Вот о проспекте Стратонавтов ты слышал? Нет? В 1934 году погибли трое наших советских стратонавтов, бесстрашно установивших мировой рекорд высоты на стратостате "Осоавиахим-1".
— Простите, я вас перебью, — пробормотал Максим, — а кто такие стратонавты?
Таксист махнул рукой огорчённо и замолк. Правда, ненадолго. Не мог молчать, получив в полное распоряжение такую аудиторию: молчаливого пассажира!
— Значит, нам надлежит за сто метров от входа в Тушинский аэроклуб, парень? У твоей крали тут свидание с кем-то назначено, что ли? Ты прости меня, старика: у тебя личной жизнью мысли заняты, а я тебе про историю шпарю. Тут такое дело, пойми: дочь наша, когда только начинала работать в школе, часто урок свой в ролях разыгрывала: мы с матерью были ученики, а она, стало быть, учительница. Вот она нам вначале новый материал рассказывала, а потом вопросы задавала, а если мы что-то не запоминали из ее объяснения, значит, она не так изложение построила, так дочь думала, и начинала переделывать свое объяснение. И еще старалась ровно в длительность урока всю тему успеть изложить. Наслушались мы, скажу тебе! Она же с шестого по десятый преподает, так мы и русскую историю в памяти подновили, и мировую. А еще она кружок краеведческий ведёт, потому я про все местечки исторические в родном Подмосковье знаю теперь...
— Виктор Иванович! Вы — просто ходячая энциклопедия! — Максим ничуть душой не покривил. Он и впрямь от души удивился таким познаниям простого человека, от всей души увлеченного прошлым родного края.
— Что ты, милок, какая я тебе энциклопедия! — засмеялся таксист. — Я — простой советский человек, мне все интересно: и наша область, и другие республики. Вот, к примеру, ездили мы с семьёй в Среднюю Азию по туристической путевке, так там местные женщины не допускали своих чернявых ребятишек играть с моей доченькой, потому как у ней — глаза синие, значит, она их сглазить может! Ох, и темный народ эти таджики, туркмены, узбеки! Но места у них интересные, стоит посмотреть: одна Бухара чего стоит! Не был?
Нигде Максим, конечно, не был: он вырос совсем в другое время, когда та самая Средняя Азия давно стала далекой заграницей, пусть и ближней.
— Значит, так: подъезжаем мы к твоему искомому аэроклубу. Теперь смотри в оба! — скомандовал водитель. — Видишь, то такси остановилось вдалеке. Кто-то из него выходит, должно быть, твоя красавица. Отсюда и не видать ничего толком, далеко слишком! Может, ближе подъедем?
Максим отрицательно покачал головой. Извлек из кармана рубахи бинокль миниатюрный, настроил по своему зрению. Шофер языком зацокал: просто шпионская эпопея получается! И он — соучастник действа!
Бинокль отразил картину встречи Мышки с высокопоставленным лицом: некое избыточное движение, какие-то люди суетились вокруг нее, потом Мышка и представительный плечистый мужчина вдвоем сели в один из двух автомобилей, припарковавшихся непосредственно у входа в аэроклуб.
И потом долгое время не было никакого движения участников: похоже, парни, которые пытались удержать Мышку силой, вернулись в другой автомобиль, а подруга Максима и ее визави оставались вдвоем.
Максиму это странным показалось: если она должна всего лишь передать письмо или некие документы, так с какой стати ей столько времени вместе с Рыжковым сидеть в одной машине?! Да еще шофер подначивал нелепыми замечаниями о возможных занятиях "девушки Максима" и неизвестного, на которого ему хотелось бы взглянуть хотя бы одним глазком, но зрение — не орлиное! Впрочем, и Макс толком ничего не мог разглядеть: окна автомобиля были тонированными, чем не шторы?
Теперь для него главным было: не упустить момент, когда она выйдет из машины Рыжкова, чтобы вовремя ее подхватить и увезти назад, в центр, а почему Максим так страшился за нее, — он и сам не мог сказать. Предчувствие дурное замучило, а спал будто и неплохо. Мнительность — качество стариков...
