Несколько тяжелых вдохов, перед глазами пробегали посланные в любимых Пожирателей заклятия, наказания. Его игра с девушками... он вершит их судьбы, расставляет на шахматной доске и ждет игры, подобно Дамблдору. Но Слизерин говорит, что требуется от игроков. Они получают большую часть информации. Дамблдор...
Пришлось сильно сосредоточиться на своем прошлом. Вот престарелый волшебник отказал ему в месте преподавателя, квалифицированному специалисту, естественно, не без претензий на регалии древней школы. А кто бы, обладая незаурядным умом, не захотел изучить ее? Дамблдор не мог знать о крестражах на тот момент, не мог знать, что он собирается сотворить еще. Может, заметил по несколько изменившемуся внешнему виду. Но подобные перемены приносит с сотню черномагических заклятий и ритуалов. Слагхорн ему не сказал бы. Дамблдор узнал о крестражах уже позже, после того как получил его дневник. И то понял, что это не сразу. Он не хотел пачкать свои белые одежды, подобными грязными вещами...
Крестражи бы никогда не дали ему истинного бессмертия. Они всего лишь привязывают душу к земле, не давая покинуть ее после расставания с телом. Восстановление тела с каждым разом будет все сложнее. Это такая же зависимость, как и от эликсира бессмертия из философского камня. Если бы мальчишка сообщил взрослым, а не полез в люк сам, камень можно было бы сохранить. Его бы все равно не поймали, как можно поймать, даже не дух, кусочек души? А мальчишка убил... его душа не цела и невинна, как полагает Дамблдор, она разорвалась в момент убийства Квирелла. И здесь нет никаких оправданий. Ему было шестнадцать, когда он впервые лишил человека жизни своими руками, Поттеру было одиннадцать. И кто из них более склонен к насилию? Кажется, он отвлекся...
Не зная о крестражах, можно объяснить отказ Дамблдора лишь личной неприязнью. Почему? Успешный, умный, нравившийся всем, кроме него. Дамблдор не раз говорил, что в Томе много темного. Если долго называть птицу стаканом, она в него и превратится. На тот момент Том еще анализировал происходящее. Получив отказ, он со зла проклял должность преподавателя ЗОТИ. Да и к тому же, Дамблдор наотрез отказал вводить темные искусства, как отдельный предмет. Страшно было... вдруг все станут такими же сильными, как Том? Тогда уж одними разговорами про силу любви не обойтись. Что может знать о силе любви неженатый человек с гомосексуальными наклонностями?
Он ушел, ушел к своим соратникам и стал думать, что делать дальше. Пост Министра был ему не особо интересен, для начала нужно было научиться еще некоторым вещам. И Том уехал в Китай, где изучал историю магии, а Пожиратели Смерти формулировали в Британии лозунги и цели. Его встретили весьма не радужно по возвращении. Кто-то сделал ему авторитет тирана, деспота и психа. Том был удивлен. На одном из почти законных митингов их накрыли. Причем, это было не Министерство. Хотя министр тоже не особенно уважал его со своими идеями о правлении, реформах и прочим. Никто не хочет терять власть. Их накрыла кучка людей Дамблдора. Среди них были знакомые ему и те, которых он видел впервые. Дамблдор просил его по-хорошему оставить попытки свергнуть власть. Он не собирался никого свергать, он хотел поговорить. Не дали. Не поверили. А зачем в битве сдерживать магическую силу он не понимал уже тогда, хотя старался больше зеркалить получаемые заклятия. В Китае его научили технике соскальзывания. Дамблдор, несмотря на возраст, дрался отлично, часть его Пожирателей была в отключке, кого-то убили, он видел пару зеленых вспышек, причем не со своей стороны, тогда-то и сам не побрезговал авадой.
...Да, он убивал, убил отца-маггла из ненависти, сделал крестраж. А в комплекте к нему обнаружил еще двоих магглов. Не вязалось это как-то с его намерениями "поговорить"...
