Факультет прикладной магии. Простые вещи

В Лермии, к примеру, инженеры и артефакторы создали геликоптер, гораздо более маневренный и не такой громоздкий по сравнению с дирижаблями летательный аппарат. А синематограф? О, как бы я хотела своими глазами увидеть, как оживают картинки на обычном полотне! И ведь синематограф придумали в Алерте, где артефакторика отставала от нашей на десятилетие! Но грейдорские артефакторы и алхимики только и могли, что создавать все новые и новые виды оружия. Машины для убийства, ядовитые газы... Что ж, наверное, Рено был в чем-то прав. Не Алерт, а именно Грейдор был на самом деле опасен.

Создать что-то принципиально новое... Легче сказать, чем сделать. Боюсь, обучение в университете, а затем совершенствование навыков под началом военного артефактора и главы СБ сыграло со мной злую шутку. Все, что приходило мне в голову, было или совершенно бесполезным для прогресса, или годилось больше для войны, чем для мирного времени. Я могла бы стать неплохим специалистом по всяческим ловушкам, магической защите и камуфляжу. Точнее, я уже была таким специалистом. Но вот работать в военной отрасли не желала.

В поисках вдохновения почти каждый день сидела в научной библиотеке, листая подшивки журналов для артефакторов и вчитываясь в старые тома, написанные века назад. Или бродила по антикварным лавкам и барахолкам, надеясь найти какой-нибудь древний артефакт, который случайно приняли за обычный хлам. Возвращалась домой под вечер, проскальзывая в дом в своем шарфе. Съедала ужин, оставленный в моей комнате верной Кати, и спускалась в мастерскую, работая почти до утра.

Может, кто и догадывался, что не все с моей болезнью так просто, но поймать за руку меня так и не смогли. Несколько раз заходил Шефнер, но Кати упорно твердила, что я слишком плохо себя чувствую, чтобы принимать гостей. После третьего посещения менталист оставил мне небольшую шкатулку с полудрагоценными камнями. Весьма полезный подарок — в моей работе такие камни всегда были нужны. К шкатулке прилагалась записка, которую я трусливо не стала читать.

"Выздоровела" я как раз к тому дню, когда приехал Джис. Стоило прозвучать дверному звонку, как я тут же сбежала по лестнице вниз, опередив изумленную Кати. То, что это боевой маг, я нисколько не сомневалась. Именно сегодня в академии должны были пройти вступительные испытания, и Джис собирался лично отвезти свою дочь на экзамен.

Собственно, он за дверью и был. Вместе с Мартином Шефнером. Я молча впустила магов в дом, справившись с желанием захлопнуть перед главой СБ дверь.

— Вижу, вам уже лучше, — сказал Шефнер, но в его вежливо-равнодушной интонации мне послышался сарказм.

Он, безусловно, знал, что я его обманывала все это время. Но если уж начинать игру, то играть до конца.

— Да, благодарю. Вы решили отправиться в академию вместе с Джисом? Лично проследить за благоустройством фрейлейн Ирмгарды?

— Нет, решил зайти к вам, узнать о вашем здоровье. Все же столь сильная простуда... а вы ни разу за неделю не вызвали к себе доктора.

— Предпочитаю сама справляться со своими проблемами, — резко ответила я и, кажется, себя выдала. Глаза менталиста на секунду расширились, но это была единственная реакция. Мне же контролировать себя было гораздо сложнее. По крайней мере, Джис смотрел на меня с тревогой. И если даже он заметил, насколько я была зла и растеряна, то для Шефнера мои чувства были и вовсе как на тарелочке.

Менталист искоса посмотрел на боевого мага:

— Джис, тебе не нужно помочь дочери собраться?

— О, она достаточно самостоятельна.

— И все же глянь, как у нее дела.

Тот, кинув на меня сожалеющий взгляд, ушел, решив не перечить боссу.

