Вирус разума. Правила игры

— Вот, Тимоха, расскажи-ка моим товарищам, чего это ты такое празднуешь.

— Дак, чего рассказывать-то. Почитай с того света вернулся. Незнамо как господь уберег, вот и решил второй, значиться, день рождения отметить. А тут эти... гляжу, рожи знакомые. Я-то с зоны уж год как вышел, а эти пару недель назад откинулись. Ну, они меня тоже узнали. Поговорили, то-се, решили отметить, в кабак зашли.

— Чего же ты от дружков так быстро сбежал?

— Да какие дружки. Я на зоне мужиком ходил. Лосиху по дури завалил, да еще и на егеря нарвался. А тот на меня зуб давно точил, вот и посадил на три года. Через полтора выпустили за примерку. А эти — урки конкретные. Им человека подрезать — раз плюнуть. Они с нами, мужиками, якшались так, между делом. Ну, а тут на воле... навроде как знакомцы, что ли.

— То-то эти знакомцы тебя на нож посадить решили.

— Да уж... если бы не Серега, кончили бы меня. На деньги позарились. Как увидали-то? Я уж так берегся.

— А откуда деньги-то, если не секрет?

— Может, кому другому и не сказал бы, а тебе, Серега, скажу: Я тут одному местному барыге ружье продал, за три штуки. Хорошее, между прочим, ружье, вертикалочка ижевская, специально для этого сюда приехал.

— Не продешевил?

— Ружье не сапоги, дорого не продашь, — хитро улыбнулся Тимоха, — Да и мне деньги нужны, а ружье у меня еще есть.

— Ты им про день рождения расскажи, — Сергей решил вернуть разговор в нужное русло.

— Я ведь местный, хоть и не мургинский, но можно сказать, сибиряк потомственный. Дед мой здесь жил, отец жил, и я вот свой век доживаю. На мне род наш и закончится. Нет у меня никого. Ну, да ладно. В общем, я нашу тайгу как свои пять пальцев знаю и туда, куда ходить нельзя, никогда и не совался, а в тот раз как лешак повел, сам не заметил, как в том лесу оказался. Я хоть и охотник старый и по тайге ходить умею, а мужики те, как духи лесные, вдруг встали перед глазами, тюкнули прикладом по башке и все, в глазах померкло, и душа из тела вон. Очнулся уже в деревне, в сарае каком-то. Рядом еще три бедолаги, бомжи по виду. Денек нас там промариновали, а поутру на прииск погнали.

— Это что за прииск такой?

— Дак у нас тут, почитай, каждый знает, секта эта в тайге не то золотишко, не то платину добывает. С властью делится, вот они ее и не трогают.

— Ну-ну, прииск значит.

— Во-во, а прииск-то он как каторга, живым оттуда ходу нет. Связали нас грамотно: одна веревка на шее, в виде удавки, другая — на руках, так чтобы идти могли, но руками особо не размахивали. А когда по мостку через речку вели, я и сиганул, под воду сразу ушел, а вынырнул только метров через сто ниже по течению, благо речка в тех местах быстрая, порожистая, конвой, видать, решил, что я утоп, и от меня отстали.

— Как же ты сиганул, раз так грамотно повязан был?

— А-а-а, это вот, — Тимоха неуловимым движением извлек практически из воздуха небольшой, но вполне рабочий нож.

— Впечатляет.

— Этому трюку меня один хороший человек на зоне научил. Очень мы с ним тогда дружили. С тех пор этот ножичек всегда с собой ношу. Пару ловких движений — и я на свободе.

— А ты, Тимоха, малый не промах, — Виктор подсел к нему, приобнял за плечи и переглянулся с друзьями, — кстати, а как тебя по батюшке-то.

— Да ладно вам, по батюшке, Тимоха я и Тимоха. Всю жизнь так зовут, чего уж менять-то.

— Ну как скажешь. Так вот, Тимоха, нам очень нужно попасть в это самое братство.

— ?...

— У Кирилла, — он мотнул головой в его сторону, — невесту украли и держат в этом самом братстве. — Дай-ка фотку, — он протянул фото Лады Тимохе, — ты там такой девушки не видел?

— Да нет, парни, какая девушка, я же говорю, сутки в сарае продержали и потом в тайгу повели. Охранник наш, правда, весь день ныл, дескать, повезло Митьке, в доме сторожит, а его, мол, на солнцепеке оставили. А уж кого этот Митька охранял и в каком таком доме, не знаю.

