-Да этот лар Шиан! -он схватилась за щёки. -Болтает всякую ерунду. Правда за некоторую так и хочется съездить по физиономии. А сам в лицо уставиться, словно там узоры красоты неземной нарисованы... Блин! Того и гляди, докопается до того, что ему знать и неположено, -она аккуратно сняла маску и стала разглядывать её. -Не вижу никаких изменений. Такая же мягкая, тонкая, эластичная. Чего ей надо? Почему перестала работать? А если она совсем перестанет отображать хоть что-то, кроме каменной невозмутимости? Мне что, так и ходить, морда кирпичом? Три месяца! Осталось всего три месяца, и кокон будет готов. Тогда можно будет весь этот маскарад сбросить! Ну почему мне так невезёт?!
Рина плюхнулась на кровать, рассеянно глядя в пространство перед собой, машинально разминая маску, словно комок глины или пластилина, до которого, кажется, в этом мире ещё не додумались. Перед глазами проплывали яркие сюрреалистичные картины. Маска со временем становится всё более и более неподвижной, не отражая совершенно никаких эмоций, а, в конце концов, в самый неподходящий момент начинает осыпаться с лица мелкими частицами, которые лениво падают ей в подол платья, где вскоре образовалась небольшая серая горка мусора. Напротив же сидит Диэн лар Шиан с обалдевшим лицом. А собственно говоря, почему именно он? С какой стати этот приставала оказался в её видении? Он, а не, допустим, Остар лар Мирион? Ой нет, только не он! Помяни чёрта, как говориться... Тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо! Но вернёмся к нашим баранам, точнее, к одному из них. Итак, почему Диэн? Вот это-то совершенно просто объяснить. Данный индивид в последнее время просто проходу не даёт! После лечебной поездки с магистром, прицепился как банный лист к... ну в общем, к пятой точке опоры. Была бы она красавице, можно было подумать, что влюбился, а так... Что-то парень крутит-мутит. Что-то пытается узнать, разнюхать. И зачем ему это? В чём подозревает? Непонятно. И ведь в лоб не спросишь. А почему? Вот именно, почему не спросишь? Он же набирается наглости задавать неудобные и ненужные вопросы? Так что мешает ей сделать то же самое? Совершенно верно, ничего. Значит, не будем откладывать дело в долгий ящик и завтра же спросим.
А ночью ей приснился Тарас. Едва Рина уплыла в сладкую страну сновидений, как оказалась в том же цветном безмолвии, через которое летела в этот мир после своей смерти. Снова вокруг танцевали, сплетаясь в различные изумительные узоры, ленты разных цветов и оттенков. Она полюбовалась ими, в подспудном страхе выискивая чёрную полосу, но таковой не было. Тогда Рина потянула к себе солнечно-жёлтый канат, оказавшийся податливым, но в то же время крепким и надёжным, быстро сплела из него сиденье и вскоре закачалась, как на качелях, смежив веки от удовольствия.
-Ириша-малыша...— услышала она знакомый голос. -Девочка моя, как же я соскучился...
Рина открыла глаза. Перед ней стоял её бывший муж, по которому, как оказалось, она успела сильно соскучиться. Горячие карие глаза парня смотрели на неё из-под широких бровей с немыслимым обожанием.
-Как ты там?— после продолжительной паузы спросила она, заметив, что Тарас очень сильно осунулся, появилось несколько морщин.
-Плохо,— он подошёл вплотную, опускаясь на колени рядом с её "качелями". -Очень плохо, -немного помолчал. -Зачем ты так со мной?— взял её руки в свои, поднося к губам.
-Как "так"?— она не стала вырываться, ведь это просто сон. В нём не будет ничего плохого, она это чувствовала.
-Зачем ушла? Почему не дала возможности быть рядом на этой чёртовой скользкой тропинке? Тогда я бы успел тебя подхватить...
-Что сделано, то сделано, -Рина немного помолчала. -Мне сон про тебя снился, не один, много...
-На море?
-Да...
-Я чувствовал, что ты где-то рядом. -Тарас немного оживился. -Но не видел...