— Кати, оставьте нас, — властно сказал Шефнер уже моей служанке. Женщина посмотрела на меня, и я кивнула, показывая улыбкой, что беспокоиться за меня не стоит.

— Вы уже командуете в моем доме. Не слишком ли рано? — поинтересовалась я у мага, когда мы остались вдвоем.

Менталист предпочел игнорировать мой вопрос, задав вместо этого свой:

— Что-то произошло, София?

— Ничего, о чем бы вам стоило беспокоиться, господин Шефнер.

Я смотрела в пол, надеясь, что это убережет меня от влияния менталиста. Глупое суеверие, не более — конечно же ментальные маги не умеют зачаровывать одним лишь взглядом. Но и заклинания, произнесенные вслух, им не всегда бывают нужны. Ментальная магия может быть весьма коварна и незаметна.

— Мне всегда казалось, что вы лишены женского кокетства и жеманства. Почему бы вам прямо не сказать, почему вы избегали меня все это время?

— Не здесь. В моей мастерской.

Там, по крайней мере, я чувствовала себя более защищенно. Оставалось решить один вопрос.

— Подождите меня... минутку. Мне нужно подняться наверх.

К счастью, Шефнер не остановил меня, видимо, решив, что я не настолько глупа, чтобы попытаться сбежать от него через окно.

Я ворвалась в комнату Ирмы подобно вихрю.

— Джис, браслет у тебя? — взволнованным шепотом спросила у мага, не обращая внимания на навострившую уши Ирму.

— Браслет?

Не одна я утром соображала плохо.

— Ментальный артефакт. Где он?!

— СБ его конфисковала.

— О-о-о, значит, Шефнер и это предусмотрел, — со злым восхищением протянула я.

Все было гораздо хуже, чем я думала. Доделать новый артефакт

ментальной защиты я не успела, и теперь оказалась ни с чем.

Я посмотрела на ничего не понимающую девушку и криво улыбнулась:

— Больше шансов разнести мой дом по кирпичику у тебя уже не будет. Так что давай сниму с тебя ограничители силы.

— Давно уже пора, — проворчала Ирма, протягивая мне руки. — Но вы же вроде собирались съездить в академию с нами?

— Боюсь, уже не получится. Мне было бы интересно посмотреть на место, способное выдержать присутствие нескольких десятков боевых магов.

Замки щелкнули, освобождая тонкие запястья девушки от браслетов.

— Надеюсь, учиться в академии тебе понравится. Не позволяй мальчишкам обижать себя, — негромко сказала я, чувствуя одновременно и облегчение, и сожаление от расставания с дочерью Джиса.

— Кто кого еще обидит! — Ирма высокомерно вздернула носик. — Я могу за себя постоять!

— Не сомневаюсь. Но мой подарок, надеюсь, тебе все же пригодится.

Я протянула ей заранее припасенный дар. Это была хрупкая на вид серебряная брошка в виде зверька.

— Крыса? — с сомнением спросила Ирма, пытаясь понять, не хочу ли я оскорбить ее.

— Куница. Зверь благородный и храбрый. Это оберег. Я создала его специально для тебя. При хорошем раскладе он отведет от тебя пару боевых заклинаний, при самом плохом — хотя бы ослабит чужую магию. И не бойся, что сломается. Чары на артефакте устойчивы и не рассыплются, даже если воздействовать на них сырой силой.

— Ну спасибо...

Джис отвесил дочери легкий подзатыльник.

— Балда! Любое преимущество в сражении важно! Особенно то, о котором соперник не догадывается. Знаешь, как редки артефакты, подходящие для боевых магов? Носи и не снимай.

Я неловко похлопала Ирму по плечу, а вот Джиса обняла — так крепко, как могла.

— Ну что вы, фрейлейн? Увидимся же еще! — растроганно сказал он.

— Конечно!

Даже если Мартин Шефнер станет моим врагом, я отчего-то не сомневалась, что Джис останется мне другом. Вот только втягивать его в свои проблемы мне не хотелось.

