Мертвые люди (часть2)

— Что мародеры не могу добыть?

— Могут и даже добыли. Только некому их сортировать, — она помассировала веки пальцами, — у меня два помощника, а работы на целую поликлинику.

Повисла неловкая пауза, я не знал, что ей ответить, утишать как-то глупо, ободрить это сейчас точно не для меня. Кто бы меня пожалел.

— Придет веря, разберетесь, — отзвучал единственное что пришло в голову.

Уже в дверях она спросила.

— Это не ты случайно, мужику руку отрубил?

— Я, — неуверенно ответил.

— Хмм. Как догадался что делать?

— В брошюре вычитал что белорусы привезли. Он как жить будет?

— Скорей да чем нет, но опасность миновала, если бы не вирус, то точно помер, а так с усиленным иммунитетом есть шанс. Давай тогда так, — она открыла шуфлятку в столе, достала блокнот со множеством цветных вкладок, — опиши мне сам процесс с привязкой к временной шкале.

Кто бы знал, как мне ни хотелось сейчас разговаривать, и что-то вспоминать. Все остаток дня только этим и занимаюсь. Хотел предложить перенести разговор на завтра, но понял, что с утра желания точно не прибавиться, а скорей наоборот. Да и скоро Михалыч приедет. Уселся, напротив, на жесткий стул, еще советских времен, провел ладонью по щетине, вздохнул и начал рассказ. Пока мы разговаривали, она согрела воду в электрическом чайники, ведать в подвале работает генератор, и она не брезгует пользоваться подобной роскошью.

— Это вам зачем? — под конец разговора поинтересовался я.

— Для статистики, и научной работы.

— У нас что кто-то пытаться вывести вакцину? — в шутку спросил я.

— Да. Все сделано на коленке, но это хоть что-то.

— А подробней можно?

— К сожалению вакцину делают не у нас, и даже не в нашей стране, а в одном Российском центре. Узнала я это через третьи руки, но верить информации можно. Ведёшь ли какое тут дело, вирус вроде и простой, выводи антитела да делай сыворотку, но есть маленькая загвоздка, этот вирус заменяем нам иммунную систему, и живуч до жути. Оттого и мертвяков поднимает. Если полностью убить вирус, то и человек умрет, но потом один хрен восстанет, — грубое слово резануло слух.

— Ну СПИД вроде имунку убивал на раз, — наверное, из-за усталости ляпну я откровенную глупость.

— Эй молодость, — она усмехнулась, ставя, заново чайник, — этот вирус уникальный он вылечивать даже рак на последней стадии, как и чуму, с чахоткой. Но ты не переживай, подвижки есть, еще пару лет и будет нам лекарство.

А я уже было простился с прошлым миром, а он вон борется, за свое существование, будем надеяться, что выкарабкается.

— А что там насчет мутантов?

— С кем? А морфы, — она плотно сжала губы, и отвела взгляд, что-то утаивает.

— С ними, с ними, — я чуть надавил на нее.

— Мне не известно, — резко выпалила она, — вам кажешься пора.

Я поблагодарил за помощь, вышел на улицу. Что же она явно что-то знает, но говорить по каким-то причинам не может, возьмем на заметку, и при случае будем выколупывать сведенья.

На ступеньках столкнулся с мужиком в дутике, я вознамерился пройти мимо, он дернул меня за рукав.

— Какого? — зло рыкнул я, лимит любезности закончился еще при пинании ногами, а остаток вечера только усугублял положение.

— Извини. Это... — мужик замялся, — ты это прости меня что я тебе тогда ногами, — он тараторе словно боялся, что кинусь на него с кулаками, — понимаешь мне показалось что ты его того... убиваешь. А потом...

— Забей, — выслушивать извинения не капле не хотелось, мне бы поседеть, а лучше полежать. Вот и Михалыч уже фары включил, получается ждал пока выйду.

— Короче за мной долг, за брата. Я это не шучу, обращайся если что.

— Хорошо обращусь, — буркнул я, нисколько не заботясь, услышит меня или нет.