-А потом в машине... Ты был пьян и... и...— она наконец решилась досказать. -разбился насмерть...— слёзы сами покатились по щекам.
-Шшш, моя малыша, не плачь, -он внезапно оказался рядом, на сиденье, которое она сплела для себя. -Это был только сон... Только сон...— он старательно собирал солёные капли губами. -Ничего не было...— он нежно накрыл её губы своими, совсем так, как в их счастливые времена. -Я люблю тебя, моя малыша, -прошептал он через несколько минут, а может часов или столетий. Время для Рины исчезло. -И всегда буду любить, -он потёрся щекой о её щёку. -Вот только, простишь ли ты меня?— он с тревогой заглянул в её глаза.
Рина прислушалась к себе. Не было уже той оглушающей ярости, что владела ею в дни походов по судам в процессе развода. Исчезла, растаяла. Куда-то с ней делась и горечь обиды, разъедавшая всю её сущность, не дававшая спокойно жить и ясно мыслить. А что же в остатке? Синь неба, ласковое солнце, лёгкий тёплый ветерок, нежные руки, способные надёжно укрыть от всех невзгод мира. И любовь... Которая, казалось, никуда не уходила, только затаилась на время, готовая снова расцвести буйным цветом, заполняя всё и вся вокруг. Рина едва сдержала горестный стон. Ну почему, почему всё это только во сне?!
-Расскажи мне, где ты сейчас,— Тарас нежно баюкал её. -как ты там, не обижают?
-Зачем тебе это?— она едва сдерживала слёзы. -Нам больше не встретиться, разве что во сне...
-Пусть так...
Ирина сдалась и рассказала бывшему мужу о тех нескольких месяцах, прожитых в новом для неё мире. Сам рассказ длился бы недолго. Однако Тарас как мог старался растянуть его, часто прерывая повествование самым действенным способом— накрывал её губы своими, сливаясь в жарком поцелуе.
-Вот и всё, -закончила она.— Мне осталось сделать половину нужной работы, и я буду свободна от посягательств лар Мирионов.
-Будь осторожна, малыша. И удачи тебе...
-Я постараюсь,— Рина внезапно осознала, что никогда больше она не увидит Тараса. Никогда и нигде. Что те, кто привёл её в этот мир, сейчас дали им возможность попрощаться. Но зачем? Зачем они разбередили старую рану? К чему сначала дали надежду, а потом отобрали? В горле встал комок, а грудь разрывала нешуточная боль, грозившая затопить всё сознание. Уже совершенно не контролируя себя, Рина забилась в истерике. Тарас схватил её за плечи и начал трясти.
-Анира, Анира, -звал он тревожным, не своим голосом. -Анира, проснись! Анира!!!
С трудом открыв глаза и отрезая себя ото сна, Рина увидела над собой в тусклом свете осеннего утра встревоженное лицо Лиисы.
-Ты так кричала, так плакала, что я проснулась, -Лииса села на кровать рядом с ней. -Опять Мирионы достали? Ты амулет не снимала?
-Попытались, -Рина обрадовалась невольной подсказке. Ну а как бы она смогла объяснить появление своего бывшего мужа, пусть даже и во сне?— Но не смогли, только напугали.
-Пойдём к магистру Торниусу?
-Сама схожу, не надо волноваться. Всё поправимо, -успокаивала она соседку, чтобы та не рванулась на совсем не нужную помощь. -Мне всё равно к нему идти сегодня на уроки, а потом и про маску поговорить надо будет. А сколько времени? Пора вставать или я тебя слишком рано переполошила и можно подремать?
-Не рано, -Лииса зевнула.— Всё равно сейчас бы вставали уже.
Всё утро Рина находилась под впечатлением странного сна. Одевалась, умывалась, завтракала, но всё делала механически. Говорила что-то и отвечала невпопад. Диэн несколько раз смотрел на неё с большим удивлением, гадая, что же такое происходит с обычно язвительной и острой на язык напарницей. Сегодня за её рассеянностью проглянула какая-то ранимость и незащищённость. Лицо девушки, как это в последнее время чаще всего бывало, оставалось практически неподвижным, строгим, спокойным. Но глаза... Глаза выдавали какую-то внутреннюю боль. Он ещё заметил, как она несколько раз, стараясь сделать это как можно более незаметно, смахивала слезинки с ресниц.
