Тысячники Скотина и Дрищ в отличие от своего Легиона также выжили, а вот их командиру Черту Зал...ному повезло меньше. Инсекты Тхэрсиорха разорвали его на куски уже в самом конце битвы, и соратникам не удалось его спасти. Весь Легион Хаоса, все сорок тысяч бойцов вместе с остальным войском смертных легли на этом поле брани до последнего бойца, покрыв себя вечной славой на все времена. Теперь служить в этом подразделении для новобранцев будет вдвойне почетно, а отбор и муштра станут гораздо жестче и придирчивее...
Геронские вожди в основном все были живы, кроме Барибала и Воута, младшего вождя Клана Волка, а до воскрешения Белого Велга, верховного вождя этого клана. Этого не слишком могучего, но при этом донельзя отважного и немногословного оборотня унесли казгары. Козлоголовые хищные твари сожрали его прямо в воздухе, но до последнего мига отважный герон не потерял присутствия духа, продолжая сражаться и грызть зубами своих врагов даже тогда, когда ему оторвали все четыре конечности. Барибала же уничтожил Слотр, нано-машина Горлата, растерев его тело в труху своими механическими щупальцами. Впрочем, сам миньон Гексатрона вскоре также пал, рассеченный надвое черным клинком сына Херреи...
Выжили также и четверо велетов, которые тоже принимали участие в битве в составе геронского воинства. Тэрк со своими сыновьями Гертосом, Руфусом и Орфосом, уничтожили множество рядовых тварей противника, и хоть и не совершили в этой битве чего-либо особенно выдающегося, но все равно внесли в нее немалую лепту и по праву могли собой гордиться.
Выжил и северный бог Льдан, чей ледяной клинок также скосил немало миньонов темного воинства, хотя от его нордиссцев и осталось всего лишь полтора десятка воителей. Примерно столько же выжило и шабрцев.
Оба Хранителя-Неисчерпаемых сумели уцелеть, благо Самхейн успел спасти раненого серпом Экуора Авара, залечив его жуткую рану. Все остальное сделало могучее здоровье Бога Ветра. Молох же, Хранитель Огня и вождь шабрцев, пламенный Неисчерпаемый, вообще умудрился не получить в этой битве ни царапины.
Предводительница наяд Рея также была жива, хотя при том ее идеально гладкая как кольчуга сиреневая чешуя и была немного обожжена какой-то донельзя едкой кислотой природного происхождения, причем получила она эту рану не от врагов, а от союзника из числа воинов Лотариуса. В кровавой круговерти битвы тем более подобных масштабов подобное случается далеко не столь уж и редко...
Владыка Ночи тоже был цел и невредим. Он вообще ни капельки не пострадал во время битвы, хотя сам и лишил жизни одного из миньонов Инфроса здоровяка Етилу. Однако Шугрш, глава всех базлов Шимбига, самый хитрый и опасный из прихлебателей Демиурга Инфракосмоса, как уже говорилось, сумел улизнуть. Поди разыщи его теперь среди бескрайнего множества иных миров и эмпирей...
Оставшиеся пять тысяч счастливчиков, которые, в отличие от большинства своих товарищей по оружию смогут вернуться в свои родные миры, составляли бронзовотелые Арменоса, воины Легиона Зари, который потерял лишь треть от своего первоначального числа, ангелы Солирры и титаны Агрона с Миротворцами Арканта. Последних осталось едва ли три десятка. Причем все Высокие, основной костяк и магическая опора их воинства ныне были мертвы, кроме двух странноватых чудаков Старима и Остерса.
Этих двоих по здравому размышлению оставили на Арканте в стороне от баталии в случае чего спасать бесценные знания и артефакты этого мира. Все одно от этих бессмертных, один из которых до умопомрачения был помешан на книгах и фолиантах, а второй на фауне всех мастей, и как следствие довольно сильно оторванных от окружающей действительности, толку в битве было бы не слишком много.
