Омегаверс: Небесный дом

— В... каком мире? — Голос Роя задрожал, а в глазах снова блеснула влага. — Разве Рольф не был обычным обманщиком?

— А разве ты сам не убедился в том, что это правда? Ты отдал Моррану свою брошь, и Морран остался доволен. Значит, папа превратил её в артефакт, и я не верю, что за все эти годы ты не понял, что эта вещь волшебная. Разве не с её помощью ты понял, когда мне можно сбежать из дома? — Рой растерялся и отвёл взгляд. — И ты был прав — я встретил Хаула. Он привёл меня в свой удивительный мир. Это мир магии и справедливых законов. Я жил в доме на летающем острове, и через этот дом можно попасть в разные миры. Он называется Вратами, а Хаул служит Стражем при них. Я помогал ему нести эту службу, представляешь? Я видел много самых разных людей и зверей... Там есть звери, которые умеют разговаривать и живут наравне с людьми! И я хорошо знаком с некоторыми из них. Например, капитан городской полиции Гиза Радклиф и его жена, почтенная госпожа Ребекка. Я видел двух их младших детей Рика и Риса. Они уже совсем взрослые и даже подыскали себе пары. А их старший сын Рэдд и вовсе необычный! Его бабушка Ирена вышла замуж за человека-альфу, и Рэдд родился похожим и на человека и на зверя одновременно. У него собачьи уши и хвост, чёрный нос и жёлтые глаза, он ходит почти всегда на четвереньках, но он умный, милый и добрый. И он мой самый близкий друг. Морран тяжело ранил его, когда пришёл за мной, но до ближайшего Целителя не так далеко, да и в коридоре есть дежурный. Я очень надеюсь, что Рэдд выживет, и я обязательно увижу его снова.

Рой неуверенно пощупал лоб сына.

— Сынок... ты хорошо себя чувствуешь?

— Я здоров, оми! И я не сочиняю! И я точно знаю, что Хаул меня не бросит! Он обязательно придёт за мной. Главное — не допустить, чтобы меня успели выдать замуж. Не довели хотя бы обряд до конца, иначе Ковен Архимагистров может отказать мне в убежище, хотя во мне есть кровь этого мира — даже сигнальные чары на Вратах не распознали во мне чужака. Оми, разве похоже, чтобы я жил где-то в глуши и питался одними кореньями?

Да, Тейлз совершенно не выглядел недокормленным или оборванным, когда Морран приволок его к месту встречи. Напротив, его одежда выглядела странно, но выглядела почти новой и опрятной, однако поверить в услышанное было всё равно непросто. Даже при том, что подарок Рольфа, и правда, оказался необычным. Как и он сам.

— Так что скажешь, оми? Ты и Мик родственники?

— Нет, этого быть не может. Я же знаю, кто мои родители!..

— Это правда, — чуть слышно признался Мик. — И мы не просто родственники. Ты... мой сын.

— К...как?.. — Рой огорошенно уставился на старого слугу.

— Я был куплен ещё совсем молоденьким, а когда сын хозяина женился, то задумал забавную, по его мнению, шутку. — Мик коснулся своего ошейника. — Он выписал в свой дом другого раба, чтобы он зачал мне ребёнка. Этот ребёнок, по задумке хозяина, должен был с самых малых лет прислуживать его сыну, но всё пошло не так, как он задумал. Ты появился на свет чуть раньше, а потом ребёнок хозяина умер. Беременность и без того была очень тяжелой, и я слышал, что в этой семье уже не в первый раз бывали трудности с рождением наследников. Один раз даже пришлось усыновлять ребёнка со стороны.

— В мире моего отца это называют последствиями грязной крови, которая всё копится и копится, — объяснил Тейлз. — Отсюда и вонь. Здесь не признают те законы богов, которые знают там. Ведь папа Рольф хорошо пах, верно?

— Да. Это было так хорошо, что рядом с ним я забывал про всё. — Рой сгорбился и спрятал лицо в ладонях.

— Если бы всё сложилось удачнее, то ты бы стал Роем Гриффином, а не Роем Фергюссоном. — Тейлз приобнял его и потёрся щекой о плечо родителя, блаженно вдыхая его запах. — Ты бы жил в уважении и заботе. И папа был умным, серьёзным и предусмотрительным. Если он рискнул придти за тобой, то сумел бы о тебе достойно позаботиться. Как и обо мне. А, может, у меня были бы братья.

