| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На дороге появились братья. Гарет вел под уздцы серую лошадку. Гатт шел чуть позади, неся в руках три заплечных мешка. Достигнув берега речушки, они остановились.
— Все, последняя, — произнес усталым голосом Гарет, обращаясь к сотнику. — За две сотни шагов отсюда нашли. Еле поймали, — он подошел к мостику и привязал серую рядом с жеребцами. Гатт бросил мешки на землю и потянулся, разминая спину.
— Больше искать не имеет смысла, — сказал он медленно. — Остальные либо здесь, — он махнул рукой в сторону дороги, — либо убежали очень далеко отсюда.
Мартин по-прежнему стоял спиной к товарищам. Поворачиваться ему не хотелось. Он скрестил руки на груди и снова поежился. Подошел Хасс и, положив руку ему на плечо, спросил неуверенно.
— Все в порядке?
Конечно же, ничего "в порядке" не было и не могло быть... не должно. Но Мартин утвердительно кивнул. Смысла изливать душу сейчас он не видел. Маг похлопал его по плечу и подошел к сотнику. Рыжие братья вопросительно смотрели на командира. Подошли ближе Ульрих и Дин. Нет, Дин, скорее, доковылял, опираясь на копье, но уже без помощи долговязого стрелка.
Дарион нахмурился и привстал.
— Ну, что же, — начал он невеселым голосом небольшую вступительную речь. Речь эта была вызвана совсем не торжественностью момента, чтобы его, так сказать, подчеркнуть или обозначить. Совсем нет. Просто Дарион пытался собраться с мыслями прежде, чем озвучить решение, которое далось ему совсем нелегко, — мы здесь и так задержались больше, чем нужно, но... — и он начал вкратце пересказывать произошедшие события.
Мартин же его совсем не слушал, да и не хотел слушать. Ему вдруг стало как-то совсем все равно, что сейчас решит командир. В голове, в душе было пусто.
— ... поэтому послание, — сотник поднял свиток вверх, — нужно как можно быстрее доставить в форт и рассказать о том, что здесь произошло. Кому-то необходимо выехать прямо сейчас, а остальные...
— А остальные пойдут обратно пешком... — пробурчал Дин.
— Не волнуйся, ты точно поедешь, — ровным голосом проговорил Дарион. — А чтобы ты не заблудился, с тобой поедут Гарет, и Мартин. — Рыжий воин кивнул, и сотник протянул ему свиток. Мартин обернулся, услышав свое имя, и, подойдя ближе к товарищам, встал рядом с Хассом.
— А почему ты сам не хочешь доставить послание? — спросил Гарет, принимая свиток из рук Дариона.
— Не могу, — все тем же ровным голосом ответил сотник. — Потому что сейчас я в форт не вернусь... не могу вернуться.
— Как это? — Ульрих удивленно поднял брови. Остальные вопросительно уставились на Дариона с широко раскрытыми глазами.
Сотник нервно провел ладонью по волосам, потом облокотился на свободный от привязи поручень и стал смотреть на реку.
— Когда Теодор... — он вдруг запнулся, и его спокойный до этого голос прозвучал как-то сипло, произнося имя старого воина. Он нервно сглотнул, зажмурился на несколько секунд и продолжил уже своим привычным ровным голосом. — Я задумался над его предсмертными словами. Ведь он был прав, мы должны были сделать все, но уберечь послов. В лепешку расшибиться, но выполнить то, для чего нас послали. — Он повернулся в сторону воинов. — Воскресить монстара Бертрана и Теодора я не могу, но попытаться спасти Бийона я должен.
— По-моему, он с ума сошел с ума, — Ульрих сплеснул руками. — Что мы могли сделать? Их было раза в три больше. Мы сами еле живы остались!
— Вот Каргент и те маги знали, что делать, — сотник внимательно посмотрел в глаза Ульриху. — Они до конца боролись, они сделали все, что могли.
— Сделали, — Ульрих кивнул, — конечно, сделали, поэтому Каргент сейчас лежит там, у камня, а от магов остались только кучки пепла да медальоны.