Я еще забирался на сидение, как Михалыч недовольно пробухтел.

— Что так долго?

— Давай без нотаций, а? — чувствую, что виновен, но состояние просто жуть.

— Давай без давай, давай, — машины резво вывезла нас на дорогу и через минуты две я, кряхтя, выбирался наружу.

Наконец-то спать, доковылял до бани кое-как помылся, и только затем валился в душную кухню. Бабка сидела за столом, сцепив руки, лицо какое-то отстроенное, словно она была где-то далеко и возвращаться в реальность не хотела. Когда захлопнул дверь, старушка вздрогнула, и просипела.

— Сегодня сам готовь, болею я.

Есть не то чтобы хотелось, но надо, ща супа наверну и все в кровать.

— Слышь. Да брось ты эту кастрюлю, достань из холодильника бутылку.

Тьма наступала стремительно, словно боялись, что не успеют, захватить мир, и солнце отметит все законы физики снова взойдёт на небосклоне. Ведь один закон, уже отмене мертвый встаю чтобы продолжать жить. Я зажег керосинную лампу, стоящею на столе, извлек бутылку водке их холодильника, рядом стояла тарелка с салом и хлебом, немного поколебался, достал и их. Поставил все это богатство перед Марией Петровной сам сел, напротив. Ужинать все же не буду, что-то подташнивает.

— Что смотришь наливай, — я быстро разлил, — пей.

— Не пью, — впервые я пошел наперекор указанию бабки.

— Я сказала пить, — зло рявкнула она даже водку чуть расплескала. А вот и нет бабушка я против принципов не пойду.

— Хорошего человека помянуть надо, — впервые я услышал в голосе бабки горечь, да такую что у самого ком в горле встал.

— Я и без водки помину.

Она резко выпила, я решил, что тут лишней, ушел в комнату. Разделся неспешно нашел нужное лекарство в сумке, принял что указано, вроде, чуть полегчало. Посидев на диване понял, спать не хочется, выронил из кулька, привезённого из библиотеки первую попавшеюся книгу. Подвинул поближе керосинную лампу, попахивает от нее.

"Вечера на хуторе близ Диканьки".

Но дальше первого абзаца не пробился, голову заполонили мысли о последний событиях.

* * *

Проснулся от удара холодной водой в лицо, вскочил злобно фыркая и ругаясь, заслоняя глаза от яркого света фонаря. Не зная, как поступить толи кинуться с кулаками на злодея, толи сигануть в окно, рефлексы включились мозг еще только пробуждался.

— Чего матюгаешься, — послышался старчески голос из темноты.

— А ты чего обливаешься? — без всякого уважения зарычал я, понимая, что мой обидчик Мария Петровна.

Когда человека будят таким образом, он имеет право на грубость. Схватил майку со спинки стула, обтер лицо, в ожидание ответа.

— А ты мне не хами, годами еще не вышел. Оделся и на выход, там тебя твои пьянчуги ждут, — даже в моем, мягко говоря, не очень хорошим настроение было понятно, что лучше промолчать, иначе можно нарваться на более крупные неприятности.

Зажег свой фонарик как мог быстро оделся, прихватил оружие, похлопал по карману вроде все взял. А нет не со всем, лекарства, кинул таблетки что принимал с вечера. Будить просто так среди ночи никто не станет, потому и собрался по-боевому. Башка ватная, никак не могу проснуться, еще и ребра постоянно отзываться болью при любом неправильном движении.

На улице напротив дома стоял УАЗик, мотор заглушен только одинокий огонек от сигареты то разгораться, то потухает в тишине.

— Михалыч что за на фиг? — ежась, от прохладного ветра спросил я.

— Грузись, по ходу расскажу, — сонным голосом опросил старикан.

УАЗ охотно завелся, дернулся и неспешно покатился по улице, освещая дорогу ближнем светом фар.

