Та, что любила небо

...Мы лежали на постели обессилевшие, но по-прежнему крепко сжимавшие друг друга в объятьях.

— Маленькая, а почему ты не сказала, что у тебя уже были мужчины? Боялась? — Я зависла, не зная, что делать: возмущаться или всё-таки выяснять, с чего он это взял.

Обновление от 01.06.2015 (ночь)

Но не успела я выйти из ступора и приступить к разборкам с одним отдельно взятым правителем тёмных демонов, как перед глазами вспыхнул ослепительно яркий свет, а виски пронзила острая боль, из-за которой организм даже забыл, что такое 'дышать'.

— Майя! — Донёсся будто сквозь плотный и вполне себе материальный туман (по крайней мере, уши реально заложило) встревоженный голос Элоха. Я пошла на звук, но меня словно магнитом потянуло обратно. Я сидела на чём-то твёрдом (кажется, на камне), но разглядеть ни мой импровизированный стул, ни то, что находилось вокруг, не представлялось возможным. Одно радовало: судя по ощущениям, я была одета в достаточно длинное и скромное платье.

— Ладно, ты — дитё неопытное! Но я-то как проглядел брачную метку? — А это уже Дайнмаáр. Интересно, о чём это он? — Явно, кто-то из наших поучаствовал! — Продолжал ворчать чешуйчатый. Неожиданно нечто обвило мою талию и стало тащить в неопределённом направлении, но притяжение места оказалось сильнее. Ай, меня же сейчас попросту разорвёт пополам! — Не выходит! Придётся договариваться! — Разочарованно прорычал основатель Ювон-брода, и аркан исчез.

Просидев энное количество времени на камне, я поняла, что устала от бездействия. Засим я решительно поднялась на ноги и стала на ощупь продвигаться туда, куда получалось. Через несколько шагов я почувствовала, как нить, привязывавшая меня к злополучному камню, тянет назад. Разозлившись, я призвала на помощь древние силы Света и Тьмы и предприняла попытку распахнуть крылья. Однако и тут меня постигла неудача: ожидаемого эффекта не было. Стоп! Успокойся, Майстóнга! Прежде всего, нужно выяснить, где ты...

Анализ ситуации привёл к неутешительным выводам: моё тело до сих пор находилось там, где и должно, — в постели Элоха. А вот сознание очутилось в липком противном тумане. И что-то подсказывало мне, что это не он проник в мою голову, а моя сущность была выдернута в это безымянное пространство.

— Не ожидал! — Раздался прямо возле уха незнакомый голос, который при желании можно было классифицировать как баритональный тенор. Я инстинктивно повернулась к говорившему и... о чудо!... увидела собеседника. Высокий, русоволосый, синеглазый, стройный... И где же я видела этого высшего демона раньше? Хм... Никак не разберу, светлый он или тёмный. — Ну что, невестушка, начинай оправдываться, что ли?! — Хмыкнул неопознанный субъект.

— Кто? — Опешила я. — Никакая я Вам не невеста!

— Вот как? — Он удивлённо приподнял обе брови одновременно. — Тогда откуда на тебе моя брачная печать, Махаллáт?

— Меня зовут Майстóнга! — Возразила я, но имя, которым назвал меня мужчина, точно было мне знакомо. Да что тут вообще творится?!

— Имя, данное тебе гномами. — Понятливо кивнул демон, а затем горестно выдохнул: — И зачем только я согласился дождаться твоего пятидесятилетия? Надо было забрать тебя в наш мир сразу после заключения помолвки.

— Простите, но я Вас не помню... — Растерянно пробубнила я. — И у меня уже есть жених. — Да, официально Элох не объявил меня своей невестой, но ведь синеглазому об этом знать необязательно.

— Тот подлец, что проигнорировал чужую метку?! — Взвился мужчина. — Он ответит за то, что покусился на мою собственность! — Иномирский демон сжал кулаки, но крайне быстро взял себя в руки. — Ты, правда, совсем не помнишь меня? — В его голосе неожиданно прозвучали нотки боли. Я виновато развела руками. — Иллексúцис, младший принц дома Пассио изначального мира. — Представился русоволосый. — Я вернусь за тобой, как только со всем разберусь. — Он тяжело вздохнул. — А ты пока постарайся выудить из памяти хоть что-то.

Я на мгновение отвела глаза, чтобы не встречаться с настойчиво изучавшим меня синим взглядом, а когда вновь посмотрела туда, где только что стоял смутно знакомый незнакомец, его уже не было.

Обновление от 02.06.2015 (ночь)

Что же... В одном иномирец прав: память следует тщательно перетрясти в целях выколачивания из неё подробностей нашего с ним обручения. Я сконцентрировалась на пустоте, как учил мой дракодемон, и мысленно перенеслась в хранилище собственных воспоминаний. Высокие бесконечные стеллажи, до отказа забитые свитками. И как я здесь найду требуемую информацию?! Глубокий вдох... Да, я знаю, что дух не испытывает необходимости в кислороде, но мне так проще визуализировать сосредоточение. И... вот оно! Откуда-то сверху прямо на голову моему нематериальному двойнику свалился пахнущий пылью листок. Когда я его развернула, буквы сами сорвались с бумажной глади и, спустя пару секунд, впитались в меня.

Итак, родители скрывались от мужа моей матери почти тридцать лет. А потом отец, некогда служивший в имперской разведке, обнаружил слежку. Тогда на семейном совете было решено попросить помощи извне. Мама, как Светлая Леди, имела достаточно обширные связи, но почему она обратилась именно к основателю Грааг-брода (клана изумрудных драконов), я так и не поняла.

Как бы то ни было, план древнего чешуйчатого, претворённый в жизнь, сводился к следующему: дабы обезопасить, меня следовало обручить с кем-либо из влиятельных демонов изначального мира. Так светлые и тёмные называли свою колыбель. Если гномы, согласно легендам, пришли в нашу реальность, случайно прокопав туннель в иное измерение, то демоны Света и Тьмы целенаправленно совместными (!) усилиями обнаружили свой новый дом. Результатом поисков стало предложение от лорда инкубов, который имел двоих сыновей, но не желал ни делить империю пополам, ни видеть, как его дети бьются за власть. Цель главы дома Пассио была проста: женить младшего на иномирской принцессе и таким незамысловатым образом сделать обоих сыновей лордами, сохранить империю, избежать братоубийства и в принципе поспособствовать распространению инкубов за пределами родного мира.

А потом, собственно, состоялось само обручение... Иллексúцис надел на мою левую руку магическое брачное плетение, которое, по логике, должно было проявиться в виде браслета, но благодаря стараниям Первого среди изумрудных просто, как можно незаметнее, встроилось в мою энергоструктуру. Завершилась церемония нашей с принцем близостью... Да, теперь я вспомнила его прикосновения, поцелуи и бережное обхождение ввиду моей невинности.

Чешуйчатый, имя которого так и не захотело отыскаться в памяти, постановил, что инкубу надлежит прийти в этот мир и объявить принцессу светлых своей супругой в день её пятидесятилетия. И именно дракон соорудил яйцо, в которое позже поместили меня родители. Внезапно сознание озарила вспышка: взамен основатель Грааг-брода потребовал, чтобы мама и папа стали его компаньонами, поскольку изумрудный уже много веков жил в уединении и страдал от отсутствия общения. Но... что же это получается? Выходит, они живы?! А как же картинки их гибели, пришедшие мне во сне? От переживаний мой ищущий дух пошатнулся, опёрся о столь же нематериальные, как и он сам, стеллажи и... меня погребло под лавиной свитков.

Когда, наконец, поток памяти, что изливалась на меня вместе с буквами, прекратился, я вернулась обратно в туманное пространство, но теперь моё сознание было вооружено знаниями предков. Поднявшись с камня, служившего мне якорем, я максимально напрягла слух и стала двигаться, чтобы уловить почти металлический звук натяжения магических нитей (механизм, схожий с тем, что используется в струнных инструментах). Да! Вот оно! Усилие воли — и первая, надрывно взвизгнув, оборвалась. Последующие дались мне легче, будто я работала на конвейере, а точнее на участке по разрыванию нитей. В какой-то момент я ощутила, что натяжение пропало полностью. Свершилось! Осталось только определиться, в какую сторону продвигаться. Туман был завязан на энергию Иллексúциса, а значит, решить эту проблему самостоятельно мне бы не удалось. Пришлось положиться на интуицию...

Не знаю, как долго я шла, но передо мной возникло окно, занавешенное малиновыми шторками с золотой бахромой. Любопытство выиграло битву у страха — и, отодвинув тяжёлую материю, я с удивлением обнаружила по ту сторону окна комнату, где мирно лежало моё оставшееся без души и духа тело. С трудом сдвинув щеколду, я распахнула створки и рванула к собственному организму. Но вот попасть внутрь мне не удалось: все возможные входы оказались запечатаны. Никак инкуб постарался!

Обновление от 03.06.2015 (ночь)

Недовольно фыркнув, когда в присвоенной памяти поколений не обнаружилось способа по решению возникшей на моём пути проблемы, я уселась на прикроватную тумбочку, предварительно пододвинув ночную лампу так, чтобы она мне не мешала, и стала вслушиваться в разговор мужчин, метавшихся возле спавшего здоровым, но беспробудным сном, тела.

— Откуда это взялось? — Впервые я слышала в голосе Элоха растерянность. Мне жутко захотелось рвануть к нему, обнять, успокоить и сказать, что вот она я — живая и невредимая. Но, увы, моё желание относилось к разряду неосуществимых.

— Дай-ка взглянуть... — Дайнмаáр тщательно изучил мою левую руку, на которой красовался цельный без застёжки браслет, выполненный из красного золота и щедро украшенный гранатами. Ах да, это ведь у нас камень любви и страсти! Уроки мамы-гномки по ювелирному искусству не прошли даром, потому я без труда определила, чем 'наградил' меня Иллексúцис. А вот с оценкой магического плетения и его распутыванием у меня были сложности: вероятно, магия инкубов отличается от нашей.

Выводы основателя Ювон-брода, до сих пор вертевшего и так и эдак мою несчастную конечность, были очевидны: дремлющая до установленного срока брачная печать, активировавшаяся раньше времени вследствие того, что её носительница (то есть я) познала близость с посторонним мужчиной. К слову, чешуйчатый также отметил факт того, что метку ставил выходец из иного мира.

— Что мне теперь делать? — Дракодемон, кожа которого всегда была крайне бледной, сейчас вообще уподобился белоснежному листу бумаги.

— Прежде всего, отыщем того древнего, что провёл жениха твоей принцессы в наш мир. — Заявил медноволосый, а после тихо добавил: — Держись, потомок!

Судя по всему, давно надо было вляпаться во что-нибудь грандиозное, чтобы эти двое, наконец, начали относиться друг к другу по-нормальному! Я заёрзала на тумбочке, норовя сесть поудобней, и задела-таки локтем лампу, которая не замедлила полететь на пол с тем, чтобы уже там разбиться. Грохот сразу же привлёк внимание мужчин: они напряглись, подсознательно готовясь отражать нападение...

В конце концов, до моего брюнета дошло:

— Майя, это ты?

Обновление от 04.06.2015 (ночь)

Хм... И вот как я должна ответить, спрашивается? Лучшее, что я придумала, — аккуратно (разумеется, в большей степени усилием воли, а не фантомными пальцами, хоть привычка — страшная вещь) собрать осколки с пола и водрузить их обратно на тумбочку. Тёмный лорд на мгновение прикрыл глаза — и я почувствовала, как его дух потянулся ко мне.

— Элох! — Беззвучно закричала я, он резко вздрогнул и вперился взглядом в ту часть комнаты, где на текущий момент пребывала моя нематериальная сущность. — Ты меня видишь? — Я прибавила громкость.

— Нет, не вижу. — Покачал головой дракодемон. — Но... ты бы не могла говорить немного потише? — Он демонстративно потёр свои остроконечные органы слуха.

Первый с удивлением взглянул на потомка и принялся напряжённо вслушиваться в пространство. Я, злодейски хихикая, подкралась к Дайнмаáру и рявкнула прямо ему в ухо, но тот даже не шелохнулся. Ну вот... зря старалась...

В итоге, в течение следующего часа я делилась с правителем Умбравиума имевшейся у меня информацией, а он транслировал её (время от времени вставляя собственные комментарии) чешуйчатому.

— Опять этот Риирóуль! — Гневно фыркнул основатель Ювон-брода. — Вечно он мне все планы портит! Никак не может пережить, что председательство в Кахе перешло от изумрудных к золотым!

Как выяснилось, древний дракон, что столь экстравагантным образом помог моим родителям, был давним недругом медноволосого.

Меня же заставила задуматься фраза относительно "планов". Похоже, что Элоха терзали те же сомнения:

— Дайн, — тёмный широко улыбнулся, — не хочешь рассказать, чего ты там напланировал?

— Ничего особенного, — отмахнулся тот.

— А если хорошо подумать? — Улыбка превратилась в оскал.

— Ты дважды клялся, что не будешь пытаться меня убить! — Рыкнул на потомка Первый. Дважды? Я сверилась с данными памяти. Ах да! Сначала в день свадьбы Бриасу, а второй раз — совсем недавно.

— Действительно! — Насмешливо хмыкнул мой брюнет. — И в обоих случаях без особых проблем избавлялся от данной клятвы.

— Ладно, — на удивление легко сдался чешуйчатый. — Ты — мой лаáт... Двиндрогдóв не оправдал моих надежд, теперь от твоей судьбы зависит величие клана.

Ого! Мне бы и в голову никогда не пришло, что Дайнмаáра заботят подобные вещи. Одновременно где-то на периферии сознания возникло слегка запоздалое удивление относительно того, что я, оказывается, понимаю драконий язык ("лаáт" означает "последний"). Всё-таки память поколений — полезная штука!

Я взглянула на Элоха: он не поверил ни единому слову предка. Интересно, когда-нибудь между ними будет мир?

Основатель Ювон-брода поспешил сменить тему разговора и поведал нам всё, что мог, об инкубах, в том числе о правящем доме Пассио. По легенде, бог любви первоначально создал двух демонов и демонессу, после чего наделил всех троих способностью внушать 'любовь'. Один из мужчин получил дар по установлению душевной привязанности к живым существам, другой — к неживым предметам. А даме досталось умение пробуждать в разумных животную страсть. Каким образом количество инкубов увеличилось, история умалчивала, однако дом Пассио считал своей прародительницей ту самую Ацέру, которой, по мнению чешуйчатого, больше всех повезло с даром.

Я нахмурила брови: странно, почему тогда я не испытывала влечения к Иллексúцису. Насколько я поняла, эманации энергии притяжения исходили от инкубов всегда, независимо от их на то желания. Интенсивность этих 'флюидов' напрямую зависела от статуса демонов. По логике, я должна была бы сама броситься к принцу на шею и пребывать в восторге от того, что он станет моим супругом. Однако со мной эта 'схема' категорически не работала. Я однозначно находила мужчину привлекательным, но не более того. Дайнмаáр предположил, что причина в моей нечистокровности: якобы смешение Света и Тьмы дало мне некий иммунитет.

— Подожди, — прервал медноволосого дракодемон, — это всё понятно, но меня сейчас интересует, какой боевой магией может владеть этот иномирец.

— Забудь об этом, — чешуйчатый тяжело вздохнул. — Инкуб не станет с тобой драться ни с помощью магии, ни на мечах. Их стихия — любовь, а также всё, что с нею связано. Потому он просто прикажет твоему сердцу остановиться — и всё.