Вождей не выбирают

-ВОЖДЕЙ НЕ ВЫБИРАЮТ—

Из зеркала на меня смотрело Нечто. Именно, что Нечто, с большой буквы. То есть — абсолютное. Я в глубокой задумчивости покрутила в руках коробку с модной краской для волос. И это у них называется "Лиловая Дымка"... Нет, может, это и дымка, конечно, но если лиловая — я тогда балерина Большого театра Майя Плисецкая! Потому что мои волосы стали цвета перезрелой малины, выросшей на окраине Чернобыля... Я взлохматила шевелюру и вгляделась в свое отражение:

— М-да, живенько...

Идея покрасить волосы явно была не из лучших. Сама по себе я рыжая. Ну, что ж поделаешь, теперь буду красная... Все мои знакомые будут делать большие глаза, мама схватится за сердце, папенька из дому выставит... но не это самое обидное! Главное, что через два часа у меня свидание! Причем не абы с кем, а с шикарным блондином-пятикурсником Юрой из моего института, по которому сохнут поголовно все наши вузовские девицы и половина преподавательниц... Столько усилий, столько интриг, в ходе которых я разругалась со всем потоком и растеряла всех кавалеров, столько нервов потрачено, сколько денег на французские духи угроблено — страшно же вспомнить! И вот — он таки пригласил меня в кино! Намекнуть пришлось, конечно, но это не суть... А что теперь?! Куда я пойду с таким, пардон, костром на голове?.. Да он сбежит, едва меня увидит!

Заметила надпись на упаковке: "Самое стойкое окрашивание". Тьфу, блин!..

В клетке заскребся Мыш. Вообще-то он не мышь, а крыса. Крыс. Серый, с длинным розовым хвостом и умными черными глазками. Сейчас эти глазки смотрели на меня со здоровым недоумением...

Я вытащила крыса из клетки и посадила себе на плечо. Мыш вцепился в майку коготками и фыркнул мне в ухо. Мог бы и не фыркать, самой на себя смотреть не хочется... Бросив злополучную коробку в угол, я подошла к окну. Весна плавно переходит в лето, погода — просто курорт, что для Питера совсем нехарактерно. Полгода представляла себе, как пройдусь это я, в легком прозрачном платьице, по Невскому под ручку с блондином Юрочкой, и все будут мне завидовать, оборачиваться... угу! Оборачиваться-то будут непременно...

Из подъезда, сгибаясь под тяжестью кое-как увязанных растрепанных книг, вышел наш новый сосед с первого этажа. Неприятный парень, страшный, как моя жизнь и культуры — ну никакой! Пивные бутылки в окно выбрасывает, до трех ночи на полной громкости слушает "Радио-Шансон", а вчера бабу Клаву из двенадцатой квартиры послал туда... ну, в общем, понятно, куда — куда ей по старости лет ходить не положено... Даже не верится, что он внук академика Попретинского, который умер год назад. Вот то был человек! Таких сейчас мало. Он был какой-то крупный историк, тихий, как мышка, и вежливый просто до изумления — даже к пятилетним детям обращался исключительно на "вы"! Несмотря на то, что был, как говорит моя мама, Светилом Науки... ну, всем известно, что на детях гениев природа отдыхает... а уж на внуке академика она просто оторвалась! Вон, дедовскую библиотеку на помойку поволок... Не знаю, кому как, но мне в детстве за разорванную книгу влетало сильнее, чем за двойку по поведению! И спокойно стоять и смотреть, как какой-то гопник тащит на мусорку то, что академик собирал всю жизнь... нет уж, увольте!

Не снимая с плеча Мыша, я вышла из квартиры, оставив дверь открытой, и, сбежав по лестнице, бросилась вслед за вандалом. Нагнала я его, когда он, побросав книги у контейнера, вразвалочку направлялся к пивному ларьку. На языке вертелось подходящее выражение, но, подумав, я мысленно плюнула — только нервы себе портить, такому раздолбаю что ни скажи — как слону дробина...

Книги сиротливой горкой валялись в пыли, рядом с битыми бутылками. Я ухватила стопки и, пыхтя, как паровоз, потащила ценный "трофей" домой. Там разберемся. Если уж мне совсем ничего не пригодится, сдам в научную библиотеку. Не пропадет! Я сложила книжки возле своей кровати — займусь ими, когда вернусь, и сняла со шкафа купленные еще зимой ботинки. Бешеных тыщ стоили, между прочим, специально для такого случая... Надела. Полюбовалась. Настоящий "Мартенс", красота! Родственнички, правду сказать, в тихом ужасе от моего прикида ( майка — "три шва, пять разрезов", рэпперские штаны и ботинки военного образца...), но ничего не запрещают, говорят — перебесится, станет, как все... Угу! Хотели бы, чтоб была как все, назвали бы по-людски! Станислава — это ж разве нормальное женское имя?! Говорят, редкое — и это единственное, что меня утешает...

Зазвонил телефон на столе. Я схватила трубку:

— Алло?

— Стася?

— Юрка, ты?— с деланной небрежностью переспросила я, расплываясь в самодовольной улыбке.

— Я. Слушай, тут такое дело... В общем, ничего не получится сегодня вечером.

— То есть как?— остолбенела я.

— Ну,— заюлил он,— семейные обстоятельства... не телефонный разговор. Увидимся в универе, расскажу. Не обижаешься?

— Да все нормально...

— Тогда до скорого!— повеселев, сказал он, и из мембраны понеслись быстрые гудки.

— Вот сволочь!..— взвыла я, швыряя трубку на рычаг. Она жалобно дзинькнула. Мыш, бегающий по дивану, оторопело посмотрел в мою сторону. Да уж, давненько меня так не обламывали... Семейные обстоятельства... ага, держи карман шире! Кипя от злости, я, не снимая новых ботинок, плюхнулась на ковер рядом с диваном и посмотрела на книги.

— Ну и пошел он!— решительно тряхнула головой моя оскорбленная светлость.— Козел! Правда, Мышель?.. Что мы себе, других не найдем?.. Тоже мне, Ален Делон, блин... Мыш, отвали от книги, она невкусная. Мыш! Кому говорят?..

Так как положительной реакции на мои увещевания не последовало, пришлось брать увлекшегося грызуна за шкирку, и отдирать он толстой книжищи, лежащей самой последней в стопке. Чем она ему так приглянулась?.. А-а, так это же чистая кожа! Ёлки-палки, раритет! Этому тому, наверное, лет двести!.. Вот это да... Я раскрыла книгу посередине, наугад. Полистала. Жёлтые, будто пергаментные, листы, обтрёпанные края страниц, причудливые рисунки, странные письмена. Непонятно, но... красиво!.. Пожалуй, оставлю себе. Я полистала картинки. Одна, с изображением грозовой ночи, так и притягивала взгляд: чёрные тучи, расколотые сине-белой молнией, необъятная степь, странное сооружение из веток, треугольной формы, сверху клинком вверх воткнут меч, лезвие которого блестит от чего-то тёмного... от крови, что ли? Ничего себе!.. Вокруг сооружения — коленепреклонные кочевники, суровые мужчины в кожаной одежде, замершие с поднятыми к небу, мокрыми от дождя лицами. Чудная реалистичность иллюстрации завораживала. Даже Мыш, перебравшийся со спинки дивана ко мне на плечо, замер, настороженно блестя глазами.

Под рисунком было что-то написано. Не похоже ни на один из известных языков. Что-то между арабской вязью и китайскими иероглифами. Буквы порыжели от времени, но не стёрлись. Эх, знать бы, что они означают!.. Жаль, нет уже академика, он-то, наверное, смог бы это прочесть... В груди снова вспыхнула злость, усиленная досадой на вероломного Юрика. Нет, ну это же надо — выбросить на помойку такую вещь! Старик Попретинский в гробу бы перевернулся от подобного святотатства — он относился к книгам как к детям... А его внучок, аллергию ему на пиво и поражение "Зенита" в шести сезонах, взял — и просто... просто... Что такое?.. Я в изумлении уставилась на разворот библиографической редкости. Мне показалось, или тучи на картинке шевельнулись?.. Так, надо валерьяночки заглотнуть... Я усмехнулась и, стараясь успокоиться, провела пальцами по странице. Она была тёплой и шероховатой... буквы горели под рукой, изгибались, чётче проступая на пергаменте, неуловимо изменяя форму... Мыш больно вцепился острыми коготками мне прямо в плечо и запыхтел. Но мне было не до его переживаний. Потому что до сих пор непонятные письмена вдруг... стали вполне читаемы!

— ... "Услышь нас, Арес, великий и яростный! Услышь и вними нашей боли! Пошли нам свой знак, не оставь нас в минуту отчаянья"...— обалдев, прочитала я,— ну ни фига себе!.. а вот тут дальше — "Отмстить ли за смерть, иль исчезнуть с позором, оставив врагу наши земли? Ответь, мы взываем к тебе! Пусть разверзнется небо, и громы его пусть разят всё живое, что не склонится перед тобой, темноликий..." Елы-палы! Нет, Мындер, ты слышал?!

По спине у меня побежали мурашки, даже голос охрип. Осталась последняя строчка.

— "Мы ждём, повелитель!"... Блин, вот это да! Хотела бы я на это посмотреть...

Мурашки стали холодными... и мокрыми. В воздухе запахло гарью. Мыш придушенно заверещал. Чёрт, что такое?! В комнате потемнело, потом яркая вспышка молнии озарила ночную степь...

Степь?! Я ошалело завертела головой и заверещала не хуже Мыша. И было, ёлки-палки, от чего верещать! Комната исчезла. А я стояла на верхушке веточной пирамиды с картинки из проклятой книги... из книги, которой у меня в руках больше — не было!.. Холодный ветер вперемежку с дождём хлестал в лицо. Внизу с разинутыми ртами замерли кочевники...

Я усиленно заморгала, отгоняя наваждение. Ничего не изменилось.

— Мамочки...— просипела я, затравленно оглядываясь.— Это что же делается?! Где я?!

— Женщина?!— взревели кочевники, обретя дар речи. Судя по интонации, меня тут не ждали...

— Смилуйся, великий Арес!— возопил здоровенный бородач, стоявший ближе всех,— В ответ на наши мольбы ты послал нам... женщину?!

— Да ещё и такую... страшную!— брякнул чей-то голос из толпы. Ну ни фига себе! Нахалы!..

— На себя посмотрите, обезъяны волосатые!— возмутилась я.— Уж покрасивше вас!..

— А-а-а!— дрогнули кочевники.— Она... оно... разговаривает!!

— А вы что думали, барбосы — что я вам тут молчать буду?!— со страху меня понесло во все тяжкие.— Да кто вы такие, вообще?! А ну, варежки захлопнули и тихо отвалили!..

От такой несусветной наглости даже молнии перестали высверкивать... Бородач смущённо оглянулся на товарищей. Те пожимали плечами.

— Арес послал нам знак!— наконец заговорил он.— Мы будем мстить!.. Вперёд, воины, окропим свои топоры жертвенной кровью, ниспосланной нам повелителем!

Все дружно загалдели и двинулись в сторону пирамиды. Это они про чью кровь?.. Уж не про мою ли?! Э, не-не-не! Так не пойдёт!

— Вы это...— запаниковала я,— это самое!.. Мужики!.. Не надо!

Ноль эмоций. Кочевники медленно, но верно окружали пирамиду. Господи, неужто — всё?..

— Чего стоишь, ядрён батон?!— завопил кто-то мне прямо в ухо нервным фальцетом. Я шарахнулась в сторону, зацепилась штанами за острие меча и, ломая ветки, кубарем скатилась сверху прямо на землю.

— А-а-а!..— вопил тот же голос, не затыкаясь даже во время моего падения.— Ты что делаешь?! Я чуть без хвоста не остался!

Я села и потрясла головой. На колено мне спрыгнул Мыш. Сверкая глазами, он погрозил мне лапкой:

— Сидит!.. Она сидит! И ждёт, пока нас зарежут, как кроликов! Что смотришь?! Валить надо!

— Кого?..— брякнула я. Ум начал плавно заходить за разум. Моя крыса... мой крыс — разговаривает?..

— Сзади-и!— взвизгнул Мышель, вытаращив глаза. Я дёрнулась. Это меня и спасло — клинок кого-то из нетерпеливых мужиков просвистел мимо моего уха и рубанул грязь. Хвостатый взлетел мне на плечо:

— Меч бери! Меч, кому говорю?!

Я увидела в двух шагах от себя тот самый меч, который был воткнут в пирамиду пару минут назад. Я перекатилась в сторону и схватила холодную, склизскую от дождя рукоять. Вскочила на ноги.

Кочевники, не ожидавшие подобной прыти, заворчали и, сплотив ряды, двинулись на меня. Да что они, очумели совсем?! Такой толпой на беззащитную девушку!.. Дрожащими руками я подняла меч над головой и приготовилась помереть с честью. Нашли, понимаешь, козла... козу отпущения! Фигу вам!.. Ну-ка, суньтесь, я вам покажу... кузькину мать!

— Ну чё, кто тут первый на кастрацию?— воинственно заподпрыгивал на плече Мыш.— В очередь становись!.. Ща мы вам тут устроим варфоломеевскую ночь! Что, крутые, да? Кучей на одного?.. Да кто вы после этого?!

— Разговаривает!..— уже во второй раз обалдели кочевники и притормозили.

— Видала?— зашептал мне на ухо крыс.— Учись, пока я жив! Вот что значит — сила слова!

— Угу... только вряд ли их так напугали твои пламенные речи...

— А что же ещё?— изумился он.

— Женщина!— подталкиваемый в спину, вперёд выдвинулся бородач.— Кто ты, и для чего Арес послал тебя?.. И что это за зверёк, столь умело изъясняющийся на человеческом языке?..

— Я тебе дам — зверёк!— возмутился хвостатый полиглот.— Подбирай выражения, дедуля!.. Эй! Эй!.. Ты чего?

Я перестала дёргать плечом, на котором восседал серый приятель, и прошипела:

— Умолкни!

— А я-то чё?..— обиделся Мыш.— Я вообще молчу...

— Послушайте,— обратилась я к кочевникам.— извините, если помешала, только... я тут не при чём. И никакой Арес меня к вам не посылал. Ну, ей-богу, случайно вышло!.. Сижу себе, книжку листаю, картинки разглядываю, никого не трогаю... а тут — бац! И я здесь!

— Это воля богов!— непреклонно заявил бородач.— Если Арес внял нашему зову и прислал тебя, значит, ты нам и поможешь.

— Да чем я могу вам помочь?!

Он посмотрел на меня оценивающим взглядом.

— Стоп! На "жертвенную кровь" даже не надейтесь!— торопливо добавила я.— Я вам тут не донор!

— Значит, ты воин...

— А... ещё варианты есть?

— Нет.

— Хреновенько...— я краем глаза покосилась на сердитого Мыша.— Что делать будем?..

— Сама влезла, сама и думай.— последовал ответ. Ладно... Я повернулась к бородачу:

— Как вас по имени-отчеству?..

— Таврус имя моё,— с достоинством ответил тот.— Позволишь ли и мне спросить?..

— Станислава.— Я протянула ему руку.— Приятно познакомиться.

Мы обменялись рукопожатиями.

— Нет, я с неё обалдеваю!— бухтел Мышель,— Её минуту назад чуть не прирезали, а она им ручки жмёт...

Я пропустила мимо ушей его бормотание.

— Послушайте... э-э... Таврус! Вы тут, как бы это выразиться... главный?

— Увы...— печально опустил плечи бородач.— Наш вождь, неукротимый Торосар, пал героем на поле брани, от меча коварного Деймера. Мы скорбим...

— Извините.— мне стало неудобно, как будто я заглянула в чужую замочную скважину.— Я не знала...— мне на ум пришли строчки из книги.— А-а, так вы поэтому просили помощи у Ареса?

— Истинно.— кивнул он.— Деймер знал, что без предводителя варвары не смогут противится его тирании. Зло захватит наши земли...

— Ну... зачем же так сразу? А вы бы провели выборы, как в культурных странах, подсчитали бы голоса, да и вперёд, с песнями — крушить неверных!.. Делов-то! Только не говорите мне, что у вас выбрать не из чего!— я кивнула на молчавших воинов.— Вон, какая команда. Один другого круче... да и вы, между прочим... вполне!

Таврус польщённо заулыбался и пожал плечами:

— Нельзя! Исстари наши вожди приходили по велению Ареса. Только он может указать сильнейшего из достойнейших! Мы молились ему сегодня, и он...

— Тэк... это я уже слышала... Только тут вышла маленькая несостыковочка — я не воин! Ну, то есть — абсолютно!.. Чего-то там ваш верховный перепутал...

— Арес не может ошибаться!— оскорбился Таврус.

— Да какой я, нафиг, вождь?! Вы что, ослепли, любезный?!

— Не нам решать!— упёрся рогом непонятливый кочевник.— Хотя ты, конечно, совсем не то, чего мы ожидали... Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили шатёр. Утром выступаем.

Он обернулся к напряжённо замершей толпе и поднял руку к небу:

— Да возрадуются ваши сердца, воины! Мы будем мстить, и посланница Ареса поведёт нас на священную войну!

— Велик Арес!!— восторженно взревели кочевники. Моих жалких попыток что-либо вякнуть против было попросту не слышно...

По натянутой коже шатра стучал дождь. Под потолком горела жутко чадящая коптилка, света от которой едва хватало, чтобы разглядеть скудное убранство моего нового жилища: шкуры, набросанные на землю, самодельную кровать из хвороста и... всё. Больше тут ничего не было. Спартанские условия, особенно после отдельной комнаты в кооперативном доме, двуспального дивана и стеклопакетов... Я уселась на жёстких ветках, кое-как прикрытых мехом, и обреченно уставилась в стену. Вот положеньице...

— Ну?— ехидно раздалось снизу.— И как?.. Вы счастливы?..

— Да иди ты!— огрызнулась я. Снаружи в шатёр проскочил Мыш, мокрый насквозь. Он отряхнулся, взобрался ко мне на колено и доложил:

— Отсюда не сбежишь — я проверил. У входа серьёзный дяденька, оберегает твою ценную особу. Еще четверо вокруг лагеря маршируют. Кстати о лагере — он ни фига себе — я около тридцати палаток насчитал! И в каждой — минимум по три мордоворота...

— Спасибо, утешил!..— я полезла в карман штанов за сигаретами. Щёлкнула зажигалкой. Голубоватый дым поплыл по шатру.— Кстати, с каких это пор ты разговариваешь? Или у меня совсем с головой беда?

— Не.— подумав, ответил крыс.— Как говорил папа Дяди Фёдора — с ума поодиночке сходят!.. А всю эту хренотень я тоже вижу... А что говорить начал — слушай, я и раньше так же разговаривал!

— Да ладно?! Что-то не припоминаю!

— Просто тогда ты меня не понимала.

— Разумное объяснение... Значит, это правда? И степь, и кочевники, и... Господи, какой кошмар! Ну за что это мне, за что?..

— За многочисленные грехи.— с видом библейского проповедника, изрёк Мыш.— Как то: пьянство, курение, сквернословие...

— Ой, подумаешь!..— я недовольно спихнула моралиста с колен.— Не надо, пожалуйста, из меня олицетворение Порока делать!.. У нас проблемы, между прочим! Не знаю, как ты, а мне совсем не хочется погибать во цвете лет в какой-то средневековой междоусобице...

— Ну и пошли ты их всех подальше! Нашла проблему!

— Ну, хорошо,— предположила я,— ну, положим, пошлю я их. И, допустим, они пойдут... А нам с тобой куда деваться, дружок? Мы не в Питере, если ты не заметил! Тут, небось, другие порядки.

— Ну и что ты предлагаешь? Принять командование этой рогатой оравой и геройски погибнуть под местным Аустерлицем?! Не хочу!

— Есть вариант...

— Какой?

— Сделаем вид, что согласны, а потом, суть да дело, разберёмся в обстановке, и слиняем! И волки сыты, и овцы целы...

— ...и пастуху вечная память!— недоверчиво проворчал он.— Ох, не нравится мне всё это, Стаська! Но...

— Но другого пути у нас всё равно нет.

Я, кряхтя, как старый дед, улеглась на жёсткое ложе. Вот уж влипли так влипли!.. Какая-то война, какая-то месть какому то тирану... по мне, так пропади оно всё пропадом, и пусть разбираются сами! Проблема в том, что некоторые считают иначе...

Надсадный звук рога вырвал меня из сладких сонных грёз. Я высунула нос из шкур, что служили мне одновременно простыней и одеялом, и прохрипела:

— Б-блин, обалдели совсем... выходной же...

Такой же сонный Мыш, моргая, выпутался из моих волос, где устроил себе гнездо на ночь:

— Труба зовёт... Сто к одному, щас нас придут будить!

— Куда уж дальше-то?..— я села на хворосте и продрала глаза. Спать хотелось ужасно. Было такое ощущение, что едва я опустила голову на подушку (которой, между прочим, не было!), как меня тут же подняли...

Полог шатра заколыхался, и внутрь шагнул Таврус:

— Пора! Скоро рассвет. Кони оседланы, воины рвутся в бой...

— Э, минуточку!.. А как насчёт завтрака?!— возмутились мы с Мышелем. Суровый варвар несколько смутился:

— Сытый воин — не воин. Это правило! Полный желудок навевает сон, и...

— Чушь!— заявила я.— Ещё великий маршал Кутузов говорил: "завтрак сьешь сам, обед раздели с другом, а ужин отдай врагу"! Насчёт ужина, конечно, он переборщил... но не в этом суть! Короче — есть хочу!..

— Тут неподалёку лес...

— И что? Намекаешь, будто я стану носиться по нему вдоль и поперёк в поисках пищи?!— разозлилась я, сложив руки на груди.— Ни за что! Я к вам в вожди не набивалась, а раз такой расклад — извольте меня кормить!.. Понятно?!

Таврус беспомощно посмотрел на меня, но я была непреклонна:

— И ничего не знаю! Чтобы через полчаса здесь,— я ткнула пальцем в середину шатра,— был мой законный завтрак! Иначе уволюсь к едрене фене, и ищите себе другую дуру!!

Его как ветром сдуло... Нет, вы не подумайте, я не такая злыдня, просто... меня нельзя не кормить! Я от этого зверею...

Кое-как пригладив волосы, я выползла из шатра. На горизонте небо уже начало светлеть, звёзды потихоньку гасли. Куда ни глянь — пустынная равнина, кое-где — чахлые деревца, далеко сизой дымкой проступали неясные очертания гор, слева — тёмная полоска леса.

— Степь да степь кругом...— удручённо сказал Мыш, занявший привычное место у меня на плече.

— Вы правы, коллега!..— я закурила сигарету и, разминая затёкшие за ночь мышцы, пошла осматриваться.

Лагерь уже свернули. То тут, то там догорали ночные костры — и, судя по их количеству, Мыш вчера не соврал, кочевников действительно было не так уж мало. Фыркали лошади, воины цепляли к сёдлам скарб... Кстати, о воинах — не представляю, зачем им я?! Каждый — воплощение инструктора по бодибилдингу, один кулак почти с мою голову! Я ни одному даже до плеча не дотянусь... но плюс всё-таки есть — я единственное существо слабого пола на весь этот фитнес-клуб! А это, что ни говори, не может не радовать... в наш технический век такой роскоши ждать не приходится, тем более в большом городе. А тут открываются весьма заманчивые перспективы!.. Одно только смущает — основная масса местных культуристов пялилась на меня как-то недвусмысленно... Что они, женщин никогда не видели, что ли?

— Мыш,— тихонько позвала я.— Я что, плохо выгляжу?..

— Да как обычно,— отозвался тот,— разве что... скромнее надо быть! Может, у них слабый пол в парандже ходит, а ты тут — с вырезом до пупка!

— Ой, подумаешь...— я невзначай опустила глаза. Вырез как вырез... И вообще — стыдно не у кого видно, а у кого нечего показать!

Я задрала нос и, независимо попыхивая сигаретой, пошла дальше. Пусть смотрят — где они ещё такую красоту увидят?! Хотя... умыться, конечно, не помешало бы!

— Где у них тут водопровод?

— А вон,— кивнул крыс,— прямо по курсу. Того мокрого гориллу видишь?.. За ним сразу и ручей.

Нам навстречу двигалось то, что Мышель обозвал гориллой. Прямо скажу, что мой хвостатый приятель ему очень польстил!.. Вы когда-нибудь видели обезьян под два метра ростом, с косой саженью в плечах, мускулистой шеей, плавно переходящей в голову, пудовыми кулачищами... и таким неприличным взглядом?!

— О!— взревела "горилла", узрев мою персону.— Женщина-а?!

Нет, у них тут точно фатальный дефицит с дамами...

— Моё!— заявил "красавец", ткнув пальцем в мою сторону. Чего он там хочет?.. А, понятненько... проходили.

— Иди сюда! Кис-кис-кис...

Это он мне? Ни фига себе... ни тебе "здравствуй", ничего... М-да, а я ещё бочку катила на любвеобильных горцев с рынка. Зря! Те хотя бы для начала рестораны обещают...

— Ну же, подойди ко мне!— не успокаивался кочевник.— Папочка Спиртус тебя не обидит...

— Ага, разбежалась!— фыркнула я.— Может, тебе ещё шнурки погладить?! Орангутанг-переросток!

— Что-о?!

— Что слышал, бицепс ходячий!— разозлилась я.— А ну, уйди с дороги, кому говорю?!

Варвар расхохотался и сделал попытку ухватить меня за руку. Щаз-з!.. Я быстренько отскочила в сторону и обернулась на остальных. Кочевники с интересом наблюдали за происходящим, и ни одна сволочь даже не пыталась вступиться за честь новоиспечённой "посланницы богов"!.. Ах, так? Ну и пожалуйста, ну и не надо, сами с усами... ай! Пока я возмущалась, этот неотёсанный баобаб шустренько сграбастал меня за шкирку.

— Люблю непокорных женщин!— радостно сообщил он.— в постели они просто... ох!

Это я, извернувшись, врезала ему пяткой в солнечное сплетение. Ишь ты, постели ему захотелось! Казанова недоделанный!..

— Прибью!— отдышавшись, взревел оскорблённый варвар, бросаясь на меня. Никогда не думала, что у меня такая скорость реакции!.. Взбешённый кочевник гонял меня по всему лагерю, но поймать никак не мог — его, как тяжёлый крейсер, заносило на поворотах, а я, визжа от души, проскакивала даже под брюхами у обалдевших лошадей, пряталась за спинами ухмыляющихся воинов... нет, дружочек, нас голыми руками не возьмёшь! Не на тех напал! Я, к твоему сведению, один из лучших нападающих нашей дворовой сборной по футболу, и у меня та-акой опыт... Гикнув, я с разбегу прыгнула через потухший костёр. На этом, собственно, моё везение благополучно и кончилось... потому что кто-то — узнаю, кто, задушу своими руками!— подставил мне подножку. Вследствии чего я ласточкой пролетела пару-тройку метров и, вспахав носом каменистую землю, рухнула. Что и говорить — озабоченный варвар не переминул этим воспользоваться...

— Убери конечности, солдафон!— орала я, безуспешно пытаясь вырваться из железных тисков. Ну и ручищи! Задушит ведь, гад...— Мы-ыш!.. Сделай же что нибу-удь...

— Да чё я могу?!— нервно огрызнулся взъерошенный питомец.— Он же меня на одну ладонь положит, другой прихлопнет!..

— У-у...— придушенно захрипела я, чувствуя, что в глазах начинают гаснуть лампочки... Кочевник внезапно завопил и ослабил захват. На плече плевался Мыш:

— Они хоть иногда моются?! Тьфу ты, блин, полный рот всякой дряни!.. Прощай, кислотно-щелочной баланс... А-а-а, мама-а!..

Окончательно сорвавшийся с цепи варвар схватил моего защитника за хвост, швырнул на землю и поднял тумбообразную ногу... У меня аж в глазах потемнело. Плохо соображая, что делаю, я кошкой прыгнула ему на спину. Не ожидавший нападения сзади, кочевник закачался и грохнулся со всей высоты своего роста... Я плюхнулась на него сверху и заломила правую руку.

— Ну всё, дуболом...— рычала я,— сейчас ты у меня землю жрать будешь!.. Да я тебя... да я тебе!..

Воющий от боли варвар замолотил левой рукой по камням:

— Пусти!.. А-а, пусти, бешеная!.. Сми... смилуйся, я больше не буду-у...

— Конечно, не будешь...— не прекращая экзекуциии, я ощутимо пихнула поверженного врага коленом в бок,— трупы — они тихие!!

— Что здесь происходит?— раздалось над нами. Я подняла голову — рядом стоял удивлённый донельзя Таврус.

— Эта ненормальная хочет меня убить!— жалобно вякнул снизу убийца крыс. Я ухватила его за волосы и впечатала физиономией в землю:

— Хорошенькие у вас тут порядки! Шагу не ступишь без телохранителя!.. А кто мне теперь Мыша вернёт?! Что, молчишь, гад, молчишь, да?!

Острые коготки вскарабкались мне на плечо.

— Да ладно, мать,— проговорил целый и невредимый Мышель, дыша мне в ухо.— Вот он я... но как ты его, а?! По ящику бои без правил — дешёвая подстава!

— Так ты живой?!— я оскорбилась до глубины души.

— Нет, пусть я бы лучше умер, да?!— в свою очередь возмутился мой живчик.— Хозяйка, нафиг!..

— Простите,— вклинился Таврус,— я так понимаю, вопрос улажен? Твой завтрак готов, предводительница, и если ты соблаговолишь встать...

— Кто?!— ахнул лежащий бревном кочевник,— Предводительница?! Откуда?!

— От верблюда!— мстительно сказала я, соскакивая со спины бандита.— Головой думать надо, а не... другим местом!

— Ты вчера всё проспал.— сердито проговорил бородач.— Это — посланница Ареса.

— Ой, горе мне!..— схватился за голову недалёкий сладострастник.— Откуда же мне было знать?! Только не убивайте!..

— Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка!..— я махнула рукой.— Вставай уж! Но если ещё раз...

— Понял, понял!— обрадованно закивал тот, поднимаясь и отряхиваясь. Я милостиво кивнула и направилась за Таврусом к своему шатру. Чёрт с ним, после завтрака умоюсь...

Зажаренного на углях зайца мы с Мышом слопали в пять минут. Крыс уселся мне на колено чистить блестящую от жира мордочку, а я, полная сытого благодушия, развалилась на шкурах. Терпеливый Таврус, увидев, что мы закончили, бодренько приподнялся:

— Теперь мы можем выступать?

— Да подождите, ну ей-богу...— на полный желудок меня потянуло в сон.— Ну куда вы так торопитесь?

Он удивлённо приоткрыл рот, и я замахала руками:

— Нет, что в бой — это ясный-красный!.. А куда? А с кем?..А за... ну, зачем — это понятно — мстить. Я вчера так поняла — за безвременно ушедшего атамана?

— Да.

— Прямо вот сию секунду?

— Да.

— А где тот, кто его укокошил? Где главная ставка вражеского командования? Карта местности с красными крестиками?.. Что доносит разведка?..

— Ну, э-э...

— Сестрёнка, да не грузи человека,— оторвался от утреннего туалета Мыш,— он и так, кажется, кроме слова "разведка" ничего не понял...

— Не мешай стратегу!— цыкнула я.— Короче, любезный, где логово вашего... нашего заклятущего врага?

— На юге.

— А точнее?

— Южные Пещеры.

— Угу... и далеко они отсюда?

— Около месяца пути.

— Скоко?! И нафига тогда, скажите пожалуйста, так торопиться?! Будить меня в такую рань?!

Кочевник развёл руками. Я горестно вздохнула:

— Ладно... Так, говоришь, он в Южных пещерах?

— Этого я не знаю. Скорее всего — ещё нет. Это очень далеко, а он всего неделю назад покинул степи. Если мы поторопимся, то, может быть, успеем нагнать Деймера до того, как он достигнет Пещер.

— А зачем?

— В Подземелье его ждёт подкрепление, в десять раз большее, чем его действующая армия. Ей-то мы уж точно не сможем противостоять. Один Деймер чего стоит!..

— Да кто это, в конце концов?— во мне проснулось здоровое женское любопытство.— Знаете что, любезный, расскажите-ка мне о вашем мире! И о Деймере! Да поподробнее...

Таврус опустил плечи и нехотя заговорил.

... Ещё с давних пор этот мир разделился на два культа — Солнечный и Лунный. Предки Тавруса поклонялись Солнечному — светлым богам небес, земли и воды, как большинство людей. Они пахали землю, выращивали скот, и вся эта благодать длилась бы ещё многие и многие годы, если бы на безмятежной земле не вспыхнула братоубийсвенная война — равноправие устраивало не всех... С появлением самозванных королей сплочённый народ начал дробиться на племена, воюющие с соседями, появились доносы, ложь, ненависть, и гармония рухнула. В общем-то, обычное историческое развитие событий, но мне судить проще, нежели Таврусу... Потом, конечно, всё постепенно устаканилось: власть короля признали данной от Бога, появилась августейшая династия, все постепенно привыкали, тем более, что к христианской вере никого насильно не принуждали — хочешь — верь, хочешь — не верь. Так что половина населения осталась язычниками, всё ещё поклоняющимися культу Солнца.

Но где свет — там обязательно есть тень... Таврус был ещё совсем юношей, когда их селение было выжжено дотла конными воинами в остроконечных шлемах — воинами смуглолицыми, невысокими, с узкими раскосыми глазами. Они даже не столько грабили — к этому уже привыкли — сколько убивали. Женщин, стариков, детей — не щадили никого... Чудом спасшийся Таврус, которого отец за какую-то провинность запер в подполе, сходил с ума, слыша над головой топот, крики, плач, и не зная, что происходит. Разорённое селение он увидел уже к вечеру, когда с закатом выбрался таки из погреба, насилу сумев открыть крышку, которую завалило досками. После представшей перед ним картины бойни, где вперемежку лежали тела односельчан и захватчиков, он не смог уже вернуться к нормальной жизни. И он был не один такой — почти весь нынешний лагерь состоял из подобных ему "отказников" с перевёрнутой душой, которым уже не было места среди поклоняющихся Солнцу. Но и к Лунному культу — культу недочеловеков, убийц, одними из которых были узкоглазые воины, они не примкнули. Они повернулись лицом к Аресу — богу войны. Просто войны как таковой — не добра со злом, и не наоборот... Три сотни кочевников балансировали на грани Света и Тьмы, не отдавая предпочтения ни тому, ни другому. Жили, само собой, в основном — грабежами. Арес выбирал им вождей, и племя воинственных кочевников, на которое опасались нападать в открытую, колесило по пустынным степям, считая их своим домом... до поры до времени. Возможно, постоянные войны нарушили хрупкое равновесие в мире, потому что Зло взяло бразды правления в свои руки. И началом этого стал Деймер — Чёрный Воин Подземелий. Шли слухи, что могущество его безгранично, сила огромна, а армия непобедима. Он появлялся, когда его никто не ждал, наносил удар и исчезал, оставляя за собой сожжённые города и землю, насквозь пропитанную кровью. Он нёс зло, сея вокруг ужас и смерть... Кочевники не вмешивались в эту войну — им было наплевать и на тех и на других. Было. Пока тёмные силы Деймера не столкнулись с ними на узкой дорожке. Битва была недолгой... Но треть варваров всё-таки выжила — благодаря Торосару, сложившему голову под мечом самого Деймера. После того, как войско потеряло командира, армия Чёрного воина ушла дальше, не оборачиваясь — по всей видимости, они торопились, и не стали добивать раненого зверя — всем известно, что без вождя кочевники становятся просто толпой, не способной оказать серьёзного сопротивления...

— И вы их не догнали?!— увлёкшись рассказом, ахнула я, приподнявшись на ветках.— У вас на глазах зарубили атамана... а вы позволили этим выродкам — сбежать?!

— Не сбежать, а уйти,— тяжело вздохнул Таврус.— Деймер никогда не убегает. Тем более, вести нас в бой было уже некому...

— Испугались, да?— завелась я.— Небось ваш Торосар — не единственный достойный воин! Нечего лапки было опускать! Он же не испугался!

— Он был предводитель! Ему не положено!

— Никому не положено! Вы солдаты, или где?!

— Мы не трусы!!

— Ага, конечно — аж в глаза бросается!— я схватилась за сигареты.— Вы все — ходячие комплексы неполноценности!.. Молчать!— я топнула ногой, когда он попытался что-то сказать.— Я не закончила! Значит, говоришь, этот Деймер весь из себя крутой и неслабый?! Конечно, мирное население топтать — особого ума не надо! Но вы-то, вы — воины! Позор!

— Это было бесполезно! Мы просто полегли бы под его натиском! Нас было всего около трёхсот человек...

— А их?!

— Две тысячи!!

— А... Сколько?..— я сбавила обороты.— Две... тысячи?..

— Да!

— Так ты мне, значит, предлагаешь эти две тыщи догнать и...

— Нет.— он помотал головой.— Я же не сумасшедший! Сначала мы пойдём в Гринмор, и попытаемся попросить подмогу у Его Величества царя Кирия. С помощью его армии ещё возможно остановить Деймера, пока он не дошёл до Южных Пещер. В противном случае...

— Стоп-стоп-стоп! Поняла, дальше пугать не надо...

Я в отчаянии задымила "Мальборо". Ой, как всё плохо, оказывается! И злодей этот вселенский — ну совершенно некстати... Не знаю даже, что и делать, но... могу сказать сразу — одна теперь в этой зоне вооруженного конфликта я ни за какие коврижки не останусь!.. К царю, говорите? С превеликим удовольствием! А там, глядишь, всё как-нибудь утрясётся...

— О`кей!— преувеличенно бодро наконец проговорила я.— Мстить так мстить! А то, правда, зарвались совсем. Люди гибнут!.. Пора брать коня за рога...

— Спокойно, сестрёнка!— заволновался Мыш, взбираясь по одежде ко мне на плечо.— Это ты под впечатлением... это пройдёт... вон, у самого аж хвост дыбом и уши чешутся!.. Ну куда ты полезешь? Ты даже тараканов на кухне вывести не можешь...

— Отвали!— сердито сказала я.— Что хочу, то и делаю! И вообще, может, я давно мечтала кому-нибудь морду набить...

— И объект подходящий?!..— с издевкой прошипел хвостатый.— Да ты в своём уме, Стаська?!

— В своём!— не желая признаться перед Таврусом в своём истинном отношении к проблеме, отрезала я, щёлкая крыса по носу.— А если тебе что-то здесь не нравится — свободен...

— Куда я свободен?— взвыл тот.— В чистом поле кинешь?..

— Сам решай.

Он надулся, как мышь на крупу и буркнул:

— Крысы — они верные. Даже если хозяева у них с левой резьбой по всему периметру головного мозга... Довольна, да? Чё улыбаешься?!

Я ласково пощекотала ему шею и повернулась к варвару:

— Ну, что? Седлайте коней, полковник. Уломали...

— Вы с ума сошли?! Я на него не сяду!..

Здоровенный, рыжий в белых пятнах тяжеловоз, всхрапывая, топтался на месте, кося на меня карим глазом. Под лохматой шкурой буграми перекатывались мышцы. Он прядал ушами и дёргал тяжёлой мордой, выгибая шею. Страсть господня!.. Да такой мастодонт меня копытом пришлёпнет, а потом скажет — так и было! Не подумайте, я лошадей люблю, я даже в средней школе конным спортом занималась... но это же ужас!! Я его просто боюсь!!

Таврус, что держал коня под уздцы, развёл руками:

— Других лошадей нет, эта — единственная свободная. Сам Торосар не брезговал...

— Слушайте!— возмутилась я.— Прекращайте при каждом удобном случае тыкать мне в лицо вашим покойным вождём!.. И так понятно, что мне до него — как до Африки пешком. А насчёт лошадки — увольте!.. Вон, как смотрит...

— Вы не любите лошадей?

— Обожаю! Но конкретно на эту особь мои чувства не распространяются!..

— Слушай,— зашептал мне в ухо Мыш,— а может, и ну их?.. Дубьё дубьём, никакой культуры, кроме проблем ничего от них не дождёшься! И это копытное... что-то оно мне не нравится...

— Таврус,— предложила я,— а может быть, как-нибудь без жертв обойдёмся?.. Ну, пусть меня кто-нибудь вторым пассажиром к себе возьмёт!

— Вождю не пристало!..

— Понятно...

Я втянула голову в плечи и шагнула к коню. Он оглушительно заржал, взрывая копытами почву — пласты земли полетели в стороны... Собрав остатки воли в кулак, моя светлость сделала ещё один шаг вперед. Спокойно, Стася, спокойно... не съест же он меня, ну?.. В крайнем случае — затопчет... Полумёртвый от страха Мыш, с зажмуренными глазами, замер у меня на плече серым облачком. Таврус сунул мне в руку поводья и... смылся, оставив бедную предводительницу один на один с этим ужасом! "Ужас" выжидательно смотрел на меня сверху вниз. Я положила ему руку на шею и сказала, глядя прямо в глаза:

— Давай по честному. Я тебе не нравлюсь, ты мне тоже. Но придётся потерпеть! Я теперь тутошний предводитель, и если ты меня сбросишь...

По наглой рыжей морде было видно, что сбросит. Причём — не без удовольствия... Сзади послышались смешки. Так, издеваются... Все надо мной издеваются — даже лошадь!.. Я сдвинула брови и дёрнула повод на себя:

— Короче, так — стоишь смирно и не дёргаешься. Попробуешь возникнуть... сам виноват! И не говори потом, что я не предупреждала.

Коняга пренебрежительно фыркнул — мол, да что ты мне сделаешь?.. Ах, что я сделаю?!

— На колбасу пущу!— рыкнула моя светлость. Конь удивлённо прижал уши.

— И нечего тут!..— я прислонилась лбом к упрямому лбу животного.— Привыкай. Не знаю, как с тобой Торосар обращался, но обещаю — будешь пай-мальчиком, не пожалеешь! Овса — от пуза, кобылки — на выбор!.. Слово командира. Вопросы есть? Нет? Стало быть — по рукам?..

Мерин покосился на отряд, прикинул что-то в уме и... кивнул! Честно, не вру, натурально кивнул! Я уже хотела удивиться, но потом передумала: в этом странном мире всё вверх тормашками. Крыс ведь разговаривает, так почему бы и этому лохматому не понимать человеческую речь? Да запросто!

— Ну что, мой ночной кошмар,— я потёрла руки,— значит, договорились!

На слове "кошмар" конь с интересом дёрнул ухом и внимательно посмотрел на меня.

— Кошмар?— повторила я.— А что, славное имечко. Ты как считаешь? По-моему, ничего, грозно...

Он гордо выгнул шею. Значит — понравилось. Вот и ладушки.

Пыхтя, как паровоз, я с третьей попытки оседлала лошадь. Уселась поудобнее в жёстком седле, и слегка натянула повод. Конь развернулся грудью к кочевникам. Мышель осторожно открыл глаза и осмотрелся.

— Ф-фу,— шумно выдохнул он.— Ну надо же, живы вроде!.. Что ты ему там наплела?

— Не наплела, а пообещала...

— Угу!.. Я так и понял.— Мыш посмотрел на отряд.— Ну чё, начало неплохое, вперёд, что ли?.. Народ заждался!

Я махнула рукой Таврусу. Он подъехал к нам.

— Не горбись!— зашептал крыс.— Спину выпрями, блин, люди же смотрят! Давай-давай, предводитель ты или нет?.. Грудь колесом...

Тряхнув плечом, я постаралась изобразить из себя бравого полководца. Не знаю, что получилось, но Мыш затих.

— Таврус,— повернулась я к бородатому варвару,— Так куда мы направляемся?

— В столицу.— он махнул рукой в сторону леса. — Деймер всё равно движется в том направлении.

— Ясненько.— я поворотила коня.— Ну что же, двинули!.. Только вы уж, любезный, держитесь рядом. На всякий случай...

Вытянувшись клином, наш отряд вошёл в лес. Движение пришлось замедлить — копыта лошадей застревали в корнях, стелющихся из-под земли. Тяжеловоз шёл лёгкой рысцой, Мыш дремал у меня на плече, и никто не мешал думать. А думать было о чём. Хотя бы — как мне отсюда всё-таки выбраться?.. Ясно, как божий день, что в этот мир меня забросила древняя книга. И, наверное, не просто так — видно, что-то я такое сделала!.. Знать бы, что, и как оно работает... Ох, академик, академик! Что, трудно было вложить между страниц бумажку с предупреждением? Или он сам ничего не знал о возможных последствиях?.. Вопросы, вопросы... и ни одного ответа. Книга осталась там, дома, и как вернуться — я не имею ни малейшего понятия. Сидеть бы сейчас в кинозале, рядом с красавчиком Юрой... о котором, кстати, я почему-то совсем не думаю! Странно... с глаз долой — из сердца вон? Ой, загадочная женская душа — иногда сама на себя удивляюсь!.. Ладно. Как бы то ни было, коварный экс-возлюбленный меня кинул, и теперь я трясусь в седле, во главе отряда обиженных варваров, которые собираются надрать... уши врагу, которого я лично ни разу и в глаза не видела... И на которого мне, в общем-то, наплевать. И с которым, если быть честной, я драться не собираюсь! Что у меня, не все дома, что ли?! Не-ет, друзья мои рогатые, не моё это дело! Вам этого, конечно, не объяснить, но, надеюсь, царь меня поймёт. И освободит от сомнительного удовольствия повторить судьбу бывшего вождя кочевников...

На сих предательских мыслях меня прервали. Конь подо мной резко остановился, нервно переступая с ноги на ногу. В чём проблемы?.. Я подёргала поводья — он не шелохнулся, только повернул голову и укоризненно посмотрел мне в глаза.

— А лошадка права.— сказал Мыш, втягивая острым носом воздух.— Похоже, впереди нас ждут.

— Кто?

— А то я знаю?! Но запашок... тот ещё! Не, это не люди... люди так зубами не клацают...

Моё богатое воображение сразу услужливо нарисовало, кто или что могло притаиться в зелёной гуще леса... Так, чёй-то мне это не очень нравится!

— Таврус!— позвала я.

Тишина.

— Ага,— упавшим голосом пискнул мой крыс.— "Таврус"... Ищи ветра в поле!

— Что?!— я завертелась в седле. Никого! Где эти подонки?! Да как они посмели меня здесь бросить?!

— Знатное кидалово!— констатировал хвостатый.— Мы за них, значит, голову на плаху, а они — вон как?..

— Мыш, я боюсь!

— Спокуха, сестрёнка,— преувеличенно бодрым тоном ответил он.— Кривая вывезет... Оружие есть?

— Да, вот...— я отстегнула от ремня тяжёлый металлический шар с шипами, на короткой цепи.— Кистень. Таврус, предатель, перед отъездом сунул... А толку?! Я с ним обращаться не умею!

— Сейчас научишься.— как-то слишком спокойно заявил Мышель, карабкаясь ко мне на голову. Конь заржал и ударил копытом в землю.

Из-за поваленного дерева прямо на меня выскочило нечто волосатое, смутно напоминающее обезьяну грязно-зелёного цвета. Глаза существа горели жёлтым, с мелких, но длинных и острых клыков капала слюна. Роста в нём было, самое большое — метр. По крайней мере, мне так казалось с лошади... Следом за первым появилось второе. Потом — третье. Потом — ещё и ещё. Злобные уродцы кидались на коня, будто не ели неделю как минимум. Жеребец, злобно храпя, раскидывал их в стороны меткими ударами тяжёлых копыт. Моё участие в драке сводилась к однотонному визгу...

— Во-оздух!..— завопил Мыш, вцепившись всеми лапами мне в волосы. Я задрала голову — и полетела с лошади, сбитая прыгнувшей с дерева тварью. Та, радостно вереща и скаля зубы, попробовала было вцепиться мне когтями в горло, повалив на землю... и, несомненно, преуспела бы, если б верный крыс, яростно шипя, не хлестнул агрессора прямо по глазищам своим собственным хвостом... нет, всё-таки у него в роду когда-то были вараны!..

Воспользовавшись моментом, я вскочила на ноги и, размахнувшись, отоварила тяжёлым кистенем зверушку по голове. Она тихо хрюкнула и свалилась в траву. Другое дело!..

— Следующий!— заорала я, раскручивая над головой цепь.— А ну, налетай, торопись, каждому рискнувшему — совершенно бесплатно в подарок по тыкве!!

Кистень свистел, ряды противника быстро таяли, валясь попарно. Сверху бесновался Мыш:

— Что, съели, варежки зелёные, чучела ходячие?! А кто это у нас такой нетерпеливый?.. Оп! Ничё, полежишь — поумнеешь... Ах ты, чмо индийское, и ты тоже хочешь?.. Скушал? Понравилось? Молчит, значит, понравилось... Стаська! Слева!.. Умница, дочка, возьми с полки пирожок... а ты куда, страх божий? Это я не тебе! Что?! Ты — плеваться?! Братва-а! Мочи этих кошек драных! Семь раз об дверь, один раз об рельс...

Всё закончилось так же быстро, как и началось. Последние трое или четверо "обезьянок", поджав хвосты и завывая, скрылись в чаще, бросив недобитых товарищей на произвол судьбы, то бишь, в данном конкретном случае — на мой произвол. А, да ну их, пусть валяются... противно!

— Ну чё, корешки?— деловито предложил Мыш.— Шкурки поснимаем?..

— Зачем?— я покосилась на валяющийся под ногами комок зелёной вонючей шерсти, который минут пять назад попытался укусить меня и понёс заслуженную кару в виде удара свинцовым шаром по зубам. Мышель неопределённо махнул хвостом:

— Ну, как — зачем?.. А трофей? Наладим производство дублёнок модного цвета... с руками оторвут, я тебе говорю, как доктор доктору!

— Вот что руки нам за такое пообрывают — это уж точно!— поморщилась я, представив себе "шубку".— Эй, Кошмар! Ты как там? В порядке?

Конь, брезгливо переступая через тушки волосатых монстриков, подошёл ко мне и ткнулся бархатными губами в висок. Я потрепала его за гриву:

— Пошли отсюда, что ли?..

Я снова влезла в седло и огляделась. Мындер, оставивший в покое мои бедные волосы, сполз на плечо.

— Легко сказать — "пошли"... Вокруг одни деревья... "Куда ты завёл нас, мужик бородатый?..— фальшиво пропел он, безбожно переврав оперу "Иван Сусанин",— Отстаньте, бандюги, я сам заблудился!.."

Конь насмешливо фыркнул. Крыс надулся и затих. Я собиралась с мыслями. Вечер не за горами, а в лесу, населённом такими милашками, как те, что на нас напали, ночевать мне не улыбается. Кроме того, оч-чень хочется задать пару вопросов милому другу Таврусу, чтоб он пил один кефир, Иуда!.. И если он решил, что может спокойно подвести меня под монастырь и сбежать — то бородатый глубоко ошибается! Потому что женщина — хрупкое, нежное, беззащитное существо... от которого невозможно спастись!

Вытоптанную сотней конных воинов тропу в лесу найти было делом пяти минут. И ведь как тихо слиняли, мерзавцы, не то, что я — даже чуткий Мыш не услышал!.. Ничего, всё равно найду. А когда найду...

Тропа вывела нас к пыльной просёлочной дороге. Лес остался позади, а мы, перейдя дорогу, оказались в поле. За ним виднелась небольшая деревенька — в небо уплывал сизый дымок из печных труб, лаяли собаки, изредка слышалось лошадиное ржание. Судя по примятой луговой траве, кочевники из леса направились именно туда. Ну, хорошо!.. Надеюсь, они там задержатся...

Распугивая мирно пасущихся на лугу овец, мы поскакали к деревне. Скакал, понятное дело, Кошмар, но это не суть... Посёлок казался небольшим только издали — домов было явно больше сорока, кроме того — маленькая белёная церковь, перед церковью — чисто выметенная площадь. По узкой улочке шли две болтающие девушки в опрятных платьях с длинными юбками и белыми передниками. Волосы девушек были скромно убраны под чепчики. Светловолосый широкоплечий парень чинил упавший забор. Такая вот пасторальная картинка. Идиллия!..

Кошмар разогнался и, подняв тучу пыли, эффектно затормозил прямо посреди площади. Девушки замерли столбом, вытаращив глаза. Парень уронил только что поднятый забор обратно на землю.

— Добрый день!— вежливо поздоровалась я.— Вы не подскажете, где я могу...

Девушки дружно завизжали и, подхватив юбки, дунули с открытым дверям церкви. Полоумные! Что это с ними?.. Такое ощущение, что чёрта увидели... Ненормальные селянки влетели внутрь храма и захлопнули за собой створки дверей. Парень, который, бросив забор, стартанул вслед за ними, но не успел, замолотил в двери кулаками, истошно вопя:

— Пустите, пустите меня! Убиваю-ют!

Я спрыгнула с лошади и направилась к церкви. Белены они обьелись, что ли?..

— Слышь, псих!— позвала я.— Ты чего? Нервы шалят — так ведь лечить надо...

— Сгинь, дьявол, сгинь!— неистово крестясь, заорал он во всю мощь своих лёгких. Меня чуть не сдуло!

— Сам сгинь!— обиделась я.— Чего орёшь?! Аж уши заложило! Режу я тебя, что ли?..

Паренёк спал с лица и почти перестал выделяться на фоне белой церковной стены:

— Н-не надо м-меня резать!..

— Ой, блин, да кому ты нужен?! Мне всего-то и надо — спросить одну вещь!

— Ты не получишь мою душу!— забубнил непонятливый.— Я христианин!

— Я тоже!— рявкнула моя светлость, вконец выведенная из терпения.— И что теперь?! Что ты мычишь?.. А ну, встать смирно и на все вопросы отвечать членораздельно!.. Что покраснел, это термин такой...

— Одно слово — деревня!— пренебрежительно брякнул с плеча Мышель. И зря он вообще пасть раскрыл... Потому что психика у паренька оказалась ни к чёрту. Он побледнел ещё больше, если это вообще было возможно, и мешком рухнул на крыльцо, закатив глаза.

— Мыш, блин!— выругалась я.— И какого?! Кто мне теперь ответит?.. Эй, девушки!..

— Сгинь, нечистый!— ответил дрожащий голосок из-за двери.

— Почему — нечистый?.. Я умывалась... утром... Ну подумаешь, запылилась чуть-чуть! Сразу обзываются... Короче — не видали вы тут случаем небольшого отряда кочевников?

С той стороны раздалось перешёптывание, и уже другой женский голос радостно доложил:

— Видели! Они в таверне гуляют! Туда иди!..

— А нас не трогай,— торопливо добавил второй голос,— зачем мы тебе? Их же больше!

— И все — язычники!

— Вот спасибочки,— облегчённо вздохнула я и отошла от дверей. Прав Мыш — деревня она и тут — деревня! Ничего толком от них не добьёшься... и почему эти балбесы обзывают меня "нечистым"? Рогов у меня нет, хвост по земле не волочится... а что лицо чёрное — спасибо Кошмару, любит почём зря пыль поднимать. Похоже, мне попалась лошадка с завышенным самомнением и любовью к дешёвым спецэффектам...

— Ну-с,— я взяла коня за повод и огляделась.— и где тут у них таверна?..

Мыш тренированно принюхался и сообщил:

— Строго налево!

— Ну у тебя и нос!— восхитилась я.

— Да что там...— засмущался хвостатый.— подумаешь, пустяки... А вот, к примеру, хочешь — скажу, что они там пьют?

— Ну?..

— Пиво!

— Пи-иво?!— у меня аж дух захватило. Значит, я тут одна-одинёшенька скитаюсь, непоенная-некормленная, а эти... мягко выражаясь, грубо говоря, предатели там пиво хлещут?! Ну, всё. Пришёл конец моему ангельскому терпению!.. То, что они меня в лесу бросили, ещё можно было бы простить, а вот то, что на пиво не позвали — вот за это, граждане присяжные заседатели, в песок с головой закапывают!

Таверну мы отыскали быстро — гогот, женский визг и стойкий сивушный "аромат" за сто метров оповещали о наличии в этих краях питейного заведения. Заведение сие было одноэтажным, приземистым, с маленькими слепыми окошками и немного покосившейся (видимо, от частого открывания) деревянной дверью. Во дворе, привязанные к бревну, стояли лошади. Те, что не поместились, стреноженные, щипали травку за оградой. Я отпустила Кошмара, похлопав его по спине:

— Ну, малыш, вперёд! Выбирай любую, отдыхай, развлекайся... Кстати, вон та блондинка как раз от остальных отбилась!.. Соображаешь?

Конь с самым похабным выражением морды подмигнул мне и развязной рысцой потрусил к хорошенькой снежно-белой кобылке.

— Ну и кобель!— одобрительно высказался Мыш.

— Какой же он кобель? Он — мерин...

— Хрен редьки не слаще...— фыркнул серый приятель,— он длиньше!..

— Фу, Мыш, пошляк неприличный!— я ухмыльнулась и зашагала к кабаку. Так, где тут друзья дорогие?..

Дверь услужливо распахнулась под ударом моего ботинка. Я остановилась на пороге, оглядывая злачное место. Замечательно, девушки меня не обманули — вся честная компания, во главе с бородачом Таврусом, находилась здесь! Сквозь пелену табачного дыма я разглядела воинов, глотающих пиво из больших глиняных кружек, несколько девиц явно нетяжёлого поведения — причём две из них сидели на коленях у того здоровенного балбеса, которого мы с Мышом отметелили сегодня утром... как же его зовут? Имя такое... алкогольное. А! Спиртус!..

Девицы визгливо хихикали, со всех сторон гремел хохот, солдатские плоские шуточки... Веселимся, значит, да?.. Ну-ну...

— Таврус!!— заорала я. Гомон стих, все головы повернулись в мою сторону.

— Рады видеть...— приподнялся тот. Я шагнула внутрь:

— Рады, говоришь?! А ну, иди сюда, скотина бородатая!.. Рад он мне, видите ли! А кто мне свинью подложил?! Кто меня в лесу бросил?!

Сжав кулаки, я неотвратимо надвигалась на изменника. Он сполз с лавки и попятился:

— Так ты ведь... это самое...

— Я тебе сейчас покажу — "это самое"! Какого чёрта?!

— Дык...— промямлил он.— Ты всё равно живая!

От такой наглости у меня даже дар речи пропал. Я зажала Тавруса в угол и вцепилась обеими руками в пышную бороду:

— Ты тут, значит, пиво трескаешь, а я должна за всех отдуваться?! Пусть меня эти зеленолапые загрызут, да?!

— Их было всего около полусотни, не больше!— отбивался он.— Ничего же не случилось!

— Так ты... знал?! Знал, гад?!— взревела я.— И смылся?!

— Но ведь я же...

— Молчать, когда с тобой начальство разговаривает! Вождей у вас много, да? Избавиться решили?! Мыш, держи меня, или я его сейчас убью...

— Убивай, других найдём,— процедил крыс.— Контракта не подписывали, аванса не получали... чё терять-то?..

— Тоже мне!..— раздался нетрезвый бас справа.— Вождь!.. Девка подзаборная!

Та-ак... Я отпихнула Тавруса и медленно повернулась на голос. Ах, вот мы как заговорили, недобитый ты мой?.. Варвар по имени Спиртус нагло ухмылялся в усы. Остальные, изрядно подогретые местными коктейлями, заржали. А напрасно... Я и так была не в лучшем расположении духа, а уж теперь!..

Кувшин, полный пива, со свистом въехал в лоб нахалу. Девицы, сидящие у него на коленях, с визгом кинулись в стороны. Кто-то из воинов начал подниматься со скамеек...

— Мужланы!— орала я, раздавая удары направо и налево и швыряясь всем, что попадалось под руку.— Козлы рогатые! Против кого бычите?! А ну, сидеть!!

Они не послушались. А ведь я предупреждала, честно!.. Сами виноваты...

— Наподдай!— прыгал по плечу Мышель.— Покажи им, мать, кто в этом стойле хозяин!

К стенке с открытым ртом прижалась какая-то чумазая девчушка. В руках она держала деревянную лохань с помоями. Я, недолго думая, выхватила у неё её ношу.

— А теперь,— командовал хвостатый,— прямой наводкой — по мордасам сковородкой!!

Сковородка не понадобилась... Чан с вонючим содержимым, описав полукруг и облив бунтовщиков "всеми ароматами Франции", врезался в живот кому-то самому ретивому и, отрикошетив, грохнулся Таврусу на голову по самые плечи. Я вскочила на стол:

— Кто-то ещё что-то хотел сказать?!

"Поле брани" благоразумно молчало...

— Воины, тоже мне! Мужчины, блин, настоящие!.. Да идите вы всем отрядом... знаете, куда?.. Я тут... а вы... да ну вас к чёрту!

Я спрыгнула с импровизированной трибуны и, не оглядываясь, направилась к двери. Было обидно. Вот вам, пожалуйста — ведь я именно по их многочисленным просьбам здесь оказалась! Одна, как перст, в чужом мире... а что теперь?..

Кошмар поджидал нас во дворе. Внимательно посмотрел на мою убитую физиономию и переглянулся с Мышом.

— Всё, друг.— сказала я ему.— Можешь быть свободен.

— Фр?..— изумился конь.

— Мы у них больше не работаем.— пояснил мой крыс.— Себе дороже!..

Я вздохнула и поплелась по дороге. Куда?.. А кто его знает — куда. Если быть честной с самой собой — они-то без меня обойдутся. А вот я без них — вряд ли... Местные от меня шарахаются, к средневековой жизни я не приспособлена, охотиться тоже не умею. А чем мне Мыша кормить?! Не говоря уж о себе... И ночь на носу. И спать негде. Я сунула руку в карман. Замечательно — в пачке осталась одна последняя сигарета. Всё. Куда уж хуже?..

— Нет в жизни счастья, как в носу зубов!— констатировала я, выворачивая на площадь. Собравшаяся там сельская общественность глазела на меня, как на восьмое чудо света. А, пусть смотрят... мне-то что?..

Седой благообразный священник, держа в руках распятие, храбро шагнул мне навстречу.

— Изыди, демон огненноголовый...— начал он. Вот, опять — двадцать пять! Что привязались?! И так уже ухожу!..

— Послушайте, святой отец,— устало сказала я.— Хватит, а?.. И без вас жизнь хуже горькой редьки! Отстаньте, Христа ради!..

Обалдевший священник не нашёл ничего умнее, как сунуть мне под нос крест. Всё, достали!.. Я вырвала распятие у него из рук и топнула ногой:

— Ну?!

— Она не дьявол...— прошелестело в толпе.— Она взяла святой крест!..

— А вы чего ждали?! Чтобы я в прах тут рассыпалась?.. Может, вы мне ещё святой водички поднесёте, в качестве дополнительной проверки?!

Я сунула деревянный крест обратно в руки священнику и пошла к лугу. Что за люди, что за люди!.. Все норовят обругать последними словами, никто не верит...

— Сейчас пойду — и утоплюсь.— пробормотала я.— Звери кругом одни... Что я им сделала?..

— Ты это...— забеспокоился крыс.— Ты это брось! Нашла из-за чего топиться! Из-за кучки необразованных аборигенов?!

Я не ответила. Какая разница, образованные они или нет?.. Всё одно — деваться некуда...

Сзади раздался перестук копыт, и в затылок мне ткнулась лошадиная морда. Я обернулась.

— Кошмар?.. Ты чего?

Конь раздул ноздри и неопределённо фыркнул.

— Ты со мной?— удивилась я. Он секунду подумал и утвердительно кивнул. У меня защипало в носу от избытка чувств. Вот, ещё одно доказательство огромного преимущества животных над человеком — он меня не бросил. А мог бы...

— Нашего полку прибыло!— воспрял духом Мыш.— Ничё, ребята, прорвёмся!

Я улыбнулась. Мышель кого угодно развеселит.

Втроём мы пересекли поле и увидели небольшую речушку, отливающую золотом в лучах закатного солнца.

— Топиться не передумала?— поинтересовался длиннохвостый.

— Вот ещё!..— хмыкнула я. — Не дождутся!

Мы спустились к реке. На берегу темнело большое бревно, видимо, выброшенное водой. Оттащив его подальше и приспособив под скамейку, я постановила — ночевать будем здесь!.. Кошмар натаскал хвороста, развели костёр... ну, если вдуматься, не так уж всё и плохо! Правда, хочется есть... Кошмару что — щиплет себе травку неподалёку, для него это не проблема. А мы с Мышом сели на диету. На вынужденную...

С реки тянуло вечерней прохладой. Я устроилась на бревне у костра, Мышель, развалившись у меня на коленях, задумчиво покусывал кончик хвоста.

— Ну, мать,— сказал он,— какие дальнейшие планы?

— Да никаких...— я пожала плечами и, сунув в зубы сигарету — последнюю, вместо ужина, задымила.— В голове — просто вакуум. Утро вечера мудренее, придумаем что-нибудь... Может, районному колхозу нужна рабочая сила?

— Помидоры собирать? Вот радость!..

— Радость — не радость, а тоже вариант. Жить-то надо.

— Мысли масштабнее, сестрёнка! И забудь, я тебя умоляю, про общественно-полезные работы... Мы люди вольные, военные, что мы себе, место под солнцем не найдём?!

— По-моему, единственное, что тут можно найти, так это неприятностей на одно место...

— Пессимистка.

— Да какая уж есть.

Конь предупреждающе заржал, повернув голову в сторону тёмного луга. Мы перестали болтать и насторожились. Кого это там принесло на ночь глядя?..

— Эй!— позвала я.— Чего надо?!

— Пожалуйста!..— до моих ушей донёсся испуганный девичий голосок.— Не бейте меня!

Из темноты, озираясь, вышла дрожащая девчушка лет пятнадцати. Кажется, я видела её в таверне. Лицо у той было зарёванное, а руки прижимали к груди корзинку. Да что я, изверг какой?!

— Не будет никто тебя бить.— успокаивающе сказала я.— Вот ещё глупости. А ты что это по ночам шарахаешься? Дома надо сидеть, не ровен час — обидит кто...

— Меня кочевники послали,— тихо проговорила она.— Вот... еду просили отнести.

— Так что ж ты сразу не сказала?!— подскочил голодный Мыш.— Тащи сюда!

Девочка в ужасе уставилась на говорящую крысу. Вот вечно он лезет, куда не просят! Сейчас грохнется в обморок, и что я с ней делать буду?..

— Не обращай внимания.— обратилась я к бедняжке.— Он, конечно, иногда разговаривает, а на самом деле ничего особенного — обыкновенный грызун...

— Я тебе этого "грызуна" ещё припомню!..— проворчал хвостатый.

— Цыц!.. Знаешь,— улыбнулась я,— иди-ка домой! Поздно уже...

— А как же?..— она вытянула вперед корзинку.

— Неси назад!

— Как?— округлила глаза гостья.

— Что?!— в свою очередь вытаращился Мыш.— Сдурела, Стаська?! Милая, не слушай ты её, поставь корзиночку и иди, иди...

— Заткнись, Мындер!— велела моя светлость.— Они меня своими жалкими подношениями не купят!

— Ой, вы посмотрите, какие мы гордые!.. А я за что страдаю?! Есть хочу!

— На ночь вредно!

— Это тебе вредно, а мне — полезно!.. Дай корзинку!!

Девчушка, открыв рот, переводила взгляд с меня на крыса.

— Эгоистка!..

— Раб желудка!..

— Кто, я?! Сама за кусок мяса Родину продашь!.. Это я ещё про пиво молчу!

Я, изловчившись, заткнула хвостатому правдолюбу пасть носовым платком и с самой ласковой улыбкой повернулась к девочке:

— Иди, иди, мы тут сами разберёмся!

— А... что же я им скажу?.. Прибьют ведь!

— Пусть только попробуют!— пообещала я.— Передай, что если хоть пальцем тебя тронут — рога поотшибаю!

— Но у них... нету рогов!

— Есть... на шлемах...

— А... ладно...— она прижала корзину покрепче к груди и исчезла в темноте.

— Кошмар!— позвала я.— Проводи её до деревни, что ли. Темень непроглядная...

Конь ускакал. Мыш, красный от натуги, выплюнул наконец мой платок:

— Правду не заглушишь!..

— Да ладно тебе...— зевнула я.— Кто тут орал, что мы сами себе всё найдём?..

— Я про место под солнцем, а не про еду!..

— Переживём.

— А, да что с тобой разговаривать...— крыс отвернулся, перебежал на другой конец бревна и, сорвав травинку, принялся угрюмо её жевать. Вернулся Кошмар.

— Проводил?

— Фр-р.

— Ну и хорошо...— я снова зевнула. День выдался насыщенный, так что в сон клонило со страшной силой...

— Просыпайся!— дёргал меня за нос Мышель.— Давай-давай!.. Утро на дворе!

— Отвяжись...— бормотала я, слабо отбиваясь,— ну, сейчас... ещё пять минут...

— Знаю я твои пять минут!— не отставал он.— Распахни глазки!

— Ну что ты пристал?..— я с трудом вырвалась из цепких объятий утреннего сна и села. Тело за ночь затекло. Из-за служившего мне подушкой бревна одеревенела шея. Я с хрустом потянулась:

— И зачем надо было меня будить?.. Такой сон снился...

— Эротический?— отвлёкся крыс. Я щёлкнула его по носу:

— Очень!.. Что за вопросы?!

— Ханжа...— фыркнул он, но, что-то вспомнив, посерьезнел.— Ты давай иди, умойся, там ждут.

— Кто?

— Ходоки...

— В смысле?!

— В прямом... Раскаявшаяся гвардия припёрлась. Два парламентёра. Вон, у тропинки мнутся, а остальные потихоньку к полю подтягиваются... Они ещё на рассвете явились, челом бить за вчерашнее, но я тебя будить не стал.

— И правильно...— ещё чего не хватало!.. Я хорошая девочка, когда сплю, я просто прелесть, когда просыпаюсь... но я такая стерва, когда меня будят! Поубивала бы всех нафиг, включая Мыша...

Умывшись, кое-как причесавшись и подкрасив глаза угольком из потухшего костра — за неимением другой косметики, я поднялась на луг. Ну-с, и кто тут меня так хотел?..

Почти весь отряд собрался в поле — основная масса держалась в отдалении, а ко мне, с самыми подхалимскими улыбочками подошли двое — помятый Таврус, от которого ощутимо несло помойкой, и толстый варвар по имени Спиртус с багровой шишкой на лбу — следом от меткого удара кувшином.

— Зачем пожаловали?— нелюбезно спросила моя светлость, скрестив руки на груди.

— Прости нас, неразумных!— в один голос возопили воины, отработанным движением бухаясь передо мной на колени. Ой, блин, совсем уже — вчера дерутся, сегодня в ноги падают! Дурдом "Солнышко"...

— Да ладно, встаньте.— смилостивилась я.— Коротко и по существу — чего надо?..

— Вернись!

— Ага, бегу, роняя тапки! Чтобы вы мне снова поганку завернули? Нет уж, спасибо за предложение!.. Я уж как-нибудь так...

— Это была проверка,— извиняющимся тоном сказал Таврус.— Я хотел вчера объяснить, а ты мне... на голову...

— И правильно!— встрял Мыш.— Я бы ещё и не туда надел! Мы к вам всей душой, а вы?... Проверку удумали! Ни фига себе — проверочка! Еле отбились...

— Это ритуал!— чуть не плача, проговорил Таврус.— Вождь племени должен в одиночку одержать свою первую победу!.. Нельзя нарушать традиции!

— Хорошенькая традиция!— взорвалась я.— А если бы меня съели?!

— Значит, ты не вождь...

— А как же воля богов и всё такое?

— Ну...— потупил глазки варвар.— Не знаю... по крайней мере, боги ещё ни разу не ошибались!

— Ага, и я — живое доказательство...

— Так ты вернёшься?— воспрял духом бородач. Я демонстративно задумалась, хотя горизонт событий виден был — чётче некуда! Да конечно вернусь! Куда я денусь?! Что-то мне не особо понравилось спать на песочке... и есть, опять же, охота... и воообще... Только одно "но".

— Гарантии!— потребовала я.

— Что?..

— То! Не верится мне, любезный, что теперь вы будете паиньками! Я девушка нервная, болезненная... а эти ваши традиции никакого доверия не внушают! Может, у вас там принято вождями жертвовать при каждом удобном случае? Одного-то уже угробили...

— Короче!— договорил за меня мой крыс.— Сейчас быстренько мастрячим договорчик — и заради Бога, хоть к чёрту в пекло!.. Врубились? Или повторить?..

— Договор?— поднял брови Таврус.— Можно и договор... Спиртус! Принеси всё, что нужно.

— Будет сделано!— тот круто развернулся и припустил к остальным.

— Ну, раз всё практически улажено, — сказала я,— тогда... Таврус, вы, случаем, не курите?

— Нет.

— Вот блин...— расстроилась я. Курильщики меня поймут, никотиновый голод — он хуже обычного... А что сделаешь? Сто раз пыталась избавиться от вредной привычки, но совершенно ничего не выходит! Сила воли — ни к чёрту...

— Но у Спиртуса есть табак!

— О! Это меняет дело.

— Я-то думал,— укоризненно сказал Мыш,— что ты хоть тут курить бросишь!.. Минздрав же предупреждает...

— Ой, только вот морали не надо, а?.. Когда ты кактусы лопаешь — я же молчу!

— Может, мне витаминов не хватает?..

— Да, конечно!.. Сказала б я, чего именно и где именно тебе не хватает...

— Ну, и чего?!— набычился крыс.

— Ладно...

— Нет, ты скажи, чего! Ты скажи!..

Вернулся запыхавшийся Спиртус, таща на плече объёмный кожаный мешок. Вывалив его содержимое на траву, он выжидательно посмотрел на Тавруса.

— Приступай.— кивнул тот. Я в недоумении уставилась на "предметы договора" — большую глиняную чашу, бурдюк с вином, короткий меч, секиру и несколько стрел.

— Не понял?..— сказал Мышель.— Это ещё что? А где листочек А4, золотой "Паркер" и печать? Ну, хотя бы сургучная... ну, пусть не "Паркер", а перо гусиное... ну, хорошо, на пергамент согласен в конце-концов!.. Но, пардон — это?!

Спиртус наполнил чашу вином, опустил туда лезвие меча и секиру, и протянул нам с бородачом по стреле. Я повертела свою в руках, мало понимая, зачем мне её дали.

Таврус наконечником стрелы резанул себе по запястью. Из глубокой царапины потекли густые красные капли... Мама!.. Он что, с ума сошёл?!

Кочевник опустил руку над чашей, и в бордовое вино закапала кровь. Спиртус, ничуть не смущаясь, повторил процедуру. Потом оба вопросительно посмотрели на меня.

— Э, нет!— меня слегка зашатало.— Вы что?! Я не самоубийца — вены резать!

— Ты хотела договор,— пожал плечами Спиртус,— мы согласны — пусть священная клятва дружбы скрепит наши сердца!..

— Не хочу!..— пропищала я.— Это же... совсем уже!..

— Мы ждём.— сказал Таврус. Господи, грехи наши тяжкие! И вот скажите, пожалуйста, на какого пса мне вообще понадобился этот договор?!

Я сжала зубы и чиркнула острым металлическим наконечником по руке. По запястью побежали быстрые кровяные дорожки. Стараясь не смотреть на весь этот ужас, я быстро наклонила руку над чашей:

— Ну, давайте скорее!.. Стоят... сейчас скончаюсь от потери крови...

— Да скрепят союз этот силы, что нам неподвластны,— заговорил Таврус.— И единым потоком течёт эта кровь в наших жилах...

Он говорил, говорил... ей-богу, мне показалось, что этот поборник ритуалов решил меня уморить!.. Я зажмурилась и принялась мысленно считать до пятидесяти, потому что смотреть на чашу не было решительно никакой возможности... На тридцать шестой цифре кто-то перевязал мне руку мягкой тряпочкой. Я открыла глаза: Таврус, одобрительно улыбаясь, затянул на моём запястье узел и, взяв чашу обеими руками, сделал большой глоток. Передал Спиртусу. Тот тоже выпил и, в свою очередь, передал мне. Дожили — уже начинаем пить кровушку!.. Ну да ладно, лучше не возбухать, а то ещё одной такой экзекуции я точно не выдержу!

— Это всё, я надеюсь?— моя светлость вытерла рот и вопросительно взглянула на них. Спиртус кивнул:

— Теперь мы связаны священным договором о дружбе!

— Слава Богу.— я вручила ему пустую чашу.— Значит, мы теперь, типа, одной крови и так далее?

— Да!

— Ага... а братья и сёстры должны делиться! Мне Таврус сказал, что у тебя есть табак?..

— Есть.

— Дай!

— Зачем?..

— Не жмись! У меня нервное потрясение...

— Что?..

— Курить охота, что-что!..

— А-а!— заулыбался он, выуживая из-за пояса потёртый кисет.

Трубку мне любезно одолжил один из воинов, а бородатый варвар пообещал вырезать новую — лично для меня... Мелочь, а приятно. А уж после того, как нас с Мышом напару просто закормили на завтрак — чёрт с ними, простила дуракам все прегрешения!..

После трапезы, за кружкой крепкого медового эля (говорю как специалист, наше бутылочное пиво — жалкое подобие!..), приступили к обсуждению дальнейших действий. Прямо в таверне, не вставая из-за стола. Обожравшийся домашним сыром крыс заснул прямо у меня на плече, свесив лапки.

— Итак, господа,— попыхивая трубкой, начала я.— И куда мы теперь?

— За рекой начинается Каменоломня.— сказал Таврус.— А дальше — в одних сутках пути — горный хребет, за которым раскинулись плодородные земли Мелиора. Армия Деймера направляется туда. Здешние степи — не слишком лакомый кусочек...

— А Мелиор — страна богатая!— мечтательно подхватил Спиртус.— Один только дворец царя Кирия чего стоит!.. А какие там бабы... ой, то есть, женщины, я хотел сказать!— осекся здоровяк, опасливо взглянув на меня. Я махнула рукой и отхлебнула из кружки:

— Значит, Мелиор?.. Что же, ладно. Допиваем — и по коням! Мыш! Хватит дрыхнуть.

Длиннохвостый дёрнул задней лапой и не прореагировал. Я подняла кружку:

— Ну что, друзья, за успех нашего сомнительного предприятия?..

— За успех!

Через реку — благо, она оказалась не широкая — переправились быстро. Каменоломней здесь называли обширную пустынную местность без какого-либо намёка на растительность: сухая, потрескавшаяся равнина с беспорядочным нагромождением каменных глыб примерно в человеческий рост. Камни были какой-то странной формы, и мне даже показалось, что в их очертаниях проглядывает что-то смутно знакомое...

— Спиртус,— обратилась я к кочевнику, держащемуся по правую руку от меня.— Тут, случайно, землетрясений не было?

— Нет вроде.— он пожал плечами. Наши лошади шли рядом. С другой стороны, обозревая окрестности, скакал Таврус.

— Странные обломки.— показала я.— Такое чувство, что их специально привезли сюда и зачем-то бросили...

— А, это?..— он хмыкнул.— Да нет, их не привозили. Они сами пришли.

— Что ты ерунду болтаешь! Камни ходить не могут!

— Сейчас-то да.— согласился Спиртус.— А раньше вполне могли. Приглядись получше — это же люди!

— Да иди ты...— ошарашенно протянула я, прищурившись. Мама дорогая!.. А ведь он прав — вот почему серые валуны что-то мне напоминали!.. Они просто были похожи на незаконченные статуи, изогнувшиеся в предсмертной агонии... Но — как?!

— Горгоны.— блестя глазами, пояснил варвар.— Порождения тьмы, питающиеся человеческим страхом... Они выходят на охоту безлунными ночами, когда легче всего подкрасться к жертве, а живут в глубоких пещерах, где никогда не бывает света. Их взгляд смертелен для человека — он наполняет его душу ужасом, отчего кровь стынет в жилах и тело сковывает вечный холод...

— Тьфу, перестань, а?!— взорвался молчавший крыс.— И так уже трясёт всего!.. Надеюсь, они давно вымерли...

— Почему?— Спиртус ткнул пальцем в сторону почерневшего кострища, обложенного булыжниками.— Здесь совсем недавно проходили люди.

— Да...— согласилась я.— И, судя по тем валунам, дальше они не пошли...

— И что мы тогда тут делаем?!— подпрыгнул Мышель.— Я, знаете ли, жить хочу!

— Это — самый короткий путь к Хребту Вивернов.— развёл руками кочевник.— Деймер наверняка уже достиг северных границ Мелиора, и промедление грозит...

— Да наплевать, чем оно там грозит!— в панике брыкался хвостатый.— Лучше поздно, чем никогда! Стаська, ты чего молчишь? Скажи ему!..

— Отвали, моя черешня...— неуверенно попросила я.— Спирт, я, конечно, всё могу понять... но ведь это опасно?!

— Нет.— он широко улыбнулся.— Сегодня — полнолуние. Горгоны предпочитают охотиться в полной темноте. Кроме того, нас слишком много! Обычно они нападают на одиноких путников, или на небольшие торговые обозы. Не бойся...

— А я и не боюсь!— вздёрнула нос моя светлость.— Подумаешь — горгоны... Вот ты бы видел нашу замдекана — это да! Натуральная ведьма! Её даже ректор боится...

— А кто такой — Ректор?

— Ну, э-э... самый главный начальник нашего учебного заведения.— с трудом объяснила я. Варвар округлил глаза:

— Ты грамотная?!

— Относительно... А ты что, нет?

— Я умею писать своё имя!— гордо выпятил грудь Спиртус.— Я после Тавруса — самый учёный в отряде! Он-то ужасно умный — три класса церковно-приходской школы...

— Офонареть!— покачала головой я.— А университетов у вас тут нету?

— Нет... Это что-то вроде школы?

— Частично... только геморроя больше...

— Чего?!— судя по вытянувшемуся лицу кочевника, с последним у них проблем как раз таки не было... Я захихикала:

— Ладно, забудь...

— Правильно мне отец говорил,— задумчиво сказал воин.— Учёба и труд до добра не доведут...

— Твой отец — гений!— прониклась я простой жизненной философией толстяка.— Вот и я предкам то же самое уже второй год толкую — не понимают!.. Отцы и дети...

— Ты не замужем?— неожиданно поинтересовался он.

— Пока нет, оборони Создатель!.. А что? Есть подходящая кандидатура?..— стреляя глазами, поинтересовалась я. Он изменился в лице:

— Нет!

— А в чём дело?.. Я не в твоём вкусе?.. Ой, не бледней ты, я же шучу!

— Шутишь?..— с недоверием переспросил он. Я закивала. Варвар расслабился и принялся оправдываться:

— Ты — предводитель! Посланница Ареса, и воительница... Они, как правило, замуж не выходят... Но, если с другой стороны посмотреть, ты не совсем крокодил, поэтому... ох, я что-то не то сдуру несу...

Аж покраснел от натуги, бедняга! Джентельмен из него, конечно, никакущий... "не совсем крокодил"!.. Смешные такие, хи-хи-хи...

— Так я не понял,— нервно проговорил с плеча Мыш.— Мы не сворачиваем?..

— Нет. Да успокойся, всё нормально.

— Ни фига себе — нормально! Чё-то мне не особенно мечтается украсить эту Каменоломню ещё одним кирпичом!..

— Цыц, говорю! Ты же слышал — горгоны появляются только в безлунные ночи!..

— А вдруг они передумают? Так, для разнообразия?..

— Слушай, не трепи мозги!— прошипела я.— Сиди молча, будь другом... хочешь обратно в лес, к тем чудным зелёным обезьянкам?.. Могу устроить, только учти — здесь нас много, а обратно уже никто не пойдёт!

— Ну, задавила, задавила...— буркнул хвостатый.— Ладно! Но имей в виду — ты за меня в ответе, понятно? Приручила — отвечай, как говорил Экзюпери...

— Куда ж я денусь?.. Не переживай, если что — похороним с почестями... Ай! Прекрати кусаться, я же пошутила!

— Шуточки, тоже мне...— проворчал крыс, но кусаться перестал. Я посмотрела на Спиртуса:

— Что?

— А?..

— Что ты так пялишься на меня, спрашиваю?..

— Да я что, я ничего...— смутился тот. Ага, "ничего"! Того и гляди, облизываться начнёт, а ещё и утверждает, что я не в его вкусе... Хотя, кажется, этот кадр ни одной юбки не пропускает. А из женского полу тут — только я...

— Слушай... это, в смысле... там, откуда ты родом, все такие?— наконец решился он.

— "Такие" — это какие?

— Ну, вот... с такими...— он масляно блестевшими глазками заглянул в глубокий вырез на моей майке и поспешно добавил.— С такими красными волосами?

— Не все.— пряча улыбку, ответила я.— Есть ещё с фиолетовыми, розовыми, зелёными — на любой вкус!

— А блондинки? Блондинки есть?!

— Есть. Куча! У нас это просто — в парикмахерскую зашла шатенкой, а вышла — блондинкой. Дело двух часов...

— Ух ты!.. А ваши женщины платья не носят, да?

— Это я не ношу... А так, вообще, носят. И юбки... А если ты про мою кофту — так это ещё верх скромности! Ты просто в ночные клубы никогда не ходил...там иногда та-акое можно увидеть!

— О-о-о!..— восхищённо протянул прибалдевший кочевник, мечтательно опустив веки. Ну и бабник, почище Кошмара...

Как-то незаметно наступил вечер. Небо наливалось сумеречной синевой, то тут, то там начинали зажигаться звёзды. Мы со Спиртусом как раз перешли к волнующей теме стриптиза, когда Таврус объявил привал. Воины спешивались, разводили бивачные костры, ставили палатки. Кое-где зазвенели походные котелки.

В предвкушении вкусного ужина крыс оживился:

— Мясо варят... с горохом, что ли? Не, ну вот горох — это лишнее... Пошли, поближе подойдём, что-то я не разобрался!..

— Сам иди. Буду я вокруг костра бегать, вынюхивать, как дворняжка у помойки. И вообще, Мындер, насколько я помню из книжки про грызунов — крысам мясо не положено!

— Ещё чего!.. Кто это сказал?!

— Умные люди.

— Жлобы они. Сами-то, небось, котлеты по три раза в день трескают... О!.. Что ты стоишь?! Там нас ужинать зовут!

Спиртус, сидя возле своего костерка, призывно махал рукой. Вообще-то он оказался не таким уж и мерзавцем. Простой, конечно, как валенок, но зато потрепаться с ним весело, не то, что с Мышом или с Таврусом — первый ни о чём, кроме своей драгоценной персоны говорить не в состоянии, а второй — вечно бука букой. Вон, и сейчас тоже молчит, только косится неодобрительно...

Небо окончательно потемнело, выпустив на волю круглый, сияющий серебром лунный диск. Оранжевый свет костра отбрасывал длинные тени вокруг. Я со смаком приканчивала вяленую говяжью лопатку, запивая вином из кожаного просмолённого бурдюка. Мышель, в которого уже просто больше не лезло, чистил шкурку. Спиртус, сидя рядом со мной, прилежно выстругивал трубку... Идиллия! Нет, в самом деле, хорошо. И тихо. Я только сейчас заметила, как здесь тихо... Странно, но так уютно мне давно уже не было, даже дома.

Я повернулась к костру спиной и мечтательно уставилась на бескрайнюю каменную пустыню, освещённую холодной луной. Даже зная нехорошую славу этого места, ничего не чувствую, кроме умиротворения. Опять же — на полный желудок...

— Эх, хорошо...— расслабленно произнесла я, подпирая голову рукой.— Полнолуние... Коровы вон пасутся...

— Кто?— поднял голову Спиртус.

— Коровы... Хотя — странно, тут же и травы-то нет...

— Коровы?!— с ужасом переспросил Спиртус, отпихивая меня в сторону и напряжённо вглядываясь в даль. Хм! Стадо как стадо, вон, только и видны рогатые силуэты... чего это он? Толкается... я руку поцарапала!

— Горгоны!— заорал кочевник, вскакивая на ноги.— Просыпайтесь! Горгоны!..

Лагерь зашумел, как море во время шторма. Шатры свернули в две минуты, посуровевшие воины свистом подзывали лошадей. Я сидела на земле, хлопая глазами. Может, у них массовое сумасшествие?.. У меня зрение стопроцентное — это точно были коровы! Разве что не мычали!.. Ну, правда!..

Незаметно подошедший Кошмар ткнулся мордой мне в макушку.

— Ну, сестрёнка,— Мыш вскочил мне на плечо,— и что делать будем?.. А ведь я говорил — пошли в обход, говорил! Конечно, меня никто не слушает...

— Подожди, Мышель...— я встала.— Ничего не понимаю! Горгоны — это коровы? То есть, наоборот... и вообще, они же безлунные ночи любят!..

— Да какая разница?! Дуй в седло, и валим по-быстрому!

Я влезла на спину Кошмара и пригляделась к стаду. Идут. Причём, молча... Так, мне это тоже начинает не нравиться!..

Подъехал Таврус:

— Надо уходить!

— Отступать?— я нахмурила лоб.— Но мы же шли весь день!

— А я говорил,— высунулся крыс,— говорил я — пошли в обход, пошли, пошли...

— Сейчас я кого-то пошлю!— рявкнула я.— И прямо... в обход! Молчать!.. Нытик!

— Грубиянка!— надулся он. Таврус приподнялся на стременах, оглядываясь назад.

— Не получится в обход.— сказал он.— И назад тоже не выйдет — они как знали, что мы попытаемся свернуть! Адские создания... Придётся драться...

— Зачем сразу — драться?..— всполошилась я.— Можно же придумать что-нибудь...

— Нет времени!— отрезал бородач, натягивая поводья и снимая с пояса секиру.

— Таврус!— я подняла руку.— Подождите! А эти коровы... пардон, горгоны — они вообще боятся сами чего-нибудь?..

— Света.— подумав, сообщил он.— Но сейчас — ночь! Удивляюсь, как они посмели выйти из-под земли при полной луне!.. Да ещё в таком количестве...

— Послушайте, а если мы разведем костры?

— Не успеем! Они уже совсем близко! Оглянись!..

Я посмотрела по сторонам — бородатый прав! Со всех сторон нас медленно, но верно окружало бесчисленное стадо. Острые концы рогов угрожающе поблёскивали в лунном свете. Ходячий мясокомбинат... нет, со всеми отряд однозначно не справится! Надо драпать!.. Только пока я на это решилась, нас уже взяли в кольцо...

— Таврус! А если — факелы? Это тоже свет, и проще, чем костёр! Огнём их по мордам, и вперёд!..

— Ничего не выйдет,— он покачал головой.— Если горгона посмотрит человеку в глаза — он окаменеет.

— Уверяю, им будет не до этого! Сам подумай — если бы тебе звезданули по фэйсу горящей палкой...

— А-а-а!— не своим голосом заорал Мыш, дёргаясь всем телом.— Умираю! Спасите! Эта тварь на меня посмотрела!!

— Как?!

— В упор!! А-а, спасите, кто может, холодею... Щас в камень превращусь... ой-ё-ё!..

— Мындер!— недовольно сказала моя светлость.— Ничего с тобой не делается! Чего орёшь, как оглашённый?!

— Я не окаменел?— удивился он.

— Ни фига.

— Круто!..— истерика чудесным образом прекратилась. Я подпрыгнула в седле:

— Таврус! А на животных взгляд горгон не действует?!

— Возможно... а что?— он внимательно посмотрел на меня. Я свистнула Спиртуса, и мы все трое склонили головы друг к другу. Не уверена, что моя идея сработает, но попробовать всё-таки стоило...

Отряд, вытянувшись в форме эллипса и выставив по краям пылающие факелы, двинулся вперёд, туда, где вражеский заслон был менее сплочённым. Вы бы знали, сколько потребовалось нервов, чтобы убедить их не вступать в драку! Упрямые бараны смотрели исподлобья и наотрез отказывались действовать согласно моему плану, потому что, видите ли, это не по-мужски — показывать врагу спину! Кое-кто даже вякнул что-то о том, что, мол, женщины не должны вмешиваться в военные дела... после пары крепких затрещин (каюсь, я не сдержалась...), сдобренных порцией отборного мата (а вот это уже Мыш не утерпел, защищая мой авторитет) болтун немедленно взял свои слова обратно...

Моё предложение было такое: все воины накрепко завязывают себе глаза чем придётся, и направляют лошадей в нужную сторону — туда, где пробить брешь в стаде наиболее просто. Испугавшись света, горгоны волей-неволей расступятся, пропустив нас, а уж тогда... В общем, пока что всё было как надо. Кони храпели, били копытами, но вперёд шли. Не знаю, как на это шествие слепых реагировали сами горгоны, которых мне так и не дали рассмотреть вблизи, зато всем были прекрасно слышны возбуждённые вопли Мыша, который, будучи крысой, не мог пострадать от смертоносных глаз:

— Па-асторонись, рогатые!.. Мы идём!.. У, да их здесь чёртова куча... Стаська, не дёргайся, они, кажется, не бодаются... Ну и морды, ну и морды! Что смотришь?! Фигу тебе, не на тех напал! И не фыркай, бесполезно!.. Ага-а! Один уже ноздри-то обжёг... как его скрючило... Мужики, маши факелами, эти парнокопытные их в натуре на дух не переносят! Э! Э! Не так сильно, здесь не торжественное самосожжение... Вперёд!.. Ещё каких-нибудь двести метров — и... эй, те, что сзади, шевели копытами — коровки с тыла заходят! Напирают, сволочи... Таврус, а ну-ка, огоньку — влево и вниз!..

По Каменоломне разнёсся рёв, от которого меня чуть с седла не сбросило — видимо, кто-то из горгон здорово получил в нос горящим Таврусовым факелом. Мыш уважительно прокашлялся:

— Это было сильно, приятель! Убить ты его, конечно, не убил... но нюх бычаре отшибло надолго!.. Ещё маленько вперёд... поднажали... напряглись...

Кошмар подо мной вздрогнул, весь подобрался и, резко скакнув вперёд, сменил нервный аллюр на галоп. Застучали копыта по каменной земле.

— Эге-гей, залётные!— орал Мыш у меня под ухом.— Шпоры в бока!.. Стаська, сымай повязку и дуй до горы!..

Я сдёрнула с глаз платок и, покрепче вцепившись в поводья, прижалась к блестящей от пота шее коня.

— Не оглядываться!— командовал крыс.— Смотреть только перед собой!.. Эх-ма!..

— Ну и голосина у тебя, серый,— не выдержала я.— Громкость убавь, уши свои, не казённые... Ну что, оторвались?

— Докладываю по форме,— встал столбиком хвостатый.— Стадо крупного рогатого скота с оригинальными пищевыми пристрастиями, типа — люди, оставлено за бортом в полном и окончательном обломе! Из наших никто не пострадал. Операцию можно считать блестяще выполненной!.. Всем на грудь — по сто грамм и орден...

Скакали всю ночь. Только когда над горными кручами начало восходить утреннее слепое солнце, измученные лошади остановились. Разбивать лагерь у нас просто не было сил — воины мешками падали на расстеленные плащи и проваливались в сон... Я свернулась калачиком между дружно храпящими Таврусом и Спиртусом. Наоравшийся за ночь Мышель вырубился ещё когда мы спешились, и сейчас спал у меня на руках, время от времени дёргая задней лапой. Наверное, ему снилась погоня. Кошмар бродил вокруг нас, сонно помаргивая по сторонам — бдил. Последнее, что я помню — расплывающийся в глазах жёлтый солнечный диск...

Когда я изволила пробудиться, день уже клонился к вечеру. Ни Мыша, ни двух моих "братьев по крови" рядом не было. Кочевники жгли костры, вероятно, собираясь готовить ужин. Я сладко потянулась и села. Эх, хорошо! Выспалась. Тёплое вечернее солнышко припекало. Я огляделась по сторонам: лагерь был разбит совсем рядом с горными хребтами. Каменная пустынная почва кончилась, у подножия гор зеленела трава, и откуда-то слева было отчётливо слышно, как шумит вода. Наверное, неподалёку есть какая-нибудь речка... Кстати, о речках — неплохо было бы помыться, что ли!.. Два дня без душа...

Из-за камня выскочил мой крыс:

— Проснулись, милочка?.. Ну вы и дрыхнете — ночь скоро!

— Отстань,— я поднялась с плаща.— ты мне лучше скажи — тут действительно вода где-то рядом, или мне кажется?..

— Да вон там озерцо симпатичное,— кивнул он,— а что?

— Искупаться охота. Скоро грязью зарасту...

— Э!.. Моются те, кому лень чесаться!..

— Да ну тебя,— отмахнулась я.— Ладно, пойду, окунусь...

— Я с тобой.

— Это ещё зачем?

— Ну, мало ли...— развёл лапами Мыш.— Никогда не знаешь, что у них тут из кустов вылезет... Да ты чего, стесняешься, что ли?!

— Ничего подобного...

— Ой, да ладно!— захихикал он.— Как по комнате в неглиже разгуливать — так это в порядке вещей, а тут мы смущаемся!..

— Да-а, а ты тогда не разговаривал!

— Подумаешь!.. Балда ты, Стаська. Ну, хочешь, я отвернусь и смотреть не буду? А то сама посуди, ладно — я, а если кто из солдатиков подглядывать надумает?..

Аргумент был железный. Я плюнула и согласилась.

Обогнув валуны, поросшие зеленоватым мхом, я тихонечко проскользнула за спинами кочевников.

— Эй, подожди!..— сопящий от натуги хвостатый возился у мешка, стараясь что-то из него вытащить.— Помоги, мне её не поднять...

— Это что?

— Таврусово добро... Помоги, говорю!

Вместе мы извлекли на свет Божий тяжёлую секиру.

— Ну, и зачем тебе это?

— Не мне, а тебе! Бери-бери, на всякий пожарный... может, здесь хищники какие водятся. Потом назад положим, никто и не узнает!

Пожав плечами, я взяла оружие и, посадив предусмотрительного питомца на плечо, пошла на звук льющейся воды. Мыш, конечно, жуткий перестраховщик — зачем мне эта тяжеленная штуковина, которой я и пользоваться-то не умею, когда рядом — целый отряд накачанных мужиков?! Да стоит только свистнуть — и всем злопыхателям полный крандец! Ну, по крайней мере, я на это сильно надеюсь...

Небольшое озеро с прозрачной водой было надёжно укрыто со всех сторон нагромождениями скал. Над его гладкой, как стекло, поверхностью, шурша листьями, клонились деревья. С горы, весело шумя, спускался небольшой хрустальный водопад. Обалдев от восторга, я бросила секиру на камень, усадила рядом Мыша и, скинув одежду, с разбега плюхнулась в воду...

Чёрт возьми, она же ледяная!

С выпученными глазами и раскрытым ртом я вынырнула на поверхность.

— Только не визжи!— предупредил давящийся от смеха хвостатый.— А то сюда сейчас весь лагерь сбежится! Такой будет конфуз!..

— Т-ты сказать не м-мог, что т-тут вода х-холодная?!— клацая зубами, зашипела я.— Ведь ок-колею, б-блин!..

— Ничё-ничё, щас согреешься,— хихикая самым подлым образом, пообещал он.— Ножками-ручками шевели. Стоишь, как статуя, конечно, недолго и ласты склеить...

Сжав зубы, я забултыхалась в озере, поднимая тучи брызг. Вот сейчас отойду малость, вылезу — и по ушам надаю!.. Господи, ну просто приток Северного Ледовитого океана!..

— Гы-гы-гы,— дёргал лапками крыс,— ну, чистый эпилептик!.. Ой, не могу...

— Мыш! Заткнись!..

— Ой, мамочки...— утирая длинным хвостом выступившие слёзы, попискивал нахал,— ой, держите меня!.. Не, ну ты бы себя видела...

— Мышель! Моя чаша терпения — самая полная в мире!

— Молчу, молчу... ой, гы-гы-гы, а прыгнула-то как — птица!.. Кошка мокрая...

Ну, всё.

Я пулей вылетела из воды, натягивая на себя одежду окоченевшими руками. Даже ботинки не стала надевать — сейчас я его собственноручно утоплю!.. Мыш, хохоча, сиганул по камням вверх:

— Да ладно, ладно тебе! Подумаешь — и не улыбнись уже!..

— Убью!..— я схватила секиру и, размахивая ею, полезла по склону вслед за крысом. Нет, ну вот у всех грызуны как грызуны, а у меня... ну натуральная же сволочь! Его бы в озерцо кинуть — мы бы ещё посмотрели, кто из нас кошка мокрая!..

— Не догонишь, не догонишь!— верещал Мыш, взбираясь по тропе.— Что, слабо?..

— Я тебе покажу!.. Вот поймаю — пожалеешь, что на свет родился и на глаза мне попался в тот день, в зоомагазине!

— Фига лысого ты меня поймаешь! Руки коротки!

— Зато ноги длинные!

Вопя и препираясь, мы забирались всё выше и выше по горной гряде. Меня разобрал нешуточный охотничий азарт. Озеро и кочевники остались где-то далеко внизу... Длиннохвостый, первым достигнув вершины хребта, воинственно прыгал с камня на камень:

— Запыхалась?! Курилка картонная! Пойма-ает она меня, как же!.. Держи карман шире... ай!

Я крепко сцапала говоруна за хвост.

— Кто тут — курилка?!— встряхивая его вверх ногами, вопрошала я.— Кто — кошка мокрая?!

— Ай-я, пусти!.. Ну пусти, злыдня, ты чего, шуток не понимаешь?..

— Умел шутить — умей и отшучиваться!— я плотоядно усмехнулась.— Что, страшно?.. А так?!

— А-а-а, не надо меня раскачива-ать! Меня сейчас стошнит!..

— Ничего с тобой не случится...

— Пусти, у меня вестибулярный аппарат слабый!.. Это, между прочим, статься 128, пункт "а"!

— Чего??

— За жестокое обращение с животными!.. Лапы прочь от хвоста, мародёрка!

Я перестала крутить беднягу в разные стороны и прислушалась. Показалось?..

— Папа!..— раздалось откуда-то снизу. Я помотала головой — глюки!..

— Ну?— кротко поинтересовалась жертва моего террора.— Наигралась? Может, поставишь меня на ноги?..

— Папа, папа!..

Чёрт, опять. Я опустила крыса на камень и прислушалась снова. Нет, граждане, не глюки это! Испуганный детский голосок отчаянно звал на помощь. Я взобралась на самый большой валун.

По другую сторону хребта простиралась зелёная равнина, слегка затянутая предвечерним туманом. Внизу, прижавшись спиной к серой скале, стоял мальчишка лет десяти, в странной меховой одежде. На него медленно наступали четыре здоровенных волка.

— Па-апа!— снова закричал мальчик, вжимаясь в камни и закрыв лицо руками.

— Ё-моё!— округлил глаза Мыш, карабкаясь ко мне на плечо.— Совсем страх потеряли, среди бела дня на людей кидаются!.. И, главное, не могли чего покрупнее найти? Пацан же им на один зуб...

Я инстинктивно сжала в руках секиру. Сердце, замирая от страха, бухнулось в пятки... Господи, что делается! Они же его загрызут!..

— Пошли к нашим.— торопливо зашептал крыс, дёргая меня за ухо.— А то эти людоеды, чего доброго, заметят ещё... ты хоть и не центнер весишь, но всяко больше, чем этот детсадовец... Стаська! Не дури, без толку!.. Это тебе не обезьянок по черепам лупцевать!.. Сожрут — и ботинок не оставят!

— Я без ботинок...— пробормотала я, не отрывая глаз от волков. Один из них пригнул голову и сделал шаг вперёд...

Страх сразу куда-то пропал. Перепрыгивая через камни, я ринулась по извилистой тропинке вниз.

— Стаська!— орал перепуганный Мышель, вцепившись в меня всеми четырьмя лапами.— Куда ты?! Ненормальная!..

Я его не слушала. Кубарем скатившись с горы, моя светлость грохнулась прямо перед мальчишкой. Он, увидев меня, замолк, удивлённо хлопая большими голубыми глазами.

— Привет.— сказала я.— Неприятности?..

— А где папа?

— Я за него... отойди-ка!

Стоявший ближе всех волчара глухо зарычал и напружинился. Я закрыла собой ребёнка и, чуть пригнувшись, поудобнее перехватила рукоять секиры. Зверь прыгнул. Я выбросила тело вперёд, размахнулась и рубанула с плеча. Волк взвыл и серебристым клубком откатился в сторону...

Их было больше. Руки уже не слушались, плечи онемели, а оставалось ещё двое. Тот, первый, зарубленный, валялся неподалёку, второй, оставшись без лапы, исчез в наплывающих синих сумерках. Зато оставшиеся двое явно учились на чужих ошибках, и сейчас пытались зайти со спины... И рано или поздно, но они меня достанут.

— Мыш! Быстро дуй в лагерь! Я прикрою...

— А ты?..

— Быстро, сказала!.. Зови остальных, а то через пять минут это уже будет необязательно...

Хвостатый соскочил с плеча и серой тенью взлетел вверх по тропе.

Хищники возобновили атаку. Пока что я успевала уворачиваться, но понимала, что долго не продержусь. О себе уже не думала. Ребёнок. Они загрызут сначала меня, а потом — его.

— Ну, гады...— проговорила я, собрав последние силы и поднимая секиру над головой.— Живой я вам не дамся!..

Тот, что справа, пользуясь тем, что я отмахивалась топором от второго, сбил меня с ног и вцепился в штанину. Я завопила дурным голосом и съездила пяткой ему в лоб. Волк глухо зарычал, но зубов не разжал. Продолжая орать, я попыталась отползти в сторону, суча ногами в воздухе. Раздался треск ткани... Тому, кто придумал широкие штаны-трубы, надо ставить памятник! Если бы не они, ноги бы у меня уже не было... Ай!

Острые, как ножи, клыки полоснули кожу. Я выронила секиру.

— Отвали, козёл!..— визжала я, крутясь, как карась на сковородке. На помощь первому волку подоспел второй. Ну, всё, лайки-балалайки, сейчас из меня шашлык по-Карски сделают... Волчара с окровавленной мордой вцепился мне в плечо. Боль была жуткая!.. Знаете, вот что не переношу, так это боли. В нашей районной стоматологической поликлинике от меня уже все дантисты шарахаются! Особенно последний — я ему в процессе удаления моего кровного зуба нечаянно челюсть вывихнула... ну, рука у меня тяжёлая, особливо со страху!.. Что и говорить — сейчас речь шла не о каком-то зубе, а о всеобщей целостности моего юного организма. Да чтоб я вот так просто позволила себя съесть?!

— Пшли вон, шавки!— взвыла я, хватая жующего мою руку хищника за мокрый нос. Ногти у меня острые... Волк взвизгнул, пытаясь вывернуться из моих цепких пальцев. А фигу тебе, веник мохнатый!.. Зато второй, не обращая никакого внимания на страдания товарища, кажется, нацелился мне в бок... Кровищи-то, кровищи!.. И рука затекла... не могу больше. Где Мыш?! У-у-у, помирать неохота!..

В воздухе захлопали большие крылья. Волки, оставив в покое мою недоеденную персону, затравленно зарычали и, пригибаясь к земле, стали отползать. Я задрала голову — с неба на нас спускалась чёрная тень. Волки, не долго думая, дёрнули в разные стороны, поджав хвосты.

Час от часу не легче!.. На землю, приминая высокую траву, опустилось крылатое чудовище размерчиком с нехилого бегемота: широкие, покрытые перьями крылья, мохнатое туловище с густой шерстью, на двух массивных лапах — устрашающие когти. Я поднялась с земли и попятилась назад. Краем глаза проверила — что там мальчишка?.. Жив, болезный, стоит у стеночки с квадратическими глазами...

Зверь повёл крупной головой в нашу сторону и раздул ноздри. Ну и чудище, да волки с ним по сравнению — щенки слепые!.. Интересно, оно тоже будет нас есть?..

Существо открыло зубастую пасть и издало странный горловой звук, нечто среднее между львиным рычанием и уханьем совы.

— Папа!..— пискнул мальчик. Папа... Угу! Хотела бы я посмотреть на этого самого "папу"! Сынулю чуть не сожрали, а его непонятно где носит... И это ещё... небесное создание!.. Стоит, смотрит. Глаза жёлтые, как у кошки. И, вроде, нападать не собирается.

— Ну и птичка.— пробормотала я, разглядывая пернатого.— Эй!.. Ты не злой?

Зверь повернул голову набок, прислушиваясь. Переступил с лапы на лапу. И, шевельнув крыльями, сделал два неуверенных шага вперёд. Да он меня сам слегка побаивается!.. Я медленно протянула руку и коснулась ладонью шеи чудовища. Оно чуть вздрогнуло и посмотрело мне в глаза. Настороженно так посмотрело.

— Не будешь кусаться?— спросила я, погладив его по голове.— Хороший...

Мальчик глядел на меня, как на опасную сумасшедшую. Зверь моргнул кожистыми веками и... мурлыкнул, почти как кот! Слава Богу, хоть одно нормальное, травоядное животное. Сил же никаких нет со всеми драться. Да и не только — драться... Вообще ни на что сил нет. И голова кружится. И слабость какая-то...

Невдалеке, стремительно приближаясь, раздался громкий собачий лай. Охотники?.. Ну вот, наконец-то... к шапочному разбору!.. Мальчик встрепенулся и радостно закричал:

— Папа!

Лай стал слышен совсем близко. Крылатый зверь дёрнулся всем телом и, издав громкий пронзительный крик, неожиданно легко взмыл вверх.

— Айес!— крикнул из буйных зарослей на пригорке взволнованный мужской голос.

— Папа!— ребёнок отлип от скалы и рванулся в ту сторону. Я молча проводила его взглядом и опустила руки. Устала... и холодно становится. Перед глазами запрыгали назойливые чёрные мушки, ноги стали ватными. Мне бы прилечь... и трава такая мягкая. Вот только на минуточку глаза закрою, а потом встану — и пойду... вот, сейчас, встану, и...

...Тепло. Очень тепло. Даже, пожалуй, жарковато... Где-то рядом горит костёр — уютно потрескивают дрова, этот звук ни с чем не спутаешь. И несколько негромких голосов, один детский, два взрослых. Та-ак, голоса незнакомые, детей у нас в лагере отродясь не наблюдалось... вывод — я где-то в другом месте. В каком — без понятия, пока одно ясно — живая. И даже относительно здоровая... А вот глаза открывать повременим — мало ли что... полежим, послушаем!

— ...из-за тебя!— говорил властный мужской голос.

— Папа...— всхлипывал детский — этот, несомненно, принадлежал спасённому моей скромной особой мальчишке.— Я не хотел далеко уходить! Это случайно получилось... прости меня, папа!

— Оставь его в покое, Сакхэм.— негромко произнёс другой мужской голос, усталый и хрипловатый.— Он ещё ребёнок. Больше этого не повторится. Так, Айес?..

— Да!— с готовностью подтвердил провинившийся.— Никогда никогда!

— Хорошо. Закончим этот разговор.— неохотно сказал тот, кого назвали Сакхэмом.— Тебе повезло, сын, что мы охотились рядом и услышали тебя. В другой раз этого не будет. Ты уже достаточно взрослый, чтобы самому отвечать за свои ошибки.

Помолчали.

— Спит?— спросил мальчик. Я услышала, как по направлению ко мне раздались лёгкие шаги, замершие у изголовья. Я затаила дыхание, борясь со жгучим любопытством, так и подмывающим открыть глаза...

— Не спит.— уверенно сказали прямо у меня над ухом. От неожиданности я моргнула. Вот чёрт, всю маскировку испортили!.. Вздохнув, моя светлость открыла глаза. Рядом, склонившись надо мной, стоял мужчина лет тридцати, с суровым лицом и колючими серо-голубыми глазами. Светлые волосы, спускавшиеся до плеч, были перехвачены на лбу кожаным ремешком.

— Как тебя зовут?— спросил он.

— Станислава.— с достоинством ответила я, ёжась под его холодным взглядом.— А вас?..

Он не ответил. Я с трудом села, прижимая к груди меховое одеяло. Голова кружилась. Чёрт, как-то мне нехорошо... и... ё-моё! Да я же, пардон, не одета! То есть, практически совсем! В одном нижнем белье, извините за интимность!..

— Куда вы дели мою одежду?!

— Сожгли.— равнодушно сказал он.

— Что?!

— Волки сильно её изодрали. Сошьёшь другую.

— Да не умею я шить, блин!— разозлилась я.— Кто вас просил? Штаны были почти целые!

— Не повышай голоса, женщина!— резко прервал он, дёрнув плечом.— По крайней мере до тех пор, пока ты находишься в моём доме.

Ну, знаете... это уже совершенное свинство! Я, конечно, поняла, что слабый пол тут не в чести, но чтобы вот так!.. Я вздёрнула подбородок:

— А я не своими ногами к тебе в дом пришла! И в гости тоже не напрашивалась, на минуточку! Тоже мне — пуп земли!.. Между прочим, если бы не я, интересно, осталось бы что-нибудь вот от него?!— я обличающе ткнула пальцем в притихшего пацана, притулившегося у огня рядом с угрюмым немолодым мужчиной — по-видимому, отцом. Светловолосый сжал зубы и сказал, обращаясь к угрюмому:

— Сакхэм, оставь меня.

Тот взял сына за руку и, не проронив ни слова, вышел из пещеры. Из небольшой такой пещеры, с выдолбленным в одной из стен очагом, где весело плясало пламя. Мальчик на секунду замешкался и, ободряюще улыбнувшись мне, исчез за тяжёлых пологом из шкур. Блондин обернулся и молча уставился на меня. Мне стало как-то не по себе. Так, не будем нарываться, товарищ явно не в лучшем расположении духа... Ещё боком выйдет.

— Ну, ладно!— я поплотнее завернулась в одеяло.— Давай так — ты не выступаешь, я молчу... И хватит смотреть, как на врага народа! Без твоего зырканья тошнит, словно космонавта на центрифуге...

— Ты вчера потеряла много крови.

Как это — вчера?! А мне показалось, что прошло не больше часа... Стоп! Где Мыш? Где Таврус? Где все?.. Они же, наверное, меня ищут!

— Мне надо идти. Спасибо за первую помощь...— я попыталась встать, но не тут-то было — перед глазами поплыли разноцветные круги.

— Лежать!— скомандовал светловолосый, укладывая меня обратно. Нет, вот ведь нахал! Тоже мне, инструктор-дрессировщик!.. Вот я сейчас... ох, господи, ну и шатает! Прав был длиннохвостый — валить оттуда надо было... нет ведь, полезла, защитница фигова!

— У-у,— застонала я, тыкаясь носом в мех,— чтоб вас всех... умираю-ю...

— Выживешь.— усмехнулся он и отошел. Я закрыла глаза, чувствуя, как чёрный водоворот засасывает меня куда-то. Мыш!.. Люди-и! Спасите...

...Надоело. Надоело мне тут валяться! Уже неделя прошла — я от скуки зарубки на стене камешком делала, чувствую себя исключительно хорошо... а попробуй, встань! Сразу начинается — "Лежать!", "Молчать!"... Заботливый какой, вы только посмотрите... видеть его уже не могу! Уходить отсюда надо, это точно. Только вот каким образом? Попыталась один раз что-то вякнуть на эту тему, так он так зыркнул — жуть! И, главное, ведь не особо я ему и нравлюсь! Просто характер такой дурацкий. И на том спасибо, что по необходимости из пещеры выпускает. Хотя, опять же, караулит... достал — хуже налоговой инспекции! Одна радость — мальчишка часто забегает, с ним не так скучно. Забавный такой. Правда, больше десяти минут за раз поболтать не получается — обязательно кто-нибудь явится и ушлёт его из пещеры. Судя по обрывочным сведениям из рассказов Айеса, это какое-то достаточно многочисленное племя. Странно, лично я кроме него, его папаши (тот ещё нелюдим, даже "здрасьте" из него не выжмешь!..) и блондина — хозяина пещеры, никого не видела. Зато — куча собак. Только они полудикие какие-то! Одну я вчера погладить попыталась, так псина мне чуть руку не оттяпала! Будто я её чем-то оскорбила... А блондин, вместо того, чтобы пнуть собаку, мне же устроил разнос!.. Странные люди. Кстати, как его зовут — я не знаю до сих пор. Самой не верится. Сто раз спрашивала, а он морду воротит и делает вид, что не слышит...

Ночь. Темно. Огонь в очаге потух, только угли краснеют. Я тихонько высунула нос из-под одеяла. Присмотрелась — вроде спит, мучитель. Рядом с очагом, прямо на земле, спиной повернулся... Осторожно, осторожно, выползаем из-под шкур и крадёмся к выходу...

— Стоять!— раздалось сзади. Ну вот, пожалуйста — снова-здорово!.. И, главное, раздражает — я ему что, овчарка служебная?!

— Ты вообще когда-нибудь спишь?..— обернулась я.

— Куда?

— Воздухом подышать. Что, нельзя?!

— Нет. Ночь.

— Слушай, оставь ты меня в покое! Осточертело уже!— я сжала кулаки.— Туда не ходи, это не трогай, в разговоры не лезь!... Надоел! Я, между прочим, тоже человек! И тоже хочу... звучать гордо!

— Не кричи, всех разбудишь.

— А ты не приставай!..— я воинственно запахнула одеяло и решительно вышла из пещеры. Ух!.. Красотища!.. Ночное звёздное небо, как серебром расшитый балдахин, нависало над головой. В вышине мягко мерцали звёзды. Я стояла на небольшой каменной площадке, которая обрывалась через несколько метров прямо в пропасть. Внизу шумели вековые сосны. И тихо...

На плечо мне легла тяжёлая рука. Тьфу, блин! Не спится ему!

— Ну?..

— Иди спать.

— Не хочу!— отмахнулась я.— Отвяжись, дай хоть полчаса от тебя отдохнуть. Что ты ходишь за мной, как корова за телёнком?..

Он промолчал, но руку убрал. Я села на скалистом обрыве и свесила ноги. Какой тут воздух! С ума сойти, даже голова немного кружится... Обернулась. Стоит. Просто не по себе, ей-богу... с другой стороны — обо мне же заботятся, а я хамлю. Нехорошо.

— Ладно тебе!— примирительно вздохнула я.— Не обижайся. Садись вот рядом...

Он сел. И всё молча. Неразговорчивый парень.

— Камень холодный.— а, нет, разговаривает! Опять старую пластинку завёл...

— Фигня!.. Я же в одеяле... Слушай, может, ты всё-таки разрешишь тебя по имени звать? А то всё "ты" да "ты". Не по-людски как-то!

— Иллан.— помолчав добрых полминуты, всё-таки раскололся он.

— Ну вот и слава Богу!— обрадовалась я.— Наконец-то познакомились! А ты чего такой мрачный?

— Я?

— Нет, я... Слушай, ты тут неподалёку кочевников не видел?

— Нет.— торопливо ответил он.— А тебе зачем?

А ведь — врёт! По глазам вижу! Только понять не могу — зачем?..

— Точно не видел?

— Не видел. И тебе не советую.

— Это почему?— изумилась я.

— Они воры и убийцы.— отрезал блондин.— Хватит об этом.

— Ничего не хватит!.. Воры... а кто сейчас не вор?!— мне стало обидно за мой отряд. Постойте — мой?! Ну, приехали... Как сказал бы Мыш — мы с ними теперь редиски с одного огорода. Странно — знаю их всего ничего, а привыкла. Даже скучаю...

— Я.

— Что — ты?..— за размышлениями нить разговора как-то от меня ускользнула.

— Я же не вор.

— А-а... ну, знаешь! По себе людей не судят. А вот насчёт убийц — не надо, пожалуйста! Делают из нас зверей...

Ей-богу, про "нас" само собой получилось!.. Знала бы, как всё запущено, молчала б в тряпочку... Мой собеседник дёрнулся и посмотрел на меня так!.. Создавалось устойчивое впечатление, что будь его воля — с обрыва бы скинул!

— Ты сказала — "нас"?

— Ну...

— Ты — кочевник?

— Ну да... то есть, не совсем... то есть... тьфу, блин! Какая, к чёрту, разница?!

— Кочевники,— сурово сказал он, глядя на меня сверлящим взглядом.— Варвары. Мародёры. Когда я был ребёнком, они напали на наше селение. Они грабили наши дома. Они убивали. Всех, кто не успел убежать. Из нашей семьи уцелели только мы с Сакхэмом. Что ты знаешь об этом?!

— Это другие кочевники! Другие!..

— Все — одинаковые!

— Нет!

— Да!

— Много ты понимаешь!— возмутилась я.— Убийцы!.. И я — убийца?! А?! Ну-ка, смотреть в глаза, не врать!

— Значит, и ты.

Я замерла с открытым ртом. Приехали...

— Ни один из этих шакалов не достоин того, чтобы жить.— вынес вердикт Иллан.— Но ты спасла Айеса. Тебя никто не тронет. Уходи, как только рассветёт.

— Вот спасибо!.. Что, прямо так и пойду? В одеяле? Босиком?!

— Как хочешь. Одеяло можешь оставить.

Он поднялся и ушёл в пещеру. И как, скажите, это всё понимать? То ходил, как привязанный, а тут вдруг — катись колбаской, по Малой Спасской... чем ему варвары не угодили? Убийцы, грабители... нет! Кто угодно, но не мой отряд. Блондин определённо что-то путает. Тем более, я извиняюсь, ему явно не двадцать, а если вся эта неприятность с его родителями случилась, когда он был маленьким... что-то тут не то. Это были совсем другие кочевники. Надо будет спросить у Тавруса...

Поднялся свежий ветерок. Я поплотней закуталась в одеяло. Мысли были самые грустные... Что-то ткнулось мне в спину. От неожиданности я подпрыгнула на месте, чудом не сверзившись с обрыва, и обернулась. Толстолапый щенок, виляя хвостом, смотрел на меня, навострив уши.

— Ой, какой сладенький!— засюсюкала я от умиления, беря псинку на руки.— Хорошенький, маленький... ты что тут один ходишь?.. Не злой совсем... у, пузатый...

Я пощекотала мягкое брюшко. Щенок чихнул.

— Будь здоров!..

— Спасибо...

— Э-э?!— обалдела я, выпучив глаза. Нет! Не может быть! Фиг с ним, с Мышом, но собаки — не разговаривают!!

— Извини.— смущённо сказал щен.— Я случайно. Всё время забываю, что на четырёх лапах нельзя говорить. Ты папе не скажешь?..

— Э-э...— похоже, с речевым аппаратом у меня некоторое время будут серьёзные проблемы...

Щенок вздохнул, вывернулся у меня из рук и, крутанувшись волчком, сделал сальто в воздухе.

— Айес?..— о, кажется, голос прорезался.

— Да,— сказал мальчик, виновато улыбаясь.— Папа в дозоре, а мне скучно одному. Вот я и...

— Ты всё слышал?— догадалась я, постепенно выходя из столбняка. Всё нормально, дышим ровно... Ну подумаешь, тут и не такое бывает!..

— Да я в полуха... честно, я не подслушивал!

По красным щекам пацана было видно, что подслушивал. Причём старательно. Ладно, малыши все любопытные.

— Так ты что, оборотень, что ли?

— Я?! Нет!— он испуганно замахал руками.— Оборотни — недочеловеки, полуволки, они людей едят! А мы...

— Мы?! Так вы тут все такие?— я с опаской посмотрела на задёрнутый полог пещеры.— И он тоже?

— Тоже...— Айес пожал плечами.— Мы — Стражи Тени!

— Чьей?..

— Человеческой. Когда-то наши предки служили людям!

— Давно, видать, это было...— проворчала я, вспомнив холодные глаза блондина.— Этот ваш Иллан нас на дух не переносит!

— Просто он...

— Айес.— раздалось сзади.— Возвращайся к себе.

— Иллан,— заныл тот,— ну ещё минутку! Мы разговариваем...

Ответом ему был глухой рык. Мальчик беспомощно посмотрел на меня и исчез в соседней пещере. Их тут, этих пещер, было полно. Значит, племя действительно большое... Стражи Тени. Они умеют превращаться в собак?.. А я-то голову ломаю, почему здесь так много братьев наших меньших, и так мало людей... Я повернулась на голос. Здоровенный пёс с чёрными подпалинами, слегка смахивающий на волка, сощурил на меня голубые глаза:

— Сидишь?

— А что мне ещё делать-то?.. Вот солнце встанет — и уйду. Злой ты. А ещё говорят — "собака — друг человека"...

— Я не собака...

— Действительно!.. Это у меня, наверное, зрительные галлюцинации!

— Что?

— А, проехали...

— Куда?

— Слушай, ты что, издеваешься?! И так всё плохо!— сорвалась я.— сижу здесь, в полном неглиже, где нахожусь — без понятия, что дальше делать — чёрт его знает, Мыш потерялся, отряд, наверное, уже в Мелиоре, ещё и ты тут... рычишь! Причём в буквальном смысле!

Пёс присел на задние лапы и удивлённо растопырил уши:

— Мелиор?.. Ты оттуда?

— Нет, я туда. Есть одно дельце.

— Какое?

— А тебе зачем?.. пристал с вопросами, как "Дирол" к подошве... встреча у меня там. С неким Деймером.

— Дёймер?!— он сверкнул глазами и оскалил белые клыки. Жуть страшная! Щас покусает, точно!.. А главное — абсолютно ни за что!

Пёс одним прыжком опрокинул меня на землю и, упершись тяжёлыми лапами в плечи, прохрипел:

— Так ты из них?!

— Из кого?..— я трепыхнулась, но сбросить псину мне не удалось.— Слезь с меня, волкодав херсонский, раздавишь же!..

— Смерть приспешникам Чёрного Воина!— взревел он, нацеливаясь мне на горло.

— Каким, блин, приспешникам?!— заверещала я.— Совсем с дуба рухнул?! Нужен мне твой Деймер, как зайцу пятая нога!.. Он, между прочим, собственноручно прежнего атамана нашего завалил! Для того и ищем, чтобы рыло начистить... Не веришь? Ну и пожалуйста! Если хочешь — кусай меня, давай! Волки не доели, ты теперь попробуй!..

Я закрыла глаза, всем своим видом показывая, что готова принять на голову венец великомученика. Пёс засопел и... оставил меня в покое. Уф... пронесло, кажется. Я села и потёрла ушибленный затылок. Иллан, уже успевший сменить собачий облик на человеческий, сидел чуть поодаль и смотрел на луну. Кстати, никакой "клубнички" мне не обломилось — на нём была одежда из плотно прилегающего меха. Собственная шкура, что ли? Круто... а в кино-то оборотни голые! Вот и верь после этого людям.

— Извини.— коротко сказал он.

— Ладно, забыли...— я с любопытством посмотрела на него.— Только ты в другой раз сначала спроси, а потом зубы показывай. Чуть инфаркт не заработала...

— Деймер был здесь. Полгода назад. Он шёл в степи, а под ноги ему попались мы... Уцелело меньше трети племени. Они перебили всех щенков и немощных, кто не мог оказать сопротивления. Меня в это время тут не было. Мы с Сакхэмом ушли на охоту, за Орлиный Перевал. А когда вернулись...

— Ты это... ты не рассказывай, если тебе тяжело!.. Я что, я перебьюсь...— мне стало стыдно. Он замолк на несколько минут, потом повернул голову в мою сторону:

— Вы хотите отомстить за вождя?

— Вроде того. На самом деле, это они хотят, а мне просто деваться некуда...

Внизу послышалась какая-то возня, и по узенькой каменистой тропке на площадку выскочил огромный лохматый пёс.

— Поднебесные!— рявкнул он.— Общая тревога!

— Быстро в пещеру!— бросил мне Иллан, вскакивая. Путаясь в одеяле, я поднялась на ноги. Да, хорошо ему говорить — "быстро"... Шкуры тяжеленные! И за что-то зацепились... Я дёрнула посильнее. Голые пятки заскользили по камню.

— А-а-а!— заорала я, чувствуя, что почва уходит из-под ног.— Падаю-ю!..

Размахивая руками, я замерла на краю обрыва и с диким воплем ухнула вниз. Ветер засвистел в ушах... Сверху мелькнуло перекошенное лицо Иллана и его рука, пытающаяся ухватить меня за одеяло. Не успел...

Воздух разорвал громкий, полуптичий-полузвериный крик. А, всё равно... вот сейчас как грохнусь — даже костей не соберут!..

Плюх.

Ой.

Грохнулась. Только на что-то большое, тёплое и волосатое... Тихо завывая на манер "Скорой помощи" я открыла один глаз. Батюшки-светы!.. Летю!.. С двух сторон крылья — не мои! А одной знакомой зверюшки. Вот и голова впереди... Я перевела дух, прекратила визжать и открыла второй глаз. Точно — натурально лечу, граждане!.. Внизу, уменьшаясь в размерах, проплывал горный хребет. Иллан, замерший у пещеры, становился всё меньше и меньше. Земля стремительно неслась вниз, широкие крылья со свистом рассекали воздух. Блин, высоко-то как! Страшно... Я поёжилась и натянула чудом не слетевшее одеяло на голову. Так, конечно, позорно, но как-то спокойнее...

Темно. И, кажется, не летим уже. Я зевнула — это же надо, заснуть!.. А всё-таки, почему темнотища такая? Я вылезла из-под одеяла. Ничего не изменилось. Хоть глаз выколи, темень... только какая-то необычная она — дышит, вздыхает, шевелится и пахнет странным звериным запахом. Берлога, что ли?

Я осторожно села. Моё шерстистое и тёплое ложе зашевелилось. Так-так-так, прокручиваем плёнку назад... Обрыв. Крылья. Полёт. Угу! Значится, я всё ещё на спине у здешнего птеродактиля. Судя по тому, что меня до сих пор не скушали — у того самого, травоядного... Второй раз спасает от погибели, надо будет ему лапу пожать — если разгляжу, где она... Напротив моего лица возникли два жёлтых фосфорецирующих глаза.

— Ну?— спросила я.— И куда ты меня приволок?

Глаза моргнули и на минуту исчезли. А потом мне в руки легло что-то круглое и холодное. Я с опаской ощупала это что-то пальцами и увидела, как оно начинает светиться изнутри. Это был большой, с мою голову, тяжёлый шар. Свечение, становившееся всё сильнее, отдалённо напоминало электрическое, только красно-оранжевого цвета и не слепило глаза. Прикольная штучка! Мне бы такую домой вместо люстры — и оригинально, и киловат-часы экономит...

Потепенно темнота стала рассеиваться, тени отступили в стороны, и моему взору представилось огромное помещение, судя по неровным каменным стенам — очередная пещера. В центре её — груда спрессованных временем булыжников в полтора человеческих роста, с круглым углублением на верхушке (для шара, наверное). Я повертела головой в разные стороны и застыла как истукан, с вытаращенными глазами: вся, прямо сказать, не маленькая площадь пещеры, теперь озарённая ровным красноватым светом, была заполнена такими же крылатыми созданиями, как то, на котором я сейчас сидела!.. Создание поднялось с брюха и, рыкнув, выпрямилось. Остальные, не сводя с меня жёлтых кошачьих глаз, одновременно склонили головы. Мохнатые тела на крепких лапах расступились, образуя проход к пирамиде. "Мой" зверь направился туда.

Чтоб мне провалиться, ну и компания! Вот ведь угораздило... и что я вечно куда-нибудь попадаю?! Есть, правда, маленькая надежда на то, что они все вегетарианцы... проверять, по крайней мере, у меня никакого желания не было. Чего они от меня хотят?.. А, понятно, понятно... Я опустила шар в шероховатую каменную выемку. Он продолжал светиться.

Все обитатели пещеры, как по команде, сомкнули ряды, повернувшись мордами в сторону импровизированного "светильника" и, вытянув шеи, издали громкий горловой клич. Я, совершенно отупевшим взглядом смотрящая на "общество", машинально кивнула:

— Спасибо, не за что. Ох, блин, что я говорю...

— Здравствуй.— раздался рядом женский голос. Из-за камней вышла невысокая сухонькая старушка с белыми волосами. Я захлопала глазами:

— Здрасьте...

— Спускайся,— улыбнулась она, взмахнув рукой, и посмотрела на шар.— Жаль. Не то.

— Что — не то?— я спрыгнула на каменный пол со спины зверя-птицы.

— Цвет не тот. Ты не подходишь... Впрочем, не важно! Я — Марика. Как тебя зовут, дитя моё?

— Станислава.— я расслабилась. Бабушка была мирная, так что, кажется, неприятностей в этот раз не будет...

Внутрь каменной пирамиды вели ступеньки, изгибающиеся наподобие винтовой лестницы. Откуда-то снизу лился тёплый колышущийся оранжевый свет. Мы спустились в небольшую круглую комнату с выдолбленным в полу очагом, где плясал огонь. Пахло чем-то вкусным. По стенам были развешаны шкуры, напротив костра — некое подобие постели, прикрытой меховым одеялом. Уютненько, в общем-то, чувствуется женская рука... Вернусь к нашим, устрою глобальный ремонт, а то живём, как не знаю кто!..

Женщина усадила меня к огню и проворно принялась что-то готовить. От запаха у меня заурчало в животе. Кушать хочется — сил нет!.. Слава Богу, есть на свете добрые люди — накормят, напоят... перед глазами встала несчастная, осунувшаяся мордочка Мыша. Где ты, хвостатенький?.. Что с тобой?.. Эти балбесы небритые тебя, небось, голодом морят!.. Стало грустно. Захотелось плюнуть на всё и сию же минуту очутиться в лагере. Эх, если бы это было возможно!.. Я бы даже от ужина отказалась! Наверное...

Натрескавшись просто до неприличия, я поудобнее устроилась на шкурах:

— Ой, спасибочки! Чудесно готовите!..

— Да я так, на скорую руку....— засмущалась старушка. Ну ничего себе, на скорую руку — я такого в жизни не состряпаю, даже если неделю из кухни не буду вылезать...

— Откуда ты?— спросила она, садясь напротив.— Я много где была, много видела, но... такие красные волосы!..

— А, это?.. Это же краска. Ну, знаете, по голове размазываешь, ждёшь минут сорок — и пожалуйста, гм, стойкий результат... Хотя, это вам, наверное, ни о чём не говорит... Я, видите ли, не совсем из вашего мира!

— Да?— приподняла брови старушка, совершенно не удивившись.— Тогда понятно. Это объясняет... У меня нехорошее предчувствие: цвет шара — красный. Неспокойный цвет... Зачем ты здесь?

Я вздохнула, подперла голову рукой и принялась рассказывать всё с самого начала... К концу моего повествования женщина задумчиво кивнула:

— Значит, тебе нужно возвращаться к кочевникам. Что же, я помогу тебе. Если идти через горы, путь до Мелиора неблизкий, но если лететь... Сейчас уже поздно. Отдохнёшь ночь, а завтра — в путь.

