Лунные капли во флаконе (полный текст)

— Мисс Черрингтон, — рядом с ней возникла Мэри с вазой свежих фруктов в руках. Поставив ее на стол, она вполголоса обратилась к девушке: — Миссис Гиффорд сообщила, что приготовит завтра к ужину сливовый пудинг, как вы и просили.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно посмотрела на нее Амелия.

— Она боялась не успеть, но вы можете не волноваться, все будет готово.

Заметив, что и так произвела слишком много шума, горничная сделала быстрый книксен и удалилась, пока мистер Черрингтон не успел сделать ей замечания.

— Мисс Амелия, вы не голодны? — обратился к ней Ричард, который до этого о чем-то переговаривался с мистером Черрингтоном и вовсе не обратил внимания на горничную: ваза с фруктами возникла посреди стола сама по себе, как ей и следовало. — Бекон изумителен.

— Благодарю, — она отрицательно покачала головой.

Ричард вскинул брови, однако ничего не сказал. Тарелка Амелии все еще пустовала: девушка до сих пор не притронулась ни к тосту, ни к фруктам. По правде сказать, сама мысль о еде внушала ей сейчас отвращение, и при одном только взгляде на нее к горлу подкатывала тошнота. Только сейчас девушка заметила, как сильно было это ощущение дурноты, охватившее ее всю и плавно растекающееся по телу. Амелии показалось, что ее ноги онемели, и она больше не чувствовала кончиков пальцев, но прежде чем она успела что-либо сказать, стол, а вместе с ним и стоящая на нем посуда, и стулья, и стены комнаты закружились в водовороте, который с каждой секундой только ускорялся. Девушка, готовая сию же минуту лишиться сознания, с такой силой схватилась за краешек стола, что скатерть с трудом удержалась на месте. В серебристой поверхности чайника она на миг увидела свое лицо... но разве могли эти глаза, эта странная улыбка принадлежать ей?

— Мисс Черрингтон, с вами все в порядке? — Ричард даже привстал со стула, готовый, если понадобится, броситься к ней на помощь.

Даже мистер и миссис Черрингтон оторвались от своей трапезы и взглянули на дочь.

— Все в порядке, — кивнула она, убирая упавшую на лоб прядь волос. — Просто на мгновение закружилась голова. Бекон, вы сказали? Пожалуй, не откажусь. И не могли бы вы передать мне глазунью? — улыбнулась она Ричарду, давая понять, что с ней все в полном порядке.

* * *

Когда Ричард вместе с мистером Черрингтоном возвращались с дневной прогулки и уже ехали по подъездной дорожке, молодой человек заметил, как в одном из окон первого этажа слегка колыхнулась занавеска — едва ли причиной тому был сквозняк. По крайней мере, настолько сильных сквозняков Ричард не мог себе представить, к тому же едва ли те могли столь аккуратно вернуть занавеску на место. Тот, кто стоял за ней, несомненно, не хотел, чтобы его увидели с улицы, но не мог и сдержать своего любопытства. Ричард живо представил, как Амелия ждет его у окна, бросая нетерпеливые взгляды на настенные часы, и эта мысль вызвала улыбку и пробудила мысли, которых он от себя не ожидал. Например, что и сам спешит поскорее оказаться в доме Черрингтонов — по праву не самом гостеприимном из всех, где ему приходилось бывать. И что вовсе не возражает слушать рассуждения Амелии о литературе, какими бы детскими и наивными они ему не казались. А также — и это было самым странным — что он готов вновь и вновь изучать деревянные узоры на лестнице, лишь бы остаться с этой девушкой наедине.

— Я вижу, вы довольны, Ричард, — заметил мистер Черрингтон, когда они уже спешились, а кучер поспешил к усталым лошадям.

— А разве могло быть иначе? — ответил тот весело.

— Тогда, возможно, вы впредь станете бывать у нас чаще. К тому же не я один надеюсь на это, — Бертрам кивнул в сторону дома, давая понять, что не только Ричард заметил тайного наблюдателя.