— Что же они так долго не намилуются? — таксист не унимался. Максим не мог велеть ему замолчать: старый человек, уже не научишь ничему. — Зачем тебе эта девчонка? Мало в мире хороших девушек? С твоим лицом — сотню сыщешь!
Оглянулся Максим на таксиста, хотел было вступить в пререкания, и вот момент пропустил: глядь, а два автомобиля визави его подружки — уехали! А Мышка вышла на мостовую, и стоит, озирается по сторонам, ждет, когда он, раззява, ее подберет! А он отвлекся не вовремя!
— Заводи мотор! Поехали, заберем ее! Вон она вылезла, на тротуаре стоит! — гаркнул Макс на Виктора Ивановича, тут же поспешно рванувшего с места.
Однако, как ни торопился лихой московский таксист, но другое серое такси, взявшееся неведомо откуда, оказалось быстрее. Максим толком не разглядел действующих лиц: бинокль к тому времени спрятал, чтобы быть готовым в любой момент дверь приоткрыть. Но водитель, и пассажир успели разглядеть, что некие два высоченных мужчины в серой незаметной одежде выскочили из притормозившего близ девушки серого такси и насильно усадили Максимову подругу в свой автомобиль. То, что она сопротивлялась, было очевидно и на расстоянии: двое парней подхватили ее под ручки и буквально внесли в машину. И тут же серое такси рванулось с места безумным метеором.
— Вот это дела! — воскликнул Виктор Иванович. — Это — похищение? Парень, сколько народу охотится за твоей девушкой? Она что, первая красавица Москвы? Или изобрела новый вариант водородной бомбы? И что теперь?
— Гони следом, куда бы они ни поехали! — выдохнул Макс, ругая себя словами последними, что велел так далеко поставить машину. Хотел, чтобы на Мышку, в случае чего, подозрение не пало, и на тебе: неизвестно кто украл его подругу! Кто? Наверняка не люди Рыжкова? Кому она понадобилась в этой допотопной Москве? Кто еще мог знать про ее миссию? Или же она как личность тут ни при чем решительно? Возможно, наблюдение шло именно за самим Рыжковым, вот и решили неприятели бывшего Председателя Совмина через Мышку узнать, что за встреча такая имела место быть у нее с Рыжковым. Скорее всего, дело обстоит именно так! Но, в этом случае, дела Мышкины — плохи: если она для похитителей не представляет никакого интереса как человек, обладающий определенными знаниями, тогда они, ничего от нее не добившись, могут пойти и на крайние меры. Какие? Максим за голову взялся: упустил! Не досмотрел!
— Пожалуйста, езжайте как можно быстрее! — попросил почти жалобно.
— Что-то темнишь ты, сынок! Может, вовсе не с любовником встречалась твоя благоверная? Иначе не смог бы ты столько времени сидеть истуканом каменным! Они, вон, гонят под сто километров в час, — что же, и мне такой разгон брать? А ну как гаишники любезные остановят?
— Откупимся, — прошипел Максим. — Только не упусти их, пожалуйста!
Увлечённый быстрой ездой, шофер замолк на некоторое время. Ехали слишком быстро, дорога не отличалась идеальным состоянием, машину нередко подкидывало на ухабах. Максим даже вспомнил песенку из старого кинофильма: "Эх, ты, русская дорога: семь ухабов на версту..."!
— Какая песня славная! — тут же заметил таксист, не отрываясь от дороги. — Не слышал такой, но приятная, и слова правильные!
— Мелодия из фильма "Гардемарины, вперёд!" — беспечно объяснил Максим.
— Не слышал про такой фильм! Давно на экраны вышел?
Ох, и въедливый же таксист достался Максиму! Пришлось объяснять, что фильм только что появился в прокате, он его в числе первых посмотрел.