— Ну и ладно, на месте разберемся. Ты нас, Тимоха, только до братства проводи. Дорогу-то, небось, на всю жизнь запомнил?

— Да ты, паря, в своем уме!? Чтоб я да по собственной воле, да тигру в пасть!? Я же говорю тебе, второй день рождения отмечаю, а ты проводи. Даже смешно, ей богу.

-А ты, Тимоха, сразу-то не отказывайся. Ты подумай, — ворковал ему прямо в ухо, словно голубь-искуситель, Виктор. — Ты не торопись, я ведь не просто так проводить прошу. Мы тебе денег заплатим.

— Каких денег, о чем вы, парни!?

— Ты же сам сказал, что тебе деньги нужны. Ружье вон продал. А охотник просто так без нужды оружие не продаст.

— Ну да, деньги нужны, конечно, — замялся Тимоха, — честно говоря, я свалить от сюда хотел на недельку. В Красноярске погулять.

— Да ладно тебе, погулять, небось, пересидеть в городе решил, пока здесь все не уляжется. Думаешь, я тебе поверил, что ты так просто из тайги свалил.

— А ты мне че, прокурор? Может, допрос мне тут еще устроишь? Так свалил, не так свалил...

— Да не кипятись ты, Тимоха, Я не прокурор, я журналист, и меня фантазия богатая, вот она-то мне подсказки и шепчет. И плевать я хотел, чего ты из Мурги бежишь. У меня другой интерес. Мне в братство попасть нужно.

— Нужно, и иди. Я тебе рукой махну, в какую сторону топать, денек-другой почапаешь, там братья тебя сами найдут. А я с тебя даже денег не возьму.

— Ха-ха! Нет, брат, меня такой расклад не устраивает. Мне нужно к ним потихоньку подобраться, незаметно.

— Вот чудак-человек. Да как же ты к ним подберешься, если они меня... Меня!!! — Тимоха гулко саданул себя в грудь кулаком, — потомственного охотника врасплох взяли.

— Так ведь ты же не скрывался, по лесу открыто шел. Так?

— Ну... так.

— Они тебя первым и заметили, а в лесу ведь так: кто противника первым заметил, тот и выиграл.

— Ну, может, оно и так, так ведь что же с того. Я тебе, паря, вот что скажу: кто в тот лес ходил, обратно не возвращался.

— Так мы же не просто так пойдем. Мы тихо пойдем, неслышно, как на охоте.

— Ха, охотник нашелся, да ты в своем городе в магазин за колбасой охотиться и то на машине ездишь. А тут тайга! Куда вы суетесь!?

— Зря ты, Тимоха, так. Мы с мужиками тоже ведь не пальцем деланные. Раз суемся, значит, знаем, что и как. Ты со своей трехой в Красноярске долго не протянешь, а здесь дела заворачиваются крепкие, и тебе не неделю, а как бы не весь месяц отсиживаться не пришлось. А мы тебе денежку дадим, ты весь месяц спокойно проживешь, а если гулять не будешь, то и полтора. И делов-то всего: до деревни нас довести.

— И сколько ты собираешься мне заплатить? Это не потому, что я согласен... Просто интересно.

— Конечно, конечно. Разговор чисто гипотетический.

— Чего это?

— Теоретический, в смысле.

— Во-во, теоретически.

— Ну, скажем, раз в пять больше, чем ты выручил от продажи ружья.

— Нашел дурака, за пятнадцать штук башку в петлю совать.

— И сколько же ты хочешь?

— Чисто теоретически.

— Исключительно теоретически.

— Ну, хорошо... двадцать... пять.

— По рукам,— Виктор схватил ладонь Тимохи и крепко встряхнул.

— Погоди, что значит по рукам. Мы же это, теоретически.

— Да что ты, как маленький, заладил одно и то же, теоретически, теоретически. Ты назвал цену, я согласился — нормальная сделка двух деловых партнеров. Доводишь нас до места, получаешь бабки и валишь хоть в Красноярск, хоть даже в Турцию, правда, ненадолго.

