| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Райс, зараза ты пушистая, где тебя носило, я так рада тебя снова видеть, а жаль что ты не была на дне рождения, там такой мужчина заглядывал, пальчики оближешь, а впрочем тхеш с ним, он женатым оказался, чай будешь? — выдала подруга (наверное, все-таки подруга, других у меня нет) одним махом, волоча меня за руку на кухню. Наверное, если бы я споткнулась и упала, она бы не заметила и протащила меня волоком еще метра два, как куль с мукой.
-Буду! — ответила я на главный вопрос. — с булочками?
-Ага. Ну, выкладывай, где шлялась? — передо мной поставили кружку с чаем и тарелку, полную еще горячих плюшек с творогом. Я едва сдержала восторженный писк. На меня уставились любопытные голубые глаза усевшейся напротив баньши.
А, да, Мириам баньши, вот только я с ней общаюсь спокойно, потому что она не похожа на других, а жизнерадостна как сытый щенок, и абсолютно не помнит, что с ней было до смерти, что и позволяет ей сохранять крышу целой.
Светло голубые глаза, прозрачные, как чистая вода. Вот у Скарта такие же были, когда он улыбался... точнее, улыбнулся, тот случай был единственным... Так, что-то меня опять не туда занесло.
-Так чего молчим!? — возмутилась баньши, подпрыгивая от нетерпения вместе со стулом. Я взяла плюшку, откусила и начала...
Нет, я вначале думала, все ли рассказывать ей, или отмахнуться тем, что просто выполняла очередной заказ и задержалась? Но потом решила, что Мириам уже давно меня знает, да и ее нормальной, как и меня, при всем желании не назовешь, так что ей можно знать, что случилось.
К концу рассказа, когда я уже выдохлась, а плюшек осталось всего ничего, на меня смотрели уже квадратные глаза, а челюсть Мириам валялась где-то под столом.
-Ну-ни-мрым-ра-себе! — выдала она наконец.
-Угу. А ты бы видела, как мне пришлось отделываться от стражников во дворце. Старалась лишний раз не прикончить, но столько крови было... — я с аппетитом вгрызлась в очередную плюшку. — Убойфицам не жавидую. Тока ты ш паымаиш, это шикрет и гошдарштвенная тайна — доверительно сообщила я с набитым ртом. Она кивнула, мол, без проблем, и махом выпила половину своего чая, уже остывшего. Во время рассказа ей как-то не до того было.
-Дела-а-а... — протянула Мириам, тоже цапая плюшку. Теперь чавкали мы вдвоем.
В раскрытое окно влетел Ларс, приземлившись аккурат между плюшками, на повышенных тонах обложил бросившую его хозяйку возмущенным писком, и хищно вцепился в одну из булочек. Мы с баньши задумчиво за ним наблюдали, гадая, влезет или нет.
Влезло, сгоряча мыш сожрал всю плюшку, едва ли не с себя размером, и теперь трупиком валялся на тарелке, высунув язык, раскинув крылья и закатив глаза. Лишь изредка шевелил лапкой и попискивал, чтобы его не приняли за дохлого и не выкинули за окно.
-Кстати — Мириам оторвалась от столь поучительного зрелища под названием "к чему может привести жадность" и посмотрела на меня. — у меня к тебе дело.
-Ага... Чего? — я перестала обалдело тыкать в брюхо обожравшегося Ларса, поражаясь его бездонности, и обратила на нее внимание.
-Какое дело?
-Хм... Гм. Ну-у-у... — замычала бывшая ведьма, не зная с чего бы ей начать, чтобы меня не шокировать. Я терпеливо молчала, проявляя чудеса стойкости.
-В общем, последнее время работы у меня мало, денег не хватает... решила я взять заказ.
-Взяла?
-Угу. — на стол лег лист бумаги, кстати, дешевенькой, на котором было накарябано, что изгнавший нечисть из Тагерской часовни получит от благодарных жителей деревни, с гордым названием Тагерия, десять золотых. Честно говоря, я не удивилась.
Я была в шоке.