Немалую роль в гибели Высоких сыграл Крион, снежный вампир, который происходил из того же мира, где в свое время зародился Экуор, и которого взяли в плен Миротворцы Арканта . Он сперва покаялся в своих грехах и обещал верой и правдой служить своему новому дому и действительно в течение трех столетий храбро выполнял задания, став вскоре полноценным воином Арканта.
Однако едва увидев своего идола живым и здравствующим, красноглазый белокожий вампир тут же словно бы обезумел и набросился на опешивших Высоких, в одночасье лишив жизни двоих из них своей зачарованной глефой с выдвижным лезвием.
Выручил Нубиро. Метаморф во многом подобный Шаркосу, но обладавший силой чистого Хаоса, он также как и Крион был забран Аркантом из одного из диких миров в свое время, но при этом в отличие от снежного вампира, остался верен Миротворцам до конца . Абсолютно черный безликий человекоподобный монстр, составленный словно бы из текучей смолы, он обвил своего противника кольцами жидкого текучего тела и растворил бы его в себе, если бы хитрый и живучий, словно десять кошек снежный вампир не сумел вывернуться и исчезнуть в сиянии портала, благо Амулет Врат был у каждого Миротворца, сражавшегося на этом поле брани.
Против подобного противника Крион, бывший одним из лучших воинов Арканта, ничего не сумел противопоставить кроме скоропостижного бегства. Нубиро считался, и не без основательно, одной из сильнейших сущностей Коалиции не уступая в этом ранжире даже Неисчерпаемому Стерию, а кое-кто считал, что и самому ныне почившему Демиургу Знаний.
Ныне он вместе с Тиеросом и Симраем должен был возглавить осиротевший Аркант и дать ему новую надежду на возрождение. Поединок вампира Симрая и черного богомола-метаморфа Габбоха окончился вничью. Оба оказались настолько искусными и сильными воинами, что не сумели даже ранить один другого, хотя сражались довольно продолжительное время. В итоге круговерть битвы разлучила их, но оба бойца поклялись себе нерушимой клятвой, что когда-нибудь они встретятся снова. И на этот раз победитель все же будет выявлен. Раз и навсегда.
Однако занятый подсчетом потерь новый Творец ни на секунду не забывал о тех бессчетных сонмищах тварей, что ныне жадно пожирали трупы павших, настороженно косясь на маленький островок светлого воинства в их бескрайнем хищном океане.
-Ну, какие будут предложения? — Самхейн вопросительно оглядел всех выживших предводителей высшего звена. — Ведь и дураку ясно, что так оставлять этих голубчиков нельзя.
-Убить их всех и точка. — Холодно отчеканил Шегр, совсем еще молодой бессмертный, внешне выглядевший как ожившая стальная статуя человека идеальных, скульптурных пропорций. Он, обладавший одновременно силой Хаоса и Порядка вместе с Эрогом, командиром Легиона Зари должен был взять на себя управление Арменосом, как один из сильнейших выживших бессмертных этого мира. — Они сполна заслужили смерть.
-Убийство это не выход. — Покачал седой головой Эрог. Могучий розовокожий титан с ярко-голубыми глазами он был вечным и бессменным предводителем Легиона Зари, его Отцом и Основателем. А также сильнейшим его воином. — Мы не можем уподобляться темным в своих желаниях. Враг повержен. И хоть и потеряли мы бессчетное количество своих друзей и соратников в этой битве, негоже нам опускаться до мести...
-Но если мы их пощадим, темные демиурги вновь предъявят на них свои права. — Не согласился Тиерос, худощавый черноволосый воин с раскосыми глазами и совершенными, гладкими, словно бы сошедшими с кисти неведомого, но донельзя искусного художника, чертами лица. — Не забывай, они живы, лишь Тхэрсиорх ныне повержен. Мы же потеряли сильнейших и достойнейших своих предводителей. Разумно ли теперь оставлять этих тварей в живых?
-Тихо, я услышал вас. — Примирительно поднял руки сын Херреи, прерывая вспыхнувший было ожесточенный спор. — И посему предлагаю следующее...