...Они переломили ход битвы. Отец братьев Лестрейнджей теснил первых орденовцев к лесу. И тогда что-то случилось... словно красный свет застил глаза. Он слышал что-то сквозь пелену шума, гама и криков людей, зажимающих уши. Том не мог разобрать заклятия, но с каждой секундой его начинало трясти все больше. Вскоре среди красного цвета перестало проглядывать что-либо вообще. Он с диким криком, звучащим как будто со стороны повалился на землю. А когда звук резко кончился, и небо вновь стало темно-синим, покрытым звездами, не смог подняться. Перед глазами все еще плавали красные пятна, летали мушки...
— Милорд! — Эйвери поставил щит, — с вами все хорошо?
Он смотрел в пустоту, слишком много было эмоций, слишком сильно они хотели вырваться наружу. Эйвери помог ему подняться.
— Теннат, противника нельзя щадить, они нас не щадили, — по-прежнему глядя вдаль, проговорил Темный Лорд.
— Я вас понял, мой Господин! — Сделав пару шагов в сторону, Эйвери красиво отразил парализующее заклятие и ответил Круциатусом. Его враг повалился, изогнувшись в спине и заверещал. Холодный смех Эйвери снова включил Лорду сознание.
Он вздохнул и поднял палочку, сотворяя вокруг себя крепкую зеркальную защиту, магия кипела в крови, она смешивалась с ненавистью к человеку с бородой. Замелькали вспышки яркого зеленого цвета, Дамблдор только успевал от них уворачиваться.
— Том, прекрати! Ты ведь почти ребенок...
— Мне двадцать пять, Дамблдор, разберусь, как мне себя вести, и чем тебя убить! Не смей вставать между мной и моими целями!
У старика было весьма озадаченное выражение лица, словно что-то пошло не так. Естественно, он ведь не думал, что нарвется на такой опор. Они не успели поставить антитрансгрессионную защиту, оставшиеся живые орденовцы трангрессировали.
Лорд не мог понять, откуда они появились? Зачем все это начали? Мирная агитация... а потом все облеклось в красный цвет... он устроился выкупать магические предметы к Горбину, нашел много полезного. Создал еще несколько крестражей, мечтая сотворить следующий, убив Дамблдора.
Создав первый, кольцо, он решил завязать с подобной магией. Слишком тяжелым было заклятие, слишком болезненно отрывался кусок души, словно кто-то на живую отрезал от него мясо. Том носил кольцо до конца школы, носил после, а как бросился хаотично нарезать душу в салат, стал прятать крестражи в памятных местах. Отвратительная сентиментальность...
...Пожиратели Смерти становились все наглее, причем, чем ближе к нему оказывался человек, чем вернее, тем более жестоким его можно было назвать. Появившаяся в его рядах через десятки лет Беллатриса поначалу была аристократично сдержанной, однако быстро смогла завоевать его расположение: верная, сильная, безжалостная... с каждым годом миссис Лестрейндж теряла разум. Не отставали от нее и Родольфус с Рабастаном, Барти Крауч. Тихий мальчик превратился в фанатика.
А дальше совсем безумие: пророчество. Он никогда не изучал прорицания, никогда не верил во всю эту ерунду... и тут вдруг понесся убивать маленького мальчика с подачи Снейпа. Он говорил Белле об угрозе, и знал, что после его исчезновения, она полетела с карательным отрядом по другому адресу. Белла не знала, какую семью он выбрал. Все, о чем женщина была осведомлена: у них проблемы с двумя семьями авроров и членов глупого Дамблдоровского движения "Против Тома хватит лома". Беллатриса уже слышала о падении Поттеров и понеслась к Лонгботтомам. Влюбленная, преданная, полубезумная, она натворила много глупостей. Несмотря на отступничество, теперь самым верным ему казалось поведение Люциуса: на свободе от него было куда больше пользы.
Он потерпел крах в доме Поттеров. Он был взбешен, не проверил дом на заклятия, на родовую защиту, хотя никогда ею особенно не увлекался, но от Малфоев слышал. Он собирался убить глупого, еще даже не научившегося толком ходить мальчишку! Что тот мог ему сделать?!
Какой огромный опыт. Какой дорогой ценой. Что же все это было?
Его ведь колотила ярость и после возрождения. Она стала стихать со временем, особенно после обретения тела Риддла полегчало... Порыв тошноты заставил его сесть и согнуться пополам. Вот тебе и побочное действие. Судорожными вдохами Темный Лорд пытался прийти в себя. Со лба крупными каплями капал пот. В глазах темнело, его сильно мутило. Почему он не попросил Гермиону принести ему ведро? Взмах рукой — ничего. Дрожащими пальцами Слизерин достал палочку и наколдовал в пустом стакане воду. После третьего стакана внутрь и четвертого на себя, стало легче.
— В мое время молодые люди не позволяли себе употреблять подобные вещи! В каком мире вы побывали?
— В глупом и жестоком! — Ответил Слизерин зло и вытер лицо. Постепенно его отпускало.
Ему будет, о чем подумать. Слишком много всплыло из памяти, перепуталось и взбудоражило его. Кажется, оболочка собиралась рассыпаться. Пошатываясь, Лорд дошел до бара и сделал несколько хороших глотков эльфийского вина. Как же он устал...
Глава 28.
Думать как Пожиратели Смерти.
Джесси забыла, как дышать. Она не могла вытащить короткую зубочистку... не могла обречь себя на подобное. Зато окружающие порадуются: наглая и жестокая Лестрейндж получила по заслугам, и больше не будет мешаться под ногами. Девочки молчали.
— Что ж... — бесцветным хриплым голосом начала она, но сил не хватило. Что ей говорить сейчас? Прощаться? Извиняться? Проклинать?
Мэтт. Она не сможет попрощаться с ним. Прелесть кругов ада Темного Лорда заключалась именно в их неожиданности. Невозможно было предугадать, когда ему захочется поразвлечься и устроить очередную пакость, доводя их до умалишения. Губы дернулись, она знала, что пора уносить ноги из комнаты. Наверное, сразу к Темному Лорду она не пойдет, прогуляется по саду, подумает, может, позволит себе пореветь. Ей так не хватало этой простой возможности, доступной обычным девочкам, матери которых не воспитаны на принципах "воля Темного Лорда — закон". Она обязательно поплачет. Только не здесь. Не перед всеми. Джесси легко махнула рукой, не поворачиваясь к подругам.
Чьи-то пальцы уверенно сжались на запястье. Она не хотела поворачиваться, но ее не отпускали. Джессика повернулась, Мелисса тут же притянула ее к себе и обняла. Она даже несколько опешила. Мел редко проявляла свои чувства так... горячо. От рыжих растрепавшихся волос пахло малиной.
— Я очень рада возможности с тобой пообщаться, — тихо шепнула она. Джесс поняла: еще секунда, и она заплачет. Взгляд в глаза дал понять, что Мелисса тоже. Она прочитала, впервые, в ее сознании: Джесс за полтора месяца стала ей ближе, чем некоторые люди за десять лет. Как больно прощаться. — Поэтому ты остаешься.
— Что? — С полным изумлением спросила она.
— Тебя ждет Мэтт, тебя ждут родители. Я назад не оглядываюсь.
Джесси попыталась второй раз залезть к подруге в голову, но она вернула стену на место.
— Не говори ерунды!
— Кто будет успокаивать Темного Лорда, если не ты? — На ноги поднялась Катрина. — Я пойду! Я исполнила свою мечту: поработала с лучшим мастером зельеварения, жаль, не удалось закончить состав...
— С ума сошла?! Тебя дома не ждут?!
— У мамы останется брат.
— Тем более нет! Я пойду! — Дана воинственно откинула волосы с лица. — Хоть что-то я сделаю в соответствии со своими установками!
— Угомонись, Ричи, твоя жертва бесполезна, давайте я хоть что-нибудь сделаю... — Хелена взволнованно натягивала кофту.
— Да перестаньте же! Все было честно. Я вытащила короткую соломинку, мне и идти на расправу. Успокойтесь. Мел...
Она взяла девушку чуть выше локтя и вывела ее на балкон, извинившись перед остальными, продолжавшими спорить.