— Когда сын хозяина умер, — продолжил Мик, — то он побоялся сообщать об этом родственникам, и тебя у меня забрали, объявив сыном хозяина и его мужа, а мне приписали умершего. Правда, мне позволили заботиться о тебе, но запретили говорить правду. Потом я стал частью твоего приданого, когда тебя решили выдавать замуж — я сам попросил об этом, чтобы всегда быть рядом с тобой.

— А... каким был мой отец?

— От него уже получили несколько здоровых детей, почему хозяин его и выписал к себе. Твой отец был бетой, обладал замечательным запахом и был очень ласковым и заботливым со мной. Вот только имени его я так и не узнал — за какую-то провинность ему вырезали язык. Когда моя течка завершилась, он вернулся к хозяину, и больше я его не видел.

— Вот почему других детей у меня не было...

— Да, оми — твоя чистая кровь не хотела смешиваться с грязной кровью Фергюссонов, — кивнул Тейлз. — Зато она приняла кровь моего отца. И у нас есть шанс уйти туда, откуда пришёл папа. Надо только дождаться Хаула.

— Но ведь твой Хаул всего лишь омега! Что он может сделать? И всё уже решено!

— Ничего ещё не решено, — уверенно ответил Тейлз. — Дороги, что боги плетут для нас, непредсказуемы. Всё может измениться в самом конце и дать начало чему-то новому. Так учат в папином мире. Будущее не настолько предопределено, как говорит наша Церковь — мы можем выбирать из множества путей. И я выбрал. Я буду верить до самого конца. И если всё сложится самым благоприятным для меня образом... вы пойдёте со мной?

Рой и Мик опасливо переглянулись, вспомнив, как много лет назад о том же спрашивал погибший Рольф.

— С... вами?

— Да. Вряд ли всё повторится, как тогда — Хаул не настолько глуп, чтобы идти одному. Это папа тогда был один, и ему не повезло. Теперь всё будет по-другому. Надо только подождать.

Рой смотрел на сына и с трудом его узнавал. Тейлзу едва-едва исполнилось семнадцать, а говорит он как взрослый, проживший не один десяток лет! И как говорит! Где он всего этого только набрался? Ведь подобное омега слышал только от Рольфа. Он мало что понимал из рассуждений альфы, нежась в его объятиях и купаясь в волшебном аромате, но звучало это заманчиво и приятно. В это хотелось верить. Потому Рой и пошёл за ним. Гибель Рольфа стала тяжким ударом и крушением всех надежд, и все эти годы Рой пытался убедить себя в том, что все обещания были всего лишь выдумкой. Тейлз говорит, что что-то ещё можно возродить, но омега боялся поверить снова. Просто боялся.

— Посмотрим. А сейчас тебе надо отдохнуть. Ложись спать.

Рой взглянул на Мика, начавшего взбивать подушки, и решил поговорить с ним, когда Тейлз заснёт. Поверить в то, что старый преданный слуга его настоящий родитель, было ещё труднее, чем в сказки Рольфа. Но ведь Рольф пришёл из ниоткуда, а Мик был рядом с самого его рождения! Да и омега, которого он всю жизнь считал своим родителем, с годами стал относиться к нему как к чужому. Неужели...

Рой совсем запутался.

— Прости, что не сразу впустил — был посетитель.

— Ничего. — Говард сбросил рваную куртку и начал спешно умываться и мыть руки. Он успел столько насмотреться и наслушаться в городке, что хотелось пойти в баню и как следует отмыться целиком! — Боги, как так можно жить?! Это же просто мрак и дикость какие-то! Неудивительно, что Мастер Рольф захотел забрать господина Роя оттуда.

— Узнал что-нибудь? — Хаул торопливо сорвал с крючка полотенце и встал рядом.

— Свадьба состоится в местном храме, после чего Тейлза увезут в другой город, а оттуда его достать будет уже непросто — этот Боттом был важной шишкой в морском министерстве, а это значит, что его дом только штурмом брать надо.

— Значит, эта старая развалина Фейн умер?

— Ещё до Нового Года. В городке только о грядущей свадьбе и судачат. Денег, говорят, уже потрачено немеряно!

— И когда она состоится?

— Через три недели. Личный лакей Боттома всему рынку хвастается, что в доме его хозяина затевается большой приём, ожидается куча важных гостей, нужно как следует подготовиться... А пока эта мразь живёт в доме Фергюссонов, и мне страшно даже представить, как там Тейлз.