Но тут его внезапно прервали. Один из бессмертных указал на стремительно приближавшуюся со стороны скопления темных бестий крылатую козлоголовую фигуру крупного казгара. По мере приближения казгар начал постепенно снижать скорость, подняв передние когтистые лапы вверх в древнем жесте мира. Даже сын Херреи, и тот изумленно присвистнул. Он никак не ожидал, что казгары в принципе могут быть способны к дипломатии.
-Мое имя Урагор. — Хрипло прорычал на языке Арканта могучий, абсолютно черный казгар, опускаясь на землю и неуклюже кланяясь Самхейну. — Ныне я верховный вождь казгаров. И я смиренно прошу тебя, Великий, пощадить мой народ. Понимаю я, что великую скорбь принесли мы тебе и твоим соратникам... Если это умерит твой праведный гнев, возьми мою жизнь, но прошу пощади моих сородичей. Дай им право жить свободными как им и должно. Мы не хотели идти против вас войной. Инфрос и его приспешники базлы, с коими мы никогда не были дружны, под угрозой смерти вынудили нас пойти на это...
Казгар, наконец, окончил свою речь и покорно склонил голову, подставляя шею под удар клинка Самхейна. Было похоже, что он говорил искренне.
-Я вижу, ты гораздо умнее своих сородичей, Урагор, верховный вождь казгаров. — Сумрачно усмехнулся сын Херреи. — Скажи мне, чего конкретно ты хочешь от меня? Чтобы я переправил вас обратно на Шимбиг? Ведь здесь вы долго не протянете... Но Шимбиг слишком пропитался злом и будет уничтожен в любом случае, не из мести, а потому что слишком опасно его существование для всех разумных и неразумных этого слоя. К тому же Инфрос может вернуться в любой момент и вновь взять вас под свою руку. И не сможете вы противостоять его мощи и мощи его базлов... Что ты мне на это скажешь, казгар?
-Я думал об этом, Великий. — Прорычал Урагор, не смея поднять глаз на новорожденного Творца. — Если бы ты в великой милости своей открыл для нас врата в иной неведомый мир, пригодный для жизни моего племени, закрыв его своей силой от Инфроса и его приспешников, были бы мы навек в долгу пред тобою и никогда и ни в чем не измыслили бы зла против тебя и тех, кто тебе дорог...
-Что ж, значит ты даже умнее, чем я предполагал. — Уважительно покачал головой сын Херреи. — Ведь практически то же самое хотел предложить я тебе. Я не держу зла на твой народ, но истребил бы вас всех до последнего, если бы не увидел в тебе готовность пожертвовать собой во имя интересов племени. Ты истинный вождь своего народа, Урагор. Я выполню твою просьбу, и даже самого тебя не казню, ибо мы, все кого ты здесь видишь, темные и светлые, не убийцы. Передай то, что я сказал тебе, своему народу. Пусть знают, что темная природа ваша вовсе не означает, что вы обязаны быть живым воплощением смерти и раздора для самих себя и иных тварей как разумных, так и неразумных. Вы можете и обязаны контролировать собственную природу, не давая ей бездумно вести вас. Ты сам только что доказал это на своем примере, поставив жизнь племени превыше собственной... А теперь лети. Пусть в новом для вас мире ваша судьба сложится иначе, чем на Шимбиге... Но прежде мне нужно закончить кое-какие дела...
-Воистину так. Наступает новый эон. — Кивнул красивой седой головой Эрог. — И то, что мой младший сын назван его именем , наполняет меня невыразимой гордостью... Хоть он и повел себя в первой битве крайне безответственно, ослушавшись моего приказа...
Юный Эон выживший в этой жестокой битве и даже умудрившийся не получить в ней ни единой царапины, стоял ни жив, ни мертв, не смея поднять глаза на своего родителя. И не потому что во гневе преяром отсек бы голову своему нерадивому чаду могучий Эрог за проявление столь неподобающего своеволия. Нет, добрым и мягким нравом обладал вождь Людей Зари, хоть и был при том сильнейшим воином среди своего народа. Просто искренне и истово любил Эон отца своего и до глубины души был огорчен его словами, хотя и понимал, что они вполне заслужены и справедливы.