— Короче дело такое. Если не хочешь участвовать, то сразу скажи, и можешь быть свободе, — знать бы в чем участвовать для начала, а там уже и выскажусь, похоже, Михалыч еще спит раз забыл сказать, что происходит, — дело такое. Сегодня поутру будем ликвидировать большую банду. Из тех ребят, что ты опознал, — теперь я точно в деле, — будем действовать силами внутренней безопасности, тихо осторожно, ибо есть мнение что кто-то из местных сливай информацию бандитам. Поэтому все надо сделать без шума и пыли, под покровом ночи и как можно быстрее. Ты это не дрефь никто тебя в первые ряды не пустит, нас на прикрытие оставят.

— Да я и не дрефю, — неуверенно сказа я.

— А надо бы, — определился бы он в своем мнении, — В общем, приедем на место там все объяснят.

Подъехали к красному одноэтажному зданию, находящемуся возле заброшенной кочегарки, что когда-то отапливал трехэтажки неподалеку. Здание по всей видимости, давно заброшено, вокруг кусты да сорняки, некоторые окна все еще забиты досками. Кроме нашей вокруг машин не было. Конспираторы блин. Вылезли из УАЗА, я поправил сайгу, и тут же пристала жаба, очень не хотелось тратить свои патроны, их и там мало. Но сразу загнал земноводное в темный чулан сознания, ведь благое дело делаем нечего тут квакать.

Михалыч аккуратно отварил дверь, проскользнул внутрь, я следом. В коридоре нас встретил плечистый парень в маске, с маленьким автоматом наперевес, вроде, МР5, но ручаться не буду.

— Мы это, шестнадцать красный, — парень хмыкнул и отошел в сторону, ну да мы для него дилетанты. Нас уже и по командам поделили, надо бы расспросить, как только куда-нибудь приткнемся.

В небольшом холле, за партой сидел смутно знакомый мужик, под светом лампы листая большую тетрадь, одет так же, как и первый, и полувоенную форму. Михалыч снова обозначил нас, мужик прошуршал листами, после прохрипел.

— Третий кабинет.

Опа. Да это же Серега, который вместе с Яной в доме прятался. После того как приехали в поселения виделись пару раз, крепко здоровались, спрашивали, как дела, и все. Он явно меня не узнал, а я не спешил себя опознать. Зачем? Еще с прошло жизни не люблю, когда, встречаешь старого знакомого, с которым связывает только общее прошлое. Вот так здороваешься, обещаешь встретиться, выпить пиво. В итоге ничего. Оба лицемерят. Так что незачем.

Зашли в указанное помещение, там сидело пять человек, все хмурые, заспанные, на наше приветствие, только похмыкали в ответ. В центре стояла лампа, слабо освещая комнату. Сразу возле дверей наткнулся на ящик, присмотрел, энергетик это чтоб не уснули, взял одну, подумал и прихватил еще две. Пшик от открытой банки громко разнеся по помещению, но никто не повернулся. Присели возле окна, чуть в стороне от остальных.

— Слушай, а где Петр?

— А он с силовиками что-то мутит. У него боевой опыт иметься он там больше пригодиться. Так что мы с тобой вдвоем, — он хлопнул меня по плечу.

— Понятно, ну тогда выкладывай все что, знаешь, — потребовал я от напарника.

Коляна опять не позвали.

— Слушай, — заговорил он полушёпотом, — про эту банду знали давно, только найти не могли, засели они в другом регионе. Ну и у начальства есть мысль что бандюгам кто-то из наших информацию сливает. Скорей всего из низов, оттого сейчас операцию полутайно и удалось организовать. Крысу так еще и не вычислили. Так вот несколько недель назад, приехали мужики, вежливо попросились пожить в посёлки. А история проста, мол пытали сами, не вышло, решили прибиться к поселку. Вот только выглядело это все странно, двадцать мужиков, ни жен и детей. Потом пытались отбрехаться, мол так вышло что собрались только мужиками, бабы померли от тяжелой жизни, ну а дети как-то не прибились. Что-то, как-то так. В общем, съездили наши глянули как они живут, тут неподалеку, все вроде нормально и с рассказом совпадает, вот только выглядело все как-то картона. Главный хотел было послать их куда дальше, но тут встрял Константин, мол мне люди толковые нужны. Мне думается они сразу к ним ехали, только чтобы внимание лишние не привлекать, с начало к Главному пошли. Так они к нам и прибились бы даже твои рассказы не помогли бы, только Главный, — тут он замялся, — в общем, поймали одного да спросили с пристрастием. Он раскололся, сдал главную базу. Они под Гулбаными засели, в дачном поселке. В общем, они там у себя устроили рабовладельческий строй. Наши могут и краски конечно сгустить, но все же

