— Да нет, дело тут сложнее. Если изложить коротко все, что наговорил Мэорг, получится следующее...
Выслушав Калансиса, Буонн устало откинулся на подушки. Вирта Эрилис помогла ему принять удобную позу.
— К сожалению, я не вижу в этой версии противоречий, — советник сокрушенно покачал головой.
— Стенограмму допроса, которую мы получили по радиотелеграфу, сейчас переводят на ваш язык, вы ее скоро получите, — заверил Калансис. — Кроме того, сюда везут звукозапись. Курьер должен прибыть в Нагиссу через несколько часов. Может быть, когда вы прослушаете и прочитаете все сами, у вас возникнут какие-либо новые соображения. Но пока мы вынуждены принять эту версию в качестве рабочей.
— Жаль, что нельзя еще раз допросить самого Мивлио, — со странной интонацией заметил Буонн.
— Увы, мы не умеем допрашивать мертвецов. Но приходится признать, что Трегуин поторопился. Мивлио, выложив все, попросил пистолет с одним патроном. И получил его. Более того, по словам Мэорга, суперофицеру, так сказать, немного помогли уйти из жизни. После этого Трегуин приказал погрузить труп в катер и отправил его нам... в качестве сигнала о готовности к переговорам... Скажите, это действительно у вас принято?
— Когда-то было, судя по книгам и фильмам, — Буонн слегка поморщился. — Но обычно хватало одной головы.
— Знаете, у нас тоже. Но пока оставим мертвецов с их весьма несвоевременными смертями. К сожалению, во всей этой кутерьме, похоже, выжил еще один человек — начальник планетного спецотдела, которого Мивлио назвал своим сообщником, а мы считаем наиболее подходящим кандидатом на роль диверсанта. И вообще, не известно, кто на самом деле был главным в этой паре! Ведь там, где замешаны спецслужбы, ни в чем нельзя быть уверенным до конца. Мэорг сообщил, что он смог избежать ареста, спрятавшись в курьерском космическом корабле, который стартовал во время занятия базы нашими войсками.
— То есть, экипаж корабля должен был видеть ваших солдат, а камеры — записать их изображения? — уточнил Буонн.
— Очевидно, да.
— Нехорошо...
— Еще бы! Свидетелям, особенно, не знающим истинной подоплеки, очень легко навязать "нужное" понимание того, что они реально увидели.
— И эту "нужную" картину увидят и в Метрополии, — прошептал Буонн. — Таким образом, Военный Космофлот получил свой повод к войне.
— Бесспорно! Более того, ситуация складывается совершенно однозначная! При приближении чужаков филиты нанесли Империи удар в спину, захватив ее базы и фактически сдав планету агрессорам. Кстати, я не удивлюсь, если ядерный взрыв на Центральной базе припишут именно им.
— То есть, вы считаете, что провокация была направлена против землян?! — Буонн заинтересованно приподнялся на постели.
— Это одна из версий наших аналитиков. Как заявил Мивлио, Филлина в течение трехсот лет была нейтральной территорией, буфером между двумя звездными державами. По его словам, равновесие нарушила Земля, а Империи удалось опередить противника и захватить ее первой, чтобы лишить его удобного плацдарма для проникновения в свое пространство. Возможно, Мивлио и в самом деле так считал. Но наши специалисты рисуют немного другую картину. Как полагают они, именно Империя выступила в качестве агрессора, напав на Филлину...
— А земляне в ответ взбунтовали филитов, внезапным ударом захвативших базы с применением ядерного оружия...Кстати, на вашем месте я бы проверил его состояние на оставшихся трех... вернее, двух базах — нет ли и там каких-нибудь сюрпризов...
— Спасибо, — поблагодарил Буонна Кир Калансис. — Это и в самом деле хороший совет.
— Пустое. Все равно, уже поздно. Империя не простит бунта и не оставит без возмездия нападение на одну из ее колоний.