Однако, когда Ричард зашел в холл, он не встретил ни малейшего следа нетерпеливо ожидающей его там Амелии, как и в коридоре и большой гостиной, куда последовательно заглядывал. Лишь в малой гостиной он обнаружил девушку, сидящую в кресле у окна и неторопливо листающую "Петерсонс". Ему пришлось даже кашлянуть, чтобы привлечь ее внимание.

— Ах, это вы? — она оторвала взгляд от страницы с изображениями модных в этом сезоне шляпок. — Я не ждала вас так рано.

Ричард был бы готов поверить, что она и впрямь сидит здесь уже целую вечность, если бы не учащенное дыхание и раскрасневшиеся от бега щеки девушки: все же, чтобы добраться из холла в дальнюю комнату за столь короткое время, требуется немалая сноровка.

— Так значит, вы не ждали меня? Тогда не буду вас отвлекать, — он развернулся к двери, собираясь уходить, но Амелия оказалась проворнее.

— Я думаю, мы придумаем что-нибудь более занимательное, чем чтение модных журналов, не так ли? — когда она встала, Ричард заметил, что девушка уже надела уличные ботинки, а шляпа и перчатки лежали наготове у двери, на тумбочке. — Я обещала показать вам окрестности, но отец меня опередил. Какая досада! Значит, придется отыскать что-нибудь другое.

И вот уже она стояла возле него, застегивая пуговицы высоких лайковых перчаток, в то время как тугие петельки сопротивлялись ее напору. Конечно же, ему стоило предложить свои помощь, а благовоспитанной барышне Амелии Черрингтон отказаться, но вместо этого Ричард просто помог ей застегнуть пуговицы, а она улыбнулась и коротко кивнула.

— А вы неплохо знаете здешние места, — заметил Ричард, когда они вышли из сада и направились сквозь небольшую дубовую рощу к холмам, простирающимся до самого горизонта.

Амелия уверенно шла вперед, будто каждый день гуляла по этим тропинкам, и ей был знаком здесь каждый куст. Наконец, утомившись от долгой ходьбы, она остановилась и обернулась к своему спутнику, который безуспешно воевал с ветками терновника, цепляющимися за его сюртук. Несколько локонов выбились из-под шляпки, она порывисто дышала, слегка приоткрыв рот и, по всей видимости, страдала от жары в своем прогулочном платье с огромным, как бочка, турнюром, однако выглядела при этом совершенно счастливой.

— Да вы стали настоящей пейзанкой, — проговорил Ричард.

— Ну что вы, я всего лишь пару раз выходила гулять по окрестностям. Чем же еще заняться здесь, вдали от Лондона? А вот вам, городскому жителю, не помешало бы иногда бывать на природе, — с этими словами она оторвала колючку, прицепившуюся к его рукаву.

— И ваши родители не возражают против подобных прогулок?

— Они полагают, что для молодой девушки полезно пребывание на свежем воздухе, а климат Кента и вовсе целителен, — ответила Амелия, стараясь повторить строгие интонации своего отца, однако не смогла сдержать смеха.

Она прислонилась к стволу поваленного дерева и принялась поправлять прическу, Ричард же стоял неподалеку, стараясь понять, что приключилось с той пугливой, вечно смущенной и витающей в своих мечтах девочкой, которую он знал вот уже лет десять. Он никогда бы не подумал, что эта милая, но совершенно оторванная от жизни юная барышня сможет однажды повзрослеть, и тем более так быстро, почти в одночасье. Но здесь и сейчас он не мог оторвать взгляда от этой новой Амелии, которая, будто не замечая его, возилась со своей шляпой, расправляя соломинки и сдувая невидимые пылинки. Тень от листьев причудливо падала на ее лицо, делая его похожим на картины французских импрессионистов, а золотистые локоны переливались, когда на них играл солнечный свет. Покончив со шляпкой и вернув ее на голову, девушка, наконец, соизволила обратить внимание на Ричарда — когда тот уже успел подумать, что превратился для нее в бестелесного лесного духа.

— Мистер Харви, — произнесла Амелия и замолчала, в задумчивости покусывая губу.