— Я вам сейчас открою страшную тайну, господин Халенхагер, но солдаты иногда умирают. И стрелки и копейщики — все! — Потом Дарион оглядел товарищей. Взгляд его был уверенным, но Мартину показалось, что промелькнула в нем какая-то усталость. — Если бы Каргент был жив, он бы меня поддержал.
— Каргента и магов в охрану послал сам король Эльберт!
— А какая разница? — сотник нахмурился. — Какая разница, кто послал? Это сути дела не меняет. Нас в охрану послал комендант, так что же теперь, можно выбирать, выполнять приказ или не выполнять, так что ли?
— Нет, конечно... — Ульрих смутился. — Но все равно, это безумие! Зачем сейчас рисковать? Давайте вернемся в форт, доложим обо всем, а потом, если будет приказ, отправимся за послом. Ведь так же будет правильней? — Он вопросительным взглядом обвел товарищей, но те пока молчали, очевидно, ожидая, чем же закончится неожиданный диалог командира и стрелка, чьи аргументы окажутся весомее?
— А приказ уже был, и довольно четкий — сопровождать послов до границы и обратно. Мне этого достаточно, и я этот приказ не выполнил, поэтому и не могу пока вернуться в форт. Что я коменданту скажу? Вот ты, — он снова посмотрел на стрелка, — что скажешь, когда у тебя Торвальд спросит "почему вы, господин Халенхагер, один из лучших стрелков в форте, умница, герой, задание не выполнили? Где послы Его Величества?"
— Ну-у... — Ульрих почесал макушку.
— Вот и я не знаю, что сказать, — не стал дожидаться ответа Дарион. — В общем, я отправляюсь за монстаром Бийоном. В такой ситуации я приказывать не могу... но...
— Да, о чем тут разговаривать? — Гатт шагнул вперед. — Ни просить не надо, ни приказывать — я с тобой, сотник. — Дарион кивнул, а Гатт развернулся к товарищам. — Он прав, монстара нужно спасти, иначе нам дороги нет обратно.
— Да что ж он вам, родственник, что ли? — хмыкнул Ульрих. — Что ж вы все заладили "монстар, монстар"?.. не правильно все как-то. — Он нервно покачал головой. — Не вернуться в форт сейчас — это ж форменное дезертирство... трибунал!
— Возможно... но победителей, как говорится... и не в родстве дело, а дело в долге и в ответственности.
Ульрих махнул рукой.
— Да, делайте, что хотите!
Гарет подошел к брату и положил руку ему на плечо.
— И я с вами. Да и куда я без брата.
Сотник перевел взгляд на Хасса.
— А ты, что скажешь?
Хасс стоял, скрестив руки на груди, и внимательно следил за разговором.
— Не скажу, но спрошу, а где ты собираешься искать посла?
"Вполне законный вопрос, — подумал Мартин. — Похитители записку с точным местом не оставили".
— Думаю, что искать нужно в Столице — в Ордвуде! Бийон, наверняка, где-то в казематах под королевским замком.
— Это всего лишь предположение, — веско заметил маг. — А если его там нет, что тогда?
— Тогда я найду того, кто знает точно.
— Хорошо. Другой вопрос: как ты собираешься пробраться в замок? Помимо стражников вперемешку с боевыми магами в замке есть еще и охранные заклинания!
Дарион нахмурился. Казалось решимость его поугасла после слов мага.
— Хасс, ты ведь меня без ножа режешь!
— Я просто пытаюсь понять, что из себя представляет эта затея: форменное самоубийство из, безусловно, благородных побуждений, или четко спланированное предприятие?
"Мда, Хасс прав, конечно, нахрапом королевский замок не возьмешь — это смешно даже, и тайком не проберешься — там и в мирное время стражников, наверняка, ползамка, а сейчас так и говорить не о чем... а с помощью магии... если Хасс откажется, то и магии никакой не будет, на мою надежды, откровенно, мало... — И тут вдруг Мартин осознал, что он вроде уже и согласился с затеей сотника. — Нет, так не пойдет! Я еще ничего не решил! Или решил..."
Дарион вновь уставился немигающим взглядом в мерно бегущую Межевую речку.