-А как ты... нечисть же... Стоп. — до меня дошло. — Ты предлагаешь чтобы упырями, или что там, занялась я, а потом мы по-братски разделим гонорар?
-Нет. — она гордо вскинула голову. — я подозреваю, что это низшая нечисть, их я и сама разгоню, тебя я прошу просто на всякий случай, если понадобится, прикрыть спину.
-А давай! — решила я, дома все равно скучно, а после внушительного заработка мы с эльфами решили временно отдохнуть, пока не потратим все. — А плату себе бери, тебе нужнее, я ведь просто для поддержки иду.
-Хорошо, но идти уже сегодня.
-Не проблема. Тогда давай встретимся у ворот этой деревни вечером, только не ночью.
На том и расстались.
* * *
Вообще, большинство заказов такого рода выполнялись ночью, во время особой активности нежити, но я предпочитала вначале в безопасности (относительной, некоторым видам вообще фиолетово, день или ночь) обозреть окрестности, а уж потом ждать.
Очевидно, баньши об этом не знала, а мои слова предпочла благополучно забыть, так как прождала я ее часа полтора, сидя на сухом бревне сбоку дороги у деревни и порой ловя на себе недоуменные взгляды местных.
Явление баньши народу произошло, когда я уже хотела плюнуть на все и поскакать домой к горячему ужину и теплой постели, так как сгустились сумерки и до наступления темноты осталось всего ничего. Мириам показалась на дороге, в черных брюках и рубашке, и черном же плаще. В общем, как я, разве что я плащ не взяла, в таком балахоне по зарослям бегать неудобно.
Белоснежные волосы контрастировали с угольным цветом ткани и таинственно переливались в сумерках нитями белого золота, подобно драгоценности, спускаясь при этом ниже пояса. Темно-голубые глаза (ага, она не в настроении, судя по их цвету) сверкали в темноте, бледная кожа казалась фарфоровой, и в целом бывшая ведьма напоминала призрак какой-нибудь среброволосой эльфийки или неземное эфемерное создание, само воплощение таинственной ночи и тихого лунного света. Вот только эфемерные создания не выражаются подобно портовым грузчикам, а художественная ругань баньши разносилась далеко по округе, распугивая всю возможную нечисть.
-Что случилось? — полюбопытствовала я, потягиваясь как кошка.
-Да шастают тут всякие, грабить пытаются. — буркнула она, останавливаясь и отряхивая плащ. Угу, не завидую я тем бедолагам, которые нарвались на злую баньши, в лучшем случае получишь контузию, в худшем — оглохнешь.
-Пошли, гроза местных разбойников — фыркнула я, поднимаясь с неудобного сиденья.
Часовня располагалась на невысоком и пологом холме, у подножия которого расползлось встопорщенное крестами кладбище, если верить другим, оно было спокойным. Рассадником непонятной нечисти, сожравшей половину выпускаемых коз и одного заплутавшего пьянчугу, являлась как раз часовня. Она располагалась на весьма удобном месте, звон колоколов был слышен всей округе, и, естественно, жителям окружающих деревень не хотелось лишиться такой ценности. Небольшое, но высокое здание в готическом стиле произвело на меня впечатление, а витражи заставили задуматься, кто же ее строил, и не было ли у строителей острых ушей. Хотя, такое ведь захолустье для высокородных эльфов... Скорее всего, люди тоже могут красиво строить, когда это им надо.
Мириам полезла первой, с трудом отодвинула противно скрипящую дверь, которую не двигали месяца два, и пролезла внутрь. Мыш на моем плече при раздавшемся скрежете зажал уши крыльями, я скривилась будто съела незрелый лимон, но отважной баньши было все пофиг, даже то, что дверь не перенесла издевательств и рухнула внутрь, подняв клубы пыли и едва не похоронив под собой наглую возмутительницу спокойствия. Мириам закашлялась и жестом пригласила меня войти. Я вскочила на протестующе квакнувшую дверь и застыла на ее краю, прислушиваясь чуть заострившимися ушами и принюхиваясь. Волосы были убраны в хвост и ушам не мешали. Вроде — спокойно... По крайней мере, резких запахов нежити не чувствую, в воздухе плавает лишь пыль и баррык его разберет, чего там. Баньши решила исследовать место работы и пошла в середину зала, замерев под куполом. В его верхушке была дырка, то ли специально проделанная, то ли появившаяся уже не по воле зодчего. Луч плотного света падал прямо на баньши, другие косые полосы бледно-голубого лунного свечения, пробиваясь сквозь мелкие цветные стекла, лежали на немного запыленном полу, создавая таинственную атмосферу сна.
-Э-э-э-эй! — позвала баньши, статуей застыв на месте. По мне, место она выбрала неудобное, ей же почти ничего не видно в темных углах. Или ей и не надо? Ага, точно, ведь роль глаз и ушей тут выполняю я.
-Угу, выходи, чудище, на смертный бой, ужин пожаловал — мрачно поддакнула я, переступив с ноги на ногу, отчего дверь покачнулась и снова крякнула.
В темном проеме, расположенном в дальнем углу и ведущем куда-то в другое помещение, появились два светящихся любопытных глаза алого цвета. Еще одни... и еще...
Баньши временно впала в ступор, явно не ожидая такого эффекта от своего зова. На более-менее освещенное место, клацая по полу когтями, выбрался черный мохнатый волк. Когда-то я бегала в таком вот облике под качественно наложенным одними остроухими мороком.
Волкодлак, не спеша нападать, сделал полукруг, с интересом навострив уши, как собака, увидевшая необычную дичь, пока другие красные глаза перемещались во тьме, рассредотачиваясь вдоль стены. Одни были повыше, чем другие, значит, некоторые в человечьем обличье. Всего я насчитала около шести пар глаз. Правильно, волкодлаки подпитываются магией, и любят селиться в тех местах, где магический фон повышен, а часовня как раз подходящее место.
Тем временем вожак (а это был именно он, судя по тому что вышел первым) счел баньши съедобной и неопасной, и бросился вперед. Я, не долго думая, спрыгнула с двери, схватила ее за край, засадив в дерево когти, и с силой швырнула в сторону перевертыша, словно гигантский диск. Тот успел прыгнуть вверх, как при игре со скакалкой, иначе бы его смело в сторону, переломав все что можно, а в первую очередь лапы. Похвальная прыгучесть, ничего не скажешь. Дверь, пролетев вдоль пола словно плоский камень, которым пускают лягушки по воде, прикоснулась к плитам и далее с противным скрипом проехалась саженей пять. Ее остановил ногой один из волкодлаков в человеческой личине, и тоже запрыгнул на нее, с интересом присматриваясь уже ко мне. Верхнаяя губа вздернулась, обнажая удлиняющиеся зубы.
Я снялась с места и бесшумно понеслась к баньши, задумчиво мурлыкающей что-то себе под нос. Хотелось ее встряхнуть и дать подзатыльник, чтобы она начала хоть что-то делать, но увидев зачарованные глаза замирающих волкодлаков, уставившихся на нее, поняла что уже делает.
Мурлыканье перешло в слабый напряженный напев, глаза девушки были полуприкрыты, словно она находилась в трансе...
Впервые в жизни я присутствовала при пении баньши, которое она собиралась использовать как оружие. До этого я слышала как она пела на праздниках, но это были легкие напевы и распевочки, по сравнению с этим. Я стояла за спиной Мириам, внезапно ставшей напевать громче, боком к ней, навострив уши в ее сторону, а сама оглядывалась, дабы не подпустить к ней кого-нибудь нехорошего.
Перевертыши застыли как окаменевшие, слушая завораживающую, словно крадущуюся мелодию, заманивающую, словно взгляд удава по направлению к кролику. Похожую в то же время на шепот струй в ручье, на шелест листьев от внезапно налетевшего порыва ветра. Песня напоминала постепенно плетущееся заклинание, по сути она была схожа с ним, но ни капли магии Мириам не использовала, попросту не имея ее. Она использовала власть звука над другими. Странно, что на меня это не действовало, мы с мышом хоть и тоже заслушались, но концентрации не теряли.
Песня стала громче, в мелодии прорезались более высокие, словно тоскующие ноты, от которых у меня мурашки промаршировали по коже. Мириам явно была не в своем уме! Это отрешенное, холодное выражение лица, эти пустые и не менее ледяные глаза, устремленные к потолку, к луне, зависшей прямо над проеме в крыше — все это было ей не присуще. Еще громче, выше... Мне стало страшно.
Вот сейчас, окруженная дикими мохнатыми волками словно свитой или сворой, обтекаемая голубоватым лунным светом, она точно казалась неземным волшебным существом, по ошибке попавшим в этот бренный мир. Мне казалось, что вокруг ее фигуры замерцали еле заметные искры магии, но это было невозможно. Разве что песня заставляла так сильно колыхаться энергетический фон, что я и почувствовала благодаря чутью оборотней на всякую там волшбу. Я поневоле ею залюбовалась, пока песня не перешла в пронзительный крик. Баньши резко открыла почти невидящие черно-синие глаза, ненормально большие, и опустила голову, выбросив вперед руки, словно отталкивала от себя птицу, заставляя ее лететь, испустила отдельный вибрирующий вопль. Стекла было жалко, кое-где они лопались и мелкой крошкой сыпались вниз.
Волкодлаки взвыли вместе с ней, катаясь по полу и скрежеща по плитам когтями, некоторые уже бились в агонии на полу. Я сидела на корточках, зажимая уши ладонями, но это мало помогало. Мыш скукожился на моем плече, обреченно зажмурившись.
И как у нее легких хватает, так орать!?
Крик оборвался как-то резко, сменившись звенящей тишиной. Я, не веря своеу счастью, отняла руки от ушей, подняла голову и огляделась.
Трупы перевертышей в живоописно раскоряченных позах замерли вокруг, роняя на пол капли крови из ноздрей и ушей. Ощущение, словно их ломало и выворачивало им кости. Мда... Мыш завозился на плече, и вопросительно пискнул, удивляясь что жив. Мириам, не обращая внимания на нас, сама позеленевшая как покойник, вытаращилась на вход, находившийся позади меня.
-Что там? — я обернулась.
А "там" были упыри в количестве четырех штук, привлеченные криком (я так и знала, что этот вопль мертвого поднимет), причем сзади, если верить моим ушам, подгребали еще двое.
Мириам, как оказалось, боялась их до истерики. Она тенью метнулась ко мне, вцепившись в мою руку, и выкрикнула в пространство непонятное слово. Звук взлетел под потолок, разлетевшись по залу, отразился от стен гибкой нотой и столкнулся звуковой волной в начальной точке, то бишь на нас. Нас резко окружили воздушные вихри, быстро темнеющие. Я испуганно заскулила, чуя непонятную магию, "раскачавшуюся" криками баньши до высшей точки, как волна, перехлестнувшаяся через плотину. Тьма полностью поглотила нас, скрыв от моих глаз группу немертвых, но разлагающихся тел, уже было настроившихся на ужин.
Глава 2.
Воздух всхлестнул и взвыл вокруг, будто мы падали. Потом оказалось что мы действительно падали, так как грохнулись-таки на грешную землю, основательно приложившись о нее. Причем баньши упала сверху, заехав мне локтем в лоб. Я очень эмоционально и содержательно высказалась по этому поводу, пока выкапывалась из-под ее балахона, садилась и оглядывалась.
Встретилась взглядом с такими же ошарашенными глазами, уже голубыми.
-Мы где? — тихо, но угрожающе поинтересовалась я. Мириам нахмурила тонкие брови и закатила глаза, поизображав на лице какой-то перекос, который должен был обозначать умственную деятельность, огляделась еще раз и выдала:
-А крыхт его знает!
-Я тоже знаю — ядовито заметила я.
-Да? — обрадовалась баньши.
-Да. Мы в лесу. То есть можно сказать, мы в полной ж.... — проинформировала я.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
