Вождей не выбирают

— Где полковник?

— Во дворе.— лицо Урмаса просто светилось. Ещё бы! Как-никак, у него в гостях не абы кто, а сама Станислава Бешеная, Победительница Гидр... это Мындер вчера дядю просветил. Зато — какой почёт и уважение!.. Да они меня на руках носить готовы! Приятно, да...

Я вышла во двор. Большинство кочевников были здесь. Таврус с преувеличенным усердием задавал корм лошадям. Спиртус, о чём-то торговавшийся с пожилой крестьянкой, радостно замахал мне рукой. А рыцарь?.. В душу закралось нехорошее подозрение...

— Таврус!— я схватила его за руку.— Где Риган?

— Я... мы...

— Не мямли!

— Мы его потеряли.— полковник нервно мял в руках кожаный повод.

— Как это?..— выдохнула я.

— Стася... мне очень жаль...

— К чёрту!.. Что произошло?!

— Когда ударила молния, он был в воде.— нехотя признался варвар, стараясь не смотреть на меня.— Я не успел его остановить... тело мы так и не нашли.

Я отпустила его.

Этого не может быть. По определению!.. А как же... а как же я?.. Он не мог вот так меня бросить! Это... это нечестно!

— Стасенька...

— Отвалите, полковник.— я развернулась и, еле переставляя ставшие вдруг чугунными ноги, пошла к воротам. Ну кто, кто его просил лезть в это проклятое озеро?!

— Сестрёнка...

— Уйди, Мыш. Отстаньте от меня — все!..— я сунула обмякшего крыса в руки Спиртусу и поплелась по дороге к озеру. В голове было пусто...

В состоянии полной прострации, моё командирство доковыляло до самого берега. Как шла — помню смутно... Поверхность воды была абсолютно гладкой, небо над головой ярко синело, и ничто, казалось, не напоминало о прошедшей ночи. Я молча села на мокрый песок. Вот. Его больше нет, а я не могу даже заплакать!..

Что-то тихо шевельнулось в камышах. Я вяло повернула голову и охнула — оттуда торчал кончик чёрного мужского сапога. Вскочив на ноги, я в два прыжка оказалась там.

— У, дьявол...— едва слышно пробормотал бледный, с синевой, рыцарь. Вид у него был жалкий, но — слава тебе, Господи, ты всё-таки есть! — совершенно не мёртвый!..

— Риган!— я бухнулась рядом с ним на колени; слёзы полились Ниагарским водопадом....— Милый, дорогой, любимый, единственный... живой! Боже мой, как ты меня напугал!.. Зачем в воду полез?..

— Что... это... было?— с трудом выговорил он, пытаясь сфокусировать взгляд на моём зарёванном лице.

— Электричество...— пояснила я,— ток, сильный разряд... Вода — хороший проводник... Впрочем, ты всё равно не поймёшь.

— Ну... не такой уж я... ограниченный.— он попытался встать.— А, чёрт... как парализовало.

— Лежи спокойно.— велела я.— Сейчас ребят позову...

— Не надо.— он на миг прикрыл глаза.— Я страсть какой живучий... Сейчас, подожди, встану. Здорово меня долбануло, благодаря тебе...

— Ну прости меня!— я виновато улыбнулась, вытирая слёзы.— Больше не буду... Тебе очень больно?

— Терпимо...— зелёные глаза посмотрели на меня.— Зато всё, что я только что услышал в свой адрес... это правда?

— Правда.— краснея, буркнула я и сердито добавила.— Но если ты ещё раз посмеешь умереть, имей в виду — я тебя с того света достану, и...

— Дальше не надо!— с шутливым ужасом воскликнул рыцарь.— Я понял...

Наше обоюдное возвращение было просто триумфальным! Даже Таврус, у которого с рыцарем были вечные контры, едва не прослезился... Риган и вправду оказался на редкость жизнестойким — до города дошёл сам, на своих двоих, хоть и опираясь на моё плечо. Наверное, его спасло то, что в погоню за мной он пустился не вплавь самолично, а верхом на лошади. В противном случае — не знаю, что бы от него осталось... Дохлых гидр горожане отволокли подальше и со спокойной душой утопили в болотах. Теперь озеро стало безопасным...

