Добрый Гарри и термоядерный булыжник

— Не будь глупцом, — прорычало лицо. — Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь... или ты кончишь так же, как и твои родители... Они умерли, моля меня о пощаде...

— Эй, алё! Земля вызывает Орбиту, как слышно! — неожиданно для самого себя крикнул я. — Ты вообще меня слышишь или у тебя все мозги поотшибало, а не только ту половину, что ты занемаешь?

— Что?! — прошипело оно. — Да как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? Ну, ладно, твои родители были храбрыми людьми, но они сами виноваты в своей смерти! Сначала я убил твоего отца, хотя он отважно сражался... А твоей матери совсем не надо было умирать... но она старалась защитить тебя... А теперь отдай мне камень, чтобы не получилось, что она умерла зря.

— О, Мерлин! — я хлопнул себя по лбу. — Вот только потом тогда не надо говорить мне, что я тебя не предупреждал. Это же очевидно! Если нет того, кто устроил ловушку, значит, его присутствия и не требуется! Очень оригинально, правда?

Я посмотрел на камень.

— Я отдам тебе эту подделку, но только попробуй потом предъявить претензию мне за свою глупость, — я бросил ему камень. Квиррел со счастливым выражением лица поймал его, но улыбка не долго играла на его лице.

— Повелитель, я не могу держать его — мои руки, мои руки! — профессор с ужасом смотрел как его руки покрываются серой сетью трещин.

— Ты бесполезен, идиот! — хрипло выкрикнул Воландеморт.

-А-А-А-А!

Квиррелл упал на каменные плиты, корчась от боли. Все его лицо тоже покрылось ожогами. А я же его предупреждал. Правильно, зачем слушать ребёнка? Мы же такие умные, такие могущественные, всё знаем, всё умеем... Тфу, а не великий волшебник!

Спустя несколько секунд от профессора осталась лишь горстка праха от которой отделилось тёмное туманное образование и улетело прочь. Без сомнений это был дух Воландеморта. Я присел на ступеньки и стал дожидаться, когда придут те, кто помогут мне выбраться. Кажется, так липкая магическая гадость, всё же как-то повлияла на меня, так как я потерял сознание.

Глава 9. "Конец или только начало?"

Я выныривал из омута беспамятства. Пробуждение было неприятным: я так и не проанализировал полученную информацию. Всё было так запутанно, Квиррел и Воландеморт в одном теле. Каково, интересно, было тёмному лорду? Хреново, наверное. Он при разговоре и двух слов связать толком не мог, но я надеюсь, что он запомнил мои слова. А то что-то мне не хочется остаток своей жизни отбиваться от злобного духа тёмного волшебника.

Я уловил, что надо мной блеснуло что-то золотое. Снитч? Откуда здесь снитч? Я попытался нащупать очки. Без них я терялся из-за наслоения магии и реальных предметов. Наконец, я смог их нащупать, они лежали рядом, я чувствовал это, и одел их.

Моргнул. Картинка прояснилась и я увидел улыбающееся лицо Альбуса Дамблдора.

— Добрый день, Гарри, — произнес Дамблдор. Я уставился на него, пытаясь выработать необходимую линию поведения и быстро сообразил.

— Сэр! — произнес я слабым голосом, пытаясь подняться. — Камень! Это был Квиррелл! Камень у него! Сэр, торопитесь...

— Успокойся, мой дорогой мальчик, ты немного отстал от времени. — Голос Дамблдора был приветлив и спокоен. — Камень не у Квиррелла.

— Но тогда у кого? — взволнованно спросил я. — Сэр, я...

— Гарри, пожалуйста, тихо, — попросил Дамблдор— Иначе мадам Помфри выставит меня отсюда.

Я тяжело вздохнул и огляделся. Я только сейчас понял, что, судя по всему, нахожусь в больничном крыле. Я лежал на кровати, а столик, стоявший рядом с ней, был завален сладостями. Казалось, что кто-то специально для меня скупил, по меньшей мере, полмагазина.

— Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, — пояснил Дамблдор, поймав мой взгляд. — То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. Кстати, я полагаю, что именно твои друзья, Фред и Джордж Уизли, попытались передать тебе в подарок сиденье от унитаза. Не сомневаюсь, они полагали, что тебя это развлечет. Однако мадам Помфри сочла это несколько негигиеничным и конфисковала сиденье.

— Я давно здесь? — перебил я его.

-Три дня. Мистер Рональд Уизли и мисс Грэйнджер будут весьма счастливы, что ты наконец пришел в себя. Они были крайне обеспокоены твоим состоянием.

Ещё бы, я бы тоже был озабочен их здоровьем в этом случае.

— Но, сэр, а как же камень...

— Я вижу, что он волнует тебя больше всего остального. — Улыбка сползла с лица Дамблдора. — Что ж, поговорим о камне. Профессору Квирреллу не удалось совладать с силой камня. Я появился как раз вовремя, чтобы уберечь тебя от его влияния. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся.