— Совершенно верно, — мрачно согласился Калансис. — Начнется война. Империя превратится в единый военный лагерь, которым будет управлять, естественно, ваш Космофлот. Распропагандированное население примет любые непопулярные реформы, если их обосновать военной необходимостью. С оппозицией будет покончено!
— Вы так думаете? — нахмурился Буонн.
— Конечно! Решить внутренние проблемы с помощью небольшой победоносной войны — что может быть проще?! В нашей истории такое случалось неоднократно. Вы обратили внимание, что Космофлот совершенно не боится войны?! То ли там уверены, что Земля априори слабее, то ли там сейчас некий внутренний кризис, то ли еще что... Сейчас это не так важно. Меня волнует в первую, вторую и все прочие очереди судьба Филлины!
— Она незавидна, — пробормотал Буонн.
— О, да! Во-первых, возможно, что земляне будут драться за Филлину. Тогда наша планета превратится в театр военных действий, на котором будут выяснять отношение две космические державы, обладающие ядерным оружием и еще Единый знает, чем! И что останется от нее и от нашего населения после таких боев?! Во-вторых, земляне могут уйти без боя... в этот раз. Тогда на нас всей силой обрушится Империя, которая не захочет, да и не сможет оставлять взбунтовавшуюся колонию в тылу! Так или иначе, Филлину ждут война и разрушения, а вас лично, очевидно, участь нежелательного свидетеля! Я хочу найти путь, как этого избежать!
Буонн тяжело вздохнул.
— Пока я вижу только один вариант. Пока чужаки никак не проявили себя, дать в Метрополию свою картину последних событий. Показать Филлину мирной лояльной колонией, вынужденной подавить мятеж провокаторов и сторонников войны. К сожалению, не без жертв.
— Мы рассматривали такую возможность, — кивнул Калансис. — По крайней мере, у нас есть корабль, который может доставить сообщение, и пилоты, которые его могут повести. Но, к сожалению, наши позиции весьма слабы. Как ни крути, но первыми огонь открыли мы. И ядерный взрыв на Центральной базе произошел именно в тот момент, когда наши войска брали ее под контроль. Но самое главное, нам нечем подтвердить свои слова. Все исполнители преступных приказов мертвы или сбежали с планеты... не оставив никаких показаний. У нас нет даже свидетелей, за исключением унтер-офицера Мэорга, который, якобы, присутствовал при допросе Мивлио, затем убитого. Характер его раны показывает, что там даже не было имитации самоубийства!
— Ну, мои слова тоже кое-что значат! — обиженно буркнул Буонн. — Хотя для этого должен найтись кто-то, готовый их выслушать. Если Оонк так и остался Председателем Совета Пятнадцати, он может захотеть объективно разобраться в ситуации. И действия верхушки Космофлота, засекретившей даже от него сведения о чужаках, ему, очевидно, весьма не понравятся! Но если власть получит Гдоод... Спаси Звезды Филлину и всех нас!
— Иными словами, если Космофлоту нужна война, он ее развяжет? В любом случае?
— Если основные факты, изложенные Мивлио... точнее, Мэоргом с его слов, верны, то да. Мы с вами столкнулись не с мелкой провокацией. В движение приведены силы космического масштаба. Чтобы остановить их, нужны, как минимум, равные силы!
— Либо меньшие, но приложенные в нужном месте. Только вот где оно?!
На этот раз Буонн задумался надолго. Вирта несколько раз с беспокойством посматривала на пациента, но, похоже, ситуация оставалась под контролем.
— У нас говорят, что маленькая страна, зажатая между двумя большими, может сохранить независимость, только если останется ничейной зоной между ними, — неожиданно заметил Барк Негелис, впервые вступив в разговор. — Можно попробовать вернуться к прежнему положению вещей.
— Это невозможно! — решительно запротестовал Буонн. — Империя никогда не согласится с потерей одной из своих колоний!...
Голос Буонна пресекся. Вирта протянула ему кружку с водой.
— Прошу прощения, господин президент, но пациент устал! — негромко, но решительно сообщила она.
