Недостаточно хороша

Я хорошела с каждым днем. Уходили припухлые щеки, обрисовывалась линия скул, в вырезе блузок обозначился контур ключицы. Я заметила, что Игорь начал относиться ко мне чуть иначе.

Раньше, при разговоре он смотрел в мои глаза, внимательно, с полуулыбкой, будто для него нет ничего важнее в данный момент разговора со мной. Я всегда таяла от его способности заставить меня почувствовать себя остроумной и сообразительной. В последние же несколько дней я впервые заметила, как его взгляд блуждает вниз к губам. Я покраснела, сердце отчаянно забилось, но внешне я ничем не показала, что заметила его внимание.

Он смотрит на губы, значит думает о поцелуе!

После расставания со Стасом мы очень сблизились с Игорем. В первое время я нуждалась в утешении, а Игорь чувствовал себя виноватым за то, что спровоцировал ссору и старался меня поддержать. Потом, как-то получилось само собой, что мы стали заниматься вместе.

С ним было удивительно легко общаться. Чем больше я узнавала Игоря, тем больше он мне нравился. Меня ужасно тянуло к нему на уровне бессознательного магнетизма. Если в самом начале он казался мне симпатичным, то теперь мне в нем нравилось абсолютно все — налет щетины на щеках, длинные ресницы, полноватые губы, литая накачанная фигура. Я сравнивала других парней с ним — и те проигрывали. У нас появились собственные шуточки, непонятные никому другому. Если я не проводила вечер у него за учебой, то он звонил мне, и мы говорили часами о разных мелочах, словно лучшие подруги. Я ждала этих звонков словно наркоман. Игорь украсил мою жизнь красочным фейерверком.

Самое интересное, что Максим молча принял присутствие Игоря. Он не отдалился, не закрылся в свой кокон, не уступил место рядом со мной. Да, ему многое не нравилось, я это чувствовала. Особенно он страдал от назойливого внимания девушек к Игорю — те то и дело протискивались мимо Максима, роняли на него шарфы или задевали объемными рюкзаками. А отношение Максима к самому Игорю?

Если я ждала недовольства или ревности, то ничего такого не было. Дело в том, что и полено не останется равнодушным к обаянию Игоря. Тот всегда относился к Максиму с предельным уважением и корректностью. Максим вообще ценил в людях вежливость, а после того, как мы начали изучать материал втроем, он сполна оценил преимущества Игоря.

Мы идеально дополняли друг друга в учебе. Игорю легко давалась биология, он обладал фотографической памятью, и все сложные реакции органической химии в его голове занимали свои отдельные полочки. К тому же, он мог объяснить материал лучше и доступней любого преподавателя.

Я хорошо понимала математику. Не могу сказать, что мне давалось легко интегральное и дифференциальное исчисление, даже наоборот. Я ничего не понимала на лекциях, потом дома при свете неоновой лампы потихоньку разбирала нагромождения уравнений и доказательств. Забрасывала вопросами несчастного аспиранта до потери пульса, посылала электронные письма профессору с найденными несоответствиями. Зато после этого трудоемкого процесса я с легкостью могла объяснить теорему Больцано― Вейерштрасс даже Борису.

Максим же выделялся трудолюбием. Вечерами, когда голова уже не думает и хочется чего-то вкусненького мы с Игорем могли забыть об учебе, обсуждая последний боевик, но Максим всегда был на страже. Благодаря ему мы сдавали все работы вовремя, повторяли материал за прошедшую неделю и готовились к следующей.

Кирилл частенько присоединялся к нашим посиделкам. Он вообще старался быть поближе к Игорю и во всем ему подражать. Когда Кирилл был рядом что-то в динамике нашей троицы нарушалось и нам уже не было комфортно. Кирилл слишком серьезно воспринимал шутки, внимательно, с болезненным интересом наблюдал за моими разговорами с Игорем. Пару раз он пошутил на тему — 'вы чего, встречаетесь?'

Игорь ответил молчанием, было очень неудобно.

Ане я старалась про Игоря рассказывать поменьше. Она всегда меня поддерживала, но я кожей чувствовала, что Игорь ей не нравится, поэтому я выходила говорить с ним на кухню или вовсе на улицу.

― Смотри, ― однажды сказала она. — Я его просто не понимаю. В моем представлении о мужчинах, если девушка тебе нравится, то нужно за ней активно ухаживать. Если нет, то пожалуйста будьте друзьями сколько угодно, но только пока ни одна из сторон не заинтересована в большем. В вашем же случае ежу понятно, что он тебе нравится.

― И нисколько не понятно, ― надулась я. — Я к нему ни разу на шею не вешалась.

― Ну так повесься! Проверь, как он отреагирует.

Я фыркнула. С одной стороны, ужасно хотелось, наконец, поцеловать его, обвить шею руками и исполнить то, о чем мечталось уже несколько месяцев. С другой стороны, было ясно как день, что этого я не сделаю никогда — слишком боюсь его потерять.

Поэтому я была очень довольна тем, что между мной и Игорем частенько сидел Максим. Его присутствие убирало напряжение, ставило четкие границы общения. Ничего слишком личного, разговор вокруг учебы и только.

Недели различных диет сменяли одна другую. Мы с Настастьей пришли к выводу, что для меня лучше всего работает все-таки рацион, основанный на белках. Очень обидно, но стоило ограничить себя в мучном, как килограммы улетучивались.

За два с половиной месяца я похудела на семь килограммов. Старая одежда не просто стала свободной, а сидела мешком или спадала, пришлось покупать новую ― на размер меньше. Странно то, что из зеркала на меня все еще смотрела полноватая уставшая девушка, правда фигура улучшилась благодаря занятиям спортом. Но определенно еще было что сбросить!

Как я все это носила на себе раньше и почему не думала, что надо что-нибудь сделать?

Первые килограммы ушли легко, к тому же, новая программа питания воспринималась скорей как вызов, а не как диета, но теперь стрелки весов застопорились. На новой встрече оказалось, что я поправилась на двести грамм, хотя мне было намного тяжелее соблюдать все правила и отказываться от соблазнов.

Настасья пересмотрела мои записи, обвела красным неположенные продукты, но их оказалось даже меньше обычного. Я совсем загрустила.

― Знаешь, давай попробуем подтолкнуть обмен веществ. Я где-то читала, интересный способ, может быть у тебя подействует.

Она предложила раз в неделю на ужин есть все, чего душа пожелает в ограничении шестисот калорий.

― Хочешь жаренной картошки, вареного риса или тортика? Пожалуйста, раз в неделю приличная порция отвести душу. Только обещай, что остальное время будешь следить за собой.

Я с энтузиазмом обещала. Жареной картошки хотелось неимоверно, а еще эклеров с заварным кремом или мороженого...

Даже еще одна белково-овощная неделя прошла без затруднения. Я тщательно спланировала разрешенную трапезу. Остановилась на эклерах из замечательной кондитерской в центре Краснодара.

Эклеры были свежайшие, с воздушно-маслянистым кремом и упругой оболочкой. Я съела один, смакуя каждый кусочек, стараясь растянуть мгновение. А потом, отставила второй в сторону расплатилась и ужасно довольная собой вышла прочь.

В умении остановиться вовремя, одержать победу над собой есть своя прелесть, особое наслаждение вперемешку с неукрощенным желанием. На это чувство можно подсесть, да.

Глава 26. Сближение

Второй семестр незаметно подходил к концу. Если в начале года я страдала от неуверенности в себе и на каждом шагу анализировала ошибки, стараясь вести себя осторожно, то теперь я чувствовала себя как рыба в воде. Нашлись люди, с которыми мне было интересно и легко общаться, учеба, пусть и не давалась легко, но приносила свои плоды.

Теперь, глядя в зеркало, на меня смотрела высокая худая девушка с копной черных кудряшек и пытливыми глазами. Нос стал более заметен, но он не делал моё лицо менее привлекательным. Да, не красавица, не модель, но в последний месяц на меня стали обращать внимание парни и это было очень приятно.

В этом суровая правда жизни и главная несправедливость. За три месяца не изменился ни мой характер, ни достижения в жизни. Я осталась той же, нет, это не правда, я стала более нервной, как и каждый человек, который ограничивает себя в еде, чтобы соответствовать навязанным стандартам. Я ненавидела причины по которым я села на диету, но в то же время не могла отрицать результаты.

Мой статус поднялся от некрасивой заучки до симпатичной умницы и между этими понятиями для окружающих была огромная разница.

А еще я решила для себя, что пойду до конца и сделаю всё возможное, но добьюсь улучшенной версии Маши Руслановой. Быть может, в начале нашего знакомства Игорь посмотрел на меня и решил, что я ему не подхожу.

Вдруг я и в правду была недостаточно хороша для него.

Нужно смотреть правде в глаза — полные и неуверенные в себе девушки мало кого привлекают. Но если я стану красивее, спортивней и интересней — то Игорю ничего не останется, как влюбиться в меня.

Я не буду гнать лошадей. Ни в коем случае не буду бегать за ним. Просто понаблюдаю за его реакцией. Я знаю, как смотрит влюбленный парень, я видела пару раз отблески желания в глазах Игоря. Он сам придет ко мне.

Вот мое решение.

Учеба была напряженной. На органической химии приходилось разбираться в реакциях альдегидов, в математике мы проходили все более сложные теоремы, а за заданиями программирования засиживались до поздней ночи в 'аквариуме'. Не знаю, как Игорю удавалось уделить внимание исследовательской работе, но он рассказывал о новом и интересном проекте с профессором Килдышом. Я отчаянно завидовала ему.

У Яны появилась новая страсть — игра на гитаре. Я никак не могла понять, откуда же у других берется свободное время. Два курса на первой сессии она-таки завалила, но отнеслась к этому очень спокойно.

— Наверное, меня отчислят с биоинформатики к концу года. Ну и ничего, я и так хотела перейти на программирование. Закончу степень за четыре года, за мной никто не гонится.

Хотя вела она себя будто бежала от кого-то. Китайский, скалодром, учеба, гитара — когда Яна вообще спала или занималась праздным дуракавалянием? Она мне нравилась, мы дружили, но между нами проходила невидимая преграда — я не могла доверить ей мысли об Игоре, а она боялась говорить мне о своих увлечениях из боязни неодобрения.