На радостях нам устроили такой праздник!.. Открывались погреба, и на свет божий выкатывались бочки с вином. На главной площади поставили длиннющий деревянный стол, заваленный всевозможной снедью. Чего там только не было! Фрукты, сыр, рыба — во вех возможных вариантах, и — самое главное — горы жареного мяса! Они, часом, не всё стадо местных бурёнок закололи?.. Впрочем, для меня это большого значения не имело... сроду так не объедалась! Даже наш вечно "сидящий на диете" рыцарь не утерпел... Поэтому, когда стемнело, и городские музыканты достали свои инструменты, я поняла, что из-за стола подняться мне будет слегка проблематично. Счастливые горожане весело отплясывали под музыку на площади, освещённой множеством факелов, а я скромненько сидела на лавочке. Единственное, на что был способен мой облопавшийся организм — так это на постукивание ногой в такт...

Ко мне под бок подкатился уже весьма и весьма "весёлый" Спиртус:

— Стася, ты чего тут скучаешь?

— Встать не могу,— меланхолически ответило моё уетое командирство,— налупилась так, что дышать трудно...

— Это поправимо!— со знанием дела варвар придвинул поближе здоровенный глиняный кувшин с вином.— Надо разбавить!

— Уже не лезет!

— Вольём...— он щедро наполнил мою кружку.— Держи!

— Да не хочу...— слабо воспротивилась я.

— Бойцы!— заорал кочевник.— Все сюда!.. Тост за предводительницу!

Воины потянулись к столу. Следом за ними — крестьяне... Пришлось пить!

— За счастливое избавление!— поднял свой кубок городской староста, едва мы успели осушить кружки. Все дружно крикнули "Ура!" и потянулись к кувшинам... Потом был тост за победу над Подземельями, потом — за мир во всём мире, потом — снова за меня любимую, потом... потом плохо помню, за что... Вторая бутылка идёт гораздо легче, чем первая рюмка — в этом я убедилась сама!.. После того, как разошедшийся не на шутку Спиртус ударом пудового кулака выбил дно уже у пятой винной бочки, меня неудержимо потянуло на подвиги...

— Чё мы тут... это... как алкоголики?— возмутилась я, взбираясь с ногами на лавку.— Нар-род! Давайте замутим чего-нибудь!.. Душа просит... да подожди ты со своим стаканом, Спирт!.. Ну, что?.. Мы во славу твоего Ареса уже пили... и за дружбу тоже, кажется...

— А за прекрасных дам?!— выпалил он. Лежащий в тарелке с сыром Мышель фыркнул:

— Ага... и за других мифических персонажей!..

— Брысь под лавку.— оскорбилась дама, то бишь — я.— Ну, хорошо, за это — давай!.. А чё так мало налил?! Жло-об...

— Это коньяк!..— благоговейно прошептал кочевник, протягивая мне кружку, где на дне плескалось нечто тёмно-коричневого цвета.— Десятилетний!..

— Да?!— я махом опрокинула кружку и схватилась за горло.— Н-ни фига себе...

— Хорош,— крякнул кочевник, с блаженной миной откусывая яблоко. Мыш с интересом посмотрел на него:

— Что, вкусно?

— Оч-чень...— прохрипела я, смаргивая выступившие слёзы.— Попробуй!..

— Под сыр — самое то!— подмигнув мне, Спиртус услужливо набулькал в ковшик благородного напитка.— Давай, хлопни, а то только трескаешь весь вечер...

— Уговорили.— важно кивнул крыс и приложился к коньяку... Знаете, таких больших, выразительных глаз я ещё нигде не видела!

— Ну?..— невинно поинтересовался варвар. Мыш раскрыл пасть и ошалело покрутил головой:

— Отравители!.. Что вы мне подсунули?!

— Лимончик?..— предложила я. Он хрюкнул и всеми четырьмя зубами вцепился в жёлтый бок лимона... Мы со Спиртусом дружно захихикали.

Коньяк тёплой волной разливался по жилам. В голове приятно зашумело. Гадость, конечно, пусть и десятилетней выдержки... но вставляе-ет!..

— Таврус!— завопила я.— Полковник!.. Иди к нам, у меня эта... идея!

Раскрасневшийся от обильных возлияний, подошёл бородач.

— Люди!— вещала я, для устойчивости облокотившись на Спиртуса.— Слушай сюда!.. Объявляю конкур-рс! На лучшего стрелка области!..

Заинтересованные взгляды кочевников и горожан подлили масла в огонь. Меня понесло...

— Щас будем играть в этого... ну, этого... Мыш! Как звать его, ну, который с луком, но не пирожок?..

— Робин Гу-уд...— осоловевшими глазками глядя на меня, подсказал хвостатый. Кажется, коньячок ему пошёл куда надо...

— Во, точно! Значит, ставим кому-нить на голову яблоко...

— Радость моя,— ухмыльнулся подошедший рыцарь,— а может, не стоит?..

— Эт-та почему?! Думаешь, не попаду?!

— Попадёшь, попадёшь.— успокоил он. — Только навряд ли — в яблоко.

— Если тока в глазное!..— заржал Мыш. Я задумалась.

— Ну... ладно! Яблоко — это несерьёзно!.. У кого какие идеи?!

— По бегущему кабану!— послышаись азартные выкрики из толпы.

— По тарелкам!

— А если мишень на телеге нарисовать?..

— Не-ет, граждане, это мелко!— отвергла я все предложения. Народ призадумался...

Где-то над головами раздалось хриплое карканье.

— Разлетался...— недовольно пробурчал кто-то из городских жителей.— Вороньё! Только и думает, где чего стащить...

— О!— радостно воскликнула моя светлость, поднимая палец кверху.— Вот! Кто попадёт в эту ворону — тому приз!

— Какой?..

— А... вот!— я углядела на столе бутылку, наполненную коньяком.— Не "Хеннеси", конечно, но прокатит! Согласны?..

— Да!— дружно проорали все.— Староста! Тащи арбалет!!

Надо отдать должное городскому управителю — как самый трезвый, арбалет он давать не хотел... Но с нашими мальчиками не забалуешь — сами нашли, и, невзирая на протесты, приволокли на площадь. Желающие поучаствовать в конкурсе выстроились в длинную очередь. Гомон, пьяные шуточки...

Стрелы летели, как птицы!.. И все — куда угодно, кроме как в цель... Сверху насмешливо каркал зловредный ворон. Мы со Спиртусом и Таврусом, глядя на общее веселье, успели приговорить ещё один кувшин... а может, два?.. А, это было уже не важно!..

— А чего сама-то штаны просиживаешь?— подколол меня совершенно не держащийся на лапах Мыш.— Слабо?..

— И ничего подобного...

— Ага, слабо, слабо!..— подначивал он.

— Н-на кого пакетом шелестишь?!— возмутилась я, поднимаясь.— Сейчас я всем тут покажу... где бараний рог зимует!.. Ой, как вас тут много...

Шатаясь, как лодка во время шторма, моё изрядно набравшееся командирство встало из-за стола и решительными зигзагами направилось в сторону конкурсантов. Мне в руки сунули тяжёлый металлический арбалет.

— Ой, мама...— пробормотала я, глядя на сию странную конструкцию, которая, ко всему прочему, расплывалась в глазах.— А как из этого... того?

Выслушав сбивчивые инструкции по эксплуатации (в одно ухо влетало, в другое — вылетало... а что вы хотите, у меня, кажется, сейчас девяносто восемь процентов алкоголя в крови!..), я поплевала на руки и, опершись на ствол арбалета, взглянула на ночное небо. Луна — в количестве, как минимум, трёх штук — мячиком прыгала по облакам. На её фоне нагло маячило что-то такое, с крыльями... А, была не была! Как там надо?.. Натянуть пружину...

Не рассчитав сил, я слегка перегнула, тяжёлая штуковина перевесила, и я плюхнулась на землю.

— Б-блин...

Сзади закатывался Мышель. Вот вредина какая, нет, чтобы поддержать... Я встала на четвереньки, пытаясь закинуть арбалет на плечо, и пяткой наступила на рычаг... Стрела взмыла вверх. От птички только перья полетели!

— О-о!..— восхищённо загомонили зрители.

— Ну, мать...— то и дело падая, ко мне подвалил пьяный в стельку крыс.— Это было... круто! Сы... ни... маю шляпу!..

— Дык,— притворно смутилась я,— фигли из трёх стволов да по стае ворон промазать?!

Мышель полез ко мне в карман:

— Чё-то колбасит не по-детски... я тут это... ничего, если полежу?..

— Не вопрос...— меня подняли на ноги. Светящийся от гордости Таврус вручил моему сиятельству изрядно ополовиненную бутыль. Похоже, пока суть да дело, они со Спиртом напару основательно к ней приложились...

— Это надо отметить!— решил Спиртус, ненавязчиво увлекая меня к столу. Ой, как ноги заплетаются...

— Подожди-ка.— абсолютно трезвый рыцарь перехватил меня на полдороге.— Хватит отмечать! И так уже перепились.

— Ой, ну тебя!— обиделась я.— Кто тут пьяный?! Кто?!

— Все.— он взял меня за плечи и увлёк подальше от шумного праздника. В общих чертах, конечно, Риган прав... но ведь не каждый же день мы так гуляем?!

Он усадил меня на скамеечку возле чьих-то ворот и сел рядом.

— Стася.

— А?..

— Надо поговорить.

— Я вас внима-ательно слушаю!..— фыркнула я Такой забавный...

— Напилась в дым.— покачал головой рыцарь.— И как в тебя столько влезло?!

— Пока мы есть,— назидательно икнула я,— мы будем пить!! А ты — зануда... все как люди, а ты... даже за моё здоровье ни разу не присоединился!.. Знаешь, если человек не пьёт и не курит... невольно задумываешься — а не сволочь ли он?..

— Ну, спасибо!— недовольно вздёрнул брови Риган.

— Ой, да брось... это я шутю... шутявкаю... шучу, то есть! Что, обиделся?..

— На судьбу, дураков и женщин не обижаются!— отбрил рыцарь.

— Злой ты...— надулась я. Всё вокруг казалось зыбким и покачивалось из стороны в сторону... Ощущение, прямо скажем, не из приятных!

— Что-то мне как-то... нехорошо!..

— Ещё бы!.. Дыши глубже, сейчас пройдёт... Стася, откуда ты знаешь Нагиру?

— А... там, в Змеином колодце встретились. Мировая тётка, хоть и королева... А красивая-я... даже завидно! Со странностями, конечно...

— В смысле?

— Ну, не знаю... всё время на какие-то родственные связи намекала. Какие же мы с ней родственники?! Она ведь наполовину, извиняюсь, — змея!

— О чём вы с ней говорили?— задумчиво глядя на меня, спросил Риган.

— Не помню.— покаялась я.— Так, о разном. О Деймере... ну да это в наше время практически едиственная тема для бесед!

— И что?— насторожился рыцарь.— Что — Деймер?..

— Да ничего. Всё как обычно. Она говорит, плохие карты... тоже мне, новость!.. С огнём игрешь, говорит... ну, несла всякую мистичесую ерундень, я ничего не поняла...

— Больше она тебе ничего не сказала?— продолжал допытываться он. Я удивлённо вскинула на него глаза:

— Слушай, а почему тебя это так интересует?..

— Нагира — умная женщина.— неопределённо пожал плечами тот.— Да, да, я знаком с ней. Она один раз была в Пещерах... Славная. И очень мудрая. Вот я и подумал, может, она тебе...

— Не-а! Сказала, что не хочет неприятностей...— я потёрла виски руками.— Подожди, меня тошнит...

Обеспокоенное лицо рыцаря стало нечётким, потом мягко погасли далёкие костры на площади...

— Стася?.. Ты меня слышишь?..

— Слышу... но плохо...

— Сиди здесь! — велел он.— Я сейчас!..

Куда ж я денусь... ох, елки зелёные, совсем никуда... так, не расслабляться! Вдох-выдох, вдох... Сбоку послышался громкий шорох. Я подняла голову:

— Риган?..

Что-то тяжёлое с размаху опустилось мне на макушку, в глазах замигали разноцветные звёздочки, и наступила темнота.

... Если утром болит голова — значит, пьянка удалась. Это — народная примета, проверенная поколениями. Судя по моему собственному состоянию — моё поколение в моём же лице тоже подтверждает народную мудрость... Я пошевелилась на холодном каменном полу и приоткрыла глаза. Взгляд упёрся в пыльный низкий потолок, покрытый паутиной. Где это я?.. Неужели в кутузке?!