— Мисс Черрингтон, — в тон ей ответил Ричард и сказал то, что давно собирался сказать: — Как официально это звучит, не находите? Порой в такие мгновения мне даже кажется, что мой отец стоит у меня за спиной, и вы обращаетесь именно к нему. И раз уж сегодня мы нарушаем все возможные формальности одну за другой, могу ли я просить вас называть меня просто Ричардом?

Конечно, это было нагло. Более чем нагло, как он мог судить. Амелия поджала губы и покачала головой.

— Нет, мистер Харви, это было бы неправильным. Столь дерзкое предложение я могла бы принять лишь при одном условии.

Ричард наклонился к ней поближе, чтобы расслышать каждое слово: девушка перешла на заговорщический шепот, точно готовясь поведать секреты Британской Империи.

— Вы меня интригуете, — усмехнулся он.

— Если я буду называть вас Ричардом... Что ж, тогда и вам следует быть готовым преступить рамки приличия и называть меня Амелией. Сможете ли вы зайти так далеко? — спросила она, глядя прямо ему в глаза. Ее голос мог быть сколь угодно серьезным, но глаза лукаво смеялись. Амелия приняла условия их словесной дуэли и собиралась выйти из нее победительницей.

— Какие жесткие условия вы ставите, моя дорогая Амелия. Воистину невыполнимые.

— А я вижу, что вы отлично справляетесь! Но только пусть это будет нашей маленькой тайной.

Амелия смотрела на него снизу вверх и изучала его лицо так внимательно, как если бы надеялась увидеть на нем тайные знаки. Она стояла очень близко — намного ближе, чем следовало бы, — и Ричард ощущал легкий аромат лаванды, идущий от кожи и волос девушки. Так близко, как никогда прежде не подходила к нему, но все же еще недостаточно близко.

— Вы же знаете, что мой отец пригласил вас не просто так? Он ведь ничего не делает просто так, — спросила Амелия, продолжая смотреть прямо в его глаза.

— Я догадываюсь, — осторожно ответил Ричард. — Должно быть, и вам известно...

— Ах, да бросьте, я же не настолько глупа!

Амелия наконец-то рассталась со своим серьезным тоном и засмеялась, хоть Ричард и не мог понять причин ее веселья. Однако ее смех звенел, как горный ручеек, и она так премило запрокидывала голову, что молодой человек совершенно не возражал и даже сам заулыбался.

— Но пока вы должны делать вид, что ни о чем не догадываетесь, — предупредил ее Ричард. — Иначе эта игра потеряет всякий смысл.

— О, я отлично могу изобразить полную неосведомленность, обычно у меня это отлично получается. Я ведь и понятия не имею, с какой целью наш дом посетил друг семьи мистер Ричард Харви и отчего он так жаждет моего общества! Ведь он ценит меня только как подругу или младшую сестру? Я, право, теряюсь.

Она усмехнулась и подалась еще ближе к нему, так, словно готова была упасть в объятия — и Ричард, конечно же, готов был эти объятия предоставить. Рукава их одежды коснулись друг друга, а горячее дыхание Амелии щекотало ему шею.

— Так зачем же приехал мистер Ричард Харви? — прошептала она и резко отклонилась назад.

Сделав несколько шагов в сторону, она принялась оправлять платье и перчатки, хоть те и были в идеальном порядке.

— Кажется, мы шли к какому-то ручью, который вы мне обещали, — напомнил Ричард, как ни в чем не бывало.

— Я и не собиралась вас обманывать, мы уже почти пришли.

То, что в понимании Амелии было недолгой приятной дорогой, на деле оказалось достаточно узкой тропкой, ведущей вниз, и, кроме того, мокрой после недавнего дождя. Несмотря на неудобное платье и ботинки на каблуке, она уверенно продолжала идти вперед, ведя за собой Ричарда. Но когда она в очередной раз оскользнулась на намокших листьях, тот молча взял ее под локоть, да так крепко, что девушка лишь удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала, ограничившись коротким кивком.

Ручей, к которому вела их Амелия, не являлся особой достопримечательностью, и едва ли о его наличии вообще знал кто-нибудь, кроме жителей Монк Вуда и ближайших деревень. С некоторой оговоркой его можно было бы назвать небольшой речушкой — по крайней мере, по весне, когда через нее нельзя было так просто переступить, а глубина достигала угрожающих пары футов. Но все-таки он определенно стоил затраченных усилий: во-первых, поскольку и впрямь был весьма живописен и тек по низине между двух холмов, а во-вторых, потому, что иначе бы у Ричарда не было возможности вдоволь пообщаться с давнишней подругой и потенциальной будущей невестой.

— Я нечасто бываю здесь, — призналась Амелия, обводя взглядом окрестности. — Гораздо реже, чем мне хотелось бы. Но тут я чувствую себя спокойно. Только прислушайтесь! Здесь нет никаких иных звуков, кроме журчания воды. Даже птицы все остались в лесу, тут же царят тишина и покой... — Она глубоко вздохнула. — И ничего не изменилось...

— А что здесь могло измениться? — удивился Ричард.

— Я давно не была здесь, — пожала она плечами. — Гроза могла повалить деревья, а дровосеки — срубить их. Ручей мог раздаться вширь или пересохнуть...

— За месяц?

Амелия внимательно посмотрела на него и засмеялась. Он смеялась всегда, когда не хотела отвечать.

— Я хочу пить! — сказала она капризно и подошла вплотную к воде так близко, что та коснулась ее туфелек.

Ричард зачерпнул в ладонь прохладной воды — она была такой чистой и вкусной, какой он никогда не пробовал в Лондоне. В ней не было привкуса металлов, и уж тем более она не имела ничего общего с той клоакой, в которую превратилась Темза. Амелия последовала его примеру и потянулась к ручью, не замечая, что вода мочит кромку ее платья, а мягкий грунт под ногами ползет вниз. Она успела лишь негромко вскрикнуть, прежде чем нога в неудобном ботинке подвернулась и заскользила в воду, но еще раньше Ричард подхватил ее за талию и удержал от последующего падения.

— Вы спасли меня, — прошептала она.

— Иначе бы вы непременно утонули, — кивнул Ричард.

Опасность давно миновала, но ему отчего-то совсем не хотелось разжимать руки и отпускать свою прекрасную добычу, которая, впрочем, и не думала сопротивляться. "Что будет дальше?" — вопрошали ее огромные голубые глаза, смотревшие на молодого человека со смесью радости и нетерпения. Тогда Ричард обнял ее крепче, и девушка улыбнулась ему так, что больше никаких вопросов не осталось.

Он никогда не предполагал, что мисс Амелия Черрингтон подарит ему поцелуй до свадьбы. Более того, он даже не был уверен, что ей известно об этом хоть что-то, кроме чопорных и иносказательных описаний из книг. И уж совершенно точно был уверен, что она не ответит на его поцелуй: испугается, убежит, потеряет сознание — чего еще можно ожидать от такой девушки, как Амелия? Пощечину? Едва ли. Однако Амелия ответила на его поцелуй со страстью, какой он вовсе не ожидал. Она шептала, что им не следует, и что это неправильно, но ее губы говорили другое. И Ричард впервые осознал, что будет счастлив провести с этой женщиной всю свою оставшуюся жизнь.

Когда прошла вечность или чуть более, девушка отстранилась, все еще учащенно дыша и поправляя волосы под шляпкой. Ричард не желал выпускать ее руки из своей, а она не желала ее отнимать, стараясь не поднимать взгляда. Но он не мог не заметить яркого румянца на ее щеках и блуждающего взгляда.

— Нам пора идти, — проговорила она, наконец. — Нас уже заждались.

* * *

Она долго не могла отдышаться после стремительного подъема по лестнице. Затворив за собой дверь спальни, Амелия прислонилась к ней спиной, прижала руку к груди и закрыла глаза. И зачем только было так бежать? Ее бедное сердечко колотилось, как бешеное — как бы ей снова не стало хуже от чрезмерно быстрого движения. Она не должна с такой беспечностью относиться к собственному здоровью!