— Я давно заметила, у тебя какие-то суицидальные наклонности. Ты, часом не гриффиндорка?
— Бывшая, — Джесс замерла. Мелисса облокотилась на периллы и прищурилась. — Шляпа распределила меня в Гриффиндор, но я не смогла найти общего языка с однокурсниками. Дошло до того, что меня вызывали к Дамблдору, он хотел решить все спокойно, я ведь уже три года отучилась со своим курсом, но у него не получилось. Он лично предложил мне надеть шляпу еще раз, и она с удивлением признала свою ошибку. Меня перевели на Слизерин. Там училось куда приятней. Меня быстро приняли.
— Обычно все происходит наоборот. Почему ты не смогла найти общего языка с сокурсниками?
— Я их... напугала, кажется. Они задирались, я пыталась защититься. Заклятие было несерьезное, но черномагическое. Дома меня не учили воспринимать магию как черное и белое. Магия едина. Люди делят все для удобства, анализ у нас в голове, а вот синтеза там маловато... В общем, они испугались, стали обходить стороной, хороший авторитет я себе заработала... зато слизеринцы зауважали.
— А от МакГонагалл тебе не влетело?
— Формально. Я же вроде как русская, у нас изучают темную магию и не видят в этом ничего такого. Она объяснила, что в Хогвартсе это запрещено. А потом я поняла, насколько однобокое образование дает ваша школа, словно кто-то не хочет учить вас по-настоящему нужным вещам.
— Кто-то! Дамблдор! Темный Лорд все изменит! — Джесс горделиво выпрямилась. — Э... Мел, и все-таки, в чем причина твоего состояния?
— Я не говорю об этом. Не ворошишь — не болит.
— Ладно, тогда о более приятном. Мне кажется, Хозяин тебе симпатизирует.
— Он симпатизирует Катрине, целуется-то он с ней...
— Ты что ревнуешь? — Мелисса отвернулась. — Нет, серьезно, Волдеморта?
— Джесс, Мел!
Девушки вернулись в комнату. Без них здесь абсолютно ничего не изменилось. Они возвратились к началу, пытаясь решить, кто же выйдет из круга, только в этот раз жертвенность проснулась во всех. Видимо, гриффиндорские принципы передаются воздушно-капельным путем. Девушки громко кричали, пытаясь доказать свою правоту.
— Перестаньте! Замолчите, мы же все решили! — Джесс злилась. Она достала палочку и приставила ее к шее. — Тихо!
Звук ударился об стены и больно пролетел по ушам, заставляя волшебниц поморщиться.
— Что ты...
— Тише! — Шепнула Ники. — Вы слышите?
— Я ничего не слышу...
— Я сейчас... — Ники осторожно открыла дверь, выглянула из комнаты, а потом и вовсе вышла, прикрыв за собой дверь. Несколько секунд все было спокойно. А потом щелкнул замок с той стороны.
— Ники! — Джессика первой поняла, что задумала итальянка. — Ники, прекрати, это не смешно и глупо! Ники!
— Девочки, я люблю вас.
— Открой дверь, дура! — Джесси попыталась открыть ее магией, не поддалась. — Ах, ты! Авада Кедавра! — Дверь даже не пошатнулась.
— Похоже, скрепляющая руны, причем однонаправленная, отсюда мы дверь не откроем. — Мелисса увлеченно смотрела на дверную ручку. Пара взмахов палочкой, — ну точно! Чистая работа, ни одной закорючки на руне!
— Очень вовремя ты восхищаешься ее уровнем магии, только не забывай, что недолго ей осталось руны рисовать! — Фыркнула Джессика.
— Окно открыто! — Дана выглянула. — Невысоко...
Пока девушки разрабатывали план спасения глупой подруги, Ники почти бежала к кабинету Слизерина. На щеках испарялись редкие слезы. Она сделала выбор осознанно. У нее будет отсрочка, по крайней мере. Ники на это надеялась. Все-таки она еще должна помочь Волдеморту вернуть с того света Барти Крауча Младшего. Сейчас ей точно ничего не сделают.