-Ну что... — С деланной суровостью произнес Эрог, хотя в глазах его при этом плясали лукавые чертики, незаметные еще несколько наивному в силу возраста юноше, но зато прекрасно видимые всем прочим старшим бессмертным. — Дисциплина еще хромает, но силы и храбрости моему сыну не занимать! — Широко улыбнулся он, ободряюще хлопнув Эона по крепкому плечу своей широкой ладонью. — Моя кровь!... Но учти, сынок, еще раз отчебучишь что-нибудь подобное и будешь до конца жизни заместо служения в Легионе Зари помогать матери выращивать цветы. Ты знаешь, мое слово крепкое...
Бессмертные при этих словах вождя сдержанно засмеялись, а Эон окончательно смутился, покраснев, словно маков цвет. По всей видимости, подобное наказание было для него гораздо страшнее, чем даже самая лютая гибель на поле брани...
-Вы как сумеете переправить своих домой? — Тем временем вернулся к насущным проблемам сын Херреи, повернувшись к Тиеросу.
-Да, конечно. — Кивнул головой Высокий. — Этот мир более не закрыт для перемещений.
-Вот и отлично. — Подытожил Самхейн, небрежным движением сотворив три круглых голубых портала на Силору. На Ардонис, Иммаргу и Танрис соответственно. — Идите. — Насмешливо бросил он оставшимся в живых силорцам, указывая на Врата. — А там уж своим ходом дойдете... Не все ж мне вам сопли подтирать...
Глава вторая. Конец игры.
В пределы Шимбига Самхейн, несмотря на недавно обретенные небывалые силы Творца, вступал крайне осторожно. Будет обидно выиграть битву и проиграть войну, благо в запасе у Инфроса может быть еще немало донельзя неприятных и грозных козырей.
Присутствие самого хозяина Шимбига в пределах мира, сын Херреи почуял практически сразу, едва появился перед его темной цитаделью, похожей на чудовищную темную гору. Она была столь огромна, что ее вершина терялась где-то далеко в зловещих темных небесах темного мира.
Циклопическое жилище здешнего заправилы окружал целый лес виселиц, гигантских крестов и иных малоприятных приспособлений, на которых в самых разнообразных, порой попросту невозможных для живых существ позах висели, тем не менее, совершенно живые и явно разумные создания самых причудливых видов.
Создания эти явно дико и невыносимо страдали, испытывая запредельную боль в вывернутых под неестественными углами суставах и конечностях. Они едва могли двигать глазами и шеями, мучительно открывая и закрывая разорванные рты, тщетно пытаясь воззвать к новой сущности, что вступила ныне под сумрачную сень их вековечной тюрьмы. Но ни единого звука не могли издать узники Шимбига. Инфрос лишил их даже этой последней возможности хоть как-то выразить свою невыразимую физическую и душевную боль.
К тому же их активно терзали полупризрачные безликие черно-серые тени, полуразумные сгустки энергии Инфракосмоса уже обретшие обособленный самостоятельный контур силы, но при этом еще едва ли толком сознающие собственное бытие и свое персонифицированное я.
Громадные бассейны полные раскаленной кипящей лавы, также были до отказа заполнены живыми существами, которые в буквальном смысле этого слова горели не сгорая. Все чудовищные гекатомбы жертв, которых здесь насчитывались многие тысячи, все устрашающие орудия боли и чудовищные прислужники зла самых разных мастей, коих на Шимбиге ныне было сегодня гораздо меньше обычного, но все равно более чем предостаточно, хотя они конечно и не дерзали преступать путь молодому Творцу, трусливо прячась в тенях, все это было подчинено лишь одной цели. Выкачать для хозяина Шимбига и его приспешников как можно больше гавваха.