-Что-то случилось, -не выдержал он, когда магистр Торниус не надолго вышел из класса. -Вас кто-то обидел?— осторожно взял руки девушки в свои и не очень сильно сжал.
Рина посмотрела на него с удивлением, стараясь освободить руки.
-Нет...
-Но я же вижу. -он не отставал, удерживая её.
-Вас это совершенно не касается! -к Рине стремительно возвращалась её обычная колючесть. Она резко встала, вырываясь из его рук, отошла к окну, встала там, повернувшись спиной к собеседнику, обхватив себя за плечи.— Не стоит вмешиваться в мою жизнь. Я же не сую свой нос в вашу. Ухаживайте за Лиисой, а меня оставьте в покое.
-Вы моя напарница. -Диэн подошёл и встал рядом, с трудом сдерживаясь, чтобы не обнять девушку и не прижать к себе, словно обиженную злыми людьми младшую сестрёнку. -Ваше душевное равновесие самым прямым образом влияет на нашу совместную работу по плетению. И, кстати, Анира, вы до сих пор мне не показали, как же бытовушка помогает при этом. -он осторожно дотронулся до её плеча.
-Ненавижу!!!!!— Рина резко повернулась, сбрасывая мужскую руку. -Светлые боги, как же я вас ненавижу!!! Мужики, цари вселенной!!! Похотливые, мерзкие свиньи!!! Ну почему нельзя меня просто оставить в покое?! Уже и уродкой стала, а всё равно не успокаиваетесь! Ручонки распускаете!!! Дар мой нужен?! Не получите!!! Ищите себе другую дурочку!!! Что пристал?! Думаешь, поверю, что с благими намерениями? Щазз!!
Диэн отшатнулся, не ожидая такой реакции на простое прикосновение. Он во все глаза смотрел на Аниру, стараясь выудить из её яростного монолога хоть крупицу полезных сведений. И вновь поразился тому, что на лице девушки жили только глаза, из которых на него выливались потоки ненависти, и губы, которые обвиняли его в том, что он не совершал, и даже не собирался делать. Не зная, что делать с женскими истериками, Диэн совершил самую распространённую ошибку. Он попытался таки обнять девушку, стараясь проявить участие.
-Не смей!!!— раздался звук пощёчины и Диэн почувствовал, что щека горит, словно в неё ткнули горящим факелом. -Не смей!!!— снова прокричала девушка. Потом глаза её закатились, и она упала бы на пол, но он успел подставить руки и подхватить лёгкое тело. Серый платок слетел с головы, каштановые волосы густой волной свесились до самого пола.
-Диэн!— в класс быстрым шагом вошёл магистр-травник Ирниус. -Что тут у вас случилось? Такие крики, что за стеной слышно было!— он оглядел замершего молодого человека, отметил наливающийся алым отпечаток ладони на лице. -Мдааа... Если ты пытался... Если она обвинит... Ты хоть понял, во что влип?
-Ничего не было! -лар Шиана прошиб холодный пот. Он уже проклинал себя за излишнее любопытство. Ведь если бы он не полез с расспросами к Анире, видя, что она на грани, ничего бы не произошло. -Клянусь честью!
-Пошли к лекарям. -травник, немного поколебавшись, принял решение. -Надо сначала привести в сознание девушку. Может ты и прав...
В лекарской комнате приятно пахло травами, пучки которых свисали со специальных подвесов, невольно являясь неким украшением. Диэн осторожно уложил Рину на кушетку и покаянно встал рядом. Из-за стола, стоящего в самом дальнем углу поднялась невысокая упитанная женщина с румяными щеками и подошла к ним.
-Вот, Мартина, посмотрите, что тут. -Ирниус вежливо обратился к ней.
-Выйдите в коридор, -велела Мартина, наклоняясь над неподвижным телом. -И позовите Торниуса. Кажется, это его подопечная.
Диэн со всех ног ринулся искать наставника. Он оббежал почти половину Школы, когда увидел магистра, куда-то направляющегося стремительным шагом.
