— Наверное, вы правы.
— Вы хотите вернуть камень? — спросил он.
— Оставьте его себе, если это вас позабавит.
Он сжал камень в ладони. — Он все еще что-то значил для вас, когда вы дарили его мне. По этой причине он всегда будет что-то значить для меня.
— Спасибо, что не покидаете нас. Если мой камень удержал вас здесь, это послужило полезной цели.
— Я рад, что решил остаться. Просто надеюсь, что не принес больше вреда, чем пользы, тем, что показал вам.
— Опять это, — сказала Минла с усталым вздохом. — Вы боитесь, что мы разлетимся на кусочки, только потому, что показали нам часовой механизм внутри атома.
— Это отвратительный часовой механизм.
Он видел достаточно прогресса, достаточно свидетельств мудрости и самостоятельной изобретательности, чтобы понимать, что вооруженные силы Скайленда получат действующую атомную бомбу в течение двух лет. К тому времени их ракетная программа должна была обеспечить их системой доставки, способной справиться с громоздким грузом этого примитивного устройства. Даже если ракета отставала от графика, им нужно было только дождаться, пока масса висящей земли не пролетит над целью в Стране Теней.
— Я не могу помешать вам создавать оружие, — сказал Мерлин. — Все, о чем я прошу, — это использовать его с умом. Ровно столько, чтобы добиться победы в переговорах, и не более того. Затем забудьте о бомбах и начните думать об атомных ракетах.
Минла посмотрела на него с жалостью. — Вы беспокоитесь, что мы становимся монстрами. Мерлин, мы уже были монстрами. Вы не сделали нас хуже.
— Этот штамм бактериального менингита был очень заразным, — сказал Мерлин. — Я знаю: проверил его на медицинском анализаторе "Тирана". У вас уже были проблемы с поставками антибиотиков. Если бы я не приземлился, если бы не предложил изготовить для вас это лекарство, ваши военные усилия могли бы рухнуть в течение нескольких месяцев. Страны Теней победили бы по умолчанию. Не было бы никакой необходимости создавать атомные бомбы.
— Но нам все равно понадобятся ракеты.
— Другая технология. Одно не подразумевает другого.
— Мерлин, послушайте меня. Мне жаль, что мы просим вас сделать этот трудный моральный выбор. Но для нас важно только одно: выживание вида. Если бы вы не свалились с неба, сеть все равно была бы на пути к нам, готовая разрезать нашу звезду надвое. После того, как вы узнали, что должно было случиться, у вас не было другого выбора, кроме как сделать все возможное, чтобы спасти нас, независимо от того, какой неприятный привкус это оставит у вас во рту.
— Мне придется смириться с тем, что все это закончится.
— Вам нечего будет стыдиться. До сих пор вы принимали все правильные решения. Вы подарили нам будущее.
— Мне нужно кое-что прояснить для вас, — сказал Мерлин. — Это недружелюбная галактика. Существа, которые разрушили ваше небо, все еще где-то там. Ваши предки создали бронированное небо, чтобы спрятаться от них, чтобы сделать Лекит похожим на безвоздушный мир. Хаскеры охотились на моих соплеменников до того, как я стал работать самостоятельно. Это не будет простым делом.
— Выживание лучше, чем смерть. Всегда и навеки.
Мерлин вздохнул: он знал, что этот разговор зашел в тупик, что они обсуждали это уже тысячу раз и ни на шаг не приблизились к взаимопониманию. — Когда я снова проснусь, то хочу увидеть огни в небе.