— Если Лиам уже после помолвки готов был подложить Тейлза под Фейна, то Боттому наверняка отдал без вопросов. — Хаул прислонился плечом к стене и выругался. — Не покалечили бы его там!

— Ничего, Тейлз справится, — не совсем уверенно сказал альфа, забирая у Двуликого полотенце. — Я помню, каким он был, когда ты нас только знакомил. За это время Тейлз сильно изменился и поумнел. Он знает, что мы его не бросим, и будет ждать.

— Из дома его, конечно, не выпускают.

— Держат под замком, — кивнул Говард. — Так как будем действовать?

— В самое ближайшее время нужно обследовать храм, чтобы просчитать, как будем уходить. И когда доведём всех до Врат, надо устроить что-нибудь, чтобы это стадо не трогало дом и даже не решалось соваться в него ещё долго.

— Артефакты исключаются.

— Само собой. Надо походить по учёным или мастерам-механикам и поспрашивать. И стоит поставить что-то посерьёзнее обычных шутих. Кстати, как думаешь, где лучше всего доставать оружие? На получение официального разрешения нужно время, да и спалимся раньше времени.

— Капитан Радклиф собирался наведаться к одному бывшему "клиенту", который как-то попался на подпольной торговле огнестрелом — он в этих делах как рыба в воде. Много брать нельзя и стрелять только в случае необходимости. Многозарядного оружия у них до сих пор нет, и это нам в помощь. — Говард оглядел приятеля и слегка поморщился. — Хаул, без обид, но тебе не помешало бы помыться и переодеться. Давай я вызову господина Рутгера, а ты в баню сходишь? Да и мне целиком отмыться дико хочется...

— Завтра схожу. Сейчас настроения совершенно нет. И прибраться надо.

— Помочь?

— Если тебе не трудно...

В дверь постучались со стороны Гиза. Оказалось, что это явилась госпожа Ребекка, и выглядела самка очень решительной.

— Говард уже вернулся? Отлично. Теперь в закрытый мир пойду я.

— Тётушка... — растерялся Хаул.

— И не вздумай спорить. — Самка сбросила лёгкое пальто на спинку ближайшего стула и взялась за воротник платья. — И за Тейлзом я тоже пойду с вами.

— Но там будет опасно...

— Мой сын не побоялся вступить в бой с опасным преступником, чтобы защитить мальчика, и я не отступлю.

— А как Рэдд? — с отчаянной надеждой спросил Двуликий.

— Опасность уже миновала, — смягчилась госпожа Ребекка, и Говард подхватил на руки снятое платье. — Он сейчас спит, и я хочу принести как можно больше хороших новостей, чтобы он быстрее поправился. Рэдд хочет пойти с нами, и стоит подготовить его к тому, что он там увидит. Сколько у нас времени?

— Около трёх недель. Точный день узнаем позже... А вы уверены, что Рэдд успеет к тому времени поправиться? Раны были серьёзные.

— Думаю, он достаточно окрепнет, а если ещё и не будет излишне рисковать и лезть в самое пекло, то обойдётся. Правда, придётся его потом вернуть в больницу долечиваться, но если Рэдда не взять, и он узнает, то мальчик обидится надолго и сбежит, и одни боги знают, что может случиться — точно пострадает. Уж я своего сына знаю.

Самка придирчиво оглядела себя со всех сторон, пригладила шёрстку, и Хаул, скрепя сердце, пропустил её через Врата. Мать есть мать, и не имеет значения, родные ей дети или нет. Раз уж приняла кого-то, то умрёт, но защитит. Хаул хорошо знал это не только по школьным урокам расоведения — после гибели его родителей госпожа Ребекка заботилась о сироте наравне с собственными детьми.

Капитан Радклиф выбрал себе замечательную подругу.

Едва Тейлз опомнился после первого изнасилования, его выволокли из комнаты и приказали прислуживать будущему мужу. Юноша отказался, и Боттом снова начал на него давить. Тейлз отчаянно и вполне успешно сопротивлялся, а когда Боттом попытался принудить его силой, то сумел нанести альфе такой сильный удар в середину груди кулаком, а потом ногой в пах, что тот сам отпустил. Потом альфа заявился к нему в комнату, выгнал Роя с Миком и заперся. Омеги долго сидели под дверью, дрожа от пробивающихся из-за двери выплесков силы альфы, слушая рык Боттома и его заверения, что "наглец" обязательно подаст голос, но Тейлз не издал ни звука. Никакие побои не сломили омежьего упрямства. Рой плакал, глядя потом на бледного, как снег, но продолжавшего высоко держать голову сына. На следующий день привели городского каноника преподобного Брэдли, чтобы тот наставил заблудшую душу на путь истинный, однако Тейлз всё с той же дерзостью так выбесил священника своими ответами, что бета яростно проклял еретика и пригрозил судом инквизиции, если тот не одумается до свадьбы. И назначил покаяние, которое Тейлз с презрением отказался выполнять, за что был снова изнасилован Боттомом.

— Зачем? Зачем ты это делаешь? — вопрошал Рой, когда Тейлз вернулся в свою комнату с новыми синяками на руках и ногах.

— Я должен показать им свою силу. Должен вытерпеть всё, пока за мной не придут. И наверняка придут не с пустыми руками. Пусть не думают, что я слабый. Пока не будут сказаны последние слова каноника, я останусь свободным, а до того может произойти что угодно. И Хаул мне обещал, что если не получится меня освободить, то мы умрём вместе. Я готов к этому.

— Что?.. О чём ты говоришь?!!

— Самоубийство это не грех, оми. Это решение, которое каждый принимает сам. Один из путей, только и всего. Да, кто-то другой может убедить жить дальше, но если человек и после не увидит ни одной достаточно веской для себя причины, чтобы остаться, то он имеет право уйти.

— Но боги и Светлейший...

— Я не думаю, что они хотят именно того, что проповедует наша Церковь. Они всего лишь создали окружающий нас мир и управляют им, выстраивая пути жизни для каждого человека, который появляется на свет. Мы рождаемся, учимся, набираемся опыта и на каждом шагу делаем какой-нибудь выбор. Это как перепутье, на котором мы решаем, куда идти дальше. Можно пойти прямо, направо, налево или вообще сойти с дороги. То есть умереть. Если есть сама возможность — значит, можно. Пользоваться ею или нет — каждый для себя решает сам. Дороги разных людей то сходятся, то расходятся, делают петли и возвращаются обратно. Мы вольны выбирать эти дороги, чтобы не говорили наши священники. Это право у нас никто и никогда не отнимет. Как и способность думать и чувствовать. Так говорит Магистр Юстас, а он мудрый человек. В мире, где родился и вырос папа Рольф, по этим заповедям живут долгие поколения, и всё у них неплохо складывается. Развивается не только магическая наука, но и обычная, как у нас. И там гораздо лучше, чем здесь. Там больше чистоты, а здесь всё больше грязи. Ты же жил с моим отчимом. Это было хорошо? Не хотелось ли тебе уйти? Ты ведь остался ради меня и дедушки Мика, верно?

— Милый... о чём ты? — Рой побледнел. Как Тейлз догадался, если даже Мик так ничего и не узнал о мыслях сына о самоубийстве?

— Здесь у нас отбирают надежду. Там нам её дают с самого рождения. Мы свободны, но эта свобода даёт и большую ответственность за всё, что мы делаем и какие решения принимаем. Мы не можем всегда знать, что нас ждёт впереди, ведь любой выбор может привести куда угодно. И не только наш. Поэтому я надеюсь, что обязательно вернусь туда. Вернусь к Хаулу, и всё у нас будет хорошо. — Тейлз поднял глаза, затянутые пеленой слёз. — Оми, я очень хочу, чтобы ты познакомился с Хаулом. Чтобы ты увидел Гиз, Тамилу и наш остров. Чтобы ты благословил нас, а потом увидел нашего первенца. Я хочу верить, что Рэдд выжил. Что он обязательно найдёт себе пару, и старики из Ковена снимут свой глупый запрет. Рэдд такой славный парень, и я хочу посмотреть, какими будут его дети. Для этого я должен надеяться и ждать, когда придёт Хаул. А он обязательно придёт и заберёт меня. Он обещал. Сам я сейчас не могу сбежать — за мной слишком плотный надзор. И папиного артефакта у нас нет. Я могу сейчас только бороться и ждать. Чтобы, когда за мной придут, не стать помехой или обузой. Мой папа был смелым и решительным. Я хочу быть таким же, как он.