— Порталом внутрь замка не попадешь, тут ты прав — не пустят охранные заклинания чужие души. Значит, нужно проникнуть в замок обычным путем. Идти нужно перед рассветом, тогда самый крепкий сон, — он хмыкнул, — охранники везде одинаковые, все вздремнуть любят. Тюремные камеры, наверняка, находятся под замком, значит... — он не успел договорить.
Вода в речке по обе стороны от моста вдруг стала пузыриться. Сотник отпрянул и попятился назад к товарищам. Над бурлящей водой, как пар над походным котелком, когда Дин готовил свои похлебки, начал подниматься плотной стеной густой туман. Дин, бубня невнятные ругательства, выставил вперед копье. Рыжие братья и сотник, продолжая пятиться назад, рванули из ножен мечи. Мартин оглянулся на мага. Тот уже сжимал в правой руке рукоять клинка, а на левой ладони его пульсировала огненная сфера. Туманное облако все выше и выше поднималось над водой, словно вырастая из нее, и под шум бурлящей воды и слабый гул чего-то скрытого от человеческих глаз, продолжало увеличиваться в размерах. В какой-то момент все стихло, и облако, оторвавшись от поверхности воды, медленно двинулось в сторону воинов.
"Неужели опять?" — подумал Мартин, доставая из ножен меч. Воины, словно по команде, встали в круг спина к спине, ощетинившись выставленным перед собой оружием. Призрачное облако разом окутало их, но... ничего не произошло. Ровным счетом ничего! Туман был самым обычным — густая невесомая масса, сырая, влажная, заставляющая делать глубокие вдохи и при взгляде сквозь которую очертания предметов становятся размытыми. Вот только возник он как-то неправильно.
Тем временем, облако, оставив воинов в напряженном ожидании, продолжило свое медленное движение в сторону места недавнего сражения. Мартин же про себя отметил, что ветер дул совершенно в противоположную сторону. Воины выстроились в линию, обратив лица к загадочному туману. Облако вдруг остановилось над телами погибших фрайландцев, заполонив весь злосчастный отрезок дороги. "Ну же, ну... — мысли пульсировали в голове Мартина, пытаясь войти в ритм с бешеными ударами сердца. Он ждал. Чего? Что из тумана сейчас начнут выходить ожившие трупы погибших воинов, а, может, и новые силы фрайландцев, отряды магов начнут метать в них огненные шары, или же выползут им навстречу кошмарные твари, вроде гершина, и заклацают своими огромными клешнями... Он вглядывался в рваное туманное облако, и его фантазия, подстегнутая гнетущим ожиданием, рисовала в непроницаемой серой пелене ужасные картины. — Ну же, ну!"
Облако растеклось, расстелилось по дороге и застыло. Через несколько секунд воины увидели, как серая густая масса начала розоветь. Раздался негромкий треск, и из тумана вверх к облакам взметнулись несколько кривых красных молний. Туман стал медленно рассеиваться, открывая взглядам удивленных воинов знакомый невеселый пейзаж — грязная дорога, трупы и лужи крови. Казалось, ничего не изменилось. Воины громко выдохнули и зачехлили оружие.
— Проклятые элементалисты, — буркнул Дин и, наклонив голову, сплюнул. — Тьфу! Демоны им в... — вдруг он запнулся на полуслове, не успев досказать, куда именно он послал бы демонов южным соседям, и удивленными широко открытыми глазами уставился на тело фрайландца, лежавшее в нескольких шагах от него. Только был это уже не совсем фрайландец... точнее даже — совсем НЕ фрайландец. — Смотрите! — крикнул он, указывая пальцем в сторону мертвого воина. Товарищи резко обернулись на выкрик.
— Чего там?
— Смотрите! — теперь уже полушепотом повторил здоровяк. Перед ними, распластавшись на грязной земле в луже собственной крови, лежал, облаченный в серый нагрудный панцирь, самый, что ни на есть, настоящий... эльф — прекрасно сложенный, подтянутый, он держался ладонями с тонкими изящными пальцами за рану в боку, оказавшуюся для него смертельной.