В этом смысле с Аней было намного проще, я знала о ней абсолютно всё и принимала ее без всякой оценки. Ну она такая — может сказать, что перезвонит через пять минут и пропадет на два дня. Или пообещает, что обязательно придет на встречу, а потом за пять минут отменит. Я не занималась ее перевоспитанием, а Аня давала мне спокойно дышать, когда я бросала грязную посуду в раковине на три дня.

Когда же Яна поступала странно, у меня руки чесались поставить ее на праведный путь.

Мы не понимали друг друга, но относились к этому лояльно, а если не касаться щекотливых тем, то нам вообще было замечательно проводить время вместе.

Яна заметила, что я похудела и очень похвалила за усердие.

— Я тоже когда-то была полненькой, это было м-м-м... неприятно.

Она показала мне фотографию, на которой ей было шестнадцать лет. На расплывчатом снимке Яна, сидя на диване, закрывалась от камеры рукой. Честно говоря я ее не узнала. Прическа осталась та же — жидкие волосы, убранные в туго затянутый хвостик, глаза живые и смешливые. Но их было не видно из-за выпирающих щек, лицо было круглым, как тарелка с двумя подбородками, а ниже, туго натянутыми спасательным кругами был виден один лишь жир.

— Не люблю на себя такую смотреть, — пробормотала Яна и убрала снимок.

— Тебя не узнать, — наконец ответила я.

— Я очень старалась, чтобы больше никогда такой не быть — Яна помахала карточкой. — Думаю ты знаешь о чем я. Все равно, видишь, ляжки остались крупные. Пыталась два раза марафон бежать, но никаких изменений.

И тут меня будто озарило. Теперь Янины странности стали на свои места — и мешковатый выбор одежды, призванный скрывать вес, которого давно не было, и медлительность движений, свойственная тучным людям. Вот в чем истоки маниакального упорства идти против желаний тела — бесконечный спорт, стремление не поддаваться усталости, способность переносить боль, висеть на стене до конца.

Пусть Яна оставила лишний вес в прошлом, но в голове она все еще оставалась той полной неуверенной девчушкой. Девушка на фотографии не просто страдала от лишних килограммов, она выглядела беспомощной, на грани инвалидности. Представляю, что Яне пришлось перенести, чтобы превратиться в атлетичную спортсменку.

Может быть, именно эта, безумно раздражающая меня, упорность смогла вытащить ее из тела, казавшегося чужим. Понятно, что она ни за что не послушается меня и не сбавит обороты. Только когда сама поймет, что от себя не убежать.

Я крепко обняла Яну, а если бы была смелее, то расцеловала бы ее. Железная сила воли повергает меня в трепет.

Я вспомнила один из наших первых разговоров, когда Яна призналась, что ни с кем никогда не встречалась. Помню, я мимолетно удивилась в чем причина, ведь она такая интересная девушка. Что ж, сейчас и удивляться нечему, если мои лишние десять килограмм превратили меня в невидимку, то ее лишние пятьдесят или семьдесят....

Яна боится парней и это очень чувствуется. Интересно, кто сможет пробиться через стену неуверенности, которую она возвела вокруг себя?

Я проболталась Игорю об увиденном снимке.

— Честно говоря, я о чем-то подобном догадывался. Янка — классная девчонка, я ее обожаю, но она ведет себя, будто пытается доказать что-то.

— Ты знаешь, мне ужасно обидно за нее.

А потом под влиянием момента я, наконец, спросила его о том, что грызло меня уже долгое время:

— Ведь ты бы не обратил бы на нее внимания, если бы она была толстая, как гиппопотам?

— Нет, нет — Игорь даже выставил руки перед собой и отшатнулся. — Я в такие разговоры не вступаю. Вы все красавицы каждая по своему.

— Почему ты скрываешь свое мнение?

— Не скрываю, а научен горьким опытом. Не хочу никого обидеть. Мария― Мирабелла, ну что ты так на меня смотришь? Подумаешь худоба, вот Маргарита может моделью работать, но мне при виде ее хочется спрятаться под стол.

Я прыснула.

— Ну вот, уже лучше. У Маргариты будто натянутая струна внутри, стоит не так слово сказать она тут же вся звенит от возмущения и стремится отомстить.

Если честно, я была того же мнения о Маргарите, но думала, что парни в красивой девушке недостатков не замечают. Да и сам Игорь не без изъяна, раз встречался с Кристиной.

Я так ему и сказала.

— Не суди меня строго. Ну, потерял голову от привлекательной девушки, но ведь быстро пришел в себя, не так ли? Такие как она меня совсем не привлекают.

— А кто же тогда привлекательна для тебя?

— Я уже не знаю, смогу ли найти то, что хочу. А ты? Все еще отбираешь кандидатов по списку?

— О нет, не напоминай мне! Неужели я могла быть такой наивной?

— И по каким параметрам я тебе не подходил, мм?

У меня перехватило дыхание, только бы не понял, что я давно не могу смотреть ни на кого другого.