— Когда я была маленькой, — сказала Минла, — задолго до того, как вы появились, мой отец рассказывал мне истории о людях, путешествующих сквозь пустоту и смотрящих вниз на Лекит. Он вставлял шутки и стишки, чтобы рассмешить меня. Однако за всем этим скрывалось серьезное послание. Он показывал мне картинки в моих книгах, на которых был изображен огромный корабль, который доставил нас на Лекит. Он сказал, что мы прилетели со звезд и однажды найдем способ вернуться туда. Когда я была маленькой девочкой, это казалось фантазией, чем-то, что никогда не осуществится в реальном мире. И все же сейчас это происходит, как и предсказывал мой отец. Если я проживу достаточно долго, то узнаю, каково это — покинуть Лекит. Но я умру задолго до того, как мы попадем в другой мир или увидим какие-либо из известных вам чудес.
На мгновение Минла снова стала девушкой, а не целеустремленным военачальником. Что-то в ее лице заговорило с Мерлином сквозь годы, разрушив тщательно выстроенную им оборону.
— Позвольте мне кое-что вам показать.
Он отвел ее в задний отсек "Тирана" и показал матово-черный конус флейты, подвешенной в люльке. По приглашению Мерлина Минле разрешили погладить зеркально-гладкую поверхность. Она осторожно протянула руку, словно ожидая прикоснуться к чему-то очень горячему или очень холодному. В последний момент кончики ее пальцев задели древний артефакт, а затем смело прикоснулись к нему.
— Он кажется старым, — сказала она. — Не могу сказать почему.
— Так и есть. Я часто чувствовал то же самое.
— Старый и очень тяжелый. Тяжелее, чем он имеет право быть. И все же, когда я смотрю на него, он как-то не совсем там, как будто я смотрю на то место, где он раньше был.
— По-моему, именно так это и выглядит.
Минла убрала руку. — Что это?
— Мы называем это "флейта". Это не оружие. Она больше похожа на ключ или паспорт.
— Для чего она нужна?
— Она позволяет моему кораблю использовать сеть путей. В свое время Создатели путей, должно быть, изготовили миллиарды таких устройств, которых было достаточно, чтобы поддерживать торговлю в миллионах миров. Представьте себе это, Минла: миллионы звезд связаны нитями ускоренного пространства-времени, на каждую нить нанизаны тысячи сверкающих кораблей, снующих туда-сюда, как капли меда на шелковой нити, каждый корабль движется так близко к скорости света, что само время замедляется почти до неподвижности. Вы могли бы пообедать в одном мире, отправиться на своем корабле в сеть, а затем поужинать в каком-нибудь другом мире, под падающими лучами другого солнца. Пока плывешь по течению, могла пройти тысяча лет, но это не имело значения. Создатели путей создали империю, в которой тысяча лет была просто ленивым днем, временем, когда можно отложить планы на другой день. — Мерлин печально посмотрел на Минлу. — В любом случае, такова была идея.
— И что теперь?
— Мы завтракаем в развалинах, едва помним былое величие и роемся в поисках горстки все еще функционирующих флейт.
— Не могли бы вы разобрать ее и узнать, как она работает?
— Только если бы я захотел покончить с собой. Создатели путей очень хорошо защищали свои секреты.
— Тогда она ценна.
— Невероятно ценна.
Минла снова погладила ее. — Она кажется мертвой.
— Она просто еще не активна. Когда сеть приблизится, флейта почувствует это. Вот тогда мы действительно поймем, что пора убираться отсюда. — Мерлин выдавил улыбку. — Но к тому времени мы уже будем в пути.
— Теперь, когда вы раскрыли мне этот секрет, не боитесь, что мы заберем ее у вас?
— Корабль бы вам этого не позволил. И вообще, какая вам от нее была бы польза?
— Мы могли бы построить свой собственный корабль и использовать вашу "флейту", чтобы сбежать отсюда.
Мерлин постарался, чтобы это прозвучало не слишком снисходительно. — Любой корабль, который вы построите, разлетится в щепки, как только коснется сети, даже с помощью флейты. И вы все равно многого не добьетесь. Корабли, использующие сеть, не могут быть очень большими.
— Почему это?