— Что значит, доводишь и получаешь, да только я вас до места доведу, вы меня и кончите, чтобы денежки не платить. Нет, парни, если уж вы меня на это подписали, то деньги вперед. Я их тут схороню, вас доведу, а потом за ними вернусь.

— Да ты, Тимоха, совсем за лохов нас держишь. Ты же в лесу, как дома. Деньги получишь, доведешь до ближайшей опушки, да и свалишь на все четыре стороны. Ищи тебя потом, как ветра в поле.

— А что же делать?

— Ну...

— Ты, Тимоха, Марфу Васильевну знаешь? — вдруг подал голос Борис.

— А то, кто же Марфу-то не знает.

— А она тебя?

— Ну, наверное, не так хорошо, я сюда редко захожу.

— Ну, да это и неважно. Марфа Васильевна, можно вас на минуточку?

— Что, мальчики, покушали? Сейчас рассчитаю.

— Вы нас, конечно, рассчитайте, но у нас к вам еще одно маленькое дельце.

— Что еще за дельце? — нахмурилась Марфа Васильевна.

— Да ерунда сущая. Дело в том, что мы вот с этим господином, — Борис указал на Тимоху, а Марфа не удержалась и прыснула, — заключили некое трудовое соглашение. Мы нанимаем его в качестве проводника. Он доводит нас до места и возвращается в Мургу. А вы передаете ему деньги за работу, которые мы вам оставим.

— И что же ему помешает нас кинуть и Марфу Васильевну обмануть?

— А мы, Витя, с Марфой Васильевной договоримся о каком-нибудь условном знаке, без которого она деньги господину Тимохе не отдаст. Как думаете, справитесь вы с ним, Марфа Васильевна.

— С ним, — она пренебрежительно глянула на плюгавенького Тимоху, — запросто.

— Значит, решено? Осталось только договориться о знаке. Предлагаю вам, Марфа Васильевна, написать какую-нибудь записку и передать ее нам. А когда дело будет сделано, мы отдадим ее Тимохе. Уж свой-то почерк всяко узнаете. Ну а как записочку получите, можете смело деньги Тимохе отдавать.

— Ладно, — окончательно сдался Тимоха, — когда выходим?

— Так сейчас и пойдем, чего тянуть-то. Наши вещи все с нами, а у тебя как?

— Мне то что, собраться — только подпоясаться.

— Тогда вперед. Спасибо, хозяюшка, — церемонно поклонился Марфе Васильевне Виктор, укладывая в нагрудный карман написанную ею записку.— Спасибо за хлеб, за соль, за добро, за ласку и за помощь большую.

— Да ладно вам, — Виктору вновь удалось ввести хозяйку в краску...

Глава 15

Поход в Братство

Группа шла по тайге уже несколько часов. Шли цепочкой, след в след, стараясь не шуметь, знаками показывая идущему сзади на опасные места, коряги, о которые можно споткнуться, или камень, поросший мхом, ступив на который можно не только легко поскользнуться и загреметь на всю округу, но и ногу подвернуть, что в нынешнем положении было бы крайне нежелательным. За все это время молчание нарушалось лишь дважды. Первый раз, когда Виктор с Сергеем без лишних слов вдруг отделились от группы и спустя полчаса вернулись с рюкзаками, набитыми провиантом и оружием. Вещи из сумок они переложили в рюкзаки еще накануне. То, что хорошо в городе, в лесу совсем не годится, так что рюкзаки, благоразумно прихваченные Борисом, пришлись как нельзя кстати. Друзья разобрали рюкзаки, тут же экипировались и вооружились соответствующим образом.

— Ого, а вы действительно ребята серьезные, — прокомментировал увиденное Тимоха.

— А ты думал, — Виктор похлопал его по плечу, — давай веди нас, "Сусанин — герой"...

Второй раз — когда Сергей, возложивший на себя, с молчаливого согласия друзей, руководство экспедицией, тронул локоть, идущего впереди Тимохи и тихо произнес:

— Стоп, парни, привал, перекус двадцать минут. Костра не разводить, следов за собой не оставлять.

В полной тишине вскрыли банки с тушенкой и, откинув москитные сетки, наскоро перекусили, запив нехитрую снедь водой из фляжек. Пустые банки аккуратно прикопали, чтобы следов не осталось, и вновь двинулись сквозь лес, ступая шаг в шаг, указывая сзади идущему на сложные участки и придерживая руками ветки, чтобы не хлестнуть ненароком по лицу товарища.