— Последний вопрос, — Калансис, улыбнувшись Вирте, показал ей открытые ладони. — Господин советник, видите ли вы хоть какое-то решение?
— Пока только одно, — Буонн глухо прокашлялся. — Отправить гонцов... напрямую в Метрополию... Я подумаю... к кому они должны будут там обратиться. Если Оонк останется в силе, он... обуздает Космофлот! Но не забывайте... У этого конфликта есть и третья сторона — чужаки! Если земляне захотят воевать за Филлину... они будут воевать!
— Спасибо, господин советник! — Кир Калансис слегка наклонил голову. — Материалы допроса Мэорга вам скоро доставят. И... может, вам удастся придумать, что-то еще.
Дверь за ними закрылась. Президентская свита, ждавшая в коридоре, радостно встрепенулась, но Калансис жестом попросил еще немного времени.
— Хорошо, что ты вовремя подал эту реплику, — повернулся он к Негелису. — Беднягу управителя аж перекосило! Увы, но иной реакции, даже от самых доброжелательных к нам имперцев мы, скорее всего, не получим.
— Значит ли это, что в прошлом году мы ошиблись, допустив провозглашение Филлины колонией? — задал непростой вопрос Негелис.
— Нет! — Калансис решительно покачал головой. — Тогда война вспыхнула бы сразу. А так мы выиграли больше полугода. Хотелось бы, конечно, побольше... Но, может, Буонн придумает что-то еще. Или ты.
— Я?! — Барк Негелис задумчиво почесал в затылке. — Надо подумать. Вариант с обращением за помощью к Земле вы, надо понимать, уже рассматривали?
— В первую очередь! — Калансис невесело улыбнулся. — И признали его не самым лучшим.
— У нас нет никаких причин хранить лояльность Империи, но незачем и менять одного хозяина на другого? — медленно произнес Негелис.
— Да, примерно так, — кивнул Калансис. — Мы ничего не знаем о землянах за исключением того, что они являются нашими двойниками и на данный момент, скорее всего, слабее Империи. Нам не известно, смогут ли они защитить нас от нее и что потребуют взамен.
— Не говоря уже о том, что эта защита, вероятнее всего, и выльется в войну на нашей территории, — добавил Негелис. — Получается, для нас по-прежнему наилучшим остается наш летний план. Признать над собой власть Империи, но при условии, что она согласится воспринимать нас не как завоеванную планету, а как младшего партнера, союзника — да хоть против тех же землян, в конце концов!
— Осталось только убедить в этом имперцев, — грустно пошутил Калансис. — А заодно заверить землян, что с нашего направления им не угрожает опасность. Миротворцем быть хорошо с позиции силы. А слабому приходится уповать только на счастливый случай. На Империю мы хоть как-то надеемся повлиять, но если Земле нужен не пограничный конфликт, а большая война, мы так или иначе окажемся в нее втянутыми.
— Шесть кораблей — это еще не вторжение, — подумав, заключил Негелис.
— Но вполне тянет на набеговую операцию — ударил и отскочил обратно. Остается рассчитывать только на то, что, прежде чем стрелять, они все-таки пошлют кого-то в разведку на Филлину, и тогда с ним можно будет вступить в контакт.
— Хм... Разведчики?... — протянул Негелис. — А что, если продемонстрировать им, что мы уже сами освободились из-под власти Империи и снова независимы и нейтральны? И не позволим превратить свою планету в плацдарм для наступления кому бы то ни было!
— Звучит немного наивно и зависит от готовности как Земли, так и Империи вернуться к прежнему положению, но что-то в этом, пожалуй, есть, — задумчиво сказал Калансис. — Тогда вот что, Барк. Поразмысли, как это может выглядеть на практике. А я пока займусь... другими неотложными делами.
Попрощавшись с Барком Негелисом, президент в окружении свиты стремительно покинул госпиталь. Прямо в коридоре к нему обратился один из помощников.