Мерлин пожал плечами. — В этом нет необходимости. Если для того, чтобы добраться куда-либо, потребуется всего день или два пути — помните, что я говорил о замедлении хода часов, — тогда вам не нужно будет тащить с собой все свои припасы, даже если вы отправитесь на другой конец галактики.
— Но мог бы корабль побольше войти в сеть, если бы это было необходимо?
— Нагрузки при входе не позволили бы этого сделать. Это все равно что преодолевать пороги. — Мерлин не стал дожидаться, чтобы посмотреть, следует ли за ним Минла. — Флейта прокладывает путь, по которому вы можете следовать, русло, где река течет ровнее. Но вам все равно нужна маленькая лодка, чтобы огибать препятствия.
— Значит, никто никогда не строил кораблей побольше, даже во времена пролагающих пути?
— Зачем им это было нужно?
— Я спросила не об этом, Мерлин.
— Это было давно. У меня нет ответов на все вопросы. И вам не стоит возлагать надежды на сеть. Это то, что пытается убить вас, а не спасти.
— Но когда вы покинете нас... вы ведь полетите по сети, не так ли?
Мерлин кивнул. — Но я, черт возьми, позабочусь о том, чтобы у меня было преимущество при столкновении.
— Я начинаю понимать, как все это, должно быть, выглядит для вас, — сказала Минла. — Это худшее, что когда-либо случалось с нами, конец нашей истории. Для вас это просто остановка в пути, случайное приключение. Уверена, что до нас были сотни миров, и будут еще сотни. Это правда, не так ли?
Мерлин разозлился. — Если бы вы все были мне безразличны, я бы уехал двадцать лет назад.
— Вы почти это сделали. Я знаю, как близко вы были к этому. Мой отец много раз говорил об этом, как он радовался, когда вы передумали.
— Я передумал, — сказал Мерлин. — Все это допускают. Вы сыграли в этом свою роль, Минла. Если бы вы не попросили Малкоху сделать мне этот подарок...
— Тогда я рада, что сделала, если это так много для меня значит. — Минла отвела взгляд, на ее лице было что-то среднее между грустью и восхищением. — Мерлин, прежде чем вы заснете, сделайте кое-что для меня.
— Да?
— Сделайте снова мне цветы. Из мира, который я никогда не увижу. И расскажите мне их историю.
Самолет правительства планеты представлял собой изящное серебристое летающее крыло с собственным атомным реактором, питающим шесть двигателей, размещенных в обтекаемых гондолах. Минла уже провела Мерлина вниз по винтовой лестнице в смотровую кабину, расположенную под самой толстой частью крыла. Теперь она дотронулась до панели из матовой стали, и бронированные створки быстро раздвинулись. Сквозь зеленоватое ударопрочное стекло им открывался вид на проплывающую внизу поверхность.
Океан не нес на себе никаких следов войны, но едва ли остался хоть один клочок суши, который так или иначе не был затронут. Мерлин увидел усеянные обломками развалины городов, часть которых была изрыта кратерами глубиной в километр. Он видел затопленные гавани, которые начали захватывать жадные пальцы моря. Видел участки серо-коричневой суши, где больше ничего не росло и где только мертвые, окаменевшие леса свидетельствовали о прежнем присутствии живых существ. Атомное оружие тысячами применялось обеими сторонами. Однако скайлендеры были первыми, и именно поэтому у этого оружия на Леките было особое название. Из-за формы грибовидного облака, которое сопровождало каждый взрыв, они назвали его Цветами Минлы.
Она указала на новые города, которые были построены после прекращения огня. На них было удручающе смотреть: ряды утилитарных кварталов, каждое многоэтажное здание серого цвета, идентичное другим. Паутинные магистрали соединяли поселения, но Мерлин ни разу не заметил никаких признаков движения или торговли.
— Мы строим не для потомков, — сказала она. — Ни одно из этих зданий не должно простоять более пятидесяти лет, и большинство из них опустеет задолго до этого. К тому времени, когда они начнут разрушаться, на Леките не останется никого в живых.