Мартин оглядел дорогу — все остальные тела преобразились подобным образом, и теперь поле недавнего боя было покрыто трупами эльфов, тех самых из сказок и легенд, которые рассказывали ему, и еще тысячам мальчишек по всей Маакере. Хасс подошел ближе и наклонился над телом — остроухий, белобрысый эльф смотрел на мага остекленевшими, но по-прежнему ярко-зелеными глазами. Сомнений быть не могло. "Это что же получается, мы с эльфами сражались? А как же тогда?.. Снова магия! Чужая магия скрыла от нас истинные лица напавших! Но зачем? Хотя, нет, "зачем?" как раз понятно, но вот почему заклятье спало именно сейчас?" Мартин услышал, как маг, ощупывая лицо и уши мертвого эльфа, что-то негромко забубнил себе под нос, что-то вроде "он был прав..." и "я, дурак, не поверил...". Вдруг он резким движением выпрямился и отскочил назад. Тело эльфа начало в буквальном смысле таять — прямо на глазах изумленных воинов оно становилось прозрачным, будто растворяясь в воздухе, подобно недавнему чудесному туману, и уже через несколько секунд на земле остались одни лишь доспехи и одежда. Даже лужа крови испарилась. Мартин огляделся — ни одного трупа нападавших не осталось, исчезли все!
Хасс задумчиво почесал затылок.
— Ладно, сотник, я с тобой. Похоже, здесь все не так просто, как мы думаем... Что ж, попробуем разобраться, раз уж нас первых ЭТО коснулось.
— Разобраться, — хмыкнул Ульрих. — Не нашего это ума дело разбираться. Мы кто? Мы — солдаты! Всего лишь сол-да-ты!
Дарион покосился на стрелка, но ничего не ответил. Потом он повернулся к магу.
— Хорошо. Значит, пойдем вчетвером. А Мартин, Дин и Ульрих пусть возвращаются в форт и доставят послание. Гарет... — он кивнул рыжему воину, и тот полез доставать свиток из-за пазухи. Вдруг Дин выпрямился и, опираясь одной рукой на свое копье, другой деловито подбоченился.
— Почему это вчетвером? — пробасил он. — Я тоже с вами!
Дарион устало поднял глаза вверх и покачал головой.
— Ну, ты-то куда с такой раной? Нет, решено, возвращайся в форт и без разговоров!
— А что рана? — взвился здоровяк. — Кому она мешает? Вот мне она не мешает! Я и бегать могу и вообще. — Он опустил копье на землю и демонстративно, быстрым шагом заковылял прочь от товарищей, кривясь и стискивая крепче зубы каждый раз, когда становился на раненную ногу. Пройдя с десяток шагов, он вернулся обратно.
— Ну, вот, видите, все же в порядке! — сказал он самым бодрым голосом, на какой был способен. Было заметно, что кровавое пятно на его повязке значительно увеличилось в размерах после этой "пробежки".
— Дин... — сотник внимательно посмотрел в глаза здоровяку, но тот не унимался.
— Да, я с вами пойду! Пусть магичек назад едет, зеленый он еще для таких дел, — Дин оглянулся на Мартина и ухмыльнулся, — и Ульриха с собой заберет, а то совсем струсил наш герой-стрелок!
"Это я значит зеленый, — зло подумал Мартин. И хотя, по сути Дин был прав — Мартин провел в стенах форта всего-то чуть больше недели, но ведь и пережить ему за это время пришлось не мало, да и сказано это было таким обидным тоном. — А кто ж тебе, дубина, шкуру-то спас?"
Похоже, что на слова здоровяка обиделся не один Мартин. Ульрих, раздувая щеки от негодования, всплеснул руками.
— Это я струсил? — выкрикнул он. Глаза его сузились, а лоб покрылся мелкими морщинами. — Да ты... да я...
— Точно струсил! — с веселым смешком повторил Дин и, повернувшись к Дариону, быстро подмигнул, мол, уболтаем сейчас стрелка нашего, однако сотник следил за происходящим совершенно равнодушно, чего нельзя было сказать о Хассе. Маг хитро прищурился и задумчиво почесал макушку. Между тем стрелок, не унимался и, эмоционально жестикулируя, доказывал, что Дин дурак, а он, Ульрих, вовсе-то и не струсил, на что здоровяк только весело хихикал и отпускал довольно глупые шуточки, которые, тем не менее, казалось, возымели должный эффект.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