Я спустилась в подвал и у двери увидела сидящего на лестнице Шефнера, который все так же терпеливо меня ждал.

— Что вас задержало?

— Нужно было снять с Ирмы ограничители. Возьмите. Это принадлежит вашей службе.

Шефнер иронично изогнул темные брови.

— Даже не будете просить меня оставить их вам еще немного? Для изучения?

— Не хочу быть должной вашей организации ничем.

Я открыла дверь и прошла в мастерскую первая. Потолочные лампы, реагируя на присутствие людей, тут же включились.

— Вы все здесь изменили, — заметил менталист, разглядывая помещение. — Не уверен, что мне нравится.

Мастерская, когда-то набитая хламом, сейчас казалась совсем пустой. Все артефакты я теперь хранила в закрытых шкафах, а на столе лежали те инструменты и материалы, которыми я пользовалась каждый день.

Только старое кресло да чашка с недопитым чаем давали выкрашенной в белый цвет комнате хоть какое-то подобие жизни.

— Я не люблю излишеств ни в жизни, ни в работе. Так мне легче дышится.

— Так что же заставляет теперь ваше дыхание быть столь неровным? Неужели мое присутствие? — бархатные интонации в голосе мага не могли меня обмануть. Сейчас он не флиртует и не соблазняет, а пытается сломать невидимую преграду, что я поставила между нами.

— Перестаньте, — устало сказала, усаживаясь в кресло. Шефнер пододвинул ближе стул без спинки и сел почти вплотную ко мне, изучающе разглядывая. Повторила:

— Перестаньте делать это.

— Делать что?

— Играть со мной.

Я достала из кармана портсигар и открыла его, демонстрируя содержимое Шефнеру.

— Это очень странное ощущение. Я знаю, что у меня есть сигареты. И я даже могу закурить, если возникнет такое желание. Но где-то между желанием и необходимым для его осуществления действием лежит пропасть. Пустота. Я могу смотреть, но не способна ничего сделать.

— Для чего вам курить в моем присутствии? Вы знаете, я этого не люблю, — спокойно сказал Шефнер.

Не выдержала и кинула портсигар в стену. Сигареты рассыпались по полу. Сейчас я уже не боялась того, что менталист мог сделать со мной.

— Мне наплевать, что вы любите! — мой голос звучал неприятно высоко и пронзительно. Облизнув пересохшие от волнения губы, продолжила, тщательно проговаривая каждое слово: — Я узнала, что вы сделали со мной. Какое вы имели право перекраивать меня по своему желанию? Что дальше захотите отобрать у меня? И когда собираетесь остановиться?

Я швыряла свои вопросы в менталиста, будто тяжелые булыжники, но ни один из них, очевидно, так и не достиг цели.

— Вам сейчас сняться кошмары? — он неожиданно перебил меня.

— Нет. Даже мои воспоминания о похищении стали тусклыми и размытыми.

— Что плохого в том, что я избавил вас от плохих снов и пустых переживаний?

— Я этого не просила, — мой голос вновь взлетел под потолок. — Мне не нужна была ваша помощь!

— Тогда, может, вас успокоит то, что кошмары могут вернуться. И довольно скоро, — сказал Шефнер. Своим спокойствием он сбивал меня с толка, делал мою злость нелепой и избыточной.

— О чем вы?

— Позвольте мне вам кое-что объяснить. Пытаясь получить образ алертийца из ваших воспоминаний, я заметил, что вы довольно плохо поддаетесь внушению. Хотя до этого, в университете, мне легко удалось заставить вас замереть с помощью заклятия оцепенения. У меня возникла некоторая теория, которую я тут же решил проверить.

— Вы действительно собираетесь рассказывать мне об эксперименте? — с отвращением спросила я. — Эксперименте надо мной?

Шефнер пожал плечами.