— Вы же не собираетесь брать с собой всех подряд, — сказал Мерлин.
— Почему бы и нет? Сорок лет назад это казалось немыслимым. Но то же самое можно было сказать и об атомной войне, и о создании единого мирового государства. Сейчас все в пределах нашей досягаемости. С помощью социального планирования мы можем организовать все так, что население сократится до десятой части от его нынешней численности. В течение последних двадцати лет не будет разрешаться рождение детей. И задолго до этого начнем переселять людей в космические общежития.
Мерлин видел планы общежитий, а также другие элементы программы эвакуации Минлы. На орбите вокруг Лекита уже была небольшая космическая станция, но она казалась совсем маленькой по сравнению с сотней общежитий. Планы предусматривали создание огромных, наполненных воздухом сфер, каждая из которых могла бы вместить сто тысяч эвакуированных, что обеспечило бы общее присутствие на орбите десяти миллионов человек. Тем не менее, даже когда космические общежития будут заселены, будет вестись работа над тысячью ковчегов исхода, которые фактически вывезут эвакуированных из системы. Ковчеги будут построены на орбите с использованием материалов, добытых и очищенных из лунной коры. Мерлин уже сообщил экспертам Минлы, что они могут ожидать обнаружения определенного полезного изотопа гелия в верхнем слое лунного грунта, изотопа, который позволил бы приводить в действие ковчеги с помощью термоядерных двигателей древней и хорошо зарекомендовавшей себя конструкции.
— Принудительный контроль над рождаемостью и массовая эвакуация, — сказал он, поморщившись. — Для этого потребуется жесткое полицейское регулирование. Что, если люди не согласятся с вашей программой?
— Они согласятся, — сказала Минла.
— Даже если для этого придется пристрелить парочку, чтобы доказать свою правоту?
— Миллионы людей уже погибли, Мерлин. Если потребуется еще несколько человек, чтобы гарантировать эффективное выполнение программы эвакуации, я считаю, что это цена, которую стоит заплатить.
— Нельзя так сильно давить на человеческое общество. Оно сломается.
— Нет такой вещи, как общество, — сказала ему Минла.
Вскоре она приказала пилоту снизить сверхзвуковую скорость, а затем снизиться и зависнуть над тем, что Мерлин принял за заброшенное здание, расположенное недалеко от берега среди руин того, что, должно быть, когда-то было крупным океанским портом. "Летающее крыло" опустилось на воздушной подушке, разбрасывая пыль и мусор во все стороны, пока его шасси не коснулись выжженной земли и двигатели не затихли.
— Мы прогуляемся снаружи, — сказала Минла. — Я хочу вам кое-что показать. Что-нибудь, что убедит вас в серьезности наших намерений.
— Не уверен, что меня нужно убеждать.
— Тем не менее, я хочу, чтобы вы это увидели. Возьмите этот плащ. — Она протянула ему на удивление тяжелый предмет одежды.
— Пропитанный свинцом?
— Просто мера предосторожности. Уровень радиации в этом секторе на самом деле очень низкий.
Они спустились по эскалатору, который опускался из брюха "летающего крыла", в сопровождении отряда охранников. Вооруженные люди двинулись вперед, проверяя землю предметами, похожими на металлические метлы, прежде чем пропустить Минлу и Мерлина вперед. Они шли по извилистой тропинке среди обгоревших обломков и хлама, стараясь не споткнуться о препятствия и неровности почвы. Во время спуска Каллиопа скрылась за горизонтом, и теперь с моря на сушу с воем налетал пронизывающий ветер, от которого у него сводило зубы. Откуда-то издалека донесся жалобный вой сирены. Несмотря на заверения Минлы насчет радиоактивности, Мерлин мог поклясться, что уже чувствует, как покалывает кожу. Над головой сквозь редеющий слой залитых лунным светом облаков проглядывали звезды.
