчас меня ждал бета.

Зажав в руке мазь, пошел на выход. Взгляд мимо воли зацепился за зеркало.

Мда. Меня сейчас очень трудно узнать. Не лицо, а страшная обезображенная рваными красными воспаленными шрамами морда. Точно, я еще тот красавчик. Мысленно выругался. Хотя, я же жив, а все это заживет очень быстро.

Спустя пару минут, мною и не пахло в этой квартире.

Я знал, что вернусь сюда. Залижу свои раны, и вернусь. Чем-то же она зацепила моего зверя. А с ним еще никогда такого не было.

Руслан при виде меня присвистнул.

— Ты как греческий бог в этой белоснежной тоге, — хохотнул он, помогая мне сесть на переднее сиденье. — И одновременно Франкенштейн. Главное не смотреть на тебя.

За что любил своего бету, так это за то, что он всегда на позитиве в любой ситуации.

Поморщился. Лицо неприятно стягивало.

Сразу вспомнились ласковые руки человечки, как она прикасалась ко мне.

Тьфу на нее.

Но жаль, что телефон разбился во время стычки и я не смог сфотографировать свою 'спасительницу'. Досье бы на нее не помешало. Но этим я займусь позже.

— Не паясничай, — буркнул я и откинул голову на сиденье.

— Ты же теперь понимаешь, что без охраны я тебя не выпущу? — Руслан вмиг стал серьезным. — Шутки закончились.

— Согласен с тобой, — кивнул. — Враг вывел раунд на новый уровень.

— Ты чудом остался жив и до сих пор не понимаю, почему не позволил себе помочь. Где ты был все это время? Мы все сегодня ощутили отголоски твоей боли.

Я рассказал ему почти все, но о человечке умолчал. Она моя тайна.

Завтра решу, что с ней делать, а сейчас мне нужен сон и нормальная кровать. Пол это хорошо, но мои кости любили комфорт.

Глава 5

В который раз убеждаюсь, что оборотни те еще неблагодарные сволочи!

А я еще и вора домой притащила.

Балда! Как есть балда! Жизнь меня ничему не научила.

Вообще-то я сплю очень чутко, но сегодняшняя ночь меня вымотала и я отключилась, а ведь раньше не позволяла себе такого разгильдяйства. Где это видано забыться сном, когда в метре от тебя находится чужак. И плевать, что вчера он чуть не сдох — это не оправдание.

И Рора. Как умудрилась его упустить?

Рассерженно глянула на волчицу. Она расслабленно валялась на кровати и лениво вылизывала лапу. Ей вообще все по фигу.

— Ну, чего ты мечешься? — волчице надоело следить за моими метаниями. — И хорошо, что он сам ушел.

— Ты что такое говоришь? — взъярилась я. — Да я ждала, когда этот недотруп очнется, чтобы задать парочку вопросов, а он сбежал!

— Фи, — фыркнула Рора. — Ави ты такая наивная, — я пыхтела очень злобно. Еще и кулаки в бока уперла, но мой грозный вид только повеселил оборотницу. — Считаешь, что тебе бы предоставили объяснения? — растерянно кивнула. — Нет, дорогая. Он потому и ушел, чтобы этого избежать, — нахмурилась. — Вспомни, с кем он дрался, как их всех распотрошил, — да я вчера во всех красках рассказала Роре, как и где обнаружила оборотня неизвестной породы. — Этот экземпляр не так прост. Думаешь под силу одному прикончить десятки наемных убийц? — а то, что шакалы были наемниками, я не сомневалась. Они берутся за любую грязную работу.

— Но это не отменяет того, что он вор! — стояла я на своем.

— Ави ты не обеднеешь на одну простынку, — тряхнула лобастой головой волчица и грациозно спрыгнула на пол.

— Но он забрал с собой мазь! Последнюю, между прочим.

— Там ничего не оставалось, — покачала головой волчица.

— Вот именно, что ничего! — раздраженно стукнула кулачком о стену. Скривилась. Сама себе сделала больно, а все виноват этот оборотень. — Кто он? Зачем ему понадобилась пустая тара? И что он с ней собирается делать? — на это Роре сказать было нечего и она потрусила на кухню.

А я все еще больше негодовала. Найду вора и сама добью. Еще ни один оборотень так нагло меня не обворовывал. Да меня вообще никто никогда не обворовывал! И пусть ценности эти предметы не представляли, я это так просто не оставлю. Это же плевок в лицо ведьмы!

Вот только не давала покоя мазь. Ведь я ее всю потратила на это неблагодарное животное, но там еще оставалось совсем чуть-чуть и это настораживало.

Когда прошла первая злость, завалилась на кровать и задумалась.

Оборотень регенерацию не применил. Вернее не смог ее применить, так как в ранах я обнаружила яд ведьмовского изготовления. Не сразу конечно обнаружила, но с таким я однажды встречалась в своей стае.

И подобным баловался Стас. Он так наказывал неугодных ему. От папаши недалеко ушел.

Насколько помню, то пострадавшие от этого яда от боли почти сходили с ума и теряли сознание. Тогда Стас давал им противоядие. Оборотни приходили в себя и больше не перечили сыну вожака. Противоядие было в виде зелья и применялось внутрь.

Когда меняла свою внешность, тогда и сварила заживляющую мазь, в состав которой входила одна редкая травка. Достать ее проблематично, но я нашла. Именно этот ингредиент был общим и для противоядия Стаса и для мази. Только мазь я готовила для себя. Мало ли что могло в жизни произойти, но не думала, что потрачу ее на неблагодарного оборотня.

Я очень хорошо помнила, как яд покидал тело лунного волка. С характерной вонью и цветом, а так же болезненной агонией. Это поистине страшное зрелище.

Пока я вчера не увидела идентичные признаки у незнакомца, находилась в недоумении, почему же регенерация не сработала. И какую сумасшедшую боль терпел этот мужчина. Ведь только стонал болезненно, а не кричал от боли. Да, и пусть плохо, но он шел своими ногами и только в квартире потерял сознание.

Я даже зауважала эту особь. Сколько мужества нужно иметь, чтобы вытерпеть все это.

И чем дольше я думала, тем больше вопросов возникало у меня в голове.

Шакалам помогали ведьмы. И это осознание вызывало недоумение. Мы не сотрудничаем, но поддерживаем холодный нейтралитет. Они не трогают нас, мы их. Вчерашняя ночь показала обратное. Ведьмы еще как помогали оборотням. Как к этому относиться, пока не определилась.

Ведьм в этом городе точно нет, либо они умело скрывались. И с этим нужно разобраться.

В моем районе стало очень неспокойно и это напрягало. Мне не нужно лишнее внимание.

Вчерашний оборотень очень силен внутренней сутью и это настораживало. Интуитивно чувствовала, что мне с ним тягаться и встречаться не стоит, а значит нужно все оставить как есть и не пытаться искать вора. Да и не найду я его. Запах через вонь определить не смогла, а потом и вовсе приглушила обоняние. И по внешности его не узнаю. Слишком сильно пострадало лицо.

— Мы гулять идем? — из задумчивого состояния меня вырвал голос Роры. Она стояла в проеме комнаты и нетерпеливо вихляла хвостом.

Идти никуда не хотелось, но волчице нужна воля, поэтому поднялась с кровати, переоделась в спортивный костюм и поспешила на улицу, едва не столкнувшись с незнакомцем.

— Простите, — извинился мужчина, поддерживая меня за локоть, чтобы не упала от столкновения.

Сначала напряглась, а потом меня отпустило.

Человек! Обычный человек в возрасте. Уж с определением человечности я вполне справлялась, несмотря на то, что обоняние после разделения с волчицей стало немного хуже.

Вчера район кишел оборотнями и сегодня я об этом совершенно забыла, ведь в мыслях все еще был незнакомец.

— Ничего страшного, — проскрипела старческим голосом я, аккуратно высвобождая локоть. Но у мужчины оказалась сильная хватка. Отпускать он меня не собирался.

— Совсем уже ослеп, — виновато произнес он и стукнул себя ладонью по лбу, а потом хрипло рассмеялся. — Я Артем, — представился мужчина.

— Артем извините, но я тороплюсь, — и кивнула в сторону Роры, мирно сидящей на попе, ожидающей, когда я соизволю уделить ей время.

Знакомиться не собиралась. Мне это не нужно, но ведьмовское обаяние даже без чар действует на чистокровных людей приглашающе. Не критично, но с нами человеку становиться спокойнее.

Чтобы отвязаться от навязчивого мужчины, незаметно обычному глазу, добавила в свою ауру нотку неприязни и с удовлетворением заметила, как Артем отстраняется и недоуменно смотрит на меня.

— Да, конечно, — он уступил мне дорогу и я, наконец, вылетела из подъезда.

Только кавалеров мне не хватало. Надеюсь, чары с Антона спадут быстрее вдали от меня.

И ведь для окружающих моя внешность отталкивающая, но люди все равно стремятся приблизиться к ведьме.

Усмехнулась. Радует, что оборотни от меня бегут.

Сегодня в районе их не было видно. И это тоже подняло мне настроение. Жизнь прекрасна!

Лес встретил нас переливчатым пением птиц и свежим запахом проснувшейся природы.

Я лазила по кустам в поисках нужных трав для приготовления мази, а волчица гоняла по поляне бабочек, не причиняя им вреда.

Нужный и редкий ингредиент в этом лесу не произрастал. Где найти недостающую травку не представляла.

Возвращаться в тот город, где купила у старушки редкое растение, не было смысла. Я снова могла нарваться на неприятности, ведь ведьмак мэра, наверняка, все еще ищет меня.

Можно, конечно, пройтись по специализированным лавкам и попытаться найти недостающий ингредиент, но мне мало в это верилось.

В любом случае, на успокаивающее зелье я собрала необходимое. Чувствую, оно мне не помешает. Быть окруженной стаей оборотней и не выдать себя, стоит дорогого.

Этим и займусь сегодня. До начала рабочего дня еще несколько часов. Не хотелось бы выдать себя учащенным сердцебиением и гулко пульсирующей кровью в венах. У оборотней очень чуткий слух и тонкий нюх, но пахну я все еще человеком.

А еще зелье оборота нужно сварить, но там тоже не все так просто. И не только в подборе ингредиентов, но и в фазе луны. Нужно было в прошлый раз варить больше, а не порцию на один оборот. Но я тогда еще не знала, что у меня получится. Образ старушки пока держался крепко, но в запасе у меня не так много времени. Хотя я же оторвалась от преследования, может и не нужно больше менять внешность? Я соскучилась по себе молодой.

Грустно вздохнула и посмотрела на черношерстную дворняжку. Вот кого точно не заботит собственная внешность.

Дома принялась за приготовление успокоительного.

На работу шла радостная и довольная. Даже хмурые на входе охранники не смогли меня расстроить. Они все еще не понимали, как я здесь оказалась.

И снова пустые кабинеты. Наличие владельцами здесь и не пахло.

И в последующие дни их тоже не было видно.

Днем я оббегала все лавки с травами и собрала немного нужных ингредиентов для зелья меняющего облик и для мази, но вот редких растений так и не нашла. Поэтому ни зелье сварить, ни мазь я не могла.

В голове созрела идея сунуться в оранжерею. В прошлый раз я не все исследовала, но хоть от паразитов избавилась. Возможно, найду там необходимое.

Я окончательно расслабилась и поверила, что в моей жизни наступил долгожданный штиль.

— Аврора, дорогая, как я рад тебя видеть! — я мыла последний кабинет, когда в него ворвался счастливый Антон.

Для своего возраста он слишком быстро преодолел расстояние и заключил меня в медвежьи объятия. Я даже опешила от такой наглости, но когда ко мне прижались в страстном поцелуе, пришла в себя и попыталась высвободиться. Мне не позволили.

Зря я надеялась, что разлука со мной пойдет ему на пользу и чары сойдут. Кажется, все стало только хуже.

— Я так скучал, — выдохнул он, продолжая держать в медвежьих тисках.

Замерла.

— Антон ты меня раздавишь и я на работе, — попыталась достучаться до мужчины.

— Прости, прости, — торопливо проговорил он, но меня не отпустил, лишь ослабил хватку.

Находиться в его объятиях было неприятно, а поцелуи вызывали отвращение, поэтому я просто спрятала голову на груди Антона, избегая новых страстных поцелуев. Стала ждать, когда его попустит. Он шумно дышал над моей макушкой.

Не понимала, почему только на него так подействовали ведьмовские чары. Ведь в здании находились и другие мужчины.

Присмотрелась к нему ведьмовским зрением и мысленно выругалась. Аура Антона очень слабая, поэтому и пропустила вмешательство. А это есть огромная проблема.

И его командировка только усугубила положение.

Проклятье! Как не вовремя все это.

Я все еще стояла неподвижной статуей, слушая, как сердцебиение Антона приходит в норму. Мое присутствие шло ему на пользу.

— Антон мне нужно работать, — через время проговорила я, понимая, что он со мной может стоять вечность.

— Аврора тебе не нужно больше работать, — с придыханием просвистел он. — Я дам тебе все. Ты ни в чем не будешь нуждаться, — этого мне еще не хватало. — Аврора я люблю тебя! — черт, черт, черт! Проклятые чары! И ведь нельзя снова колдовать. Усугублю еще больше возникшую ситуацию.

— Я...

— Что здесь происходит? — ледяным тоном пробасил мужской властный голос.

Антон дернулся, но все еще не отпускал меня. А я замерла мышкой. Хотелось упасть ниц перед незнакомцем и признаться во всех грехах и преступлениях. Даже в тех, которых не совершала. Настолько властным он был.

Оборотень! И намного сильнее Федора.

Альфа! С ходу определила я и мысленно застонала. Уж с местным вожаком я хотела встречаться в последнюю очередь.

У Антона вспотели ладони. Я ощутила от него запах страха. Прекрасно его понимала. Сама чуть от ужаса не умерла. Сильная, давящая аура не позволяла свободно дышать.

— Антон я задал вопрос, — откуда столько холода в этом оборотне?

Мужчина подошел ближе, а меня буквально повалило на пол и если бы не Антон, то распласталась бы у ног незнакомца. И я считала Антона слабым? Нет. Не каждый выстоит против напора такой давящей силы.

А еще запах. Он был чертовски привлекателен. Аромат меда и леса. Хотелось облизать мужчину с ног до головы.

Балда ты Аврорка! Я никогда не была падкой на мужиков. Сейчас готова растечься лужицей перед вожаком местной стаи волков.

Растерянно тряхнула головой. Поморщилась, прогоняя непонятное наваждение, а потом все-таки извернулась в объятиях Антона и с вызовом посмотрела на вожака.

В меня впилась пронзительная насыщенная зелень глаз. В этом взгляде было столько эмоций, что не успела их уловить. Хотя, вроде проскользнула обида, презрение и раздражение. А еще холод. Сумасшедший, замораживающий кровь в венах лед.

Сам мужчина, как и все оборотни, был высоким и жилистым, но не блондином. Короткие, черные, как смоль волосы были в творческом беспорядке. Смуглая кожа лица неприятно кривилась, хотя черты привлекательные и завораживающие.

Смотрела на него с открытым ртом, как на божество.

Стильные брюки визуально удлиняли его и без того длинные ноги. Белоснежная рубашка расхристанная на груди, открывала взгляд на твердую упругую, сильную грудь, покрытую черными волосками.

Брутал, как сказала бы Рора.

Рукава рубашки подкатаны до середины локтя, открывая самую красивую часть мужского тела.

Руки. Я без ума от мужских запястий, крупных ладоней и длинных пальцев. Это моя слабость.

А руки этого мужчины особенно притягивали взгляд. Накаченные, жилистые, что даже видны синие вены, покрытые черными, короткими и наверняка, жесткими волосками. До зуда в пальцах захотелось прикоснуться к этой части тела.

Услышала глухое рычание. Человеческий слух не уловил бы этой вибрации, но я им не являлась, а потому недоуменно посмотрела на незнакомца.

К какому виду он принадлежал? Пока не смогла определить. Суть скрыта. Разве оборотни умели скрывать свою животную половину? Никогда о таком не слышала.

Вот и того ночного незнакомца не смогла определить. Вор сбежал и ответов мне не предоставил.

Присмотрелась к нему внимательнее. Нет. Это точно разные мужчины. Этот экземпляр крупнее и выше того оборотня, которого лечила я. Может ненамного, но это точно не мой вор. Да и не смогли бы за пару дней сойти шрамы после яда. Зеленоглазый же выглядел великолепно без изъянов и шрамов на лице и остальных участках тела, что я успела рассмотреть.

Мое пристальное внимание не понравилось мужчине.

Он испепелял меня взглядом, а лицо искривила злобная гримаса. Крылья носа раздраженно раздувались, а глаза метали молнии.

Затем оборотень с ненавистью посмотрел на Антона.

— Филипп Егорович простите, не удержался, — начал оправдываться Антон, сильнее сдавливая мою широкую талию. Крякнула от захвата, но человек сейчас прикрывался мною. Взгляд оборотня проследил за руками архитектора и злобно вспыхнул. Чего? Оборотни не умеют полыхать огнем. — Соскучился по невесте. Сил нет. Но я все дела решил и готов завтра Вам предоставить отчет.

— Сейчас, — рыкнул Филипп Егорович.

Стоп!

Это и есть Стрельников Филипп Егорович — владелец строительного холдинга? И сейчас мы в его кабинете зажимаемся?

Почему-то кабинет главного босса я всегда убирала в последнюю очередь. И сейчас не рабочий час, а он находится здесь. Зачем?

— Но..., — попытался отвертеться мужчина.

— Антон ты забыл устав компании? — надменно со льдом в голосе протянул мужчина. — Сначала работа, а после личная жизнь.

— Да простите Филипп Егорович, — понуро опустил голову Антон и наконец-то, отлип от меня, а я облегченно выдохнула.

Архитектор меня напрягал до зубовного скрежета. И судя по злому выражению лица, большого босса он тоже напрягал.

— А хотя, — рыкнул мужчина. — Антон проваливай, а уборщица останется. Что-то не помню, чтобы я нанимал ее в штат.

— Я...

— Антон пошел вон, — разве можно так разговаривать с подчиненными? Хотя чему я удивляюсь — это же оборотень. К тому же альфа. А у них уважения к ближнему, отродясь не было. Что Федор, что этот Филипп — одного поля ягоды. А люди для них просто микробы под ногтями.

— Я ее не оставлю, — упрямо поджал губы Антон. — Тем более, она здесь больше не работает.

Мы синхронно с Филиппом удивленно посмотрели на архитектора. Егоровичем звать его не поворачивался язык. Он выглядел лет на тридцать пять. Хотя, по сути, ему наверняка, намного больше.

Филипп прикрыл глаза, а через минуту в кабинет ворвалась бравая охрана и потащила на выход сопротивляющегося архитектора.

Наверняка, ментально связался.

Мне даже жалко стало Антона. Он ведь не виноват, что я нечаянно приворожила его к себе.

— Оставьте его, — приказала я, надавив силой ведьмы, но волки и не думали меня слушаться. Это очень странно. Ведь очарованию поддались легко, а сейчас они не заметили моей силы.

Быстро преодолев расстояние, взяла за руку Антона и услышала позади себя еще одно недовольное рычание. Этот вожак не страдает случайно бешенством?

— Антон со мной все будет в порядке, — уверенным голосом проговорила я. — Не волнуйся и возвращайся домой, ляг спать, отдохни с долгой дороги, — надеюсь, чарами убеждения я не наврежу мужчине. Оборотни все равно не поймут, что происходит, но оставить человека в таком состоянии не имела права. Наделает ведь глупостей, а я несу за него ответственность. Пострадал ведь из-за меня.

Антон смотрел на меня растерянным беспомощным взглядом. Он не понимал, что происходит.

— Хорошо, — сдался мужчина и самостоятельно вышел из кабинета под цепким присмотром охраны.

Вздохнула. Теперь нужно выдержать недовольство босса. Если бы он не пах так притягательно, то было бы проще. Его запах сводил с ума. Я не понимала, что со мной происходило. Внутренняя суть в полном недоумении, так же как и я.

— Поистине женское слово способно не только погубить, но и приручить, — вздрогнула, когда услышала за спиной задумчивый голос оборотня. Как подобрался незаметно? Я же слышу каждый шорох. И его туфли должны были стучать по паркету, но звука не было.

— Всегда можно договориться, — как можно спокойнее произнесла я, оборачиваясь.

Проклятье.

Вожак стоял в двадцати сантиметрах от меня и не сводил пристального взгляда с моего лица.

Нет. Так невозможно разговаривать. Я же сейчас брошусь в его объятия, а мне это даром не нужно. Я еще разберусь с аномалией своей реакции на этого мужчину, но чуть позже, когда останусь одна. Сейчас же просто приглушила обоняние, как и несколько дней назад, когда помогала вору.

Фух. Вроде помогло. Мозги встали на место. Но до чего же чертовски привлекателен этот оборотень.

— Вы так считаете? — прищурился оборотень, а я кивнула и отступила к выходу.

Мой маневр не понравился боссу, но он пока стоял на месте, засунув руки в карманы брюк. И поза такая расслабленная, что позавидовала его спокойствию, а ведь я каждый вечер пью успокоительное зелье перед выходом.

— Мне необходимо закончить уборку, — пробормотала я и попыталась поднять с пола рабочий инвентарь.

— Только после того, как ответите на мои вопросы, — приказал он. — Присаживайтесь, — оборотень кивнул в сторону стула, а сам уселся в директорское кресло.

Делать нечего. Придется выдержать и это испытание, а ведь так хорошо было, когда кабинеты пустовали.

Оставшись с ним один на один, поежилась. В его присутствии остро чувствовалась опасность. Жуткая, подавляющая энергетика исходила от него, но и это я выдержала и смотрела на мужчину с вызовом, задрав вверх подбородок. Сбивающий с ног медово-лесной запах мешал рационально мыслить.

Как такое может быть? И как этот аромат может меня настолько сильно манить? Снова тряхнула головой. Колдовство какое-то.

Меня охватила непонятая паника. Угроза, опасность находилась в пару метрах от меня, а я наслаждалась запахом оборотня, будь он не ладен! Ненавижу собственную беспомощность.

Филипп.

На работе я не появлялся несколько дней, но рабочий процесс был налажен до автоматизма, поэтому проблем с моим отсутствием не возникло.

Руслан по возможности занимался срочными делами.

Сейчас решил немного разгрести завалы, пока в городе затишье. И работается мне лучше всего вечером.

Пока гнал автомобиль, вернулся воспоминаниями в тот злополучный вечер, где меня хорошенько потрепали.

Женщина. Она не давала мне покоя. Странная человечка, но угрозы от нее не чувствовал, поэтому и оставил ее на некоторое время в покое.

Ее мазь я отдал в лабораторию и сегодня утром пришли результаты. Ничего запрещенного в ней не было. Грамотно подобранный состав трав меня удивил. Может человечка травница? Я приказал создать аналог. С врагами, которые нашли способ меня ослабить, такая мазь не помешает.

Содрогнулся. До сих пор ощущал в себе отголоски агонии. Такое и врагу не пожелаешь, но мой враг стал изобретателен. И если бы не мой уникальный зверь, я бы сдох еще в том переулке у мусорного бака.

И человечка. Как она распознала яд? Как поняла, чем лечить? С этим тоже нужно разобраться.

И мазь. Я о таком чудодейственном препарате никогда не слышал. Ведь даже шрамов не осталось. Но это благодаря моей ускоренной регенерации, но и она не справлялась, пока в организме присутствовал яд.

Бросил взгляд в зеркало заднего вида. Ничего. Абсолютно гладкая кожа без намека на шрамы. Криво усмехнулся. Не достать тебе меня тварь.

Охрана при виде меня склонила головы.

Приветствуют своего альфу. Я коротко кивнул и направился в сторону лифта. Мой этаж самый последний.

Вот только рано я радовался тишине и спокойствию. На этаже зверь учуял знакомый аромат.

А ведь все эти дни он буквально сошел с ума и требовал вернуться к старухе. Но из нас двоих, главный я, поэтому игнорировал своего зверя. Он не будет мне указывать, что делать.

Я и так потакал ему всегда. Даже с Элей расстался, чтобы он успокоился. В последнее время зверь постоянно мне противоречил и это бесило неимоверно.

Запах. Аромат, который покорил моего зверя, я ощущал сейчас на своем этаже.

Наваждение. Откуда он мог здесь взяться? И почему этот аромат ускользающий?

Человечка пахла вроде обычно, но стоило вдохнуть глубже, как этот обычный аромат раскрывался, словно цветок под восходящим солнцем. И с подобным я тоже столкнулся впервые. Люди так не пахнут. Не могут управлять, менять свой запах, как хамелеон.

Также ощутил на этаже запах своего архитектора. Поистине уникальный талантливый человек и я ни разу не пожалел, что взял его на работу. За десятилетия службы он ни разу меня не подвел.

Вот только моему зверю в эту минуту присутствие другого запаха совершенно не понравилось. Он буквально гнал меня к кабинету. И то, что там происходило, ввело меня на некоторое время в ступор.

Я слышал каждое слово Антона. Чувствовал его волнение и слышал бешеное сердцебиение архитектора.

Я вошел в кабинет, но на меня не обратили внимания. Мой зверь был в бешенстве от увиденной картины.

Моя человечка стояла в обнимку с моим архитектором. Она не сопротивлялась, а доверчиво жалась к груди этого будущего трупа. То, что он не жилец, определил сразу. Зверь довольно облизнулся. Скоро он избавится от соперника, но не на глазах его человечки. Пугать ее не стоило, хотя после последней встречи, понял, Аврора, именно так обращался к ней Антон, не из пугливых. Ни меня, ни моих ран, ни подавляющей ауры не испугалась. Даже сейчас, смотрела на меня широко распахнутыми глазами и не боялась. А ведь люди меня опасались и старались как можно меньше времени проводить в моем обществе.

А еще я понял — она меня не узнала. Хотя в том состоянии, что она меня нашла, я сам себя не узнавал.

Скольких мне стоило усилий не сорваться, а держать маску, не передать словами. Зверь хотел ее спрятать ото всех. Это меня разозлило еще сильнее, чем то, что люди обнимались в моем кабинете.

Совершенно невзрачная, серая, непримечательная особа с отталкивающими чертами лица. Никогда не смотрел на внешность, но на нее обратил внимание мой зверь. Мне не понятны его мотивы. А самое интересное, что я не испытывал к ней неприязни, или отвращения. Наоборот, для меня она прекрасна.

Аврора. Необычное, редкое имя, но оно ей невероятно шло. Сильная духом, гордая, с царственной осанкой и вызовом во взгляде.

Даже в рабочей униформе уборщицы она выглядела как королева. Это восхищало. Кажется, я понимал Антона. Мимо такой женщины не пройдешь мимо.

Даже некоторые оборотни не выносят моей ауры, а она сидит с прямой спиной и ожидает от меня вопросов.

Что ж, не буду заставлять ее ждать.

Бросил взгляд на сцепленные в замок руки Авроры. Нервничает, пальцы побелели, дрожат, но на лице не дрогнул ни один мускул. Мысленно присвистнул. Несомненно, внутри этой человечки не просто стержень, а стальной трос.

— Рассказывайте, — лениво протянул я и откинулся на спинку кресла.

— Что рассказывать? — ровным, спокойным тоном спросила человечка.

Удивленно приподнял брови. Даже голосом владеет. И голосок у нее приятный тонкий и совершенно не соответствует образу.

И глаза. Разве у человека могут быть глаза цвета расплавленного золота? Невероятно! Очень, очень необычная эта Аврора.

— Как вы оказались в моем холдинге? — добавил в голос немного нетерпения, от чего женщина слегка вздрогнула.

— А это запретная территория? — прищурившись, спросила она.

— Вообще-то, да, — еще и наглая. Нет, чтобы по существу отвечать на вопросы, так она еще и свои задает.

— Филипп Егорович, — и почему из ее уст мое имя прозвучало с издевкой? Может показалось? — Вам требовалась уборщица и вот она я! — изогнул бровь. Дерзкая. И зверь удовлетворенно рыкнул. Чтоб его! — Ваши сотрудники были столь любезны, что это место отдали именно мне, — тут еще и конкурс был? Что же я пропустил за эти дни? — Между прочим, нареканий не было. Вам, что-то не понравилось? — женщина поднялась и достала откуда-то белый платочек, провела им по поверхности стола, затем подошла к шкафу и протерла полки все тем же платочком, а затем показала мне абсолютно белоснежную ткань. — Как видите, — ее голос стал немного тише и глубже, а я нервно сглотнул, настолько сексуальным он мне показался. Но это бред. Не может она со мной флиртовать. И я прав. Ее сердцебиение абсолютно ровное и дыхание не сбито. Смотрел на эту загадочную женщину недоуменно. Она волнует моего зверя, но ее не волную я. И мне это не понравилось. — Девственная чистота, — и снова говорит с придыханием, а у меня озноб прошелся по телу от этого чарующего голоса. Да, что б ты провалилась чертова человечка! Тряхнул головой, прогоняя наваждение.

— Кто Вас нанял? — еле вернул себе самообладание и грозно посмотрел на женщину.

— Елена была столь любезна, что предложила мне эту вакансию, — Лена? Эта вечно недовольная оборотница? Да она людей на дух не переносила. И старалась в здании меньше контактировать с рабочими людьми. Как так-то?

— Это недоразумение, — холодно проговорил я. — Мы не нуждались в кадрах, — это я тоже хорошо помнил. С уборщицами у нас всегда был порядок. И странно то, что незнакомку отправили именно на мой этаж.

Я знал, что Елена еще на рабочем месте, поэтому вызвал по селектору к себе обротницу. Аврора смотрела на меня недоуменно.

Интересно, а она каждый вечер зажимается в моем кабинете с мужиками? Этого я больше позволить не мог.

— Филипп Егорович, — довольно протянула Лена и склонила уважительно голову. — Добрый вечер.

— Добрый Елена, — проговорил я. — С каких это пор ты одобряешь кандидатур подобных ей? — кивнул в сторону Авроры, намекая волчице, что, какого черта ты взяла на работу без моего ведома человека? Аврора злобно сверкнула глазами.

— Но...

— Елена произведи немедленный расчет, — безапелляционно заявил я, а у человечки от возмущения приоткрылись пухлые губки. Засмотрелся на ее рот и идеально ровные и белые зубки. Нахмурился. Так не бывает. Она в возрасте, а зубы как у молодой девицы.

— Да Филипп Егорович, — и Елена недобро стрельнула в мою сторону взглядом. — Пойдемте Аврора Михайловна, — позвала она человечку, но Аврора упрямо посмотрела в мои глаза и холодно процедила:

— Было неприятно поработать на Вас Филипп Егорович.

— Елена оформи Аврору Михайловну на уборку моего особняка, — припечатал под конец. Она смеет мне дерзить? Нахалка. Но дома она будет под моим присмотром, и никакие Антоны к ней не будут тянуть руки. А я пока к ней сам внимательнее присмотрюсь. Что-то с ней не так, но пока не мог понять, что именно.

У меня есть уже горничная и, по сути, Авроре достанется совсем непыльная и легкая работа. Хотя архитектор ее замуж позвал и работать запретил. Скривился от этих мыслей. Эта парочка поженится только через мой труп.

— Спасибо за предложение, — насмешливо произнесла Аврора. — Но меня больше не интересует эта вакансия, — и эта наглость собрала рабочий инвентарь и вылетела вон из кабинета. Останавливать ее не стал. Знал, где она живет.

— Лена и как ты это объяснишь? — хмуро спросил у оборотницы.

— Альфа не знаю, что на меня нашло, но ей так нужна была работа, — покаянно опустила голову Елена. — Владислав за нее поручился и попросил помочь. Я не смогла отказать. Она и правда выглядела несчастной.

— С каких пор тебя заботят человечки? — смотрел на волчицу удивленно.

— Она вызывала доверие, — побарабанил пальцами по столу. — Аврора добросовестно выполняла свои обязанности. И еще после ее посещения Вашей оранжереи, растениям будто жизнь вдохнули. Рядом с ней только положительные эмоции возникают.

— Какого черта в мою оранжерею пустили постороннего? — прорычал недовольно я. Это только моя территория.

— Ее привез туда Антон, — да, что творилось в этом здании, пока я отсутствовал? — И не знаю, но те растения, которые погибали, теперь оживают и паразиты пропали. Все чисто.

Как так-то? Она не ведьма, чтобы повелевать природой. Эту братию я чую за версту. И лечила она меня простыми травами. Головоломка по имени Аврора совершенно не складывалась в голове.

— К ней нужно присмотреться, — задумчиво протянул я. Она отказалась работать в моем доме. Она вообще отказалась от меня.

— Вы же ее уволили, — удивленно проговорила Лена. — И судя, по настроению женщины, возвращаться она не будет.

— Ты так хорошо ее знаешь?

— Нет, но мне показалось, что она человек, который не меняет своих решений. Гордая.

— Ладно, свободна, — махнул я рукой и поднялся.

Нужно отыскать человечку, пока она не сбежала.

В подсобном помещении Авроры не было и я пошел на запах.

Кто бы сомневался, что она снова сунет любопытный нос в мою оранжерею.

Аврора меня не заметила, а что-то целенаправленно искала.

Женщина уже переоделась в свободную цветастую юбку и просторную рубашку синего цвета. Запах цветов перебивал естественный аромат женщины, но меня это не расстраивало.

Я незаметно подошел ближе и встал за ее спиной.

— Вам помочь в поисках? — глубоким хриплым голосом спросил я.

— Я..., — женщина резко обернулась и растерянно посмотрела на меня своими золотыми глазками.

— Вы...,

— Я искала пару цветочков для себя, — и назвала нужное, а я поразился ее наглости. Да и цветы, которые она назвала, входили в состав мази. Собралась новую готовить? Хотя одно растение, которое озвучила женщина в состав не входило.

— Аврора я передумал Вас увольнять, — проигнорировал ее ответ.

— Я не собираюсь на Вас больше работать, — гордо вздернула носик эта нахалка.

— А если я обвиню Вас в воровстве редких растений? — прищурившись, прошептал я, а у человечки округлились от удивления глаза.

— Да как Вы смеете? Я за всю жизнь и копейки не украла!

— Но цветы Вам нужны настолько, что Вы влезли на запретную территорию, — женщина недовольно поджала губы. — Поэтому давайте придем к компромиссу. Вы отлично справляетесь со своими обязанностями, — и протянул ей ее же белоснежный платок, которым она стряхивала пыль. — И продолжаете работать, а я не пишу на Вас заявление о воровстве, а даже сам дам нужное растение.

— Зачем Вам это? — недоверчиво спросила она, вцепившись пальцами в свою сумочку.

— А Вы мне понравились, — хохотнул я, а у Авроры вытянулось лицо от изумления. И сказать честно, я не кривил душой. Мой зверь ее принял и вот это удивляло меня больше всего.

— Вы не слепой? — она щелкнула пальцами перед моими глазами. Моргнул. — Вы меня хорошо рассмотрели? — она недоуменно смотрела на мою широкую улыбку. — Мне шестьдесят! — пф, а мне больше четырехсот лет, но я же не кричу об этом на каждом углу.

— Аврора Михайловна со зрением у меня полный порядок, но предложение действует еще пару минут, — вернул разговор в первоначальное русло.

— Хорошо, — кивнула старушка. — Но цветы мне нужны сегодня, — наглая.

Вздохнул. А еще говорят, женщины не продаются. И пусть это цена свободы, хотя не стал бы заниматься подобной ерундой, но Аврора за цветочки дьяволу душу продаст. Хотя, дьявол ее не заслужил, а вот мой зверь смотрел, с каким трепетом она срывала драгоценные цветы и облизывался.

Мысленно выругался. Ну не нужна она мне. Лучше вернусь к Эле. При этих мыслях зверь недовольно начал скрести когтями грудную клетку.

Предатель.

— Я все! — улыбнулась старушка, оголяя свои идеальные зубы.

Да чтоб я сдох на месте, если на меня сейчас не смотрит молодая девица с привлекательными чертами лица. Всего на мгновение ее образ поплыл, и я увидел умопомрачительную красавицу с великолепной фигурой, шелковистыми темными волосами и полной налитой грудью. В паху потяжелело. Зверь заскулил от нужды прикоснуться к идеальной женщине, а я тряхнул головой, прогоняя наваждение. Привидится же такое.

— Филипп Егорович с Вами все в порядке? — услышал обеспокоенный голос Авроры.

— Да, — недовольно рыкнул я. — Если Вы закончили, то попрошу на выход и впредь без моего ведома сюда не заходить, — предупреждающе рыкнул на нее, но женщина не из пугливых.

— Спасибо, — кивнула она. — Вы меня очень выручили, — и человечка поспешила на выход, а я снова посмотрел на нее зрением своего зверя.

И снова образ поплыл, и я увидел великолепную округлую попку девицы. И плевать, что на ней широченная юбка больше нее на три размера. Глаза моего зверя не обманывали.

Старушка оказалась вовсе не старушкой, или я сошел с ума.

Но она не ВЕДЬМА! Тогда, что происходит в моей голове? Игра воображения?

Упал в кресло-качалку, находящееся в беседке и прикрыл глаза.

Я должен разобраться, что за чертовщина со мной происходит.

Потянулся мысленно к главе охраны и приказал доставить мне записи камер наблюдения дежурств Авроры.

Позвал бету. Его помощь мне не помешает. Как бы я не хотел скрыть ото всех Аврору, о ней уже знает часть моей стаи. Как на это реагировать, не понимал. А еще болело в паху. Я хотел эту человечку до скрежета в зубах. Хотел погрузиться в нее на всю длину и вбиваться так долго, пока бы меня не покинули силы. Хотел, чтобы она кричала подо мной, кончая раз за разом. Но сначала я разберусь с ее тайной.

Глава 6

Я пулей вылетела из здания, будто за мной гналась тысяча чертей.

Каких усилий мне стоило держать на лице невозмутимую маску, один черт и знает.

Зеленый сканирующий, как рентген взгляд, буквально выпотрошил мои внутренности. Хотелось прогнуться, упасть под ноги, настолько подавляющей была его аура. А ведь я это еще в кабинете отметила. Как же не прост этот альфа неизвестной породы.

А он точно альфа. Я еще никогда не встречала настолько сильную энергетику. Он буквально придавливал ею к полу, заставляя подчиняться. Была бы Рора во мне, я бы первая поползла перед ним на коленях. Проклятье. Этого мне точно не нужно.

Откуда у него столько силы? Ведь не ведьмак. Не такой, как Федор, а его я всегда считала сильным. Генетика? Не думаю. Хотя, что я вообще знаю об оборотнях?

Наша стая всегда жила обособлено. Знаний извне к нам, подросткам, не доходило. Это взрослые всегда что-то решали, а мы дети, просто росли и выращивали свою вторую ипостась.

И даже ведьм такой расклад устраивал. Им нравилось быть парами оборотней.

И только во внешнем мире всегда шла негласная война между нами. Не понимала, что не поделили оборотни с ведьмами. Почему Верховная столько веков взращивала в молодом поколении ненависть? Почему это делали оборотни?

Ведь наш городок наглядный пример того, что мы можем мирно и дружно существовать, образовывать пары, строить семьи, производить сильное уникальное потомство. Тогда почему у других иначе?

Уф. Нет. Мне о семье только думать не хватало. Мир, в котором я жила до восемнадцати лет был иллюзией. Вернее до пятнадцати, пока были живы родители — мир был миражом, красивой сказкой. Теперь эта сказка осталась за стеной, куда мне никогда не вернуться. Назад дороги нет. А в новом мире мне нужно научиться приспосабливаться к тому, что есть.

На свое обоняние полагаться не стоило. В этот раз оно меня подвело. Я не могла надышаться альфой, а это очень, очень плохо. Никогда ранее меня так не цеплял мужской запах. И от этого мне стало страшно. Ведь оборотнем легко манипулировать, когда он так зависим. А мне это не нужно. Совершенно не нужно. Я не собиралась надолго здесь оставаться. Только пережду поиски ведьмака. А учитывая, что моей братии здесь не было несколько веков, была вероятность, что и в ближайшие месяцы это не изменится.

Я даже забыла о конспирации, настолько быстро мне хотелось покинуть это помещение. Летела из здания совсем не как старушка. На удивление охраны не обратила внимание. Не до них мне сейчас.

Балда, балда, балбеска! Как меня так угораздило? Нужно думать о выживании, а не о мужиках, но внутри стало как-то обидно. Я понимала, что старушка его не привлекла, и оборотень остался равнодушным, хотя это мой 'человеческий' запах виноват, но это задело.

А еще это его 'уволена' бесило. И в тот момент хотелось набросить на него такие чары очарования, чтобы просыпался и засыпал с мыслями о старушке. Но это только в мечтах. Мне одного очарованного хватило. Теперь не знаю, как отделаться, чтобы не навредить.

И словно, мужчина только ждал, что о нем подумают, нагнал меня на своей машине у остановки.

— Аврора, — окликнул меня Антон.

Что? Я же отправила его домой. Почему он здесь?

— Ты же вроде должен уже десятые сны видеть, — недовольно проворчала я.

— Ну не мог я спать спокойно, зная, что моя невеста будет через ночной город добираться домой одна, — и улыбнулся так радостно и широко, что это подкупило. Обо мне так никто никогда не заботился. Только родители.

Стало грустно, а в сумке лежали необходимые для зелья травки. И плевать, что они достались мне шантажом и угрозой тюрьмы, главное, поиски окончены.

Альфа хоть и властный оборотень, но человеку не отказал. И это тоже подкупало.

Блин. Опять не о том думаю.

— Садись, прокачу с ветерком! — оказывается, пока я была в глубоких раздумьях, мужчина успел выйти из машины и открыть мне пассажирскую дверь.

— Спасибо, — отказываться не стала. Ну, хочет он меня подвезти и спать спокойно, что ж, позволю ему эту маленькую слабость.

— Аврора у меня есть загородный дом. Я хочу показать его тебе, — а Антон не теряется. Идет напролом. Печально вздохнула.

— Антон ты хороший и чуткий мужчина, — он незаметно взял меня свободной рукой за ладошку и нервно сжал ее. Вторая же крепко вцепилась в руль. Заметила, как побелели костяшки. Черт, черт, черт! Он боится отказа, а мы сейчас на ночной трассе и черт знает, что ему взбредет в голову. — И я с удовольствием его посмотрю, — он не ждал этих слов, но его мигом отпустило. Антон поднял мою ладонь и жарко поцеловал ее центр. По телу прошла волна отвращения. Сцепила зубы. Еле сдержала рвотные позывы. — Но давай мы не будем так торопиться, — мужчина что-то хотел возразить, но я быстро продолжила. — Пойми, мы знакомы всего ничего, а я так не могу. Дай мне некоторое время, пожалуйста.

— Я очень боюсь, что тебя у меня украдут, — недовольно прошипел мужчина, а я поджала губы.

Именно в этот момент мне этого очень хотелось. Тогда бы я не видела последствий, к чему привело мое колдовство. Но, увы, эти последствия мне нужно разгребать самой. Он ведь не виноват.

— Антон я никому не нужна, — горько заметила я. Эти слова вырвались сами. Жаловаться я не собиралась. Но в такие моменты остро чувствовалось одиночество. — Всю жизнь полагаюсь только на себя.

— Я помогу тебе, — хрипло проговорил мужчина. — Я научу тебя быть в паре.

— Не нужно...

— И я не хочу, чтобы ты мыла полы, — безапелляционно заявил он. — Ты моя невеста.

— Пока нет, — резко отрезала я. Нельзя потакать ему во всем, тем более у меня договоренность с боссом. — И эта работа мне нравится, — в этом я не кривила душой. Тишина в вечерние часы была усладой для моих ушей. Если бы еще никто не нарушал эту тишину, было бы и вовсе чудесно. — Я буду работать, чтобы ты мне не говорил. И чтобы не поругаться, давай закроем эту тему.

— Я вполне в состоянии тебя содержать, — буркнул Антон под нос.

— Спасибо, но с этим я справлюсь сама, — и отвернулась к окну.

В машине повисло напряжение, но хорошо, что и оно быстро закончилось, так как мы почти приехали.

— Не пригласишь? — кивнул он на многоэтажку.

— Не сегодня, — мотнула головой. Вроде и отказала, но его моя формулировка успокоила. — Я устала.

— Понимаю, — он на миг прижал меня к своей груди и прошелся губами по макушке. — Я подожду.

— Спасибо, — поблагодарила его.

Если бы я была действительно человеком и его возраста, то согласилась бы быть рядом с таким мужчиной. Он уверен в себе, заботлив и благороден. А это не может оставить равнодушным никого, даже такую циничную особу как я. Но, увы, мы не пара. Скорее бы он избавился от моих чар. Жаль его. Возможно, ему нужно наколдовать другую любовь и в этот раз человека?

А это мысль. Заметила на плече седую короткую волосинку.

У меня от предвкушения загорелись глаза. А почему бы и нет? Я сделаю благое дело сразу для двух человек и тем самым хоть немного очищу свою ауру. Ведь каждое совершенное мною убийство ее не красит. Если раньше она была яркая, как радуга, то теперь на ней виднелись серые болезненные пятна.

А Антон же переключит все свое внимание на другую, тем самым сохранив мою нервную систему. Ведь только истинная любовь не подвластна чарам. Едва они встретятся, он тут же освободится от моего колдовства.

Крепко зажала в кулачке седую волосинку.

— Спокойной ночи Аврора, — Антон хотел меня поцеловать в губы, но я увернулась, подставив щечку. Мужчина разочаровано вздохнул, но настаивать не стал.

— Спасибо, что подвез и спокойной ночи, — прошептала я и поспешила скрыться за дверью подъезда.

Уф. Вот это у меня вечерок!

— Ты сегодня долго, — заметила Рора, едва я переступила порог квартиры.

Волчица недовольно стучала хвостом по полу.

— Рора меня чуть в тюрьму не отправили, — это я преувеличила, но посмотрев в Рорин заинтересованный взгляд, выложила все приключения сегодняшнего вечера.

— Ты считаешь нормальным, что тебя зациклило на этом оборотне? — из всего рассказа, волчица выловила только информацию о моем ненормальном поведении.

— Нет. Я не понимаю, что не так, но его вид так и не смогла определить, — и это меня тоже насторожило.

Отпустила приглушенное обоняние и с удовольствием вдохнула запах своего оборотня. Вот он родной и вкусный, а не всяких там непонятных мужиков.

— Мы с тобой с кем только не встречались Ави за эти три года, но ты никогда не вела себя так, — недовольно мотнула головой волчица и улеглась на кровать. — Я понимаю, у тебя гормоны, а на горизонте появился сильный самец, но черт возьми, АВРОРА — это не повод на него облизываться! — если честно, не ожидала от своей второй половины осуждения, будто это от меня зависело, что я слюни распустила.

— Я приняла меры и он больше для нас не угроза, — буркнула я. — Буду ходить на работу и притуплять нюх, — в чем-то Рора права — это на меня не похоже. Я всегда смотрела на окружающих с холодным расчетом, а рядом с большим боссом мои мозги превращались в желе. С этим нужно что-то делать.

— Если ты забыла, мы должны лечь на дно и не привлекать внимания, — продолжала отчитывать меня волчица в облике дворняги. И с этим я тоже согласна. — А ты мало того, что приворожила к себе человека, но и слюни распустила на местного альфу. Тебе проблем мало? Не живется спокойно, да? Забыла Федора? А если они встретятся, думаешь, пощадят? Альфы — это не те волки, с которыми позволено играть, — Рора гневно зарычала. — А я хочу жить и хочу жить не сама по себе! Я устала Ави! Я так устала! — волчица спрыгнула с кровати и побежала на кухню

По моим щекам текли слезы отчаяния и бессилия. Рора права. Во всем права, а значит, нужно принять меры, чтобы в будущем у нас не возникло проблем.

Я чувствовала, что с каждым годом моя вторая сущность отдалялась от меня. Сейчас мы уже не один единый разум, а два. Это сложно и действительно можно сойти с ума. Иногда она смотрела на меня так тоскливо, что сердце кровью обливалось, но я не могла впустить ее в себя. Не могла нами рисковать.

Рора часто капризничала, недовольно фырчила, и я ее прекрасно понимала. Она, по сути, еще щенок. Двадцать лет для оборотня — это младенчество. В полную силу она войдет в сто лет. Именно в этот период наступает совершеннолетие оборотня, а до этого нам нужно еще дожить. Тело ведьмы взрослеет обычно, как и людское, но когда происходит инициация, старение замедляется, а вторая ипостась позволяет нам не только дольше жить чистокровных ведьм, но и самих оборотней. Мой оборотень еще ребенок. Но она держится и помогает, как может. Нам слишком рано пришлось повзрослеть.

Прошлепала следом за оборотницей. Она сидела на широком подоконнике и тоскливо смотрела на ночную улицу. Встала позади нее и зарылась пальцами в мягкую густую шерсть.

— Я буду осторожна...

— Прости меня, — одновременно выпалили мы и рассмеялись. Только смех был напряженным. — Прости Ави. Я не должна была так говорить.

— Рора ты все правильно сказала, — поцеловала шелковистую макушку. — Обещаю, что не подведу нас. Ты можешь мне верить.

— А ты мне.

Волчица подвинула свой зад и позволила мне сесть рядом. Хорошо, что подоконник широкий.

У нас не горел свет, но наше особое зрение позволяло хорошо видеть.

А на улице горел одинокий фонарь, освещая старую детскую площадку с поломанными качелями.

Сколько мы так просидели, не знаю, но когда я начала зевать, потянула волчицу спать.

День был слишком утомительным.

За всеми этими волнениями и тревогами, совершенно забыла о подаренных травках и седом волоске Антона, который я аккуратно положила на тумбочку в коридоре.

Придется ждать следующей ночи, чтобы провести сложный ритуал о поиске второй половинки.

Я должна освободить от себя Антона.

И сны мне снились беспокойные. Алые страшные горящие глаза чудовища. Они преследовали меня всю ночь, но не трогали, а будто бы только следили, наблюдали. От этого взгляда у меня шел мороз по коже. Проснулась в холодном поту, а сердце готово было вырваться из груди.

— Приснится же такое, — проворчала я, вставая с кровати.

Роры уже не было рядом. Она хозяйничала на кухне, поедая готовый собачий корм из миски. Сама достала, сама насыпала. И если бы я не знала, кто скрывается под оболочкой дворняги, то волчицу вполне можно принять за собаку. Разумную, дрессированную, хорошо обученную дворнягу.

Полдня мы гуляли по городу, ходили по магазинам и просто отдыхали на лавочке в парке. Весна плавно переходила в лето. Солнышко согревало своими ласковыми лучами, а мы наслаждались этой свободой. Мы с Ророй очень ценили такие мгновения, ведь чаще убегали, скрывались и боялись высовывать нос из временных жилищ.

Вот и сейчас находясь в кафе с летней террасой в парке, я расслабленно попивала безалкогольный мохито. Люблю мяту. И в такие моменты я напоминала себе кошку. Рора распласталась на траве у пруда, лениво вытянув конечности и высунув из пасти язык. Перед ней стояла миска с холодной водой и периодически она из нее пила.

Благодать!

— Мама, мама, — услышала детский взволнованный голос. — Это она! Это точно она! — голос приближался, но меня это не насторожило. Если бы была опасность, Рора дала бы знать. А сейчас волчица зажмурила глаза и спала.

— Глеб ну не можешь же ты беспокоить каждую похожую женщину, — недовольно ответила 'мама'. — Это уже пятая по счету.

— Мама я теперь точно уверен! — а голос упрямый. Видно с характером мальчишка. — Те пахли иначе, а эта как та! — все загадочнее звучал детский голосок. — Это та человечка, что спасла меня! — и передо мной возник взволнованный хмурый мальчишка лет семи с упрямым блеском в глазах. Он с жадностью рассматривал мое лицо. Его маленькие ноздри сильно раздувались. Спустя секунду, мальчишка нюхал мои волосы.

А я замерла не в силах пошевелиться. Казалось, сердце замерло. Меня сложно застать врасплох, но Глебу это удалось. Так кажется, к нему обращалась красивая молодая волчица, которая с ожиданием в глазах сейчас смотрела на меня.

Оборотни.

Маленький, но такой смелый волк стоял и хмурил брови.

— Простите моего сына, — извинилась женщина, оттаскивая от меня ребенка. — У него сейчас такой возраст, что все кажется загадочным и невероятно волшебным.

— Ничего страшного, — улыбнулась я, вернув голосу спокойствие. Уж маску я умею держать отлично, если бы еще так сердце бешено не колотилось в груди, было бы вообще здорово!

— Но мама! — попытался возмутиться волчонок. Точнее снежный волк. Что у него, что у матери были белоснежные волосы. Чистокровный снежный оборотень! — Вы же нашли меня ночью в том переулке и прогнали врага, — мальчишка ткнул в меня пальцем. — Это Вы! Вы!

— Малыш ты меня с кем-то перепутал, — участливо проговорила я. — Я точно с тобой не сталкивалась, — сейчас ребенок выглядел отлично. От ранений не осталось и следа. — Да и как бы я старая больная женщина смогла справиться с твоими врагами?

— Вы врете! — чуть не плача воскликнул оборотень. — Вы пахнете как она!

— А ты собака, различающая запахи? — нагло спросила я, а ребенок как-то сразу поник, стушевался и отступил к матери.

— Простите, еще раз, — как-то нервно дернула головой женщина, прижимая к себе сына. — Не будем Вам мешать отдыхать, — и она потянула за собой упирающегося мальчишку, в глазах которого стояла вселенская обида.

А на меня медленно накатывала паника.

— Успокойся, — услышала мысленный приказ Роры. Волчица глаз так и не открыла и вообще никак не отреагировала на оборотней. — Они ушли. Переживать не о чем. Если бы мать поверила сыну, то мы бы спокойно тут не сидели. Сама знаешь, как действуют оборотни.

Хоть Рора и успокоила, но на душе была тревога. И моя интуиция в этот раз оказалась права.

Кабинет Филиппа.

— И что ты пытаешься здесь найти? — спросил Руслан, уставившись в монитор, где я по десятому уже, наверное, кругу изучал записи с камер видеонаблюдения.

— Ничего странного не замечаешь? — хмуро спросил я. От Руслана невозможно было скрыть мою злость, поэтому он и поинтересовался, что случилось. И я частично рассказал о подозрительной уборщице.

— Да все, как обычно, — отмахнулся бета. — Твои подчиненные хорошо выполняют свои обязанности.

— Сюда смотри, — прорычал я и ткнул пальцем в шустро покидающую мое здание старушку. Рус нахмурился, изучая сей феномен. — Не тупи!

— Э, — бета растерялся и почесал затылок.

— А теперь сюда смотри, — я открыл файл работы старушки в наше отсутствие.

Она ловко двигала стремянку и буквально взлетала на нее, чтобы вытереть пыль со шкафов. И теперь мне кажется, нет, я точно уверен, Аврора не та за кого себя выдает, а значит, я не повредился умом, увидев вчера ее потрясающий облик. Но она, твою мать, не ВЕДЬМА! Я их чую за версту, а Аврора Михайловна стопроцентный человек. И как такое возможно? Может ее кто заколдовал? Это вероятнее всего, но за сотни лет я ни разу не слышал о подобном колдовстве. Хотя я, как оказалось, мало что знал о ведьмах.

— Ничего себе! — присвистнул Руслан. — Здоровые нынче старушки. Но все равно не понимаю, чего ты прицепился к уборщице, — я скрипнул зубами. Не понимает он.

Да я всю ночь голову ломал, что вчера мне такое показалось, а когда уснул, она мне приснилась красивой шикарной девушкой. Я глаз не мог от нее оторвать и прикоснуться не посмел к этому дивному созданию. И хоть видел я не старушку, но знал, что это Аврора.

Ответить не успел, так как услышал ментальный голос Алины.

— Альфа Глебка ее нашел! — проорала волчица, а я чуть с кресла не рухнул. Руслан посмотрел на меня недоуменно.

— Мать твою Алина, какого хрена ты орешь? — разозлился я.

— Мы с Глебкой в парке наткнулись на ту женщину, фоторобот которого создали. Внешне она не совсем похожа на картинку, но сын уверен, что это она, — чуть спокойнее проговорила Алина. — И она действительно человечка, — а вот это интересно. Были у меня сомнения в Глебкиной адекватности относительно человечности спасительницы, но Алина не могла ошибиться. — Я сфотографировала ее украдкой. Смотри в телефоне фото.

Телефон пиликнул, сообщая о входящем сообщении.

— Ого, — присвистнул рядом Руслан. — А теперь рассказывай.

— Да что рассказывать? — ненавижу загадки и сюрпризы, а за последние несколько суток они меня постоянно окружали. — Вот она моя уборщица во всей красе, а по совместительству спасительница Глеба, — и меня, мысленно добавил я, но об этом Руслану знать не обязательно. — А теперь скажи мне, пожалуйста, какого черта происходит в моем городе? — прорычал раздраженно я, а зверь внутри меня неодобрительно покачал головой. Ему не нравилось, что я злюсь на уборщицу. Он никак не хотел становиться на мою сторону.

— Проследить? — вот за что уважаю своего бету — он всегда понимает меня с полуслова.

— Круглосуточно, но незаметно, — побарабанил пальцами по столу. — Она не должна догадаться о слежке.

— И как простому человеку удалось помочь ребенку? — вслух размышлял Руслан.

— Человек ли? — хмыкнул я, уже ни в чем не уверенный.

— И почему она подбросила Глеба именно к зайцам?

— Это нам и предстоит узнать, а сейчас пойдем в тот парк, где ее встретила Алина, — мне не терпелось ее увидеть. Хотя это желание принадлежало моему зверю.

Удивительная беспечность!

Аврора была все там же, где видела ее волчица. Но если судить по заверениям Глеба, то женщина должна была бежать, ведь ее вычислили. Я знал, где она проживала. Ее побег не стал бы для меня проблемой, но я не ожидал, что она будет расслабленно сидеть за столиком и периодически поднимать вверх голову, ловя солнечные лучи. Мягкая улыбка играла на ее устах. Я как завороженный смотрел на нее.

— Эй, дружище, приди в себя! — толкнул меня в бок Руслан, возвращая на бренную землю. Зверь недовольно зарычал на бету за то, что тот посмел прервать любование. — Оу, оу, полегче, — поднял вверх руки Руслан. — Что с тобой?

— Хотел бы я знать, — растерянно проворчал я и посмотрел чуть в сторону.

Собака. Обычная черношерстная дворняга, как и хозяйка, впитывала в себя солнечные ванны. Удивительная гармония.

Люди, гуляющие в парке и, находящиеся в этом кафе, совершенно не обращали внимания на мою уборщицу. 'Моя'? С каких это пор? И ведь сегодня не первый раз я об этом подумал, что уборщица принадлежит мне. Вчера мы с ней заключили негласный договор.

Аврора нас не замечала. Она вообще вокруг никого не замечала, словно находилась в своем уеденном, где нет места постороннему, мире. И там она была очень счастлива. И я совершенно не замечал ее пухлого лица с возрастными морщинами и этими ужасными крупными родинками. Не видел ее толстых пальцев и объемной талии. Я ничего этого не видел, ведь перестроившись на звериное зрение, увидел ее — мой вчерашний прекрасный фантом.

Распущенные волосы шикарной густой волной плавно спускались по плечам. Изящные тонкие пальцы с грацией крутили в руках бокал с какой-то жидкостью. Полная грудь мерно покачивалась в такт дыханию, а лицо... лицо было богини. Я никогда ранее не видел такой красоты.

Только все это промелькнула за одно мгновение, и моему взору снова предстала старушка. Снова игра воображения, или я прав и на нее наложили чары и только звериным взглядом я смог ее разглядеть.

— Посмотри на нее взглядом оборотня, — еле слышно прошелестел я, но бета услышал. — Что ты видишь? — я должен удостовериться, что не сошел с ума.

— Да все, как обычно, — пожал плечами Руслан. — Старушка не испарилась и ее жуткие родинки не исчезли, хотя постой, — я затаил дыхание. Ну же, не томи и скажи, что я не сошел с ума. — Хотя нет. Взгляд зверя еще более четко рассмотрел каждую ее морщинку и седую волосинку.

Я тяжело вздохнул и прикрыл глаза, воскрешая в себе ее великолепный лик. Значит, мой зверь повредился умом и выдает желаемое за действительное. Это его фантазии, но не могу понять, ведь раньше он так надо мной не издевался.

Я разозлился и наглухо закрыл зверя в своем сознании. Пусть подумает о своем поведении, а мне нужно к Эле. Плевать я хотел на его желания. Мне необходимо вытрахать из себя образ неземной красавицы, которой не существовало в природе, а только потом я буду решать, что делать с Авророй, ее участии в спасении Глеба и выведении из меня ведьмовского яда.

— Организуй слежку, — повторил я приказ.

— Неважно выглядишь, — заметил Рус. — Отдохнул бы.

— Именно этим я и собирался заняться в ближайшие часы, — усмехнулся я, представляя, как буду погружаться в податливое тело своей брошенной любовницы.

На этом мы с ним разошлись, так и оставшись незамеченными старушкой и ее собачонкой.

На сумасшедшей скорости гнал байк к Эле. Его утром вернули после ремонта. Соскучился по своему железному коню. Обожал быструю езду, бьющий ветер в лицо и чувство свободы, что дарила мне эта скорость.

Эля. Моя Эля. И ведь хорошая, верная, преданная волчица. И чего не хватало моему эгоистичному зверю? Все при ней. И красота, и ум, и ласка, но не то. Она словно заменитель чего-то невероятно вкусного и такого незнакомого. Не понимал, что происходило с моей второй ипостасью. Это так на него не похоже.

Я ведь порвал с ней, бросил, поступил гадко, но все равно ехал к ней.

Умна.

Не сомневался в ней. Ни скандала, ни выяснения отношений, а только грустный взгляд, полный надежды.

— Ты вернулся, — неверующе прошептала она, открыв дверь.

Я стоял на пороге дома и пожирал ее жадным взглядом. Как всегда, великолепна. Желтое короткое платье, так искусно демонстрирующее достоинства хозяйки; босоножки на высокой шпильке, визуально удлиняющие и без того великолепные ноги; легкий макияж, подчеркивающий естественную красоту. Никакой вульгарности. Этот образ вызывал только нежность и хрупкость.

И только сейчас до меня дошло, что Эля, скорее всего, куда-то собралась.

— Я не вовремя? — рыкнул недовольно я.

И почему злюсь? Я же бросил ее. Она имела право на личную жизнь, а не ждать меня и отдаваться по первому требованию.

— Ну, я собиралась погулять с девочками, — улыбнулась она, обнажая белоснежные зубки. — Но, если у тебя есть предложение лучше, я готова его рассмотреть.

— Есть Эля, — кивнул я. — У меня есть предложение, но сначала мы погуляем. Не пропадать же такому добру, — провел рукой по бедру бывшей любовницы. Ткань платья приятно льнула к ладони, но чувствовать оголенную кожу, куда приятнее.

Эля не сопротивлялась, а позволила оголить бедро и издала полустон. Ей нравилось. Она любила мои ласки.

Но прежде чем идти гулять, я толкнул ее в дом, захлопывая за собой дверь.

— Я так долго приводила себя в порядок, — с придыханием прошептала она, проведя коготком по ткани моей белой футболки. Косуху я уже скинул на пол.

— Обещаю, что не потревожу такую красоту, — а в голове возник образ совершенно другой женщины. Женщины из грез.

— Я так скучала, дорогой, — Эля прикрыла глаза и прикоснулась ко мне губами. Не стал отвергать. Хорошо, что зверь не может вмешаться и снова вызвать отвращение к этой женщине. Я бы его убил, несмотря на то, что он часть меня.

— Я тоже Эля, я тоже, — прохрипел я и ответил со всей страстью на поцелуй.

И я знал, несмотря на то, что мы расстались, у нее никого не было. Удовлетворенно рыкнул. Верна! Всегда верна!

Я умудрился снять платье без ущерба для ткани, ведь нам еще предстояло в нем гулять. Мы редко выходили в люди. Но Эля заслужила и свиданий, и вот таких легких прогулок. И я дам ей это. Она моя женщина.

— Филипп, — простонала Эля, почувствовав, как мой палец добрался до ее глубин.

Да детка, стони для меня, кричи.

Щелкнула пряжка ремня. Проворные пальчики добрались до моей ширинки. Еще секунда и мой возбужденный член оказался в умелых ручках любовницы.

Мы не добрались до спальни. Нам хватило дивана в гостиной.

Эля опустилась на колени и облизала головку. Я со свистом выдохнул. Люблю ее минет. Она великолепна в постели. Круговое движение язычком и полное погружение в ротик. Утопил свои пальцы в ее волосах, насаживая ее голову на свой член.

Я дышал запахом возбужденной неудовлетворенной самки и сходил с ума. Вот оно! Вот это правильно, а не навязанный зверем несуществующий образ.

Рывок и Эля уже стоит на ногах. Бросил ее на диван спиной к себе. Волчица призывно прогнулась, приглашая меня войти в податливое тело.

Рывок и я полностью погружен в эту сексуальную самочку. Я погружался в нее с остервенением и дикой агонией.

Толчок, еще один и по дому разнесся женский крик неземного блаженства. Прикрыл глаза и понял, что трахая Элю, в голове то и дело рисовал образ Авроры.

Проклятье. Ведьма! Как есть человеческая ведьма, хоть и без капли силы. Пошла прочь из моей головы!

В меня словно бес вселился. Я вбивался, вбивался в тело Эли, но такой долгожданной разрядки так и не наступило.

Видел, как от моей хватки, на бедрах Эли расцвели синяки. Для нас это не проблема, ведь регенерация справлялась отлично, но я никогда не оставлял таких следов на любовницах.

Схватил Элю за волосы и потянул вверх, еще сильнее прогибая ее, еще глубже толкаясь в тело.

Моя. Она моя!

Прикрыл глаза. И стоило Авроре снова завладеть моими мыслями, как я кончил. Представил, что трахаю человечку и твою мать, от этого кончил. Не от секса с желанной женщиной, а от мыслей о простой человечке.

Повалился на Элю. Она не двигалась, как и я. Только тяжелое дыхание разрушало тишину дома.

Нет, я так и раздавить могу ее, несмотря на то, что Эля крепкая, сильная волчица.

Перекатился на спину, увлекая за собой любовницу.

— Давно в тебе такого не было, — прохрипела довольно Эля. — Узнаю своего неутомимого зверя.

Зверь. Пусть посидит взаперти и не высовывается, пока не остыну.

— Еще готова гулять?

— Я хочу побыть с тобой, — грустно ответила она.

— Но ты и будешь со мной, — довольно протянул я. — Предлагаю прогулку, ресторан и целую ночь изучения тел друг друга.

— Ммм..., — закатила глазки Эля. — Звучит заманчиво и я, пожалуй, соглашусь. Только дай мне немного времени привести себя в порядок, — кивнул и отпустил Элю, наблюдая за тем, как она скрывается на втором этаже.

— Платье не меняй! Оно мне понравилось, — крикнул я. Уверен, волчица услышала.

Поднялся и довольно потянулся. Тело расслабленно и больше не было той ломки. Сейчас в душ и гулять.

Из дома мы вышли через полчаса. Столько времени нам хватило, чтобы привести себя в порядок. Хотя для нюха оборотней не секрет, что от нас разит сексом за километр. Я не переживал по этому поводу, а Эля была довольна, ведь на мне ее запах, несмотря на то, что мы приняли душ.

— Что с тобой происходит? — спросила Эля, выворачивая руль на стоянку в центре города. Мы решили взять ее автомобиль, а мой мотоцикл оставили. Я планировал еще сегодня вернуться сюда. — Ты сам на себя не похож.

— Не знаю, — пожал плечами. — Просто устал и это нападение еще.

— Не нашли концы? — хмуро спросила она.

— Эля не забивай свою прелестную головку делами самцов, — улыбнулся я и поцеловал ее запястье. — Пойдем гулять.

И мы пошли. Гуляли в парке, сидели на бортике фонтана и уплетали мороженое, просто ходили по улицам родного города. Люди от меня интуитивно шарахались, а встреченные оборотни почтительно склоняли головы. Беззаботные разговоры ни о чем, воспоминания о прошлых годах, когда мы выживали и боялись даже дышать. Но все эти воспоминания не были столь болезненными, а скорее с легкой грустью. Прошлое нас отпустило. Тот период нас всех очень сильно сплотил. Мы стали семьей, несмотря на то, что я не принадлежал их виду.

Давно я так не расслаблялся.

— Я жутко проголодался, — рассмеялся я, увидев вывеску известного ресторана. Был здесь пару раз. У них великолепно готовили стейки с кровью.

— Я только за! — улыбнулась Эля и, схватив меня за руку сама потащила в сторону ресторана.

Оказавшись внутри, слух уловил легкую ненавязчивую тихую музыку. Людей было немного, видимо потому, что еще разгар рабочего дня.

И запах еды. Он щекотал ноздри.

— Смотри, — окликнула меня Эля. — А это не Антон Петрович твой архитектор? — волчица кивнула в сторону углового столика у окна.

— Он самый, — проскрежетал я зубами, готовый убивать взглядом соперника.

Стоп! Какого на хрен соперника? Мне и даром не нужна эта человечка, которая за обе щеки уплетала стейк с кровью? Тоже любительница крови?

Антон что-то увлеченно рассказывал, а Аврора улыбалась.

Под столиком обнаружилась ее дворняга и тоже что-то жевала. Присмотрелся ближе — кость.

А ведь в ресторан запрещено заходить с животными.

Усмехнулся. Если бы владелец знал, что животные в его заведении частые гости, то, наверное, застрелился. Но присутствие собаки никого не напрягало.

Цветастый сарафан Авроры смотрелся неуместно для подобного места, но никого это не волновало.

А потом он взял ее за руку и приложил ладонь к своей щеке. И выглядело это настолько трогательно и интимно, что я готов был убивать не только взглядом.

Эля не заметила моей внутренней ярости, а я чувствовал, что зверь рвется наружу и хочет растерзать моего архитектора. Стиснул до боли кулаки. А ведь запер его наглухо.

Связался мысленно с Русланом и потребовал объяснений.

— Ну, она сидела в парке, а потом у нее зазвонил телефон, — отчитался бета. — Это и был наш архитектор, — скривился. Ему работы мало? — Ну и через пятнадцать минут он был у ее ног. Потом они пошли гулять. Много времени провели у пруда, о чем-то тихо переговариваясь. Извини, но близко мои ребята не подходили. О чем шла беседа, сказать не могу. На машине повез ее в сторону дома, но по пути заехали в ресторан, в котором сейчас находишься и ты, — мысленно кивнул, поблагодарив за работу. — И кстати, тебя можно поздравить?

— С чем? — не понял я.

— Ты снова с Элей? — усмехнулся бета, а я его вопрос оставил без ответа, резко прервав канал связи.

— Пойдем, поздороваемся, — в мои мысли ворвался голос Эли и не успел я опомниться, как волчица потянула меня к их столику. — А он еще и со спутницей? — кажется, только сейчас Эля обратила внимание, что архитектор не один.

Антон меня еще не заметил, а спина Авроры напряглась. Неужели почувствовала? Да быть этого не может. И ее собака. Она смотрела на меня подозрительно, а потом грустно опустила глазки и отвернулась, показав мне свой филей. Продолжила грызть кость.

— Эля! — наконец, нас заметили. — Филипп Егорович! Какая неожиданная встреча!

— Действительно неожиданная, — ледяным тоном процедил я. — В разгар рабочего дня.

— Филипп, дорогой, ты чего? — для Эли моя реакция не понятная, но не рассказывать же, что мой зверь предпочел эту старушку ей.

— Мы уже уходим, — надломленным голосом проговорила Аврора, поднимаясь из-за стола, разворачиваясь в нашу сторону.

На мгновение мне показалось, что в ее глазах промелькнула боль, мука и смертельная тоска. Ее псина тут же уткнулась носом в ладонь хозяйки и потерлась лобастой головой о колено.

Аврора покачнулась, но успела схватиться за спинку стула, тем самым удержав равновесие.

— Аврора дорогая, — обеспокоенно воскликнул Антон и, несмотря на свой возраст, в мгновении ока оказался рядом с женщиной, поддерживая ее.

— Антон, что-то мне нехорошо, — прохрипела женщина и прикрыла глаза.

А я не знал, что делать. Хотелось прижать ее к себе. Даже дернулся в сторону Авроры, но она так скривилась, а на лице пробежала маска отвращения, что я отшатнулся. Кажется, я сам чувствовал ее боль.

— Простите Филипп Егорович, но моей невесте нехорошо, — извинился Антон, вытащил из бумажника деньги, бросил их на стол и приобняв за плечи женщину, повел прочь из ресторана.

— Филипп твоя аура практически валит с ног людей, — покачала головой Эля. — Думала, у нее сердце вылетит из груди. Слышал, как оно быстро билось? Антон уже привык, а вот его невеста чуть не умерла от страха. Кстати, где он нашел такое страшилище? — продолжала говорить вслух Эля, а я злился. Злился на себя, на Элю, на Антона и на саму человечку. — Он конечно жених завидный и для своих лет отлично выглядит, но неужели не мог найти что-то лучше?

— Эля я приехал сюда поесть, а не обсуждать выбор своих подчиненных, — глухо рыкнул я. Меня начала раздражать болтовня Эли, хотя целый день я не обращал на это внимания. А еще меня внутри царапнуло то, как пренебрежительно она отозвалась о человечке. — Тем более, чем быстрее мы утолим этот голод, тем быстрее начнем утолять другой, — улыбнулся я, отодвигая стул для своей спутницы за другим столиком.

— Ох, а ты умеешь искушать, — хохотнула она и больше в этот день мы не говорили об Антоне и его 'невесте'. Только Аврора была постоянно в моих мыслях, но я то и дело вытравливал их вниманием Эли.

Аврора человек, я оборотень. Мы не пара и никогда ею не будем, но тогда почему меня так задела боль в ее глазах и отчаяние? Словно я предал ее.

Тряхнул головой, прогоняя очередные непрошенные мысли. В моей голове только Эля и никто другой. И впереди у нас целая ночь, чтобы изгнать из головы проклятую Аврору Михайловну. И не думать, не знать, чем занята она с архитектором.

Глава 7

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Антон, едва мы покинули стены ресторана. Он все так же меня поддерживал и помог сесть в машину.

Я только кивнула, но говорить была не в состоянии. Я не знала, что он явится в это же место, где были мы с Антоном, поэтому даже не думала приглушать обоняние. Зря. Сейчас я медленно умирала.

Он с этой волчицей и от них разило похотью и сексом за километр. Больно. Как же мне больно от осознания потери и предательства.

— Ави он же не может быть нашей парой? — заскулила Рора, положив мне голову на колени. Сейчас мы сидели на заднем сидении автомобиля, а Антон вез нас домой после чудесной легкой прогулки. — Я ведь это тоже почувствовала? — она лизнула мои ладони.

Как бы мне хотелось ее успокоить и сказать, что нет, он не наша пара, но не могла. Эта одержимая зависимость, потребность видеть его, дышать им, жить им — говорило об обратном. Все признаки на лицо. И сейчас почувствовав измену, я медленно умирала. Как же больно. Сердце не хотело стучать без него.

Если бы я была чистокровной ведьмой, то и зависимости бы этой не было, но я оборотень, а у нас другие инстинкты. Даже Рора. Я тоже чувствовала ее боль от предательства. Невыносимо.

— Аврора, может, давай в больницу? — ворвался в мои невеселые мысли взволнованный голос Антона. Вот кто действительно достоин любви. И пусть он сейчас под чарами, но благородство в его крови. — Ты бледная, как мел.

— Я в порядке, — прохрипела больной старухой. — Нужно пару часов отлежаться.

— Это все Филипп, — раздраженно бросил мужчина и стукнул ладонями по рулю. — Его все боятся. Я уже как-то привык, но вот когда он в ярости, то лучше на глаза шефу не попадаться. Не знаю, почему так происходит, но я и сам стараюсь с ним как можно реже видеться, — горько усмехнулась.

Это подавляющая сила альфы так действует на окружающих. Но и ее я выдержала. Меня подкосила не его сила, а запах измены. Мужчина ничего мне не должен. Мы с ним даже не вместе, но от этого мне не легче.

Мерзко. Сердце разрывалось от предательства. Я ненавидела себя за это. Ненавидела себя за слабость и зависимость.

Я для него только человек. Он пара для меня, но не я для него. Почему так? Ведь пара для оборотня — это сама жизнь, но Филиппу я не интересна. В его сердце жила другая женщина. Та, с которой он делил свои ночи и дни, на которую смотрел с нежностью. И это не я. Сама виновата, ведь скрыла свой истинный запах, а у него не настолько чувствительный нюх, чтобы пробраться через все эти человеческие наслоения ароматов.

Как он может ею пахнуть? Как она посмела коснуться чужого мужчины?

Горько усмехнулась. Все наоборот. Она метила свою территорию. И он ей это позволил. Как же гадко.

Мамочка, почему ты мне не рассказала, как это больно иметь пару?

И снова всплыли в голове правила. Я нарушила их в который раз, находясь в этом городе.

Правило второе. Доверяй только себе. Полагайся на свой нюх и чувствуй сердцем. Ты единственная, кто никогда не предаст тебя.

И мама оказалась права. Только я не предавала себя. Меня предало мое сердце, когда оно забилось для Филиппа. Предало, когда выбрало в пару этого блудного кобеля.

Правило третье. Никогда и ни при каких обстоятельствах не привязывайся к окружающим. Это будет твоя слабость.

Поздно мамочка. Я не хотела привязываться, но как оказалось, я не хозяйка своему сердцу, а его хозяин меня уничтожил предательством.

Почему только сейчас я поняла свою зависимость от этого мужчины? Почему должна была пройти через боль, чтобы это осознать? Ведь с первой нашей встречи меня как магнитом тянуло к нему, поэтому я и приглушила обоняние. Ведь уже тогда знала, что это ненормально.

Но я же всезнающая ведьма, — горько хмыкнула я. — Я же не подвластна влиянию.

Балда! Даже ведьма уязвима, если в ее венах течет кровь оборотня. Как я могла об этом забыть? Нужно было бежать, едва появились эти непонятные признаки. Можно было избежать привязки на начальной стадии, но нет, я упорно не хотела замечать очевидного.

В голове уже медленно зрел план.

Я не сдохну от этой привязки. Не позволю, чтобы чувства меня уничтожили, пока он будет трахаться со своей волчицей. И ведь красавица, каких поискать. Неудивительно, что он выбрал ее, а не разваливающуюся на части старуху.

— Я помогу тебе дойти до квартиры, — безапелляционно заявил Антон, помогая мне выбраться из машины. Сопротивляться не стала. В теле жуткая слабость. Оно и понятно. Жить не хотелось.

Рора выскочила следом, понурив голову, опустив свой хвост. Она тоже еле передвигала лапами. А ведь мы разделены и все чувства делим пополам. Боюсь представить, что было бы со мной цельной. Вздрогнула, понимая, что сдохла бы там на месте, в том проклятом ресторане. Филипп бы даже не понял, что произошло. Его заботила только волчица, которая нагло прижималась к его телу. До сих пор перед глазами стояла картина, как ее ладошка нежно гладила по груди Филиппа.

Нет, нет, нет. Не думать об этом. Нужно избавить себя от этой зависимости. Ведьма я или кто?

— Спасибо Антон за чудесный день, — поблагодарила мужчину, позволяя ему открыть квартиру и завести меня в спальню. — И прости за его окончание.

— Ты мне совсем не нравишься, — он хмуро сдвинул брови к переносице.

— Все в порядке, — криво улыбнулась я, удобно устраиваясь на кровати. Антон помог избавиться от балеток. У меня совершенно не осталось сил. — Если не сложно, в шкафчике на кухне стоит зеленый пузырек. Принесешь мне его?

— Да, конечно, — без вопросов проговорил он и покинул спальню.

— Ави мне плохо, — скулила Рора. Она тоже улеглась рядом и ткнулась носом мне в бок. Я зарылась пальцами в ее мягкую шерстку.

— И это мы переживем, — горько усмехнулась я. — Сейчас пару капель успокоительного, а в полночь займемся ритуалом. Мне не хочется подыхать от предательства этого кобеля.

— Что это? — в комнате появился Антон, внимательно рассматривая стеклянный пузырек. — Не вижу этикетки.

— Это успокоительное, а этикетку я оторвала, — соврала я. Не говорить же, что я ведьма и это мое зелье.

— Да, наверное, тебе оно действительно нужно, — Антон открутил крышку и протянул мне флакон, наблюдая, как исчезает на языке несколько капель.

Спасибо, — прохрипела я.

— Мне жаль, что так все произошло, — виновато произнес Антон. — Логичнее не работать на Стрельникова. Не знаю, что с Филиппом не так, но такие приступы при встрече с ним могут повториться. И боюсь в следующий раз я не смогу помочь, так как меня может не оказаться рядом, — ох, как ты не прав. Мне плохо не из-за его ауры.

— Но мне нужна эта работа, — вспомнилось ненавистное устное соглашение.

— Аврора, — устало вздохнул он, присаживаясь на край кровати, проводя костяшками пальцев по щеке. Теплые шершавые руки в этот раз не принесли мне отвращения. Да и близость Антона не была сейчас мерзкой. — Ты дорога мне. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

— Спасибо Антон, — кивнула я, прикрыв глаза.

— Я скажу Елене, что тебя сегодня не будет, — принял за меня решение человеческий мужчина. Попыталась возмутиться, но он на меня недовольно шикнул. — Не спорь, пожалуйста. Ты все еще бледна. А за один день директорский этаж не успеет покрыться пылью. Да и судя по тому, что Филипп был с Элей, он, скорее всего, и не был в офисе.

— А кто эта Эля? — глухо спросила я. При упоминании имени соперницы, по сердцу словно хлестнули раскаленным железным прутом.

— Эля — девушка Филиппа последние два года, — почесал макушку Антон. — У них все серьезно. Он даже дом ей построил, — кивнула, принимая ответ. Вот и все. Кому попало дома не дарят. — Не знаю, почему они тянут со свадьбой, но в наше время это неудивительно. Молодые иногда десятилетиями живут вместе и не расписываются. Я вот так не хочу, — мотнул головой Антон и посмотрел на меня с надеждой. — Я хочу, чтобы моя женщина принадлежала мне по всем законам.

— Антон я...

— Ничего не говори, — он прикоснулся ладонью к моим губам. — Я помню о твоей просьбе. Я подожду, но недолго.

Так грустно стало. Он ведь замечательный. Нет, сегодня я проведу два ритуала.

— Спасибо, — прошептала я.

И тут у мужчины зазвонил телефон. Посмотрев на абонента, архитектор скривился.

— Прости, но мне пора, — он виновато посмотрел на меня. А я почему-то знала, кто звонит. Ведь целых полдня Антон провел со мной, наплевав на работу.

— Конечно, — кивнула я.

— Не хочу уходить, но Филипп очень жесткий начальник и ему лучше не перечить, — кивнул в сторону разрывающегося телефона. — Раньше он не контролировал мое отсутствие, ведь его интересовал результат и сроки, а я с этим всегда хорошо справлялся.

— Иди уже, — улыбнулась с грустью. — Не стоит заставлять ждать начальство.

Антон поцеловал меня в щеку и поспешил из квартиры, захлопнув за собой дверь.

— Давай моя хорошая, — Рора открыла пасть. Я накапала ей успокоительных капель. Нам это сейчас очень нужно. При Антоне этого делать не стала, а Рора продолжала скулить у меня в голове. — Скоро должно отпустить, а в полночь займемся ритуалом.

Спустя час я смогла подняться на ноги. Меня уже не так сильно шатало, а сердце не сковывало в тиски. Дышать стало легче. Начала готовить необходимые для ритуала ингредиенты. И про мазь не забыла. Она мне сегодня понадобится. Ведь регенерация при разделении очень медленная.

Ближе к восьми вечера позвонил Антон. Он интересовался моим самочувствием. Добавив в голос бодрости, заверила, что все отлично и завтра буду, как огурец. Хотел приехать. Запретила.

Мне не нужны свидетели.

Когда пришло время выходить, Рору оставила дома. Не нужно ей быть рядом во время ритуала. За полчаса до наступления полночи, сложила в сумку необходимое. Накинула на себя паутину для отвода глаз и покинула квартиру. Мой путь лежал в лес. Матушка-Земля поможет мне в моем колдовстве.

Лес встретил меня тишиной. Сейчас он спал.

Солью начертила обережный круг. Он скроет мое негодное колдовство. Отказаться от пары — это недостойное деяние, но выбора у меня не было. Я слишком себя любила, чтобы медленно умирать. Эгоистично? Возможно, но я эти три года выживала не для того, чтобы сдохнуть от предательства мужика. А я ведьма. Притом потомственная. В моих венах текла адская смесь. Хоть родичи и отказались от нас — из крови вытравить наследственность никто не сумел.

Подбадривая себя сутью ведьмы, начала ритуал. Руны нарисовала еще в квартире. Осталось вырезать их ножом и окропить землю своей кровью. Такая плата за отказ от пары. И это больно. Не менее больно, когда руны горели на моем теле три года назад. Ведь сейчас я вырезала из себя чувства, часть своей души, которую предали, растоптали и уничтожили. Никогда не прощу предательства. И пусть он не догадывался кто я для него, сути это не меняло. Мы пара. И возможно, хорошо, что Филипп этого не понял, не смог распознать сквозь человеческий запах мой истинный аромат.

Слезы текли по моим щекам. Я так мечтала любить, так хотела свою семью и истинную пару, а сейчас сама от этого отказалась. Не вовремя он появился на моем пути. Не тогда, когда над головой нависла угроза. И не тогда, когда у него уже налажена жизнь с женщиной, которая ему не безразлична.

Да, я жалела себя. Сдалась, даже не начав борьбу за сердце своей пары, но у меня не осталось сил. Просто прийти и сказать ему, что я его пара не могла. Мужчина на смех меня поднимет. Он ведь чувствует во мне человека. Раскрыть себя — это подвергнуть всех риску, чего я не могла себе позволить.

Кровь капала на землю, а я не могла отпустить до конца свои чувства. Не получалось, но руны делали свое дело и чем больше я теряла крови, тем легче мне становилось. Это поможет. Я смогу нормально жить дальше и плевать, что без любви, своей второй половинки. Такова моя проклятая жизнь. Чтобы выжить, нужно чем-то жертвовать. Три года назад все изменилось. Тогда я сама изменилась. Черная ведьма с проклятой душой не достойна любви.

Не знала, сколько прошло времени, но соль почернела, а значит нужно заканчивать. Не хотела, чтобы кто-то обнаружил мое колдовство. Ведьмак ведь все еще меня ищет.

Отыскав в сумке мазь, смазала раны. Прозрачная масса быстро впиталась, а раны на глазах стали затягиваться. Обтерла влажными салфетками запястья и спалила их в маленьком ведьмовском огне, не оставляя и следа. Земля щедро приняла дар в виде крови и сейчас сыто отдыхала.

А я свободно выдохнула, ощутив, как душу отпустило, и она больше не билась в агонии. Получилось! У меня все получилось. Я избавилась от зависимости. Мне теперь все равно! Как же замечательно жить, ничего не чувствуя! Это полная свобода.

Теперь у меня осталось еще одно незавершенное дело. Откладывать его больше нельзя.

Седая волосинка легла на ладонь.

Выкопала ямку в земле и положила туда волосок, залив его специальным зельем поиска. Теперь сама Матушка-Земля приведет Антона к его суженой. Он не сможет пройти мимо нее. Пусть он будет счастлив. Это не приворот, который иногда просили меня сделать молодые особы, а просто помощь найти друг друга.

Домой возвращалась воодушевленная и счастливая. На сердце было легко. Рора встретила меня радостно и довольно тявкала. Будто невидимую тяжелую ношу сбросили с плеч.

Посмотрела на часы. Три часа ночи. Ничего себе я колдовала. Хорошо, что у меня неисчерпаемый резерв силы, иначе и слегла бы на поляне от истощения. И это я еще не прибегала к черной сути. Она все еще надежно заперта. Наоборот, я была полна сил и энергии и готова была горы свернуть. Но не буду. Природа не поймет.

Я так и не легла спать. Варила зелья первой необходимости, шептала наговоры, и просто наслаждалась своей ведьмовской сутью. Рора была рядом и помогала мне, в смысле не мешала.

Но одно зелье так и осталось не приготовленным. Для него мне нужна полная луна, иначе это будет перевод редких трав. А зелье меняющее внешность мне очень нужно. Ничего, несколько дней потерплю.

А ведь в полнолуние у оборотней начнется гон и как хорошо, что нам с Ророй это не грозило. В этот период самцы и самки очень любвеобильны и если у них нет пары, то за период гона могут сменить несколько партнеров. Но я ведьма и такие животные инстинкты не приемлю. В конце концов, у меня есть ведьмовская голова на плечах, а не взбесившиеся гормоны. Да и ритуал отречения от пары избавил меня от нужды гона. Роре вообще об этом думать рано. Она еще щенок.

Как странно — мы одно целое, но сейчас думаем, как две головы, два существа, не принадлежащих друг другу.

— Пошли спать, — потрепала Рору по макушке и поплелась в комнату.

Девять утра, а к вечеру нужно привести себя в порядок, чтобы выйти на работу.

Вот только уснуть я не успела. В дверь настойчиво позвонили.

— Кого еще нелегкая принесла? — недовольно проворчала я. Засунула ноги в тапки и прошлепала в коридор.

И каково же было мое удивление, когда на пороге квартиры стоял потрепанный изможденный альфа. Глаза горели непонятным блеском. Кулаки сжаты, брови недовольно сдвинуты к переносице, а ноздри широко раздувались, будто ему очень трудно дышать.

— Э, — только и смогла выдавить из себя.

Откуда он узнал мой адрес, даже спрашивать не буду. Он альфа и этим все сказано. Да мог и у Антона спросить, но мне кажется, что это не его методы.

— Аврора Михайловна доброе утро. Позволите войти? — и, не дожидаясь согласия, меня мягко отодвинули в сторону и ступили на запретную территорию.

Вот это наглость! От него разило сексом и все равно заявился ко мне! Козел и плевать что альфа!

Прислушалась к себе и поняла, что ничего. Ничего не чувствовала и меня больше не волновало с кем и где проводит моя несостоявшаяся пара ночи. Даже сердечный ритм не изменился. Спокойна как удав. Все-таки хорошо избавиться от зависимости.

— Что привело Вас в столь ранний час Филипп Егорович? — последнее произнесла издевательским тоном, отчего мужчина скривился.

Он окинул меня внимательным взглядом, отметил общую усталость и снова жадно втянул носом воздух.

— Странные у Вас запахи, Аврора Михайловна, — прищурился мужчина и снял с себя косуху, оставаясь в одной футболке.

Мужчина небрежно бросил ее на тумбочку и прошел на кухню, где на столе стояли все мои ночные приготовления.

Я удивленно рассматривала подкаченное тело мужчины и снова у меня ничего не дрогнуло. Оставалась абсолютно равнодушной к такой идеальной красоте. Его можно считать экспонатом в музее. Можно смотреть, восхищаться, но не испытывать иных чувств.

— Я больная старая женщина, — безразлично проговорила, двигаясь следом, поражаясь наглости альфы. — Естественно есть запах медикаментов, — это я преувеличила, но травами пахло очень остро.

Подошла со спины и вдохнула полной грудью аромат леса и меда.

Улыбнулась. Ничего. Приятный запах, не более.

Обошла с другой стороны стола и стала внимательно наблюдать за Филиппом. Он ничего не найдет. Все скрыла своей уникальной силой.

Рора выглянула из спальни и с любопытством наблюдала за нами. Она тоже была спокойна.

— Это не медикаменты, — нахмурился мужчина. Альфа взял одну из баночек, открутил крышку, понюхал и скривился. — Что это? — альфа закрутил обратно крышку и взял другой пузырек.

Закатила глаза. Вот любопытный. Конечно, не ромашками пахнет, а лапками летучей мыши. Я эти ингредиенты купила в лавке, когда искала редкую травку для мази и зелье оборота.