— Честно говоря, я и так уже неделю отдыхаю, как заведённая!.. — ухмыльнулась я.— Скукотища. Самой уже хочется чего-нибудь... этакого! Морду набить, к примеру... ой, простите! Это я сама с собой разговариваю... Вошла в роль предводителя. Если честно — без меня им было бы гораздо проще. Только там какие-то сложности с традициями... без вождя, понимаете ли, ну — никак! Хотя я лично уверена, что всё это дурацкие комплексы. Таврус справился бы лучше...

— Если боги выбрали тебя, значит, так было нужно.

— Да я же говорю — случайно получилось!..

— Нет.— она покачала головой.— Случайностей на свете не бывает. Я прожила достаточно долгую жизнь, чтобы это понять... Ты — воин. Просто сама об этом ещё не знаешь. Твоя аура — красного цвета, а красный — цвет войны! Даже жаль, что не ты будешь следующей Хранительницей, ты мне нравишься. Но шар должен стать жёлтым. Это— знак, что появилась моя преемница. Мы долго ищем, но так трудно найти... Я стара, и моя свеча скоро погаснет. Поднебесным нужна Хранительница, и, я думала, ею станешь ты.

— Почему сразу я?

— Видишь ли, они сами выбирают себе королеву. Да и сложно найти женщину, что их не испугается.

— Ну, знаете... думаете, я не боялась? Просто после драки туго соображала, а то бы непременно в обморок грохнулась! У них же на лбу не написано, что они не кусаются... Опять же, видели бы вы наши блокбастеры — куда там этим птичкам!..

— Кто такие блокбастеры?

— А... э... забудьте, короче! Запарюсь объяснять... а эти, вы их называете?..

— Поднебесные?

— Ага. Они же человечиной не питаются? Почему тогда их боятся Стражи Тени?

— Вражда.— она устало посмотрела на огонь.— Древняя вражда. Стражи Тени — потому их так и называют — служили человеку. Люди убивали Поднебесных... За что им друг друга любить? Сейчас, конечно, всё в прошлом — ещё отец нынешнего правителя, царя Кирия, запретил истреблять Поднебесных, а Стражи Тени давно откололись от людей, но неприязнь и те, и другие впитали в себя с кровью прадедов. Тут уж ничего не поделаешь.

— Как-то это... неправильно!— тихо пробормотала я.

— Неправильно.— согласилась Марика.— Но мы не в силах что-нибудь изменить...

Мы помолчали.

— Марика!— сказала я. Она подняла голову.— А вы слышали о Деймере?

— Кто же о нём не слышал?..— её лоб прорезала глубокая морщина.— Исчадье Тёмных сил! Слава Небу, он пока ещё не добрался до нас, здесь горы неприступны... Но худая слава о его чёрных делах докатилась даже сюда. Злу стало тесно в подземных лабиринтах, и оно хлынуло на наши мирные земли... Деймер силён, очень силён. И непобедим.

— Бессмертный, что ли?

— Говорят, да. Но точно ничего сказать не могу — не так уж много мне о нём известно. Но и того, что я знаю, вполне достаточно, чтобы посоветовать тебе не становиться ему поперёк дороги. Он вырезал и не такие армии, что ему жалкая кучка варваров, одержимых жаждой мести?..

— Но мы же попросим подмогу!

— Их всё равно больше...

— Но ведь если зло не остановить, оно уничтожит всех!.. Нельзя же молча смотреть на такое беззаконие!— неожиданно для самой себя возмутилась я. Кажется, я прониклась общей бедой... и радости этот факт не вызывает!..

— Разве у нас есть выбор? Деймер сильнее!

— Да плевать!— меня начало разбирать здоровое раздражение.— Только и слышу — "непобедимый, непобедимый". Чушь и самовнушение! Если заранее быть уверенным в поражении, битвы никогда не выиграть! Да, нас мало, но ведь это — только нас!.. Неужели никто не...

— Нет. Все боятся. Никто вам не поможет, потому что бросить вызов Чёрному Воину — верная смерть.

— Верная смерть — это сидеть и ждать, когда он сам придёт и перережет тебе глотку!— рявкнула я и тут же устыдилась своего поведения. Грубиянка. Уже на старших орать начала, хамка трамвайная...— Извините, пожалуйста. Я знаю, у меня мерзкий характер... Я не хотела вас обидеть!..

Она мягко улыбнулась:

— Пустое!.. Это не важно. Старости свойственна осторожность. Как знать, может, ты и станешь той самой костью, что застрянет у Деймера в горле?.. Не буду тебя отговаривать, девочка. У каждого из нас свой путь в жизни, и мы должны пройти его до конца, что бы нас там не ожидало...

Не скажу, чтобы её слова вселили в меня надежду, но мне почему-то было всё равно. Конечно, может, оптимизм — это просто недостаток информации, но... я вспомнила окаменевшее лицо Иллана, пустые глаза Тавруса... Случайностей не бывает, сказала Марика. И если моё присутствие кому-то здесь поможет... я к вашим услугам! Кроме того, меня задело за живое постоянное нытьё о сверхъестественных боевых способностях тутошнего Гитлера. Непобедимый, всемогущий, говорите?! Ни фига не верю! Как бы оно ни было, добро всегда победит зло... поставит на колени и зверски убьёт!!

Рано утром меня разбудила Хранительница:

— Просыпайся, дитя моё.

— А?.. Что?..— отчаянно зевая, я села на постели.

— Если хочешь догнать кочевников, нужно идти сейчас.

— Угу...— моя светлость пригладила торчащие в разные стороны волосы.— Уже встаю. Блин, глаза слипаются... Сколько времени?

— Солнце едва взошло.— ответила она.— Крылат отнесёт тебя к границе Мелиора — дальше нам нельзя — слишком близко к людям, а не все подданные царя Кирия отличаются законопослушностью. На вот, оденься...

Она протянула мне меховой свёрток. Я сунула в него любопытный нос. Какая-то хламида из шкур, вроде длинного платья от горла до щиколоток, на груди — шнуровка, по бокам — разрезы с двух сторон. Ну-ка, ну-ка!.. Я змеёй влезла в костюмчик и повертелась на месте. А что, недурственно! Жалко, зеркала нет.

— Надо же, как на меня шили!

— Так и есть.— улыбнулась она.— Пока ты спала, я сшила тебе одежду. Негоже полуголой разгуливать, тем более по столице. На-ка вот, гребень.

Я с трудом расчесала спутанные волосы, выдрав как минимум половину. Надо было под мальчика стричься... больно, чёрт!..

— Ну, вот.— наконец сказала старушка, окинув меня одобрительным взглядом.— Теперь можно и отправляться. Вот, возьми, я тут тебе поесть в дорогу положила.

— Спасибо.— мне стало неловко.— Вы ко мне слишком добры. И всю ночь не спали...

— Перестань!— рассмеялась она.— Я уже так давно не общалась с людьми, что мне все эти хлопоты только в радость! Ты готова?..

— Да.

— Тогда пойдём, я провожу тебя.

Мы поднялись вверх по узкой лесенке. Красный шар всё ещё светился, хотя в пещеру уже пробивался розоватый рассвет. Марика приложила ладони к шару, и он стал жёлтым, как глаза Поднебесных. Ну, извините, не судьба мне, значит... При нашем появлении Поднебесные заурчали и расступились. Хранительница пошла к выходу, я за ней. И что меня дёрнуло оставить тогда ботинки у озера? Пол холодный, а я босиком...

Я выглянула из пещеры и тут же шарахнулась назад. Мадонна миа, да ведь скала — отвесная! Ни площадки, ничего! Куда ни посмотри — везде горы щерятся острыми зубцами, даже тропинок нет. Права Марика — сюда не подступишься...

Сзади кто-то шумно задышал. Я обернулась — желтоглазый зверь, повернув голову набок, изучал меня взглядом.

— А, привет, старый знакомый!— я почесала его за ухом. Он замурлыкал. Смешной. И совсем не страшный...

— Я ему всё объяснила.— сказала старушка.— Садись... Или... нет, подожди!

Она сняла с шеи массивный амулет: в центре почерневшего металлического круга — жёлтый камень, выточенный в форме глаза.

— Вот, возьми.— женщина надела его мне на шею.— Если тебе понадобится наша помощь, мы услышим тебя. А теперь — прощай!..

Я влезла на спину Крылата — так его, кажется, звали?— и помахала ей рукой:

— До свидания! Надеюсь, мы с вами ещё увидимся!..

Она улыбнулась и помахала в ответ. Зверь расправил крылья и, сделав прыжок в пустоту, взмыл в воздух. У меня ёкнуло сердце. С парашютом не прыгала, не знаю, как это, но, по-моему, по ощущениям похоже!..

Разрывая широкими крыльями облака, крылатый зверь летел вперёд. Свежий, острый воздух бил в лицо. Как же здорово, бли-ин!.. На минуту я даже пожалела, что не стану следующей Хранительницей... за такой полёт многое можно отдать!

Поднебесный опустился ниже, и под нами показались остроконечные хребты гор, зелёные равнины, покрытые пеленой утреннего тумана, голубоватые верхушки деревьев. Светлый, нетронутый мир... И наш, наверное, тоже был таким когда-то. Давным-давно... Мне показалось, что мы пролетели над знакомой каменной грядой Стражей Тени. Рассмотреть точно не удалось, потому что мелькающие крылья заслоняли обзор. Ну и чёрт с ними, всё равно я им не нравлюсь... хотя этот блондин и симпатичный. Да уж больно озлобленный — я, конечно, понимаю, жизнь его не баловала, но зачем же на людей бросаться? Даже если они кочевники... Мысли потекли в другом направлении. Сколько меня не было?.. Ну, где-то неделю я провела у Стражей... ну, один день — и тот не полный — у Марики... Интересно, отряд успел добраться до города? Если да — это сильно осложняет дело. Как я их в столице найду? Небось не деревня в пятнадцать изб... Ходить ко всем приставать с расспросами типа — "Вы тут, простите великодушно, кочевников не видели?..". Идиотизм. Тем более, кажется, варваров тут вообще никто не любит... Зашибут ещё! А, ладно, где наша не пропадала. Авось, найду. Они мальчики заметные, глядишь, сами засветятся где-нибудь. Тут-то я их и осчастливлю... вторым пришествием себя любимой!

Летели мы несколько часов, я даже успела немножко подремать. Когда разлепила веки — солнце стояло в зените, а Крылатый плавно опускался на землю. Горы остались где-то далеко позади. Мой провожатый, ухнув, приземлился на весёленькой зелёной лужайке. Вокруг шумели густые кроны деревьев, щебетали птицы, на синем небе — ни облачка... За крепкими стволами была видна широкая укатанная дорога. Мне, по всей видимости, туда и надо. Я спрыгнула со спины зверя, повесила на плечо мешочек с провизией — спасибо доброй женщине!— и с сожалением посмотрела на Поднебесного:

— Ну что, приятель, благодарю!.. Мне теперь по дороге, да?.. А, ты не понимаешь... не знаю, как Марика с вами договаривается.... Ладно!— я погладила мощную шею.— Давай, лети обратно!..

Зверь заурчал, в последний раз моргнул на меня доверчивыми жёлтыми глазищами и стрелой взлетел вверх. Проводив взглядом тающую в небе крылатую тень, я вздохнула и поплелась к дороге. Жаль, что всё так быстро кончилось... Ну, ничего! Спинным мозгом чую — мы ещё полетаем!.. Я буду не я, если...

— Стоять!

— А?!— от неожиданности меня подбросило аж на метр. Блинский блин, когда-нибудь, помяните моё слово, я точно скончаюсь от остановки сердца!..

Из кустов вышел большой лохматый пёс с чёрными подпалинами. Бока его ходили ходуном.

— Ёлы-палы!— не выдержала я, едва переведя дух.— Что ты вечно со спины подкрадываешься?! Тьфу, чёрт...

— Извини.— сказал он голосом Иллана

— Ладно... только больше так не делай. Думала, коньки отброшу...

— Куда?.

— Пардон, забыла, с кем разговариваю... Ты тут какими судьбами?

— Я видел, как на рассвете ты пролетала над нашими пещерами верхом на Поднебесном.

— Ага, значит, мне не показалось...

— Я пойду с тобой.

— За каким это фигом?! Ты же кочевников ненавидишь!

— Деймера я ненавижу больше.— отрезал пёс.— Вы идёте, чтобы убить его, так ты мне сказала.

— Ну, да, что-то типа этого...

— И я пойду с вами. Ты представишь меня вашему вожаку.

— Хм...— я испытующе посмотрела на угрюмую морду пса.— А ты уверен, что ты ему понравишься?..

— Это уже не твоя забота, женщина.

Ох ты, блин!.. Видали?.. Ладно! Хотела я ему сказать, кто я есть, но теперь — фигу!.. Вот найду ребят, и при всех научу уважать слабый пол! От позора у этого шовиниста хвост отвалится...

— Хорошо!— я пожала плечами и вышла на дорогу. Он потрусил следом.— Как скажешь. Будет тебе и вожак, и Деймер... Один вопрос можно?

— Ну?

— Ты так и будешь собакой бегать?

— Пока да. Так проще.

Он замолк. Скучный тип, даже не поговоришь с ним. А, да не больно-то и хотелось!.. Я решительно зашлёпала босыми пятками по пыли. Дойду до города — надо будет хоть шлёпанцы какие раздобыть! Все ноги о камни изрезала... Этому, мохнатому, всё по-барабану, а мне?..

Отчаянно себя жалея и временами тихо матерясь, когда попадались особенно острые камешки, я брела вперёд. Интересно, до вечера до города дойти успею? Неохота ночевать в чистом поле да под открытым небом... Позади зацокали копыта, теряясь в скрипе колёс. Я обернулась — меня нагоняла типичная деревенская телега, гружёная мешками, с запряжённой в неё клячей. Правил лошадью по-крестьянски одетый дедуля в соломенной шляпе. Поравнявшись со мной, он сдвинул головной убор на затылок:

— День добрый, красавица!

— Здравствуйте.— улыбнулась я. Вот, нормальный человек, а то бурная здешняя реакция на мой цвет волос уже порядком раздражает...

— Куда путь держишь?— поинтересовался старик.

— В столицу...— промямлила я, напрягая память. Как город-то называется?.. Чёрт, кто бы мне об этом сказал! Мелиор — государство, по поводу столицы меня как-то не просветили...

— В Гринмор?— оживился дед. Я усиленно закивала.— Так и я туда! Садись, красавица, что ж ножки зазря стаптывать?..

— Спасибо большое!— обрадованно заулыбалась я, карабкаясь на телегу.

— Ой, а чья псина-то?..— заметил старик.— Дюже на волка похожа!..

Иллан смерил его убийственным взглядом, но промолчал. Маскировку соблюдает...

— Моя, дедушка!— сказала я, свесив ноги.— Да вы не волнуйтесь, он не кусается... Добрый — как палтус!..

Следующий свирепый взгляд достался мне. Ой-ой, какие мы злые!.. А вот так тебе и надо, нечего командовать... Старичок взмахнул поводьями, и телега тронулась с места. Иллан, поставив меня в игнор, бежал впереди, что-то вынюхивая по обочине дороги.

— А что, дедушка, до города далеко?— спросила я.

— Да уже нет, к вечеру там будем, часа через три.— ответил он, прищёлкивая языком на свою клячу.— Совсем старая моя кобылка, еле плетётся, нога за ногу, а то бы скорее добрались.... Придётся на постоялом дворе ночевать, какая вечером торговля.

— А вы что-то на продажу везёте?

— Да вот, муку,— он кивнул на мешки,— мельница у меня на Речистой Запруде, вот, вожу помаленьку, так и перебиваюсь. Нынче с зерном плохо, по базарным дням в столице хорошую цену дают. А ты откуда, девушка?.. Одета не по-нашему, одна на пустой дороге?..

— Э-э...— я призвала на помощь всю свою фантазию и принялась врать.— А я, дедушка... сирота! Родители в прошлом месяце померли, тётка из дому выгнала... Приткнуться мне некуда, сама не из этих краёв...— незаметно я сбилась на хорошо знакомое "Подайте, Христа ради, сами мы не местные!".— Из-за гор буду, с севера... Вот, подумала, может в столице где устроюсь, посудомойкой там, или ещё кем... мне, сиротинушке, только бы голову было где приклонить...

Иллан покосился в мою сторону с неприкрытым ехидством, издал какой-то невразумительный звук и дёрнул ухом. Презирает. Ну и чёрт с ним...

Дед вытер скупую слезу и прокашлялся:

— Так куда ж ты пойдёшь, дочка, на ночь-то глядя? Да ещё и в Гринморе, там лихих людей хватает — город большой!..

— Ничего,— вздохнула я, гордясь своим актёрским дарованием.— Как-нибудь переночую, а завтра...

— Нет уж!— заявил дедуля, решительно пришпоривая лошадь.— Что я, совсем бесчувственный?.. Сироту на улице оставлять! Небось не обеднею, и на ночлег хватит, и на ужин... Не перечь!.. Я, небось, старше.

Я захлопала глазами и сделала вид, что рада до потери памяти. Ничего, главное — добраться до города, а там уж в толпе затеряться — дело пяти секунд. Неудобно, конечно, перед дедушкой, ну да что поделаешь — мне своих искать надо!

В болтовне со словоохотливым старичком время пролетело незаметно. Солнце клонилось к горизонту. Дорога вильнула вправо, деревья расступились, и впереди, на холме, я увидела высокую крепостную стену с огромными, окованными железом воротами.

— А вот и Гринмор!— обрадовался дед.— Слава Богу, засветло успели. А то после заката стражники никого внутрь не пропускают.

Лошадка, очевидно почувствовав скорый отдых, быстрее заперебирала копытами. Я пригляделась получше.

— Дедушка! А у вас тут что, траур?..

— Траур?— удивился он.

— Ну да! Вон, чёрные полотнища развеваются...

Он близоруко прищурил глаза и виновато развёл руками:

— Ты уж прости, дочка, не увидал! Беда у меня — с детских лет цвета не различаю... Для меня всё едино — чёрно-белое!..

Та-ак. То-то я думаю, чего это он за сердце при виде меня схватился?.. Дальтоник, что ли? Или как там их, по-научному?.. А, не суть! Суть, граждане, в том, что у стражников-то зрение наверняка в порядке! Надо что-то делать. Иначе — не знаю, как его, а уж меня, как личность подозрительную, они точно не впустят. Ещё и напинают, чтоб другим неповадно было...

— Дедушка.— жалобно протянула я.— Что-то голову напекло! У вас с собой шапки нет? Или косынки, что ли, на худой конец...

— А вот возьми мою!— предложил он, снимая шляпу. Я торопливо натянула её по самые уши. Надеюсь, пронесёт. Не очень хотелось бы, почти добравшись до цели, быть вышвырнутой вон!

Два небритых стражника у ворот оглядели нас без всякого интереса. Оно, в общем-то, и понятно — ну что с дедушки возьмёшь?.. Я от греха подальше зарылась в мешки и прикинулась спящей. Ну их нафиг, привяжутся ещё...

— Проезжай.— махнул рукой высокий охранник в блестящем шлеме. Старик тронул поводья, и телега въехала в ворота. Копыта лошади громко зацокали по каменной мостовой. Я выбралась из-за мешков и с любопытством зашарила взглядом по сторонам. Народищу!.. Кругом повозки, люди снуют везде, озабоченные такие, ребятня голопузая носится... одно слово — город. Мы двигались по широкой улице, по обеим сторонам которой стояли густо понастроенные дома — некоторые аж в два-три этажа. Лавки, лавки, вон, кузницу проехали. Откуда-то вкусно запахло печёным картофелем — наверное, таверна какая-нибудь. Страж Тени, лавирующий между повозками, вспрыгнул на телегу.

— Сидишь.— укоризненно прошептал он.— Мне уже все лапы отдавили...

— Обожди.— я повертела головой.— Вон, видишь переулок?

— Ну?

— Дуй туда и жди меня.

Он без лишних разговоров соскочил на дорогу и скрылся в толпе.

— Э... дедушка!

— Что, милая?..

— А что это за здание — во-он там?..— я наугад ткнула пальцем вперёд. Дед сощурился и посмотрел туда. Трёх секунд мне хватило, чтобы спрыгнуть с арбы и смешаться с горожанами. Я протискивалась в людском потоке, чувствуя себя последней сволочью. Человек мне помог, а я?.. Мало того, что сбежала, так ещё и шляпу скоммуниздила!.. Стыд и позор. Ладно, найду ребят, а уж потом старика отыщу, верну его соломенное имущество... я остановилась и хлопнула себя по лбу. Чёрт! Да ведь я и имени его не знаю! Спросить не удосужилась, клуша...

— Не торопишься...— раздалось рядом. Иллан, как и договаривались, поджидал меня в узком переулке.

— Я тебе не метеор!— огрызнулась моя светлость. Достал, зануда.

— Куда теперь?— поинтересовался он.

— А фиг его знает. Ты с городом знаком вообще?

— Не очень. Последний раз здесь был пару лет назад.

— М-да...— я задумчиво почесала в затылке.— Ну, раз такое дело... Куда бы ты сам пошёл на месте кочевников?..

— Не знаю.— он подумал и добавил.— Или на постоялый двор, или в ближайшую таверну.... Их много?

— Кого?

— Варваров.

— Ну, сотня с небольшим, где-то так...

— Тогда таверна отпадает, все бы не поместились даже в "Толстом кабане".

— Ну и название... У них, наверное, дежурное блюдо — жареная свинина? Эх, сейчас бы кусок такой... побольше...

— У них дежурное блюдо — тёмный эль с кислой капустой.— развеял мои гастрономические мечтания Иллан.— А толстый кабан — это хозяин. Та ещё свинья. Тоже, кстати, в молодости был кочевником... оно и видно!

— Ты это...— возмутилась я,— птичку нашу попрошу не обижать! В семье не без урода!.. Меня, между прочим, тоже в детстве собака укусила, так что ж мне теперь, всех собак отстреливать?.. Ты лучше вот что скажи — далеко этот "Толстый кабан"?

— На другом конце города, в Грязном квартале, сразу за улицей Красных занавесок...

— Каких занавесок?..— изумилась я. Пёс фыркнул:

— Красных. Там живут эти... ну...

— А-а, поняла — те, которые не просто, а за деньги?..

По его сконфуженной морде было видно — угадала. Ну надо же, и тут тоже — как у нас! Разница пустяковая — у нас фонари красные, у них — занавески... Хе-хе...

— Ладно.— решила я.— давай, веди меня в этот ваш Грязный квартал.

— Зачем?!

— Затем. Ты же сам сказал, что хозяин "Толстого кабана" — бывший кочевник. Сдаётся мне, что он может подсказать, где искать наших... ну, что ты стоишь? Ночь скоро, вон, темнеет уже. Имей в виду — спать нам негде!

Пёс обречённо вздохнул, задумчиво принюхался и потрусил вглубь улочки. Я зашагала следом.

... Ёлы-палы, да если б я знала, что такое здешние окраины!.. Тыщу раз прав был добрый дед — надо было с ним ехать! Тёмные улицы, едва освещённые луной (какие фонари, я вас умоляю!..), кривые покосившиеся домишки, жуткое зловоние... скажите пожалуйста — и чего мне не сиделось?! Если бы рядом не было Иллана, меня кондратий бы хватил после второй же глухой подворотни! То и дело дорогу нам перебегали толстые чёрные крысы, иногда мимо скользили призрачными тенями местные аборигены, пару раз некоторые из них даже свистели мне вслед. Господи, одна надежда, что меня тут ненароком не прирежут...

— Эй, красотка!— раздалось сбоку.— Развлечёмся?!

Голос был пропитый и наглый. Ладно, сделаем вид, что не слышали...

— Эй, я чё, не к тебе обращаюсь?!

— Да пошёл ты!— не выдержала моя светлость.

— Чё?!— на выщербленную мостовую, преградив мне дорогу, шагнула чья-то внушительная фигура, от которой за километр несло алкоголем.

— Ничё! Уйди в туман, говорю, некогда мне!— вообще-то подобные субчики после таких наездов отваливали как миленькие... ну, в общем, это был не тот случай! Фигура хрюкнула и сказала:

— Не понял?..

— Проблемы, дружбан?— из темноты, покачиваясь, выплыли ещё двое оболтусов. Росточком все не ниже здоровяка Спиртуса, морды не обезображенные интеллектом, состояние — близкое к нулю. Вот это я влипла... И улица узкая, особо не разбежишься... Где Иллан шляется, собака мятежная, меня сейчас бить будут! Это в лучшем случае, судя по похабным рожам...

— Я ей, типа,— развлечёмся, а она послала!— обиженно сказал первый.

— Да мы заплатим, куколка, ты не думай!..— дипломатично высунулся второй.

— Ага! Целых... одну монету серебром!— добавил третий. Надо же, щедрый какой!

— Ну так чё? Пошли с нами?..

— Нет, мальчики,— я заозиралась в поисках пса. Как всегда — когда он нужен — нету!— Так не пойдёт. Вон там, за углом, квартал красных занавесок, так вам — туда!

— Не...— сокрушённо покачал головой первый.— туда нельзя, местные гоняют...

— А чего так?..— посочувствовала я.

— Уроды, говорят, немытые... девушки разбегаются... и вообще, чё я с тобой тут разговариваю?!

— Согласна, нет?— угрюмо набычился второй.

— Ребятки.— вежливо попросила я.— Идите себе дальше, а?..

— Чё?!— взревела вся троица, угрожающе наступая на меня.

— Илла-ан!— заорала моя светлость благим матом. Тишина. Ни ответа, ни привета. Проводник хренов, извините за выражение!

— Лови её!

— Слева, слева заходи!..

Я подобрала подол платья и, вильнув в сторону, рванула по улице. Не ожидавшие от одинокой девушки такой прыти, уркаганы на секунду замерли и, развернувшись, бросились в погоню... Я так в жизни своей не бегала! Шлёпая пятками по грязным лужам и перепрыгивая через груды мусора, я неслась по переулку, костеря последними словами столицу, Стражей Тени, кочевников, и всех мужиков в принципе... Несмотря на шум, никто из обитателей квартала не спешил вылезать мне на помощь. В общем-то, их можно понять — жить всем хочется...

Дверь! Открытая! И свет внутри. И голоса... и музыка какая-то, что-то ритмичное, вроде барабанов... Ноги сами понесли меня туда. Слава Богу, люди! Авось, не дадут пропасть...

Я на всём скаку влетела в гостеприимно распахнутую дверь... и застыла на пороге. Небольшое помещение, по всей видимости — низкопробная забегаловка, была набита... неграми! То есть, все как один — чёрные. Ё-моё!..

Музыка смолкла, и все уставились на меня.

— Зы-зы-зыдрасьте!...— пролепетала я, глупо улыбаясь. Накачанные темнокожие гиганты начали подниматься со скамеек. Морды у них были ничем не лучше, чем у моих преследователей. Только тех — всего трое, а этих... Сзади, с улицы, раздался дружный топот. Думай, Стася, думай...

— Братья!— заорала я.— Что за беспредел?! Развелось кругом уродов — не перевешаешь!..

— Кто — уроды?— приподнялся с грубо сколоченного стула огромный африканец, весь увешанный золотыми побрякушками.— Мы — уроды?!

— Да не вы! Они!..— я ткнула пальцем на дверь. Там как раз нарисовались мои знакомые.— До каких пор мы, свободные люди, будем терпеть этот произвол?! Куда смотрит правительство?! Кругом скинхеды, фашисты, панков — как грязи!.. Ведь зарезать могут, а за что, я вас спрашиваю?!

— За что?..

— Да за то!— вопила я, войдя в роль "униженных и оскорблённых".— За то, что мы — не такие, как они!

Я сдёрнула с головы шляпу:

— Сегодня повесят за красные волосы, а завтра за цвет кожи отстреливать попарно начнут! Мужики!.. Твари мы дрожащие, или право имеем?!

— О-о-о?!— одобрительно загомонила толпа. Мои непутёвые обидчики нервно переглянулись и, оценив ситуацию, попятились к выходу.

— И между прочим,— мстительно выкрикнула я,— вот эти три белые обезьяны только что обозвали вас рогатым стадом чёрных замбийских баранов!..

— Что-о?!— взревели эфиопы, сжимая кулаки.

— Да врёт она!— жалобно пискнул один из бандитов.— Мы чё?.. Мы ж ничё!..

— Братья!— со слезой в голосе воскликнула я.— И вы им верите?! Да они вас за людей не считают! А вон тот, без передних зубов, осмелился назвать вашего предводителя... ой, даже сказать неудобно, каким словом!..

— Каким?— заинтересовался главный. Я поманила его пальцем:

— Только на ухо. Как вождь вождю — нельзя, чтобы подданные такое слышали...

Он послушно наклонил голову, и я прошептала ему в ухо пару слов, которыми мой двоюродный братец один раз осчастливил торгашей на местном рынке. Вождь из шоколадного стал цвета раскалённого чугуна.

— Что?!— заорал он, грохнув кулаком по столу.— Взять! Догнать! Убить!.. Нет, не убивайте, сам справлюсь...

— А-а-а!— в три голоса завопили уркаганы, срываясь с места в карьер. За ними, потрясая копьями и кривыми ножами, унеслось не меньше полусотни взбешённых чёрных воинов.

Я перевела дух. Ну вот, кажется, самое страшное позади... Обернулась к чернокожему предводителю:

— Будем знакомы! Станислава.

— Рашид-Балдей Четвёртый.

Стараясь не среагировать на более чем весёлое имечко непристойным хихиканьем, я пожала мускулистую ладонь вождя и плюхнулась на лавку:

— Очень приятно! Какими судьбами здесь?.. Кстати, у вас поесть не найдётся? Что-то у меня аппетит проснулся...

Африканец щёлкнул пальцами трактирщику и присел на свой стул:

— Да мы по торговым делам. Телохранителей к царскому двору поставляем, на наших людей большой спрос...

— В рабство продаёте?!— поперхнулась я.

— Ну зачем?! Всё как положено, по собственному желанию, наёмники хорошо получают, так что все довольны... Обычно, разумеется, я сам не езжу, дела государственные, войны, некогда, одним словом. А в этот раз доставили прошение царское — ко двору прибыть самолично. Погостить, дела кое-какие обсудить, в целях дальнейшего сотрудничества. Пришлось собираться. Прибыли поздно, не решились государя беспокоить, мы не неженки, и тут переночуем... А ты, собственно, сама — кто?

Я торопливо прожевала принесённую хозяином таверны пережаренную баранью ногу и пожала плечами:

— А я... ой, подождите, один вопросик — можно?..

Он кивнул.

— Вы как к кочевникам относитесь?

— Да никак.— удивился он.— Мы — народ южный, кочевые племена обитают на севере, ни мы к ним, ни они к нам не суются...

— Слава богу! Э... простите, ваше пиво? Можно глотнуть?.. Ой, спасибочки... хлюп! Хорошо... Ну, стало быть, если вы положительно настроены, я вам, как коллеге, кое-что расскажу...

Присвоив себе чью-то кружку, я принялась подробно излагать свои злоключения. Вождь слушал, не перебивая.

— ... и вот, я ему говорю — короче, ты, хватит за мной шпионить... ой! Блин! Иллан!..

— Иллан?!— оживился африканец.— Постой-ка, ты знаешь Иллана? Из племени Стражей Тени?!

— Я-то да...— растерялась моя светлость.— Но — вы?!

— Было дело,— заулыбался он,— Отцы наши дружили в юности. Помню, играли мы с ним вместе — я ещё карапуз, а он щенок вислоухий... Где он сейчас?

— Так и я про это! Как сквозь землю провалился...

— Вот именно!..— укоризненно рыкнули из-под половиц. Я вытаращила глаза:

— Вашество!.. Вы что, его в погреб сунули?!

— Нет! То есть, разве это он?..

Я отодвинула лавку в сторону, и откинула крышку погреба. Оттуда, страшный, как Собака Баскервилей, выпрыгнул предмет нашего разговора.

— А вы говорите — нет!— укоризненно сказала я вождю.— За что?

— Кусался...

— Ил, ну какого лешего?..

— Какого...— он размял лапы.— Я зашёл, а мне пинка дали, как шавке уличной! Пусть спасибо скажут, что горло не порвал, аборигены черно...м-м-м!

Я улыбнулась вождю и зашипела, сжимая пальцами челюсти пса:

— Тихо ты! Я, конечно, понимаю, вы с ним кореша, но мало ли, что!.. Ещё не хватало, чтобы нас и отсюда выкинули...

— Глупости!— разулыбался главнокомандующий, сгребая слегка прибалдевшего Иллана в охапку.— Ну, здравствуй, дружище! Что ж ты сразу не сказал?!

— Не успел...— просипел тот.

— Старина!— не переставая мять в лапах моего провожатого, восторгался Рашид-Балдей.— Сколько лет, сколько зим!.. Как там Сакхэм, филин лохматый?

— Хорошо... да пусти же меня, задавишь!..

Я молча переводила взгляд с одного на другого. Вот это новости! Наш свирепый пёсик, оказывается, со связями... Вон как с его светлостью обнимается! Меня бы так, ей-богу, даже завидно!..

— Эй, мальчики!— не утерпела я.— Я вам не мешаю?!

— Сиди-сиди,— милостиво отмахнулись приятели, моментально забыв о моём существовании. Я решила смертельно обидеться и, под шумок стянув королевскую кружку с пивом, подмигнула темнокожему барабанщику. Ну, если уж по правде, перед ним стояли вовсе не барабаны, а "там-тамы", или как оно у них называется... Курчавый паренёк, с интересом разглядывающий бурную встречу своего вождя с зубастым дружком, покосился в мою сторону и широко улыбнулся. Я подошла поближе:

— Здорово, брат, это ты тут ди-джеем работаешь?

— Кем?!

— Ну, в смысле, по барабанам лабаешь?.. Прикольно, мне нравится!

— Я только учусь.— скромно опустил глаза парень. Я уселась рядом и протянула ему кружку:

— Хочешь?

— Спасибо!

Мы на пару приканчивали пенный напиток, когда вернулись запыхавшиеся воины Его Величества. Один сунулся было с докладом к Рашид-Балдею, но был, судя по кислой мине, послан в родную Замбию, и отошёл... Между тем коварный эль стукнул мне в голову, причём основательно.

— Приятель!— я толкнула барабанщика плечом.— А ну-ка, сбацай чего-нибудь... поритмичней!..

Паренёк застучал ладонями по упругой коже "там-тама".

... Эх, какую мы устроили вечерину!.. Всё-таки африканцы — парни что надо! А ритм чувствуют — будьте нате!.. Сто лет так не отрывалась! Барабанщик вдохновенно лупил по своим барабанам, слегка испуганные хозяева таверны не успевали подтаскивать полные кувшины, а кто-то из воинов пустил по кругу косячок с каким-то южным самосадом... Нет, я вообще травку не жалую, но в этот раз она была как-то кстати!.. Разомлевший вождь прихлопывал в ладошки, даже вечно недовольный Иллан, который, кстати, сменил обличье на человеческое, благодушно взирал на всеобщее веселье, постукивая ногой по полу. Мы с ребятами, сдвинув два широких стола вместе, под общие аплодисменты отплясывали на них что-то отдалённо напоминающее хип-хоп. Причём суровые замбийские вояки дали мне фору сто очков вперёд!.. Ну так двигаются, так двигаются... ой, держите меня семеро, сейчас и я в грязь лицом не ударю!.. Эх!

— Все на танцпол!— выкрикнула я, делая сальто. Общественность восприняла предложение с энтузиазмом... Короче, ни один ночной клуб не выдержал бы соревнования с нами! Мы бы их просто сделали, как котят!..

— Даёшь дэнс!— я подняла вверх очередную кружку, попутно расплескав половину её содержимого.

— Даё-ёшь!!— хором скандировали африканцы. Кто-то сунул мне в пальцы самокрутку. Ой, а не чересчур ли будет?.. А, фиг с ним, один раз гуляем! Эх, понеслась душа в рай...

— Ага-а-а?!— завопил откуда ни возьмись ужасно знакомый фальцет.— Пляшем, значит?!

Что-то маленькое, злобно шипящее, стремительным броском скакнуло мне прямо в лоб. От сильного толчка я выронила кружку и с грохотом навернулась с импровизированной сцены.

— Мыш!!— едва успев прийти в себя, заголосила моя светлость, пытаясь прижать к груди взбешённого зверька. Но не тут-то было...

— Мы... как идиоты... с ума сходим, оплакиваем её, понимаешь...— длиннохвостый, вращая глазами, делал серьёзные попытки меня задушить,— а эта... зараза... тут!

— Мышенька! Родной! Ай, не кусайся!.. Ну не кусайся, больно же!

— Щас тебе — не кусайся!..— пыхтел тот, вцепившись мне в ухо.— Вот так значит, да? Водку пьянствуем, дисциплину хулиганим?.. Без меня?!

Я с трудом поднялась на ноги. В дверях стоял озадаченный Таврус, из-за его плеча выглядывала щекастая физиономия Спиртуса. Темнокожие воины, притушив веселье, с подозрением изучали вновь прибывших настороженными взглядами.

— Таврус!— я с разбега прыгнула кочевнику на шею.— И ты тут, бородатый!..

— Стася!..— расстрогался он.

— Это... кто?— поднялся Рашид— Балдей. Иллан перестал улыбаться.

— Народ!— я повернулась к африканцам.— Это свои! Точнее, мои... Короче — наши! Ребята, заваливай, у нас тут такая веселуха!.. Эй, ты, в фартуке, ещё пива!

— А кто платить будет?— неосторожно брякнул трактирщик.— Две лавки разломали, посуду перебили...

— Не поняла?..— я грозно сдвинула брови.— Кого-то здесь чего-то не устраивает?..

— Да нет, нет, что вы, госпожа!— пошёл на попятный вздрогнувший под тяжёлыми взглядами воинов хозяин.— Сей секунд всё будет! В лучшем виде!

— Вот то-то же... Пацаны, это надо отметить! Все ко мне! Выпивка и закуска за счёт заведения!..

Кочевники, вперемешку с темнокожими замбийцами ломанулись на дармовщинку... Мыш, унюхав где-то сыр, перестал дуться. Его Величество обменивался рукопожатиями с Таврусом. Спиртус, с двумя кувшинами подмышкой, пробивался ко мне. Бухали "там-тамы", хохотали воины... в общем, прощай, разум, встретимся завтра!..

...Большая, запотевшая бутылка "Кока-Колы"... Холодная... Вкусная... Кто её так высоко на шкаф поставил?.. Никак не дотянуться... а пить хочется — ужасно! Надо подставить табуретку...

— Хватит дрыхнуть, алкоголики, тунеядцы, наркоманы! Р-рота, па-адъём!!

С трудом открыв глаза я удивлённо моргнула. Стоп! А где "Кола"? Я же её почти достала! Узрев над собой деревянный потолок, я медленно сообразила, что это был сон. Тьфу, чёрт... А пить всё равно хочется!

— Алё, гараж!— где-то на первом этаже надрывался Мыш.— Кому сказано — расползайсь! У нас аудиенция к царю, а они лежат, как мешки с мукой!..

Чего он так орёт?.. Голова раскалывается, даже глазами двигать больно. Неплохо погуляли!.. Дверь скрипнула, и над моим лицом нависла серая остроносая мордочка:

— Вставай, вставай, спящая красавица! Не прикидывайся, я же вижу, что очнулась!.. Ну и рожа у тебя, Шарапов...

— Пошёл к чёрту...— прохрипела моя светлость и села.— У, блин, как же мне плохо-то...

— Ничё, зато вчера хорошо было!— хохотнул Мыш.— Весь район посмотреть сбежался...

— На что?— вяло пробормотала я, собирая расползающиеся воспоминания. Тут помню, тут не помню...

— Да уж было на что!— ухмыльнулся крыс.— Один конкурс мокрых футболок чего стоил!.. Наша пьянущая предводительница, обливающая себя пивом... о-о-о!..

— Не было такого!

— Ну-ну... а кто требовал установить в каждом питейном заведении шест?

— За-зачем?!

— За шкафом!— съязвил он.— Для стриптизу! Особо непонятливым ты даже пыталась наглядно объяснить значение этого слова...

— Я?!

— Ты, милая, ты! Жаль, что этот скромник бородатый, Таврус, на самом интересном месте тебя со стола стащил, а то давно я что-то не наблюдал массовых мужских обмороков...

— У-у-у!— тоскливо провыла я, краснея до ушей.— А ты куда смотрел?! Позорище... как я теперь на люди покажусь?..

— Ой, невелика проблема!— махнул лапой длиннохвостый.— Ты, главное, глазки не прячь, морду кирпичом — и плевали мы на всех! Ты ж начальник — что хочешь, то и делаешь... Только умойся для начала, видок у тебя — без валидола взглянуть невозможно!

Пока я умывалась, попутно утоляя жажду водичкой из умывальника, и вообще пыталась придать своей зеленоватой физиономии божеский вид, Мышель поведал мне о том, что произошло за время моего вынужденного отсутствия в отряде.

— ... короче, прибегаю в лагерь, так и так, мол, наших бьют! Мужики ножики похватали — и в гору... Да только пока суетились, пока лезли — опоздали. Ты представь моё состояние — земля в кровище, везде клочки от твоих шмоток валяются, а тебя нет! Что я мог подумать?! Ну, натурально — сожрали, паразиты!.. Тут, конечно, у всех истерика, Таврус в обмороке, толстомордый...

— Это кто?— отвлеклась я.

— Спирт.

— Чего?..— при одном этом слове меня слегка замутило...

— Ну, Спиртус!— Мыш понёсся дальше.— Так вот, он, значит, по кругу бегает, дубиной машет в состоянии аффекта, остальные вообще стоят, как столбы трамвайные... Одним словом — дурдом имени Кащенко!.. Короче, поорали, побегали, и поплелись обратно в лагерь. Траур, само собой, у пацанов конкретная прострация — ну, ты представь — не везёт им с вождями, хоть ты тресни!.. Ну, вот, подумали-подумали, надрались напоследок за упокой вашей светлости — и дальше почапали. Сюда прибываем — и тут, натурально — траур!! Короче, засада. Кругом облом, балаганы закрыты, все бабы в чёрном, на королевский двор сунулись — а нам фигушку ручной выделки под носы — мол, чешите отсюда, гостей ждём, и вообще, ввиду чрезвычайного положения в стране на сегодня вход воспрещён!.. Местов нет, и так далее. Одно слово — непруха конкретная! Ну чего нам было делать?.. Спиртус, спасибо ему большое, мамонту недалёкому, вспомнил, что дружок у него тут есть — по молодости на пару по окрестностям разбойничали... некий Хамлос, держит в Грязном квартале притон "Толстый кабан"...

— А-а!— я торжествующе подняла палец вверх.— говорила я ему — пошли в "Толстый кабан", а он — не поместятся, не поместятся!..

— Кому говорила?..

— Иллану, собаке...

— А почему — собаке?

— Потому что пёс и есть!.. Слушай, сначала ты закончи, а я тебе всё после разъясню...

— Базара ноль, сестрёнка! О чём я там... ага! Значится, являемся мы в этот кабак, сидим, как люди, обсуждаем, чего как... Таврус собирается утром идти к царю на поклон с челобитной, чтоб нам под расписку нового вождя выдали, с долгосрочной гарантией... И тут, понимаешь, вваливаются трое этаких дауниссимо — хари перекошенные, вопят, зубами клацают. А за ними — натурально, толпа негров! Все как один палками машут, лопочут чего-то, фиг разберёшь, чего, но всё равно страшно!.. И, значит, этих троих, что первые вбежали, в уголок прижимают. А те визжат на одной ноте, мол, не виноватые мы, она сама всё врёт, дура красноголовая... Тут, само собой, у нас возникают здоровые подозрения — дур у них здесь, может, и много, но красноголовая — только одна! То бишь, ты, дорогуша! Короче, раз такой расклад, Таврус берёт за шкварник одного из этих перепуганных мурзиков, и обещает ему смерть без мучений, если он сию секунду не выложит, о ком речь... В общем, пацанва раскололась, эфиопов мы общими усилиями утихомирили, вежливо попросив доставить в "Толстого кабана" наше единственное сокровище... а если не пойдёт — завернуть в дерюжку и приволочь...

— Мыш!..

— Что?! Что я, тебя не знаю?! Если где музыка, пиво и сплошь мужской контингент — фиг тебя оттеда вытащишь!..

— Ну ладно, проехали...

— То-то же!.. Где я остановился... А! Значится, африканцы ушли — и не возвращаются! Мы с братвой подсели на измену — мало ли что?! Может, эти аборигены нам набрехали, а сами втихую каннибализмом увлекаются?.. Всем известно — папуас папуасу друг, товарищ и корм! Поэтому дружненько всей толпой собрались — и сюда!.. Дальше сама знаешь...

В дверь постучали.

— Чё надо?— недовольно крикнул мой крыс.— Заняты мы!

— Станислава,— раздался с лестницы голос Тавруса.— Поря ехать ко двору. Его Величество только до полудня принимает, можем опоздать... Несолидно!

— Иду!— я повернулась к хвостатому.— А ботинки мои вы, конечно, посеяли?..

— Наговариваешь!— оскорбился крыс.— Всё в целости и сохранности, у Кошмара в седельной сумке.

— Кошмар!— обрадовалась я, сажая питомца на плечо и открывая дверь.— Как он?

— Да чего ему сделается?— ворчливо ответил крыс.— Жрёт за троих, а толку от него — чуть. Никого, окромя вашей светоносной особы, возить отказывается наотрез. Зазнался... Опа! А это что за фрукт?..

— Он разговаривает?— удивился Иллан, стоявший за дверью и, видимо, поджидавший меня.

— Постоянно. Если не ест или не спит...

— Замучили...— вздохнул Мыш.— Хоть бы кто для разнообразия о погоде, что ли, спросил!.. Стаська, ты где этого красавца подцепила?

— Я не цепляла, он сам!

— Ага-ага... верю.

— Ты обещала представить меня вашему вожаку.— напомнил Страж Тени.

— Так ты всё-таки хочешь?..

— Да.

— Но это же — кочевники!..— ехидно поддела моя светлость.

— Ты была права.— неохотно признал блондин.— Это не те. Это — другие. Те были южные... малорослые и узкоглазые. Не похожи.

— Вот. А крику-то, помниться, было...

— Что было — прошло. Ты обещала...

— Обещала...— кивнула я и на секунду задумалась.— Сейчас мы едем во дворец, вернёмся — тогда поговорим.

— Хорошо.— кивнул он, пропуская меня вперёд.

— Слышь, мать,— почесал за ухом длиннохвостый,— чё-то я не въезжаю — он в курсе, ху из ху, или ты такая скромная?..

— Приступ феминизма!— не объясняя, буркнула я, спускаясь по лестнице в зал. О-о... разгуляево удалось на славу, видно невооружённым глазом!.. Хмурый кабатчик наводил порядок — выметал на улицу осколки. Тут же два типа знакомой наружности сколачивали покосившийся стол. Увидев меня, мальчики слегка побледнели и с удвоенной энергией застучали молотками по столешнице. А-а, узнаю, узнаю! Да это же ночные ухари из тёмной подворотни! Только их, вроде бы, трое было?.. Ответ на мой мысленный вопрос явился незамедлительно — третий бандит, прихрамывая, появился с заднего двора, таща на себе вязанку дров. Ага, узнаю руку Тавруса — небось, ни гроша не дал трактирщику, а за ночлег отблагодарить решил таким вот оригинальным способом... Ну что же, мудро и всем на пользу. Особенно этим умникам. Надолго зарекутся приставать к одиноким девушкам с неприличными предложениями!..

Я вышла из таверны. У, да здесь все! В переулке не развернёшься — наши, все довольные до ушей, хоть и с помятыми физиономиями после вчерашнего, уже на лошадях — ждут. Тут же — воины Рашид-Балдея Четвёртого, с ним во главе. У входа, вытянув шею, нетерпеливо переминался с ноги на ногу мой Кошмар. Увидев меня, он радостно фыркнул. Я потрепала его за гриву:

— Здорово, приятель!.. Покатаемся? Только не тряси, я сегодня не в форме...

Конь понимающе подмигнул. Я влезла в седло и оглянулась на остальных. Так, взгляд непроницаемый, подбородок волевой, вчера ничего не было... Кивнула Таврусу:

— Ну, трогаем, полковник! А по пути вы меня просветите кое в чём...

Все потянулись вперёд по переулку, вслед за нами.

— Спрашивай.

— Первое — почему в городе траур? Второе — судя по всему, даже невзирая на предмет моего первого вопроса, — Деймер ещё не успел напасть на столицу? И третье — что ему помешало?..

Растянувшись на добрую сотню метров, кавалькада кочевников вместе с небольшим мобильным отрядом Рашид-Балдея Четвёртого двигалась в сторону дворца. Горожане благоразумно уступали лошадям дорогу, женщины с любопытством высовывались из окон, вслед восторженно улюлюкали мальчишки. Темнокожий вождь ехал по правую руку от меня, Таврус — по левую, сзади грохотал копытами массивный коняга Спиртуса. Толстощёкий варвар, пользуясь всеобщим вниманием, строил глазки каждой второй местной красотке.

— Деймер ушёл дальше.— рассказывал мне Таврус.— Столицу он почему-то не тронул. Но ходят слухи, что царю Кирию доставили от него какое-то послание, прочитав которое он велел объявить траур...

— Интересно, что же такого там было написано?— задумалась я.— Или ваш самодержец паникёрством отличается?..

— Кирий — благородный муж и мудрый правитель.— опроверг мои сомнения Рашид-Балдей.— Просто так он ничего не делает, мне ли не знать — мы не первый год поддерживаем межгосударственные связи.

— Значит, отпадает... Ладно, о причине сих загадочных действий спросим напрямую у Его Величества. Только спинным мозгом чувствую — не зря он вас, ваше благородие, в гости позвал!

— Да уж, не на чай с пряниками...-вставил Мыш и, увидев ползущие вверх брови вождя, раздражённо добавил.— Да, да, разговариваю я! Всё! И без вопросов, ладно?!

— Мындер!— сквозь зубы шикнула я.— Не зарывайся, между прочим, не с дворником разговариваешь, а с особой королевской крови!

— Миль пардон, вашество!— расплылся в подхалимской улыбочке крыс.— Не признал сразу!.. Ей-богу, не со зла!

Африканец улыбнулся и махнул рукой. На Мышеля сердиться невозможно в принципе...

Впереди, за площадью, как-то внезапно вырос дворец — белокаменный, высокий, по углам — резные остроконечные башни, слепящая золотыми пластинами крыша, флагшток с развевающимся флагом: два меча, крестом перекрывающие золотое солнце на алом фоне. Красиво...

— Типичное ДК.— откомментировал длиннохвостый.— Это, значит, и есть резиденция царской фамилии? А что, я бы тут покантовался с месячишко!..

— Подъезжаем.— предупредил Таврус и строго добавил.— Серый, будешь трепаться — покантуешься... в каземате!

— Ладно, ладно тебе!..— болтун сморщил нос и с деланным безразличием принялся чистить усы. Ничего себе! Ну, Таврус, ну, молодец! Моего собственного крыса выдрессировал — с полуслова понимает! Даже у меня так не получается...

У ворот путь нам преградили два алебардщика. Один, с листом пергамента в руках и гусиным пером за ухом, с любопытством уставился на нас, второй обратился к темнокожему вождю:

— Кто такой, к кому, по какому делу?

— Рашид-Балдей Четвёртый, вождь и главнокомандующий Королевства Трёх Приливов. Со свитой. Прибыл по прямому прошению вашего государя.

Второй стражник кивнул и сделал пометку на листе. Первый повернулся к Таврусу:

— Кто такой, к кому, по какому делу?

— Таврус, кочевник, чинов не имею, прибыл в согласии с высочайшим соизволением Его Величества для обсуждения вопроса государственной важности.

Ого-го, как завернул! Я с уважением посмотрела на моего бородатого товарища. Обычно всё молчит... а тут! Обзавидуешься...

Стражник повернулся ко мне. Покосился на волосы, крякнул и затянул своё:

— Кто такая, к кому, по како...

— Слушай!— нервно дёрнулась я.— Кончай гнусить! Как ты думаешь, если я тут у царского подворья стою, мне к кому надо — к государю вашему, или в салон красоты на маникюр?!

— Но...

— Открывай ворота! У меня к властителю сугубо конфиденциальная беседа, не терпящая отлагательств!

— Да ты хоть имя своё назови!..— взмолился вспотевший от моих несправедливых наездов алебардщик.— Мне ж начальник охраны голову оторвёт, коли узнает, что я кого впустил без отчётности!

— Может, тебе ещё телефончик оставить?!— не сдавалась я.

— Станислава!..— Таврус, закатив глаза, запечатал мне рот тяжёлой ладонью.

— Бешеная...— согласно кивнул Мыш, впрочем — не без поощрительной нотки в голосе.

— Благодарю!— чуть было не прослезился страж, дав знак открыть ворота. Второй быстро застрочил по пергаменту.

Мы втроём въехали на широкий двор, выложенный белым кирпичом. Кочевникам и подданным Рашид-Балдея было велено ждать снаружи. Расторопные конюхи приняли поводья наших лошадей, а нас повёл внутрь дворца ещё один неприступный стражник, закованный в железо.

— Ты чего это мне рот затыкаешь, зверь бородатый?!— напустилась я на Тавруса, едва мы успели войти. Дворец кишел охраной и разнаряженными придворными в шелках и бархатах. Несмолкаемый гул голосов стоял в белых лабиринтах дворцовых коридоров.

— Так как же было не заткнуть?— оправдывался он.— Если ты ахинею несёшь?..

— Я?!

— Ведь положено так, понимаешь, по-ло-же-но! Ещё издавна! А ты выделываешься, как муха... на стекле!

— Че-его?.. Мыш! Это ты, подлец хвостатый, его таким словам научил?!

— Ничё не знаю!— открестился тот с самым невинным видом.— Он сам!.. Клянусь хвостом!

— Клянётся он...

— Ну, если я и брякнул что, так ведь его ж никто не просил запоминать! Вот-те крест, Стаська, честное пионерское!

— Ладно... а ты, Таврус, запомни: насилие — это не наш метод! И прежде чем напрягать мою особу своими дурацкими традициями, соблаговоли мне сначала о них сообщить хотя бы...

— Я думал, ты поймёшь.

— Думать вредно!— отрезала я.

— Правильно,— вылез Мышель,— вот с неё бери пример — она вообще не знает, что это такое...

— Задушу.— весомо пообещала я.

— Ой, какие мы сердитые!.. Да пожалуйста, уже заглох... строит из себя непонятно что... тоже мне...— обиженно забормотал крыс.

Наш провожатый остановился возле узорчатых золочёных дверей. Стукнул по ним концом короткого копьеца. Изнутри раздалось:

— Кто?

— К Его Величеству.

— Делегация...— хихикнул Мыш. Стражник покосился в нашу сторону. Двери распахнулись.

Итак — тронный зал! Узкие окошки наверху, куча светильников по стенам, широкая красная ковровая дорожка, ведущая через весь зал к вычурному здоровенному креслу на небольшом пъедестале. Над креслом... то бишь — над троном, тот же флаг, что и на крыше. У дверей — два молчаливых рыцаря в сияющих доспехах. И — тишина.

— А где, собственно, царь-батюшка?..— осторожно поинтересовалась я. Рашид-Балдей сдвинул кустистые брови, а Таврус, пихнув меня локтем в бок, прошептал:

— Тихо! Я и так еле-еле аудиенции добился!..

— Молчу, молчу... только это всё равно нехорошо! А ещё говорят: точность — вежливость королей! Мы здесь, а его великолепие где-то носит...

Поймав умоляющий взгляд бородатого, я быстренько умолкла. Ладно, может, у них так тоже принято?..

Позади трона открылась дверца, кто-то завозился, послышался раздражённый голос: "Уйди, опостылел!.. Велел же отменить... Сгинь, кому велено?! Вражья душа... прости, Господи! До греха доведут, олухи царя небесного...", и на ковровую дорожку шагнул невысокий худощавый мужчина весьма преклонного возраста, в расшитом драгоценными камнями царском облачении и съехавшей набок короне. За те три шага, что отделяли его от пъедестала, он успел два раза споткнуться, и чуть не растянулся на ковре. Я, конечно, дико извиняюсь... но он же пьян?!

— Чтоб вам... понаставили тут косяков!..— на ходу поправляя головной убор, бурчало Его Величество, усаживаясь, наконец, на трон.

Оба моих спутника преклонили колени. Я сообразила позднее — ну какие тут приличия, в кои-то веки живого царя увидеть! Да ещё в таком интересном состоянии!..

— Кто такие?..— подавив икоту, величественно изрёк государь, приняв соответствующее монарху неподвижно-скульптурное положение.

— А вам не доложили?— изумилась я.— Ну что за народ, ёлки-моталки, аж зла не хватает...

— Стася!!— в три голоса выдохнули Таврус, Мыш и темнокожий вождь, делая большие глаза.

— Ой, пардон...— смутилась я. Чёрт, очередные традиции!.. Надоело хуже горькой редьки!

Сопровождавший нас придворный шагнул вперёд, вытянул перед собой лист и с выражением продекламировал:

— Рашид-Балдей Четвёртый!

Вождь поднялся с колен и поклонился.

— Таврус, кочевник!

Ещё один поклон.

— Станислава Бешеная!

Слушайте, ну вот так меня давно не обижали... Уже успев подняться с пола, я так и замерла статуей с вытаращенными глазами. С плеча свисал загибающийся от беззвучного хохота Мыш, Таврус с Рашид-Балдеем из последних сил старались сохранить серъёзность, а Его Величество удивлённо моргнул:

— А почему — бешеная?

— Э... о...— мои спутники, давясь смехом, мычали что-то малопонятное. Я топнула ногой:

— Это какая ж сволочь так меня окрестила?!

Царь подпрыгнул на троне:

— Не я!..

— Так...— шипела моя светлость, покраснев от злости.— Мышенька... а ну, иди сюда, зараза серая...

— А я здесь при чём?!— крыс сиганул на плечо к Таврусу.— Я что, виноват, что у них администраторы — дубьё-дубьём?! Я ж к слову сказал, по ситуации!

— Будет тебе сейчас ситуация!— завопила я.— А ну, слезай! Опозорили!.. Куда мне теперь с таким прозвищем, а?.. Я кого спрашиваю?!

В ответ на мои вопли все — начиная от Тавруса и заканчивая царём, разразились возмутительным типично мужским хихиканьем.

— Чего ржёте, кони?!— потрясая кулакоми в воздухе, разорялась я.— Смешно, да?!

Бесполезно. Мои стенания вызвали только внеочередной приступ веселья...

— Ох, умора....— утирая выступившие слёзы, не очень трезво хохотал царь Кирий.— Хи-хи-хи... бешеная!.. ой, не могу...

— Ваше Величество!— возмутилась я.— Ну хоть у вас совесть есть?!

— Всё, всё... не буду.— всё ещё улыбаясь до ушей, кивнул тот.— А знаешь, прозвище-то хорошее, ты оставь... Впечатляет!

Я надулась. Венценосная особа, потихоньку успокоившись и, по-видимому, вспомнив, где находится, махнула рукой:

— Повеселились, и будет!.. Ближе к делу... Князь, рад видеть тебя, не сомневался, что ты держишь слово. С тобой мы поговорим отдельно, после — с глазу на глаз...

Рашид-Балдей кивнул.

— А ты, значит, Таврус, предводитель северного племени кочевников?..— повернул голову правитель Мелиора.

— Да, Ваше Величество, Таврус — моё имя, только...

— Только никакой он не предводитель!— отрубила я, выпрямляясь.— Он мой зам!

— Кто?

— Стаська, ты полегче, он же царь всё-таки...— посоветовал Мыш. Я пропустила его предупреждение мимо ушей.

— Ошибочка вышла, Ваша Светлость,— пояснила я.— Я — предводитель северных кочевников!

— Ты?— изумился государь.— Женщина?..

— Ну, знаете, и вы туда же! Ну да, я!.. Что тут такого странного?.. Таврус, будь другом, подтверди...

— Это правда, повелитель.— кивнул бородатый.— Она — посланница Ареса, пришедшая на смену воинственному Торосару.

— Хм?..— царь поскрёб в затылке.— Ну что же... вам виднее! Итак, предводитель... ница, что ты хотела от меня?

— Ну...— замялась я, не зная, с чего начать.— Ваше Величество, тут такое дело... в двух словах и не скажешь!..

— Говори по существу.

Я перевела дух и выпалила:

— Армией не поделитесь?!

— Это... в смысле?!— опешил Кирий.

— Ну, как — у меня ребят не больше чем полторы сотни, это же несерьёзно!.. Это, может быть, Таврус готов погибнуть как герой — за идею, а я девушка молодая, жизни толком не видела... жить хочу! А он — "отомстим, отомстим"... Нет, я что, я не против, только с таким грандиозным составом Деймер нас слопает, как кот сардельку, и не подавится! Поэтому я и прошу... нижайше, или как там... Блин, полковник, вот не мог сам сказать?.. Я запуталась...

— Деймер?— помрачнев, переспросил царь.— И здесь Деймер!.. Везде — он... Ох, горе горькое!

— Вы чего, Ваше Величество?— напугалась я, глядя, как государь в порыве скорби стаскивает с себя корону.— Простите, Христа ради, не хотела расстроить...

— А, неважно... куда уж меня расстраивать — дальше-то?! Всё одно — погибель...

— Да что случилось?!— я решительно подошла к владыке и нахлобучила ему корону обратно на голову.— Возьмите себя в руки!..

— Не хочу!— взвыл Кирий.— Надоело!.. Всему конец, а ты — "в руки"... какое там!

— Знаете что...— поразмыслив, предложила я.— Давайте вы нам всё расскажете. Может, придумаем чего! Нет, правда, Ваше Величество!.. Одна голова хорошо, две — ещё лучше, а три...

— ... это уже повод выпить!— взбираясь на моё плечо, ласково проворковал Мыш, и, сочувственно глядя на остолбеневшего порфироносца, посоветовал.— Свистни, мать, чтоб поляну накрывали. Видишь — проблемы у дедушки!..

Мы сидели за столом в небольшом царском кабинетике — он находился за той самой неприметной дверцей позади трона. На белой вышитой скатерти стояли разнообразные яства, заботливо предоставленные государевой кухней, но есть никто, кроме Мыша, не стал. Меня лично вообще на почве похмельного синдрома от одного вида любых пищевых продуктов (кроме, разве что, ядрёных маринованных огурцов!..) начинало немилосердно тошнить... Сам Кирий подналёг на вино, которое вскорости пришлось отодвинуть подальше, иначе бы Его Величество непременно нарезалось вдрабадан. Проблемки были действительно серьёзные...

— ... И тут — это письмо!— жаловался царь, прихлёбывая из золотого кубка.— И там такое... нет, не могу! Мочи нет! Пойду к первому министру в садовники — знай себе в земле ковыряйся, ни забот, ни хлопот...

— Вашество, не отвлекайтесь.— сурово одёрнул властителя зарвавшийся крыс, уплетая сдобную булку.— Чего в письмишке было?

— Этот... исчадье Подземных глубин выдвинул мне ум... ути... тьфу!

— Ультиматум?— подсказал Рашид-Балдей. Кирий закивал.

— Вот-вот!.. Чёрным по белому — так и так, выбирай, либо по-хорошему... ничего ж себе — "по хорошему"! Висельник!

— Да что ему надо-то?— не утерпела я, отбирая у убитого горем правителя очередной кувшин. Он их что, из-под стола достаёт?.. Ведь упьётся сейчас!.. Язык вон, уже заплетается...

— Дочь!— истерично всхлипнул Кирий, обнимая чашу.— Родную мою, кровиночку... Или, пишет, уладим всё по-родственному, свадьбой, или...

Царь смахнул с щеки мутную слезу.

— Так он жениться на ней хочет?..— удивилась я.

— Хо-очет он, чтоб его приподняло да шлёпнуло!.. Конечно, зачем ему с нами воевать, армию дробить?.. А так — и рыбку съесть, и на кактус не сесть!

— А может, у них типа — любовь?..— чавкая, предположил Мындер. Государь горестно замахал руками:

— Какая любовь?! Он её и в глаза не видел! Ох, грехи мои тяжкие, за что, Господи, наказываешь раба своего?.. А что я мог сделать? Я должен думать о народе!

— Вы — согласились?!— опешила я.— Да как вы могли? Вы ведь отец!

— Не трави душу!— мрачно рявкнул Кирий.— Думаешь, мне было легко? Аюна — мой единственный ребёнок!..

— Тем более!

— Что ты понимаешь, девчонка! Я был обязан пожертвовать одной ради многих! Обязан, понимаешь?.. А теперь? Вот что мне делать?..

— Сидите и мучайтесь!— фыркнула я, от души жалея царевну.

— А толку?..— горестно спросил правитель Мелиора.— Срок истекает. Через три недели Деймер придёт сюда снова, и, как написано в его послании, если я не отдам ему в жёны свою дочь, в канун Дня Полного Затмения, "когда Жалящим Ключом откроется Алтарь, на него прольётся кровь Великой Жертвы, и с восходом Тёмной Луны Зло сможет обрести настоящую силу", Гринмору конец... да что там — Гринмор! Он всё государство в пепел обратит, нехристь...

— Подождите... так ведь вы же вроде уже всё решили?— не поняла моя светлость.— Ну и отдайте... бедняжка!

— Отдайте, да?!— царь побагровел и хряснул по столу тяжёлым кубком.— Бедняжку?! Да как я её отдам, ежели эта мерзавка позавчера сбежала?!

— Как — сбежала??— ахнули мы.

— Так!— Его Величество вцепился обеими руками в несчастную корону.— Даже записки не оставила!.. Бандитка! Драть её надо было в детстве, так ведь жалел, старый дурак! Вот и выросло... прости, Господи...

В комнате повисло напряжённое молчание. Таврус сосредоточенно жевал ус, темнокожий вождь постукивал костяшками пальцев по столу. А девица-то, однако, не промах! Подвела папу под монастырь...

— Так в чём дело, я не понял?..— вдруг спросил Мыш.— Нужна ему царевна — ну найдите её! Небось, не иголку в стоге сена искать, она всё-таки персона известная.

— Умный, да?— хмуро поинтересовался царь.— Думаешь, не искали?.. Страна огромная... А дочка у меня, извините за выражение, та ещё штучка! Никакой степенности, никакой покорности, вся в мать, мир праху её... Уж если задумала сбежать — будь уверен, не раз вспотеешь, пока найдёшь!..

— Гонцов разослали?— спросил Рашид-Балдей.

— Само собой. Сразу же. И половина уже ни с чем вернулась... Где же она может быть?.. За Мелиором на севере идут горы...

— Там её нет.— уверенно вставил Таврус.— Местность пустынная, мы бы знали.

— На востоке,— продолжал царь,— непроходимые Чащи. Там человеку не выжить, нечисти полно... Дочурка у меня хоть и взрывная, но не дура, туда бы ни за что не пошла... На запад — Океан. У неё морская болезнь. А на юге — там Волчья земля, вот там-то укрыться от погони — дело нехитрое! Только разве ж в тех краях кого сыщешь, коли он спрятаться решил?..

— Почему?— мне стало интересно.

— Площадь большая. — пояснил кочевник.— Да и места дикие. Народ разбоем живёт, войны постоянные, вражда... Я сам туда единый раз только и сунулся — и то, рад был, что ноги унёс! Если отрядом — куда ни шло, но в одиночку... Сейчас — так вообще ходят слухи, что племя воинствуюющее с запада пришло, через Океан — совсем теперь никому жизни не стало...