— Последнее сообщение из Кептелла! Им удалось локализовать очаг, но карантинная зона включила в себя весь аэропорт. Там заражены, кажется, все! Правительство Барганда просит как можно скорее выслать вакцину!
— Какое именно правительство? — хмыкнул про себя Калансис. — Да, надо это сделать. Немедленно! Распорядитесь об отправке в Кептелл тысячи доз — для начала. И, пожалуй, надо будет передать Даренису — пусть срочно расширяет производство на всех площадках!
— Господин президент! — помощник испуганно посмотрел на Калансиса. — Вы полагаете...?
— Я ничего не полагаю! — устало вздохнул Калансис. — Но я обязан пред-полагать, исходя из возможности самого худшего!
И добавил, так тихо, что помощник едва услышал его: "По крайней мере, мы теперь точно выясним, можно ли доверять хоть каким-нибудь пришельцам, или нет...".
Поднимаясь по лестнице, Дилер Даксель то и дело замечал направленные на него неприязненные и даже откровенно враждебные взгляды, но не обращал на них особого внимания.
Конечно, он значился у них в списках. И если бы попался им в руки в день переворота, они бы наверняка расстреляли его после недолгого, но интенсивного допроса, а потом старательно каялись и приносили извинения за "трагическую случайность". Возможно, и сейчас они бы с удовольствием арестовали его, да только уже — вот беда и огорчение — не могли. Дилер Даксель прибыл в резиденцию "временного республиканского правительства" Барганда по собственной воле и в качестве официального представителя Межкома, а с Межкомом им было ссориться совсем не с руки — особенно, сейчас.
Одолев последний пролет, Даксель зашагал по широкому коридору, выстеленному немного потертой ковровой дорожкой и буквально забитому настороженно косящимися на него военными. Глава "временного правительства" генерал Бордиган квартировал в хорошо знакомом ему здании командования военного округа.
Впрочем, что ему еще оставалось делать?! Императорский дворец был частично разрушен взрывом, а в его уцелевшей части все еще держались несколько десятков охранников и обслуживающего персонала, не признавшие новую власть. С ними уже четвертый день продолжались нелегкие переговоры.
Генерал армии Бордиган так и продолжал занимать свой старый кабинет, даже табличку не поменял. Посланца Межкома он встретил прямо на пороге. Как с немного циничной отрешенностью подумал Даксель, это означало, что генерал собирался о чем-то поторговаться.
К счастью, он знал, что от него хочет получить Бордиган, и за какую цену.
— Мое почтение, молодой лорд Даксель! — генерал, когда надо, умел быть очень приятным собеседником. — Рад вас видеть здесь в добром здравии! Проходите, присаживайтесь, чувствуйте себя как в гостях! Лакин? Скайра? Или... чего покрепче?...
С любезностью истинного аристократа в энном поколении Дилер Даксель позволил препроводить себя к богато инструктированному круглому столику, на котором солдат-вестовой ловко расставил чашки с ароматным лакином. Как настоящий патриот, Даксель отказался от импортных напитков, а как серьезный переговорщик не стал туманить свой мозг алкоголем.
К счастью, генерал не стал тянуть время.
— Господин Даксель, — деловито произнес он, когда со всеми формальностями было покончено. — Я высоко ценю усилия Межкома по борьбе с распространением инопланетной заразы. Но концентрация промонархических войск у самых ворот столицы и блокирование ими работы аэропорта недопустимы!
— Господин генерал армии! — почти оборвал его Даксель, выразив интонацией свое неодобрение. — В этом вы должны винить только вашу нераспорядительность! Вы получили предупреждение. У вас были время и возможности. Вы могли минимизировать последствия. Тогда войска, выступившие под знаменем Межкома, убедившись, что ситуация под контролем, немедленно вернулись бы на исходные позиции. Однако вы не отнеслись к создавшейся ситуации со всей серьезностью! Поэтому именно им пришлось устанавливать барьер, за которым оказалось целых семьдесят пять человек! И благодарите Единого и всех богов, что мы успели!