— Артефакторы работают с вещами, менталисты — с сознанием. Но я не рисковал вами и не перекраивал вас по собственному желанию, Софи. Лишь позволил забыть об одной привычке. Как оказалось, не слишком успешно. Сработай заклинание так, как оно планировалось, вы бы даже не вспомнили, что когда-то имели тягу к курению. В вашей жизни больше не было бы сигарет. Это довольно сложное заклинание — чем большее ты из жизни человека забираешь, тем сложнее сделать так, что он этого не заметит. Я взял совсем немного, но даже так... эффект от заклинания рано или поздно развеялся бы.

— Когда?

— К зиме, я думаю, от него не осталось бы и следа. Но заклинание не смогло полностью убрать привычку и заставить забыть о сигаретах, и эффект начал спадать гораздо раньше. Это подтвердило мою версию, что вы имеете естественный иммунитет к ментальной магии, который становится все сильнее. Вы понимаете, насколько это важно? Я не могу сожалеть об этой проверке, так как другого способа узнать то, что я хотел, не было. Если бы вы все знали заранее, ничего бы не получилось. У вас в роду были менталисты, София?

Его слова с трудом доходили до моего сознания. Проверка, иммунитет? Все это казалось таким малозначимым по сравнению с самим поступком мага. Неужели он этого не видит и не понимает? Нет, скорее, он просто хотел запутать меня, навязать свою странную и извращенную логику.

Шефнер еще ждал от меня ответа, поэтому я пробормотала:

— Только артефакторы, и то со стороны матери.

— Гревениц один из древнейших аристократических родов Грейдора, а как вы знаете, ментальные маги почти всегда рождаются в благородных семьях.

— Намекаете, что я могла унаследовать ментальный дар от кого-то с отцовской стороны? Но магическая специализация может быть одна. Невозможно быть артефактором и менталистом одновременно, слишком отличаются видение магии и возможности ее применения.

— Невозможно, — согласился Шефнер. — Но если вы смогли создать на основе ментальных заклинаний чары, то почему бы вам не иметь и устойчивость к ментальной магии?

Я устало потерла лоб.

— Значит, вам стало любопытно, что я могу, а что нет. И вы так просто... Ох, даже не думала, что вы, господин Шефнер, так интересуетесь наукой. Или вы искали какую-то практическую пользу от моих способностей? Все это крайне занимательно. Только тогда зачем все это — ухаживания, свидание? Пытались подобраться ко мне ближе, чтобы отслеживать реакции своей подопытной?

Впервые за наш сегодняшний разговор я увидела понятную мне реакцию. Маг нахмурился, сжав губы.

— Вы для меня не подопытная. Мое отношение к вам всегда было очень личным и пристрастным. Может, именно поэтому я и совершил в этот раз ошибку. В желании понять и узнать вас лучше, пытаясь защитить и позаботиться о вас, я перешел границу дозволенного.

Черты лица у Шефнера резкие и довольно острые, отчего мне всегда виделось в главе СБ что-то зловещее, а когда он злился, то и вовсе пугающее. Но за год совместной работы с ним мне стало казаться, что его строгость и холодность — маска. Его слова, поступки... я запуталась, не в силах понять, что он за человек. Вот и сейчас он говорил то, во что мне так хотелось верить.

— Это была не забота. Это желание создать игрушку по своему вкусу! Вы понимаете, что навсегда подорвали мое доверие к вам? Я не могу не думать о том, на что вы еще способны. Может, и мое отношение к вам тоже навеянная иллюзия, господин Шефнер?

— Любой приворот, попытка изменить чувства с помощью магии наносит непоправимый вред человеку, разрушают его личность. А я бы не сделал ничего, что может оказаться опасным для вас. Пусть я не был полностью честен, но мои намерения и мотивы никогда не были корыстными.

— Вы позволите мне в этом убедиться?

Шефнер сделал вид, что не понял, о чем я его спросила. Пришлось пояснить:

— Когда вы рассказывали мне о ментальной магии, то говорили о способности самих менталистов открывать свое сознание. Я уже не могу поверить вашим словам, но если бы сама смогла увидеть, что у вас на душе...