— Это настойки по бабушкиному рецепту, — слукавила я. — очень помогают при мигренях, нервных перенапряжениях, болях в суставах.

Альфа очень тщательно все обнюхивал и чем больше баночек он вскрывал, тем мрачнее становился.

— Это просто травы? — в его голосе явно недоумение.

— Это не просто травы, а специальный сбор в определенные фазы луны и время суток, — что-то успела собрать я в местном лесу. Что-то купила в лавке народной медицины.

— Вам поэтому понадобилось растение из моей оранжереи? Чтобы сварить вот это все? — махнул рукой в сторону шести пузырьков с зельями. Заживляющая мазь все еще валялась в сумочке.

— Да, тот ингредиент очень сложно отыскать, но он особенно ценен, — кивнула я. — Спасибо, что поделились.

Альфа снова нахмурился.

— Я поделился, а на работу Вы вчера не вышли, — рыкнул недовольно он. — Нарушаете наше соглашение.

— Я неважно себя чувствовала, — пожала плечами. — Возраст не позволяет порхать как бабочке, — и напустила в голос больше отчаяния. — Но сегодня обязательно буду на рабочем месте. Я свое слово всегда держу.

— Надеюсь на это, — пробурчал Филипп и пошел в сторону спальни. Рора попыталась рыкнуть, но Филипп взял ее на руки и почесал за ушком.

Я широко распахнутыми глазами смотрела на этого беспринципного мужчину, а Рора замерла от наглости оборотня.

— Ави, а что происходит? — растерянно спросила волчица. Я лишь плечами пожала.

— Как зовут питомицу? — спросил Филипп, разглядывая мою спальню, снова принюхиваясь. Да что с ним не так? Какого черта он врывается ко мне утром и ведет себя, как мой хозяин!

— Рора, — тем не менее, ответила я и попыталась забрать из рук наглеца свою половину. Только альфа будто не заметил моих потуг, а сдвинулся в сторону и уставился на кровать.

— Аврора-Рора, — задумчиво пробормотал под нос оборотень. — Занятно.

— Филипп Егорович, что Вам от меня нужно? — в лоб спросила я.

Меня стала напрягать его наглость. Я, видишь ли, ночь не спала, избавляла себя от привязки, а он решил с самого утра нарушить мой покой?

— Аврора, а Вы кто? — резко развернулся мужчина и посмотрел на меня сканирующим взглядом.

— В смысле? — решила косить под дурочку. Может, поверит?

— Вы ведь приезжая? — кивнула. Смысла скрывать не видела. — Откуда Вы? — он сделал шаг ближе, сократив между нами расстояние до минимума. Только Рора в руках Филиппа нас разделяла.

— А зачем Вам об этом знать? Тем более, в паспорте указаны все мои данные, — об этом я тоже позаботилась. Это нужно постараться копнуть очень глубоко, чтобы понять, меня в том городе никогда не было. С формальной стороны не подкопаешься.

— Вы правы, — кивнул он. — Паспорт я Ваш изучил, и к нему претензий нет.

— Значит, есть лично ко мне? — оскорбленно заявила я. Он трахается с любовницей день и ночь, а я должна отчитываться? А морда не треснет?

Филипп рассматривал меня долго. Казалось, прошла вечность, прежде чем он соизволил ответить.

— К Вам претензий тоже нет, — какой странный непонятный разговор.

Наконец, он соизволил опустить Рору на пол. Волчица тут же юркнула на кровать. Ей тоже не понравилось внимание оборотня.

— Тогда спрошу еще раз, зачем Вы пришли? — пригляделась внимательнее и заметила в глазах снова этот огненный всплеск. Зрачки на мгновение заволокло расплавленной лавой. Жутко до одури. Интуитивно отступила, а на губах Филиппа промелькнула грустная усмешка.

— Чтобы удостовериться, что я не сошел с ума, — хмыкнул он и больно схватив за плечи, встряхнул, как мешок с картошкой.

Рора жалобно заскулила, но трусливо поджав хвост, забилась в угол кровати. Вот и надейся на помощь этой трусишки. Могла бы ботинки ему покусать.

Филипп бросил на нее предупреждающий взгляд и волчица совсем затихла, но в голове я слышала ее панику. Она боялась этого оборотня. Да и мне не спокойно рядом с ним. В смысле жутко, но я ведьма, а мы так просто не сдаемся.

— Что? — зло прошипела я и дернулась, но Филипп еще сильнее сжал меня в руках, а потом поцеловал. Жарко, жадно, неистово. В голове билась мысль, что все это неправильно.

Опешила, так как совсем не ожидала от оборотня подобных действий. Попыталась вырваться, но Филипп недовольно рыкнул и еще теснее прижал к себе. Его язык, рот просто брали меня, не спрашивая.

Балда! Что же я творила? Обряд ведь сработал, тогда почему я сейчас плавилась в его объятиях под натиском поцелуя?

Почувствовала, как в живот мне уперлось что-то твердое и большое. Филипп был очень возбужден. Это меня и отрезвило. Как он смеет после своей любовницы идти ко мне и так целовать? Ненавижу!

Собрала все свои силы и оттолкнула мужчину, а комнату оглушил звук звонкой пощечины.

— Выметайтесь! — змеей прошипела я. — Убирайтесь из моей квартиры и, чтобы духу Вашего здесь не было! Да как Вы вообще посмели? — я завелась не на шутку.

Мой первый поцелуй был так нагло украден. И еще вчера я бы растаяла, но сегодня этот мужчина мне больше не принадлежал. Я от него отказалась.

— Аврора, — прорычал Филипп и навис надо мной неподвижной скалой. — Не знаю, кто ты такая, — резко перешел на 'ты' оборотень. — Но обязательно выясню. И еще. Чтобы больше я не видел рядом с тобой своего архитектора, — выплюнул он мне в лицо.

— Вы никто, чтобы указывать мне, с кем общаться, — в тон ответила ему. — Да и в моем возрасте, — специально намекнула ему на свой пенсионный возраст, отчего Филипп скривился. Его эмоции мне, как бальзам на душу. — Я сама разберусь.

— Если тебе дорога жизнь Антона, ты оставишь его в покое, — да он в своем уме? — И пока я не пойму, что с тобой не так, лучше держись подальше от особей мужского пола и не позволяй им переступать порог квартиры, а тем более находиться в спальне.

— Пошел вон, — ледяным тоном проговорила я. Филипп дернулся в мою сторону, но тут Рора ожила и кинулась между нами, недовольно тявкая в сторону оборотня.

Филипп вылетел из комнаты в коридор, схватил свою косуху и дернул входную дверь. Прежде чем выйти, обернулся и снова посмотрел на меня огненным взглядом. Неужели не понимает, что люди не должны видеть его с такими глазами? Я промолчала и вела себя, будто ничего не замечала.

— Я не предупреждаю дважды, — раздраженно прорычал мужчина и наконец, покинул мою квартиру, а я медленно сползла на пол, не сдерживая слез. Что это сейчас было?

Рора стала вылизывать мое соленое от слез лицо.

— Он сумасшедший, — успокаивала меня волчица. — Хорошо, что ты вовремя провела ритуал. Быть зависимой по такому оборотню, последнее, что я хочу. Он же неадекватный!

— Полностью с тобой согласна, — шмыгнула носом. — И нам нужно выбраться безболезненно из всего этого дерьма.

— Он точно извращенец, — выплюнула брезгливо Рора. — Оборотень и человеческая пенсионерка, тьфу! — я рассмеялась. — Предлагаю валить с этого города, — как я ее люблю. Всегда легка на подъем. — Неизвестно что он сделает в следующий раз.

— Рора пока рано, — покачала головой. — По крайней мере, пока не готово зелье. Да и я еще хочу наведаться в его оранжерею. Там столько собрано редких растений для зелий, что не пересчитать. Я не собираюсь тратить эту возможность.

— Ведьма, — фыркнула она.

— Поэтому мы еще и живы, — потрепав за ушком Рору, поднялась на ноги и прошлепала в кухню. Мне нужна еще одна доза успокоительного. С этим оборотнем я скоро стану истеричкой.

Филипп

Я был в бешенстве, покидая квартиру этой странной особы. Я снова видел ее глазами своего зверя, который ночью вырвался из 'клетки'. И хорошо, что в тот момент Эля была в душе, иначе я бы убил ее голыми руками. Почему-то зверь уверен, что я полностью принадлежу старой страшной уборщице. Тогда на меня накатило отвращение такой силы, что я едва успел добежать до уборной. Меня вырвало и знатно потряхивало. И это не испорченный ужин. Это так меня наказывает моя животная половина.

— Филипп! — услышал голос с другой стороны уборной. — Ты в порядке?

— Эля спрячься, — прорычал я. — Я плохо себя контролирую, — с той стороны испуганно ахнули.

— Он снова руководит тобой, да?

— Да Эля и я не могу сейчас это контролировать, — на руках появились когти. Твою мать! Частичной трансформации мне и не хватало. — Зверь в бешенстве. Он зол, что я вернулся к тебе, а его запер. Не понимаю, как он смог сломать внутреннюю клетку.

— Значит, это действительно конец? — услышал безжизненный голос снова бывшей любовницы.

— Прости меня Эля, — хрипло рыкнул я. — Если бы мой выбор зависел только от меня, то ты стала бы моей парой, но я не хочу однажды ночью проснуться и увидеть твое растерзанное от моих когтей тело, — с той стороны всхлипнули. Она все понимает. Всегда это понимала и ни на что не претендовала. Слишком сильно мы зависим в выборе спутника от зверя. А сейчас мой зверь хотел быть в другом месте. Единственное, что я мог сейчас сделать — это сбежать из Элиного дома, чтобы ей не навредить.

А ведь был такой замечательный вечер, перешедший в ночь полной страсти и безудержного секса. А все испортил зверь.

Собрался я в рекордные сроки. Даже душ не принял. Байк завелся с полуоборота и выехал на ночные улицы моего города.

Потакать зверю не стал и не отправился тотчас по единственному адресу, где он хотел быть. Сначала нужно успокоиться и прийти в себя, подумать, что с этим делать.

Половину ночи я рассекал бездумно по улицам города, но то и дело руль выворачивал к знакомому району. И ближе к десяти утра я уже стоял перед нужной дверью, предварительно переговорив со следящими за нею оборотнями.

Плохо, что мой архитектор вчера провел у нее около часа и если бы я не вызвал его срочно на работу, то, наверное, и ночевать остался у нее. А ведь ей плохо вчера стало не просто так. Неужели, что-то почувствовала, кроме моей давящей ауры?

И сейчас снова взлетев на байк, анализировал ситуацию.

Как ни прискорбно это осознавать, но мой зверь признал эту смертную своей парой. Губы до сих пор горели от поцелуя, а во рту все еще чувствовался ее сладкий вкус. И ведь снова зверь показал мне другую Аврору. Именно к ней меня влекло невидимыми стальными канатами. Как такое вообще возможно?

Она человек! В этом не было сомнений.

Она не ведьма. Не ощутил в ней ведьмовской силы.

Тогда какого хрена моего зверя на ней зациклило?

Это все неправильно.

А еще разозлило ее полное равнодушие. Ведь при первых встречах ощущался всплеск эмоций, а сегодня ничего. Пусто. Словно она не живая. Даже не поддалась, когда надавил на нее силой альфы, а нормальный человек не мог подобного выдержать.

Вывод. Аврора явно ненормальная со скрытой внешностью и теперь я в этом точно уверен. Она не старушка, а вполне себе молодая красивая девушка, на которой зациклился мой зверь. И я теперь, кажется, тоже. Осталось заставить ее разговорить. Тогда буду понимать, как ей помочь и снять эту ужасную оболочку. Возможно, мне нужно отловить какую-нибудь ведьму и заставить снять с Авроры этот кошмар. Ведь явно без ведьм не обошлось. Но чем могла навредить им обычная человечка? На ней такое проклятие?

После поцелуя зверь немного успокоился и удовлетворенно порыкивал. Что б он провалился! Неужели не мог принять в пару обычную волчицу. Я привык к Эле, но нет, мы же простых путей не ищем. Нам заколдованную 'прЫнцессу' подавай!

А мне теперь ломай голову, как все привести в норму и заставить в себя влюбиться эту строптивицу. И почему ее не сразила моя внешность? Знаю, насколько я привлекателен не только для волчиц, но и для человеческих женщин. Но с Авророй мое обаяние оборотня не сработало. Почему? Ответа не было. Она вообще ко мне ничего не чувствовала. Неужели ее сердце уже занято? При этих мыслях зверь раздраженно поскребся в груди, сообщая, что соперник нам по зубам. Или снова какая-то чертовщина с ее чувствами и эмоциями. И в этом тоже нужно разобраться.

Когда находятся истинные половинки, их всегда влечет друг к другу. В истории оборотней я не слышал, чтобы привязка шла к обычному человеку. Поэтому и не знаю, как должна реагировать такая пара.

С одной стороны я злорадствовал. Зверь остался с носом. Она нас не приняла, как бы этого не желало мое животное, которое заставило расстаться с замечательной волчицей. А с другой стороны понимал, что эта женщина принадлежала нам и нужно расшибиться в лепешку, но влюбить ее в себя. А это задача уже сложнее будет.

Гнал байк на пределе возможностей, нарушая все правила дорожного движения. И плевать, что придет лента со штрафами. С этим я разберусь.

Сейчас нужно выработать стратегию по завоеванию Авроры, а с этим будут явно проблемы.

И еще Глеб. Он точно уверен, что Аврора отогнала от него врага. Как это удалось простой человечке? Они бы ее загрызли и съели, но человечка жива и еще спасла меня.

Не женщина, а сплошная загадка. И ее дворняга очень странная. Пока держал ее на руках, понял, что Рора далеко не собака. От нее пахло иначе. Другой запах и он привлекал моего зверя. Был глотком свежего воздуха.

Чертовщина!

Так не бывает.

Сколько раз за сутки я говорил, что так не бывает, не сосчитать словами. Но это действительно так.

С появлением человечки, в моем городе закончилось спокойствие. Для меня, по крайней мере.

А ведь зверь еще до встречи с ней уже понял, что рядом ходит наша пара, но я отмахнулся от его наблюдений. Именно той ночью он позволил себя увести и не мог надышаться ею. Пусть и пришлось пробираться сквозь кучу незнакомых непонятный запахов, но он вычленил из всех этих ароматов один единственный. И сейчас мы даже не прикладывали усилий, чтобы различить ее настоящий запах. И это сводило с ума.

День я пытался заниматься делами, чтобы выбросить из головы строптивицу, но зверь постоянно думал о ней.

— Неважно выглядишь, — заметил Руслан, складывая в папку документы.

— С Элей расстался, — сказал частичную правду.

— Почему?

— Зверь, — Руслан кивнул и больше не лез с вопросами. Для оборотня выбор животной половины значил все.

— Что с поставкой кирпича? — перевел разговор в деловое русло.

— На таможне задержка. Сейчас выясняем причину, — отчитался бета.

Остаток дня решали срочные вопросы, коих оказалось достаточно много, чтобы задержаться до прихода моей уборщицы.

— Ой, простите, не знала, что в кабинете кто-то есть, — робко произнесла Аврора и захлопнула дверь с обратной стороны.

— Резва старушка, — хохотнул бета, уставившись в запертую дверь. Я же резко поднялся с кресла и зарычал на него. — Эй, дружище, ты чего?

Я прикрыл глаза, уговаривая зверя успокоиться. Никто на Аврору не претендовал. У меня паранойя.

— Все еще борюсь со своим зверем, — спустя время проговорил я.

— Это заметно, — нахмурился Руслан. — И это ненормально.

— Знаю.

— Пойдем в бар, выпьем чего-нибудь покрепче, — похлопал меня по плечу бета.

— Если ты забыл, нас не берет алкоголь, — фыркнул я, приходя в себя. Если я буду так постоянно реагировать на каждого, кто просто посмотрит на Аврору, то в городе не останется мужской половины вообще. Проклятый ревнивец!

— Но зато мы сможем отлично повести время, наслаждаясь красивыми женскими формами, — хохотнул он. — Да брось Фил. Тебе точно нужно расслабиться, отвлечься. Ты же еле сдерживаешься.

— Может ты и прав, — странно, но зверь на мое согласие никак не отреагировал, что уже огромный жирный плюс. — Пошли в бар.

Аврору я больше не видел. Не было ни малейшего желания идти искать ее. Даже зверь молчал. Наверняка, радуется, что ее я уже принял, как пару и позволяет мне немного развеяться. Это нам нужно обоим.

Глава 8

И что этому козлу не работается днем? Какого черта он приходит сюда по вечерам? Хотя, днем же ему некогда. Он любовницу развлекает.

Тьфу на них!

Прислонилась к стене, прикрыла глаза и прислушалась к себе. Ничего. Пусто. Я не испытывала к этому мужчине никаких эмоций. Меня взбесило другое. Как он посмел после своей любовницы прийти ко мне и еще целовать! Да он точно слепой сумасшедший. Не может же он действительно испытывать ко мне чувства. Запах замаскирован очень хорошо, поэтому учуять во мне пару Филипп не мог. Здесь, что-то другое. Но что?

Только не думать об этом несносном оборотне. Будто у меня нет других мыслей в голове. Жила себе столько лет без пары и дальше проживу.

Уборку постаралась закончить максимально быстро.

По дороге домой меня скрутило. Было больно, словно мой мозг пытались расплавить. Беспомощно осела на землю. Коленками ощутила каждый камешек, но я на это не обратила внимания, так как в этот момент слезы градом брызнули из глаз. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Дыхание перехватило. Кислорода не хватало. Чувство, что кто-то активно ковырялся в моей голове, но это же невозможно. Мои щиты и блоки очень мощные.

Не знаю, сколько длилась эта боль. Кажется вечность. Скрючившись, повалилась на землю и схватилась за голову.

— Аврора Михайловна! — услышала на периферии сознания незнакомый голос.

Меня попытались поднять, но я заскулила от новой вспышки боли. Незнакомец больше не трогал меня.

Со стороны, наверное, я представляла собой жуткое зрелище. Чувствовала, как мое тело буквально размазывает по асфальту. А еще Рора. Она выла в моей голове. Ей тоже досталось от ментальной атаки.

Бедная, бедная моя волчица. Не повезло ей со мной.

— Аврора! — прорычал над моей макушкой обеспокоенный голос оборотня.

Филипп? Мне не показалось? Откуда он здесь взялся? Или это плод моего воображения?

— Она в таком состоянии уже около двадцати минут, — о, этот голос меня пытался дозваться первым.

— Проклятье, — выругался Филипп.

— Друг, да оставь ты ее! — услышала третий голос. — На хрена тебе сдалась эта уборщица?

— Рус заткнись, а лучше подгони ближе машину, — ледяным тоном приказал альфа.

А я боролась изо всех сил с атакой.

Гаденыш! Напал внезапно!

Пока меня несли на руках в машину, я слой за слоем наращивала в голове еще более сложные блоки.

Облила огнем нападавшего. Жаль не могу сжечь его мозги до состояния пепла.

Сквозь боль начала выталкивать из своей головы постороннего. И когда перед глазами появился просвет, облегченно выдохнула.

Федор! Будь он не ладен! Только вожак мог подобное провернуть. Изворотливая сволочь! И как умудрился? Наверняка, после моего отпора по своим мозгам и придумал это вмешательство. Сильная скотина! Напал внезапно.

— Оставьте меня в покое, — еле слышно проворочала языком, когда в голове прояснилось и я поняла, что едем мы в неизвестном направлении.

— С ума сошла? — прорычал Филипп. Кажется, его трясло от злости. — Что вообще с тобой произошло? Что за приступ? Ты врачам показывалась?

— Я в порядке, — сквозь зубы процедила я. Еще на один отпор у меня просто нет сил. — Мне нужно к Роре, — моя волчица там подыхала без меня после этой атаки. Как он посмел?

— Ничего с твоей дворнягой не случится, — кажется, таким тоном можно заморозить целый океан.

— Я ХОЧУ ДОМОЙ! — по слогам прошипела я и дернула ручку автомобиля, но она, предсказуемо, была заблокирована. Я должна быть рядом с Ророй. Чувствовала ее ужас и отчаяние. Сейчас мы как никогда нуждались друг в друге.

— Что за упрямица? — выплюнул пренебрежительно Филипп.

— Фил, — окликнул альфу Руслан. Я отличаю их по голосам. — Ты бы...

— Рус давай без нотаций, — рыкнул альфа.

— Отвезите меня домой, черт вас подери! — заорала я на оборотней.

Моих сил не хватало на этих упрямых козлов. Какого черта им от меня надо? И почему меня обнаружили именно оборотни? Хотя, чему удивляться? Это их город.

Филипп выругался под нос и сжал мою ладонь. От его рук стало спокойнее и теплее.

— Поворачивай, — сдался мужчина, а я облегченно выдохнула.

Послала Роре мысль, что скоро буду рядом.

— Спасибо, — пролепетала я, едва машина остановилась у моего подъезда.

— Я помогу, — безапелляционно заявил Филипп и, подняв меня на руки, понес к подъезду. Сопротивляться не было сил. Хочется ему таскать меня на руках, что ж, не буду мешать.

Сейчас я чувствовала себя намного лучше.

— Вам лучше уйти, — перегородила ему проход, когда мужчина поставил меня на ноги и открыл квартиру. — Я в полном порядке. Нет причин тратить на меня свое время.

— Ты издеваешься? — опешил Филипп. — Я мчусь через весь город, чтобы тебе помочь, а ты прогоняешь? — зло выплюнул альфа.

— Я не просила об этом, — как можно равнодушнее проговорила я. Спасибо ему за заботу, но на этом все.

— Дура! — выплюнул зло Филипп, развернулся на пятках и пошел прочь, а я, закрыв за собой дверь, медленно сползла на пол.

Что происходит в моей жизни?

Не было времени думать об этом, так как из комнаты услышала беспомощный скулеж волчицы. Ее полностью поглотила паника. Нашла ее под кроватью, забившуюся в самый угол. Она жалобно скулила, а из глаз катились слезы.

— Тише моя хорошая, тише, — ласково прошептала я, обнимая свою волчицу. Она свернулась клубком на моих коленях. — Все уже позади.

— Но он снова вернется, — Рора едва почувствовав меня рядом, словно набралась новых сил. Ее все еще потряхивало, но ужас постепенно отступал.

— Вернется, — сказала чистую правду. Врать не имело смысла. Мы обе понимали, что от вожака нам надолго не спрятаться.

— Я так устала, — безжизненно прошелестел в моей голове голос. — Не могу больше, Ави.

Я плакала вместе с ней, облокотившись о спинку дивана. Как я ее понимала. Сколько бы мы не прятались и не храбрились, Федор нас рано или поздно найдет и тогда ментальные атаки покажутся нам детской игрой. Эта тварь слишком умна и изворотлива. Он найдет способ меня отыскать.

Рора.

Мне было жаль наши жизни. Жаль, что когда волчица должна быть неразрывно связана со своей хозяйкой в момент взросления, она вынуждена терпеть одиночество и излишества нашей связки. Как бы я не поддерживала ее и не заботилась — этого мало. Не должна вторая ипостась жить отдельно от носителя. Это нонсенс. Это претит самой природе. И как это изменить я не знала. За эти несколько месяцев она даже расти перестала и выглядела полугодовалым щенком. Она очень медленно росла. Сейчас развитие Роры вдали от носителя остановилось. Только переданная мной сила держала ее на этом свете. Погибнет Рора, погибну и я. Мы одно целое. А она сдалась. Вижу это. Не было больше жизни в глазах. Она перестала бороться. Смирилась с неизбежным. А сегодняшнее нападение, что-то надломило в ней.

Федор. Как же мне справиться с ним, чтобы выцарапать билет в жизнь? Как?

Иногда возникало огромное желание обратиться за помощью к бабке, или Верховной, но заранее знала, что это бессмысленно. Ведьмы не прощают и уж тем более не возвращают в Род. Я изгой в своем племени. Мама сделала за всех нас выбор. Но я не виню ее. Мы были счастливы.

Кое-как растолкав Рору, насильно заставила поесть.

— Я хочу в лес, — попросила Рора после позднего ужина.

Завтра уже полнолуние. Завтра я должна сварить зелье изменения внешности.

— Может, отдохнем здесь? — попыталась ее отговорить.

— Не могу, я задыхаюсь в этих четырех стенах. Хочу ощутить глоток свободы, — волчица заглянула просительно в мои глаза. — Мне это надо.

— Ладно, — я тоже люблю гулять по ночному лесу. Он успокаивает.

Тем более, после произошедшего, нам нужны положительные эмоции, иначе мы просто свихнемся.

Прежде чем покинуть квартиру, набросила на нас паутину для отвода глаз. Не будем привлекать внимание. Как оказалось, оборотни повсюду, а быть замеченными я не хочу. Не готова я сейчас отвечать на вопросы, почему мы в полночь идем в лес.

Лес встретил нас приветливо.

Подул ветер, ласково поглаживая меня по щекам. Кроны деревьев зашептали слова приветствия. Лес чувствовал ведьм и нашу силу. Даже радостный клекот птиц услышали, несмотря на то, что на улице ночь и все живое должно спать.

Да, сегодня был гадкий вечер, но мы с Ророй живы и остались в своем уме. Это ли не счастье? Такое маленькое, но очень важное счастье.

Улыбнулась.

Стало так спокойно и умиротворенно на душе, что хотелось замедлить этот миг, почувствовать каждой клеточкой своего существа любовь природы. Эх, если бы можно было полностью с ней слиться.

Пока Рора носилась по лесу, я углубилась в собственные мысли.

Конечно, лучше бы сейчас уехать в другую страну, но это не выход. Сколько можно убегать? Наверняка, Федор уже понял, в какой стороне меня искать. Мы встретим его со всеми почестями. Так встретим, что костей не соберет. Хватит уже бояться и прятаться.

Пора взглянуть своей смерти в лицо.

Да, так, наверное, будет правильно. И после принятого решения, я мигом успокоилась. Все-таки, когда у тебя есть четкий план, уже не стоит трусливо поджимать хвост и прятаться.

Хотела немного слиться с лесом, но не успела.

РОРА!

Я неслась к своей волчице сквозь дебри леса, ветки которого больно хлестали меня по лицу и телу. Мне не нужно было ее звать. Я знала, где она. И она боялась.

Опасность!

Выскочив на поляну, замерла. Человек двадцать сидели по кругу и перекидывали Рору через костер. И, кажется, моя волчица находилась в глубоком обмороке.

Я, не задумываясь о последствиях, сорвала щиты, открыла силу, возвращая ее назад. К своей хозяйке.

Я готова была убивать.

И я убью!

— А это у нас кто? — цокнул языком один из мразей.

Он поднялся на ноги и двинулся в мою сторону.

— А это смерть твоя, — злорадно усмехнулась я, силой вернула Рору к себе, впитав ее без остатка. Заклинание слияния даже вслух не нужно произносить. Достаточно мыслей.

Вот так моя хорошая. Ты дома. Теперь все будет как надо. Почувствовала слабый отклик благодарности. Она спряталась в моем сознании. С возвращением волчицы ощутила себя настолько цельной, как никогда до этого.

— Что? Не понял, — прорычал этот шакал, посмотрев на меня шокированным взглядом.

Конечно, не каждый день видишь ведьму, которая на твоих глазах провела слияние с волком.

— А тебе и не надо, — они не успели обернуться в животных. Все произошло слишком быстро. Я не собиралась миндальничать с этими тварями.

Мне даже не нужно было к ним прикасаться. Сила. Она все сделала за меня. Сейчас я убивала иначе. Я наслаждалась их смертью. Они заставили мучиться Рору, а я заставлю их смотреть своей смерти в лицо. Хмыкнула. Сегодня я тоже готова была встретиться со своей смертью, но эту встречу отложу на потом.

Я превращала этих шакалов в пепел. Над поляной стоял жуткий крик. Но мне было плевать. Они посмели тронуть мое.

Впитывала в себя последние мгновения жизни этих тварей. Я наслаждалась эманацией смерти и чувствовала, как с каждой отнятой жизнью растет моя сила. И мне это нравилось.

Могущество. Оно такое сладкое, пьянящее, сумасшедшее. И я не собиралась от этого отказываться.

Я сорвалась. Понимала это, но останавливаться не желала. Сейчас я чувствовала себя по-настоящему свободной. Освобожденной от условностей и законов.

Лес плакал и осуждал меня. Земля, орошенная кровью, стонала. Поднялся сильный ветер, сбивающий с ног, но я замерла с улыбкой на устах. Это прекрасно. Вокруг меня поднялся целый вихрь, поднимая с земли мусор, ветки, вырывая с корнем молоденькие деревья. Я была маленьким смерчем. Небо прорвало и грянул гром. Первый майский гром. Природа плакала, сожалела, оплакивала меня и мой выбор. И ливень, омывающий кровавую землю, не спасал.

Я промокла до нитки, в кроссовках было мокро, но продолжала стоять и упиваться всесилием. И даже вожак меня больше не пугал. Пусть приходит. Я смогу дать отпор. Он ничтожество. Вся его семья, как эти шакалы — лицемеры.

— Вот я тебя и нашел, — довольно протянул голос в моей голове. Противный, ненавистный голос. Помяни нечистого и он тут же даст о себе знать. Стоило вернуть Рору и открыться, как эта тварь объявилась.

— Федор, какая честь! — презрительно выплюнула в ответ. Ведьма в полной силе может невозможное. Даже общаться мысленно через столько тысяч километров.

— А я по тебе скучал, — как же, так я тебе и поверила. — Ты была очень непослушным волчонком. Я тебя опекал, обеспечивал, а ты мне решила так отплатить? — последнее он с ненавистью прорычал.

— Сегодня ты тоже меня оберегал, когда ментально атаковал?

— Понравился подарок? — хохотнул он. — Я старался. Это новый опыт. Сейчас я так наказываю за непослушание.

— Какая честь, — ядовито процедила я.

— Ты укусила лапу, которая тебя кормила, — рыкнул вожак. — Я оберегал тебя, — на это заявление мысленно расхохоталась.

Раньше меня бы колотило от страха перед этим волком, а сейчас моя сила придавала уверенности.

— Что-то не сильно ты меня оберегал, когда твой ублюдок сжигал меня на костре, — ледяным тоном прорычала я. — Я всего лишь вернула себе свое. Силу, которую так хотел получить твой никчемный сынок. Знаешь, как он трясся от страха, когда я убивала его? Ведь тебе даже похоронить было некого. От него остался только пепел, — я дразнила альфу и понимала, что добром это для меня не кончится. Пока Рора была отдельно от меня, Федор не мог дозваться ментально, но теперь я полноценна, чем и воспользовался этот ублюдок. Рора права. Мы устали постоянно скрываться и убегать. Это не жизнь. — Оставь меня в покое.

— Никогда! — зарычал вожак. — Возвращайся в стаю, — приказал альфа.

Почувствовала в голове давление и скривилась. Он только и делает, что манипулирует оборотнями. Давит своей силой. Только я больше не слабая волчица. Во мне течет темная суть и именно она не позволяла преклонить колени перед этой тварью. А ведь я рассчитывала, что и сегодня поджарила его мозг, когда давала отпор в том переулке. Но Федор сильный альфа. Его просто так не одолеть.

— Да пошел ты! — грубо послала вожака, ментально отбрасывая его за собственный силовой барьер.

Резко перекрыла силу. Так он до меня не доберется. Вернее ему понадобиться некоторое время, чтобы пробить мои щиты. Изворотливая тварь! Он уже знает, в каком направлении вести поиски Что ж, осталось дождаться 'любимого' альфу, а пока нужно валить из леса.

Рора была слишком слаба, чтобы повиноваться приказу и сейчас я была этому рада. Она полутрупом замерла в моем сознании. Плохо, но это состояние выиграет для нас время. Подпитала ее силой, но отклика не услышала. Сейчас у нас происходило слияние разумов, а это всегда болезненно. Уже сейчас начало колоть виски.

Окинула взглядом поляну. Серые кучки пепла размыл дождь, как и тогда в том переулке, когда я отбила от гиен мальчишку.

Ублюдки. Жалости не было. А Федору я даже была благодарна за вмешательство. Своим присутствием в моей голове он снял жажду убийства, привел, съехавшую с катушек ведьму, в себя.

Как же страшно.

Очистив поляну от своего присутствия и ведовского вмешательства, поплелась домой.

Не помню, как добиралась до квартиры, как снимала мокрые тряпки, очищала свои руки от крови и заваливалась спать. Этой ночью меня поглотила боль. Началось полное окончательное слияние. Только, если три года назад, разделяя волчицу, это происходило мгновенно, то возвращение стало адом. Боль растянулась на часы и ни на секунду не прекращалась. Кажется, я снова горела в огне. И кажется, кричала. Даже в беспамятство уплыть не могла. Я должна быть в сознании, чтобы Рора не сошла с ума. Именно на себя я перетянула эту боль, закрепив заклятием единения.

Мамочка. Какие же страшные знания ты оставила мне.

Филипп.

— Чего ты о ней так печешься? — напал на меня с расспросами Руслан, едва я оказался в машине.

— Не твое дело, — рявкнул я.

Не хотел, чтобы мои волки знали об извращенных фантазиях и желаниях моего зверя.

Вечер испорчен.

Мало того, что в баре так нормально и не отдохнули, так и это происшествие не давало мне покоя. Это было ненормально.

Когда ко мне ментально обратился Дима, сначала не понял о ком он, но потом все встало на свои места, а зверь буквально сорвал меня с места. Руслан еле успел за мной.

Я волновался. Зверь волновался, а эта идиотка просто выставила меня за дверь. Неблагодарная старуха.

Только перед глазами так и застыл ее скрюченный от боли образ. Она страдала, а как ей помочь я не знал.

Приказал не спускать глаз с подъезда. И проверять всех подозрительных личностей. Не нравилось мне это. Внутри до сих пор ворочалось беспокойство, но позволять вытирать о себя ноги не позволю, пусть даже своей ненормальной паре.

Хотелось биться головой о стену.

Ненавижу! Ненавижу ее!

— Тихо, тихо, успокойся, — не на шутку разволновался Руслан. — Посмотри на свои когти. Ты частично трансформируешься.

— Проклятье, — выплюнул я и начал делать глубокие вдохи, постепенно беря своего зверя под контроль. Он хотел остаться хоть на коврике у двери квартиры, но так унижаться перед ней я не позволю.

Прочь от этого дома.

За что мне это наказание?

— Тебе точно надо отдохнуть, — покачал головой бета.

— Да, что-то я стал сдавать, — нехотя признался я.

Устал. Устал бороться с этим миром. И пара так не вовремя появилась. Еще и человечка, продолжительность жизни, которой очень мала.

Еще бы найти ту дрянь, которая играет жизнями, как игрушками, нападает исподтишка, пленит моих волчат. Но ничего. Придет время и я доберусь до этой твари. Сейчас пусть она и дальше играет, пока я ей это позволяю. Только мое терпение на исходе. Если раньше она цепляла только меня, то теперь нацелилась на мою стаю, а этого я ей не прощу.

Сначала я выживал сам, а когда стал сильнее и смог дать отпор, то ведьма немного отступила. Затем выхаживал остатки снежных волков. Их опека накладывала свой отпечаток. Сейчас они зависимы от меня. Стоит дать слабину и их снова попытаются искоренить. И чем снежные не угодили остальным? Загадка. Щенки уже повзрослели, заматерели, но тогда, когда я их нашел, то ответов мне никто не дал. И ведь мог бросить, продолжать существовать в комфортном одиночестве, но тогда что-то дрогнуло во мне. Не смог оставить маленьких волчат на верную погибель. И Руслан. Он первый потянулся ко мне, скуля.

И ведь не перестает ко мне подсылать своих шестерок. Шакалы и гиены — это ее прихвостни. Она ими руководит. В этом я точно уверен.

Гнилые души, отрицательные эмоции я чувствую очень хорошо. Наследственность удружила, как и то, что я отторгаю все темное колдовство, любые заклинания, причиняющие вред. И эта тварь догадывается о моих способностях, поэтому из века в век придумывает все новое и новое оружие против меня и стаи. Взять хотя бы когти, пропитанные ядом. Я бы выжил, но мучился бы несколько суток после таких ранений, пока организм боролся бы с этой заразой.

Аврора. Она помогла. Облегчила мучения. Откуда она взялась такая? И ведь пока мои ребята ничего на нее не нашли. Словно и не существовало никогда такого человека. Она взялась из ниоткуда.

У меня иммунитет на ведьм. И с этим моя личная кровная ведьма ничего не может сделать. Эксперимент провалился и я все еще не ее ручная комнатная собачонка.

Руслан привез меня домой. Он хотел остаться, но я прогнал бету прочь. Мне нужно было подумать.

Стоял у окна в своей комнате и смотрел на звезды. Наблюдал, как луна медленно поднималась в небо. Завтра полнолуние. Уже сейчас остро чувствовал возбуждение в паху.

Зверь недовольно сопел. Он требовал к себе пару.

Чертов извращенец!

Она нам не нужна. Лучше быть одному, чем с этой упрямицей.

Скривился, представив, как я буду ласкать ее дряблое тело, покрывать поцелуями, клеймить, завершая связь.

От такой перспективы меня чуть не вырвало на белоснежный ковер.

Я нормальный мужик, а зверь перебесится и успокоится. Мне несколько веков. Старуха годится мне в пра-пра-правнучки, но я еще вижу глазами зверя. Он пытается мне навязать образ красавицы, но это его проблемы. У него поехала крыша, только я нормальный. И мои глаза меня не обманывают.

Вот только в голове то и дело возникал образ молодого желанного тела Авроры.

Я сошел с ума.

А потом что-то произошло. Заметил в саду зашумевшую листву деревьев, а небо мгновенно затянулось тучами. Ударил гром, а ливень пошел такой силы, что буквально взбивал землю, выворачивая ее с корнями.

Что за херня?

Выскочив на улицу, сразу же промок. Ливень сшибал с ног и буквально припечатал меня к двери. Прислушался к окружающему пространству.

Твою ж мать!

Темное колдовство! И где? На моей территории? Убью ведьму! Четвертую и сожгу. Совсем страх потеряла?

Я был в бешенстве и готов был принять вторую ипостась, но замер.

Это ни разу не темное колдовство. Это, что-то намного хуже, страшнее, опаснее, злее.

Злорадно усмехнулся и ввалился в дом.

А ведьма хорошо подготовилась. Нагло бросила мне вызов! Сука!

Пока переодевался, мысленно позвал Руса.

— Ведьма в городе, — раздраженно прошипел я.

— Где?

— В том прогнившем районе, — выплюнул я, хватая ключи от машины. Хотя в такую погоду лучше оставаться дома. Снесет и меня и машину. Но у меня не было выхода. Это мой город, мой дом, а она посмела прийти и его разрушить. — Давно его нужно было снести и застроить. Собирай волчат. Пора поиграть.

Мои волки не просты. Они смогли принять мою кровь и стали тоже неуязвимыми к ведьмовским чарам. А мне крови не жалко, если она идет на благое дело. Моя стая уникальная. И сейчас ведьму ждал достойный отпор.

Хорошо, что Аврора сидела дома в безопасности.

Черт. Опять мысли об этой старухе.

Дорога оказалась пустой. Дождь уже уменьшился, а я мчался на запах темного колдовства.

А потом со мной связались волки, следившие за Авророй.

— Мы не видели, как она ушла, но увидели, как она возвращалась со стороны леса одна и промокшая под дождем, — отчитывался Алекс.

— Что? Как это вы ее упустили?— я готов был убивать.

Напрашивался вопрос, что моя уборщица делала в лесу ночью? А ведь ей было плохо. Она еле на ногах стояла, когда я уходил от нее. Тогда какого дьявола ее понесло в чертов лес, где колдует мой враг?

— Ведите наблюдение дальше, — приказал я.

Позже разберусь с Авророй. Она задолжала мне ответы и просто так я теперь от нее не отстану.

Сейчас мне нужно встретиться лицом к лицу с мразью, посмевшей очернить мой город своим колдовством.

Пока добрался к нужному месту, дождь и вовсе прекратился, а тучи разошлись. Словно и не было ненастья.

Сука!

Рус с ребятами уже ждали меня на месте.

Мы не жили на закрытой территории, как остальные стаи. Каждый выбирал для себя удобное место жительство. Связаться мы можем в любое время дня и ночи и телефоны для этого нам не нужны. Я предпочел дом за городом, а Рус забрал себе пентхаус в одном из наших отстроенных домов. И так каждый. Виктор вообще отстроил себе деревянный сруб в лесу и жил там. В общем, у каждого свои предпочтения. Но, где бы не находились мои оборотни, они всегда появлялись вовремя.

— Ну, что? — вопросительно посмотрел на своих волков.

— Ничего не обнаружили, — недовольно отчитался Руслан. — Мы прошерстили каждую улочку, но ничего не нашли.

— Плохо, — значит, ведьма притаилась.

— Мы же не умеем чувствовать так, как ты, — виновато опустил голову бета.

Да, мои волки, хоть и восприимчивы к ведовской силе, но темные чары не ощущают. Даже если на них захотят повесить проклятье, то ничего не ощутят. Оно сползет с них, а волк побежит дальше.

Прикрыл глаза. Колдовство стояло в воздухе и неприятно липло к языку. Меня затошнило. Мерзкое чувство. Гнилое, вонючее, гадкое, тухлое. Так пахнет смерть.

— Туда! — махнул я в сторону леса.

Мне бы обернуться, но пока рано. Моя ипостась капризна и всегда жаждет убивать. Когда будет угроза, тогда и приму второй облик. Не хотелось бы покалечить своих.

Зверь сейчас зол на меня за то, что я отказался от нашей пары. Плевать!

Чем ближе мы подходили к лесу, тем больше я ощущал эманации смерти. Ее было очень много.

На поляну мы выскочили все вместе и замерли в шоковом состоянии.

Здесь стихия прошлась с размахом. Выкорчеванные деревья и кусты, взрыхленная на полметра земля и ни одного следа колдовства. Словно мне это все померещилось.

Вот только в некоторых местах обнаружил запах смерти. Дождь хорошо замыл следы, но пропитанная смертью земля пахла иначе.

Здесь было совершенно массовое убийство. Это я знал наверняка.

Зачем ведьме убивать своих наемников? А то, что смерть настигла именно моих врагов, я не сомневался.

Прислушался. Время будто замерло. Лес поглотила абсолютная тишина. Он словно умер.

Подошел ближе к потухшему от ливня костра. Присел на корточки, взял палку и стал ворошить не догоревшие поленья.

— Рус здесь было совершено массовое убийство, — задумчиво протянул я, отбрасывая в сторону ветку, поднимаясь на ноги.

— Я не ничего не чувствую, — мотнул головой бета, осматриваясь.

— Можешь мне поверить, — ухмыльнулся я, вспоминая, как сам любил убивать. — И кто-то умелый затер следы.

— Все-таки ведьма, — хмуро проговорил Руслан.

— Она родимая, — хмыкнул я. — Осталось отыскать эту дрянь и уничтожить.

— И что ведьма не поделила с этими несчастными? — Руслан пнул огромный комок грязи. Он разлетелся в стороны с громким шмяком падая на землю, превращаясь в лепешку.

— Плевать, что они мертвы, — задумчиво протянул я. — Меня беспокоит другое. Сколько силы нужно иметь, чтобы все это провернуть, даже следов не оставив?

Руслан молчал. Волки продолжали обследовать территорию массового убийства.

Тварь! Убью! Здесь была не моя кровная врагиня. Ее почерк я знал отлично. Ведьма была другая, но не менее сильная. Когда же ты сама явишься ко мне и перестанешь посылать своих прислужниц?

Как же я ненавидел ее.

Ведьма очистила эту поляну от своего присутствия, но страшные чары еще не успели до конца рассеяться.

След ведьмы потерян.

— Здесь нам больше делать нечего, — устало вздохнул я, потирая виски. Махнув Русу рукой, потянул его за собой.

— И что ты думаешь? — спросил друг.

— Она объявила нам войну, — что тут еще можно сказать. — Этой выходкой она плюнула мне в лицо. Не понимаю, на что она рассчитывает? Зачем эти долгоиграющие игры? Столько лет только дразнится, а сама боится показаться. Она ведь знала, что я замечу ее колдовство. Зачем ей понадобилось убивать своих?

— На этот вопрос сможет ответить только она, — пожал плечами Руслан. — Когда она уже сдохнет?

— Ведьмы живучие, — выплюнул я. — Даже знал случаи, что после сожжения они могли вернуть себе не только тело, но и приумножить силу.

— Врешь! — не поверил друг.

— Я тебе даже больше скажу, — фыркнул я. — Моя кровная ведьма прошла такое сожжение. И то, что Инквизиция их сжигала, как дрова, ведьм не убило. Все это миф. Не знаю, как это работает. Но способ, которым можно убить ведьму — это четвертование, а только потом сжигание. Мертвая не сможет сгореть, чтобы потом воскреснуть.

Моя откровенность потрясла Руса. А я с этим жил несколько веков. И только наследие матери помогло мне выжить. И за нее я тоже отомщу.

— Альфа у нас проблема, — услышал в голове обеспокоенный голос Алекса.

— Что? — не понял я.

— Из квартиры объекта слышаться непонятные стоны, — рассказывал наблюдения волк. — Ох, ты ж черт! — воскликнул он.

— Алекс, что?

— Она кричит, — взволнованно сообщил Алекс. — Мы в квартиру.

— Сейчас буду, — сообщил ему и бегом понесся в сторону обшарпанной квартиры своей уборщицы. Куда она опять вляпалась?

— Что случилось? — Рус не понял моего стремления к бегу по мокрому лесу.

— Что-то случилось с Авророй, — коротко бросил я. Руслан посмотрел на меня недоуменно, но к бегу присоединился.

Несмотря на личную неприязнь и ненависть к этой старухе, я волновался за нее. Мой внутренний зверь буквально рвался наружу, но я накрепко запер его в сознании, чтобы не наворотил дел.

Она обычный человек, женщина в возрасте, совершенно непримечательная. Но тогда какого хрена я лечу к ней в дом, чтобы проверить ее безопасность?

Все объяснялось просто. Зверь выбрал ее в пару. Я ненавидел его за это. Я ненавидел собственное 'Я' за этот глупый выбор.

Кровь билась в висках.

Я слышал крики. И они были жуткие. У меня кровь похолодела в жилах. Ей плохо и больно. Неужели снова повторился вечерний приступ? Тогда, какого черта ее потащило ночью в лес?

На лестничную площадку высыпали соседи. Некоторые даже попытались заглянуть в квартиру, но мои волки никого не пускали.

— Я вызову полицию! — всполошилась одна из жительниц.

— Попробуйте, — прорычал я, осматривая каждого любопытного убийственным взглядом, давя своей аурой на их сознание. Не время любезничать и расшаркиваться.

Люди. Жалкие трусы. Их как ветром сдуло.

Страх — вот что манипулирует человеком. А они меня боялись.

— Альфа мы не знаем, что с ней, — Алекс и Игорь держали за плечи бьющуюся в конвульсиях Аврору. Два оборотня сдерживали обычную человечку? Как так?

Выглядела она жутко. Ночная рубашка, как и волосы, слиплись от пота, лицо в слезах, глаза горели золотистым светом. Такие пылающие глаза не могли принадлежать обычному человеку. Она в сознании, но нас не видела. Ее полностью поглотила боль.

Втянул носом воздух. И ни черта не понял. Она пахла все так же, может чуть ярче, чем вечером, когда мы виделись в последний раз, но перед нами точно лежал человек.

— Скорую вызывай, — приказал я. Что мне еще оставалось делать? Ей смогут помочь только человеческие врачи.

— Нельзя, — сквозь очередной стон боли, прохрипела Аврора. — Нельзя вмешиваться.

— Она бредит, — присвистнул Руслан. — Точно глюки.

— Я должна пройти это сама без вмешательства, иначе погибну, — и новый виток боли заставил ее выгнуться на кровати.

— Собери ее вещи, я отвезу к себе в дом, где будет меньше любопытных, — я не мог оставить ее одну в таком состоянии. В моем доме я смогу дать ей нормальный уход.

— Фил зачем? — не понял меня бета, но начал рыться в шкафу. — Полежит в больничке под присмотром специалистов. Зачем тебе этот груз?

— Рус, просто сделай, что я прошу, — я завернул уборщицу в покрывало, поднял на руки и крепко прижал к груди. Кажется, это входило у меня в привычку — таскать ее на руках.

— Ничего себе! — присвистнул Руслан.

— Что еще? — обернулся к бете с ношей на руках. Кажется, она притихла.

— Это что за баночки — скляночки? — воскликнул Руслан.

Увидел в руках беты знакомые флаконы настоек.

— Это собери тоже, — жаль, что нет этикеток на этих бутылочках. Ее мазь справилась отлично с ядом. Знать бы, что можно ей дать. — Еще нужно найти ее собаку, — как я мог забыть об этой дворняге?

— Я не чувствую здесь никого, — принюхался Руслан. Я тоже не чувствовал присутствия псины. Запах ее витал в комнате, а самой суки не было. — Как хоть выглядела ее живность?

— Сука, полугодовалый щенок, — рявкнул нетерпеливо я и направился к выходу. Знал, насколько ценна и важна была для Авроры эта собака. Я не мог ее здесь оставить одну. Почему Роры нет в квартире?

Спустился вниз, подошел к машине, а Гена уже и дверь открыл.

Положил Аврору на заднее сиденье. Женщина больше не кричала, а обессиленно хрипела. Сорвала голос. Что же с ней происходило и почему нельзя в больницу? Надеюсь, это не ее старушечья блажь?

До сих пор задавался вопросом, почему она гуляла в такую погоду на улице.

Пусть только придет в себя. Я из нее всю душу вытрясу, но добьюсь ответов.

Дом встретил меня тишиной. Аврора смотрела в потолок стеклянным взглядом, словно ушла глубоко в себя. Слезы все так же катились по щекам, а из горла вырывались хрипы. Смотреть на нее было жутко, но ничем помочь не мог. Мысленно вызвал нашего врача. Если ей не станет лучше, сам отвезу ее в больницу. С таким я еще не сталкивался.

Михаил приехал спустя двадцать минут. За это время я уже успел принять душ и вернуться в комнату к Авроре.

— Ну что? — нетерпеливо спросил я после того, как осмотр был закончен.

— Она точно не человек, — неуверенно проговорил Миша.

— Что?

Этого не может быть. Мой нюх никогда меня не подводил, хотя сейчас Аврора действительно пахла иначе. Ярче, вкуснее, насыщеннее. Не так, как несколько часов назад.

— Смотри на ее кровь, — Миша повертел передо мной пробирку с кровью. Взял ее для анализа. — У людей кровь не будет так бурлить и шипеть, — а я, кажется, начал понимать, о чем толкует наш волчий врач.

Кровь в прозрачной пробирке действительно была слишком активна. Она бурлила и кипела, хотя огня и жара не было. Это ненормальное состояние красных телец.

— Думаю, после детального анализа я смогу дать более развернутый ответ, — проговорил Миша, помещая пробирку в свой докторский саквояж.

— Сколько тебе понадобиться на это времени?

— Ну, учитывая странность крови, не смогу сказать точно, — задумчиво протянул Михаил. — Как только будет результат, я сообщу.

— Спасибо, — кивнул я, не сводя пристального взгляда с бледного лица Авроры.

— Старайся давать ей много воды, — Михаил ничего не прописывал Авроре, так как мы не знали, с чем столкнулись. — Ее тело горит. И температура ненормально высокая. Антибиотики сгорят раньше, чем начнут действовать.

Михаил ушел, а я так и остался сидеть возле кровати Авроры.

Поил ее водой. Хорошо, что женщина, хоть и была в сознании, но не сопротивлялась.

Я боялся. Впервые в жизни боялся за человека. Или не человека? Кто же ты такая?

Слышал, как приехал Руслан и привез ее вещи.

Нехотя выпустил руку Авроры и поспешил вниз.

— Вот, — кивнул бета на одну небольшую дорожную сумку. Так мало вещей?

— Спасибо.

— Собаку мы так и не нашли, — отчитывался Руслан. — Все облазили. Запах пытались уловить и ничего. Пропала собака.

— Может, она потерялась и поэтому Аврора пошла искать ее ночью? — задумчиво протянул я. Это логичное объяснение, зачем старуха в своем немощном состоянии потащилась в лес.

— Не знаю, не знаю, но район мы облазили весь и признаков дворняги не обнаружили, — покачал головой друг. — Ребята устали. И я отпустил их домой. В общем, и тебе желаю отдохнуть.

Рус хлопнул дверью и сбежал. Останавливать не стал. Я сам принял это решение. Значит и за старушкой смотреть мне.

Вот не было у меня проблем.

Вернулся в комнату и снова сунул градусник ей под мышку.

Температура поднялась еще на один градус. Если так пойдет и дальше, то к утру женщина просто сгорит. Тело пылало. Она не спала, все еще была в сознании и металась по кровати от боли.

Притащил тазик с прохладной водой. Впервые в жизни я занимался подобным, но Аврора не умрет, пока не ответит на все мои вопросы.

Ночную сорочку просто разорвал, обнажая немощное, сморщенное от старости тело.

Зверь долбился в сознании и просился наружу. Хотел сам заняться ее обтиранием.

Нет уж! Сиди и не высовывайся. Сам позабочусь о ней. Несмотря на внешнюю непривлекательность, кожа у Авроры оказалась достаточно упругой и гладкой, словно глаза меня снова обманывали. Но нет, на вид кожа сморщена, а на ощупь совсем иная. Что за чертовщина?

Тряхнул головой, мысленно ругаясь. Впервые сталкивался с подобным. Может мой зверь не совсем сошел с ума?

Ненавижу собственную беспомощность.

После обтирания водой с уксусом, завернул в мокрую простынь Аврору. Сбил немного температуру. Кажется, даже дыхание начало выравниваться у женщины.

Еще раз напоил ее водой. Не сопротивлялась, но глаза по-прежнему плакали. Ей больно, а как облегчить эту боль я не знал.

Вздохнул. Устал как собака, но отступать перед трудностями не в моих правилах.

Целую ночь поил ее водой и обтирал тело. Простыня слишком быстро высыхала от жара.

Аврора полностью абстрагировалась от реальности. И между приступами бормотала слова на неизвестном мне языке, а языков я знал очень много. То, что говорила Аврора, похоже на мертвый язык, но я его давно не слышал, поэтому мог ошибаться. Да и откуда простой человек может знать язык мертвых? Она же не ведьма. Прислушался. Силой ведьм она точно не владела.

К утру немного задремал рядом с ней на кровати, а когда очнулся, обомлел. Кажется, за сегодняшнюю ночь она и в весе потеряла. На пухлом лице отчетливо проступили скулы и запястья стали тоньше. Кожа оставалась бледной. Аврора все так же была в сознании. Ее глаза были широко распахнуты, а губы потрескались из-за сухости кожи, но продолжали упорно, что-то бормотать. Температура снова набирала обороты.

— Сорок четыре и пять? — растерянно пробормотал я, посмотрев на градусник.

Для человека Аврора уже не жилец. У оборотней температура тела сорок два и это норма. Что на хрен с ней происходит? По сути, Аврора уже труп. И даже скорую бесполезно вызывать.

Снова принюхался. Оборотнем от нее точно не пахло.

Ненавижу неизвестность.

Принялся лихорадочно обтирать ее тело, чтобы хоть немного сбить проклятую температуру.

Мысленно связался с Михаилом.

— Почему так долго? — нетерпеливо прорычал я.

— Альфа я все еще исследую ее кровь, — отчитался врач. — Могу сейчас с уверенностью сообщить, что Аврора Михайловна точно не человек.

— Но ее температура!

— Если она все еще в сознании и дышит, значит, умирать не собирается, — мне бы его уверенность. — Мое присутствие рядом бесполезно. Тем более гон на носу.

— Издеваешься? — как он может думать о гоне, когда вокруг такая неразбериха?

— Альфа я делаю все, что в моих силах, — услышал усталость в голосе Михаила. — Я впервые сталкиваюсь с подобным.

Как же я ненавижу собственную беспомощность. Незнание убивает.

На работу по понятным причинам не вышел, но Рус со всем разберется.

Температуру смог сбить до сорока трех с половиной градусов. Хоть что-то.

Самому хреново.

Мотнул головой. Не мог видеть ее в таком состоянии.

Отправился в душ и на кухню. Хотелось не просто есть, а жрать. Эта ночь стала для меня адовым проклятьем.

Как бы я не оттягивал момент, но меня тянуло к Авроре.

Целый день я ухаживал за ней, не позволяя, чтобы температура снова поднималась.

Распустил всех слуг, оставшись в своем доме один на один со своей парой.

Пара!

Черт, она моя пара! Я ведь не хотел ее. Не выбирал, но чертовы инстинкты, все решили за меня.

Потерял счет времени и снова уснул рядом с Авророй.

Очнулся, когда на дворе была глубокая ночь. Полная луна приветливо заглядывала в окно, зовя присоединиться к ней, поиграть.

Отдаленно услышал волчий вой. Гон начался. Мои волки развлекались.

Я чертовски устал.

Перевел рассеянный сонный взгляд на Аврору и замер. Даже дышать перестал. Боялся моргать, чтобы видение не исчезло.

Ущипнул себя за руку. Чувствую.

В моем доме находилась самая красивая и желанная женщина на свете. Зверь довольно порыкивал, обзывая меня глупцом. Он буквально заставил уткнуться носом в ее ладонь. Не сопротивлялся. Не в этот раз.

Я ведь видел ее такой раньше и не один раз, но отказывался верить собственным глазам. Слепец. Болван! Значит, мой зверь видел истинную суть. Это стало для меня настоящим открытием. Сколько еще сюрпризов скрывает моя сущность? Он смог разглядеть под этой невзрачной оболочкой настоящий бриллиант. Мой бриллиант. Мою, нет, нашу пару.

Длинные темные волосы разметались по подушке. Они выглядели тусклыми, но больше не были седыми. Хрупкий девичий стан облепляла высохшая простыня, очерчивая ладную фигурку знакомой незнакомки. Я извращенец. Ей плохо, а я хочу видеть ее нагое тело, понимать, что она настоящая, а не очередной бред моей больной фантазии. Одним махом сорвал с нее простынь и впился взглядом в такое желанное тело. Объемная полная грудь с округлыми ореолами темных сосков, тонкая талия с плоским животиком, широкие бедра переходящие в длинные ровные ноги. Она не была худышкой, но глаз я от нее оторвать не мог. Тонкие запястья, длинные пальцы, красивые покатые плечи, изящная шейка. Кажется, я не дышал все это время, пока рассматривал ее. А лицо! Ее лицо было безупречным. Полные пухлые губы, красиво очерченные скулы, маленький носик, изящный разлет бровей и потрясающие глаза насыщенного золотистого цвета. С них будто пелена спала, настолько яркими они были.

Это не глаза человека.

Видение на кровати было нереальным. Она все еще не спала, а продолжала смотреть остекленевшим взглядом в потолок, полностью погрузившись в себя, или какой-то транс. Не знаю. Я в этом не силен.

Это точно была Аврора Михайловна Кошкина. Моя уборщица. Ее запах снова чуть изменился. Даже не так. Я не чувствовал от нее запаха человека. Это было что-то другое, иное. И подобного сочетания ароматов я ранее не встречал. Запах был нереально вкусным, ярчайшим, остро насыщенным и безумно привлекательным. Я дышал и не мог надышаться ею.

Она моя пара! Мой воздух! Моя жизнь!

А еще я понял, что она ведьма! Как есть ведьма! Другого объяснения ее метаморфозам я не находил.

Теперь и свойства чудодейственной мази объяснимы. Никакие это не 'бабушкины травяные рецепты', а ее ведьмовская сила. Светлая сила, иначе на меня бы эта мазь не подействовала. Все темное я отторгал.

Значит, Аврора относится к светлым ведьмам.

Откуда же ты упала на мою голову?

Я злился на нее за этот обман. Ведь наверняка насмехалась надо мной. И точно знала, что мы оборотни. А как реально играла свою роль принадлежности к человеку. Вот и раскрыл я твой секрет Аврора Михайловна.

Не смог держаться от нее на расстоянии. Ненавидел за этот обман и хотел до зуда в крови. Не сопротивлялся собственным желаниям. Обнял ее.

Она была потной, но для меня ее запах самый пьянящий и одурманивающий.

Аврора идеальна для меня без всего этого притворства и сокрытия собственного аромата тела.

Это теперь точно моя ведьма. И ей стоит очень много мне объяснить.

Проверил температуру. Почти спала до нормы. Уже радует. Значит, процесс пошел на улучшение.

Носом уткнулся в шелк ее волос, а ладонь нагло положил на живот. Если не дотронусь до нее, сдохну.

Этот гон будет самым длинным и мучительным для меня.

Ее губы все так же продолжали шептать непонятную для меня тарабарщину, но кажется, я к ней уже привык. Она колдовала и если от этого ей станет легче, я мешать точно не стану. Мне нужно с ней о многом поговорить.

А еще мне нужно было подумать.

Оборотни и ведьмы. Мы никогда не скрещивались. Мы две параллели. Меня не возбуждали человеческие женщины, а ведьмы тем более. Но тогда почему мой член сейчас стоит по стойке смирно?

Проклятье! Она моя пара, поэтому неудивительно, что я хочу эту скрытную паршивку.

Мне срочно нужен ледяной душ и разрядка. Никогда себе не прощу, если возьму ее тело в таком состоянии, а желание просто сносит крышу.

Соскочил с кровати и помчался в свою комнату. Надеюсь, пока я себя удовлетворяю рукой, моя ведьма не сбежит.

Что же мне с ней делать?

Едва чары спали с ведьмы, как мой зверь, будто с ума сошел. Зудит в голове, чтобы скорее присвоил ее, но так дела не делаются. Мы не животные и не живем одними инстинктами. Да, приятный бонус, что моя старушка совсем не старушка, но этот сюрприз стал для меня неприятным откровением. Я никогда не желал себе в пару ведьму. Да и таких пар вовсе не существовало. Тогда что со мной происходит? Можно ли все списать на гон?

Как же все не понятно.

Вернулся в спальню. Изменений не было. Девушка лежала неподвижно. Из глаз снова текли слезы. С чем же ты борешься? И почему пряталась в этом облике? Ведь не просто так красивая ведьма преображает себя в сморщенную старушку. Неспроста.

Укрыть бы ее своими крыльями от невзгод, но не поймет, оттолкнет, испугается.

Надел на нее свою рубашку, чтобы не соблазняла меня своими аппетитными формами, только толку от этого не было. Член все еще был каменным. Мое тело пропиталось запахом этой женщины. Я дышал ею.

И ведь клялся, что ноги ведьмы не будет на моей территории, а она не только ноги, но и всю себя перенесла ко мне. Почему? Что заставило ведьму бежать в город оборотней? Ведь, наверняка, поняла, что несколько веков их братия здесь не появлялась. Все равно сунула голову в мое логово.

Чем больше я думал, тем больше в голове рождалось вопросов.

Присутствие Авроры, ее монотонный шепот меня разморил. Обняв девушку за талию, уснул. Эти сутки стали выматывающими. Как ей помочь не знал и не знал, сколько она так будет бодрствовать.

Моя ведьма. Сегодня мы с моим зверем были едины во мнении. Но прежде, чем присвоить девушку, нужно во всем разобраться. Ох, кажется, грядут очень тяжелые дни.

Глава 9

Боль.

Непрекращающаяся адская боль, выворачивающая суставы, разрывающая голову на части. Кровь буквально горела в венах. Я умирала снова и снова. И конца этому не было.

Единение два разума в одно.

Мамочка, почему же ты не предупредила, как это будет больно? Если выкарабкаюсь, больше никогда в жизни не пойду на разделение.

Рора.

Она закрылась от меня. Я чувствовала ее присутствие, но оно едва ощущалось.

Я боялась. Боялась, что волчица уже сдалась.

У нас не было выхода, поэтому три года назад я приняла это решение. Слишком долго мы были разделимы. И теперь это сказалось на возвращении.

Рора впала в кому. Разве оборотни так могут? Но я неправильный оборотень. Дефектный. Инициация сделала меня такой.

Я шептала заклинание единения, но Рора была глуха. Понимала, ей нужно время на восстановление. И сдаваться нельзя. Если прекращу, то она уйдет навсегда.

Мне досталась слабая трусливая волчица, но она моя. Она это я. Я люблю ее.

Я плохо понимала, что происходило вокруг. Не сопротивлялась, когда меня уносили. Сквозь боль, умоляюще просила не отвозить меня в больницу.

Я жутко устала, хотела спать, но не могла позволить себе этой слабости. Да и боль не дала бы мне спокойно уснуть. Но это малая цена за возвращение своей половины.

Боль немного притуплял мужской пьянящий запах. Он буквально ворвался в мои рецепторы. Как так может быть? Я ведь провела обряд, отказалась от Филиппа, но тогда почему именно в этот момент он необходим мне как воздух?

Филипп. Он был рядом.

Вся моя конспирация накрылась медным тазом. Он слишком умен, чтобы не сложить два и два. Но я ничего не могла сказать в свое оправдание. Не было сил, а голос сорвала от криков.

Я чувствовала, что меня обнимали. Объятия были приятными, ведь это был Филипп. Его аромат не позволял сойти с ума, а я все также продолжала звать Рору. Умоляла ее вернуться, обещала, что больше не брошу ее одну, но в ответ слышала лишь мертвую тишину.

Рора умирала.

Я плакала. Оплакивала наши жизни и продолжала звать свою волчицу.

С болью я свыклась. Кажется, и мой разум отключился, абстрагировался от внешнего мира.

Я чувствовала, что мое тело омывают ледяной водой, тем самым принося облегчение на недолгое время. А потом все повторялось вновь и вновь. Я была благодарна Филиппу за эту помощь. Только думать о том, что будет после, не было сил. Мне было очень плохо. Физически и эмоционально я прошла все круги Ада. Умирала, чтобы снова возродиться.

Не понимала, почему обряд отказа от пары дал сбой. Это ведь невозможно! Мы не прошли окончательную привязку, не поставили друг другу метки связи, а значит, обряд должен был сработать не на короткий срок, а навсегда.

Единственное, что приходило в голову, так это то, что Филипп просто меня не отпускал. Он уже эмоционально связан со мной. Но как так получилось? Одного поцелуя мало. Почему все мое существо кричало о том, чтобы посторонние мужчины меня не касались, даже если это волчий доктор.

Поняла, возвращение Роры уничтожило действие и обряда и вернуло мне первоначальный облик. Мой родной вид. Волчица от пары не отказывалась, поэтому имеем такой результат.

Я плавала в полубреду, но, тем не менее, все чувствовала и слышала. Только всепоглощающая боль не оставляла меня ни на секунду.

— Тише, тише, — шептал обеспокоенный голос. — Все будет хорошо, — обещал он, но я знала, что ничего не будет.

Все мои потуги бесполезны.

А потом я почувствовала, как с моим сознанием пытался связаться кто-то чужой и это был не Федор.

Незнакомец просился пробиться в мою голову. Он не врывался нагло, как Федор, а ласково просил, умолял, обещал помочь.

И этот незнакомец не был ведьмаком. Но я не знала, кто он.

Хуже ведь уже не будет?

И я открылась. Впустила в себя чужака и ощутила настолько сильные эмоции от незнакомца, что сначала испугалась.

Нет, он не обещал мне немедленную смерть, не угрожал, а буквально окутал своими теплыми жесткими, но в то же время мягкими крыльями, успокаивая, перенимая часть боли на себя. И это было удивительно. Ничего подобного я ранее не ощущала. Незнакомец слился с моим сознанием. Нет, он не читал мысли, не видел прошлое, а накрыл заботой, обещая беречь.

Замерла.

Как так?

И даже, кажется, Рора удивилась. Вернее она поймала мою эмоцию изумления.

В свою очередь, удивление Роры изумило незнакомца. Он не понимал, что происходило, а объяснять я была не намерена и вышвырнула гостя из своего сознания. Это моя тайна. Незнакомец не сопротивлялся, но явно пребывал в шоке.

Ощутила от Роры эмоцию обиды. Ей понравились крылья незнакомца. Мне они тоже понравились, но я испугалась.

Неужели это все-таки проделки Федора? Неужели начал привлекать третьих лиц, чтобы достать меня? На него подобное поведение не похоже. Уж очень вожак любил ковыряться в чужих мозгах.

Едва незнакомец покинул мое сознание, как никогда ощутила полное одиночество, тоску и тягу к чему-то неизвестному. Хотела крикнуть, чтобы вернулся, но было поздно. Он ушел, не стал сопротивляться, когда я его вышвырнула из головы.

Кто он? И почему заботился обо мне? А его крылья? Никогда не слышала о том, что существа имеют крылья.

Он точно оборотень. Не ведьмак. Но его вид так и не смогла определить. Кажется, у него были длинные когти и горящие алым глаза. Монстр какой-то! Но мне он показался самым родным. И он забрал часть боли на себя. Только с его уходом я это поняла.

Рора тявкнула в моей голове и вильнула хвостом. Я выдохнула с облегчением, отдавая свое тело волчице, уступая ей себя. Сама же, наконец-то, соскользнула в долгожданный изматывающий сон.

Мы будем жить.

Филипп.

Я пребывал в шоке. Мой зверь все сделал правильно, хоть я и сомневался. Она моя пара, если бы зверь ошибся, то мы не смогли бы слиться разумом. И это меня ошеломило. Мне в истинную пару досталась ведьма.

Я ощутил, пропустил через себя ее агонию и чуть сам не свихнулся, а ведь она в таком состоянии уже больше суток находилась.

Но не это меня поразило, а то, что я почувствовал в ее сознании еще одно существо.

Оборотень.

Слабый, немощный, еле дышащий, но оборотень. Ошибиться не мог, но как такое возможно? Ведьмы не бывают оборотнями. Это абсурд!

Резко поднялся с кровати, снова и снова изучая свою Аврору. Вопросы росли с геометрической прогрессией.

Она не просто загадка, а самый настоящий ребус!

Ее тело в очередной раз выгнулось от боли, а я внутренне бесился. Я не знал, как облегчить ее страдания, как помочь уменьшить боль. Не понимал, почему это происходило с ней.

Мой зверь негодовал и я его отлично понимал.

Бессилие. Мы с ним можем многое, но вот обезопасить свою пару от этой невыносимой агонии не смогли. Те несколько секунд в сознании не считаются. Я чувствовал, что Аврора на пределе.

Не думал, не гадал, что моя пара будет такой странной и пугающей. Почему у меня не может быть просто?

И ведь появилась она не просто так в моем городе. Неужели Аврора причастна к тому темному колдовству? Ведь Алекс с Игорем заметили ее, возвращающейся из леса промокшей и потерянной. И ушла она незаметно от них. Скорее применила какие-то чары, иначе бы оборотни ее не упустили. И моя кровь не помогла им смотреть сквозь ведьмовское колдовство. Оно же не было направлено во вред.

Но не сходилось. Ее мазь с частичкой светлой силы. Это точно, иначе бы она на меня не подействовала. Значит, в том лесу был кто-то еще и возможно, Аврора стала свидетельницей тех жестоких убийств шакалов.

Аврора светлая ведьма-оборотень. В голове не укладывалось.

Колдовство творила темная и это не подлежало сомнению. Я эту гниль чувствовал очень остро.

Значит, в моем городе две ведьмы. И, скорее всего, Аврора знает ту вторую. Иначе, зачем ей было идти ночью в лес?

И ее собака. Ведьмы терпеть не могут животных. У Авроры же была питомица, которая впоследствии исчезла. Может она отдала ее в жертву темной?

Тряхнул головой, прогоняя совсем уже бредовые мысли. Нет. Аврора светлая, а значит, убить или отдать на смерть другое существо не могла.

Горько усмехнулся, зарываясь пятерней в волосы.

А если бы мне в пару досталась темная ведьма? Чтобы я делал? Ведь клялся уничтожать их всех до единой, если появятся на моем пути. Смог бы убить свою пару и прожить остаток своих дней в одиночестве с пустотой в сердце?

И ответа на этот вопрос не было. Слишком сильна была ненависть к этим темным тварям.

Бросил взгляд на мечущуюся на кровати девушку и вышел. Не мог спокойно смотреть на ее страдания. Ощутил себя трусом, сбежав в свою комнату.

Снова связался с Михаилом.

— Только что закончил исследования, — быстро заговорил Миша. — Она лунный оборотень, — с каким-то благоговением продолжил Миша.

Лунные волки — редкий и уникальный вид. Живут скрытно, обособленно. Чужаков к себе не пускали. За свою жизнь встречался с ними всего пару раз. Можно сказать, что лунные волки — элита всех оборотней.

И моя пара принадлежала их виду. Как такое возможно? Почему она жила вдали от своей стаи? Это ненормально. Самок лунных волков я вообще никогда не видел. Их всегда скрывали.

Что же должно было произойти, чтобы молодая волчица, щенок сбежала из собственного дома?

И она ведьма. Может это послужило толчком к побегу? Может стая узнала о ее тайне? Но как они могли ее упустить? Аврора уникальна! Но теперь эта женщина принадлежала мне, а я глотку любому за нее порву, даже ее стае. Они упустили свой шанс. Они довели ее до такого жуткого состояния.

— Спасибо Миша, — поблагодарил я.

Михаил сделал свое дело, теперь осталось вытащить мою пару из болезненной агонии.

Сейчас у Авроры шла внутренняя борьба и с этим ведьма должна справиться сама. Как бы я не желал ей помочь, но это не в моих силах.

Бессильно стукнул кулаком о стенку душевой кабины.

Я один из сильных ныне живущих на Земле оборотней, но со своей парой такой слабак.

Нет. Она нуждалась во мне. Быстро отключив воду, наскоро обтершись полотенцем, надев брюки, поспешил к Авроре.

Где она? Кровать оказалась пустой. С шумом втянул воздух и пошел на аромат тела своей пары. О да, теперь я ощущал ее полностью. Как только скрывала? Хотя она же ведьма!

Но каково было мое удивление, когда запах привел к кровати, вернее под нее.

Что Аврора делает под кроватью?

— Аврора, — тихо позвал девушку и опустился на колени, заглядывая под кровать.

Замер.

На меня смотрели напуганные глаза юной черной волчицы. Она забилась в самый дальний угол и дрожала, поскуливая. Черная блестящая шерстка всклочена, верхняя губа оттопырена, показывая клыки. Аврора зарычала на меня. Она была перепугана до смерти. Состояние оборотницы не типичное для нас. Она ведет себя как обезумевшая. И не узнает меня. Это по-настоящему меня напугало. Разума в глазах не увидел. Не знал, как вернуть ей человеческий облик.

Пыталась еще дальше отползти от меня, но со стенкой сливаться моя ведьма не умела.

— Аврора я не трону тебя, — как можно убедительнее прошептал я, протягивая ладонь, но сделал только хуже. Она стала биться о стену, в желании пробить дыру. Проклятье! Резко одернул руку. Вот и познакомились, мать твою! — Я хочу помочь, — но, кажется, она не понимала, а стала отчаяннее рычать и царапать лапами стену.

Кто же довел до такого состояния мою Аврору? Кто причинил ей столько боли, что она ведет себя так неестественно для оборотня.

Отступил. Кажется, Аврора перестала рычать и пытаться проскрести дыру в стене. Значит, она меня к себе не подпустит. О том, чтобы познакомить ее со своим зверем и речи быть не могло. Она умрет от страха.

Понимала ли ведьма, что я ее пара? Осознала ли, что не смогу причинить вред?

Как же сложно и так все не вовремя. С моими проблемами, мне только пары не хватало для полного счастья, но отказываться от нее я не буду. Она моя.

Ушел на кухню, предварительно заперев дверь, чтобы волчица не сбежала.

Аврора не ела больше суток. Организм истощен, а значит, ее нужно накормить. Хорошо, что холодильник забит свежим мясом.

Нарезав небольшими ломтиками аппетитные кусочки, поднялся в комнату.

Аврора так же сидела под кроватью.

— Я тебе поесть принес, — сообщил о своих действиях и подвинул миску под кровать. Волчица напряженно следила за мной, но рычать перестала, а жадно повела носом в воздухе. Учуяла еду. — Давай малышка, поешь. Доверься мне. Это мясо. Ты же любишь свеженькое с кровью? Оно вкусное, сочное, а ты давно не ела, — продолжал увещевать ее. Как себя вести в подобных ситуациях не знал.

Я в тупике.

Аврора не приближалась к тарелке, а опасливо следила за мной.

— Я оставлю тебя, — прошептал я, лежа животом на полу, положив подбородок на руки. Поза неудобная, но так я ее вижу. — Поешь. Не буду тебе мешать.

Устало вздохнув, вышел из комнаты. Прислонился к стене и съехал по ней вниз, уронив на колени голову.

— Рус мне нужна твоя помощь, — обессиленно позвал своего бету.

— Сейчас? — изумленно выпалил он. — Я не один. Ты вообще на луну смотрел?

— Рус помоги мне, — прохрипел я. Знаю, что сейчас волки заняты самками, но сам я не справлюсь.

— Фил, — раздраженно прорычал мое имя бета. — Будешь мне должен. Жди.

У нас нет в стае хозяин-подчиненный. Мы уважаем каждого члена и не делим на категории по силе. И да, мой бета может дерзить и даже злиться, но никогда не пойдет против. Мое слово — закон. Сейчас я просил и знал, что возмутившись, Руслан все равно приедет.

А я все так же продолжал сидеть на полу возле двери спальни моей пары.

Внизу разрывался телефон, но я сейчас никого не хотел слышать. Мне нужно решить главный вопрос, как привести волчицу в адекватное состояние.

Хотелось прижать к себе Аврору, успокоить, но она меня боялась. МЕНЯ! Ее истинную пару! Как так-то, а?

Я одиночка. Всегда им был и оставался до момента знакомства с Авророй. Мой оборотень очень привередлив. Он не каждую самку подпускал к себе. То, что Эля задержалась так долго, вообще удивительно. А с появлением Авроры все самки стали для меня обезличены.

И ведь скрывалась очень ловко. И если бы не случайность, то я бы прозевал свою пару. Только случайность эта болезненная. Интересно, а бывают седые оборотни? С ней я точно поседею. То, что она в моем городе проездом, уже не сомневался. Слишком скрытна, подозрительна, постоянно настороже.

От кого же ты бежишь? Кто заставил тебя сорваться с насиженного места? Самки всегда живут в стае, но ты одиночка. И волчица недоразвита для своего возраста. Словно замерла в своем созревании. И что стало тому причиной, страшно представить.

— Фил ты решил поменять себе спальное место? — услышал насмешливый голос над головой.

Надо же, совсем ушел в себя. Приближение Руса не заметил. Точно старею.

— Рус только давай без этого, — скривился я, поднимаясь на ноги. — Пошли, — и повел его в свой кабинет.

— Так что случилось, что ты решил прервать не только мой гон, но и сам от него отказался? — с любопытством поинтересовался Руслан.

— Рус, я встретил свою пару, — наконец, признался я, а у беты глаза стали как блюдца. Не ожидал, я тоже. Как-то свыклись мы с мыслью, что моему зверю никто не нравился.

И я начал рассказывать. Все рассказывать. Все свои домыслы, догадки, предположения, подозрения относительно Авроры. Даже об участии в спасении Глеба и выведения из меня яда сообщил. И после признания, стало как-то легче. Словно груз тяжелый с себя сбросил.

— Охренеть! — ошеломленно выпалил Руслан после моего получасового монолога. — Просто охренеть! — я горько усмехнулся. Эту стадию удивления я уже прошел. И стадию принятия и осознания тоже. Осталось решить, что делать со всем этим.

— Она меня боится, — недовольно скривился я. — До смерти боится. Я подумал, что волк волка примет, поэтому и позвал тебя. Ее нужно вытянуть из этого кокона безумия.

— Думаешь, меня подпустит? — скептически поднял бровь Руслан. — От меня несет возбуждением за километр. Считаешь, она обрадуется, увидев озабоченного самца? Да у меня стояк в штанах ходить мешает! Феромоны хлещут через край. Не знаю, как тебе удается сдерживаться, тем более, когда нашел пару, а наша старушка и вовсе не старушка, — фыркнул бета. — Хотел бы я на нее взглянуть настоящую.

— Ты не заигрывайся, — недовольно рыкнул я. — Она моя.

— Да я и не претендую, — Руслан поднял ладони в оборонительном жесте. — Ты как никто другой заслужил ее. Но считаю, что мое присутствие не добавит ей спокойствия. Слушай, а давай вызовем собачьего психолога!

— Рус, я тебя убью, — зло прорычал я, сжимая до боли кулаки. Почувствовал, как прорываются когти. Только частичной трансформации мне не хватало. Глубоко вдохнул, призывая своего оборотня к спокойствию. — Мне не до шуток.

— Прости, — покаянно опустил голову бета. — Давай попробуем твой вариант. Только если она меня к себе подпустит, не спеши рвать своего верного архаровца на запчасти. Я тебе еще пригожусь.

Зарычал, призывая его к действию.

Мгновение и передо мной сидит огромный белоснежный волк.

— Пошли клоун, — махнул рукой.

Дважды Руслана звать не пришлось. Он сам рванул на второй этаж и остановился у двери в ожидании, когда я открою ему дверь.

Отворил дверь.

В комнате изменений не было.

Я остался на пороге, а Руслан лег брюхом на пол и медленно пополз под кровать, порыкивая, упрашивая упрямую ведьму явить свой лик. Послышался недовольный скулеж. Рус остановился и вопросительно посмотрел на меня. Если бы я знал, что делать, но кивнул бете, чтобы продолжал.

Диалог глухого с немым продолжался больше часа. Я чувствовал нетерпение и раздражение Руслана.

— Заканчивай, — мысленно приказал ему. Это была бредовая идея. У нас ничего не получилось, но попробовать стоило.

— Фил она сумасшедшая, — услышал в ответ.

— Выражения подбирай, — раздраженно прошипел я.

Рус посмотрел на меня с жалостью и выполз из-под кровати, потянув зубами за собой миску. Она оказалась пуста. Ну, хоть что-то. Поела и это радует.

Вышел и закрыл за Русланом дверь.

— Попал ты друг, — это была его первая речь в облике человека. — Она вообще не идет на контакт.

— А то я не знаю, — рыкнул в ответ. — Спасибо, что приехал, а теперь свободен.

— Ты серьезно? — неверующе воскликнул он. — Тут столько всего закрутилось вокруг твоей уборщицы, а я в стороне?

— Вот именно, что моей, — его занудство иногда утомляло. — Руслан иди, а я буду думать, что делать дальше. У тебя гон.

— У тебя тоже.

— Рус, у меня не понятно, что с парой происходит, о каком гоне вообще может идти речь? Мой зверь мечется и ему точно не до секса.

— Надеюсь, я никогда не попаду в такую ситуацию, как ты, — выпалил Руслан. — Чокнуться можно.

— Дверь захлопни за собой, — комментировать его замечание не стал, а забрав пустую тарелку, отнес на кухню. Налил молока в миску и снова отправился на второй этаж. Буду задабривать ее едой. Молоко любят даже такие матерые оборотни, как я.

Руслан ушел.

Аврора сидела все в том же углу, но уже не скулила, а смотрела на меня уставшим безразличным взглядом.

— Я принес тебе молока, — миску подвинул ближе к испуганной волчице. — Знаю, ты боишься меня, но уверяю, я не причиню тебе зла, — повторил слова, которые уже говорил ей сегодня. — Аврора не животное управляет тобой, а ты животным. Возьми ее разум под контроль, — волчица моргнула, но изменений не было. — И может, ты уже выползешь из-под кровати? На мягком матраце спать удобнее, — в ответ тишина и полное бездействие. — Как бы ты меня не боялась, но тебе нужно привыкать ко мне. Я твоя пара навсегда. Сегодня ночью я не оставлю тебя одну, — я облокотился спиной о кровать, продолжая сидеть на полу. Чувствовал себя нянькой.

Глаза стали закрываться сами собой, и я соскользнул в сон. На грани сна и яви почувствовал на своих коленях мягкий клубочек. Улыбнулся. Наконец-то! С удовольствием запустил в ее шерстку пальцы, поглаживая худенькое тельце волчицы.

Уснули мы на полу вдвоем. Кажется, Аврора сделала мне на встречу первый шаг. Осталась самая малость — донести до человеческой половины всю серьезность своих намерений. А то, что девушка не обрадуется такой перспективе, подсознательно уже знал.

Моя строптивица.

Глава 10

Очнулась от того, что стало слишком жарко. Нет, даже не так, мое тело снова пылало. Дышать было трудно, будто меня каменной плитой сверху придавило. Пошевелиться не могла, словно кто-то заковал меня в кандалы и скрутил в бараний рог. А еще над головой услышала громкое сопение. Это меня и насторожило.

Замерла.

Так. Кажется, я жива. Рора спала в моем сознании, но она уже в порядке. Нужно время, чтобы все окончательно встало на круги своя. Единение закончилось. Ох, и болезненным оно оказалось. Не ожидала.

Волчица утомленная после слияния, сейчас активно питалась моей силой, восстанавливая себя. Этого добра мне не жалко. Главное, что мы теперь неразделимы. Оказывается, все эти три года я жила настоящей калекой без своей второй сущности, но так сильно зациклилась на выживании, что практически не обращала на это внимания, хотя ведь чувствовала пустоту в груди. Сейчас все встало на свои места. Я полноценная.

И мне не мешало бы сходить в дамскую комнату. И выяснить, наконец, что здесь происходит.

То, что Филипп опутал меня своими конечностями, несложно догадаться. Его запах проник в каждую клеточку моего тела. Но вот, что мы делаем на полу в объятиях друг друга, большой вопрос. Мужчина был явно возбужден. Его пах был плотно прижат к моей попке и это нервировало. Недвусмысленная ситуация.

А еще я полностью голая. Вообще. Даже ниточки нет на теле.

Кажется, я проспала полнолуние и, чтобы приготовить следующую порцию зелья, нужно ждать целый месяц.

Я усиленно принюхивалась. Впитывала в себя запах собственной пары. Рора сделала за нас выбор, смогла обойти обряд и добавила нам дополнительных проблем.

Вздохнула. Как все не вовремя. Запах мужчины мешал здраво мыслить. Если бы не ведьмовская половина, то уже сейчас бы вылизывала его с ног до головы, выпрашивая ласку.

Так, с этим нужно что-то решать. Потянулась к своей силе, приглушая обоняние и собственный запах. Только почему-то уверена, Филипп чувствовал и раньше мой естественный аромат, поэтому и ошивался рядом. Но ведь ни у одного оборотня нет настолько тонкого обоняния. Кто же такой Филипп? Сплошные вопросы, а спрашивать страшно. Я не готова узнавать этого мужчину настолько близко. Нельзя привязываться. И повторный обряд не поможет. Рора против, а без ее согласия ничего не получится.

Прислушалась к себе. Сейчас мужчина пах терпимо. Не хотелось больше растечься перед сильным самцом лужицей. Это немного успокоило. Теперь можно попытаться выползти из-под этого тяжелого тела.

Когда отключилась, Рора обернулась, но вспомнить, что я делала в облике волчицы, так и не смогла. Тогда единение еще до конца не завершилось и моя трусишка, наверняка, опять натерпелась страху. Отдаленно почувствовала ее эмоции. Сейчас уже вроде все в порядке.

И Филипп меня обнимал. Проклятье. И чувствуется мне, что мы не просто так на полу разлеглись, а скорее всего, Рора грела бока об этого мужчину.

Кому рассказать, что альфа, теневой глава города, спит в обнимку с голой девицей на полу, не поверят.

Закусив губу, стала внимательно изучать расслабленное лицо оборотня.

Прямой нос, полные губы, широкие дуги бровей, нереально длинные ресницы, ямочка на подбородке. Несмотря на внешнюю расслабленность, выглядел он жутко уставшим и вымотанным. Неудивительно, ведь он все это время возился со мной. Он теперь наверняка знает, что я его пара.

Пальцы зудели. Хотелось прикоснуться к этому мужчине, погладить, почувствовать его кожу, уткнуться носом в шею, провести языком по ключице, ощутить вкус манящего тела.

Так, стоп! Я же приглушила обоняние. Запах Филиппа едва проникал в рецепторы. Мысленно застонала. Это будет намного сложнее, чем я думала. Расслабляться не стоило.

Меня умилял его крепкий сон. Он даже не шелохнулся, когда я выбралась из стальных тисков.

Обвела взглядом место, где мы оказались.

Это была светлая просторная комната. Полуторная кровать, столик, кресло, шкаф у стены. Обычный комнатный набор. На полу белоснежный ковер и смуглое тело оборотня на нем, смотрелось экзотически. Мило.

Под столиком заметила знакомую сумку. Нахмурилась. Я точно не переезжала.

Одежда нашлась. Моя родная. И кто интересно собирал мои вещи? Подозрительно посмотрела на Филиппа. Будить и спрашивать не стала.

Стеснения не было. Оборотни лишены этого чувства. Только ходить обнаженной перед мужчиной нетипично для меня.

Все мои вещи больше на три размера. Я настоящая намного меньше облика старушки. Шестьдесят килограмм на сто семьдесят сантиметров роста.

Скривилась, просмотрев на свои вещи. Ладно, выбора нет. Подхватив спортивный костюм, поспешила за неприметную дверь, оказавшуюся ванной. Нижнее белье брать не стала. Зачем? Все равно спадет, а на штанах есть в поясе завязки.

Ванну принимала около часа. Ломота все еще оставалась в теле, но больше я не сгорала в силовом пламени.

Мне бы немедленно уйти из этого дома, но понимала, что без ответов меня никто не выпустит. А Филипп точно станет задавать мне неудобные вопросы.

А еще нужно решать, куда отправляться дальше. То, что Федор уже на пути сюда, не сомневалась. Слишком сильным был выброс силы. Пока щиты на мне, он не сможет полноценно приказывать мне зовом альфы, но так будет не всегда. Когда-нибудь я оступлюсь, и тогда он меня убьет. Рора еще слаба — это тоже для нас жирный плюс. Пробиться к бессознательной волчице через щиты ведьмы, весьма сложная и трудоемкая задача. Главное, чтобы он более сильную ведьму не подключил на мои поиски. Тогда я окажусь в полной заднице. Мне не по силам отбить одновременно двоих.

А еще нужно узнать, сколько времени прошло после событий в лесу. За окном явно день. Солнце нежно скользнуло по коже, лаская своими теплыми заботливыми лучами. У меня в съемной квартире не было окошка в ванной, а здесь все заливает солнечным ярким теплым светом.

Нужно выбираться. Сколько не лежи, а разговора не избежать. Чем раньше начну, тем раньше все закончится, и я смогу уйти.

Тщательно промыв свою густую длинную шевелюру, ополоснув от остатков пены тело, встала на теплый пол, обтираясь полотенцем. И делала я это очень медленно, оттягивая неприятный разговор еще на несколько минут.

Как я и предполагала, спортивный костюм висел на мне мешком. Благо, штаны на завязках и не сползли к пяткам.

Тряхнув влажными волосами, провернула замок и переступила порог комнаты.

Филипп больше не лежал на полу. Он сидел в кресле и тоже видимо после ванны, так как с волос еще капала вода. Мужчина впился в меня взглядом, внимательно рассматривая. А после того, как шумно вдохнул воздух, слегка зарычал. Он был хмур и явно недоволен.

Я, как ни в чем не бывало, подняла вопросительно бровь. Уж меня ты точно не запугаешь. И аура чужого альфы мне не грозит. Но, кажется, он не собирался на меня давить.

— Что с твоим запахом? — хмуро спросил он, поднимаясь из кресла, делая шаг навстречу.

Интуитивно отступила, отчего Филипп поморщился, но двигаться перестал. Правильно, не нужно ко мне подходить.

— Думаю, Вы сами прекрасно знаете, — не собиралась ему 'тыкать'. Не в тех мы отношениях, хотя и проснулась голой в его объятьях, да и губы помнили поцелуи.