— То-то я и слышу, что музыка такая мне незнакома, а у меня слух хороший музыкальный, в армии запевалой был, все мелодии новые запоминаю.
Максим с некоторой досадой подумал, что Виктор Иванович порою смахивает на работника КГБ более, чем на простого водилу.
Гнали они долго и упорно. Несколько раз Максиму уже казалось, что вот-вот они потеряют из вида скромную серую машинку, летевшую, как ветер.
Наконец, проехали мимо указателя: "Звенигород". Тут машина похитителей начала замедлять ход, явно именно в этом населенном пункте им надлежало остановиться, во всяком случае, так Виктор Иванович решил. Оказалось, что от собственно Москвы до Звенигорода ни много, ни мало — более 40 километров. Лишь чудом, пролетев столько дорог на бешеной скорости, посчастливилось им не оказаться остановленными доблестными работниками советского ГАИ или стать виновниками случайного ДТП, которое вполне могло произойти по их собственной вине, так лихо и быстро они сворачивали на поворотах и проскакивали на желтый свет.
Виктор Иванович, возрадовавшись, что бешеная гонка подходит к концу, а преследуемая машина начала ползти, как черепаха, вновь начал свое цыганское "трай-дай-ди", то есть очередной рассказ об окрестностях Москвы, на сей раз — Звенигорода. Чума смиренно молчал, стараясь не слушать. Кровь ему била в виски: как он один сможет освободить Мышку из плена у неизвестных? Кто, в конце концов, ее похитил? Произошло вмешательство неожиданного фактора, который никак нельзя было предположить.
— Название Звенигороду дали его волшебные звоны колокольные. Даже на гербе города есть изображение колокола монастырского. Иные считают этот городишко ровесником Москвы, а только Звенигород на век столицы старше!
Впервые при Иване Калите Звенигород упомянут в летописи, как столица одного из уделов. В далеком пятнадцатом веке здесь создали круговую систему обороны из земляных валов, по гребню которых высилась стена деревянная с башенками. Успенский Собор здешний сам Андрей Рублёв расписывал, — красота! Монастырей здесь два выстроили — Савво-Сторожевский и Рождественский. Но в конце того же века междоусобицы князей к тому привели, что захирел город, уездным сделался. Иван Грозный отдал город своим приближенным татарам, что на службе царской отличились. Лжедмитрий Второй Звенигород жечь пытался, посад сжег. Алексей Михайлович в монастырь Савво-Сторожевский часто наведывался, любил это место. И Софья Михайловна, Петра Великого сестра старшая, часто посещала монастырь, и Преображенскую церковь возвела.
Ты про фамилию заводчиков Морозовых слыхивал? Один из них здесь основал железоделательные заводы. А при матушке мудрой царице Екатерине Великой вспыхнул здесь конфликт между монастырскими людьми и монастырем. Сперва не разобрались, что к чему. Но потом царица разобралась, что из-за больших "уроков", налаженных монастырем на крестьян, их земли собственные оказались необработанными, отчего и восстание разгорелось. И подписала указ, чтобы местные земли у монахов забрать и отдать государству.
При Наполеоне было тут "Звенигородское дело" — шестичасовое сражение. Когда уже занял Бонапарт Москву, отправил он сюда с разведкой некоего Богарне. Пришлось французскому отряду заночевать в стенах русского монастыря, а во сне пришел к Богарне кто-то из местных священников, бородатый и грозный, запретил разграблять монастырь, если, мол, хочет он невредимым во Францию возвернуться. И Богарне опечатал монастырь! Не позволил солдатам ничегошеньки тут взять, — испугался духа святого!
Уже в конце прошлого века вырос здесь Скит, над той пещерою, в которой Савва Сторожевский, сподвижник Сергия Радонежского, дни свои доживал.
Еще до революции Октябрьской местечко это называли знаешь как? "Подмосковной Швейцарией" ! Много здесь было мест для отдыха... И сейчас немало тут дач важных лиц, и курортных мест, и зон отдыха... И водица тут знатная, здоровая, не сравнить с той, что бежит из крана в Москве... Но мне не понятно: какой подлый человек решил украсть твою "девочку", да еще привезти сюда, на древнюю землю Звенигорода?!
— Важным лицам дела нет, на какой земле подличать! — ответил Максим. — Виктор Иванович, как доедем до того места, где эти мерзавцы остановятся, так я вам сразу заплачу, потому как мне, возможно, придется здесь остаться надолго. Как и договаривались, или еще приплатить? Вы не стесняйтесь: я — новый человек в столице, с местными ценами не знаком, объясните мне!
— Ничего сверх обещанного ты мне не должен, сынок! — возразил таксист. — Я уже понял, что следили мы, верно, не за любовным свиданием твоей знакомой, но то — не мое дело. А что в машину ее двое амбалов затолкали, — это своими глазами видел. Значит, девочку нужно спасать! Много их сейчас развелось, в последние годы вседозволенности, разных подлецов да похитителей! Впрочем, девиц и ранее похищали, еще при Лаврентии Павловиче. Слышал, небось? Давай, как доедем до места, ты мне деньги-то заплатишь, а только я сразу в столицу не поеду: ты мне достаточно заплатил, сегодняшнюю смену я, считай, выполнил, а всех денег все равно не соберешь... Остановимся, ты выйдешь, на разведку сходишь, узнаешь, чья дача, что к чему, а я тебя ждать буду в такси. Хоть несколько часов ждать буду, мне не к спеху.
Чувствовалось, что, во-первых, таксист искренне хочет помочь своему незадачливому пассажиру, и, во-вторых, что он заинтригован пуще некуда, и добровольно отсюда не уедет ни за что: наверно, хочет увидеть загадочную девицу, явившуюся объектом слежки и гонки с препятствиями. Чума подумал даже: вот попытается он сейчас отпустить таксиста, так тот, возможно, на свой страх и риск шпионить примется: любопытный дядька попался!
— Я вот чего надумал, — добавил шофер с запинкой, — ты мне не всю правду сказал, потому что не вправе был сказать. Так? Наверно, твоя девчонка служит где-нибудь в интересном месте, а здесь у нее с кем-то состоялась "стрелка", а твоя роль — на стреме стоять. Правду говорю? Вот почему мы, как угорелые, гоняемся за этими лихими парнишками: что-то знает твоя мадонна лишнее!
Максим дар речи потерял: похоже, водитель начитался творений Агаты Кристи или Жоржа Сименона, весьма популярных в конце советских времен. Но объяснение событиям нашел вполне логичное и верное. Так что Макс с ним и спорить не стал: против правды сказать нечего.
Долго кружили по Звенигороду, пока неожиданно не потеряли из виду машину похитителей: только что была впереди, — и раз: исчезла! Максим даже на сиденье привстал от удивления: куда делись молодчики? Только Виктор Иванович его успокоил: дернул за рубашку, на место усадил:
— Не боись, паря! Никуда они не делись! Видишь, несколько дач по правую руку от автомобиля нашего? Хорошие дачи, не для простых людей: в месте чудесном размещены, речка рядом, зеленый массив окружает со всех сторон. И эта, как ее, — экология, — в идеале! Немало чиновников всех уровней сюда наведываются: хотя, официально, дачи не числятся правительственными, однако, немало и самых "знатных" людей приходилось сюда отвозить, если хотели приехать неузнанными. Чиновники — они, знаешь, тоже люди! У них и жены есть, и секретарши имеются, так что дачки порой — единственное место встреч для многих. Сам посуди: не пойдет товарищ государственного значения в гостиницу — узнают его там. Не пойдет на съемную квартиру — побрезгует. И где же еще встречаться с красавицами, как не на дачах, самой природой для отдыха и любви предназначенных? Это мы, люди простые, в три погибели гнемся, все стремимся малый урожай клубники поднять, а бюрократам родным ни к чему садоводством заниматься, — им и так все на блюдечке принесут...