— А!— вздохнул с досадой Кирий.— Слышал. Женщины-воины...

— Амазонки, что ли?— встрял любопытный крыс.

— Амазонки...— кивнул царь.— Они самые. Я, предводительница, грешен — вначале тебя за одну из них принял. Да только настоящая амазонка мужчину к себе и на милю не подпустит. Разве что убить захочет.

— За что?!

— А просто так!— безрадостно сообщил Таврус.— Видал я таких психопаток — нас за людей не считают... У, взять бы кнут, да и...

— Короче!— победно сверкая глазами, Мыш взобрался на спину зажаренного поросёнка в сметане.— Я так понял, что царевна наша — не кисейная барышня, а дамочка решительная и оч-чень не хочет замуж! Мораль — что мы тут думу думаем?! Есть только одно место, где она может быть!.. О, по просветлевшим физиономиям вижу, что дошло таки...

— Амазонки!— хлопнул ладонью по колену Таврус.

— Волчья земля.— повторил Рашид-Балдей.— Интересное название...

— Станислава...— ласково так улыбнулся царь.— Я вот тут подумал... раз ты всё равно пойдёшь через Волчью землю по следам Деймера...

— Вы на что это намекаете?..— сощурилась я.— нет уж! Ваше чадо, сами и ловите! Без неё дел по горло... Ну, что? Что?..

— А как же армия?— ещё ласковее спросил Кирий.

— Но...

— А провиант, обмундирование, конница, моё личное участие и привлечение союзных государств?..— совсем сладким голоском пропел он.

— Да я же...

— А вознаграждение?!— окончательно засахаренным тоном добил меня этот негодяй в короне.

— Дык... тьфу! Да что пристали?!— пискнула я, глядя на умильную царскую физиономию.— Ладно! Ладно, хорошо! Согласная я!.. Довольны, да?..

Весь дворец уже погрузился в глубокий сон, а я всё ворочалась с боку на бок на широкой кровати. Снаружи по стенам барабанил дождь. Мыш, свернувшись калачиком, тихо посапывал на подушке. Опять объелся за ужином, его теперь до утра автоматной очередью не разбудишь... Мне бы так. Ещё и Спиртус, подлая личность, уговорил для поправки здоровья винца принять!.. Ну, мы и приняли... Гм. Повторение вчерашнего, только почему-то совсем не весело!..

Я тихонько поднялась с постели и, покачиваясь, подошла к узкому окну. Темно, ничего не видно, только сплошная стена дождя. И сон не идёт, хоть ты тресни, а ведь вставать придётся на рассвете — сплочённым отрядом выступаем на поиски царевны. Договор с правителем Мелиора был такой — как только мы возвращаем ему дочь, он немедленно отдаёт под моё личное командование лучший кавалерийский эскадрон Гринмора, и сам, взяв в руки меч, вместе с нами идёт вершить правосудие по-мелиорски... Рашид-Балдей Четвёртый отправил гонца на родину, приказав собрать всё боеспособное население. В общем и целом, дела складывались удачно... если исключить моё личное к этому отношение! А мне всё это не нравилось. Ведь, если вдуматься — кто я и кто они?.. Для них это вопрос выживания, да и к войнам тут привыкли, а я? Я даже в компьютерной "стрелялке" никогда дальше третьего уровня не доходила! Это из двадцати шести возможных... Да не желаю я ни с кем драться! И что мне тот Деймер?.. Домой бы! Только вот поговорить об этом с государем, как я и собиралась, у меня просто язык не поворачивается!.. Не такая я благородная, как наш Таврус, сбежала бы, непременно сбежала бы обратно, да только вот — как?.. Вникнув в обстановку, я поняла, что дело — труба. О книге, перекинувшей нас с Мышом в этот мир, здесь и слыхом никто не слыхал (я у всех спрашивала! А они смотрят, как на идиотку...), каких-нибудь временных порталов тоже не имелось, магией и волшебством не баловались... Но ведь если есть вход, то должен же быть и выход?!

Что-то тихонько поскреблось в дверь, нарушив мои пессимистичные думы.

— Кто там?— прошептала я.

— Открой.— голос Иллана. Вот чёрт, совсем о нём забыла! А ведь обещала, кажется, "вернуться — поговорить"... а потом Кирий велел нас расположить на ночлег во дворце, и я так обрадовалась, что хоть раз за всё это время на человеческой кровати посплю, что и не подумала об оставшемся в харчевне Страже Тени. Некрасиво вышло.

Я открыла дверь, и мокрый лохматый пёс проскользнул в комнату. Я приложила палец к губам:

— Только тихо! Мыш спит, если разбудим — обоим достанется... Да с тебя же ручьём течёт!..

— Так ведь дождь!— огрызнулся он и укоризненно добавил.— Хорошо ты слово держишь!..

— Ну, прости, забыла.— покаялась моя светлость.— Столько всего... Знаешь, пойдём, что ли, куда-нибудь. Мне царь библиотеку показывал, там точно никого нет.

— Хорошо.

Я захватила с подоконника свечу, и мы вдвоём пошли по тёмному коридору.

— Ты как сюда попал? У них же пропускная система!

— Это для людей, а кто заинтересуется уличной дворнягой?— фыркнул он.— Проскочил с вечерней сменой караула...

— Ловко.— мы остановились у высоких дубовых дверей.— Вот, кажется, здесь. Заходи.

Я поставила канделябр на стол и уселась в высокое деревянное кресло.

— Располагайся.

— Спасибо.— он кувыркнулся и стал человеком.— Я видел среди варваров бородача с секирой — он ваш предводитель?

И он про это. В общем-то, если подумать, Таврусу больше подходит эта роль...

— Нет.— вздохнула я.— Мне, наверное, придётся тебя огорчить, но предводителя кочевников ты сейчас видишь прямо перед собой...

— Ты?!

— Я.

— Ты смеёшься надо мной, женщина!— нахмурился он.

— К сожалению, нет. Не веришь — спроси у других... Что ты кривишься? Думаешь, мне самой от этого радостно?.. Всё вверх ногами...

— Кочевники не принимают в свои ряды женщин!

— А меня никто не принимал, меня сверху назначили.— грустно сказала я, глядя на оранжевый язычок свечи.— Ты извини, Ил, если разочаровала, но пока других вариантов нет. Так что можешь возвращаться в горы. Всё равно нам ничего хорошего не светит...

— Почему?

— Потому. Нас всего-то ничего, даже со столичной кавалерией. Через три недели Деймер пойдёт на Мелиор, если мы не вернём царевну. А, даже если и вернём — тебе самому верится, что он слово сдержит? Сколько про него слышала — та ещё сволочь!..

— Согласен.

Я невесело усмехнулась:

— Вот такие пироги, друг мой! Мы по уши в... пардон! Просто нервы не выдерживают...

— Значит, войны не будет? Значит, Чёрный Воин просто придёт и возьмёт Гринмор... всю страну...

— Ну... просто так мы ему фигу что отдадим!— решительно сказала я.— Да и выбора нет. Тут, понимаешь, просто замкнутый круг какой-то! Царь хочет вернуть свою дочь. Таврус хочет отомстить за атамана. Ты хочешь перегрызть горло Деймеру. Деймер хочет Мелиор. Мирное население этого самого Мелиора хочет спокойной старости. А я... а я домой хочу-у!! Какой из меня солдат?!

— Ты что?..— опешил он.

— А то!.. Я не отсюда, всё, к чему я привыкла, осталось там... далеко! Не хочу я воевать! Я женщина, в конце концов! .. Меня кто спрашивал, когда облекал полномочиями?! Воля богов... Да, конечно!.. И где эти ваши боги, я тебя спрашиваю?!

Пламя в камине вспыхнуло алым.

— Здесь!— гулко ответил властный громоподобный голос, и из огня на меня взглянуло резко очерченное мужское лицо. Я взвизгнула, и, мигом прекратив истерику, спряталась за спину окаменевшего Иллана.

— Ты усомнилась в моей воле?!— прожигая меня огненными глазами, взревело лицо.— Я — Арес, бог огня и войны!.. Как ты посмела?!

— А вы не кричите!— чувствуя себя в относительной безопасности, возразила я.— Конечно, вам там, наверху, на всё начхать! Не разобрались, сунули ни в чём неповинную девушку в самое пекло, и я же теперь крайняя?!

— Что?..— слегка оторопел бог.

— Никого другого под руку не подвернулось?— со страху я перестала соображать, с кем говорю.— Где это видано, чтобы мирное дитя двадцать первого века таким кошмарам подвергать?.. Если уж так хотелось, нашли бы кого покрепче!.. Книжку-то, небось, тоже вы мне подсунули?..

— Молчать!— пришёл в себя Арес.— Здесь говорю Я! Люди не вольны выбирать себе предназначение!.. Не перебивать!!

— Ой, больно надо...

— Ты смогла прочесть Книгу. Ты несёшь в душе гнев! Ты — посланница! И ты пойдёшь до конца!

— Не хочу!— дёрнулась я.— Нашли Жанну Д`Арк!.. Верните меня назад!

— Нет.

— Что значит — нет?! Вы бог или кто?! Я же тут всех под монастырь подведу! Я же... я же не умею ни черта! Верните немедленно!!

— Не верну.— сумрачно ответило божество.— Не могу я...

— Это... как это?— ага, открываются новые захватывающие подробности... Кажется, самое время падать в обморок.

— От меня зависело только одно — дать людям Воина.

— Но я не воин, сколько можно повторять?..— в полном отчаянии я выскочила из-за спины Стража Тени. Горящее лицо невозмутимо проговорило:

— Не тебе судить.

— А кому? Я же не хотела... я же случайно...

— Это ты так думаешь!— усмехнулся он.— Вы, люди, наивны и себялюбивы...

— Я хоть смогу вернуться?!

— Сможешь. Как только исполнишь возложенную на тебя миссию. И вернёшься... Это я тебе обещаю!

— Значит,— я испытующе заглянула в глаза Аресу,— мы победим?!

Он несколько секунд молча изучал меня взглядом.

— Нет.— наконец проговорило лицо.

— Что-о?..— мне как будто со всей силы врезали под дых. Я молча протянула руку к огню. Поздно... Лик бога начал терять очертания, тая в пламени. Секунда — и он исчез. Огонь по-прежнему весело потрескивал в камине. Как будто ничего и не было...

— Это что же получается?..— потерянно пробормотала я.— Это как же?! Что значит — не победим?.. Умрём?.. Так, что ли?..

Всё. Убили. Сейчас буду плакать, и наплевать, что обо мне подумают!.. У-у, бедная я, несчастная...

— Не надо.— смущённо сказал сзади Иллан.— Без толку ведь.

— Сама знаю!— раздражённо дёрнула плечом моя зарёванная светлость.— "Без толку"... Спасибо, успокоил! Конечно, не тебе помирать, мне... А за что?!

— За жизнь.— негромко сказал он.— Значит, так надо.

— Фаталист, блин...

— Когда мы выступаем?

— Завтра, на рассвете...— я даже слёзы лить перестала.— Стоп! Что значит — "мы"?

— Я иду с вами.— он пожал плечами.— Ты против?

— Да Бога ради... только зачем тебе это? На верную смерть?..

— Не важно.— он посмотрел на огонь.— Я рождён, чтобы защищать. И сейчас для этого самое время.

— А как же жена, дети?.. Не жалко? Кто семью будет кормить?!— фыркнула я, постепенно успокаиваясь. Вот ведь упёртый, так и лезет грудью на амбразуру... мужчины... инопланетяне!.. Я посмотрела на него, и улыбка сползла с моего лица — вы бы его видели!.. Стал, как каменный, губы сжаты, взгляд неподвижный...

— Нет у меня семьи.— отрывисто сказал он.— Ни жены, ни детей. Спасибо Деймеру.

— Иллан...

— Увидимся утром.— он отвернулся и бесшумно исчез за дверью. Вот чёрт!.. И кто меня за язык тянул?! Бедный... Теперь-то понятно, что ему так дался этот Деймер! Вон оно как... Я задумчиво взяла со стола подсвечник и покинула библиотеку. Ладно. Ничего хорошего меня впереди не ждёт, так что воспользуюсь хотя бы парой часов спокойствия и попробую уснуть... если смогу...

Несмотря на жуткую рань, — было, наверное, около пяти утра — провожать наш отряд вышел весь Гринмор. О сбежавшей царевне и нависшей над страной угрозе знали, по-моему, даже грудные младенцы!.. Что поделаешь — это называется "сарафанное радио"...

Уже накормленный и осёдланный Кошмар смирно стоял в сторонке, изображая человеколюбивого ослика. Остальные кочевники, уже верхом, надевали рогатые шлемы. Ждали только меня. А мне... было плохо! Вот отойду, отдышусь, и Спиртуса, пьянчугу злостного, за усы оттаскаю! Ведь это он, он подбил меня вчера за ужином на злоупотребление алкогольными напитками!.. Блин, второй день с жестокого похмелья начинается... Пора вводить сухой закон! Иначе с непривычки и копыта отбросить можно.

Ко мне подошёл царь:

— Что это с тобой, Бешеная?— вежливо поинтересовался владыка, держась на расстоянии вытянутой руки.— Не захворала, часом?..

— Нет... Нахожусь в состоянии тяжёлого отрезвления... Вашество, совсем забыла! Как ваша дочурка выглядит? А то ненароком ещё не то что-нибудь поймаем...

— Возьми.— он протянул мне небольшой золотой медальон с крошечным женским портретом внутри. С портрета смотрела смуглая девушка с блестящими чёрными волосами и по-монгольски раскосыми глазами. Кстати, царевна оказалась очень хорошенькой!..

— Красивая.— с плохо скрываемой завистью, сказала моя светлость.— Только на вас совсем, извините, не похожа!

— Так она вся в мать!— печально сказал Кирий.— И лицом, и норовом. Ничего от меня не взяла... Ты уж найди её, Бешеная! Не волнуйся, награжу — по-царски!

— Какие проблемы, Ваше Величество?..— вяло отмахнулась я, стараясь дышать в сторону.— Мы ж договорились!.. Как только отыщем царевну — сразу пришлём её к вам, а вы уж на солдат не поскупитесь. Вы обещали...

— Базара ноль!— обрадованно изрёк властитель Мелиора, протягивая мне руку. Я остолбенело уставилась на него:

— Ваше Величество!.. Вы, пардон, где таких выражений набрались?!

— А что?— обеспокоился он.— Этот твой, толстый, с усами, сказал, что хорошо звучит... Современно... А разве нет?!

— Да ну что вы!..— натянуто заулыбалась я.— Всё нормально!.. Только вы Спиртуса меньше слушайте, он ещё и не такое брякнуть может...

Я крепко пожала протянутую ладонь и почтительно поклонилась:

— Спасибо за гостеприимство! Было очень приятно познакомиться.

— Смотри, Бешеная,— по-отечески предостерёг Кирий,— будь осторожна. На рожон не лезь — сама пропадёшь, и людей погубишь! Жалко — уж больно славные ребята!

— За людей вы не переживайте.— успокоила я.— Они вообще крепкие.

— Станислава!.. Пора!— крикнул мне уже сидящий на коне Таврус. Я обернулась:

— Иду!..— и ободряюще улыбнулась царю.— Ещё раз спасибо, и до скорой встречи, Ваше Величество!

— Да пребудет с вами Бог!— Кирий грустно вздохнул и поправил вечно сползающую корону.

Я присела — завязать шнурок. Ко мне подошёл пёс.

— Выступаем? — он навострил уши.

— Ага. А чего ты — собакой? Царь бы и лошадь дал.

— Не умею я верхом. Так проще.

— Ну, твоё дело...— я подошла к Кошмару. На его мощной шее, вцепившись коготками в гриву, сидел мой крыс.

— Предводитель, блин!— беззлобно проворчал он, перебираясь на моё плечо.— Все в сборе, одну её где-то носит. Чего вы там с его сиятельством шептались?

— Секрет.— я сунула ногу в стремя.— Да шучу, шучу, потом расскажу. Ничего особенного... Ты ещё не знаешь, что ночью было!

— Да я и так вижу,— скептически произнёс Мышель, глядя на мою бледную физиономию,— перепились со Спиртом...

— Я не про это!— насупилась я.— Это ещё за ужином...

— А-а, ну тогда конечно...

Я одёрнула штанину. Именно, граждане, штанину!.. Чем хорош царский двор — так это своими портными. Очень расторопные товарищи. За сутки мне сшили приличную одежду — штаны из мягкой замши и куртку. А плащ пожертвовал сам Кирий, из личного гардероба — хороший такой плащик, подбитый коротким мехом. И ботинки мне торжественно вернули, так что сейчас я чувствовала себя нормальным человеком. Разве что качает слегка и общая слабость мучает, а так...

Я забралась на коня и дёрнула поводья.

— Ну, вперёд, что ли?..

— Вперёд!— согласно загудели кочевники. Ворота царского подворья распахнулись, выпуская нас на городскую улицу. Толпа народа, стоявшая там уже второй час, радостно замахала нам руками. Приятно, в общем-то... Я изобразила на лице улыбку Джоконды, и расправила плечи. Ну вот. Понеслось...

...Отряд бодро пылил по дороге, в сторону леса. Солнце уже взошло, и теперь норовило запустить в мои несчастные глаза свой озорной лучик. Как ни старался Кошмар бежать осторожнее, меня всё равно подкидывало на ухабах, и эти толчки отдавались в голове чугунным молотом. Спиртус, видя моё состояние, затесался среди замыкающих воинов, и старался не высовываться. Зря старается, я всё помню!.. Забудешь тут, когда так мутит... Скорей бы уже до леса доскакали, там всё-таки попрохладнее, и солнце в глаза не бьёт.

Мы перевалили через зелёные холмы, почти совсем достигнув деревьев, когда мой конь немного оступился, и меня снова ощутимо тряхнуло в седле... ОЙ. Как-то мне окончательно нехорошо!..

— Мыш...— еле дыша, шепнула я, чувствуя, как мой насилу впихнутый завтрак целеустремлённо движется в обратном направлении.— Кажется, меня сейчас стошнит!..

— Зато легче станет!

— Но... не при всех же?!

— Так.— решительно приказал крыс.— Слазь и бегом в лес! За кустом спрячешься, облегчишь душу... а я нашим обормотам скажу, что ...

Что именно он им собрался впаривать, я уже не услышала — слетев с лошади, моё отсвечивающее зеленью предводительство гигантскими прыжками неслось к лесу. Только бы успеть... я врубилась в деревья, словно баллистическая ракета! Ломая ветки, забралась в самое густое и тёмное хитросплетение кустарника и, убедившись, что меня отсюда не то что не видно, но и не слышно, благополучно прекратила свои мучения. Уф... Не-ет, больше — ни-ни! Только ложку пива по праздникам. Смотри-ка, как полегчало — от мысли о пиве уже не воротит... Я расслабленно прислонилась спиной к прохладному стволу и прикрыла глаза.

Дзеннь!..

Я ошарашенно уставилась на торчащее из дерева острое железное копьё, покачивающееся в каком-то сантиметре от моего виска. Это ещё что такое?.. Прямо передо мной стояло странное существо, напоминающее склизского головастика на ножках, только размером с меня. На бугристой голове существа не было глаз. В лапах оно держало ещё одно копьё. За этим чудом природы стояло ещё штук десять-пятнадцать... И откуда только понабежали?! Я открыла было рот, чтобы позвать на помощь, но острый кончик копья тут же угрожающе дёрнулся в мою сторону. Поняла, сообразила, прочувствовала... повторения не нужно! "Головастики", мерзко шипя, окружили дерево. Чего им надо?.. Те, что стояли первыми, жадно раскрыли слюнявые пасти, усеянные мелкими треугольными зубами... Глупый вопрос — чего им надо. Давно меня никто не ел...

— Пошли к чёрту, уроды голые!..— в панике воскликнула я.— Отравитесь!.. У меня алкогольная интоксикация, я сейчас в пищу не пригодна...

По-видимому, человеческого языка они не понимали, потому что бросились в атаку. Нет! Мои новые шмотки!.. Не дам!! Я, исходя от негодования, принялась изо всех сил пинать "головастиков", ругаясь на чём свет стоит. Куда там! Помимо тех пятнадцати, невесть откуда появилось ещё столько же. А потом — ещё два раза по столько же! Нахлынув потоком, они повалили меня на землю, стараясь вцепиться острыми зубами в моё бренное тело... так, наверное, чувствуют себя жертвы пираний!..

— Ах, едрить твою в дышло... в бога душу мать, в крестителя... через тридцать семь гробов в центр мирового равновесия!..— бесилась я, отчаянно отбиваясь от наседающих головастиков и чувствуя, что кто-то их них с чавканьем жуёт мой ботинок... Блин, какая глупая, нелепая смерть!..

Нашу "кучу малу" тряхнуло. Слизняки зашипели и отвлеклись. Воспользовавшись моментом, моя изрядно пожёванная и обслюнявленная светлость спихнула с себя особенно настырных, и выползла на свет Божий. Головастики, забыв про меня, наступали, выставив вперёд копья, на самого настоящего рыцаря!.. Я вытаращилась на него во все глаза. Рыцарь! Всамделишний!.. Меч, латы — покорёженные, пыльные, в глубоких царапинах, но тем не менее!.. На голове шлем с опущенным забралом, в левой руке — меч. Мой неожиданный спаситель взмахнул своим оружием — и пяток головастиков, вереща, отлетел в сторону, кто без лапы, кто без головы... Круто!.. Остальные слизняки приостановились. Рыцарь снова поднял меч. Головастики затравленно пригнулись, побросали копья и, давясь и толкаясь, ринулись в глубь леса.

— С вами всё в порядке?— раздался обеспокоенный голос рыцаря. Я поднялась на ноги, одёргивая куртку:

— Ништяк... Спасибо, то есть! Я уж решила, что в этот-то раз меня точно сожрут... Развелось всякой шушеры, ступить некуда!.. Вы как считаете?

— Э-э...— озадаченно пробормотал он.

— А вы — правда рыцарь?— с восторгом спросила я, подходя поближе.

— Да...

— Офонареть!— я протянула руку.— Будем знакомы! Станислава Беше... для вас — просто Стася! Вы герой, сэр... сэр э-э...?

— Риган.— представился он, стаскивая с головы шлем.

Лучше бы он этого не делал. Потому что... потому что... всё! Как только я его увидела, я пропала. Окончательно и бесповоротно. Распадаясь на атомы и уходя в нирвану...

— Просто — Риган.— добавил он.— Обойдёмся без "сэров"...

Он улыбнулся и посмотрел на меня. Глаза — зелёные, чёрные волосы коротко подстрижены, не по здешней моде, в Гринморе все до плеч отращивают... Бледный, худой... но красивы-ый! Ой, не нравится мне всё это!..

— Челюсть с пола подними.— сочувствующий голос непонятно откуда взявшегося Мыша вернул меня на грешную землю.— Не позорь мои седины, что ты, мужчин никогда не видела?.. Пялишься, как на "Плейбой" в закрытом ларьке...

— Он говорящий?— поднял одну бровь рыцарь, тактично пропустив мимо ушей мышелево ехидство.

— Очень...— я помотала головой, стряхивая блаженное оцепенение. Так, надо взять себя в руки! Мыш прав — что это со мной?..

— Что вы делаете одна в лесу?— спросил рыцарь, вытирая меч о траву.— Это небезопасно.

— Она не одна!— уязвлённо выпалил крыс.— Вон там, на лугу, её ждут, между прочим!

— Кто?— он прищурился, глядя в указанном направлении.

— Мой отряд.— объяснила я, продираясь обратно сквозь корявые сучья. Рыцарь последовал за мной, на ходу убирая меч в ножны:

— Отряд? Вы — женщина-воин? Амазонка?! Непохоже...

— Бери выше!— снисходительно фыркнул крыс с моего плеча.— Плакали те амазонки, когда мы пришли!.. Это — сама Бешеная!

— Мыш...— сконфузилась я.

— А чё? Страна должна знать своих героев!.. Так вот, парень, ты имел счастье лицезреть Предводительницу кочевников, единственную в своём роде!

— А почему она — бешеная?..

— Чтоб боялись! Кстати, я придумал...

— Мыш, заткнись.— буркнула я, краснея до ушей. Ну что за животное — в кои-то веки встретила симпатичного парня, а он?!

— Что это были за слизняки?— я сменила тему.— Жуть до чего противные!..

— Это шипоголовые пещерные троглодиты, госпожа.— пояснил он.— Сам удивился, когда их увидел. Раньше нечисть не осмеливалась переступать южные границы Мелиора.

— Времена изменились.— усмехнулась я.— Кое-кто из этой нечисти по стране разгуливает, как по Бродвею!..

— Я вас не понимаю.

— Ты что, иностранец?..— я даже приостановилась.— О Деймере не слышал?

— Ах, Деймер... — он нахмурил брови. Мы вышли из леса. Кочевники, увидев рыцаря, вопросительно посмотрели на меня. Подъехал Таврус:

— Приветствую тебя, рыцарь. Куда путь держишь?

— В Гринмор.— охотно ответил черноволосый.— Я слышал, что столица нуждается в хороших воинах. Поговаривают даже о возможной войне... Я подумал, что мой меч может послужить короне.

— Возможно.— лицо бородача посуровело.— Ну что же. Удачи тебе, рыцарь!.. Станислава, что ты так долго?

— Заблудилась.— соврала я, взбираясь на спину Кошмара. Ну его, скажу, что напали — будет хвостиком за мной ходить... Полковник и зеленоглазый рыцарь церемонно поклонились друг другу. Таврус поворотил коня. Рыцарь направился к дороге. Э!.. Подождите-подождите, он что, уходит?!

— Стой!— крикнула я вслед моему спасителю, сама поражаясь собственной решительности. Он удивлённо обернулся.— Ты действительно хочешь помочь Его Величеству?..

— Да, госпожа.— сказал зеленоглазый.— Но...

— Тогда айда с нами!

— С вами?!

— Стаська, обалдела?— изумлённо прошептал Мыш.— Нафиг он нам нужен?!

— Он знаешь как дерётся?! Он же рыцарь! А нас мало...

— Ой, можно подумать, теперь — намного больше!..

— Всё равно!— упрямо отрезала я.— Лишние люди не помешают!

— Ну, бабы...— протянул крыс.— Тебе волю дай, так ни один смазливый типчик до города не дойдёт...

— Заткни фонтан!— с досадой цыкнула я.— Совсем без меня обнаглели. Чё хочу, то и делаю, понял?

— Где уж понятнее...— покорно вздохнул хвостатый и отстал. Я повернулась к обескураженному рыцарю:

— Наш отряд выполняет задание Его Величества царя Кирия, и ваш меч может пригодиться здесь. Впрочем, воля ваша, я не настаиваю...

Те несколько секунд, что рыцарь молчал, показались мне вечностью! В голове крутилась фраза из песни: "Если он уйдёт, это навсегда, так что просто не дай ему уйти...". Ну пожалуйста, соглашайся! Гринмор без тебя обойдётся, а я...

— Почему бы и нет?— улыбнулся он.— Я в вашем распоряжении! Только у меня нет лошади...

— Рыцарь без коня?..— недоверчиво пробормотал Таврус.— Подозрительно!..

— Его задрали волки.— сказал Риган.— Так что пришлось идти так.

— Отстань ты от человека.— попросила я бородатого.— У нас же есть сменные лошади! Не жалко...

— Ты так уверена, что...

— Полковник, этот человек едет с нами!— не терпящим возражения тоном отчеканила я, стараясь, чтобы предмет обсуждения нас не услышал.

— Как скажешь...— нахмурился варвар.— Возьми вон того жеребца, рыцарь!..

Судя по выражению лица бородатого кочевника, ему моя затея не нравилась. Да что там... сама в осадок выпадаю от своего поведения!.. Но... Да что же это со мной, а?..

Волчья земля, волчья земля... столько разговоров, все этим названием друг друга пугают — а на самом-то деле и посмотреть не на что! Леса, реки, луга — ну ничего особенного! Из-за кустов никто с топором не прыгает, на деревьях птички щебечут... короче — скучно. А я-то думала!.. Наш отряд умеренной рысью направлялся вглубь страны. Солнышко припекало, небо слепило берлинской лазурью, на горизонте зеленела очередная лесополоса. Мыш, достав всех до печёнок, с чувством выполненного долга тихо посапывал во внутреннем кармане моей куртки. Хорошо ему — спишь себе и спи! А мне думать надо, как дальше жить... Шучу. Думать было не о чем. Относительно возможности попасть домой верховное божество варваров мне всё популярно объяснило. Предсказатель несчастный!.. Мог бы ведь промолчать, так нет же! А кому приятно знать, что все его попытки что-либо сделать заранее обречены на неудачу?! Один вопрос — если наш бунт бесполезен, зачем здесь я? Зачем всё это было надо?.. Не понимаю...

Захотелось курить. Я потянулась за трубкой, потревожив Мыша. Он недовольно заворочался и зевнул:

— Опять?..

— Молчи, пожалуйста.

— Между прочим,— назидательно сообщил крыс, вылезая из кармана,— капля никотина убивает лошадь! Из этого вывод — не курите на лошади...

— Ничего ему не сделается.— отмахнулась я, набивая трубку.

— Вы курите?!— удивлённо спросили сзади. Я чуть не выронила зажигалку и обернулась на голос. Черноволосый рыцарь поравнялся со мной.

— А, это вы... Совсем про вас забыла. Задумалась, знаете ли.

— Бывает.

— Но редко-о!..— дополнил вездесущий Мышель. Мне уже третий раз за день захотелось надеть на него намордник. Что он лезет, куда не просят?! Я тут, можно сказать, контакт налаживаю...

— Вы ведь не здешняя?— спросил рыцарь.— И говорите немного не так.

— Шепелявлю, что ли?!

— Нет, что вы!— спохватился он.— Я имел в виду акцент... речевые обороты... Ну, вот, к примеру, вы недавно сказали, что, оказывается, между тяпницей и похмедельником ещё целых два дня?..

— Непереводимая игра слов!— быстро ответила я. Расшифровывать не буду, ещё бог знает что обо мне подумает...

— Вы с севера?

— С северо-запада.— по привычке ответила я, вспомнив расположение Питера.

— Странно.— задумчиво проронил рыцарь.— Кочевники всегда обитали в крайне северных степях... Вы ведь их предводитель?

— Угу.

— Но вы не похожи на их женщин.

— Надо же, а вы так хорошо в тамошних женщинах разбираетесь?!— с невольной досадой поинтересовалась моя светлость. Вот, все они одинаковые — кроме как о бабах, ни о чём думать не могут! Самое обидное — о других бабах...

— Да не сказал бы.— улыбнулся Риган.— Просто странно.

— Ничего странного.— угрюмо ответила я.— Да, я на них не похожа. Да, я не с севера, и вообще к кочевникам имею только косвенное отношение. И что?.. Вы ещё к цвету волос прикопайтесь!

— Красивый цвет.— он пожал плечами и, тронув поводья, пустил коня вперёд. Я, хлопая глазами, уставилась ему в спину. Красивый цвет?! Он псих?..

— Одно из двух, — протянул обалдевший не меньше моего крыс,— либо парень любит экзотику, либо подлизывается к руководству. Причём второе вероятнее...

— Это почему?— я обиделась.— Я что, понравиться никому не могу?! Зачем ему, интересно, ко мне подлизываться?

— Ну, не знаю...— с сомнением ответил он.— На всякий случай.

— Стася.— ко мне, преданно заглядывая в глаза, подъехал Спиртус.— Как насчёт привала?.. Перекусить бы...

— Спирт, скоко мона жрать, я извиняюсь за мой французский?!— возмутился Мыш.— Ты же утром целого барана умял!

— Не целого, а половину.— грустно сказал варвар.— Тем более, уже давно за полдень перевалило! Сам-то...

— А я что?!

— Ты — ешь!

— Ой, да уж меньше тебя!..

— Парни, успокойтесь вы, наконец!— велела я, предотвращая неминуемое выяснение отношений сроком на два часа.— Привал так привал. Хоть ноги размять — отсидела уже всю... ну, в общем, ладно. И так все поняли...

На отдых мы расположились у самой кромки леса, возле небольшого ручейка. Без особого аппетита сжевав кусок сыра, я уселась под большим деревом, глядя на прохаживающихся по лужайке воинов. Если совсем честно — на одного, сами понимаете, какого. Зеленоглазый рыцарь сидел в стороне от остальных, задумчиво грызя травинку и время от времени рассеянно поглядывая вокруг. И чего он такой красивый?! Свалился на мою голову...

— Любуешься?— ехидно спросили из травы. Мыш, которого уже минут десять где-то носило, взобрался мне на колено.— Да ладно, не красней!— он ухмыльнулся, увидев моё замешательство.— Я же всё вижу. Не, на морду-то он вроде ничего...

— Он тебе не нравится, да? И Таврусу не нравится...

— И мне тоже.— сказал как всегда незаметно подошедший пёс. Крыс вытаращил на него глаза:

— Разговаривает?!

— На себя посмотри!— отрезал тот и повернулся ко мне.— Станислава, этот человек — чужой.

— В смысле?.. Да брось, Ил, знаю я тебя — любого незнакомого человека готов обвинить бог знает в чём...

— Нет.— пёс покачал лохматой головой.— Он не наш. Не знаю, как объяснить. Животные чувствуют острее, чем люди. И сейчас собачья половина моего существа чует опасность.

— Да?— я с сомнением посмотрела на него.— А Мыш?.. Ни фига он не чувствует...

— Он, как и ты, не из нашего мира. Кроме того — крыса...

— Чё?— завёлся Мышель.— Ты на чё намекаешь, собака мятежная?! Да крысы, между прочим...

— Что — крысы?— презрительно спросил пёс.— Воры голохвостые.

— Кто?!— серый приятель аж дар речи потерял. Иллан серьёзно посмотрел на меня:

— Послушай, мы же ничего о нём не знаем.

— Ну и что? Что вы к нему привязались? Рыцарь как рыцарь!.. Между прочим, он меня спас!

— От кого?

— Ну... неважно, уродцы такие, склизские... В общем, отвяжитесь от него, он хороший! О, Таврус чешет... Небось тоже мозги мне вправить хочет...

Бородатый кочевник приблизился к нашей троице. Лицо у него было насупленное.

— Станислава...

— Ну?— набычилась я.— И ты, Брут?!

— Кто?!

— Ладно... что, тоже будешь ныть по поводу новобранца?

— Не буду. Ты — предводитель, а приказы начальства не обсуждаются... Я проверил у парня документы — всё честь по чести.

— Документы?.. У него что, паспорт есть?! Во прогрессс...— присвистнул крыс.

— Я не знаю, что такое паспорт,— пожал плечами Таврус.— Но гербовая печатка и родословная до девятого колена у него имеется. Дворянин, младший сын герцога Эсберга, из бывших Южных Герцогств.

— Почему — бывших?..

— Теперь, после нашествия Деймера, на месте благодатных земель южной стороны остались одни руины.— полковник посмотрел на сидящего в отдалении рыцаря.— Я не видел его в бою, но он, по крайней мере, может помочь как проводник. Тебе, между прочим, как вождю, не помешало бы пообщаться с ним на эту тему... Но только на эту!

— Че-его?..— я вытаращила глаза.— Что за пошлые намёки, полковник?! Я девушка приличная!

— Ага, ага, он видел!..— хмыкнул Мыш.— Все вы приличные... до поры до времени!

— Заткнись.— я смахнула крыса с колен и положила руку на холку пса.— Кстати, Таврус, познакомься — это Иллан.

— Собаку завела? Ну и имечко...

Мышель в траве тихо захихикал и спрятался за меня — ну, так, на всякий пожарный... По вспыхнувшим голубыми молниями глазам Стража Тени было понятно, что сейчас кому-то здесь не поздоровится. Догадываюсь, кому именно...

— Своё вспомни, конь нечёсанный!— рявкнул Иллан, вздыбив шерсть и оскалив немаленькие зубки. Ей-богу, даже мне страшно до сих пор делается, когда он вот так... а ведь как мужчина — весьма симпатичный!..

— Говорящи-ий...— прибалдел полковник, даже забыв обидеться. Иллан глухо зарычал... Я быстренько встала между ними:

— Так, ребятки, брэк!.. Мне тут только рек крови не хватало. Ил, кончай злобиться, он же не в курсе!

— Наплевать мне...— рвался в бой обидчивый пёс.— Будет тут каждая рожа кочевная тявкать!

— Ил!..— я вцепилась в густую шерсть мёртвой хваткой.— Прекращай, блин!.. Таврус, это не собака! То есть, не совсем! Понимаешь, он и так, и так...

— Как?!

— Он ещё и кошкой может... гы-гы-гы!..— заливался Мыш, от греха подальше зарываясь в густую траву. Что, неоспоримо, спасло его от неминуемой сиюминутной расправы...

— Иллан,— взмолилась я,— ну будь человеком, а? От того, что ты его цапнешь, радости тебе не прибавится!

— Прибавится...— прохрипел пёс, активно вырываясь.

— Да ну, брось!— отсоветовал голос Мыша.— Они же моются раз в год, в сезон дождей! Гадость — жуткая, я пробовал...

— Всё равно я ему морду набью!— упрямо дёргался Иллан. Вот ведь беда на мою голову!..

— Набей!— сдалась я.— Бога ради, кто же спорит?! Только как человек набей, а то нечестно получается — он-то тебя за... за ногу укусить не может!

— Ладно.— Страж Тени крутанулся на месте... Он бы хоть предупредил! Я бы руки отпустила... А в результате мы оба грохнулись в траву живым бутербродом. Причём, прошу заметить: Иллан в людском варианте — это вам не собака, хоть и крупная. Тяжёлый, гад...

— Ну?— кротко поинтересовалась я, взирая на блондина снизу вверх.— Доволен?..

— Извини.— осознав наше общее положение, парень смутился.— Я не хотел... То есть, хотел, но не...

— Чего ты хотел?..— игриво хлопая ресницами, мурлыкнула я. Кто же знал, что он шуток не понимает? Красный, как рак, Иллан вскочил на ноги:

— Я... ничего не хотел! Ты сама вцепилась!

— Ого! Я ещё и виновата!

— Я извинился.— буркнул он, отворачиваясь. Таврус, доселе молчавший, обрёл дар речи:

— Ты — Страж Тени?.. Только они так могут! Прости, не знал.— кочевник добродушно улыбнулся и протянул Иллану ладонь. Тот машинально пожал её и только потом сообразил, что хотел кому-то тут начистить физиономию... Глубочайшее, почти детское разочарование на его лице просто надо было видеть!.. Не дали мальчику подраться...

Откуда ни возьмись, вылез Спиртус с кожаной флягой в руках:

— Дык, может, за встречу?!

— За знакомство.— автоматически поправил Таврус.

— И за знакомство!— ещё больше воодушевился варвар. Таврус пожал плечами — почему бы и нет?..

— А мне?— запоздало чирикнула я, всё ещё сидя на земле. Ответом мне было абсолютно возмутительное равнодушие — вся троица, склонив головы, не спеша удалялась к рощице за ручьём. Вот, тебе, Стасенька, и Юрьев день!.. И кто кем командует?..

— Алкаши.— резюмировал подкатившийся Мыш.— Да ладно, Стаська, плюнь и разотри! Подумаешь!.. Между прочим, у нас тоже есть с кем выпить за встречу... намёк просекаешь?

Просекаю. Ещё бы не просекла! За что люблю Мыша — умный, просто зависть берёт!.. Я поднялась, стряхнула с штанов приставшие травинки и, засунув руки в карманы, прогулочным шагом направилась к скучающему Ригану. В конце концов, действительно, не дело — сидит парень, как не пришей кобыле хвост! И вообще... он мне нравится.

По мере приближения к "объекту" моя решимость таяла. Ну что я ему, так и скажу — "Выпить хошь?". Некультурно как-то, у них, небось, у дворян, так не принято. Блин, как всё это сложно... Ну, вот. Дошла. Сейчас я чего-нибудь как скажу!..

— Ты это...— начала было я и сбилась с мысли, когда на меня взглянули зелёные глаза рыцаря.— Ты... ел?

Тьфу, блин! Так и знала, что глупость сморожу!..

— Нет, госпожа, спасибо, я не голоден.

— Ну... хорошо...

— А пил?!— с намёком поинтересовался Мышель, свесившись с моего плеча. Всегда он меня спасает!

— В смысле?— поднял бровь Риган.

— Ну, в том самом!..— подмигнул крыс.— А то не по-людски как-то — ты теперь в команде, а на брудершафт с боссом ни разу не выпил...

— А надо?— он с готовностью поднялся с камня. Я открыла было рот — запротестовать, но Мыш уже увлёкся:

— Конечно! Спрашиваешь!.. Ты, парень, имей в виду — непьющих мы у себя не держим!.. У тебя есть, или сбегать?..

— Есть.— он снял с пояса флягу.— Вот. Вино подойдёт?

— Вполне...— одобрительно кивнул длиннохвостый, спускаясь в траву по моей штанине.— Ну, вы тут общайтесь, а я пойду, с Кошмаром побазарю...

Моего серого сводника как ветром сдуло. Так. Замечательно. А мне с ним теперь — пить?.. Нет, самочувствие уже почти в норме, так что это мы — запросто! Только вот с брудершафтом крыс слегка переборщил... не целоваться же мне с ним, ну, право слово?! Люди ведь кругом!..

Риган, улыбаясь, протянул мне вино:

— После вас!

— Ой, давай на "ты". Смущает меня эта официальщина... у нас тут всё по-простому.— я взяла флягу и сделала глоток. Для храбрости... Пока пил он, быстренько зыркнула по сторонам — так, вроде никто не смотрит...

Зелёные глаза рыцаря вопросительно воззрились на меня:

— Брудершафт?..

— Ага...— я уже встала на цыпочки, дабы скрепить всю эту чушь не сильно братским поцелуем, как...

— Тревога!

Мы шарахнулись друг от друга, ошалело озираясь. Ну?! И какая скотина мне всю малину испортила?!

Из рощицы гепардовыми прыжками выскочили Таврус со Спиртусом и встрёпанный пёс. Так, судя по красным мордам, мои братья по крови выпить за встречу таки успели... Интересно, что же это их так напугало?

Кочевники сбились в кучу в центре поляны, доставая боевые топоры. Прыгать в сёдла, по-видимому, не было времени... Риган, выхватив меч, протолкался вперёд. Меня затёрли в самую середину, окружив кольцом широких спин. Не видно — ни-фи-га!.. Они же все высоченные... Мои попытки высунуться мягко, но решительно пресекли. Да что же это такое?! Я предводитель, или кто?! Интересно же!!

В траве зашуршало, и по моим штанам быстро взбежали крысиные коготки.

— Ты видела, видела?!— возбуждённо вопил Мыш.— Нет, ну и рожи!..

— Где?

— Да там!— крыс вскарабкался мне на плечо.— Там, из лесу... морды синие!

— Кто?!— я чуть не умерла от зависти.

— Хрен его знает, кто...— ответил хвостатый, взбираясь мне на голову и становясь в позу "суслик на обочине".— О-о, попёрло-о! Ну и куча!..

Я заподпрыгивала на месте в тщетной надежде увидеть хоть что-нибудь из-за спин кочевников. Толку — ноль!.. В воздухе засвистели камни.

— Ого!— верещал сверху Мышель,— они ещё и кидаются!.. С ума сойти... Ай, мама! Обалдели?!

Его чуть не сшибло шальным булыжником. Среди воинов послышались сдержанные проклятия — видно, неведомые мне злодеи успели пристреляться.

— Та-ак...— вещал крыс.— Дело пошло!.. Спирт с левого фланга рубит, Таврус с правого... пёсик наш вообще в раж вошёл — уже штук десять страхолюдин без ушей оставил!.. О-у-у... и не только без ушей... Ого-го, а красавчик-то твой во первых рядах ножиком машет! Ох, хорош, хорош...

Ну нет! Они там дерутся, как люди, а я?!

— А ну, пропустите!— взревела моя светлость, раздавая пинки направо и налево.— Не сметь перечить генералиссимусу!.. Р-разойтись, кому сказала?!

Ворча, кочевники давали мне дорогу. Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что у нас тут?..

Я вылезла на передовую и, встав столбом, ошарашенно пробормотала:

— Вот это да!..

Действительно, морды — синие! Уши остренькие, ростом чуть пониже меня, волосатости не наблюдается, одеты даже — в какие-то лохмотья... Выражение лиц — самое зловредное. И у всех в руках — рогатки!

— Ух...— нападающие вылупились белесыми глазами на мою персону. Самый высокий, с дырявым колпаком на голове, одобрительно залопотал, указывая на меня когтистым пальцем:

— Ух мух! Ирхихеньдель зузель!.. Узум хап-хап и ого-го!

— Я те дам — "ого-го"!— взвился Мышель в облаке моих волос.— Без тебя, хмырь ушастый, на "ого-го" претендентов завались!..

— Ай-йя!..— шарахнулись синемордые, побледнев до голубизны (извиняюсь за двусмысленность, но так оно и было!).

— Стася!— рявкнул Таврус.— Отойди!

— Ага, щас!— вскинулась я.— Не лезь, полковник!.. Меня тут только что... зузелью оскорбили! Где мой кистень?!

Кто-то сунул мне в руку шипастый шар.

— Хым?..— поинтересовались остроухие у своего главаря. Тот секунду подумал, и махнул рукой:

— Нах мах!.. Ухурам в схиндель! Гы-ы!!

Воспрявшие духом бандиты с рёвом ломанулись в бой. Камни замелькали с новой силой. Ошалев от неожиданности, я раскрутила над головой кистень. Летящие в нас булыжники, рикошетя от свинцового шара, разлетались в стороны, уводя в нокаут самих стрелков. Правда, кажется, кому-то за моей спиной тоже пару раз садануло в бубен... ну, извиняйте, ещё не наловчилась!

Конечно, синемордых было раз в пять больше. Но если учесть, что одна тяжёлая секира укладывала на раз до четырёх косолапых шустриков... А если добавить ещё и меч зеленоглазого рыцаря, да зубы Иллана... Короче, исход драки был предрешён! Я лично в счёт не шла — пока мои боевые товарищи махали топорами, мы с Мышом увлечённо гоняли по поляне главного бугая, в колпаке. Он что-то верещал и пытался отстреливаться... Куда там! Я же говорила — ноги у меня длинные! Фиг убежишь... В общем, рано или поздно колпаконосец схлопотал по кумполу и рухнул в траву.

— Вот тебе и "ого-го"!— подытожил счастливый Мышель.— Нефиг губёнки слюнявые раскатывать... Рожа похабная!

— Он, вообще-то, не совсем это имел в виду.— сказал подошедший сзади Риган, убирая меч в ножны на поясе. Жалкие остатки армии врага с визгом разбегались, прячась в зелёной гуще леса. Кочевники, вытирая топоры о траву, седлали лошадей. Вот привал получился... Зато размялись!

— А чего тогда ему надо было?..— удивился крыс.— Я, конечно, извиняюсь, но хоть они и бормочут не по-русски, зато всё на мордах во-от такими буквами написано!

— Нет.— рыцарь покачал головой и ткнул неподвижное тело носком сапога.— Гремлины женщинами не интересуются...

— Это — гремлины?— удивилась я.— Никогда бы не подумала! По ящику показывали кино — ну день и ночь... Стоп! Как это — женщинами не интересуются?! А... кем?!

— То-то я гляжу, парни так раздухарились!..— протянул Мыш.— Поня-ятненько... кому ж охота?!

— Да нет.— улыбнулся Риган, которого Мышелевы намёки ничуть не смутили.— Я ведь говорю — им ничего такого не нужно. Убить, конечно, могут... Им волосы нужны, вот и всё.

— На фига?— поразился Мыш.

— Они от природы лысые.— пояснил тот.— И завистливые. У них лучшим охотником считается тот, у кого больше скальпов. И чем длиннее волосы, тем почётнее. А если учесть, что твой, Стася, цвет волос, мягко говоря, встречается нечасто...

— Так они волосы хотели?.. Тьфу, блин... Я-то уж, грешным делом, не то подумала...

— Что, расстроилась?— подковырнул крыс.— Ну давай, попробуй этому, в шапочке, искусственное дыхание сделать! Может, ещё откачаешь... То-то будет радости!

— Перестань, а?— меня аж скукожило от таких предложений. Рыцарь улыбнулся мне и пошёл искать свою лошадь.

— Стаська... Стаська! Станислава-а! Да очнись ты!

— А?

— Хватит глазеть, дырку парню в спине прожжёшь!— ревниво одёрнул он.— И чего ты в нём нашла? Обычный рыцарь... Даже Ил, хоть и собака последняя, не при нём будь сказано, симпатичнее!

— Да ну его, злой он.— я отвела взгляд от Ригана и подозвала Кошмара.— И вообще, Мындер, не читай мне нотаций, я уже совершеннолетняя. А сердцу — не прикажешь! Вот.

— Да бога ради,— фыркнул хвостатый.— Твоё дело, конечно... кстати, как брудершафт?..

— Никак.— вздохнула я.— Эти недоделки лысые так и не дали оторваться!.. Не могли пять минут подождать, что ли?..

— Они ж не знали...— хихикнул Мыш.— Ладно, успеется! Погнали, вон, Таврус уже рукой машет...

... Остаток дня прошёл тихо-спокойно. Если, конечно, не считать того, что мне влетело от Тавруса по полной программе...

— Станислава,— сурово отчитывал он меня,— кто тебя просил лезть в эту потасовку?! А если бы, не дай Бог...

— Полковник, ну всё же нормально!— попробовал урезонить его длиннохвостый, за что тут же получил:

— А ты не суйся, крыса, не с тобой разговор!

К моему удивлению, Мыш моментально утих. Таврус снова посмотрел на меня:

— И вот что, Станислава, впредь чтобы никаких самовольных действий без согласования со мной! И ещё...

— Так.— медленно сказала я. А ну-ка, полковник, помолчите секунду... Поправьте меня, если я не права... кто здесь предводитель — ты или я?!

— Ты. Но...

— Никаких "но"! Если уж я удостоилась такой "чести", то я, кажется, вправе решать куда и когда мне лезть! И запомни, любезный — если от моего поведения будет зависеть ещё кто-то, я посоветуюсь с тобой, но своей конкретной жизнью я распоряжаюсь сама!..

Я ударила пятками в бока ни в чём не повинного Кошмара и пустила его в галоп, кипя от злости. Да кто он такой, чёрт возьми?!

— Зря ты его так, мать.— осторожно заметил Мыш.— Он же как лучше хотел.

— Я сама знаю, что для меня лучше!— огрызнулась я, хотя в глубине души мне, конечно, было стыдно. Заботятся обо мне, оберегают, как могут, а я веду себя, как свинья.... Но, в конце-то концов, какой из меня воин, если я всю жизнь буду за спинами прятаться?.. Ладно, потом подойду, извинюсь...

На ночлег остановились в чистом поле, на холме, памятуя об опасности лесной засады. Нет, деревья где-то на краю поля были — местность лесистая, никуда от этого не денешься. Зато всё просматривается прекрасно. Кроме того, Иллан, всё кругом обнюхав (хорошо иметь в отряде собаку!), доложил, что в низине есть небольшое озеро с тёплой (!) водой. Это радовало. Вот дождусь, когда все спать улягутся, и пойду, искупаюсь. Денёк выдался жаркий во всех смыслах, а вода — она расслабляет... Пока в котелках варилась похлёбка, я, с Мышом на плече, чинно прогуливалась между шатров, попыхивая трубкой. На небе зажигались звёзды, мои волосы шевелил пахнущий травами ночной ветерок, и душа прямо-таки просила романтики...

— Стаська, хватит шляться, пошли ужинать!— раздалось возле уха. Ну вот! И так — всегда!.. Всё настроение испортил... Я сердито сняла с плеча вечноголодного Мышелиуса и ссадила его на землю:

— Иди сам. Я позже подойду...

— А позже ничего не останется!— предостерёг меня хвостатый и испарился в направлении одного из костров. Уверена — к Спиртусу побежал. Они хоть и собачатся почём зря, но оба — абсолютно родственные души!..

У крайнего шатра на камне сидел Риган и чистил меч. Вид у него был задумчивый. Поколебавшись, я подошла поближе:

— Привет. А ты почему не ужинаешь?

— Не хочется.— он пожал плечами и расстелил на траве свой плащ.— Садись.

Я воспользовалась предложением и пристроилась рядом.

— Таврус говорил, ты сын герцога?..— поинтересовалась я, любуясь породистым профилем рыцаря. Он помолчал и вдруг покачал головой:

— Нет.

— То есть, как это?— удивилась я.— А документы, типа — герб, и всё такое...

— Это не мои.— он убрал меч в ножны и посмотрел на меня.— Я ему солгал.

— Зачем?!

— Затем, что иначе мне не позволили бы здесь остаться. Ваш Таврус — человек строгих правил... Одно дело — потомственный аристократ, и совсем другое — человек, непонятно кто по происхождению...

— Да брось ты! Таврус и сам-то из крестьян! Ему на это наплевать. Я тоже не графиня, между прочим...

— Ты — другое дело. Ты — предводитель, посланница Ареса...

— Ого, уже и тебе растрепали? Кто, интересно?

— Твой крыс.— улыбнулся он.— Другие со мной не общаются. А этот пёс-перевёртыш так вообще терпеть не может. Впрочем, я, кажется, знаю, в чём тут дело.

— Просто Ил недоверчивый,— объяснила я,— жизнь у него была тяжёлая... он и меня сначала чуть на загрыз. И ничего!..

— Нет.— рыцарь посмотрел на луну.— Ты не понимаешь. Он не любит меня, потому что чувствует во мне чужака... Так, Страж Тени?

Трава зашелестела, и, выйдя из тени палатки, к нам шагнул Иллан. Сейчас он был человеком.

— Ил, ты что, подслушивал?!— поразилась я.— Не ожидала от тебя...

— Если с тобой что-нибудь случится,— спокойно ответил он,— Таврус мне голову оторвёт. Вместе с ногами.

— Господи!— взорвалась я.— Да вы сговорились все, что ли?! Мало мне одного полковника, так и ты туда же!.. Не надо меня охранять, не маленькая!

Иллан пропустил мои вопли мимо ушей, и в упор посмотрел на зеленоглазого рыцаря:

— Кто ты?

— Никто.— мрачно ответил Риган.— Я сам не знаю, кто я. Сколько себя помню, всегда жил за решёткой...

Я приоткрыла рот от удивления. Так, мне только беглого каторжника в отряде не хватало!..

— Подземелье?— спросил Иллан.

— Да, Южные Пещеры. Меня ещё совсем ребёнком привезли туда с другими пленниками. Их там много — тысячи...

— Логово Деймера.— склонил голову Страж Тени. Рыцарь кивнул и уставился в землю:

— Я видел его всего несколько раз. Он редко появляется в бараках — ему там нечего делать, он воин...

— Ну, и какой он из себя?— сгорая от любопытства, влезла я.— Нет, ну интересно же, столько слухов ходит!.. Он такой, небось, жу-уткий, с хвостом, с рогами, и глаза красные?..

— С виду обычный.— Рыцарь усмехнулся.— А рогов у него нет. Равно как и хвоста.

— А глаза — красные? Красные, да?!— пристала я, как банный лист к известному месту.

— Не знаю!— отрезал рыцарь, почему-то хмурясь.— Я ему, знаешь ли, в глаза не заглядывал!

— Ой, ну извини... я же просто так, из интересу... ну а что?! Кругом только и слышу — "Деймер то, Деймер сё"... А в результате — ничего особенного, что ли?.. Обычный... э-э... обычный...

— Обычный нелюдь в человечьей шкуре, Стася. И ничего интересного в нём нет!— рыцарь встал и широкими шагами ушёл в темноту. И что обиделся?..

— Всё равно,— забубнила я.— Не может он быть обычным человеком. У человека на такие зверства фантазии не хватит!

Иллан проводил взглядом рыцаря и проговорил:

— Ты ещё не знаешь, какие у человека фантазии бывают...— поймав мой красноречивый взгляд, он насупился и осёкся.— Я не про эти фантазии!..

— А я ничего такого и не говорила!— оскорбилась моя светлость.

— Ага, как же...— видя, что я начинаю звереть, спорщик сменил тему.— Иди лучше ужинать. А то твой крысюк, кажется, лопнуть решил. Со Спиртусом напару. Оглоеды...

Он сделал сальто и превратился в пса.

— Иди, иди. Я лагерь посторожу.

— А часовые тогда зачем?— я поднялась и перекинула через руку тяжёлый плащ рыцаря.— Охота тебе напрягаться?..

— Я же собака.— он вильнул хвостом.— Это у меня в крови.

— Ну, как хочешь. До завтра тогда!..— я направилась к своему шатру.

Как и следовало ожидать, эти двое слопали практически всё!.. Хотя — меня честно предупредили... Ладно Спиртус — бочка безразмерная, но в Мыша-то куда лезет?! Не понимаю и никогда не пойму... Доев то, что осталось (а осталось — курам на смех...), я потянулась за трубкой. Переваливаясь, как мячик, под бок ко мне подкатился длиннохвостый:

— Здорово, краса ненаглядная! Нагулялась?

— Вроде того...— я выпустила в воздух струйку дыма.— А Спиртус где?

— Обожрался и дрыхнет.— сонно зевая, ответил Мышель, свернулся клубочком у меня на коленях и тут же вырубился. Угу... кто из них ещё обожрался?..

Лагерь постепенно затихал. Поздно уже. Надо, кстати, пойти окунуться. Темновато, конечно, но — очень хочется! Лишь бы Иллан не застукал, навяжется в провожатые... и, что самое возмутительное, не из-за меня красивой, а потому что ему, видите ли, полковник холку намнёт в случае чего!..

Я потихоньку переложила Мыша на камень возле костра, и встала. Так, полотенце (грешна, из дворца умыкнула...) в палатке... Облом! Из Моего Личного Шатра донёсся громовой храп. Спиртус?! Ну погоди, я тебе устрою!.. Совсем обнаглели, в VIP-апартаменты ходят как к себе домой! Ладно, чёрт с ним, с полотенцем, спят все... Так обсохну. А если что, можно в плащик завернуться... он, правда, не мой, а Ригана, но... он же всё равно не узнает! Сам виноват. Нечего свои вещи где попало разбрасывать...

...Водичка была — чудо просто! Луна светила лучше фонаря, ветерок приятно обдувал кожу. Эх, ну вот всю жизнь бы из озера не вылалила!.. Воображая себя сказочной русалкой неземной красоты, я плескалась в воде, словно бодрая аквариумная рыбка. Только что без плавников... Ох, хорошо!.. Но вылезать всё-таки надо! Буквально пиная саму себя, я заставила свою светлость выйти из воды. Отжала волосы и блаженно потянулась. Вот это — жизнь! Тишина, полное единение с природой... Сейчас вот обсохну — и на боковую. Волосы можно у костра высушить, если не потух ещё...

Сзади громко хрустнула ветка. От неожиданности я подпрыгнула на месте и обернулась. На меня смотрели абсолютно обалдевшие зелёные глаза.

— Извини.— медленно проговорил Риган.— Я... не знал.

Его голос вывел меня из ступора. Взвизгнув, моё нагое, аки Венера Милосское в Лувре, сиятельство схватило валяющийся у воды плащ и закуталось в него с головы до ног.

— И давно ты тут?!— придя в себя, рыкнула я.

— Минут десять... то есть, мимо шёл!— и не подумав отвернуться, выпалил рыцарь.— Собственно, я и не видел ничего...

— Ага, не видел?! Ты на лицо своё посмотри! Слюни сейчас потекут!..

— Ну, прости меня,— покаялся нахал,— больше не буду. Честно!

— Рассказывай...— я сдвинула брови.— А ну, отвернись!

Он повиновался. Я быстренько оделась и сунула ему в руки мокрый плащ:

— На, держи, это твой. Что мокрый — сам виноват, не надо подглядывать...

— Да я и не подглядывал.

— Угу, мимо шёл. Ты говорил. Типа — верю.

— Но я и правда мимо шёл!— он развёл руками и улыбнулся.— Просто это было выше моих сил...

Я даже покраснела. Не-ет, он кто угодно, но только не рыцарь! Даже Ил, при всей его дремучести, грохнулся бы в целомудренный обморок! А этому — как с гуся вода... и что самое странное — я ведь, кажется, вовсе на него не сержусь!

Наш небольшой лагерь на холме уютно светил огоньками сторожевых костров. Озеро осталось позади.

— Ты извини,— сказал Риган.— Что я тогда так вспылил. Просто... не очень хочется всё это вспоминать.

— Тогда уж ты извини... ну, что я пристала к тебе с этим Деймером, будь он неладен! Понимаешь, врага нужно знать в лицо! Вот я и...

— Он и тебе враг?

— Да не то чтобы... лично мне он (слава тебе, Господи!) ничего не сделал... это всё ребята. И Ил тоже... ну, в общем, сложно всё это!

— Да уж, действительно... Только зря ты у меня про его внешность спрашивала. Деймер всегда появляется в чёрном балахоне с капюшоном, и никто, никогда, кроме тех, кто выше его, не видел его лица...

— Урод, наверное...— предположила я.— Впрочем, урод и есть, душевно, по крайней мере. На его совести столько загубленных жизней! Мне во дворце рассказывали — ужас!..

— Я знаю.— тихо ответил он и отвернулся. Я погладила его по плечу:

— Извини, я опять не в тему...

— Ничего, я в порядке. С тех пор, как мне удалось бежать из Темницы, всё это кажется страшным сном... Со мной в бараке жил младший сын герцога Эсберга. Это его документу я выдал Таврусу за свои. Ричард просил меня отдать их своему отцу... к несчастью, когда я нашёл владения Эсбергов, отдавать всё это было уже некому.

— Забудь. Ты же не виноват.

— Не знаю...

— А Риган — твоё настоящее имя?

— Да.— ответил он.— Я помню, мама в детстве меня так называла...

Лицо рыцаря приняло отсутствующе-задумчивое выражение. Дальше шли молча. Ему, видно, совершенно не хотелось обсуждать больную тему, а я в душу не лезла. И без этого — что ни скажу, так обижу кого...

Всю ночь мне пришлось терпеть жуткий храп Спиртуса, поэтому поспать по-человечески не вышло. Разбудить эту полуторастакилограмовую тушу возможности не представлялось — куда там!.. Удивляюсь, как его до сих пор во сне не прирезали?.. Со здешними-то порядками...

Утро я встретила злая, не выспавшаяся и полная праведной жажды мести. И не важно, что виноват был только Спиртус! Досталось всем...

— Значит, так!— командирским тоном вещала я, прохаживаясь перед выстроенными в длинную шеренгу кочевниками.— Посмотрела я тут кругом, господа-товарищи, и ужаснулась! Грязь вокруг и пакость! Шатры дырявые, сёдла нечищенные, штаны нестиранные!.. Нет! Так жить нельзя!

— Ты чего это, мать?— удивлённо прошептал сидящий на плече Мыш.— Тебя ж раньше всё устраивало!

— А теперь не устраивает... Короче, всё! Начинаем новую жизнь! С холодной головой, горячим сердцем и чистыми портянками! Все всё поняли?..

Кочевники разулыбались. Я вздохнула — нет, не поняли... Иначе так не радовались бы...

— Так вот.— подытожила я.— Сейчас дружненько, всем взводом — шагом марш к озеру!

— Зачем?— удивился кто-то из воинов.— Пока ты стираешь, мы и тут подождём!..

— Щас!— фыркнула я.— Разбежалась!.. Я вам не прачка, дорогие мои! Повторяю ещё раз, для тех, кто в танке — ноги в руки и бегом к озеру!

— Да зачем?!— из шеренги вылез Спиртус.

— Мыться!— злорадно просветила моя светлость, наблюдая за вытягивающимися лицами воинов. Да, я знала, куда бить...

— За что?.. Не хочу!.. Мы месяц назад реку вброд переходили...— посыпались возмущённые выкрики кочевников. Что, чистоту любить не желаем?.. А придё-ётся!..

— А ну, тихо!— рявкнула я.— Кто будет выкобениваться — получит пять нарядов вне очереди!..

— Не буду я мыться!— заныл Спиртус.

— Десять раз упал-отжался!!— велела я.— Ещё кто-нибудь желает высказаться?!

Варвары посмотрели на пыхтящего Спирта, подумали и, плюнув, побрели в указанном направлении.

— Сурово...— признал Мышель.— Чем бедняги тебе так насолили?.. На них же лица нет...

— Чтоб знали!— самодовольно ответила я, любуясь мрачными физиономиями кочевников. Воистину — месть сладка и безкаллорийна!..

— Мне идти с ними?— спросил Риган. Лицо у него было серьёзное, но глаза улыбались. Я махнула рукой:

— По твоему усмотрению... Хотя ты, вроде, чистый.

— Ну, это ненадолго!— радостно сообщил Мыш.— Ещё одна хорошая потасовочка — и дело в шляпе!..

— Сплюнь.— посоветовала я.— Нам только этого не хватало...

— А чего? По-моему, мы их здорово отделали! Тех, синемордых...

— Это не мы, а они отделали. Мы с тобой, Мышель, в военном деле лохи зелёные...

— Это поправимо,— пожал плечами Риган,— если хочешь, я могу показать тебе несколько приёмов.

— Покажи!— загорелась я.

...Что война — не женское дело, я уяснила уже через пятнадцать минут. Меч выскальзывал из рук и совершенно не желал меня слушаться!.. Пару раз я чуть было не ткнула клинком моего "учителя", один раз сама чуть без руки не осталась... короче — ну их нафиг, эти военные премудрости! На худой конец, у меня есть кистень... Меч, конечно, куда солидней, и по эффективности ему равных нет... но он же неудобный, подлец! Хреновый из меня воитель, это точно...

— Стася!— на холм вихрем взлетел Иллан.— Засада!

— Где?!— дёрнулась я, роняя меч.— Кто?!

— Амазонки!

Пришла беда, откуда не ждали... Пока мы втроём неслись к озеру, Иллан коротко поведал, как всё произошло... Парни, ничего не подозревая и поминая мою светлость по матушке, спокойно плескались в тёплой водичке, когда из леса вылетел конный отряд женщин-воинов. Вооружённые до зубов амазонки, целясь из луков, взяли весь отряд без единого выстрела... А сами посудите — что бедным варварам было делать, если их оружие и одежда остались на берегу?! Больше сотни закалённых в боях мужчин были в этот момент более чем беспомощными. Да ещё и абсолютно голыми... Короче, шустрые дамочки, воспользовавшись ситуацией, понакидывали моим бойцам на шеи лассо, и, как стадо баранов, увели. Увели в неизвестном направлении, потому что Ил, следивший за всем этим вандализмом из кустов, помчался ко мне в лагерь за помощью. Вот уж, действительно, нашёл к кому бежать... Что я могу-то?!

На берегу озера сиротливо валялась одежда и военная аммуниция. И больше — ничего. И никого. Амазонок, конечно, и след простыл. Собственно, как и кочевников. Вот это вляпались...

— Стаська, да прекрати!— увещевал меня Мыш, пока я вопила на весь белый свет о подлых бабах, посягнувших на самое дорогое, что у меня было в этой жизни.— Стаська, ну сколько можно?! Да успокойся ты, ревёшь, как маленькая!..

— Не успокою-юсь...— завывало моё осиротевшее командирство, обильно поливая слезами кожаный жилет Спиртуса.— Миленькие мои, родные, люби-имые-е!..На кого ж вы меня покинули?! Что же я, бедная, делать-то теперь буду без вас?..

— Стаська!— Мыш схватился лапами за голову.— Заткни фолнтан!.. Только что поганку им завернула в виде массовых омовений, а теперь с ума сходишь?..

— Отстань от меня, мышь серая, не видишь — страдаю?.. Одна-одинёшенька, как одиночная молекула...

— Щас тут всем дурно сделается, если ты не утихнешь, наконец!— вышел из себя крыс.— Чего ноешь?! Ты командир или кто?..

Я шмыгнула носом и обиженно умолкла. В общем-то, хоть и хамло он порядочное, но — прав! От того, что я тут на полчаса дольше прорыдаю, толку не будет. Надо что-то делать... Сейчас, сейчас, только с мыслями соберусь...

— Так.— окончательно успокоившись и взяв себя в руки, решила я.— Риган!

— Да?

— Оставайся в лагере и жди нас.

— Нет.

— Здравствуйте!.. Что значит — нет?

— Я тебя одну не отпущу!

— Гм... приятно, конечно... но ты пойми, балбес, я же о тебе беспокоюсь! Их там куча, а ты — один.

— И ты — мужчина.— веско добавил Иллан, садясь у моих ног.— Мы пойдём вдвоём.

— Ты, извините меня, тоже не женщина!— обиделся рыцарь.— Почему это ты пойдёшь, а я — нет?!

— Он собака потому что!— разъяснил крыс.— Они же не настолько ненормальные, чтобы и животных по половому признаку вешать...

— А людей — вешают?!— ужаснулсь я.

— Были случаи.— кивнул Риган. У меня подкосились ноги. Как это — вешают?.. Вот так просто, ни за что?!

— Ну нет!— тихо зверея, пробормотала я.— Больше они никого вешать не будут... Я им, идиоткам, быстро объясню, что почём! Я им такое устрою!.. Пожалеют, что на свет родились!

— Правильно, правильно,— поддакнул хвостатый.— А то взяли моду — в расход пускать без суда и следствия!..

— Где Кошмар?

— Пасётся на лужайке, утроба ненасытная, где ж ему быть... Да ты свистни, прибежит!

Я последовала его совету, и через полминуты мой верный тяжеловоз, вопросительно фыркнув, встал перед нами. Я прыгнула в седло и повернулась к молчавшему рыцарю:

— Ты не дуйся, ладно?.. Ил же со мной.

— И я!— гордо выпятил пузо Мышель.

— Тоже мне, помощь...— с иронией ответил рыцарь.— Хорошо, я остаюсь. Но если вы к ночи не вернётесь... амазонки не доживут до утра.

— Да вернёмся мы, куда денемся!— с наигранной весёлостью успокоила я.— Счастливо!

— Будьте осторожны.

— Будем...— я легонько ткнула ботинками в бока Кошмара. Иллан побежал вперёд, разнюхивая след

— А парень-то запал!— заговорщицки подмигнул Мыш. Я обернулась — Риган смотрел нам вслед, не трогаясь с места. Левая рука рыцаря лежала на рукояти меча. Надеюсь, женщины-воины не отличаются слабоумием, и отпустят нас с миром, иначе... я вспомнила спокойный взгляд зелёных глаз и ровный голос: "не доживут до утра". А ведь и правда — не доживут. Если что...

На неплохо наезженную лесную тропинку мы наткнулись довольно быстро. Видимо, амазонки ни от кого особо не прятались. Оно и понятно — кто с ними по своей воле связываться захочет?.. И я бы не стала, да приходится. Ребята мои, конечно, воины что надо, но с психически неуравновешенными тётками особенно не повоюешь... тем более, будучи в костюме Адама. Чёрт, да если бы я только могла предположить, чем обернётся моя маленькая подлянка!.. Да пусть бы хоть по маковку грязью заросли — и слова бы не сказала!.. Короче, как ни крути, а виновата во всём именно я...

— Стаська,— зашептал Мыш,— за тем кривым дубом кто-то прячется!

— Да вроде нет никого...— я вгляделась попристальней, но стволы деревьев и лезущие в глаза ветки заслоняли обзор.

— Точно — есть! Вон, и псина снизу сигналит!..

Я скосила глаза на Иллана. Морда пса была серьёзная, значит, Мыш не зря волнуется... Ёлы-палы, и так нервы на пределе, а они со мной в прятки играют! Фигушки, сейчас мы вам кайфец обломаем!.. Я резко осадила коня и приподнялась на стременах:

— Эй, за деревом!.. А ну, вылазь!

Тишина. Это они меня на понт берут. Ха! И не таких видали...

— Я тебе, тебе говорю! Стоит, как памятник... Я долго тебя уговаривать буду, ты, коза брянская?!

— Сама такая!— выпалил возмущённый женский голос откуда-то из-за деревьев. Говорившая осеклась, но было поздно... До меня долетел полный досады вздох, и на тропинку вышла девушка, на вид чуть постарше меня, в короткой кожаной юбке с разрезами по бокам, такой же безрукавке и зелёном плаще. В руках она держала короткое копьё, а на плече девушки висел лук и колчан со стрелами.

— Кто ты такая, и что тут делаешь?— сердито спросила она, поигрывая копьём.

— А ты кто такая, чтобы мне вопросы задавать?— нагло фыркнула я.— Где ваша атаманша? У меня к ней дело...

— Эрина не позволяет беспокоить её по пустякам.— презрительно оглядев мой мужской костюм, сморщила нос девица.— Поворачивай!

— Деточка,— я вынула трубку и щёлкнула зажигалкой,— не буди во мне зверя! Уйди с дороги, по-хорошему прошу.

Вместо ответа амазонка решительно нацелилась мне в лицо остриём копья. Мужененавистницы, говорите?.. Да они, по-моему, в принципе человеколюбием не страдают!

— Послушай,— вежливо предупредила я.— Правда, не стоит.

— Почему?..

— А потому, дорогуша,— я выдохнула струйку дыма и кивнула Иллану,— что ты и "ой" сказать не успеешь, как эта милая собачка тебе в глотку вцепится...

Ил вытаращил на меня глаза, но душераздирающий рык с образцово-показательным оскалом всё-таки выдал. Девушка оказалась впечатлительной... Глядя на мелькающую среди деревьев спину охранницы, я уважительно покосилась на Стража Тени:

— Ну, ты даёшь!.. Она же сейчас по стометровке новый олимпийский рекорд поставит!

— Круто.— высказался Мышель.

— Не смей больше называть меня "собачкой"!— раздражённо рыкнул Иллан.— Кроме того, напасть на женщину...

— Как на меня кидаться — так это всегда пожалуйста!— проворчала я, трогая поводья.— А тут — "женщина", видите ли! Свинья ты, Ил... Ладно, не суть. Давай-ка за ней быстрым темпом! Пока из наших мужиков чучел не понаделали...

След лесной беглянки вывел на обширную круглую поляну в самом сердце леса. За трёхметровым забором из деревянных отточенных кольев виднелись соломенные крыши, у ворот (изнутри, само собой) торчала смотровая вышка.

— Зона... строгого режима.— вынес вердикт хвостатый.— Только часового в тулупе и с винтовкой не хватает!.. Вместо него там такая очаровательная блондиночка... Эй, да она же в нас целится!

— Из винтовки?!— поразилась я.

— Из лука, но от этого как-то не легче!..

— Что тебе нужно?— сурово крикнула девушка на вышке.

— Поговорить с вашей атаманшей! Ей-богу, ничего личного, чисто по делу...

— По какому делу?

— Об этом я буду разговаривать только с ней. И это не обсуждается!..

— Назови своё имя!

— Да пожалуйста, жалко, что ли?.. Станислава. Станислава Бешеная, если угодно. Удовлетворены?..

— А почему — Бешеная?— с чисто женским любопытством спросила блондинка.

— Блин!— психанула я.— Ещё пара идиотских вопросов, и ты увидишь, почему! Достали по самое некуда! Я что, всю жизнь здесь торчать буду?! Открывай ворота — немедленно!!

— Хорошо...— девушка стушевалась и махнула рукой кому-то внизу. Тяжёлые дубовые ворота медленно открылись. Кошмар задрал голову и натуральным "Титаником" вплыл в посёлок.

Нас встретили недоверчивыми тяжёлыми взглядами и натянутыми тетивами изогнутых луков. Я спрыгнула с коня и огляделась:

— М-да... бедненько, но чистенько. Где тут ваша, как бишь её... Эрина?

— Это я.— ответил мне властный женский голос. Лучницы расступились, как по команде, и к нам вышла высокая амазонка лет тридцати, с чёрными, как вороново крыло, вьющимися волосами.— Зачем ты пришла, Бешеная?.. Я слышала о тебе...

— Уже слышали?.. Это хорошо. Тогда не будем тянуть резину — зачем вам мои парни?

— Какие?— ничуть не удивилась атаманша.

— В основном, голые!— отрезала я.— Нечего из себя дурочку строить, мадам! Вы прекрасно знаете, о ком я говорю!

— Кочевники?— усмехнулась она.— Эти рослые дебилы, которых мы взяли сегодня утром?

— Насчёт дебилов — я бы попросила!.. Не тупее вас. Повторюсь — какого чёрта, Эрина?!

— Они всего лишь мужчины...— атаманша пожала плечами.

— Они всего лишь мои друзья!— завелась я.— И я не позволю какой-то своре оголтелых феминисток воровать их у меня из-под носа! Своих мужиков заведите, нечего чужих тыбрить!!

— Это всё твои мужчины?!— округлила глаза амазонка.— Зачем тебе так много?..

— Для разнообразия!— не утерпел Мыш. Эрина воозрилась на него с неприкрытым удивлением:

— Зверюшка разговаривает?

— Сама ты зверюшка, дура крашеная!— оскорбился хвостатый.— Ты от темы не увиливай! Где наши?!

— Я не крашеная!— вздёрнула точёный подбородок атаманша. Ничего я в этой жизни не понимаю — женщина ведь просто "ах!", да и отальные не хуже, а всё туда же!.. Чего им неймётся?

— Послушай,— перейдя на "ты", сказала я.— Поставь себя на моё место — если бы сейчас не мои ребята, а твои красавицы сидели в чём мать родила в холодном погребе...

— Они не в погребе!— дрогнувшим голосом перебила Эрина.— Они в сарае...

— Не важно.— Я посмотрела ей в глаза.— Что бы ты сделала на моём месте?..

— Не дави на жалость.— амазонка отвела взгляд.— Это — мужчины! И в сарае этим свиньям самое место!

— Да за что вы их так ненавидите?!

— За всё!— с убеждением воскликнула женщина.— За грязь, за пьянство, за глупость, за разврат...

— Ага! Вот на этом поподробнее пожалуйста!— с видом опытного психолога пребил крыс.— Я всё понял! Ваш муж изменял вам, и вы с горя решили...

— Я никогда не была замужем!— отрубила Эрина.— И слава Богу!

Мама миа, как всё запущено!.. Ладно, как говорил Владимир Ильич Ленин — мы пойдём другим путём...

— Но согласись, иногда без мужской помощи обойтись — ну, никак! Вот, к примеру, починка крыши...

— Глупости!— раздалось из кучки лучниц (которые, кстати, опустили своё оружие и, увлечённые нашей беседой, расслабились).— Делать там нечего!

— Ну, хорошо... а лошадь подковать?

— Смеёшься, что ли?— фыркнула невысокая коренастая девушка с мускулистыми плечами.— Да мне на это не больше получаса надо!..

— А если на вас нападут?!— я вытащила последний козырь, хотя надежда на счастливый исход спора таяла, как мороженое при плюс тридцати.

— Мы сами нападаем!— гордо сказала атаманша.— И для этого нам мужчины не нужны!

Её поддержал одобрительный гул голосов.

— Если они вам НАСТОЛЬКО не нужны,— взмолилась я,— так отдайте их мне!

— Нет.— Эрина покачала головой.— Варвары — хороший товар на невольничьем рынке. За них дадут большие деньги...

— Сколько?— решительно выпалила я. Женщина рассмеялась:

— И не надейся, Бешеная, тебе я их не продам.

— Почему?!

— Из принципа. Нельзя так любить мужчин. Они этого не стоят.

Я вспомнила папашу Тавруса, вечно пьяного и забавного, как медведь в цирке, Спиртуса, зеленоглазого рыцаря, Иллана, наконец!.. Да что эта кукла мне здесь мозги пудрит?!

— Стоят!— заявила я.— Очень даже стоят! А вы все тут — дуры набитые!

— Что-о?!

— А то! Посмотрите на себя — женщины, называется! Слона на ходу остановят, и хобот ему оторвут!.. Нашли, чем гордиться... Курам на смех! Крышу они сами чинят — то-то удовольствие! А в гамаке позагорать, пока это же за тебя муж делает — это нет, это не для нас, мы лёгких путей не ищем...

— Да, ну и что?!— с вызовом выпрямилась атаманша.— Мы со всем справляемся сами, зачем нам мужчины?!

— Ангидрит твою перекись марганца!— взревела я.— Вы смерти моей хотите?! Зачем, зачем... да чтоб был!.. В конце концов, вы что, почкованием размножаетесь?!

К моему безмерному удивлению, атаманша залилась краской и не нашлась с ответом. Опаньки. Кажется, я поняла... Дети по посёлку не бегают, беременных тоже не видно... Не может быть?!

— Красавицы...— офигев от собственного предположения, пробормотала я.— А КАК вы вообще размножаетесь?!

— Никак...— стыдливо проговорили из толпы.— Мы просто пришли сюда и остались, как другие...

— А детей вам никогда не хотелось?..

— Хотелось...— тихо сказала блондинка с башни.— Но воровать младенцев как-то... не очень!.. Нельзя так!

— Да зачем воровать-то?! А родить — в лом?

— Родить? А как?— на меня смотрели два десятка до такой степени невинных глаз, что у меня дар речи пропал напрочь. Что значит — как? Да они издеваются?..

— Для этого,— с отвращением на лице объявила Эрина.— Мужчина действительно нужен...

— Вот!— победно завопила я.— Вот!! Кто тут спорил битый час, а?!

— Но для этого,— добавила амазонка,— с мужчиной надо... спать!

— Какая гадость!— охнуло целомудренное общество. Где она таких Дюймовочек откопала?!

— Гадость?!— я воздела руки к небу.— А вы пробовали?!

Такой тишины я не слышала с тех пор, как разбила любимую мамину вазу...

— Ё-ёлкин дрын...— на одном дыхании выпалил Мыш.— Монастырь на выезде!

— Ну, знаете!..— выдавила я.— Ну уж чтобы так... просто слов нет!

— Во-во...— печально качнул головой крыс. Я посмотрела на атаманшу:

— Эрина, верни мне моих людей, и разойдёмся по-хорошему.

— Нет.

— Это твоё последнее слово?

— Да!

— Жаль. Я хотела решить дело миром... Пойдём, Ил.

Страж Тени, сидящий у моих ног, недоумённо воззрился на меня.

— Ты поднимешь на нас меч, Бешеная?— усмехнулась Эрина. Я покачала головой:

— Я — нет. С женщинами и душевнобольными не связываюсь... Наш отряд выполняет личное поручения Его Величества царя Кирия, правителя Мелиора, и при любой попытке нам помешать, царь не поскупится на...

— Кто здесь сказал — "Кирий"?— раздался звонкий голос за спинами амазонок. Я повернула голову — из хижины вышла невысокая стройная девушка с длинной чёрной косой. Королевская осанка, смуглая кожа и монгольский разрез миндалевидных глаз... Ну что же, придётся задержаться.

— Царевна Аюна, я не ошиблась?

— Да, это я!— гордо вскинула голову наследница престола.— Вас послал мой отец?

— В некотором роде, да...— осторожно ответила я. Дикая штучка наша беглянка — это сразу в глаза бросается. Как бы дров не наломать...

— Стаська, держи пса.— звенящим от напряжения голосом вдруг сказал Мыш.

— Что?..

— Собаку держи, что! Ты глянь на него — ведь кинется сейчас!..

Я посмотрела на Иллана. Боже милосердный! Страж Тени вздыбил шерсть и оскалил острые клыки. Из горла рванулось сдавленное глухое рычание... Не раздумывая, я успела вцепиться ему в загривок, как энцефалитный клещ, когда он прыгнул. Амазонки завизжали и сыпанули в стороны. Царевна в ужасе прижалась спиной к стене хижины.

— Пусти!— рычал пёс, бешено извиваясь.— Пусти, всё равно достану...

— Ил... Ил, прекрати сейчас же! Что она тебе сделала?!— верещала я, из последних сил удерживая его на критическом расстоянии от предполагаемой жертвы.— Ты с ума сошёл?!

— Убийца...— хрипел пёс,— они убийцы... это они...

— Да кто — "они"?!

— Ночные шакалы... узкоглазые нелюди!.. Это они тогда, они, они...

— Когда — тогда?.. Двадцать лет назад?!— чуть не заплакала я.— Иллан! Опомнись! Этой девушке — восемнадцать! Она-то здесь при чём?!

— Всё равно... убью!

— За что?— прошептала царевна, бледная, как полотно.— За разрез глаз?.. За то, что я похожа на свою мать? За это ты хочешь меня убить?..

— Да!— непримиримо рыкнул совсем озверевший Страж Тени.

— Отпусти его.— сказала дочь Кирия, сделав шаг вперёд и впившись чёрными глазами в оскаленную морду пса.

— Ты тоже не в своём уме?!— крикнула я.— Он же...

— Отпусти!

Я бессильно разжала онемевшие пальцы. Иллан дёрнулся... и замер, тяжело дыша. Едва стоящая на ногах от страха, но гордая, царевна и оглушённый собственной ненавистью пёс молча смотрели друг на друга. Безмолвный поединок длился несколько томительных минут. А потом случилось что-то непонятное. Страж Тени опустил тяжёлую голову и, одним мощным прыжком перемахнув через изгородь, исчез... Я, сидя на земле, обхватила голову руками. Что происходит?!

— Господи...— бормотала я, раскачиваясь из стороны в сторну.— Сумасшедший дом... как мне всё это осточертело!..

— Бешеная!— подала голос пришедшая в себя Эрина.— Тебя сюда за этим подослали?!

Я молча поднялась и направилась к воротам. Наплевать. На всё мне наплевать. Пусть Кирий сам придёт и заберёт свою дочурку... пусть Иллан рвёт горло, кому захочет... пусть амазонки продают кочевников, а кочевники убивают амазонок... пусть Деймер всех тут перережет нафиг!... Надоело. Мне всё это надоело...

— Постой, куда ты?..— полетел мне вслед уязвлённый голос атаманши. Я даже не обернулась. Пусть себе кричит, мне какое дело? Я вообще сейчас пойду и застрелюсь...

Уставившись в землю, я брела по лесу, не разбирая дороги. Следом, шумно вздыхая, топал Кошмар. Куда катится этот мир?.. Все друг друга ненавидят, все! А за что?..

Я с размаху налетела на кого-то и остановилась.

— Стася...

— Убирайся к дьяволу, Ил.— сжав зубы, сказала я.— Можешь вернуться к амазонкам и спокойно за всё им отомстить, пока не очухались. Меня это больше не волнует.

Я попыталась обойти его, но блондин поймал меня за руку и снова вернул на тропинку.

— Ну? Чего надо?

— Прости меня, я всё испортил.

— Ну так и радуйся! Ты кочевников всю жизнь ненавидел — вот и чудесно, пусть их скопом с молотка пустят!.. Ты хотел отомстить захватчикам, убившим твою семью — будь любезен, царевна — самое подходящее для этого святого дела!.. Вперёд, на мины!

— Стася, не надо так.

— А как надо?!— вскинулась я, глядя ему в лицо.— Хочешь, чтобы я спасибо тебе сказала?..

— Я...

— Зачем столько злобы, Ил?.. Зачем?..

Он молчал. Естественно, сказать-то было нечего... Я села на сухое поваленное дерево и попыталась по возможности абстрагироваться от сложившейся пиковой ситуации. Так. Надо думать. Ду-мать... Иллан тихонько присел рядом. Ладно, пускай сидит... Главное — молча. Это он может, не то, что Мыш...

— Блин!— меня снесло с бревна.— Где Мыш?!

— Не знаю.— удивился Страж Тени, усердно оглядываясь по сторонам.— Вроде его с тобой не было.

— Как — не было?! Он же на плече сидел!— я заметалась от дерева к дереву.— Час от часу не легче!.. Неужели он остался у амазонок?! Боже мой, меня сейчас паралич разобьёт...

— Я не помешаю?— донеслось с тропинки. Я махнула рукой:

— Пожалуйста... Э?!

Царевна Аюна, собственной персоной. В данном случае — самоубийца...

— Ты тут зачем?— я на всякий случай заслонила дурочку собой. Лицо Иллана стало непроницаемой маской, голубые глаза уставились на царевну, но он таки сдержался и с бревна не встал. Когда он в человеческом обличье, контроль над собой ему удаётся лучше.

— Вас послал мой отец? Да?— снова спросила она, подходя к бревну и усаживаясь рядом с блондином. Я только мысленно сняла шляпу перед его самообладанием!..

— Царь Кирий просил меня найти его дочь. Если это — ты, в чём я не сомневаюсь, тогда мы выполнили поручение... Будь умницей, не создавай всем лишних проблем, вернись домой! Мне ещё отряд выручать.

— Не вернусь!— передёрнула изящными плечиками Аюна.— Ни за что!

— Тебе действительно так нравится жить среди этих ненормальных?..— прищурилась я, кивнув в сторону селения амазонок.

— Почему — ненормальные?.. Они славные... Конечно, по поводу мужчин у них свой пунктик, но... уж всяко лучше, чем то, что меня ожидает в качестве супруги Деймера!

— Ясен пень,— согласилась моя светлость,— от такой чудной перспективы и я сбежала бы... Но ведь Его Величество места себе не находит!

— Ну и пусть!

— Но ты же его дочь!..

— Именно!— возмутилась она.— А раз я — дочь и царевна, так что, получается, я жертвовать собой должна?! Не хочу!

— А подданные?..

— К чёрту подданных! Чтобы я вышла замуж за такое чудовище?! Никогда этому не бывать! Пусть меня лучше твоя жуткая псина на куски растерзает!..

Иллан закашлялся.

— Кстати, где она?— ничего не подозревающая девушка с опаской заозиралась вокруг.— Или он... Знаете, я так перепугалась! Думала, смерть моя пришла... до сих пор в дрожь бросает, как вспомню!

Царевна беспомощно посмотрела на сидящего каменным изваянием Иллана и придвинулась к нему поближе... Ну царевна, ну даёт!.. Бедняга Ил, задымится сейчас просто... Но она-то! Кабы знала, особа коронованная, на кого глаз положила!..

Ситуация была настолько идиотская, что я не удержалась и сползла по стволу дерева в приступе истерического хохота.

— Что я смешного сказала, позвольте узнать?..— обиделась царевна.

— Ой, не могу...— задыхалась я.— Сидят...

— Станислава!— в свою очередь проскрипел Иллан.

— Да вы бы себя видели, оба! Один сидит, как статуй, а вторая ему глазки строит... а-а, не могу-у...

— Ну, это уж слишком!— вскочила Аюна.— Немедленно перестаньте!..

— Щас, щас... ох, уморили... Ил, не смотри на меня так!.. Хи-хи-хи... я больше не буду...

— Ил?..— переспросила девушка, с подозрением глядя на растерянно-недовольное лицо моего спутника.— Ты... ты... не...?!

— Он это, он,— я поднялась с земли, отхохотавшись вдосталь.— Та самая псина жуткая. А так и не скажешь, правда?..

— Оборотень!— пискнула царевна. Но, к её чести, улепётывать и падать в глубокие обмороки даже не подумала.

— Я не оборотень.— нехотя ответил Иллан. — Я — Страж Тени.

— Они... мирные.— пояснила я и быстро дополнила.— Ну, со скидкой на темперамент!

— Я помню...— пробормотала она, осторожно отодвигаясь от нашего буяна.— Вы... больше не будете кусаться?

— Не буду.— мрачно пообещал он, глядя в сторону.

— Ну, вот и ладушки!— заключила я.— А теперь извините, что побеспокоила, но у нас дела.

— Какие?— полюбопытствовала царевна.

— Большие и толстые! Скажи-ка мне, ты там у вас Мыша моего не видела?..

— Это такую большую, толстую, серую крысу?

— Точно!

— Видела... возле амбара с пленниками... ой!

— Ага.— ухмыльнулась я, потирая ладошки.— Учись, Ил, как надо действовать в тылу врага!..

— Он их выпустит?!— прозрела красавица, всплеснув руками.

— Непременно...— я ласково посмотрела на неё.— А мы поможем... Иллан, будь ласков, подержи-ка Её Высочество...

— Что?!— ахнула царевна, но больше ничего сказать не успела — ладонь Стража Тени надёжно прикрыла ей рот. Причём, кажется, мститель наш народный сделал это не без удовольствия! Типа — укусить нельзя, хоть так потешусь... Девушка извивалась, как угорь, яростно шипя и вращая глазами, но вырваться ей не удалось. Хватка у зубастенького — железная! По себе знаю...

— На-ка вот,— я вынула из кармана штанов моток верёвки,— свяжи её и... поаккуратнее там! Не дай Бог, где синяк поставим, царь нам руки пообрывает...

— А ты?..

— Есть у меня идейка одна... но надо дождаться темноты — иначе к селению не подойдёшь, заметят. А уж после того, что мы здесь учинили... Вот что! Бери наше сокровище, грузи на Кошмара, и дуем в лагерь. Надеюсь, Риган ещё там...

Лагерь встретил нас полнейшим безмолвием. Никого! Ни единой души!.. Мы с Илланом, как два дурака, уставились друг на друга.

— Ну, и где он?— с усмешкой спросил Страж Тени. На его лице ясно читалось: "Так я и знал!". Я только руками развела. Вот это сюрприз... А как же — "возвращайся", и так далее?.. У, коварный! Сбежал! А ещё рыцарь, называется...

— Ладно.— мне не хотелось об этом думать.— Сними царевну с седла, я пока костёр разведу. Есть хочется...

Он отошёл к Кошмару. Послышалась приглушённая возня и гневный голос Аюны:

— Убери руки, ты, волк в собачьей шкуре!.. Да как ты смеешь?!

— Если тебе нравится висеть вниз головой...

— Не нравится, чёрт побери! Сними меня немедленно, мужлан!

— Ил,— меланхолично откликнулась я, подбрасывая ветки в огонь,— ну а кляп-то зачем вынул?..

— Гнусная похитительница!— переключилась на меня темпераментная красавица.— Ты за это ответишь! Вы оба за это... м-м!.. Мгм!..

— Молодец.

— Что с ней делать?— Иллан с дёргающейся Аюной на плече подошёл к костру.

— Бритвой по горлу — и в колодец...

— А-м-мы?!— закатила глаза царевна. Страж Тени фыркнул.

— Давай её сюда.— я расстелила на земле плащ, и мы с почётом усадили на него нашу малохольную гостью. Она, поняв, что никто ничего с ней делать не собирается, успокоилась.

— Ум!— потребовала царевна, глядя на меня.

— А выступать не будешь?

Она, подумав, помотала головой. Я вынула у неё изо рта кляп:

— Вот и славно. Есть хочешь?

— Хочу...

— Держи.— я протянула ей кусок хлеба с копчёным мясом.— Извини, другого ничего нету. Походные условия!.. Сейчас вода закипит — чаю попьём. Одно название, конечно, а не чай — так, травки всякие... но бодрит. Ил! Иди сюда, я тебе косточку дам!..

— Сама её и ешь!— огрызнулся тот.— Лентяйка. Сварила бы похлёбку.

— Иди в тень!— насупилась моя светлость.— Не хочешь — я не заставляю!

— Давай...— он уселся рядом. Минут пять было слышно только увлечённое чавканье...

После "лёгкого обеда", плавно перетёкшего в серьёзный ужин, я набила трубочку и, потягивая из спиртусовой фляжки вино, приступила к разговору о наболевшем.

— Итак! На повестке дня обсуждение наших неприятностей...

— Ваших!— не удержалась царевна.

— Нет, дорогая, теперь уже — наших!— с нажимом повторила я.— Ибо мы теперь с тобой в одной упряжке. Потому что положение таково — либо мы его... того, либо он — нас.

— Кто — он?

— Деймер. Да-да, милочка, твой жених...

— Никакой он мне не жених!— сверкнула глазами строптивая дочь Кирия. Иллан покосился на девушку, и в голубых глазах промелькнуло уважение. Вот с ним всегда так — сначала напугает до смерти, а потом...

— Ну, хорошо,— согласилась я.— Не жених! Вот была бы парочка...

— Что?!— задохнулась Аюна.

— Стася!— укоризненно сказал Ил. Не поняла — он на чьей стороне?! Ладно... после разберёмся... перебежчик!..

— Короче. Дело к ночи...— я запыхтела трубкой.— И надо срочно вытаскивать парней из местного бабьего царства. Но. Одна проблема... Вот эта!

Мой указательный палец упёрся в царевну.

— С собой её не потащишь, всю маскировку сорвёт. Надо где-то оставить... Одну, опять же, нельзя — не дай Бог, кто позарится, так ведь нам потом только голову под топор... Значит, надо охранять. Кроме тебя, Ил, больше некому. Я очень рассчитывала на Ригана...

— Найду,— хмуро пообещал пёс,— в землю закопаю!..

— Перестань,— поморщилась я.— Что ты, ей-богу, кровожадный такой?.. Он человек свободный — хочет, приходит, хочет — уходит... может, случилось что?

— Ничего не случилось. Сам он ушёл!— проворчал блондин.

— В общем,— подытожила я,— ты остаёшься в лагере сторожить вот её, а я...

— Нет.

— Молчать!

— Нет, я сказал!

— А я сказала — останешься!— с металлом в голосе рявкнуло моё командирство.— Если мы вернём принцессу в целости, царь даст армию!.. А люди нам нужны, ты хоть это понимаешь?!

— На ночь глядя, одна, в этот гадюшник, ты — не пойдёшь!

— Пойду.— я стукнула кулаком по колену.— И больше никаких "не" даже слышать не желаю! Всё!

Иллан стал похож на грозовую тучу, но спорить не стал.

— Я одна с ним не останусь,— жалобно пролепетала царевна,— загрызёт ведь!..

— Больно надо.— пренебрежительно отозвалась я.— Ему не твоё горло важнее, ему кого поавторитетней подавай... так, Ил?

Он ничего не ответил, встал и ушёл в шатёр. Угрюмый. Обиделся, что ли?.. А разве я неправду сказала?

— Почему он такой злой?— помолчав, спросила царевна.— Я ведь никому ничего плохого не сделала!

— Да ты тут не при чём. Просто... долго рассказывать, но совсем мальчиком он остался сиротой, после набега этих самых "ночных шакалов". Кстати, их описание — точь в точь как у тех захватчиков, про которых мне рассказывал Таврус... интересно... одни и те же?.. По времени совпадает. Около двадцати лет назад... Но ты-то тут каким боком?!

— Обыкновенным.— грустно сказала Аюна.— Я теперь поняла... Видишь ли, я очень похожа на маму.

— Я тоже... Это что, плохо?

— В моём случае — да. Она была одной из них. Давно, ещё до моего рождения... Потом, в какой-то очередной стычке Ночных Шакалов с королевской конницей, незадолго до того, как банда налётчиков была окончательно уничтожена, она впервые увидела моего отца. Это была любовь с первого взгляда! Мама поставила крест на своём тёмном прошлом, приняла нашу веру и вышла за него замуж.

— Ух ты... сплошная романтика...

— Только из-за этой романтики твой друг меня чуть не сьел!

— А, забудь. Это у него вечная тема... Импульсивная натура! А вообще-то он парень хороший. Ты его не бойся, если сразу не убил — больше не тронет...

— Вы вернёте меня во дворец?

— Само собой. Ты уж извини, но придётся. Твой отец обещал мне армию, если я сумею найти тебя и вернуть.

— Но я не хочу замуж на Деймера!— чуть не заплакала царевна.— Я вообще не хочу замуж!

— Почему? В браке есть свои... гм!.. плюсы...

— Нет! Я выйду замуж только по любви!

— Это похвально. Но домой тебе вернуться всё-таки придётся...

— Я убегу!

— От Иллана не убежишь.— философски заметила я.— Это невозможно в принципе... Догонит, ещё и кренделей навешает!..

— Мне?! Царевне?! Дочери повелителя Мелиора?!

— А ему без разницы.

— О...— огорчилась красавица, но чёрные глаза как-то странно заблестели. По-моему, такие "кадры", как наш пёсик, ей ещё не попадались... Я посмотрела на темнеющее небо:

— Ну, ладно. Приятно было поболтать, Ваше Высочество, но — пора на дело. Ил! Ты где пропал?..

— Тут я.— хмурый лохматый пёс, зевая, вышел из шатра. Ага, значит, он всё-таки иногда спит...

— Слушай сюда. Вы с царевной останетесь здесь и будете ждать нас. Если что — кидай её на лошадь и мчись во весь опор к Гринмору. Если вдруг появится Риган — пошли его ко мне...

— Да уж пошлю... Не сомневайся!— злорадно пробурчал он.

Я взобралась на спину Кошмара и помахала рукой этим двоим:

— До скорого! Надеюсь...

До стойбища амазонок не меньше полутора часов топать, так что есть время обдумать детали предстоящей операции. Пока доскачем — совсем стемнеет. Тут главное — не засветиться, и дать о себе знать Мышелю. Как же мне его не хватает!.. Вот вроде и болтун, и обжора, и ни черта меня как хозяйку не уважает, а поди ж ты — скучаю!..

— Кошмар,— я свесилась с седла и посмотрела на умную морду коня.— Сейчас въедем в лес, так ты уж аккуратнее, без шуму и пыли! Заметить нас никто не должен.

Он согласно фыркнул. Под тёмные кроны деревьев мы вступили почти на цыпочках!.. Кто их знает, амазонок этих, может, они тут под каждым кустом подступы к деревне караулят?..

Вопреки всем моим опасениям, к селению мы выбрались без каких-либо проблем. По всей видимости, ночью стойбище охранялось только изнутри... Из-за забора ничего видно не было, только по желтоватому колышащемуся свечению воздуха было понятно, что селение не спит. Это горели костры. Вкусно пахло стряпнёй... бедные кочевники! Они же с утра голодные!..

Я слезла с коня и сторонкой, прячась за пышными кустами, обошла деревню. Кошмара оставила на тропинке, предупредив, чтобы в случае чего подал голос... Убедившись, что девушка-часовая на башне меня не видит, я по-пластунски подползла к высокой ограде и, спрятавшись в её надёжной тени, прижалась к холодным брёвнам. В единственную узкую щёлочку, что мне удалось найти, был виден маленький кусочек песчаной площади, где у большого костра сидели амазонки. Остальное закрывал собой деревянный сарай. Что там Аюна говорила об ангаре?..

Я задумалась, как быть дальше. Звать отсюда Мыша бесполезно — шёпот он не услышит, а если попробовать громче — привлеку внимание амазонок... В траве рядом со мной что-то шебуршнуло. Я посмотрела под ноги — маленькая мышка-полёвка, встав на задние лапки, с интересом изучала меня взглядом.

— Слушай,— без особой надежды шепнула я,— ты из деревни?..

Мышка наклонила голову, вильнула тонким хвостом и испарилась. Я почувствовала себя круглой дурой... Ладно, придумаем что-нибудь другое!.. Я задом попятилась вдоль забора, пытаясь отыскать хоть какую-нибудь лазейку... и через пару десятков метров спиной налетела на кого-то, кто крался с другой стороны, тем же макаром, что и я!.. С перепугу я едва не заорала в голос, но чья-то ладонь быстро прикрыла мне рот. Ну, попалась! Чёрт, чёрт, чёрт!.. Так по-дурацки влипнуть!..

— Стася?!— изумлённый голос Ригана заставил меня перестать брыкаться.— Ты что здесь делаешь?..

— Это ты что здесь делаешь?— в свою очередь удивилась я.— Ты почему лагерь бросил?

— Да не мог я там сидеть!— он отпустил меня и развёл руками.— Я воин, а не тыловая крыса...

— Следи за базаром!— пискнули снизу.— Стаська, сколько можно тебя ждать?!

— Мыш?!

— А ты кого ожидала увидеть?— мой серый приятель выбрался из ямки под забором.— А, здорово, рыцарь, и ты здесь?..

— Как ребята?— спросила я.

— Держатся молодцом, но слегка мёрзнут. Хотя на мегер грех жаловаться — ужином они их всё-таки покормили!

— Это очко в их пользу... Как нам сейчас быстро и незаметно пробраться внутрь?

— Никак.— подал голос Риган.— Я тут уже час рыскаю — войти можно только через ворота. Это — если сейчас...

— Плохо...— расстроилась моя светлость.— Что же делать?

— Ждать.— сказал рыцарь.— Уже поздно, скоро амазонки отправятся спать, вот тогда...

— Тогда — что?.. Что-то мне сомнительно, что можно незаметно перелезть через этот дурацкий забор...

— Я тебя перекину.— пообещал он.

— А сам?

— За меня не волнуйся, и не такие "крепости" видел...

— Пойду к мужикам, обрадую,— сказал Мышель,— а то они там вовсю унынию предаются... Стась, ты одёжку их захватить додумалась?

— Э-э...

— Ясненько...— вздохнул крыс и ускользнул.

— Мы умыкнули царевну!— с гордостью сообщила я, повернувшись к рыцарю.

— Какую царевну?

— А я тебе не рассказывала? Дочь царя Кирия. Та ещё штучка!

— Что она забыла у амазонок?..

— Сбежала из отчего дома, подальше от семейного счастья... Ты знаешь, её хотели выдать замуж за Деймера!

— Да?..

— Ага! Честно говоря, зря не выдали... он бы про войну забыл с такой жёнушкой!.. Кого хочешь построит. Сейчас Её Высочество Илу мозги компоссирует... Хотя она красивая, конечно. По правде говоря, наш пёсик её сперначалу чуть не загрыз!..

— За что?!

— Слышал о Ночных Шакалах?

— Налётчики?

— Да. Так вот, её мать до замужества состояла в их рядах. И когда-то давно они разорили селение Стражей Тени... А дочка, судя по реакции Иллана, как две капли воды на маменьку похожа. И если учесть, какой у Ила на них зуб... Больше — только на Деймера. Ох, и не завидую я Чёрному Воину, когда мы с ним встретимся!..

— Может, не надо?— помолчав, спросил рыцарь. Я захлопала глазами:

— Как это?!

— Поверни назад. Тебе против него не выстоять. За Деймером слишком большая сила.

— Знаю я.

— А вас — мало! Слишком мало!

— Мы вернём Кирию дочь, и он даст нам армию!

— И много той армии?..— невесело усмехнулся он.

— Рашид-Балдей Четвёртый уже отдал приказ на родину — всё боеспособное население скоро высадится на верфях Гринмора!— принялась загибать пальцы я.— И племя Стражей Тени достаточно большое...

— Они не пойдут.

— Пойдут!.. Если Ил позовёт, они поднимутся... Есть ещё Поднебесные... они, правда, мирные, и Марика может не согласиться... но теоретически...

— Это смешно.— он покачал головой.— ты просто представить себе не можешь, что скрывают в себе Южные Пещеры! Там есть такие монстры, что у человека кровь в жилах стынет. И их там — сотни, тысячи, десятки тысяч!.. И дело даже не в этом! Знаешь, что такое — день Полного Затмения?

— Не знаю, и что?

— Это день, когда восходит Тёмная Луна, покровительница Подземелий, и именно в этот день Зло сможет обрести истинную мощь, выпустив на волю Демона Подземных Глубин. И тот, кто освободит его, будет не только Властителем Подземелья, но и без труда подчинит себе мир! Это старинное предание, его в Темнице каждый знает... Последний раз, говорят, Затмение было около пятидесяти лет назад, но сорвалось жертвоприношение, обязательное для успеха церемонии, и Тёмная Луна скрылась, едва успев появиться. Так вот, откровенно говоря, я не думаю, что Мелиору так повезёт вторично...

— Да ты боишься, что ли?!— обомлела я.

— Боюсь. За тебя, например...

— А... о...— я расплылась в глупой улыбке.

— Поверни назад!— повторил Риган.— Послушай меня, уж я-то знаю, что говорю!

— Ничего ты не знаешь.— я прислонилась спиной к забору.— Из-за Деймера я попала сюда, и только с падением одного из нас я смогу уйти...

— Куда?— опешил он.

— Домой.— безрадостно пояснила я. И принялась рассказывать всё с самого начала... К концу моего повествования рыцарь чертыхнулся совершенно неподобающим образом.

— Но так не должно быть!— простонал он.— Почему — ты?!

— Вот-вот, и я о том же. Думаешь, мне самой хочется во цвете лет...— я не договорила. О предсказании огненного бога умолчим, зачем человека расстраивать? Самой лучше не вспоминать...

— Но, если хочешь,— пересилив себя, сказала я,— ты можешь уйти, пока не поздно...

— Уже поздно...

— В смысле?..

— В смысле — и не мечтай!— заявил мне Риган.— Я пойду с вами.

— Уф!..— у меня отлегло от сердца.— Если честно — боялась, что ты согласишься... Господи, что я несу?..

— Только имей в виду,— уголком губ улыбнулся зеленоглазый рыцарь,— так просто тебе от меня теперь не отделаться.

Ой, можно подумать, мне так этого хочется!.. Слава Богу, темно, а то на моей счастливой физиономии всё во-от такими буквами написано... Это просто уму непостижимо — влюбилась, как кошка! Самой стыдно, а сделать ничего не могу. Да и не хочу, в общем-то...

Постепенно голоса за забором смолкли. Над поляной взошла луна. Девушка на вышке мирно клевала носом...

— Сидите, птенчики?— как из-под земли (точнее — из-под забора) вынырнул Мышель.— Пора! Я всё осмотрел, в каждую хижину нос сунул — спят наши крали!.. В атаку!

— А она не заметит?..— с опаской кивнула я на часовую.

— Если не шуметь — проскочим.— деловито сказал крыс.— Давайте, я с той стороны подожду...

— Становись мне на плечи.— скомандовал Риган, упершись руками в брёвна. Я полезла наверх. Подтянулась на руках и, перевалившись через ограду, мягко плюхнулась в траву за сараем. Вслед за мной, абсолютно беззвучно, с неуловимой звериной грацией, прыгнул рыцарь. Именно, что прыгнул, а не перелез! С ума сойти, акробат просто... Мы притаились за ангаром.

— Значит, объясняю,— затараторил хвостатый,— сарай закрыт на засов. Мне его не поднять, а нашему красавчику — как нефиг делать!.. Но сначала нужно убрать вон ту дамочку на вышке...

— Убрать?!

— Ну, в смысле, обезвредить... по-доброму, мы ж не звери! Пусть посидит тихонько где-нить... ну, вы поняли?

— Поняли,— кивнул Риган.— Я сейчас... верёвка есть?

— Куча!— я достала из безразмерных карманов куртки кусок шпагата.

— Профи!..— восхищённо цокнул языком Мышель, наблюдая, как рыцарь змеёй скользнул по лестнице на сторожевую вышку. Ни звука, ни шороха — охранница просто исчезла за поребриком...

— Нерыцарские у него замашки,— фыркнула я.— Их, наверное, такому не учат!

— Ты откуда знаешь?

— В книжках написано...

— Забудь! Какая страна, такие и рыцари...

Вернулся Риган:

— Я её связал и там оставил.

— Чисто сработано!— похвалил крыс.

— Спасибо.— он посмотрел на меня.— Теперь?..

Я поскреблась в стенку амбара:

— Ребята! Вы тут?

— Тут! Все тут!..— приглушённо ответил мне голос Тавруса.

— Сидите тихо, сейчас мы вас выпустим...— я кивнула Ригану. Он навалился на тяжёлый массивный засов и с тихим скрипом снял его с двери. Я дёрнула на себя ручку и шагнула внутрь. Тут же меня сгребли в охапку, зацеловали, затормошили... да что там, сама рада без памяти!

— Картина маслом,— ехидно произнёс от двери Мыш.— Наша суровая предводительница в обьятиях сотни голых суперменов!.. Мечта девушки на выданье!..

— Иди ты...— заливаясь краской, прошипела я,— сам знаешь, куда!.. Ребята, да вы не стесняйтесь, мне всё равно в темноте ни черта не видно...

— А жаль, правда?!

— Мындер! Покалечу!..

— Вот, уже и пошутить нельзя. Ладно, ладно, умолкаю!..

— Слушайте внимательно, бойцы.— прошептала я.— Момент подходящий — все амазонки мирно дрыхнут, часового мы сняли... Сейчас ваша задача — не искать новых приключений на... в общем, поняли, да?.. Короче — быстренько-быстренько, через забор — и в лес! И чтобы тихо мне!..

— А амазонки?— обиженно просипел голос Спиртуса.— Их что, даже не разбудим?!

— А ты попрощаться с ними хочешь?..— хмыкнула я.— Не насиделся?..

— Не в том дело! Эти с...

— Не выражаться!— одёрнул его таврусовский бас.

— А кто они после этого?!— загундосил Спиртус.— Через весь лес на верёвках голышом тащили, а я молчи?!

— Цыц!— прикрикнула я.— Потом пожалуешься!

— Да прирезать их всех во сне!..— забормотали оскорблённые варвары.— Стервы озабоченные!..

— Эти стервы, между прочим,— доложил Мыш,— себе под подушку меч кладут! А вы, пардон, безоружные!

— А куда нам, по-твоему, топоры было вешать?— возмутился кто-то.— Разве что...

— Вот туда и повесишь в следующий раз!— разозлилась я.— Молчать! Смир-рно!.. Если сейчас кого разбудим — второй раз я за вами не попрусь!.. Прошу сей факт запомнить!

— Ладно...Ты только отвернись!..— спасовали кочевники, и потянулись из сарая. Как только амазонки умудрились их всех впихнуть в этот несчастный амбар?! Чудеса в жизни, наверное, всё-таки бывают...

Так никого и не разбудив (что меня просто потрясло до глубины души, если учесть все возмущения воинов по поводу "этих кошек драных, чтоб им..."), мы благополучно смылись. Я, по просьбе смущающихся парней, ехала впереди, с Мышом на плече. Остальные, включая Ригана, шагали сзади.

— Сваливать надо, и побыстрее!— увещевал меня Мышель.— Ведь утром проснутся наши девочки — а мужиков-то — тю-тю!.. Что будет?! Растерзают ведь, оборони Создатель...

— Не растерзают. Это они на беспомощных напали, потому и смелые такие! Пускай-ка попробуют обозлённым кочевникам в полной военной аммуниции зубки показать!

— Тоже верно...— подумав, согласился он.— А что царевна? Она под шумок за тобой следом выскочила, да так и не вернулась. Признайся, твоих рук дело?

— Моих.— покаялась я.— Сама виновата, любопытство — бич человечества! Повязали — и в лагерь. Её сейчас Ил сторожит.

— Да ты что?!— вытаращился крыс.— Он же от бедняжки и косточек не оставит!

— Эта "бедняжка" нас на пару так обложила...

— И за это скормить невиннное создание лохматой зверюге?!

— Да всё с ней нормально!— раздражённо ответила я.— Не тронет он её. Что, в принципе, неудивительно. Характер у девочки — не бей лежачего, но...

— Хорошенькая.— закончил за меня он.— Это я заметил.

— Ил, кажется, тоже...

— О-о!— заблестел глазами Мышель.— Да ладно?! Врёшь небось?!

— Делать мне больше нечего!..

— Ну, атас...

— Только смотри, никому не брякни!— предупредила моя светлость.— А то я же первая от него по шапке получу... одно слово — псих.

— Могила!..— торжественно поклялся Мындер. Ни фига не верю, но вариантов нет...

...— Ну, и что случилось?..— уперев руки в боки, вопрошала я уже в четвёртый раз. Зарёванная царевна, хлюпая носом, подняла на меня чёрные глаза:

— Это так ужасно!.. У... у... ужасно...

— Да что ужасного-то?!

— Иллан мне всё рассказал!

Я недоумённо почесала в затылке — что такого мог поведать наш в принципе неразговорчивый пёс, чтобы довести юную особу с железной психикой до вышеописанного состояния?!

— Что — всё?

— В... в... всё! Про свою жизнь...Бедненький...

— Ну, он "бедненький", хорошо... а ты-то чего ревёшь?

— Жа-а-а-лко!..— опять разрыдалась Аюна. Гм... С чего бы это Ила на такие беседы потянуло? Он ведь даже мне ничего толком не рассказывал, так, бросит пару фраз — и всё...

— А сам он где?

— У... ушёл!.. Переживать...

— А-а...— я пожала плечами и, мысленно махнув рукой на впечатлительную девушку, отошла. Терпеть не могу слёз, но начнёшь успокаивать — только хуже будет. По себе знаю...

Кочевники возвращались от озера одетые и счастливые. Тавруса я поймала за рукав, когда он уже навострил лыжи к сумке с провизией...

— Подожди, полковник. Разговор есть.

— Что-то не так?— отреагировал варвар, хватаясь за висящую на поясе секиру. М-да, теперь он, кажется, и спать с ней в обнимку будет...

— Да успокойся, нормально всё! Я не о том. Вон там, у огня, сидит девушка... Сразу предупреждаю — чтобы никто и пальцем её не тронул!..

— Стасенька, да ты что?!— испугался бородач.— Чтобы я...

— Вот именно — ты! Для тебя и говорю...

— Я никогда...— посерел от обиды Таврус.

— Да знаю, полковник, знаю. Просто случай особый... видишь ли, её внешность... в общем, её мать была налётчиком из клана Ночных Шакалов!

— Что?!— взревел мой "зам", снова хватаясь за топор. Я повисла у него на руке:

— Не сметь! Не сметь, кому говорю?! Мало мне Иллана... Оставьте девчонку в покое, дети за отцов не отвечают!.. Таврус!.. Вот проблема... Это же дочь Кирия, дубина!

— Как?..— ошалело моргнул бородач.— Его Величества?..

— А ты другого знаешь?.. Это — царевна. Так что смотри мне — чтобы ни единого косого взгляда в её сторону!.. Ну?.. Успокоился?..

— Почти...

— Ф-фу, Господи, как с вами иногда тяжко...— я вытерла пот со лба.— Что за день сегодня?! Нервов не хватает.

— Прости, погорячился.

— Ничего, я уже привыкла... Иди, разгоняй всех спать. И скажи Спиртусу, чтобы он прекратил пичкать Мышеля сыром!.. Голодными останемся — он же его тоннами трескать может...

Спала — как убитая! Случись, наверное, третья мировая — не услышала бы... одно слово — стресс. Поэтому утром меня благоразумно не тревожили, предпочитая ждать, когда моя свелость пробудится самостоятельно... Когда я, зевая, выползла, наконец, из шатра, солнце стояло в зените. Между палаток, как Екатерина Вторая по Зимнему дворцу, прогуливалась царевна Аюна — выспавшаяся, свеженькая, с блестящими глазами и румянцем на щеках. Конечно, ей-то что? Она под забором полночи не ползала... Я вяло пробормотала "Доброе утро!", и взглянула на своё отражение в котелке с водой. Хм, оставляет желать лучшего... морда бледная, волосы дыбом, ещё и умыться вчера забыла. Не до того, знаете ли!..

— Здорово, мать!— приветствовал Мыш, забираясь на моё плечо.— Как спалось?

— Не помню.

— Значит, хорошо!.. Тут к тебе бородатый на военный совет набивался, но его Риган прогнал к едрене фене... Заботится! С чего бы это, а?..

— А тебе оно зачем?.. Хоть кто-то уважает мой спокойный сон!.. И правильно! А то с их вечными разборками никакого отдыха... Мышель, я пока умоюсь, а ты распорядись там насчёт завтрака!

— У нас сегодня мясо по-французски!— похвалился крыс.— Вкуснотища-а!.. Тебе мы тоже оставили.

— Что это со Спиртусом?..

— Он-то тут при чём? Это её высочество подсуетилась спозаранку. Наши, конечно, за грибами идти не хотели, но она им такое устроила!.. Никогда не думал, что царская дочка может знать столько... убедительных слов!..

— Например?— мне стало интересно.

— "Чтоб вам (непечатное), (непечатное), и (снова непечатное), тупоголовые (что-то среднее между крокодилом и обезьяной, но с уникально неприличным дополнением), и если сию минуту не будет, как я сказала, то всех вас повесят за (ну, догадались, да?..)"!— процитировал Мыш.— Видала?!

— Сильно...— признала я. Неправильная какая-то принцесса! Царевна, то есть... Надо быстренько её папеньке с рук на руки спихнуть, пока не огребли мы с ней проблем — по самые уши... Вот позавтракаю — и будем решать. Хотя ругается красотка — просто на зависть! Тут талант нужен...

Поплескав себе на лицо холодной водой из котелка, я окончательно проснулась. Эх, вот бы в душик сейчас!.. И на диван перед телевизором... нет, определённо — настроение у меня сегодня явно не боевое... А Таврус, который уже пять минут рядом назойливо топчется, кажется, этого понять не хочет.

— Ну?— спросила я.— Чего над душой стоишь, полковник? Я же сто раз объясняла всем русским языком — дела решаем после завтрака!.. Где мой сухой паёк?

— Тут просто...— замялся он.— Эти самые... Я им говорил — обождите, так нет...

— Кому?

— Так амазонкам, кому же ещё! Наши-то все знают, что тебя на голодный желудок трогать опасно...

— Опять амазонки?— я схватилась за голову.— Ну, ей-богу, достали уже!.. Где они?

— Здесь. Трое. Остальные у озера... Щуки зубастые!

— Значит, вот что...— секунду поразмыслив, сообщила я.— Неси харч.

— А они как же? Воины пока молчат, но ведь и вспылить могут! После вчерашнего!..

— Не боись, всё продумано. Неси миску, и амазонок тоже зови... чего?.. Только вот вякни мне, что это "не по правилам"!.. Кто они такие вообще?!

Таврус пожал плечами и пошёл исполнять приказ. Буду я из-за этих чокнутых кровным завтраком жертвовать... Я приложила ладонь к глазам: в отдалении, окружённые неровным кольцом варваров, переминались с ноги на ногу три лошади с амазонками в сёдлах. Ага, Эрина пожаловала!.. С двумя телохранительницами... Ну что же, неудивительно! Впрочем, храбрости ей всё-таки не занимать... тем не менее, дразнящий аромат из принесённой полковником миски для меня лично сейчас намного важнее!..

— Бешеная!— атаманша в ярости смотрела на меня сверху вниз.— Как ты смеешь?!

Я с удовольствием облизала ложку и взяла ещё один ломоть хлеба. Не соврал Мышель, вкусно — очень!..

— Аюна,— я повернулась к напряжённо стоящей за моей спиной царевне.— Моё восхищение!.. Сроду такого не пробовала.

— Я с тобой разговариваю!— окончательно взбеленилась амазонка.— Что ты себе позволяешь?!

— Не гони волну, Эрина,— безмятежно отзвалась я, с аппетитом уписывая содержимое деревянной плошки,— что ты раскричалась?.. Не видишь — мы кушаем!..

— Ах, ты...

— Вот только без перехода на личности! Я уже заканчиваю...

— Наглая девчонка!..

— Спокойно, бабуля!— в тон ей ответила моя светлость, передавая Спиртусу пустую миску. Весь отряд собрался здесь. Бойцы сверлили атаманшу и двух её сопровождающих злыми взглядами, но за топоры пока не хватались...

— Встань и говори со мной!— потребовала Эрина.

— Слезь с лошади, и я с тобой побеседую.

— Что-о?!

— Ничего!— зарычало моё командирство.— Не я к тебе на поклон пришла, а ты — ко мне! Поэтому не зли людей, ты им и без того не сильно нравишься!.. Чего явилась?!

— Ты украла одну из нас! Ты подло, под покровом ночи, освободила наших пленников!.. Отдай обратно!

— Ни фига себе, — почесал лапой за ухом Мыш,— ну до чего обнаглели!..

— Кого именно тебе отдать?— ухмыльнулась я, набивая трубку.

— Всех!

Ого, вот это амбиции у дамочки...

— Что касается царевны — дико извиняюсь, но она останется здесь. Эта девушка — не амазонка...

— Почему?!— возмутилась непокорная Аюна. Я подняла одну бровь:

— А ты догадайся!..— и этак фамильярненько почесала за ухом сидящего рядом в образе собаки Стража Тени.— Кто-то тут вчера чуть в слезах не утонул. Напомнить, по какому поводу?..

Покраснели — оба!.. Даже Ил, хотя принято считать, что животные этого не могут...

— Не тебе решать, Бешеная, амазонка она или нет!— обозлилась Эрина.— Аюна, ты же вернёшься к нам?..

— Видишь ли...— извиняющимся тоном пробормотала наша пленница.— Я тут подумала... Отец прав — мне стоит вернуться в Гринмор! Мой народ нуждается во мне!.. В общем, прости, но я и так... загостилась!..

— Как?.. — обомлела атаманша.— Ты... не пойдёшь?..

— Нет.— решительно ответила царевна, и чтоб мне лопнуть, если я не заметила, какими глазами на неё смотрел наш пёсик!.. От ненависти до любви — один шаг... Кстати, дочь правителя тоже, кажется, неровно дышит! Хе-хе, Эрина в пролёте — теперь Аюна от нас сама не уйдёт!.. Я не смогла сдержать самодовольную улыбку:

— Ну? Ещё что-нибудь?..

— Это была моя добыча!— взревела атаманша, указуя пальцем на воинов.— Мы взяли их в честном бою!.. Верни!!

— Куча вооружённых до зубов амазонок против голых, как младенцы, мужиков — это у тебя называется честным боем?! Да ты смеёшься, Эрина?!

— Не имеет значения! Они не сопротивлялись!

— А ты бы сопротивлялась?! Там не до этого, знаешь ли...

— Не заговаривай мне зубы, Бешеная!— тряхнула головой женщина. Я развела руками:

— О чём базар?! Если тебе уж так приспичило... да забирай!

У всех присутствующих лиц мужского пола глаза полезли на лоб...

— Только в этот раз, дорогая,— добавила я, не дав ей опомниться,— так быстро и без забот ничего не выйдет!.. Вот тебе моё честное слово — сумеете их победить — все до единого — твои!

Амазонка нахмурила тёмные брови и закусила удила:

— Наши луки — против их топоров?.. Силы не равны!

— Без проблем,— легко согласилась я.— Оружие долой, и стенка на стенку!

— Но...

— Слабо?!

— Мне?!— взвилась Эрина, вскакивая на спину своей лошади.— Хорошо! Согласна!.. Пусть попробуют!..

Она воткнула шпоры в бока скакуна, и вихрем понеслась к озеру. Её телохранительницы едва поспевали за ней... Я посмотрела вслед трём амазонкам и повернулась к Таврусу:

— Ну, что, полковник?.. Сейчас-то вы не осрамитесь?

— Обижаешь!— заулыбался из-за его плеча Спиртус, снимая с пояса секиру.— Да мы этих цыпочек одной левой!..

— Смотри вторую правую не потеряй.— предостерёг возникший откуда-то из-за спин кочевников Риган.— Они всё-таки опытные воины.

— Фигня!— отмахнулся варвар. От Мыша понабрался... Кочевники, ухмыляясь, разоружались. Я взобралась на камень — у озера спешивались с лошадей амазонки.

— Ты тоже пойдёшь?— спросила подошедшая Аюна.

— Боже упаси! Ещё я с бабами не дралась... был как-то случай, сцепились с одной — так я чуть без глаз не осталась!.. Нафиг надо! Мне и отсюда хорошо видно... Иллан! Слетай, посмотри, как бы эти красотки нам очередную засаду не устроили...

— Эти могут.— согласился Таврус, потирая ручищи. Ой, не нравится мне этот общий нездоровый блеск в глазах!..

— Мужики!— предупредила я.— Только без смертоубийства!..

— Почему?— огорчились воины.

— Потому! Они же всё-таки женщины... пусть дуры, это излечимо...

— Вряд ли!— заметил мой крыс.

— Цыц. В общем, план такой — рёбер не ломать, уши не откусывать, глаза не выдавливать!..

— Ну-у...— совсем сникло "общество"

— Но синяков наставить можете!— щедро разрешила я.— И за волосья потягать — дозволяю!..

Примчался Иллан.

— Всё по-честному.— доложил он.— Луки сняли. Копья в камышах спрятали. Ждут!

— Ну, раз ждут...— я вскинула руку.— Народ! На старт... внимание... банза-ай!!

... Вот что такое — война полов!.. И те, и другие, кажется, оттянулись на полную катушку... Визг, ругань... но весело-о! Мы с Мышом болели за кочевников, Аюна (чисто из женской солидарности) — за амазонок. Риган и Иллан, которого я ввиду острых зубов и взрывоопасного характера, на поле брани не пустила, представляли независимую оппозицию... Бой без правил?.. Да какой там бой! Так, бодрая утренняя разминка... Результат — исцарапанные, но довольные кочевники приволокли в лагерь потрёпанных и возмущённо вопящих амазонок!.. Спиртус, так тот вообще тащил сразу двух, причём обе не особенно вырывались... и что в нём женщины находят?!

Последним шёл бородатый Таврус, неся на руках, как военный трофей, Эрину. Атаманша пребывала в конкретно бессознательном состоянии...

— Полковник!— подскочила я.— Ты что?!

— Да я нечаянно!— извиняющимся тоном проговорил он.— Клянусь Аресом, Стасенька... не рассчитал!

— Убил?..

— Что ты?!— испугался варвар.— Так, в лоб приложил слегка, а она — вот...

— Ничего себе — слегка!..— откомментировал Мышель, свесившись с моей руки.— Она хоть дышит?..

— Дышит.— успокоила царевна, наклоняясь к лицу амазонки.— Просто в обмороке.

— Отнеси её ко мне в шатёр.— велела я пришибленному содеянным полковнику.— Буду в чувство приводить...

— Ведро воды на голову — всего и делов!— предложил хвостатый.— Встанет, как миленькая!

— Мы же не садисты!..— укоризненно одёрнула я.— Мы — добрые!.. Зачем ведро, котелок подойдёт... Неси, неси, полковник!.. Так! Парни!.. Алё! Эй!!

Эти охламоны на меня — ноль внимания! Нет, вы представляете?! Ну, как же, в кои-то веки им обломилось такое количество баб-с... и все на халяву! Я уж не говорю о том, что амазонки сплошь спортивного телосложения, ножки там, талия, округлости в нужных местах, и на мордашки симпатичные... в общем, другими словами, но не меняя сути — для наших мальчиков это всё равно, что красная тряпка для быка!.. Похоже, в данный момент меньше всего их интересует моё начальственное мнение... М-да, привлекательные женщины — отвлекают!..

— Бесполезняк,— вздохнул крыс,— в бойцах джентельменство прорезалось. Ты погляди, как вокруг девушек круги нарезают!.. Кто бы поверил, что пять минут назад тут пыль столбом стояла?.. А Спирт-то, Спирт! Ну и жук!..

Спиртус, удобно привалившись к камню, успешно изображал покалеченного. Обе девицы суетились вокруг него, пытаясь облегчить "муки" страдальца.

— В глазах темнеет что-то...— прохрипел симулянт,— воды бы...

Девушки, толкаясь, помчались за водой...

— Я ему просто завидую.— раздался у моего уха голос зеленоглазого рыцаря.— А он сердцеед, ваш увалень!

— Не без этого!— фыркнув, согласилсь я.— Ну да ладно... Риган, ты тут проследи за всем этим безобразием, я пока с Эриной потолкую. И Мыша на, забери, будет опять лезть куда не надо!..

— Это я-то?!— возмутился серый приятель, но я уже сбагрила его в руки рыцарю.

— Будет сделано, командир...— шутливо поклонился он. Ё-моё, меня просто ноги не держат, когда он так улыбается...

Атаманша, к счастью своему пришедшая в себя без моего активного участия, сидела на шкурах, заменявших мне постель. Смущённый Таврус топтался у входа.

— Свободен.— кивнула я, и он испарился.— Ну, Эрина, у тебя, надеюсь, больше нет ко мне претензий?..

— Кажется, нет...— женщина дотронулась до багрового "фонаря" на лбу и охнула.— Нет, есть! Как имя того бегемота, что поставил мне синяк?! Я его своими руками...

— Ой, подумаешь...

— Подумаешь?! Куда мне теперь с таким "украшением"?! Ужас!..

— Ничего не ужас,— уверила я.— Просто прикрой волосами — вот так!.. А через неделю фингал сойдёт, и следа не останется.

— Я его убью!..— простонала атаманша, старательно пряча памятный "подарок" Тавруса за прядью чёрных волос.

— Не надо больше никого убивать. В конце концов, думать надо было головой! Сама начала, так и нечего теперь...

— Вандал...— тихо скулила амазонка.— Все мужики — козлы...

— При чём тут все?!

— Все!

— Ну, думай, что хочешь, твоё дело.— сдалась я.— Только вот о чём хочу тебя попросить... успокойся!.. Не баламуть народ, и без того несладко...

— Что ты имеешь в виду?

— Страна на грани войны. Подземелья показали зубы...

— А! Деймер!..

— Ну вот, ты ведь сама всё понимаешь!

— Но наша борьба...

— Ты меня извини, конечно,— не удержалась моя светлость,— но это — не борьба! Это — идиотизм! На счету каждая военная единица, и вы со своим никому не нужным партизанством только хуже делаете! Неужели не ясно?.. Счёт идёт на недели, и времени остаётся всё меньше. В день Полного Затмения зло, населяющее Южные Пещеры, выйдет на свободу! И тогда, дорогая, всему здесь наступит один большой кердык!.. Тебе очень хочется остаток жизни звенеть кандалами в какой-нибудь подземной шахте?

— Нет...

— Тогда веди себя по-человечески. Сейчас не время для разборок, и если каждый будет за себя против других — Деймер возьмёт всех нас голыми руками...

Мы помолчали. Эрина задумчиво кивнула:

— В твоих словах есть доля правды... Хорошо! Я обещаю, что до победы над нашим общим врагом не подниму оружия против мужчины... Но этому подлому варвару моё увечье ещё зачтётся!

Я пожала плечами — ну, что же, в главном мы нашли общий язык, а уж Таврус за своё рукоприкладство пусть теперь отдувается сам...

Оставив атаманшу на попечение царевны — пусть Аюна даст ей чего-нибудь успокоительного (типа — винца, но не более ста грамм, у нас алкоголь на строгом учёте!) — я отправилась искать полковника. Лагерь, благодаря присутствию амазонок, стал похож на городской парк в канун празднования Дня Святого Валентина!.. Видя, что мужчины не такие уж страшные (ага, это они вымытые, между прочим!.. так-то вид у варваров не слишком товарный — в естественном, так сказать, природном запылённом состоянии...), девушки совсем расслабились и чувствовали себя как дома, забыв, зачем пришли. Наши бойцы, совершенно одурев то такой нежданной радости, разгуливали павлинами... просто смотреть противно! Не военное подразделение, а сборище озабоченных!.. Я сделала вид, что всё происходящее меня совершенно не касается, и подцепила Ригана под локоток:

— Где Таврус?

— У себя в палатке. Выйти боится, видно, неплохо он твоей гостье врезал.

— Ну, он своё ещё получит... Ладно! Без нас разберутся. Пойдём к полковнику, надо составить план дальнейших действий. Мы и так вторые сутки теряем... Ил! Аюна и без твоей ценной помощи фляжку найдёт... А я говорю — найдёт!.. Давай за нами, есть дела поважнее.

Страж Тени (в данном случае — тени царевны, потому как не отползал от Её Высочества ни на шаг) насупился и, зыркнув на меня исподлобья, независимо потрусил в указанном направлении.

— Что это он?..— поднял бровь Риган.

— Любовь-морковь...

— А-а...

Таврус расстелил на полу карту, и мы все склонились над ней.

— Вот здесь,— ткнул пальцем полковник,— Южные Пещеры. Деймер там, собирает армию и копит силы... Мы — здесь. То есть, при активном продвижении нам потребуется...

— Неделя — полторы.— без запинки сказал Риган, мельком взглянув на карту.— Если скакать почти без остановок.

— Это если идти короткой дорогой?— вопросительно посмотрел на него Иллан. Рыцарь кивнул, и они с бородачом обменялись задумчивыми взглядами.

— Лучше в обход.— предложил Риган.— Вокруг гор...

— Но тогда мы дадим слишком большой крюк и не успеем ко дню Полного Затмения...

— Эй, умники, ничего, что я здесь?..— обиделась моя светлость.— В чём дело? Зачем нам идти в обход?

— Смотри.— показал Таврус, проведя рукой по карте.— Волчья земля, где мы сейчас, тянется до Мёртвой пустоши. А Пустошь, в свою очередь, подступает почти вплотную к Илистому озеру...

Я посмотрела на ржавое пятно на карте, зачем-то обведённое красными чернилами:

— Ну и что?.. В чём проблема?

— На озере сейчас неспокойно...— осторожно проговорил варвар.

— Чёрта с два — неспокойно!— перебил его Риган.— Таврус, не темни!

— А что я?!

— Так!— я грохнула кулаком по карте.— Прекратить базар!.. Внятно, доходчиво и короткими предложениями — что не так с этим водохранилищем?!

— Там опасно.— ответил рыцарь.— Даже нечисть не рискует лишний раз вступать на территорию Илистого озера! Мы не пройдём!

— И что же это нам помешает?..

— Гидры.— пояснил Таврус.— Четырёхголовые скользкие гады размером с громадного быка. Риган прав.

— Но некоторые проходили...— вставил Иллан. Рыцарь сверкнул на него глазами:

— Это слухи! Ты сам хоть раз видел тех "некоторых"?!

— Нет.— признал Страж Тени.

— Значит, договорились? В обход, так в обход...— радостно решил бородатый, складывая карту. Обратите внимание — решил за меня!.. Ну нет, извините...

— А ну, положь!— велела я.

— Что?

— Карту положь! Ишь, быстрые какие!.. Кто-то, мне помнится, здесь сказал, что если мы пойдём обходными путями, то однозначно опоздаем?

— Но...

— Заглохни, бородатый!.. Ну и объясните мне теперь — за каким фигом такие предосторожности, если в результате, когда мы, наконец, доползём до Пещер, Деймера там уже не будет?!

— Мы пойдём за ним по пятам, и в конце концов... — попытался встрять Риган, но я его перебила:

— И в конце концов воевать с ним нам будет уже не из-за чего!

Все пристыженно умолкли. Я в полной тишине задымила трубкой и, подумав, постановила:

— Никаких "обходов"! Пойдём напрямик. Если уж на то пошло — кто-то же смог пройти через это болото...

— Озеро.— педантично поправил Таврус.

— Один фиг. Стало быть — разгоняем весь этот дом свиданий, что снаружи, и берём с места в карьер. Время дорого...

— Как?— посмотрел на меня полковник.— А подкрепления от Его Величества ждать не будем?!

— Не будем. Я пошлю в Гринмор гонца с письмом... Пусть они вместе с Рашид-Балдеем Четвёртым подгребают сразу к Пещерам. То, что до Дня Полного Затмения ещё есть время — это, конечно, хорошо... только не верю я гаду этому! Не верю! Чего это он вдруг на дно залёг?.. Подозрительно! Не иначе, как очередную пакость задумал. Надо держать руку на пульсе... Ну? И что сидим? Кого ждём? Быстро, быстро, нечего штаны просиживать!..— я бодрым шагом вышла из палатки. Следом за мной вышел Иллан, уже в образе человека. Быстро у него это получается — р-раз, и готово дело! В кабельном ТВ я разочаровалась окончательно. Врут...

— Стася,— сказал Страж Тени.— Ты, конечно, права, в этом я с тобой согласен, обход — это ни в коем случае!.. Но... это слишком опасно. Ведь царевна...

— Ах, вот ты о ком беспокоишься!— усмехнулась я, смерив его насмешливым взглядом.— Не волнуйся, о ней я тоже подумала. Будь любезен, выбери на своё усмотрение двух парней покрепче — её высочество возвращается в Гринмор!

— Как?!— ахнул блондин.— Зачем?!

— Нечего ей здесь делать! У папы под боком целее будет.. Что? Что ты смотришь?..

— Так нечестно.— уставившись в землю, сказал Иллан.— Ты это назло, да?..

— Я?!— у меня отвалилась челюсть.— Да ты в своём уме?!

— Она тебе не нравится. Я не вижу других причин...

— Ну так раскрой глаза пошире!— у меня лопнуло терпение.— Ты с собой её потащить хочешь? Чтобы при первом же атасе из неё гуляш сделали?.. Запомни, родной, Аюна — царевна! А у нас тут не светский раут, тут война!.. Пойми, Ил, так будет только лучше. Тем более, царь обещал помощь в том единственном случае, когда его дочь переступит порог отчего дома. На слово он нам не поверит. Нет царевны — нет армии. А нет армии — сам понимаешь...

— Да. Конечно.— проронил он, не глядя на меня.— С твоего позволения, я пойду...

— Иди...— я смотрела ему вслед, чувствуя себя распоследней жестокосердной стервозиной, хотя видимых причин у меня на это вроде бы не было. Нет, ну в самом деле — что мы, так и будем её с собой возить, как бесплатное приложение?.. Это же глупость... И вообще, что я тут раскаянием мучаюсь?! Был договор с Кирием — вернуть дочь? Был. Я обещала — пожалуйста, нате, берите, нам не жалко!.. А у нашего влюблённого пёсика будет лишний шанс не лезть на рожон, если хочет по возвращении обнять свою ненаглядную... Боже, что я несу? Какое "возвращение"?.. " Нет!" на вопрос о победе — вот оно, то, что нас ждёт. Мы проиграем эту войну. Она уже проиграна, потому что противник сильнее нас. Значит, не судьба нам всем — ни Илу, ни мне?.. Как страшно-то, Господи...

— Стася.— тронул меня за плечо незаметно подошедший Риган.— Что с тобой?.. Тебе нехорошо?

Я молча уткнулась лбом в грудь слегка опешившему рыцарю, стараясь не разреветься — так мне стало всех нас жалко!.. Ну, вот за что, а?! Что мы все такого сделали?.. Чёрт бы побрал Ареса, харю уголовную, с его предсказаниями! Ну кто его просил, кто?..

— Стасенька.— растерялся Риган, и от этого в его голосе прорезались незнакомые ласковые нотки.— Да что стряслось?! Если этот зубастый тебя обидел...

— Это я его обидела...— шмыгнуло носом моё командирство.— Я не хотела, правда!.. Но ведь так будет правильно!

— Конечно, конечно,— проговорил он, гладя меня по волосам,— не надо так переживать... Царевну надо вернуть домой для её же собственной безопасности. Иллан сам это поймёт, когда успокоится.

— Безопасность...— невесело ухмыльнулась я.— Какая там безопасность... Нет. Я так не хочу!

— Ты о чём?

Я отстранилась от него:

— Видел, куда он пошёл?

— Иллан?..— он пожал плечами.— Я так подозреваю, искать царевну. А что?

— Ничего. Всё в порядке.— с мрачной решимостью ответила я.— Скажи Таврусу, чтобы отдал приказ седлать лошадей. Я сейчас...

В моём шатре тем временем разворачивалась целая средневековая трагедия... Обливаясь слезами, импульсивная дочь Кирия висела на шее у Иллана, кляня на чём свет стоит меня любимую, а Страж Тени шептал ей на ухо что-то утешительно-неразборчивое... И когда спеться успели?! Знакомы-то два дня!.. Особенно если ещё вспомнить обстоятельства первой встречи...

— Извиняюсь!— громко сказала я. Влюблённые обернулись.— Мы сворачиваем лагерь, так что пора закругляться...

— Я домой не поеду!— выкрикнула царевна.— Слышишь, Бешеная?! Ты меня не заставишь, я никуда не поеду!

— Поедешь.

— Нет!

— Да. А будешь дёргаться — свяжем и доставим личным багажом...

— Стася!..— набычился Иллан, прикрывая собой Аюну. Тоже мне, защитник...

— А ты помолчи.— одёрнула его я.— Ваше Высочество, вы, собственно, чего от меня добиваетесь?..

— Я поеду с вами!

— Зачем?

— Ну, как...— замялась красавица, краснея до кончиков ушей.— Помощь... э-э... родине — мой священный долг, и...

— Да неужели?.. Много ты о родине думала, когда из дому сбежала?..— я покачала головой.— Брось чушь нести. Всё с вами понятно... Собирай вещи, царевна. Лошадей сейчас приготовят.

— Не-ет...— снова зарыдала она,— не хочу... не поеду!

— Всё!— не терпящим возражений тоном рыкнула я.— Дебаты кончились! Ты отправляешься в Гринмор — и точка!!

Она испуганно умолкла, глотая слёзы. Я перевела дух и добавила:

— Ил, пошли выйдем.

— Но я...

— Успеешь наобниматься.

— Когда я успею?!— вырвалось у блондина. Я обернулась уже на выходе:

— Тогда и успеешь!.. Царевна поедет домой, а повезёшь её — ты!

— Я?..— тихо отпал Иллан.

— Он?!— восторженно пискнула Аюна, в приступе неуправляемой радости кидаясь уже на шею мне. Моё командирство остановило её мрачным взглядом. Царевна смутилась и замерла посреди палатки, не зная, куда себя деть... Ох, грехи наши тяжкие! Как же всё это утомляет. Не первый раз замечаю, кстати — влюблённые почему-то всегда раздражают окружающих!.. Особенно, не столь успешных...

Я вышла из шатра. Лагерь сворачивали в соответствии с моим приказом. Погрустневшие амазонки, несмотря на кипящую от возмущения атамашу, помогали хмурым кочевникам увязывать добро. Радости, одним словом, на лицах присутствующих, я не заметила, как ни старалась... Сунув трубку в зубы, пошла искать Кошмара. Палатку и без меня соберут, а всё необходимое должно быть в седельной сумке... И где, кстати, Мыш? В последний раз я его видела в руках у Ригана...

— Бешеная!— позвал меня знакомый голос. Я обернулась — а, на ловца и зверь бежит!.. Ко мне приблизилась Эрина с блаженствующим Мышелем на руках.

— Мы проводим вас до Мёртвой пустоши.— сказала она, механически поглаживая крыса по шёрстке.— Дальше пойдёте одни — я не хочу лишний раз подвергать девочек опасности...

— Понимаю.

— И ещё.— она посмотрела мне в глаза.— Если тебе понадобится наша помощь... в общем, рассчитывай на нас!

— Эрина!..— поразилась я.— Что с тобой?! Это же мужчины! Которые свиньи и всё такое прочее...

— Но ты-то женщина!— ловко отвертелась амазонка.— Так ведь?.. Значит, мои принципы не пострадают! Увидимся!..

Она передала мне Мыша и пошла собирать своих товарок.

— Какая женщина!— восхищённо поглядел ей вслед хвостатый.— Кстати, заметь — я ей понравился!

— Как домашнее животное — вполне возможно...— я углядела пасущегося невдалеке Кошмара и зашагала в том направлении.

— Между прочим,— надулся Мышель,— она сказала, что я приятный собеседник!

— Ага, конечно...

— Не веришь?!

— Верю,— кивнула я,— потому что ей не приходится слушать тебя с утра до ночи!..

— Злая ты, Стаська!— окончательно обиделся серый приятель и утих.

— Станислава!— раздалось слева. Я знаю только одного человека, который умеет так тихо подкрадываться...

— Ил!— сердито сказала я.— Ну просила же — не ори в ухо! И так нервишки пошаливают!..

— Извини...— он помолчал.— Ты действительно хочешь, чтобы я сопровождал царевну?

— Это не я хочу.— буркнула моя светлость.— Это ты хочешь!.. Честно говоря, ты мне и тут нужен позарез. Просто я подумала...

— О предсказании, да?— проницательно заглянул мне в лицо Страж Тени.

— Да.— я опустила плечи.— Понимаешь, Ил, с тобой или без тебя — Деймера нам не одолеть. Это в любом случае и при любом раскладе... А так — по крайней мере, у вас с Аюной есть пара недель. При нынешних условиях и это неплохо...

Он залился краской, как институтка на первом свидании. Я заулыбалась и легонько пихнула его локтем в бок:

— Да ладно смущаться, все же свои!.. Честно говоря, я не думала, что ты такой влюбчивый...

— Я сам не думал!

Мы рассмеялись. Я поймала себя на мысли, что первый раз вижу, как Иллан смеётся. Любовь... это вам не баран накашлял!..

— А вы как же?— уже серьёзно спросил он.

— Забудь!..— я взяла под уздцы Кошмара.— Бери царевну, езжай с ней в Гринмор, проследи, чтобы Кирий сдержал своё обещание, и оставайся там, пока... ну, в общем, оставайся...

— Пока вас не убьют?! Но... я так не согласен!

— Слушай!— обозлилась я.— Ты уж реши, что для тебя важнее!.. Идеальных условий не бывает!

— Я... отвезу её.— проговорил он.— И сразу вернусь.

— Ну, вот.— у меня камень с души свалился.— Теперь — молодец!.. Давай, бегом — туда и обратно! Встречаемся прямо на месте, у Южных Пещер!.. Если поторопишься, как раз успеешь под раздачу... Счастливо!

— И вам!— он улыбнулся мне в ответ и зашагал к стоящей возле потушенного кострища царевне.

— Так-так-так...— задумчиво процокали у меня под ухом.— Я, кажется, что-то пропустил?..

— А нечего шляться бог знает где!— ухмыльнулась я.

— Должна же у меня быть личная жизнь!

— О-о-о! Ну, Мышель... ну у меня нет слов!.. Если Эрина польстилась на такое сокровище...

— Тьфу, да ты чего?!— аж подпрыгнул у меня на плече хвостатый.— Я же не про неё говорю!..

— А про кого?!

— Стаська, кончай ухмыляться!.. Что ты обо мне думаешь?! Я же про полёвок — их тут целая колония. И все — загляденье просто!.. Стройные такие, с изящным хвостиком... слушай, поедем обратно, так ты мне напомни — я тебя с такой мышкой познакомлю!..

— Мне-то оно зачем?!— я прыгнула в седло. Крыс легонько куснул меня за ухо:

— Язва! Я ей, понимаешь, душу раскрываю, а она хохмит... ох, женщины!..

Мёртвая Пустошь своё название оправдывала. За всё моё пребывание здесь, честно скажу, ничего более пустынного и мёртвого я ещё не видела. Даже в Каменоломне было больше жизни — клянусь Мышом!.. А тут — где это видано? — третий день скачем, а пейзажик всё тот же — бескрайняя серая равнина высохшего вереска, раз в километр — какой-нибудь чахлый кустик, да... собственно — всё! Из движущихся объектов — "перекати поле".

И мы.

Во всеоружии...

На лошадях...

Сотня...

А смысл?! Тишина — полнейшая! Только что ветер дует... Одним словом, место — жуткое. И тоску навевает такую, что хоть плачь...

— Тут, наверное, даже тараканы не выживут,— хмуро констатировал Мышель, перелезая с моего плеча в карман куртки. Ему тоже было не по себе.

— Не знаю, как насчёт тараканов, но если мы пробудем здесь ещё хотя бы день — я утоплюсь!..

— В чём?..

— М-да... ты, как всегда, прав... Чёрт, здесь даже утопиться негде! Я уж не говорю про повеситься...

— Что за мысли, Стася?!— ужаснулся скачущий как всегда по левую руку Таврус.

— Да это я так...— кисло успокоила его моя светлость.— От нечего делать. Полковник, когда уже это кончится, я скоро выть начну?!

— Думаю,— помедлив, сообщил кочевник,— что завтра к вечеру...

— К вечеру?!...— простонала я.— Всё... не могу... И так уже чуть ли не неделю в сёдлах...

— Три дня.

— Да при здешних красотах это всё равно, что три года! Я и так с головой не дружу, а после этого совсем...

— ... озвереет!— вставил Мыш.

— Вот-вот!— поддакнуло моё командирство.— К тому же — я не высыпаюсь!

— Так ведь никто не мешает.— удивился Таврус.— И тихо...

— Вот именно!— я нервно поёрзала в седле.— Эта жуткая тишина мне на уши давит!..

Он пожал плечами, мол, женские бредни, и пустил коня вперёд... Ага, конечно, ему, гиппопотаму толстокожему, хоть бы хны! А я мучаюсь!.. Улучив секунду, когда полковник отвернулся, я скорчила ему в затылок гримасу. Мыш фыркнул... Ладно. Сейчас уже вечереет, одну ночь я уж как-нибудь переживу, а завтра... Знаете, я, кажется, готова обнять и расцеловать каждую гидру из Илистого озера, лишь бы отсюда свалить поскорее!..

Солнце — такое же пыльное и серое, как пустошь, медленно садилось за горизонт. Я дремала в седле, размышляя о том, успешно ли Аюна с Илланом добрались до столицы. По идее, в данный момент они должны были достигнуть ворот Гринмора... За царевну я не волновалась — с Илом ей не грозит абсолютно ничего. Ох, как я ей завидую-ю!.. Вечно у других всё сростается быстренько-скоренько... а я?.. Риган, с тех пор, как мы пересекли границу Волчьей земли, вообще старается на меня не смотреть! "Даоброе утро", "Доброй ночи" — и вся радость... Что это с ним? Может, я опять что-нибудь невпопад брякнула?.. Это я могу... А вот возьму, и спрошу у него — прямо сейчас! Чего теряться, один раз живём!..

Я подняля голову, полная решимости задать рыцарю вопрос "в лоб", но вместо этого вытаращила глаза — впереди, освещённые последними лучами угасающего солнца, высились руины Колизея!..

— Чтоб мне пропасть!— ахнула я, привстав на стременах.— Риган!.. Иди сюда!

— Что случилось?— зеленоглазый рыцарь подъехал ко мне.

— Ты тоже это видишь?..— с подозрением спросила моя светлость. Ну, а мало ли — может, меня на почве нервного расстройства повело в глюки?!

— Что вижу? Колизей?..

— Ф-фу, Господи!..— с облегчением шумно выдохнула я.— Я уж решила, что это... м-м... мираж! Откуда он здесь?.. Тут даже и камней-то мало!

— Если расскажу — не испугаешься?— подколол он. Ну вот, узнаю прежнего Ригана... Я помотала головой:

— Нет! Расскажи!

— Давняя история.— задумчиво глядя на Колизей, начал рыцарь.— Когда-то, когда чёрные и белые маги боролись между собой за обладание душой человеческой, был у них обычай — шесть раз в год собираться в одном месте, чтобы похвастать перед собратьями своими тёмными делами...

— Это ты про чёрных магов, или про белых?..— перебила я.

— Про чёрных, разумеется... Они собирались так раз в два месяца, в новолуние, но, поскольку когорта чёрных магов была достаточно многочисленной, незаметными эти сборища, как правило, быть не могли. Чернокнижников выслеживали и уничтожали. Когда их осталось немногим больше сорока, они решили не рисковать — и с тех пор собирались в таком месте, куда никто за ними не пошёл бы.

— Здесь?!

— Здесь. Мёртвая Пустошь овеяна зловещими легендами. Случись здесь заблудиться пешему — он обязательно сходит с ума. Вот потому и выбрали чёрные маги эту проклятую землю. Они возвели на ней Колизей, и с тех пор им уже никто не мешал...

— Как?.. Они что, и сейчас...

— Нет,— усмехнулся он,— сейчас в развалинах гуляет только ветер... Чернокнижники переоценили свои силы, восстав против тогдашнего властителя Подземелий, и в одно из новолуний заговорщиков растерзали на куски его слуги. Такая вот... сказка на ночь.

У меня побежали по коже мурашки. Бр-р!.. Ещё и таким голосом зловещим рассказывал, паршивец — я теперь точно не засну!..

— Привал!— громко объявил Таврус. Риган вздрогнул от неожиданности и пришпорил коня. Я напрягла слух, но до меня долетали только обрывки их разговора:

— ... дальше!— говорил рыцарь.

— Не понимаю...— басил варвар,— ... не всё ли равно...

— ... нечистое место... здесь опасно...

— ... никакой опасности!.. Тут вообще ничего нет!..

— ... ничего не смыслишь!— повысил голос рыцарь.

Чего это они?.. Того и гляди, поругаются!.. Сейчас мы поближе подъедем...

— Ну и катись ко всем чертям, ежели тебе тут так не нравится!— рявкнул Таврус. Кошмар шарахнулся в сторону, а я чуть не вылетела из седла. Да что они, оба с ума посходили?! Из-за ерунды...

Кочевник и рыцарь в бешенстве смотрели друг на друга, тяжело переводя дыхание. Отряд приостановился, наблюдая за происходящим. Нет, определённо, эта пустошь на мозги действует далеко не лучшим образом! Я выпрямилась и, дёрнув поводья, вклинилась между забияками.

— Спокойно, граждане! Так мы друг друга поубиваем... Риган, место и правда мерзкое, но через пару километров лучше не будет!.. А вам, полковник, должно быть стыдно — орёте как оглашённый!

— Извини.— покаялись оба.

— Да я-то при чём, вы друг перед другом извиняться должны.

— В гробу я видел его извинения!— отрезал рыцарь, сверкнув зелёными глазами, вонзил в коня шпоры и умчался вперёд.

— Да я тебе!..— взревел кочевник, намереваясь пуститься в погоню, но я успела схватить его за пояс:

— Таврус!.. Да что с вами со всеми?!

— Прости, вспылил. Но этот молокосос...

— Полковник.

— А?

— Ага. Ти-хо! Нервные клетки не восстанавливаются. Успокойся... Ну вот хочешь,— от всей широты души предложила моя светлость,— я даже... даже... суп сварю?!

— Не надо!— мигом пришёл в себя варвар, меняясь в лице.

— А что?..

— Просто... это... ты и так устала,— с фальшивой улыбочкой прощебетал он,— иди лучше, у огонька посиди, покури, Спиртус сам всё сделает!..

Я спрыгнула с лошади, недоумённо пожимая плечами. В кармане заливался Мыш.

— Чего хихикаешь? Очень смешно, да?!

— Знаешь,— давясь хохотом, крыс вылез из куртки и взобрался ко мне на плечо,— он даже самого Деймера так не боится, как твоей стряпни!..

— Я что, плохо готовлю?!

— Плохо — это не то слово, мать! Ты и кухня — сочетание, прямо скажем, небезопасное... Он, видно, до старости то твоё жаркое из медвежатины помнить будет!

— Ну, ладно, ладно...— недовольно забурчала я, вспоминая эту злосчастную историю... Ну, а кто же знал, что медвежий желудок перед варкой нужно хотя бы выпотрошить, а ещё лучше — выкинуть нафиг?! И что желчный пузырь в пищу не годен... Вместо этого я бухнула в котёл всё, что подвернулось под руку, включая вышеуказанные органы, для пущей наваристости, и шарахнула туда же куски мяса пожирнее!.. В общем, пришлось выбросить даже котелок... ну не умею я готовить! Не умею! Вон, пусть Спиртус этим занимается, у него гораздо лучше выходит...

Лагерь мы разбили неподалёку от развалин Колизея. Ярко горели костры, переговаривались оживлённые воины — ещё бы, это всё-таки последняя ночь на пустоши! Не одной мне здесь не нравилось... От ужина я отказалась. Вот посижу лучше на камушке возле амфитеатра, трубочку покурю, подумаю о вечном...

— Скучаешь, сестрёнка?— неугомонный Мышель, с раздутым от съеденного пузом, не без труда взобрался ко мне на колени. Угу... Подумаешь тут, как же!..

— Риган ещё не вернулся?— спросила я.

— Не-а... да не переживай, он мальчик самостоятельный. Его голыми руками не возьмёшь!

— Да уж, это точно!..— грустно согласилась я.

— Что, всё так серьёзно?

— Ага...

— Ну что я могу сказать?..— глядя на бледную луну в небе, проговорил крыс.— Только посочувствовать!..

— Спасибо...— я посадила его на плечо и поднялясь с валуна..— Спать совсем не хочется. Пошли, прогуляемся?..

— Нет вопросов!— согласился он.— Ходить-то тебе!..

— Старый халявщик.— улыбнулась я, почесав его за ухом.— А как насчёт Колизея?

— Этого?

— Ну, другого я тут не наблюдаю... Опять же, в Риме мы с тобой вряд ли побываем в ближайшем будущем... а тут — рукой подать!

— Тогда пошли,— кивнул Мышель, принюхиваясь.— Там всё равно нет никого. Должны же мы вознаградить себя за бездарно потерянное время, проведённое здесь?..

Колизей, даже полуразрушенный, являл собой внушительное зрелище, слегка даже какое-то нереальное в голубоватом лунном свете. Занесённая пылью арена, полузасыпанная обломками одной из круглых стен, уходящая вверх спираль амфитеатра... На каменных скамьях были выбиты имена. Я стёрла пыль с ближайшей и пригляделась — в свете луны эти имена легко можно было прочесть.

— Надо же!— сказала я.— Риган говорил, что это было давно, а надписи отлично сохранились!

— А ну-ка, ну-ка!..— забегал по моим плечам Мышель.— Блин, с высоты не видно...

— "Рециус Саблезубый".— прочитала я.— Ни фига себе, прозвище!.. Представляю себе этого милашку... А вот ещё, смотри — "Хромой Зорбо"! Или, к примеру — "Арвас Повелитель Червей"... фу, гадость!..

Мыш спрыгнул на плиты и завозился, разметая пыль хвостом:

— А я покруче нашёл. Слушай — "Илза Испепеляющая Взглядом"! И рядом тут же — "Клаус Косинус"...

— А почему не синус?..— хихикнула я.

— Стася!— окликнул меня сзади встревоженный голос Ригана. — Ты что тут делаешь?!

— Гуляю.— я повернулась к нему.— А что, нельзя?..

— Нельзя! Колизей не место для прогулок! Тем более — в новолуние...

— Ой, тоже мне!— фыркнула я.— Тебя-то самого где носило?

— Надо было успокоиться.— потёр лоб зеленоглазый рыцарь.— Пустошь... она слишком на меня действует.

— Это заметно.— я посмотрела на его бледное лицо.— Ты вообще сам не свой, с тех пор как мы здесь. Зачем с полкоником сцепился?..

— Я виноват. Но и он, тоже — мог бы, кажется, понять...

— Тихо-тихо!— я подавила очередной взрыв в зародыше.— Не злись, тебе не идёт.

Он только криво улыбнулся.

— Эй!— откуда-то сверху завопил хвостатый.— Стаська, я тут такой перл вычитал! Слушай — Антропус...

— Стой!— вдруг не своим голосом заорал Риган.— Замолчи немедленно!

— А чего?..— неуверенно посмотрел на него серый приятель, спускаясь к нам вниз. Я захлопала глазами:

— Риган, ты что?..

Рыцарь настороженно озирался по сторонам.

— Он не успел произнести полностью...— бормотал этот псих.— Но кто знает?..

— Да в чём дело?!

— Действительно,— возмущённо поддакнул Мышель — уже с моего плеча,— припёрся тут, всё испортил!

— Нельзя звать мёртвых!— пояснил Риган.— Иначе они придут!

— Да не звал их никто!

— Произнесённое вслух полное имя — и есть вызов. Надеюсь, вы не...— он осёкся, глядя на наши виноватые физиономии.

— Ну, мы, собственно...— промямлила я, лихорадочно придумывая, как бы отвертеться. Вокруг нашей тройки зашелестел песок, подул пронизывающе холодный ветер, и чей-то скрипучий голос зловеще проговорил:

— Они, собственно, нас уже вызвали! Посторонись, воин...

Я завертела головой по сторонам. Со скамеек взлетели пыльные вихри, и из воздуха материализовалось пять разномастных фигур в одинаковых чёрных плащах. Одна из них, высокая, шагнула вперёд и откинула капюшон. Меня чуть удар не хватил — на костистом лице женщины (если этот обтянутый кожей череп вообще можно было назвать лицом!) горели, как две галогеновые фары, ненормально синие глаза.

— Эта та самая...— цепенея от страха, пролепетало моё командирство, вцепившись в рыцаря,— которая "Испепеляющая Взглядом"!..

— Ты угадала.— оскалилась в улыбке колдунья.— Благодарю, что пригласила на пир...

— На какой?..

— Сейчас узнаешь!— зловеще расхохоталась женщина, скользнув в мою сторону. Я завизжала и спряталась за Ригана. Рыцарь выхватил меч:

— Убирайся, откуда пришла, Илза!— еле сдерживаясь, зарычал он.— Сегодня ни ты, ни твои приспешники ничего не получат!

— Ты забываешься, воин!— зашипела она.— Это наша добыча! Отойди, или ты присоединишься к ней!

— Только попробуй...

— Та-а-аврус!!— благим матом заорала я.— На помощь! Убивают!!

Ещё четверо призраков ожили и, не сговариваясь, бросились на нас. Меч рыцаря сверкал в воздухе, проходя сквозь чёрные плащи и не причиняя нападающим никакого вреда.

— Да им же пофигу!..— истерично выкрикнул Мыш, вцепившись мне в плечо когтями.— Они же давно мёртвые!..

Мёртвые не мёртвые, но от клинка почему-то старались увернуться... Риган крутился волчком, но он был один, а их — пятеро! И ведь норовят со спины подкрасться, гады!..

— Стася!— из провала в стене вылез встревоженный полковник, на ходу размахивая тяжёлой секирой.— Что тут...

Женщина-призрак резко повернула голову, и из её глазниц ударили два синих луча. Таврус успел отскочить в сторону, но камень у его ног разлетелся в пыль. На арену выскакивали кочевники... Ну, слава богу, уж против сотни-то пятерым занюханным приведениям ни за что не выстоять!..

А вот с последним утверждением я сильно погорячилась... Да, их было меньше, но они были бесплотные!.. Они носились по воздуху чёрными воронами, уворачиваясь от боевых топоров, и успевая, тем не менее, калечить варваров. Кочевники призраков не боялись, но и убить давно умерших колдунов не представлялось возможным...

— Головы!— запоздало крикнул рыцарь.— Рубите головы, без них они теряют силу!..

Засвистели секиры. Почуявшие опасность призраки совсем разошлись... Вокруг крики, стоны, проклятия... а я сижу здесь и трясусь, как заяц?! На моих глазах моих же парней уродуют, а я?!

Моё командирство выползло из-под каменной скамьи и, подняв с земли выпавший у кого-то из рук топор, вознесла его над головой.

— Эй, ты!— заорала я, потрясая оружием.— Илза!.. Наволочка нестиранная!

— Как ты сказала?!— задохнулась ведьма, разворачиваясь ко мне.— Как ты посмела меня назвать?!

— Повторить?— я сделала шаг вперёд.— Кончай глазками стрелять, мумия сушёная!.. Хотела разборок по понятиям — получай!..

— Я сотру тебя в порошок!— замогильно взвыла оскорблённая мадам, и шарахнула по мне своими лазерами. Как я только жива осталась — ума не приложу!.. Илза кружила вокруг меня, сверкая короткими очередями, а я, в свою очередь, скакала резиновым мячиком, стараясь, как учил Риган, снести злобной фурии голову. Ага, щас!.. Она-то летать может!..

На арене Колизея творился натуральный беспредел. Пока что — не в нашу пользу. Я пару раз почти достала Испепеляющую Взглядом, и она от ярости совсем потеряла контроль...

— Поближе подпусти,— шепнул Мышель,— а как сунется...

— Зажарит ведь!— разумно заметила я, пятясь назад... Чёртов камень!! Зацепившись ботинком за неровный кирпич, я грохнулась на землю. Колдунья радостно захохотала и, вытянувшись ласточкой, ринулась на меня.

— Низко летит...— ни к селу ни к городу брякнул Мыш. Я взмахнула секирой:

— К дождю!— наточенное лезвие рубануло костлявую шею женщины, и голова с неровно мигающими, как сломанный светофор, глазами, отлетела в сторону. Амфитеатр вздрогнул от пронзительно-бессильного крика, и ... ведьма исчезла.

— Братва!— я с победным воплем вскочила на ноги.— Одна есть!..

— Мочи нечистых!— воодушевлённо проорал Спиртус, с удвоенной энергией бросаясь на жилистого колдуна с торчащими ниже подбородка двумя острыми клыками. Кочевники с боевым кличем последовали его примеру. Рыцаря в общей толчее мне было не видно, только сверкающий серебристый клинок меча резал воздух. Взмах, ещё взмах — снова дикий крик, и ещё одним призраком стало меньше...

Войдя в раж, я, размахивая топором, вклинилась в самую гущу кочевников, целясь в темечко горбатому дедуле, который, несмотря на возраст и, наверняка, радикулит (или призраки им не страдают?..), швырялся ножами. То ли кинжалы у его были навроде бумерангов, то ли он их из воздуха делал — не понятно, но кидал метко, сволочь! Пока я к нему пробивалась, он успел всадить пару лезвий в ногу Таврусу, и рассечь щёку одному из воинов. Ну погоди, жаба парагвайская, сейчас я до тебя доберусь... Я подкралась к колдуну со спины и уже размахнулась хорошенько, как проворный призрак обернулся, и, ощерившись в гнусной ухмылке, взмахнул широким рукавом. Тоненько дзинькнул нож...

— Стася!— взревел побледневший Таврус. Риган, разгорячённый боем, обернулся. Я уронила секиру и с удивлением посмотрела вниз. Из груди торчала чёрная рукоятка кинжала... из моей собственной груди, блин! Меня что же... меня убили, что ли?..

— Стаська!— тоненько запищал Мыш.— Сестрёнка!.. Ты держись, ты это... Да мы этому козлу сейчас!..

— Всё норм-мально...— пробормотала я. Больно не было, просто там, гда вошло лезвие, разливалась горячая волна. Меня качнуло в сторону.

— Ой, мама...— жалобно сказала моя свелость, чувствуя, что падает. Последнее, что я успела увидеть — как меч зеленоглазого рыцаря, стрелой мелькнув над головами кочевников, снёс башку хохочущему колдуну...

... — Пойди хоть поспи!— увещевал чёй-то неуловимо знакомый голос. Слышно было как сквозь вату.

— Нет.

— От того, что ты будешь здесь сидеть, она быстрее не поправится.

— Нет.— я узнала голос Ригана. Попробовала пошевелиться — шиш! Ничего не получилось. Зато заныло плечо

— Сыра хочешь?..— а, это Мыш!

— Нет, спасибо.

— А я говорю — хочешь!— насел мой питомец.— Ты на себя посмотри — скелетина ходячая, который день не жрамши!..

— Ну и что?

— Ну и то! Нафиг ты ей нужен — такой страхолюдиной?! Ешь, говорю!.. Просто как дитё малое, право слово... Вот и умница... винишка?..

— Отвяжись.

— Ну запить-то надо?!

— Мышель,— прохрипела я,— прекращай спаивать личный состав...

— Стасенька!— единым духом завопили оба. Я с трудом разлепила веки. Тэкс... Лежу, это само собой. В хижине, судя по соломенному потолку. В углу — глиняный очаг, пахнет травами и чем-то лекарственным. Окошко — шкурой занавешено...

— Ну, как ты?— участливо спросил Мышель, заглядывая мне в лицо.

— Есть хочу...

— Жить будет!— решил хвостатый.— Так, ты лежи, я щас за врачом сбегаю...

— Врач?

— Ну, лекарь местный...— он убежал. Я перевела взгляд на рыцаря:

— Кошмар!..

— Что, больно?— он с тревогой подался вперёд.

— Да не очень... я про тебя говорю — на кого ты похож?!

— Ну, извини, какой уж есть.— осунувшийся Риган улыбнулся.— Я уже думал, что ты никогда в себя не придёшь...

— И не надейтесь...— я снова попыталась шевельнуться.— Чёрт, да что такое?.. Э?! Вы... зачем вы меня связали?!

— Чтобы ты случайно не повредила самой себе. Рана плохо закрылась.

— Шрам останется?!— ужаснулась я.

— Скорее всего.

— Ужас! Единственное достоинство — третий размер, так ведь и то изуродовали!.. А ну, развяжи меня, щас я им...

— Не волнуйся.— успокоил рыцарь, аккуратно распутывая узлы.— Мы им уже объяснили, что они были неправы...

— Всем?

— Всем до единого.— он бросил верёвки в угол.— Ты только лежи спокойно, как бы швы не разошлись.

— Швы?.. Ого! А кто меня штопал? Откуда здесь лекарь? Где мы вообще?..— засыпала я беднягу вопросами. Он открыл было рот, чтобы удовлетворить моё любопытство, но тут полог из листьев, занавешивающий вход в хижину, откинулся, и внутрь вошёл невысокий седой старик в холщовой рубашке и брюках.

— Ну, здравствуйте, моя милая!— немного смущённо сказал он. Я вытаращила глаза:

— Академик Попретинский?! Но... как?! Вы же... вы же умерли!

— Ты его знаешь?— удивился Риган.— Откуда?..

— Это мой сосед! То есть, бывший сосед... ничего не понимаю, я же сама была на ваших поминках!.. И лично, извиняюсь, в гробу вас видела!

— Где?— живо переспросил он, и покачал головой.— Ну надо же, а я думал, мне всё это приснилось... то есть, мне снилось, что я в Петербурге, еду из Академии, и тут почему-то сильно закололо в груди... Помню, книга выпала из рук...

— У вас случился сердечный приступ.— сказала я.— И "Скорая" не успела... Стойте! Вы сказали — книга?!

— Да.

— Какая книга? Такая старинная, в кожаном переплёте, с непонятными значками?!

— Кажется, да...— глаза академика блеснули.— Ты тоже её читала?!

— Читала!.. И вот результат...

— Это неслыханно!..— пробормотал Попретинский.— Если бы я знал... Однако, давайте-ка сначала вас осмотрим. Будьте добры, молодой человек, подождите за дверью.

— Зачем?

— Как — зачем?!— ахнул целомудренный Юрий Семёнович.— Но... девушка, в некотором роде... не одета!..

— Чего я там не видел?..

— Риган!— я покраснела до ушей.— Сгинь с глаз, похабник! Не позорь меня при людях!..

— Как скажешь...— ухмыляясь, нахал вышел.

— Никакого воспитания!— сердился академик, осматривая мою рану. Да, в общем-то, "рана" — это слишком сильно сказано. Ничего особенно страшного. Слава Богу, шрам не слишком большой, а то ходить бы мне до конца жизни в платьях "под горло"...

— Ну что, всё нормально?— осторожно поинтересовалась я, глядя, как лекарь мажет багровый шов какой-то липкой мазью.

— Более чем, милочка, более чем! Жить будете... и даже хорошо!— он наложил повязку и отошёл, чтобы помыть руки.. Я медленно села на матрасе. Общая слабость, под ключицей ноет, отдавая в плечо, но в конечном итоге, кажется, мне повезло.

— Юрий Семёнович,— снова спросила я.— Неужели вы не знали, что это за книга?! Вы же ужасно умный!

— Ну, не умнее многих моих коллег...— отмахнулся он. Профессор был совершенно чужд всякого тщеславия.— Видишь ли, Стасенька, эта вещь попала мне в руки совершенно неожиданно! В тот день, утром, собираясь ехать в Академию, я вспомнил, что забыл прочесть докторскую Иванчука, отзыв о которой я должен был дать уже давно, и всё откладывал... Я принялся её искать, перерыл всё в квартире, но она как сквозь землю провалилась. Ужасно неудобно, подумал я, и полез на антресоли, в надежде, что, может быть, злосчастный труд каким-то образом окажется там... Докторскую я не нашёл, но нашёл странный кожаный том, который видел впервые в жизни!.. Я все свои книги наизусть помню, а эту видел в первый раз... Это было очень странно, но время поджимало, и я, решив поискать диссертацию вечером, уехал в Академию. Закрутился, словно белка в колесе, к тому же разругался в пух и прах с Карапузовым, который обвинил меня в закостенелости взглядов и посоветовал уйти на пенсию, и совсем забыл про книгу. Вспомнил только когда за мной пришла машина, чтобы ехать домой. И вот, пока стояли в пробке, я её открыл...

— И всё-всё поняли?!

— Напротив, девочка моя — ничегошеньки не понял, и очень озадачился!.. Но настроение у меня, сколько помню, было не очень хорошее, и я не стал ломать голову над новым языком, хотя при тщательном рассмотрении, думаю, его можно перевести — там много общего со старо-славянским... В общем, я принялся просто рассматривать иллюстрации, и на какой-то из них, кажется, на изображении лесной чащи, мне пришла в голову мысль бросить всё и уехать куда-нибудь в деревню, писать новую книгу — в тишине, в покое, чтобы меня не выводили из себя всякие бездари, вроде Карапузова!.. И тут, Стасенька, случилась какая-то странная вещь...

— Вы смогли прочесть стих под картинкой, и оказались здесь.

— Совершенно верно! И ты тоже?..

— Я прочитала одну страницу из вашей книги, и — вот. Но... подождите! — меня прошиб холодный пот.— Так что же выходит — я... там, дома... умерла?!

— Не могу сказать точно...— наморщил лоб Попретинский.— Но всё может быть.

— Мамочки...

— Правда, знаете, что?— вдруг сказал он.— Я припоминаю, было в том стихе, что попопался мне на глаза, что-то такое... про смерть и "возрождение по ту сторону времён" — это я хорошо запомнил! Может, потому и умер — там?..

— Наверное!— с облегчением сказала я.— У меня-то про это точно ничего не было! Зуб даю!.. Уф-ф, полегчало...

— Ну вот,— улыбнулся он.— Тогда не стоит так волноваться. Всё поправимо...

Я успокоенно притихла.

— Сейчас я попрошу твоих друзей изловить какую-нибудь живность в лесу.— сказал академик.— Сам-то я, если ты помнишь, вегетарианец, а тебе нужен крепкий мясной бульон.

— Фу,— скорчила рожу я.— Не хочу! Хочу мяса! Большой кусок! Свежезажаренный!!

— Ни в коем случае!— отрезал лекарь.— Это слишком тяжело сейчас для твоего желудка, ты ведь почти неделю была без сознания...

— Сколько?!— я даже подпрыгнула на своём ложе.— Неделю?!

Чёрт, чёрт, чёрт!.. Так долго?..

— Юрий Семёныч, будьте любезны, срочно вызовите ко мне Тавруса! Это такой большой, с бородой...

— Да уж знаю, познакомились,— кивнул Попретинский.— Ты лежи, сейчас я его пришлю...

... Таврус, деликатно подушив меня в обьятиях и утерев скупую мужскую слезу, рассказал следующее — после того, как меня "убили", драка была недолгой. Не знаю, на что надеялись чернокнижники, но куча совсем озверевших от горя мужиков во главе с нашим отчаянным рыцарем уложила всех в считанные минуты. Обнаружив, что моя светлость ещё дышит, Таврус свернул лагерь и, велев Спиртусу везти меня на руках (у него конь — иноходец, поэтому не так трясёт), взял в галоп. Риган хотел разнести Колизей к чёртовой бабушке, но его убедили оставить священную месть на потом... К обеду следующего дня наш отряд вырвался наконец с Мёртвой Пустоши и добрался до леса, где Таврус и наткнулся на академика. Короче — я просто везунчик. Несмотря на оказанную полковником первую помощь, кинжал подлого старикашки занёс в рану какую-то заразу, что было особенно паршиво в связи с близостью сердца, и, если бы не Попретинский, который по первому из четырёх высших образований — медик, мне бы сейчас пришлось любоваться ромашками строго снизу... Слава богу, до этого не дошло. Неделю я провалялась в беспамятстве, а остальные, трудами Юрия Семёныча, подлечились и отдохнули...

— У нас большие потери?

— Двенадцать человек.— склонил голову Таврус. Я заскрипела зубами:

— Всё из-за меня! Какого лешего меня вообще понесло в этот римский театр?..

— Нет, это я виноват,— покачал головой полковник,— надо было слушать Ригана. Он ведь предупреждал, что там опасно...

— Но не сказал, почему.— в хижину шагнул рыцарь.— Так что это моя вина. Прости, полковник.

— А, ладно...— махнул рукой тот.— Лучше сядь с нами. Пора решать, что делать...

— Стойте, стойте!— вернувшийся Мышель пулей взлетел ко мне на руки.— Без меня пристроились разговоры разговаривать!..

— Не бухти.— миролюбиво сказала я, погладив питомца по спине.— Ну, что, камрады, мы все в сборе!.. Итак. Время до дня Полного Затмения?..

— Семь дней, считая этот.— чётко проговорил Риган.

— Мы успеем?

— Нет.

— А сколько отсюда идти до Южных Пещер?..

— Дня три-четыре.— прикинул полковник.

— Так чего ж мы не успеем?!

— Лекарь сказал, чтотебе нужен отдых и постельный режим.— категоричным тоном ответил рыцарь.

— Належусь ещё!— отмахнулась я.— И не надо на меня зыркать, я в порядке! В полном...

— Вижу!.. Зелёная вся!

— На себя посмотри!— огрызнулась моя светлость.— И вообще, это называется — "интересная бледность"!..

— Не перечь болящей!— важно добавил крыс.— А то мало ли... она девушка хрупкая... может и того... поленом по кумполу!..

— Как хотите.— передёрнул плечами рыцарь.

— Станислава, не забывай,— сдвинул брови Таврус,— нам ведь ещё надо будет пройти через Илистое озеро. Гидры — это серьёзно. Один раз мы тебя и так чуть не потеряли...

— Второй.— подсказал Мышель.

— Тем более! Может, не будем искушать судьбу, и подождём подхода армии Его Величества?..

— Может, нам вообще вернуться в Гринмор, закрыть ворота и сидеть в осаде?..— непримиримо фыркнула я.

— А что, неплохая идея...

— Стыдно, полковник!

— Пускай мне будет стыдно, но ты — в твоём состоянии — сейчас не боеспособна.— упрямился кочевник.

— Пока доберёмся — приду в норму... Зато есть шанс добраться до Деймера в срок...

— И что ты с ним будешь делать?— усмехнулся рыцарь.

— Проберусь в Подземелье и прирежу в собственной спальне!— кровожадно заявило моё командирство.— Не задавай глупых вопросов!.. Ты же сам говорил, что в день Полного Затмения Чёрный Воин сможет обрести ещё большую силу, чем прежде, и выпустить на поверхность...

— Я помню, что я говорил.

— Тогда зачем спрашиваешь?! Помолчи, будь любезен, и не нагнетай обстановку...

— Пожалуйста...— гордо вздёрнул подбородок Риган. Ну вот, мне ещё со всеми переругаться сейчас не хватало... Я потеребила его за рукав:

— Ну, не дуйся!.. Я же всё равно добьюсь своего...

— Я знаю.— осуждающе ответил он.— Уж ты-то добьёшься...

— Ну вот и чудно!— моя светлость обратила взор на Тавруса.— Полковник, сегодня — так и быть! — я ещё в кровати поваляюсь, но с утра — на лошадей, и вперёд, с песнями! Я доходчиво объясняю?..

— Да.— вздохнул он.

— Замечательно.— я понизила голос.— Слушай, и принеси мне по-тихому нормальной человеческой еды! Этот изверг собрался кормить меня бульоном, а я его ненавижу!..

— Я пришлю Спиртуса,— улыбнулся варвар.— Кстати — вот твоя трубка...

— Не потеряли?!— изумилась я.— Ой, спасибо!

— Кури на здоровье!— съязвил Мыш. Я показала ему кулак, с наслаждением раскуривая трубочку. Жизнь начинает налаживаться... определённо!..

Утром я встала свеженькая и бодренькая, как пионер на зорьку, немотря на то, что мы с профессором проболтали до глубокой ночи. Он рассказал, что со времени своей "смерти" жил здесь, в лесу. Хижину не строил — нашёл уже готовую, но порядком заброшенную. Заново покрыл крышу, подлатал стены, соорудил небольшой огородик. Ловил в небольшой речушке рыбу, занимался изучением местной флоры и фауны, дышал свежим воздухом — и, в общем-то, был счастлив!.. Иногда к нему приходили жители заозёрного городка (он так и назывался — Заозёрный) — за лечебными снадобьями и просто, спросить совета. Они же в благодарность снабжали его бумагой и чернилами, чтобы академик мог вести записи... Но вот уже чуть ли не полгода никто не заходил — с тех пор, как в озере завелись гидры. Собственно, об этом печальном факте Попретинский узнал от городского паренька, который едва смог добраться до хижины, весь израненный и перепуганный до смерти. Парень рассказал, что в городе серьёзные проблемы с водой, люди гибнут от лихорадки, но кроме как в Илистом озере воды взять негде, а четырёхголовые гады сожрали всех смельчаков, что попробовали туда сунуться... К Южным Пещерам идти было ещё страшнее, тем более, что тамошняя сухая и горячая почва вряд ли располагала водными ресурсами. Поэтому город потихоньку вымирал. Тем более, что из-за засухи и недополива погиб весь урожай. Пока люди держались на прошлогодних запасах, но...

— Не понимаю!— сказала я.— Не могли они, что ли, собраться да один раз напинать земноводным как следует?..

— Они не воины, а обыкновенные крестьяне.— пояснил лекарь.— Кроме того, практически всё мужское население было уничтожено гидрами, так сказать, поодиночке — а когда им пришла в голову идея, подобная твоей — их осталось всего ничего...

— Там так много этих тварей?

— Парень сказал — около двух десятков. Но это было ночью, в темноте, так что вполне возможно, что — больше.

— М-да, радости мало... А что стало с горожанином? Он выжил?

— Умер у мея на руках, в бреду.— опустил плечи старик.— Я ничего не смог сделать, как ни старался. Яд гидр слишком силён. Если бы чуть раньше!.. Хотя я и так удивляюсь, как он смог до меня добраться в таком состоянии...

— Не вините себя.— сказала я.— Иногда медицина бессильна. Нельзя всех спасти...

— Но пытаться нужно!

— Так ведь вы и пытались. Не думайте об этом...— я помолчала.— Так, значит, гидры ещё и ядовитые, ко всему прочему?

— Да. И очень.

— Это не есть хорошо...— огорчилась я, подсчитывая в уме. Отряд сейчас, это если со мной и рыцарем, — около ста человек. Даже меньше, мы ведь ещё в Колизее столько потеряли... Значит, где-то, примерно, восемьдесят. Гидр, грубо говоря — двадцать. Четыре воина на одну гадину?.. Оптимизма не внушает... а что делать?

— Не лезли бы вы туда, Стасенька.— предостерёг Попретинский.— Гиблое это место. Сами пропадёте, и людям не поможете!

— Нам деваться некуда, Юрий Семёныч. Если идти окольными путями, мы не успеем до дня Полного Затмения добраться к Южным Пещерам.

— А зачем вам это?!

Я пространно поведала ему — зачем. И почему. И как так вышло. И — вообще всё... Он умный, может, посоветует что?.. Жить охота всё-таки, несмотря на предсказания!

— Вряд ли я тебя утешу.— наконец сказал академик.— Тем более, в этом мире связь человека с Богом — неважно, язычник он, или христианин, несоозмеримо крепче, чем в нашем. И раз уж Бог Огня послал тебя...

— Значит, ничего тут не сделаешь?..

— Думаю, что ничего. Пока ты не выполнишь то, для чего ты здесь — тебе домой не вернуться.

— Понимаю... просто...видите ли, я не хочу возвращаться!

— Как это?..

— Мне тут нравится.— призналась я.— Конечно, по отношению к родителям это — свинство. Но... я их всех так люблю! И Тавруса, и Спиртуса, и... и.. ну...

— Этот черноволосый, дурно воспитанный молодой человек?..— проницательно улыбнулся профессор.— Хм... Где замешаны чувства, там разум бессилен!.. С другой стороны — если после победы ты вернёшься домой, а ты этого не хочешь — не дерись с ним вовсе!

— Тогда он уничтожит всю страну.

— Да... замкнутый круг...

— Хуже. Арес сказал, что мы не победим.

— Так и сказал?!

— Прямым текстом...

— Но тогда... я не понимаю — в чём смысл?!

— Кто бы мне это объяснил,— вздохнула я,— только кроме самого Ареса это вряд ли кто сможет. А ему наши терзания до фонаря!

— Мне так жаль...

— А мне-то!.. Ой, Юрий Семёныч, я что-то вас совсем загрузила!

— Ну что ты!..

— Нет, правда. Ночь уже, а я на уши села и не слезаю... Добрых снов!..

Легко было сказать — добрых. Весь остаток ночи меня мучали кошмары. Снился Деймер — в виде жуткого чёрного пятна, из которого торчали щупальца, снился Мыш, почему-то в мотоциклетном шлеме и с мечом в лапе, снился сам академик, рубящий голову гигантскому крокодилу, причём я знала, что это гидра, и удивлялась, почему у неё всё-таки одна голова?.. В общем, ерунда снилась полнейшая. Поэтому с рассветом я проснулась и дальше спать не захотела. Тихонько оделась, хотя рана всё ещё побаливала, левой рукой пока шевелить трудновато. А, неважно, я всё равно правша... Мыш посапывал на подушке. Не буду будить, пусть понежится.

Привычно сунув трубку в зубы, я вышла из хижины... и остолбенела! Никто не спал!.. Я тут стараюсь, на цыпочках хожу, а они, оказывается, давно поднялись!.. Кочевники с улыбками, но несколько удивлённо уставились на меня.

— Я думал, ты спишь!— с недоверием протянул Спиртус.— Что-нибудь не так?..

— Да всё о`кей... За неделю отоспалась, больше не хочу. Но вы-то тихони!.. Я-то, наивная, думала, что встала раньше всех!

Моя светлость прошлёпала к костру, ёжась от утренней прохлады. Вставало солнце... Из гущи леса вышел Риган. Вид у него был ещё бледней обычного, а глаза сонные. Он зевнул и сел рядом со мной на пенёк.

— Как себя чувствуешь?..— заботливо поинтересовался рыцарь.

— Я — замечательно! А вот ты мне не нравишься... Они тут без меня тебя хоть кормили?!

— Накормишь его, как же!— с обидой прогудел Спиртус, ставя мне на колени плошку с мясной похлёбкой (коронное блюдо, вкусно — язык проглотить можно! Ему в повара прямая дорога...).— Я уж и уговаривал, и грозился — а он?.. Не хочу, и всё! А сам дрянь всякую трескает... я вчера видел, как он белку из силка вынимал. Это ж разве еда?! На один зуб...

Я критически осмотрела более чем упитанного Спиртуса:

— Тебе-то конечно!.. В самом деле, Риган, ты почему с нами никогда не ешь? Боишься, что отравим, что ли?..

— Глупости какие.— проворчал рыцарь, отворачиваясь. Я решительно опустила ложку в густое варево:

— А ну, открой рот!

— Зачем?!

— Кормить буду!

— Не хочу.— отодвинулся рыцарь, пряча голодные глаза. Как же, не хочет он! Вроде как я слепая, не вижу...

— Слушай, ну что ты, ей-богу?.. Вкусно ведь!

— Я... э-э... мяса не ем!

— Ага, а белка — это, типа, овощ!.. Ну, будь паинькой, давай ложку за маму, ложку за папу...

— Сказал же — не хочу!— отрубил он. Я покорно пожала плечами:

— Ну хорошо... Ой! Риган!!

— А?!— он встревоженно обернулся, и в тот же момент полная ложка спиртусовой стряпни оказалась у него во рту. Хе-хе! Это ещё что, вот как-то к нам погостить приезжала моя старшая сестра с семилетним сынулей — вот за ним, чтобы накрмить, мне приходилось по всей квартире бегать... И всё равно племянничек от меня ни разу не уходил! Так-то вот!..

— Э-м-м.?!— невнятно мычал рыцарь, глдя на меня стеклянными глазами.

— Жуй-жуй!— велела я.— Всё равно заставлю... где это видано — чтобы у меня в отряде с голоду дохли?!

Он глубоко вздохнул, посмотрел на меня несчастными глазами... и проглотил!

— Молодец!— обрадовалась я, сунув ему в руки свою миску.— На, ешь! А я прослежу... Спирт! Набодяжь мне ещё тарелочку!

— На хавчик пробило?— полюбопытствовал тот.

— Чему б хорошему у Мыша научился!— укорила я.— Ну что за выражения?..

— А чего?..— удивился варвар, подавая мне вторую плошку. Рядом мрачно жевал рыцарь. Сидит обиженный, будто ему в борщ плюнули... иногда я его просто не понимаю!

Попрощавшись с академиком и в сотый раз пообещав ему быть осторожными, мы, наконец-то, отправились к Илистому озеру. Дорога туда вела через лес, поэтому отряд вытянулся цепочкой: впереди Таврус, с секирой наготове, потом — я, за мной — Спиртус, за ним — Риган, которого после обильного завтрака, что мне таки удалось в него впихнуть, клонило в сон, ну и в арьергарде все остальные. Сквозь зелёные кроны деревьев пробивались золотые солнечные лучи, в ветвях чирикали невидимые птахи. После Мёртвой Пустоши такое раздолье!.. Сердце радуется!

— Стаська!— заговорщицки прошептал мне на ухо Мыш.— А чё скажу!..

— Ну?

— Гну! Красавчик-то наш, кажется, того! В смысле — готов...

— К чему?!

— К труду и обороне!.. Что тут непонятного?! Запал паренёк!..

— На кого?— ревниво насупилось моё командирство.

— На Спиртуса, блин!..— с досадой фыркнул Мыш.— Понятно, на кого!.. Ты бы видела — пока вы, мадам, пребывали в обездвиженном сотоянии, он же, болезный, от вас ни на шаг не отходил.

— Правда?..— я расплылась в улыбке.

— Век сыра не видать!— поклялся серый приятель.— Так и сидел. Засыпаю — сидит, просыпаюсь — сидит!.. Еле-еле пару раз поспать заставили...

— Ой, Мыш...— меня от счастья аж по седлу размазало.— Прямо не верится...

— А ты как думала?.. Любовь!..— чёрные глазки крыса подёрнулись романтической дымкой.— Кстати, раз уж мы об этом — интересно, как там у нашего пёсика с царевной дела обстоят?

— Думаю, что неплохо.

— Не знаю, не знаю, Иллан у нас такой скромняга...

— Зато Аюна своего не упустит!— с одобрением хмыкнула я.— Он и "мама" сказать не успеет, как р-раз: колечко на пальчик, дамскую сумочку в зубы и трое детей на шею...

— Жуть какая!— охнул Мышель.— Да ты что, он на такое в жизни не пойдёт!

— Да кто его спрашивать будет?..

— Страшные вы существа, женщины...— с опаской протянул крыс. Я самодовольно улыбнулась — а вы чего хотели?! Вот такие мы... загадочные...

К вечеру погода начала портиться. На лес опустились тревожные сумерки, резко похолодало — пришлось доставать тёплые плащи. Мышель перебрался с моего плеча в карман куртки.

— Буря надвигается.— сообщил Таврус, глядя на свинцовое небо через просветы в верхушках деревьев.— Надо бы где-нибудь переждать. С минуты на минуту начнётся ливень.

Вдалеке, как будто подтверждая его правоту, загрохотали раскаты грома. Я огляделась:

— Негде прятаться, полковник. Лес вокруг... Эй, ребята! С местностью кто-нибудь знаком?!

В веренице кочевников произошло шевеление.

— Есть один!— сообщил Спиртус.— Говорит, у него тётка в Заозёрном когда-то жила, и он тут каждый кустик знает!..

— Сюда его!

Ко мне подошёл совсем молодой кочевник.

— Местный?— сурово спросила я.

— Так точно, предводительница!

— Знаешь, где тут можно от дождя укрыться?

— Есть одно место.— кивнул он.— Если взять немного влево от тропы, то там будет Змеиный колодец...

— Зачем нам колодец?

— Это просто здешнее название,— смутился парень,— на самом деле — обычная пещера. Большая! Там поместятся даже лошади...

— А-а... ну тогда давай скоренько, показывай дорогу — что-то я сегодня мокнуть не расположена!..

В общем, до того, как хлынул дождь, мы успели добраться до места. В беспорядочном нагромождении скал, поросших зелёным мхом и диким кустарником, открывалась узкая каменная щель — только-только коню протиснуться. Это и был так называемый Змеиный колодец. Я вошла внутрь следом за нашим проводником, ведя под уздцы Кошмара, и присвистнула. Ничего себе — "колодец"! Да сюда не то, что лошади, сюда небольшое стадо слонов легко поместится! Причём без лишних неудобств...

В пещере было холодно. Кочевники, стреножив лошадей, развели костры. При их колеблющемся свете стало немного уютнее... Рыцарь тихо посапывал на полу возле одного из костров, по самую макушку завернувшись в плащ. Он заснул прямо на лошади, когда не было ещё никаких намёков на грядущую грозу, да так его и сняли с седла... Бедняга! Жертва моей заботы... Я огляделась по сторонам и потихоньку направилась в тёмный, самый дальний угол. Ну... надо мне! Мы со Спиртусом, накануне отъезда, в честь моего выздоровления, пива нахлебались, а его, знаете ли, в животе не утаишь... На улице — дождь стеной, так что деваться некуда. Мышель тихо спит в кармане куртки.... Щас мы за во-он тот валун спрячемся... Темнотища-то какая, прости Господи... собственных ботинок не вижу!.. Я завернула за кривой обломок скалы и остановилась как вкопанная — из-под земли столбиками пробивался слабый зеленоватый свет. Ого! Моментально забыв про насущную необходимость, я на цыпочках прокралась поближе и принялась разгребать мелкие камешки. Расчистив вокруг себя достаточно места, я ахнула — стеклянный люк! Ей-богу, чтоб мне пропасть!.. А внизу — далеко внизу, очень-очень глубоко — зал с мраморными колоннами и переливающимся в свете зелёных факелов полом.

— Ух ты!— пробормотала я, прильнув лбом к стеклу.

— А?..— раздалось из кармана, и зевающий Мышель высунул голову из-под куртки.— Ты меня звала?..

— Тс-с!— я приложила палец к губам.— Смотри! Красиво, да?..

— Ничего...— он взглянул вниз.— Пол какой-то странный... будто живой. Ого! Гляди, гляди скорее — там что-то золотое блеснуло!

— Где?!— я распласталась по стеклу.

— Да вон же, вон!— с него слетели все остатки сна.— Слушай, может, там в натуре — драгметаллы?! В горных породах это запросто!

Где-то в моей душе жарко полыхнула волна золотой лихорадки... Нет, в самом деле, а вдруг Мындер прав?!

— Вот, вот, опять!.. Стаська, зови народ, хвостом чую — что-то там есть...

Я упёрлась ботинком в какой-то камень сзади, чтобы подняться со скользкой поверхности люка. Камень хрустнул. Стекло вздрогнуло... и перевернулось! Не успев даже крикнуть, я полетела вниз. Сверху глухо щёлкнула крышка...

Плюх!

А пол-то не каменный!.. Я, всё ещё не открывая глаз, пошарила вокруг рукой — такое ощущение, что лежу на гигантском ковре, сплетённом из гладких шёлковых канатов.

— Сы-сы-стась-ка...— раздался рядом голос Мыша. Я открыла глаза и посмотрела по сторонам. Мой длиннохвостый стоял столбиком на дрожащих лапах. Шерсть дыбом, глаза как блюдца и в каждом — ужас! Что такое?.. Я подхватила его на руки:

— Мыш! Мыш, ты чего?!

— Са-сама по-посмотри!..— заикаясь, предложил он, в мгновение ока исчезая во внутреннем кармане. Я почувствовала, что он дрожит. Посмотреть?..

— Куда?..— начала было я и осеклась — прямо из "ковра" поднимался гибкий, блестящий чешуёй шланг с треугольной головой на конце... Змея зашипела, высовывая дрожащий раздвоенный язык. Я заорала дурным голосом и шарахнулась назад. Оттуда тоже послышалось шипение. И слева... и справа... и отовсюду! Мама-а!.. Граждане, никакой это был не ковёр! Это же змеи! Куча, чёртова куча змей — больших, маленьких, зелёных, жёлтых, чёрных, в крапинку и без... они вставали и вставали, глядя на меня неподвижными холодными глазами. Господи, да их же тут тысячи!.. Сейчас набросятся, задушат, ужалят, искусают! И бежать некуда, кругом — они... Я закрыла лицо руками и приготовилась быть сьеденной заживо в лучших традициях голливудской "Анаконды"...

— Разойдитес-сь, дети мои!— прозвучал рядом со мной негромкий женский голос. Та-ак, эти змеи тоже говорящие... Значит, меня съедят высоко развитые существа... слабенькое утешение!.. Вокруг меня зашуршало, зашипело, и я почувствовала, что сижу на гладком мраморном полу. Нет, глаза открывать не буду, иначе меня ни в одном кардио-центре уже не откачают!..

— Не бойс-ся,— почти ласково проговорил голос над моей головой,— тебе не причинят вреда.

Ага, как же! Так я вам и поверила... нет уж, ешьте так.

Чья-то прохладная рука опустилась мне на плечо. Люди?.. Человеки?! Неужели — спасена?!

Я открыла глаза. Прямо передо мной, чуть покачиваясь из стороны в сторону, стояла женщина. То есть — не совсем женщина... потому что ниже пояса вместо ног у неё было змеиное туловище.

— Не бойс-ся.— повторила женщина.— Вс-стань!

Я послушно поднялась на ноги, с опаской озираясь. Змеи расступились, образовав вокруг нас живую стену.

— Это хорошо, что ты приш-шла,— светлые, как вода, глаза с вертикальными зрачками разглядывали мою перепуганную насмерть светлость,— я и не надеялас-сь увидеть тебя.

— А за-зачем?..— выдавила я наконец, потихоньку отходя от шока. Спокойно, мать, кажется, пока убивать тебя не собираются...

— Я так много слышала о тебе!— объяснила она.— Но путь на поверхнос-сть мне закрыт...

— Почему?— я не удержалась от вопроса.

— Давние грехи...— туманно проговорила женщина-змея.— Но сейчас это уже не важно. Лучше рас-скажи мне о с-себе.

— Э-э... простите... а можно этих вот,— я с опаской кивнула на нашу "живую изгородь",— куда-нибудь сплавить?.. Я змей с детства боюсь, они скользкие... ой, простите, пожалуйста!..

— Забудь,— великодушно кивнула мне женщина, легонько взмахнув тонкой рукой. Змеи, как по команде, расползлись в стороны, и через несколько секунд в огромном зале кроме нас двоих никого не осталось. Если, конечно, не считать Мыша, мелко трясущегося у меня под курткой...

— Пойдём с-со мной, тронный зал не предназначен для душевных разговоров...— она величественно двинулась между зелёных малахитовых колонн. Я поплелась следом, с тоской обернувшись в последний раз на едва заметную стеклянную дверцу в потолке... И почему я вечно куда-нибудь влипаю?!

В небольшой, само собой — без окон, комнатке горели свечи в бронзовых канделябрах, стоял мягкий диванчик, перед ним — выточенный из камня столик. Посередине комнаты журчал фонтанчик. Приятненько так, в общем-то. И уже почти совсем не страшно. Женщина кивнула на диван.

— Садис-сь, С-стас-ся... красивое имя. Мне нравитс-ся...— она обвилась вокруг фонтана.— Правда, не буду с-скрывать, я думала, что ты немного с-старше...

— А... извините, конечно, но почему я вас так интересую?— я забралась на диван.— Вроде бы, не такая уж и знаменитость...

— Это час-стный интерес.— улыбнулась она.— Я бы даже с-сказала — с-семейный...

— В каком смысле?!

— Не думай об этом, придёт время — узнаеш-шь... О, боги! Я с-совсем забыла о веливос-сти! Позволь представиться — Нагира. Королева Нагира.

— Ой!— я подпрыгнула на диване.— Ваше Величество!.. А я тут расселась, как у себя дома...

— Глупос-сти!— рассмеялась она.— Для тебя я — прос-сто Нагира. Без титулов. А нас-счёт дома... возможно, ты имеешь полное право...

— Извините, но я малость не догоняю.... Эти ваши намёки... Мы, часом, не родственники?!

— Пока нет.— загадочно улыбнулась королева. Я обалдело захлопала глазами. Определённо — ничего не понимаю!

— Ты не голодна?..— перевела разговор Нагира.— Я сейчас рас-споряжусь.

— Не-не, не стоит беспокоиться!— я замахала руками.— Мне бы вот... как бы это объяснить...

— Уборная там.— понимающе кивнула женщина на неприметную дверцу в углу комнаты.— Ес-сли хочешь, тебе приготовят ванну. С базиликом... Или ты предпочитаеш-шь лаванду?..

— Ванна?!— у меня округлились глаза.— Настоящая ванна?! С горячей водой? И с зеркалом?..

— Да,— краешком губ улыбнулась она,— там вс-сё ес-сть. Так что, ты задержиш-шься у меня ненадолго?..

— Я... я... да!— ох, знаю, знаю, что время, что война, что ребята там, наверху, ждут... но — не могу! Просто не могу отказаться — я месяц почти в ванне не лежала! Месяц!!

Я блаженно отмокала в огромной, выдолбленной посреди ванной комнаты в полу ванне. Тёплая, приятно пахнущая маслянистая вода, тишина... хорошо-то как, Господи! Прямо как дома... Что там королева про дом упоминала?.. Так ведь и не объяснила, потом, мол, сама дойдёшь. В этом смысле она мои серые клетки явно переоценивает...

— Долго ещё валяться будешь?— слегка пришедший в себя крыс сидел на мраморной скамеечке и чистил усы.— Я есть хочу. И наши, наверное, с ног сбились...

— Сейчас...— нехотя протянула я,— ещё пять минут. Нет, десять!.. А насчёт еды — спроси у Её Величества, она обещала...

— Нетушки!— чуть не подавился собственными усами Мышель.— Чтобы я — да к змее с такими вопросами?! Ты что, не в курсе, что они мышами питаются?

— Ты не мышь, ты крыса.

— Тем более! Я больше, а, следовательно, вкуснее!..

— Нагира — не змея.— вступилась я за королеву.— Нужен ты ей, как водолазу грабли!.. Отвернись-ка, я вылезаю...

— Ну, хорошо, ей, положим, я без надобности,— не успокаивался хвостатый, повернувшись ко мне спиной и бурно жестикулируя,— но ты остальных видела?! Натуральные змеи! Сожрут — и спасибо не скажут!..

— Не булькай.— я завернулась в махровое одеяло.— Я тебя в обиду не дам, ты же знаешь...

— Много от тебя пользы? Саму охранять надо!.. Слушай, а тебе лицо этой королевы знакомым не показалось?..

Я медленно накручивала на голову тюрбан из полотенца, задумчиво разглядывая себя в зеркало. А ведь и правда, где-то я её видела! Вот только где?.. Нет, бесполезно всё равно не вспомню...

Когда моя светлость, вымытая и благоухающая, снова расположилась на диване, Нагира хлопнула в ладоши:

— Ужин!

Двери распахнулись, и несколько змей внесли на головах блюдо с фруктами, высокий кувшин, и — на отдельной тарелочке — ароматный дырчатый кусок сыра! У Мыша отвисла челюсть:

— Ну надо же! Змеи змеями, а соображают...

— Мыш!— я закатила глаза, имитируя сердечный приступ.

— Ой! Прошу пардону, Ваше Сиятельство!— залебезил крыс.— Я не вас имел в виду!.. Я это... образно выразился, без личностных акцентов, так сказать... ну, вы женщина образованная, вы поймёте!.. Разрешите кусочек отщипнуть — исключительно из эстетического интересу?!

— Ешь!— расхохоталась ничуть не обидевшаяся Нагира.— Только что же там интерес-сного? Сыр как с-сыр.

— Не скажите, Вашество!— авторитетно заявил освоившийся нахал, уписывая за обе щёки угощение.— Сыр — он сыру рознь! Ну, вот, к примеру, какой-нибудь Костромской или там Российский — это одно. Есть, конечно, можно, но... А вот взять Маасдам или тот же Рокфор... исключительная вещь!..

— А-а, так вот куда делся последний кусок рокфора из холодильника!— прозрела я.— Ах ты, ворюга! Я-то на батю грешила...

— Ну не мог я мимо пройти, не мог!— отчаянно защищался крыс.— Когда из дома уходишь — холодильник закрывать надо!..

— В твоём случае — его надо ещё и цепью обматывать! С амбарным замком!

— Жадина!

— Жулик!..— поймав удивлённый взгляд королевы, я пристыженно умолкла.— Ох, простите, Ваше Величество!

— Пустяки.— она разлила в два кубка тёмно-красное вино.— За знакомс-ство!

Мы звонко чокнулись и выпили. Я взяла с блюда яблоко:

— Простите, а откуда вы всё-таки обо мне узнали?

— Земля слухами полнитс-ся.— уклончиво ответила Нагира.— А я живу под землёй. Мы здес-сь всё знаем.

— И про войну... тоже?

— Да...— тень пробежала по красивому лицу королевы.— Война! Зачем, зачем, неужели ему вс-сё мало?!

— Кому? Деймеру?..

— Деймер...— она помолчала, изучая моё лицо странным взглядом.— Ах, да, конечно, я забыла... Вы ведь идёте, чтобы убить его, верно?..

— А что?— насторожилась я. Она с грустной улыбкой покачала головой:

— Разве ты не знаеш-шь?.. Деймер бессмертен. Его нельзя убить.

— Такого не бывает!— уверенно сказал Мыш, приканчивая последние сырные крошки.— Всё имеет своё начало и — соответственно — свой конец! Это, между прочим, не я сказал...

Я испытующе посмотрела в глаза женщине:

— Подождите, Ваше Вели...

— Нагира.

— ... Нагира. Вы сказали — его нельзя убить. А что можно?..

Она не ответила. Нахмурив брови, отошла к стеклянному шкафчику и вынула из его прозрачных недр колоду карт.

— Знаеш-шь,— медленно проговорила королева, неторопливо раскладывая карточный узор на столике.— Давай рас-скинем тебе карты. Я хочу пос-смотреть, что тебя ждёт...

— И что?..

— С-сейчас...— она посмотрела на непонятный для меня, но, по всей видимости, ясный для неё расклад.— Боль... С-слёзы. Много слёз... Плохие карты, девочка моя. Ты играешь с огнём...

— Огонь — это что, Деймер?..— в упор спросила я.— Вы хотите сказать, что он победит?.. Так я и без карт это знаю! Арес осчастливил информацией...

— Ах, вот как!..

— Значит,— негромко сказала я сама себе,— надо решить, как попышнее обставить собственные похороны... или я что-то всё-таки могу изменить? Я ведь по глазам вашим вижу — вы что-то знаете!.. Скажите, Нагира, пожалуйста! Если от меня что-то зависит...

— Это зависит не только от тебя. Это зависит от самого Деймера. Он должен решить, что ему нужно, наконец!.. — она с досадой сдвинула брови и, взглянув на моё удивлённое лицо, сказала.— Понимаешь... я живу уже триста лет, но глядя на то, что сейчас происходит там, наверху — я сама задаю с-себе вопрос, чем всё это кончитс-ся?.. Потому что либо огонь уничтожит, выжжет всё живое на земле, либо земля потуш-шит огонь... Третьего пути не дано...

— Вы говорите загадками. И, честно говоря, я вас не очень понимаю.

— Недолго осталос-сь.— Нагира снова посмотрела на расклад, лежащий перед ней.— С-скоро поймёш-шь... Плохие карты!..

Она смахнула гаданье со стола и взглянула на меня:

— Да, ты права, девочка моя — я много знаю, и я многое могла бы тебе рас-сказать, но мои губы запечатывает долг. И я не знаю, хорош-шо это или плохо... Но мне грустно, потому что чёрное для тебя станет белым, а белое — чёрным... И хуже этого ничего не будет.

— Вы меня пугаете!

— Извини,— она выпрямилась,— я забылась.

Нагира замолчала, склонив голову и словно прислушиваясь к чему-то. Потом обернулась ко мне:

— Твои друзья сейчас тебя хватятся. Пока они не начали искать, надо поторопиться... И если вы хотите побыстрее добраться до Южных Пещер, нужно идти сейчас.

— Так ведь дождь...— если быть честной, мне просто не хотелось уходить.— Темно, противно... А в озере...

— Знаю, гидры,— поморщилась она,— позор нашего рода! Ума — ни на грош-ш, а злобы и жаднос-сти — хоть отбавляй!.. Не бойтес-сь, с ними вы справитес-сь! Но надо поторопиться, пока не закончилас-сь гроза.

— Почему?— я поднялась с дивана.

— Погода вам на руку.

— В смысле?..— ну что за человек, ведь ни слова в простоте не скажет! Я себя рядом с ней дурочкой чувствую...

— В прямом.— она направилась к выходу.— Большего я не могу тебе с-сказать, у меня будут неприятнос-сти...

— А, ну, извините...

Мы вошли в тронный зал и остановились у одной из полированных зелёных стен. Нагира нажала на едва заметную неровность у основания одной из колонн, и каменная панель съехала в сторону, открывая спиралевидный проход вверх.

— Иди. Ход выведет тебя прямо в Колодец.

— Спасибо.— я шагнула внутрь.— Надеюсь, мы ещё увидимся!

— Не сомневайс-ся...— краешком губ улыбнулась королева. Панель встала на своё место. Я вздохнула и пошлёпала наверх... Нет, вот хоть убейте, но где-то мы с ней встречались! Не помню, когда и где, но лицо неуловимо знакомое... Тьфу, блин. Бесполезно. Курить надо бросать, а то такими темпами и до склероза недалеко.

— Знаешь, мать,— задумчиво проговорил крыс, сидящий на моём плече,— всё я, конечно, могу понять... но чего это она к нам такая добрая?!

— А почему бы и нет?— удивилась я.

— Подозрительно. Ты меня извини, но она же явно с другой стороны баррикады!.. А ну как нас наверху какой-нить Змей Горыныч поджидает?!

— Да брось ты!— рассмеялась я.— Я ей верю.

— Ну-ну...— с сомнением покачал головой он.

Дальше шли молча. Постепенно лаз стал горизонтальным, и минут через пять я услышала знакомые голоса.

— ... сейчас все вместе и поищем!— раздражённый голос Тавруса.

— Если что...— угрожающе начал Риган. Та-ак, надо поторопиться, иначе опять сцепятся. Я ускорила шаг. Ход вильнул в сторону, и передо мной очутился знакомый булыжник. Я с трудом протиснулась за ним и оказалась в пещере. Прямо передо мной, с другой стороны валуна, нос к носу стояли злые, как осы, полковник с рыцарем.

— Нечего было дрыхнуть!— рычал кочевник.— Её же вообще из виду выпускать нельзя!

— Кто бы говорил!— злился Риган.— Тебя-то где носило?!

— Не твоё собачье дело!

— Ах, не моё, значит?! Собачье, значит?!

Я демонстративно кашлянула:

— Проблемы, мальчики?..

— Станислава?!— оба дёрнулись от неожиданности и уставились на меня.

— Ты где была?— хором спросили они. Я пожала плечами:

— Гуляла...

— Где?— с подозрением спросил рыцарь.

— Здесь. Ты спал, все заняты... ну, прошлась немножко, залезла на камень и уснула нечаянно!— с самым кристально честным видом, соврала я.— Подумаешь!..

— Я тебе дам — подумаешь!..— взвился нервный рыцарь.— Надо же предупреждать!

— Послушай!— обиделась я.— Что мне теперь, без тебя и шагу не ступить?..

— Точно.— мстительно отметил полковник.— Она здесь предводитель, а не ты! Раскомандовался, сопляк...

— Стася, отойди...— зверея, прошипел Риган.— Сейчас я ему популярно объясню, кто из нас сопляк!..

— Да прекратите, в конце концов!— я топнула ногой.— Что вы вечно грызётесь?!

— Он первый начал.— сердито сказал рыцарь.— Ты, между прочим, тоже хороша — куда ты постоянно исчезаешь?

— Тебе-то что?!

— Мне?!— он открыл было рот, и тут же умолк. Таврус издал короткий смешок и положил ладонь мне на плечо:

— Ладно, Стася, не будем... Пошли к костру, погреемся. Чертовски промозглая дыра!

— Нет.— я наморщила лоб.— Тушите костры, полковник. Мы идём дальше.

— Там же буря!— удивился Риган.

— Я знаю... Поэтому и прошу.

— Не понимаю...— растерянно проговорил Таврус.— Зачем?!

— Надо!— я зашагала к остальным. Не знаю, что имела в виду Нагира, говоря про погоду, которая нам "на руку", но мне почему-то кажется, что она плохого не посоветует...

За пределами пещеры свирепствовала стихия. Холодный пронизывающий ветер валил с ног и гнул верхушки деревьев. Дождь не прекращался. Мы все через минуту вымокли до нитки! Бр-р, ну и погодка... единственный, кому повезло — Мышель. Он-то в кармане сидит, ему всё по-барабану. Мне бы так!..

Не знаю, сколько времени мы шли, может — час, может — два... Но, когда лес всё-таки кончился и впереди заблестело тёмное озеро, мне уже было абсолютно всё равно, будь там ходь гидры, хоть лебеди!.. Зуб на зуб не попадает, плечо снова разболелось, короче — мрак. Настроение было — хуже некуда. Ну, и где тут местный серпентарий?..

Мышель осторожно высунул острый нос:

— Приехали?

— Угу. Только чего-то я здесь никого не наблюдаю... Таврус!

— Да?— мокрый как мышь кочевник подъехал ко мне.

— Мы на месте? Это — Илистое озеро?

— Оно самое!— из-за моей спины отозвался Спиртус.— А может, и ну его?!

— Что еще за упаднические мысли?— строго одёрнула моя светлость.— Таврус, тебе не кажется, что здесь чего-то не хватает?..

— Э?

— Гидры где?! Какого лешего мы вообще тут стоим, как идиоты?!

— Не переживай,— спокойно сказал зеленоглазый рыцарь, положив ладонь на рукоять меча,— будут тебе гидры. Сколько угодно... Вот эти две — подойдут?

— О, боги!— ахнул полковник, хватаясь за секиру. Я глянула туда, куда показывал Риган... Мама дорогая! Над волнующейся поверхностью озера одна за одной поднимались головы на гибких длинных шеях. Одна, две, три, пять, десять... да сколько же их там?! Сзади послышалось звяканье металла — это кочевники, сплотив ряды, снимали с поясов оружие. Я неуверенно повертела в руках кистень — вряд ли он мне сейчас поможет!.. В лучшем случае, этим можно слегка подбить глаз... Тут меч нужен, а у меня его нету.

Таврус и Риган, не сговариваясь, тронули поводья, затерев меня назад. А я, знаете ли, и не сопротивлялась... Постою тут, толку от меня мало... да я элементарно боюсь!! Вы бы это видели — скользкие, блестящие туловища, на каждом — четыре уродливые головы, зубы — с палец (причём не мой, а, по меньшей мере, Спиртуса!), и слюна капает...

— Ты знаешь,— быстро сказал Мыш, прячась обратно в карман,— не думал, что бывает в природе что-то хуже змей... но пришла пора менять мнение!..

— И не говори...— пробормотала я, мучительно соображая, что же, в конце концов, хотела сказать мне королева?! И при чём тут дождь?! Этим гадам он, кажется, только в масть...

Гидры выходили на берег. В темноте толком не разберёшь, сколько штук, но всё равно в дрожь бросает... Воины обнажили топоры, рыцарь перекинул меч из одной руки в другую. Гадина, вылезшая первой, мерзко зашипела и бросилась на нас. Секира Тавруса сбрила ей обе головы... и тут же на их месте выросли новые! Кошмар!.. Как же их убивать?! Они же регенерируют почти моментально! Несмотря на холодный дождь, мне стало жарко...

Кто-то сзади сгрёб меня в охапку и, стащив с седла, отволок подальше. Судя по запаху вечного перегара — Спиртус.

— Эй, ты чего?— возмутилась я.— Лапки — фу!.. Совсем оборзел?!

— Таврус велел...— добродушно просипел в ответ варвар, не ослабляя медвежьей хватки.— И без тебя справятся.

— Фига лысого они справятся! Ты сам посмотри!..— надрывалось моё командирство, впрочем, не слишком сильно вырываясь.

— Плохи наши дела.— согласился кочевник, приглядываясь к происходящему. Потом решительно отодрал свободной от меня рукой длинный лоскут ткани от плаща и, не долго думая, привязал мою светлость к дереву! Я глазам своим не поверила!..

— Спирт!— заорало моё командирство уже ему в спину.— Сволочь! Предатель! А ну, вернись!..

— Вернусь, вернусь...— пообещал вероломный кочевник, на ходу снимая с пояса боевой топор.— Зато в этот раз ты точно никуда не влезешь...

— Спи-иртус!— я дёргалась изо всех сил, но импровизированная верёвка держала мёртво... Чёрт! Умно придумал, валенок сибирский! Меня же тут сожрут за милую душу, и даже не заметит никто... Я рванулась по-новой и взвыла от острой боли под ключицей. Наверное, швы разошлись... ну погоди, Спиртус, доберусь я до тебя! А Таврусу, мамочке заботливой, вообще не жить!..

— Мыш!— захрипела я.— Вылазь!

— Фигушки!— ответили из кармана.— Платон мне друг, но задница дороже...

— Вылазь!!

— Ну, чего?..— хвостатый высунулся наружу.— Ого! Кто это тебя так?

— Спирт, цирроз ему в печень... что смотришь? Давай, за работу!

— Чё делать-то?..

— То, для чего тебя природа создала... грызи верёвку!

— Да ты обалдела?!— вытаращился крыс.— Без зубов останусь!

— Грызи, кому сказано?! А то вон та тварь клыкастая нас сейчас с потрохами слопает...

Он оглянулся — в нашу сторону, плотоядно облизываясь, посматривала гидра, вылезшая последней с самого краю, и которую в общей свалке мои соратнички успешно проморгали...

— Понял, не дурак!..— крысиные зубы впились в узел. Четырёхголовое чудовище приближалось. В голубоватых вспышках молний гидра выглядела, как оживший ночной кошмар...

— Разрази меня гром!— прочавкал Мышель, выплёвывая последние ошмётки плащевой ткани.— Крепкая, зараза... готово! Стаська! Что с тобой?!

— Мындер!— завопила я.— Поняла! Теперь поняла!.. "Разрази меня гром" — вот!..

— Совсем со страху умом тронулась!— исчезая в кармане, заметил он.— Не стой ты, как столб трамвайный!..

Я успела увернуться от четырёх клацнувших челюстей и припустила к озеру. Гром!.. Молнии!.. Как я сразу-то не дотумкала?..

— Стася! Куда?!— крикнул мне вслед Таврус, но ловить не побежал — он отмахивался топором сразу от двух наседающих гадов. Так... мне надо что-нибудь железное, длинное — копьё или... меч!

— Риган!— закричала я, уворачиваясь от очередной зубастой пасти. Рыцарь оказался неподалёку — он успешно завалил одну гидру и теперь, стоя на её туше, пытался достать вторую.

— Ты с ума сошла?!— крикнул он, заметив меня.— Уходи немедленно!

— Нет!..— я перепрыгнула через склизское туловище с зияющей раной на груди, и схватила Ригана за рукав.— Дай мне свой меч!

— Ещё чего выдумала!..— рыцарь задвинул меня себе за спину и точным ударом снёс голову нападающему чудовищу.— Это тебе не игрушки!

— Их слишком много!— пыталась убедить его я.— Вы всё равно всех не перебьёте!

— Это нам решать!— жёстко сказал он, вонзая меч под дых вскинувшейся гидре.— Уйди, Стася, прошу тебя, ты меня отвлекаешь...

— Да нет же!— я повисла у него на плаще.— Ты не понимаешь! Нагира сказала...

— Кто?!— резко обернулся он. Сапоги рыцаря заскользили по мокрой чешуе, и он грохнулся на землю, выронив меч. Не долго думая, я схватила горячую рукоять и, виляя из стороны в сторону, как заяц от своры борзых, дунула к озеру.

— Стой!— нёсся мне вслед голос Ригана.— Не смей! Вернись!

Извини, дорогой... Я, конечно, очень к тебе привязана, но мне о людях думать надо!.. Ты-то, положим, и не с такими справишься, но к тому времени я останусь без отряда... Я достигла кромки воды и, не снижая темпа, свистнула, засунув два пальца в рот. Кошмар не заставил себя ждать...

— Значит, так, парень!— сказала я коню, птицей взлетая ему на спину.— Озеро неширокое, сможешь быстро переплыть на ту сторону?

Он оценил обстановку и кивнул.

— Тогда вперёд!..

Мощное тело тяжеловоза торпедой врубилось в чёрную воду. Я обернулась назад: гидры, из тех, что остались — не меньше двадцати штук, дружно повернули вслед за мной. Кочевники вскакивали на лошадей... э, нет!

— Таврус!— привстав на стременах, прокричала я.— Быстро отойдите от воды! Отойдите, кому говорю?!

— Стася!— взвыл полковник, мечущийся по берегу.

— Не суйтесь в воду!— я повысила голос, рискуя его сорвать.— Ждите там, я знаю, что делаю!

— Не-ет!!— я краем глаза заметила рыцаря, вскакивающего на коня. Чёрт!..

— Риган! Назад!..

— Стаська, сзади!— заверещал Мышель, который, оказывается, вылез из кармана и сидел, крепко вцепившись в мой воротник. Я обернулась — гидры, вытянувшись клином, быстро нагоняли нас. Только бы успеть до берега... только бы успеть...

Гнилостное дыхание первой твари уже просто било в затылок, а до земли осталось ещё около полусотни метров. Кошмар, тяжело дыша, грёб копытами из последних сил... Я сжала обеими руками меч рыцаря и повернулась лицом к врагу.

— Кранты!..— пискнул серый приятель, зажмуриваясь. Гидра радостно зашипела, брызгая ядовитой слюной, и бросилась на меня. Конь, почуяв опасность, дал крен влево, и прямо рядом с нами блеснул в свете молний шипастый хребет злобной гадины...

— Чтоб ты сдохла!— выкрикнула я, всадив острый клинок прямо в спину гидры. Та зашипела от боли и сбилась с курса. Остальные, не ожидавшие такого поворота, налетели на неё, образовав последи озера кучу малу. Меня тряхнуло в седле — Кошмар доплыл до берега... В чёрном грозовом небе ослепительной трещиной сверкнула молния — и со страшным треском ударила прямо в меч, наполовину торчащий из спины раненого чудовища! По воде побежали голубые искры... Вой, последовавший за этим, вышвырнул меня из седла.

— Получилось...— бормотала я, отползая в высокую траву на берегу.— Неужели получилось?..

Я уткнулась носом в землю и закрыла руками уши. Рядом тяжело бухнулся верный Кошмар, который, если говорить правду, только что спас всем нам жизнь...

— Спасибо, родной...— тихо сказала я, прижавшись лбом к мокрой горячей шкуре коня. Он фыркнул в ответ и дружески ткнулся носом мне в плечо. По моей спине легонько пробежали коготки, и Мыш, блестя глазами, спрыгнул на землю:

— Наша взяла, сестрёнка! Я сбегал, глянул — не озеро, а суп с фрикадельками! Все ящерицы кверху пузом плавают, и палёным разит — за километр!..

— А что наши?— я села.

— Не видно пока...— он влез мне на голову и вытянулся стрункой.— Темнотища, и дождяра хлещет прямо в глаза... Ты, вот что, вставай-ка!.. Не ровен час, простудишься ещё, лечи тебя потом! Академика рядом нету...

Я поднялась с земли. Следом на ноги поднялся Кошмар. Мыш прав, не видно ни зги. Молнии больше не сверкали, гром утих. Вероятно, к утру ливень прекратится, но не ждать же здесь до рассвета?.. Я перевела взгляд на дорогу. Вдалеке горели огни... Город? Точно, тот самый, стоящий на границе с Южными Пещерами! Судя по всему, люди там всё-таки ещё остались... Мы с Мышом переглянулись.

— Ты думаешь о том же, о чём и я?..— предположил крыс, косясь на огоньки.

— Точно!— моя светлость посадила его в карман и взяла под уздцы Кошмара.— Ну что, други, поползли?.. Надеюсь, в городе никто не откажет в гостеприимстве скромной воительнице!.. Холодно уж больно. И мокро... По крайней мере, место на лавке и сухарь на ужин я сегодня честно заработала!

... Громкий стук в дверь вырвал меня из сладких объятий сна. Ну кого там ещё черти принесли?.. Велено же — не будить!

Стук повторился. Я зевнула, потянулась на мягкой перине и, не открывая глаз, попросила:

— Мыш, будь другом, посмотри, кто это... и пошли его подальше!

— Да ну, облом...— лениво проговорили над ухом.

— Ну тогда и фиг с ними...— я приготовилась снова нырнуть в безмятежность, но... настырчивое буханье не прекращалось! Кто бы это ни был, сейчас он сильно рискует...

— Говорю же,— раздался из-за двери приглушённый голос хозяина дома.— Спят они!

— Разбуди!— пророкотал недоверчивый бас Тавруса. Я забыла про всякий сон и мигом слетела с кровати. Мышель сел на подушке.

— А, узнаю полковника...— зевнул он.— Принесла нелёгкая с утра пораньше! Стась!— остановил он меня.— Да не скачи ты.

— Где мои шмотки?..

— Сохнут,— он спустился с кровати и подбежал к двери,— в одеяло завернись, а потом открывай уже. Срамотища...

— Это не срамотища!— оскорбилась я.— Это — "Дикая Орхидея", последняя коллекция! Много ты в женском нижнем белье понимаешь...

Я закуталась в лоскутное покрывало и взялась за ручку.

— Орхидея помоечная...— хихикнул у меня за спиной крыс. Я сделала зверское лицо, и он хохотал дальше уже из-под подушки.

За дверью обнаружился грязный, мокрый, но счастливый Таврус.

— Полковник!..— радостно взвизгнула моя светлость, бросаясь ему на шею.— Давно здесь?..

— С полчаса.— он наградил хозяина мрачным взглядом.— Этот тип имел наглость заявить...

— Что я сплю.— перебила я.— Знаю, слышала. Не хохлись, он молодец — без лишних вопросов среди ночи нас в дом пустил.

— Подумаешь, подвиг!

— Не забывай, тут рядом — Южные Пещеры, так что с его стороны это был смелый шаг... Послушайте, э-э... забыла, как вас...?

— Урмас, госпожа,— поклонился крестьянин.

— Да-да, Урмас! Мои вещи высохли?

— Конечно,— заулыбался он,— сию секунду принесу!

— Ага, будь любезен... Полковник, как ребята? Много потерь?..

— Пятеро. В основном, раненые...— глядя в сторону, ответил варвар. Я насторожилась.

— Таврус!

— Что?

— Ты чего-то недоговариваешь!

— Я?..

— Ну не я же!.. А ну, посмотри мне в глаза.

— Стасенька...

Та-ак. С чего бы это вдруг "Стасенька"?.. Не нравится мне это...

Прибежал запыхавшийся Урмас. В руках он бережно нёс мою выстиранную и выглаженную одежду. Я машинально взяла вещи.

— Ты пока одевайся!— нашёлся полковник, исчезая за дверью.

— Кажется, у нас очередные проблемы.— протянул Мышель. Я медленно кивнула, натягивая штаны. Застегнула куртку, посадила крыса на плечо и вышла с твёрдым намерением любыми средствами выбить из бородатого правду. В чистой, светлой горнице я застала одного хозяина.

— Где полковник?

— Во дворе.— лицо Урмаса просто светилось. Ещё бы! Как-никак, у него в гостях не абы кто, а сама Станислава Бешеная, Победительница Гидр... это Мындер вчера дядю просветил. Зато — какой почёт и уважение!.. Да они меня на руках носить готовы! Приятно, да...

Я вышла во двор. Большинство кочевников были здесь. Таврус с преувеличенным усердием задавал корм лошадям. Спиртус, о чём-то торговавшийся с пожилой крестьянкой, радостно замахал мне рукой. А рыцарь?.. В душу закралось нехорошее подозрение...

— Таврус!— я схватила его за руку.— Где Риган?

— Я... мы...

— Не мямли!

— Мы его потеряли.— полковник нервно мял в руках кожаный повод.

— Как это?..— выдохнула я.

— Стася... мне очень жаль...

— К чёрту!.. Что произошло?!

— Когда ударила молния, он был в воде.— нехотя признался варвар, стараясь не смотреть на меня.— Я не успел его остановить... тело мы так и не нашли.

Я отпустила его.

Этого не может быть. По определению!.. А как же... а как же я?.. Он не мог вот так меня бросить! Это... это нечестно!

— Стасенька...

— Отвалите, полковник.— я развернулась и, еле переставляя ставшие вдруг чугунными ноги, пошла к воротам. Ну кто, кто его просил лезть в это проклятое озеро?!

— Сестрёнка...

— Уйди, Мыш. Отстаньте от меня — все!..— я сунула обмякшего крыса в руки Спиртусу и поплелась по дороге к озеру. В голове было пусто...

В состоянии полной прострации, моё командирство доковыляло до самого берега. Как шла — помню смутно... Поверхность воды была абсолютно гладкой, небо над головой ярко синело, и ничто, казалось, не напоминало о прошедшей ночи. Я молча села на мокрый песок. Вот. Его больше нет, а я не могу даже заплакать!..

Что-то тихо шевельнулось в камышах. Я вяло повернула голову и охнула — оттуда торчал кончик чёрного мужского сапога. Вскочив на ноги, я в два прыжка оказалась там.

— У, дьявол...— едва слышно пробормотал бледный, с синевой, рыцарь. Вид у него был жалкий, но — слава тебе, Господи, ты всё-таки есть! — совершенно не мёртвый!..

— Риган!— я бухнулась рядом с ним на колени; слёзы полились Ниагарским водопадом....— Милый, дорогой, любимый, единственный... живой! Боже мой, как ты меня напугал!.. Зачем в воду полез?..

— Что... это... было?— с трудом выговорил он, пытаясь сфокусировать взгляд на моём зарёванном лице.

— Электричество...— пояснила я,— ток, сильный разряд... Вода — хороший проводник... Впрочем, ты всё равно не поймёшь.

— Ну... не такой уж я... ограниченный.— он попытался встать.— А, чёрт... как парализовало.

— Лежи спокойно.— велела я.— Сейчас ребят позову...

— Не надо.— он на миг прикрыл глаза.— Я страсть какой живучий... Сейчас, подожди, встану. Здорово меня долбануло, благодаря тебе...

— Ну прости меня!— я виновато улыбнулась, вытирая слёзы.— Больше не буду... Тебе очень больно?

— Терпимо...— зелёные глаза посмотрели на меня.— Зато всё, что я только что услышал в свой адрес... это правда?

— Правда.— краснея, буркнула я и сердито добавила.— Но если ты ещё раз посмеешь умереть, имей в виду — я тебя с того света достану, и...

— Дальше не надо!— с шутливым ужасом воскликнул рыцарь.— Я понял...

Наше обоюдное возвращение было просто триумфальным! Даже Таврус, у которого с рыцарем были вечные контры, едва не прослезился... Риган и вправду оказался на редкость жизнестойким — до города дошёл сам, на своих двоих, хоть и опираясь на моё плечо. Наверное, его спасло то, что в погоню за мной он пустился не вплавь самолично, а верхом на лошади. В противном случае — не знаю, что бы от него осталось... Дохлых гидр горожане отволокли подальше и со спокойной душой утопили в болотах. Теперь озеро стало безопасным...

На радостях нам устроили такой праздник!.. Открывались погреба, и на свет божий выкатывались бочки с вином. На главной площади поставили длиннющий деревянный стол, заваленный всевозможной снедью. Чего там только не было! Фрукты, сыр, рыба — во вех возможных вариантах, и — самое главное — горы жареного мяса! Они, часом, не всё стадо местных бурёнок закололи?.. Впрочем, для меня это большого значения не имело... сроду так не объедалась! Даже наш вечно "сидящий на диете" рыцарь не утерпел... Поэтому, когда стемнело, и городские музыканты достали свои инструменты, я поняла, что из-за стола подняться мне будет слегка проблематично. Счастливые горожане весело отплясывали под музыку на площади, освещённой множеством факелов, а я скромненько сидела на лавочке. Единственное, на что был способен мой облопавшийся организм — так это на постукивание ногой в такт...

Ко мне под бок подкатился уже весьма и весьма "весёлый" Спиртус:

— Стася, ты чего тут скучаешь?

— Встать не могу,— меланхолически ответило моё уетое командирство,— налупилась так, что дышать трудно...

— Это поправимо!— со знанием дела варвар придвинул поближе здоровенный глиняный кувшин с вином.— Надо разбавить!

— Уже не лезет!

— Вольём...— он щедро наполнил мою кружку.— Держи!

— Да не хочу...— слабо воспротивилась я.

— Бойцы!— заорал кочевник.— Все сюда!.. Тост за предводительницу!

Воины потянулись к столу. Следом за ними — крестьяне... Пришлось пить!

— За счастливое избавление!— поднял свой кубок городской староста, едва мы успели осушить кружки. Все дружно крикнули "Ура!" и потянулись к кувшинам... Потом был тост за победу над Подземельями, потом — за мир во всём мире, потом — снова за меня любимую, потом... потом плохо помню, за что... Вторая бутылка идёт гораздо легче, чем первая рюмка — в этом я убедилась сама!.. После того, как разошедшийся не на шутку Спиртус ударом пудового кулака выбил дно уже у пятой винной бочки, меня неудержимо потянуло на подвиги...

— Чё мы тут... это... как алкоголики?— возмутилась я, взбираясь с ногами на лавку.— Нар-род! Давайте замутим чего-нибудь!.. Душа просит... да подожди ты со своим стаканом, Спирт!.. Ну, что?.. Мы во славу твоего Ареса уже пили... и за дружбу тоже, кажется...

— А за прекрасных дам?!— выпалил он. Лежащий в тарелке с сыром Мышель фыркнул:

— Ага... и за других мифических персонажей!..

— Брысь под лавку.— оскорбилась дама, то бишь — я.— Ну, хорошо, за это — давай!.. А чё так мало налил?! Жло-об...

— Это коньяк!..— благоговейно прошептал кочевник, протягивая мне кружку, где на дне плескалось нечто тёмно-коричневого цвета.— Десятилетний!..

— Да?!— я махом опрокинула кружку и схватилась за горло.— Н-ни фига себе...

— Хорош,— крякнул кочевник, с блаженной миной откусывая яблоко. Мыш с интересом посмотрел на него:

— Что, вкусно?

— Оч-чень...— прохрипела я, смаргивая выступившие слёзы.— Попробуй!..

— Под сыр — самое то!— подмигнув мне, Спиртус услужливо набулькал в ковшик благородного напитка.— Давай, хлопни, а то только трескаешь весь вечер...

— Уговорили.— важно кивнул крыс и приложился к коньяку... Знаете, таких больших, выразительных глаз я ещё нигде не видела!

— Ну?..— невинно поинтересовался варвар. Мыш раскрыл пасть и ошалело покрутил головой:

— Отравители!.. Что вы мне подсунули?!

— Лимончик?..— предложила я. Он хрюкнул и всеми четырьмя зубами вцепился в жёлтый бок лимона... Мы со Спиртусом дружно захихикали.

Коньяк тёплой волной разливался по жилам. В голове приятно зашумело. Гадость, конечно, пусть и десятилетней выдержки... но вставляе-ет!..

— Таврус!— завопила я.— Полковник!.. Иди к нам, у меня эта... идея!

Раскрасневшийся от обильных возлияний, подошёл бородач.

— Люди!— вещала я, для устойчивости облокотившись на Спиртуса.— Слушай сюда!.. Объявляю конкур-рс! На лучшего стрелка области!..

Заинтересованные взгляды кочевников и горожан подлили масла в огонь. Меня понесло...

— Щас будем играть в этого... ну, этого... Мыш! Как звать его, ну, который с луком, но не пирожок?..

— Робин Гу-уд...— осоловевшими глазками глядя на меня, подсказал хвостатый. Кажется, коньячок ему пошёл куда надо...

— Во, точно! Значит, ставим кому-нить на голову яблоко...

— Радость моя,— ухмыльнулся подошедший рыцарь,— а может, не стоит?..

— Эт-та почему?! Думаешь, не попаду?!

— Попадёшь, попадёшь.— успокоил он. — Только навряд ли — в яблоко.

— Если тока в глазное!..— заржал Мыш. Я задумалась.

— Ну... ладно! Яблоко — это несерьёзно!.. У кого какие идеи?!

— По бегущему кабану!— послышаись азартные выкрики из толпы.

— По тарелкам!

— А если мишень на телеге нарисовать?..

— Не-ет, граждане, это мелко!— отвергла я все предложения. Народ призадумался...

Где-то над головами раздалось хриплое карканье.

— Разлетался...— недовольно пробурчал кто-то из городских жителей.— Вороньё! Только и думает, где чего стащить...

— О!— радостно воскликнула моя светлость, поднимая палец кверху.— Вот! Кто попадёт в эту ворону — тому приз!

— Какой?..

— А... вот!— я углядела на столе бутылку, наполненную коньяком.— Не "Хеннеси", конечно, но прокатит! Согласны?..

— Да!— дружно проорали все.— Староста! Тащи арбалет!!

Надо отдать должное городскому управителю — как самый трезвый, арбалет он давать не хотел... Но с нашими мальчиками не забалуешь — сами нашли, и, невзирая на протесты, приволокли на площадь. Желающие поучаствовать в конкурсе выстроились в длинную очередь. Гомон, пьяные шуточки...

Стрелы летели, как птицы!.. И все — куда угодно, кроме как в цель... Сверху насмешливо каркал зловредный ворон. Мы со Спиртусом и Таврусом, глядя на общее веселье, успели приговорить ещё один кувшин... а может, два?.. А, это было уже не важно!..

— А чего сама-то штаны просиживаешь?— подколол меня совершенно не держащийся на лапах Мыш.— Слабо?..

— И ничего подобного...

— Ага, слабо, слабо!..— подначивал он.

— Н-на кого пакетом шелестишь?!— возмутилась я, поднимаясь.— Сейчас я всем тут покажу... где бараний рог зимует!.. Ой, как вас тут много...

Шатаясь, как лодка во время шторма, моё изрядно набравшееся командирство встало из-за стола и решительными зигзагами направилось в сторону конкурсантов. Мне в руки сунули тяжёлый металлический арбалет.

— Ой, мама...— пробормотала я, глядя на сию странную конструкцию, которая, ко всему прочему, расплывалась в глазах.— А как из этого... того?

Выслушав сбивчивые инструкции по эксплуатации (в одно ухо влетало, в другое — вылетало... а что вы хотите, у меня, кажется, сейчас девяносто восемь процентов алкоголя в крови!..), я поплевала на руки и, опершись на ствол арбалета, взглянула на ночное небо. Луна — в количестве, как минимум, трёх штук — мячиком прыгала по облакам. На её фоне нагло маячило что-то такое, с крыльями... А, была не была! Как там надо?.. Натянуть пружину...

Не рассчитав сил, я слегка перегнула, тяжёлая штуковина перевесила, и я плюхнулась на землю.

— Б-блин...

Сзади закатывался Мышель. Вот вредина какая, нет, чтобы поддержать... Я встала на четвереньки, пытаясь закинуть арбалет на плечо, и пяткой наступила на рычаг... Стрела взмыла вверх. От птички только перья полетели!

— О-о!..— восхищённо загомонили зрители.

— Ну, мать...— то и дело падая, ко мне подвалил пьяный в стельку крыс.— Это было... круто! Сы... ни... маю шляпу!..

— Дык,— притворно смутилась я,— фигли из трёх стволов да по стае ворон промазать?!

Мышель полез ко мне в карман:

— Чё-то колбасит не по-детски... я тут это... ничего, если полежу?..

— Не вопрос...— меня подняли на ноги. Светящийся от гордости Таврус вручил моему сиятельству изрядно ополовиненную бутыль. Похоже, пока суть да дело, они со Спиртом напару основательно к ней приложились...

— Это надо отметить!— решил Спиртус, ненавязчиво увлекая меня к столу. Ой, как ноги заплетаются...

— Подожди-ка.— абсолютно трезвый рыцарь перехватил меня на полдороге.— Хватит отмечать! И так уже перепились.

— Ой, ну тебя!— обиделась я.— Кто тут пьяный?! Кто?!

— Все.— он взял меня за плечи и увлёк подальше от шумного праздника. В общих чертах, конечно, Риган прав... но ведь не каждый же день мы так гуляем?!

Он усадил меня на скамеечку возле чьих-то ворот и сел рядом.

— Стася.

— А?..

— Надо поговорить.

— Я вас внима-ательно слушаю!..— фыркнула я Такой забавный...

— Напилась в дым.— покачал головой рыцарь.— И как в тебя столько влезло?!

— Пока мы есть,— назидательно икнула я,— мы будем пить!! А ты — зануда... все как люди, а ты... даже за моё здоровье ни разу не присоединился!.. Знаешь, если человек не пьёт и не курит... невольно задумываешься — а не сволочь ли он?..

— Ну, спасибо!— недовольно вздёрнул брови Риган.

— Ой, да брось... это я шутю... шутявкаю... шучу, то есть! Что, обиделся?..

— На судьбу, дураков и женщин не обижаются!— отбрил рыцарь.

— Злой ты...— надулась я. Всё вокруг казалось зыбким и покачивалось из стороны в сторону... Ощущение, прямо скажем, не из приятных!

— Что-то мне как-то... нехорошо!..

— Ещё бы!.. Дыши глубже, сейчас пройдёт... Стася, откуда ты знаешь Нагиру?

— А... там, в Змеином колодце встретились. Мировая тётка, хоть и королева... А красивая-я... даже завидно! Со странностями, конечно...

— В смысле?

— Ну, не знаю... всё время на какие-то родственные связи намекала. Какие же мы с ней родственники?! Она ведь наполовину, извиняюсь, — змея!

— О чём вы с ней говорили?— задумчиво глядя на меня, спросил Риган.

— Не помню.— покаялась я.— Так, о разном. О Деймере... ну да это в наше время практически едиственная тема для бесед!

— И что?— насторожился рыцарь.— Что — Деймер?..

— Да ничего. Всё как обычно. Она говорит, плохие карты... тоже мне, новость!.. С огнём игрешь, говорит... ну, несла всякую мистичесую ерундень, я ничего не поняла...

— Больше она тебе ничего не сказала?— продолжал допытываться он. Я удивлённо вскинула на него глаза:

— Слушай, а почему тебя это так интересует?..

— Нагира — умная женщина.— неопределённо пожал плечами тот.— Да, да, я знаком с ней. Она один раз была в Пещерах... Славная. И очень мудрая. Вот я и подумал, может, она тебе...

— Не-а! Сказала, что не хочет неприятностей...— я потёрла виски руками.— Подожди, меня тошнит...

Обеспокоенное лицо рыцаря стало нечётким, потом мягко погасли далёкие костры на площади...

— Стася?.. Ты меня слышишь?..

— Слышу... но плохо...

— Сиди здесь! — велел он.— Я сейчас!..

Куда ж я денусь... ох, елки зелёные, совсем никуда... так, не расслабляться! Вдох-выдох, вдох... Сбоку послышался громкий шорох. Я подняла голову:

— Риган?..

Что-то тяжёлое с размаху опустилось мне на макушку, в глазах замигали разноцветные звёздочки, и наступила темнота.

... Если утром болит голова — значит, пьянка удалась. Это — народная примета, проверенная поколениями. Судя по моему собственному состоянию — моё поколение в моём же лице тоже подтверждает народную мудрость... Я пошевелилась на холодном каменном полу и приоткрыла глаза. Взгляд упёрся в пыльный низкий потолок, покрытый паутиной. Где это я?.. Неужели в кутузке?!

— С возвращеньицем!— раздалось рядом. Я с трудом повернула гудящую голову — возле меня на полу сидел Мышель. Вид у него был не ахти... Охая, моё командирство с трудом приняло вертикальное положение.

— Поздравляю.— мрачно сообщил крыс.— Мы попались!

— Куда?.. Ох, господи, что со мной?..

— Птичья болезнь. Называется — перепил...

— Что случилось?..— я огляделась: маленькая квадратная камера, под самым потолком — узкое зарешёченное окошко, в стене — окованная железом дверь.— Мы где?

— В Караганде!.. Сама не догадываешься?

— Нет, извини... думать больно...

— Самому не легче,— признался серый приятель.— Здорово мы вчера с тобой душу отвели!.. Что-нибудь помнишь?

— Сейчас...— я наморщила лоб.— Конкурс на лучшего стрелка помню. Как с Риганом на скамейке сидела, помню. Как мне поплохело, припоминаю... потом он, кажется, ушёл... и всё! Дальше — пустота... А! Какая-то сволочь меня по затылку чем-то тяжёлым припечатала!..

— Очень интересно!— присвистнул хвостатый.— Стало быть, пока ты была в отключке, нас и повязали...

— А ты куда смотрел?!

— Много там из кармана-то увидишь!— огрызнулся Мыш.— Тем более, после того, как вы меня этой дрянью напоили!.. Ф-фу, противно вспомнить!..

— Аналогичная фигня.— поморщилась я.— Больше — ни капли!

— Так я тебе и поверил...

— Не зли меня, Мындер!

— Ну, извини, извини,— вздохнул он.— Обсуждение вредных привычек отложим на потом... давай лучше думать, как отсюда выбираться будем!

— Для начала неплохо бы узнать, где мы вообще...

— Резонно.— он побегал по углам, принюхиваясь, потом встал на задние лапки и смерил взглядом оконце.— Ну-ка, сестрёнка, подсади меня!

— Решётка узкая, не пролезешь.— я встала и взяла его на руки.

— Не смеши меня, пожалуйста!— снисходительно попросил крыс.— И не через такие лазил!..

— Тебе виднее...— я вытянула руки, и он, пыхтя, протиснулся наружу. В камере остался только длинный розовый хвост.

— Ну, что там?— нетерпеливо заёрзала я.

— Тут такое...— упавшим голосом доложил Мышель.— Ты бы это видела!..

— Что?!

— Подземелье!..

У меня подкосились ноги... Вот тебе и раз!

— Мама!..— пискнул крыс, сигая с окна ко мне в руки.— Деймер!

Вот тебе и два.

— Живой, настоящий?!— ужаснулась я, прижимая к груди перепуганного зверька.

— Да уж не мёртвый!..— в панике зашептал он, уткнувшись носом мне в ладонь.— Высокий, в чёрном балахоне, капюшон остроконечный — он?

— Он...— я лихорадочно припоминала, как описывал злодея Риган. Точно, всё сходится! Он нас опередил...

— Мышик! Я боюсь!

— А я, типа, нет?! Что делать будем, Стаська?!

— Не знаю... ничего не знаю...

— Думай!— приказал он.— Думай, предводитель ты или нет?!

— Обожди... сейчас, отойду маленько....

Я постаралась отогнать нарастающую панику. Ну, Деймер!.. И что с того? Я же сама ему навстречу так стремилась... Всё равно бы пришлось, рано или поздно... А раз так — нечего ныть! Я же — Бешеная! Единственная и неповторимая победительница гидр и предводитель кочевников!.. Да что я, какого-то нехристя в траурном плаще испугаюсь?! Не дождётесь...

— Мышель.— ровным голосом проговорила я.— Не трясись, мы его обскачем...

— Правда?

— Клянусь красотой своего отражения!..

— У-у...

— Ну, ладно, ладно!.. Спокуха, хрящ! Не всё ещё потеряно — если бы нас хотели убить, убили бы ещё там. Тем более, момент был подходящий... Чует моё сердце, для чего-то мы им нужны.

— Для чего?

— А вот это,— решительно сказала я,— тебе и предстоит узнать!

— Мне?!— картинно схватился за сердце Мыш.

— Тебе. Я в окошко не пролезу...

— А я летать не умею!— он развёл лапами.— Окно выпилено в отвесной скале. Высота — в самый раз с парашютом прыгать. Ты не думай, я посмотрел — там даже зацепиться не за что...

Тишкина жизнь!.. Все мои великие планы гибнут на корню... Хотя — стоп!

— Дверь!

— Ни одной щели.

— Это я и сама вижу. Придётся рискнуть...— я встала.— Я тут пошумлю чуток, а как откроют — ты уж не подведи...

— Усёк!— обрадованно ухмыльнулся крыс. Я набрала в лёгкие побольше воздуха и замолотила по железу подошвами ботинок:

— Эй, там, на вахте!.. Открывайте!.. Оглохли, нет?!

— Чего орёшь?..— проскрипел недовольный голос с той стороны. Я воспряла духом:

— Хочу, и ору!.. Какого чёрта меня тут заперли?!

— Не твоего ума дело. Закрой рот и сиди тихо.

— Не могу!

— Почему?..

— Потому... потому что это — свинство! Что за манеры — среди бела дня порядочных девушек хитить?! И ладно бы по-людски, так нет — ни кровати, ни кабельного телевидения, ни мобильной связи!.. Я требую улучшить мои жилищные условия!

— Перебьёшься.— подумав, сообщили из-за двери.

— А звонок адвокату?..

— Нет.

— Хоть попить дайте, вражьи морды!..

— Не положено!— отрезал охранник и замолчал. Блин!.. Ладно, не мытьём, так катаньем...

— Мужчина, а, мужчина!— кокетливым фальцетом выдала я.— А у вас огоньку не найдётся?!

— Чего?..— изумился охранник.

— Курить хочется!.. А зажигалку я потеряла во всей этой суматохе... Вы же не откажете несчастной узнице в такой малости?..

С той стороны напряжённо помолчали, обдумывая мою просьбу.

— Ладно.— наконец решил страж.— Кремень и огниво сойдёт?

— Ага, ага!— разулыбавшись, закивала я, хотя он и не мог меня видеть.— Уж будьте так добры!..

Засов лязгнул, и в узкую щель просунулась волосатая лапища.

— Держи. Только никому ни слова — четвертуют... Больше орать не будешь?..

— Ни в коем разе!— пообещала я, забирая подношение.— Я верну, не волнуйтесь...

— Себе оставь.— милостиво разрешил голос, и дверь захлопнулась. Я вздохнула с облегчением — Мыш успешно смылся...

Время тянулось — как резиновое! Я успела два раза набить трубку, подремать и проголодаться... Пыталась дотянуться до окна — бесполезно, слишком высоко, а табуретку мне не предоставили. За решёткой слышался однотонный гул, как в большом городе, в камеру сквозь прутья пробивался красновато-жёлтый свет... Скучно, господа!.. Вот что не люблю, так это вынужденного безделья. Ещё и за отряд тревога гложет — неужели их тоже?.. Или успели умыкнуть только меня? Как раздражает эта неизвестность!

Неожиданно замок на двери звякнул, и в мою темницу по полу въехал деревянный поднос.

— Ешь!— скомандовал голос охранника. Дверь снова заперли. Я присела на корточки. Так, кувшин с водой... это хорошо! Сушняк, извиняюсь, мучает. А это у нас что?.. Хлебушек. И кусок сыра. Ладно, уже жить можно!.. Я протянула руку...

— А мне?!

— Ай!

— Да тихо, я это...— из-за глиняного бока кувшина выглянула хитрая физиономия Мыша.— Сыр не трожь!

— Это почему?

— Потому что потому, кончается на "ё"!..— "объяснил" хвостатый.— Тебе жирное нельзя, у тебя — фигура... чавк... чавк...

— Нахал.— я взяла горбушку.— Тебя не заметили?

— Там крыс — до дури!— весело сказал он с набитым ртом.— Никто и внимания не обратил... Ты смотри, сыр приличный, очень даже!..

— Ты рассказывай давай!— потребовала я.

— Щас, прожую...— он вытер усы и посерьезнел.— Значит, что?.. Насчёт Подземелья мы не ошиблись — оно самое! Южные Пещеры. Шушеры всякой рогатой шастает — не сосчитать. Ты ещё красавчика у двери не видела...

— Не отвлекайся.

— Ну вот.— продолжал он.— Кругом бардак — все готовятся ко дню Полного Затмения, точнее — к ночи. Если я понял, до этого государственного праздника осталось примерно двое суток... Сечёшь тему?

— Секу. Валить отсюда надо!

— Ага... Это вторая проблема. Я тут прошвырнулся по углам, пообщался с сородичами — говорят, выхода два: один центральный, но там сплошное оцепление — абсолютно нереально, я сбегал, проверил... и второй — вентиляция. Вот это можно. Я так на глаз прикинул — ты спокойно пролезешь. Единственное, что плохо — шахта, ведущая наружу, проходит прямо под потолком Пещеры, над жертвенным костром — да, ты прикинь, у них и такое есть!.. — пусть и высоко, но мало ли кому в голову взбредёт наверх глянуть?..

— Но выбирать, я так понимаю, особо не из чего?

— Да.— Мышель отодвинул недоеденный сыр.— А самое главное — я узнал, когда смена караула!

— Где?

— Здесь.— он ткнул лапой в дверь.— Через час. Поэтому надо быть начеку!.. Видел я второго сторожа — мелочь! Нынешний-то да, а тот... так, чахлик немрущий! Тебе с ним справиться — как нефиг нафиг...

— А как мы его сюда заманим?

— Есть мыслишка...— скромно потупил взор мой шпион...

Мы настороженно прислушивались к происходящему за дверью.

— Я сменю тебя утром.— проговорил караульный.— Смотри мне, не вздумай дрыхнуть! Господин велел глаз с девчонки не спускать...

— Чего он с ней носится?— недовольно подал голос второй невидимый собеседник.— Надо было сразу...

— Не нашего ума дело, хозяину виднее... Он приберёг её для праздника, как коронное блюдо. Поэтому...

— Понял я! Глаз не спускать...

— Тогда я пошёл. Держи.— послышалось звяканье ключей и удаляющийся стук копыт. Мы подождали на всякий случай ещё пару минут.

— Давай!— шёпотом сказал Мыш. Я кивнула... и завопила изо всех сил:

— А-а-а!.. Спасите!.. Кто-нибу-удь!..

— Громче, громче... с надрывом!..

— Мамочки-и! Крыса-а!..

Визжа, как резаная, моя светлость носилась по камере, звучно биясь о стены.

— Спасите-помогите! Я её боюсь!.. А-А-А!!! Сожрёт, как есть сожрёт, живого места не остави-ит!..

— Ты чего там?!— неуверенно вопросили из-за двери. Я подмигнула Мышелю и заголосила громче прежнего:

— Уберите, уберите её с меня!.. Пошла вон, падла хвостатая, не подходи... О-о-о, святые угодники, за что мне этот кошмар?!

Наш недалёкий тюремщик выдержал не больше двух минут... Дверь приоткрылась, и внутрь, щурясь в полумраке, заглянула несимпатичная физиономия с маленькими кривыми рожками.

— Что тут...— начал было охранник, но договорить не успел — с размашистым "И-эх!" я опустила ему на темя тяжёлый кувшин с водой... Сторож изумлённо икнул и повалился на пол.

— Есть!— победоносно сказал Мыш.— Хватай ключи!

— Погоди.— я втянула мою незадачливую жертву в камеру и, сняв с чёртика тяжёлую связку, связала его его же поясом.

— А если на помощь будет звать?..— предположил крыс.

— Не будет!— недрогнувшей рукой моё командирство запихало в рот начинающему приходить в себя рогоносцу свой платок. Жалко, конечно... ну да у меня ещё один есть!

— Приятного времяпровождения!— нежно улыбнувшись, прощебетала я, подхватывая Мышеля на руки.— Приветик!..

Он только замычал, в бессильной ярости жуя платок...

Заперев за собой дверь, я огляделась. Так. Длинный коридор с неровными стенами и кучей ответвлений. Чадящие факелы вместо светильников. Подземелье как подземелье, пока что ничего страшного...

— Куда идти, Мыш?

Крыс принюхался, сидя у меня на плече и уверенно велел:

— Налево. Оттуда сквозняком тянет.

Я зашагала в указанном направлении. Никакого сквозняка не чувствую, но ему виднее... Не успели мы пройти и ста метров, как длиннохвостый настороженно дёрнул ухом:

— Стой! Там, впереди... сюда кто-то идёт!

— Чёрт!..— я заметалась по коридору, не зная, куда бы схорониться.

— Не суетись... сверни ещё раз налево, там тёмный такой коридорчик, авось, проскочим.

Я последовала его совету. Прижалась спиной к каменной стене и даже перестала дышать... Приближаясь, послышались чьи-то тяжёлые шаги. Мышель у меня на плече замер, боясь шевельнуться.

Мимо нас прплыла, громыхая железными латами, высокая фигура в чёрном балахоне до пят. Меня парализовало — батюшки! Сам!.. Собственной персоной, чтоб его... Деймер приостановился, видно, задумавшись, и, помедлив, свернул в одно из ответвлений подземного хода. Шаги растворились в гулкой тишине...

— Слава Богу!— еле слышно выдохнула я, отлипая от стены. Сердце колотилось как бешеное.— Кажется, не заметил... блин, аж пот прошиб!

— И не говори, мать,— согласно кивнул крыс.— Сам чуть на анализы не изошёл!.. Ладно, двинули...

Я осторожно высунула голову из коридора. Вроде никого.

— Быстро, быстро!— шептал Мышелиус.— А то вдруг фашист решил не ждать этого самого Затмения? Кто их знает, страхолюдин подземных, мало ли что в голову взбредёт...

Меня передёрнуло. Нет уж! Спасибо огромное...

Короткими перебежками мы продвигались всё дальше и дальше. Пол пошёл в гору, стало ощутимо прохладнее. Пару раз — повезло, успели спрятаться — мимо нас маршировали вооружённые отряды мохнатых и рогатых существ с тупыми козлиными мордами. Черти, что ли?.. С ума сойти...

— Направо,— командовал Мыш,— теперь прямо... шевели ластами, недолго идти осталось... Чуешь, свежим воздухом потянуло?

Я принюхалась. Пахло свечным воском, палёной шерстью и ещё какой-то пакостью. Впереди замаячила арка, из которой глухо доносились чьи-то голоса.

— Нам что, туда?..

— Туда. Только тихо, я тебя умоляю...

Я осторожно подкралась к арке и заглянула внутрь. Проход вёл на грубо вырубленную анфиладу по верху огромной пещеры. Внизу горел жарким пламенем костёр, отбрасывающий причудливые тени на красновато-коричневые стены. Напротив костра высился внушительных размеров чёрный трон с голым человеческим черепом на спинке... жуть какая! Я потихоньку, на цыпочках, подошла к краю и притаилась за перилами, внимательно разглядывая помещение. Внизу, подбрасывая ветки в костёр и переругиваясь, копошилось несколько чертей. Галерея была пустынной.

— На потолок смотри.— показал крыс.— Видишь?..

Я задрала голову — вверху, прямо над костром, чернела дыра. Вытяжку устроили... Понятненько! Один вопрос — мне-то как туда попасть?..

Мыш всё понял по моему красноречивому взгляду.

— Всё продумано, сестрёнка!— зашептал он.— мне родственнички подсказали...

Снизу загремела барабанная дробь. Черти у костра бросились врассыпную. Мы затихли... Зал начал наполняться... нет, не людьми! Толпы рогатых, хвостатых, зубастых монстров — от мелких, с меня ростом, до двухметровых страшил. С копытами, щупальцами, клешнями и ещё бог знает, с чем!.. Сколько же их тут!..

— Ёлы-палы,— пробормотал Мыш,— шоу уродов!..

Я молча кивнула. Что правда, то правда, зрелище не для слабонервных!.. Кошмарные создания выстроились по обе стороны от трона и замерли, будто аршин проглотили. Дробь усилилась, и в залу величественно вступил... вступило... э-э... а вот так просто и не определишь, кто! Со спины вроде человек: голова, квадратные плечи, длинный — шлейфом, красно-чёрный плащ, на голове чёрная корона... Одно только могу сказать — это не Деймер, тот постройнее будет, да и ростом повыше. Вошедший достиг трона и повернулся лицом. Или — лицами?!

— Меня сейчас стошнит...— пискнул крыс, отворачиваясь. Я с трудом подавила аналогичное желание — у мужчины (таких женщин в природе не бывает!), сидящего внизу, было три лица! И все три — омерзительные... Бледные, с тонкими бескровными губами, с залёгшими под нездоровой кожей голубоватыми тенями жил. Пронзительный взгляд горящих красных глаз из-под полуопущенных век медленно прошёлся по рядам стоящих навытяжку чудовищ. Я вжалась в пол — казалось, что он может видеть даже сквозь каменные стены!..

— Повелитель!— взвыло, захрюкало, закаркало и зашипело разномастное общество, падая ниц. Губы трёхликого тронула мимолётная самодовольная улыбка. Он небрежно кивнул, и все поднялись. Ну и дисциплина! Хотя... с его-то харей!.. Бр-р...

— Где мой сын?— мёртвым голосом сказал мужчина в короне. У меня по спине побежали мурашки — у этого... живого экспоната Кунсткамеры ещё и дети есть?!

По обеим шеренгам пробежал шепоток, головы повернулись в противоположную от трона сторону. Неспешно прогрохотали по каменному полу тяжёлые шаги, и в зал вошёл Деймер. Так это — его папаша?.. Неудивительно, что Чёрный Воин капюшон не снимает — небось, яблочко от вишенки...

— Всё готово ко дню Полного Затмения?— спросил трёхликий. Деймер почтительно кивнул.

— Прекрасно!— ощерился чёрными зубами Повелитель Подземелья.— Это будет великий день!.. Кроме того, у нас в руках — сама Бешеная...

Так, обстановка не в нашу пользу... Если этот умник решит на меня полюбоваться, а вместо этого обнаружит в камере связанного чертилу — то-то будет шороху! Надо делать ноги.

— Ползи вправо.— среагировал Мышель.— Там объясню...

Я отодвинулась и ужом заскользила в указанном направлении.

— Как только месяц скроется в небе, покрытый Тёмной Луной, и на землю ляжет тень,— торжественно продолжал мужчина,— ты, с благословления Пророка, своими руками вырвешь её сердце и положишь на Алтарь!..

Я подавилась пылью и с удвоенной энергией заперебирала ногами. Размечтался, старый хрыч!..

— И когда кровь посланницы Ареса прольётся на жертвенный камень, ты, сын мой, примешь от меня эту корону и станешь новым, всемогущим Властителем Подземелий!.. Мы поработим эту жалкую страну, а потом...

Чьи-то копыта застучали по полу, и истеричный голос крикнул:

— Господин наш!..

— Кто осмелился прервать мою речь?!— свистящим шёпотом осведомился трёхликий.

— Девчонка... она сбежала!..

— Что-о?!

— Пощади меня, повелитель!— в голосе вестника слышался смертельный страх.— Не уби...

Тихо звякнул металл, и он затих.

— Ты поторопился, сын мой.— недовольно сказал Властитель Подземелья.— За такой проступок наказывают мучительной смертью!.. Но он успел сказать самое главное... Что стоите, идиоты?! Немедленно разыщите её!.. Бешеная не должна уйти!

Толпа внизу зашевелилась и грязным беспорядочным потоком хлынула из зала. Ах, япона мама!.. Подкузьмил, паршивец... Надо было вместо батистового платочка охраннику его собственный хвост в пасть запихать!

— Рви когти, Стаська!— не скрываясь, заголосил Мышель. Я обернулась — в проёме арки показались первые "ласточки". Нас заметили...

— Она здесь!— победоносно хрюкнул волосатый чёрт.

Я вскочила на ноги и что есть мочи припустила в конец галереи. Сзади цокали копытами преследователи. Где-то по коридору громыхали уже ставшие знакомыми тяжёлые шаги. Только Деймера мне сейчас не хватало!.. Я уж молчу про его несимпатичного папика... Опа! Стена. Дальше не побежишь.

— Мындер!!

— Верёвки видишь?— деловито кивнул он. Я повертела головой — к перилам были привязаны концы двух толстых канатов, тянущихся прямо под потолком и исчезающих в вытяжном отверстии

— Ну?..

— Прыгай!

— Ты псих?! По верёвкам?! Я же не обезьяна!..

— Жить захочешь — ещё не так раскорячишься!.. Давай, решайся, нам уже на пятки наступают...

Я плюнула и перекинула ногу через перила. Верёвки качались из стороны в сторону, внизу угрожающе потрескивал костёр, сзади в спину дышали черти... Моя светлость вцепилась обеими руками в канаты и, сжав зубы, полезла, стараясь смотреть только вперёд. На троне бесновался чернозубый:

— Кретины! Олухи! Что вы встали?! Ловите же её!..

— Мы сорвёмся!— трусливо проблеяли рогатые, толпясь у перил.— Мы слишком тяжёлые!

— Выродки!— взвыл он.— Тупицы!.. Остановите же её! Где чистильщики?! Пустите их по следу!..

— Мать, поднажми,— посоветовал крыс,— видал я этих чистильщиков — мечта энтомолога-извращенца!.. Лучше уж сразу в костёр...

Легко ему говорить — поднажми! У меня сейчас мышцы полопаются от напряжения... Одно только не может не радовать — чёрная дыра в потолке становилась всё ближе. Соберись, Стасенька, ещё каких-то двести метров — и мы успеем добежать до финской границы... Канаты подо мной мелко затряслись. Мыш подпрыгнул у меня на спине:

— Наддай!!

— Что там?!— перепугалась я.

— Не оглядывайся!— предупредил он.— Очередные уроды... ПРОСТО очередные уроды!..

— Мыш,— пыхтя, как паровоз, я с трудом одолевала последние метры.— А кто такие... эти... чистильщики?..

— Пауки-переростки,— нехотя ответил он, нервно подёргивая хвостом,— так, ничего особенного. Ты ползи давай...

Я не утерпела и оглянулась. Лучше бы я этого не делала... Следом за мной, легко скользя по верёвкам, бежало такое!.. "Пауки-переростки" — это да... но с человеческими головами, да ещё и подбородком кверху?! Чистильщики противно стрекотали, глядя на меня маленькими, налитыми кровью глазками... Первый плотоядно оскалился и, повысив скорость, нагнал нас. Я заорала благим матом и, не раздумывая, саданула его по физиономии тяжёлой подошвой ботинка. Потеряв равновесие, существо сорвалось с каната и полетело вниз — прямо в пылающий костёр. Второй слегка притормозил, и я, пользуясь секундной заминкой, рванула в закопчёную вентиляцонную шахту, поставив, кажется, второй мировой рекорд...

Упираясь ногами в неровности на стенах, моё перепуганное командирство, громко матерясь для храбрости, карабкалось вверх, к пробоине в скале, где флагом свободы густо синело вечернее небо. Ещё немножко, ещё чуть-чуть... Кто-то снизу схватил меня за ногу. Второй чистильщик, гори он синим пламенем... А вцепился-то, насекомое, как утопающий в спасательный круг! И ведь даже не пнёшь его — свалимся все скопом, то-то троемордому будет радость!..

— Стаська, лезь...— сурово нахмурился Мыш, решительно спускаясь по моим штанам.— Щас у меня здесь кто-то будет собирать выбитые зубы сломанными пальцами!..

— Мыш, куда?! Сожрёт!

— Подавится...— ответили снизу. Раздалось злобное шипение, возня, яростный писк... и чистильщик, отпустив мою ногу, с воем исчез внутри пещеры.

— Мыш?..

Тишина.

— Мышель?!— в панике замерла я.— Ты где?!

— Да тут я, тут...— острые коготки взбежали по моей спине и хвостатый камикадзе, топорща усы, уселся мне на плечо.— Как я его!.. Жалко, что ты не видела! Со всего маху — бац!— пяткой в лоб, и хвостом, хвостом, хвостом по глазам завидущим!..

— Да ты просто изверг!..— присвистнула я.— И прямо хвостом?! Не жалко было?..

— Хвоста-то?..

Мы дружно захихикали. Почувствовав прилив сил, я с радостным возгласом вылезла на поверхность... и нос к носу столкнулась с чьей-то до боли знакомой оскаленной мордой!

— Ил?!— не поверила своим глазам моя светлость.— Ты?! Здесь?!

Страж Тени спрятал зубы и изумлённо моргнул:

— Стася!..

Я обхватила руками лохматую голову пса:

— Как я по тебе соскучилась!.. Уже не думала, что встретимся...

— Я же обещал, что вернусь,— от полноты чувств он лизнул меня в ухо,— вот и пришёл. Прямо сюда, как договаривались... Я ничего не пропустил? А где все?

— Не знаю.

— То есть — как?..

— То есть — ты очень вовремя!— бесцеремонно влез Мыш.— Кончайте обниматься, мы не у себя дома!.. Между прочим, старикан вне себя от злости...

— Ой!— я вскочила на ноги.— Ил, за нами погоня, так что поговорим в лагере... как только ты его найдёшь!

— А разве ты...

— Не имею ни малейшего понятия!— я нервно оглянулась на чёрный лаз дымохода.— Слушай, все вопросы потом! Сматываться надо, у нас на хвосте...

— Деймер?!

— Боюсь, кое-кто похуже...

Не устану повторять, что собака в отряде — это незаменимая вещь! Иногда даже важнее лошади. Особенно когда надо кого-то быстро найти... Благодаря исключительному обонянию Стража Тени мы таки добрались до своих! Обогнув скалистый каменный склон и ураганом пронесясь по ущелью, отделяющему Южные Пещеры от остального мира, мы почти с размаху врубились в отряд конных воинов в рогатых шлемах... Иллана просто носили на руках, наскоро приписав ему моё спасение. Кстати, следов особенного горя на лицах кочевников я не заметила — видимо, уже просто привыкли, что, куда бы я не делась, непременно рано или поздно вернусь... Вот так всегда, как какие проблемы — решай сама, а лавры другим достаются!..

Дежурно переобнимав всё, что движется, включая лошадей, моё командирство спешно созвало военный совет. Наскоро разбили палатку. Оглядев собравшихся, в числе Тавруса, Спиртуса и Иллана, я прищурилась:

— Так. И где его опять черти носят?..

— Кого?

— Ригана, конечно! Срочно подать сюда, дело не терпит...

Полковник удивлённо развёл руками:

— Я думал, вы вернётесь вместе!..

— С чего бы вдруг?

— Так ведь он за тобой пошёл!

— Куда?!

— Туда!— варвар махнул рукой в сторону Пещер.— Как же... сидим мы за столом, прибегает твой рыцарь — никто, говорит, предводительницу не видел, случаем?.. Начинаем выяснять, что случилось, и оказывается — он тебе за водой пошёл, а когда вернулся — ты исчезла! Мы весь Заозёрный на уши поставили — не нашли. Ну и решили, что ты, по пьяному делу...

— Полковник!— одёрнула я.— Попрошу без намёков!..

— Извини... вырвалось! Одним словом, мы подумали, что ты могла пойти к Деймеру в одиночку...

— Я что, дура, по-вашему?!

На лицах присутствующих появилось странное выражение. Судя по всему, именно это они и подумали... друзья, называется! Слов нет...

— Ну, и?..— обречённо спросила я, уже зная, чем дело кончилось.

— Ну и пошли за тобой. Как до ущелья доскакали, Риган и говорит — оставайтесь здесь, я в Пещерах каждый камень знаю, сам найду, а вас слишком много, заметут, чего доброго...

— И ты его отпустил?!

— А что мне было делать?!— воскликнул уязвлённый бородач.— Ты же его знаешь, Стася — как что в башку себе вобъёт — колом не вышибешь!.. Я и не хотел сначала, а он — я, говорит, во всём виноват, мне и ответ держать...

— Идиот...-простонала я.хватаясь за глову.

— Кто — я?!

— И ты — тоже... Мало мне головной боли?!

— Ну, знаешь...— обиделся бородач. Я собралась с мыслями и тряхнула головой:

— Ладно, проехали... Извини, полковник, эмоции. Значит, этот ковбой влип покруче моего, раз я — здесь, а он — нет. Из этого вывод...

— Ужина нам не светит!— печально переглянулись Мыш со Спиртусом.

— Именно.— кивнула я.— Не буду врать, что мне припала охота на ночь глядя возвращаться в эту берлогу, но как видно, придётся...

Снаружи зашумели. Мышель встал в стойку, вытянув кверху розовый нос:

— У нас гости... причём, какие-то знакомые!

Кочевники схватились за топоры и выскочили из шатра. Иллан вздыбил шерсть на холке... и с недоверием принюхался:

— Так ведь... ну конечно!..— он махнул хвостом и испарился. Ничего не понимаю... Надо выйти, самой посмотреть. Я откинула полог.

— Мать честная!— присвистнул Мыш, ухмыляясь до ушей. Я разинула рот:

— Ваше Величество?!

Со стороны леса, через луг с чахлой травой, к нам двигалось, сверкая латами, войско Гринмора во главе с самим царём Кирием! Варвары опустили секиры, с широкими улыбками оглядываясь на меня. Моя светлость распахнула объятия:

— Вот это сюрприз!

Правитель Мелиора, гремя железом, спешился и стянул криво сидящий шлем:

— Бешеная!

— Рада приветствовать, Ваше...— начала было я, но государь насупил седые брови и неожиданно рявкнул:

— Где моя дочь?!

— Как это — где?..— опешила я.

— Так это!.. — насел Кирий.— Где Аюна, я тебя спрашиваю?!

— Здравствуйте, я ваша тётя!.. А мне-то откуда знать?! Я же... Иллан!

— Ну?— мрачно спросил Страж Тени.

— Не нукай, не запряг!.. Ты же должен был доставить царевну во дворец!

— Я доставил.

— Он — доставил!— вышел из себя царь.— А она... снова сбежала!

— Поздравляю! Мы-то тут при чём?..

— Я думал, к вам...

— Подождите...— пёс кувыркнулся в воздухе и принял человеческий облик.— Ваше Величество, извольте объясниться... где моя жена?!

— Кто?!— аж присели мы с государем. Мыш грохнулся с моего плеча кверху лапками...

— Моя. Жена.— чётко выговорил блондин.— Мы решили пока не ставить в известность, но таз такое дело...

— Убила...— всхлипнул Кирий, хватаясь за сердце.— Без ножа зарезала!.. Мало того, что отец её по всей округе, как ужаленный, ищет, так она ещё и... вот?!

— Та-ак...— протянула я, потирая виски пальцами.— Вот это новости! Ну, Ил, ты молодец!.. Мне ещё только конфликтов с действующей властью не хватало!

— Поздняк метаться!— пришедший в себя крыс снова вскарабкался ко мне на плечо.— Кажется, эта парочка нас всех уела!..

— Так где Аюна?— требовательно спросил Иллан, глядя на растерянного царя.— Я же вас предупредил! Надо было запереть!

— Запер!— всплеснул руками государь.— В башне. Самой высокой... а утром прихожу — нет её!

— Башни?!— охнул, округлив глаза, впечатлительный Спиртус. Кирий сердито звякнул доспехами:

— Царевны!

— А-а...

— Охрану поставить — ума не хватило?— грозно рыкнул Страж Тени. Я оттёрла его в сторону:

— Пасть закрой, зятёк, он царь, между прочим!.. Ваше Величество...

— Да поставил я охрану!— зарыдал правитель.— Поставил! У-си-лен-ную!.. И все клянутся, что дверь не отворяли... не могло же её с балкона ветром унести?..

Издалека донёсся какой-то звук. Все обернулись к лесу — над верхушками деревьев в темнеющем вечернем небе поднималась какая-то неровная туча. Звук повторился — протяжный, полуптичий-полузвериный крик вперемежку с хлопаньем огромных крыльев.

— Это ещё что?!— ошарашенно пропищал крыс. Я сделала шаг вперёд, вглядываясь в даль. Туча росла, по мере приближения приобретая всё более и более знакомые очертания... Стрелки Гринмора натянули луки.

— Стоять!— заорало моё командирство, срываясь с места.— Отставить!.. Это свои, свои-и!..

— Поднебесные!— ахнул Иллан.

Я замахала руками:

— Эге-гей!..

Воины сбились в кучу, держа, на всякий случай, руки на эфесах. Кочевники настороженно смотрели вверх.

На луг, приминая траву, один за другим опускались крылатые создания... В пещере их, казалось, было меньше!.. Самым последним приземлился желтоглазый Крылат, и, с узнаванием взглянув на меня, наклонил длинную шею.

— Аюна?!— в свою очередь поразился Кирий.

Со спины зверя-птицы легко спрыгнула пропавшая царевна. На груди у неё висел мой амулет с жёлтым камнем в виде глаза посередине... А я-то думаю — куда он подевался?! Очень мило! Вот, значит, каким "ветром" её с башни унесло! Надо было догадаться...

— Папа!— бросилась остолбеневшему царю на шею импульсивная дочурка.— Я так рада!.. А мы за вами летели... ой, Бешеная, и ты здесь?!

— Нас тут вообще много...— пробормотала я.

— Иллан!— красавица расцеловала недовольного Стража Тени.— Дорогой!..

— Ты где была?— сердито поинтересовался он.— Я же просил...

— Ой, солнышко, ну подумаешь!..— Аюна, виновато улыбаясь, пожала плечами.— Не могу же я сидеть в этой чёртовой башне, когда мой отец с моим мужем... ой!

Она испуганно прикрыла рот ладошкой. Я усмехнулась:

— Не волнуйся, тут все уже в курсе... Ты мне лучше скажи — какого фига ты стащила мой медальон?!

— На память...— краснея, призналась она.— Понимаешь, мне у вас... так понравилось! И когда ты меня отправила домой, я... ну... не сердись, пожалуйста! Хочешь — верну?

— Носи, ну тебя к лешему...— вздохнуло моё командирство.— Всё равно он мне без надобности...

— Правда?! Ой, спасибо, спасибо, спасибо!— её темпераментное Высочество кинулось обнимать меня...

— Ну, всё! Хватит, хватит...— отбрыкавшись, я обвела нашу компанию взглядом.— Раз уж все в сборе...

— Не все.— поправил меня царь, с неудовольствием косясь на новоиспечённых супругов.— Вслед за мной должна была выступить армия Рашид-Балдея Четвёртого. Он как раз ожидал прибытия последнего корабля с новобранцами, так что с минуты на минуту...

Из лесу глухо донёсся стук барабанов. Главнокомандующий Королевства Трёх Приливов не заставил себя долго ждать... Не знаю, кто как, но я бы на месте Деймера и иже с ним два раза бы подумала, прежде чем крошить батон на такую прорву народа!..

В моей палатке было тесно. Все говорили практически одновременно, стараясь перекричать друг друга...

— А я вам повторяю — утро вечера мудренее!— кипятился Кирий.

— Если мы хотим застать его врасплох...— загудел Таврус, но его перебил Иллан:

— Врасплох уже не выйдет! Он знает, что мы здесь! Поэтому...

— ... валить надо, пока не накрыли!— надрывался Мышель.

— Это не по-военному!— возмущался Рашид-Балдей, бурно жестикулируя. Царевна закивала:

— Мы никогда не покажем врагу спину! Дайте мне меч, и я...

— А ты — помолчи!— цыкнул на неё царь.— Я с тобой ещё после поговорю...

— А что?!

— А ну, тихо!— не выдержала, наконец, я.— Прекратить разборы!..

Все удивлённо замолчали. Я встала и заходила по шатру, то и дело спотыкаясь о руки, ноги и головы:

— Будьте любезны, граждане, загрустите на минутку!.. Здесь не второй съезд партии! Поэтому — а) сидеть, и б) молча!..

Удостоверившись, что моё желание выполнено, я продолжала:

— Для начала — Иллан прав, врасплох мы уже никого не застанем. Это плохо. Но! Нас больше, чем они могли предположить, и это...

— Хорошо.— поддакнул крыс.

— Да. Только, опять же, — но. Мы с вами, друзья, нарвались на то, чего и не ожидали... Деймер — наш общий ночной кошмар — это только верхушка айсберга!.. Вы знаете, что у него есть родственники?..

— Точнее — один, но до того мерзостный!..— снова вылез вперёд Мышель.— Его папаша!

— Кто?— хором прошептали все.

— Билл Гейтс в пальто!.. Внимание — содрогаюсь от ужаса и содрогаю вас! — как я узнала, настоящим Властителем Подземелий является вовсе не Деймер, а нечно трёхмордое в короне... Совершенно уголовная сволочь. Как по паспорту — не знаю, все его зовут Повелителем.

— А Деймер?..— разочарованно спросил Страж Тени.

— А Деймер — его сын. И делает то, что велит родитель. Этакий мальчик на побегушках... Его это, конечно, не оправдывает, но наши с вами неприятности волшебным образом удваиваются...

— Клянусь Аресом!..— стукнул кулаком по полу Таврус.— Этого ещё недоставало!

— Согласна, полковник.— я сунула трубку в зубы.— Но мы уже здесь...

— И отступать теперь поздно.— нахмурился темнокожий вождь.

— А кто собирается отступать?..— непримиримо фыркнула царевна.— Папа?..

— Ещё чего!— Кирий выпрямился.— Я царь или кто?!

— Царь.— подтвердили мы.

— Вот! Рашид?..— правитель Мелиора посмотрел на главнокомандующего Королевства Трёх Приливов.

— Мои воины долго шли,— невозмутимо ответил тот.— Я не могу лишить их такого удовольствия, как хороший бой...

— Кто с мечом к нам придёт,— воинственно выкрикнул Спиртус,— тот в орало и получит!

Все поддержали его громкими возбуждёнными возгласами и посмотрели на меня.

— Станислава.

— Ну?..

— Ты с нами?

— Это вы — со мной,— я широко улыбнулась.— Что за вопросы?! Мы ж с вами неразлучны, как... как осень и печаль, как Чип и Дейл, как фанера и Париж!.. Да мы этому мафиознику и его сынуле таких кренделей навешаем — их ни в одну больницу по блату не примут!

— Да-а!!— восторженно подтвердила общественность.

— Вот что значит — веское слово командира,— одобрительно шепнул мне в ухо Мыш.— Растёшь, сестрёнка!.. Моя школа... Это вам не шубу в трусы заправлять!..

— Гм!..— я представила себе вышеозначенный процесс.— Да уж, действительно...

... На ужин эти прохиндеи меня всё-таки развели. Хотя — тоже правильно, куда теперь торопиться?.. Опять же, на сытый желудок сил прибавится, что бы там не говорил полковник... Подумав, я решила, что Риган там и один не пропадёт — если уж мне удалось сбежать, то человеку, который провёл в Темнице всю свою жизнь, это — раз плюнуть! Убедится, что меня там давно и след простыл — вернётся. Уверена — вернётся!..

Царевна, ускользнувшая от отцовского гнева в мой шатёр, поведала захватывающую историю своего повторного бегства из родного дома.... Она прекрасно знала о том, что Иллан собирается вернуться в отряд, и никакие слёзы тут не помогут. Государь, наслушавшись от Стража Тени последних новостей, тоже не утерпел и изъявил желание приложить руку к активной защите страны. Но дочерью рисковать не стал — и подслушивающую под дверью Аюну, несмотря на её искреннее возмущение, заперли в башне... Наревевшись и сбив кулаки о дубовую дверь, красавица тихо страдала на балконе, мечтая о том, чтобы у неё выросли крылья, когда с неба слетела тёмная тень. О Поднебесных она, в отличие от меня, знала. Поэтому не испугалась, а, осознав всю полезность встречи, недолго думая перелезла через перила и спокойно позволила себя увезти... Это уже потом, в пещере у Марики (старушка жива-здорова и прекрасно себя чувствует), ей разъяснили связь моего амулета со светящимся шаром — если владелец медальона нуждается в помощи, сфера начинает пульсировать ярко-синим светом... Марика увидела это и послала Крылата на поиски, как она думала — меня. Представьте её удивление, когда он принёс на своей спине нашу жемчужину Гринмора!.. Впрочем, дамы быстро во всём разобрались и между собой поладили... Результат — царевна во главе практически всей популяции Поднебесных полетела на наши поиски. Вскоре она нагнала армию Кирия и, не утруждаясь, следовала за ним по пятам, особенно не светясь — понимала, что папенька не постесняется надрать уши при всём честном народе... Кроме того, она боялась, что царь прознает о её замужестве. Это они, кстати, ловко провернули — не доскакав всего лишь каких-нибудь пары миль до столицы, осадили лошадей у старой сельской церквушки и покойно поженились!.. Ум за разум заходит — без году неделя, как друг друга знают, а поди ж ты, им это не помешало!.. Подозреваю, что эта обстановка военного времени значительно подтолкнула наших влюблённых на такой стремительный шаг... И осуждать их абсолютно не за что.

Царевну куда-то утянул Иллан, вежливо дождавшись окончания её рассказа. Я возражать не стала — пусть себе милуются, пока время есть... Да и хочется немного побыть в одиночестве — еле-еле всю эту ораву из палатки выгнала! В тишине оно всё-таки как-то приятней... Люблю их, оболтусов, но иногда даже они меня немножко утомляют. Совсем чуть-чуть... И Риган ещё, волнуйся за него тут! Что за натура беспокойная, без проблем — как без пряников!.. Вот подождал бы немножко, я бы сама пришла... Глаза начали слипаться. Я удобно растянулась на шкурах, подложив руки под голову. Последний марш-бросок к Южным пещерам намечен на утро, так что есть смысл подремать маленько... Я, уже засыпая, почувствовала, как под бок притулился крыс. Спать... а завтра — оно будет завтра!..

...— Стаська!— надсадно верещал над ухом кто-то, дёргая меня за волосы.— Вставай! Вставай!!

— А?!— я, озираясь безумными спросонья глазами, села.— Что?.. Где?..

— Там!— пищал крыс, указуя когтем на выход.— Эти!..

— Кто?..— я помотала головой.

— Эти самые!.. Из Подземелья! На нас напали!

— Чёрт!— я вскочила на ноги и отцепила от пояса кистень. Недаром говорят, что сволочь — это состояние души!.. О, как я зла! Ненавижу, когда будят...

Мыш юркнул ко мне в карман:

— Подкрались, гады... Хорошо, что почти никто не спал.

— Ничего себе — никто!— рыкнуло моё командирство.— Да как они смели, нелюди?! Щас я им всем...

Я откинула полог. Ёлки зелёные, что кругом творилось... Создавалось устойчивое впечатление, что кто— то перенёс мой шатёр прямо в центр Бородинского сражения! В предрассветной мгле было тесно от переплетающихся в яростной схватке тел. Крики, вой, звон металла... Я сплю, и мне снится страшный сон!..

Прямо перед моим лицом возникла оскаленная морда рогатого монстра — не чёрта, нет!.. они гораздо симпатичнее... Не успев сообразить, что к чему, я врезала ему промеж рогов тяжёлым свинцовым шаром. Зверюга захрипела, но умирать почему-то не стала — наоборот, это её только раззадорило! С рычанием чудовище бросилось на меня, и, если бы не вовремя подоспевший Кошмар, проломивший ей череп тяжёлым копытом, тут бы мне и конец... Я вскарабкалась на спину коня, возвышаясь над головами дерущихся. Бойня... другого слова просто — нет. Из ущелья лавиной напирало чудовищное скопище мерзких тварей. Варвары рубили направо и налево, сверкали мечи доблестных сынов Мелиора, а этой заразы меньше не становилось... Где-то слева, чертыхаясь, махала острым длинным копьём черноволосая царевна — причём, должна заметить — махала успешно. Темнокожие воины Рашид-Балдея Четвёртого, с ним во главе, молча, но ожесточённо бились по правому флангу. С неба тяжёлыми артиллерийскими снарядами пикировали Поднебесные, рвущие когтями уродливые порождения зла... ад кромешный!

— Станислава!— зычно крикнул Таврус, прорубая себе дорогу в гуще волосатых тел захватчиков.— Держи!

Он бросил мне секиру. Изогнувшись, я чудом успела её поймать.

— Спасибо!

— Не за что!..— он с хрустом рубанул чью-то когтистую лапу, протянувшуюся к ноге моего коня. Кошмар захрапел и ринулся вперёд, давя копытами нечисть. Боевой топор в моих руках ожил. Это вам не безобидный кистень... вы у меня сейчас попляшете!..

Девизом восходящего дня стало — рубить и кромсать! Налево, направо, и снова налево... В глазах рябило, в воздухе пахло кровью... Я потеряла счёт времени, поднимая и опуская секиру. Кошмара ранили в ногу, но тяжеловоз пёр вперёд и вперёд, как бронетранспортёр. Краем глаза я отметила шевеление на левом фланге — это в ряды моих бойцов влетели на взмыленных лошадях амазонки.

— Мы здесь, Бешеная!— прокричала мне Эрина, без устали орудуя клинком.— Держитесь!..

Держимся. Пока держимся... Один Бог знает, насколько ещё сил хватит!.. У меня их уже практически нет... Почти автоматически снеся шипастую голову очередному мародёру, я оглянулась назад. Храбрый полковник, изрыгая проклятия, бился в одиночку в кольце врагов. Из колена у него торчал обломок зазубренного копья. Озверевшие от запаха крови, подданые Властителя Пдземелий сужали круг... Один из них, внезапно прыгнув, сбил кочевника с лошади и вцепился ему в горло.

— Таврус!— заорала я, круто разворачивая коня, но было поздно — на тело варвара навалилась вся куча... Всё вокруг завалокло призрачным красным туманом. Нет! Только не полковник! Он же... он же мне как отец... он...

— Убью...— просвистела я, чувствуя, как где-то в голове падает невидимая планка.— Всех... и... каждого!..

Взревев, как раненый буйвол, моё командирство поворотило Кошмара, снося всё на своём пути. Визжащие твари разлетались из-под копыт, а тех, кто уцелел, доставала секира... Я давно потеряла из виду кочевников, царевну, амазонок... теперь мне уже всё равно, убьют меня сейчас или потом, но я не одну падлу достану!.. И каждая будет жалеть, что связалась со мной... уже на том свете!!

Взмах, ещё взмах... боевой топор блестел от чёрной крови, руки не сгибались, но фонтаном бьющее наружу бешенство заставляло меня снова и снова бросаться на кишащую вокруг нечисть. Кошмар поднялся на дыбы, меня подкинуло в седле, и, на миг подняв голову, я увидела Деймера.

Высокая фигура в чёрном балахоне, сидящая верхом на таком же чёрном, как сажа, коне неподвижным памятником Злу замерла на выступе скалы, нависающей над ущельем... У меня перехватило дыхание. Правда, ненадолго...

— Деймер!— в ярости потрясая секирой, я поднялась на стременах, забыв о хаосе вокруг.— Это ты?!

Фигура даже не дрогнула.

— Спускайся!— крикнула я.— Спускайся вниз, сволочь!.. Спускайся, и дерись со мной, как мужчина, если ты мужчина!.. Дьявол тебя раздери, да мне вообще плевать, кто ты есть! Ты мне ответишь за всё, слышишь меня?!

Чёрный Воин пошевелился в седле и поднял руку, закованную в железную перчатку. Я напружинилась. Ну, иди, иди сюда, гад... будь ты хоть трижды бессмертен, но дай только мне до тебя добраться, и утро для тебя уже не наступит... Я смахнула назад упавшие на лоб волосы и остолбенела — на скале больше никого не было!

По изрядно поредевшей толпе отвратительных порождений тьмы пробежала волна, и они начали отступать...

— Деймер!— брызжа слюной, бесновалось в седле моё командирство.— Вернись, подлая душа!.. Вернись, мы ещё не закончили! Вернись, га-ад!!

Объединёнными силами ударив по врагам, наши окончательно обратили их в бегство. Мы... победили?..

— Нет!— в бессильной злости простонала я.— Ушёл...

Секира выскользнула из пальцев, попутно прищемив хвост последнему из спешно удирающих чертей. Почему они отступили?.. Да, мы здорово потрепали противника, но и того, что осталось, с лихвой хватило бы, чтобы всех нас перебить! Что случилось?.. Вряд ли это мои гневные призывы так напугали самого Деймера!..

Я обвела поле боя мутным взглядом. Смерть. Боль. Это — победа?.. Да?..

Слабые лучи восходящего солнца освещали пропитанную кровью землю. Оставшиеся в живых хоронили павших, раненых укладывали в палатках, стараясь хоть чем-нибудь помочь. Очень пригодились ловкие руки амазонок, прибывших почти к концу боя, и поэтому почти полностью уцелевших... Все распри были забыты. Трупы неприятелей свалили в кучу и подожгли — зловонный дым грязным погребальным саваном пачкал небо.

Таврус выжил. Злобная тварь не достала ему до горла каких-нибудь пары сантиметров — из-за густой бороды... Правда, полковник всё равно был очень плох. Я, постепенно отходя от пережитого, велела отвезти его в Заозёрный и срочно послать за академиком, благо — недалеко. Здесь нет врачей, до Гринмора, боюсь, он не доедет, а ему необходимо серьёзное лечение. Туда же, верхом на Поднебесных, были отправлены те из воинов, чьё состояние внушало самые серьёзные опасения. Остальных перевязывали, зашивали и они, стиснув зубы, шли помогать... То, что осталось от двух армий Кирия и Рашид-Балдея, вызывало приступ смертельной тоски. Про моих ребят и говорить не приходится — на них пришёлся самый сильный удар, уцелело немногим больше двадцати человек... Спиртус отделался рваной раной на предплечье и сломанной рукой. У Иллана практически половина рёбер всмятку... Аюна, которая дралась как львица, вся в синяках и ссадинах, обливаясь слезами, сейчас бинтует мужу бока. Оба правителя — и Кирий, и Рашид-Балдей, стараниями верных солдат почти не пострадали, но на их каменные, постаревшие на добрый десяток лет, лица больно смотреть. А я... а на мне — ни царапины! Лучше бы меня загрызли сразу... Я криво усмехнулась — ещё успеют! Нутром чую — следующей ночью Деймер вернётся. А мы... нас совсем не осталось...

Я отошла подальше от остальных и села, привалившись спиной к скале, на холодный камень, пытаясь унять дрожь в ногах. Тихо подбежал пришибленный Мыш и, не глядя на меня, взобрался ко мне на колено.

— Конец.— пробормотала я, глядя на чёрный столб дыма.— Это — конец... Гейм овер, приятель...

Он не ответил, только уткнулся розовым носом мне в ладонь. Да и о чём тут говорить? И так всё ясно...

Сверху посыпались мелкие камушки, и чьи-то руки стиснули мои плечи:

— Стася!

Я обернулась:

— Риган?..

— Я... я опоздал.— рыцарь, с багровым синяком в поллица, обвёл тоскливым взглядом изрытое поле.

— Пока ещё нет.— отрешённо сказала я, прижавшись щекой к его запястью.— Это была так... разминка. Они снова придут. И теперь уже возьмут нас голыми руками...

— Нет.— мрачно проговорил Риган, сжимая кулаки.— Никто больше не посмеет...

— Перестань. Даже ты и твой меч не остановят Деймера и его ораву! Ты ведь сам это знаешь.

— Я...

— Хватит, пожалуйста.— мне не хотелось об этом говорить.— Сядь лучше рядом. Где тебя носило?.. Зачем ты попёрся в это треклятое Подземелье, когда нужен был здесь?

— За тобой.— он склонил голову.— Я не мог предположить, что они пойдут в атаку до дня Полного Затмения. Я просчитался, Стася. И... это дорого мне стоило.

— Не только тебе. Впрочем, твоё присутствие ничего бы не изменило...

— Прости меня.

— За что?— вяло удивилась я.— Себя бы простить...

— Себя?!

— Я... видела его! Понимаешь — видела!..

— Кого?

— Деймера!— я горестно обхватила голову руками.— Ну почему у меня не хватило ума его догнать?! Догнать и убить, убить, убить...

— Стася...

— Что?!— меня трясло в истерике.— Они же все умрут — не сегодня, так завтра! Все, понимаешь?! А я ничего не могу сделать! Полковник едва Богу душу не отдал, Ил дышать нормально не может — все рёбра переломаны, от моего отряда ничего не осталось... а они на меня надеются, Риган! В глаза смотрят... Да мне повеситься хочется!

— Перестань.— он тряхнул меня за плечи.— Слезами горю не поможешь.

— А чем ему можно помочь?..— хлюпнув носом, я посмотрела в сторону лагеря, больше всего напоминавшего сейчас передвижной госпиталь.

— Послушай.— он взял меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.— Вы победите. Иначе Арес не послал бы тебя сюда. Боги не ошибаются.

— Да-а, кто бы сомневался...

— Не спорь со мной!

— А я не спорю. Боги не ошибаются. Мы проиграем. Я — проиграю.

— Да кто тебе это сказал?!

— Арес.

Он замолк. Потом медленно поднялся и, заложив руки за спину, уставился на солнце. Мыш, чувствуя напряжённость момента, деликатно свинтил в палатку к Спиртусу.

— И давно... Арес тебе об этом сказал?— деревянным голосом спросил рыцарь.

— Давно. Ещё в Гринморе, мы с тобой и знакомы тогда не были. Какая разница?..

— Теперь уже никакой.— он повернулся ко мне лицом.— Стася, я не хочу тебя терять.

— Я тебя тоже. И их не хочу. Но разве у нас есть выбор?..

— Он есть всегда.— с какой-то обречённой уверенностью, непонятно ответил Риган.— Вопрос — хватит ли у нас духу сделать то, что мы должны сделать...

— Ты о чём?

Он промолчал. Я ласково погладила рыцаря по щеке:

— Откуда такой бланш?..

— В Темнице наградили.— без улыбки ответил он.— Попался, так сказать, на месте преступления... Ещё легко отделался.

— Вот козлы.

— Не без этого...— он помолчал, раздумывая, и быстро сказал.— Стасенька, уходите отсюда!.. Прямо сейчас!

— Куда?!

— Куда угодно!.. Сегодня — день Полного Затмения, и на закате... Деймер должен вернуться. Со свежими силами.

— Знаю.— я покачала головой.— Куда бы мы не спрятались — он нас всё равно найдёт... Мыш один раз сказал хорошую фразу — чем глубже прячешь голову в песок, тем беззащитнее становится твоя задница!..

— В его духе...

— В нашем. Мы никуда не уйдём.

— Но вас же убьют!

— Это все знают и без тебя! Тем более, что нас — тех, кто выжил, как кот наплакал... половина из оставшихся ходить нормально не может... Ты предлагаешь мне их бросить?..

— Нет...

— Вот видишь... Слушай, хватит об этом! До заката ещё есть время. И я намерена потратить его... с пользой!

— То есть?..

— То есть — с тобой!— решительно заявила я, тихо балдея от собственной смелости.— Или ты против?

Чёрные брови рыцаря поползли вверх:

— Ты с ума сошла!..

— Не хочешь — как хочешь,— я независимо вздёрнула нос и зашагала к своей палатке. Ну и мужик пошёл — ты ему самое дорогое предлагаешь, а он?! Не жизнь, а... песня неспетая!..

Оскорблённое в лучших чувствах, моё командирство, сопя от негодования, влетело в шатёр и с размаху плюхнулось на шкуры. Сейчас вот выпрошу у Спиртуса фляжку и напьюсь... нет, а что?! Я же не прошу на мне жениться!.. Блин.

За моей спиной качнулся кожаный полог.

— Стася.

Не буду оборачиваться. Чтоб знал!..

— Обиделась?..

Скажите, пожалуйста! Он ещё спрашивает?!

— Стасенька.— он сел рядом и взял меня за руку.— Ну, посмотри на меня.

— Не буду.— пробурчала моя светлость.— Глаза б мои тебя не видели!.. Я тут, понимаешь... что тебе, жалко, что ли?!

Риган тихо рассмеялся и осторожно прижал меня к себе:

— Дурочка ты моя... любимая...

День неумолимо клонился к вечеру. Солнце в небе наливалось красным и медленно опускалось к горизонту. Я стояла возле палатки с трубкой в зубах и тихо злилась. Ну что за люди?! Только что битый час уговаривала их оставить здесь меня и уйти!.. В конце концов, Деймер — это моё дело, для того меня Арес сюда и послал!.. И что? Ни один, слышите — ни один не согласился. На упёртого, как баран, Ила не подействовали ни слёзы (да, я даже на это пошла!!), ни заклинание именем любимой супруги, ни боль в рёбрах. Обе августейшие особы — Кирий и Рашид-Балдей, в ответ на предложение наградили меня такими взглядами, что я от стыда чуть сквозь землю не провалилась... А Спиртус вообще заявил, что всю жизнь мечтал возродиться в хвалебных сагах павшим героям!.. И кто из нас после этого псих?.. А ведь я им предлагала — садитесь на Поднебесных, и отправляйтесь в Гринмор! Крепостные стены выдержат не один день осады... Так ведь нет! Им непременно хочется красивой, возвышенной и сугубо героической смерти! Тьфу, блин...

— Солнце садится.— по моей штанине вскарабкался Мышель.— Как думаешь, скоро он явится?..

— Без понятия!— я выпустила в воздух красивую струйку дыма.— Как эти мурзики, не передумали?

— Размечталась...— хихикнул он, оглядываясь на лагерь.— Настроение у всех приподнятое, оружие начищают... готовятся пострадать за Отечество!

— Весело.

— И не говори, мать... А ты это серьёзно, ну, чтобы всех в столицу сплавить?..

— Абсолютно. Только — без толку!— с досадой запыхтела трубкой моя светлость.— Я их даже аресовым предсказанием пугала...

— А они?

— А что — они?.. Фаталисты несчастные! От судьбы, говорят, не уйдёшь, так что не опошляй наши патриотические чувства своими приставаниями... как тебе?!

— Ненормальные...— покачал головой крыс и, помолчав, прговорил.— Знаешь, Стаська... я давно хотел тебе сказать, да всё некогда было... в общем, ты самая лучшая в мире хозяйка!..

— Че-его?!

— Ничего!.. Когда я тебе ещё это скажу?! Ты... ты мне больше всех ещё в зоомагазине понравилась...

— Мыш...— расчувствовалась я.— Спасибо, родной... извини, что втравила во всю эту историю!

— Забей!— отмахнулся он, украдкой вытирая глаза кончиком хвоста.— По крайней мере, никто из моих братьев никогда не видел столько, сколько видел я!.. И тем более — не говорил с хозяином на одном языке!

— Мышенька, я сейчас просто плакать начну...

— Вот ещё, новости!— негодующе фыркнул серый приятель.— Не забывай — ты предводитель! Им это не положено.

— Ты прямо как Таврус,— грустно улыбнулась я, почесав его за ухом,— знать бы, как он там?.. Надеюсь, ему уже лучше.

— Академик — спец.— кивнул хвостатый.— Оклемается борода... я уверен! Так что не кисни. Дело житейское.

Я вытряхнула пепел из потухшей трубки и сунула её в карман:

— Ладно! Пора собираться.

— Куда?

— В последний путь. Что за глупые вопросы?.. Вон,— показала я,— ребята уже палатки сворачивают. Раненых всех эвакуировали?

— Так точно!— вытянулся во фрунт Мышель.

— Клоун...— хмыкнуло моё командирство.— А царевна?..

— Она не едет. Закатила истерику, мол, она за обожаемым супругом и не менее обожаемым папой — хоть в огонь, хоть в воду...

— Ага, что-то знакомое... помнится, жёны декабристов тоже поехали за ними в Сибирь...

— ... и испортили мужикам всю каторгу!— закатился крыс. Обалдуй. Но я его люблю!..

Подошёл Спиртус:

— Стась, я тут подумал...

— Не хочу.

— Да я же ещё не сказал!..

— У тебя на лице всё написано. Сам пей...

— Ну что я буду в одиночку, как пропойца какой?!— загундосил варвар.— Ну, Стася!.. Ну, давай, а?..

— Кодировать тебя надо!— чихнул крыс.— Пойди вон, Илу предложи, чего пристал?

— Он же непьющий!..

— Ну, ещё кому-нить... царь, к примеру, уважает...

— Да?..— обрадованный Спиртус ускакал в палатку к Кирию.

— Зря отказалась,— проговорил Мыш.— Коньяк притупляет чувство страха... Я бы, честно говоря, плеснул за жабры.

— Ну иди, догони...— при слове "коньяк" я сморщила нос. Нет уж, благодарствуем, я лучше побоюсь...

— Дак они уже, поди, весь выхлестали.— пожал плечами длиннохвостый.— А ты что, теперь трезвенница-язвенница? С Ригана пример берёшь?..

— Возможно... Кстати, где он?— я огляделась по сторонам. Палатки собраны, лошади осёдланы, воины с озабоченными лицами снуют туда-сюда, а рыцаря как корова языком слизнула...

— В последний раз я его возле поднебесных видел.— припомнил крыс.— Он помогал раненых грузить... Ой, вот память дырявая! Держи.

Мышель, чмокая, выудил из-за щеки обслюнявленный, сложенный в несколько раз кусочек бумаги, и протянул мне:

— Он просил передать! Прям как в кино — любовные послания... Эх, молодость!..

Я развернула записку.

"Прости меня". Два слова. Всё.

— Не понял...— вопросительно пробормотал крыс. У меня неприятно засосало под ложечкой. Неужели он... сбежал?! Не может быть. Но... как ещё можно это объяснить?

— Стаська.

— Да всё нормально...

— Я не про это. Слышишь?..

— Что?— я быстро сунула записку в карман и навострила уши.

Со стороны ущелья, нарастая, послышался странный гул. Мы замерли.

— Мама...— прошептал Мышель, распластавшись по моему плечу.

— Идут.— я сдвинула брови.— Спокойно, парень... Мы умираем, но не сдаёмся!

— Оптимистка, нафиг...

Я свистнула. Все повернули головы. Со стороны леса, прядая ушами и прихрамывая, бежал Кошмар.

— Ребята.— сказала я.— Все в ружьё!..

— Уже?— из неровного строя, пошатываясь, вышел Иллан. Ну какой из него сейчас боец?! Еле ноги передвигает!.. Мы молча посмотрели друг на друга. Я протянула ладонь:

— Ты — настоящий товарищ.

— Я же пёс!— улыбнулся он.— Мы своих не бросаем.

— Знаю.— я прыгнула в седло.— По коням!

Из ущелья организованными рядами выходили слуги Властителя Подземелий. Сотни. Тысячи. И, кажется, конца этой жуткой процессии не было... Впереди, на своём чёрном коне, ехал Деймер. На этот раз он ни от кого не скрывался. Зловещая фигура в балахоне сидела неподвижно, чуть покачиваясь в седле. Пришёл, значит. Добивать... да мы, собственно, ни на что другое и не надеялись.

Чёрный Воин внезапно дёрнул повод, приостановив ход лошади, и резко поднял согнутую в локте руку. Идущее за ним войско, ворча, начало останавливаться. Не поняла юмора?..

Деймер, не оборачиваясь назад, выехал мне навстречу и остановился метрах в тридцати от нас. Стало совсем тихо. Почему они не нападают?.. Или...

— Ах, вот оно что!— сообразила я.— Решил с меня начать, Кощей... ладно!

— Стаська, ты чего?!— цепенея, зашептал Мыш.— Он же зверь! И не думай, не пущу!..

— Тихо!— я, ничтоже сумнящеся, стащила брыкающегося крыса с плеча и, оглянувшись назад, кивком подозвала Спиртуса.

— Пусти!— вырывался хвостатый, норовя цапнуть меня за палец.— Не имеете права!..

Я сунула отчаянно сопротивляющегося зверька в ручищи варвара.

— Держи крепко. Головой отвечаешь!

— Будет сделано...— бледный кочевник сгрёб Мыша в кулак.

— И... Спирт!

— Да?..

— Ты — молодец. Все — молодцы. Ты им передай, что я ими горжусь... это — если что... ну, ты понял?

— Понял.— совсем сник он, жалобно моргая.

— И не смотри на меня, как сирота из сугроба!— не выдержало моё командирство.— И так сердце разрывается!..

Я быстро отвернулась, чтобы не видеть убитых лиц за спиной. Может, я и Бешеная, но уж точно не железная...

— Вперёд, Кошмар!

Конь нагнул шею и неспеша потрусил к замершему чёрным идолом одинокому всаднику. Я выпрямила спину. Господи, дай мне сил!..

Никогда не видела Деймера так близко... Нас разделяло не больше метра, когда Кошмар остановился. Я незаметно вцепилась скользкими пальцами в рукоять секиры. Страшно, ох, как же мне страшно!.. Главное — виду не показывать...

— Ну?..— переборов себя, хрипло сказала я.— Явился, да?!

Чёрный Воин поднял закованную в металл руку и сдёрнул капюшон:

— Да.

Земля вокруг закачалась... Или это мне только кажется?.. Так странно...

— Не смотри на меня так, Стася.— устало сказал Риган.— Тебе нужен был Деймер? Он перед тобой.

— Нет...— у меня пересохло в горле.— Ты... ты?!

— Я.

— Но это... невозможно!

— Всё возможно.— криво усмехнулся зеленоглазый рыцарь.— Я этого не хотел. Так вышло.

На мгновение в воздухе повисла гулкая, бьющая в виски тишина.

— Не верю.— мой голос сорвался.— Ты же был с нами! Ты дрался бок о бок со мной... это какая-то нелепая шутка!..

Он молчал. Значит, не шутка. Значит, правда. Мы прошли через всю страну в погоне за Деймером, а он всё это время был рядом...

— Чёрное станет белым, а белое — чёрным,— вспомнила я слова женщины-змеи.— И хуже, чем есть, не будет... А ведь Нагира знала, кто ты такой. Знала!.. Почему она не сказала об этом мне?..

— Потому что она — моя мать.— ответил рыцарь.— И она любит меня, кем бы я ни был.

Он моргнул, и зрачки зелёных глаз стали вертикальными. Они с королевой очень похожи, теперь-то я поняла, где я могла видеть её лицо... и глупо было бы удивляться, что она ни о чём и словом не обмолвилась. Она его любит... и что самое страшное — я тоже.

— Не следовало затевать всю эту авантюру.— хмуро сказал Риган.— Да что там! Мне не следовало даже встречаться с тобой, Стася. Пророк говорил, что это кончится плохо. Если бы я тогда знал, что он имел в виду! А теперь... Отец ждёт, что я принесу ему ваши головы.— рыцарь коснулся почти уже незаметного синяка на лице.— Он и так недоволен, что мы отступили прошлой ночью... Время убивать. Затмение близится...

— Меня ты уже убил.— глухо сказала я.— Так что давай, не затягивай...

Он стиснул зубы:

— Я никогда не подниму на тебя руку. И ты это знаешь.

— Я уже ничего не знаю... Я не знаю, что я здесь делаю, я не знаю, зачем сегодня ночью гибли люди, я не знаю, кого я любила всё это время...— я подняля голову.— Не мучай меня больше. Ты ведь хорошо управляешься с мечом, Чёрный Воин. Тебя ждёт корона...

Лицо всадника потемнело. Он рывком вынул из ножен длинный меч и с силой швырнул его на землю. Острый клинок вошёл в рыхлую почву по самую рукоять...

— Мне не нужна эта корона! Мне не нужно это Подземелье, будь оно проклято! Мне вообще ничего не нужно без тебя!

— Я тебе не верю.

— Поверишь.— он всадил кованые шпоры в бока лошади и обернулся к своей армии.— Бросить оружие!

Нечисть недовольно зашипела... Рыцарь сжал левую руку в кулак, так, что погнулись металлические пластины перчатки:

— Всем бросить оружие! Я не повторяю два раза!..

Зазвенели, падая, копья. Что он делает?!

— Убирайтесь туда, откуда пришли!— рявкнул Риган-Деймер таким голосом, что первые ряды его войска пригнулись.— И да падёт проклятие, более вечное, чем моё, на голову того, кто ослушается!..

Разномастное войско дрогнуло и, толкаясь, схлынуло обратно в ущелье... Я застыла в седле. Рыцарь обернулся.

— Уходите. Боя не будет.

— Но...

— Прощай, Стася.— он дёрнул повод, бросая коня в галоп. Минута — и только стелющееся по земле мутное облако пыли осталось колыхаться в неподвижном воздухе. Деймер ушёл.

Я сползла со спины Кошмара и, опустившись на колени, выдернула из мягкой земли меч Чёрного Воина. Полированная сталь холодила ладони.

— Он оставил меч.— тихо сказал незаметно подошедший Иллан.— Значит, вернётся. Они всегда возвращаются. Не надо плакать.

Я подняла на него ошарашенный взгляд:

— И это ты мне говоришь?.. Ведь он же... это же...

— Я видел.— он, морщась от боли, сел рядом со мной на землю.— Все видели.

— Я до сих пор не могу поверить...— у меня на глаза снова навернулись слёзы.

— Честно говоря,— покачал головой Иллан,— я его давно подозревал. Он чересчур много знал о Пещерах для простого пленника. И никогда не ел с нами.

— А что тут такого?..

— Нечисть не должна принимать пищу из рук врага, потому что тогда она уже не сможет убить его.

— Так он только поэтому нас не тронул?!

— Вряд ли.— Страж Тени с улыбкой потрепал меня по плечу.— Уж в этом не сомневайся!.. Хоть он и нелюдь, но, видно, не совсем ещё пропащий, раз может любить...

— Так ты догадывался, что он... это Он?

— Нет, то, что это сам Деймер, мне и в голову не могло прийти!.. Но... есть в нём что-то чужеродное. И всегда было. Я думал, что это шпион. И пытался объяснить тебе...

— Какая я была дура!

— Тогда мы все здесь дураки.— улыбнулся он.— Не бери в голову!..

Мы помолчали. Шурша лапками по земле, подбежал Мыш и, натужно сопя, уткнулся носом мне в ногу. Я взяла его на руки:

— Пошли, ребята. Всё кончилось. Мы возвращаемся в Гринмор...

Чудовищный грохот заставил всех повернуть голову. Над ущельем, оттуда, где находились Южные Пещеры, вспыхнула красная зарница. Кверху повалили клубы сизого дыма.

— Что это?!

— Обвал.— прислушиваясь, проговорил Иллан. У меня ёкнуло сердце. На одном духу преодолев расстояние, отделявшее меня от остальных, я прыгнула на спину Крылата:

— Вверх! Быстро!..

Широкие, покрытые перьями крылья распахнулись, и Поднебесный взмыл в воздух, оставив далеко внизу мою застывшую в растерянности команду.

Хищные зубцы скал, скрывающие под собой Подземелье, рушились, вздымая кверху клубы чёрной сажи. По высохшей земле ползли, расширяясь, чёрные трещины, сквозь которые пробивалось алое пламя. У меня на глазах незыблемый оплот Зла, вечно таящие опасность Южные Пещеры, рассыпались, как карточный домик, погребая под своими руинами подземные лабиринты...

Темница перестала существовать.

Столица праздновала победу. Третьи сутки над городом бухали разноцветные фейерверки, народ даже на ночь не расходился по домам... Во дворце царя Кирия шёл пир горой — поднимались здравницы, гремела музыка, рекой текло вино. На радостях правитель простил даже непокрную дочь, тем более, Иллан ему всё-таки нравился. Спиртус, дорвавшись до халявной выпивки, кажется, решил вообще переселитьсяв царские погреба — ходил с красным носом и абсолютно счастливыми глазами. Полковник, которого доставили во дворец в сопровождении академика Попретинского, быстро шёл на поправку. Мыша раскормили до совершенно неприличного состояния — он дневал и ночевал при кухне, развлекая поварят и кухарок неприличными анекдотами... Меня тактично старались не трогать. Спасибо им за это...

Потихоньку поднявшись из-за праздничного стола, я выскользнула из тронного зала. Ну, что мне там делать?.. Только настроение всем портить своей мрачной физиономией...

Тоска давила на плечи стокилограммовой гирей. Засунув руки в карманы, моё командирство понуро плелось по открытой галерее внутреннего двора замка, бездумно считая тёмные полоски теней, отбрасыываемых колоннами. Мои шаги гулко отдавались в сводчатых потолочных арках. Здесь, по крайней мере, не нужно фальшиво улыбаться, делая вид, что тебе весело... до чего же мне паршиво, кто бы знал!..

Я привычно сунула в зубы трубку и щёлкнула зажигалкой...

— Бросай курить, вставай на лыжи!

— И вместо рака будет грыжа...— не задумываясь, буркнула я и резко остановилась.— Риган?!

Из тёмной ниши в стене мне навстречу шагнула высокая фигура, закутанная в длинный плащ.

— Здравствуй, Стася...

Я повисла на шее рыцаря, как якорь:

— Ты вернулся! Ил мне говорил, что ты вернёшься... а я тебя уже похоронила...

— Я же бессмертный, забыла?..— он зарылся лицом в мои волосы.— Мне, наверное, не нужно было приходить... извини, не смог удержаться.

— Как ты сюда попал?..

— Обыкновенно,— он, улыбаясь, пожал плечами.— По подземному ходу. Их тут полным-полно...

— Тебя никто не заметил?— обеспокоенно озираясь, прошептала я. Он рассмеялся:

— Солнце моё, если я не хочу, чтобы меня видели, меня не видят! Опыт...

— А-а...

— Как там все?.. Знаешь, мне их недоставало. Полковник жив?

— Жив!— кивнула я.— Правда, академик ему вставать пока не разрешает, но кризис уже миновал.

— Гора с плеч. А Спирт, старый пьяница?

— Семимильными шагами приближается к развитому алкоголизму... Ой! Ты же не знаешь! Аюна вышла замуж за Иллана!..

— Рад за них...

— А ты... правда хотел на ней жениться?— вспомнила я.

— Глупости.— он с улыбкой чмокнул меня в нос.— Это была целиком и полностью папашина идея.

— Бр-р!— при упоминании о трёхликом "родственничке" я передёрнула плечами.— Кошмар ходячий!.. Да и внутренними положительными качествами характера Бог его сильно обделил... Как твоя мама вообще на такого негодяя польстилась?!

— Он не всегда был таким.— на лицо Ригана легла тень.— Власть портит человека, Стася.

— Он... жив?

— Уверен, что да. Бессмертие — рок, довлеющий над всем нашим родом. Я разрушил Пещеры, но подземные глубины необьятны... Пока что он бессилен. Мы не принесли Великую Жертву в день Полного Затмения, и Тёмная Луна не взошла.

— Ты извини, конечно, но если я хоть что-нибудь из этого поняла...

— Не поняла — и не надо! Мне самому этот ритуал никогда не нравился... Великая Жертва — это когда, с благословения Пророка, ты кладёшь на Алтарь сердце самого близкого человека. Отец хотел так поступить с матерью...

— Чудовище!— ужаснулась я.

— Знаю. Но это — мой отец...

— Значит, ты пошёл в Нагиру. И слава богу!.. Послушай, а твой папаша не сможет...

— Не бойся. Отец сейчас в немилости у Пророка. И, надеюсь, это продлится как можно дольше...

— А что потом?

— Не хочу я об этом думать!— рыцарь посмотрел на меня.— Тем более, что в твоём обществе меня одолевают мысли совершенно иного рода...

— Фу, пошляк!— покраснела я.

— Нет пошлых фраз, есть пошлые уши!..— он подхватил меня на руки.— Как же я по тебе соскучился... Между прочим, куда ты дела мой меч?..

— В комнате лежит...— без всякой задней мысли ответила я,— под кроватью... Что ты ухмыляешься?!

— Да так... и далеко, говоришь, твои апартаменты?

— Как с галереи выйдешь, по коридору и направо... Риган! Ты куда меня тащишь?!

— По указанному адресу...— хохочущий рыцарь ловко увернулся от моего кулака, выворачивая в пустынный коридор.

— Нахал!— деланно возмутилась моя светлость.— Я девушка приличная!..

— Не сомневаюсь... особенно если вспомнить, какие мне недавно делали соблазнительные предложения...

— Это была чрезвычайная ситуация! Мне, может, до сих пор стыдно...

— Да шучу я, шучу...— улыбнулся он.— Не сердись. Эта дверь?..

— Ага... Ты так и будешь меня на руках носить?

— Буду.— серьёзно сказал Риган, торжественно переступая через порог и плечом закрывая за собой дверь.— Я бы очень хотел когда-нибудь вот так же перенести тебя через порог нашего дома. Если бы это было возможно...

— А... что, это разве так трудно?..— я почувствовала, как у меня за спиной буквально вырастают крылья... Нашего! Он сказал — нашего!..

Рыцарь осторожно поставил меня на ноги.

— Зло всегда остаётся злом, Стася.— негромко ответил он.— Не забывай, кто я.

— Риган...

— Деймер.

— Нет никакого Деймера!— я топнула ногой.— Нет! И не будет!..

— Но был.— твёрдо сказал он.— И этого мне никто не простит. Даже я сам. Девочка моя, моим именем детей пугают!.. А вот этими руками я убивал людей, не испытывая никаких угрызений совести. И твоего предшественника, Торосара, тоже убил я. Я и тебя бы убил...

— Но не убил же!

— Нет. Но должен был. Пророк предсказал, что величию Пещер придёт конец, и придёт он от руки предводителя самого малочисленного племени — племени степных северных кочевников. Это даже звучало как абсолютная чушь!.. Но предостережениями Пророка нельзя пренебрегать. И я пошёл в степи. Нашёл указанное племя, и в бою уничтожил предполагаемого врага... Откуда я мог знать, что это — не тот?.. Я со спокойной душой вернулся в Подземелье, и скоро узнал, что Арес послал варварам нового вождя. Не выбрал среди них, как у них заведено, а именно послал. Мало того — женщину!.. Это просто ни в какие рамки не вписывалось... И отец велел мне убить тебя как можно скорее. Думаешь, я этого не хотел?.. Ошибаешься! Хотел!.. Ты нам мешала. И тебя надо было убрать. Поэтому я возвратился в Мелиор, никем не замеченный. Подстерёг тебя в лесу...

— И не убил!!

— Не убил. Хотя момент был подходящий, никто бы не узнал... Не буду врать, что ты меня с ума свела с первого взгляда...

— Спасибо!— чуть не обиделась я.— Вот как раз тут можно было!..

— Мне просто стало интересно.— он пожал плечами.— Передо мной был предводитель кочевников, и у него не было даже оружия, чтобы защитить себя хотя бы от слабосильных троглодитов! "И вот ЭТО должно меня убить?!"— подумал я. Полнейшая ерунда! Но таких, как ты, я никогда не видел... Кроме того, ты так душераздирающе материлась!..

— Перестань ты...— смутилась я.— Просто я была не в духе!..

— Это я сразу заметил... Но убить тебя ничего не стоило. К тому же ты просто сама шла в руки, пригласив меня в отряд — я-то думал вернуться ночью, и сделать то, зачем шёл. Очень удобно, когда за жертвой не надо бегать. И я, конечно, с радостью согласился. Днём позже, днём раньше... я подумал, что всё равно успею. И решил посмотреть, что будет дальше. Вот любопытство моё меня и сгубило...

— Жалеешь, да?

— Нет.

— Почему?.. Такая блестящая карьера псу под хвост...

— Вот что, любовь моя!— рыцарь посмотрел мне в лицо, в зелёных глазах вспыхнули опасные искорки.— Чтобы больше подобных речей я от тебя не слышал!..

— Это же шутка!..

— Не смешно!— отрезал он. Помолчал, и сказал.— Ты просто не понимаешь... Моё тогдашнее состояние можно сравнить только с состоянием слепого, который прозрел. Я привык убивать людей. Я привык, что меня ненавидят и боятся. Я привык к темноте ночи и затхлости Темницы. И внезапно я оказался совершенно в другом мире! Люди, которых я презирал как расу в принципе, оказались совершенно не тем скотом на убой, что мне внушали с детства. Они были такие же, как я, только разве что руки у них были чище... Прошёл день. Потом два. Я врал, мне верили. Не все, конечно... но они верили тебе! А, значит, мне ничего не угрожало. И я снова решил подождать. Я всё откладывал и откладывал... Но отцу ждать надоело. И он послал мне чёткий приказ — убить предводителя и немедленно возвращаться. Я дождался ночи, и пришёл к тебе в шатёр. Все спали, ты — тоже... И я... я не смог! Я уже поднял меч, и тут вдруг понял, что завтра утром скажу тебе "Здравствуй"... Я отослал отцу письмо, что у меня поменялись планы. Теперь я врал уже ему, с каждым днём всё отчётливее понимая, что завяз по уши! Мне не было пути назад без твоей головы, но и тебе признаться в том, кто я, было невозможно. И я шёл вместе с отрядом, надеясь, что успею что-нибудь придумать. Отговорить вас от войны я не смог. Пытался заставить идти в обход — чтобы оттянуть неизбежную встречу — не вышло... Я не знал, что делать, а мы неотвратимо приближались к Пещерам. Ночами, когда тёмная сторона моей души брала верх, особенно — на Мёртвой Пустоши, я был уже близок к тому, чтобы прекратить свои метания и попросту перерезать вас всех! Это был какой-то кошмар... А потом, после всего, что случилось на Илистом озере, я понял к ужасу своему, что люблю тебя. И что смерти твоей отец не дождётся. И он, к сожалению, тоже это понял... Он подослал шпионов, и когда меня не оказалось рядом, они тебя забрали. Пришлось возвращаться. Отец говорил о Великой Жертве, мол, это мой шанс!.. Он вознесёт меня так высоко, что дух захватит... И я не знал, что мне делать!.. Я хотел стать новым Властителем. Но терять тебя не хотел. Я решил сделать вид, что согласен, ночью, тайком освободив тебя, спрятать в безопасном месте, а вместо твоей головы принести отцу голову какой-нибудь амазонки — он всё равно никогда не видел тебя вблизи. Хороший был план, только ты меня опередила, справившись со своим освобождением самостоятельно... Отец совершенно взбесился, и велел, не дожидаясь дня Полного Затмения, разбить вас. Я колебался... но только из-за того, что там была ты. На остальных мне было наплевать...

— Неправда! Ты нарочно бросаешь на себя тень!.. Ты вовсе не такой бесчувственный!

— Ты в этом так уверена?..

— Да!

— Зря. Я ведь до последнего момента не знал, как поступить. Поэтому и вернулся тогда, во второй раз. Я надеялся убить двух зайцев — получить и тебя, и корону... Единственный человек, кто был для меня важен — ты. Судьба остальных меня ничуть не интересовала. Я мог бы убить их. И страдать по этому поводу не стал, уж поверь мне! Но ведь ты их любишь. Если бы я их хоть пальцем тронул — ты была бы для меня потеряна навсегда...

Я потерянно молчала.

— Что, ожидала чего-то другого?— невесело усмехнулся рыцарь.— Напрасно. Да, теперь я больше не желаю убивать. Но от этого моя сущность светлее не станет... Всё, что ты слышала обо мне — правда, всё, до последнего слова!..

— Замолчи!— не выдержала я.— Мне всё равно, кем ты был!

— Другим не всё равно.

— Плевать мне на других!

— Даже если это — твои друзья?..

— Они поймут!

— Нет, Стасенька, не поймут.— он упёрся в стену невидящим взглядом.— И не примут... Знаешь, а я ведь помню налёт на стойбище Стражей Тени. Не так давно... Мы напали внезапно, и вырезали всех. А потом вытерли мечи о ещё дымящиеся шкуры и пошли дальше... Ты думаешь, Иллан сможет когда-нибудь простить мне это?! Там ведь была и его...

— Семья.— произнёс от двери хриплый голос.— Я обернулась — в проёме стоял бледный как смерть Страж Тени. Голубые глаза с ненавистью смотрели в спину рыцарю. Риган повернулся к нему лицом. Его губы исказила кривая усмешка:

— Ты всё слышал?

— Да.— отрывисто прорычал Иллан.— И я бы с удовольствием перегрыз тебе глотку...

— Мне жаль, но это будет бесполезно.— жёстко ответил рыцарь.— Я бы тоже этого хотел...

За спиной блондина, где-то в конце коридора, послышался шум.

— Уходи отсюда, Чёрный Воин.— взяв себя в руки, сказал Иллан.— Кто-то из стражников, участвовавших в битве у Пещер, видел тебя и донёс царю, что ты здесь. Ради тебя, Стася, Кирий бы ничего не стал предпринимать, но в зале было слишком много ушей. Уходи... Деймер.

— Нет!— простонала я.— Опять?!

— Я подожду за дверью.— Страж Тени исчез. Риган взял меня за подбородок:

— Послушай, любимая...

— Нет!— я вцепилась в его рукав мёртвой хваткой.— Не желаю ничего слушать!.. Не уходи, они же всё равно не смогут убить тебя!..

— Зато я их — могу.— ровно сказал он.— А я этого не хочу. Пойми меня, пожалуйста...

Я опустила голову. Он взял меня за руку, и что-то холодное легко скользнуло по коже. Я посмотрела вниз — на безымянном пальце темнело массивное чёрное кольцо, изображающее приготовившуюся к атаке змею.

— Береги это.— попросил зеленоглазый рыцарь.— Пока оно у тебя, всё будет хорошо... И забудь обо мне. Так будет лучше.

— Дурак.— я обняла его за шею. Шум за дверью перерос в яростные выкрики.

— Мне пора.— он поцеловал меня и, решительно отстранившись, распахнул окно.

— Не уходи.— еле слышно пршептала я, понимая, что это уже бесполезно.

— Так надо.— он вскочил на на подоконник и растаял в темноте ночи...

Дверь распахнулась, и в комнату ввалились вооружённые гвардейцы во главе с Кирием. За их спинами угадывались силуэты Спиртуса, царевны, и ещё чёртовой кучи народа...

— Где он?!— демонстративно взревел царь, бросив на меня извиняющийся взгляд. Я не ответила, молча глядя на возмущённую общественность. Откуда-то из глубины поднималась бурлящая волна неуправляемой злости.

— С тобой всё в порядке?— вперёд протиснулся Спиртус. К моим ботинкам подкатился Мыш:

— Не боись, подруга, мы успели вовремя!..

— Успели... вовремя?! Да кто вас сюда звал?!

— Ты что, Стаська?— опешил крыс.

— Пошли вон!— вне себя заорала моя светлость, топая ногами.— Все! Убирайтесь отсюда!.. Нет здесь вашего Деймера — рады?! Он ушёл... ушёл, и больше никогда не вернётся!

Я рухнула на кровать и зарыдала в подушку. Вокруг толпились обескураженные "спасатели".

— Отставить, вольно...— скомандовал смущённый царь, и воины, гремя доспехами, покинули комнату.

— Стася...— тронул меня за плечо Спиртус.

— Да оставьте вы меня в покое!— прорыдала я.— Уйдите... чтобы я вас больше не видела...

— Но как же...— начала было царевна, но её прервал негромкий голос мужа:

— Пойдём.

— Но, милый...

— Аюна, пойдём. Я всё тебе потом объясню.

— Хорошо...

— Ваше Величество, Спиртус... Мыш?..

— Сами валите,— сердито ответил с пола хвостатый.— Я с ней останусь... Давайте, давайте!.. Столпились, понимаешь...

Все беспрекословно подчинились. Мягко захлопнулась дверь, и в комнате стало тихо.

— Стась...

— Отвали... пока... при памяти!..

— Ну, ладно, ладно...— крыс взобрался на кровать и уселся на соседней подушке.— Ты плачь. Говорят, помогает... О! А колечко откуда?

— У-у-у!..— я снова бухнулась лицом в промокшую от слёз подушку.

Ревела полночи, и сама не заметила, когда заснула...

Разбудил меня крысов обречённый писк. Не открывая опухших век, я зашевелилась на кровати:

— Уже утро?..

Он не ответил.

— Мыш?..

Крысиные лапки бестолково заметались по моим плечам. Я распахнула глаза. Мышель сидел на подушке с абсолютно неадекватным выражением острой мордочки и — молчал! В открытую форточку, шевеля занавеску, проникал воздух с улицы. На столе торчал выключенный монитор компьютера, возле дивана в беспорядке валялись книги.

— А-а-а!!— не своим голосом завопила я, вскакивая и затравленно озираясь.— Мыш!! Это — что?!

Он вздохнул и что-то неразборчиво пропищал.

— Мыш... я тебя не понимаю! Ты... больше не говоришь?— прозрела моя потрясённая светлость, мешком оседая на ковёр.— Мы — дома?

Он страдальчески закатил глаза и кивнул.

— Не хочу!— заголосила я, суча ногами.— Почему — сейчас?! Арес, гад ползучий, верни меня назад! Верни!..

Само собой, на мои призывы никто не отозвался...

— Где книга?— вспомнив, привстала я. Хвостатый без интереса махнул лапой. Это в смысле?! Я разгребла разноцветные томики в стороны и с облегчением увидела потрескавшуюся кожаную обложку. Здесь, здесь она, родимая... сейчас я быстренько стишок прочту, и...

— Чёрт!!

На меня глядели полностью истлевшие от времени серые страницы. Ни картинок, ни текста разглядеть не было никакой возможности. Но... я же её читала!.. Не могло же мне всё это присниться?..

Мой взгляд упал на большое зеркало в углу. Джинсы. Майка. Ботинки. Свежепокрашенные волосы... Не может быть!! Где моя одежда?.. И волосы у меня за месяц выгорели!.. Я лихорадочно оттянула ворот майки — шрама не было. Я схожу с ума...

Зашвырнув книгу под стол, я, совершенно опустошённая, плюхнулась на диван. Мыш забрался ко мне на колени.

— Вот это номер...— пробормотала я. Он согласно вздохнул. Или мне это только показалось? Может, ничего и не было?.. Просто длинный сказочный сон...

Я потёрла ладонью взмокший лоб и почувствавала холодное прикосновение металла. На пальце, матово поблёскивая, плотно сидело кольцо в виде свернувшейся перед прыжком чёрной змеи.

Оно никуда не исчезло...

КОНЕЦ

/1-й части/