— Неправильный ответ Аврора, — злорадно усмехнулся он, скрещивая на груди руки, отчего футболка плотно обтянула его мышцы. Мимо воли взгляд упал на пах. Филипп тоже был одет в спортивные штаны. Его огромное возбуждение выпирало сквозь ткань. Нервно сглотнула. Возбужденный оборотень — это еще хуже озлобленного. А Филипп, кажется, два в одном. Жуть. — Или не Аврора?

— Аврора, — глухо прохрипела я. Голос возвращался, но горло немного саднило. Регенерация справлялась. Думаю, к вечеру, все нормализуется. — Сколько я здесь?

— Сегодня третьи сутки, — хмыкнул он, наблюдая за моей реакцией.

Нахмурилась. Какая я балбеска! Это ведь время гона у оборотней и у них просто крышу сносит от желания. По телу прокатилась мелкая неприятная дрожь.

— Мы..., — еле слышно простонала я. — Вы...

— Аврора, я не такая сволочь, как бы тебе не хотелось обо мне думать, — скривился Филипп. Он понял, о чем я, хотя вопроса и не успела озвучить. Альфе не понравилось мое невысказанное предположение. — Между нами ничего не было, — а я облегченно выдохнула. Кажется, все это время не дышала.

— Спасибо, — скупо поблагодарила я.

— Я не подросток, бросающийся на бессознательную самку в желании трахнуть ее тело, — грубо фыркнул он. — Я могу себя контролировать даже во время гона, — все-таки его задело мое предположение намного сильнее, чем я думала. — Приглашаю на обед, а после мы поговорим, где ты расскажешь мне все, — поставил перед фактом альфа стаи снежных волков.

Проклятье. Мужчина смотрел прямо в душу и пытался давить, подчинить силой альфы. Хотелось скулить и подставить шею, признавая право сильнейшего. Сколько же в нем силы? Да, это будет сложнее, чем я себе представляла. Противостояние выжмет из меня все силы, но и поддаться ему я не имела права. Не сейчас, когда у меня на хвосте целый клан отмороженных ублюдков.

Филипп молча поднялся, окинул еще раз взглядом мое тело и вышел за дверь. Я хвостом посеменила следом. А полы у него везде теплые.

Кухня оказалась не менее просторной с современно навороченной техникой.

На столе уже стояло аппетитно зажаренное мясо, овощи, гарнир. Живот словно почувствовал, что его скоро будут кормить, жалобно забурчал. Филипп покачал головой, недовольно поджав губы.

— Мы не нашли твою собаку, — вроде и тема нейтральная, но она касалась меня.

Филипп не стал дожидаться, когда я осмелюсь положить в тарелку еду, а сам все сделал за меня. Гора еды была внушительной. Для обычного человека это естественно много, но для оборотня еще и добавку буду просить.

— Ее больше нет, — нет Роры больше без меня.

— Прости, — стушевался мужчина. — Как это произошло и, что ты делала ночью в лесу? — а я рассчитывала поесть спокойно.

— Ни на один из вопросов я ответить не могу, — прошептала я. Это закрытая информация.

И разделение, и колдовство черной ведьмы обсуждению не подлежали. Я еще жить хочу. Если с первым можно смириться, то со вторым нет. Я ходячий будущий труп.

Мой ответ не устроил Филиппа.

— Как оказалось, что ты ведьма-оборотень? — какие неудобные вопросы он задает.

— На мне клятва, — нехотя призналась я. — Если отвечу, умру, — и это тоже правда.

Не зря, о нашем клане практически ничего не известно. Альфа знал, как заставить молчать своих соклановцев. Предполагать можно многое, но никто так и не знал правды.

Я знала, как обойти клятву, но делать этого не стала.

Моя правда точно не нужна альфе другой стаи.

Филипп был очень недоволен, но спросил другое.

— Ты знаешь ведьму, которая творила той ночью колдовство? — Филипп впился в меня пытливым взглядом.

— Да, — тихо призналась я, после того, как прожевала кусочек сочного мяса.

Разве можно есть спокойно, когда на тебя так смотрят? И соврать нельзя. Все альфы без исключения чувствовали ложь более слабых оборотней. Можно не договаривать, юлить, отвечать туманно, но не лгать.

— Кто? — этого вопроса тоже стоило ожидать, но я лишь плечами пожала, показывая, что не намерена отвечать. — Аврора это важно, — вспылил он, бросив на тарелку вилку. Послышался характерный звон. — Она опасна! Ты понимаешь, что ведьма творящая такое зло не остановится?

— Знаю.

— Ты светлая ведьма? — Филипп еле сдерживал злость, но этот вопрос задал более спокойным тоном.

— Да, — и это часть правды.

— Ты вливала свою силу для мази? — и снова эта пытливость. Не смотри на меня так, будто хочешь душу вывернуть наизнанку. — И точно знала, для чего она. Ты знаешь яд, убивающий оборотней?

— Да, — не стала юлить. — Мне знаком этот вид яда, но моя мазь — это универсальное быстро заживляющее средство. Сама ею пользовалась, — а потом меня осенило. Как так-то? — Откуда Вы знаете про мазь и яд? Я об этом ничего никому не говорила, — пальцы вцепились мертвой хваткой в вилку.

— Потому что я тот оборотень, которого ты притащила в квартиру и лечила, — скривился мужчина.

— Но я ведь видела Вас после и ни шрамов, ни ран не было, — я все еще не понимала. — Как минимум неделя нужна на полное восстановление кожного покрова.

— У меня усиленная регенерация, — пожал плечами Филипп. — А теперь расскажи мне, дорогая, — последнее слово выделил особенно. Альфа нехорошо прищурился, а я нервно сглотнула. — Почему ты скрываешь собственный запах, внешний вид и свою волчицу? — начал перечислять Филипп свои наблюдения. Поджала губы, не собираясь отвечать. — От кого ты прячешься? — зло рыкнул Филипп то ли на меня за молчание, то ли на того, от кого я скрывалась.

— Это не важно, — положила приборы на опустевшую тарелку. Кажется, добавки я не попрошу. Сыта.

— Знаешь, — он откинулся на спинку стула. — Ты похожа на свою волчицу. Такая же трусливая и неразговорчивая, — кажется, Рора произвела на него впечатление. Но его обвинения меня неприятно задели. Я не трусливая. Как могу, так и выживаю. Если для этого мне нужно поджать хвост и бежать, то именно это и сделаю.

— Поэтому до сих пор жива, — оправдываться не собиралась. Нужно уходить. — Спасибо за обед. Мне пора, — встала из-за стола и направилась на второй этаж за вещами.

— И куда тебе пора, позволь спросить? — услышала за спиной недовольство. — Да я и не отпускал тебя.

— Я в клетке? — резко обернулась и изогнула вопросительно бровь.

— Если понадобится, то и в клетку посажу, — ледяным тоном процедил мужчина. — Если ты еще не поняла, то объясню — мы ПАРА! Отказываться от тебя я не собираюсь, поэтому угомони свою ведьмовскую суть и прими данный факт. Твоя волчица меня уже приняла, — предательница. Я так этого избегала, но стоило появиться на горизонте Филиппу, как она пятки готова ему лизать. — А сейчас я хочу знать, что с тобой происходило последние три дня?

— А вот это точно не Ваше дело, — грубо отрезала я. Меня просто поставили перед фактом. — И Вашей парой я не буду.

— Ты сдохнешь без меня, — или ты без меня? Улыбнулась. Меня стала забавлять эта ситуация.

— Я ведьма, — напомнила ему. — Уже однажды я отказалась от тебя, проведя специальный обряд, — призналась я. Филипп удивленно вскинул брови. Не ожидал. — И скажу, что после него стало легче жить, дышать, существовать, но за эти три дня все полетело к чертям, но я найду способ себя обезопасить.

— Ты провела обряд отречения от пары? — неверующе спросил он.

— Именно!

— Ты сумасшедшая! — Филипп даже тряхнул головой, словно не мог поверить, что я это сделала. — Это дар, подарок, а ты так легко от него отказалась?

— В любом случае сейчас от обряда не осталось и следа, — скривилась я. — Ты прав, моя волчица приняла тебя, но я ведьма, и смогу приструнить собственные эмоции.

— А я? — растерянно пробормотал альфа.

— А на Вас мне плевать, — била жестоко, но мне отношения сейчас не нужны.

— А мне тоже плевать на тебя, — как-то злорадно усмехнулся Филипп. — И свои желания я ставлю на первое место. Ты принадлежишь мне и останешься в моем доме, — жестко припечатал Филипп. — Если нужно, прикую тебя к себе наручниками, пока ты не примешь наш союз, — только одержимого оборотня мне не хватало. Нужно успокоиться и поговорить как цивилизованные существа.

— Филипп Егорович я ведьма, а значит, принадлежу только себе, — фыркнула я. — Да и не создают оборотни с ведьмами пары, — кривила душой, но он этого не знает.

— Ты оборотень, — обвинительно ткнул в меня пальцем.

— И что? — как он не понимает, что мне не до создания пары. Не могу я расслабляться. — Это повод, чтобы бросаться в омут с головой? Мне не нужна пара и истинная связь, — попыталась ему объяснить. — Я приглушила свои эмоции, убрала запах. Вы сейчас мыслите адекватно. Не срываетесь и не пытаетесь поставить на мне свою метку. Мы сможем нормально существовать друг от друга на расстоянии.

Снежные волки сильны, но против Федора и пяти минут не выстоят. А я не хочу этого для него.

— Аврора я и раньше чувствовал тебя, когда ты имитировала запах человека в облике старухи, — устало потер виски мужчина. — Я знаю твой настоящий аромат. Сейчас он ощущается еще более остро. Для других ты может и скрываешь свой запах, но я чувствую тебя. Сейчас мне стоит огромных усилий, чтобы не завалить тебя на этом ковре и не трахнуть, укрепляя нашу связь, — последнее он зло прорычал.

— Сейчас в Вас говорит не завершившийся гон, — скривилась, но продолжила. — Найдите волчицу, снимите с ней напряжение, а меня оставьте в покое, — проговорила легко, но внутри поднялось такое негодование, что я готова хоть сейчас вступить в бой со всеми самками за свою пару.

— А ты жестока и отчаянна. Готова отдать свою пару другой самке, — пренебрежительно выплюнул Филипп. — Благодарю за совет, но я сам разберусь. Только ты не учла одного, — вопросительно изогнула бровь. — Мое мнение. И оно противоположно твоему. Я не собираюсь отказываться от своей пары и точно уж не намерен отдавать другому. Ты остаешься. Привыкнешь ко мне, а дальше решим, как нам быть. Я не давлю на тебя, но не хочу из-за твоей глупости упустить свое счастье. И да, ты права в одном, — он медленно стал двигаться в мою сторону. Замерла. — Гон слишком сильно диктует условия. Я уже не хочу ему сопротивляться. Я провел почти трое суток в аду. Твоя боль стала моей болью. Ты не знаешь, что я пережил за это время, — нервно сглотнула. — А теперь, когда ты такая красивая и желанная стоишь напротив и заявляешь, что я на хрен тебе не нужен, моему терпению пришел конец, — в одно мгновение Филипп преодолел, разделявшее нас расстояние и плотно прижался к моему телу. Опомниться не успела, как он схватил мою руку и положил на свой возбужденный пах. — Чувствуешь? — жарко прошептал он мне на ушко, свободной рукой поглаживая спину, подталкивая к кровати. Мне бы вырваться, но я млела от его жаркого тела и прикосновений. Под ладонью чувствовался возбужденный член. Он слабо подрагивал. — Я до одури хочу тебя, — продолжал шептать Филипп. — Но сдерживаюсь, мать твою, чтобы тебя не спугнуть! — прорычал он и швырнул меня на кровать, а сам остался стоять, нависая надо мной горой. Я шокировано открывала и закрывала рот, отползая к спинке кровати. Филипп был зол. — И вместо того, чтобы сейчас трахаться с тобой, я разговариваю! Мать твою, я просто разговариваю, вместо того чтобы трахнуть собственную пару и поставить на ней свою метку!

— Филипп Егоро...

— Аврора, какой к черту я тебе Егорович? — взорвался он. — Ты издеваешься? После всего, что было за эти дни, ты смеешь так отстраненно вести себя со мной? Я видел тебя разной. И старухой, которая корчилась от боли. И охренительно сексуальной женщиной, распластанной на этой кровати с потрясающими глазами цвета плавленого золота, которую я обтирал влажными холодными полотенцами, заворачивал в мокрую простыню, чтобы сбить жар тела! Видел, забившейся в угол от страха трусливой, перепуганной волчицей!

— Это ничего не меняет, — раздраженно процедила я. — Я ничего этого не просила.

— Да, я понял, что ты неблагодарная ведьма, но и не удивлен, — презрительно выплюнул Филипп. — Вся ваша братия подлые лицемеры.

— Ну, знаете...

— Я знаю, а вот ты молодая, неопытная, растерянная волчица, которой нужно крепкое сильное плечо, — он поддел пальцами резинку моих штанов, потянул за завязки. Напряглась. — И это плечо может подставить только твоя пара. Я!

— Самоуверенный наглец!

— Бестолковая самка, — рыкнул он и жадно поцеловал.

Невозможный, наглый, оборотень! И все мои приглушенные чувства снова обострились. Присутствие пары срывало с меня все барьеры.

Я плавилась в его умелых руках. Филипп был нежным, но в то же время настойчивым. Он не позволял отступить. Давил своей силой, заставляя подчиниться, уступить.

— Пустите меня! — оттолкнула от себя мужчину. Я ведьма и не позволю собой манипулировать. — Я не могу иметь пару.

— Очень даже можешь, — фыркнул оборотень и облизнулся. Ноздри его широко трепетали. Он чувствовал запах моего возбуждения. Стало стыдно. — Твоя волчица замерла в своем развитии. Ей нужно помочь. Да и то, что она взяла контроль над человеческой половиной не нормально. У тебя нарушения со второй сущностью. И с этим я намерен разобраться.

— Я сама отдала ей контроль, так как была слишком истощена и измучена сли..., — вовремя заткнулась, но нужно закончить объяснение, иначе он так просто не отстанет. — Слиянием, — все-таки призналась я.

— Слиянием? — нахмурился Филипп и сел на кровать. — Объясни.

— Я не могу, — покачала головой.

— Клятва? — нет, но эти знания передаются только от матери к дочери.

— Скажу одно, моя питомица Рора — это моя волчица и она сейчас во мне. Вернулась. Единение оказалось не таким, как я предполагала. Не рассчитала собственные силы, — вернее слишком надолго я затянула с возвратом своей сущности. Чем больше лет проходило в разделении, тем сложнее было все вернуть. Теперь я это знала. — Поэтому и обряд больше не действует и моя старушечья оболочка стерлась.

— Объяснишь? — Филипп смотрел на меня круглыми от удивления глазами. Что там ведьма-оборотень? Разделение! Вот что его ошеломило.

— Подробностей, увы, рассказать не могу, — и почему я вообще созналась в этом? Он чужой для меня, хоть и является истинной парой. Подсознательно знала, мужчина не причинит мне вреда.

— То есть все это время ты жила раздельно от своей волчицы? — кивнула. Филипп потер переносицу. Он не готов был к такой правде. — И как это? — смотрел на меня как на больную калеку.

— Словно тебя опустошили, отняли половину тела, — ведьмовские чары приглушали потерю, но мне все равно было плохо. — Поэтому Рора слаба и застряла в развитии. Сейчас, надеюсь, все наладится.

Я попыталась сползти с кровати, но мне не дали. Филипп быстро пресек любые попытки к бегству.

— Ты остаешься, — безапелляционно заявил альфа, обнимая сзади. И снова к попке прижался его возбужденный пах. Интуитивно напряглась. — Не бойся, не трону, — как-то горько пробормотал он. — Хочу, но не трону. Клянусь, это самый безумный гон в моей жизни! Находиться рядом с парой и не сметь прикоснуться к ней. Аврора — это самая жестокая пытка.

Попыталась встать. Не дали. Припечатали к твердой груди.

— Твои проблемы, — пожала плечами и перестала вырываться. Нужно дать ему успокоиться. — Я ведьма и не живу только инстинктами, — категорично заявила я. — Мне мало просто осознания, что ты моя пара. Как бы банально это не звучало, но я хочу любить и быть любимой, а это в понятии оборотней, не одно и то же.

— Ты не любишь меня, — он озвучил мои мысли вслух.

— Как оборотня меня тянет к тебе, но повторюсь, это инстинкты, — попыталась пояснить я. — Хотя не понимаю, почему Рора приняла тебя. Она никогда не была легкомысленной, — Филип хмыкнул, но продолжал слушать. — Как человек, ты меня не привлекаешь, а я все-таки еще хозяйка своему разуму, — тут я немного покривила душой. Филипп мне больше чем нравился, но даже самой себе я не могла признаться в чувствах. Он не должен пострадать из-за меня, а значит, ведем себя как можно безразличнее. — И да, я не люблю тебя.

— Я понял тебя, — Филипп сам отпустил меня и скатился с кровати. Мои слова причинили ему боль, но по-другому я не могла. — Тем не менее, мы попробуем, а пока напиши список, что нужно купить.

— Не нужно, — отказалась я от материальной помощи.

— Аврора, как бы ты не противилась, но ты моя пара, а значит все твои потребности на мне. Я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась, — Филипп устало прикрыл глаза. Измотала я его.

— Я ничего не могу от тебя взять, — как бы мне не хотелось, но зависеть от мужчины — это последнее, что сейчас нужно. — Да и теперь мне нужно скрыться, лечь на дно, так как не смогу вернуть себе старушечий облик. Зелье готовится в полнолуние, а я его проворонила. Мне нельзя появляться в городе, — если запах я убрала для других оборотней, то по внешности меня тоже легко найти. Уверена, Федор разослал по стране своих лучших ищеек на мои поиски. Да и ведьмак прекрасно знал, как я выгляжу. Не надо было связываться с тем мэром.

— Кто тебе угрожает и почему? — альфа пытливо впился в меня взглядом.

— Если ты узнаешь, умрешь, — а я этого не хотела.

— Считаешь меня слабаком? — недовольно рыкнул Филипп.

— Нет, просто те, кто меня преследуют, в десять раз сильнее тебя, — и это правда. — Думаешь, это блажь, что я решилась на разделение и смену облика? Считаешь, что мне комфортно жить постоянно в бегах? Я устала. Так сильно устала, что сейчас смерть мне кажется благословением. Перебираясь из города в город, снова и снова ищу пути отступления и пытаюсь найти решение, но я в замкнутом круге и выхода нет.

— Аврора я не так слаб, как тебе кажется, — жестко припечатал Филипп. — Я смогу защитить свою пару и себя, — покачала головой. Как он не понимает? Нет сильнее ведьмака-оборотня. — И не нужно тебе больше скитаться по миру, изменяя облик.

Бесполезный разговор. А может, пустить все на самотек, и будь что будет? Просто я чувствую, что мое безумие приближается. Еще один подобный взрыв силы, как с шакалами и возврата не будет. Я это чувствовала. Черное безумие ведьмы буквально наступало на пятки. Нужно, что-то решать. И если мне суждено погибнуть, то я хотя бы, попытаюсь забрать с собой Федора. Для черной ведьмы один приговор — смерть. И я теперь знала, почему. Мы неуправляемы в своем безумии. Если бы на поляне были другие люди, или оборотни, то и их бы убила. Для черных ведьм нет разницы, от кого питаться силой, эманациями смерти.

И снова в голове всплыло послание матери во сне. Все происходило урывками. Вроде и помнила сон до мельчайших подробностей, но стоило мне сейчас погрузиться в раздумья о смерти черной ведьмы, как снова сюрприз от мамы.

Заклинание смерти в очистительном огне ведьмы, высвобождающем ее черную душу, готовой для перерождения.

Я смогу сама себя уничтожить. Вот только, когда безумие возьмет надо мной верх, я этого делать не стану, а значит, нужно найти решение, как это сделать.

Руны заклинания так и застыли в голове, словно ожидая своего часа.

Может ему стоит уступить?

— Ладно, — сдалась я. Ведь и вправду прикует к батарее наручниками, а так есть шанс договориться, а потом уйти не прощаясь. — Я готова принять от тебя помощь.

— Вот и умница, — меня притянули к себе и поцеловали в макушку.

Я не умею быть в паре. Не знаю, как это. До безумия страшно открывать для себя что-то новое. Я ведь одиночка. Дикая отшельница, бросившая стаю ради выживания.

А Филипп настырный. Он ясно дал понять, что не откажется от меня.

Как же не вовремя он появился в моей жизни. Я не готова к таким переменам.

— Но дай мне, пожалуйста, время, — умоляюще посмотрела на него. — Позволь жить пока отдельно. Я не могу просто взять и сожительствовать с незнакомцем.

— Но живя рядом, ты меня узнаешь ближе, — нахмурился он.

— Пожалуйста, Филипп не дави на меня, — жалобно проскулила я.

— И почему я не могу отказать тебе в этом? — обреченно вздохнул он и вновь приник к моим губам.

Нежно провел языком по верхней губе и чуть прикусил ее. Непроизвольно застонала. Проклятье! Никогда не думала, что от простого поцелуя отключатся мозги, а сердце готово будет вырваться из груди.

Поцелуй был коротким, но слишком горячим, чтобы быстро прийти в себя.

Филип очень шумно дышал, а глаза заволокло алым омутом. Зрачки вертикальные и буквально горели. Сейчас на меня смотрел его зверь. Страшно. Я вся сжалась и зажмурила глаза.

— Не бойся, — прохрипел Филипп, поцеловав в шею. — Я же сказал, что не буду давить. И этот поцелуй нельзя назвать поцелуем. Слишком он был целомудренным. На сегодня для тебя достаточно потрясений.

— Спасибо, — прохрипела я.

— Ты мой наркотик, — простонал Филипп и резко скатился с кровати. — Мне нужен холодный душ, иначе сорвусь. Еще эта луна, будь она не ладна.

Филипп.

Оторваться от Авроры было очень сложно. Боялся сорваться и все испортить, а мы вроде нашли оптимальное решение нашего совместного существования.

Холодный душ немного притушил мой огонь, но не настолько, как хотелось бы. В соседней комнате находилась желанная женщина, а я уже в который раз удовлетворяю себя сам. Кошмар! Но и с этим мы справимся.

То, что она рассказала о себе, у меня не складывалось в голове. Думал, я знал если не все о мире оборотней, то многое. Теперь чувствовал себя младенцем, едва открывшим глаза в новом мире.

И ее проблемы не надуманы. Если человек может преувеличивать, то по волчице все стало ясно. Их до смерти запугали. И с этим тоже нужно разобраться. Как же подвести ее к тому, чтобы она выдала мне больше подробностей. И информаторы еще ничего не нашли.

Почему она решила, что у меня нет к ней чувств? Я сам знал, что такое инстинкты. Помимо них я чувствовал к этой женщине нежность, и как бы глупо не звучало, любовь. Ту самую, которую она так хотела. Но если признаюсь сейчас, она не поверит, не поймет.

Вот же ведьма!

Как бы она не показывала свое равнодушие, не поверил. Этот поцелуй подтвердил мои догадки. Аврора также нуждалась во мне, как и я в ней. Ее страх все портил и с этим нужно что-то делать.

Прислонился лбом к стенке душевой. Это будет сложный период. Обычно пару не нужно приручать, а мне придется. Главное, не спугнуть. Зная способности своей ведьмы, уверен, она сможет от меня сбежать, затеряться среди миллионов людей на планете. Этого я допустить не мог, поэтому придется играть по ее правилам.

Зверь желал свою пару, но я рыкнул на него и приказал не высовываться. И так напугали ее.

Будем выжидать.

— Филипп у нас проблема, — ворвался в мои мысли Руслан.

— Что? — я все еще находился в душе, когда взволнованный голос беты меня потревожил.

— Мы поймали ведьмака, — припечатал он. — Зовут Игнат.

Значит, это ведьмак, а не ведьма.

— Где?

— Он пытался попасть в город, но мы его засекли, — отчитался Руслан.

— Значит это не наш? — задумчиво протянул я. Если бы это наш потеряшка, то он бы пытался уехать из города, а не попасть в него. Что-то много ведьм появилось в моем городе в последнее время.

— Точно не он, — согласился Руслан. — Он утверждает, что приехал к жене.

— Жене? Значит, все-таки на моей территории есть еще одна ведьма? — недовольно хмыкнул я.

— Альфа ты только успокойся, но ведьмак утверждает, что его жену зовут Аврора. Не думаю, что это совпадение.

— Где он? — мысленно я уже рвал эту тварь на части.

— В пыточной, — фыркнул бета. — Где же еще.

— Еду, — час от часу не легче.

Я был зол. Как эта мерзавка утаила от меня такую информацию? Но от Авроры не пахло мужчинами, значит, секса у этой ведьмы не было давно, а теперь я последний, кто будет ее трахать, а не какие-то приблудившиеся ведьмаки.

— Аврора ты замужем? — с порога накинулся на ведьму.

— Что? — не поняла девушка, дернувшись на кровати. — Нет! Конечно же нет! — воскликнула она недоуменно, а меня разом отпустило. Значит, ведьмак лжет.

— Знаешь, кто такой Игнат? — вот тут маску на лице девушка сдержать не сумела. Вся побелела и испуганно ахнула.

— Филипп мне нужно уехать, — вскочила с постели Аврора и заметалась по комнате, хватая дорожную сумку. Я с молчаливым равнодушием смотрел на ее панику.

— Сначала ты мне расскажешь, что тебя связывает с ведьмаком Игнатом. Почему он утверждает, что ты его жена?

— Что?

— Что слышала, — я рывком дернул за ручки сумки, отчего Аврора не удержала ее в руках и сумка с глухим стуком упала на пол. — Сейчас села, успокоилась и рассказала, чего мне еще стоит ожидать. Какие сюрпризы ты мне приготовила, дорогая пара, — язвительно прошипел альфа.

— Игната нанял мэр города, из которого мне пришлось спешно уезжать, — начала Аврора.

— Точнее ты сбежала, — не сложно догадаться, что значит ее 'спешно'.

— Сбежала, — кивнула девушка. — Но мэр заслужил, — и ведьма поведала душещипательную историю о гнилом мэре и его наказании. Я рассмеялся. В этом вся Аврора. Если проклинает, то делает от души. — Я была уверена, что инсценировка моей смерти заметет следы, но Игнат настырный и понял, что так легко я бы не умерла. Мы слишком изворотливы, когда дело касается собственной безопасности.

— Ты от него бежишь? Это он тебя так запугал? — набросился на нее с вопросами.

— Игнат — капля в море от моих проблем, но встречаться мне с ним нельзя, иначе привлеку еще больше беды, — растерянно пробормотала девушка.

— Он в моем городе и ищет тебя, — признался я. — Мне его убить, чтобы ты спала спокойно?

— Если он умрет, то сюда примчится весь Анклав. Верховная чувствует смерть каждого своего ведьмака. А то, что это сделает оборотень, навлечет на всех Вас беду, — отрицательно покачала головой Аврора. — Я просто надеялась скрыться, чтобы избежать встречи. Через время Игнат бы бросил мои поиски. Даже не представляю, как он смог отыскать меня здесь. Я ведь искусно замела следы.

Значит, нужно решить проблему иначе.

Послал мысленный приказ Руслану. Нужно навестить мэра, чтобы тот отозвал своего ищейку. Это единственный вариант, чтобы Игнат отступил, но то, что ведьмак назвал мою Аврору своей женой, я так просто не оставлю.

— Мне нужно уехать, — Аврора встрепенулась, но понятливо кивнула.

— Я могу отправиться с тобой?

— Зачем? — ведьма не смогла ответить на такой простой вопрос, поэтому я отрицательно покачал головой. — Оставайся в доме, отдыхай, а я решу проблему по имени Игнат. Обещаю не убивать, но и на твоем горизонте он больше не появится.

— Спасибо, — удивительная покорность.

Подозрительно посмотрел на нее. Ведь наверняка, что-то задумала.

— Аврора я на твоей стороне, чтобы ты не натворила, — я прижал к себе девушку и вдохнул запах волос. — Я смогу решить любые твои проблемы. Ты можешь мне доверять, — взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал в губы. — Ты сомневаешься, чувствую это, но я никогда не причиню тебе боли. Ты моя пара! Я за тебя готов объявить войну всему миру, и поверь, что выстою в этой битве за тебя! — почувствовал на губах солоноватый вкус слез. Ведьма плакала. Пусть знает, что она больше не одна. — Просто дождись меня и не наделай глупостей.

Поцеловал ее в последний раз и стремительно покинул комнату. Так сложно от нее оторваться.

Предупредил охрану, чтобы никуда не выпускали мою ведьму. Но зная таланты Авроры, если ведьма захочет, то ее ничто не остановит.

Руслан нетерпеливо дожидался меня на нашей базе за городом. Пройдя через стройматериалы, спустился в подвал. Именно там и находилась наша пыточная.

— Ну что? — спросил я, рассматривая разбитое лицо ведьмака. Мало его потрепали мои волки. Я готов был разорвать этой мрази глотку.

— Информации мало, — сообщил Руслан. — Мэр, о котором ты упоминал, действительно нанял его для отлова Авроры. Девушка нужна ему для снятия проклятия. Желательно мертвой. Тогда чары развеются сами собой, — сжал кулаки. Ведьмовская тварь! — Но есть и хорошие новости. Темные чары так же на нас не действуют, — хохотнул бета. — Видел бы ты его изумленное лицо, когда ведьмак понял, что остался перед сворой волков совершенно беззащитным. Эх, люблю такие моменты.

— Ты послал нужных волков к мэру? — я не разделял его веселья. Не тогда, когда мою пару пытается убить жалкий человечишка.

— Обижаешь, — фыркнул Рус. — Они сделают все чисто! Тем более у мэра возраст, а от страха сердце и не выдержит, но как здорово перед смертью увидеть живую легенду из сказок!

— Сначала он должен снять клятву с ведьмака, а потом устраивать ему сердечный приступ, — покачал головой.

Я обещал Авроре не убивать ведьмака, но о мэре и речи не было.

— Мои ребята это знают.

— И в тот город нужно будет отправить Юрия. Пусть наведет порядок, — человечки обнаглели. Им не помешает пожить под твердой лапой оборотня, пусть и не будут знать об этом.

— Умный ход, — уважительно кивнул Руслан. — Всегда проще контролировать ситуацию, если у тебя прикрыты тылы.

— А сейчас мне нужно успокоиться, — и я шагнул к Игнату.

Прежде чем мэр отменит приказ, я отлично утихомирю своего зверя.

Ведьмак напрягся при виде меня. Смотрел на меня испуганным и злым заплывшим глазом. Второй вообще не открывался. Ну да, ведьмаки не обладают такой шикарной регенерацией, как оборотни.

— Значит муж? — я демонстративно хрустнул костяшками пальцев.

— Это наше семейное дело! — заверещал Игнат. — Мы сами разберемся.

— И с каких пор мужу заказывают жену? — ведьмак сглотнул. — Ты идиот? Считаешь, что можешь безнаказанно проникнуть на территорию оборотней и избежать встречи?

— Я...

— Ты ничтожество, — брезгливо сплюнул на землю. — Даже руки о тебя марать не хочется.

Ведьмовский Род всегда вызывал у меня тошнотворное чувство. Ни чести, ни достоинства, а только лживость и подлость.

Вышел на воздух, оставив пару волков для присмотра за этой падалью.

— Твоя пара полна сюрпризов, — заметил Руслан.

— Чувствую, что это цветочки, — скривился я и потянулся мысленно к охране дома. Оборотни заверили, что Аврора все еще находилась на моей территории. Спустилась поесть, а сейчас смотрит телевизор. Хоть с этой стороны нет неприятностей.

Через три часа позвонил мэр и отозвал Игната от дела. А еще через два часа волки сообщили, что мэр скончался от сердечного приступа в кабинете своего дома. Волки сработали чисто. Следов не оставили, а камеры наблюдения подчистили.

Юрий тоже уже направился на новое задание — навести порядок. Взять город под свой контроль. Он толковый волк.

Часть проблемы решена. Остался Игнат.

— С тебя клятва верности мне, моему клану, моей семье, всем будущим потомкам, — Игнат все так же сидел привязанный к стулу. — Ты ни словом, ни действием, ни намеком, ни помощью третьих лиц не будешь нам мстить, или вредить. Только тогда я оставлю тебя в живых и даже отпущу, но по первому зову ты обязан будешь прибыть туда, куда бы я тебя не позвал, — ведьмак неуверенно кивнул, соглашаясь. Он уже понял, что их ведьмовские штучки на нас не действовали, а значит, действительно нужно договариваться.

Все прошло гладко. Ведьмака пинками выгнали за территорию стаи. Уверен, мы еще не скоро услышим о нем.

А сейчас я мчался к своей женщине. Я должен ощутить ее в своих объятиях. Как же я зависим от нее.

Девушку отыскал в гостиной. Телевизор работал, а Аврора спала, свернувшись клубочком на диване.

Аккуратно подхватил ее на руки, прижал к себе ценную ношу и отнес в свою спальню. Там кровать больше и спать удобнее. И почему я три дня назад этого не сделал? Глупец! Мой зверь все отлично понимал, а я его не слушал. Впредь буду умнее. Внутри ощутил удовлетворение зверя. Мы снова пришли к согласию и больше не воевали друг с другом.

Глава 11

Меня встретило раннее утро. Еще только занималась заря, пробиваясь лучами сквозь небрежно задернутый тюль, а спать я больше не могла.

Вчерашний день остался каким-то размытым, неясным пятном, словно прекрасный сон.

Филип. Его поцелуи, жаркие объятия. Я впитывала в себя его эмоции, наслаждалась таким мимолетным кусочком счастья. Как бы я не кривила душой, но он был нужен мне.

Сейчас я остро осознала, как мне его не хватало всю жизнь. Да и не жила я без него. Так страшно было осознавать, что миг моего счастья на исходе.

Повернула голову, любуясь таким родным и дорогим мне лицом.

Филипп спал рядом, крепко переплетая наши пальцы, словно боялся, что исчезну. Лицо безмятежное, а уголки губ мужчины слегка приподнялись. Наверное, снится что-то приятное.

Улыбнулась и зависла на некоторое время. Взяла паузу в этой бесконечной гонке на выживание.

Вот он — властный, жесткий, величественный альфа снежных волков, но сейчас передо мной спал просто мужчина.

Сама не заметила, как пальцы свободной руки взметнулись к мужскому лицу, невесомо прочертили линию скул, прикоснулись к чувственным губам, ямочке на подбородке. Черные ресницы немного подрагивали, но глаза Филипп так и не открыл. Убрала прядку волос со лба. Волосы мягкие, шелковистые.

Взгляд соскользнул на крепкую шею, переполз на мощные плечи и бицепсы. Тело, словно высечено из камня. Настолько твердым и крепким казалось на вид, но я знала, насколько этот мужчина мягок.

Филипп спал в одних боксерах и даже не был прикрыт одеялом, поэтому я отчетливо видела выпирающий бугор сквозь ткань.

Сглотнула. Почувствовала, как щекам прилила кровь. Нет, так дело не пойдет. Если буду продолжать его рассматривать и дальше, то я за себя не ручаюсь. Еще и Рора в голове хвостом завихляла от предвкушения.

Резко одернула руку, словно обжегшись о жар тела Филиппа.

Нельзя.

Моя пара.

Почему мы встретились сейчас при таких ужасных обстоятельствах? У нас не было будущего.

Я не могла его подвести, не имела права ставить под удар. Никогда этого себе не прощу.

Осторожно выбралась из кровати, с сожалением бросив взгляд на спящего мужчину. Филипп поморщился, но не проснулся.

Я спала в одной мужской футболке, доходящей мне до колен. Его вещь на мне. И как бы я хотела всегда засыпать и просыпаться рядом, но это невозможно.

Передернула плечом, сбрасывая иллюзию самообмана, и бесшумно выскользнула из спальни.

Дом. Его дом такой уютный и родной. Почему только сейчас я обратила внимание на то, что стены выкрашены в теплые оттенки кофе с молоком, а белоснежные пушистые мягкие ковры так приятно щекотали босые ступни ног? Или вот этот диван в гостиной с огромными мягкими подушками, небрежно разбросанными на нем, добавляли комнате комфорт и надежность. Даже огромный фикус, стоящий в углу, манил к себе, готовый поделиться своей жизнью. Или картины известных художников так гармонично развешаны на стенах, что в голове возникал калейдоскоп картинок, рассказывающих свою историю и легенды.

Дом, словно застыл в ожидании чего-то невероятно желанного и счастливого.

Семья.

Дому не хватало настоящей семьи, топота маленьких ножек, звонкого детского смеха, уютных тихих вечеров в кругу родных и близких.

Никогда у меня этого не будет. Федор забрал все.

Ноги привели меня на широкую лоджию с уютным угловым диваном, столиком и плетеным креслом-качалкой, куда был небрежно брошен плед.

Поежилась. Утро принесло с собой прохладу и влажность, а я в одной футболке.

Накинула на плечи плед и уселась в кресло, свернувшись в нем клубочком, поджав под себя озябшие пальчики ног.

Отсюда открывался шикарный вид на местность.

Легко покачиваясь в кресле, положив голову на спинку, смотрела на высокие пики деревьев. Лес просто пылал здоровьем и силой. Я чувствовала его всей своей ведьмовской душой. Птицы только проснулись и радовали слух своей заливистой трелью.

Особняк Филиппа не был огорожен высоким забором, как это принято сейчас. Тем и ощущался частью природы, частью этого леса, раскинувшегося всего в нескольких десятках метров.

Благодать. Так бы и осталась здесь навсегда. А ведь ведьме много не надо, лишь бы ее любили и чувствовали, делились с нею теплом и силой.

Мне этого так не хватало.

Чуть в стороне заметила красивую беседку, увитую плющом. Возле нее лежал белоснежный волк, устремив свой цепкий взгляд в сторону леса.

Охрана. И наверняка, он не один находился на территории.

Зеленый луг с сочной травой манил к себе, но я так расслабилась, что даже пальчиком лень было шевелить.

Время будто остановилось и давало возможность набраться новых сил.

Я набегалась за эти года. Устала до жути. Хотелось, наконец, спокойствия, обрести гармонию, внутреннее равновесие.

Жизнь в постоянных бегах никчемная, жалкая, засасывающая в свое болото. Но, оказывается, покой и счастье есть. Вот оно, рядом. Только руку протяни, дотронься, вдохни, ощути вкус ярких насыщенных красок. А большего и не надо.

Хотя, зачем кривить душой — мне нужен ОН! И только рядом с ним я обрету долгожданный покой и счастье.

Чистое синее небо над головой манило своими бесконечными просторами.

Свобода.

Но и она мне не нужна без него.

Как бы мне хотелось остановить время.

Мысли то и дело возвращались к мужчине в спальне. Воображение, словно в насмешку, рисовало наше счастливое будущее и тот самый топот ножек наших детей, уютное времяпровождение в стенах этого дома.

Беспомощно застонала, прикрыв глаза.

Нет. Этого никогда не будет, глупая.

Разозлилась на саму себя за наивность и безнадежные мечты. Но чем больше я гнала эти мысли, тем изворотливее они становились. Одни, как шпионы, просачивались ювелирно и неуловимо, другие атаковали бесцеремонно и нагло, а третьи, словно надоедливые жужжащие комары, кружили на расстоянии, ожидая, когда я перестану сопротивляться, и они смогут облепить меня со всех сторон.

Какой бред! Неужели я не могла думать ни о чем другом? Почему не получалось забить голову пустотой? Может, пора начать заниматься медитацией? Я же ведьма и все могу!

Рора металась. Она не понимала моей паники. Не понимала, почему мы не можем принять свою пару.

Инстинкты, будь они не ладны.

Разве волчица забыла, как нам было страшно, когда мы убегали из собственной стаи? Разве забыла годы скитаний? И сейчас она хотела навлечь беду на снежных?

Балбеска. Нельзя жить одними инстинктами. Ей сейчас хорошо и безопасно, чего не могу сказать о себе.

Все так неопределенно.

Незаметно соскользнула в сон, так и оставшись в кресле-качалке. Оно меня убаюкало, чему я была рада.

Филипп

Чувство покоя и безмятежности буквально срубили меня, отчего сон мой был крепким. А может, сказалась усталость и беспокойность последних дней? Не знаю. Рядом моя пара и мой зверь, наконец, успокоился. Кажется, я чувствовал ее прикосновение, но глаза так открыть и не смог.

Не знаю, что меня разбудило. Может слепящий в глаза свет или едва слышимое порыкивание со стороны приоткрытого окна? Волки охраняли наш сон. А может, проснувшийся зверский голод. Или быть может все-таки отсутствие пары?

Зверь внутри беспокойно заворочался. Ему не понравилось, что Аврора ушла. Куда делась эта неугомонная девица?

Глубоко вдохнул. Комната еще хранила аромат моей женщины. Значит, ушла она совсем недавно.

Сел на кровати, спуская ноги на пол. Зажмурился и стряхнул ладонью тревогу с лица.

Она рядом. Зверь ее чувствовал.

Прошлепал босыми ногами на выход, даже не потрудившись одеться. Плевать. Хочу видеть Аврору немедленно и объяснить этой поганке, что не стоит оставлять спящего меня одного.

Кажется, эта совместная ночь полностью отобрала мои мозги.

Резко остановился, утыкаясь лбом в стену, шумно дыша.

Неправильно. Все это неправильно.

На кого я стал похож с приобретением пары? Да я готов землю жрать из ее ладоней. Только ведьме это совсем не нужно. Да и я ей не нужен. Проклятая упрямица!

Разозлившись на свою слабость перед этой женщиной, резко развернулся и вернулся в спальню. Срочно холодный душ, чтобы в мозгах наступило просветление.

Через полчаса спокойный и уравновешенный, а главное одетый, шел по зову своего зверя.

И каково же было мое удивление найти ведьму на своей лоджии в моем любимом плетеном кресле-качалке.

На улице раннее утро и было еще достаточно прохладно. Хорошо, что Аврора догадалась накинуть на себя плед.

Девушка слегка откинула голову и сладко сопела, чуть приоткрыв свой очаровательный ротик. Полные манящие сладкие губы так и просились на поцелуй.

Нервно сглотнул.

Что же она со мной делает?

Длинные темные волосы рассыпались мягкими волнами по покатым изящным плечам, спускаясь на мерно вздымающуюся грудь, задевая тонкую хрупкую нежную шейку. Одно движение и ее можно легко сломать. Вот только я этого не позволю. Сам сломаю этот мир, но ее не дам в обиду.

Ранимая и беззащитная перед целой вселенной.

Тонкие дуги бровей нахмурены. Ей снилось что-то неприятное. Как бы я хотел развеять все ее страхи, но ведь не позволит. Сидит в своей скорлупе и не высовывается.

Упрямица. Истинная ведьма во всей своей красе.

Словно почувствовав мой взгляд, Аврора неловко повернулась в кресле. Ей неудобно. Свернулась клубочком. Маленьким таким клубочком.

Шумно выдохнул. Какая она красивая. Меня к ней тянуло, как магнитом.

Сделал к девушке шаг, но споткнулся о жестяную пивную банку.

— Черт! — шиплю я.

Откуда эта банка? И тут же вспоминаю, что сам оставил ее здесь, а уборщицы еще не было. Перед гоном распустил всех слуг.

Грохот разбудил мою ведьму. Девушка вздрогнула и повернула голову на звук. Всего секунда, но я успел поймать ее испуганный затравленный взгляд. И хочется удавить того, кто довел до такого состояния мою пару.

— Прости, я разбудил тебя, — прохрипел я. В горле странно пересохло от непонятного волнения.

Аврора нахмурилась и внимательно посмотрела на меня, склонив подбородок к плечу.

— Я уснула, — растерянно пробормотала девушка, кутаясь плотнее в плед.

Мельком заметил голые пальчики ног, но девушка, смущаясь, тут же их поджала, скрывая от меня кусочек своего прекрасного тела. О, ее тело я рассмотрел очень хорошо, пока не позволял ей сгореть в агонии.

— Почему ушла? — меня волновал этот вопрос. Почему ведьма предпочла сидеть здесь, нежели нежиться в моих объятиях?

— Потому что захотела, — скривилась ведьма, не собираясь давать нормальный ответ. — Потому что я не должна вообще здесь быть.

— Почему?

— Поверь, — она вскинула на меня свой взгляд расплавленного золота. — Ты не захочешь знать.

— Но я хочу! — до чего же упряма эта ведьма. — Хочу знать, что с тобой происходит.

— Ну, — протянула девушка и улыбнулась. — Сейчас я не отказалась бы от завтрака. Вот только чувствую, что встать не смогу. Тело затекло от неудобной позы и боюсь, не разогнусь.

Я лишь хмыкнул на ее замечание. И это проблема? Точно нет. Не для меня, поэтому я вмиг оказался рядом и навис над врединкой.

Время замерло. Мы замерли, смотря глаза в глаза, запоминая этот миг нового узнавания, слушая лишь голос леса, чувствуя радость близости. Наши звери — они тянулись друг к другу, и только человеческие половины сдерживали их. И это неправильно. Так быть не должно.

Склонился ниже, вдыхая соблазнительный аромат тела ведьмы.

Поцелуй вышел робким, неловким, как неожиданная встреча, но Аврора не отпрянула, как я ожидал, а потянулась ко мне всей своей ведьмовской душой. Шею заломило от неудобной позы, но менять я ничего не стал, лишь склонился ниже, позволяя девушке найти мои крепкие плечи и вцепиться в них, как утопающий за соломинку. Короткий выдох и губы снова встречаются.

Я так хорошо ее чувствую.

Потянул девчонку вверх, меняя наши позиции. И вот уже я сижу в кресле-качалке, а ведьма удобно устроилась сверху, соблазняя меня своими изгибами.

Стало жарко. Плед упал на пол, но нам он был больше не нужен.

Аврора выглядела аппетитно в моей футболке. Руки нашли ее тонкую талию и притянули еще ближе. Я буквально впечатал в себя ведьму.

Нос уловил аромат желания девушки, и зверь довольно утробно зарычал.

Ощущение времени стерлось. В глазах сверкающая звездами темнота. Хмельное, горячее, шумное одно дыхание на двоих. Адское притяжение сносило крышу. Губы скользнули к гладкой ключице, пробуя на вкус восхитительное тело.

— Ави, — побормотал я, не в силах сдержать эмоции. — Моя Ави...

— Подожди, — девушка резко отпрянула, словно пришла в себя.

Хмельной взгляд был растерян. Я не торопился выпускать искушение из своих лап, поэтому только сильнее сжал талию. Остановиться было трудно, но увидев нарастающую панику в глазах Авроры, уступил и даже выпустил ее из своих объятий.

Поджимая босые ступни на холодном кафеле, Аврора смотрела на меня затравлено, словно чего-то боялась. Нервно покусывая нижнюю губку, теребила в руках край футболки, открывая вид на длинные ровные ноги с округлыми бедрами. Заметив, куда я смотрю, девушка отпустила одежду.

Я встал и резко поднял ведьму на руки.

— Нечего стоять на холодном полу, — буркнул я.

— Ведьмы не болеют, — фыркнула она, но вырываться не торопилась. Неординарная. — Да и оборотни тоже, — закончила она. — И, кажется, ты хотел накормить меня завтраком.

Ничего, я подожду. Ждал веками пару и теперь, когда Аврора рядом, потерплю. Это малая жертва в обмен на свою женщину.

Сердце бешено колотилось в груди. Отчетливо слышал ее в унисон, но ведьма, спустя пару секунд, вернула себе равнодушное состояние, словно и не таяла в моих объятиях. Чертовка. Как ей это удается?

Ведьма!

— Конечно, — кивнул я. — Пойдем, — так и не выпуская Аврору из рук, понес в сторону кухни.

Юля должна была прийти завтра, и продолжать заниматься моим домом, в том числе и готовкой. Придется вызвать ее сегодня, чтобы моя пара не голодала, а сейчас приготовлю что-нибудь на скорую руку. О том, чтобы это делала Аврора, даже в мыслях не было.

Аврора.

Чувствовала себя неуютно в одной футболке. Едва мы оказались в доме, убежала в комнату принять душ и переодеться, а Филипп, покачав головой на мое стеснение, пошел в сторону кухни.

Как? Скажите, как мне держать себя в руках, когда у меня буквально сносит крышу рядом с ним? Это просто нереально.

Нервно натирала тело губкой. Стирала с себя его запах. Казалось, я полностью пропахла альфой, так глубоко и прочно он проник в мою кожу. Хотя душ я принимала скорее из-за себя. Тело просило большего. Инстинкты требовали завершить связь, поэтому стоя под струями холодной воды, сжимала плотно губы от собственной слабости.

Нельзя.

Не знаю, сколько я пробыла в ванной, но пора было выбираться. Желудок жалобно забурчал, требуя пищи.

В сумке, которую доставили из съемной квартиры, достала платье. Оно было слишком широким, поэтому пришлось подвязывать его ремнем.

Едва вышла в коридор, нос уловил аппетитные запахи еды. Поспешила на этот аромат. Стоило оказаться на пороге кухни, замерла.

Филипп.

Он готовил. Да так, что слюнки текли.

Разве альфа умеет готовить? В стае Федора этим всегда занимались женщины, но сейчас я, широко распахнув рот от удивления, наблюдала за тем, как Филипп управлялся со сковородой.

Альфа стаи снежных волков пек блины! Он ловко выливал поварешкой жидкое тесто на сковороду, проворачивал ее как теннисную ракетку, стараясь удержать мячик, а после ставил сковороду на плиту с готовым равномерным блином.

Я давилась слюной, настолько сладкая была смесь запахов ванили, и масла. На столе заметила пиалу, в которой уже ждал своей участи клубничный джем. В небольшой кастрюльке уловила запах растопленного шоколада для начинки. Он варил его для меня!

Кто же знал, что альфа еще и готовит?

Пару раз моргнула. Нет, образ готовящего для меня мужчины в фартуке никуда не исчез. Все это происходило на самом деле. Глаза заволокло пеленой слез.

Не знавшая долгие годы ни дома, ни тепла, ни уюта, растерянно хлопала глазами. Так дико наблюдать за действиями мужчины. Но в то же время понимала, если останусь рядом, они погибнут. Нужно взять себя в руки и не распускать слюни.

Для меня никто никогда не готовил. Грудь сдавило щемящее чувство от этой искренней заботы.

Разве так бывает? Точно не со мной, но тогда почему я вижу эту невероятную картину?

Филипп моя пара и он действительно пек для меня блины!

Невероятно!

Майка-боксерка совершенно не скрывала выпирающих мускулистых лопаток. Когда Филипп двигал руками, мышцы спины буквально 'танцевали'.

Невыносимое искушение!

— Проходи, — услышала хриплый голос Филиппа.

Кровь прилила к щекам. Конечно, он почувствовал, что я стою и нагло пялюсь на него.

Мужчина обернулся и одарил меня самодовольной ухмылкой. Знает же насколько хорош, вот и пользуется этим.

Ой-ей, морду кирпичом и ни в коем случае не показываем свою заинтересованность, хотя он и так знает, что сводит меня с ума.

— Тебе помочь? — перешагнула порог и подошла к столу.

— Если не сложно, приготовь кофе, — кивнул Филипп в сторону кофе машины. — Зерна в верхнем ящике.

— Конечно.

Так странно. Я в его доме, на его кухне, готовлю вместе с ним завтрак. Пропало смущение и неловкость. Такое чувство, что я знала этого мужчину всю жизнь. Странное, ошеломительное чувство, словно один мир на двоих, безмятежный и тихий.

— Ты так задумчива, — услышала за спиной шепот Филиппа.

Плита выключена, а горка блинов стоит на столе.

— Есть немного, — улыбнулась ему, выставляя чашечки кофе на стол.

— Давай уже завтракать, — меня мягко подтолкнули к столу. — Чуть позже будет плотный обед, когда придет моя домработница. Юля замечательно готовит.

Внутри неприятно заскреблись коготочки Роры. Ей совсем не понравилось, что рядом с их парой будет крутиться другая волчица.

Ох, как же совладать с собственной ревностью?

— Хорошо, — только и ответила я.

Я не имела права диктовать ему, как жить и кого пускать в свое окружение.

— Филипп, как получилось, что Вы выжили? — этот вопрос давно не давал мне покоя. — Я слышала, что снежных всех истребили.

— Это почти так, — скривился мужчина, делая маленький глоток кофе. Я же налегала на блины. Ничего вкуснее в жизни не ела! Потрясающе мягкие, нежные, тающие во рту! — И ведьмы сыграли не последнюю роль в их истреблении, — я чуть не подавилась после его заявления. Как так-то?

— Быть не может, — нахмурилась я. — Мы ведь всегда оставались в стороне.

— Но, тем не менее, это так, — покачал головой Филипп. — И стая снежных не родная мне.

— Что? — ошеломленно воскликнула я. — Но ты же их альфа!

— Я принадлежу иному виду.

— А я ведь все понять не могла, почему твой запах так отличался от остальных оборотней, — затараторила я. — И я подобных сочетаний ароматов раньше не встречала. Но кто ты?

— Об этом я расскажу тебе в другой раз, — прищурился альфа и полил растопленным шоколадом мой блин. — Ты кушай, а я продолжу, — ухмыльнулся он. — В стае снежных я оказался случайно. Так получилось, что помог им. В то время, в живых оставались только щенки. Мы долго скрывались, пока не осели в этом городе. Постепенно они признали во мне своего лидера, что и осталось по сей день.

— А ведьмы? — а я еще считала себя несчастной. Да как он справился со всем этим в одиночку? Не просто взять опеку над стаей щенков.

— А ведьмы долгое время не появлялись на горизонте, — пожал плечами Филипп. — И вот недавно начались нападения.

— Но ведь нападали оборотни, — не поняла я.

— По приказу ведьм, — хмыкнул Филипп. — Поэтому я не сильно жалую вашу братию. Столько крови мне выпили.

— Прости, — и ведь ничего не изменить.

— Аврора — это жизнь и тебе не за что просить прощения, — мужчина протянул руку и положил ее на мою ладонь, слегка сжимая пальцы. — Мы всегда воевали друг с другом, просто сейчас наша битва вышла на новый уровень.

— И еще я появилась так не вовремя, — мало ему проблем с ведьмами, теперь и Федор упал на мой след.

Не хочу подставлять под удар его и стаю. Их слишком мало осталось, чтобы ввязываться в еще одну войну. Лунных волков не одолеть, а значит, снежных волков уничтожат всех, ведь Филипп не останется в стороне, когда его паре будет угрожать опасность. Счеты с Федором только мои и третьих сторон в нашей битве быть не может.

— Не говори ерунды, — недовольно рыкнул Филипп. — Для встречи истинных пар не бывает неподходящего времени. Даже думать не смей, что ты помеха, поняла? — прорычал он мне в лицо.

— Не рычи, — шикнула на него.

— А с тобой по-другому нельзя, — неожиданно засмеялся мужчина и отправил очередной блин в свой рот, перед этим обильно обмакнув его в джем.

— Я не хочу доставлять тебе неудобств, — покачала головой.

— А знаешь что? — внезапно заявил Филипп. — После завтрака предлагаю сходить на рыбалку.

— Но солнце уже встало, — клев обычно идет ранним утром.

— Ну и что? — невозмутимо ответил альфа. — Разве главное улов? Мы проведем вместе время, узнаем друг друга лучше, как ты и хотела. Тем более я знаю, как для ведьмы важна близость с природой. А моя территория отлично тебе подойдет, — ох, как он прав, но эта идея мне не нравилась. Не хочу узнавать его ближе. Не желаю сближаться. — Не упрямься, — увидев мое скептическое выражение лица, Филипп подошел сзади и обнял за талию, прижимая к своей твердой груди.

И как ему сопротивляться? Слабачка.

Филипп развернул меня к себе. Он улыбался. Альфа делал это редко. Сейчас в его глазах светилось тепло и легкая частичка сумасшедшинки. Лицо разгладилось. Оно больше не было хмурым и напряженным. Передо мной находился совсем другой оборотень — незнакомый и такой привлекательный.

Мысленно застонала. Я вляпалась по самые уши. Влюбилась в этого альфу, но ведь ему необязательно говорить об этом. Пусть им управляют только инстинкты, но я как ведьма, человек испытывала сейчас совершенно иные чувства.

Любовь.

Хотелось надавать себе оплеух за слабость, но сердцу не прикажешь. Я попала.

Забота, завтрак, рыбалка, прогулка. Рядом тот, кого хочется целовать и кому хочется принадлежать без остатка.

Да я проявила слабость, но неужели не могу позволить себе немного побыть счастливой? Пусть этот день принадлежит только нам, а завтра я вернусь к своим проблемам.

— Филипп, прежде чем мы пойдем гулять, мне нужно подыскать себе жилье, — это нужно сделать как можно скорее. Мне нельзя постоянно находиться в его доме. Это опасно.

— Зачем? — не понял он меня. — Мы пара и естественно ты будешь жить в моем доме.

— Филипп послушай, — я вскинула на него умоляющий взгляд. Ну же, прислушайся ко мне. — Не дави на меня. Я не готова вот так бросаться в омут с головой. Я готова проводить с тобой время, но не буду жить на одной территории.

— Но почему?

— Я боюсь, — тихо прошелестели мои губы. — Это все ново для меня. Дай мне, пожалуйста, время, — я боюсь накликать беду на него и стаю.

Я должна придумать, как выкрутиться без потерь. А еще я боялась себя. Боялась поддаться соблазну и уступить, завершив связь. Не прощу себе, если с ним что-то случится.

Филипп молчал. Он впился в мое лицо пронизывающим насквозь взглядом, пытаясь найти только известные ему ответы.

— Хорошо, — недовольно выдавил из себя мужчина. — Я понимаю и дам тебе это время, — в ожидании ответа, я, кажется, не дышала. — Я ждал тебя веками. И сейчас подожду, — в голосе сквозила горечь, печаль и одиночество. — Аврора я всегда буду ждать тебя.

Да, несмотря на свою стаю, этот оборотень одинок. Но где же его родной клан? Почему он примкнул к снежным?

— Спасибо, — похрипела я.

— Только квартиру я сам тебе подберу и даже не смей возражать, — категорично заявил он. — Без охраны ты не останешься, — кивнула. Уж на маленькую уступку я могу пойти.

— И когда я смогу перебраться на новое место? — нетерпеливо заерзала на стуле.

— Так не терпится от меня избавиться? — прищурился он.

— Нет, но и затягивать не хочу.

— Я завтра сам отвезу тебя, — проговорил Филипп. — А сегодняшний день мы проведем вместе.

— Хорошо, — кажется, я выиграла для себя немного времени.

Спустя полчаса мы бодрым шагом шли в сторону леса.

Охрану Филипп с собой не взял. Альфа сообщил, что периметр леса патрулировали его волки и там нам опасность не грозила.

Мы расположились в низине реки. Поток ее был спокойным.

— Это отличное место для ловли рыбы, — довольно сообщил Филипп, раскладывая на высоком камне тонкие подушки. — Окунь и щука клюют хорошо.

А я зависла.

Давно никуда не выбиралась, а тем более на обычную рыбалку. В этом месте не было проблем, смертельной опасности, преследования.

Отовсюду веяло умиротворением.

Удочки примостили на камнях. Филипп уселся рядом и прижал меня к теплому боку. Положила голову на плечо и стала смотреть на спокойный поток реки. Дышала неуловимым умиротворением, понимая, что скоро оно покинет меня надолго.

Или навсегда?

Отогнала прочь гадкую мысль и сама теснее прижалась к Филиппу. И ведь понимала, что наше время стремительно убегало. Все бы отдала, чтобы у меня в руках был 'пульт', как в кино, и я смогла нажать на нем 'паузу'.

В груди защемило непонятное тревожное чувство, но я быстро от него отмахнулась.

Обещанный улов почему-то не хотел попадаться на удочку. Может наживка не та, или отсутствие сноровки? Но ведь Филипп так ловко управлялся с удочками, что его новичком сложно назвать.

— Какая-то неудачная рыбалка получается, — спустя время заметила я, наблюдая за покачивающимися на легких волнах поплавками.

Взгляд упал на циферблат часов. Восемь утра. Ох, а ведь чувство, что прошел целый день. Это во сколько же я проснулась?

— Ави, мы только пришли, а ты уже хочешь наловить ведро рыбы? — тепло рассмеялся Филипп и чмокнул меня в макушку.

— Ну да, — кивнула я.

— Так не бывает, — так уютно находиться в его объятиях. Чуть развернулась и уткнулась носом в грудь мужчины. Как же он притягательно пахнет. — Рыбалка, прежде всего, вырабатывает в человеке терпение.

— О, это точно не про меня, — буркнула я. — Терпение и я находятся на двух непересекающихся параллелях.

— А мне вот удалось научиться этому качеству и смею заметить, во многих ситуациях именно терпение спасало мне жизнь, — поделился со мной Филипп. — Были моменты, когда мне жить не хотелось, — напряглась, прислушиваясь к внезапному откровению. В голосе сквозила боль и горечь потери. — Но это было на заре моей молодости, а потом мне пришлось быстро повзрослеть. И только месть не позволяла мне уйти за грань. Я ждал, терпел, набирался сил и в один прекрасный для меня день нанес сокрушительный удар по врагам.

— Ты убил, — в моем голосе не было осуждения, но я его понимала.

— Да, — кивнул он. — Сама знаешь, что у каждого оборотня на руках кровь. У кого-то больше, у кого-то меньше, но это факт. Как бы ты этого не избегал, но за нашу долгую жизнь случается разное. Чтобы выжить, ты готов на все, — в глазах засвербело. Я ведь тоже убила, чтобы выжить.

— Эй, — Филипп, словно почувствовал мою боль, взял лицо в ладони и с беспокойством посмотрел на меня. — Ты плачешь? Что я сделал не так?

— Я ведь тоже убийца, — прошептала я. — Тоже убила. У меня не было другого выхода. Филипп я так хотела жить! — моя душа плакала, сердце обливалось кровавыми слезами. Эта боль никогда не пройдет. Сколько бы не утекло времени, она навсегда останется со мной.

— Ну, тшш..., — зашептал он, поглаживая меня по голове, целуя в макушку. — Уже все хорошо. Успокойся. Больше тебе не придется бороться за свою жизнь. Я позабочусь об этом и всегда смогу защитить. Только не закрывайся от меня, прошу.

Как мне не хватало этих слов. Не хватало искренней заботы и участия. Вот только осознание того, что скоро я останусь одна, ходило за мной незримой тенью.

Я не позволю им погибнуть.

Боялась до жути. Боялась остаться одна. Уже завтра меня не будет в его доме, а в душе снова разверзнется черная пасть и мрак поглотит ту частичку света, что согревала меня.

Терпение? Кажется, теперь я понимала значение этого слова. Осталось лишь выбрать, как я буду снова убивать. Сделать это быстро или продлить удовольствие, растягивая смерть Федора на часы? Заставить его бояться меня, страдать, как это делал он. Загонял меня, словно дичь. Отпускал поводок, чтобы потом снова его натянуть.

Ненавижу!

Уничтожу первой, чтобы он не успел навредить, а потом вернусь. Обязательно вернусь к своей паре, если он сможет меня простить, ну или если я сама останусь жива.

Я так углубилась в собственное горе, что упустила момент, когда Филипп резко напрягся и шумно выдохнул.

— Нам придется прервать прогулку, — напряженно проговорил Филипп и поднялся на ноги, потянув меня за собой.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила я, следуя за ним.

Филипп бросил нашу корзинку с едой, подушки, удочки и сейчас бежал в сторону дому, не выпуская моей руки.

— На мою стаю напали, — прорычал он. — Ты останешься в доме под охраной, пока я разберусь с этим дерьмом, — выплюнул он.

— Но...

— Аврора просто сделай, как прошу, — рыкнул он на меня. — Не создавай больших проблем. Я буду спокоен, если ты посидишь в доме.

— Хорошо, — точно никуда не высунусь из дома. Ведь он не сможет сосредоточиться на врагах, если не будет уверен в моей безопасности.

— Умница.

Мы быстро добрались до дома, где Филиппа уже ждал черный внедорожник.

— Ави и не делай глупостей, — альфа рывком притянул меня к себе и жадно поцеловал в губы.

— Поезжай, — прошептала ему в губы. — Спаси свою стаю.

— Она ваша хозяйка! — громко проговорил Филипп, окидывая взглядом огромных мужчин. Я впала в ступор. Ну, зачем он это делает? — Чтобы волос с ее головы не упал.

Оборотни склонили головы, а я нервно переступала с ноги на ногу. Ох, не нужно мне такое знакомство.

— Филипп...

— Возвращайся в дом, — меня подтолкнули в спину. — Я вернусь и мы обо всем поговорим.

Альфа ловко запрыгнул на водительское сиденье и резко дал по газам, срываясь с места, а я растерянно побрела в сторону дома, чувствуя на себе любопытные взгляды снежных волков.

Глава 12

Гарантия удачного дня — тихое, спокойное, замечательное утро.

Я тоже рассчитывала, что день у меня будет удачным, ведь все говорило в его пользу. И раннее неторопливое пробуждение в постели с желанным мужчиной (хоть ничего и не было, но спокойствие рядом с Филиппом я ощутила). И пробивающиеся восходящие солнечные лучики сквозь тюль, щебет птиц, запах утренней росы, и на какое-то время — покой на сердце; и даже отличное настроение во время прогулки к реке с Филиппом.

Вот только насладиться в полной мере своим прекрасным утром я не успела.

Чертово сообщение о нападении все испортило. Разрушило наш маленький, уютный, утренний мирок. Разбило в дребезги мечты и надежды, подтвердив в который раз, что нельзя мне быть рядом с Филиппом. Сейчас я его слабость. Сколько времени потребуется врагу, чтобы вычислить меня? Сутки, недели, а может вовсе часы?

Неопределенность бесила и раздражала. Заставляла постоянно быть наготове, чтобы успеть отразить атаку.

Как же не вовремя появилась наша парность.

Я места себе не находила. Бродила по дому, стараясь себя чем-то занять. Снова изучала дом, надолго зависая возле картин. От них веяло спокойствием и безопасностью.

Заперлась в кабинете, полезла во всемирную паутину, чтобы только отвлечь себя.

Не помогало.

Ничто не могло отвлечь меня от мыслей о Филиппе.

Как он? Не ранен ли? Ведь мужчина действительно казался непобедимым и неуязвимым, но я знала, что и оборотня можно убить. А если он потеряет свою стаю — это сломает его. Они привязаны друг к другу толстым стальным канатом. Они связаны настолько крепко, что эти узы не разорвать — только уничтожить, распылить в пространстве без остатков.

— Аврора Михайловна, Вам бы отдохнуть, — участливо посоветовал один из волков, оставленный охранять дом и меня.

— Борис я наотдыхалась на несколько лет вперед, — мотнула головой, сцепив руки в недвижимый замок. Пальцы нервно подрагивали и единственное, что могло их успокоить — это обездвижить, что я и сделала. — Лучше скажи, как они?

— Волки попали в ловушку и сейчас альфа с отрядом уничтожает противников, — ответил Борис. — Итог битвы пока не ясен. Врагов слишком много, — презрительно выплюнул волк.

— Но кто на Вас постоянно нападает? Почему?

— На этот вопрос ответ может дать только альфа, — Борис скривился. — И Вам Аврора Михайловна не следует об этом думать. Паре нашего вожака вообще не стоит о чем-либо переживать. Мы сильные и не из таких передряг выбирались.

Вот вообще не успокоил. Сплошные тайны.

Нет, так дело не пойдет. Вместо того, чтобы нервно закусывать губы и 'ломать' пальцы, лучше бы взяла себя в руки.

Филипп в доме и по периметру оставил достаточно охраны, чтобы я буквально на каждом углу на них натыкалась, но я не выражала недовольства или протеста. Филипп знал, как лучше, даже если меня и напрягало столь пристальное внимание двуликих. Это все ненадолго.

Не знаю, сколько прошло времени в ожидании, но в одну секунду все изменилось.

Оборотни напряглись, а потом с улицы послышались возбужденные голоса.

Сердце лихорадочно забилось в груди.

Борис неслышно выругался рядом.

— Заносите быстрее, — нетерпеливо прорычал один из оборотней.

Шум, гам, суета и невозможный запах крови с гнилью.

Борис поспешил помогать заносить раненых.

На подрагивающих ногах, я плелась следом. Мне было страшно. Страшно увидеть тела, жутко смотреть на умирающих.

Смерть — она совсем рядом.

Вот только дальше порога мне ступить не удалось. Прильнула к стене, чтобы не путаться под ногами, шумно задышав.

Глаза лихорадочно отслеживали каждое движение оборотней. Повсюду лежали искалеченные тела. Кровавые рваные раны в определенных местах, словно кто-то намеренно полосовал их на ленточки, выглядели ужасно. Кровь пенилась и сочилась. Регенерация оборотней пыталась справляться, но я знала — она не сможет.

Яд.

Снова этот проклятый яд и что-то еще непонятное и страшное.

Было жутко. Словно я вернулась в свой клан, где Федор истязал провинившихся этим ядом.

В холле стоял невыносимый запах вони.

Раненые оборотни не двигались, не шевелились, что совершенно несвойственно для симптомов яда. Их ведь должно выворачивать от боли. Они должны кричать от огня в крови, ведь яд выжигает все изнутри, но гробовая тишина просто убивала и лишь бурлящая кровь в венах, говорила о том, что они живы.

Что происходит?

Стала лихорадочно осматриваться в поисках альфы, но его нигде не было. Филиппа не было.

Стоило мне об этом подумать, как альфа буквально таща на себе волка, еле переставлял ноги. Он чуть было не грохнулся на пол, но Борис подоспел вовремя и ловко подхватил обоих мужчин. Не перестаю удивляться силе оборотней.

Филипп тоже был ранен. Уверена, держался из последних сил.

Словно почувствовав мой взгляд, мужчина вскинул голову и в упор посмотрел на меня. В его глазах отражалась мука, боль, вина и гнев. Несдержанная, всепоглощающая ярость.

И в этот миг я четко осознала — он отомстит. Найдет врага и отомстит. Не позволит больше подвергать свою стаю смертельной опасности.

Филипп мотнул головой и с помощью Бориса поплелся в гостиную.

— Альфа, я бессилен, — заметила суетящегося между больных оборотней, Михаила. — Слишком глубоко засел яд. Парализация мешает нормально регенерировать волкам.

Филипп на миг прикрыл глаза.

— Миша сделай невозможное, — прорычал вожак.

— Альфа все, что в моих силах, но яд слишком быстро заражает здоровые клетки. Им осталось не больше суток, — у меня все внутри оборвалось. Неужели это все?

Я больше ничего не слышала, полностью окунувшись в боль Филиппа.

Это его семья, его продолжение, его стая. Сегодня он потерял часть себя.

Лицо Филиппа перекосило яростью с черными бездонными, страшными глазами. Он готов убивать и он отомстит. Его решимость пугала, но он в своем праве.

Я не смела подойти, утешить, поделиться своим теплом. Он не подпустит. Я видела это в его взгляде.

Почувствовала себя немощной старухой, настолько плохо мне было.

Эмоции. Их я отчетливо ощущала. Сейчас запах смерти буквально валил с ног.

Шатаясь, поплелась вдоль стеночки на выход.

Прочь из дома.

Глаза заволокло пеленой слез. Брела на ощупь и едва оказалась на свежем воздухе, обессиленно повалилась на траву.

Только земля сейчас мне может помочь унять рваную рану в груди.

Филипп. Это его чувства.

Нельзя, не могу позволить утонуть в собственных эмоциях. Насколько же сильна наша парная связь, что я чувствую его, как себя, словно мы единое целое. Так не бывает. Наша связь не закреплена, но чувство, что все это самообман и я давно стала частью Филиппа.

Нельзя поддаваться эмоциям. Не сейчас, когда могу помочь.

Неуклюже повернулась, принимая сидячее положение. Отдала часть боли природе и стало немного легче дышать. Перекрыла эмоции и приглушила обоняние.

Я слабачка и не могу принять такую правду, но иначе не могу.

Я нужна Филиппу.

Кто посмел бросить вызов снежным волкам? Кто додумался сотрудничать с ведьмами?

Я ненавидела свой Род, ведь это мои сородичи виноваты в массовой гибели снежных. Ведьмы! Я одна из них.

И вместо того, чтобы предаваться всеобщему смирению, могла исправить ошибки ведьм.

Я рывком поднялась с травы и поспешила в дом.

Меня никто не трогал, не останавливал. Все были заняты ранеными.

Я шла к своей паре. Альфа обнаружился в гостиной вместе с Михаилом, осматривающего скулящего от боли оборотня.

— Убью эту суку, — рычал Филипп, сдирая с себя порванную одежду.

— Фил она хитра, — прохрипел сквозь боль раненый.

— Руслан эта тварь за все ответит.

— Но сначала нам нужно встать на ноги, — покачал головой Руслан. — Много наших полегло и мы не можем сейчас открыто атаковать. Силы не равны.

— Да я все понимаю! — прорычал Филипп, бессильно взлохматив свои волосы. — Сука. Где она взяла таких талантливых алхимиков? Поняла, что чары нас не берут и решила виртуозно испортить нашу кровь?

— Она никогда не была глупа, иначе бы не занимала свой пост на протяжении стольких веков, — рыкнул Борис.

Руслан проскулил, когда Михаил начал обрабатывать особенно глубокую рану волка медицинским спиртом.

— Филипп я могу помочь! — наконец-то решила обнаружить себя, хотя уверена, они меня прекрасно чувствовали.

И почему я все это время сидела, сложа руки? Ведь знала же, что будут раненые, но я не думала, что снова придется вырывать жизни у яда.

— Аврора иди к себе, — нетерпеливо прорычал Филипп. — Сейчас не до тебя, — понимала его грубость, поэтому пропустила ее мимо ушей.

— Ты, возможно, забыл, что я ведьма? — сложила руки на груди. — Мне просто необходимо наведаться в твою оранжерею, чтобы взять необходимые для мази и зелья растения, так как нужных ингредиентов у меня нет, — мужчины посмотрели на меня удивленно, но только не Филипп. Он понял меня.

— У них есть еще шанс? — кивнул в сторону холла.

— Шанс есть всегда, пока кровь бежит в венах, — кивнула я. И я сделаю невозможное, но вытащу стаю из смертельной ловушки.

— Там слишком серьезные ранения, — пробормотал Михаил.

— Сейчас мы теряем драгоценное время, — покачала головой.

— Аврора будь осторожна, — Филипп на миг прикрыл глаза. — С тобой я отправлю своих волков, — Борис тут же оказался рядом.

— Хорошо, — даже не буду спорить, а потом я вспомнила. — Филипп, когда вы забирали меня из дома, где баночки с зельями? Там еще оставалась мазь.

— Аврора мы все использовали, пока везли сюда раненых, — покачал головой Филипп и скривился. — Хватило далеко не всем, но смертельные раны мы залечили, только этого мало. Яд продолжает убивать.

Филипп. Ему ведь тоже больно, но оборотень терпел. Перевела взгляд на его располосованную когтями грудь. Он тоже заражен, но еще стоял на ногах и пытался помочь. Сколько же силы и мужества собрано в одном оборотне?

Филипп на подкашивающихся ногах подошел ко мне ближе и бережно обнял.

— Помоги нам Ави, — еле слышно прошептал Филипп. — Без тебя я не справлюсь.

— Твои раны гноятся, — призвала часть своих сил и попыталась обезболить поврежденную кожу. Не помогло. С ядом сила ведьмы бесполезна. Это другой уровень чар.

— Я в порядке, ступай, — кивнул мужчина и подтолкнул меня к двери. — На улице тебя ждет машина и охрана.

— Я вернусь очень быстро.

— Я верю тебе, — улыбнулся Филипп.

Только бы успеть. Поспешила на улицу.

Меня ждала оранжерея и принятие того, что я права. Нельзя впутывать этот клан еще и в мои проблемы. Речь о выживании целой расы, а не одной единственной жизни оборотня. Сейчас я должна помочь, а потом исчезнуть.

Прикрыла глаза, сосредотачиваясь, беря себя в руки, отгоняя панику глубоко в сознание. Нужно думать и действовать быстро.

Едва оказалась в машине, водитель резко дал по газам, увозя меня в город.

Около оранжереи мы были спустя полчаса.

Нас пропустили без лишних вопросов. Оборотни лишь принюхивались ко мне и пристально присматривались. Уверена, они уже знали, что я пара альфы. Это стая и новости здесь распространялись очень быстро. Передо мной склонили головы в уважительном жесте. Кивнула в ответ и продолжила путь знакомым маршрутом.

И все-таки хорошо, что сейчас снежные парализованы зельями. Они не чувствовали боли и агонии от яда. А вот когда я сниму симптомы парализации, тогда оборотни почувствуют всю гамму чувств от проклятия.

Их было жаль, но я помогу им, чего бы мне это не стоило.

Парализация. Этот вид чар был мне хорошо знаком. Именно моим Родом были созданы эти зелья несколько веков назад. Только их мы использовали при лечении тяжело больных, вместо анестезии. И сейчас, кто-то решил использовать эти знания во вред.

Кто? Кто посмел так жестоко и кроваво расправиться со снежными? Хотела бы я знать.

Оранжерея. Все-таки хватило одного раза, чтобы полюбить это место.

Едва приблизилась к растениям, как они встрепенулись и буквально потянулись ко мне, выпрашивая немного силы. Мне не жалко.

Улыбнулась. Оказывается, я скучала. Провела пальцами по бархатистым лепесткам. Вдохнула полные легкие невероятного запаха цветов.

Охрана притаилась за спиной, не смея нарушить наше единение. Оборотни прекрасно знали, как для ведьм важна природа.

Оранжерею вообще было не узнать. Здесь все дышало! Невероятно!

Только долго наслаждаться нашим единением я не могла. Меня ждали. Принялась аккуратно, с осторожностью срезать нужные травы, бутоны цветов и листья растений. Вливала силу, чтобы потревоженная флора скорее восстановилась.

Ингредиентов нужно много, так как я собиралась готовить большую порцию регенерирующего зелья. С учетом частых нападений, такое количество мази лишней не будет.

Спустя час, охрана держала в руках несколько больших объемных сумок с растениями.

— Кажется, все, — пробормотала я, окидывая прощальным взглядом это дивное место. Внутренне знала, что не смогу больше вернуться сюда.

Растения встрепенулись, чувствуя мое прощание.

Уходить не хотелось, но меня ждали раненые и Филипп.

— Тогда нам нужно поторопиться, — проговорил Алекс, перекидывая через плечо сумку с травами.

В груди разливалась глухая тоска. Здесь я оставила часть себя. Моя суть всегда будет стремиться вернуться, но нам нельзя.

Ноги не хотели уходить, но впереди меня ждали существа, нуждающиеся в моей помощи.

Запертая дверь на крышу навсегда отрезала меня от оранжереи.

— Да как Вы не понимаете! — услышала раздраженный, взволнованный голос Антона. Сбавила шаг, недоуменно посмотрев на своих сопровождающих. Волки только плечами пожали. — Не может человек пропасть бесследно. Аврора не такая! Она ответственная!

— Антон Петрович успокойтесь, — услышала голос Елены, а я теперь замерла.

— Да как успокоиться, когда человек пропал? — продолжал возмущаться мужчина.

По телу прошелся непонятный озноб. Никто никогда за меня не волновался.

Антон.

Он невероятный мужчина. Мне было жаль, что из-за моей безалаберности Антон стал мною зависим. И сейчас в нем говорила не одержимость, а искреннее настоящее беспокойство.

Привалилась к стене, прикрыв глаза.

— Он не должен, — пробормотала я. — Не должен.

— Аврора, Вы же понимаете, что мы не можем раскрыть правду и показать Вас ему, — хмуро сказал Борис.

— Но он ищет меня, — мотнула головой, до боли сжав кулаки. Ощутила, как ногти впились в ладони. — Это я виновата в его зависимости.

— Аврора — это суть ведьмы притягивать к себе окружающих, — произнес Алекс. — Это ваша природа и Вы не можете быть в ответе за всех.

— Мне нужен листок бумаги и ручка, — точно! Это выход.

Я не могла терять время, но думаю, что минута уже ничего не изменит. Едва мне дали требуемое, написала короткое письмо Антону.

Письмо-прощание и пожелание, что он будет еще счастлив, ведь его судьба скоро сама найдет его. Мой ритуал не мог сбоить. Я сделала все правильно, поэтому осталось только подождать.

Люди болеют, испытывают эмоции и именно сейчас эти два чувства остро переплелись в Антоне. Эта взаимосвязь стала устрашающей. Я для него стала вирусом, инфекцией, бактерией его ослабленного, этими факторами, организма. Провокатор заболевания. И эту болезнь нужно вырвать с корнем, удалить из организма полностью. Да, он сейчас испытывал острую нужду во мне, страдания и боль, но это пройдет. Мое письмо с успокаивающими чарами приглушит немного его тягу. На прощание набросила сетку забытья на Антона. Со временем он забудет обо мне.

Я в это верила, просила свою силу помочь человеку.

Хорошо, что оборотни не вмешивались и позволили мне перевернуть страницу книги с участием Антона. Его история продолжится и она не завершена, а вот мой этап пойдет в другом направлении и больше наши дороги не пересекутся.

В особняк мы вернулись даже раньше, чем я предполагала. Это неудивительно, ведь дорога для нас была пуста, и гнали мы на бешеной скорости.

Пока мы отсутствовали, состояние оборотней ухудшилось. Филипп нашелся там же вместе с Русланом в гостиной. Бета уже был без сознания, а Филипп лежал с открытыми глазами. Лоб покрылся испариной, тело бледное и рваные раны на груди пенились. Кровь вытекала с гноем. Михаил был в холле и помогал остальным волкам.

Запах смерти усилился.

Тряхнула головой. Не время раскисать.

Поспешила на кухню, где меня уже ждал ведьмовский котел. Где только успели достать?

Охрану оставила за дверью. Мне не должны мешать.

Таинство приготовления ведьмовских зелий заключалось в том, что ведьма рассеивает вокруг себя свою силу. Это ключевой фактор действенных зелий.

И именно сейчас я немного отпустила свою сильную сторону. Ту, которой мне сложно управлять и контролировать, но именно эта часть меня сделает все как надо и зелья выйдут мощнее и действеннее.

Время замирает рядом с ведьмой в момент ее колдовства. Замирает окружающее пространство, перестают вмешиваться посторонние запахи и звуки. И если сейчас кто-то начнет ломиться в дверь, я не услышу. В такой момент ведьма уязвима, но именно сила оберегает нас.

Спустя некоторое время зелья были готовы.

Антидот парализации, очищающее зелье и регенерирующая мазь.

— Борис, — окликнула я своего охранника, упираясь ладонями о стол. Устала. Концентрация всегда забирала много сил.

— Аврора Михайловна, — Борис словно ждал за дверью.

— Все готово, — кивнула на зелья и коротко рассказала, что за чем нужно применять. Дальше справятся без меня. Сейчас я нужна своей паре. Только Филипп меня заботил в эту самую секунду.

Альфа словно чувствовал меня. Едва я переступила порог гостиной, он посмотрел на меня мутным взглядом.

— Ави, — простонал он и попытался подняться.

— Филипп не двигайся, — я быстро преодолела между нами расстояние и легким толчком отправила его на диван. — Твои раны ужасны, — воскликнула я, когда начала обрабатывать их очищающей травяной настойкой.

— Поверь, моих волков потрепали хуже, а это всего лишь царапины, — фыркнул он и сжал зубы от боли, когда я начала наносить мазь.

Как и в прошлый раз, яд вспенивался и выходил из кожи вонючей желеобразной массой. Филипп часто дышал и постоянно кривился. Знаю, что не цветочками пахнет, но по-другому яд не вывести. Придется терпеть. Свое обоняние я приглушила, поэтому спокойно переносила эту вонь.

Сегодня дом Филиппа выглядел иначе. Не было спокойствия и умиротворения. Не было тепла и уюта. Не было покоя, но было легкое облегчение.

За дверью слышались возбужденные голоса и радостный смех.

Сегодня нам удалось обмануть смерть. И это понимали все.

Бросила взгляд на Руслана. Сейчас и он выглядел иначе. Волк спал, но сон его был здоровым и крепким. Нам удалось избавиться от яда. Осталось регенерации восстановить все повреждения. Теперь все будет хорошо.

— Ави ты наше спасение. Спасибо тебе, родная, — прохрипел Филипп, ласково поглаживая мою ладонь. — Спасибо тебе за мою стаю, — и это не просто благодарность, это что-то большее, необъяснимое, но настолько искреннее. В горле застрял ком. Я лишь кивнула.

Да. Сегодня я сделала невозможное и запретное.

Наплевала на ведьмовские законы не вмешиваться в дела других 'сестер', когда они на тропе войны.

И помогла нашим врагам — оборотням.

Меня бы повторно изгнали из Рода, если бы узнали, что я сделала. Но я одиночка. Сама за себя. А Род. Мне на него плевать.

К вечеру холл опустел. Раненых распределили по комнатам. Нужно пару суток, чтобы организм немного восстановился.

Филипп тоже перебрался в спальню, но меня от себя не отпустил. Он словно чувствовал мои мысли.

Нет. Он не может догадываться о моих планах. Я просто себя накручивала.

Ужинали мы на террасе. Как все знакомо.

Еще утром мы встречали тихий рассвет, а сейчас провожали этот день, закончившийся на удивление более чем хорошо.

Все живы.

Но проклятье, день был слишком насыщенным и я устала.

Филиппа не смущали перебинтованные ребра. Он уселся в кресло-качалку и посадил меня к себе на колени, укрывая нас пледом. Откинула голову, наслаждаясь этим мгновением. Горячие ладони удобно устроились на моем животе.

Сумерки плавно опускались на вечерний сад. Касались сочной зелени. Постепенно меняло оттенок живописное, расписанное неизвестной рукой художника, лиловое небо.

На маленьком столике все еще дымились кружки с горячим шоколадом. Не знала, что Филипп тоже предпочитает этот напиток. А может просто за компанию?

Верхушки деревьев уже полностью окунулись в темноту.

— Это был тяжелый день, — глухо прошептала я.

— Все случилось неожиданно, — тихо ответил Филипп. — Мы всегда готовы к нападениям, но никто не мог предположить такой финал.

— Ведьмы коварны, — горько усмехнулась я. — Нельзя их недооценивать.

— Как хорошо, что ты на моей стороне, — почувствовала на макушке теплое прикосновение губ. — С тобой я бы не смог воевать.

— И не надо.

— Ави я убиваю ведьм, — резко бросил Филипп и сильнее притянул меня к своей груди. — Я их уничтожаю, едва те показываются на горизонте.

— А я?

— А тебя не смог, — пальцы больно сжались на плечах. — Ты тогда вернула себе нормальный облик, и лежала на постели умирая. Слабая, беззащитная и красивая. Я смотрел и не знал, чем помочь. В тот момент четко осознал, что ты нужна мне даже ведьмой. Да ты светлая и меня это немного успокоило, — знал бы ты, какая я светлая, сразу бы линчевал. Надеюсь, этого ты никогда не узнаешь.

Обманывать свою пару — это последнее дело, но правду сказать не могла. Он не поймет меня.

— Филипп, а что с Игнатом? — я решила перевести тему. Сейчас я не готова рассказать о себе.

— С Игнатом больше не будет проблем, — ответил Филипп и теперь зарылся носом в волосы, жадно вдыхая мой запах.

— Ты ведь не убил его, — с надеждой в голосе прошептала я.

Только от одного нападения отбились, а теперь может и другое следом наступить. Осталось дождаться Анклава и тогда снежным волкам несдобровать. Он сам кличет беду, не понимая ее масштаба.

— Аврора мы с ним просто мило пообщались и пришли к единому решению, — усмехнулся Филип. — Он больше не появится в твоей жизни. Поэтому расслабься. Жив Игнат! — облегченно выдохнула. Это новость меня порадовала.

— Спасибо, — кивнула я.

— С мэром тоже покончено, но тут я ни при чем, — альфа загадочно хмыкнул. — У него оказалось слабое сердце и вчера мэр скончался.

— И ты ни при чем? — недоверчиво переспросила я.

— Именно, — и почему я ему не верю, но дальше тему развивать не стала. Этой проблемой стало меньше. Сожаления о смерти подлого мэра не испытывала.

Скривилась. Какое-то черствое сердце у меня. Совершенно не умею чувствовать.

Эх, если бы можно было выключить эмоции рядом с Филиппом, вообще была бы сказка. Но у меня не получалось. Он словно проник в каждую клеточку моего тела.

Сложно мне будет.

Задрала голову вверх. Небо объято подступающей ночью, лишь включенные фонари рассеивали полумрак.

Вои и все. Очередной день закончился. Что нас ждет завтра? Новое утро, или отголосок прошедшего дня?

Сегодня мы отвоевали еще один день для жизни.

Я всю жизнь жила в страхе. В голове постоянно билась мысль 'я должна выжить врагам назло'. Но врагам ли? Не для себя ли я выторговывала у смерти свой следующий день? А ведь я ничего никому не должна, даже себе. Я либо есть, либо меня нет. Все. Точка. Другого не будет.

И моей готовностью помочь оборотням, двигало чувство не долга, а именно искреннего желания, потому что любила свою пару. Не ради других оборотней я помогала, а ради Филиппа.

Федор. И ведь перед ним нет у меня долга. Они сами выбрали свой гнилой путь, а расплата всегда непредсказуема.

Жалость.

Я лишена этого чувства.

Постепенно дом засыпал.

Филипп расслабленно откинулся в кресле-качалке и его руки соскользнули с моего живота.

— Пойдем спать, — я встала с колен и погладила своего мужчину по щеке.

Филипп не возражал.

Пока я принимала душ, альфа уже забылся крепким сном.

Ну что ж, я тоже не против отдохнуть от этого утомительного и напряженного дня.

Глава 13

Я резко открыла глаза. Вроде только уснула, а уже наступил следующий день.

Занимался рассвет. Такой же, как и вчера и пару суток назад. Спокойный, умиротворенный, обещающий прекрасный день.

Филипп окутал меня собой, крепко прижимая к себе.

Свой, родной, единственный.

Довольно потянулась в кровати.

— С добрым утром, ранняя пташка, — услышала в затылок ласковый голос Филиппа.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно обернулась к нему лицом. Филипп так и не разжал своих рук. Почувствовала себя юлой.

— Твоими стараниями я отлично себя чувствую, — проговорил серьезным тоном Филипп.

Действительно, к лицу вернулись краски и освобожденное от бинтов тело 'красовалось' свежими розовыми шрамами. Так быстро? Невероятно, как стремительно работает его регенерация!

Он вглядывался в мое лицо, словно видел впервые. Стало немного неуютно от такого пристального взгляда.

— Это хорошо, — пробормотала я, рассматривая стену над головой мужчины. Смотреть куда угодно, но только не на него. Почему я так робею рядом с ним?

— Ави, спасибо, — и столько искренней благодарности было в его в голосе, что я замерла. Так непривычно слышать от вожака слово 'спасибо'. Обычно они не знают этого слова. Все что угодно: долг, преданность перед стаей, обязанность быть полезной, но не простая благодарность. — Ты спасла меня, моих волков, вернула семьям их родных. Ты ведь ведьма и для Вас закон един — не помогать оборотням, не переходить дорогу друг другу, но, тем не менее, ты рискнула бросить вызов не только своим 'сестрам', но и смерти. Мы никогда этого не забудем.

— Я сделала то, что считала нужным, — прошептали мои губы. — Твоя война с ведьмами нечестная. Они играют подло, а этого я не приемлю. И если в моих силах было сравнять ваши шансы, я это сделала. В любом случае, теперь у Вас есть годовой запас заживляющего зелья. И никакие яды не страшны. И вообще, я тоже оборотень, если ты забыл.

— Уникальный, потрясающий оборотень. Моя малышка, — Филипп взял в ладони мое лицо и прошептал жарко в губы, прежде чем поцеловать. — Я самый везучий оборотень на планете! Моя пара самая удивительная, надежная, смелая, бесстрашная женщина!

Это не первый наш поцелуй, но сейчас он был другим. Полным признательности, благодарности, искренней привязанности и утверждения принадлежности. Но не моей принадлежности, а его мне. Филипп принадлежал мне.

Я мгновенно провалилась, начала тонуть в странной дымке медленно закипающей страсти.

Мягкое осторожное касание, от которого кружилась голова. Губы настойчивые, но притягательные; иллюзорно податливые, манящие к себе магнитом.

Тело охватила мелкая почти незаметная дрожь. К человеку, в руках которого хотелось раствориться, ощутить безграничное спокойствие, безопасность и любовь.

Пряный дурман затопил меня целиком. Разум расслабился, трансформировался в сладкую негу и полностью покинул голову. Мыслей не осталось, лишь ощущение, как же мне хорошо в его объятиях.

Спустя мгновение, робкий поцелуй перерос в настойчивый. Щетина Филиппа царапала нежную кожу моего лица, но не это меня волновало, а мужчина, язык которого полностью завладел моим ртом.

Невольно застонала. И этот стон, словно дал зеленый свет Филиппу. Руки — сильные, горячие, крепкие, но осторожные и нежные. Казалось, пальцы проникали всюду. Ласково скользили по лицу, шее, на миг сжались на затылке, а потом прошлись по спине, вызывая у меня табун мурашек.

Чувствовала себя алкоголиком. Хотелось 'напиться' до потери сознания, до огромной 'белочки', у которой все хорошо и нет за спиной врагов. Есть только любимый мужчина, рядом с которым сознание отключалось. Горячо, тело горело и плавилось.

Мгновение и мужчина нехотя оторвался от меня.

— Как бы я хотел сейчас продолжить, но у меня полный дом оборотней, а нашу близость я не хочу разделять ни с кем, — жарко прошептал Филипп, крепко прижимая мою голову к своей груди, оплетая руками. Наши сердца бились в унисон, дыхание рваное и частое, а тело дрожало от нереализованной страсти.

— Точно, оборотни! — как я могла вообще о них забыть? — Им же помочь нужно и осмотреть еще раз.

— Ави, все в порядке, — мне не дали сорваться с кровати. Филипп чмокнул в макушку и нагло положил свою пятерню на мои ягодицы. Низ живота сладко скрутило. Что же он со мной делает? Нет, я так быстро сдамся, а мне нельзя. Нельзя завершать с Филиппом парную связь. — Михаил уже всех осмотрел. Выздоровление теперь зависит от регенерации, но транспортировать раненых сейчас еще нельзя, поэтому предлагаю для начала завтрак.

— Филипп, если в моих услугах больше нет нужды, то мне пора покинуть твой дом, — напомнила ему об обещании.

— Не передумала? — скривился Филипп. — Мой дом — твой дом.

— Я не могу к нему привыкнуть, — врала безбожно, но от своего плана я не собиралась отступать.

Филипп нахмурился. Ему не понравился мой ответ.

— Аврора ты слишком придирчива.

— Возможно, но еще вчера утром ты пообещал не давить и позволить к тебе привыкнуть постепенно, — напомнила о вчерашнем разговоре, и по телу прошелся холодок. Я не хотела уходить от него.

— Я помню, — недовольно проворчал альфа. — Я рассчитывал, что ты передумаешь.

— Филипп, — покачала головой и встала с кровати. — Ведьмы очень редко меняют свои решения, а я ведьма.

— И это я прекрасно помню, — скривился он.

— Твоя стая будет жить и в моих услугах она больше не нуждается, — продолжила я. — В доме очень много посторонних и это меня напрягает. Я так не могу. Не привыкла.

— Я понял тебя моя родная, — Филипп быстро преодолел между нами расстояние и бережно обнял. — Квартира уже готова и ждет только тебя.

— Спасибо.

Я приняла одно из самых странных решений в жизни. Уйти от пары и обезопасить Филиппа. И на сердце теперь спокойно, вот только мысли кричали, что я совершаю ошибку.

Но сразу выехать у нас не получилось.

Сначала Филипп обошел каждого раненого волка, о чем-то тихо переговариваясь с ними, а после завтрака закрылся на некоторое время в кабинете с Русланом, попросив меня подождать.

Просто подпирать стену, или развалиться на диване у меня не было желания, поэтому я поторопилась выйти на свежий воздух.

Путь мой пролегал через холл, где на матрацах лежали раненые волки. Видимо не всем в комнатах хватило места, а ведь дом Филиппа большой, но раненых было больше.

Потянула носом воздух. Хорошо. Запаха смерти больше не было, она отступила. Вчера мы выторговали у этой чертовки огромное количество жизней.

Усмехнулась. Как порой переменчива судьба. Еще вчера чаша весов склонялась к ведьмам, но сегодня восстановился баланс и следующая битва определит победителя. Почему-то была уверена, война еще не закончена с врагом снежных волков.

Сила заструилась по венам, и я непроизвольно поставила защиту на дом и его обитателей. Теперь даже зелья парализации не страшны этим волкам.

Идя между оборотней к выходу, напряглась. На мне скрестились десятки пытливых взглядов. Проходя мимо каждого волка, видела, как один за другим они склоняют передо мной головы, в знак безмерного уважения, признательности, благодарности и почитания, признавая меня своей, равной. И все это в полнейшем безмолвии, в оглушающей тишине.

А потом на меня хлынули все их чувства. Эмоции страха за свои семьи, за вырождение вида и облегчение, что всего этого они смогли избежать благодаря мне — ведьме, по сути, их врага.

Противоречивость вперемешку с нечеловеческой благодарностью заставили мои ноги буквально бежать из дома. Этих эмоций оказалось слишком много для меня одной. А ведь чувствовать стаю можно в одном случае, если ты принадлежишь им. Но я ведь чужая. На мне нет метки вожака, тогда как объяснить все то, что я ощутила секунду назад?

Непонятно.

Это напрягало. Всю свою жизнь, а особенно последние три года, я старалась находиться в тени, быть менее заметной, не привлекать внимания. Сейчас под пристальными взглядами чувствовала себя неуютно, как под микроскопом. Словно я личинка бабочки, которую они ранее не замечали, а теперь рассмотрели.

Нет. Я приняла верное решение. Это не моя жизнь. Я не готова.

Да, я трусливая волчица и прекрасно знала об этом, но именно благодаря этому качеству я все еще жива.

Третье правило уже нарушено. Никогда и ни при каких обстоятельствах не привязывайся к окружающим. Это будет твоя слабость.

Эх, мамочка, поздно уже. Этот город, волки, альфа — они стали причиной нарушения всех правил, с которыми я жила все эти годы. И единственное правильное решение — это уйти. Снова восстановить свою жизнь, вернуться на путь правил и больше никогда с него не сворачивать.

Я несла ответственность за свои поступки и действия. И только мне принимать окончательное решение. Увести в сторону еще одного врага. Непобедимого, сильного, хитрого и подлого Федора. Альфа и его стая сейчас ослаблены и они не выстоят в этой битве, а Филипп точно не останется в стороне, если мне будет угрожать опасность.

Выбор оказался сложным, но правильным. В этом я уверена.

Конец весны. Природа благоухала. Воздух наполнен свежестью и легкостью.

Не заметила, как ноги привели меня на задний двор дома, а оттуда, в паре десятков шагов, раскинулся хвойный лес. Не тот, которым я любовалась вчера на террасе, сидя в кресле-качалке, а другой — тихий, таинственный.

Не оборачивалась, но знала, на некотором расстоянии, за мной следует Борис. Моя охрана.

Ельник, взгорок, бескрайность.

Кроссовки от утренней росы потемнели, но это меня не тревожило. Сейчас мне стало почти хорошо — тишина, отсутствие людей, оборотней, ведьм. Борис был так незаметен, что и о нем я больше не думала. Отсутствие пытливых любопытных взглядов, не нужно вдаваться в объяснения. Сейчас можно побыть слабой, жалкой, странной, никакой и никто мне и слова не скажет, не упрекнет, не выдвинет требования, или обвинения. Природа не станет осуждать меня за трусость и размазанные по лицу слезы, сопли, слюни, ибо она всегда на моей стороне. Судят только люди. Только для них важна человеческая составляющая. Но я ведь ничего никому не должна.

Меня расслаблял вид кряжистых и разлапистых сосен и елок. Легла на душу вкусно пахнущая хвоя. Даже легкий хруст под ногами пухлых раскрывшихся шишек, куда изредка наступали кроссовки, успокаивал. А едва размытый утренний туман создавал иллюзию невидимости и обманчивой защиты.

Он был рядом.

Услышала его шаги еще задолго до того, как он появился. Или это наша связь сообщила, что ко мне приближалась моя пара. Не знала, но когда сзади меня обняли нежные, но крепкие руки, я даже не дернулась, а прильнула спиной к груди Филиппа.

— Ты ушла, — тихо проговорил альфа, медленно разворачивая в своих объятиях, беря двумя пальцами мой подбородок, заставляя вскинуть вверх голову.

Глаза в глаза. Его взгляд острый, напряженный, пытливый, тревожный и мой смирившийся, но упрямый, пустой, но обещающий. Обещающий, что я не подведу его стаю, не позволю, чтобы свершилось непоправимое, если останусь с ними.

— Ты был занят, — как можно беспечнее ответила я. — И я тебе говорила, что не могу находиться в помещении, где находится столько оборотней.

— Расскажи мне все, — попросил он — Я рядом. Чего ты боишься? — ну, почему он такой наблюдательный и пытливый?

Молчала. Не собиралась отвечать. Не время. Не нужно ему знать о моей стае.

Лунные волки жили скрытно и обособленно. В последние пятьдесят лет, о нас вообще ничего не слышно. Ведьмы окутали наш городок защитными чарами отвода глаз. Федор слишком подозрителен.

А, может, стоит все рассказать? Поделиться своей болью?

Нет, нельзя, тогда он точно что-то заподозрит и глаз с меня не спустит. Уйти незаметно от охраны я смогу, но это будет проблематично сделать от альфы. Он учует меня везде. Об этом тоже надо позаботиться.

— Жизни, — ответила ему. Филипп нахмурился, не поняв меня.

Вздохнула. Ну, как объяснить мужчине, что именно жизнь — это страх. Тот тягучий, мученический и перекрывающий дыхание ужас. Жизнь — вечная борьба за место под солнцем. И нужно настолько ловко приспособиться к ней, чтобы эта жизнь стала твоей путеводной нитью. Я не настолько хитра и мудра. Не настолько удачлива и пронырлива. Мне не по силам многое. Я барахтаюсь в этом болоте под названием жизнь и кажется, что с каждым днем меня все глубже тянет на дно. Да, сейчас под моими ногами 'кочка' — этот город, но и 'кочку' мое болото скоро проглотит, если я с нее не соскочу. Этого я позволить не могла.

Задача непосильная, но мне придется приложить все свои силы, чтобы забрать свое 'болото' с собой. Но хватит ли мне сил? Не проще ли сдаться?

Тряхнула головой. Нет, смерть — самое легкое избавление от всего. Папа бы оттаскал меня за хвост за такие мысли. Он всегда говорил, что слабым быть легко, даже делать для этого ничего не надо, но попробуй быть сильным — вот залог твоей счастливой жизни. Но, где это счастье? Не могу к нему даже близко подобраться, а значит я все еще слабая. Родители не хотели бы, чтобы я сдалась так легко.

— Жизнь — трудная штука, — дернула уголком губ, но продолжила. — Иногда мне кажется, еще чуть-чуть, и она меня сломает, как молодую, тонкую, хрупкую веточку юного деревца. Растопчет, превратит в пыль, если я буду сопротивляться.

— Ты не права, — мотнул головой Филипп. — Жизнь — самое прекрасное, что у нас есть, — я лишь фыркнула на его замечание. — Да, согласен, она не без трудностей и опасных коварных крутых виражей. Но именно эти опасности заставляют нас ценить спокойные тихие моменты. Такие, как сейчас, в этом ельнике, где только мы с тобой и утренняя тишина. Да и если бы не эти трудности, разве мы бы встретились? Разве бы нашли друг друга в этом огромном мире? Я не знаю, что у тебя случилось в прошлом, почему ты бежала из стаи, — хотела возразить, но Филипп на миг прижался ко мне губами, затыкая рот. — Но благодарен, что этот побег в итоге привел тебя ко мне.

— И я этому совсем не рада, — буркнула под нос.

— Ты глупая, упрямая ведьма, которая готова отказаться от пары в угоду своих убеждений, — недовольно рыкнул Филипп и придавил меня спиной к дереву, нависнув сверху огромной скалой. — Готова бороться в одиночку со своими врагами, лишь бы доказать свою крутость.

— Я боюсь! — на глаза набежали слезы обиды несправедливых обвинений. — Я так боюсь тебя потерять, поставить под удар твою стаю, что да, — упрямо посмотрела в его глаза. — Да я готова отказаться от пары, если тем самым спасу вам всем жизни.

— Аврора, ты моя пара, — как неразумной напомнил мне Филипп. — И все проблемы мы будем решать вместе.

— Но...

— Но ты сейчас помолчишь и дослушаешь, — Филипп прижал палец к моим губам, не позволяя возразить. — Вчера ты совершила невероятное — вытащила нас из такой задницы, что, если бы не твои зелья, сегодня бы я хоронил большую часть стаи. Это не забывается. Но долг жизни для меня сейчас второстепенное. Главное это ты! Моя пара, моя женщина, моя жизнь! Я переверну Землю, но обрету для тебя покой с твоим участием или без. Ты больше не одна. Знай, что теперь за твоей спиной не только я, но и весь клан снежных волков. Ты наша. Наша ведьма-оборотень от кончиков волчьих когтей, то кончиков ведьмовских волос.

Как он может так открыто заявлять об этом? Мне это не нужно. Не нужны подобные жертвы. Я не позволю, а значит и решение мое правильное. Уйду, не прощаясь. Федор не тот противник, против которого можно выстоять. Не сейчас.

— Первое правило. Стая твой враг. Беги, как можно дальше, заметая следы. Ведьмы не друзья тебе. Каждый сам за себя, — неожиданно даже для себя самой прошептала я.

— Что? — не понял Филипп.

— Второе правило. Доверяй только себе. Полагайся на свой нюх и чувствуй сердцем. Ты единственная, кто никогда не предаст тебя, — мамочка, папочка, как же мне не хватает вас. Филиппу не понять меня. Он не один.

— Аврора!

— Третье правило. Никогда и ни при каких обстоятельствах не привязывайся к окружающим. Это будет твоя слабость, — почувствовала на щеках влагу. Я плачу? Даже не заметила. Не хочу привязанностей. Не хочу видеть смерть этих волков, а она непременно будет, стоит им только встать на пути Федора.

— Аврора, какие к черту правила? — рычание перешло в нетерпение, но я его проигнорировала.

— Четвертое правило. Всегда оставайся доброй сердцем, даже если тебе до смерти плохо, — я никогда ни с кем не делилась своей внутренней болью, потерей, одиночеством.

Почему сейчас я озвучила все это?

— Аврора, что за ересь? — Филипп меня встряхнул и снова заставил смотреть на него, вытирая шершавыми твердыми пальцами мокрые щеки.

— Это правила выживания, — горько хмыкнула я, выворачиваясь из объятий. — Правила, сохранившие мне жизнь и которые я нарушила, — в глазах Филиппа вспыхнул непонятный огонь, а потом он снова притянул меня к себе и погладил по волосам. Как ребенка, как запутавшуюся в себе девочку, потерявшуюся на дороге жизни. — Даже облик старухи приняла. Я так устала, что чувствовала себя ею — немощная, разбитая, одинокая развалюха. И я не могу позволить вам рисковать собой. Не хочу быть виновником смерти твоей стаи. У тебя достаточно своих врагов, чтобы брать на 'плечи' еще моих.

— Тебе больше не о чем волноваться, — уверенно заявил он. — Со мной ты в безопасности. Я буду беречь тебя, а с врагами мы разберемся, — хлюпнула носом. Я так долго мечтала о подобных словах, но как же они не вовремя. Нельзя раскисать. Тыльной стороной ладони стерла дорожки слез

— Лучше отвези меня в город, — мотнула головой, обретая над своей слабостью контроль.

— Не передумала? — недовольно проворчал Филипп.

— Нет.

Крепко держась за руки, мы вышли из ельника. Нас ждал город.

Внедорожник мягко рассекал трассу. Перед нами мчались два автомобиля, расчищая путь от других машин. Мы как в кортеже президента!

Обернулась. За нами следовало еще две машины. Это видимо охрана. Такое внимание всегда привлекает лишние взгляды, а это плохо.

Ладно, охрана мне по плечу.

Прикрыла глаза. Сама не заметила, как соскользнула в легкий транс. Сила прислушивалась к окружающей среде, считывала эмоциональный фон природы.

На первый взгляд не было никаких отклонений, но это только если заранее не знать этот фон.

Природа нарушена. Посмотрела в сторону приближающегося города.

Мысленно выругалась. Ведьмовское зрение транслировало тонкую растущую паутину. Сверху город медленно оплетала темная гнилая ведьмовская паутина. Федор отлично практиковал заклятия и зелья. Он сильный ведьмак.

Сейчас эта паутина пассивна и не до конца взяла в кокон город. У меня есть, как минимум пара, тройка дней, прежде чем ловушка захлопнется. А то, что эти сети раскинули на меня, сомневаться не приходилось. Слишком сильно похоже на вожака. Федор любил играть на публику и мою казнь он хотел преподнести красиво.

Проклятый ублюдок!

Спокойствие Аврора! Ты справишься! Три года назад выжила и сейчас сможешь.

А может, это происки врагов Филиппа? Может, это на него рассчитана ловушка? Ведь, едва город накроет паутиной, как снежные окажутся в западне.

Нет — это ошибочное предположение. Направленная на снежных волков сила, пассивна и враг Филиппа осведомлен об этом. Он знает, что на снежных эта ловушка не подействует.

Значит, все-таки я.

Уходить из города нужно в ближайшее время. Притуплю бдительность охраны и уйду 'по-английски'. Филипп будет зол, зато жив, а большего мне не надо.

— Готова смотреть квартиру? — вырвал меня из транса голос Филиппа.

Надо же, а мы, оказывается, уже припарковались возле элитной высотки. Я и не заметила.

— Готова, — забота Филиппа грела мою черствую черную искалеченную душу.

— Квартиру я подобрал в одном из наших отстроенных домов, — сообщил он, помогая выбраться из машины. — Тебе понравится, — пожала плечами. Я не прихотлива и привыкла к разным условиям проживания.

— Спасибо, — ответила я.

Дом оказался с сюрпризом. Повсюду чувствовался запах оборотней — жильцов этого дома.

— Чтобы всегда была под присмотром, — объяснил Филипп, когда мы поднимались на пятнадцатый этаж.

— Даже не сомневалась в твоем контроле, — недовольно отметила я. Плохая идея поселить меня в логове снежных оборотней.

— Язва, — засмеялся Филипп. — Но иначе я не могу. Ты говорила, что наш вид тебя напрягает, но его и не будет рядом. В квартире ты будешь жить одна, но если понадобиться, какая-либо помощь, можешь обращаться либо ко мне, либо к любому моему волку. Тебе всегда помогут.

Квартира оказалась двухкомнатной. Просторные помещения, много навороченной техники. Даже джакузи было!

— А квартира не слишком шикарная для меня? — скептически посмотрела на огромную двуспальную кровать.

Апартаменты великолепны, жаль, что задержусь здесь ненадолго.

— Она еще и для меня, а я люблю комфорт, поэтому обживайся, — улыбнулся он. Конечно, любит. Вожаки всегда выбирают себе самое лучшее. Только с парой ему не повезло. И все-таки Филипп классный. И если бы не обстоятельства, нырнула бы в омут с головой в эти отношения. — Еще я посмел подобрать тебе гардероб, — он открыл неприметную дверцу, где обнаружилась небольшая комнатка со стоячими вешалками, полными женской одежды. — Надеюсь, угадал с размером.

— И когда только успел? — ошарашенно изумилась я, осторожно прикасаясь к дорогой ткани. Мягкая, так и просилась к телу, но я резко одернула руку. Я не привыкла к такой заботе.

— Не хотел, чтобы мы время тратили на хождения по магазинам, когда просто можем насладиться друг другом, — и меня жадно поцеловали в губы.

Поцелуй не был похож на утренний. Сейчас Филипп проявлял чувства доминирования, устанавливал на меня свои права.

Требовательный, жадный, всепоглощающий, страстный. Удар спиной о стену резко привел меня в чувства.

Проклятье! Не заметила, как кошкой льнула к вожаку, оплетая его бедра ногами, терлась о пах, чувствуя огромное возбуждение в брюках мужчины.

Филипп застонал, а потом нехотя отстранился, но тело все еще продолжал прижимать к стене.

— Ты с ума меня сводишь, — прохрипел альфа. — Я так хочу остаться, но мне, к сожалению, пора, — прошептал он, зарываясь носом в макушку. — Так не хочу уходить, но мне нужно разобраться со вчерашним нападением.

— Да, конечно, — куда делся мой голос? Я себя практически не слышала, только собственное шумное дыхание.

В этом маленьком двухкомнатном мире, рядом с сильным мужчиной, все беды отступили, правда, на время.

Меня чмокнули в нос и ушли, а я обессиленно сползла по стене. Мне будет трудно уйти от Филиппа.

Сердце сдохнет без него.

Чтобы, как-то отвлечься от унылых мыслей, стала изучать свое временное место обитания.

Будто в будущее попала. Все такое незнакомое.

Даже холодильник забит едой. Готовой. Заметила на некоторых контейнерах этикетки известного ресторана города.

Филипп обо всем позаботился.

Черт. Снова глаза на мокром месте.

Как порой жестока с нами судьба.

Нет. Не думать об этом.

Вроде бы завтрак был недавно, но нервное переутомление заставило жалобно урчать желудок.

После слияния, заметила у себя усиленный аппетит. Я стала очень много кушать. Рора наверстывала упущенное.

Сейчас передо мной возвышалась паста из морепродуктов, которую я уминала за обе щеки.

Какая бы гордость не была у меня внутри, но и от одежды не отказалась. Тряпки старухи на мне мешком висели.

Бросила взгляд в зеркало.

Обычные джинсы, кеды, белая футболка и завязанные волосы в высокий хвост, напомнили о том, что я все же молодая и довольно привлекательная девушка. Даже косметика мне была не нужна. Милое лицо, изящные покатые плечи, высокая пышная грудь, тонкая талия, немного широковатые бедра, но Филиппу я нравилась любой.

Я решила ознакомиться с районом. Нужно осмотреться, подобрать пути отступления.

Подхватив рюкзачок, поспешила на улицу.

— Аврора Михайловна! — услышала знакомый голос Бориса. Он выскочил из машины и быстро оказался рядом. — Вас куда-то подвезти?

Нахмурилась. Как я забыла, что за мной повсюду следует охрана.

— Нет, — отрицательно мотнула головой. — Просто решила пройтись. Конец мая очень теплый, не хочется сидеть в четырех стенах.

— Как я Вас понимаю, — хмыкнул мужчина. — Но Вы же знаете, что отпустить Вас одну мы не можем.

— Куда уж без доблестной охраны, — в моем голосе отчетливо сквозил сарказм. Борис это тоже заметил и недовольно покачал головой.

— Вы сокровище нашей стаи, — твердо заявил он. — Вы пара нашего вожака. Альфе невероятно повезло, — ой, сомневаюсь, что повезло. От меня сплошные неприятности и беды.

— Борис...

— Вам не о чем беспокоиться, — оборотень кивнул в сторону машины, где стояло еще два волка. Алекс и Игорь. С ними я тоже успела познакомиться. Двое высоких жилистых симпатичных мужчины. Эта троица очень интересные личности. На вид лет тридцать, а на самом деле точно больше. Возраст оборотней не определить. — Вы нас даже не заметите.

— Ладно, — махнула я рукой. — Делайте, как знаете.

Лето буквально на носу. Я обожала это время года.

Еще ребенком мы часто с семьей выезжали на озеро и неделями там отдыхали. Волчицей плескалась в воде, девчонкой сидела на берегу и лепила из глины куличики. Беззаботное было время. Это было так давно, что временами я сомневалась, а мое ли это было детство? Или я подглядывала в воспоминаниях за другой девчонкой. У нее все было отлично. Она была счастлива, а родители не садились в тот злополучный самолет на свой последний смертельный рейс.

Я шла медленно, подставляя лицо ласковому солнышку, впитывала в себя его тепло и нежность. И даже наброшенный на город ведьмовский купол, не смог перекрыть доступ солнечным лучикам, согревающим все вокруг.

Как и заверил Борис, их я не видела и даже не ощущала, но знала — охрана присматривала за мной.

В какой-то момент все изменилось. Резко набежали облака и закрыли весь свет. Больше не ласкали меня лучи и не согревали своим теплом. Подул ветер, немного растрепав хвост, поднимая с земли мелкие сухие веточки и бумажный мусор.

Странный ветер. Ленивый, дующий нехотя, словно его заставляли.

По телу прошелся непонятный озноб. Оборотни не мерзли. Несмотря на то, что на мне была лишь футболка, до того, как подул ветер, воздух был по-летнему теплым.

Ветер. Чувство, что меня облапили со всех сторон, настолько 'прилипчивым' он был.

Особенно к шее, там, где бился пульс. Переместился на грудь и словно, издеваясь, прошелся по чувствительным соскам. Бюстгальтер был из тонкого мягкого материала. Он не смог задержать наглый ветер.

Футболка была немного короткой и соблазнительно открывала пупок. Именно к нему сейчас переместился наглый ветер.

Но когда я ощутила его ТАМ, кровь застыла в жилах. Меня нагло 'ласкали' между ног.

Это был не просто ветер.

Инстинкты верещали.

Интуиция кричала обезумевшей баньшей, звенела надрывно. Тело покрылось испариной, словно меня без подготовки засунули в сауну и врубили в ней все двести градусов жару.

За мной следили. Уверена, все это время меня не выпускали из вида. Это была не случайная встреча с ветром. Надо мной издевались, сообщали, что я больше не 'невидимка'.

А я рассчитывала, что у меня есть еще время, чтобы уйти. Не успела.

Последний выброс силы был самым мощным за то время, что я стала черной ведьмой. Это если не считать смерть Стаса. Поэтому Федор здесь сможет оказаться не раньше чем через неделю. Я ведь почти на противоположном конце страны. Все-таки отследить по силе ведьму, трудоемкое, длительное и кропотливое занятие. Нужна постоянная концентрация, чтобы не упустить связующую нить. А Федор не железный и ему тоже требуется отдых.

Внешне сохранила ледяное спокойствие. Не хватало, чтобы охрана заметила неладное. Снежные не пострадают. Я не позволю.

Теперь, помимо ветра, враг позволил почувствовать мне его пристальный, холодный, липкий, неотступный взгляд. От него нигде не скрыться.

Опустилась на корточки, делая вид, что поправляю шнурок на кеде, параллельно сканируя местность взглядом.

Никого. Подозрительных личностей не обнаружила.

Ведьмовское зрение тоже молчало.

Нет, народа в городе всегда много, но нет того самого — следящего. Обычные горожане с детьми и без, спешили по своим делам.

Поднялась на ноги и продолжила свой путь.

Чужой взгляд нервировал, а ветер надоедал, но ничего предпринимать не стала. Федор не дурак. Он не станет раскрываться перед обычными людьми. Он просто со мной играет.

Хотя. Скорее всего, Федор послал за мной кого-то другого. Не стал опускаться до личного присутствия. Меня приволокут к нему за шкирку, бросят в ноги, заставляя скулить Рору и вымаливать жизнь, но в нашем случае просить смерти.

Глубоко в душе надеялась — у меня, наконец, настала стабильная, светлая полоса. Даже позволила себе мечты о жизни вместе с Филиппом.

Иллюзия. Снова пустые несбывшиеся фантазии.

Не будет. Ничего светлого в моей жизни не случится.

Филипп — был тем самым ярким, живым мощным лучом, но и он погаснет, не сможет разрезать вокруг меня сгустки тьмы. Ее слишком много.

Забылись глупые, ничего не значащие наши препирательства. Все это стало неважным.

На фоне приближающейся бури, прошлые недосказанности больше не имели значения.

В мыслях уловила, что-то важное и необыкновенно ценное. Неторопливо и неожиданно поняла — в жизни происходило все так, как и должно было быть.

Каждое событие, встречи, действия — все это ведет нас к какому-то результату. Пока не разобралась к чему именно, но уверена — даже эта слежка должна была тоже случиться. Значит, впереди еще один крутой поворот, предопределяющий итог этой вечной гонки. Постоянные бега в никуда, наконец, приведут меня либо к финишу, либо навсегда оставят меня в моем 'болоте'.

И это осознание придало мне сил на будущую борьбу. Только от меня зависело, приду ли я к своему финишу, где меня встретит моя судьба, или останусь валяться слабачкой на дороге, так и не разорвав красную ленточку победы.

Ветер. Отогнала его прочь, как надоедливую муху.

Слежка.

Гордо вскинув подбородок, улыбнулась. Знала, что невидимый враг наблюдает. Пусть не думают, что загнали меня в ловушку.

Я, может, и трусливая волчица, но и у меня есть клыки.

Страх медленно, но уверенно отступал.

Я не одна. У меня есть я, этот мир, могущественная сила, возможность действовать, ценить и хранить жизни близких, любить моего оборотня. И все это существует в реальности, в настоящем.

Только встречусь я с врагом на другой территории.

В голове прокручивала план отступления из города. Мнение я свое не изменила. В принятом мною решении я уверена. Подставлять свою пару и его стаю не стану.

Поправив на плече рюкзак, фыркнула и, улыбаясь, зашагала обратно к дому.

А вот недалеко от дома, на противоположной стороне дороги, и обнаружился сюрприз. Неприятный, но ожидаемый.

Неужели не сдержался и решил себя явить народу?

Нет, оборотни по-прежнему его не ощущали и не видели, лунный волк был осязаем персонально для меня.

Развалившись на лавочке, сидел крупный мужчина-качок с квадратной шеей. Он лениво курил сигарету и пристально смотрел в мои глаза.

Я прекрасно знала этого мужчину, и радости мне такое знание не принесло.

Эдуард Волков — племянник вожака. Жестокий, наглый, беспринципный ведьмак-оборотень. И сейчас он победно ухмылялся, окидывая мое тело жадным, похотливым взглядом. То, что Эдуард увидел перед собой, ему понравилось. Он бесцеремонно провел по паху рукой, не отводя от меня взгляда, словно говорил, что я буду его перед смертью. И снова этот гадкий ветер. Налетел рывком и снова начал 'гладить' меня между ног. Извращенец! Проклятый ублюдок!

Скривилась от отвращения, показывая тем самым, как я к нему отношусь.

Эдуард никогда не обращал на меня внимания. При каждой нашей встрече старался оскорбить, или пнуть, как надоевшего щенка. Но он никогда не смотрел на меня, как на женщину. Я была для него одна из. Ничего примечательного.

Сейчас же этот взгляд обещал мне многое. И прежде, чем меня отдаст Федору, эта скотина прекрасно развлечется.

Ну, уж нет. Я лучше сдохну, чем позволю прикоснуться к себе этой мрази.

Когда Эдуард кивнул на моих телохранителей, а затем провел ребром ладони по горлу, внутри все заледенело. Его жест более чем красноречив.

Ведьмак медленно затушил сигарету о ладонь, а затем показал ее мне с ожогом внутри. Что он хотел этим сказать?

Я дернулась, а Эдуард расплылся в довольной ухмылке. Мой мимолетный страх доставил ему удовольствие.

Быстро взяла себя в руки и злорадно оскалилась. Не дождется. Не стану скулить и вымаливать пощады.

Я смогла удивить этого волка. Неужели не ожидал от меня такого отпора? Незаметно для окружающих, сформировала в руке сгусток потока воздуха.

Эдуард ухмыльнулся и широко развел в стороны руки, мол, дерзай девочка, покажи все, на что ты способна.

И я бросила. Этот 'шар' не принес большого вреда волку, но заставил того покачнуться.

Эдуард устоял на месте и все так же широко улыбался, а потом его тело пошло рябью и мужчина исчез на глазах.

Телохранители, словно почувствовав неладное, напряглись и окружили меня со всех сторон.

— Что происходит? — встрепенулся Борис.

— Ничего особенного, — пожала я плечами, спиной отступая к подъезду, не сводя взгляда с лавочки. — Просто проверила свою силу.

— И как? — недовольно заломил бровь Игорь.

— Все в порядке, — хотя в порядке ничего не было.

Эдуард стал намного сильнее с нашей последней встречи. Полностью скрывать себя даже от ведьмовского зрения могут ведьмаки с высоким порогом силы.

Я это умела, но практически не пользовалась. Эти чары слишком затратные. Да и после их применения чувствуешь себя поломанным, побитым, немощным, свежим трупом. Ощутила на себе однажды и больше не пользовалась этими чарами. Во мне текла безграничная сила, но даже ее присутствие не облегчало такой болезненный откат. Только Эдуард как-то обошел это побочное действие. Выглядел довольно бодро, свежо и румяно. Он не был ослаблен. Как ему удалось?

Откуда это умение у Эдуарда, страшно представить. Неужели он, как Стас?

Тряхнула головой. Не время думать об этом. Время уносить ноги. Сегодня ночью. Завтра уже будет поздно.

Интуиция орала сиреной — откладывать побег нельзя.

Оплела квартиру защитными чарами. Сигнал тревоги должен сработать. В любом случае, о непрошеных гостях я буду знать.

Рюкзак был небольшим. Можно было бы взять сумку и объемнее, но с баулом я далеко не убегу. Этот вариант отметался. Взяла самое необходимое на первое время, а там что-нибудь придумаю.

Не думала, что пребывание в этом городе продлиться недолго. Обычно мне хватало полугода, чтобы прийти в себя от очередной погони, но чего уж теперь вздыхать? Сама виновата. Сорвалась в том лесу.

Рюкзак набила битком.

Жаль. Мне хотелось в этом городе задержаться, а возможно, и остаться навсегда рядом со своей парой.

Если бы мы встретились в другое время и при других обстоятельствах, то все было бы иначе. Теперь мне осталось написать ему, хоть небольшую записку. Объяснить, почему ушла, не попрощавшись, отказавшись от его помощи.

Шмыгнула носом. Как все не вовремя. Филипп будет в ярости и возненавидит меня, но я не буду им рисковать. Слишком дорог для меня этот мужчина. Пусть мы знали друг друга несколько дней, три из которых я пребывала в бреду, но он навсегда поселился в моем сердце.

Сейчас нужно выскользнуть из города. Паутина скоро достигнет земли и тогда, незаметно покинуть город у меня не получится. Пока расплету чары, меня обнаружат.

Я все делала правильно. Так будет лучше для всех. Что до одной глупой лунной волчицы, если под угрозой нового вымирания целая стая снежных волков.

Свою судьбу я определила три года назад и ничего не изменить. Но я не жалела о том, что сожгла гнилое сердце гада. Он не достоин жизни. Падальщик!

И теперь меня настигала расплата, но я не сложу лапки в ожидании смерти, а поборюсь до последнего. Федор знал, кем я стала, но его это не остановило.

Нужно вывести из-под опасности снежных волков. Это не их битва. Только моя. Покину территорию стаи и больше никогда в жизни не нарушу четыре основных правила, оставленных мамой.

Подготовленный к побегу рюкзак спрятала в гардеробной среди других вещей. Его время придет ночью.

Кажется, все.

Глава 14

Как бы я не храбрилась, как бы не уверяла, что ни черта не боюсь и справлюсь, но трусила. Мне до одури было страшно. Еще никогда Федор не был настолько близко. Мы всегда успевали разминуться, но не сегодня. Как он смог так быстро отыскать меня?

Да, я подставилась сама, но была уверена — у меня еще есть время для отступления.

Ошиблась.

Как же так?

Какое-то время одеревенело смотрела прямо перед собой, гипнотизируя взглядом кухонный стол, словно пытаясь отыскать там ответы, или подсказки, как выкарабкаться без потерь.

Ужин на тарелке стоял не тронутым, а какао в кружке казалось безвкусным. Ничего не хотела, но спустя минуту начала есть. Силы мне нужны, а углеводы помогут не свалиться в голодный обморок на потеху врагам.

Вечер принес с собой острые, как иглы мысли и опустошенность в сердце.

Обвела взглядом комнату. Чужая, незнакомая обстановка ничего не трогала в моей душе. И хорошо, что я здесь задержусь ненадолго. Не успела к ней привыкнуть. Легче будет уходить. Трудно расставаться с любимыми вещами. Ведь все хранит в себе память.

Родительский дом. Наверняка, Федор его уничтожил. Я ничего не успела взять с собой. Даже фото родителей не было. Ничего не осталось.

Сделалось горько.

За эти годы я не один раз думала все бросить, перестать бороться, а может даже просто шагнуть из окна многоэтажки, прекратив весь ужас собственных мытарств. Хотелось уничтожить физическую оболочку, освободить искалеченную душу и отыскать родных за границей миров. Хотелось снова почувствовать себя маленькой девочкой, за спиной которой всегда находятся любящие родители.

Я всегда считала суицидников безвольными существами, утрирующими свои проблемы, раздувающими до мировых масштабов свои незначительные, маленькие трудности.

И теперь снова размышляя об этом, просто приняла факт их существования. Теперь я понимала — эти люди не безвольны и бесхарактерны. Иногда проблемы бывают разными: запутанными, трудными, почти нерешаемыми, а ты не настолько сильный, чтобы остановить мчащийся на тебя поезд проблем, не можешь сдвинуть колею и направить его в другую сторону.

Но так бывает. Мы не в состоянии выдержать на своих плечах то, что преподносит нам судьба. Да, трясутся коленки, поджилки, ломается хребет и в итоге тебя просто раздавливает этой неподъемной ношей.

И у меня тоже тряслись поджилки. Мои плечи слишком хрупкие, но я все еще цеплялась за 'ограду', в попытке удержаться на ногах, хватаясь за любую опору.

Лбом прислонилась к окну.

Пятнадцатый этаж. Прохожие внизу казались мелкими муравьями, а автомобили с этой высоты — игрушечными машинками. И на этом фоне мои проблемы тоже померкли, стали меньше, что ли, а значит, не все еще безнадежно.

Медленно и тихо садилось солнце.

Нет. Я так с ума сойду. Нужно срочно что-то делать, а не жалеть себя.

Федор не увидит моего смирения. Не доставлю ему такого удовольствия.

Мне нужен холодный душ и ясные мысли в голове.

В душе я сильно продрогла, но зато холодная вода отлично все расставила по своим местам.

Закутавшись в длинный махровый халат, поерзала на кровати, вновь окунаясь во всемирную паутину. Нужно понять, куда мне двигаться дальше.

Поморщилась. Я так не хочу пользоваться невидимостью, но другого выхода незаметно покинуть город, у меня не было. Да потом сутки буду корчиться в болезненных конвульсиях, но зато живая и целая. Но как Эдуард обошел откат?

На первое время у меня были деньги. Еще со старых запасов, оставленных на совсем 'черный' день. Должно хватить на пару недель, а там я что-нибудь снова придумаю.

Нужно убраться из города как можно дальше.

Прикрыла глаза. Дьявольские сутки меня ждут, но это ничтожная цена за спасение снежных волков.

Нужно исправить эту чертову ситуацию. Я привела врага в их город, значит, мне и уводить его. Уверена, как только Эдуард поймет, что я улизнула из-под носа, тут же покинет город. Ведь сейчас цель — я.

Лишь бы мой план удался и тогда можно будет на время выдохнуть, выпустить из легких весь сжатый кислород.

Приблизительный маршрут проложен. У меня есть около пяти часов для сна, прежде чем я уйду в ночь.

Жаль, что с Филиппом не попрощалась.

— Черт! — выругалась я и соскочила с кровати. — Балбеска! — забыла написать элементарное письмо, объясниться, почему ушла. Он не заслужил такого отношения. Только не Филипп — самый благородный из встреченных мною оборотней.

Вот только до листка бумаги я так и не успела добраться. Слух уловил тихий щелчок дверного замка.

По спине прошелся липкий ужас страха. Почему моя защита не сработала?

Прильнув к стене, сформировала в ладони боевой воздушный 'шар'. Едва незнакомец открыл дверь, как из меня вышел весь воздух. Оказывается, я не дышала все это время.

По щекам потекли слезы облегчения.

Филипп.

Это всего лишь альфа. Он не взламывал мою защиту, потому что я не ставила ничего против него.

Ключи!

Естественно у него были ключи, поэтому он и вошел без проблем.

— Ави? — услышала тихий голос оборотня. — Ави я чувствую твой страх, — как?

Думала, что только я ощущала его эмоции. Это же невозможно. Нужно взять себя в руки. Вдох-выдох, вдох-выдох.

— Филипп, что ты здесь делаешь? — хрипло спросила я, выходя из спальни, не забывая растворить боевой 'шар'.

— Я жутко соскучился, — улыбнулся он, но глаза оставались серьезными. Он вглядывался в меня и не мог понять, что со мной происходило. — Думал, этот сумасшедший день никогда не закончится, — вожак резко преодолел между нами расстояние и заключил меня в крепкие объятия. — Чего ты испугалась?

— Ну, знаешь ли, — вспыхнула, как свечка. Адреналин ужаса все еще бурлил в моей крови. — Не каждый день к тебе крадется неизвестный тип.

— Прости, — качнул головой Филипп. — Не подумал. В мыслях была только ты, — и тут желудок Филиппа издал голодную трель.

— Пошли, покормлю тебя, — взяв за руку вожака, потянула его на кухню. — Целый день, наверное, голодный ходил.

Холодильник забит едой и я все точно не съем. Теперь уж точно нет.

— Ну, я завтракал с тобой, — устало улыбнулся Филипп и буквально рухнул на стул.

Измотанный, но жутко довольный Филипп настораживал.

— Как себя чувствуют раненые? — задала вопрос, выставляя поздний ужин на стол.

— Через пару дней можно будет отправлять их по домам, — ответил альфа. — Твое зелье поистине творит чудеса.

— А поиски врага?

— Моего врага не обнаружили, но засекли в городе чужаков, — напряглась.

— Каких?

— Пока не узнали. Слишком ловко уходят от слежки, — скривился Филипп. Эдуард со своими прихвостнями. Точно он. — Даже вторую ипостась не смогли определить. Что-то мешает. Чувствую, что и здесь без ведьм не обошлось.

— Ты так считаешь? — невозмутимо спросила я.

— Да, оборотни не сотрудничают с вашей братией, но последние нападения на мой клан доказали обратное. В мире грядут глобальные перемены, если оборотни и ведьмы начали работать в связке, — нахмурив брови, проговорил Филипп. — Но эти оборотни иные. Не могу пока понять в чем их исключительность, но это на данный момент не важно, — Филипп отодвинул грязную тарелку в сторону и потянул меня к себе за пояс халата. — Сейчас самое важное — это ты, — вожак прижался головой к моему животу, так и не поднимаясь со стула. Сквозь плотную ткань ощущала животом горячее дыхание мужчины. — Ты вся такая ароматная, вкусная, что так бы и съел тебя, — Филипп оголил бедро и поставил мою ногу к себе на колено, тут же прижимаясь к нему губами. — Но я бы сначала сходил в душ, а потом обнял тебя и уснул мертвецким сном.

— Э, — растерялась я. — Не хочешь же ты сказать, что остаешься? — это в мои планы не входило.

— Именно это и хочу сказать, — нагло ухмыльнулся он.

— Но мы же договаривались! — возмущенно воскликнула я.

— Мы договаривались, что ты съедешь из моего дома, но мы ни разу не обсудили момент ночевки. Сейчас я это точно обсуждать не хочу, — я возмущенно пыхтела как паровоз. Филипп покачал головой и продолжил. — Ави, не строй между нами стены. Я их все равно разрушу. Я дал тебе свободу, но ночи все мои. Ты моя пара. Прими уже этот факт и не упрямься, — Филипп на миг прижался ко мне губами, а потом медленно поднялся со стула и поплелся в сторону ванной.

Я могла постелить ему в другой комнате, но не стала. Смысл? Филипп ясно дал понять, что будет спать рядом со мной. И как мне теперь уходить? Смогу ли пересилить себя и отпустить этого мужчину? Ох, какой же сложный выбор.

Переодевшись в шелковую ночную рубашку кремового цвета, вернулась на кухню. Хотелось выпить горячего какао. Чуткий слух улавливал, льющуюся за дверью ванной, воду. Представила, как капли ласково стекали по упругим мышцам мужчины.

Мотнула головой. Ох, не о том мне сейчас надо думать, не о том.

Не прошло и пяти минут, как Филипп появился на пороге кухни, уверенной походкой направляясь прямо ко мне.

Замерла, лишь бешено колотящееся в груди сердце, сейчас нарушало образовавшуюся тишину.

А Филипп красив. Чертовски привлекателен с этими налитыми силой мышцами. Упругая смуглая кожа. На груди жесткие короткие волоски, придающие этому невероятному телу еще больше мужественности. Сильные жилистые ноги, рельефные плечи и кубики на прессе. А ведь я видела его голым, но именно сейчас смогла рассмотреть всю его нечеловеческую красоту. Тело, словно высечено из камня и только белое полотенце, едва держащееся на бедрах, говорило о том, что передо мной все-таки живое существо. Оборотень. Хищник

А Филипп знал, как действует на женщин. Наверняка, специально показался передо мной в таком виде, чтобы оценила. Но мне не нужно было его оценивать, я уже любила его.

Ахнула, когда альфа сдернул с себя полотенце, отшвырнул его в сторону, и совершенно не стесняясь, нагим оказался в паре сантиметров от меня.

— Ты хоть бы трусы надел, — пропищала я, схватившись мертвой хваткой в кружку.

Филипп был жутко возбужден и продемонстрировал мне это во всей своей красе.

— У меня нет чистого сменного белья, — лениво прошептал этот нахал, нагло отбирая из моих оцепеневших пальцев кружку с какао и делая из нее жадный глоток. — Вкусно, — прошептал он и поставил пустую тару в раковину. — Не думал, что мой вид тебя смутит.

— Знаешь ли, — фыркнула я. — Не каждый день передо мной вышагивают голые мужики.

— Я не какой-то там мужик, — рыкнул альфа, резко придавливая меня к столу. — Я твоя пара и сейчас еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя.

А мне почему-то понравилось поведение Филиппа. Он вел себя правильно, достойно. Сейчас он уважал мое мнение. Да мне было страшно, но не Филиппа, а самого принятия, что это мой мужчина и другого уже не будет.

Приглушенный свет кухни, шумное дыхание двоих, и от нарастающего напряжения буквально трещал воздух.

Это невыносимо. Он так близко, но одновременно далеко. Как выстоять в этом противостоянии и не погубить друг друга?

Какое-то время Филипп молча изучал мое лицо, а потом прохрипел:

— Можно? — и я поняла, о чем он. Он спрашивал, а не напирал, как обычно. Часть меня удивилась этому вопросу.

— Раньше ты не спрашивал, — в тон ответила ему.

Я ведь не хотела, чтобы заходило все так далеко, но отказать сейчас, было выше моих сил. Да, через несколько часов я признаю все ошибкой, но сейчас я хотела получить его всего без остатка.

Зеленые глаза оборотня непонятно сверкнули. Видимо не такой ответ ожидал.

Спустя мгновение Филипп с жадностью припал к губам, подхватывая меня под ягодицы. Обвила торс ногами, плотно прижимаясь к мужчине. Он не должен сейчас ни о чем думать, а тем более подозревать. Только я. Пусть его мысли полностью будут поглощены мной.

В промежность тут же уперлось его огромное возбуждение. Там, где он касался меня, тело буквально горело и плавилось. Со всей старостью отвечала на ласки, вцепившись пальцами в волосы.

Филипп с диким остервенением трахал мой рот языком. Это еще сильнее завело и возбудило меня.

Поцелуй стал тягучим и глубоким. Он пил меня. Языки слились в едином танце, заставляя изнывать от желания. Низ живота пылал огнем.

Упустила момент, когда ночная рубашка улетела куда-то в сторону. Теперь только тело к телу, кожа к коже и восхитительный аромат моего мужчины.

Чувствовала, как возбуждение Филиппа готово прорвать ткань моих трусиков и это тоже сводило с ума. Он имитировал секс. Эти поступательные движения буквально снесли мне 'крышу'. Я готова отдаться ему прямо здесь и сейчас на этом столе. Руки обхватили полную грудь и сжали набухший от страсти сосок. Не смогла сдержать стон удовольствия. Прижалась к горячему телу мужчины еще сильнее.

Хорошо. В эту секунду мне стало невероятно хорошо и пусть небеса упадут на землю, но я не остановлюсь. Пусть эта последняя ночь станет нашей.

— Ави, как же я хочу тебя, — его руки везде. Он ни на минуту не отпускал меня. — Мучительница моя!

Пальцы пробрались за ткань трусиков и погрузились в меня. На глазах выступили слезы. Как же мне было охренительно хорошо. Плевать на угрозу. Сейчас я с ним, а большего мне не надо.

Он творил со мной невероятное. Буквально возносил до вершины горы и сбрасывал вниз, распуская за моей спиной крылья. Это было какое-то безумие.

Я тоже хотела его.

Просунула руку между нами и сама прикоснулась к члену, слегка сжав его. Филипп дернулся застонав.

Мы почти обнажены. Эти ласки. Как же мне его не хватало всю жизнь. Я была лишена своей пары, а сейчас уже не смогу быть с ним, но у нас впереди почти целая ночь.

Бархатная кожа затвердела еще сильнее, когда я сделала движение вверх-вниз, проведя пальчиком по влажной головке.

Не ожидала от себя столько решимости. Пусть нам не суждено быть вместе, но я хочу эту близость. Пусть, хоть что-то приятное и любимое останется в воспоминаниях.

— Хочу тебя трахнуть на этом столе, — выдохнул Филипп, заставляя распластаться спиной на стеклянной холодной поверхности, но мне не было холодно. Казалось, что кровь горит в венах. — Держи руки над головой, — приказал Филипп, срывая с меня последнюю преграду — тонкие трусики. Я повиновалась. Выгнулась, как кошка, прогибая спину, широко расставляя ноги. Филипп навис надо мной коршуном с жадностью рассматривая мое обнаженное тело. Я же смотрела вниз. Член был огромным. Немного испугалась. — Эй, все будет отлично, — он видимо, что-то заметил в моих глазах. Попытался успокоить. — Ты же знаешь, что я не смогу причинить тебе боль, — ну, боль все равно будет. Кивнула. Говорить была не в силах. Назад дороги нет. — Какая же ты желанная! — Сейчас я остро чувствовала мужскую плоть, трущуюся о мое тело. Застонала, когда Филипп жадно втянул сосок губами, слегка прикусывая его. Пальцы мужчины проникли внутрь. Они нежно ласкали меня. Чувствовала, как из меня потекли соки возбуждения.

Филипп жадно втянул запах моего тела, запах своей пары и посмотрел на меня диким звериным взглядом. Филипп рычал от переполнявшего его возбуждения. Он еле сдерживался.

Пальцы больно впились в ребро, наверняка оставляя ссадины и отпечатки, но это все было не важно. Тело изнемогало от желания поскорее почувствовать его внутри.

Филипп резко дернул меня на себя, жадно впиваясь в мой рот. Его пальцы снова скользнули в меня.

— Какая ты мокрая, горячая, упругая и тугая, — зарычал Филипп, трахая меня пальцами. Я впивалась ногтями в его спину, выгибаясь в объятиях, требуя большего.

Филипп придвинул меня к самому краю. Еще чуть-чуть и Филипп проникнет в меня, но он не торопился. Ему доставляло удовольствие растягивать момент. Отстранилась и снова улеглась на стол. Бедра тут же были схвачены мужскими руками.

Я с жадностью наблюдала, как плоть дергается в конвульсиях, готовясь к главному действию.

— Чего ты ждешь? — практически задыхаясь, прошептала я, глядя в его звериные глаза.

Провела по плоти рукой, направляя в нужное место. Головка уперлась в мокрые влажные складки, а Филипп напрягся. Он не сводил с меня голодного взгляда. Я подалась вперед, ощущая, как мужчина продвинулся всего на миллиметр, но и этого мне было достаточно, чтобы мучительно застонать.

— Я жду тебя, — прохрипел Филипп. — Всегда ждал только тебя, — он схватил меня за талию и протолкнул член вперед, медленно погружаясь. Он мучитель! Низ живота тянул, а Филипп медлил. — Упругая, — простонал он, утыкаясь лицом в шею, вдыхая мой естественный, ничем не скрытый аромат. — Ты такая тугая, что у меня башню сносит.

— Войди в меня до конца, — проскулила я. Зачем он дразнит?

— Все что пожелаешь, — прохрипел Филип и одним коротким и быстрым толчком погрузился в меня на всю длину, разрывая преграду. Я вскрикнула от боли, царапая спину Филиппа.

— Ты, — опешил Филипп, замирая во мне. — Ты..., ты почему не сказала? — заорал он на меня, притискивая еще ближе, покрывая лицо короткими поцелуями.

— Зачем? — простонала я. Боль ушла и я подалась вперед, намекая мужчине, что не нужно останавливаться, но он меня не понял.

— Зачем? — зашипел он, приподнимая за попку, стаскивая со стола и неся в сторону спальни. — Да я был бы нежнее, — он дернулся во мне, а я прикусила Филиппа за ключицу.

— Оборотни не бывают нежными, — напомнила ему о нашей особенности. — Мне уже не больно.

— Черт Аврора, но так нельзя! — он резко вышел из меня, показывая испачканный в крови член. — Я мог тебя порвать!

— Я оборотень и регенерирую, как и все, — флегматично заметила я. — Но если ты решил поговорить об этом именно сейчас, то проваливай, — разозлилась на него и попыталась отползти, но мне не позволили. Филипп навис сверху и положил на мое лоно ладонь.

— Прости, — виновато прошептал он. — Болит?

— Я же сказала, нет! — ну, что за благородство?

— Мы еще обсудим это с тобой, — недовольно рыкнул Филипп и уже более аккуратно вошел до упора, делая поступательные движения.

Я медленно выдохнула, расслабляясь, принимая его полностью!

Филипп рычал, как голодный зверь, но подавлял в себе инстинкты, опасаясь мне навредить. Но сопротивляться паре бесполезно и в следующую секунду мужчина стал двигаться резче, с каждым толчком убыстряясь. Пальцы впились в бедра. Он буквально насаживал меня на себя. Я закатила глаза. Настолько мне было приятно чувствовать его внутри.

С каждым толчком я острее ощущала, как член еще больше увеличивается, а мои мышцы все сильнее сжимают его плоть. Это невероятные ощущения. Внизу нарастала острая пульсация, готовая взорваться в любой момент. Филипп полностью вышел из меня, чтобы потом одним резким толчком заполнить до предела. Я закричала от остроты ощущений, не понимая, где я и что происходит в этом мире. Мышцы пульсировали, сжимая член. Лицо Филиппа искривилось в блаженной маске, когда он через пару толчков мощно кончил внутри меня, больно вонзая клыки в шею, впрыскивая свою слюну, ставя метку.

— Теперь ты точно моя, — прорычал Филипп, вздрагивая и изнемогая, обнимая.

Он зализал укус, а я даже пошевелиться не могла, настолько расслабленной чувствовала себя.

Он медленно вышел из меня, но из рук так и не выпустил.

— Нам нужно помыться, а потом серьезно поговорить, — не нужны мне разговоры. Я хочу запомнить эту ночь на всю жизнь. Сердце кровью обливалось от предстоящей разлуки.

— Я не хочу говорить, — проворчала я.

— Ави не упрямься, — он с легкостью подхватил меня и понес в ванную. — Я твоя пара и не нужно от меня ничего скрывать, — твердолобый оборотень!

Филипп вместе со мной опустился в джакузи. Пузырьки из отверстий нежно ласкали тело. Или это Филипп своими руками мыл меня? Его ладони прикасались к груди и нежно гладили. Он с особой тщательностью уделял каждому участку тела свое внимание, а потом, развернув к себе, заставил обхватить торс ногами. Головка проскользнула внутрь меня, а Филипп застонал, погружаясь до упора. Он словно добрался до любимого лакомства, которое от него держали на недоступной высоте.

Движения, толчки, рычание, поцелуи. Мы стали единым целым. Я видела, как наши ауры переплелись, замыкая связь. Моя сила полностью приняла его.

В пик наслаждения, выпустив клыки, прокусила его кожу на шее. Я тоже поставила свою метку. Теперь мы будем слышать друг друга на расстоянии, а это для меня очень плохо. Но завершающую метку я все-таки поставила. Это выше меня. Это невозможно контролировать. Обряд завершен. Теперь мы муж и жена по законам оборотней.

Единственное что могла, это снова приглушить свою сущность, но это я сделаю позже. Тогда Филипп будет чувствовать меня, ловить эмоции, но отдаленно, словно мы находимся на разных континентах.

Федор больше не сможет мне приказывать, а это было плюсом. Я сменила альфу, разделив с Филиппом брачную метку. Я больше не принадлежала стае Волкова.

Филипп застонал и излился в меня, заглушая наши стоны диким необузданным поцелуем.

— Ави ты сводишь меня с ума, — простонал он мне в горло, прикусывая кожу.

— Не преувеличивай, — фыркнула я.

Только, наоборот, он преуменьшил. Наши чувства невозможно описать. Это что-то высшее, необъяснимое и оттого еще желаннее.

— Я бы из тебя сутками не выходил, но мне нужны ответы, — и Филипп был сейчас серьезен. Близостью его не отвлечешь.

Я раздумывала, что можно ему рассказать. Тем временем, Филипп достал меня из джакузи, вытер полотенцем, а потом с легкостью подхватил на руки и понес в спальню. Видимо, спать мы будем обнаженными. От этой мысли внизу живота сладко заныло.

— Иногда ответ может не устроить слушателя, — не буду ничего рассказывать. Это не его война.

Филипп нахмурился.

— И все-таки я хочу знать, — коротко бросил он.

— Спрашивай, — вздохнула я.

— Кто за тобой ведет охоту и почему ты сбежала со стаи? — вот упрямый. — И в общих чертах мне ответы не нужны. Я жду подробности.

— Ты не захочешь знать такую правду, — покачала головой.

— Ави ты моя жена, — он просительно заглянул в мои глаза. — Пожалуйста, — а может я не права? Может, Филипп действительно должен знать правду? Должен знать против кого воевать? Но я не допущу этой войны.

— Ладно, — сдалась я. В любом случае — знание лучше неведения.

Я рассказывала о своей семье, о стае, об инициации, перевернувшей всю мою жизнь.

— На юге страны есть закрытый город, — пусть знает, что есть иные оборотни. — Там выращивают ведьм для оборотней.

— Что? — изумленно воскликнул он, до боли сжимая ребра. — Что значит выращивают?

— Ну, это не совсем точное определение, но суть такова, в моем городе ведьмы и оборотни живут в согласии, — и все всех устраивает. — Они создают пары.

— Не может быть.

— Я ребенок такого союза, — разбила в пух и прах его сомнения. — Моя мама была ведьмой, а папа чистокровным оборотнем. Такие дети, рожденные в подобном союзе, приобретают способности обоих родителей.

— Невероятно, — выдохнул шокировано Филипп.

— Они были истинной парой, а значит, я уже была сильнее по ведьмовской силе, — продолжала раскрывать правду своего клана. — Родители погибли в авиакатастрофе, когда мне исполнилось пятнадцать, — Филип часто задышал над макушкой, сдерживая эмоции. — Под опеку меня взял вожак. И все бы ничего, если бы не приближение моей инициации.

— Что произошло? — глухо спросил он.

— Моя смерть, — флегматично ответила я, а Филипп крепко стиснул меня в объятиях, словно боялся, что исчезну. Как бы я хотела все забыть, но та ночь врезалась в мой мозг навсегда. — Наши ведьмаки-оборотни нашли способ увеличивать собственную силу. В момент инициации ведьма при определенном ритуале отдавала всю свою ведьмовскую силу мужчине. Чтобы ведьма отдала свою силу добровольно, ее лишали воли. Девочки потом с ума сходили, а кто-то убивал себя, не в состоянии пережить потерю. Полученная сила огромна.

— И тебя..., — бедный, бедный Филипп. Не повезло тебе с парой.

— Мама заранее побеспокоилась обо мне, будто предчувствовала нечто подобное и наложила на меня особое заклинание, не позволяющее управлять разумом, — это меня частично спасло. — Мою волю им не удалось подавить. Стас — сын альфы решил играть по-другому. Он хотел провести принудительную инициацию и отобрать силу. Меня опоили обездвиживающим зельем. К сожалению, всем остальным чарам я подвержена, — ну, хоть голова всегда со мной. — Стас начертил на моем теле руны, позволяющие отобрать мою силу, — я замолчала, возвращаясь мыслями в тот день.

— Если тебе...

— Нет, — перебила его. — Это уже в прошлом, но ты же хотел ответы, — горько хмыкнула я. Лучше сейчас все сказать и больше не возвращаться к этой теме никогда. — Меня предал мой клан и сжег на костре, — по щекам потекли слезы, но я продолжала говорить. — Так я прошла принудительную инициацию. Я сгорела заживо, чтобы снова возродиться. После такой инициации редко кто оставался в живых, но мне повезло. Я не только выжила, но и силу свою сохранила, — Филипп был в шоке.

После завершенной связи моя пара прекрасно чувствовал меня. Он ощущал мою боль и смотрел на меня с мукой.

— Как? — его руки дрожали. Он так боялся за меня, но в то же время ощутила его эмоции — злость и ненависть. Тогда я тоже пережила подобные чувства и натворила дел.

— Не знаю, — пожала плечами. — Сильно хотела жить и отомстить, — я ведь до сих пор не понимаю, почему не умерла. Хотя догадки кое-какие бродили в голове — мое наследие. Моя прабабка тоже прошла такую инициацию, но она не поглощала души, а значит осталась чиста.

— Бедная моя девочка, — Филипп осторожно прикоснулся к моей макушке губами. — Сколько же свалилось на тебя одну.

— Я не хотела для себя такого. Это был не мой выбор. Но защитить меня было некому, — прежде чем уйду, пусть знает, почему я его бросила. — Не буду вдаваться в подробности, но я выжила и даже успешно прошла инициацию, увеличив свою силу в несколько десятков раз. У меня выбора не было. Стас погиб. Конец истории.

— Это точно не конец, — недовольно рыкнул Филипп. — Прости, что снова заставляю проходить через это, но я должен знать, как тебя обезопасить.

— Никак, — пожала я плечами. — Против стаи вожака вы не выстоите. Альфа по силе может уже сравниться с Верховной ведьмой. Здесь вообще без вариантов, — Филипп задумался.

— От него ты бежишь, — не спрашивал, а утверждал. Кивнула.

— Альфа не простил мне смерти сына, — поделилась своей тяжестью. Стало немного легче.

— Почему не обратилась за помощью к ведьмам? — нахмурился он. — У вас же свой Анклав.

— Когда отец украл маму, а она была его истинной парой, не все были довольны результатом, — пояснила я. — Мама не принадлежала городу. Они с бабушкой и прабабушкой были проездом, но у оборотней сам знаешь, как происходит связка. В общем, маму исключили из рода по всем ведьмовским законам, полностью вычеркнув из семейного гримуара. Я не принадлежу больше ведьмам.

— Теперь ты принадлежишь мне и я смогу тебя защитить, — покачала головой. Наивный. Я не выживу, если ты погибнешь. — А твоя сила?

— Я ее скрываю. Подавляю, но иногда происходят сильные эмоциональные всплески и вожак идет на эту вырвавшуюся силу, как на запах жертвы, — как же я его люблю. — И с волчицей пришлось разделиться. Ведь если силу можно скрыть, то от зова альфы не спрячешься. Я бы приползла к нему на коленях, — у Филиппа нервно дернулся кадык, а губы сошлись в одну ровную полоску. Ох, ты еще не знаешь, что я стала черной ведьмой. Но этого я тебе никогда не скажу.

— Ави теперь все будет хорошо, — он успокаивающе погладил меня по спине.

— Я хочу тебя, — устала от разговоров. — Отвлеки меня. Заставь забыть весь этот кошмар.

Сама поцеловала в губы, ерзая в объятиях Филиппа. Он не стал сопротивляться, а со всем жаром ответил мне.

Мне хотелось подарить ему всю себя, без остатка раствориться в этих чувствах. Филипп излучал счастье. Мне было больно от того, что скоро его свет совсем потухнет, а взамен придет настоящая непроглядная тьма.

Эти часы рядом с Филиппом стали самыми счастливыми в моей жизни.

Я плакала, улыбалась, смеялась и плакала, а Филипп выцеловывал дорожки слез и шептал, что теперь все будет хорошо и он обо всем позаботится.

Мой муж, моя пара гладил, ласкал, целовал меня везде. Не пропускал ни сантиметра кожи.

Сейчас исчезла торопливость. Мы наслаждались друг другом. Вот только мужчина не знал, что я прощалась с ним, отдавая всю себя целиком.

Я пьянела рядом с ним. Мне совершенно не хотелось трезветь.

Время давно перевалило за полночь. Пора.

Филипп, уставший от тяжелого дня и от близости, спал безмятежным сном на смятых от страсти простынях.

Хотелось реветь белугой. И я не сдержалась. Лежала в объятиях своего мужа и молча глотала горькие и одновременно сладкие слезы. Последние мгновения рядом с ним.

После занятия любовью, когда страсть немного улеглась, меня постоянно гладили, крепко прижимали к себе и не отпускали. Впервые чувствовала себя нужной, желанной, самой ценной. Хотелось остановить время, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.

И когда Филипп думал, что я сплю, заботливо укрыл меня легким одеялом, чтобы не замерзла. Настолько нежно и осторожно, чтобы не разбудить. Но оборотни ведь не мерзнут, но этот жест с его стороны просто выворачивал меня наизнанку.

Я предательница.

И сейчас, когда уже спал мой мужчина, муж, поливала подушку слезами. Знала, Филипп не проснется, даже если пушка взорвется. После нескольких часов занятий любовью он отключился, а я помогла сделать так, чтобы сон затянулся на пару суток. Я осыпала его сонным порошком. Так будет лучше для тебя любимый. Я хочу, чтобы ты жил.

Ревела от горечи и обиды на несправедливость жизни. Я нашла ЕГО, чтобы подло отказаться. Потерять единственное, что еще заставляло меня двигаться вперед.

Вышла на балкон, прикрыла глаза и позвала грозу. Сейчас я не приказывала ей, а просила помочь. Просила скрыть мои следы от НЕГО. Филипп не должен найти меня. Хотя, способ, который я приготовила для ухода, спрячет любое мое присутствие, где бы я ни была. Но я подстраховалась. Не хотела рисковать.

Отпустила силу, делясь с природой своим отчаянием и безнадежностью.

Через несколько минут почувствовала влажный воздух, а еще несколько секунд спустя начался сильный ливень. То, что нужно, чтобы скрыться в ночи.

Отпрянула от окна, посмотрела на спящего мужа и застегнула курточку, накинув на голову капюшон. Увесистый рюкзак оттянул плечи назад.

Задержала поцелуй на губах мужчины и заплакала, но иного выхода не видела.

Положила на тумбочку возле кровати записку. Он поймет меня. Со временем даже простит. Ведь нельзя ненавидеть и злиться на мертвеца. Внутренне ощущала собственный конец. Но пусть я погибну одна, нежели утяну за собой своего любимого и его стаю. Теперь уже мою.

Закрывая входную дверь, проверила охранные чары. Зло они не пропустят, а так Филипп будет в безопасности.

Пора.

Аврора твой путь еще не закончен.

Сила откликнулась с радостью, стоило только позвать ее.

Чары невидимости удавкой опустились на меня, но иного выхода не видела.

Задрала вверх голову, рассматривая крупные капли дождя. Они били по мне, но не задевали. Горько усмехнулась. Невидима даже для стихии.

Машина с охраной стояла практически у подъезда, но оборотни меня не замечали. Они даже не догадывались, что всего в пару метрах от них стоит объект наблюдения.

Поспешила вниз по улице. Нужно скорее убраться из города.

Чары невидимости отбирали очень много сил, но отступать было поздно.

Майские ночи все еще оставались по-весеннему прохладными. Ночные фонари отблескивали в лужах, а блестящий от дождя тротуар, скользил под ногами.

Сыро, зябко, неуютно, но надежно.

Отпустила силу, считывая фон природы. Слежки не было. Это осознание позволило мне выдохнуть спокойно.

Слезы тоже давно перестали литься. Сейчас не время мечтать о несбыточном и жалеть себя.

Только в груди образовалось давящее чувство, что мир разрушился. Я сама его развалила, уничтожила. Мира, в котором был ОН, больше не существовало.

Город я покинула спустя час на электричке. Не хотела уходить, желала сбежать обратно, но заставила себя не оглядываться и шагать вперед. Хорошо, что в такую рань пассажиров было очень мало и никто не сел мне на 'колени'. С каждой уходящей минутой мне было все сложнее удерживать чары невидимости. Моя сила безгранична, но не тогда, когда я заставляю себя исчезнуть с 'лица земли'. Это сложно.

Дождь барабанил по стеклу, но электричка мчалась вперед навстречу одиночеству и тоске.

Боль от разлуки разрывала меня на части. Я приглушила эмоции, но этого недостаточно.

В груди разрасталась буря. Во рту стоял прогорклый вкус страха, безысходности и отчаяния. Снова хотелось реветь, но я это сделаю потом, когда окажусь в безопасном месте. В каком? Пока не знала. Не представляла, где осяду, снова лягу на 'дно', будет ли новое место приветливым, или мне снова придется выгрызать свою жизнь клыками? Знала одно — панике поддаваться нельзя. Только холодный расчетливый ум.

Думалось плохо. В мыслях, то и дело проскальзывало — 'навсегда'. Я уехала навсегда. Даже не попрощалась, не сказала, как сильно люблю. Но так будет лучше. Для всех.

Я привыкла быть одна, а в городе Филиппа расслабилась, позволила себе быть слабой, вот и результат. Размазня.

Пустым взглядом смотрела в окно, в проносящиеся мимо леса, луга, поля.

Уже и солнце встало. Наступил новый день, а я до сих пор не могла осознать, что натворила.

Во всем виноват страх. Или нет, не страх, а моя трусость. Но разве я могла поступить иначе?

Я проворачивала в голове кучу вариантов событий, если бы осталась, и понимала, выхода не было. В любом из раскладов Филиппа и его стаю ожидала смерть. Лунные волки слишком сильны и непредсказуемы.

Значит, принятое мною решение самое верное. Лучше самоустраниться.

Прости меня Филипп, но я не могла иначе.

Часть вторая

Глава 15

Квартира Авроры. Филипп.

Кто-то настойчиво пытался со мной связаться. Я был настолько сонным, что никак не мог сообразить, что от меня хотят.

Голова не соображала. Была настолько тяжелой, как мешок с цементом, что не смог оторвать ее от подушки.

Плохо. Усталость буквально парализовала мое тело. Не мог понять, что со мной.

— Альфа! — недовольно заорал Руслан. Какого дьявола он орет? Скривился. Сегодня ментальное общение было болезненным. — Филипп, мать твою, отвечай!

— Не ори, — глухо простонал я, пытаясь сообразить, почему тело плохо слушается, голова кружится, а в горле пересохло.

На губах растянулась блаженная улыбка. Моя Ави теперь точно моя. Пошарил тяжелой рукой по постели, но жены рядом не оказалось. Может в ванной? И запах слишком слабый, словно она не спала в моих объятиях этой ночью.

— Филипп я все понимаю, — нетерпеливо возмущался бета. — Вы завершали парную связь, но сейчас ты нам нужен в другом месте, — угомонится он или нет?

— Ты без меня справиться не можешь? — прорычал в голове. Пусть слышит мое недовольство. Никто не смеет отрывать меня от пары. Я слишком долго ее ждал.

— Альфа вы уже двое суток не выползаете из постели, — продолжал долбиться в мою голову Руслан. — И я все прекрасно понимаю, но у нас беда и без тебя не справимся. Нужен твой особый нюх.

— Что еще случилось? — неужели без меня нельзя обойтись?

Стоп. Что-то не складывалась у меня в голове картитнка.

— Повтори, что ты сказал? — рявкнул я.

— У нас ЧП.

— Я про другое. Сколько суток? — он же это образно сказал.

Я же не мог проспать двое суток? А Аврора? Где она? Внутри ощутил беспокойство зверя. Он тоже был в 'спячке'. Как такое может быть?

— Ты издеваешься? — разозлился бета. — Ты так налаживал контакты со своей парой, что потерялся во времени?

Я резко распахнул глаза. В комнате светило солнце. Ави не обнаружил, а ее запах уже исчезал.

— Я только вчера поставил ей метку, — растерянно пробормотал я. Ничего не понимал.

— Поздравляю, — ехидно процедил Руслан. — А теперь, когда у вас все наладилось, может, уже приедешь в дом своей бывшей любовницы и осмотришь тело Эли? Так как мы ни хрена ничего не нашли.

— В смысле тело? — не понял я, заставляя тело шевелиться. С трудом, но мне удалось подняться с кровати. Зацепился рукой за тумбочку, нечаянно смахивая с нее какой-то листок. Поднял, но пока не торопился смотреть, что там.

— В смысле волчица мертва Филипп, — устало проговорил Руслан.— На теле обнаружены странные символы, а мы в этом ничего не понимаем.

Кажется, до меня начал медленно доходить смысл сказанного.

— Сейчас буду, — да, что происходит в моем городе?

Эля? Как же так? В голове не укладывалось, что мою бывшую любовницу убили.

С ненавистью сжал кулаки, чувствуя в ладонях непонятный шелест. И только сейчас обратил внимание, что до сих пор сжимал в руках клочок бумаги.

Голова трещала. Слабость медленно, но уверенно покидала мое тело.

Пальцы мимо воли разворачивали клочок бумажки.

'Филипп я уезжаю из твоего города. Не ищи меня. Так будет лучше. Мы чудесно провели время, но ты мне не нужен. Я не только оборотень, но и ведьма, а значит, могу контролировать свои инстинкты, что уже и сделала. Я больше не чувствую тебя. Я привыкла быть одна. Спасибо, что избавил меня от девственности. Она мне порой мешала. Теперь же я открыта для новых отношений. Как и все ведьмы, я свободолюбива. Это у меня в крови. Пара мне не нужна, а тем более муж. Единственное о чем жалею, это наши метки, но я найду способ избавиться от них. Тогда ты тоже станешь свободным.

Прости, что пришлось осыпать тебя сонным порошком. Я не хотела тебе навредить, или что-то еще. Просто ты бы так меня не отпустил и бросился в погоню, а мне это не нужно. Нам все это не нужно.

Не держи на меня зла. Я же ведьма! Прощай!

Аврора!'

Ступор.

Я читал снова и снова эти строки и не мог понять, что за шутка? Моя жена решила меня разыграть? Неудачно. Мне совершенно не понравилось.

Прошло, наверное, минут пять, а я все продолжал неподвижно сидеть и смотреть на измятый клочок неудачной записки.

Даже об Эле больше не думал.

Рука потянулась к шее, к месту, где Аврора поставила свою метку. Для нее все это игра?

Мотнул головой. Быть этого не может.

— Сука! — заорал я во все горло. — Я же тебя из-под земли достану мерзавка! — я рвал когтями постель, крушил мебель, уничтожал то место, где она принадлежала мне.

Ведьма! Они все одинаковы! Проклятые ведьмы!

Меня окутало бешенство.

Как она посмела? И почему я поддался под этот сонный порошок? Проклятье! Моя неуязвимость ведьмовским чарам зло надо мной подшутила. Прямой угрозы не было, поэтому порошок и сработал.

Моя пара от меня отказалась. Таяла в моих объятиях и просто так отказалась? Что же она за тварь такая?

Ненавижу!

Свободных отношений ей захотелось? Только через мой труп.

Выпустил инстинкты зверя и альфы, настраиваясь на нашу связь. Она теперь принадлежит мне, а значит, я прикажу, и она приползет ко мне на коленях.

Ничего. Глухая пустота. Нет ни мыслей, ни эмоций, ни запаха моей лживой жены.

Как так-то?

— Сука, — простонал я, падая на разломанную кровать, вцепившись пальцами в волосы. — Какая же ты дрянь Аврора!

Я ведь готов был дать ей все. Себя, свою защиту, дом, семью, а она отказалась!

Ведьма!

Пытался понять, что не так и не мог. В груди бурлило бешенство на эту подлую предательницу.

Я ведь все эти века выживал, учился сражаться со всеми врагами в этом неласковом, а порой и жестоком мире. Пережил боль от раннего краха иллюзий, видел смерть любимого существа и не сломался, а назло встал с колен и продолжал выживать всем врагам назло.

А с собственной женой не справился. Не смог распознать под этой 'ангельской' маской лживую предательницу. А ведь так ловко вошла в доверие, даже стаю вытащила с того света, а потом вонзила нож в спину своим подлым уходом.

Не мог понять одного, если она все заранее запланировала, зачем легла под меня? Почему позволила себя трахнуть и поставить метку? Смалодушничала, или быть может все-таки ее вторая половина взяла верх и смогла на время отключить ведьмовский разум?

Все ведьмы одинаковы и теперь, кажется, что ее подослала мой враг, но помогать зачем? Здесь я снова оказался в тупике.

Ее поступки совершенно нелогичны.

А потом я вспомнил слова матери. Конечно, я тогда был десятилетним мальчишкой и не совсем понимал смысл.

Сынок, что бы не случилось в твоей жизни — не сдавайся!

Если тебя ставят на колени — вставай, но не сдавайся!

Тебя убивают — выживи, но не сдавайся!

Через боль и испытания приходит облегчение.

Так ты обретешь свое счастье.

Главное — не сдавайся!

Это было предсказание? Мама меня предупреждала? Но откуда она могла знать? Ее ведь убили, забрали у меня тогда, когда я в ней так сильно нуждался.

И сейчас Аврора. Я в ней тоже нуждался, а она ушла. Просто развернулась и ушла без сожалений.

Мама ошиблась. Счастья нет, а если и есть, то оно мимолетное, как последний вздох умирающего.

А я ведь все эти века верил, надеялся — сказка есть и для меня, что она существует. И когда почти поверил, меня выдернули из нее и окунули в реальность.

Все эти столетия я наблюдал за тем, как оборотни обретают свои пары, радовался за них, нянчил щенков, мечтая о том, что и сам когда-нибудь смогу подержать на руках своего ребенка. Но я был иным, настолько отличался от других оборотней, что и пары мне не нашлось. Я считал себя уродом, сорняком, который случайно оказался в этом мире, пока не встретил ЕЕ. Поверил, что и я достоин быть любимым, достоин быть отцом.

— Дрянь, — застонал я, хватаясь за голову. — Все забрала. Выпотрошила меня наизнанку и свалила. Ведьма! Это ее рук дело. Она знала. Знала будущее, поэтому подослала Аврору. Подослала, чтобы сломать меня, ослабить и тогда нанести сокрушительный удар. Мерзавка отлично справилась.

Меня колотило от ненависти и злобы. Зверь внутри бесновался, не понимая, почему нас кинули.

— Нас поимели, — горько усмехнулся я. — Нас тупо с тобой поимели.

Расхохотался, как сумасшедший. Глупец. Наивный идиот.

Но я не сдамся. Так просто ты от меня не избавишься. Тебе придется меня убить, чтобы освободиться, а я умирать не собирался. Найду, прикую наручниками, запру в доме и буду наведываться, чтобы утолить сексуальный голод и сделать ребенка. Другого отношения ведьма ты не заслужила.

Обида просто душила, а отчаяние росло вместе с разочарованием.

Зверь подвывал от тоски по своей паре. Ему было плевать на предательство. Аврора была для нас всем, самой жизнью. Зверь пытался снова и снова найти ее по парной связи, и в какой-то момент ему удалось поймать мимолетные эмоции.

Ведьма, словно была на другом конце света, но эмоции глухой боли, сожаления и опустошенности он передал мне особенно остро.

Стало хреново. Стало так гадко, что хотелось уничтожать все на своем пути.

Сдержался.

Ей плохо? Почему? Она же так этого хотела. Она блестяще выполнила задание и ушла не оборачиваясь.

Ничего не понимал.

Тряхнул головой, приводя мысли в порядок, начиная анализировать ситуацию снова.

Подошел к окну и посмотрел вниз.

За окном моросил дождь и, наверное, не первый день, так как лужи стояли огромные. Городские сливы не успевали откачивать воду. Горожане, одетые в куртки, прятались под зонтами и спешили по своим делам, невзирая на порывистый и колючий ветер. Автомобили стояли в бесконечных пробках.

Взглянул на серое безоблачное небо. Просвета не видать.

Почему-то показалось, что дождь не простого происхождения. Я помнил, что синоптики не обещали осадков. Я просматривал погоду, готовил сюрприз для жены, а для этого мне нужно было тепло. Теперь все пошло прахом. И сюрприз, и сама бестолковая жена.

Анализ ситуации совсем не успокаивал. Записка вообще странная. Не могла такого написать моя Ави. Она же другая. Я чувствовал ее искренность и привязанность. Ощущал ее любовь, пусть она этого и не сказала, но я умел считывать эмоции, а эмоции своей пары тем более. Хотя, она же ведьма. Они могли невозможное.

Глаза снова и снова впивались в ненавистные строчки, а разум отрицал очевидное. Она меня бросила.

Если Аврора планировала меня оставить, тогда почему она была так откровенна со мной? То, что она не лгала, я знал. Мой зверь чувствовал ложь, но тогда вообще ничего не сходилось.

Тупик.

Зажмурился, прогоняя чувства. Сейчас мне нужен холодный разум и голый расчет.

Ведьма сделала свой выбор, но я ее найду и потребую ответов. Позже, как только выясню, что случилось с Элей.

Одевался быстро. В последний раз, окинув взглядом разгромленную квартиру, скривился. Только эта девчонка способна довести меня до бешенства.

Шаг, второй и входные двери захлопнулись за моей спиной с металлическим лязгом. Даже закрывать не стал. Дом заселен моими волками. Переживать не о чем.

Рассвело давно, но солнца за тучами было не видно.

Охрана Авроры стояла на посту, но я лишь криво усмехнулся.

Ведьма. Смогла исчезнуть незамеченной. В этом вся Аврора.

Зверски захотелось курить. Никогда не баловался этой вредной привычкой, а сейчас захотелось взять сигарету и затянуться. Ощутить горький вкус табака, а лучше травки, почувствовать, как дым проникнет в легкие, затуманив разум.

Аврора! Будь она не ладна! Всю душу вытрясла.

Бросив взгляд через дорогу, увидел высокого темноволосого мужчину крепкого телосложения. Бодибилдер какой-то. Он облокотился о капот машины и что-то строчил в телефоне. Ему даже дождь не мешал. Он словно его обтекал. Странно. С шумом втянул воздух.

Вроде человек. Дождь мешал четко отделить запахи. Сам промок и поспешил к внедорожнику.

Мужчина, словно почувствовав на себе мой взгляд, резко посмотрел на меня. На лице наглая ухмылка. Кто это такой? Обычно от моей подавляющей ауры люди стараются скрыться, а этот качок стоит и даже не прогибается, а дерзко выдерживает взгляд альфы.

Нахмурился. В нем настораживало все. От начищенных до блеска туфель, до идеальной укладки волос.

— Алекс видишь того хмыря? — качнул головой в сторону бодибилдера. — Нужно узнать кто таков. Не нравится он мне.

— Обычный человек, — пожал плечами Алекс.

— Ты знаешь мою интуицию, — я, наверное, сейчас всех буду во всем подозревать, после предательства Авроры.

В груди разрасталась болезненная тоска. Я любил ее и ненавидел. Никогда не думал, что эти чувства могут идти в ногу.

— Понял, — коротко кивнул Алекс. — А Аврора Михайловна? — волк недоуменно смотрел на подъезд, ожидая, что Аврора задерживается.

— Охрану снимаю, — не стал объяснять я, а у него от удивления вытянулось лицо. — Алекс на тебе этот хмырь, а я уехал. И еще, нужно ремонт в квартире организовать. Я там немного поломал все.

Немного — это мало сказано. На обоях следы от когтей, паркет частично сорван, все стеклянное разбито. Про мебель вообще молчу. В общем, словно тайфун прошелся.

— А...

— Только гардеробную не трогать, — не смог уничтожить вещи, купленные для нее.

Сев в свой джип, сорвался с места.

Эля. Как же так? Почему?

Возле дома волчицы увидел пять автомобилей. Часть стаи находилась в доме.

Руслана обнаружил в спальне Эли. Она лежала, будто уснула.

— Точно мертва? — недоверчиво посмотрел на прекрасную волчицу, которая несколько лет согревала своим телом мои ночи.

— А ты посмотри сам, — ядовито процедил Руслан, откидывая простынь с обнаженного тела волчицы.

Кожа исписана ведьмовскими рунами. Даже сомнений не возникло.

— Ведьма, — прошипел я, втягивая воздух. Еще чувствовалась темная магия, эманация смерти.

— Точно она, — кивнул бета.

Темные руны — страшное колдовство. Моя кровь не справилась, не защитила. Почему? Эта тварь нашла, как меня достать?

Думать о том, что Аврора участница преступления, не хотелось. Только не это. Она же спасла нас своим зельем, тогда какой резон убивать Элю? Посчитала соперницей? Ерунда. Аврора должна знать, что с приобретением пары, все другие перестают существовать.

— Фото сделали? — кивнул на странные символы.

— Естественно, — фыркнул Руслан. — И тело осмотрели.

— Одного не могу понять, — нахмурился я. — Раньше ее колдовство воняло иначе. Сейчас словно автор всего этого, совершенно другой ведьмак или ведьма. Я чувствую мужскую энергетику и мне это не понятно, — значит, Ави не при чем. Отлегло от сердца, хотя как соучастница может и быть.

Противоречивые чувства рвали меня изнутри.

— Может, после расставания с тобой Эля пошла во все тяжкие? — предположил Руслан. — Встретила будущего убийцу, потянула в дом, а он ей тут ритуальчик организовал.

— Запах секса присутствует до сих пор, словно его специально законсервировали, — нахмурился я. Нет, я не обвинял Элю в случайной связи. Между нами все кончено, но она никогда не была беспечной.

— Родителям сам скажешь? — спросил Руслан.

— Это моя обязанность, — приносить дурные вести. Она единственный долгожданный ребенок в семье. Черт! Найду тварь и уничтожу.

— Альфа! — в комнату ворвался Борис. Он лучший сыщик в нашей стае, а до недавнего времени был личным телохранителем моей пары. Вот только я его отпустил, когда поднялся на пятнадцатый этаж. Оставил только Алекса и Игоря. Они и чередовались, пока я 'высыпался', проклятье, в квартире. — Мы еще кое-что нашли. Это было приклеено к лобовому стеклу автомобиля Эли, — и мне протянули клочок бумажного огрызка. Сегодня у меня день записок?

Что удивительно, то записка не намокла. Ведьмовские штучки.

'Альфа-волчонок! Ты присвоил мою самочку, а я отнял жизнь у твоей. Вкусная была девочка, но моя вкуснее. Это пока первое предупреждение. Один день — одна жизнь. Как тебе? Зачем тебе искалеченная волчица из чужой стаи? Ей пора вернуться домой. Ты же не хочешь развязать со мной войну? Поверь, я заранее знаю победителя и это не ты. Время пошло!'

— Гнида, — зарычал я, со всей силой впечатывая кулак в стену. — Найду тварь и закопаю.

Сбежала, значит? Использовала? Идиотка! Игра твоего бывшего вожака уже началась.

И теперь все вставало на свои места.

И быстрая капитуляция Ави, и ее рассказ, и эта нелепая записка. Она заранее знала свои действия и все просчитала, но хотя бы дала мне информацию. Теперь я знал, с чем мне предстояло бороться. Она не кинула меня, а попыталась обезопасить. Наивная. Но я научу тебя доверять мне.

А я в ней засомневался. Идиот. Зверь довольно рыкнул, подтверждая мои мысли. Теперь и ее отдаленные эмоции не казались непонятной ерундой. Ей на самом деле плохо.

— Собирай стаю в моем особняке, — глухо приказал я, прикрывая глаза. Где бы ты сейчас ни была моя девочка, сиди и не высовывайся, а я когда разберусь с этой тварью, приду за тобой. Может и хорошо, что ты сбежала. Судя по трупу Эли, вожак не знал, что Ави нет в городе. И это играло мне на руку. — Охрану города усилить и не передвигаться по одному. Этот ублюдок хитер. Судя, по сообщению от этого психа, он вошел в азарт.

— А Аврора? — осторожно поинтересовался Руслан.

— А Аврора ему не достанется, — костьми лягу, но мою жену эти твари не получат.

Ничего и не из такой задницы вылезали. Элю жаль. Хорошая была волчица. Только ничего уже не изменить, но предотвратить следующее убийство в моих силах.

Пока мои волки занимались перевозкой тела родным Эли, коротко рассказал Русу и Борису о разговоре своей Ави и сегодняшней записке. Уверен, она все знала и молчала. Я ошибся. Знал, что ведьма, с которой воюю не один век, так не играет, но подумать не мог, что на шахматной доске уже другой игрок.

— Повезло тебе с парой, — завистливо присвистнул Руслан. — Такая самоотверженность.

— Это глупость, но пока ее нет в городе, она в безопасности, — а потом добавил чуть тише. — Надеюсь.

— Поздравляю друг, — Руслан хлопнул меня по плечу. — У нас теперь два психа во врагах!

— Очень смешно, — рыкнул я, не зная за что хвататься. — Ты себя как чувствуешь?

— Живее всех живых. Почти все зажило, — пожал Руслан, выходя из дома. — Жаркие дни нам предстоят, да альфа?

— Рус эти ведьмаки особенные. Мы их так же как Аврору не сможем почувствовать, поэтому будьте осторожнее.

— Целая стая ведьмаков-оборотней! — восхищенно присвистнул Руслан.

— Это было бы круто, если бы там не было столько психов.

— Может и мне стоит поискать в пару ведьму? — задумчиво протянул бета. — Целый город ведьм лояльных к оборотням! Это же, какое шикарное поле деятельности!

— Давай мы сначала с этой мерзостью разберемся, а потом уже будешь клеить ведьмочек, — рыкнул на него.

— Не злись, — выдохнул Руслан. — Устал, как собака.

— Теперь отдых нам только снится, — похлопал по плечу друга и мы разошлись по своим автомобилям.

Моя стая в опасности. Моя пара в опасности. А я не знал, что мне делать.

Опустил голову на руль. Когда же эта гонка закончится? Когда я смогу вздохнуть спокойно?

Ави, ты только береги себя.

Завел мотор и рванул прочь от дома бывшей любовницы. Впереди ждали трудные дни.

Аврора

Четыре часа стоял в ушах шум электрички. Ровно столько времени мне понадобилось добраться в новый город. Буквально вывалилась из транспорта и поспешила в туалет.

Невидимость спала, едва я оказалась в отдельной кабинке. Мне было плохо. Меня выворачивало наизнанку. Около тридцати минут я обнималась с вокзальным унитазом. Грязно, воняло отходами и сгнившим мусором, но подняться на ноги у меня не было сил. Откат от заклинания сильно ударил по энергетической оболочке.

Слух улавливал посторонние звуки: громкоговоритель, сигналы поездов, женские, мужские, детские голоса пассажиров и сотрудников вокзала, лай собак, истеричное мяуканье кошек. Кто-то заходил в туалет, разговаривал по телефону, мыл руки, душился дешевой туалетной водой. И все это по бесконечному кругу.

Невыносимо. Я даже не в силах была приглушить обоняние.

— Эй, с Вами все в порядке? — в кабинку кто-то настойчиво стучал.

— Нет, — прошептали мои губы.

Меня естественно не услышали. В глазах стояла мутная пелена, кости ломило, голова, как мешок набитый ватой, или воздушный шарик, который от огромного количества в нем воздуха, сейчас просто лопнет. Силы в теле не было. Я как желе.

— Дамочка, я с Вами разговариваю, — грубо обратилась ко мне женщина. — Понажираются, обдолбятся всякой дрянью, а потом гадят мне в туалете, — ругалась, наверное, сотрудница вокзала, пришедшая убирать туалеты. — Эй, — в дверцу кабинки еще раз громко стукнули, от чего этот слишком громкий звук прошелся по моей голове кувалдой. Я сидела на грязном полу, облокотившись о стенку кабинки, схватившись за голову. Из глаз брызнули слезы. Больно, плохо. — Я сейчас ментов вызову. Пусть забирают тебя в каталажку, — продолжала возмущаться уборщица. — На вас там быстро управу найдут. Наркоманы проклятые.

Привлекать внимание точно нельзя. Услышала хлопок двери. Уф, неужели ушла? Хотя, наверняка, побежала за обещанными ментами, а мне этого не надо.

С трудом, но я смогла подняться на ноги и вывалиться из кабинки.

В туалете были люди. Мамочка с дочкой. При виде меня эта парочка отшатнулась и поспешила сбежать из 'дамской комнаты'. Неужели я так плохо выгляжу?

Пошаркала к раковине. Опустила руки под ледяную воду. То, что нужно. Холод бодрил. Уставилась в зеркало. Собственное отражение не радовало. Темные круги под глазами, впалые щеки, худющее лицо, тело. Я словно скелет, обтянутый кожей. Заклинание отобрало очень много сил. Невесело усмехнулась. И диет никаких не нужно. Заклятие невидимости сжирает все до чего может добраться.

Плеснула водой в лицо. Лучше не стало, но освежилась. Прополоскала рот. Вкус хлорки отвратителен, но лучше, чем вкус рвоты.

Пора уходить. Нужно найти место, чтобы переждать откат. Сейчас только начало. Через пару часов меня ждут болезненные судороги и гуляющий по крови огонь.

В прошлый раз я прекрасно ощутила все прелести этого непростого, но необходимого заклинания.

На соседней раковине обнаружила полупустую бутылку воды. Наверняка, мамочка с ребенком забыли, когда убегали.

Не побрезговала. К оборотням вообще зараза не пристает.

Взяла в руки бутылку, открутила крышку и сделала жадный глоток. Ощутив, как в горло течет минералка, почувствовала себя чуть лучше.

Пора. Половина пути преодолена. Осталась вторая половина. Нужно отсидеться и переждать откат.

Прислушалась к силе. Она присмирела. Даже черной сути сейчас нелегко.

Меня никто не останавливал, не грозился сдать ментам, когда я покинула туалет.

Пришлось взять такси. Всю дорогу ощущала на себе любопытный взгляд. От человека не шло отрицательных эмоций. Скорее сочувствие. Удивительно, насколько разные люди. Даже от мамочки ощутила отвращение, а с таксистом все иначе. Хорошо, что он не пытался со мной разговаривать, а быстро домчал до нужного отеля и уехал.

Подхватив рюкзак, поспешила к гостинице. Ее я тоже заранее подобрала и даже номер забронировала.

В голове нарастал гул.

Проклятый откат.

Забрав у администратора ключи, поспешила к лифту. Еще чуть-чуть и свалюсь в обморок от истощения.

На своем этаже столкнулась с крупным мужчиной лет тридцати пяти.

Оборотень! И достаточно сильный. Может, даже альфа, но могу ошибаться.

Темноволосый, широкоплечий, симпатичный. Он на миг бросил на меня брезгливый взгляд и нажал кнопку лифта, отправляясь вниз.

Черт. И что он забыл в этой дешевой гостинице? В голове снова билась тревога. Но возможно, я рано паникую? Пахнет от меня человеком, ведьмовская сила прикрыта, а значит, можно чуть расслабиться. Он точно не из стаи Федора. Я даже не смогла определить, к какому типу оборотней он относится. Явно не волк. И запах необычный. Ничего похожего никогда не встречала. Запах шоколада с ванилью. Можно предположить, что он заглянул в кондитерскую и там искупался в этих ингредиентах. Для обычного носа совсем незаметно. И запах очень насыщенный.

Ничему меня жизнь не учит. Мне нужно избегать оборотней, а не пытаться угадать, кто этот мужчина.

Нужно быть осторожнее.

Дыхание перехватило. В горле образовался спазм. Больно. Не могла нормально вдохнуть кислород, но мне нужно сделать еще пару шажочков к двери, чтобы оказаться в спасительном одиночестве.

А ведь, чувствовала, что одними сутками я не обойдусь. Минимум пару-тройку дней придется терпеть боль.

В номере приняла душ и завалилась в кровать. Меня все еще потряхивало и корчило от боли, но не хотелось чувствовать себя грязной и вонючей.

В голове постоянно крутились беспорядочные мысли. От них не было спасения. И от боли тоже не было.

Мне двадцать один, а чувство, что я прожила на этом свете не один век. Настолько устала и истощилась. Постоянные скитания выматывали. Я дряхлая старуха.

Я устала. От постоянных переездов, сменяющихся лиц, новых мест.

Мне бы учиться, развлекаться, познавать новое, жить беззаботно, как вся молодежь, но я родилась не в той стае, чтобы все это испытывать. Мне не оставили выбора.

А я не оставила выбора Филиппу, решив за нас двоих, цинично бросив. Сейчас чувствовала себя еще гаже, чем когда захлопывала за собой входную дверь. Предательница. Но зато Филипп будет жить, а это и было моей целью, когда я ушла под покровом дождливой ночи.

Сердце разрывалось на части. И приглушение плохо работало. Я подыхала без него, а ведь с момента отъезда прошло совсем немного времени. Что же будет дальше?

Одна. Снова одна. Слабая, трусливая волчица. Почему я такая? Почему всего боюсь? Оборотни не могут быть трусливы. У них это не заложено в генах, а я какой-то бракованный оборотень. Из-за страха Рора плохо развивалась и взрослела.

Рора. Слияние завершено, но я до сих пор воспринимала ее отдельно от себя. Словно нас двое. Три года не прошли бесследно.

Чувство глобальной беспомощности убивало. И даже откат отошел на второй план. Я выторговала для нас несколько дней жизни, а дальше что? Как бороться и не сдаться? Как не позволить сломить себя?

Филипп. Он мой якорь. За него буду стоять до конца.

Огонь сжигал все в моей крови. Наверное, я кричала, иначе бы ко мне не стали ломиться в номер.

Плохо помнила события. Знала, что как в тумане вставала и открывала двери, уверяла персонал, что никакой Скорой помощи не нужно. Даже попросила в номер еду, а когда мне ее принесли, то даже умудрилась съесть и не выблевать все обратно.

Значит, шла на поправку. Кажется, я была в отключке пару суток, а пришла в себя из-за грохота в соседнем номере. Чего соседям не спится? Обязательно буянить в пять утра? Звукоизоляция в этой гостинице отвратительная.

Прислушалась к себе. Огня в крови больше не было. Тело мне подчинялось, а в голове немного прояснилось. Сила была в норме.

Никогда в жизни больше не воспользуюсь этим заклинанием. Проклятый Эдуард. Как он обошел откат?

Додумать не успела, так как соседи начали стонать. Вернее услышала мужской стон.

Да, что б их!

Постучала в стену, но на меня не отреагировали, а продолжали стонать. Ни стыда, ни совести к постояльцам. Я только в норму пришла, мне бы выспаться, а соседний номер никак не угомонится.

Тело все еще было ослабленным, но с кровати я поднялась.

Набросив на голое тело гостиничный халат, пошаркала из номера.

Что за ерунда? В коридоре нос учуял запах крови. И он шел со стороны моих соседей.

Побледнела. Отступила. Замерла. В голове медленно крутились шестеренки. Надо бы администрации сообщить, но о чем? Как я объясню, что человек учуял кровь из номера? Не вариант. Может, там палец кто-то порезал? Ага, в пять утра. Кто-то колбаски захотел, или кого-то на ту самую колбасу пустили. Лучше вообще все проигнорировать и вернуться в номер, но ноги уже шагали по направлению соседей.

А ведь я сама почти умирала от отката, но все равно потащилась к двери, откуда шел запах железа. Кровь.

Прислонила к двери ухо. Мужчина продолжал еле слышно стонать. Осторожно постучала, но мне естественно никто не ответил. Нет, так дело не пойдет. А вдруг мужчина умрет от ран, приедет полиция и начнет допрашивать соседей. До меня доберутся, а мне такое внимание ни к чему. Да и камеры покажут, что стою я тут под дверью в белоснежном халате.

Проклятье! И зачем вышла? Сначала делаю, а потом думаю. Во всем виновата моя слабость после заклинания невидимости.

Дверь оказалась открытой, поэтому я без проблем попала в полутемное помещение. Но для оборотня свет не проблема.

Кто бы сомневался, что и здесь я найду неприятности на свою задницу.

Тот самый оборотень, с которым мы столкнулись в коридоре, лежал на полу. Возле него увидела несколько открытых баночек и одна зажата в руке. Потянула носом воздух.

Откуда у него ведьмовские зелья? Мужчина чистокровный оборотень неизвестной мне породы.

Его всего выгибало. Видимо регенерация шла полным ходом. Он стонал, искусав до крови губы.

В таком состоянии мужчина опасен, но смотреть на его мучения выше моих сил. Я знала не понаслышке, что такое боль и никому не желала подобного. Сама подыхала эти сутки. Сейчас получалось даже связно мыслить и двигаться, несмотря на общую слабость в теле.

Подошла ближе и посмотрела на раскуроченное брюхо оборотня. Не сложно догадаться, кто его так подрал. Одной рукой он держал кишки, чтобы они не вывалились, а второй пытался налить на открытую рану зелье. Но у мужчины ничего не получалось. Боль свела настолько, что он не мог двигаться. Кто-то вырвал из него кусок живота. Как он вообще дошел до номера? Как даже кровавых следов не оставил за собой? Ведь в номере все в крови! И выглядит он уже слишком бледным. Много крови потерял. Тут даже регенерация не спасет. Не успеет.

Трясущимися пальцами стала подбирать с пола зелья и принюхиваться к ним. Многие мне были не известны по запаху, поэтому я их отставила в сторону. И решила все-таки налить на рану то зелье, что он зажал в руке.

С горем пополам, расцепила мертвую хватку оборотня. Отвела руку от брюха и стала аккуратно лить на рану. Что это было за зелье, не знала, но на глазах стала нарастать кожа. Думаю, внутренности тоже будут в норме, так как зелье невероятного свойства. Я о таком не слышала. Откуда у него этот бесценный набор? Бросила взгляд на разбросанные бутылочки. Интересно, что там?

Дорвав рубашку на мужчине, стала обрабатывать другие глубокие раны. И это не моя мазь. Зелье на глазах срастило кожу и даже шрамов не осталось. Живот все еще затягивался, но кровь перестала течь и оборотень шумно задышал. Глаза широко распахнуты и сейчас он уже стал приходить в норму, а я, отставив зелье, стала пятиться назад. Стало страшно. Я знаю, что не должна быть здесь. Он знал, что люди не должны это видеть, а значит, я должна умереть. Свидетелей не держат. Это единый закон для всех оборотней.

Для него я пахла человеком. Лунные волки в совершенстве владели маскировкой. Я, конечно не ас, но человека создаю из себя неплохо.

— Я знаю, кто ты, — еле слышно прохрипел мужчина, посмотрев на меня. Он все еще лежал на спине и только голову повернул в мою сторону.

Замерла. Кажется, стала еще бледнее.

Как? Откуда? Не может быть! Я же все распланировала. У меня не должно было быть хвоста.

— Ты та человечка, что кричала, — чего? Неужели и он стал свидетелем моей агонии?

— Вы ошиблись, — хрипло прошептала я.

— Я никогда не ошибаюсь, — кажется, к нему возвращалась не только жизнь, но и силы. — И раз ты здесь, то подай мне розовую баночку, — рвано попросил он.

Я подала требуемое и даже открутила крышку. Оборотень опрокинул в себя весь флакон и скривился. Да, наши зелья совершенно невкусные, но, кажется, после него к оборотню стал возвращаться естественный цвет лица. Пропала бледность.

— Хорошие микстурки, — кивнула на ведьмовскую аптечку.

— Хорошие, — согласился оборотень и попытался подняться. Не получилось. Регенерация еще не закончена. Если тело вроде выглядело целым, то наверняка внутренности еще восстановились.

— Кто тебя так?

— Бешеные псы, — выплюнул он. — Попал в западню.

— Значит, они скоро и сюда придут? — напряглась я. Только местных разборок мне не хватало.

— Некому приходить, — зло ухмыльнулся он. — Справился с ними сам, но подарок они оставили. Спасибо, что помогла.

— Пожалуйста, — кивнула я. — Ладно, раз ты в порядке, то я пошла спать.

— Подожди, — напрягся он. — Ты же понимаешь, после всего, чему стала свидетельницей, я не могу тебя так просто отпустить.

— Почему?

— Ты не должна была видеть всего этого.

— Не надо было громко стонать и я бы не сунулась к тебе, — рыкнула я. — А ведьмовские зелья экономь. Хорошая работа.

— Ты знаешь о ведьмах? — изумился он.

— Об оборотнях тоже, — призналась я.

— Ты же человек?

— Я умею молчать, — пожала плечами.

— Почему ты до сих пор жива?

— Наверное, потому, чтобы тебя спасти? — ехидно произнесла я. — Видишь, люди тоже иногда полезны.

— По закону...

— Ты должен меня убить, — закончила за него. — Но еще ты мне должен за свое спасение. Я требую свою жизнь. Большего мне не надо. О молчании можешь не переживать. Я не болтлива, — ему не понравилась моя наглость. Оборотни терпеть не могут этого в людях. Этот же экземпляр попытался надавить на меня своей энергетикой. Все-таки альфа. И почему мне на них так везет? Только от его подавляющей силы я даже головы не склонила. Это он с Федором и Филиппом не встречался. Нет, этот альфа тоже силен, но не годился в подметки вожаку и моей паре. Я только ехидно ухмыльнулась. Оборотень был удивлен. — Альфа не стоит подавлять меня своей силой.

— Ты знаешь? — прорычал раздраженно он.

— Знаю, но мне на тебя ровно по барабану, — устало протянула я. Хотелось завалиться в кровать и проспать, как минимум сутки. — Хоть оборотень ты, ведьмак или человек, — если бы он мог нормально двигаться, то точно размазал бы меня по стенке. — И раз мы все выяснили и больше ничего не должны друг другу, то счастливо оставаться. И в следующий раз будь осторожен. Другого человека, желающего залить твои внутренности зельями, может не оказаться рядом.

— Может, поэтому ты кричала? — услышала в спину. — Может, тебя все-таки хотели убить?

Вздрогнула, но шаг не сбавила. Ответа он от меня не дождется.

Нужно скорее восстановиться и уходить отсюда.

Сначала сон. Хотя, разве после такого уснешь? Адреналин в крови так и плескался.

В общем, поспать мне так и не удалось. Лежала в кровати с открытыми глазами и прислушивалась, как тихо ругается сосед за стенкой. И эти красноречивые эпитеты были направлены в сторону наглых, дерзких, борзых людишек. Улыбнулась. А в этом городе мне скучно не будет. Не успела приехать, как такой сюрприз.

Позавидовала оборотню черной завистью. Мне бы такие зелья! Я никогда не научусь варить что-то подобное. Это же, какое мастерство!

Через час услышала, как оборотень плюхнулся на скрипучую кровать. Значит, ему лучше. А все-таки очень интересный экземпляр. Надо было спросить, какому виду он принадлежит.

Еще через пару часов ко мне вернулась бодрость и трезвость мысли.

Голодная трель желудка согнала меня с кровати. Хотелось на свежий воздух, поэтому быстро ополоснувшись, переоделась в чистые вещи и поспешила вниз на террасу. Судя по солнцу, время уже обеденное.

Интересно, как там болезный? А вот это точно больше не мое дело.

На улице посетителей было не очень много, поэтому я, выбрав неприметный столик под навесом, стала дожидаться свой заказ. Хотела мяса и много. После отката организм требовал восстановление.

Когда я уминала вторую порцию вкусного обеда, напротив меня уселся ночной недобитый оборотень.

— Вкусно? — прищурился он, внимательно разглядывая меня.

— Вкусно, — кивнула я и уставилась на этот недотруп. И выглядел он сейчас намного лучше, чем я.

— Кушай, кушай, — ухмыльнулся он

— Ты так любезен, — ядовито процедила я. Только компании мне не хватало.

— И все-таки я хочу знать, откуда у тебя осведомленность о нас? — и что ему неймется.

— А если я скажу, что являюсь парой оборотню, поверишь? — и надменно выгнула бровь.

Оборотень рассмеялся.

— Хорошая шутка, но неудачная, — через минут пять процедил он. — Мы долгожители. Это исключено, а теперь серьезно. Кто ты такая?

— Это неважно, — мотнула головой и отложила столовые приборы. Этот индивидуум напрочь отбил аппетит, вот только сдаваться он не собирался. Он резко оказался за моей спиной и схватил за шею.

— Хм, очень интересно, — задумчиво прошептал он, втягивая запах моей кожи рядом с меткой. — Неожиданно. И не соврала. Сочувствую этому несчастному альфе, — надо же? Даже это определил, хотя все вожаки отлично распознают силу. — И почему пара альфы находится в этом клоповнике вдалеке от своей пары? Хотя, — он клацнул зубами у моего уха. — Дай угадаю, — мурлыкнул он. — Ты испугалась и сбежала, но детка от оборотня, а тем более, от пары нигде не скрыться. Ты обречена.

— Пошел вон, — резко бросила я.

— Нет уж, я не упущу такой шанс, — а в глазах блеск маньяка. — Мне помощь не помешает. Думаю, твоя пара мне предоставит ее, — сумасшедший. И зачем я ему помогала? — Ты побудешь гарантом. Сегодня ночью, когда из меня чуть не вынули кишки, я понял, не справлюсь один. Твой самец сильный, но он не будет рисковать твоей жизнью, а значит, сделает, что я скажу.

— Ты идиот? — подняла на него изумленный взгляд. — Тебе точно жить надоело. Если ты встретишься с моей парой, то от тебя ничего не останется, — Филипп порвет его на части.

— Рот прикрой и пошли, — меня нагло ухватили за локоть. Я попыталась сопротивляться, но ощутила, как в бок упираются когти. — Еще одно движение и я сам выпотрошу из тебя кишки, — застонала.

Балбеска. И зачем ляпнула про пару? Теперь он точно не оставит меня в покое. Я просто не ожидала, что он полезет проверять. Его первая реакция была самой правильной, но я просчиталась. Сглупила. Видимо действия отката еще не совсем прошли.

— Тогда помощи тебе точно не видать, — съязвила я.

— Заткнись.

— Не нужно мне было соваться к тебе ночью, а тем более спасать, — недовольно проворчала я.

Сопротивляться была не в состоянии. Еще слишком слаба. В любом случае, я нужна ему живой, значит, есть время подумать и выкрутиться из щекотливой ситуации без привлечения Филиппа. Боюсь, он не только этому недотрупу голову открутит, но и мне за предательство.

— Прости, — неожиданно сказал оборотень и хватка ослабла. — Я не должен тебя использовать, но я в отчаянии.

В глазах застыла боль, безысходность и то самое отчаяние, о котором он упомянул.

Резко остановилась. Дура! Как есть балбеска.

— Рассказывай, — мне стало жаль его.

Не знаю почему, но я не ощущала от него явной угрозы. Этот мужчина действительно попал в передрягу, из которой не может выбраться в одиночку. Я не альфа, но тоже кое-что умею.

— Я попал в засаду, — мы снова сели за столик. Солнечные лучи приятно ласкали кожу, и я даже чуть расслабилась. — У меня сестру выкрали. Я пытался встретиться с осведомителем, но его вычислили, а меня поймали в ловушку, — а вот это уже другой разговор. Кто рискнул бросить вызов альфе? Только сумасшедший, или другой альфа. — А теперь мне нужно снова продумывать план, как ее вытащить из лап врага.

— Мда, ну и ситуация, — задумчиво прошептала я, барабаня пальцами по столу.

— Я не знаю, что мне делать, — с отчаянием пробормотал мужчина, зарываясь пятерней в свои волосы. — Даже боюсь представить, что за эти три недели они с ней сделали.

— Может, она уже мертва? — я била жестоко, но оборотни никогда не были добрыми. — И ты зря развил бурную деятельность по ее спасению. И шантаж моей пары тебе не поможет.

— Замолчи, — зло прорычал он. — Она жива, ясно? Жива!

— Ты же альфа, — он удивленно на меня посмотрел. — Только альфа может почувствовать метку другого альфы, — снизошла я до объяснения.

— Ты и об этом знаешь? — кивнула.

— Почему свою стаю не используешь?

— Если они увидят хоть кого-то из моих оборотней, то Стася точно будет мертва. Поэтому я скрываюсь в этой захудалой гостинице. Нельзя, чтобы меня видели в городе. И вчера я не оставил свидетелей своего пребывания на территории врага, — выпалил на одном дыхании оборотень. — Ей пятнадцать, — еле слышно простонал он. — Она совсем еще ребенок, — какой невезучий возраст. Я в пятнадцать лет осталась сиротой.

— И почему ее украли? — что стало катализатором?

— Потому что моя пара — жена вожака, — обалдеть! Он серьезно? — И сейчас моя пара находится под защитой моей стаи.

— Ты выкрыл супругу альфы? — тогда понятно, почему вожак озверел.

Такое случается, когда оборотни не ждут истинных пар, а связывают себя просто по обоюдной симпатии зверей. Оборотень встретил свою пару, когда она состояла в отношениях с другим. И вожаку, скорее всего, плевать на жену. Здесь задеты интересы оборотней. Мужчина своим поступком плюнул в морду альфе. Такое не прощают.

— Она моя, — прорычал мужчина.

— Даже не знаю, что сказать, — патовая ситуация. Совершенно неразрешимая. Кто-то все равно умрет. — Но так дела не делаются. Нужно было договариваться, а не воровать у вожака жену.

— Он бы не отпустил.

— Так убил бы его и забрал себе вдову, — это самый простой вариант.

— Много ты понимаешь, — прорычал он. — Сейчас уже ничего не изменить.

— Попросил бы помощи у ведьмы, — предложила я. — Тебе вон сколько зелий полезных дали.

— Там все только заживляющее и восстанавливающее, — проворчал он. — Я это еле уговорил ее сделать.

— И где ты нашел ведьму, лояльную к оборотням? — присвистнула я.

— Живет в моем городе и колдует под моим присмотром, — признался мужчина.

— Обычно ведьмы обходят десятой дорогой территории оборотней.

— Она защиты у меня попросила несколько лет назад, — еще одна ведьма в изгнании? — Что-то со своими не поделила и сбежала.

— И ты так просто разрешил? — удивилась я.

— Она полезна, но вредная до жути.

— Так попроси, чтобы она сделала амулет для отвода глаз и зелье изменяющее запах, — самый обычный набор. — И все. Можешь идти забирать свою сестру.

— Ты и об этом знаешь, — прищурился он.

— Я многое что знаю...

— Вадим, — неожиданно представился он.

— Аврора, — надо же. Не ожидала от себя такой лояльности. Жалко мужика. — Попроси у ведьмы человеческий запах, — улыбнулась я. — Точно вожака проведешь и снова плюнешь в морду, украв свою сестру. А еще сонного порошка у нее попроси. Пусть враги уснут. Только сам не дыши, а то рядом рухнешь.

Я поднялась из-за стола и поспешила вернуться в номер. Вадим последовал за мной.

А возле лифта нас встречали. Вернее это Вадима встречали, а я попала под раздачу.

И вот, каким боком меня занесло в эти прямые разборки? А ведь я не хотела, упиралась всеми конечностями, лишь бы избежать неприятностей. Но они от меня даже не думали бегать, а сели на мой трусливый пушистый хвост.

Если бы я знала, что в фойе гостиницы будет оцепление из оборотней, то забаррикадировалась бы всеми возможными способами у себя в номере. Но, увы, этого я предвидеть не могла.

Проклятье! Когда все это закончится?

Глава 16

Не успела.

Нелепое общение с Вадимом принесло на мой пушистый хвост очередные неприятности, а я ведь только начала приходить в себя после отката.

Чужаки появились из ниоткуда. Я точно помнила, что в фойе из оборотней были только мы с Вадимом, а теперь на нас надвигались внушительные туши волков.

Среагировать мы не успели. Миг и за спиной Вадима стоит крупный мужчина.

Мысленно застонала. Альфа — слабый оборотень. Его так легко взять врасплох. Как его стаю еще не уничтожили? Куда он сунулся без охраны?

Кажется, никто не замечал, что творится вокруг. Гости гостиницы шли мимо и даже головы не поворачивали в нашу сторону.

Что за чертовщина?

Я буквально прилипла к закрытым дверям лифта.

— Дернешься, пристрелю, — прошипел амбал на ухо моему соседу. Заметила приставленное к позвоночнику Вадима дуло пистолета. Нервно сглотнула. Кажется, я мимо воли влипла в местные разборки. — Сейчас тихо, не привлекая внимания, молча выходишь из этого барака. И без выкрутасов, — теперь точно игры закончились. Амбал не шутил и если выстрелит, то и хваленая оборотническая регенерация не спасет. Пуля убьет.

Ощутила, как по вискам заструились капельки пота.

К моему удивлению, Вадим лишь скрипнул зубами, но послушно пошел на выход. Он не попытался сопротивляться, хотя не из-за собственной трусости, а из-за невинных людей.

Кажется, пронесло. На меня не обратили внимания и можно свободно выдохнуть. Волкам нужен был только альфа.

Помочь я сейчас ничем не могла. Слишком нестабильна сила после отката. Боюсь сорваться и причинить вред окружающим.

Бросила сочувствующий взгляд в спину Вадима. Он мужчина, в конце концов, альфа своей стаи и просто обязан быть сильным и найти решение проблемы!

Так я, наверное, хотела успокоить свою совесть. Но если ему нужно найти сестру, то сделать это будет проще на территории врага.

Поэтому спасать Вадима из плена не буду.

Но один, брошенный в мою сторону взгляд одного из врагов альфы, вынес мне приговор.

Он смотрел на меня с усмешкой. Присмотрелась ближе к мужчине.

Проклятье!

Ведьмак! Лет сорока. Высокий, худощавый, с бледной кожей и темными кругами под глазами. Жуткое зрелище. Напоминал покойника. Заостренные скулы, тонкий длинный нос, впалые щеки, обескровленные губы. Кто-то в последнее время много колдовал? Посмотрела в спину Вадима. Хватило пару секунд, чтобы догадаться.

Ведьмак в связке с оборотнями! Да, что же происходит в этом мире? Оказывается, Федор не в курсе, что теперь ведьмаки плотно контактируют с оборотнями. Теперь мне даже понятно, как так быстро отыскали Вадима после вчерашней ночи. Наверняка, для поиска, ведьмак использовал кровь Вадима. А ее он потерял достаточно, чтобы направить поисковую нить.

Взгляд абсолютно черных глаз меня буквально заморозил к месту. Неприятно засосало под ложечкой. Он очень, очень сильный. От него исходила запредельная энергетика.

Таких ведьмаков я еще не встречала.

Ведьмак что-то прошептал на ухо рядом стоящему оборотню и направился в мою сторону. Замерла. Не смогла даже пальцем пошевелить. Что он со мной сделал?

От оборотней уйти еще можно, а вот от обладающих природной силой, нет. Не зря эти три года я до одури боялась встретиться хоть с одним из представителей Анклава.

— Так, так, так, — довольно протянул ведьмак. Губы-ниточки расплылись в кровожадном оскале. — Какой приятный сюрприз, — ведьмак провел пальцем по моей щеке, а у меня по телу прокатился животный страх. Теперь понятно, почему на нас не обращали внимания. Он применил чары для отвода глаз. Очень сильные чары, нужно заметить. Я всем нутром ощутила, как сила ведьмака буквально придавливала к полу. Со стоном упала на колени. — И молоденькая совсем, необученная, — он с жадностью смотрел на меня и потрепал по голове, как какого-то домашнего питомца. Стало до тошноты гадко и противно. И ведь сделать ничего не могла. Попыталась дозваться до силы, но не получилось. Он меня заблокировал и обездвижил. Как так-то? Это же моя сила и ее блокировать могу только я, но не другие ведьмаки. Откуда такие умения? — Ну, ну, девочка, — спокойно проговорил ведьмак и опустился на корточки рядом, заглядывая в глаза. — Необычная, — внутри росла паника. — Ведьмочка, почему я не чувствую от тебя силы Рода? — нахмурился он.

Потому что ее нет, болван!

— Сава пора уходить, — поторопил один из оборотней.

— Ее тоже забрать, — приказал он и резко поднялся на ноги. Что? Нет! Зачем?

— Зачем нам человечка? — недоуменно покосился на ведьмака оборотень, а на меня брезгливо.

— Ник ты ставишь под сомнение мое решение? — недобро спросил Сава, а у меня все внутри обмерло.

Таким тоном приговаривают к смертной казни. Что там Федор? Думала его надо бояться. Теперь же я попалась в настоящую ловушку. Я не могу воспользоваться своей силой. Он полностью блокировал дар. Я даже Рору перестала слышать.

Сейчас я напоминала свою волчицу. Такая же трусливая и напуганная до одури. Она мое отражение. Но на лице я все также держала маску невозмутимости и бесстрашия, или глупости. Кто разберет?

Зачем, зачем я сбежала от Филиппа? Теперь я полностью осознала свой глупейший поступок в жизни. Хотела его спасти? Спасла? Теперь сама оказалась в опасности. То, что от этого ведьмака хорошего ждать не стоит, понятно только по одному его убийственному взгляду. Он точно не светлый.

Думала, пойдем на бетонную парковку, а оказалось, что несколько внедорожников перекрыли вход и выход из отеля. Только ни работникам отеля, ни гостям не было до них никакого дела.

Возле автомобилей стояли очередные головорезы и рассматривали меня плотоядным взглядом.

Хотела дернуться, сбежать, но как марионетка шла рядом с ведьмаком.

Кажется, в небе замерло сияющее солнце, словно затаило дыхание и наблюдало.

Из динамиков проезжающей мимо машины, лилась громкая музыка.

Мальчишка на велосипеде гнал по тротуару, обгоняя прохожих.

Залаявшая собака, гналась за бездомным котом. Он шустро, помогая себе когтями, вскарабкался по стволу дерева, прячась в кроне среди шелестящей листвы, жалобно мяукая.

Жизнь, по ту сторону барьера чар шла своим чередом. До нас окружающим не было никакого дела.

Ноги налились свинцом. Идти было тяжело. Я сопротивлялась, но давление ведьмака переселить не смогла.

Вадим, кажется, не заметил, что меня прихватили за компанию. Нас рассадили по разным машинам. Ведьмак сел рядом и начал что-то набирать в своем планшете.

Сава снова прикоснулся к лицу, и я обрела подвижность. Шумно выдохнула. Я снова хозяйка своему телу, но не силе. Она не отзывалась, словно впала в кому.

— Так лучше? — даже участливость добавил в голос.

— И зачем вы меня похитили? — его дурацкий вопрос оставила без ответа.

Неудобно и страшно сидеть между двумя мужиками бандитской наружности. Как-то сразу стало мало места на заднем сиденье машины.

— А ты считаешь, что необученная ведьма может так легко передвигаться по городу? — язвительно спросил Сава, отрываясь от планшета, посмотрев на меня придирчиво. — Ты девочка очень опасна. Даже заблокировав твою силу, я ощущаю ее отголоски. Несомненно, ты вырастешь сильной ведьмой, но для этого тебе еще нужно научиться контролировать свой дар.

— А вы как раз хотите пойти мне в учителя? — ядовито спросила я. Какая нелепость!

— Для начала я хочу разобраться, что с тобой не так, — задумчиво протянул он. — И почему я не могу определить, к какому Роду ты принадлежишь?

Если сознаюсь, что маму выгнали из Рода, то я автоматически становлюсь мишенью для любой ведьмы или ведьмака. Я бесхозная и меня может присвоить каждый. Хотя во всем этом есть огромное и жирное 'но'. Без разрешения Верховной ни один Род не имеет права меня забрать себе. А Верховная мстительная сука. Она точно будет против. Без поддержки Рода ведьма со временем слабеет, угасает и умирает. Но в моем случае есть тоже огромное и жирное 'но'. Я еще и оборотень, обретший пару. Наша с Филиппом связь не позволит уйти мне за грань раньше положенного срока.

— А ты угадай! — с вызовом посмотрела на него. — Уверен, что хочешь знать? — упомянуть, что во мне течет кровь Верховной, или со временем он сам поймет.

— Девочка не дерзи мне, — он больно схватил меня за скулы. Пальцы ведьмака оказались ледяными. Точно, как мертвец.

— А ты отпусти меня, — я не боялась. Сейчас нет. Устала от этого чувства.

Оборотни прислушивались к нашему разговору и недоумевали, как я могу перечить их ведьмаку.

— Только после того, как получу ответы на свои вопросы, — ухмыльнулся он.

— Что, правда? — изумленно воскликнула я. Не поверила ему ни на грош. — На самом деле отпустишь?

— Если не наделаешь глупостей, — совершенно серьезно кивнул он. — Но сейчас, дорогуша, я этого делать не собираюсь, — ласково, как с ребенком заговорил он. — Я люблю раскрывать чужие тайны и вскрывать нарывы. Ты опасна. И опасна в первую очередь для себя.

— Как ты перекрыл мою силу? — я должна узнать, как вернуть свои способности и сбежать от ведьмака.

— Такому колдовству учатся не одно столетие, а ты слишком юна, чтобы понять все тонкости, — фыркнул он. — Но у нас впереди много десятков лет. Думаю со временем и у тебя так будет получаться, — обалдела от его долгоиграющих планов на мою скромную персону. — А сейчас помолчи, я устал, — и, щелкнув пальцами, этот муд... козел плешивый лишил меня дара речи. Мне осталось возмущенно мычать, так как рот не издал ни звука.

Вот и поговорили.

Сава откинулся на сиденье и прикрыл глаза. Жалко этого гада не было. Меньше надо колдовать и похищать честных граждан.

Если бы мой взгляд мог испепелять, то в машине было бы четыре кучки пепла. В общем, ничего у меня не вышло.

Мы выехали за пределы города и мчались по лесной дороге. Выпучила глаза от недоумения. Меня решили убить и сразу же закопать? Но ведь Сава ничего не говорил о смерти.

Оборотни заметили мой испуг и довольно ухмыльнулись. Сава же продолжал неподвижно сидеть.

Через двадцать минут мы въехали на закрытую территорию элитного поселка с одноэтажными деревянными срубами. Красиво. Я даже на мгновение забыла, что меня похитили, а с удовольствием рассматривала территорию оборотней.

Я слышала, что такие места существуют, но никогда еще в них не была. Целые деревни для оборотней, где не нужно скрываться и прятаться, что тебя заметят люди.

Вон и дети-волчата играют во дворе. А вон на огромном оборотне сидит три ребенка. Он их катал на своей спине. Услышала радостный хохот детей.

И как мне сбежать отсюда? Я не умела летать через четырехметровые заборы.

А ведьмак уже и не 'спал', а смотрел на меня пытливо.

— Даже не пытайся, — усмехнулся он. — Вся территория под моей защитой. Чужак не заметит это место, — я вопросительно посмотрела на него. — Соответственно, бежать тебе некуда. Лес за территорией весь в ведьмовских ловушках. Сунешься и костей не соберешь, — я возмущенно выпучила на него глаза и замычала. Козел. Сава щелкнул пальцами и ко мне вернулся дар речи.

— Какого черта ты якшаешься с оборотнями? — нет, я должна это понять. Он здесь не выглядел обычным слугой альфы, а значит, что-то здесь другое.

— Думал, умнее что-то спросишь, — разочарованно мотнул головой. — Неправильные вопросы ты задаешь.

— Сава отпусти меня, а? — жалобно попросила я. У меня в номере вещи, деньги, документы остались. Как теперь быть?

— Как тебя зовут? — не прошло и полгода, как ему стало интересно мое имя?

— Аврора, — глухо пробурчала я.

— Так вот, Аврора, — холодно проговорил мужчина. — Ты теперь останешься здесь. И мне одному скучно не будет. Ведьмы у нас очень редкое явление, поэтому я тебя не отпущу. На моей земле Род тебя не найдет даже используя привязку на крови, — что? Совсем крышей поехал? — Еще не знаю, что буду с тобой делать, но твой феномен изучу.

— Какой феномен?

— Почему ты до сих пор необученная ведьма? Инициация произошла, но твоя сила гуляет сама по себе. Ты, наверное, даже не догадываешься о том, что цепляешься к окружающим тебя людям, перетягивая на себя их жизненную энергию.

— Что? — что я делаю? Да как так-то? Я же всегда контролировала свою силу. О чем он говорит?

— Ты опасна для окружающих, но сейчас, когда я перекрыл твои потоки, угрозы не представляешь. И с этим нужно разобраться. Не хочу, чтобы ты 'рванула' однажды.

— Да я проездом в этом городе вообще! — возмутилась я.

— Аврора в нас течет огромная сила и мы не имеем права спускать ее с контроля.

— Еще скажи, что забрал меня, чтобы обучить, — подозрительно буркнула я.

— Не совсем правильное утверждение, но этот пункт тоже входит в мои планы, — кивнул он. — Жить будешь в моем доме под присмотром. Под замком держать тебя никто не станет, — он серьезно? — Вредить окружающим не советую. Накажу, — и ведь правду говорит.

Автомобиль остановился у очередного деревянного сруба с высоким крыльцом. Прям терем, а не 'домик в деревне'.

Меня больно дернули за руку, выволакивая из машины.

— Осторожнее, — прошипела я оборотню, который больно стискивал мой локоть.

— Никита отпусти ее, — приказал Сава. — Сообщи альфе, что буду у него через пятнадцать минут.

Никита спорить не стал с ведьмаком.

— Что тебя связывает с альфой? — я пыталась высмотреть Вадима, но автомобиль, на котором его везли, на горизонте не появился.

— Мы побратимы, — не думала, что он ответит.

— Это как? — о таком не слышала.

— Я спас ему жизнь, а он принял меня в свою стаю, обменявшись со мной кровью, — обалдеть! Как так-то?

— А зачем ты спас ему жизнь? — мы же не вмешиваемся в дела оборотней. — И зачем тебе его стая?

— Много вопросов девочка, — хмыкнул Сава. — Некогда мне. Вторую комнату справа можешь взять себе. Я пришлю кого-нибудь, чтобы помочь тебе освоиться. Блок не сниму. Ты опасна, но если будешь вести себя прилично, то не пострадаешь. Оборотни слишком вспыльчивы, поэтому держи язык за зубами.

Сава развернулся и ушел, а я прошла в дом.

Дерево. Повсюду дерево. Так прекрасно чувствовать запахи леса.

Дом был просторным. Широкий коридор, новомодная встроенная кухня со всеми современными технологиями. Даже плазму на стене заметила.

Предоставленная мне комната была большой. Деревянная резная двуспальная кровать с мягким матрацем. Плетеное кресло-качалка у окна. Высокий резной шкаф у стены. Подошла ближе, чтобы лучше рассмотреть вырезанные фигурки в виде оборотней. Как символично. Небольшой стол с выдвижными ящиками. Чувство, что в сказку попала во времена царя Салтана. На пол брошена медвежья шкура огромного бурого медведя.

Села на кровать и задумалась. Разве так держат пленников? Почему этот ведьмак ведет себя так странно?

— Аврора! — услышала я женский голос.

Вышла из комнаты и посмотрела на молодую девушку. Радости ко мне она не испытывала, но видимо, приказ ведьмака, нарушить не смела.

— Да? — вопросительно уставилась на черноволосую смуглолицую девушку

— Я Вика, — представилась она, презрительно рассматривая меня. — Вот сменная одежда, а в холодильнике найдешь продукты. Готовить для тебя никто не будет, поэтому справляйся сама.

— Ладно, — пожала я плечами. — И Вика, — обратилась к девушке. — Я здесь не по своей воле, поэтому свое пренебрежение можешь оставить себе, — она недоверчиво прищурилась. — За одежду благодарить не буду, так как моя осталась в номере гостиницы. С пропитанием разберусь сама, поэтому можешь быть свободна.

— Вы ведьмы такие наглые, — презрительно выплюнула она.

— Много нас знаешь? — высокомерно спросила я.

Не собиралась прогибаться под эту свору. Ведьмак дал мне ясно понять, что вреда мне не причинят.

— Одной тебя достаточно.

— Вика не смею задерживать, — указала рукой на выход.

— Савелий мой, — зло прошипела она. — Даже не думай облизываться на него, — ого, ревнивая оборотница? Кто вообще позарится на этот свежий, тощий, бледный недотруп? Точно не я. Вика 'гурман'. Вон как ее переклинило на ведьмаке. Мне такая 'экзотика' не по вкусу.

— Мне такое счастье и даром не нужно, — фыркнула я. — Можешь оставить ведьмака себе. Я все равно здесь ненадолго, — и откуда во мне такая уверенность?

— Разорвала бы тебя на кусочки, — прорычала Вика.

— Можешь начинать, — я нарывалась, но эта волчица мне ничего не сделает.

Она чуть ли не завизжала от моего дерзкого поведения. Пулей вылетела из дома, а я, подхватив кулек с одеждой, поспешила в комнату.

Посмотрим, чем меня облагородили оборотни.

Три платья с бирками. Совершенно новые. Несколько комплектов нижнего белья тоже с этикетками. У них тут свой магазин? Пару спортивных костюмов, джинсы, кофта.

Мне это очень не нравилось. Я не собиралась здесь задерживаться, но количество одежды напугало. Да, ее немного, но точно не на два дня. Значит, Савелий не блефовал, угрожая оставить меня при себе. Это плохо.

Ванная комната в этом доме была одна в конце коридора. Она тоже была просторной.

Переодеваться в обновки пока не спешила. Умылась, переплела косу и пошла на кухню. Проголодалась.

Готовила я только на одну порцию. Для себя. Сава пусть хоть воздухом питается. Я в кухарки не нанималась.

Позади меня колыхалась тонкая, белоснежная тюль. Окно было приоткрыто, и ветер играл с легкой воздушной тканью. Воздух по-летнему вкусный и свежий! Почти лето, а ведь совсем недавно лежал снег, мерз нос на морозе, а ноги разъезжались по льдистой дороге, так как дворники не успевали посыпать солью тротуары и соскребать выпавшую белую 'вату'.

Сейчас же запах сочной зелени приятно щекотал нос и заставлял улыбаться. Я в плену, но кажется, этот плен не смертелен и возможно действительно, Саве удастся скрыть меня от Федора. Уж с его способностями, это не составит труда.

Огромная каменная глыба, лежавшая на моей груди, уменьшалась. Стало легче. Нужно переждать в этом месте проблемы. Федор покружит по городу Филиппа и уйдет, поймет, что меня там уже нет. Да, он снова будет выжидать всплеска моей силы, но кто сказал, что я ею воспользуюсь?

И я, кажется, перестала злиться на ведьмака. Своим блоком он отогнал от меня опасность. Было ли мне жаль эту стаю, если Федор чудом отыщет меня здесь? Нет, ни капельки. Савелий сам накликал беду, притащив меня сюда. Вот пусть и расхлебывает последствия.

Сейчас мне просто нужно привыкнуть к новым обстоятельствам, подстроится под ритм, понять, что и с заблокированной силой, я все еще ведьма.

Помыв после себя посуду, задумалась о дальнейших действиях.

За территорию пока опасалась выходить. Нужно до конца понять, что от меня хочет ведьмак. И как спросить про Вадима, чтобы не возникло лишних вопросов. Он ведь не знает, что мы знакомы. Ведь для всего мира ведьмы и оборотни непримиримые враги.

После двух часов блуждания по дому, завалилась на кровать. Попыталась дозваться до волчицы. Услышала слабый отклик. Значит, с ней все в порядке, просто в очередной раз Рора трусливо забилась в угол моего подсознания. Сила пока молчала. Я теперь почти обычный человек. Слабая, уязвимая, беспомощная.

Савелий пришел через два часа. Мужчина был задумчивым.

— Ты долго, — буркнула недовольно я, встречая ведьмака.

— Аврора тебе лучше бы заткнуться, — ледяной тон прошелся по позвоночнику.

Что это с ним? Савелий дергано налил в стакан воды и залпом осушил его.

Неудачная беседа с альфой стаи? Но мне плевать на его настроение.

— Я хочу знать, что со мной будет, — не унималась я и скрестила на груди руки.

— Если не заткнешься, то посажу тебя в погреб. Будешь там мышей развлекать, — и ведь правду говорит.

— Думаю, с ними я смогу договориться. Грызуны намного дружелюбнее людей и нелюдей, — и он на меня так посмотрел, что я заткнулась.

— Меня сейчас не беспокоить, — приказал он и ушел в конец коридора, но не в ванную, а в свою комнату. В нее я тоже нос сунула. Типичная мужская спальня в темных тонах.

— Колдовать будешь? — крикнула я в спину.

— Буду, — он резко развернулся и что-то прошептал под нос. — И тебе лучше сидеть тихо, чтобы ненароком не задело, — в глазах поселилась сама тьма. Он уже колдует?

Я мышкой юркнула в свою комнату. Ранний вечер, а он колдует.

Я не желала быть в этом поселке. Уже завтра я должна была покинуть город, но ничего у меня не выйдет. Город то я покинула, но не так как хотела.

Филипп. Как он там? Втягивать его еще и в эти проблемы я не собиралась. Как быстро у меня рос список врагов.

Я мечтала, что мы с ним еще будем вместе. Тело снова жаждало его ласк и от этого стало невыносимо. Уже сейчас знала, что не смогу позволить прикоснуться к себе чужим рукам. В той записке я старалась как можно больнее ударить Филиппа. Те ужасные слова были необходимы, чтобы он меня возненавидел и даже не думал искать.

Ближе к десяти вечера решила сходить в ванную. Прихватила сменное белье и легкую пижаму, которая тоже оказалась в пакете.

Из комнаты ведьмака не доносилось ни звука.

Интересно он спит уже?

Тихо приоткрыла дверь.

Сава лежал на полу в позе звезды. Глаза были широко распахнуты, не моргали. Обескровленные губы что-то неразборчиво шептали. Заметила на пальцах кровь. Стало жутко. Вокруг ведьмака была начертана пентаграмма, испачканная кровью. Пять горящих свечей четко расставлены по углам этой пентаграммы. А еще в комнате слышался запах трав.

Такого колдовства я еще не видела. Как завороженная сделала шаг вперед, но меня не впустили, а буквально вышвырнули силой из комнаты. Больно ударилась затылком и спиной о стену. В глазах потемнело, а мозг взорвался дикой болью. Вот только кричать не смогла, словно кто-то снова залепил мне рот клеем. Спина тоже не радовала. Чувство, что этот удар посчитал мне все косточки. Подняться не смогла. Так и лежала сломленной куклой на полу в коридоре. Слишком больно. Чувствовала, что не только удар виноват в моем состоянии, а колдовство ведьмака, творимое в комнате.

Когда сознание отключилось, не заметила. Просто очнулась в своей кровати, лежащей поверх одеяла. В комнате было светло, а Сава обнаружился спящим в том самом плетеном кресле качалке. Он словно почувствовал, что я пришла в себя, и посмотрел на меня яростным взглядом.

— Ты решила сдохнуть? — заорал он на меня. Снова бледный, как сама смерть. — Я что тебе сказал? Не соваться, когда я колдую! — я молчала, прислушиваясь к своему организму. Боль была, но не такая сильная, как несколько часов назад. — Ты глупая, бездарная ведьма!

— Что со мной? — хотела встать, но тело не слушалось. Я была полностью парализована.

— А это дорогуша, последствия вмешательства, — злорадно ухмыльнулся он. — Пару дней поваляешься в кроватке бревнышком, а потом пойдешь на поправку. Увы, больше ничего сделать не смог.

— Я не хотела, — я точно глупая ведьма.

— Ты не знаешь элементарных вещей колдовства, — неодобрительно покачал головой. Знаю я все. Сама не понимала, что на меня нашло. Зачем я сунулась к ведьмаку во время ритуала? — Где ты росла? Почему Род так халатно отнесся к твоей силе?

— Это не те вопросы, на которые я могу дать ответы, — проворчала я.

— И почему я не смог пробраться к тебе в голову? — раздраженно спросил он.

— Я не поддаюсь ментальному воздействию, — нехотя призналась я, а у ведьмака шокировано расшились глаза. — Это наследственное, — не буду вдаваться в подробности. Этой частичной правды достаточно.

— Ясно, — раздосадовано выплюнул он. — А я рассчитывал покопаться в твоей голове и найти ответы на свои вопросы.

— Сава, что ты хочешь со мной сделать? — этот вопрос за последние сутки стал очень актуальным.

— Для начала научить владеть своей силой, — пожал он плечами.

— Зачем тебе это? — ведь не из добрых побуждений.

— Позже узнаешь. Мне нужна стабильная ведьма.

— Зачем? — но ответа я снова не услышала. Ведьмак лишь усмехнулся. Хвостом чувствовала, что все не так просто. — Зачем тебе ведьма? Ты же очень силен?

— Позже узнаешь, но могу сказать, что мне очень повезло наткнуться на тебя в той гостинице, — а мне нет. Совсем не повезло.

— Что с тем мужчиной? — не стала называть оборотня по имени.

— С каким?

— Которого увели впереди меня под дулом пистолета, — и так натурально изумляется! Актер хренов.

— А это тебя тоже не касается.

— Он жив? — и ведь мне должно было плевать на Вадима. Именно из-за него меня повязали следом.

— Пока жив, — хмыкнул Сава. — Что сделается с этим облезлым кошаком?

— Кошаком? — не поняла я.

— Он барс, — у меня от удивления лицо вытянулось.

Барсов я никогда ранее не встречала. Вот почему он показался мне таким необычным.

— И зачем же вам этот барс? — я знала, зачем, но любопытно услышать его версию.

— Он украл у альфы то, что ему не принадлежало, — это он о жене альфы? — Но мы отомстили, — злорадно продолжил он.

— Отомстили?

— Мы украли у него тоже, кое-что очень ценное, — довольно протянул ведьмак. — Самочки барсов очень привлекательны.

— Но она же еще совсем юный подросток! — возмущенно воскликнула я и прикусила язык. Проболталась.

— Значит не такой барс для тебя и незнакомец, — фыркнул Сава.

— Что вы сделали с девочкой? — прошипела я. Если бы могла двигаться, то несомненно расцарапала его надменную наглую физиономию.

— Ничего, — пожал плечами ведьмак. — Но в стаю барса она больше не вернется.

— Почему?

— Потому что эта самочка оказалась парой беты, — я ошеломленно смотрела на Савелия.

— Ей ведь всего пятнадцать!

— Ей уже пятнадцать, — поправил меня ведьмак. — Она уже почти сформировавшаяся самка, готовая к спариванию и размножению, — скривилась от такого сравнения. Мы не животные. — И не морщи носик. Это в порядке вещей у оборотней. Тебе ли не знать. Человеческие самки уже в этом возрасте рожают, а бета держится, приручает к себе девочку.

— А она его признала? — язвительно спросила я. — Ведь у оборотницы больше шансов в выборе.

— А куда она денется? — фыркнул Савелий. — Бета с ней практически круглые сутки проводит. Девчонка пытается показывать характер, но бета тоже упрям и от своего не отступится. Вадим же должен вернуть жену альфы обратно. Только этот кошак упрямится.

— Но она ведь его пара.

— А вот на это нам точно плевать. Нельзя просто так прийти в чужую стаю, украсть самку и жить счастливо. Так не бывает. И Вадим заплатит за свой поступок. Сестра — это только начальные отступные. Впереди его ждут еще большие неприятности.

— Но так нельзя!

— Мы не отдаем свое, — и говорит, как оборотень.

— Почему же вы просто его не убьете? — ведь попытка уже была.

— Потому что он должен страдать. Мой альфа не добрый волчонок. Он умеет наказывать, — и посмотрел на меня обещающе. Что-то не хочу я встречаться с этим волком.

Савелий встал и подошел ко мне, отворачивая ворот футболки, оголяя плечо.

— Что ты делаешь? — настороженно спросила я.

— Вот мне не понятно, каким образом оборотень признал в тебе пару и пометил своей? — что?

Проклятье! Совсем забыла. Ведь у меня действительно метка стоит между плечом и шеей.

— Мне тоже не понятно, — буркнула я.

— Ведьмы не создают пар с оборотнями. Мы можем трахаться, но пара — это слишком! — в его голосе услышала искреннее недоумение.

— А Вика мне доходчиво намекнула, что имеет на тебя далеко идущие планы, — злорадно усмехнулась я.

— Вика?

— Да. Она вчера мне ясно сказала, что ты принадлежишь ей, — у ведьмака вытянулось лицо. Не ожидал. — Может ты тоже ее пара?

— Это все ерунда, — выдохнул он. — Вика великолепна в постели, но я одиночка. Мне не нужна пара, а тем более оборотница.

Я задумалась. Какие странные отношения в этой стае.

— Если ты одиночка, то почему живешь здесь? — этого я не понимала.

— Я не всегда здесь нахожусь, — хмыкнул он. — Да, у меня здесь есть свой дом. В нем я живу, когда приезжаю к альфе. Но это случается очень редко. Раз в десять, пятнадцать лет.

— И что тебя привело сюда на этот раз? Неужели соскучился?

— Альфа позвал помочь, — пожал плечами ведьмак. — Отказывать не стал. Тем более, мне за это еще и хорошо заплатят.

— Вы же побратимы, — недоуменно пробормотала я. — Разве безвозмездность — это не кредо таких связей?

Сава громко расхохотался.

— Ну, насмешила. Я ведьмак! А ведьмак всегда дорого берет за свои услуги, независимо от родства, кровных уз и так далее. Сделаю свою работу и свалю отсюда. Я, знаешь ли, люблю море. У меня вилла в Испании на берегу моря.

То есть меня он оставит своему побратиму?

— А работа — это стая Вадима? — уточнила я.

— Именно, — кивнул ведьмак. — Верну гулящую самку и вернусь домой.

Не хотела во все это впутываться, но меня не спрашивали.

— Но если ты собрался возвращаться в Испанию, то зачем тебе я?

— А ты детка полетишь со мной, — припечатал он.

— А тебя не смущает, что я пара оборотня? — неужели не понимает, что играет с огнем.

— Абсолютно не смущает, — улыбнулась эта скотина. — Мне все эти заморочки с парами оборотней по барабану. У меня свои законы. Да и планы на тебя огромные.

— Какие? — насторожилась я. Почему он не договаривает?

— Так я тебе и сказал, — ухмыльнулся ведьмак. — В туалет хочешь? — совершенно серьезно спросил он, а я отрицательно мотнула головой. Странно, но ни естественной нужды, ни голода не ощущала. — Это последствия колдовства, которое тебя задело. Ты, как труп, только говорящий, — и этот гад вышел из комнаты, оставив меня одну.

И чем мне заняться в эти два дня? Я парализована, беспомощна и слаба, как младенец. Меня же убить, раз плюнуть. Остается надежда на то, что ведьмака здесь опасаются, и никто не пойдет против него.

Как же все не вовремя. Проклятье.

То же время. Филипп.

Ави пропала. Как сквозь землю провалилась. Постоянно звал ее, но натыкался на глухую стену. Моя жена была неуловима.

Параллельно мы вычисляли врагов в городе и искали Аврору. Я отправил на ее поиски лучших нюхачей, но они не могли напасть на ее след. Как? Как ей это удалось?

Я подыхал без своей пары. Прошли всего сутки со времени моего пробуждения, а я уже не мог без нее. Меня буквально выворачивало от неизвестности и беспокойства. Все ли с ней в порядке? Жива ли? Но в ответ тишина.

Лунные волки особо не скрывались. Они вздумали качать права. Нагло передвигались по городу, по моей территории.

Мы загнали всю эту свору в ловушку в парке. Но они, кажется, не понимали, что скоро придет их конец.

— Волчонок завтра жди новую жертву, — усмехнулся мне в лицо один из этих ублюдков.

Эдуард. За эти несколько часов поисков я узнал о нем все, что смог. Племянник вожака. Сам же альфа почему-то не соизволил явиться. Но записка, оставленная на лобовом стекле машины Эли, была написана с его слов.

Эдуард стоял в окружении пятнадцати волков. Плохо, что в этом парке гуляли обычные горожане. Был уже вечер, но отпускать эту падаль я был не намерен. Запах чужака раздражал обоняние.

Эдуард не боялся меня. Он был уверен в своей силе, поэтому и позволил привести себя в это место. И я, конечно, не был против. Тратить на его поиски лишние дни не хотел. У меня на первом плане стоит другая задача и она сейчас важнее всего.

— Передай вожаку, что он уже подписал себе смертный приговор, — ледяным тоном процедил я. Уверен, Аврора узнала о них, поэтому сбежала. Она боялась за меня.

Идиотка! Нет, ее нужно будет познакомить с моим зверем. Пусть уже начнет верить в меня и мои силы. Ее сомнения жутко раздражали, но я сам виноват. Боялся сорваться в звериной ипостаси и навредить ей.

Лунные волки ощутили мою силу и буквально хлопнулись на землю. Эдуард держался из последних сил, припав только на одно колено. Из носа струйкой стекала кровь. Он был в бешенстве. Интересно, а когда он уже начнет колдовать?

— Отдай нам эту шлюху, — прорычал злобно Эдуард, вскидывая голову. Он еще смеет что-то требовать? Щенок!

— Заткни пасть ублюдок, — я сократил между нами расстояние и больно ударил в грудную клетку. Послышался хруст костей. Эдуард захрипел, повалившись на землю.

От посторонних глаз нас скрывали спины моих волков.

А вообще, чего тянуть?

— Руслан выпроводи всех лишних из парка, — надоело играть в доброго волка.

Я прочитал в глазах ведьмака бешенство. Они не отступятся. Не оставят в покое Ави, а значит, нам больше не о чем разговаривать.

— Я убью тебя ублюдок, — сквозь боль прохрипел Эдуард и стал что-то бормотать под нос. Другие его волки тоже не отставали от своего соплеменника. Они пытались колдовать.

Мои волки были спокойны.

— Если ты считаешь, что та черная сеть, которая накрыла мой город, сможет вам помочь, то ошибаешься, — надменно рассмеялся я и прислонил ладони к земле.

Я видел этот купол. Ощущал его. Он словно перекрывал дыхание, не позволяя развернуться во всю мощь. И что-то мне кажется, Аврора была в курсе. Поэтому успела сбежать, едва почувствовала угрозу.

Я удивил Эдуарда. Он даже запнулся, когда увидел, что купол распадается на глазах. Моя сила. Мое противостояние темной энергии. Город снова был свободен.

— Как? — только и выдохнул он. Эдуард уже не уточнял, как я увидел, или как я растворил эту сеть. Он был в шоке. — Ты не ведьмак. В тебе нет силы.

— Волчонок я хуже ведьмака и любого другого оборотня, — я имел право так его называть, ведь был старше на несколько веков. — А вы совершили глупость, сунувшись на чужую незнакомую территорию, — я наслаждался растерянностью и непониманием этих глупцов. — Я тебе даже больше скажу, — сейчас верх над моим разумом брала животная ярость. Мой зверь хотел голыми руками разорвать эту падаль, ведь они заставили сорваться с места мою пару. А этого я никогда простить не смогу. Да и не прощаю я врагов. — Это ваши последние мгновения жизни, — услышал ментальное сообщение от Руслана. Парк очищен от посторонних.

Усмехнулся. Сейчас я не пропущу битву, но позволю этим шавкам защищаться. Хотя заранее знал, кто выйдет из этой битвы победителем.

Послал мысленный сигнал волкам о трансформации.

Снежные огромные волки во всей своей красе озлобленно оскалились.

Лунные тоже начали обращаться, но перед этим бросили в нас темные заклинания. Я лишь плечом передернул, стряхивая эту дрянь. А мои волки наслаждались удивлением на мордах этих тварюшек.

— Как? — это снова Эдуард. Слабак.

Он тоже что-то бросил в меня, но я только расхохотался, в прыжке частично трансформируясь. Контроль пока в моих руках. Зверь жаждал очень много крови и я дам ему ее. Месть за страх и побег пары — это только начало. Я искореню всю стаю лунных волков.

Эдуард тоже обернулся в волка и прыгнул на меня. Совсем еще ребенок. В полете блеснули мои длинные когти и душераздирающий крик лунного волка. Один удар и тело Эдуарда надето на мои когти. Я чувствовал его слабое сердцебиение. В глазах застыл дикий ужас. Он боялся меня. Правильно. Меня все боятся. Я не такой, как все и в этом моя особенность.

Все пятнадцать лунных волков валялись на земле мертвыми тушами. Скривился. Опять убирать эту гадость и затирать кровь. Мои снежные даже не испачкалась. Брезгливо переставляли лапы, отходя от трупов. Да, лунные даже не сопротивлялись. Их ведьмовская сила не помогла.

Эдуард хрипел, а я довольно ухмылялся.

— Не передашь ты уже послание своему вожаку. Аврора вам не достанется. Зря вы не оставили ее в покое, — прорычал мой зверь и дернул рукой.

Эдуард повис мертвой тушкой на моих когтях. Я брезгливо стряхнул на землю эту падаль и отошел, убирая частичную трансформацию.

— Прибрать тут все, — приказал я, как обычно. И если с этим врагом было покончено, то мою пару нужно найти, как можно скорее. Ее бывший альфа не успокоится, пока не отыщет мою жену.

Жена. И сладко и гадко одновременно. Пусть она действовала из побуждений защитить меня, но своим побегом Аврора предала меня. Я мужчина, сильный альфа и смог бы противостоять ее врагам в одиночку, но она решила за нас обоих.

— Филипп ну ты и зверь, — Руслан не принимал участия в этой битве. Да и разве это битва? Так непонятно что.

— А то ты не знаешь, — ухмыльнулся я. Мой зверь доволен. Хоть об эту гниду коготки поточил. Жаль, что все быстро закончилось. Мне не хватило крови. — Сейчас все силы я брошу на поиски пары, — приказал я.

— До сих пор не смог уловить ее? — нахмурился Руслан. — Но так ведь не бывает.

— Не в случае с моей ведьмой, — от нее чего угодно можно ожидать. — Только нам понадобится помощь.

— Какая?

— Нужно связаться с альфами стай соседних населенных пунктов, — и почему я сразу об этом не подумал.

— Думаешь, им есть до тебя дело? — скептически заметил бета.

— Поверь, им есть до меня дело, — оскалился я. — Не думаешь же ты, что наши соседи мне враги? Я позаботился о том, чтобы эти стаи всегда были у меня на подхвате, если возникнет такая необходимость, — они мне все должны. Именно я когда-то помог им закрепиться на нынешних территориях, отгоняя других стервятников. Они считали меня негласным главой. И так будет всегда. — Тем более, у Ави моя метка. И ее невозможно игнорировать. Любой альфа учует на ней мой запах. Они знают моего зверя и приведут ее ко мне, — в этом я не сомневался. Я слишком долго подбирал достойных вожаков в свое окружение.

Альфы точно узнают, что женщина принадлежит мне. Теперь их нужно только предупредить, чтобы были наблюдательнее. Далеко она не могла уехать, а значит, есть шанс отыскать мою девочку. И вот тогда я ей не завидую.

— Я думал, что знаю о тебе все, а оказалось...

— Рус ты и больше половины обо мне не знаешь, — вздохнул я. — И не нужны тебе эти знания. Но я боюсь за Аврору. Что-то мне совсем неспокойно.

— Ты же не чувствуешь ее.

— Можешь списать на интуицию.

— Но это бабы ею прикрывают свою панику.

— Поверь, мой зверь так просто не будет метаться, а я сейчас очень остро чувствую его беспокойство. Если бы я только знал, где искать эту ведьму.

Развернулся и пошел на выход из парка. Дела не ждали. Достал телефон и набрал первый номер.

— Привет Альберт, — сколько я с ним не общался? Лет десять точно. — А у меня к тебе просьба...

Около часа я обзванивал своих альф и очень коротко обрисовывал ситуацию. Нет, я не доверял им до конца, но знал, что они никогда не выступят против меня, а если нужно, то и спину прикроют. В любом случае, моей паре они вредить не станут.

В пустой дом не хотел возвращаться, поэтому поехал на квартиру к Авроре. Там остался еще ее запах. Если не почувствую его, то сойду с ума. Хотя после моего бешенства, там мало что осталось от квартиры. Наверное, и вещи ее вынесли.

Проклятье. Ее вещи перевезу в свой дом. Теперь она будет жить там.

А ведь Ави может быть беременна. Мы не предохранялись, а я очень сильно желал, чтобы наша связь дала свои плоды. Я умел контролировать собственное потомство. Это тоже наследие матери. У меня не было случайных детей. Пару раз, еще до встречи со снежными, меня пытались обмануть, утверждая, что дети мои, но я знал, что это невозможно. Те оборотницы вскоре пожалели о своей лжи.

Когда делал Аврору своей, больше всего на свете хотел от нее своего ребенка. Первого малыша. Мы со зверем должны привязать к себе эту неугомонную ведьму всеми доступными способами. Беременность — самый верный вариант. Она будет отличной матерью. Я знал это.

Включив двигатель, сорвался с места. Дела не ждали, пока альфы прочесывали свои территории в поисках моей пары.

Глава 17

Я три года жила активно, но сутки, проведя неподвижно в постели, просто убивали. Это же мука, самая настоящая пытка. Издевательство. И до сих пор не понимала, каким образом я не хочу в туалет, или есть, пить. Все внутри словно замерло. Никаких потребностей. Странное колдовство у Савелия. Только глазами хлопала да спала. Иногда разговаривала с Савой, когда он ко мне наведывался и щупал конечности, проверяя мое общее состояние.

Кровать стояла в углу, но расположена была так, что я могла смотреть в окно, не поворачивая головы.

В последнее время я стала очень рано просыпаться.

Вот и сейчас смотрела, как горизонт немного посветлел, принимая на себя светлые оттенки. Спустя некоторое время, рассвет окончательно прогонит ночь, раскрасит серость домов, деревьев, деревенские улочки. Наступающее лето окунет в сочные, яркие тона все вокруг.

Особенно остро ощущался рассветный свежий прохладный воздух, проникающий в комнату через приоткрытое окно.

Зябкое утро, несомненно, перейдет в солнечный теплый день, а я лежала неподвижно и могла только завистливо вздыхать. Ненавижу свое немощное состояние.

Спустя некоторое время мое одиночество было нарушено. Я бы прыгала от счастья, что мою скуку развеяли, но только злобно смотрела на посетителя.

— Как себя чувствуешь?

Савелий стал водить руками над моим телом. Я впитывала в себя свет из ладоней ведьмака.

— Ничего не чувствую, — расстроенно буркнула я.

— Ничего, — кивнул он. — Всего сутки прошли. Придется потерпеть.

— Куда ж я денусь, — с сарказмом проговорила я. — Я же сейчас, обалдеть, какая активная.

Удивительно, но бока у меня не болели. Чувствовала, аукнется мне еще мое состояние, когда окончательно приду в себя. Уже морально начала себя готовить к тому, что всю прелесть принудительной парализации я почувствую позже.

— Не язви, — флегматично посоветовал Савелий. — А лучше отдыхай, так как едва придешь в себя, нам предстоит очень много роботы. Ты сейчас бомба замедленного действия. Не знаешь, когда взорвешься.

— Каким образом ты собрался учить меня контролировать силу? — спросила я, наблюдая за действиями ведьмака.

Савелий, что-то помешал в стакане, а потом поднес к моим губам дурно пахнущую жидкость.

— Это зелье поможет быстрее восстановиться, — объяснил он, заметив, как я скривилась от запаха. Задержав дыхание, позволила ведьмаку влить в меня содержимое стакана.

— Спасибо, — поблагодарила я. Ну, хоть вкус не такой противный, как запах. — И все же я жду ответ.

— Аврора это рассказ не пяти минут, — проворчал мужчина, скручивая из пальцев какую-то странную фигуру. Опять колдует. И фигуры напоминают ведьмовские руны. Только разобрать не могу.

— Я никуда не тороплюсь.

— А я занят, — поговорил он. — Очень. Ритуал призыва начал действовать и скоро жена вожака сама к нам явится, — что? Вот как он так делает? Это же какая сила! — Я постоянно должен контролировать ее путь.

— В смысле? — не поняла я.

— Я веду ее сюда, — сейчас он ломал все мое представление о колдовстве.

— Ты через тот обряд захватил ее разум? — это один из самых страшных и запрещенных ритуалов.

Сава может полностью контролировать неугодных ему? Нервно сглотнула. Спасибо мамочка за твою заботу, что огородила меня от ментального воздействия. Страшно представить, чтобы он сделал с моим разумом, если бы не эта защита.

— Ну, почему же сразу захватил, — обиженно ответил он. — Всего лишь позаимствовал на время. Сейчас она уже избавилась от хвоста и скоро будет в стае.

— А Вадим и его сестра? — я почему-то искренне переживала за них.

— Стася, как я и сказал навсегда останется здесь, — пожал плечами ведьмак. — Она принадлежит бете, а судьба Вадима мне совершенно неинтересна. С ним разберется альфа. Мое дело маленькое и я с ним отлично справился! Еще и бонус получил в виде тебя.

— Я не бонус! — возмущенно воскликнула я.

— Еще какой бонус, — ухмыльнулся он. — Корни твои я так и не обнаружил. Ни одно заклинание не сработало. Словно все они уходят в пустоту и оттуда уже не возвращаются. И это тоже странно. Так не бывает, — со мной все бывает. Но удовлетворять его любопытство не собиралась. Интересно, а к какому Роду принадлежит он?

— Сава разблокируй мою силу, а? — жалобно попросила я. — Может она быстрее справится с парализацией?

— Нет, — жестко ответил он. — Лежи пока, отдыхай. У меня нет времени сейчас с тобой возиться. Хочу уже скорее закончить все здесь и вернуться домой. Ты естественно отправляешься со мной.

— Но я не хочу!

— А тебя никто не спрашивает, — ядовито ухмыльнулся он. — Ты теперь не принадлежишь себе. Сначала я пойму, что делать с твоей сырой силой, а потом приму решение относительно тебя. Но могу с уверенностью сказать, что в родную страну ты больше не вернешься.

— Да ты охамел! — возмутилась я. — Я не рабыня и ты не имеешь права так со мной поступать!

— Ведьмочка в моих руках сила и власть, о которой ты даже не подозреваешь, — усмехнулся он.

— А Верховная?

— А что Верховная? — вскинул брови мужчина. — Эта старая перечница отжила свое и ей пора на покой, — он совсем с катушек съехал? — Но пока она не трогает меня, я не трогаю ее. У нас относительно друг друга нейтралитет. Власть мне не нужна, хотя я сильнее Луизы, но если она начнет дергаться в мою сторону, терпеть не стану.

— Она же сильная, — неверующе уставилась на ведьмака. Разве есть в мире кто-то кто сильнее Верховной?

— На каждую силу есть своя сила, — пожал плечами Сава. — И Луиза об этом знает, поэтому сидит в своей Обители в горах и не высовывается

— В Обители?

— Анклав ведьм, — пояснил он. — И что-то мне подсказывает, что она там прячется от кого-то, — лениво проговорил ведьмак. — Там такая защита стоит, что не проберешься. А главное, делает вид, что ее там вовсе нет. В общем, Верховной точно не до меня. Заигралась Луиза.

— Она же может тебя призвать, — нахмурилась я. Чтобы прабабка теряла власть? Это что-то нереальное. У нее же все схвачено и распланировано на века вперед.

— Мой клан ей не подчиняется, — фыркнул ведьмак. — Кстати, мой клан единственный из Анклава, который может противостоять Луизе. Мы сами по себе и нас все устраивает. Живем в свое удовольствие. Греем кости на солнце.

— В Испании?

— Не только, — ответил он. — Тебе понравится в моем клане.

— Разве может понравиться место, где ведьм превращают в рабов? — ядовито фыркнула я.

— Не утрируй, — отмахнулся ведьмак. — Это и в твоих интересах тоже. Ты сейчас опасна. Хоть ты и прикрыла свою силу в гостинице, но она очень фонила. И даже эти крохи тянули энергию из окружающих. Так не должно быть, — и вот сейчас, кажется, до меня начал доходить весь масштаб катастрофы. Я опасна. Я могла навредить Филиппу. Могла навредить всем окружающим меня существам. Как так-то? — Обычно, после прохождения инициации, сила замыкается на ведьме, но с тобой по-другому. Она словно в тебе, но в то же время гуляет сама по себе и тянет доступную энергию. Ты этого даже не ощущаешь.

— Я не понимаю.

— Представь, что тебе вживили живое инородное тело, — начал подбирать слова Сава, а меня передернуло от его слов. Что значит вживили? Сила моя родная, а не чужая. — И вроде, это тело прижилось, но ему чего-то не хватает. Оно начинает искать пропитание самостоятельно, в обход своего носителя. Сначала тянет крохи, потом аппетит увеличивается, и это тело начинает тянуть саму жизнь, убивая безобидное существо, — черная сила? Может об этом говорила мама? Может, не просто убийства во время инициации страшны, а сами последствия? Может, так и появляется черная ведьма. Ведь я помнила свои чувства во время этих убийств. Моя сила была более чем довольна. Значит, в пассивном состоянии она тоже не дремлет, а делает то, о чем говорит ведьмак? Нервно сглотнула. — Вижу, что до тебя доходит.

— И как мне обуздать собственную силу? — хрипло прошептала я.

— Над этим я думаю, — протянул ведьмак. — Никогда с таким не сталкивался. Но ты не бойся. Я люблю загадки и найду решение твоей проблемы. Может, ты мне даже спасибо скажешь. Поэтому и говорил, что твой случай не дело пяти минут. У меня есть кое-какие соображения, но все необходимые материалы находятся в Испании на моей вилле. Так что готовь купальник!

— Очень смешно, — скривилась я. — Учитывая, что все мои вещи остались в той гостинице.

— Ну, тряпки вообще не проблема, — отмахнулся Сава.

Со стороны приоткрытого окна ощутила знакомый запах. Незваный гость замер, притаился, подслушивал. Савелий ничего не заметил, но это и не удивительно — он не имеет способностей оборотней, а вот мой нос уловил запах раздраженной самки. Какого черта она сторожит под моими окнами?

— Кому как, — буркнула я.

— Так кто ты говоришь твоя пара? — как бы невзначай полюбопытствовал ведьмак. Вот же ушлый гад.

— Я не говорила, но мы расстались, — от моего заявления у Савы вытянулось лицо.

— Обычно оборотни не отпускают свои пары.

— Ну, у Вадима же ты забрал ее и ведешь обратно к альфе, — фыркнула я.

— Это другое.

— Савелий, поставь себя хоть на минуточку на место Вадима, — то, что он творил — это противоестественно. Нельзя поступать так с истинными парами. — Для оборотней пара — это их жизнь. Не станет ее — волк сдохнет в муках от тоски и горя, — возможно, он не знал всех тонкостей, так я расскажу. Глубоко внутри еще теплилась надежда, что Савелий отпустит несчастную женщину. — И вот кто-то оказался намного сильнее и круче тебя. Он позарился на саму твою жизнь — твою половинку, женщину, которой ты живешь и дышишь, — Филипп. Главное не думать о нем сейчас. Я его предала. — А ты ничего не можешь с этим сделать. Ты оказался слишком слаб против другой силы...

— Аврора как хорошо, что я не оборотень и мне не нужно ставить себя на место этих облезлых волков, — презрительно рассмеялся ведьмак. Гость за окном кажется, не дышал. А вот нечего подслушивать. — И твоя речь меня ни капельки не тронула.

— Твердолобый эгоист! — в сердцах воскликнула я. Могла бы двигаться, зарядила бы чем-нибудь в этого гадкого ведьмака.

— Мне плевать на распри оборотней, — отсмеявшись, продолжил он. — Я делаю свое работу. И все-таки, почему ты отказалась от домашнего ручного оборотня? Они же подошвы целуют своим половинкам, — на меня снова уставился пытливый взгляд, а за окном отчетливо услышала скрежет зубов. И не уйдет же, пока не дослушает. Мне бы Вадиму сказать о третьих ушах, но не стала этого делать. Волчицу жалко, но пусть рассмотрит настоящее лицо этого подлого лицемера.

— Я ведьма и сама ушла, — рыкнула недовольно я.

— И это тоже странно, — задумчиво протянул ведьмак. — Не слышал, чтобы ведьмы скрещивались с оборотнями.

— Фу, какое противное слово, — скривилась я.

— Это слово прекрасно отображает суть, — не согласился со мной Сава.

— Но тебя не останавливает это. Ты скрещиваешься с Викой, у которой на тебя большие планы. Может ты ее пара? — предположила я. И снова за окном замерли.

Не знаю, зачем я затронула эту тему, но посчитала нужным, пусть она все узнает о Савелии.

— Исключено, — отмахнулся он. — Я ведьмак, а оборотницы шикарные любовницы, но ни одну из них я не приму, как свою женщину. Потомство я заведу только от сильной ведьмы, — нервно сглотнула. Мне не понравился взгляд, который он бросил на меня. Надеюсь, он имеет в виду кого-то другого, а не меня. — Ведь сила на силу рождает еще более могущественную силу.

— Ты проклятый экспериментатор, — ошеломленно выдавила из себя.

— Не без этого, — хмыкнул Сава. — И не смотри на меня волком, — процедил ведьмак. Если бы могла, испепелила его взглядом на месте, а так мне осталось сверкать злобно глазами. — Терпеть не могу оборотней, но сейчас ты очень на них похожа.

Растянула губы в зверином оскале. Знал бы ты, насколько верно подметил.

Ведьмак отшатнулся, сворачивая свои зелья.

— Если бы ты чувствовал то, о чем говоришь, то не стал бы побратимом альфы и не трахался с волчицей, — мое заявление прошлось по Савелию, как пощечина.

— В побратимах очень выгодно иметь оборотней, — дернул кадыком ведьмак. — Такими связями не разбрасываются, — какая корыстная сволочь этот ведьмак. Хотя, мы всегда такими были. Выгода — для нас все! — А если тебе открыто предлагают тело, то кто я такой, чтобы отказываться? — ухмыльнулся он. — Я мужчина, в конце концов, и прекрасное мне не чуждо. Да и собственная 'грелка' под боком всегда удобно, — вот теперь вижу перед собой настоящего ведьмака. Это наша природа. Использовать всех вокруг, подстраиваться под окружающих и выжимать из них все, что можно. Вроде и помогает нуждающимся, но одновременно берет от них больше. Оборотни, люди даже не предполагают, какаю плату взимает с них Савелий за свои услуги.

Сладкие речи о моей безопасности и окружающих, теперь имели под собой иной смысл. Ему зачем-то понадобилась моя уникальность. Да, я не сомневалась, что он поможет мне, но что потребует взамен? Наверняка, плата будет слишком высокой, но сейчас я завишу от него. Не хочу причинять вред ни себе, ни тем существам, которых люблю.

Встретимся ли мы с Филиппом, не знаю, но если это когда-нибудь произойдет, хочу быть безопасна в первую очередь для него. На остальных людей мне плевать, но не на Филиппа и его стаю.

Савелий посмотрел на мое задумчивое хмурое лицо, фыркнул и пошел к выходу из комнаты.

— Отдыхай, а я ушел.

И он захлопнул за собой дверь, оставляя меня с мрачными мыслями.

Не по доброте душевной он хочет мне помочь. Явно преследует свои цели, а не только научный интерес. Я не хочу, чтобы меня использовали для потомства Савы. Я пара Филиппа. Независимо будем мы вместе или нет, но я принадлежу этому мужчине и душой и телом. И если Сава не поможет обуздать мою силу, то я смогу навредить Филиппу, его стае, городу.

От окна отдалились шаркающие шаги. Это и неудивительно. Волчица потрясена, но она узнала истинное лицо своего любовника. Выбор теперь за ней.

Проклятье! Давно меня не загоняли в такой тупик. Можно конечно, поставить под сомнения слова ведьмака, но почему-то я верила. Я знала вкус энергии. Знала, как она манит, срывая все тормоза и барьеры. Не удивительно, что даже заблокированная мной сила, нашла лазейки и по чуть-чуть тянула энергию из окружающих. Это действительно страшно. Я ходячая катастрофа, машина для убийств.

После инициации, повторный срыв в лесу был второй раз. И снова я наслаждалась энергией смерти. Сила повелевала мной. Тогда я почти утратила контроль. Вмешательство Федора все остановило. Вернее ненависть к нему. Именно так питались черные ведьмы. Они поглощали энергию живых существ.

У меня не было выбора. От меня тогда ничего не зависело. Я выживала, вырывала когтями право на свободу и жизнь. И не жалела об этом. Я действительно черная ведьма. Если Сава узнает, что он сделает?

Нет, на опыты я не хотела, поэтому ни одна живая душа не узнает о моем секрете.

Ох, что же мне делать? Намерения Савы вполне понятны и он действительно заберет меня.

Этот день тянулся очень медленно. Минуты растянулись в вечность.

Ко мне никто не приходил, кроме Савы, но и он после осмотра и вечного заявления 'мне некогда', убегал из дома. Он словно опасался моих вопросов, коих у меня накопилось достаточно.

С каждой пройденной минутой, в голове рисовались жуткие картинки, вплоть до препарирования особо неудачной ведьмы.

Стас знал, как отобрать силу у ведьмы, а на что способен Савелий? До какой грани он может дойти? Об этом думать не хотелось.

Сумерки раскрашивали серое небо, а я не могла сомкнуть глаз.

Не давал покоя Савелий. А если откровенно, то я боялась его до чертиков. Этот хищник пострашнее будет самых матерых волков. Циничный, корыстный, двуликий ублюдок, плевавший на чужие жизни с высокой колокольни.

Взять, хотя бы Влада. Он ведь не ожидал, что его парой будет жена альфы из другой стаи. Мы не можем контролировать процесс выбора. Все за нас решают наши звери. Человеческая половина может попытаться отказаться, но со временем наш зверь выйдет из-под контроля и рванет к своей паре и тогда может быть много крови и смертей.

Выбор — это всегда страшно и непредсказуемо.

Стася, как бы не ненавидела эту стаю за свое похищение, со временем примет выбор. Бету я зауважала. Он не стал сразу метить свою самку, а замер в ожидании. Правильная тактика с женщиной позднее принесет свои плоды, но вот ее брат обречен. Альфа не простит Владу жену. Он его убьет и Стася снова возненавидит стаю своей пары. Замкнутый круг и счастья ни у кого не будет. Горечь смерти навсегда отравит душу молодой оборотницы, не по своей воле попавшей в такую ситуацию.

Обстоятельства порой загоняют нас в тупик, и выхода из него нет. Будет уничтожено четыре жизни — Влада, Стаси и их пар. Альфе же будет плевать на всех. Он отомстит за дерзость самцу, посмевшему покусится на его женщину. Усладит свою гордость и покажет окружающим, как не стоит поступать.

Патовая ситуация. И хотелось бы помочь, но не могу. Не в моих силах. Я сама пленница с неизвестным будущим. Савелия просить бесполезно. Черствый заплесневелый сухарь! Именно он загнал всех в ловушку и не будет ничего исправлять.

Наивная. Хотела достучаться до его чувств, но все бесполезно. Такие, как он давно утратили эмоции и живут только выгодой.

Лунный свет проникал в окно, частично освещая настенные часы.

Половина двенадцатого ночи, а сон ко мне так и не пришел.

В голове абсолютная сумятица.

Стас.

Федор.

Эдуард.

Верховная.

Филипп.

Влад.

Савелий.

Все эти люди буквально окружили со всех сторон. Они давили на меня бетонной плитой. И всем от меня было что-то нужно. Хотя нет, не всем. Верховной не было до меня никакого дела. Я для нее не существовала.

Филипп.

Перед глазами так и стояло красивое мужественное лицо с невероятно счастливой и открытой улыбкой. Она преображала его, смягчала жесткие черты, а смеющиеся морщинки вокруг глаз, сглаживали вечный арктический холод.

В голове очень ярко рисовалась наша последняя ночь. Именно я растопила его ледяную броню, позволила согреться в собственном тепле, а потом жестоко предала.

Ненавидела себя в тот момент и сейчас тоже ненавидела. Подлая гадина. Он доверился мне, открылся, а я как последняя дрянь, уничтожила его сердце.

Филипп не простит меня. Я сама все разрушила и убила. Парная метка принесла нам только страдания.

Это тот случай, когда наши звери не должны были тянуться друг к другу, так как будущего у нас не было. На обочине мокрой дороги с выбоинами и острыми, как бритва камнями, оказались две сломленные искалеченные судьбы.

— Прости меня, — прошептала в темноту ночи. — Прости меня, если сможешь, — щеку обожгла горячая слеза, а я даже не смогла ее смахнуть.

Моргала, как ненормальная, задерживала дыхание, сглатывала горький ком, лишь бы дальше не разреветься. Не место и не время жалеть себя.

Мое горячее солнце, мой личный яркий, сочный рассвет навсегда исчез из моей жизни. Нужно привыкать к вечной холодной, промозглой, сырой тьме. Такова моя судьба — одиночество.

Хотела оставить себе воспоминания? Оставила, но легче не стало.

Сердце болело невыносимо. Его образ превратился в личную жестокую пытку, кошмар. И причина, лишившая нас счастья — глупая, трусливая ведьма.

И засыпать было страшно. Знала, что снова приснится ОН. Будет ласкать мое тело, заставлять кричать от удовольствия, целовать каждый миллиметр кожи, а потом смотреть своим одновременно обвиняющим и прощающим взглядом, одаривать понимающей улыбкой и качать головой.

Но судьба в эту ночь не была так жестока со мной. Филипп не приснился, а сон был тяжелым, полным туманных голосов и несвязных видений.

Утро наступило для меня поздно. Хотя, я бы еще спала, если бы не посетители.

Я все еще лежала в кровати, как в комнату вместе с ведьмаком зашел незнакомец.

Из-под полуприкрытых век рассматривала мужчину, которого привел Савелий.

Высокий, широкоплечий с грубыми чертами лица. Матерый волк. На нем отлично сидели синие потертые джинсы и обтягивающая каждую мышцу рельефного тела, футболка белого цвета. Темные волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб. На руке сверкали дорогие часы.

Чувствовала на себе изучающий, любопытный, нетерпеливый взгляд.

— Это она? — подавляющим, прохладным голосом спросил оборотень у Савы.

Аура была сильной. Сильнее чем у Вадима, но слабее чем у Федора, а тем более Филиппа. Но это однозначно альфа стаи, куда пытаются вернуть блудную жену.

— Это моя ведьма, — немного раздраженно бросил ведьмак. Савелий нервничал? Да быть этого не может! Мне казалось, что у него непрошибаемая броня. — Я нашел ее, — ну, допустим, не нашел, а выкрал.

— Мне нужно проверить.

Оборотень подошел ко мне и резко оттянул воротник футболки, втягивая носом воздух возле метки. Глаза удивленные. Отшатнулся и нахмурился. Очень странное поведение. Моя метка говорит о принадлежности другому оборотню и от нее несет самцом. Сильным самцом. Наверняка, это и ощутил альфа.

Савелий увидев перемены в побратиме, нахмурился и заскрежетал зубами.

— Булат она моего вида и Вы не имеете права тянуть к ведьме свои лапы, — нагло заявил Савелий. — Альфа у нас уговор, если ты не забыл, — вожак скривился.

— Я помню, — рыкнул Булат. — Но сейчас обстоятельства играют не на нашей стороне. Пошли, поговорим, — недовольно протянул оборотень.

А я напряглась после этих слов. Не понравился мне взгляд, который альфа бросил на меня. И с ведьмаком мне было спокойнее. Он уже свой вор, а альфа реально напугал.

Что это был за визит? Почему обо мне говорили так, будто меня не было. Словно я предмет какого-то спора. Вещь.

Естественно я не слышала, о чем говорили мужчины. Скорее всего, они покинули дом, а сама я пойти и подслушать не могла.

Сегодня тело все еще было неподвижным, но очень сильно отяжелело. Будто бы в три раза стала больше весить. Даже веки открывались плохо. Словно кто на них бетонную плиту положил. Казалось, я даже языком ворочать не могла. Только беспокойные мысли путались в голове.

И такие последствия колдовства мне не нравились. Больше никогда в жизни не суну нос к ведьмакам и ведьмам. Ну их. Пусть ходят лесом, дальше от меня.

Сава ко мне не зашел после разговора с альфой. А вот за окном было какое-то непонятное оживление. Оборотни что-то кричали и куда-то постоянно двигались. В окне мелькали лишь тени. И ничего не узнать. Не у кого спросить, что происходит. Как же плохо ощущать собственную беспомощность.

Сколько это мучение будет продолжаться?

Сава козел. Натворил дел и сбежал. Зачем он забрал меня из гостиницы? И ведь после открытия правды я не могла отказаться от его помощи. Сава мне нужен. Нужен, чтобы обезопасить свою пару и его стаю. Как же гадко зависеть от кого-либо.

И ведь поеду с этим ведьмаком в Испанию. И буду делать все, что он скажет, лишь бы помог. Возможно, когда обрету полный контроль над силой, смогу противостоять ведьмаку и освободиться, но на это нужно время.

Мама я не справляюсь с твоими правилами. Нарушила их все.

Осталось только пожалеть себя и захлебнуться собственными слезами.

Я опасна! Проклятье! Для всех опасна!

Филипп.

Сколько энергии я вытянула из него? А ведь во время секса тянула ее с удвоенной силой. У меня все внутри похолодело. А ведь он может и не проснуться. Истощенный организм, приправленный сонным порошком, может погрузить его навсегда в сон.

Застонала. Что с ним? Неужели убила его собственной энергией? Сердце замерло в груди от понимания своей самой огромной и глупейшей ошибки. Что же я натворила? Хотела спасти, но получилось все наоборот.

Какая же я дура! Клиническая идиотка!

— Филипп, — еле слышно прохрипела я. Осознание ударило обухом по голове. — Прости меня, — из-за блокирования я не чувствовала его. Не ощущала, в каком состоянии он находился и это убивало. Незнание хуже самой смерти. И ведь Филипп даже не поймет, что с ним случилось. Не сообразит, что причина всех бед — это я.

Филипп, пожалуйста, живи. Ты только живи! Не оставляй меня.

Я заплакала. Не хотела проявлять слабость, но это было выше моих сил.

— И чего ревешь? — лениво поинтересовались со стороны двери.

Сквозь пелену слез увидела Вику, облокотившуюся о косяк двери, скрестившую на груди руки.

— Тебе какое дело? — раздраженно прошипела я.

Как мне все это надоело. Я так устала.

— Я пока твоя нянька, — пренебрежительно выдала волчица.

— Я в ней не нуждаюсь, — уж Вику мне хотелось видеть в последнюю очередь.

— Ладно, — мотнула головой волчица. — Я хотела с тобой поговорить, — у меня от удивления вытянулось лицо.

— О чем?

— Я слышала ваш разговор с Савой, — скривилась Вика. Надо же, призналась.

— И?

— И мне не нравятся его планы относительно тебя, — удивленно приподняла брови. — И знаешь, он сегодня ночью признался, что не прочь от тебя завести детишек, — презрительно выплюнула Вика, медленно двигаясь в мою сторону. — А в мои планы не входит делить его с тобой.

— Он твоя пара? — изумилась я.

— Нет, — Вика склонила голову к плечу, внимательно вглядываясь в меня. — Но я собственница и не потерплю рядом с ним других женщин, пока он со мной.

— Ты же понимаешь, что здесь Савелий ненадолго, — Вика кивнула. — Как только вернет альфе его беглую жену, сразу же свалит и забудет о тебе.

— Это мы еще посмотрим, — прорычала злобно Вика. — Он никуда не уедет.