Ни хрена себе картинка маслом. Если Главный не пошел в ва-банк, с взятием "языка", мы бы пригрели у себя отморозков. А это по любому вылилось бы в гражданское столкновение, а там много горя и крови. И еще этот Константин Сергеивеч, воду мутит. Знал он про банду? Мог. Но опять же есть шанс что, просто, искал себе силовиков, в противовес Главному. Хм если я до кумекал, то и там наверху все поняли, отсюда и действия. Все всё понимают, но морды кирпичам. Политиканы.

Михалыч машинально, достал пачку, подкурил одну сигарету, глубоко и с наслаждение затянулся, выпустил клуб дыма продолжил.

— Вот Главный и придумал ударить по отморозкам. Часть сидит на фальшивой базе часть за рабами присматривает. Вот мы и будем уничтожать тех что у нас прячутся, Сарги еще утром уехали валить Гулбанских. Ударим одновременно чтобы не смогли договориться по рации. Мы ополченцы на кордоне постоим, посмотрим, чтобы какая-нибудь мразь не проскользнула.

— Эй мужик угости сигаретой, — послышался голос справа.

— Бери, — Михалыч слегка подвинул пачку на парте.

Тень рядом шелохнулась, послышался скрип старого стула, рука в перчатках взяла пачку.

— Я две возьму, — пауза, — и другу.

— Кури сынко, кури.

Замолчали, только шум одежды да громкие зевки, а я погрузился в раздумья.

Тот что еду воевать не пугало, даже мандража пока не было, не осознаю я беду, когда приедем тогда думаю начнётся. Да и на передовую меня не пустят. Зато внутри было небольшое облегчение хоть сколько-то тварей уничтожим, жить станет чуть спокойнее. Ко всему прочему дьявольски хотелось спасть, даже энергетик не помогал, тело ныло и сопротивлялось всякой нагрузки, ноги словно после марш-броска гудят. Очень хотелось лечь, и забыться, а не ехать куда-то там. Но чувство долга довлело над всем.

Через минуты пять пришел сутулый мужик в военной форме, заросший почти до глаз бородой. И без приветствия стал вещать, по какому поводу мы тут собрались. Говорил отрывисто и сумбурно, больше налегая на патриотические чувства к поселению, чем на тактические задачи. Вообще-то, мне думалось что подобный брифинг проводят только для глав групп, а уже те потом доносят нужные сведенья до подчинённых. Но то ли места не было, то ли просто командующим было наплевать кому говорить, а может, я просто ничего не понимаю. Когда он ушёл, поинтересовался у Михалыча.

— Ну а теперь для особо одарённых быстро и сухо, что нам делать?

— Тебе же пять раз сказано было, — не пойми с чего разозлился старикан, — мы второе кольцо оцепления, ловим тех, кого не добили.

— Чего рычишь понял я, понял.

— Мужики я походу с вами, — послышалось откуда-то из мрака, — вы же шестнадцать красные?

— Мы, мы. Я Михаил — это Игорь, — свет лампы показал силуэт, затем шум ножик стула по линолеуму, и мужик, тяжко рухнул на стул.

— Я Мечеслав, — вот это имя, прям герой.

— Белорус, что ли?

— Не, я коренной, батя с тех мест. Ты, стало быть, за старшого у нас?

— Я. Тебе тоже в курс дела водить?

— Да не я все слышал и не раз, — он закинул руки за голову и стал раскачиваться на стуле, — тут всех по тройкам делят, меня значит, сначала к одиннадцатым приписали, потом туда напросился их корешь, вот к вам и отправили.