Когда над тайгой уже начали сгущаться сумерки, они вышли на крутой скалистый берег небольшой, но весьма шустрой речки. Она весело шумела, перекатывая свои волны через валуны, щедро разбросанные по всему руслу, прыгая с камня на камень и разбрасывая во все стороны брызги, густо окрашенные заходящим солнцем.

— Здесь есть неприметная пещерка, — стараясь перекричать реку, громко произнес Тимоха, — в ней и переночуем.

— Не самый лучший вариант, — проворчал Серега.

— В смысле?

— Один вход, подходы не просматриваются, взять нас в этой пещерке — раз плюнуть. И даже штурмом пещеру брать необязательно: пару шашек с газом внутрь и двух снайперов на противоположном берегу, и все. Сами под пули выползем.

— И что ты предлагаешь, — Кирилл, всегда с уважением относившийся к боевому опыту своего товарища, осмотрелся по сторонам, — организуем ночевку здесь, под открытым небом? Землянку копать уже не успеем, стемнеет скоро.

— Серега, — Борис положил ему руку на плечо, — давай в крайности впадать не будем. Ночуем в пещере, а чтобы спать спокойно, двое по очереди будут дежурить наверху.

— А раз ты у нас такой осторожный, то тебе первым и дежурить, а заодно и Кирюху с собой прихвати, как-никак из-за него мы тут комаров кормим.

— Да уж как-нибудь без тебя, Витек, разберемся, — Сергей с трудом скрывал улыбку. — Тимоху, как лицо гражданское, к дежурствам не привлекаем. Мы с Кириллом дежурим до двух, вы с Борисом дальше, подъем в шесть.

— С двух до шести? Самое веселое время, значит, нам? Мы, значит, со всех сил будем с дремой воевать, а вы с Кирюхой — в четыре ноздри сопеть?

— А тебя, Витек, никто за язык не тянул. Сам напросился...

Ночь прошла спокойно. Кирилл, сидя под разлапистым кедрачом, смотрел на черное небо, щедро усыпанное звездами, слушал уханье совы, начавшей свою ночную охоту, и думал о Ладе. Каково ей там, одной, невесть где, в окружении врагов? Что с ней? Как она? Знает ли, что он спешит ей на помощь, и ждет ли помощи, надеется ли? Сколько испытаний свалилось на ее хрупкие плечи. Почему так получается: два великих мага, братья, между прочим, не могут жить друг с другом мирно, не могут совместно творить свое дело, двигаясь к единой цели, как и положено братьям. В чем тут проблема? Только ли в том, что некогда, очень давно, встала между ними женщина, которую довелось обоим полюбить без памяти, встала и развела двух братьев по разные берега, сделав на веки врагами лютыми. Неужели все из-за женщины? Оно, конечно, может и так. Ведь сколько примеров знает история, когда любовь к женщине толкала мужей на такие поступки, последствия коих еще долго отзывались в веках. Сколько войн знает мировая история, начавшихся из-за желания мужчины обладать женщиной или из-за желания мужчины доказать даме своего сердца свою состоятельность. И даже если на первый взгляд причина войны — какой-нибудь тривиальный земельный вопрос, то копни поглубже, присмотрись повнимательней, а и оттуда нет-нет, да и появятся симпатичные женские ножки или личико, осененное неземной красоты глазками, вопрошающее чуть капризными губками: "И почему это у соседа сады зеленее и яблоки в тех садах, не в пример нашим, слаще да сочнее?" И вот уже добрые соседи бьют друг дружке морды, не жалея своих подданных, напрочь сжигая и сад с яблоками, и дом с колоннами, забыв напрочь, из-за чего собственно весь сыр-бор-то и разгорелся.

Или корни этого кроются в чем-то более раннем, а история с Радой послужила лишь своего рода катализатором, разорвавшим братские узы. Кто знает? Дед на эту тему распространяться не хочет. Кратоса расспросить вряд ли случай представится. Доведись встретиться с ним лицом к лицу, он скорее прибьет его, как назойливую муху, вместо того, чтобы по душам с ним беседовать, да о прошлом ностальгировать. Ну да ладно, эту тему можно и на потом оставить, сейчас главное Ладушку спасти. Ничего, держись, девочка. Мы уже близко. Все будет хорошо...