— Силой будешь держать? — хмыкнула я.

— Если понадобиться, — в глазах сверкнула решительность. — Но, чтобы ведьмак наверняка остался со мной, мне нужно избавиться от помехи, — эта гадина резко подскочила ко мне и сдавила горло, а я даже противостоять ей не смогла.

Почувствовала, как когти впились в плоть. Захрипела. Эта сучка меня решила задушить. Кажется, Саве не на ком будет ставить свои эксперименты.

Кислорода не хватало. Я задыхалась, но сделать ничего не могла.

Кажется, я уже не узнаю, жив ли Филипп. Меня поглотила темнота.

Филипп.

Я не спал эти сутки. Сначала разборки с Эдуардом и его шавками, а затем долгое ожидание информации от соседних стай. Два дня о моей Ави ни слуху, ни духу. Два долгих, проклятых дня неизвестности.

Я места себе не находил от беспокойства за свою пару. Возможно, она уже далеко. Сбежала за пределы всех подвластных мне территорий. И тогда я ее уже никогда не найду.

Достал из ящика стола пачку сигарет. Щелкнул зажигалкой, прикуривая. С появлением в моей жизни Авроры, стал часто прибегать к этой гадкой привычке.

Вот только сейчас мне отчаянно хотелось затянуться едким дымом. Я был растерян. Моя жена в опасности, а я не мог ей помочь. Не знал, где искать эту ведьму.

Сегодня меня раздражало яркое солнце и щебет довольных птиц. Хорошо, что уже поздний вечер, но я все равно наглухо закрыл окна и опустил жалюзи. В кабинете полумрак.

Ярко оранжевое пламя на мгновение осветило лицо и тут же погасло. Изо рта выпустил колечки седого дыма.

— Она изменила тебя, — недовольно покачал головой Руслан и, подтянув к себе сигареты, достал одну. Щелкнула зажигалка и Рус затянулся. — Чтобы тебе меньше было, — фыркнул он и выпустил целое облако клубящегося дыма. — Какая редкостная гадость, — скривился бета. — Как ты это куришь?

Он все время находился рядом со мной. Я самолично перевозил вещи Ави с разрушенной квартиры в свой дом. Рус помогал.

— Это позволяет прояснить мысли и подумать, — глухо ответил я, стряхивая пепел в какую-то жестяную банку. Нахмурился, пытаясь вспомнить, откуда она взялась. Вспомнить не получалось.

— А если мы не найдем? — спросил он, а я раздраженно зарычал, но ведь Руслан прав — я мог потерять ее навсегда.

— Даже думать об этом не хочу. Она не могла далеко уйти.

— Согласен, прошло мало времени, но она ведьма. Они могут пропасть бесследно. Тебе ли не знать об этом, — напомнил бета о моей кровной ведьме. Гадину выслеживал несколько десятилетий. — Аврора отличный мастер маскировок. Вспомни, как она нас легко водила за нос. Твоя жена умна, осторожна и наверняка, избегает оборотней. Ведь сама должна прекрасно понимать, что метка привлечет к ней внимание.

— Это и пугает Рус, — устало вздохнул я, откидываясь в кресле. Достал из нижнего ящика стола ее ночную сорочку. В этой вещи она спала в нашу ночь. И только этот отдаленный запах не позволял мне окончательно свихнуться. Проклятый фетишист. — Но я не чувствую ее. Рус, ты понимаешь? Мой зверь ее не ощущает!

— Всему должно быть объяснение, — задумчиво протянул он. — Она умеет скрываться.

— Но не от моего зверя! — прорычал я. — Не тогда, когда на ней стоит моя метка! С помощью нее я смогу отыскать Аврору, где бы она ни была, но не могу! Понимаешь? — со злостью вдавил окурок в жестяную банку, царапая до крови ребро ладони.

Проклятье! Надо поставить нормальную пепельницу. Рана была неглубокой и быстро затянулась, оставив после себя лишь испачканный след. Достал влажные салфетки и стер собственную кровь с руки и стола.

Пять стай уже сообщили, что никого подходящего по описанию и запаху они не обнаружили. И чем больше уходило времени, чем больше звонили альфы и давали отрицательный ответ, тем меньше я надеялся на положительный исход. Я должен сидеть сложа руки и ждать, а время утекало сквозь пальцы.

— Она осторожная, — попытался утешить меня Руслан. — Она справится со всем.

— Но не тогда, когда у нее на хвосте чокнутый волк, — рыкнул я. — И с ним нужно разобраться.

— Так может за ним проследить? — предложил бета. — Если он напал на след Авроры, то и приведет нас к ней. Тогда уже мы вмешаемся.

— Считаешь, что он самостоятельно ее будет искать? — Руслан такой наивный. — Он снова отправит за ней кого-нибудь. Это не вариант. Я не смогу отследить всех оборотней, покидающих его стаю.

— Тогда остается только ждать, — пожал плечами Руслан. — Но тебе бы поспать. Выглядишь ужасно.

— Рус я буду спать тогда, когда моя пара будет под боком. Не могу я спокойно отдыхать, не зная, что с ней, — нервно зарылся пальцами в волосы, сдавливая голову, словно от этой давки, в мозгах прояснится и я пойму, какой предпринять следующий шаг. — И ты можешь отправляться к себе.

— Э нет, — покачал головой бета. — Я не оставлю тебя в таком состоянии. Тебе же дай повод и сорвешься на ком-нибудь, растерзаешь.

Криво усмехнулся. Как же ты прав. Я готов голыми руками рвать врага, лишь бы моя девочка была рядом.

Прикрыл глаза, настраиваясь на нашу связь. Зверь рычал, бесился от безысходности. Мы натыкались на глухую стену. А потом я почувствовал легкий отголосок боли. Ее боли.

Проклятье! Что с ней?

Зацепившись за тонкую ниточку связи, попытался дозваться до пары, но в ответ снова тишина. Но ведь боль мне не показалась.

И тут раздался телефонный звонок, вырывая меня из транса.

Посмотрел на экран и принял вызов.

— Да Булат, — недовольно прорычал я. Ну, вот сейчас и этот сообщит, что на его территории нет Авроры. А время убегало. Ави больно.

— Она у меня в стае, — словно сквозь вату услышал его сообщение.

— Еду, — бросил в трубку, мысленно отдавая приказ собраться моему ближнему кругу.

— Ну что? — встрепенулся Руслан.

— Она у Булата, но что-то его голос мне не понравился, — прорычал раздраженно я. — А еще я ощутил отголосок ее боли.

Руслан нахмурился.

— Я отправляюсь с тобой.

— Нет, — отрицательно покачал головой. — Ты мой бета, поэтому в мое отсутствие стая на тебе, — Руслан не был со мной согласен, но приказа не ослушался.

Выехать удалось ближе к ночи. Меня сопровождало пять автомобилей с охраной.

Свой внедорожник я гнал на предельной скорости. Моя малышка далеко забралась, но все еще находилась на моей территории и это немного успокаивало.

Разрешенное ограничение скорости на дороге я миновал, едва покинул пределы города. Сейчас неумолимо давил на газ, выжимая из своего автомобиля максимум. Руки трансформировались в когтистые лапы и сжимали с такой силой руль, что я вспорол собственные ладони. Я не ощущал боли. Раны сразу же затягивались, а зверь внутри меня просился наружу, уверяя, что на машине мы плетемся, как черепахи, ведь по воздуху, мы добрались бы намного быстрее.

Не позволил. Сцепив зубы, уверенно мчался по трассе. Чувствовал, как на шее бьется собственная жилка. Я как натянутая струна.

Звериным взглядом следил за дорогой, сжимая плотно губы от напряжения.

Волки молча сидели в машине рядом. Они понимали, что не стоит дразнить моего зверя даже звуком. И правильно делали. Я уже чувствовал, что контролировать свою сущность становится все сложнее.

Это плохо. Если сорвусь, пострадают невинные. Сосредоточился на собственном дыхании. Вдох-выдох.

Хладнокровно душил эмоции. Сейчас не время.

Не думать, не предполагать, не позволять зверю взять верх над человеческой половиной.

Я прекрасно знал дорогу к Булату, но чуть не проскочил нужный поворот среди густо растущих деревьев.

Фары освещали ночной путь.

Чуть сбросив скорость, взвизгнул шинами, круто выворачивая руль влево.

Бросил взгляд в зеркало заднего вида. Мои волки не отставали.

Черные 'монстры' тенью неслись по узкому шоссе, ведущему к поселку Булата, разрезая ночь огнями фар.

И когда впереди замаячили высокие ворота, я немного сбавил скорость, но не остановился. Я знал, что меня встречали, несмотря на время суток. Ворота открылись и я беспрепятственно въехал на территорию стаи Булата.

Резко дал по тормозам, затянул рычаг и вылетел из машины.

С последнего моего визита здесь ничего не изменилось. Разве что количество домов увеличилось. Растет стая. Деревня Булата утопала в зелени.

— Альфа, — склонил голову Булат, встречая меня, как сильнейшего.

— Хватит расшаркиваний, — нетерпеливо рыкнул я. — Где моя пара?

— В доме ведьмака, — я заметил в его глазах промелькнувший страх.

— В чьем доме? — не понял я. — Булат, какого хрена ты якшаешься с ведьмаками?

— Во-первых, это мой побратим, — уже чуть спокойнее проговорил Булат. — А во-вторых, с твоей ведьмой не все в порядке и Савелий пытается разобраться с ее проблемой.

— Веди, — прорычал я. Запах Ави не ощущался совсем. Внутри нарастала тревога. Что значат его слова?

— И это, — немного стушевался Булат. — Моя оборотница немного сглупила, но уже наказана. С твоей парой сейчас все в порядке. Сава ее подлечил.

— Что? — я схватил альфу за грудки и сильно встряхнул. — Твоя стая навредила моей паре?

— Филипп это недоразумение, — прохрипел Булат. Его волки насторожились и явно не понимали, почему их альфа так меня боится. Моя же стая, как всегда, вела себя невозмутимо, охраняя своего вожака. — Виновная наказана.

— Когда она к тебе попала?

— Почти два дня назад, — признался смертник.

— И ты только сейчас позвонил? — прорычал я. — Я же вчера давал ориентиры на нее.

— Я не знал, что она в моей стае. Только сегодня выяснилось.

— Ты альфа, или щенок подзаборный? — еле сдерживая злость, зарычал на него. — Не знаешь, что творится у тебя под носом?

— Сава сказал, что нашел свою ведьму и...

— Сава значит, — хладнокровно усмехнулся я, а Булат сглотнул. Чувствует мою ауру. Вон его волки уже скулить начали, отступали. — Показывай своего смертника.

— Филипп он мой побратим, — вступился за ведьмака Булат.

— Я хочу видеть свою пару.

Через пять минут мы подошли к одноэтажному срубу, на крыльце которого сидел тощий высокий бледнолицый мужчина с темными кругами под глазами. Я удивленно посмотрел на него.

— Филипп — это Савелий, — Булат махнул рукой в сторону мужчины. Я злорадно усмехнулся. И эта тощая жердь утверждает, что нашел свою ведьму? Закопаю. — Сава, а это пара ТВОЕЙ ведьмы, — недовольно рыкнул Булат

— Понял уже — устало буркнул Сава. — Аврора в порядке, но прежде чем вы ее увидите, нам надо поговорить, — нагло заявил ведьмак и поднялся на ноги.

— Сначала моя пара, а потом разговоры, — что за тайны? Зверь нервно бил по нервам в моей голове.

— Как пожелаете, — вздохнул ведьмак. — Она немного пострадала, но уже все нормально. Через пару часов и синяков не останется на шее. Нужно дать ей зелье и смазать тело заживляющей мазью.

— Что?

— Филипп я же говорил, что произошло недоразумение, но мы все уладили, — заискивающе пролепетал Булат. — Оборотница, покусившаяся на жизнь твоей пары, наказана. Сава все исправил. Мы вовремя успели.

— То есть, если бы ее убили в твоей стае, то ты бы не позвонил? — я медленно начинал звереть. Ощутил, как снова вытягиваются когти.

— Ну, что ты? — возмутился Булат. — Я как понял, что она твоя, сразу же сообщил тебе, — и при этом неодобрительно посмотрел на ведьмака. Темнит что-то.

Сава открыл дверь и провел меня в комнату.

Я резко распахнул дверь и увидел бледную истощенную свою девочку. Она спала. На шее отметил несколько царапин и синяки от пальцев. Убью!

Но самое паршивое даже не это, а то, что выглядела Аврора, как живой труп и я до сих пор не чувствовал нашей связи.

На шее метка никуда не делась и мой запах никуда не исчез. Ничего не понимаю.

— Почему я ее не чувствую? — недовольно зарычал я.

— Об этом я и хотел поговорить, — устало вздохнул за спиной ведьмак.

Я осторожно прикоснулся к холодному лицу Ави.

— Почему она такая холодная?

— Это последствия вмешательства в колдовство, — пояснил Сава. — Нам лучше пройти в другую комнату и там поговорить. Я погрузил ее в лечебный сон, и она проспит еще как минимум пару часов.

— Говори здесь, — приказал я и сел на край кровати, взяв в руку ее хрупкую ледяную ладонь. Поднес к губам и осторожно поцеловал.

Такая беспомощная, бледная, больная. Начал дыханием согревать ее руки. Пытался хоть так помочь своей паре.

Ведьмак вздохнул и начал свой рассказ. И чем больше он говорил, тем меньше мне все это нравилось.

— Я смогу ей помочь, если она окажется на моей территории, — закончил Сава.

— Зачем тебе помогать ей? — не верил ни на грош этому ушлому ведьмаку.

— Личный интерес, — пожал плечами мужчина. — Никогда с таким не сталкивался.

Я бросил на него подозрительный взгляд, а затем этот ушлепок сделал то, чего от него даже Булат не ожидал. Ведьмак бросил в мою сторону ловчую ведьмовскую сеть.

— Ты покойник, — злорадно улыбнулся я, в одно мгновение оказываясь возле ведьмака, впиваясь когтями в его горло, поднимая над полом. У Савы был крайне изумленный взгляд. Не понял малыш, почему я все еще на свободе, а не в твоей клетке?

— Сава ты идиот, — простонал в дверях Булат.

— Почему? — он даже вопросы может задавать? Сдавил еще сильнее горло. Почувствовал, как в мою руку впиваются пальцы ведьмака. Куда тебе против моей силы?

— А это не твоего ума дело, — прорычал я, отшвыривая этот кусок дерьма на пол.

— Сава я предупреждал тебя, — накинулся на своего побратима Булат. — Говорил, что с Филиппом дружить надо.

— Кто ты такой? Почему моя сила тебя не тронула? — еле слышно прохрипел ведьмак, растирая горло, облокачиваясь о стену.

— Значит так, — принял я окончательное решение, игнорируя вопрос ведьмака. — Ты едешь в мою стаю и там помогаешь моей паре совладать со своей силой. Все необходимые для этого материалы тебе достанут откуда угодно, — отпускать ее на чужую территорию не собирался. — Колдовать в мою сторону бесполезно. Поэтому не трать силы. Еще одна подобная выходка и я лично оторву тебе голову. Булат не защитит. Он знает, как я поступаю с предателями, — альфа нервно икнул и кивнул. Ведьмак, кажется, тоже проникся всей серьезностью ситуации. — Булат приведи мне виновницу. И да, чуть не забыл. В награду отдаю тебе южный лес.

— Спасибо альфа, — поблагодарил Булат, а вот у Савы глаза удивленные. Не знает наших законов. Не понимает, почему Булат предан мне.

Булат давно просил у меня эту территорию. Только я не раздаю налево и направо такие подарки по первому требованию. Сегодня он заслужил. Вернул мне мою пару, а это дорогого стоит. Ави бесценна.

Аврора продолжала спать, а я вышел из дома, где мне под ноги швырнули некогда красивую оборотницу. Сейчас она выглядела жалкой и напуганной до смерти. Еще бы. Обо мне слышали, но не желали встречаться. Именно сейчас я полностью отпустил силу альфы. Оборотни Булата попадали на землю и заскулили. Виновную оборотницу просто на глазах стало выворачивать.

Своих снежных волков я защищал своей силой, поэтому они молча стояли рядом и презрительно смотрели на стаю Булата. Сам альфа еле стоял на ногах, но из носа хлынула кровь, как и у остальных. В глазах полопались сосуды. Жуткое зрелище.

Сава шокировано смотрел на эту картину и, наверное, молча молился. Надеюсь, он понял, что не нужно идти против меня.

— Булат, — ледяным тоном проговорил я, отчего альфа вздрогнул. — Напомни своей своре, кто в доме хозяин, чтобы больше не смели поднимать свои лапы на чужое, — опустился на корточки возле оборотницы. Ее здорово потрепали. На лице несколько кровавых борозд от когтей. Платье изодрано в клочья. Тело тоже все в ранах, но кожа уже начала регенерировать. Вскинул взгляд на Булата. Он так наказывает своих женщин? Зарычал. Каким бы я ублюдком не был, но на женщин когтей своих не распускал. — Не думал Булат, что ты так опустишься, — разочарованно проговорил я, качая головой.

— Я ее наказал, — слегка дрожащим голосом пробормотал альфа. — Лучше пусть будет ранена, чем ты ее убьешь за свою пару.

— У меня иные методы наказания и ты разочаровал меня, — не ожидал от него. Приглушил свою силу, отпуская из агонии волков Булата. Оборотница потеряла сознание. — Приведите ее в порядок, — брезгливо выплюнул я и вернулся к своей Авроре.

Моя ведьма была неподвижна. Хотел поднять ее на руки и увезти домой, но голос за спиной заставил передумать.

— Ее нельзя сейчас трогать, пока тело не восстановится, — ведьмак. Это был именно он. — Я же говорил, что ее задело моим колдовством.

— Почему нельзя трогать? — не понял я. — Она же просто спит. Ты сам сказал.

— После падения у нее было сломано несколько ребер, — нехотя признался ведьмак. — Я вправил кости, срастил, но для полного выздоровления ей нужен полный покой, а не транспортировка. Ее тело не просто так парализовало. Это тоже отголоски колдовства. Вступила защитная реакция организма. Как только тело станет подвижным, значит, все с ней будет в порядке. Правда, много двигаться я бы ей все равно не советовал, чтобы сращенные кости снова не сломались. По моим подсчетам завтра она уже сможет двигаться.

— Я понял тебя, а пока можешь собирать вещи, — приказал ему. — Скрываться не советую. Найду и уничтожу. А как поможешь ей, то щедро отблагодарю, — ведьмак смотрел на меня недоверчиво, но потом кивнул.

— Я постелю вам в соседней комнате, — произнес он.

— Не стоит, — отмахнулся я. — Я буду со своей женой, — кровать была двуспальная. Места нам хватит. Одна она больше не останется.

Скинул с ног туфли и лег рядом со своей парой, зарываясь лицом в волосы. Ее запах, пьянящий аромат. Как же я скучал по ней. Моя. Никому не отдам и не отпущу. Глаз с нее не спущу. Хотелось прикоснуться, прижать к себе, но пришлось держать себя в руках. Не навредить. Здоровье моей девочки, прежде всего.

Я лишь позволил себе придвинуть к ее холодной руке ладонь. Большего разрешить не мог. Поправил одеяло и сам медленно соскользнул в сон.

Теперь все будет хорошо.

Вот только поспать мне не дали. Булат просил разговор. Откладывать на день не стал. Лучше сразу решить все вопросы.

Нехотя поднялся, поцеловал в макушку жену и поспешил на улицу. Через пару часов наступит рассвет.

Глава 18

Просыпалась с тяжелой головой. Никак не могла понять, где нахожусь и почему телу так сложно двигаться. Меня будто каток переехал.

А потом на меня обрушились неприятные воспоминания.

Проклятье! Как я оказалась жива? Скривилась, проклиная ревнивую Вику.

Кажется, я больше не парализована. У меня болела каждая клеточка тела, каждый нерв. Но вот, кстати, горло, как ни странно, не подавало признаков, что было атаковано сумасшедшей волчицей. Дышала ровно.

Жутко хотелось в туалет и принять душ, смыть с себя дни немощности и болезни. Вот и первые потребности.

Застонала, приоткрывая глаза.

Кое-как оторвав голову от подушки, медленно поднялась.

Ноги слушались плохо, но мне удалось прошаркать к двери. Мыслей было катастрофически мало. Вообще старалась ни о чем не думать. Нужно прийти в себя, а потом составлять планы на ближайшее будущее.

В ванной пробыла больше часа. Отмокала, наслаждалась чистыми потоками теплой воды, расслаблялась. Медленно приводила себя в чувства.

В доме стояла оглушительная тишина. Но я чувствовала, что ведьмак спал беспробудным сном в своей комнате, опутанной защитными чарами.

Хотелось задать ему кучу вопросов, но понимала, что не в состоянии сейчас вести продуктивную беседу. Слишком слаба. Хотелось узнать, почему я до сих пор жива.

Комнату заливал только лунный серебристый свет, а еще чувствовался аромат Филиппа. Странно. Его точно здесь быть не могло. Это все мое воображение и желание увидеть пару.

Подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. На улице стояла глубокая ночь.

Уличного освещения не было, но для зрения оборотня темнота не помеха. Мы отлично видели в любое время суток.

Легкий ветер неспешно колыхал листву на высоких деревьях.

Ухали совы.

Слышался звук сверчков и ночная песня соловья. Природа звала к себе, но сейчас я была глуха.

Расстроенно вздохнула и посмотрела на асфальтированную дорожку.

Несколько оборотней патрулировали территорию в своем зверином облике. И вообще, на улице было странное оживление, как для ночи.

Даже одного волка заметила на крыше дома.

Его густая шерсть серебрилась под бликами луны. Мощное огромное тело замерло, впитывая в себя эту ночь. Волк поднял вверх морду и громко завыл. Его подхватили другие оборотни. Через секунду, они протяжно и синхронно выли на луну.

Значит, волк на крыше — это альфа. Какой необычный стайный ритуал.

Затаив дыхание, слушала песню волков. Меня отпускало напряжение и пережитый стресс.

Я ведь чуть не умерла. Нелепо и глупо. Пережила почти всех своих врагов, но против одной ревнивой волчицы ничего не могла сделать. Будь неладен Савелий!

А сейчас меня резко отпустило. Не знаю, песня альфы подействовала, или быть может навалившаяся разом усталость, но отлипнув от окна, я со спокойным сердцем отправилась в кровать. Неожиданно меня сморил сон. Сопротивляться ему я не стала.

Проснулась от того, что кто-то пытался влить в мое горло горькую жидкость. Резко мотнула головой, чувствуя, как содержимое стакана вылилось на меня.

— Тшш, девочка моя, — услышала до боли знакомый голос, а в нос ударил пьянящий аромат. И почему я сразу его не почувствовала? — Тебе нужно выпить зелье, иначе еще долго будешь валяться в кровати.

Как? Как он меня нашел? Или это мне снится?

— Фил...

— Тшш, ничего не говори. Ты еще слишком слаба, — прошептал Филипп и заставил меня таки выпить эту горькую бурду. — Умница, — похвалил меня, как маленького ребенка.

— Как ты нашел меня? — не удержалась от вопроса, с трудом приподнимая веки, с жадностью рассматривая своего мужа.

Он изменился. Казалось, прошло не несколько дней, а целые месяцы. И ведь всему виной я.

Да он злился на меня, но все равно нашел.

Осунулся. Футболка на нем висела мешком. Темные впалые круги под глазами и недовольно поджатые губы не добавляли привлекательности. Кажется, даже стал немного похож на ведьмака. И регенерация не помогала. Его состояние — это тоска по паре. Он сам себя, не задумываясь, истощил. Его жизнь полностью зависела от меня и это огромный минус в нынешней ситуации.

Поняла, как скучала по нему эти дни. Мне его не хватало, как воздух.

— У меня свои методы, — я даже пикнуть не успела, как с меня сорвали ночную рубашку и начали растирать тело мазью.

Его глаза жадно блеснули, когда в поле зрения попала моя грудь, а шершавые пальцы начали ее растирать. Как бы плохо себя не чувствовала, тело мгновенно откликнулось на ласку. Соски затвердели, а низ живота скрутило от неудовлетворенного желания. Это нужда по истинной паре.

— Филипп, — застонала я, когда пальцы нагло вторглись в мое тело.

— Мазь поможет быстрее восстановить твое физическое состояние, — невозмутимо проговорил он, надавливая на секретную точку в теле. Меня колотило от страсти. Тело выгнулось дугой, а ноги бесстыдно раскрылись, но Филиппа это не заботило. Он механически продолжал свое дело. Он злился на меня. Это я прекрасно понимала, но по-другому не могла поступить. — Этот ведьмак сказал, что тебе нельзя в ближайшее время перенапрягаться, — пальцы покинули мое тело, так и не доведя до нужной точки. Внутри ощутила огромную пустоту. Рора недовольно зарычала. — Ты не представляешь, что я сейчас чувствую, — рвано выдохнул он, набрасывая на меня одеяло, вытирая руки о полотенце, прикрывая глаза. — Хочется отшлепать тебя, наказать, но вижу, что тебе и так досталось, — выдохнул он, поднимаясь с кровати.

На улице занимался рассвет, значит, ехал он ко мне всю ночь.

Меньше всего я ожидала увидеть в его глазах разочарование, но именно это сейчас и наблюдала.

— Прости меня, — еле слышно прохрипела я.

— Тебе нужно спать, — проигнорировал он меня.

— Филипп...

— Во сне твое состояние быстрее придет в норму и я смогу забрать тебя домой, — как мне вымолить его прощение? Как объяснить, что действовала так, чтобы защитить его и стаю? Заранее знала — не поймет, не примет, не одобрит моего решения.

— Я как лучше хотела, — виновато пробормотала я, с надеждой всматриваясь в мужчину, но он был холоден. Леденящий душу взгляд вымораживал даже крохотную надежду на прощение. — Я опасна.

А ухаживал ли он за мной несколько минут назад? Может, мне показалось, что его заботило мое состояние? Может, мне приснилось его участие?

Я совершенно не узнавала этого мужчину. Сейчас он чужой для меня.

— Ты совершила огромную ошибку, когда ушла, — в меня бросили испепеляющий взгляд. — Совершила ошибку, когда писала ту нелепую писульку, — и ни капли эмоций. Я же видела, как ему плохо и тошно от моего предательства, но наша связь заставляла его снова и снова наступать себе на горло, принуждая смириться с этим выбором.

Смирение. Гадкое состояние. Филипп жалел, что я его пара, но ничего не мог с этим поделать. Наши звери нуждались друг в друге.

— Прости.

— Обо всем мы поговорим дома, — устало вздохнул альфа и начал раздеваться. Оставшись в одних боксерах, он направился ко мне и лег рядом, прижимая к себе так крепко, что еще движение и мои кости сломаются. — А сейчас просто помолчи и дай мне отдохнуть.

Мужчина мгновенно отключился, а вот я больше спать не могла. Неподвижно лежала и вдыхала родной и любимый запах Филиппа.

Обернулась в его объятиях и с жадностью рассматривала хмурое лицо мужа.

Какой же он красивый. Его не портила ни усталость, ни истощенное моими поисками тело. Внутренне я радовалась, что Филипп рядом. Мне придется приложить немало усилий, чтобы вымолить прощение.

Возможно, он прав и я совершила ошибку, когда бросила его, но я так боялась причинить им боль. Не хотела быть их вестником смерти.

Через пару часов поняла, что зверски хочу есть и пить. Филипп все так же спал, а я не посмела нарушать его отдых, но трель моего голодного желудка, разбудила оборотня.

— Ты голодна, — нахмурился он. Кажется, за все это время я не видела его улыбки, даже намека.

— Да, — прошептала я.

Филипп убрал от меня руки. Я тут же ощутила эмоциональный холод. Он закрылся от меня. Надел свою ужасную маску равнодушия и если бы не поступки, подумала бы, что ему все равно.

— Я позову ведьмака, — сообщил Филипп, поднимаясь с постели. — Пусть осмотрит тебя.

— Хорошо, — кивнула я. Спорить не буду.

— Какая ты покладистая, — язвительно заявил он. — Аврора ты ли это? Может снова очередной обман? Твое виртуозное вранье? — прошипел он.

— Я...

— Ты принадлежишь мне и больше не имеешь права голоса, — его заявление, как пощечина. — Ты утратила мое доверия. Теперь все за тебя буду решать я.

— Филипп...

— Тебя осмотрит ведьмак, а потом я дам тебе еду и питье, — безапелляционно заявил Филипп, одеваясь. — И только попробуй выкинуть что-нибудь подобное в стиле ведьм. Накажу, — в глазах Филиппа отражалась ненависть. Сглотнула. Было больно видеть его таким. Раздавлен, подавлен, обижен, предан, но не сломлен. — А знаешь, что самое гадкое? — неожиданно приблизился ко мне мужчина и посмотрел в глаза. — Я не знал, где ты, жива ли? Не подвергаешься ли пыткам врага? — его болезненное признание прошлось по сердцу раскаленным железом. — И понимать, что ничего не можешь сделать. Я словно слепец. Тыкался в никуда, пытаясь поймать по нашей связи, хоть какой-то отголосок, но ловил лишь пустоту, — нервно сглотнула. — Я отправил своих волков на твои поиски. Не давал им передышки, заставляя носом рыть землю, но отыскать тебя. Я думал сам сдохну, когда мне сообщили, что ты чуть не умерла от рук ревнивой волчицы.

— Филипп...

— Ты ведьма, — презрительно выплюнул он. — Ты такая же, как все они, — Филипп бил больно, но я не имела права винить в этом мужчину. Заслужила. Неужели рассчитывала на теплый прием? Что, увидев меня, он растечется передо мной лужицей и тут же простит? Я предала его, а это так просто нельзя забыть, невозможно вычеркнуть из памяти. — В вас нет ни грамма понимания и верности. Лживые, подлые твари, ищущие для себя выгоды, не думая о других существах, кому вы причиняете боль.

— Прости, — сухим безжизненным тоном пролепетала я.

— Я убил Эдуарда и всех тех чужаков, кто нагло вторгся на мою территорию и убил моего члена стаи, — продолжал говорить Филипп.

— Кто?

— Эля, — зло усмехнулся он. — Они убили мою бывшую любовницу. Они угрожали моему клану. И я убил их всех. Разорвал на части и выбросил на свалку, как никчемный мусор.

— Ты...

— Меня и мою стаю не берут ведьмовские чары, — ядовито поцедил Филипп. — Ты же знала об этом, но почему-то все равно решила сбежать. Я не боюсь твоих врагов и встретил их достойно, — сглотнула. Мне казалось, Федор непобедим. — Оденься. Не хочу, чтобы ведьмак смотрел на твое тело, — приказал он и бросил в мою сторону ночную рубашку. — Конечно, если ты решишь приговорить его к смерти, то можешь остаться обнаженной, — хмыкнул Филипп.

А через пять минут Филипп привел Савелия. Захлопнув дверью, облокотившись о стену, оборотень следил за каждым действием ведьмака.

Савелия знатно потряхивало от присутствия Филиппа. Оборотень пугал до дрожи.

— Привет спящая красавица, — сквозь напряжение, натянуто улыбнулся ведьмак и прикоснулся пальцами к моей голове.

— Сава напои меня сначала.

— Подожди, — буркнул он и что-то зашептал. Опять рунные чары.

— Ну, что? — нетерпеливо спросил Филипп.

— Организм приходит в норму, но передвигаться на длительные расстояния пока нельзя, — объяснил он. — Боли ведь больше нет?

— Нет, — кивнула я, прислушиваясь к собственному телу. Ощущалась усталость.

— Ну, тогда все в порядке. Сейчас принесу тебе поесть.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Филипп можете дать воды Авроре, — дал добро ведьмак и обошел оборотня по стеночке.

— Он боится тебя? — Савелий ведь само бесстрашие. Тогда ничего не понимаю.

— Не обращай внимания, — Филипп прошел к столу и налил из графина в стакан воду.

— Спасибо, — поблагодарила я, когда мужчина помог утолить жажду.

— Нам придется немного задержаться здесь, — скривился Филипп.

— Я понимаю.

— Ничего ты не понимаешь, — вздохнул альфа. — Если бы понимала, не ушла от меня.

— Ты когда-нибудь простишь меня? — с надеждой в голосе спросила я.

— Когда-нибудь, — неопределенно ответил он, пожимая плечами. — Ты сделала мне больно, но в этом есть и моя вина, — Филипп сел рядом на кровать и взял меня за руку. — Нам предстоит еще очень много узнать друг о друге. Научиться доверять. Хочу, чтобы ты поняла, я смогу защитить от всего, независимо оборотни это, люди, или недоделанные ведьмаки. Ты моя, а свое я берегу.

— Мне было плохо без тебя, — призналась я. — Думала, справлюсь, заглушу эмоции и смогу быть одна, но чем дальше я уходила, тем сильнее болела моя душа и на части разрывалось сердце.

— И, тем не менее, ты отказалась от меня, — он поднес мою руку к лицу, вдохнул запах и поцеловал ладонь. Ощутила теплое дыхание на коже. Как мне этого не хватало.

— И это было ошибкой, — Филипп во всем прав.

— Ты слишком молода и многого не понимаешь, — сейчас в его взгляде не было того арктического холода.

— Я хотела уберечь тебя от беды.

— Я мужчина и в состоянии дать нам защиту, — как ребенку сообщил он. — Но ты меня предала.

— Знаю, — кивнула я, сдерживая слезы. Не хочу, чтобы он видел меня такой размазней.

— Я ждал тебя слишком долго, — хрипло прошептал он, наклоняясь ко мне. — Хоть ты и ненавистная мне ведьма, но отказаться от тебя выше моих сил, — его рот обрушился на меня в сносящем урагане чувств и эмоций. Руки сжимали мою голову, не позволяя вывернуться, но я и не желала этого. Филипп наказывал меня за предательство, карал за свои чувства ко мне. Ненавидел меня и зависел.

— Кажется, есть больше никто не хочет, — растерянно проговорил Сава.

— Поставь на стол и выйди, — приказал Филипп, хрипло дыша, отрываясь от моих губ.

— Да, пожалуйста, — фыркнул ведьмак.

— Спасибо, — поблагодарила я. Все-таки он мне помогалт, а Филипп ведет себя странно. — Сава, а как я выжила? — ведьмак замер в дверях, а Филипп недовольно зарычал. — Вика...

— Мы услышали твой крик, но альфа был быстрее, — пожал плечами мужчина. — Булат уже наказал Вику, — в голосе сквозило разочарование.

— Она боролась за тебя!

— Но не с обездвиженным же человеком, — брезгливо выплюнул ведьмак. — Все-таки лучше не связываться с этими ревнивыми оборотнями, а то потом костей не соберешь, — Савелий потер шею и странно покосился на Филиппа. — Одного не понимаю, как вы образовали пару.

— И не поймешь, — жестко ответил Филипп. — Свои обязанности ты знаешь, а сейчас свали, — ведьмака не нужно просить дважды. Он быстро прикрыл за собой дверь.

— Он хочет мне помочь, — недовольно покачала головой. — Моя сила...

— Он и поможет на моей территории, — ледяным тоном процедил Филипп, ставя поднос на мои колени. — Я покормлю тебя, — оборотень взял в руки ложку, набрал в нее суп-пюре и поднес ко рту.

— Я сама, — попыталась отобрать орудие труда, но не смогла.

— У тебя дрожат пальцы, — мотнул головой мужчина. — Не упрямься, а прими помощь. Поверь — это не страшно, — и почему мне показалось, что он говорит сейчас не о еде.

— Спасибо, — буркнула я и открыла рот.

Еда была безвкусной. Кажется, даже посолить ее забыли, но через десять минут посуда оказалась пуста.

— Вот и умница, — как с маленькой заговорил Филипп.

— Как ты меня нашел? — повторила свой вопрос. Когда желудок немного был накормлен, можно и поговорить.

— Альфа стаи, скажем так, мой друг, — загадочно ответил Филипп. — И счастье, что он нашел тебя раньше врагов.

— Враги, — хмыкнула я, вспоминая Эдуарда. — Они не оставят меня в покое. Помимо Эдуарда придут другие. Лунных волков много. За эти века стая увеличилась в несколько сотен.

— Тебя это не должно заботить, — покачал головой Филипп. — Сейчас мой город очищен от чужаков, — продолжал говорить оборотень. — В нем безопасно. Рядом со мной тебе безопасно.

— Я все еще не могу понять, как Вы можете быть устойчивы к нашим чарам?

— Темное колдовство, направленное во вред, нам нипочем, — объяснил мужчина. — Твоя мазь подошла, потому что ты использовала светлые чары, — улыбнулся он. Тут он прав.

— Ясно.

— Лунные волки против нас словно щенки. Зря ты мне не поверила и сбежала, оставив ту глупую записку. Я так зол на тебя, — раздраженно проговорил Филипп. — Ты не представляешь, в какой ярости я был, когда нашел этот клочок бумаги. Чем ты думала, когда строчила эту ересь?

— Я думала о твоей безопасности, — буркнула я.

— Хотя гнев на тебя позволил быстро решить проблему с Эдуардом. На него я и спустил всю свою злость, — он их просто убил, или еще пытал? — Жаль, вожака не было, но до него я еще доберусь, чтобы ты спала спокойно.

— Спасибо, — а что я еще могла сказать? Нет, мне не было жалко ублюдка Эдуарда. У самой руки в крови. Просто не ожидала, что Филипп безоговорочно примет мою сторону.

— Элю я им не прощу, — прорычал раздраженно Филипп, а у меня непроизвольно вырвался гортанный рык. Мне не было жаль эту волчицу, но я не желала ей смерти. А вот ревность одолела. Она мертва, а Филипп явно расстроен этим фактом. У них были отношения до меня, но мне от этого не легче. Видимо, что-то промелькнуло на моем лице, как Филипп сжал мою ладонь и произнес. — Успокойся. Я только твой, но Эля часть моего прошлого. Чтобы она не творила, волчица была снежной и принадлежала моей стае. Зря Федор решился на это. Я вырежу его клан.

— Не надо, — ужаснулась я. — Там не все такие подлые. Дети не виноваты, что им в альфы досталась такая мразь.

— Это уже не должно тебя заботить, — покачал головой оборотень. — Он бросил мне вызов. Я его принял. Сейчас с тобой разберемся, и я подумаю, что делать с этой падалью и его сворой, — переубеждать Филиппа бесполезно.

Жаль ли мне стаю Федора? Отчасти. Но когда меня тянули на костер, ни один волк не выступил против. Они просто потупили взгляд в землю, либо отворачивались, а Стас демонстративно волочил меня по земле к той поляне. Никто не пошел против сына вожака. Я не милосердна. Каждый сам выбирает свой путь. Меня никто жалеть не собирался.

— Филипп ты упоминал, что альфа стаи твой друг, — осторожно начала я. Оборотень вопросительно посмотрел на меня и кивнул.

— Мы в хороших отношениях и когда я попросил помощи, он не отказал, — Филипп лег рядом со мной и бережно обнял. Тело немного еще ломило, но близость моего оборотня словно притупляла эту боль. — Хочу почувствовать твой запах, — вздохнул он.

— Я не могу. Сава заблокировал меня полностью. Я даже Рору плохо слышу, — повернула голову к Филиппу. Наши носы соприкоснулись.

— И об этом знаю, но здесь бы я и не разрешил тебе раскрыться, — прошептал мужчина. — Пусть об этой тайне знает только моя стая. Просто я так хочу чувствовать тебя, — простонал он, прикасаясь губами к щеке. Я наслаждалась этой мимолетной лаской. Он такой манящий. — Так почему ты заговорила о Булате?

Кажется, его злость отступила. Я могла попробовать попросить.

— Понимаешь, — начала я. — Тут непростое дело, — и как мне подобрать правильные слова?

— Не тяни, говори как есть, — приказал он.

— Я, правда, хотела остаться в стороне, когда все это началось, — вздохнула я. — И не собиралась вмешиваться, но раз уж так все обернулось, прошу, помоги.

— О чем ты?

Я рассказала и о встрече с Вадимом. И о том, что помогала заживлять раны и что случайно встретилась с Савой, а он забрал меня к себе. Все выложила, как на духу.

— Они же пара, — воскликнула я. — Их нельзя разлучать.

— Это не наше дело.

— А ты? — зло бросила я. — Если бы меня у тебя насильно забрали?

— Ави не сравнивай. Я отобью тебя у любого, — скривился он.

— Ты сильный, — горько хмыкнула я. — Тебя боятся. Вадим, зная, что может погибнуть, все равно сунулся сюда. И его поймали. Его сестра оказалась парой беты Булата. Неужели ничего нельзя сделать?

— Только поединок разрешит эту ситуацию, — буркнул Филипп.

— Но Вадим погибнет! Он не такой сильный альфа, как ты, или Булат.

— Аврора я не вмешиваюсь в дела других стай, — отказался оборотень, а я не имела права требовать больше. Я попыталась и потерпела поражение. Сама сейчас не в лучшем положении.

— Если бы ты не смог ничего сделать, я бы не просила, — глухо пробормотала я. — Придется самой во всем разбираться, — не хотела вмешиваться, но теперь, когда я погрязла в этой истории с головой, не могу отойти в сторону и смотреть, как ломаются жизни. Вадим и Стася мне никто, но почему же я так хочу им помочь? Не знаю, как я это сделаю, но постараюсь предотвратить неизбежное.

— Даже не думай, — прорычал Филипп. — Не лезь в это. Я запрещаю тебе!

— Как скажешь, — равнодушно прошептала я. — Я знаю, что виновата и ты ненавидишь меня и мою суть. Ты вправе наказать меня отказом, но оборотни не виноваты, что оказались в такой непростой ситуации. Прольется кровь. Как я буду жить дальше, зная, что могла помочь, но осталась в стороне? Какого бы мнения ты не придерживался относительно ведьм, у нас тоже есть сердце и иногда оно болит не только за себя.

— Проклятье Аврора! — прорычал Филипп, соскакивая с постели. — Это не наше дело, ясно?

— Филипп я услышала тебя, — покачала расстроенно головой. — У меня болит голова. Я хочу остаться одна, — и прикрыла глаза. Не могла сейчас его видеть.

Филипп не простой оборотень. И чем больше я о нем узнавала, тем больше в этом убеждалась. В его силах менять законы оборотней. Его слушались. Даже вон Сава присмирел, а ведь он очень сильный ведьмак. Но сейчас вел себя очень тихо. Что произошло, пока я была без сознания?

— Аврора еще ни одна женщина не указывала мне, что делать, — услышала рядом упрямый голос.

— Филипп не нужно, — пробормотала я. — Все в порядке. Помогать ты не будешь. Я больше не прошу.

— Ты осуждаешь меня, — недовольно рыкнул он.

— Все в порядке. Я твоя пара. Ты говоришь, что делать. Я слушаюсь, — как робот проговорила я. — Голос не подаю. Ни о чем не прошу, — открыла глаза и посмотрела на этого невыносимого упрямого мужчину. Он был растерян. — Филипп, правда все хорошо.

— Ни хрена не хорошо Аврора, — прорычал он, зарываясь пятерней в волосы. — Ты разочаровалась во мне. Я это вижу. Чувствую.

— Что тебе до моего мнения и чувств? — легкомысленно ответила я. — Они ведь не важны. Главное, что ты всегда следуешь своему закону. Раз нельзя вмешиваться и просить друга, то не нужно. Только не знаю, как мы жить будем? На одном сексе наши отношения долго не протянут. Я всю свою жизнь нарушаю эти проклятые законы. Тебе придется меня убить, ведь меняться я не собираюсь, — упрямо посмотрела на него. — Я не только оборотень, не забывай об этом. Я ведьма, а у нас выживает наихитрейший!

— Об этом захочешь — не забудешь, — рыкнул недовольно он. — Ведьма мне досталась что надо! Никому такого счастья не пожелаю, — с сарказмом съязвил он.

— Я не напрашивалась к тебе в пару.

— Думаешь, я желал для себя упрямую ведьму? — грубо припечатал он. — Но раз так случилось, то жить тебе рядом со мной до скончания веков.

— Это неправильно, — пробормотала я. — В паре должна быть гармония, а мы постоянно выясняем отношения, ругаемся. Ты не слышишь меня.

— А ты не слышишь меня! — ледяным тоном процедил Филипп. — Когда бросала меня среди ночи, осыпая сонным порошком, не думала обо мне.

— Я...

— Аврора ты лицемерка, — он не простит меня. Те минуты нежности, казались сном. — Ты просишь за других, когда сама разрушила свою семью, растоптала наши чувства в угоду своих эгоистичных убеждений.

— Ты знаешь, почему я это сделала.

— И ты оказалась не права, — злорадно усмехнулся он. — Кажется, ты хотела остаться одна? — фыркнул он, направляясь к двери. — Что ж, на этот раз я удовлетворю твою просьбу.

Непрошибаемый оборотень!

Меня разбирала злость. Да, я виновата, но теперь он это будет припоминать мне всю жизнь? Разве сможем мы быть счастливы? Сомневаюсь.

Ну, и пусть катится на все четыре стороны. Внутри жгла обида. И ведь ссора на пустом месте образовалась. Из-за посторонних оборотней поругались. Может, точно не нужно вмешиваться? Вот только перед глазами до сих пор всплывала картинка с кишками Вадима. Это противостояние закончится только с чьей-либо смертью. Булат не отступит, идя на принцип, а Вадим не отдаст сестру и свою пару. Тупик.

В теле еще чувствовалась слабость, но до ванной комнаты дошла без проблем.

Ночью не обращала внимания на свой внешний вид. Чувствовала себя слишком разбитой. Сейчас же, разглядывая себя в зеркале, не обнаружила никаких внешних повреждений. Даже синяков не было. Шея абсолютно чистая. От удара о стену тоже следов не осталось. На внешний вид все отлично. Немного потрепана и истощена, но это не беда. Быстрее бы уже отголоски этого гадкого колдовства сошли.

В ванной лежала долго. Раза три добавляла горячий поток, так как вода быстро остывала. Чувствовала себя потрепанной.

Филипп не появлялся. Ну и пусть. Может он вообще уехал и бросил меня?

Нет. Это точно не про Филиппа. В свое он вцепился клещами. Не отдаст.

Нужно выбираться.

Выползала из ванны каракатицей. Кое-как обтершись полотенцем, одела длинный махровый халат на обнаженное тело. Снова желудок потребовал еды. Нужно его удовлетворить.

Сунула ноги в тапки и пошаркала на кухню, где обнаружился ведьмак.

— Жабры не выросли? — попытался пошутить Сава, но у него не вышло. Слишком хмурым выглядел мужчина.

— Нет.

— Зря ты встала, — неодобрительно покачал головой. — Тебе постельный режим прописан.

— Кем прописан? — удивленно посмотрела на него.

— Мной, — пожал плечами Савелий. — Я на тебя кучу сил потратил, чтобы ты целая и невредимая была.

— Спасибо.

— Я не успеваю восстанавливаться, — проворчал он.

— Когда жена Булата прибывает? — поинтересовалась я.

— Должна быть сегодня к вечеру, — невозмутимо ответил Сава.

— Ясно, — и как мне вмешаться? — Я снова есть хочу, — перевела тему.

— Это неудивительно. Ты двое суток голодала, — хохотнул он и поставил передо мной тарелку с какой-то кашей. — Не кривись. Это вкусно, — зачерпнула ложкой и отправила первую порцию в рот. Хм. Действительно вкусно. — Аврора, а Филипп всегда такой? — тихо с опаской спросил Сава.

— Какой? — не поняла я.

— Как ты с ним живешь? — и наклонился ближе ко мне. — Он всю стаю Булата на колени поставил. Запугал до ужаса. Волки сидят по домам и не высовываются лишний раз. Я тоже маленько струхнул. Не думал, что мои чары на него не подействуют. До сих пор чувствую на шее его жесткую хватку, — и потер свою шею, хотя никаких следов на ней не было. Наверняка, залечил. — Булат хоть и держится еще, но видно, что боится. Я не особо общаюсь с другими оборотнями, но такую силу вижу впервые, — я хмыкнула. Филипп может удивлять. Этого у него не отнять.

— Я тоже, — буркнула я. — А где Филипп сейчас?

— А бес его знает, — пожал плечами Сава. — Вылетел из дома, оставил на крыльце своих оборотней и куда-то свалил. Не следил я за ним. Так что за тобой присматривают. Хорошо, что в доме никого нет. Меня они напрягают. А еще ехать к нему в стаю, тебе помогать.

— Ты же собирался меня в Испанию забрать, — что-то я не подумала.

— Какая Испания! — воскликнул он. — Созвонился со своим кланом, приказал доставить мне почтой все необходимое. Я уже жалею, что связался с тобой. Поубивала бы на хрен всех вокруг себя, и проблем было бы меньше.

— Ты же сильное потомство хотел, как я поняла от меня, — ехидно протянула я.

— Издеваешься? — возмущенно зашипел он. — Я еще жить хочу. Мне мои яйца дороже, чем призрачное потомство. Поэтому я тебя прошу, молчи об этом. Филипп же чокнутый! И как тебя угораздило?

— Меня никто не спрашивал, — пожала плечами. — Так получилось. — Мы общались всего несколько раз. Если посчитать по пальцам, то период нашего знакомства составлял не больше недели. Из них три дня я провалялась без сознания.

— Неделя? — ошеломленно выдохнул он.

— И такое бывает. Это связь пары. От нее никуда не деться и зря ты тащишь сюда эту женщину, — жаль Вадима. — Ничего у них с Булатом не получится. Альфа не понимает этого. Не встретил он еще свою пару, а когда поймет, то судьба Вадима и его пары будет искалечена. Эта связь сильнее них. От нее не откажешься.

— Уже ничего не изменить, — покачал головой Сава. — Я не мог отказать Булату.

— Но чисто по-человечески...

— Мы не люди. Забыла? — кивнула. О таком захочешь, не забудешь.

— Я спать, — надеюсь теперь, погружусь в здоровый сон.

— Отчаянная, — присвистнул Сава.

— Это еще почему?

— Тут все на нервах, а ты спать, — хохотнул он. — Ладно, иди. Во сне организм быстрее восстанавливается. Сама знаешь, — кивнула и поплелась в комнату.

Кровать. Милая кровать. Я иду к тебе, а Филипп пусть бесится, где-то отдельно от меня.

Филипп.

Я стоял у кромки леса и тяжело дышал. Мои волки находились в стороне, но не приближались. Чувствовали мою стадию бешенства.

Зверь рвался наружу, наказать свою самку за дерзость и 'плевок' в лицо своим поступком, но я сдержался. Проклятье! Она выводила из себя своим видом, наглостью и лицемерием.

Как она посмела о чем-то просить после того, что натворила? После того, как бросила меня подыхать от тоски?

Жалость проснулась? К другим чужим оборотням? А я? Меня жалко не было? Не сожалела, когда осыпала сонным порошком?

Мерзавка!

Двуличная паршивка!

Моя пара и жена, будь неладны все эти ведьмы!

Как же жестоко посмеялась надо мной судьба.

Ненавижу!

Ненавижу и люблю до одури! До онемевших пальцев, до разрывающего от тоски сердца.

Бледная, больная, но такая родная. Увидев ее на постели уязвленной и ранимой, на миг мое сердце дрогнуло, но стоило вспомнить, что я пережил за то время, пока искал, вся жалость схлынула.

Она жива и в относительном порядке.

Она предала меня. Я не знал, сколько должно пройти времени, чтобы меня отпустило.

Точно не сейчас. Сознание рвалось к ней, но жгучая обида не позволяла поддаться чувствам.

Прикую ее наручниками к батарее и больше не выпущу из дома. Хватит, набегалась.

Ветер трепал мои волосы, словно насмехаясь. Мол, я свободен, а ты зависим.

Чертова независимая ведьма!

Вот только перед глазами то и дело возникал ее ранимый виноватый вид. Она раскаивалась, и это было мне на руку. Аврора осознала, что была не права и не посмеет совершить подобную глупость. С этой стороны больше не стоило ожидать сюрпризов.

Я помнил ее возбуждение, податливое нежное тело. Стоило подумать об этом, как кровь тяжелыми толчками запульсировала в паху. Член отяжелел и натянул джинсы.

Скольких усилий мне стоило тогда приложить, чтобы усмирить свою страсть. Аврора — мой афродизиак. И такой останется для меня, пока я существую в этом мире, пока живу.

Проклятье!

Я еще возьму свое, но не сегодня. Сейчас мне стоило решить другой вопрос.

Нет, эта ведьма всегда добивается своего. Как у нее это получается? И ведь чувствовал, что в чем-то права, но признать это не мог.

Я развернулся спиной к лесу и зашагал обратно к деревне.

Кажется, снежные облегченно выдохнули, увидев мою собранность.

Ухмыльнулся. Да, моя пара знатно потрепала всем нервы.

Проклятая ведьма! И ведь зудят в голове ее слова. Послал черт пару! Но ведь нужна. Нужна, как воздух.

Сейчас она под присмотром. Когда стремительно покидал дом, оставил нескольких своих волков. Им я доверял, в отличие от своей жены.

Булат не был рад меня видеть, но ночью мы не договорили. Слишком зол был, чтобы поддерживать беседу. Сейчас же шел к нему по другому вопросу. Ночью я навел шороху. Булат, чтобы поддержать свою власть, воем на луну подавлял волю своей стаи, заставляя их подчиняться. Я с насмешкой смотрел за этим ритуалом. Мои волки никогда не усомнятся во мне. Значит, в стае Булата не все гладко. Ах, да, у него же жену выкрали, подорвали авторитет, а теперь и я приехал качать права. Только я был в своем праве и Булат это знал.

Хмыкнул, вспоминая прошедшую ночь, и прошел в дом.

— Булат есть разговор, — с порога начал я.

— Я слушаю, — напрягся он, отпивая из бокала алкоголь. По запаху коньяк.

— Что с твоей женой? — нужно все решить сейчас. Не хочу оставлять за спиной еще и этот вопрос. Будь не ладна эта ведьма.

— Сбежала с любовником, — скривился альфа. — Но к вечеру она сама ко мне вернется.

— А я слышал другую информацию, — недовольно рыкнул я. — Ты решил разлучить истинную пару?

— Филипп, — закашлялся он. — Да этот сосунок бросил мне вызов, украв буквально из-под носа, а я такую дерзость простить не могу.

— В общем, так, — я плюхнулся на диван и продолжил. — Воровство из гостиницы и нападение на свою пару я так просто оставить не могу, — и это правда.

— Чего ты хочешь? — напрягся Булат, отставляя в сторону стакан с коньяком.

— Барса со своей женой ты оставляешь в покое и не трогаешь, — начал я. — Отпускаешь восвояси, не преследуешь, а просто о них забываешь.

— Он плюнул мне в лицо этой выходкой, — раздраженно прорычал Булат.

— А ты плюнул мне в лицо, когда твоя оборотница пыталась убить мою пару, — парировал я. — И что будем делать?

— Это другое, — рыкнул альфа.

Я понимал его. Это не прощают, но проклятая ведьма влезла туда, куда не следовало. И если я не решу этот вопрос, она не простит мне. Да и сама снова влезет в неприятности. Булат мне нравился. Убивать его не хотел, но сделаю это, не раздумывая, если на кону будет стоять моя пара. Эта ведьма все для меня.

— Другое, — согласился я. — Но так сложились обстоятельства.

— Я отдам тебе оборотницу, — предложил Булат, а я скривился. Не такого диалога я ждал.

— Я тебе еще ночью сказал, что мне твои самки не нужны, — скривился я. — Сейчас я принял решение, что наказанием будет отпустить барса и его пару восвояси, — поднялся с дивана и направился к выходу. — И вдобавок к этому требую, чтобы и сестру барса отпустили домой, — Булат был в негодовании. — Пусть девчонка подрастет и твой бета нормально завяжет с ней отношения, а не ворует. С барсом я тоже пообщаюсь.

— Уже знаешь мое решение? — ухмыльнулся Булат.

— Надеюсь на твой разум Булат, — пожал плечами. — Не разочаруй меня. Сейчас все можно решить миром. А стая барса станет моим должником.

— Как и всегда Филипп, — хмыкнул Булат.

— Тебе плохо живется под моим покровительством? — никогда ранее не слышал от него недовольства.

— Хорошо живется, но я не знаю, чего ожидать от тебя в следующий раз, — фыркнул альфа.

— Главное дорогу не перебегай под колесами автомобилей моей стаи и будешь жить в шоколаде, — злорадно улыбнулся я. — Да и южный лес лакомый кусок.

— За это спасибо и я решу вопрос с женой, — кивнул Булат.

— Я в тебе не сомневался друг, — и вышел за дверь.

Аврора вила из меня веревки. Мне это не нравилось. Но ее разочарование больно резануло по груди. Не эти чувства я хотел от нее видеть.

К барсу меня пропустили без проблем. Булат видимо приказал мне не противостоять. Да и после ночного представления, как-то тихо стало на улице. Оборотней практически не видно.

Барса посадили в клетку. Выглядел он потрепанно. Темные волосы висели паклей. Нос уловил запах крови. Ран не было видно. Видимо, перед тем как бросить альфу стаи барсов в клетку, его здорово избили.

Мужчина, прикрыв глаза, сидел на полу, прислонившись широкой спиной к решетке клетки. Избит, потрепан, но не сломлен.

Кошки всегда были слабее волков. Неудивительно, что его смогли быстро скрутить. Но для своей породы, барс был достаточно сильным.

— Я решил твой вопрос, — жестко проговорил я, обращая на себя внимание альфы барсов. — Вас отпустят, но не советую делать глупости и как-то мстить.

— Оля, — простонал барс.

— Твоя пара будет здесь к вечеру, но повторяю, Булат вас отпустит и больше не станет преследовать.

— Кто ты?

— Лучше спроси, кто приложил руку к тому, чтобы я стал помогать облезлым кошакам, — пренебрежительно фыркнул я.

— И кто приложил.

— Моя пара Аврора, — и почему-то в эту секунду такая гордость за нее взяла, что зверь довольно заурчал. Сейчас он одобрял действия ведьмы.

— Она опять меня спасла, — хмыкнул барс.

— Твоя стая теперь является моим должником, — напомнил я. Я не добрый. Из всего получаю выгоду.

— И что ты хочешь? — напрягся он.

— Преданности, — пожал плечами. — И если мне, или кому-либо из моей стаи понадобится помощь, ты не откажешь. Подробности такого сотрудничества уточнишь у Булата. Он прекрасно знает все тонкости нашей дружбы.

— Думаю, это небольшая плата за наши жизни, — согласился барс.

— Не спеши радоваться. У всего есть обратная сторона, — покачал головой. — Булат захотел вашей крови. И если бы не моя Ави, то сегодня ты бы смотрел, как твою пару медленно и мучительно убивают. Булат это может, — мужчина вздрогнул. Правильно. Всегда нужно быть на стороже. — Ну, а следом бы и тебя грохнули в назидание другим.

— Спасибо, — ошеломленно выдохнул барс. Он явно не ожидал такого конца для себя.

— Как я и сказал, — нужно сворачивать этот разговор. Хочу к своей ведьме. — Булат мне должен. Я попросил. Он не отказал. И твоя сестра отправляется с тобой, но с одним условием.

— С каким?

— Ее периодически будет навещать бета Булата, — барс скривился. — И ты не станешь вмешиваться. Девочка будет расти на твоей территории.

— Согласен.

— А у тебя выбора другого нет, — фыркнул я. — А потом ты ее отпустишь. Ты же желаешь сестре счастья? — барс кивнул. — Ну, а со временем, может, и отношения между вашими стаями наладятся.

— Это вряд ли, — скривился барс.

— Это уже не мои заботы, — пусть хоть глотки друг другу перегрызут. Вмешиваться не стану. Все что мог, сделал. Просьбу ведьмы выполнил, а теперь мне нужно вернуть от нее должок. Хотя бы почувствовать рядом. Соскучился.

— Спасибо тебе альфа, — и опустил голову, признавая над собой мою власть. Это правильное решение.

Теперь, кажется все. Завтра заберу свою беглянку и домой, решать проблему с ее силой. Такую неприятность я не ожидал. Конечно, мне и стае вреда не будет, но вокруг другие люди. Не хочу, чтобы она корила себя за чью-то смерть. Ави импульсивна. Может всякое случиться. А она необученная ведьма и действительно является бомбой замедленного действия, как сказал этот ведьмак.

И с этим справлюсь.

Отпустил своих волков отдохнуть. Связался с Русом. В городе все тихо, а значит, можно немного расслабиться.

Ведьмак обнаружился на кухне. Он что-то набирал на планшете.

— Как она? — с порога спросил я.

— Искупалась в ванной, поела и легла спать, — коротко ответил Савелий.

— А ее общее состояние?

— Лучше.

— Мы завтра сможем уехать? — ведьмак неохотно кивнул. — Отлично, — улыбнулся и пошел в комнату к Ави.

Маленькая моя. Свернулась под одеялом клубочком и спит. Сейчас и я к тебе присоединись. Тоже что-то перекушу, помоюсь и вернусь.

Сегодня был слишком насыщенный день, но засыпал я со спокойным сердцем, прижимая к себе мою ведьмочку.

Теперь точно все хорошо.

Глава 19

Душно. Тяжело дышать. Тело скованно. Грудь сжата огромной лапищей. В ягодицы упиралось внушительное мужское достоинство.

Это невыносимо!

Жадно вдохнула запах своей пары. Даже через приглушенное обоняние остро почувствовала аромат леса и меда, действующий на меня невероятно возбуждающе. Он мое искушение.

Медленно повернулась в объятиях и, открыв глаза, утонула в зеленом омуте глаз. Филипп изучал мое лицо спокойно и как-то лениво.

Сейчас я не видела в нем злости или раздражения. Он, словно принял для себя какое-то важное решение, и это позволило ему расслабиться.

В отличие от Филиппа, я не могла похвастаться ледяным спокойствием. Рядом с ним терялась воля, а кровь вспыхивала опаляющим огнем.

Мужчина лежал неподвижно, держа меня в своих крепких руках. Тело охватила волна дрожи. Кажется, Филипп это заметил, так как его губы изогнулись в едва заметной довольной ухмылке. Он знал, как действует на меня.

Я попыталась выпутаться из объятий, но мужчина не позволил. Бесполезно дергаться. Он еще сильнее прижал к себе и нагло положил свою лапищу между моих ног, натягивая ткань трусиков, сжимая плоть. Чуть не взвыла. В горле разом пересохло, а тело перестало сопротивляться, превратившись в желе.

— Филипп пусти, — жалобно прохрипела я. Проклятье! Даже мой голос принадлежит ему!

— И не подумаю, — спокойно проговорил мужчина. — Я слишком долго тебя искал.

— У меня затекло тело, — попыталась надавить на жалость.

Может, этот аргумент повлияет на ситуацию? Уж сильно меня волновал мой муж, но вчерашняя обида настойчиво грызла душу и не позволяла так просто смириться с тем, что со мной не считаются.

Вот только Филипп смотрел сейчас на меня с нежностью и без вчерашнего раздражения. Растерялась. Это вообще мой муж? Как он изменился всего за ночь?

Мужчина поднял руку, и едва касаясь кожи, пальцем очертил контур моих губ.

— Я могу сделать тебе массаж, — обжег своим дыханием этот невозмутимый альфа. Его голос с легкой хрипотцой, звучал для меня персональной музыкой.

— Даже не думай, — как он так может? После всего, что наговорил вчера. Да, в чем-то он был прав, обвиняя меня, но я поступила так, чтобы защитить его и стаю.

— Почему? — недоуменно вскинул на меня взгляд, глубокий, долгий, проникающий в саму душу.

— Потому что это все неправильно, — выпалила я.

— Неправильно ухаживать за парой? — изумился он. — Неправильно оберегать ее от опасности? — холодно цедил Филипп. Крылья носа расширились, а губы сжались в одну недовольную полоску. — Неправильно было искать тебя и вернуть себе? — глаза сверкнули. Мне показалось, что они потемнели, приближаясь к черному. — Дорогая жена, — последнее слово он особенно выделил. — Я тоже эгоист и теперь ставлю свои желания и потребности превыше тебя, — скривилась. Я же не вещь. — Не заставляй меня применять силу, — недобро прищурился альфа. — Тебе это не понравится.

Я стушевалась. Он не лгал, не сгущал краски. Филипп просто озвучил перспективы моего будущего, если я не одумаюсь, не выброшу из головы свои проблемы, которые он сам решит. Уже решает. Эдуарда больше нет. Это ли не говорит о силе моего мужчины? Значит, и в схватке с Федором мой муж не проиграет.

Сейчас Филипп выглядел воином-победителем. Он любовался завоеванным трофеем.

— Это сложно для меня, — мотнула головой. — Сложно довериться.

— И над этим мы тоже будем работать, — фыркнул Филипп, растирая мои плечи.

И я окончательно сдалась, преклонила голову перед сильнейшим, признавая полную власть над собой.

Необычные, незнакомые ощущения.

Филипп присел и потянул меня на себя. Я распласталась на его теле.

— А Вадим? — из-за него мы вчера и поругались.

— Это тоже не должно тебя волновать, — прошептал в губы Филипп.

— Но волнует, как ты не понимаешь?

— Забудь о нем, о своих проблемах и просто живи, — выдохнул он. — Живи настоящим, прекрасным будущим, не оглядываясь, — взяв пальцами за подбородок, приподняв мое лицо, мужчина прикоснулся ко мне губами, настойчиво раздвигая языком рот, углубляя поцелуй в более страстный и горячий.

И как-то разом исчезли из головы мысли, проблемы, неприятности. Все отошло на задний план, растворилось в вулкане обрушившихся ощущений.

Как же я скучала по нему.

Тело откликнулось, неосознанно прижалось еще ближе. Я была на все согласна, лишь бы он никогда не покидал меня, укрыл своей нежностью, заслонил от бед, заставив забыть обо всем, даже о собственном имени. Ведь с ним было так хорошо и спокойно.

Пальцы прошлись по мощной шее и плечам, медленно перетекли на затылок, зарываясь в жесткую шевелюру.

И снова сводящий с ума запах, забивающий все рецепторы, подчиняющий мою волю.

Желание разгоралось внутри подобно лесному пожару. Чувствовала, как в мое естество упирался внушительный бугор и только его боксеры и мои тоненькие трусики стояли на пути к слиянию. Руки Филиппа сжали ягодицы и еще ближе притиснули к паху. Аромат страсти буквально затопил сознание. Я его хотела до потери сознания.

Только муж не торопился. Филипп словно наказывал меня за непослушание, не отдавая себя мне.

Когда в легких почти не осталось воздуха, мужчина нехотя оторвался от моих губ. Дыхание одно на двоих, сердца лихорадочно бились в унисон. Филипп не остался равнодушным, но почему-то не стал продолжать.

Я плавилась в его руках словно воск. Тело помнило ласки. Оно страдало, мечтало о близости, но просить я не посмела. Если сделаю это, вынуждена буду выбросить белый флаг, а я пока не готова к полной капитуляции.

Как легко он управлял моим телом!

Инстинкты требовали свое, но пришлось до боли закусить губу и спуститься с романтических небес на землю.

Ну, уж нет. Даже не подумаю умолять его о поцелуях и объятьях, по которым я так скучала. А ведь собиралась держаться от него подальше, но не получалось. Даже вчерашний инцидент не охладил меня к нему.

— Как бы я хотел продолжить, но только не здесь, — хрипло прошептал Филипп, скривившись. — Не в доме этого гадкого ведьмака, — он гладил мой затылок, нежно пропуская волосы сквозь пальцы. — Хочу скорее оказаться дома и тогда я не выпущу тебя из постели, — нагло заявил он, освобождая меня из объятий. Сразу стало как-то холодно. Филипп больше не согревал меня своим теплом. — Сейчас нужно собираться, — вопросительно посмотрела на него. — Через час будем выезжать.

— Так скоро? — нахмурилась я, но у меня еще были дела в этой стае.

Вадим. Я должна хотя бы попытаться достучаться до Булата.

Филипп встал с кровати и начал одеваться. Перед тем, как покинуть комнату, проговорил:

— Аврора не заставляй меня ждать, — жестко заявил он. — У тебя час.

Филипп бесшумно закрыл за собой дверь, оставив меня недоуменно смотреть на деревянное полотно.

Проклятье! Час до отъезда, а ведь вчера должна была приехать жена альфы. И я намерена вмешаться. Раз Филиппу нет до этого дела, то я в стороне не останусь.

Быстро оделась и выскочила из комнаты, столкнувшись с ведьмаком. Он выглядел слишком довольным.

— Оу, оу полегче. Куда ты спешишь? — воскликнул Сава, придерживая меня за плечи.

— Сава отведи меня к альфе, — упрямо приказала я, дернув плечом. Сава отпустил.

— Зачем?

— У меня есть важный разговор, — вчера я поняла, что помощи от ведьмака не дождешься.

Нужно все брать в свои руки. Снова решать самой. Пусть Филипп потом злится и бушует, но молча уехать мне не позволила проклятая совесть. Неправильная я ведьма.

— Какой? — полюбопытствовал он, нагло потянув за руку в сторону кухни.

— Важный, — резко повторила я.

— Кажется, все вопросы решил твой оборотень, — туманно протянул ведьмак.

— Что?

— Ну, насколько я понял, то тебя интересует Вадим? — растерянно кивнула. — Так его вчера отпустили вместе с парой и сестрой. Сегодня помогут добраться до стаи барсов.

— Ты же говорил, что альфа никогда не отпустит жену? — что-то я не поняла.

— Так тогда не было Филиппа, — пожал плечами Сава. — Твой оборотень все разрулил. Даже не думал, что Булат согласится.

Я как стояла, так и села. Хорошо, что под попой оказался вовремя подставленный Савой табурет, иначе бы отбила себе копчик.

Филипп все-таки вмешался? И мне ни слова не сказал. Мерзавец! Я тут на нервах, не знала, как подступиться к альфе, а он еще все вчера решил.

Обсуждаемый объект появился тут же, словно чувствовал, что говорят о нем.

Он настолько тихо, почти не слышно подошел ко мне сзади и если бы я не чувствовала его аромат, то и не заметила рядом присутствия.

— И почему ты снова хмурая? — поинтересовался Филипп, положив руки мне на плечи.

Я обернулась и с вызовом посмотрела на него.

— Ничего не хочешь мне сказать? — с нажимом в голосе поинтересовалась я.

Сава демонстративно отвернулся, будто его на кухне нет. Начал греметь посудой.

Филипп на секунду задумался, а потом ответил:

— Нет, — и убрав от меня руки, сел рядом. — Савелий, что там у тебя есть пожрать? — грубо спросил он и положил подбородок на сцепленные в замок пальцы, не отрывая от меня взгляда. Мужчина хищно улыбался.

— Оборотни совсем обнаглели, — недовольно буркнул ведьмак и стал выставлять завтрак на стол. — И я не кухарка.

— Так ты и не готовил, — ухмыльнулся Филипп. — По крайней мере, в кухне витает аромат самки. Именно она сегодня занималась завтраком.

— Проклятые волчьи носы, — проворчал Савелий. — Все вы знаете.

Я тихо рассмеялась. При мне Савелий не был таким растерянным и подавленным. При мне ведьмак казался сильным колдуном, но перед Филиппом робел. С чего бы это?

— Филипп, почему ты мне ничего не сказал про Вадима?

Утренний свет пробивался через окно, смягчая жесткие черты лица моего мужчины.

— Про кого? — не понял Филипп, откусывая кусочек от тоста.

— Про оборотня. Я же вчера просила тебя помочь, — он ел с таким аппетитом, что я не удержалась и принялась завтракать сама.

Даже Савелий присоединился и больше не ворчал, а молча уминал омлет с овощами

— Ах, ты о барсе? — кивнула, делая глоток ароматного горячего шоколада. Мягкий, нежнейший круассан буквально таял во рту. — Так говорить не о чем. Пришел к Булату, вежливо попросил. Он мне и не отказал, — я недоверчиво посмотрела на мужчину. Вот так просто пришел, попросил и Булат тут же сдался? Но интересоваться подробностями не стала. Главное он добился желаемого результата.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. Вот только чувствовала, что разговор был совсем недружеским. У ведьмака недовольно поджались губы.

— Все для тебя моя ведьма! — ухмыльнулся он. — Так что в следующий раз, прежде чем обвинять, хорошо подумай, а стоит ли? — и вроде не оскорбил, а мне стало неприятно. Словно головой в дерьмо макнул. И почему именно сейчас я чувствую себя виноватой?

— Учту, — есть расхотелось, поэтому сползла со стула и поплелась в ванную. Нужно привести себя в порядок. И мысли тоже.

Мы вчера поругались. Мне было плохо, а Филипп пошел просить за Вадима. Почему он это сделал? Почему изменил свое решение? Я не понимала этого мужчину. Совершенно непредсказуем. И не знаю, как мне себя с ним вести.

— Ави поторопись, — постучался в дверь Филипп. — Через пятнадцать минут выезжаем.

— Иду, — крикнула я, опираясь руками о раковину, разглядывая растерянное отражение в зеркале.

Филипп ставил меня в тупик.

Мама с папой понимали друг друга с полувзгляда. Мы же с Филиппом не можем найти общий язык. Все наши диалоги склонялись к конфликту. И после вчерашнего, чувствовала себя паршиво. Не волчица, а свинья. Он многое делал для меня. И я это ценила, но почему же так сложно признать свои ошибки?

Вздохнув, поплелась на выход.

Сава держал в руках объемную спортивную сумку.

Филипп обеспокоенно рассматривал меня. Улыбнулась и прижалась к теплому боку своего мужчины. Филипп от меня нежности точно не ожидал, но спустя секунду его ладони заскользили по моей спине.

Вышли мы вместе, держась за руки. И этот жест успокаивал, обещая безопасность. Доверюсь Филиппу, а там будь что будет.

На улице было тепло. Все-таки майское солнышко грело отлично.

На крыльце застыла. Филипп ухмыльнулся и прижал спиной к своей груди, сцепив в замок руки на животе. Уютно.

Не думала, что мой оборотень притащит с собой целый отряд своих волков. Неужели все они приехали за мной? И если бы альфа добровольно меня не отдал, то Филипп бы пошел на него с боем?

Насчитала семнадцать особей. И даже некоторые знакомые лица узнала.

Костя мне подмигнул, а вечно угрюмый и молчаливый Виктор лишь внимательно меня осмотрел.

— Савелий можешь выбирать любую машину, где хочешь поехать, — предложил Филипп ведьмаку.

А что выбирать? Пять внедорожников все были одинаковыми.

— Благодарю альфа, — заметила ехидство в голосе ведьмака.

Закинув на плечо спортивную сумку, Сава направился к автомобилю, бросил в багажник свою ношу и уселся на заднее сиденье. Ведьмак готов к отъезду. Улыбнулась.

— Аврора! — услышала знакомый радостный голос со стороны.

Ко мне торопился Вадим вместе с симпатичной рыжей девушкой. Это и есть его пара? Рыжие оборотни очень редки.

За ними торопливо шла молодая девушка с черными, как смоль волосами. Это, наверное и есть Стася.

А вот за Стаей, видимо, шел бета стаи Булата. Он глаз не спускал с девчонки и недовольно поджимал губы. Не нравился ему такой расклад. Не хотел отпускать свою пару.

— Вадим рада видеть тебя живым и здоровым, — засмеялась я, а на моем животе сжались руки Филиппа. Снова недоволен.

— Аврора спасибо тебе, — улыбнулся Вадим, встав напротив нас.

— Я рада, что твоя история закончилась, — он мне совершенно чужой, но почему-то за него болела душа.

Они не виноваты, что так случилось.

Вадим не виноват, что его истинная пара оказалась замужем за другим мужчиной. Это все стечение обстоятельств. Вадим достойный альфа. Он не струсил, хотя по силе явно уступал волкам. Он полез в петлю, пытаясь освободить сестру и не позволить забрать и уничтожить свою пару. Сбежав, рыжая предала своего альфу, а такое точно не прощалось.

Погладила руки своего мужчины. Я так благодарна ему. Еще одна пара будет счастлива в этом мире.

Стася и пара Вадима меня очень внимательно рассматривали. Я ободряюще им улыбнулась. Все у них закончилось. Теперь начнется новый спокойный этап в жизни. Эх, мне бы так. Даже немного завидовала. Такая любовь светилась в глазах. Как бы я хотела, чтобы Филипп смотрел на меня с такой всепоглощающей любовью, но чаще в его глазах полыхало раздражение вперемешку с животной страстью и похотью.

— Ты всегда желанный гость в моей стае, — улыбнулся Вадим, прижимая к себе свою пару. Женщина была еще настороже, но видимо наше спокойствие передалось и ей. Она расслабилась в руках Вадима.

— Спасибо и береги ее, — кивнула на рыжую.

— Обязательно, — улыбнулся Вадим и отошел, позволяя нам продолжить свой путь.

Наше знакомство с этим оборотнем было очень коротким, но проклятье, чувствовала его сейчас родным и близким. Словно брат, которого у меня никогда не было.

Совсем с катушек слетела? Какой брат? Он барс вообще. Пора делать отсюда ноги.

— Готова вернуться в мою стаю? — и почему он спрашивает? Почему так напряжен? Ведь от меня ничего не зависит. Он сам все решил. Тогда почему ждет ответ?

— Готова, — кивнула я, а Филипп облегченно выдохнул. Видимо, мой ответ действительно важен для него.

Меня потянули в сторону машины, возле которой стоял Булат.

Он внимательно рассматривал меня. Взгляд был изучающим, словно под кожу хотел забраться. Нахмурилась. Меня всегда напрягало такое внимание.

И сейчас я рада, что Филиппу удалось уговорить этого альфу. Внешность мужчины была устрашающей. Теперь осознала, что мои переговоры провалились бы с треском. Такой тип мужчин абсолютно не прислушивается к женщинам.

Плотнее прижалась к Филиппу. Он уже свой, родной и не раз доказал, что я важна для него. Ведь мог просто забрать меня и увезти, а не решать возникшие вопросы относительно альфы другой стаи

— Я рад, что не ошибся в тебе, — проговорил Филипп Булату.

— Благодарю альфа, — и Булат склонил голову в знак признания. — Ты всегда можешь на нас рассчитывать, — Филипп кивнул. — Береги свою пару, чтобы какой-нибудь ушлый оборотень не украл ее, — с долей иронии хмыкнул альфа.

— Я этому ушлому оборотню все конечности оторву, — усмехнулся Филипп, но в голосе слышалось предостережение.

— Но мне ты этого сделать не позволил, — услышала в словах Булата обиду и вселенскую несправедливость.

— Ты сам прекрасно понимаешь почему, — серьезно проговорил Филипп, а Булат кивнул.

— Счастливого пути, — пожелал Булат и отступил.

Филипп уселся со мной на заднее сиденье машины, а Костя, заведя мотор, покатил по проселочной дороге. Через час мы гнали по трассе в сторону города Филиппа.

Сава ехал в другой машине. Надеюсь, волки не напугают его до икоты.

— Аврора Михайловна, а Вы не любите спокойную жизнь, да? — хохотнул Костя.

— Я люблю безопасную жизнь, — буркнула я, уткнувшись носом в грудь Филиппа. Он откинулся на сиденье и нежно поглаживал меня по спине.

— Альфа в тебе усомнились, — покачал головой Костя.

— Заткнись и за дорогой следи, — рыкнул Филипп. — Смотрю, у тебя стал слишком длинным язык.

— Да я ж не в обиду, — улыбнулся оборотень. — Только за тебя альфа переживаю.

— Я сам о себе побеспокоюсь.

— Филипп спасибо, что не бросил, — тихо проговорила я. — Мне повезло с тобой.

— Запомни это ведьма, — усмехнулся он. — Запомни, что тебе повезло. Но руки чешутся тебя отшлепать. Я до сих пор зол на тебя. И лишь то, что с тобой относительный порядок и действовала ты из благих намерений, я прощаю тебя. Мне в пару досталась самая настоящая заноза в заднице.

— Ты это верно подметил альфа, — хохотнул с водительского сиденья Костя.

— Костяк помолчи, — буркнул Виктор.

Как же хорошо снова чувствовать свою пару. Прикасаться к нему, обнимать. Лизнула в шею, отчего руки Филиппа сжали ребра, а кадык дернулся. Тело напряглось.

— Не провоцируй меня ведьма, — прохрипел оборотень, полностью пересаживая меня на колени лицом к себе. Мои ноги оказались разведены в стороны, а я сидела всем своим естеством на возбуждении мужчины. Оно настойчиво упиралось в меня. — Или ты хочешь устроить шоу? — он дернулся подо мной, отчего член стал еще больше. Чуть не заскулила от неудовлетворенности. Мне так хотелось ощутить его в себе. Рука Филиппа нагло пробралась под подол платья и сжала ягодицу, вдавливая сильнее в себя.

— Я просто рада, что ты рядом, — прохрипела я, поерзав на мужском возбуждении, прижимаясь к груди, обнимая своего альфу за шею.

Стыдно ли мне было? Ни капельки. Я слишком соскучилась.

Филипп тоже видимо не страдал стеснением, так как в следующую секунду его пальцы отодвинули в сторону полоску трусиков и погрузились в меня. Стало жарко. Филипп шумно дышал и продолжал трахать меня пальцами. Глаза в глаза и безумное желание. А затем его губы накрыли мои. Застонала, позволяя своему оборотню владеть моим ртом.

Наверняка, в салоне машины оборотни уловили аромат нашего возбуждения.

— Альфа мы конечно рады за тебя, но имей совесть, — прохрипел Костя. — От вас несет сексом. Сил нет терпеть, а по близости нет ни одной свободной женщины.

Вот теперь мне стало стыдно. Совсем мозги растеряла. Готова была отдаться своему оборотню на заднем сиденье машины при свидетелях.

Замерла, а Филипп недовольно вздохнул. Через секунду ощутила внутри сосущую пустоту. Его пальцы больше не были во мне. Его руки сейчас плотно прижали бедра к паху, не позволяя двигаться. В глазах Филиппа стоял животный голод. Он хотел меня не меньше.

— Костя за дорогой следи, — прорычал альфа, утыкаясь в шею носом, жадно вдыхая мой запах.

— Я бы следил, если бы вы не начали предаваться разврату, — пробурчал Костя.

— Смотрю у тебя все-таки слишком длинный язык, — угрожающе прошипел Филипп и прикусил кожу в области ключицы. Я млела.

— Все молчу, молчу, — хохотнул этот весельчак, а я снова заерзала на Филиппе.

— Детка сиди и не дергайся, а то чувствую, что просто распотрошу своих волков, чтобы не было свидетелей нашей близости, — все это мне прошептали на ушко, а потом его жарко лизнули.

Мое тело задрожало. Филипп буквально впечатал меня в себя. Он тоже еле сдерживался. Грудь ходила ходуном, а сердце гулко колотилось в груди, готовое выпрыгнуть. Чувствую, ближайшие несколько дней мы не покажемся из спальни. Слишком сильно по нему скучала. Никогда не думала, что стану одержима волком. Хотела пробежаться с ним по лесу. Почувствовала нетерпение Роры. Она тянулась к своему волку. Моя волчица разделяла со мной одержимость Филиппом.

— Фил впереди дорога перекрыта, — настороженно проговорил Виктор, а Костя сбавил скорость.

Меня резко ссадили с колен, одергивая подол платья, прикрывая колени. Филипп вмиг стал серьезным. Две наши машины уже остановились впереди.

— Кто-то хорошо постарался ночью свалить бревна на проезжую часть, — раздраженно выплюнул Филипп.

— Может, назад? — предложил Костя.

Сейчас все наши пять машин остановились, но пока никто не торопился выходить.

— А сзади нас тоже заблокировали, — нехорошо усмехнулся Филипп.

Обернулась и увидела, как на дороге, буквально из воздуха, материализуются три фуры. Наверняка они двигались за нами от самого поселка Булата. Только они не могли быть настолько незаметными.

Нахмурилась.

Ведьмы! Только они могли скрывать себя и объекты. Паутина для отвода глаз.

Внутри росло беспокойство. Кто и зачем? Федор? Но это на него не похоже. Не его методы.

— Нужно Савелия, — пробормотала я, нахмурившись. — Это по его части. Кто-то использовал ведьмовские чары, — над макушкой услышала еле слышный скрежет зубов.

— Я не буду им рисковать. Он пока единственная ниточка помочь тебе, — и на это мне нечего было ответить. Других ведьмаков или ведьм, которые не враги мне, на горизонте не было. — Сами разберемся.

Наверное, Филипп бросил мысленный приказ, так как из первого автомобиля вышли три оборотня. Они собрались руками расчищать нам путь. Сила у оборотней огромная.

И тут, как из спичечного коробка высыпали чужие, агрессивно настроенные оборотни в своей истинной ипостаси. Шакалы были крупными, но ниже снежных волков. Количество их ужасало. Порядка сотни мощных, озлобленных, жаждущих крови врага, особей.

Точно без ведьмы не обошлось. Наверняка, снова использовалась паутина для отвода глаз. Какая ловкая умело расставленная ловушка.

Все наши пять машин взяли в плотное кольцо. Из пасти шакалов на землю капала мерзкая вязкая слюна.

— И что делать? — лениво поинтересовался Виктор, потирая задумчиво подбородок.

— Вы остаетесь в машине и охраняете мою пару, — безапелляционно заявил Филипп. — Сейчас и Саву к вам приведут.

— Филипп, — возмутилась я. У меня внутренности скрутило от страха.

— Что? — слишком грубо спросил он.

— Я..., — я не знала, что сказать, но и помочь не могла. — Будь осторожен.

— Волнуешься за меня? — довольно протянул он.

— Еще чего, — взбунтовалась я. — Просто, если ты погибнешь, то я достанусь другому, — Филипп угрожающе зарычал.

— Только через мой труп.

— Значит, не допусти этого, — и прижалась к его губам в отчаянном поцелуе. Мне страшно. Когда ты убегаешь сам, пытаясь сохранить свою жизнь, то это пугает не настолько сильно. Когда же ты боишься за кого-то, то это смерти подобно. — Не отдавай меня другому, — тихо попросила я, а Филипп странно на меня посмотрел и прошептал.

— Никогда! — и выскочил из машины.

Костя с Виктором остались сидеть на своих местах.

— Сейчас будет жарко, — удовлетворенно заметил Костя.

— Жаль, что эта схватка пройдет без нас, — проворчал Виктор.

— Ну, пара альфы прежде всего, — хмыкнул Костя.

— И только это оправдывает наше пребывание в этой машине, — Виктор фыркнул и кому-то махнул рукой.

Проследила взглядом за его движением. К нам приближалось еще четверо оборотней и Сава.

— Наше подкрепление.

— Кто это такие? — кивнула в сторону шакалов. — Почему они на вас постоянно нападают?

— А это давняя история, — отмахнулся Костя. — Наследие Филиппа. Уж сильно они хотят его пленить. Никак не угомонятся. Столько сдохло, а все туда же.

— Пленить альфу? — недоверчиво спросила я и посмотрела на этих озлобленных тварей. Они не настроены были на пленение. Они готовы убивать.

— Наивные, — фыркнул Виктор.

— А я смотрю у вас весело, — это Сава воскликнул, усаживаясь рядом со мной, потирая ладони.

— Зато не скучно, — хохотнул Виктор.

Четверка волков осталась по обе стороны от машины. Они будут защищать нас снаружи.

— Оружием пользоваться умеешь? — спросил Виктор, протягивая Саве револьвер. — Здесь серебряные пули. Если что, целься в голову. Тогда точно эти твари не поднимутся.

— У меня другое оружие, — усмехнулся ведьмак, показывая ладони. Да, сила ведьмака всегда с ним.

— А я бы не отказалась, — и потянула руки в сторону оружия, но на меня так посмотрели, что я почувствовала себя маленьким ребенком.

— Женщинам в руки оружие не дается, — философски заметил Виктор, возвращая себе револьвер. — Поранишься еще.

— Их много, — проворчала я.

— Для нас это не проблема, — фыркнул Костя.

А дальше события развивались с бешеной скоростью.

Шакалы напали первыми. Малая стая снежных волков не отступила, а приняла атаку.

Дикий рев, скулеж, звук оторванных конечностей — это, наверное, будет преследовать меня до самой смерти.

Филипп. Он удивил. Он не стал превращаться, а трансформировал на пальцах когти и буквально разрывал шакалов голыми руками. И только сейчас я поняла, что ни разу не видела волка Филиппа.

— Почему он не оборачивается? — обеспокоенно пролепетали мои губы. — Почему он в облике человека? — заорала я, не понимая, что происходит.

Мне было до смерти страшно, но я не могла отвести взгляд от Филиппа. На него одновременно прыгнуло больше двадцати шакалов. И я до сих пор не понимала, почему, а главное как Филипп все еще был жив и уничтожал врагов.

— Поверь, что этот момент не критичный, — лениво ответил Костя. — Не та ситуация, чтобы выпускать его зверя на свободу.

— Но почему?

— Потому что тогда и мы можем все погибнуть. Сомневаюсь, что Филиппа это обрадует, когда он придет в себя, — ответил Виктор. — Я даже не уверен, что он не навредит тебе. Его зверь слишком непредсказуем.

Я не понимала. Ни черта не понимала. Филипп сильный мужчина и не менее сильный волк. Он точно контролирует себя, но тогда почему в голосе Виктора я слышу сожаление и сопереживание своему альфе.

— Но их слишком много, — я вскрикнула, когда на лобовое стекло машины упала оторванная голова шакала. Это было поистине жутко и страшно. Зажмурилась.

А потом случилось это.

Словно природа сошла с ума. Поднялся сильный ветер и буквально швырял волков в воздухе, разделяя шакалов и моих защитников.

— Я чувствую ведьму, — проворчал рядом Сава, а затем что-то начал шептать под нос. Слова были незнакомыми.

Я же ничего не чувствовала. Сава же мне все заблокировал. Я, как слепая и глухая.

— А этого мы точно не ожидали, — напряженно проговорил Виктор. — Ненаправленным ведьмовским заклинаниям мы очень даже подвержены.

Было много крови. Трупы убитых шакалов посчитать не удалось, так как все они были разорваны на части. Где-то валялись лапы, хвосты, туловища, головы. К горлу подступила тошнота.

Только Филипп умудрился еще стоять на земле и не подпускать к нашей машине врагов, но одного его не достаточно. Мы начали проигрывать.

А потом послышались выстрелы. Пара снежных волков камнем рухнула вниз, не подавая признаков жизни.

Оборотней отстреливали, как летящих тарелок мишеней.

Жуткое, жуткое зрелище. И если от зубов и когтей шакалов раненых с нашей стороны не было, то сейчас их уложили всего несколькими выстрелами.

От рева Филиппа задрожала земля. Или это Сава что-то придумал? Шептал ведь что-то. Посмотрела на ведьмака. Глаза полностью заволокло черной пеленой. Белоснежная кожа посерела, а вены вздулись. Выглядел как живой мертвец.

Ужаснуться метаморфозам ведьмака не успела, так как земля стала буквально поглощать шакалов. Они оказались похороненными заживо. Сава подчинил себе силу земли.

— Охренеть! — присвистнули Костя с Виктором. — А ты крут! — волки сделали комплимент Саве, но тот их не слышал. Его губы продолжали шептать незнакомые слова заговора.

А ведь, если бы у меня была возможность до конца освоить свою силу, то тоже так смогла. Внутри заворочалась зависть, но я смогла ее подавить. Сава сейчас нас вытаскивал из задницы.

Битва закончилась так же быстро, как и началась. Миг и все стихло. Волки кулем упали на вспаханную землю. Шакалы из-под земли выбраться не смогли. Ведьма со стороны врагов так и не показалась.

Филипп видимо держался из последних сил. Он был весь испачкан кровью и, увидев, что все закончилось, осел на землю.

Я попыталась рвануть из машины, но Виктор в последний момент схватил меня за руку и дернул обратно.

— Сиди, — приказал он. — Без тебя разберемся.

— Но Филипп!

— Жив, — успокоил меня Костя. — Но серьезно ранен.

— Напои меня белладонной, — еле слышно прохрипел Сава, и потерял сознание.

— Он самоубийца? — нахмурился Виктор, поглядывая на ведьмака. — Белладонна — яд.

— Но не для нас, — отмахнулась я. — Ею мы восстанавливаем свои силы. Сегодня он нас спас.

— Поверь, альфа отблагодарит его, — фыркнул Костя.

— Думаешь, нас интересуют только деньги? — зло зыркнула на него. — Савелий глава своего ведьмовского клана. Он не нуждается в финансах. Только мой случай его заинтересовал и он согласился на условия Филиппа. Поверьте, если бы не я, то вы бы его и пальцем тронуть не смогли, не то, чтобы ставить условия.

Я следила за тем, как оборотни, возвращая себе человеческий облик, медленно поднимались на ноги и начинали собирать раненых. Филиппом занялись первым и поволокли его в другую машину.

— Я не останусь без него, — раздраженно прошипела я, когда Виктор снова помешал мне выйти из машины к своей паре. — Я нужна ему. Я должна осмотреть его раны.

— Сейчас ты только будешь мешать, — не согласился Виктор.

— Что? Ты в своем уме? А ну, отпусти меня! — заорала на него и буквально вырвала свою конечность из цепких рук.

Откуда только сила взялась? Наверняка, Рора помогла. Сейчас я ее ощущала, как никогда близко. Она готова была обернуться в машине и рвануть к своему волку.

— И что ты такая беспокойная? — вздохнул мужчина и вышел вслед за мной. Да, 'выкать' в такой ситуации неуместно. Мы только что отвоевали свои жизни у врага. — За Савой присмотри, — кивнул он Косте и, подхватив меня под локоток поволок в сторону машины, где на заднем сиденье лежал окровавленный Филипп.

От увиденной картины, вскрикнула. Тело сковал леденящий душу ужас. Я чувствовала, что Филипп умирает. Грудная клетка разворочена, от горла оторван кусок плоти, голова располосована когтями. Как он в таком состоянии дрался?

Меня больше не останавливали. Я села рядом с водителем и осторожно прикоснулась к руке Филиппа. Трогать его нельзя и это малое, что я могла себе позволить.

— Принесите сумку Савелия, — глухо попросила я и когда мне ее доставили, извлекла оттуда пузырек с белладонной. — Напоите ведьмака. Он должен как можно скорее прийти в себя. Только Савелий сможет вытащить Филиппа с того света. Моих знаний и сил недостаточно.

Остаток пути прошел для меня как в тумане. Я не сводила взгляда с умирающего Филиппа. Шакалы хорошо его потрепали. Если бы могла, то повторно их похоронила.

Я бы может и помогла сама при схватке с шакалами, но перекрытая Савой сила не отзывалась. Я не испугалась бы раскрыться, показать себя черной ведьмой, только бы не видеть сейчас безжизненное тело своей пары. Рора скулила. Я разделяла с ней нашу общую боль. Хотелось выть от бессилия, но единственное что могла себе позволить — это молчаливые слезы. Внешне я оставалась невозмутима, а душа обливалась кровавыми слезами.

Вспомнились настойки Вадима, которые на глазах сращивали плоть. Жаль, у меня не было таких зелий. Одна надежда на Саву. Он сильный и должен помочь Филиппу.

В машине нас было трое. Водитель не торопился разговаривать, а я не собиралась нарушать напряженную тишину. Филипп же не подавал признаков жизни. Дыхание было очень слабым.

Мне страшно. Страшно потерять его. Теперь я остро осознала, что дальнейшая моя жизнь без Филиппа будет бессмысленной. Она мне просто не будет нужна. Наша связь настолько крепка, что обратного пути нет. Мы не сможем жить друг без друга. Истинные пары всегда уязвимы и мы не исключение.

Сава. Этот ведьмак нам обязательно поможет.

Глава 20

Какая же я наивная!

В доме у альфы мы были спустя два часа. Волки перенесли бессознательное тело Филиппа в смотровой кабинет.

Я немигающим взглядом смотрела, как Михаил обрабатывает раны Филиппа. Понимала, моя мазь не поможет. Не тот уровень. Она не умела сращивать и выращивать органы, а у Филиппа точно было не все в порядке с животом. Из тела медленно утекала жизнь. После таких ран не выживали. Даже Вадим казался не таким потрепанным в своем номере, когда я нашла его.

Меня нечаянно толкнули, когда к Михаилу поспешили коллеги. Вчетвером они зашивали тело моего мужа. Он лежал неподвижно на столе бледный, истерзанный, раненный и я не могла помочь. Не имела таких сил, чтобы вытащить любимого с того света.

Бесполезная ведьма.

Тряхнула головой, крепко зажмурившись, не позволяя пролиться слезам. Нет. Я не буду оплакивать Филиппа. Он будет жив. Он не смеет оставить меня одну.

Стараясь не мешать операции, я бесшумно выскользнула за дверь, обессиленно прислоняясь спиной к стене, шумно дыша. В горле застрял горький ком, вызывая болезненные спазмы.

Нельзя отчаиваться.

Отлипнув от стены, поспешила к Савелию. Только ведьмак сможет нам всем помочь.

Едва выслушав меня, Сава скривился, покачал головой и спросил с ледяным безразличием.

— Зачем? — он вальяжно расселся в кресле, попивая дымящийся кофе. Аромат напитка сейчас перебивал сладостный запах смерти, гуляющий в доме альфы.

Он даже не заглянул в смотровой кабинет, чтобы помочь. Ему совершенно безразлична судьба альфы стаи снежных волков.

— Что, значит зачем? — растерянно прошептала я. — Ты в своем уме? Он всех нас спас!

— Аврора, если бы этот волк не объявился, я давно был бы у себя дома и грел свои кости на солнце, — фыркнул ведьмак, побарабанив пальцами по подлокотнику кресла. — Ты, кстати, тоже. А те, кто напал на нас, не мои враги и не твои. Так почему я должен тратить свои силы на этого волка? Он мне никто. Сдохнет, мне же лучше. Заберу тебя с собой и дело с концом! Как ни крути, а вариант с его смертью мне нравится все больше и больше. Да и тебе это тоже на руку, — я вопросительно изогнула бровь. Его слова ввели меня в ступор. Как можно отказать умирающему? Или я неправильная ведьма? Но это же Филипп! Мой Филипп! — Еще ни одна ведьма не ходила в паре с волком, — как же ты заблуждаешься! Федор отлично скрыл эту особенность. Даже Верховная молчала об этом. Не могла, чтобы о позоре ее внучки узнали другие. — Так что спасибо мне еще скажешь, что отказался помочь, тем самым освободив тебя от обязательств. Оборотни помешаны на своих женщинах. И если их вид это устраивает, то свободолюбивых ведьм нет. Ты сможешь жить в клетке на привязи под постоянным контролем? — машинально отрицательно качнула головой. Я тоже люблю свободу, но я еще и волк. И смерть моей пары будет для меня очень болезненной, практически смертельной. — Вот поэтому и не нужно вмешиваться.

Все было бы так, если бы не одно огромное и жирное 'но'!

— Я ведьма, — как само собой разумеющееся прошептала я. Ведьмак кивнул. — Но я еще и волк, — признаваться чужаку было тяжело, но это нужно сделать.

— Не смеши меня! — хохотнул Савелий. — Какой из тебя волк? Да и не бывает волков с ведьмовской силой! А твоя просто хлещет через край и ее нужно усмирить, а это лучше всего сделать на моей территории. Как вообще тебя угораздило так вляпаться? Ладно волки, — махнул рукой в сторону процедурного кабинета. — Они живут инстинктами, но тебе это зачем? Ты могла отказаться и плевать на всех, но почему-то ты рядом с этим ненормальным альфой. И до сих пор не понимаю, почему он не принял вторую ипостась, чтобы сражаться на равных с врагом. Человеческое тело слабое, — на этот вопрос я не знала ответа, хотя мне и сказали, что если Филипп обернется, то умрут все. Он альфа. Он как никто другой умеет контролировать своего зверя, но почему-то наплевал на оборот и подверг свою жизнь опасности, чтобы защитить других. А я его и не видела никогда во второй ипостаси. Это странно.

— Савелий я волк, — упрямо повторила я и частично трансформировала свои руки. Ведьмак остолбенел и впился в мои конечности безумным взглядом маньяка. Конечно, еще одна диковинка. Рора внутри скулила и до смерти боялась за жизнь Филиппа. И я разделяла с ней эту панику.

— Как? — только и смог прошептать ошеломленный ведьмак.

— Это не столь важно, — отмахнулась от вопроса. — Умрет он, умру и я, — подвела итог его отказа, возвращая рукам первоначальный вид. — Тебе ли не знать, что происходит с парами, которые утратили свою половинку? — Савелий нахмурился. Такую правду знали все иные. — Тогда ты точно ничего не узнаешь о моих способностях ведьмы-волка. Я буду мертва, — безжизненным голосом пробормотала я и обессиленно сползла спиной по стене на пол.

Как же я устала. Потерла виски пальцами. Разболелась голова, а в теле образовалась жуткая слабость. В последнее время чувствовала себя неважно и снова хотела зверски есть. Раньше такого не было. Наверное, Рора растет и требует все больше еды.

— Какой интересный расклад, — задумчиво протянул ведьмак, делая очередной глоток кофе. — Кажется, я упустил что-то важное в делах ведьм и оборотней. А Верховная наверняка в курсе, — продолжал вслух рассуждать Савелий. — Почему она позволила? Зачем ей дети от таких союзов?

Я молчала. Не собиралась дискутировать с ним на эту тему. Не время сейчас и не место.

Я только зря теряла время, умоляя помочь Савелия.

Нужно идти к Филиппу, но сил не было. Опустила голову на прижатые к груди колени и прикрыла глаза, скрывая выступившие на глазах слезы. Мне было плохо. Я беспомощна.

— Аврора, — услышала рядом обеспокоенный голос Руслана. — Филипп он...

— Мертв? — безжизненным голосом прохрипела я, поднимая на него взгляд пустых глаз.

Руслан странно дернул головой и подошел ближе.

— Мне жаль, — в голосе сквозила боль и горечь потери. За это короткое время, что я прожила с ними, заметила, что стая считала своего альфу чуть ли не центром вселенной. Они уважали и ценили его, как своего вожака, человека и волка. — Он уходит. Михаил сделал все, что мог, но регенерация не справляется. Он потерял слишком много крови, — услышала судорожный вздох Савелия. Вот кто действительно порадуется смерти ненавистного оборотня. Брезгливо скривилась в сторону Савы. — Альфа зовет тебя.

— Он пришел в себя? — надежда встрепенулась во мне.

— Нет, он бессознательно передал нам в головы твой образ, — покачал головой бета, вернее уже будущий альфа. — Филипп уже у самой грани. В процедурной остро чувствуется аромат приближающейся смерти, — я всхлипнула. Волки, как никто чувствуют смерть. Не верить ему не могла. Как так-то? Почему? Филипп же сильный.

Руслан помог мне подняться на ноги. Я шаркающей походкой, опираясь на локоть беты, поковыляла в сторону процедурной. Едва оказалась в помещении, где на столе лежал Филипп, в нос остро ударил пряный сладковатый запах. Настолько сладкий, что меня затошнило. Так пахла смерть. Руслан не солгал. Чем слаще аромат, тем ближе эта старуха с косой.

В заполненном оборотнями кабинете стояла оглушающая тишина. Приближенные оборотни стояли у стены с непроницаемыми лицами. Только в глазах каждого читалась такая боль, что становилось тошно. Они тоже пришли с ним попрощаться.

Я подошла к своему мужчине и легонько коснулась мертвенно-бледного лица. Кожа холодная, что несвойственно оборотням.

Филипп умирал. Моя пара умирала, а я ничего не могла сделать. Я бесполезная ведьма. Во мне кипела черная стихия, а применить ее я не могла. Я ведь могла бы высосать душу каждого из этих оборотней и напитать тело Филипа их силой, чтобы он выжил, но и этого я сделать не в состоянии. И не потому что сила во мне заблокирована, а потому, что Филипп никогда мне не простит смерть своих волков. Они его семья. Что наши две жизни по сравнению с целой стаей снежных волков, оставшихся единственными в мире. Я просто не имела на это право.

Выбор. Он есть у каждого.

Савелий сделал свой.

Я же сделала свой. Вернее выбора мне не оставили.

Столько лет убегать от смерти, чтобы встретить ее со своей парой — на это способна была только я. Годы скитаний привели меня к Филиппу, чтобы познать миг счастья и уйти вслед за парой. Нет, я не умру тот час, как только Филипп испустит последний вздох. Меня постепенно сожрет тоска и боль от потери любимого мужчины. И я даже противиться ей не стану. Это страшно. И сейчас я завидовала своим родителям, которые погибли в одно мгновение. Мне не дано познать мгновенную смерть вслед за парой. Убить себя не смогу. Хотя и здесь есть выход. Выйти к Федору. Он быстро закончит мои мучения. Да, возможно, сначала пропустит меня через все круги Ада, но впоследствии подарит долгожданную смерть.

Обретение пары — это поистине великий и ценный дар. А я хотела вначале от него отказаться. Наверное, это мое наказание? Его у меня забрали.

Миг и рядом с Филиппом лежит молодая лунная волчица. Рора вырвалась на волю, чтобы тоже попрощаться со своим волком. Хотя почему Рора? Это же все я. Я не смогла контролировать оборот и выпустила боль наружу.

Я вылизывала шершавым языком обнаженное тело Филиппа. Меня не смущали свидетели. Я умирала вместе с ним.

Холодный. Какой же он холодный. Сунула нос в область шеи, почувствовав слабо бьющуюся жилку.

Волки не умели плакать, а я плакала, скулила и вылизывала Филиппа.

А потом я не услышала ничего. Тишина. Пульса не было, слабое сердцебиение стихло, а жилка на шее больше не билась.

Мертв.

Я громко, надсадно, с болью в голосе завыла и соскочила со стола, метнувшись на выход, сбивая с ног появившегося в дверях Савелия.

Не могла больше здесь оставаться. Да, я снова трусливо бежала от смерти. От его смерти. Подальше от дома, от этих волков, от своей мертвой пары. Это невыносимо.

Боль выворачивала все внутренности, скручивала суставы и ломала кости. И хорошо, что меня никто не стал задерживать, иначе бы точно кого-нибудь покалечила.

Горько хмыкнула. Сава. И спасибо ему должна сказать за то, что заблокировал силу, не позволил убить из-за боли, не только присутствующих, но и весь город. Не смогла поблагодарить. Он отказался помочь Филиппу.

Моя боль поглотила меня с головой, но единственное, что могла делать — это бежать. Бежать на четырех лапах прочь из города.

Волки. Двое снежных волков бросились следом, но я была быстрее. Эти годы развили во мне спринтерскую скорость, а подстегивающая боль, просто заставляла бежать в два раза быстрее, чем преследователи. Они не нужны мне. Я для них теперь никто. Пара погибшего альфы.

Они что-то рычали позади меня, но я не прислушивалась. Лапы несли меня быстрее ветра. Легкие горели огнем, но я не сбавляла скорость, углубляясь в лесную чащу.

Мне никто не нужен. Сдохну в одиночестве, где-нибудь под трухлявым пнем, набитыми голодными муравьями.

Пелена из слез мешала обзору. Я не видела куда бежала, лишь умудряясь не врезаться в деревья. Сердце разрывалось от тоски и невыносимой боли. Я не хотела верить, что Филипп мертв. Душа это отрицала, а разум насмехался надо мной, подсовывая в голову картинки его безжизненного бледного тела на смотровом столе. Сердце не билось.

Мертв.

Жизнь слишком хрупкая. Одно неверное движение и она оборвется. Это, как хождение по тонкому канату над бездной без страховки.

Я должна находиться сейчас рядом с любимым, организовать похороны, проститься с ним в последний раз, но не смогла. Слишком труслива. Не смогла заставить себя похоронить его, бросить горсть земли в могилу, смотреть на то, как оборотни забивают последний гвоздь в крышку гроба. Ведь всего несколько часов назад Филипп был жив. Он улыбался, зарывался носом в мои волосы, обнимал, целовал, обещал, что все будет хорошо, а сам бросил меня одну, уйдя за грань. Как он мог? Эгоист! Ненавижу! Ненавижу его и люблю до безумия.

Я все еще отрицала его смерть. Мне казалось, стоит вернуться, и я тут же утону в родных и любимых объятиях. Пусть все это окажется дурным нелепым сном. Но реальность поистине жестока.

Это все пустые надежды. Его больше нет. А сейчас я остро ощутила себя предательницей. Какая я пара, если сбежала от него, от его мертвого тела? Я недостойна ни его, ни любви.

Лапы уносили прочь от места, где я познала мгновения счастья и боли. Ее было слишком много для меня одной.

Преследователи уже начали отставать. И дело не в их силе и быстроте, а в том, что клан лунных волков всегда был на первых местах по силе и скорости. Мы практически неуязвимы.

На улице стояли сумерки и сейчас волки могли отследить меня лишь по запаху.

Я не просто убегала прочь в ночь. Я покидала место, которое отняло у меня любимого мужчину.

В какой-то момент перестала чувствовать опору под лапами и камнем рухнула вниз, не понимая, что произошло. Я куда-то падала. Но страха не было. Я умерла в тот миг, когда сердце Филиппа остановилось.

Тело больно ударилось о воду, и я потеряла сознание, чувствуя, как над головой смыкается толща воды.

Наконец-то! Кажется, и меня смерть нашла. Я ей даже не сопротивлялась. Верх над моим сознанием взяла волчица. Я отпустила человека навсегда. Так кажется даже лучше. Тело волка будет жить в животной ипостаси, а человек сдался, уступив место теперь более сильному. Да и не нужна мне больше человеческая личина.

Я устала и забилась в темный угол сознания Роры. Она ведь пряталась во мне. Теперь наступила моя очередь.

ХХХХ

Волчица сдаваться не собиралась. Впервые в жизни ей дали руководить своим телом. Да, ей было до ужаса страшно. Боль своей человеческой половины она полностью разделяла, но не готова была утонуть так нелепо, поэтому и бултыхалась из последних сил, высовывая морду над поверхностью воды, барахтаясь лапами. Сильное течение бурной реки уносило прочь волчицу из проклятых мест.

Даже хорошо, что она сорвалась в эту реку. Теперь преследователи точно от нее отстанут. Ведь при падении с такой высоты мало кто окажется в живых.

Но еще внутри волчицы поселилось сомнение.

Смерть пары. Она ведь должна была ее как-то иначе ощутить. Да, боль невыносимая, но это все не те чувства, что испытывают при потере половинки. Но ведь она ощущала запах смерти и точно уверена, что сердце остановилось, а значит, Филипп умер.

Может это все ведьмовская половина? Ведь сама бы волчица никогда не оставила мертвое тело своей пары. Была бы с ним до последнего, но Аврора ушла. Просто сбежала, не позволив ей, Роре, как следует проститься. Ох, как же сложно, когда сознания разделены. Три года с этим жили, а теперь волчица поменялась с хозяйкой местами. Но ничего, пусть сейчас Ави отдохнет, а позже нужно решить, как дальше жить.

Сейчас Рора чувствовала себя предательницей, ведь ей совершенно не хотелось умирать вслед за парой. Ее словно, что-то останавливало. Что именно, она понять не могла. А ведь о связанных парах они с Авророй знали достаточно. Смерть Филиппа ужасна и их обоих разрывало от боли, но это не то чувство, что постепенно съедало оставшуюся в живых пару.

Все эти мысли пронеслись в голове волчицы, когда ее река уносила прочь. Правда она смогла зацепиться когтями за плывущее бревно и даже взобраться на него сверху, шумно дыша. Легкие продолжали гореть огнем, а правый бок, которым она ударилась о воду, нещадно болел. Но эта боль ничто по сравнению с тем, что они пережили.

К сознанию Авроры она сейчас не собиралась обращаться. Но почему-то была уверенна, что волчица еще увидит свою человеческую половину. Пусть не сейчас, позже, но это еще для них не конец.

Вдалеке услышала протяжный надрывный волчий вой. Так оплакивали еще одну смерть.

Так даже лучше. Пусть считают, что нас убила река. Им с Ави не нужны другие волки. Лучше быть одним, не имея эмоциональной привязки. Так проще и легче жить. Ведь все эти три года именно так они и выживали. Но стоило только к кому-то привязаться, как это чувство переросло в фатальность.

Больно.

Рора сложила морду на лапы и тихонько заскулила, оплакивая своего оборотня. Только на это и была способна сейчас лунная волчица.

Через какое-то время течение реки стало слабее, и бревно пристало к берегу. Рора отметила, что здесь подобных бревен течение принесло много.

На шатающихся, подрагивающих от слабости и усталости лапах, волчица наконец-то, выбралась на твердую поверхность земли. Подползла к какому-то дереву, свернулась там клубочком и забылась глубоким мучительным сном.

Ей снился Филипп в образе снежного волка и он звал ее за собой. Вот только, как бы ни хотела Рора приблизиться к волку, он от нее отдалялся. В глазах Филиппа стояла смертельная тоска. Он качал лобастой мордой и странно порыкивал.

Так они и смотрели друг на друга на расстоянии.

Дурной мучительный сон.

Рора проснулась совсем разбитой. Сон еще сильнее разбередил душевные раны. Хотелось забыться, но такой щедрости она себе позволить не могла. Какие бы болезненные воспоминания ни были — они принадлежали ей и Ави.

Попыталась позвать свою человеческую половину, но сознание волчицы наткнулось на оглушающую тишину. Ави сдалась. Но ведь и бороться ей больше не за что. А Рора чувствовала, что в ней что-то изменилось, но что именно пока понять не могла. Сейчас ее одолевал зверский голод. Нужно найти пропитание.

Встретиться со смертью Рора всегда успеет, но смерть будет не от голода.

Через полчаса охоты, волчица с жадностью расправлялась с упитанным зайцем.

Ничего. Пройдет время и они с Ави заживут, как прежде. Просто нужно закрыть воспоминания об этой утрате. Только как это сделать Рора не представляла. Пока хозяйка не выходит на контакт, Рора позаботится о них.

Кивнув своим мыслям, волчица убрала следы своей трапезы, чтобы никто даже не догадался, что она была здесь и прошла к воде. Не хотелось, чтобы еще клан снежных волков отправился на ее поиски. Она для них чужачка — пара мертвого альфы.

Искупалась, смывая с себя остатки заячьей крови и потрусила дальше от этих мест. Здесь их больше ничего не держало.

Пара погибла, но они еще живы.

Ави бы назвала ее лицемерной, безэмоциональной тварью, но Рора сейчас отвечала за них двоих. И сейчас именно у волчицы ясный ум, хотя сердце болело за Филиппа, тосковало по нему. Только ей нельзя сдаваться. Хватит постоянно прятать голову в песок. Пора становиться достойным зверем своей человеческой половины. Ведь Ави, как бы трудно и тяжело ей не было, до конца оставалась сильной. Лишь смерть пары надломила ее.

Решено. Сейчас Рора позаботится о них. Пора становиться взрослой.

Дом Филиппа

— Вы бы присмотрели за моей ведьмой, пока я вашего альфу буду вытаскивать с того света, — недовольно пробурчал Савелий, подходя ближе к операционному столу, потирая ладони, словно разогревая их.

Ведьмак до сих пор находился в шоке. Уму непостижимо такое! Просто невероятное открытие.

Вот это номер выдала Аврора. Кто бы мог такое предположить? Не бывает волков с даром ведьмы. Но он собственными глазами это увидел и понял, что ничего сделать не сможет. Не сможет ей отказать.

— Некому уже помогать, — глухо пробормотал Руслан. — Он мертв. Сердцебиения нет.

— Конечно нет! — воскликнул Савелий. — Я на него стазис наложил, чтобы он смог продержаться до того момента, как я специальные мази и зелья приготовлю. Ваш альфа просто в застывшем состоянии.

— Но тогда..., — растерянно прошептал Руслан.

— Тогда вам лучше присмотреть за этой чокнутой волчицей, чтобы она не натворила глупостей, — почему-то ведьмаку показалось, что Аврора сбежала, чтобы найти свою смерть. Ведь, наверняка, тоже не услышав сердцебиения Филиппа, решила, что он мертв, а Сава ничего не успел сказать, так как волчица слишком быстро сбежала, сбив его с ног. — Филиппа не трогать, меня не беспокоить и вообще, желательно, чтобы в доме никого не было. Мне так легче будет колдовать.

Руслан кивнул своим волкам и те мигом испарились.

— Если ты вытащишь альфу, вся наша стая будет перед тобой в вечном долгу, — склонил голову бета. — Все, что ни попросишь, мы сделаем это для тебя.

— Даже убьете любого, на кого я укажу? — хмыкнул Савелий. Ох, уж этот долг оборотней. Руслан дернул головой, но кивнул, а Савелия почему-то вся эта ситуация забавляла. — Даже ребенка? Или женщину? Или младенца? — не унимался веселиться ведьмак. — Мне как раз для одного обряда необходима душа младенца.

— Укажи на младенца и он будет у тебя, — обреченно выдохнул бета стаи. Какие же они все наивные. Неужели жизнь одного волка ценнее безгрешного дитя?

Только спасает он Филиппа не из-за долга оборотней, а из-за женщины — Авроры. Слишком интересной она стала для него. Необычная и с такой невероятной кровью. А Савелий всегда был исследователем. Он разгадает загадку по имени Аврора. Уж такая уникальная ведьма должна жить, а значит, и Филипп для нее тоже будет жить, чего бы это ни стоило ведьмаку.

— Позже, — отмахнулся ведьмак. — Сейчас оставьте меня одного. Когда я закончу с Филиппом, дам вам знать, а до этого момента не смейте входить в дом.

Руслан бросил тревожный взгляд на Филиппа и покинул процедурный кабинет. Выбора не было. Без помощи Савелия, Филипп не жилец.

Ведьмак принялся готовить необходимые составы, натирать ими застывшее тело оборотня, насильно, через трубочку вливать в него исцеляющие зелья. Савелий снял стазис, едва последняя капля эликсира оказалась во рту оборотня.

Он сделал все, что смог и обессиленно опустился на стул. Слишком много мужчина задействовал своей силы. Сейчас Савелий слабее новорожденного котенка. Ему нужно плотно поесть и отдохнуть.

Бросив удовлетворенный взгляд на неподвижное, но вполне себе живое тело, Савелий направился в сторону кухни. Там точно можно утолить зверский голод после столь мощного колдовства.

Тело Филиппа стало приобретать прежний оттенок, температура тела нормализовалась, пульс стабилизировался, а это значит, что альфа будет жить. Раны затянулись, даже шрамов не осталось. Сейчас оборотню необходим для восстановления глубокий и длительный сон, но и об этом Сава позаботился, напоив Филиппа сонным зельем.

Но вот выйти наружу и сообщить оборотням, что кризис миновал, ведьмак не успел. Просто не дошел ни до кухни, ни до спальни. Он свалился кулем на пол, потеряв сознание от ведьмовского истощения.

Оборотни в ожидании замерли возле входных дверей.

Руслан отправил двоих волков за Авророй. Скоро пара альфы будет рядом с ним.

Произошедшее сегодня днем, ему совершенно не понравилось. Нужно кончать с этой сумасшедшей ведьмой. Они не могут потерять своего альфу, а значит, пора объявлять войну этой твари, а не отсиживаться, как раньше.

Руслан скривился, вспомнив маниакальное желание ведьмака. Все они твари. Младенца ему захотелось для обряда. Бета смачно сплюнул на землю, но понимал, что отказать не сможет. Это будет только его личный грех. Никто об этом не узнает. Не узнают его братья, чем бета заплатил ведьмаку. Не узнают, как он откупился от смерти жизнью невинного младенца, но он это сделает, а потом покинет стаю, ведь с таким бременем даже ему — матерому, закаленному в боях волку, справиться не под силу. Руслан, как и каждый член стаи, отдаст жизнь за Филиппа. А долг ведьмаку он обязательно выплатит.

Прошло больше двух часов с момента, как Савелий принялся лечить Фила, но, как бы ни прислушивался бета, то приближающихся шагов к двери не слышал, а это значило, что ведьмак все еще колдует.

Волков с Авророй тоже не видно. Внутри у беты поселилось странное беспокойство. Почему так долго?

Когда ночь вступила в свои права, бета вдалеке заметил приближающиеся белые точки. Его волки возвращались. Руслан облегченно выдохнул. Все наладится.

Вот только радость была недолгой. Рядом с волками не было Авроры.

— Где она? — зарычал нетерпеливо бета.

Волки перекинулись и понуро склонили головы.

— Она слишком быстрая, — ответил Дима. — Мы пытались от нее не отставать, но она оказалась быстрее.

— Где, мать вашу, девчонка? — глухо прорычал Руслан.

— Бета, — в голосе Артема проскользнула вина. — Она сорвалась с утеса Смерти прямо в бурлящую реку. Мы не успели. Она не выплыла. Мы пытались найти тело, но видимо, река отнесла его дальше вниз по течению.

Руслан обессиленно застонав, вцепился руками в волосы. Это известие убьет их альфу снова.

После падения с того утеса выживали единицы, но Аврора слабая девчонка. В том, что она мертва, не оставалось сомнений.

Вспомнилось мертвое тело шакала, которое они нашли спустя двое суток после падения с утеса Смерти. Оно все было изломлено о поверхность воды, когда он падал в реку. Это случилось год назад. Это место даже они стараются обходить стороной. Как Аврора узнала об этом месте? Почему именно его выбрала для того, чтобы свести счеты с жизнью? В том, что это было самоубийство, Руслан не сомневался. Смерть половинки и не на такое заставит пойти. Но как же сообщить дурную весть своему вожаку?

— С рассветом выдвигаемся на поиски тела, — безжизненным тоном заявил бета. — Мы должны ее похоронить по всем правилам.

Дурная, глупая девчонка! Одни беды от этих глупых женщин. И хотел бы ненавидеть ее за такой опрометчивый поступок, но не мог. Она в своем праве. Смерть за смерть — таков закон истинных пар. Поэтому оборотни так оберегали своих женщин.

— Да бета, — склонили головы волки. Они тоже были потрясены этим печальным известием.

— Альфе пока ни слова, — припечатал под конец Руслан. — Он должен выкарабкаться.

— Но как же...

— Разберусь, — отмахнулся бета. — Сейчас главное жизнь нашего вожака, а это известие его повторно убьет, — хотя Руслан не представлял, как Филипп справится с потерей. Одна надежда на его сильного зверя. Ведь таких оборотней он никогда не встречал. Филипп единственный в своем роде. И он не волк. Он вообще чуждый этому миру. Будь проклята эта ведьма, что сломала столько жизней!

Всю ночь оборотни места себе не находили. Почему так долго? Что там происходит? Но нарушить запрет ведьмака никто не посмел. Слишком ценной была для них жизнь вожака.

Лишь на рассвете дверь открыл бледный, уставший тощий ведьмак с темными кругами под глазами.

— Жить будет, — прокаркал Савелий, отходя в сторону, разрешая войти в дом. — Но его пока лучше не тревожить и не навещать, — посоветовал ведьмак. — Я погрузил его в целебный сон.

— Спасибо, — поблагодарил Руслан ведьмака.

— Простым спасибо не отделаетесь, — хмыкнул мужчина.

— Помню, — процедил сквозь зубы бета. — Я же сказал, сделаю все, что нужно.

— Для начала меня нужно плотно покормить и не трогать пару суток, — еле слышно выдавил из себя Савелий. — Мне необходимо время на восстановление.

Руслан кивнул одному из оборотней и тот, подхватив под мышки ведьмака, потянул его в сторону кухни.

Хорошо, что Савелий не спросил про Аврору. Как отреагирует на скорбную новость ведьмак, страшно представить. Ведь он это сделал не ради оборотней, а ради того, что ОНА попросила. Руслан слышал их разговор в той комнате, оставаясь за дверью. И понимал, что если бы не Аврора, то Савелий и пальцем бы не пошевелил.

И выхода из сложившихся обстоятельств, бета не видел. Замкнутый круг. И его замкнула смерть Авроры.

Собрав еще больше волков, они направились на поиски тела пары альфы. Вот только ни через час, ни через три, ни даже через двое суток, тело так и не было найдено.

Глава 21

Утренний свет пробивался сквозь листву и нежно гладил морду волчицы, согревая своим теплом.

Шум реки ласкал слух, а легкие волны бились о бревна.

Не размыкая век, Рора считала количество ударов.

...Три, четыре, пять...

Это действие помогало отрешиться от реальности, от вчерашнего рокового дня, позволяя немного забыться, не вспоминать, не думать о Филиппе.

Просыпался лес. Птицы весело щебетали. Неподалеку слух уловил какое-то движение. Мелкий зверек вышел за завтраком.

Для кого-то пришел новый день, а для кого-то наступили вечные сумерки, непроглядная ночь, тьма.

Рора тряхнула лобастой головой, потянулась и поднялась, потрусив на дрожащих от слабости лапах в сторону реки. Язык жадно лакал холодную воду.

Нужно уходить. Прочь от этого места. Рора была слаба. Лапы ныли от бешеного бега. Регенерация справилась с повреждениями. Бок больше не беспокоил, но усталость никуда не делась.

Превозмогая изнеможение, лапы уверенно двигались вперед.

Это оказалось сложнее, чем предполагала Рора. Аврора не шла на контакт, а волчица была растеряна. Да, она знала, что дороги назад нет, но каждый шаг вперед приносил ей огромную душераздирающую боль.

Волчица плакала. Слезы крупными каплями катились из глаз, голова раскалывалась. Оборотница понимала, что это все еще отголоски эмоций Авроры. Насколько же ей было плохо, что Рора это так остро чувствовала? От отчаяния и бессилия кричало разорванное на куски сердце, безжалостно изрезанное ледяным лезвием незримого скальпеля.

Люди слишком чувствительны и даже сейчас, когда Ави полностью закрыта от нее, волчица проживала вместе с хозяйкой каждый миг боли. Это было жутко. Ави умирала в ней, растворялась в зверином сознании и Рора это прекрасно ощущала. Винить за такую слабость свою хозяйку, волчица не имела права. Рора ведь тоже потеряла пару, но почему тогда реагирует на это совершенно не так, как ее человеческая половина? Может они что-то не так поняли? Хотя смерть в любом проявлении не поддается пониманию. Она просто приходит и забирает любимых. От нее нельзя откупиться.

Нужно забыть. Вытравить воспоминания, иначе Рора сойдет с ума.

Рора сомневалась. Что-то необъяснимое тянуло ее назад, и за эту слабость она себя ненавидела. Нельзя оглядываться, а тем более возвращаться. Заставляя передвигать собственные лапы, волчица двигалась вперед.

Рядом пискнула полевая мышь.

Рора растерянно осмотрелась по сторонам. За собственными мыслями, волчица не знала куда забрела. Лес остался далеко за спиной, а впереди раскинулось огромное поле с колосящейся золотой рожью.

Оборотница не помнила, как оказалась здесь, но это и неважно. Сейчас ее путь лежал как можно дальше от мест, где они с Ави познали боль.

Забыться. Им просто нужно забыться, приглушить воспоминания. Может тогда они смогут жить как раньше, хотя в этом Рора очень сильно сомневалась.

Волчица потрусила дальше. Нет смысла останавливаться. Да и поесть не мешало бы. Мышей оборотница еще не пробовала и не собиралась, а значит, пора найти еще одного зайца.

Тело устало, лапы плохо слушались, но упрямый характер заставлял двигаться вперед.

Даже зайца Рора поймала с огромным трудом. Настолько была морально и физически истощена. Остатки обеда так и оставила на поляне, не в силах их закопать. Ничего, падальщики найдутся на такую легкую добычу.

Было жарко, хотелось пить, но ни речушки, ни малюсенького ручейка поблизости не было.

Сколько она так брела, Рора не знала. Дни и ночи смешались между собой.

Казалось, все произошло вчера, но на самом деле прошло больше времени. Два дня, три, а может неделя? Рора потеряла счет времени. Остались одни инстинкты. Волчица перестала звать Ави. Настолько сильно устала.

Вдалеке оборотница заметила небольшую посадку. Отлично. Там под деревом можно немного передохнуть.

Эти несколько сот метров до вожделенной цели растянулись на часы, но когда тело волчицы распласталось под молодой березкой, Рора прикрыла глаза и облегченно выдохнула.

Спала она до глубокого вечера, а потом пришлось вставать. Снова хотелось жутко есть и пить. Оборотница росла и требовала еще больше пищи. Кажется, теперь одного зайца ей будет маловато, а это значит, нужно найти добычу покрупнее.

Сумерки ей в помощь. Кто-то готовился ко сну, а значит, будет вял и нерасторопен. Ночь для волка — золотое время суток. А Рора выспалась и немного отдохнула.

Запах кабана она ощутила через два часа после того, как отправилась на охоту. А еще через час, оборотница лениво распластавшись на поляне, с удовольствием поглощала пойманную добычу.

Охота оказалась сложной. Кабан оказал сопротивление и пробил ей бок своим клыком. Не сильно, но кровь из ранки хлестнула. Регенерация помогла. Спустя несколько часов от раны не останется и следа. Если бы она была обычным волком, то самостоятельно бы не смогла справиться с этим свирепым животным. Он сражался за свою жизнь до конца.

Сейчас Рора обессилена, но продолжала упрямо поглощать еду. Ей нужны силы. Жаль, что Ави не было с ней. Ведьма смогла бы подпитать себя энергией природы. Хотя сейчас бы не смогла, ведь тот ведьмак перекрыл ей все силовые потоки.

Но, кажется, Рора уже свыклась с тем, что осталась одна и полагаться может только на себя, но вот куда пойти? Где найти свое место в жизни, оборотница не знала, а потому, утром снова устремилась прочь от этих мест.

Людские поселения Рора обходила стороной. Теперь она чаще придерживалась маршрута у реки, которую обнаружила случайно. Тогда она около двух часов плескалась в реке и с жадностью пила воду.

Дни сменялись ночами, но оборотница и не следила за временем, а просто жила. Жила, как истинный дикий зверь со всеми животными инстинктами. Охотилась, ела, спала, изучала новые территории и так по кругу. Осесть ей пока нигде не хотелось. Рора наслаждалась своей свободой.

Ммм..., как великолепно пахнет задранный олененок! Его молодое нежное мясо буквально таяло на языке дикой лунной волчицы.

Сейчас Рора снова скиталась по лесам, полностью утратив какие-либо человеческие чувства. Здесь добычу легче отыскать.

Ави никогда бы не отняла дитя у матери, а Рора это сделала без угрызения совести. Да и сейчас ей нравилась такая жизнь без запретов и правил. Выживание — вот главное правило дикого зверя. И именно ему сейчас следовала Рора.

И вины за собой перед человеческой половиной Рора не ощущала. Она ведь правда пыталась достучаться до Ави в первые дни после смерти Филиппа. Пыталась поговорить с ней, но тишина была ей ответом. А потом Роре стало все равно. Она все больше и больше напоминала дикого зверя, нежели разумного оборотня. Без человеческой половины наплевать на запреты было проще простого. Это открытие пришлось по душе волчице. Она сейчас упивалась своей свободой без ограничений.

А этот олененок просто изумителен.

Сегодня Рора решила сделать передышку. Хватит бежать неизвестно куда. Она независима, а значит, вправе самостоятельно выбирать место жительства. Нужно найти свой дом подальше от людских поселений и оборотней. С ними лунная волчица встречаться не хотела, хотя в ней сейчас с трудом можно признать оборотницу. Комплекция все еще мала.

А этот лес и живущая в нем еда Роре понравились.

Сейчас Рора стояла у подножия гор. Наверняка там можно отыскать себе укромную нору.

Вот только нору Рора так и не успела найти. Она настолько устала, что не заметила, как ее окружили два шакала, злобно скаля пасти, из которой на землю капала желтая вонючая слюна.

Рора поморщилась. Никогда не любила этот вид оборотней, но в последнее время их в ее жизни стало слишком много.

Чья это территория? Почему она ранее не ощутила запаха других оборотней? Поглощенная своим горем, Рора шла наугад и стала уязвима.

Обведя взглядом чужаков, Рора поняла, что не выстоит против этих матерых самцов, в жилах которых кипит и бушует кровь. Она по сравнению со взрослыми особями, еще незрелый щенок. Слишком слабая и маленькая.

Вновь вскинула взгляд на высокие горы, на вершине которой виднелся едва различимый каменный замок. Куда привели ее лапы? Она двигалась на самих инстинктах и в итоге приблудилась к чьей-то стае?

Снова посмотрела на шакалов. Рора не подозревала, что этот вид оборотней предпочитает селиться в замках.

Шакалы нагло стали обходить ее по кругу и принюхиваться, чуть слышно порыкивая. Нападать пока не планировали, поэтому Рора немного расслабилась и села на попу, внимательно следя за оборотнями. Самцы не торопились принимать человеческую ипостась, но вели себя крайне странно.

Один из шакалов со злостью начал лапами рыть землю, вырывая кусками дерн с зеленой травой. Второй стал приближаться и когда навис сверху, Рора забеспокоилась. Не такие эти шакалы и безвредные. Бока оборотня раздувались, словно ему было трудно дышать рядом с ней. Он с жадностью заглатывал воздух. Короткая шерсть встала дыбом, а все та же мерзкая слюна капала из пасти прямо перед ней.

Фу. Рора поморщилась и попыталась отползти назад к лесу, но тот самец, что рыл землю, внезапно перегородил ей пути отступления. Роре показалось, что шакал засмеялся над ее потугами. Когда он еще и сверху попытался умоститься, Рора замерла. Это что еще такое?

Волчица злобно зарычала и укусила шакала за лапу. Тот взвыл, но отпускать добычу не собирался. Он вцепился ей в холку зубами, продолжая топтать лапами.

И вот тут паника захлестнула волчицу с головой. Кажется, знакомство закончилось и теперь эта падаль хочет ее поиметь. Желание самцов забило ей все рецепторы. Гадко. Рору затошнило.

Молодая волчица завыла, что есть силы и попыталась сбросить с себя наглеца, но силы были не равны. Это она отчетливо понимала. Пыталась дозваться до Авроры, но в ответ тишина.

А ей не хотелось. Рора не желала, чтобы все так закончилось. Сколько еще ей боли нужно выдержать, чтобы судьба над ней сжалилась и перестала швырять из крайности в крайность. Это наказание? Кара за то, что она отказалась от своей пары?

Второй шакал оскалил пасть и клацнул зубами перед мордой молодой лунной волчицы, заставляя ее замолчать.

Шкура на загривке взмокла от страха. Сердце гулко билось в груди. Паника мерзкой гадкой змеей просачивалась внутрь. Кажется, ужас оборотницы заметили. Шакалы довольно оскалились.

Рора заскулила и что есть силы начала извиваться под сильным мощным телом самца. Она уже чувствовала, как по шерсти в области шеи стекают струйки ее крови. Эта падаль прокусил ей холку.

Второй волк отошел в сторону, чтобы не мешать собрату. Он забавлялся слабостью оборотницы.

Ублюдки.

Пока волчица жива, она не достанется никому, а значит, будет драться до последнего своего вздоха. Заранее понимала, что в этой битве не выстоит, но она не могла сдаться.

Филипп.

А ведь она так и не познакомилась с его зверем. Не увидела, какой он красивый. У них не было возможности побегать под луной. У них ничего не было.

Было горько и обидно от несправедливости.

Почему все случилось именно так?

Рора замерла под шакалом. Нет, она не сдалась, но выжидала удобный момент, чтобы напасть. Ей нужно, чтобы насильник расслабился. Тогда она нанесет сокрушительный удар.

То ли судьба решила улыбнуться в этот момент, то ли ее замысел удался, но когда самец начал пристраиваться сзади, пытаясь засунуть в нее свой член, Рора резко вывернулась, вцепилась пастью в незащищенное горло врага и одним движением вырвала ему глотку. Мертвая туша с глухим стуком придавила сверху.

Рору колотило от страха и омерзения, но бой еще не закончен. Остался еще один шакал. Сдаваться нельзя.

Лапы беспомощно скреблись по земле. Волчица пыталась выбраться из-под мертвого тела, но ее потуги не увенчались успехом. Слишком тяжелым оказался мертвый шакал.

Секунда и ее больше ничего не придавливало. Резко вскочив на ноги, волчица заозиралась по сторонам в поисках своего спасителя, но его не было. Спасителем оказался тот второй шакал. И сейчас он без предупреждения бросился на нее, готовый убивать за своего собрата.

Миг и оборотнице удалось увернуться от смертоносного удара. Она успела отскочить в сторону. Шакал приземлился на лапы и снова бросился в атаку.

И ведь бежать некуда. Да и устала она. Только развеселит зверя.

Рора была молода, неопытна, но отдавать свою жизнь не собиралась. Она дралась из последних сил, выплескивая на врага всю свою боль, ярость, злость.

Шакал разорвал ей ухо, прокусил лапу, подрал брюхо. Он наслаждался ее болью. С каждой минутой, волчица становилась слабее. От потери крови кружилась голова, но она упорно сопротивлялась.

Мощный удар лапой и оборотница впечаталась телом в дерево. Послышался хруст костей. На миг ей показалось, что сознание с ней простилось, но это только физическая боль отдалась судорогой по всему телу. Сил не осталось, а враг наступал. Он собирался ее добить.

Аврора, где же ты? — обессиленно заорала волчица, но человеческая половина осталась глуха.

Нос ощущал запах железа. Она истекала кровью. Тело сковала невыносимая физическая боль.

— Достаточно, — волчица услышала на периферии сознания властный женский голос. — Гард ты знал, кто она и посмел оскалить на нее клыки? — ледяной тон женщины замораживал на месте. — Приказа трахнуть не было. Вы должны были доставить ее мне невредимой. Тем более она сама пришла.

— Но Верховная...

— Мои приказы не нарушаются, — послышался предсмертный скулеж, а затем раздался жуткий хруст костей. Наступила оглушающая тишина. Жаль Рора не видела, как оборвалась жизнь этой падали. Она не могла открыть глаза. Волчица даже дышала через раз. Ребра были сломаны, а тело истекало кровью. Но кто эта нечаянная спасительница? Кого ей поблагодарить за смерть шакала? — Вы знаете правила, — продолжала говорить женщина. — Девчонка нужна мне живой, — зачем Рора понадобилась этой властной женщине, подумать уже не успела, так как потеряла сознание от боли.

Особняк Филиппа.

Сознание возвращалось с трудом. Я не понимал, что со мной. Последнее, что помнил — ласковые руки Авроры и ее тихий успокаивающий шепот.

Прислушался к себе. Странно, но ничего не болело, хотя потрепали меня здорово. Лишь внутри колыхнулось непонятное беспокойство.

Открыв глаза, понял, что нахожусь в собственной спальне. Принюхался, обнаружив кучу посторонних запахов, но того единственного, заставляющего дышать, не ощутил.

В спальне я был один. Обнаженный. Лишь простынь прикрывала бедра.

В горле сухо. Мысленно позвал бету и, медленно поднявшись с постели, прошел к столу. Графин с водой словно ждал меня. Даже в стакан не стал наливать манящую жидкость. Залпом осушил тару, настолько сильно меня поглотила жажда. Внимательно осмотрел себя.

Странно, но ран от стычки с шакалами не обнаружил. Хотя помню, что плоть отвисала кусками. Я еле сдержал своего зверя. Не место ему возле близких, возле моей Авроры.

Аврора. Мне нужно к моей ведьмочке. Хотя стоило бы сначала помыться, но душ подождет. Мне нужна моя волчица. Да и судя по чистоте своего тела, меня уже обмыли, пока организм регенерировал.

Руслан пришел в тот момент, когда я надевал брюки.

Бета смотрел на меня печальным, виноватым, затравленным взглядом. Вернее он постоянно отводил глаза в сторону. Мне это не понравилось. Нахмурился.

— Как ты себя чувствуешь? — глухо спросил Руслан.

— Жив, здоров, — пожал плечами, надевая футболку. Чувствовал себя замечательно.

— Это хорошо, — пробурчал бета. — Почему ты не обернулся? — в лоб спросил он.

— В этом не было нужды, — недовольно рыкнул я. Своего зверя я мог выпускать лишь тогда, когда поблизости нет ни души. Он слишком опасен. — Я справился сам.

— Не справился, — как-то горько хмыкнул Руслан и прислонился спиной к двери. — Ты не справился Фил. Ты мать твою умирал! — внезапно заорал на меня бета, со всей силы впечатывая кулак в дверь. — Ты Фил ни хрена не справился!

— Рус в чем дело? — недоуменно воззрился на своего разбушевавшегося бету. Я его впервые таким вижу. В глазах какая-то обреченность. — Сейчас я живее всех живых!

— Благодаря Савелию, — Руслан растрепал свои немытые спутанные волосы.

Посмотрел на него более внимательно. Бета выглядел ужасно. Я помню, что в этой одежде он был, когда мы уезжали от Булата. Принюхался. Да и разит от него, как от помойки. Скривился. Не узнвал своего друга.

— Тебе не мешало бы принять душ, а не голосить на всю округу, — посоветовал ему и направился к двери.

— А у меня времени не было, — язвительно рыкнул Руслан и прикрыл глаза. — У нас ни у кого не было времени Фил. Пока тебя вытаскивали с того света, мы искали тело твоей пары, — огорошил меня бета и бессильно съехал спиной по двери на пол. — Мы не досмотрели за ней, Фил, — надтреснутым голосом прохрипел Руслан, а меня его признание просто пригвоздило к полу. — Мы не уберегли твою пару.

— Что ты сказал? — прорычал я и в мгновении ока подлетел к своему бете, поднимая его на ноги, сомкнув стальные пальцы на шее моего верного друга. Он даже не шелохнулся. — Повтори, что ты сказал? Это ведь шутка? Да? Ты решил меня разыграть? — заорал на него. Горло сковал болезненный спазм. Стало трудно дышать.

— Это не шутка Фил, — прохрипел бета. — Она мертва, — припечатал Руслан и рассказал события трехдневной давности. Именно столько времени потребовалось на мою регенерацию.

Чем больше рассказывал Руслан, тем безумнее становилась моя сущность. Тем безумнее становился я.

— Она не могла, — я не мог поверить, что Ави это сделала. Не мог поверить в то, что она решила оборвать свою жизнь так нелепо. — Она же сильная, — лепетали растерянно мои губы.

Пальцы разжались на шее Руслана. Колени подогнулись и я упал на пол, выпуская когти, царапая пол, оставляя в дереве глубокие борозды.

— Она не могла меня оставить, — хрипел я сквозь болезненный горький ком в горле. Почувствовал на щеках горячую влагу.

В последний раз я плакал, когда убили маму. Нет. Этого не может быть. Ави ведь жива! Сейчас она ворвется в комнату и скажет, как соскучилась, повиснув на моей шее. А я ее крепко-крепко обниму и больше никогда в жизни не отпущу от себя ни на шаг. Только со мной. Только рядом.

Сам не понял, как принял вторую ипостась и спрыгнул со второго этажа. Плевать, что меня кто-то увидит. На все плевать. У меня отняли смысл жизни.

Сердце отказывалось верить. Шептало, что я что-то не так понял, но разум — сволочь твердил, что это правда. Руслан не лгал.

Моя Ави. Моя ведьмочка мертва. Да как так-то? Почему? Глупая девчонка! Зачем сорвалась с того проклятого места?

Ноги несли меня к утесу Смерти. Туда, где нашла свою смерть моя пара. Я долго не раздумывал, а тоже сорвался с этой дьявольской высоты. Только моему зверю такой прыжок не принес ощутимого вреда. Я не погиб.

Я должен ее найти. Должен найти тело своей любимой женщины и отомстить. Отомстить за ее смерть. Хватит отступать и защищаться. Пора атаковать. Пора оторвать голову этой змее.

Зверь требовал много крови и я готов ее ему дать, но только после того, как найду тело своей Ави. Зверь разделял мою боль, но был странно сосредоточен, словно он знал что-то тайное. Знал то, что скрыто от меня.

Я не мог поверить, что моей девочки больше нет. С трудом сдерживал себя, чтобы не отправился прямо в город искать всех ведьм и уничтожать их. В моем городе их нет, а пугать свое население я не собирался.

Внутри разрасталась огромная вулканическая пропасть, лава сжигающая все вокруг. Она сжигала мои чувства, эмоции, жалость. Все превратилось в сплошную боль. Я мужчина, но и у меня есть слабость. Моя Аврора. Я это прекрасно понимал, но отказаться от своей женщины не смог. И в этом моя ошибка. Если бы мы не укрепили связь, то ведьма была бы жива. Она бы не оборвала свою жизнь так нелепо.

Не знал, сколько по времени меня уносило течение, но когда я оказался на берегу, то не почувствовал усталости, а зверь стал принюхиваться. Он должен уловить хоть намек на ее запах, хотя прошло три дня.

Ничего. Я продолжал идти по кромке воды, но ни тела, ни запаха волчицы не обнаружил.

Вдалеке увидел прибитые к берегу бревна. Поравнявшись с ними, чуть повел носом и ощутил еле слышимый любимый аромат.

Аврора. Она была здесь.

Я безумцем стал раскидывать мокрые бревна, боясь обнаружить под ними тело ведьмочки. От одного бревна, слегка высохшим сверху, исходил особенно сильный запах волчицы. Возможно, она не утонула, не разбилась о воду? Это была глупая надежда, ведь понимал, что удар о воду с такой высоты смертелен.

Ничего. Я облегченно выдохнул. Почему-то с каждым часом поисков тела Авроры, я радовался. Радовался, что все еще не нашел ее мертвую. В некоторых местах чувствовал запах своих волков. Но искали они не там. Не в лесу нужно было искать, а у кромки воды, где я обнаружил зарытые в землю заячьи кости.

Жива! Несмотря, что прошло несколько дней, мой нос чутко уловил аромат Авроры. Она поймала и съела зайца, а останки зарыла в землю. Но тогда где ее искать? Почему она не вернулась? Почему ушла? И как она выжила после утеса Смерти?

— Руслан она жива! — сквозь недовольство зверя передал мыслеобраз находки.

— Ты обманываешься, — не согласился бета. — Возвращайся. Ты нужен здесь. Я все подготовил для похода в логово нашего врага.

— Ты, как всегда, предусмотрителен, — ухмыльнулся я, вырывая с корнем огромное дерево.

Мне нужно сорвать злость. И пусть под мои когти попадут не живые существа. Хотя зверь жаждет крови и чужие души. Наследие матери. Если зверь берет верх, значит, ему нужна жертва. И зверь отказался возвращать мне мою человеческую сущность. Только с сознанием могу с ним бороться. Но надолго меня не хватит, а это значит, пострадает моя стая и не только.

— Вертолет готов к отлету, — сообщил бета.

— Вы остаетесь в городе, а я сам решу нашу проблему.

— Но...

— Это приказ, — жестко припечатал я. — Я плохо его контролирую. Не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал.

— Филипп...

— Руслан делай, как я говорю. Не знаю, когда вернусь, но надеюсь, город и вы будете в порядке.

Прервал мысленную связь и полностью отпустил зверя на охоту. Пусть хотя бы животными утолит голод, чтобы мне легче было с ним совладать.

Аврора жива, а это главное. Мою уверенность разделил зверь. Он словно усмехнулся и сообщил, что раньше нужно было включить инстинкты пары. Ведь я до сих пор ощущал нашу связь и она была крепка.

Теперь ее нужно найти и вернуть. А это сможет сделать в лучшем виде только мой зверь. Я не должен ему мешать в ее поисках. И если нужно убить, мы убьем. Правда я пообещал ему, что если он не тронет гражданских, то самолично поднесу ему голову этой твари.

Зверь по ней скучал, как и я. Он разделял мою злость и ненависть. В этом мы с ним были едины.

Четыреста лет одиночества, половину из которых я скрывался и выживал. Видел, как умирала мама. Отца эта тварь уничтожила, когда ее дело увенчалось успехом.

Ведьма решилась заделаться в богини. Она вызвала мать ритуалом, пленила ее, наслав чары подчинения. Ведьмак, который ее изнасиловал и оплодотворил, вскоре сдох от рук ведьмы. Она хотела получить уникальное потомство. И ее безумие увенчалось успехом. На свет появился я. Без имени, Рода и племени. Даже мое имя мне не принадлежало, но так привычнее для этого мира.

Мама называла меня Данталиазаром. Это имя ее мира. Она любила меня несмотря ни на что.

Удивительно, но ведьма сразу не отобрала меня у матери, позволяя той заботиться обо мне и кормить молоком. Только мама была слаба, чтобы дать отпор этой твари. Ведьма держала нас в закрытой комнате без окон, как в клетке и пичкала маму ослабляющими волю зельями.

Я не понимал ведьму. Почему она оставила маму в покое? Ведь у нее в руках была самка из другого мира. Она могла использовать ее, как инкубатор, но не стала.

Только позже я понял, куда периодически забирали маму. И тогда она приходила, словно мертвая с искусанными губами и пустым взглядом. Но слез у нее не было. Она ложилась на кровать, крепко меня обнимала и засыпала. Тогда она мне и рассказала, что их народ может контролировать рождаемость детей. Я был мал и не совсем понимал, о чем она.

Я догадывался, почему мама позволила забеременеть в тот первый раз от ведьмака. Он стал ее истинной парой. Вот только она для него была лишь очередной женщиной, в которую нужно поместить сильное семя.

Мама была уникальной. Я не знал, как ей удалось, но именно с ее молоком я унаследовал дар отталкивать темную магию. Мама такого дара не имела. Я не стал ведьмаком. Я стал сущностью из ее мира.

Именно мама пыталась объяснить, что происходит и почему мы заперты в этой комнате. На маму наложили чары запрещающие оборот. Я никогда не видел ее оборотня, но когда впервые обернулся сам, понял, насколько мама была исключительна.

Ведьма была довольна и на радостях у меня на глазах убила маму. Мне тогда было десять лет. Именно моего оборота ждала эта мразь.

Я взрослел, смотрел на эту тварь и мечтал разорвать ее голыми руками. Но я был ребенком. Я был слишком слаб, чтобы отомстить.

Шло время, я рос, а эта тварь пыталась подложить под меня своих ведьм. Я трахал этих сучек всех подряд, но желанного потомства эта гадина так от меня и не получила. Еще один подарок от матери. Я тоже мог контролировать рождаемость собственных детей. Ведьма этого не знала, как и не знала того, что я могу противостоять ее чарам. Я умело притворялся. Делал все, что она приказывала, но не раскрывал себя. Я выжидал.

В одно из заданий, куда она отправила меня вместе со своими ведьмаками, я не вернулся. Я убил свою команду и скрылся в неизвестном направлении. Так она потеряла меня из вида на пару столетий. А я набирался опыта и силы, в душе лелея месть. Я окреп, перестал постоянно оглядываться, ощутил собственную мощь и однажды напал. Эта сука спаслась. Сбежала и легла на дно. И только недавно я понял, где есть место, способное укрыть эту тварь.

Снежных я встретил случайно. Их было очень мало. Практически щенки. Они прятались по канализациям истощенные и голодные без вожака. Я был ранен. Руслан с остальными тогда выходили меня. Так мы и познакомились. Я взял их под свое крыло, но не был альфой. Они знали, кто я, но не испугались, не добили, а помогли. Именно Руслан тогда приволок всех ко мне и попросил стать их вожаком. При принятии в клан идет обмен кровью через прокус запястья. Они выпили у меня ее немало, но дело того стоило.

Город принадлежал ведьмам. Они загнали в угол снежных волков, истребляя, как дичь.

Щенки были слабыми, поэтому в войну мы не вступали, а под покровом ночи покинули город ведьм, без проблем пройдя ведьмовскую защиту. Тогда мы и поняли, что моя кровь сделала их неуязвимыми к темной магии. Ведь до этого, сколько волки не пытались сбежать, их всегда накрывала ведьмовская ловчая сеть.

Сейчас, анализируя свое прошлое, понял, насколько сильно мне не хватало своей единственной женщины.

И теперь понимал, знал точно — Аврора жива. Я не ощутил ее смерть, пусть и был без сознания. Только признание Руслана заставило испытать меня боль. Но, по словам матери, смерть любимого чувствуется очень остро. Словно от тебя оторвали кусок плоти и рана не заживает, а с каждой минутой увеличивается, гниет, разрушая здоровую плоть. Мой биологический отец был ее парой. Только мое появление на свет, держало маму на этом свете. Она любила меня, хоть и зачат я был насильственным путем. Ведь отец так и не понял, что стал для нее центром вселенной. Зато, кажется, это поняла проклятая ведьма и его смертью заставила подчиняться мать. Наверняка, ведьма шантажировала мной маму.

Был теперь точно уверен, если не станет моей пары, я погибну следом. Мое сердце просто перестанет биться, ведь она мой смысл жизни, моя вселенная. Да и связь. Она не разорвана. Теперь я это тоже понимал. Прислушался к себе, но кроме боли ничего не ощутил. Ей плохо. Ей очень плохо. Связь работала слабо, приглушенно, но я смог ощутить ее эмоции. Мой зверь это тоже осознал и немного успокоился. Главное, что Ави жива. Все свои навыки зверь бросил на поиски пары. Мы найдем ее. Обязательно найдем.

Зверь буквально носом рыл землю, выискивая знакомый запах, поэтому и двигался так медленно. Наша связь хоть и чувствовалась, но воспользоваться ею в поисках не получалось. Почему, не знал. Поэтому поиски шли вслепую. Но я не сдавался. Зверю пришлось отдать на растерзание пару медведей, чтобы я смог и дальше контролировать разум своей сущности. Это отбирало очень много сил.

И каково же было мое удивление, когда несколько дней спустя безуспешных поисков, я оказался у подножия Мраморных гор. Место, откуда я ушел несколько веков назад. Место, откуда сбежала мой враг и я потерял ее из вида на долгие годы. Место, куда она недавно вернулась. Место, которое я вскоре собирался посетить.

Запах шакалов и кровь Авроры отчетливо смешались, а еще нос уловил аромат ненавистной ведьмы. Столько веков прошло, а я помню, как она пахнет.

Ужас захлестнул меня с головой.

Только не это! Кровь застыла в жилах от осознания того, где сейчас моя раненая жена. Ведьма не имела сердца, но я знал, на что способен изощренный мозг этой бездушной твари. И сейчас Аврора у нее. Только бы успеть! Только бы вытащить ее из этого проклятого места.

По запаху крови понял, что прошло несколько часов после ранения.

Время не на моей стороне.

Расправил крылья и стрелой устремился вверх. По воздуху будет быстрее.

Малышка ты только держись, дождись меня.

Она там одна среди бессердечных монстров, а я не мог помочь.

Ветер бил в лицо, но сталь моих крыльев разрезала его пополам. Острое зрение позволяло отлично видеть в темноте, а еще полная луна освещала мой путь в небе.

Заметил внизу сотни бегущих и воющих оборотней.

Я был в отчаянии. Для меня эти шавки не представляли угрозы, но не для моей Ави.

Пытался дозваться до Авроры по связи, но в ответ получал тишину. Это еще сильнее приводило меня в ужас. Мозг рисовал страшные картины пыток моей хрупкой девочки.

Убью тварь! Растерзаю! Уничтожу эту падаль.

— Руслан, — заорал я.

Мне нужна помощь. Оборотней слишком много и пока я прорвусь через их свору, потеряю драгоценное время. Аврора может пострадать.

Я сильный, но сейчас так беспомощен.

— Филипп? — услышал в ответ обеспокоенный голос друга.

— Аврора в Мраморных горах, — лавировал между отвесных скал, не поднимаясь высоко.

— Она у нее? — с ужасом спросил бета.

— Да, — глухо отозвался я, чувствуя, как к горлу подкатывает горький ком. Я не мог ее потерять. Я только обрел свою жизнь.

— Через пару часов мы будем на месте, — моя стая не сидела в особняке, а выдвинулась следом на расстоянии, чтобы не нервировать моего зверя. Они также прочесывали территорию.

— Поторопитесь, — у меня не было этих двух часов. У меня даже минуты не было.

Луна словно дразнилась, бросая блики на отвесные скалы. Скоро полночь. У меня внутри все опустилось. Я чувствовал, грядет что-то ужасное и боялся не успеть. Сердце бешено колотилось в груди.

Замок оказался неприступен. Пытался пробраться внутрь через башни, но меня, как мячик отшвыривало. Вся территория замка была зачарована. С воздуха не попасть.

Тварь хорошо обезопасила свой дом. Обычно меня подобные штучки не останавливали. Что же эта гадина туда вплела? Разбираться в ведьмовских тонкостях, не было времени. Спикировал вниз прямо в свору озлобленных оборотней. Они готовы были умереть за эту суку.

Летели головы, части тела. Когтями разрывал противника, умываясь в их крови, поглощая души. Время шло, а я не мог и близко подобраться ко входу.

Ведьмы и ведьмаки пытались колдовать. Я чувствовал их чары, но они, предсказуемо, с меня стекали.

Я один, но врагов слишком много. Горы трупов никого не смущали. Я представлял собой машину для убийства.

Чем же ведьма их всех брала? Почему они так преданны ей? Это же слепое подчинение, а может и без чар не обошлось? Только у снежных волков есть иммунитет к ведьмовским чарам, но это благодаря моей крови.

Проклятье! Где моя стая? Я не успею, если и дальше буду потрошить этих шавок.

Взмыл вверх и изо рта выпустил струю огня, сжигая своим пламенем врагов. Как же я забыл, что тоже могу многое.

Теперь дело пойдет быстрее.

Ведьмы не ожидали от меня такого сюрприза. Сбежали, как крысы. Попряталась по нормам, оставляя мне на растерзание оборотней.

Сегодня эти трусы мне не помеха. Следя за ужасом в их глазах, довольно улыбался.

Я монстр, но они сами породили меня несколько веков назад.

Преграды больше не было. Спикировав вниз, дернул на себя ручку замковой двери, вырывая ее с 'мясом'.

Тишина и пустота удивили меня.

Когти царапали мраморный пол. Каждый шаг отдавался эхом.

Принюхался, отчетливо уловив запах своей жены. Жива. Пока еще жива.

Бежал на запах. Он вел меня во двор, к водопаду, к месту, где стоял алтарь, на котором было пролито много крови.

Шерсть встала дыбом. Нет, нет, нет! Только не алтарь. Только не жертва.

Скорее, быстрее, но едва оказался во внутреннем дворике, на меня снова напали.

Взмах лапой и обрывается еще одна жизнь оборотня. На этот раз лунного волка.

Любопытно, но не удивительно. Значит, Федор тоже причастен? Интересно, он здесь или отсиживается в своем логове? Но это не важно. До него доберусь позже.

Кто-то попытался напасть со спины, но раскрытую пасть я еще поймал в прыжке. Одно движение и пасть разорвана надвое, а мертвая туша оборотня тряпкой упала на траву.

Даже мои крылья пошли в расход. Взмах и тело врага разрезано пополам.

А Обитель изменилась. Раньше здесь не было растительности, а сейчас даже лес имелся.

Глава 22

Первое правило. Стая твой враг. Беги дочь, как можно дальше, заметая следы. Ведьмы не друзья тебе. Каждый сам за себя.

Второе. Доверяй только себе. Полагайся на свой нюх и чувствуй сердцем. Ты единственная, кто никогда не предаст тебя.

Третье. Никогда и ни при каких обстоятельствах не привязывайся к окружающим. Это будет твоя слабость.

Четвертое. Всегда оставайся доброй сердцем, даже если тебе до смерти плохо.

Помни, что мы с папой любили тебя больше жизни.

Я повторяла снова и снова заученные правила. Все то время, что я пряталась в сознании Роры, ни на секунду не замолкала.

Я предала родителей. Предала уже тогда, когда нарушила четвертое правило. А затем я нарушила их все, и моя жизнь покатилась под откос.

Пока бормотала правила, воспоминаниями была далеко от стаи Филиппа и его города. Мыслями была где угодно, но только не с ним. Разум твердил, что Филипп — это иллюзия. Не было его. Я все придумала и сама начала в это верить. Я потихоньку сходила с ума. Не понимала ни кто я, ни почему нахожусь в сознании волчицы. И желания идти во внешний мир не было. Ничего хорошего меня там не ждало. Я даже отгородилась от Роры, чтобы только не слышать ее мольбы и скулеж. Это было жестоко по отношению к молодой волчице, но мне было плевать. Знала, пока заученные правила со мной, я в безопасности, как и обещала мама. Правила отгораживали от боли и тоски. Они всегда держали сознание в ясности.

Нельзя, нельзя нарушать правила. Филипп остался бы жив, так как не отправился бы за мной к Булату. Мы вообще не должны были с ним встретиться.

Нарушив правило один раз — жди последствий. А я нарушала их много раз за последний месяц. Расслабилась. За что и поплатилась.

Правила всегда со мной и они меня уберегали от беды все это время. Они мое спасение. Мама как всегда, оказалась права. Привязанности — наша слабость. А теперь моей слабости больше нет и меня тоже нет.

Мне было плохо. Болело тело, ныла душа, сердце молчало. Оно умерло.

Я помнила абсолютно все. Хотелось бы забыть, но не могла. Слишком яркими и болезненными были воспоминания.

Филипп. Его действительно больше не было.

Какая я ведьма, если смогла уступить смерти своего любимого? Не смогла с ней договориться.

Нам так мало времени отвели для счастья. И ведь сама виновата, что сократила его до считанных дней. Если бы не ушла, он бы не стал меня искать, а значит, мы не попали бы в ту смертельную ловушку на дороге. Обстоятельства сложились иначе. И его смерть лежала только на моих плечах. Это я виновата в его гибели. Виновата, что приехала в его город и стала парой для оборотня, но ничего не исправить. Знала, я уже сошла с ума, слетела с катушек.

Только скулить сейчас бессмысленно. Время не повернуть вспять.

И последний стук сердца оборотня невозможно забыть. Этот стук навсегда останется со мной, как напоминание о моей слабости.

Нельзя нарушать правила. Больше никогда.

Спрятавшись в сознании Роры, рассчитывала на покой и на какой-то период времени, казалось, мне удалось его обрести. Возвращаться я не собиралась, поэтому и продолжала бормотать такие важные и нужные для меня правила. Они мое спасение. Только правила и ничего больше.

В какой-то момент все изменилось. Я больше не была в безопасности. Резкая острая боль буквально насильно вырвала меня во внешний мир. Тело взорвалось миллиардами болезненных осколков, проткнув ими каждый нерв, каждую клеточку тела. Мой надежный кокон разрушили. Его сожгли, оставив после себя лишь кровавый пепел.

Я отчетливо ощутила эмоции Роры. Она была подавлена и сломлена. Волчица осталась одна, когда так нуждалась в моей помощи, а я ее подвела, отвернулась, оставив один на один с бедой.

Воспоминания Роры лавиной обрушились на мое сознание, причиняя дополнительную боль. Бедная, несчастная, всеми брошенная. Мне было жаль ее, себя, наши жизни. Она боролась до конца тогда, когда я сдалась, опустила руки, просто трусливо сбежав. Но Рора — она оказалась намного сильнее меня. Маленькая, одинокая, но сражающаяся до конца. Она выживала ради нас двоих, ведь так боялась подвести нас. Глупая. Я всегда буду любить ее. Она — это я и мы неделимы.

Я то плавала в беспамятстве, то возвращалась сознанием в реальность и такие мгновения были для меня невыносимыми.

Каково это ощущать запах мокрого камня, свежесть утренней росы на деревьях, сочность зеленой травы, когда эти вкусные ароматы тебе не с кем разделить.

Ты жив, но твоей жизни больше нет.

А еще я слышала раздраженные голоса. Им очень нужна была моя запертая сила. Что же сделал Савелий, раз другие ведьмы не могут почувствовать его вмешательство? Свою силу я тоже не ощущала. Я стала 'пустышкой'. Да и толку от силы, если ты не можешь помочь любимому. Она не нужна мне.

Окончательно пришла в себя, когда на улице солнце клонилось к закату.

Тело не болело, в голове прояснилось, а перед глазами стояла незнакомая маленькая комната. Мебели минимум, но она мне не нужна. Где я оказалась?

Поднялась с постели и обнаружила себя одетой в тонкую льняную длинную ночную рубашку. Кто меня одел?

Странно, но по воспоминаниям Роры, друзей по близости не было.

Тряхнула головой, почувствовав, как собранные на затылке волосы, освободились от зажима и рассыпались белоснежным покрывалом по плечам.

Что? Белые волосы? Откуда?

Дрожащими пальцами зажала волосы в кулак и поднесла их к глазам.

Седые. Абсолютно седые волосы без единого темного родного волоска. Как так-то? Растерянно села на кровать и поджав под себя ноги, уперлась в стенку, положив подбородок на колени.

Что стало с моей жизнью? Что стало с нами Филипп? Почему ты ушел, подарив меня одиночеству и горю? Ты проклятый эгоист! Как посмел подарить надежду, а потом безжалостно отнять ее? Почему не забрал с собой? Почему мое сердце не остановилось в тот миг, когда перестало биться твое? Ты уничтожил меня, сломал! Зачем? Зачем мне эта жизнь без тебя?

Шум ветра за окном швырнул в окно сухую ветку. Этот звук привел меня в чувство. Вздрогнула, прикрыв глаза, чувствуя, как слезы отчаяния, обиды, муки и сожаления крупными горошинами текли молчаливо по щекам.

Я оплакивала наши жизни, несбывшиеся надежды, разбитые мечты, погибшую любовь. Мою любовь.

Шмыгнула носом и зло растерла ладонью ненавистные слезы слабости. Ничего не вернуть. Жалеть себя бессмысленно. Можно в жизни решить любые проблемы, но нельзя украсть у смерти душу. Это тоже мое наказание? За выпитые мною души врагов, смерть забрала у меня одну единственную — самую бесценную. Меня наказали.

Злая усмешка скользнула по губам.

Смерть не его забрала, а меня убила.

Прошла к окну и открыла его нараспашку.

Комната находилась высоко над землей, словно я оказалась в башне. Метров двадцать не меньше.

Горы. Они были везде. Воздух был немного разряжен, но я все равно жадно вдыхала прохладу вечера.

Смотрела вниз на темный поток небольшого водопада, камнем падающего в горное озеро, сливаясь с его водами. Волны с тихим плеском набегали на крупные валуны и убегали обратно.

Но самое интересное, что здесь я ощутила спокойствие, словно эта земля рада меня видеть. Будто это мой потерянный дом.

Почему я ощутила такую привязанность? Странное место.

Дверь за спиной тихо скрипнула, заставив меня напрячься и резко обернуться.

На меня смотрели холодные пустые глаза незнакомой женщины, или скорее куклы, настолько она выглядела неживой, безэмоциональной и равнодушной.

Величественная, ледяная, неприступная статуя.

Женщина была прекрасна. Высокий рост, плавные, изящные изгибы тела, потрясающе красивое лицо, словно вылеплено умелыми руками скульптора. Длинные темные волосы пышной волной рассыпались по плечам. Роскошное белоснежное платье отлично оттеняло ее смуглую кожу.

Она ничего не говорила. Даже в комнату дальше не прошла. Смотрела на меня изучающе, словно я вещь. Будто приценивалась в магазине перед покупкой.

Какая странная неприятная дама. Передернула плечом, делая шаг в сторону от окна. Женщина презрительно скривила губы.

Да что не так? Кто она такая?

— Кто Вы? Где я? — слегка хрипловатым голосом нарушила тишину, от которой лопались барабанные перепонки, настолько звонкой и напрягающей была эта тишина.

Женщина не торопилась отвечать, а продолжала пристально, оценивающе смотреть на меня, словно пыталась пробраться под кожу и там все досконально изучить. По телу прошелся неприятный озноб. Ледяной взгляд пугал до ужаса. От него хотелось спрятаться.

А еще ее аура. Моя сила заперта, но даже без нее чувствовала огромную силу и мощь женщины. И эта сила страшная, опасная, жуткая.

Не заметила, как вжалась в стену, прижимая кулачки к груди в защитном жесте, на что женщина усмехнулась.

Инстинкты просто вопили, нужно бежать от нее, затеряться и никогда больше не встречаться, но вместо этого, я стояла белее мела, чувствуя, как по позвоночнику течет липкий пот ужаса. Тело вмиг потеряло чувствительность и заледенело.

Да что со мной?

Наверное, прошло не больше минуты, но для меня они растянулись в вечность. Присутствие незнакомки остановило время, настолько сильно меня поглотил страх.

— Это Обитель ведьм, — сухо соизволила ответить женщина. И голос неприятный: скрипучий, дряхлый, равнодушный.

Как может такая красота быть настолько ужасной?

— Почему я оказалась здесь? — еле выдавила из себя интересующие слова. В ее присутствии не хотелось говорить, но меня интересовала моя судьба.

— Ты вернулась сюда сама, — и снова ни капли эмоции. Эта женщина вообще хоть что-нибудь умеет чувствовать?

Что? Дом?

Стоп! Точно! Обитель — это пристанище всех Родов ведьм. Здесь живут их основатели. Мама рассказывала.

Но почему женщина утверждала, что я сама пришла? Из воспоминаний Роры помнила, что она дошла до гор, а дальше потеря сознания.

— Я была ранена и в животной ипостаси, — нахмурилась я, пытаясь восстановить пробелы в памяти.

Но женщина не торопилась рассказывать. Она смотрела на меня с плохо скрываемым презрением и даже превосходством.

Значит, меня привели инстинкты. В детстве мечтала оказаться ближе к родне, но после смерти родителей перестала надеяться. А сейчас? Как так-то? Почему мне позволили быть здесь?

— Почему Вы молчите? — лучше бы она говорила. Ее молчание просто убийственно.

Женщина хмыкнула, но не ответила, а развернувшись, покинула комнату.

Бросилась за ней следом, но дверь оказалась заперта. Проклятье! Не выбраться. Через окно не вариант. Летать я не умела.

Но кто эта женщина? Почему она вела себя так странно?

Застонала. Я одна в Обители без капли силы. И сюда пришла сама.

Ох, Рора, ну и удружила ты. Столько вопросов, а отвечать мне не собираются.

А может, и неплохо, что я в Обители? Может, поэтому чувствовала спокойствие. Женщина ведь сказала, что это и мой дом. Меня приняла Обитель? Но как же Верховная? Она ведь вычеркнула нас из Рода через ритуал и запретила приближаться к Обители, но тогда я ничего не понимаю.

Жутко хотелось есть. Видимо, кормить пленников не собирались. Вода стояла в графине. Уже лучше. Я могла утолить жажду.

Меня вылечили, не оставив даже шрама, вымыли и переодели, но почему-то забыли покормить.

Почему меня заперли? Знает ли Верховная, что я здесь? И почему она сама не пришла?

Мыслей было много и они как саранча быстро двигались, не останавливаясь ни на минуту.

Оказывается, у окна я зависла не на один час, ведь сумерки уже перешли в ночь.

По моим ощущениям сейчас около одиннадцати ночи. Полная луна говорила о том, что сегодня особенное время, как для ведьм, так и для оборотней.

Луна жадно светила прямо в центр озера. Ее отражение плавно покачивалось на волнах, рисуя в воде замысловатые узоры.

Отметила на острых пиках боковых башен статуи гаргулий, расправивших свои огромные каменные крылья. Знак огня трикверта светился в ночи у них на груди. Пасти были широко раскрыты и словно замерли в своей боли. Жуткое, но завораживающее зрелище.

Меня звала луна, умоляла поддаться, уступить, ощутить ее ласку и нежность.

Время гона у оборотней.

Время самых сильных чар у ведьм.

Время моего одиночества.

Передернула плечами, обнимая себя руками.

Нельзя себя жалеть и мечтать о несбыточном.

Вернулась к кровати и легла под одеяло. Замерзла. Только сейчас ощутила, как стучали от холода зубы.

Оборотни не мерзнут, но не сейчас. Мне было страшно. Не знала, чего ожидать и почему ко мне не пришла Верховная. А еще до сих пор ощущалась жуткая аура той женщины. Нет. Я не хотела с ней больше встречаться.

Кажется, я задремала, но ненадолго.

— Поднимайся, — меня резко сдернули с кровати. Я плашмя упала на пол. Взгляд уперся в огромные мужские ботинки.

— Какого черта? — недовольно рыкнула я, поднимаясь на ноги.

Ведьмак. Высокий, жилистый и наглый.

— Пошла на выход, — ведьмак бесцеремонно толкнул меня в спину ладонью. Еще бы немного надавил, я бы услышала хруст собственного позвоночника.

Ясно, что ничего хорошего ждать не придется.

— Где Верховная? — грубо спросила я, на что ведьмак лишь загадочно усмехнулся.

Отвечать мне не собирались.

Я действительно находилась в одной из башен замка. Сейчас мы спускались по крутой винтовой лестнице. Полы были ледяными. Голые ступни замерзли, а согреться не получалось.

В коридорах замка отметила оживление. Ведьмы куда-то торопились в белых саванах — ритуальной одежде.

Но самое странное не это, а то, что по замку беспрепятственно гуляли оборотни разных видов. Когда ведьмы стали с ними сотрудничать? Луиза же терпеть их не могла. Почему допустила в свой дом врага?

И ответ я узнала всего через несколько минут.

Меня снова толкнули в спину, заставляя быстрее перешагнуть порог огромного зала.

И вот тут ноги меня перестали держать.

Это был тронный зал, украшенный позолотой, лепниной и фреской. На полах, стенах, потолке защитные руны. Очень мощные чары. От них у меня волосы на затылке встали дыбом. Знакомая сила.

Сила женщины, которая приходила ко мне сегодня. Сила Верховной.

Незнакомка теперь оказалась знакомой. Она величественно сидела на троне и смотрела на меня уничижающим взглядом, словно я букашка. Вокруг нее стояла преданная свита.

И почему я сразу не догадалась, кто передо мной? Неужели надеялась на родственные узы? Она ведь даже не представилась. Пришла посмотреть, облить презрением и уйти. Какая же я наивная дурочка.

В глазах ни капли эмоций. Вообще ничего.

Пока смотрела на Верховную, не заметила еще одного оборотня, идущего ко мне. Сердце неприятно кольнуло в груди.

Век бы его не видела.

Да что же творится в этом мире?

Почему они вместе?

— Ты? — ошеломленно выпалила я, осматривая лунных волков, вышедших вслед за альфой.

Федор не изменился. Широкий разворот плеч, мощная крепкая статура и привлекательные черты мужественного лица. Оборотни умели быть обаятельными и если не знать их суть, можно легко обмануться. Но одного у него не отнять. Бывший вожак оставался таким же гадким ублюдком с презрением и ненавистью в стальных глазах.

— Не ожидала? — довольно ухмыльнулся Федор, в мгновении ока оказавшись возле меня.

Прищурив глаза, спокойно изучал меня. То, что он видел, ему нравилось.

Сволочь.

Боковым зрением уловила движение. Тронный зал незаметно покидали ведьмы и оборотни.

Что происходит?

— Что Вам от меня нужно? — громко спросила я, посмотрев на прабабку. Поняла, что теплого приема не будет.

Какая холодная бездушная красота.

Рядом хмыкнул Федор и, вцепившись в плечо мертвой хваткой, заставил идти вперед. Остановились у трона.

— Твоя сила, — лениво ответила она. — Вернее моя сила, текущая в твоих венах.

— Что? — о чем она?

— Твоя мать сделала не правильный выбор, — соизволила она до ответа. — Но эта связь дала неожиданный результат, — довольно усмехнулась Луиза. — И если бы ты не сопротивлялась, все бы закончилось три года назад, — женщина встала с трона и спустилась ко мне. Ее рука прикоснулась к моему лбу. В груди больно сдавило. Отшатнулась, а Луиза задумчиво протянула. — Занятно.

— О чем Вы? — почему так трудно дышать после ее прикосновения?

— Ты позор Рода и твоя сила — это ошибка природа. Она должна быть в семье. И сегодня я верну ее.

— Что?

— Какая глупая волчица, — меня потрепали по голове и отступили. — Три года назад твоя сила при принудительной инициации должна была вернуться в Род, но щенок Федора не справился и сдох сам.

— Как ты могла? — Боже! Она чудовище! Она натравила на молодую девчонку матерого волка.

— Это моя сила, — зло бросила ведьма. — И сегодня я верну ее.

— Нет, — отступила. — Ты никогда ее не получишь.

— Девочка то, что ты стала Черной, меня совершенно не страшит, — как она узнала? Откуда? — Думаешь, я не заметила, как в моем мире кто-то начал топорно мусорить? Поверь, я за свою жизнь ни одну такую ведьму уничтожила. Ты не станешь исключением, — какая же она тварь! — Одного не могу понять, как ты ее скрываешь. Почему я до сих пор не могу ее почувствовать? — задумчиво протянула ведьма. У нее есть сердце? Она же мертва изнутри.

Сава ее заблокировал, но ты об этом не узнаешь.

— Ты чудовище! — презрительно выплюнула я, рассматривая эту лживую тварь. Больше Луиза не казалась мне красивой. Уродина. Бездушное страшилище, — Какое же ты чудовище.

— Мне плевать на твое мнение, — лениво фыркнула она и, развернувшись, пошла прочь из зала. Федор толкнул меня в спину, чтобы следовала за ней. — Как и плевать на мнение твоей матери, — расхохоталась она.

— Нет, — страшная догадка поразила меня. — Ты ведь не могла...

— Не могла что? — она снова обернулась. В глазах полное безумие. — Не могла убить их? Подстроить катастрофу? Они мне мешали. Не хотели идти на переговоры и отдать тебя. Знаешь ли, на тебя в то время у меня были планы, но твоя мать не уступала. Она просто не оставила мне выбора.

— Ты бездушный монстр.

Стало тошно и противно от осознания того, чья кровь течет в моих жилах. Хотелось всю ее спустить и заменить на более достойную, но это ведь неправильно. Во мне течет кровь матери — самой дорогой и любимой женщины. А от нее я отказываться не собиралась.

Мамочка! Моя милая, любимая мамочка оберегала меня до самой смерти от этой твари. Как же так?

— Ох, и это я уже слышала, — махнула рукой Луиза. — Как меня только не называют, — рассмеялась она. — Федор, — позвала альфу. — Заткни ей рот. Утомила.

— Как скажете Верховная, — злорадно усмехнулся он.

— Как ты можешь? — зашипела на бывшего альфу змеей. — Как ты можешь прислуживать ей после того, как она пустила в расход твоего сына? — в голове не укладывалась их циничность и расчетливость. — Она убила твоего сына! Не я! Моими руками убила, а ты просто стоишь и смотришь!!

Я даже не догадывалась, что лапы у Федора растут именно со стороны Луизы.

— Заткнись, — меня наотмашь ударили по лицу. Голова дернулась, щека вспыхнула огнем. Почувствовала, как распухают губы, отекают глаза. В шее больно хрустнуло. Чудо, что голову не оторвал. — Стас был неудачником, — презрительно выплюнул Федор. — Он не мог сделать элементарного, за что и поплатился, — какие они все здесь монстры.

— Но ты искал меня, чтобы отомстить за сына! — я не понимала его мотивов.

— Я искал тебя, чтобы отдать Луизе, — фыркнул оборотень. — Ей нужна была твоя сила, а мне власть.

— Но у тебя и так огромный клан и территории, — он тоже причастен к смерти сына из-за власти! Что творится в этом мире? Все настолько прогнило? У них нет души, отсутствует сердце и человечность.

— Территории много не бывает, — пожал плечами Федор. В глазах тоже пустота. Все они живые мертвецы.

— Хватит болтать, — ледяным тоном произнесла Луиза. — Веди ее к алтарю. Пора, наконец, закончить с этой девчонкой.

О чем она? Какой алтарь?

Резко отступила назад. Попыталась скрыться в доме, но стая лунных волков меня окружила. И только сейчас я заметила, как к нам приближаются еще ведьмы и ведьмаки. Посмотрела на луну. Скоро время ведьм.

Проклятье! Что задумала эта сумасшедшая старуха?

В груди поселился животный страх.

Было больно. Но физическая боль ничто. Мою душу снова предали, бросили, растоптали.

Как она могла? В ней ничего человеческого не осталось. Да и не человек она. Ведьма! Больная, съехавшая с катушек старуха с молодыми чертами лица.

А вот и алтарь, вернее камень, испещренный рунами. Знакомыми рунами. Три года назад они красовались на моем теле.

Хотела сбежать, но мне не дали. Меня распяли на алтаре, привязав руки и ноги к каменным кольям.

Тварь.

В руках Луизы блеснул ритуальный кинжал, а ведьмы, взяв нас в плотное кольцо, нараспев начали читать заклинание. Его я не знала. Язык был незнаком.

Виски, ключица, запястья, бедра, ступни. Луиза полосовала мое тело, заставляя течь кровь и заливать, выбитые в алтаре, руны.

Было больно. Снова чувствовала тот огонь. Знакомый огонь. Только в этот раз не было костра. Я горела сама.

— Мне больше не нужна твоя инициация, — расхохоталась безумная ведьма. — Так даже лучше. Сила твоя приручена и легко сменит хозяина, хоть ее и чуть меньше, на что я рассчитывала, — стиснув зубы, терпела боль, пытаясь дозваться до черной сути, но Сава опытный ведьмак. Знал, как блокировать. Ничего не получалось. — Ты знала, что при инициации ведьма может вытянуть из природы максимум? Через тебя я и хотела себе всю эту силу, вернуть себе свое, но ты усвоила лишь крохи. Лишь сожжение позволило тебе увеличить собственный резерв. Твой дар принадлежит мне. Всегда принадлежал и сегодня он вернется в Род.

Луиза довольно хмыкнула и разрезала свои ладони, окропляя меня своей кровью. Она делала привязку. Через нее моя сила действительно легко сменит хозяина. Кто сильнее, тот и правит 'балом'.

— Кстати, — как бы невзначай прошептала ведьма. — Как умирал Филипп? Надеюсь, он скончался в муках? — что она говорит? Откуда?

О, нет! Нет, нет, пожалуйста!

Теперь все встало на свои места. И необычные зелья у шакалов и их нападения. Это все Луиза?

— Зачем? — еле слышно прошептала я.

— Затем, что этот гадкий мальчишка отказался мне подчиняться, — прошипела ведьма. — Я претворила в жизнь такой идеальный план, а он все испортил! Но я его породила, я его и убила, — торжественно произнесла она.

— Ты его мать? — в глазах нещадно пекло.

Я не могла быть с ним одной крови. Он не мог быть мне дедом! Господи, какая же она сука.

— О, нет! — засмеялась Луиза. — Но я притянула его мать в этот мир, а потом убила, когда она стала не нужна. Бракованная демоница смогла родить только одного ребенка, а я так на нее рассчитывала. Ты не представляешь, какое бы сильное и уникальное потомство было от ее детей, но мерзавка как-то могла контролировать рождаемость. Филипп тоже унаследовал этот ген. Я так старалась. Давала ему лучшие, чистые экземпляры, а он их трахал, но не оплодотворял. Это спустя годы я разобралась в чем дело, но тогда все еще надеялась, — она реально больная на голову. Шизанутая старуха. — А ты видела его зверя? — загадочно пропела ведьма. — Правда, он великолепен? Такой экземпляр. Жаль пришлось уничтожить этот неудачный эксперимент, но ничего, у меня в планах есть еще кое-что, — я не могла поверить.

Мой Филипп не принадлежал этому миру. Он с матерью подвергся зверским мучениям, но не растерял человечности. Он больше чем просто человек. Его душа чиста и открыта, в отличие от этой злобной твари.

И нет, я не видела его зверя, а теперь и не увижу.

Эта сука отняла у меня не только родителей, но и любимого мужчину. Мужчину, который сохранил разум, не позволил истребить уникальный вид оборотней — снежных волков. Мужчину, который отдал собственную жизнь, чтобы спасти свою стаю, а в частности меня. Мужчину, у которого сердце больше чем этот прогнивший ведьмовский мир.

Филиппа больше не было, но прежде, чем умереть, я заберу душу этой твари с собой в пекло.

Пока ведьма рассказывала, у меня внутри разворачивалась воронка из боли, горя, несправедливости и отчаяния.

Черная суть, чувствуя мою боль, сама смогла прорвать щиты и барьеры. Я не сопротивлялась и больше не принадлежала себе.

Меня тоже больше не было.

Я сверкнула глазами в тот миг, когда Луиза собралась проткнуть мне сердце, но не мой взгляд ее остановил, а темная метнувшая тень, сбившая с ног ведьму.

Не успела рассмотреть, кто посмел напасть на саму Верховную. Я растворилась в своем горе, слилась с черной сутью, отдавая свой разум. Она накажет врагов. Заберет их жизни, а большего мне не надо.

Веревки опали. Я их просто сожгла. Ведьмы закричали и снова начали нараспев читать заклинания. Теперь я различала древние слова. Черная суть помогала понимать смысл. На меня пытались набросить связующие чары.

Злорадно громко расхохоталась, вставая на алтаре в полный рост, осматривая собравшихся оборотней и ведьмаков. Кровь продолжала течь из меня, а регенерация не помогала. И не поможет. Порезы от лезвия ритуального кинжала никогда не заживали самостоятельно. Только специальные зелья останавливали кровь.

Наверное, я действительно, вызывала животный ужас, так как собравшиеся, медленно отступали назад.

Взмах руки и за их спинами выросла невидимая стена. Я взяла в кольцо всех этих предателей.

Никто не уйдет живым.

Кто-то слишком волосатый, решил напасть, но еще в полете я отобрала его душу, полностью иссушив тело.

А вот и Федор. Он трусливо прятался за спины своих волков. Какой же он жалкий трус.

Тучи буквально сгустились над головой. Грянул гром, а через секунду полился ливень огромной силы, сбивая с ног. Я припала на колени, опираясь пальцами об алтарь. Дождь был ледяным. Я вмиг промокла и продрогла до самых костей, но питаться самой природой и душами предателей не прекратила. Это было выше моих сил. Еще пара волков упала замертво. Они даже ничего не поняли.

Дождь же еще сильнее усилился, превратившись в самый настоящий ураган. Вот так всегда. Стоит испить чью-то душу, так природа бунтует, оплакивает. А кто оплакивал моих родителей и Филиппа? Никто не бунтовал. Я разозлилась.

Сила бурлила в крови, питаясь жизнями растений, деревьев, животных, которые оказались поблизости. Суть ликовала.

Их не было жаль. Скулеж, крики, дикий страшный вой меня не трогали.

Ветер бил прямо в лицо, швыряя в меня камни, сухие палки, пожухлую траву, закручивая их в смерч. Я не чувствовала боли.

А Савелий сделал только хуже. Мою силу нельзя запирать. С ней можно только договариваться. Это теперь я осознала четко. И чтобы она не тянула энергию из окружающих, ее тоже нужно просить. Савелий ошибся. Он просто не сталкивался с подобным, но я ведь за это время ни разу не убила невинного человека. Хотя сила жаждала новой вкусной энергии, а ее может дать только человек, либо иные.

И сейчас я наказывала врагов. Я имела на это право. Они уничтожили во мне все хорошее, а я ведь держалась, пыталась не навредить. Эти мрази сами породили меня.

— Убейте ее! — услышала властный голос ведьмы, а после послышался ее стон, но в чем причина, понять не могла.

На меня хлынули потоком и ведьмы и оборотни. Теперь понимали все. Либо они уничтожат меня, либо я убью их.

Поиграем малыши?

— Аврора, нет! — услышала нетерпеливое рычание, но посмотреть, кто говорит, не успела. На меня напали.

Взмах руки и ветер меня поднимает высоко над мощными озлобленными пастями оборотней. Оказывается, я теперь умею летать!

Расхохоталась!

Взмах другой руки и этим же ветром врагов разбрасывает в разные стороны.

Странно, а что там за дерущаяся куча? Не получалось рассмотреть. Видно, как оторванные головы летят в разные стороны, но оборотней слишком много и невозможно понять, что происходит.

Я отвлеклась на эту кучу, за что и поплатилась. Луиза напала сама.

Ее мощь была огромной. Что мой ветер, против ее огня, жаром опаляющего кожу.

Я не сгорела, успела чудом увернуться, когда она пробила мою защиту. Только волос больше не было, но это и не важно. Я и так стала седой, а теперь еще и лысой. Кожа головы плавилась, но ливень потушил огонь. Стало легче дышать, но нос остро улавливал запах паленой плоти.

— Ави! — снова этот голос. Я не знала его. Словно зверь пытался говорить. Не понятно. — Ави ты только держись!

Мотнула головой. Нельзя отвлекаться. Я плохо соображала. Вернее сейчас мною руководила черная суть.

Силой немного удалось приглушить боль. Сожженная кожа черепа неприятно ныла.

Их было слишком много. Они нападали со всех сторон, а бушующая стихия бросила меня на землю. Трудно держать тело на весу и сопротивляться.

Черная суть приняла решение за нас двоих, а я не была против. Она полностью растворила меня в себе, избавляясь от эмоций, мести, обид, боли, воспоминаний. Сейчас нас заботило только дно — души. И их мы решили испить до дна.

И первая душа оказалась очень близко. Кажется, от этого волка Аврора бежала. Он умер быстро. Только изумление застыло в глазах.

Удивительно, но у черной сути был свой разум. Она решила отблагодарить свою носительницу. Они сумели найти общий язык и даже подружиться.

Хм, а это что у нас? Прибыло новое подкрепление?

Запах оказался знакомым. Нет. Их трогать нельзя. Аврора привязана к этим душам.

К дерущейся куче бросилось несколько белых пятен. Вскоре их чистая шкурка была испачкана кровью.

Перевела взгляд в сторону.

У края водопада стояла женщина в белоснежном платье. Она плела заклинания и швыряла в черную суть, пытаясь ее обезвредить, но у женщины ничего не получалось. Темный сгусток встряхнулся и полетел к женщине.

Кажется, это родственница носительницы? Удивительная наглость! Как эта смертная посмела думать, что черная суть ей подчинится? У нее уже была хозяйка и другой не надо. Но сегодня ее ночь и черная суть возьмет от нее все!

Филипп.

Я был почти рядом, но не успел спасти ее. Да, я оттолкнул Луизу, когда она собиралась пробить Ави грудь кинжалом, но потом на меня набросились ее шавки и отняли драгоценное время. Мне не могли причинить вреда, ведь демоническая броня отлично защищала от повреждений. Сейчас я был машиной для убийства, полностью отдав разум зверю. Мы пытались дозваться до Авроры, но она не поняла, что это был я, только в своей истинной форме. Не успел ей сказать, что жив.

Она одна. Осталась здесь одна, отданная своей родственнице на растерзание. А я все понять не мог, почему кровь Авроры была так мне знакома. Идиот. Да даже их глаза одинаковы, но мне было плевать на родословную моей жены. Сейчас главное спасти ее.

Ко мне подоспела помощь. Руслан с парнями. Я и так бы отбился, но оборотней было слишком много. Они давили на меня массой. Я успевал только головы отрывать и поливать демонским огнем.

Этот крик невыносимой боли услышали все.

Время замерло. Враги с ужасом в глазах смотрели, как нечто черное и страшное поглощает Верховную ведьму, а через секунду от Луизы ничего не осталось. Только высохшая мумия была выплюнута на камни.

Дождь прекратился. Буря улеглась, а черная субстанция стала медленно отдаляться.

Зверь безумцем осматривал поле боя в поисках Авроры, но не находил ее.

— Это она! — с ужасом зашелестел рядом голос молодого ведьмака. Он, сгорбившись, сидел на земле.

— Кто она? — заорал на него, а субстанция странно дернулась, но не остановилась.

— Аврора! Правнучка Верховной! Она черная ведьма! — как приговор закончил ведьмак. — Мы все умрем. Она не пощадит никого.

Что?

Я слышал о черных ведьмах, но никогда не встречался лично. По историческим данным — это жуткие твари, лишившиеся разума, выпивали человека за считанные секунды. И сейчас я это увидел собственными глазами.

Аврора. Моя Ави монстр?

Да как так-то? Моя светлая чистая девочка, которая готовила для меня и стаи лечебные мази не могла быть монстром.

Зверь громко жалобно завыл, понимая, что пара теперь потеряна навсегда. Ави стала этой черной массой. Она больше не ощущалась человеком. Мы ее не чувствовали, словно и не было больше нашей связи.

И сомнений не осталось. Это она! Мы не успели! Аврора мертва. Ее убила собственная сила!

Аврора стала монстром. Какая насмешка судьбы, ведь монстром всегда был я.

— Аврора! — заорал я все свое звериное горло, создавая обвал. В горах нельзя шуметь и сейчас огромные глыбы катились прямо на нас.

Ведьмаки вовремя выставили щиты, укрывая своих. Нас не задело. Отдал мысленный приказ, чтобы снежные убирались отсюда. Их битва закончена. Гонений больше не будет, а вот моя основная битва еще предстоит.

Взмахнув крыльями, стрелой полетел к своей женщине. Темный сгусток отдалялся как-то стремительно быстро, но не настолько, чтобы я не смог его догнать.

Не раздумывая, метнулся в черную массу. Плевать, если убьет. Без нее все равно мне нет жизни. Да разве мечтал я принять смерть от рук собственной любимой?

Я хотел быть с ней. Пусть это будут мои последние секунды, но без Авроры мне не нужна жизнь.

Я демон. Для нас пара больше, чем сама жизнь. Для нас истинная пара — это вся вселенная, а без моей вселенной я ничто.

Вот только черная масса не торопилась меня убивать. Она словно принюхивалась, присматривалась, знакомилась и удивлялась.

— Ави, — прохрипел зверь. — Девочка моя. Прости, что опоздал и не уберег, — масса колыхнулась и агрессивно дернула меня за крыло, словно заставляя раскрыться перед ней. Не смел отказать. Я легко раскрыл свои огромные крылья. И странно, но сейчас зверь уступил мне свое сознание. Словно Ави его сбалансировала и притупила ярость и жажду крови. — Я не являюсь ни волком, ни оборотнем этого мира, — говорил я, раскрывая перед Авророй свою сущность, рассказывая о своей жизни все без утайки. И то, что она оказалась правнучкой Луизы меня не волновало. Я знал другую Аврору — взбалмошную, упрямую, но добрую светлую ведьму. И именно ее я полюбил. — Ты можешь забрать мою душу себе, но она и так уже твоя, — почувствовал, как горло что-то сдавило, а затем черная субстанция буквально облепила меня собой, словно впитывая и изучая. Я не сопротивлялся. Не боялся ее. — Ави я так тебя люблю, — еле слышно простонал. Почувствовал влагу на щеках. Невозможно. Зверь не умел плакать. Но мы понимали, что это конец. Я даже обнять ее не мог. — Ты моя жизнь. Мое дыхание и свет в этом мире. Если ты погаснешь, я погибну во тьме без тебя.

Я не знал, что еще сказать. Не уверен, что она понимала меня. Да и сомневался, что узнала, а теперь и не узнает. Зверь дернулся и отнял свое сознание, надрывно завыв.

Это действительно конец. Аврора просто растворилась в своей энергии, а мы опоздали.

Зачем мне сила, могущество, долголетие, если в моей жизни больше не будет ЕЕ?

Я сдался. Она моя слабость.

Мама. Как же ты выдержала столько лет без своей пары?

Мое сердце. Оно всегда принадлежало Авроре.

Зверь начал разрывать свою грудную клетку когтями. Было больно. Невыносимо больно, но эта боль не сравнится с потерей единственной. Я не понимал, что делал зверь, но не останавливал его. Это его право. Мы впервые с ним едины. Он словно слился с моим сознанием. Мы были неделимы. Это ощущалось странно. Вот только до сердца я так и не добрался. Аврора своей тьмой буквально парализовала мое тело. А затем тьма стала сгущаться еще сильнее. Голову сковали тиски и, заорав от боли, я потерял сознание, так и не увидев, как на мое тело падает обнаженная, изможденная девушка без признаков жизни.

Глава 23

Я шла по бескрайнему сожженному полю. Голые ступни еще чувствовали жар от земли. Да и само поле было странным. Красная потрескавшаяся почва выпрыскивала с расщелин горячий воздух и огонь. Но любопытно было иное. Этот жар и, казалось бы, горящая земля, не причиняли неудобств. Лишь острые камешки впивались иглами в ступни, отчего я оставляла за собой кровавые следы. Боли не было. Это тоже мне показалось необычным.

Нос ощутимо свербел от запаха гари, но дышала я свободно.

Осмотрела себя. Обнажена. Смуглая от рождения кожа была покрыта копотью. Ногти на тонких пальцах обломаны до крови, но чувствительности не было.

Тряхнула головой и поняла, что она у меня стала слишком легкой. Хм, а где мои волосы? Осторожно прошлась ладонью по лысому черепу. Под пальцами ощутила сморщенную и кусками отвисшую кожу. Нахмурилась.

Закусила губу, пытаясь понять, где, а главное, как я здесь оказалась. Почему не чувствовала боли, ведь судя по ощущениям, мои волосы сгорели вместе с кожей головы. Последнее, что отложилось в памяти, так это то, как я отдалась своей темной стихии, растворяясь в ней. А еще не могла отвязаться от мысли, что слышала голос Филиппа, но это точно бред моего больного воображения. Тем более, предстал он перед моей темной стихией в образе настоящего чудовища из сказок. Крупное тело. Рост, наверное, около трех метров. Витые рога. Тело словно изрезано огненными рунами и они светились особенно ярко в темноте. В глазах огненная бездна. Огромные кожистые крылья были жесткими на ощупь, а у основания и по периметру наросты и шипы. Помнила, как стихия трогала зверя. Но этого точно не могло быть, ведь мой Филипп снежный волк. Да я никогда его не видела во второй ипостаси, но он точно волк. И я наблюдала за всем этим словно со стороны. И говорил он странные, страшные непонятные вещи. Кажется, Луиза тоже, что-то подобное рассказывала. Зверь разрывал когтям свою грудную клетку. Хорошо, что стихия остановила это безобразие. Смотреть на это было неприятно. В тот момент я остро ощутила отчаяние и безысходность неизвестно зверя. Только почему стихия приняла его, как самое родное и дорогое ей существо?

Мысли калейдоскопом проносились в голове. Моя стихия делилась со мной воспоминаниями. И это тоже было странным. Насколько знаю, если сила вырвалась из-под контроля, то ее можно только уничтожить, но не приручить. Но судя по моим эмоциям — я это я и сила сейчас во мне отдыхала.

Прислушалась к себе, пытаясь связаться с Ророй, но в ответ ощутила только пустоту. Где моя волчица? Вопрос был задан сам себе, но ни паники, ни страха по ее утрате я тоже не ощутила. Это меня напрягло. Я думала, мыслила, размышляла, управляла своим телом, но ничегошеньки не чувствовала.

Остановилась и протянула ладонь над расщелиной. Огонь поцеловал мою руку приятным теплом. Как это может происходить? Тепло огня ощутила, а боли нет. Чувствовала горячий, опаляющий воздух, но он не причинял вреда.

Задрала вверх голову, посмотрев на небо. Ярко-оранжевое и оно пылало.

Какое странное место.

Ощутила, как под ногами начала дрожать земля, а спустя минуту, увидела мчащуюся на меня колесницу, запряженную огромными огненными псами с тремя головами. Из пасти капала кровавая слюна, а глаза горели самым настоящим огнем. Знакомым огнем. Ведь подобная бездна пылала в глазах зверя. Что за чертовщина?

Я стояла как вкопанная, не смея пошевелиться. И каково же было мое удивление, когда увидела, кто управляет этой колесницей.

Красивый черноволосый мужчина лет тридцати пяти. Рядом с ним, держа пол локоток, стояла самая красивая женщина, которую я когда-либо видела. Смуглокожая брюнетка с правильными чертами лица и изящной утонченной фигурой. Эта пара выглядела как боги Олимпа из древнегреческой мифологии. Даже одежды на них подобного кроя. На молодой девушке белоснежная тога, а на мужчине кольчуга, состоящая из белоснежной набедренной повязки и жилета. На ногах сандалии из кожи.

Кто эти существа? То, что они не люди, видно невооруженным взглядом. Достаточно посмотреть на их зверских собачек. Даже хвосты у них не обычные, а раздвоенные и имели острый наконечник, как жала у скорпиона. Это не учитывая то, что у каждой особи в наличии по три огромных головы.

— Приветствуем тебя ведьма тьмы, — услышала приятный женский голос.

Откуда они знают обо мне?

Мужчина внимательно смотрел мне в глаза, не опуская взгляд ниже. Хотя, пока они мчались, наверняка, полностью изучили мою наготу, но стесняться и прикрываться не собиралась. У оборотней понятие 'стыд' полностью отсутствовал.

Я молчала, изучая эту парочку. От них не ощущалось угрозы, несмотря на кровожадных собачек.

— Ты, наверное, не понимаешь, что происходит, — продолжала улыбаться девушка, а я все так же молчала. Если честно, то сейчас мне было все равно где я и что со мной будет.

— Дорогая, думаю нам нужно поговорить в другой обстановке, а не посреди поля, — доброжелательно отозвался мужчина завораживающим голосом.

Я с новым интересом посмотрела на него. И черты лица показались мне знакомыми. Но не могла вспомнить, где я могла его видеть. И зелень глаз такая привычная и этот прищур, и эта улыбка. Я ведь знаю этого мужчину, или быть может его копию?

Нахмурилась.

— Ты прав дорогой, — по-доброму улыбнулась красавица. — Думаю, Авроре уже надоело здесь находиться, пока мы мчались к ней.

— Что? — растерянно прохрипела я, переводя вопросительный взгляд с мужчины на женщину. Они знали мое имя? Откуда?

— Ну, ну не волнуйся так девочка, — Женщина спрыгнула с колесницы и пошла в мою сторону, по дороге погладив бочок у пса. — Накинь на себя, — она буквально из воздуха вытащила еще одну белоснежную тогу. Сопротивляться одежде не стала. Ткань приятно льнула к телу и не испачкалась от копоти. Чудеса.

— Кто вы? — удивленно прохрипела я.

— Аврора, как бы сейчас это странно не звучало, но мы родители Данталиазара.

— Кого? — не поняла я.

— Данталиазар в этом мире и Филипп в твоем, — огорошила меня женщина. Если бы она меня не поддержала, то я бы упала. А ведь и это имя мне знакомо. Зверь представился именно Данталиазаром, но я не придала тогда значения его словам. — Меня зовут Аливерана, а это мой обожаемый супруг Адраматилех, но в твоем мире он был ведьмаком Егором.

— Этого не может быть, — прошептала я, вспоминая в подробностях все, что мне рассказывал о себе зверь. — Вы же умерли, — изумленно прошептала я. — А значит, я тоже мертва, раз оказалась здесь.

— Ли, девочке нужно отдохнуть, — проговорил Адра..., Егор. Ну, и имена! Не запомнишь так сразу. Егор тоже соскочил с колесницы и подошел к нам. — Ты жива, но сейчас находишься в коме. Твоя темная стихия помогла безболезненно пережить все произошедшие события с Луизой. Именно сейчас ты исцеляешься и в скором времени очнешься.

Мне помогли взобраться на колесницу и сесть на небольшую скамеечку. Рядом со мной опустилась и мама Филиппа.

— Я хочу знать, — нетерпеливо заявила я, а мама Филиппа вздохнула.

— Ладно, — сдалась она. — Рассказ долгий и не из приятных.

— Мне нужны ответы, — упрямо заявила я.

Насколько поняла, то тот зверь и был Филипп, а значит, моя пара жива! И почему-то внешний облик оборотня меня не отталкивал. Его приняла моя тьма, моя сущность. Он жив! Это меня приободрило и я и принялась внимательно слушать.

Несколько веков назад Верховная особым ритуалом призвала Аливерану в мир живых. Где она его достала неизвестно, но ритуал оказался удачным. Впервые из Ада — нижнего мира мертвых, кто-то попал наверх.

А я думала, что Ад — это все мифология. Оказывается, что не все сказки являются сказками.

Демоницы сами по себе сильные и их невозможно пленить. Еще до встречи с Верховной, Аливерану призвала к себе пророчица и сообщила, что ожидает ее в будущем. И оно было не радужным. Насилие, боль, издевательства. Но и это готова была выдержать демоница, лишь бы получить свой приз, а именно пару. Как оказалось, то только в мире живых она могла ее встретить, иначе все свое бессмертие она провела бы в одиночестве. Такова была ее судьба.

— И я притворялась, терпела и снова притворялась, лишь бы получить свое, — усмехнулась женщина. — Что десять лет мучений по сравнению с вечным одиночеством? — спросила она сама у себя. — Это лишь миг. Но этот миг стоил того, чтобы рискнуть.

— Я до сих пор корю себя за то, что так поступил с ней в прошлом, — виновато проговорил мужчина, ловко управляя колесницей. — Мне нет прощения, но и это было в пророчестве для Ли. На Земле я не понимал, что происходит. Только прозрел я слишком поздно.

— При первой близости я наложила особую печать, метку на Егора, ведь знала дальнейшую его судьбу, — продолжила говорить Аливерана. — Такая метка и у тебя на шее, — я машинально потерла место укуса Филиппа. Его метка. — Эта метка позволяет навечно привязать душу к партнеру. В нашем мире девять кругов Ада, куда попадают души и если не сделать подобную привязку, то ее практически невозможно забрать из такого круга.

— Это как? — не совсем понимала, о чем она.

— Егор не был хорошим человеком на Земле, — укоризненно поведала Аливерана. — Для него было приготовлено жаркое местечко, но не рядом со мной. Я пожертвовала собой, когда позволила вытащить себя в твой мир живых. Можно считать, что своими страданиями я выкупила его душу, — обалдеть! Ад — это точно не миф!

— И только после смерти я осознал, насколько был не прав, но что-либо менять было поздно, — с горечью в голосе проговорил мужчина. — Сейчас я стараюсь искупить свою вину и на это у меня есть целая вечность рядом с любимой супругой.

— Ты страдал на Земле, когда выполнял приказы Луизы, — с сожалением прошептала Аливерана, а потом женщина снова посмотрела на меня и продолжила. — Когда Луиза убила Егора, я была спокойна. Его мучения закончились, а мои родственники в этом мире о нем позаботились, ведь ждали его. Знали, как все будет происходить.

— И я ждал ее, — тоскливо улыбнулся Егор. — Ждал Ли долгих десять лет, которые для демона лишь миг, но не для влюбленного мужчины. Для меня эти годы разлуки превратились в вечность.

— Я все еще не понимаю, а Филипп?

— Именно Филиппа я не могла бросить, — покачала головой женщина. — И не могла забрать с собой, так как и для него в моем мире не оказалось бы пары. Обрекать своего сына на одиночество я не смогла. Поэтому мне пришлось оставить его после первого оборота.

— Он же был маленьким мальчиком, — возмутилась я.

— Он был демоном, — не согласился со мной Егор. — Сильным, могущественным, молодым, но демоном. У Луизы на него были свои планы.

— Но я успела шепнуть сыну некоторые моменты его особенности, поэтому твоя прабабка оказалась у разбитого корыта. Одного из сильных ведьмаков убила, демоницу из Ада уничтожила на глазах у ребенка и захотела от него потомства, но Филипп не был бы демоном, если бы поддался на уловки этой сумасшедшей.

— Она хотела от него детей, — шокировано пробормотала я, вспоминая откровения прабабки.

— Не она лично, но ведьм под моего сына подложила достаточно, — скривилась Аливерана.

— Откуда вы это знаете? — они же уже были мертвы, когда все это происходило.

— Пророчица, — как само собой разумеющееся, ответила Аливерана. — Она рассказала не только о моей судьбе, но и о судьбе моего первого ребенка.

Мы подъезжали к огромному городу.

Дома, одежды смуглых людей, или скорее демонов, тоже были белоснежные. Не было никаких различий. Все одинаково. Даже растения и деревья, словно припорошены снегом. Необычно и красиво. Земля здесь не пылала и имела серый тон. И даже небо не так сильно рябило в глазах оранжевым оттенком. Цвета приглушенные, не раздражающие.

— Почему такие различия в местах? — вырвался у меня вопрос. — Я оказалась на сожженной земле, а в этом городе все иначе.

— Ты еще жива, поэтому тебя перенесло в пустыню между кругами Ада, — объяснила Аливерана. — Это место безопасное, но не очень приятное. Там все кажется таким угнетающим.

— Город тоже находится в круге Ада?

— Это десятый круг, — объяснила Аливерана.

— Но вы же упоминали только девять? — не поняла я.

— Девять для грешников, для падших душ, а в десятом обитают демоны, которые присматривают за остальными слоями Ада, — объяснил Егор.

— Вы что-то наподобие элиты?

— Мы Верховные демоны, — с гордостью поговорила женщина. — Со своими законами и порядками. Мы чтим честь и достоинство. И поверь, у нас ты не встретишь ни одного демона, который бы взращивал в себе подлость или обман. Это просто исключено. Если подобное и произойдет когда-нибудь, то этот демон сам окажется в одном из девяти слоев Ада, откуда у него не будет возможности вернуться, — усмехнулась Аливерана. — В любом случае в истории такого еще не было, — это как так-то? Разве такое бывает? Разве возможно собрать в одном месте столько порядочных демонов? Мое мировоззрение разбили с треском. Оказывается, мифические демоны в корне отличаются от оригиналов.

Мы замолчали, а я продолжала рассматривать окружающее пространство.

Огненные псы в упряжках были повсюду, но они никого не трогали, а то, что пасти и морды устрашающие, так это все ерунда. Вон маленький демоненок даже руку засунул в одну из пастей пса, а тот вместо того, чтобы откусить предложенную конечность, обслюнявил ее и выплюнул, при этом игриво вихляя хвостом.

И это АД? Это место никак не похоже на описанные на Земле порядки Ада. Нет котла, чертей, прислужников Люцифера. Вполне себе мирное место и народ.

— Удивительное место! — восхищенно проговорила я.

Вон и ребятишки бегают в фонтане. Вода искрилась кристалликами. Завораживающее зрелище! Никогда подобного не встречала.

— Это наша столица Атрипола! — с гордостью в голосе проговорила Аливерана. — Вам здесь понравится с Данталиазаром.

— Что? — не поняла я.

— А это вторая часть нашего рассказа, — улыбнулся Егор.

Я переводила растерянный взгляд с Егора на маму Филиппа.

— Мы оставили сына на Земле, чтобы он дождался тебя сквозь века, — пояснила Аливерана. — Теперь же мы наконец-то встретимся с ним благодаря тебе.

— Мне? — хрипло переспросила я.

— Нам нужно будет нанести на твое тело особую печать перемещения, — объяснила Аливерана. — Благодаря этой печати вы сможете в любое время посещать нас, — улыбнулась она.

— Почему же раньше вы этого не сделали с Филиппом? — называть моего оборотня демонским именем не поворачивался язык. Мне нужно привыкнуть к этому.

— Потому что печать можно наложить на душу, принадлежащую твоему миру, а Данталиазар полукровка. Если бы мы нанесли печать на него, то для него дорога была бы в один конец и без тебя, а это означало бы вечное одиночество.

— Как все запутано, — пробормотала я.

— У тебя целая жизнь впереди, чтобы разобраться во всем, — засмеялся Егор.

— Но и это еще не все, — перебила его супруга. — Вы проживете много веков в своем мире. Когда ваша земная оболочка истощится, то навсегда вернетесь сюда, а мы будем вас ждать, но ваши дети смогут так же навещать нас здесь, как и вы будете навещать нас.

— Но они же тоже будут полукровками, — возмутилась я.

Дети! О детях с Филиппом я еще не думала.

— А у них тоже будет привязка к Верхнему миру, — хохотнул Егор. — Пары для потомков Филиппа будут рождаться только в Верхнем мире. Но теперь мы сможем, хотя бы видеться.

Обалдеть! Наше будущее будет в Аду! Думала ли я об этом когда-нибудь? Предполагала? Да никогда в жизни не могла представить, что все может так обернуться. Что же это за пророчица у них такая?

— Я в шоке, — пролепетала я.

— Здесь у вас будет вечность! — благоговейно прошептал Егор и прикоснулся пальцами к плечу Аливераны. — А что может быть прекраснее вечности с любимой и детьми? Это счастье!

— Вот мы и дома, — радостно оповестила Аливерана.

Мы подъехали к огромному белоснежному особняку, напоминающий индийский Тадж-Махал с куполообразной крышей и с высокими пиковыми башнями. Аллея была усыпана белоснежными цветами. Словно попала в вечную зиму, но на улице точно тепло, так как никто не ходил в теплых одеждах.

Красивые статуи, вырезанные искусной рукой мастера, удобно расположились вдоль аллеи.

Не успели адские псы остановиться, как огромные двери распахнулись и на улицу высыпали десятки демонов и демониц.

— А это наша семья, — сообщила Аливерана, взяла меня за руку и потянула с колесницы в сторону будущих родственников.

— Мы уже вас заждались, — радостно проговорила высокая статная черноволосая женщина. Теперь возраст у демонов не угадать. Все выглядят молодо.

А главное никто не обращал внимания на мой внешний потрепанный вид. Их не смущала копоть на моей коже, обожженная голова, окровавленные ногти. Они словно не замечали этого.

— Мам, Авроре необходим лекарь, — вот стоило мне подумать об этом, как Аливерана обратила внимание на мои раны.

В общем, встреча с родственниками Филиппа прошла очень хорошо. Всех имен я не запомнила. Зато у моей пары есть братья и сестры, тети и дяди, бабушки и пра.... В общем, семья очень большая.

Лекарь тоже удивил. У него не было ни мазей, ни зелий. Он просто водил надо мной руками. И только сейчас ощутила легкое покалывание в области ран. После лечения он отправил меня в ванную, которая выглядела, как небольшой водопад. Вода с него стекала прямо в глубокую чашу, которая и играла роль ванной.

После купания я боялась смотреть на себя в зеркало, но когда взглянула, обомлела.

Это была я и не я. Чистая, бархатная, здоровая кожа тела и лица. Нет даже намеков на старые шрамы и раны. Но не это меня удивило, а то, что у меня снова были волосы. Они роскошной волной спускались до самых бедер. И когда успели отрасти? Ведь, когда погружалась в ванную, то я все еще оставалась лысой. Даже усталости не было. Словно родилась заново.

Посмотрела на водопад с кристаллизованной водой. Неужели и она залечивала раны? Удивительно. Это самое настоящее волшебство.

Но и это не все. Моя темная сила. Она не просила есть. Она была сыта. Ей пришелся по душе этот мир. Ей хватало просто окружающей энергии, чтобы питаться. Не обязательно поглощать души. Это стало для меня шокирующим открытием.

— Аврора у тебя все хорошо? — услышала за дверью голос Аливераны.

— Да, спасибо, — крикнула я. — Сейчас выхожу.

Снова надела белую тогу. Она не испачкалась, а была как новая.

— Ты красавица! — довольно протянула Аливерана, осмотрев обновленную меня. — Сыну повезло.

— Спасибо, — смутилась я. Никто никогда искренне мной не восхищался.

— Пойдем обедать, там все уже собрались и ждут только нас, — меня снова взяли за руку и потянули на выход.

Обед прошел в дружеской атмосфере. Иногда мне задавали вопросы о моем мире, но это было вежливое любопытство, а не допрос, как я уже себе надумала, ведь демоны у меня все еще ассоциировались с жестокими кровожадными тварями. Да и облик у демонов сейчас был более чем миролюбивым.

А еще я узнала, что в Аду правит та самая пророчица, а не Люцифер из книжек. И у всех равноправие, по крайней мере, в десятом круге. Нет бедных и богатых. Все равны между собой. Эта умудренная жизнью женщина вела к процветанию свой народ, хотя периодически демонам приходилось подавлять восстания на своих границах, ведь демонская территория оказалась лакомым куском плодородной и цветущей почвы. Но демоны-воины отлично справлялись со своими обязанностями и врага не пускали на территорию.

— Двести лет как закончилась очередная война, — проговорил прадедушка Филипа Роминдар. — И длилась она ровно сутки, — расхохотался он. — Брионилы оказались слабы перед нами, но зато гонору хоть отбавляй. История ничему не учит молодое поколение.

Как оказалось, брионилы — это раса в Аду и напоминала сказочных орков. Так что демоны не только присматривали за девятью кругами Ада, то бишь вечной тюрьмой для грешных душ, но и берегли свою территорию от нашествия захватчиков, коренного населения Ада.

Ад — это тоже мир со своими народами. Только демоны являлись еще и смотрителями этого мира.

В общем, весело у них тут и непривычно для меня, но это мир Филиппа и мне придется привыкать.

Меня приняли в этой семье очень тепло, от чего на глаза навернулись слезы. Я хотела к Филиппу. Хотела ощутить его тепло и любовь. Плевать, что у него ужасная ипостась. Это мой мужчина и его зверь тоже принадлежит мне, как и я ему.

— Почему я не ощущаю свою волчицу? — задала вопрос Егору, когда мы остались с ним и Аливераной в гостиной.

— Потому что она спит, — улыбнулся он. — Этот переход оказался слишком сложным для ее подрастающей особи. Когда она вырастет, а вы навсегда осядете в Атриполе, то твоя волчица станет сильнее и приобретет некоторые черты демонских ипостасей.

— Что?

— У нее будут крылья и она сможет плеваться огнем, — расхохоталась Аливерана.

— А это откуда вам известно, если я буду первой оборотницей здесь?

— Пророчица, — фыркнул Егор.

— Без второй ипостаси этот мир отвергнет человека, — серьезно проговорила Аливерана.

— Но Егор...

— А он демон. Мы провели специальный ритуал для его обретения, но успех состоял в том, что Адраматилех был моей парой, — объяснила она.

— А я могу посмотреть на вас в облике демонов? — осторожно попросила я. Мне нужно знать наверняка, не сошла ли я с ума. Должна убедиться, что тот устрашающий зверь, действительно Филипп.

— А не испугаешься? — прищурился Егор, а я неуверенно покачала головой.

Миг и передо мной два высоких широкоплечих демона. Все как я видела темной сущностью. Теперь неудивительно, почему у них такие высокие потолки, ведь три метра роста не просто расположить в доме.

Они стояли неподвижно, а я шокировано рассматривала родителей Филиппа, не смея приблизиться.

Рога, огненные руны по всему телу. Глаза, полыхающие огнем. Кожистые крылья с острыми, как лезвия шипами по периметру. Жуть, если честно. А еще жутко было от того, как эта парочка довольно скалилась, показывая внушительные клыки.

— Впечатляет, — глухо выдохнула я, а родители вернули себе человеческий облик и рассмеялись.

— Ты держалась молодцом! — похвалил меня Егор.

— А можно мне уже домой? — жалобно попросила я.

Сейчас как никогда остро почувствовала одиночество. Они вместе и счастливы, а я одна. Хочу к нему. Хочу удостовериться, что мой мужчина жив.

— А мы хотели, чтобы ты подольше у нас погостила, — расстроилась Аливерана.

— Это ее право дорогая, — поддержал меня Егор. — Только переход будет болезненным.

— Почему? — когда сюда попала, я вообще ничего не чувствовала.

— Потому, как только последний штрих руны перемещения ляжет на твое тело, ты исчезнешь, рассыплешься на миллиарды атомов, чтобы собраться воедино уже в своем мире.

Я нервно сглотнула. Звучит поистине ужасно.

— И это всегда так будет? — осторожно поинтересовалась я.

— Только первый раз при активации, — прошептала Аливерана. — Прости, но по-другому никак, — плохо. Я ненавижу боль, но ради Филиппа выдержу все. Пусть у меня нет возможности встретиться с родителями, но у Филиппа я этот шанс не отберу.

— А как мы сможем вернуться к вам с Филиппом? — нужно уточнить и это.

— Достаточно будет капли крови его демона, чтобы руна активировалась, — пояснил Егор. — Остальные переходы будут безболезненными. Словно вы вошли в одни двери, а вышли в другие.

— Ладно, — кивнула я. Деваться некуда.

— Тогда нужно дождаться ночи, когда магия будет в своей активной фазе.

И когда все произошло, облегченно выдохнула. Скоро я буду с любимым.

Только не могла предположить, что боль действительно будет адской. Мне казалось, что я умирала снова и снова, а конца этому не было.

В какой-то момент сознание отключилось, а я так и не поняла, жива или мертва оборотница Аврора.

Руслан.

— Осторожнее, — прорычал Руслан, когда руководил операцией под названием 'перемести дьявола и его пару' в безопасное место. Ох, и тяжелым оказался демон.

Бета видел его уже раньше таким, но никогда не приходилось ему переносить такое огромное тело. И Аврору он не выпускал из лап. Схватился мертвой хваткой и не отпускал. Пришлось кутать их нагие тела в ткани и переносить в ближайшие покои замка.

Как все поменялось. Стоило Верховной сдохнуть, как оставшиеся в живых ведьмы воодушевились и дружелюбно предложили прийти в себя в Обители. Отказываться не стали. Слишком много было раненых. И сейчас ведьмы активно лечили больных.

Враги уничтожены и можно вздохнуть спокойно, если бы только Филипп не валялся без сознания. Его опасались и близко не подходили. Руслан своим обостренным слухом отлично слышал перешептывания ведьм. Они его боялись. Помнили, как много веков назад он вырезал половину Обители, но сегодня они не собирались причинять вреда. Осознали, что с этим врагом лучше дружить. А когда рядом с ним пара, то и вовсе не дышать. Угроза устранена. Руслан улыбнулся. Столько веков жить в постоянном напряжении и в один миг получить свободу от врага, стоили всех этих испытаний.

— Случай тяжелый, — сходу сообщил Савелий, едва осмотрел тело Авроры. Ведьмака напрягал демон, но он храбро делал свое дело. — У нее истощение, внутреннее кровотечение, — Руслан вздрогнул. Враги ее основательно покалечили. Луиза — сумасшедшая старуха. Как посмела вообще поднять руку на свою кровь? — Придется не одни сутки побороться за ее жизнь.

— Так борись ведьмак, — прорычал бета, еле сдерживая оборот. Эти новости не принесли ему успокоения. — Борись за ее жизнь, как за свою. Умрет она, ты отправишься к праотцам следом, — он не шутил. Если погибнет Аврора, Филипп уничтожит Землю. Руслан это знал наверняка.

— А вот шипеть и угрожать не надо, — оскалился ведьмак. Савелий тоже на пределе. Не каждый день становишься соучастником предательства. А он предал. Предал уже тогда, когда вернул альфу к жизни.

— Мы в долгу не останемся, — как часто мы стали прибегать к помощи врага. Руслан устало вздохнул. — Только помоги ей.

— Сделаю все возможное, но уже сейчас могу сказать, что результат будет положительным, — ведьмак стал водить руками над телом Авроры. Если бы не Филипп, то дело пошло бы быстрее, но мы физически не смогли вытащить ее из лап зверя. Придется приспособиться к такому лечению.

Бросив очередной взгляд на Аврору, Руслан вздохнул. Не повезло девчонке. Голова обгорела, тело в ранах.

Отойдя в сторону, бета позволил просочиться в комнату другим ведьмам. Они будут помогать Савелию.

Сколько ведьмы колдовали над обезображенным телом, Руслан не считал. Он сидел на полу, облокотившись спиной о стену и, замерев, наблюдал за лечением. Раны неохотно заживали. Причину плохой регенерации никто не знал.

Савелий сообщил, что Аврора впала в кому. Возможно, это послужило медленному заживлению ран. Когда девушка придет в себя, неизвестно.

Трое суток в Обители стояла напряженная тишина.

Трое суток ведьмы поочередно дежурили возле Авроры.

Филипп также не приходил в себя, но и Аврору не отпускал. Он словно закрылся от всего. Это было им на руку.

Аврору поили зельями, смазывали раны разными мазями, снимали пластами сожженную кожу, наращивая новую. Жуткое зрелище.

Филипп очнулся неожиданно. Хорошо, что ведьм рядом не было, иначе снова пролилась бы кровь.

Руслан замер у стены и наблюдал, как огромный зверь, заворачивает свою пару в кокон из крыльев. Кажется, крылья полыхали огнем, но ничего не горело.

В боевой трансформации альфа выглядел жутко. Филипп не зря сдерживал своего зверя. Это машина для убийства.

Наблюдая за бережным отношением оборотня к ведьме, Руслан улыбнулся. Сколько бы ни выпало на них бед и горя, это стоило того, чтобы их альфа, наконец, обрел покой и счастье. Филипп его заслужил как никто другой.

Не став тревожить друга, Руслан тенью скользнул за дверь. Все, что мог, он сделал. Эти двое живы, а это главное. Теперь и он сможет отдохнуть.

Филипп.

— Рассказывай, — усталым голосом попросил я, укладывая Ави в более удобное положение.

Как только зверь отступил, возвращая мне человеческую оболочку, я немедля позвал к себе Руслана.

Вид друга оставлял желать лучшего. Краше в гроб кладут. Бета ссохся на глазах, лицо осунулось, в глазах сожаление.

Он с тревогой во взгляде смотрел на Аврору. Я тоже смотрел и внутренне злился на себя. Не смог ее защитить, позволил пройти через этот ад. И только умеренное сердцебиение говорило о том, что моя пара жива, но до сих пор не приходила в себя.

Ави была полностью обнажена. Кожу покрывала светло зеленая корочка какой-то ведьмовской мази. На голове волос не было. Обнаружил шрамы от ожогов по всему телу. Сейчас они выглядели розовыми шероховатыми полосками, словно ее заменяли и пришивали заново. Надеюсь, что ей не больно.

Мы все еще находились в Обители. Ненавидел это место, но пока Аврора не поправится, я буду здесь. Эти ведьмы мне задолжали.

Я дышал ею и не мог надышаться.

Касался ее ладоней. Это единственная часть тела, которая не пострадала. Не понимал, как с такими травмами она до сих пор жива.

Ей здорово досталось. Сейчас ведьма не похожа на себя совершенно. Даже черты лица изменились. Стали более выраженные, ожесточенные, резкие.

Чертова Луиза! Жаль, что не я ее уничтожил, но понимал, что это была битва Авроры.

Как у этой твари появилась в роду такая великолепная девочка? А ведь я поклялся себе истребить, вырезать, уничтожить весь Род этой суки.

Взглянул на свою пару и сердце сжалось в тисках.

Никогда. Никогда я этого с ней не сделаю. Сам сдохну, но моя Ави будет жить!

— Да что рассказывать? — устало протянул бета и начал свой недолгий рассказ, излагая только факты. Я слушал внимательно и хмурился. Оказывается, Луиза совсем слетела с катушек. Нет, остальных ведьм мне не было жаль. Сами виноваты. Нельзя было столько времени терпеть эту сумасшедшую. — Шоу было знатное. Похлеще циркачей и каскадеров будет. Никогда подобного не видел и видеть больше не желаю, — недовольно проворчал Рус. — До сих пор не понимаю, как твоя ведьма выжила.

— Она и не выжила, — с дрожью в голосе прохрипел я. Ави была в ужасном состоянии, а я ничем не мог ей помочь. Это еще сильнее разрывало на части мою черную душу. — Ее поглотила стихия и я до сих пор не знаю, почему она со мной здесь, а не растворилась в силе окончательно.

— Ты ведь ее пара, — как само собой разумеющееся ответил бета.

— Она в первую очередь ведьма, — мотнул головой. — Не простая ведьма, а та самая черная, о которых слагали жуткие легенды, — рыкнул я.

А ведь мне ее убить надо, но не смогу. Никогда этого не сделаю. От меня Ави не пострадает, а от остальных я дам ей защиту. Это в моей власти и в моих силах. Больше ни одна тварь не покусится на мою женщину.

— Не знаю, как остальные черные ведьмы, — замялся Руслан. — Но Аврора казалась адекватной и не собирала души направо и налево. Нас она не тронула, но врагам досталось. Жутко я тебе скажу.

А мне вспомнился случай в лесу несколько недель назад перед полнолунием. Тогда тоже была гроза, а потом мы в лесу нашли остатки темных чар. Теперь я точно уверен, кто колдовал. Но Ави ведь не всех подряд убивала. Она могла контролировать свою черную суть. А значит, мы не все знали о черных ведьмах. Луиза не позволяла их узнать. Уничтожала без суда и следствия.

— Даже если бы было иначе, я всегда останусь на ее стороне, — твердо произнес я.

Руслан кивнул. Он со мной согласен и я облегченно выдохнул.

Снежные волки — моя семья и их мнение для меня важно. Я, конечно, могу приказать, чтобы они приняли мой выбор, но это уже будет не то. Волки должны сами принять решение и поддержка Руслана стала для меня глотком свежего нового воздуха.

В любом случае, если Ави будет чувствовать себя некомфортно в моей стае, то мы просто уйдем. Мир огромен. Только внутренне был уверен, что они примут любой мой выбор. Теперь волки станут и для Ави настоящей семьей. Моя девочка всю жизнь была одна, скиталась по миру, разделила себя. А страх гнал ее совершать безумные поступки.

Скривился. Нет, я не осуждал ее за убийства, у самого руки в крови. Страшно представить, как она переживала каждую смерть. И это знание не приносило мне успокоения. Но я вылечу ее душу. Не знаю, как, но помогу — разделю вместе с ней ее тяжелую ношу.

— Вот они подводные камни у истинных пар, — печально вздохнул бета. — Но мы примем любое твое решение и если ты с ней, то она тоже наша стая.

Наверное, именно признание вслух вселило в меня уверенность, что все будет хорошо. Я не их вида, по жизни одиночка, но снежные волки считали меня своей семьей и всецело были преданы мне. И сейчас поддержка друга словно сбросила с моих плеч огромный груз. Вместе мы выстоим против всего мира и этого не изменить.

— По закону оборотней Ави уже моя жена, — напомнил я.

— Так мы и не оспариваем это, — словно защищаясь, Рус поднял вверх ладони. — Сказал же, что Аврора член нашей стаи. Зато, какие это перспективы, — загадочно протянул бета, а я нахмурился. — У нас не только свой личный демон есть, а еще и черная ведьма! — хохотнул он. — Теперь на нас даже дышать будут бояться.

— Ты же понимаешь, что ее черная сила не подлежит огласке, — с нажимом прорычал я. — Ни единая душа не должна узнать, что происходило этой ночью в Обители.

— Фил успокойся и не свети в меня своими демонскими глазами, — немного стушевался бета. Все-таки мой облик пугал, хотя внешне я остался человеком, но вот глаза приняли дьявольский вид и это действительно жуткое зрелище. — С нашей стороны огласки не будет, а вот с ведьм нужно взять клятву, — кивнул. Это разумное решение. — Твою пару нужно беречь похлеще собственных жизней, — проговорил он. — Без нее ты становишься неконтролируемым, а значит, могут пострадать невинные, — я изогнул бровь. Когда это его беспокоили чужие жизни?

— И как давно ты печешься о чужих жизнях? — задал вопрос вслух.

Внимательно посмотрел в лицо беты пронзительным взглядом. Что-то темнит он.

Рус посмотрел на бессознательное тело Авроры и промолчал, сжав челюсть. Не хочет говорить?

Я недовольно рыкнул, когда понял, что у Руслана очень пристальный взгляд. И направлен он на Аврору.

— Я отвечу тебе позже, — наконец, соизволил сказать хоть что-то бета. — Когда сам пойму, — вздохнул он.

— Ты же знаешь, что я всегда помогу. В любом вопросе и действии, — Руслан кивнул, а я с любовью посмотрел на Ави.

Она слаба, ранена, беззащитна, но бесконечно мне дорога и любима. Как бы мне хотелось помочь ей, но я не мог. Я сильный, могущественный демон, но совладать со смертью не в моих силах. Одна надежда на Савелия. Почему-то этому ведьмаку, после того, как он вытащил меня с того света, я начал доверять. Он ведь и против Верховной отправился с нами, хотя тоже присягал ей на верность несколько веков назад. Люди, а в особенности ведьмы и ведьмаки могут приятно удивлять.

От этой жизни я не ждал ничего хорошего, но ровно до того момента, как в ней не появилась Аврора. Она стала моей путеводной звездой во мраке вечности.

Хотелось прижать ее, зацеловать от макушки до пяток, но я сдерживался, боялся навредить. Ее тело слишком повреждено. Приходилось просто быть рядом, сжимать челюсти от безысходности и отвлекать себя разговором с Русом, иначе точно свихнулся бы. Я жутко боялся ее потерять.

Только вместе и навсегда!

— Забыл сказать, — осторожно проговорил Руслан, посматривая на Аврору.

— О чем?

— Ведьмы остались без Верховной, — Руслан замялся.

— И? — бета выглядел недовольным. — Не тяни.

— Убив Луизу, Аврора доказала свое право на главенство, — выпалил на одном дыхании друг, а я непроизвольно зарычал. Да, как они посмели? — Теперь Аврора является Верховной ведьмой.

— Не бывать этому, — яростно прошипел я.

— Как оказалось, ты ничего не сможешь с этим сделать, — печально заявил Руслан. — Твоя пара впитала всю силу своей прабабки. Ей не оставили выбора. Если она не свяжет себя с Родами, то погибнет. Я узнал об этом все, — покачал головой Руслан. — Ее убьет собственная сила, — я перестал дышать. Это не просто проблема. Это катастрофа. Аврора черная ведьма, а использование ее силы чревато жизнями окружающих. — Все ежегодные ритуалы и посвящения Аврора должна проводить лично. Не обязательно постоянно ее присутствие, но без этих моментов не обойтись.

Проклятье! Как я мечтал избавиться от ненавистных ведьм, но сейчас оказался в ловушке. Мне придется смириться с этой стороной жизни Авроры, позволить ей быть Верховной и периодически делиться своей силой со всеми ведьмами.

— А передать эту силу? — я пытался найти пути решения, но не находил.

— Разве что ее ребенку, — сообщил Руслан. — Об этом я тоже спрашивал.

— Плохо, — рыкнул я. — Я не желаю ни Ави, ни своему ребенку подобной участи. Замкнутый круг.

Наш ребенок. Эта мысль согрела мое израненное сердце. Пусть только поправится и будет у нас ребенок. Надеюсь, что с его появлением моя пара перестанет искать приключения на свою хвостатую задницу.

— Других вариантов нет, — развел в стороны руками Руслан.

— У нее же еще бабка осталась, — вспоминал родословную Луизы и понимал, что выход есть.

— Дочка Луизы слабая ведьма и не выдержит такую мощь, — а я скрипнул зубами. Даже после смерти эта тварь не отпустила мою семью. — Филипп, я подумал и понял, что это не так и плохо, — загадочно начал расписывать перспективы Руслан. — В любом случае под нашим присмотром будут все ведьмы. Мы сможем их контролировать, — в принципе действительно не плохо, но видеть ведьм и не убить их — это будет для меня настоящим испытанием. — Да и Авроре нужна будет помощь клана. Если мы не хотим ее потерять, нам придется принять эту сторону жизни твоей пары. Это ее наследие. Оно либо убьет ее, либо возвысит ведьм на новый уровень. Только в хорошую, или плохую сторону, придется решать ей, вернее вам обоим. От тебя теперь многое зависит.

— Сомневаюсь, что ведьмы готовы преклонить головы перед оборотнями, — скептически высказался я. Рациональное зерно в рассуждениях Руслана было, но его итоги мы узнаем спустя какое-то время. В любом случае, я не намерен терять свою жену, а значит, придется брать ведьм под свое управление. По-другому не будет.

— Они уже готовы к этому, — усмехнулся бета. — Тем более, оборотень будет парой новой Верховной. Так что можно считать завершенной нашу негласную войну.

И это было отличной новостью. Я устал постоянно выживать, бороться за свою стаю. А теперь, когда обрел истинную пару, мне совершенно не нужна война. Хочу, чтобы моя ведьма жила в безопасном мире и если для этого нужно подмять под себя ее клан, я это сделаю.

Если ведьмы решились на такой шаг, значит, в Обители совсем плохи дела. Да и я ведь могу дистанционно всем управлять, отправив туда своих доверенных лиц. Нет, не Руслана. Он нужен мне в городе, но вот Бориса и Алекса очень даже может быть. Да и несколько раз в год, чтобы сбросить силу Авроры в ритуалах и посвящениях, можно ездить. А все остальное время будем жить в моем доме и воспитывать наших детей.

Руслан ушел. Я поднялся с кровати и прошел в ванную.

Я постоянно находился в напряжении. Прислушивался к дыханию Авроры, боясь, что смогу его не услышать.

Она лежала такой маленькой, раненой и беззащитной, что от бессилия я только мог кулаки сжимать.

Холодная вода привела меня немного в чувства.

Кажется, все закончилось, но меня не отпускала тревога. Словно я снова ожидал удара.

Это паранойя, возникшая на протяжении нескольких веков. Чувствовал, что так просто она не отступит.

Прошел к окну.

На поляне, недалеко от водопада, где недавно была битва, ходили ведьмы. Снежные в своем истинном облике патрулировали территорию, не подпуская чужаков. Хотя, сомневаюсь, что они сюда сунутся после той ночи.

Во дворе мои волки разожгли костры и жарили на вертелах мясо. Аромат добрался и до меня. В желудке недовольно забурчало. Я хотел есть, но оставить Аврору даже на секунду не мог. Да и кусок в горло не полезет, пока моя пара находится в коме. В голову лезли жуткие мысли. А что, если они никогда не очнется? Что если ее тело так и будет неподвижным?

Нет. Руслан сказал, что все будет хорошо и на восстановление нужно время.

Да и Савелий, заглянувший на пару минут, уверил, что все идет как надо. Ему я почему-то верил. Этот ведьмак заслужил мое доверие.

Ожидание убивало, но другого выхода у меня не было.

Чем больше проходило времени, тем больше я нервничал, а мой зверь бесновался и просился наружу.

— С ней все будет в порядке, — уверенно заявил Савелий, когда пришел в очередной раз ее осмотреть.

— Почему так долго? — устало прохрипел я.

Луна в активной фазе гона. Усмехнулся. Интересно, получится ли нам когда-нибудь провести гон как положено?

— Потому что она еще не готова вернуться, — я встрепенулся и вопросительно уставился на ведьмака. — Сейчас она не в этом мире...

— Что? — схватив ведьмака за грудки, сильно его встряхнул. — Она жива! Ясно? Я слышу стук ее сердца!

— Ее тело живо, но душа не здесь, не с нами, — объяснил Савелий, вырываясь из моего захвата. Отпустил. У меня разом ослабло тело после его заявления. Все внутри похолодело. Что значит ее душа не с нами? Такое бывает лишь в одном случае, когда человек умер. — Она растеряна и не понимает, что происходит. Ее душа мечется и не может отыскать покоя, но ей помогут.

— Кто? — я не понимал всех этих ведьмовских штучек.

— Об этом она сама тебе расскажет, просто жди, — потирая грудь, сказал ведьмак и поспешил убраться из комнаты.

Ави.

Кожа на голове исцелена и рваных обожженных ран больше не видно. Пройдет не один месяц, прежде чем лысина скроется за новыми волосами. Вообще такое чувство, что девушка просто спит. Но осунувшееся лицо, впалые щеки, сожженные ресницы и брови, темные мешки под глазами говорили о том, что с ней не все в порядке.

Как же я ненавидел себя в этот миг. Я не мог помочь. Я сильный, но сейчас так слаб. Не мне тягаться с судьбой. Надеюсь, ведьмак не ошибся и Аврора вернется ко мне.

Прикоснулся пальцем к теплой щеке Авроры. Люблю. Люблю до безумия, но я так бессилен сейчас.

Прилег рядом и прикрыл глаза, разрешая себе держать Ави за руку. Как же я устал. Не заметил, как разум отключился, утянув меня в мир сновидений.

Глава 24

Боль распыляла меня на атомы целую вечность. Это и есть АД! Вот как все это происходит. Меня не отпускало ни на секунду.

Аливерана преуменьшила силу боли. Хотелось сдохнуть. Раз за разом меня разрывало на миллиарды маленьких осколков и я вновь и вновь собиралась заново. Словно птица феникс из легенд. Стадию огня я прошла в самом начале, едва последняя вязь рун оказалась на моем теле.

И я потерялась в этой боли. Не могла разобрать, понять, когда начинался новый виток нескончаемой пытки.

Лишь на краю сознания уловила едва слышимый шепот демонов. Они просили прощения, но иного пути не было. Мне рано навсегда оставаться в этом мире. На Земле меня ждал мой персональный демон. И ради него я готова вынести любые испытания.

Оказывается, у вечности тоже есть свой рубеж. Она меня отпустила.

Не знала, когда именно это произошло, но в одно мгновение боль резко прекратилась, а я открыла глаза.

Было темно, но звериное зрение позволяло мне рассмотреть обстановку.

Я лежала в шикарной богато обставленной комнате. И я знала это место.

Спальня Филиппа.

Значит, все правда. Мой любимый жив и его голос мне не привиделся, а демоны не обманули.

Глубоко вдохнула запах своего мужчины. Он был здесь совсем недавно, но сейчас кроме меня в комнате никого не было.

Попыталась подняться, но не получилось. Даже пальчиком пошевелить не смогла. Руки не слушались, тело было неподвижным, словно каменное. Только глазами моргала.

Что за черт?

Попробовала позвать, хоть кого-нибудь, но язык тоже не слушался, а в горле пересохло.

Услышала, как тихо отворилась дверь и в комнату кто-то вошел. Зажмурилась не в силах принять правду.

Филипп. Жив! Рядом! Но радость перекрыли другие эмоции.

Страх. Мне было очень страшно. Он узнал, кто я. Он видел мою черную суть, но все равно почему-то я до сих пор жива и даже относительно здорова, не считая парализованного тела.

Филипп остановился совсем близко. В носу ощутимо защекотал любимый запах.

Почувствовала легкое прикосновение шершавых пальцев у щеки. Легкая вибрация прошлась по телу от его ласки. Или мне все это показалось?

Я до сих пор не могла поверить, что его присутствие не сон и не игра моего больного воображения.

— Ави, — еле слышно простонал он, задерживая пальцы на моих губах. — Любимая вернись ко мне. Не оставляй, — умоляюще просил этот сильный гордый мужчина, а у меня все внутри оборвалось. Столько муки и отчаяния было в его голосе, что сердце разрывалось на куски от боли мужчины. — Я сдохну без тебя.

Филипп улегся рядом и положил руку на мой живот. Вторую он так и не отнял от лица, продолжая ласкать и гладить.

— Ты так нужна мне, — простонал обессиленно он. Из глаз потекли слезы. — Ты снова плачешь, — горько заметил он, утирая пальцами влагу с моих щек. — А я не знаю, как помочь. Не знаю, что с тобой происходит. Все только и говорят, нужно ждать. Чем больше проходит времени, тем больше я теряю надежду, что ты вернешься ко мне. Ави отдай мне свою душу и обещаю, что буду беречь ее, как самое ценное и дорогое для меня. Только вернись ко мне. Я не знаю, где гуляет твоя душа, но надеюсь, что она в порядке. Ави я так тебя люблю, — прохрипел надрывно Филипп, а я замерла. Он ведь никогда не говорил мне этого. Хотя и времени на разговоры у нас не было.

Мокрые ресницы дрогнули. Я медленно открыла глаза и тут же встретилась с насыщенной зеленью глаз. Пелена слез мешала хорошо рассмотреть своего персонального демона.

Филипп резко замолчал и даже перестал дышать.

Жив!

Он жив!

Дыхание перехватило от нахлынувших эмоций. Забыла, что нужно хотя бы иногда делать вдохи и выдохи.

— Ави? — неуверенно, растерянно с дрожью в голосе протянул он.

Я находилась в шоке. Не могла поверить, что Филипп действительно рядом и говорит со мной.

Мужчина склонился надо мной и стал жадно рассматривать лицо.

— Ави, девочка моя, ты очнулась! — радостно воскликнул он и, резко поднявшись с кровати, метнулся к столу. — Подожди немного. Нужно выпить зелье. Так сказал ведьмак.

— Ж-живой, — слегка запинаясь, прошелестели мои губы, едва я проглотила горькую настойку. Стало чуть легче. По крайней мере, могла говорить. Моргнула, сбивая с ресниц проклятые слезы, мешающие рассмотреть моего любимого.

— Пока твое сердце бьется в груди, я всегда буду жить, — хрипло простонал он, невесомо касаясь щеки. — Для тебя, — голос Филиппа дрогнул.

Демоны ведь не плачут?

— Я люблю тебя, — прошептала я.

В прошлом я не успела сказать ему о своих чувствах. Я так жалела о своей трусости. Теперь все будет иначе.

— Я люблю тебя, — дрогнувшим голосом проговорил он, осторожно обнимая, двигаясь ближе, прижимая к своей груди. Лежала неподвижно и жадно вдыхала до боли любимый запах. — Я так сильно люблю тебя, что готов был уйти следом за тобой. Мне не нужна жизнь без тебя. Не нужен мир, в котором не будет тебя, Аврора.

— Ты не можешь...

— Я могу, — перебил меня мужчина, медленно поглаживая мои волосы. — Я слишком долго ждал тебя, моя ведьма. Слишком одинокой была моя жизнь без тебя. Ты моя душа! — Филипп прижался губами к моему лбу. — Ты неподвижна, — нахмурился он. Я моргнула, соглашаясь. Филипп недовольно рыкнул. — Я позвал Руслана. Он приведет Савелия. Нужно тебя осмотреть. Ты слишком долго не приходила в себя.

Сам Филипп выглядел ужасно.

Осунулся, похудел, лицо землянисто-серого цвета с огромными темными кругами под глазами. Вообще он как-то в размерах показался меньше, словно его сплющило. Опущенные плечи, дрожащие пальцы рук, еле вздымающаяся от дыхания грудь. Я не узнавала в этом немощном оборотне того прежнего Филиппа, с которым встретилась впервые несколько недель назад. Это был другой мужчина. Человек, который на собственной шкуре ощутил непреодолимое горе и познал все оттенки боли.

Как нас порой несправедливо испытывает судьба. Одним дает все, а других ставит на колени под гнетом обстоятельств.

И этого сильного властного мужчину судьба тоже поставила на колени. Вот только в его слабости я видела внутреннюю силу. Его сплющило от боли, но он не сдавался. Не сдавался ради меня, ради нашего будущего, которое у нас обязательно будет.

— Сколько?

— Почти месяц я провел в аду Аврора, — нехотя признался он. — Этот проклятый месяц я существовал. Боялся, что в очередной раз, прислушиваясь к твоему сердцебиению, не услышу его. Это были самые долгие мучительные дни ожидания, растянувшиеся в вечность.

— Прости, — мне так жаль, что все это случилось с нами.

— Ави ты ни в чем не виновата, — Филипп немного отстранился и пристально посмотрел в мои глаза. — Это я не досмотрел и позволил случиться непоправимому.

— Я черная ведьма, — призналась я. Думала никогда и никому не расскажу свой секрет.

— А я демон, — фыркнул он. — Неплохая из нас получилась парочка.

— Я выпиваю жизненные силы вместе с душами.

— А я поглощаю эти души и даже могу делиться ими с тобой, — и ведь не лжет. — Не думай о всякой ерунде, Аврора, — покачал головой Филипп. И ведь не вижу в его глазах ни презрения, ни осуждения. Он принял меня целиком и полностью. — Никто не идеален. Мне не надо другой. Мы с тобой идеально дополняем друг друга. Только должен предупредить, нам придется сесть на 'диету', так как все враги уничтожены, а невинных людей, насколько я понял, ты не трогаешь, — снова моргнула. Как гадко ощущать собственную неподвижность.

— Все? — я плохо помнила последние минуты.

— Все Аврора, — с грустью в голосе ответил Филипп. — Мне жаль, но твоя прабабка была сумасшедшей, — и я ее убила. Даже сейчас чувствовала в венах огромную силу. И она не моя. Чужая, но я признала ее. Черная суть слилась с ней, принимая. Теперь мы едины. — Сейчас в Обители перемены, но со временем все наладится.

— Верховной больше нет, — пробормотала я.

— Она есть, — скривился Филипп.

— О чем ты?

— Ты приняла силу Луизы, победила ее в честном поединке, — зачем он снова мне напоминает об этом? Я убийца крови, но совесть меня не мучила. Я, наверное, стала такой же черствой, как и прабабка. — И как бы я не хотел избавить тебя от этого, но Верховной стала ты.

— Что? — только не это. Мне не нужно все это.

— Да где же носит этот ведьмака? — раздраженно рыкнул демон.

Пока ждали Руслана с Савелием, Филипп прижал меня к себе и начал рассказывать о событиях месячной давности.

Это было жутко. Не понимала, как он сумел меня вернуть? Почему моя сила его не уничтожила. Я ведь больше не владела собой, полностью отдавая власть черной сути.

Узнала подробности того, как стала Верховной. И о перспективах такого подарка тоже узнала. Радости мне это не принесло, но Филипп уверил, что вместе мы со всем справимся.

Слушая любимый голос, размеренные удары его сердца, чувствовала покой и умиротворение. Нам многое пришлось пережить и совершить, но мы вместе, а это для меня главное.

Филипп замолчал. Я ничего не стала комментировать. Все уже случилось. Я не жалела. Слишком много горя принесла Луиза моей семье. Бездушная сумасшедшая ведьма!

Запах кожи Филиппа дразнил и успокаивал одновременно. Вместе мы справимся.

А ведь раньше между нами не было такой душевной близости. От этого начинало щемить сердце.

Через несколько минут распахнулась дверь. Порог переступили оборотень и ведьмак. Руслан и Савелий.

Их явно выдернули из кровати, так как на мужчинах, кроме шорт ничего больше не было надето. Босые ноги, взъерошенные после сна волосы, помятое лицо. Только я не обращала внимания на их голые торсы. Меня беспокоила моя неподвижность. Пока лежала в объятиях демона, меня это не сильно заботило, но стоило Филиппу отстраниться, как накатила беспомощность.

— Почему так долго? — рыкнул недовольно Филипп.

— Альфа ты меньше десяти минут назад позвал меня, — спокойно ответил Руслан, с любопытством рассматривая меня. В его взгляде я видела сочувствие.

А ведь действительно, прошло немного времени, как Филипп мысленно позвал Руслана. Это для нас время растянулось.

— Савелий, что с ней? — Филипп обратился к ведьмаку. — Она не чувствует тела.

— Я уже тебе говорил, — невольно буркнул Савелий, проводя над моим телом руками. — Истощение, но она пришла в себя, а значит, все идет как надо.

— Она уже месяц как приходит в себя, — устало рыкнул мой персональный демон.

Да, он не волк, а самый настоящий демонюка из АДА. Он мой демонюка и я не откажусь от своей пары, как это сделала ранее.

— Но она жива, — пожал флегматично плечами Сава, убирая от меня руки. — И полностью здорова, — хотелось бы поспорить о моем здоровье, но сил не было. — Сейчас твоя ведьма слаба и пройдет не один день, прежде чем она встанет на ноги.

— Но ты же сказал, что массажи и растирания ей помогут, когда она очнется, — прорычал нетерпеливо демон.

— Я сказал, что это ей пойдет на пользу. Не будет пролежней, но организм ослаблен и ему нужно время, чтобы прийти в себя, — ответил целитель. — Ты продолжай и дальше делать ей массажи, как я показывал, ну и про растирания настойкой тоже не забывай, — припечатал Савелий. — Питательные зелья нужно продолжать ей давать через трубку, пока она самостоятельно не сможет принимать пищу.

А я медленно переваривала услышанное.

Филипп сам занимался мною, отчего щекам стало жарко. Он все это время ухаживал за мной.

Меня принудительно кормили ведьмовскими настойками. И то, что я до сих пор не умерла от голода, говорило о действенных ведьмовских препаратах.

Голова соображала туго, но мысли складывались в единую картинку. Радовало, что я не сошла с ума, не обезумела.

Прислушалась к себе. Сила словно спала после сытного питания. Ну да, в Аду мы знатно подкрепились.

— Хорошо, что речь осталась со мной, — пробормотала я. — Спасибо, что вытащили меня, — поблагодарила мужчин.

— Мы еще жить хотели, — фыркнул Савелий. — Этот демон, уничтожил бы Землю, если бы ты не вернулась к нам, — сдал с потрохами ведьмак Филиппа.

— Заткнись ведьмак, а делай свое дело, — рыкнул Филипп.

— Никакой благодарности от этих оборотней не дождешься, — притворно расстроенно проворчал Сава. — Лечишь их, лечишь, а они то и дело, рычат. Аврора подумай, нужен ли тебе этот альфа?

— Савелий, если не хочешь лишиться головы, закрой рот, — припечатал Руслан. — Альфа и так на взводе. Хочешь, чтобы его зверь прошелся по тебе когтями?

— Молчу, молчу, — и демонстративно жестом показал, что закрыл рот на замок. — Тем не менее, Филипп не забудь дать ей капли, да и тело продолжай растирать, — посоветовал напоследок Сава, вложил в руку Филиппа капли и поспешил удалиться.

Руслан остался. Он с тревогой смотрел на меня, а я не понимала этого взгляда.

— Аврора ты самая непоседливая пара оборотня, которую я знаю, — облегченно выдохнул он. — Надеюсь, Филипп сможет удержать тебя.

— Руслан следи за языком, — недовольно рыкнул Филипп и, приподняв мне голову, помог выпить капли. На вкус неплохо. Лучше, чем ранее выпитое зелье.

— Не хочу снова становиться свидетелем твоего бешенства, — покачал головой бета. — И если нужно, сам прикую к тебе цепями твою пару, чтобы больше ничего не случилось.

— Рус!

— Филипп ты мне больше чем брат и терять я тебя не хочу, но необдуманные действия ведьмы могут принести еще больших бед, — не унимался снежный волк. — Аврора я рад, что ты в порядке, но своим побегом ты чуть не создала на Земле самый настоящий Ад.

Ох, Руслан, я была там. Хорошее место, но не думаю, что ты именно этот Ад имеешь в виду.

— Я уже осознала свою ошибку, — упрямо посмотрела в глаза мужчине. — И поверь, сожалею о своих действиях. Обещать, что подобного не повториться, не могу. Слишком много в жизни происходит неожиданностей. В любом случае, с Филиппом я буду до конца. По своей воле никогда не уйду от него.

Почувствовала, как меня бережно прижали к груди.

— И на том спасибо, — фыркнул Руслан, скрываясь за дверью, оставляя нас наедине.

— Твоя стая ненавидит меня, — глухо прошептала я.

— Моя стая приняла тебя, но для них эта бойня была выматывающей, — покачал головой мужчина. — Мы боялись не успеть вытащить тебя оттуда. Нужно дать им время. Никто не ненавидит тебя Аврора. Каждый оборотень знает, как ценна пара и то, что я не досмотрел за тобой, полностью моя вина. Снежные не просто моя стая, они моя семья, которой у меня никогда не было. Мы думали, ты погибла, когда сорвалась с Утеса Смерти. Именно Руслан принес весть о твоей гибели. Именно он стал свидетелем моего бешенства, когда я думал, что потерял тебя и только зверь упрямо шел на поиски. А потом мы узнали, что ты в плену у Луизы, — нервно сглотнул Филипп. — Я прекрасно знал, на что способна эта ведьма и боялся не успеть. Руслан с волками подоспели вовремя, иначе я бы не смог пробраться к тебе и дозваться.

— Мне так жаль, — проскрипела я.

— Главное, что все позади, — Филипп прикоснулся ко мне губами. — Теперь мы вместе.

Филипп полностью раздел меня, полил на тело какую-то прохладную жидкость и начал массажировать тело. Чувствовала легкое покалывание и наслаждалась этими прикосновениями.

Дни реабилитации проходили на удивление быстро.

Меня выносили на руках в сад, где Филипп часами рассказывал о себе, о своей жизни. Он много, что мне рассказывал. Филипп обнажил передо мной свою душу.

Благодаря специальным настойкам, волосы росли чуть быстрее, чем было заложено природой. Ежик на голове меня не радовал. Волосы имели цвет седины. И такой я останусь навсегда. Я скучала по своим роскошным темным волосам. Пройдет время, и я верну себе почти былую внешность, хотя Филиппа, кажется, это совсем не заботило. Он смотрел прямо в мою душу, не замечал внешности и цвета ежика на голове.

В зеркало смотрелась очень редко. Видела в отражении не красивую молодую женщину, а худого, щуплого, мелкого подростка-мальчишку. Я словно ссохлась, напоминая ликом своих жертв.

В Обитель я не спешила. Филипп все взял в свои руки. Переворот власти прошел тихо и спокойно. Чувство, что все только и ждали, когда же кто-то осмелится бросить вызов Луизе.

Заочно меня уже приняли. Даже если и были недовольные, то кто пойдет против моего персонального демона? Хотя такое бремя власти мне совершенно не нужно. Но сейчас выбирать не приходилось. Жить я хотела, поэтому пару раз в год придется наведываться в Обитель и проводить обряды, чтобы сбросить накопившиеся силы.

Сейчас там все под присмотром Алекса и Бориса.

Савелий остался верен себе. Одиночка по жизни. Умотал в солнечную Испанию, как только удостоверился, что в его помощи мы больше не нуждаемся. Сослался, что его ждут неотложные дела и куча длинноногих красавиц. В этом весь Сава.

А вообще, Савелий меня не оставил в покое. Пообещал порыться в своей библиотеке и поискать, что делать с черными ведьмами, если им решили оставить жизнь. Я попыталась успокоить ведьмака, что никого 'есть' не собираюсь, а моя сила мне подчиняется, но мне не поверили. Тяжело менять стереотипы. Время Инквизиции давно прошло, но его отголоски дошли до наших дней.

Хотя меня интересовала вера только одного мужчины — Филиппа, но он принял меня даже такой.

Теперь мне стали понятны мотивы черных ведьм. Стало ясно, почему они убивали всех подряд. Они были напуганы, озлоблены против всего мира, который приказал их уничтожить. Ведьмам просто не давали времени свыкнуться, более плотно познакомиться со своей силой. Их сразу уничтожали, а ведь мы намного сильнее обычных ведьм. Мы — сама природная сила этого мира. Можно сказать, что черные ведьмы — это новая раса, новый вид магии.

Я смогла принять свою черную суть и сила мне подчинилась. Поэтому я и не убивала направо и налево. Я лишь уничтожала врагов, которые покусились на мою силу и жизнь.

Выживает сильнейший.

Однажды, гуляя по городу, увидела Антона в сопровождении милой женщины. Они влюбленно смотрели друг на друга и улыбались. Кажется, для них перестал существовать внешний мир.

Улыбнулась. Мои чары подействовали и этот замечательный мужчина больше не одни. На сердце стало легче.

Кажется, все налаживается.

Филипп.

Он буквально пророс в каждую клеточку моего тела.

А еще я не понимала его.

— Филипп, они ждут тебя, — упрямо проговорила я.

Этот разговор стал частым в нашей беседе. Я не понимала, почему он отказывался воспользоваться шансом. Я ведь все подробно рассказала о том, где была, с кем познакомилась, и как мы сможем навещать его родных.

— Ты не будешь дверью в АД, — недовольно рыкнул он.

— Я не дверь, а лишь способ увидеть родных, — насупилась я, упрямо топнув ножкой. Кстати руны на теле так и не исчезли, но их видели только мы с Филиппом и то, если внимательно присмотреться.

— Ави я не могу рисковать тобой, — простонал мужчина, прижимая к себе. — Я просто не переживу твоей потери.

— Но там безопасно, — буркнула я, уткнувшись носом в его грудь. — Они так просили.

— Я не знаю, — растерянно прошептал он. — Когда дело касается тебя, я словно впадаю в какое-то безумие. На каждом шагу мне мерещатся враги.

— Это называется паранойя, — мой бедный, бедный демон.

— Это называется страх потерять тебя, — он зарылся носом в мои отросшие волосы. У меня уже удлиненное каре. Полгода прошло после тех жутких событий. Наша жизнь стала налаживаться — Ты и так седая, а что с тобой сотворит переход? Заберет жизнь?

— Я седая не из-за перехода, — буркнула я.

Филипп нежно провел пальцем по моим губам, медленно спустился к шее, приложив ладонь к бьющейся жилке и поправив упавшую на мое лицо прядь волос, произнес:

— Я люблю тебя Ави, — простонал он. — И пока не готов делить тебя ни с кем, даже с моими родственниками.

— Пообещай, что мы все равно когда-нибудь отправимся к ним, — заглянула просительно в глаза. Вспомнился умоляющий взгляд родителей Филиппа. — Данталиазар они ждут тебя, — впервые назвала его демонским именем. Мужчина вздрогнул. — Они столько пережили, что заслуживают обнять тебя, почувствовать, что все испытания пройдены не зря. Что ты часть их любви. Что ты настоящий, а не плод их воображения.

— Я подумаю, — вздохнула. Это уже хоть что-то. — Не обещаю, но подумаю.

— У твоих детей должны быть бабушка с дедушкой, — припечатала я.

— У меня еще нет детей, — буркнул недовольно мужчина и покосился на мой живот. Расстроенно вздохнул. Видимо пытался уловить во мне зарождающуюся жизнь, но Филипп не учел одного — я черная ведьма и сейчас наш будущий малыш плотно окутан моей силой. Срок еще маленький, но моя сущность приняла дитя демона и оберегала его уже с ранних сроков.

Я пока не готова сказать Филиппу, что он через восемь с половиной месяцев станет отцом. Боюсь, меня тогда из особняка не выпустят.

— Упрямец, — покачала головой.

— Я просто берегу свое.

— Я не имущество.

— Ты больше, чем просто имущество Ави, — прошептал мужчина. — Ты вся моя жизнь и я не готов ею делиться ни с кем. А родители меня поймут и подождут. У них вечность впереди, а я только начинаю жить рядом с тобой. Начинаю дышать, чувствовать.

— Собственник, — фыркнула я.

— Еще какой, — улыбнулся он. — За тебя я убью и за тебя умру, — рвано выдохнул он и прижался к моим губам в страстном обжигающем поцелуе.

Все мысли, просьбы, увещевания отошли на задний план. Все остальное стало неважным, ведь он рядом.

Наши сердца стучали в унисон, а воздуха не хватало. Нашего личного воздуха не хватало.

Филипп чувствовал меня так же хорошо, как самого себя. Ловил каждую эмоцию, предугадывал каждое желание.

Языки сплелись. Губы горели, руки жили собственной жизнью.

Огненная лава неслась по венам, уничтожая остатки самообладания, заставляя хотеть его все сильнее. Так всегда бывает, когда Филипп рядом.

Постепенно губы демона становились более жесткими. Собственническим жестом Филипп слегка сжал короткие волосы на затылке.

Мой. Этот мужчина только мой. Он сжимал меня в тисках до боли, но эта боль сладкая и я подалась навстречу, чувствуя огромное возбуждение своей пары.

Рядом с ним я всегда превращалась в желе. Ноги перестали держать, а низ живота пронзила сладкая судорога.

Любимые руки легко подхватили меня, и через мгновение я уже лежала на нашей кровати.

— Не могу больше, — прохрипел Филипп и освободил нас от одежды одним движением. — Ты мое дыхание. Без тебя я задыхаюсь, — там, где он меня касался, я плавилась. Я хотела его не меньше. Застонала в губы. — Мое сумасшествие!

Взяла в руку налившийся кровью возбужденный член. Филипп втянул со свистом воздух и прикусил мое ушко. Стон сорвался с наших губ одновременно, когда его пальцы аккуратно вошли в меня. Внутри все вспыхнуло новым пламенем. Погладила его возбуждение по всей длине, надавливая пальцем на головку.

— Что же ты творишь со мной? — просипел Филипп. — Только от одного твоего прикосновения я готов кончить, как желторотый юнец!

На миг он отстранился и жадно окинул своими демонскими хищными глазами мое обнаженное тело.

— Ты ведь слился с ним? — прохрипела я, заглядывая в горящие пламенем глаза. — Это ведь его взглядом ты сейчас смотришь на меня?

— Я давно слился с ним, но никогда он не хотел разделить со мной близость с женщиной. Всегда наглухо закрывался от меня. Но стоит тебе оказаться рядом и он не может оставаться в стороне.

— То есть нас в постели трое?

— Ави нас только двое, — фыркнул Филипп, медленно поглаживая грудь руками. — Но надеюсь, что скоро нас в семье все-таки станет трое. Я не понимаю, почему этого не произошло до сих пор.

Да, у нас первая близость после тех событий произошла всего две недели назад. И именно тогда я забеременела, но пока упорно молчала.

Тяжелыми выдались эти полгода для меня, для нас. Сначала моя реабилитация, потом Обитель. Через месяц мы должны присутствовать при первом обряде посвящения. Меня официально признают Верховной ведьмой и отныне я буду чувствовать каждого члена Анклава. Так заложено природой. Я опасалась последствий этого обряда.

Сам же Филипп все эти полгода не торопился к близости. Он боялся за мое здоровье, боялся навредить. Боялся за мое состояние. И мне пришлось самой его соблазнить.

— Филипп, — я отстранила от себя мужчину. Я дура. Он ведь так мечтает о малыше, а я молчу. — Мне нужно тебе кое-что сказать, — мужчина напрягся, но продолжал нависать надо мной, лишь внимательно всматриваясь в меня.

— Ави, если ты сейчас скажешь, что передумала, то я тебя укушу, — рыкнул он и действительно укусил... за грудь, срывая с моих губ очередной стон.

Это он сейчас о свадьбе по ведьмовским законам говорит. Ведь для ведьм и ведьмаков я все еще свободная женщина и этот факт неимоверно бесил мою пару. Тем более, к нам в город зачастили ведьмаки, якобы по важному делу к Верховной. И плевать, что Борис с Алексом справляются со всеми проблемами и вопросами касательно Обители, ведьмакам это не мешает совать свой нос в нашу семью. Меня окружили охраной, но Филипп боялся, что меня может украсть какой-нибудь ушлый ведьмак. И не слышал он меня, что своей силой я могу уничтожить любого на расстоянии.

— Я не об этом, — простонала я, выгибаясь в умелых руках любимого.

— Ави ты меня без ножа режешь, — простонал Филипп, раздвигая мои бедра, устраиваясь между ног, запечатывая рот обжигающим поцелуем, медленно, но неумолимо, проникая внутрь, погружаясь на всю длину.

Сопротивляться не стала. Скажу позже.

Хотелось орать от тех эмоций, что распирали мою грудную клетку.

Филипп жадно ловил мои стоны губами.

Огромный и горячий, весь скользкий от моей страсти, Филипп вбивался в меня мощными толчками, заставляя забыть обо всем на свете.

Время остановилось. Перестало существовать. Я прижималась к нему еще ближе, царапала плечи, спину, гладила волосы и затылок.

Филипп навсегда завладел каждой моей мыслью, эмоцией, подчиняя своим желаниям. Этот демон не умел брать наполовину — он заставлял отдавать ему все.

Он впился пальцами в ребра, вдавливая себя еще глубже. Толчки быстрые, грубые, безумные, но мне это нравилось. Его собственнические инстинкты заставляли меня чувствовать себя еще счастливее.

Рык удовольствия прокатился по нашим телам.

— Моя волчица, — прорычал Филипп. — Моя душа.

— Мой зверь, — прошептала в ответ. — Мой персональный демон.

Кровь бурлила в венах, голова шла кругом, в ушах шумело от сладострастной пытки.

Толчок и я рассыпалась на миллиарды кусочков незабываемого удовольствия. Выгнулась от диких, сумасшедших спазмов, сотрясающих тело. Ногти впились в кожу. Нос уловил запах крови. Не моей крови, но демону нравилась моя страсть. Филипп еще раз резко вошел в меня. Мышцы напряглись, превратились в камень, а руки стальными тисками сжали бедра, заставляя замереть. Мощное тело гранитной плитой придавило меня к кровати. Филипп замер, застыл, а потом громко, протяжно зарычав, излился внутрь.

Мы не шевелились и сейчас напоминали застывшую статую. Только наше шумное дыхание слышалось в комнате. Тела были липкими от пота, но мне нравилось ощущать на себе запах Филиппа. Чувствовала, как член все еще продолжал пульсировать внутри меня.

— Не отпущу, не выпущу из этой кровати, пока не забеременеешь, — прорычал демон, а я лишь загадочно улыбнулась.

— Не отпускай меня, — прошептала я. — Никогда не отпускай, слышишь?

Филипп перевернулся со мной на спину, помогая удобно устроиться сверху.

— Никогда, — рыкнул он и снова дернулся во мне, впиваясь пальцами в бедра, жадно рассматривая тело.

Почувствовала, что мой демон снова возбудился, а я, словно мартовская кошка, набросилась на него с поцелуями, не забывая прикусывать зубами метку на шее. Они парные. По законам оборотней мы уже муж и жена. Филиппа тоже тянуло к метке и спустя секунду, почувствовала, как он прикусил ее. Место метки особенно чувствительно у супругов.

Остаток дня мы провалялись в кровати, наслаждаясь близостью.

А ближе к ночи демон решил поговорить, но я уже зевала и плохо улавливала суть разговора.

— Через месяц ты окончательно станешь моей по всем законам, — довольно протянул Филипп, лаская кожу моей спины. Я лежала на животе и наслаждалась ласками любимого.

— Угу, — угукнула я, сонно прикрывая глаза.

— И ни один ведьмак больше не посмотрит в твою сторону.

— Угу.

— И кстати, — продолжал говорить мужчина. — По человеческим законам ты тоже моя жена.

— Чего? — спросонья даже не поняла о чем речь. — Когда это мы успели сбегать в загс?

— Несколько месяцев назад, — признался Филипп. — Когда ты первый раз от меня сбежала. Я уже тогда присвоил тебя себе.

— Собственник, — фыркнула я, но ни злости, ни раздражения его поступок не вызвал.

— И ты меня все равно любишь, — самодовольно ухмыльнулся он.

— Люблю, а ты этим пользуешься, — наигранно обиделась я.

— Как и ты, — выдохнул он. — Я ведь думал, что потерял тебя Ави, — меня прижали к груди. Мне даже дышать стало трудно, настолько крепкими были эти объятия.

— Филипп я люблю тебя, — попыталась успокоить своего демона.

— И я люблю тебя моя лунная волчица, — меня чмокнули в носик. — Кстати сегодня прекрасная ночь, не хочешь прогуляться в своем втором облике?

— А не боишься, что убегу? — я игриво прищурилась.

— Думаешь, мой демон тебя отпустит? — Филипп показал свою частичную трансформацию в виде длинных когтей и удлиненных клыков с огненными глазами. Рядом со мной он не боялся выпускать своего демона. Как сказал Филипп, то обретение пары вернуло разум зверю. — Но сначала мы полетаем.

— А ничего, что на улице зима и погода не летная?

— Всю романтику во мне убила, — хохотнул демон.

— Но по снегу я согласна побегать.

— А если твоя волчица вдруг замерзнет, я согрею ее своим пламенем, — пообещал мужчина.

— Тогда догоняй демонюка, — и куда только делись усталость и сон?

Я ловко спрыгнула с кровати и обернулась волчицей. Пока Филипп ловил воздух, лапами открыла окно и выпрыгнула прямо со второго этажа особняка.

— Задницу надеру, если еще раз выкинешь подобный трюк, — услышала в спину недовольной рык Филиппа.

На его заявление я лишь громко завыла. Пусть сначала догонит.

Но я недооценила своего демона. Мы не первый раз гуляли по лесу в своих вторых обличиях, но каждая такая прогулка, как новая.

Я притаилась за огромным пнем и замерла. Роре нравились такие игры.

Один раз, второй, пролетел надо мной демон. Наверняка, он заметил меня с первого раза, но включился в мою игру.

В итоге, едва я ринулась сквозь овраг, как меня накрыла сверху огромная тень.

— Попалась, — довольно прорычал зверь, начиная поглаживать шерстку. Он знал, что стоит ему ко мне прикоснуться и я тут же сдамся.

— Попалась, — довольно протянула я, принимая человеческий облик. Кожей ощутила все прелести суровой зимы, но я не боялась замерзнуть. Не тогда, когда у тебя в мужьях ходит сам демон АДА.

— С ума сошла? — заорал он на меня, тут же укрывая своими огненными крыльями.

Любой другой бы сгорел от этого пламени, но оно меня не трогало, согревало.

Вот и сейчас я нежилась в объятиях своего любимого демона, а он, укрыв меня от холода крыльями, на невероятной скорости побежал в сторону особняка.

— Домой, — коротко бросил он.

— Домой, — как эхо подтвердила я, утыкаясь носом в горячую грудь своего демона. Мой дом там, где этот невероятный мужчина.

Эпилог

— Ты уверена, что именно наши тела перенесутся в Ад? — с сомнением спросил Филипп.

— Конечно, — кивнула я. — Мы ведь живые.

— Но тогда почему твоя душа тогда туда попала?

Месяц назад мы все-таки провели ведьмовский брачный обряд. В качестве свадебного подарка я попросила разделить нашу радость с его родными. Я видела, знала, что для Филиппа это важно, но страх меня потерять, перевешивал все.

— Я была в коме, — напомнила ему. — Тем более руны на моем теле не просто нарисованы. Именно они помогут нам сохранить наши тела в целости и сохранности, — демон недовольно прищурился и хотел показаться грозным и устрашающим, но я его не боялась. Он часть меня. А как можно бояться себя? Крылья за спиной нервно подрагивали.

— И зачем я пообещал исполнить любое твое желание? — простонал демон, притягивая меня к себе.

— Затем, что ты любишь меня, а я люблю тебя. Поэтому и прошу об одолжении, — я не сдавала обороты. — Я знаю, ты скучаешь по матери, а с отцом вообще не знаком.

— Он ее изнасиловал, — прорычал Данталиазар. — Думаешь, я смогу спокойно смотреть на него после всего?

— Он пара твоей матери и она знала, на что шла, — грозно прорычала я. Мне надоел этот разговор. Гормоны шалили. Я все еще не призналась Филиппу о своем положении. Тогда он точно меня никуда не отпустит. Но почему-то была уверена, что переход в Ад не навредит малышу, тем более, он находился под защитой моей силы. — Так нужно было. Так было предопределено. Зато сейчас они счастливы, а я хочу, чтобы счастлив был и ты.

— Но я и так рядом с тобой счастлив, — воскликнул демон.

— Данталиазар, — вздохнула я. Когда он в облике демона я его только так и называю. — Ты мне обещал.

— Обещал я ей, — проворчал недовольно демон. — В следующий раз буду думать, прежде чем что-то тебе пообещать, — и резанул кинжалом по своей ладони.

— Я же сказала, что хватит и капли, — возмущенно воскликнула я, хватая ладонь демона.

— У меня быстрая регенерация, — фыркнул он. — Говори, какое место на твоем теле измазать своей кровью.

Я лишь глаза закатила и приложила окровавленную ладонь к ключице.

Едва его кровь соединилась с моей руной, как пространство стало вибрировать, а потом комната начала расплываться, исчезать на глазах.

— А еще ты через шесть с половиной месяцев станешь папой! — огорошила я демона, прильнув к его груди.

— АВРОРА! — заорал он над моей макушкой, бережно прижимая к себе.

— Что за крики? — услышала знакомый голос. Ой, мы кажется уже на месте в знакомой мне портальной комнате. Как и обещали демоны, мы даже не почувствовали переход. Раз и на месте.

— А вот и мы! — радостно улыбнулась я и попыталась отлипнуть от демона, чтобы обняться с родителями мужа, но меня только сильнее прижали к груди.

— Мама, — растерянно прохрипел Данталиазар.

— Ну, здравствуй сын, — в голос поприветствовали Аливерана и Егор, вернее Адраматилех в этом мире.

И я знала, что теперь точно все будет хорошо. А еще знала, что наши дети смогут без всяких рун сбегать в АД. И это будет особенность моей черной силы и крови Филиппа. И тогда мой демон точно потеряет покой. Но это все будет позже, а мне нужно постараться наладить отношения между отцом и сыном. Но ничего, для этого у нас вся вечность впереди!

Конец.

Март 2020 г.

Благодарности!

Спасибо моим дорогим читателям, что терпеливо дождались и эту историю. Без Вас, Вашей поддержки, ничего этого бы не было. Ну а я..., я готова приступить к новому не менее увлекательному роману.