-Магистр!— парень ринулся к нему, словно утопающий к спасательной шлюпке. -Я вас уже минут двадцать ищу! Пойдёмте, там Анире плохо стало!
-Где она?— Торниус был не на шутку встревожен. -Я прихожу, а класс пустой. Студенты вашей группы, что занимались в соседней аудитории, рассказывают всякие страсти.
-Анира у матушки Мартины. Пойдёмте скорее, а то меня уже в самом худшем обвиняют!
-Кто?
-Магистр-травник Ирниус. Он услышал крики, а потом увидел, а Анира у меня на руках без сознания...
-Так, стоп. Пойдём, сначала посмотрим, что с ней. А потом вы вдвоём мне всё расскажите. Без свидетелей и ненужных помощников.
Рина плыла в уже знакомом цветном безмолвии. Но непонятным образом ей стало известно, что либо сами линии, либо их хозяева, ею очень недовольны.
-Что ты вытворяешь, девочка?— шёпот был сердитым.
-Я?— она растерялась.
-Именно ты, негодница. К чему рушишь то, что сама выбрала? Людей, доверяющих и помогающих тебе, подводишь.
-Я ничего не выбирала... -Рина и правда не помнила, что ей на выбор что-то давали.
-А кто? Мы за тебя ленты в руках не зажимали. Ты сама взяла зелёную, красную, жёлтую. Выбрала их, выбрала судьбу. Если бы хотела смерти, подтянула бы чёрную, как та, которая ушла. Раз уж решила жить, то хватит истерик. Иди смело к своей цели. Только сначала посмотри вот на это.
И перед ней начали разворачиваться картины недавнего прошлого. Взрывы ярости, домашние погромы, истерики. Мамочка родная, как же стыдно смотреть на собственные выкрутасы! Щёки Рины стали пунцовыми.
-Хватит!— взмолилась она. -Блин! Да я сквозь землю провалиться готова!
-Иди и не делай больше таких глупых ошибок... -прошелестела цветная пустота и исчезла.
Плавно вернулось сознание, и Рина ощутила приятный травянистый запах, щекотавший ноздри.
-Ну вот, всё в порядке с вашей девочкой, -голос матушки Мартины был таким же мягким и приятным, как сама женщина. -Сейчас отвар выпьет, и совсем хорошо будет,— она поднесла кружку с настоем ко рту девушки. -Пей, доченька, пей, не бойся.
Рина послушно проглотила варево. Оно тонкой струйкой скатилось в желудок, быстро растеклось по всему организму. Наступило такое замечательное спокойствие, что недавняя истерика показалась ей дурным сном. Даже предстоящий разговор с магистром Торниусом совершенно не пугал. Заглянувший в кабинет лекарки Диэн увидел, что Рина уже сидит на кушетке.
-Войти можно?— он вопросительно посмотрел на травницу.
-Заходи, сынок, поможешь девушке. Торниус просил проводить её к нему, как только очнётся. -она повернулась к Рине. -Иди, деточка, иди моя хорошая, парень он не плохой, не бойся его.
-Благодарю вас, матушка Мартина. -Рина даже не пыталась улыбнуться, помня, что маска теперь её подводит. -Я и сама могу дойти до магистра.
-Ну уж нет! -Диэн протянул руку. -Велено вас доставить в целости и сохранности, значит так и сделаю.
Тяжёлый взгляд магистра Торниуса, казалось, пригвоздил её к креслу, в которое она села, повинуясь его жесту. Страшно было неимоверно, а ещё стыдно. Рина постаралась как можно меньше места занимать на сиденье, мечтая свернуться в малюсенький комочек, закатиться в укромный и тёмный уголок, чтобы спрятаться ото всех. Молчание затягивалось, давило на психику, и Рина не выдержала.
-Магистр, умоляю, не надо так на меня смотреть! Я понимаю, что вела себя не самым лучшим образом. Но это не специально! Клянусь!
-Девочка, -голос Торниуса был сух, как песок пустыни.— ты хоть понимаешь в какое положение поставила Диэна лар Шиана? А как подводишь меня и магистра Виллиуса соображаешь?