— Вы были там?! — воскликнул я. — Вы получили сову, которую послала Гермиона?

-Должно быть, мы разминулись в воздухе. Как только я прибыл в Лондон, сразу стало очевидно, что я должен находиться как раз в том месте, которое я покинул. Я прибыл вовремя и успел уничтожить камень.

— Значит, это были вы, — произнес я, подумав о кукловоде, но всё ещё не мог понять несколько вещей. — Это были вы...

— Я боялся, что опоздал, — признался Дамблдор.

— Да, вы чуть не опоздали, — согласился я, меня до сих пор немного мутило от этого камня.

— Я боялся не за камень, — мягко поправил меня Дамблдор, — а за тебя. Схватка отняла у тебя все силы, и ты едва не погиб. В какой-то момент я даже подумал, что это произошло. А что касается камня, то он был уничтожен.

— Уничтожен? — недоверчиво переспросил я. — Но ваш друг, Николас Фламель...

— О, так ты знаешь о Николасе? — судя по голосу Дамблдор был очень доволен этим обстоятельством.— Ты все разузнал, не так ли? Что ж, мы с Николасом немного поболтали и решили, что так будет лучше.

— Но это означает, что он и его жена умрут, не так ли? — продолжал "недоумевать" я.

— У них имеются достаточные запасы эликсира для того, чтобы привести свои дела в порядок. А затем — да, затем они умрут.

Дамблдор улыбнулся, я же сокрушённо покачал головой. Столько всего за один день...

— Такому молодому человеку как ты, это кажется невероятным. Но для Николаса и Пернеллы умереть значит лечь в постель и заснуть после очень долгого дня. Для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение. К тому же камень — не такая уж прекрасная вещь. Представь себе — он может дать столько денег и столько лет жизни, сколько ты захочешь! То есть две вещи, которые в первую очередь выберет любой человек. Но беда в том, что люди, как правило, выбирают то, что для них является наихудшим.

Приключение? Я бы не сказал, что Воландеморт был рад такому "приключению" или он на что-то намекает? Нужно поразмыслить.

Воцарилась тишина. Я лежал, глядя в потолок и анализировал сказанное. Дамблдор что-то мурлыкал себе под нос и рассеянно улыбался.

— Сэр! — наконец окликнул его я. — Я тут подумал... Сэр... даже если камень уничтожен, Волан... Я хотел сказать, Вы-Знаете-Кто...

— Называй его Воландемортом, Гарри. Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит, — хоть один разумный человек в этом дурдоме!

— Да, сэр. — я поспешно кивнул, мне не терпелось услышать ответ. — Я хотел спросить: ведь теперь Воландеморт будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь он не исчез навсегда?

— Нет, Гарри, — согласился Дамблдор. — Он все еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться... Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должен огорчаться, Гарри, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалил его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться все дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать.

Я попробовал кивнуть и поморщился от боли. Долбанный камень...

— Сэр, есть еще кое-что, что я хотел бы узнать, если вы мне расскажете, — тихо, но настойчиво произнес я. — Я бы хотел знать всю правду...

— Правду... — вздохнул Дамблдор. — Правда — это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь. А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью. Однако я отвечу на твои вопросы — если, конечно, у меня не будет достаточно веской причины для того, чтобы промолчать. Если я не смогу ответить, прошу меня простить: я промолчу, потому что ложь недопустима.

— Хорошо, — я прикрыл глаза, и на этом спасибо. — Воландеморт сказал, что убил мою мать просто потому, что она пыталась не дать ему убить меня. Но я не могу понять, зачем ему вообще понадобилось убивать меня?

На сей раз Дамблдор вздохнул куда глубже.

— Увы, Гарри, на этот вопрос я не могу ответить. По крайней мере, сегодня и сейчас. Однажды ты узнаешь... а пока забудь об этом. Когда ты будешь старше... Я понимаю — наверное, это звучит неприятно. Тогда когда ты будешь готов, ты все узнаешь.

Я понял, что настаивать бесполезно.

-А почему Квиррелл не погиб, когда прикоснулся к камню?

— Философский камень, Гарри, это не просто вещество — это воплощённая магия. Она может дать великую силу, могущество, горы золота и бессмертие, но воспользоваться им невероятно сложно и очень опасно. Камень опасен для владельца и окружающих. Квиррел и Воландеморт не знали этого, поэтому не смогли от него защитится.

Дамблдор замолчал и начал с интересом изучать сидевшую на подоконнике птичку.

-А мантия-невидимка, — спросил я. — Вы знаете, кто мне ее прислал?

— Когда-то твой отец оставил ее мне. А я подумал, что, возможно, она тебе понравится. — Глаза Дамблдора засияли. — Полезная вещь... Твой отец в основном использовал ее для того, чтобы тайком пробираться на кухню в поисках еды. Это было, когда он учился в Хогвартсе.

Мда, вот только с умом ей он воспользоваться отчего не смог. Ладно, сделаю вид, что поверил.

— Сэр, я не понимаю профессора Снейпа. У него просто какая-то мания. Я знаю, что я похож на своего отца, но у него просто что-то не впорядке с головой. Он то заботиться обо мне, но старается досадить...

— Да-а-а... — мечтательно протянул Дамблдор. — Меня всегда забавляло то, какими странными путями порой следуют человеческие мысли. Профессор Снейп не мог смириться с тем, что остался в долгу перед твоим отцом... Я думаю, что именно поэтому он приложил столько усилий к тому, чтобы спасти тебя. Профессор Снейп верил, что таким образом он вернет долг твоему отцу. И спокойно сможет продолжать ненавидеть память о нем...

Я попытался осмыслить услышанное, но видимо у меня от этого что-то в голове перемкнуло, так как я почувствовал сильную головную боль, которая прошла, когда я попытался успокоить свои мысли.

— И, сэр, — осмелился он. — Еще один вопрос...

— Всего один? — улыбнулся Дамблдор.

— Как мне удалось достать камень из зеркала?

— А! — воскликнул Дамблдор. — Я рад, что ты задал этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень — найти, а не использовать, — сможет это сделать. А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не боле того. Иногда мой мозг удивляет меня самого... А теперь достаточно вопросов. Я предлагаю тебе заняться этими сладостями. О! Драже на любой вкус "Берти Боттс"! В юности мне не повезло: я съел конфету со вкусом рвоты. И боюсь, что с тех пор я несколько утратил к ним интерес. Но вот эта конфетка кажется мне вполне безобидной, как ты считаешь?

Дамблдор улыбнулся и закинул в рот золотисто-коричневую карамельку. И тут же поперхнулся.

— Не повезло! — выдавил он. — Вкус ушной серы, не самый приятный на свете, ты не находишь?

На этом он меня покинул. Я с облегчением лёг обратно.

Итак, что мы имеем? Дамболдор говорил правду — это факт. Я внимательно следил за ним и не заметил лжи. Странно. Неужели та хреновина и вправду знаменитый философский камень? Но я же разделил его магическую и физическую суть. Хотя магическая суть мне была неясна. Даже без очов я не смог понять, что это такое, но это было нечто умопомрачительной сложности. И, без сомнения, насыщенное магией. По сути, я держал небольшой кусочек солнца — столько в нём было энергии, но она была запечатана и спокойна. Хотя магическая эссенция просто стекала с него, когда я разделил их магическую и физическую суть. Похоже, что физически, камень запечатывал в себе эту магию, а я чуть было не высвободил её. Дуракам, как видно, везёт — я выжил! Зато, кажется, перегрузился чужеродной магией. Хорошо, что не пострадал, хотя пока слаб, но силы быстро возвращаются ко мне.

К сожалению, но пока ничего конкретного я не могу сказать. Я не стал спрашивать Дамболдора зачем он устроил тот цирк с полосой препятствий — это могло показать, что я несколько умнее, чем мне следует быть. Я чувствую, что Дамболдор не доверяет мне. И дело не в том, что я ребёнок. Он что-то подозревает, но это что-то для меня пока загадка.

Пока что вопросов было больше чем ответов. Я тяжело вздохнул: чувствую, у меня будет увлекательная жизнь.

Мадам Помфри, хозяйка больничного крыла, была очень приятной, но весьма строгой женщиной.

— Ну пожалуйста, всего на пять минут, — умоляющим тоном произнес я.

— Это исключено.

— Но ведь вы пустили ко мне профессора Дамблдора...

— Разумеется, но это совсем другое дело, ведь профессор Дамблдор — директор школы. А сейчас тебе нужен отдых.

— Я и так отдыхаю, правда, — не сдавался я. — Я ведь лежу и все такое...

— О, ну хорошо! — смилостивилась мадам Помфри. — Но ровно пять минут.

Она открыла дверь, впуская в палату Рона и Гермиону.

— Гарри! — завопила Гермиона, кидаясь ко мне. Мне показалось, что сейчас она снова заключит меня в объятия, и обрадовался, когда она этого не сделала. Голова его по-прежнему раскалывалась, и от объятий мне стало бы только хуже.

— О, Гарри, мы были уверены, что ты... — Гермиона осеклась, не произнося слово "умрешь". — Дамблдор был так обеспокоен...

— Вся школа говорит о том, что случилось, — сообщил Рон. — А что там произошло на самом деле?

Это был один из тех редких случаев, когда правда оказывается куда более странной и волнующей, чем самые нелепые слухи. Я рассказал им все — про Квиррелла и зеркало, про Воландеморта и камень. Рон и Гермиона были очень хорошими слушателями. Они изумленно открывали рты как раз тогда, когда я от них этого ждал. А когда я рассказал им о том, что пряталось под тюрбаном Квиррелла, Гермиона громко вскрикнула.

— Значит, камня больше нет? — спросил Рон, когда я умолк — Значит, Фламель умрет?

— Я тоже задал этот вопрос, — кивнул я. — А Дамблдор сказал... сейчас вспомню... Он сказал, что для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение.