2.Я - Гений. Осознание

— Что ты сделал? — закричал Кайл на Патрика.

— Это не я! — защищаясь, выкрикнул Патрик. — Я не знаю, что произошло.

Колёса разблокировались, и Патрик, плавно тронувшись, пересёк финишную полосу, до которой оставалось каких-то три метра.

— Это Кит, — сказал Гордон после того, как его дыхание восстановилось. — Я видел, как он активировал блокирующее плетение. А наложил он его с утра, когда пробрался в наш ангар. Мы проверили всё внутри, но не снаружи. Это всё я виноват.

— Вот уроды! — горячо воскликнул Патрик. — Они бы ни за что не победили, если бы не сжульничали!

— Тормози, приехали, — сказал Кайл.

Очередной толчок боли в ладони напомнил Гордону о том, что заслонку в часах пора закрыть. Машина остановилась рядом с победителями, и Патрик с Кайлом выбрались на платформу, а затем, под ликующие крики толпы все трое ребят спрыгнули на снег. Команда Бредсона уже вылезла наружу и теперь стояла, опираясь на капот своего армадилла. Вид у них был жалкий. Эбигейл, упираясь ладонями в бёдра, часто и тяжело дышала. Она бросила на Гордона короткий затравленный взгляд и вновь опустила голову. У Кита вид был немногим лучше, он был бледным и выглядел так, словно пробежал всю трассу на своих ногах. Он гневно сжимал челюсти при каждом взгляде на Гордона. Единственным, кто не выглядел смертельно изнурённым, был сам Бредсон. Встретившись взглядами, Бредсон и Гордон, не сговариваясь, сделали несколько шагов навстречу друг другу.

— Поздравляю, — ухмыльнулся Гордон. — Видимо, крепко я вас прижал, раз вы решили воспользоваться своим последним козырем.

— Ты ведь не думал, что я позволю тебе обойти меня? — ответил Роджер Бредсон с нахальной ухмылкой. — Не мог же я полагаться на случай.

— В любом случае, спасибо за комплимент.

— Какой ещё комплимент? — оскалился Бредсон.

— Из стольких команд ты выбрал именно нашу, чтобы сделать подлянку. Это всё равно, что признание нас сильнейшими соперниками. В прошлом году это была команда Гантона, кажется. А теперь мы.

— Можешь упиваться своей исключительностью, сколько влезет! — бросил Бредсон. — Результат останется неизменен. Победа за нами, а победителей не судят.

— Победа? Ты о чём вообще? — сделал Гордон недоумённое лицо и, не дожидаясь ответа, пошёл обратно к своей команде. — Ты проиграл, просто ещё не понял этого.

Кайл и Патрик встретили товарища по команде удивлёнными взглядами.

— Почему это он проиграл? — полушёпотом спросил Патрик. — Вон профессор Ньюман с кубком идёт. Угадай, кому он его сейчас отдаст.

— Оглядись по сторонам, — посоветовал Гордон.

На трассу сплошным потоком выбегали зрители, среди которых то тут, то там мелькали лица, измазанные синей краской. Патрик и Кайл буквально задохнулись от удивления, увидев магистра Боули с покрашенным в синий цвет лицом. — Не, ну ты эт видел-а? Ну прост крутотень, скжи? — Боули пихал локтем Николаса Фултона, своего заместителя, который с крайне недовольным видом шёл рядом.

— Мне кажется, вам пора вернуться в свой кабинет, магистр, — с умоляющим видом просил Фултон.

— Вот ещё! Да я такого зрльща лет сто не видал. Надо это отпр-ик... о-о-о-ой. Отпраздныть надо.

— По-моему, вы уже это сделали, — поджал губы Фултон.

— Нет, ну ты эт видал?

— Да-да! — раздражился Фултон. — Пойдёмте.

Кайл и Патрик проводили их изумлёнными взглядами. Затем с не меньшим удивлением оглядели ликующих людей, которые в один голос кричали "Это было невероятно!".

— Это... что? Как это? — недоумевал Кайл.

— Представь себе, как всё выглядело для них, — указал Гордон на учеников, спешащих к ним. — Мы разнесли всех в пух и прах, а затем сами затормозили перед финишной чертой. Эбигейл не использовала никаких плетений, а Кита они не видели. Так что они могли о нас подумать?

Лицо Патрика постепенно озарялось пониманием. А Гордон продолжил:

— Сами того не желая, Бредсон и его команда создали для нас репутацию эдаких психов. Своеобразных на всю голову, которым победа до лампочки, лишь бы погромить чужие армадиллы.

— Хы! — ухмыльнулся Патрик. — Мне подходит!

— Так это что... получается, мы теперь популярны? — оглядывал приближающихся к ним со всех сторон зрителей, многие из которых ликовали и подпрыгивали на ходу. — Надо будет маме написать.

Толпа навалилась со всех сторон, и Гордон с ребятами буквально утонули в рукоплесканиях. Со всех сторон их дёргали за рукава, похлопывали по плечам, им ерошили волосы и кричали, что они молодцы. Подошедший к этому времени Ноа Ньюман отдал кубок Бредсону, и по ущелью раскатился его усиленный магией голос:

— Победителями ежегодного заезда за кубок Белого Омута объявляются: Роджер Бредсон, Саймон Кит и Эбигейл Моссон.

Но, несмотря на то, что все его прекрасно слышали, никто не удостоил трёхкратных чемпионов школы даже взгляда. От постоянных похлопываний у Гордона уже заболели плечи.

— Ай! Ой! За что? Да прекрати ты! — кричал Патрик.

Гордон обернулся и увидел, что Милена, не особо церемонясь, лупит Патрика толстенной книгой.

— Как ты мог?! Как ты мог затормозить перед самым финишем?! Я же на тебя целых три серебряных поставила!

— На меня? — лицо Патрика изумлённо вытянулось, и он совершенно перестал обращать внимание на удары книгой. — Правда?

Прорычав что-то в ответ, Милена развернулась и пошла прочь, а Патрик с глупым выражением лица провожал её взглядом.

— Вы слышали? — обратился он к Гордону и Кайлу с совершенно идиотской улыбкой. — На меня! Эй, постой! Милена!

И в следующее мгновение Патрик скрылся за весело гудящей толпой вслед за Миленой, растолкав несколько человек. Откуда-то появился Кристофер Неро и, склонившись, прошептал Гордону на ухо:

— Я понял, о чём ты говорил. Я тебе верю.

— Хорошо, Кристофер, поговорим позже, идёт?

— Я отгоню армадилл в ангар, — сказал Кайл, забираясь на платформу.

— Я с тобой! — поспешил Гордон, вырываясь из чьих-то объятий: перспектива добираться до башни в окружении горячих поклонников была ему не по душе.

Забираясь на платформу, он увидел Бредсона, Кита и Моссон, одиноко сжимающих свой кубок и абсолютно не понимающих, что происходит. Гордон сложил ладони рупором и прокричал поверх голов толпы:

— Если под победой ты имел в виду кубок, то я не против! — Гордон громко расхохотался. — Забирай! И с этими словами запрыгнул в люк кабины вслед за Кайлом.

Всю следующую неделю Гордон провёл в состоянии эйфории. Даже самая настоящая победа не принесла бы такой популярности Гордону, Кайлу и Патрику, как столь красивое поражение. Если бы Кит активировал блокировку колёс где-нибудь в тоннеле, по окончанию заезда о них бы помнили лишь как о странных ребятах в синей раскраске. Но самым приятным было даже не это. Не кислые лица Бредсона и Кита, не всеобщая послегоночная истерия, охватившая весь Белый Омут, не всеобщее обожание, нет. Самым приятным было то, что Эли уже целую неделю не лезла со своими нравоучениями, она даже... Стоп! Мысль, пришедшая мальчику в голову, заставила остановиться на месте. А где вообще Эли? Кажется, в последний раз он видел её, когда... Ой, ма-а-амочки! Когда она, хлопнув дверью, вышла из операционной. Как он мог о ней позабыть?

Развернувшись в другую сторону, Гордон пошёл в зимний сад. Если и есть место, где её вероятней всего застать в воскресное утро, так это зимний сад. Хоть в саду и было множество прогуливающихся детей и учителей, Эли там не оказалось. Не было её и в часовне, и в учительском корпусе. Зато когда Гордон, уже отчаявшись найти сестру, отправился обратно в корпус иллюминатов, он увидел её в большом зале, когда она заходила со стороны главного входа.

— ЭЛИ-И-И-И! — прокричал Гордон из другого конца зала. — ПРОСТИ ЗАСРАНЦА!

Даже с такого расстояния было видно, как густо покраснела Эли.

— НУ ПРОСТИ, ПОЖАЛУЙСТА! — продолжал Гордон ломать комедию на потеху немногочисленной утренней публике. — Я БОЛЬШЕ ТАК НЕ БУДУ-У-У!

Оглядываясь по сторонам, Эли быстрым шагом направился к брату.

— Ты что тут устроил?

— ТАК Я ПРОЩЁН?

— Да-да! — нетерпеливо воскликнула Эли. — Только прекрати орать!

— Где ты была всю неделю?

— В школе, как ни странно, — язвительно ответила Эли. — Но куда уж звезде твоего масштаба замечать такую серость, как я.

— Эй, я же вроде бы прощён, — напомнил ей Гордон.

— За грубость в операционной да, а вот за твоё зазнайство я тебя ещё не простила. Три раза мимо меня в коридоре прошёл и даже не заметил.

— Ой, — только и мог вымолвить Гордон, затем выдавил жалкую улыбку и сказал: — Слушай, а если я тебя в знак раскаяния накормлю. Я там такой пирог приготовил, пальчики оближешь!

Эли недоверчиво выгнула бровь и после секундного раздумья обречённо кивнула. Строго говоря, пирог приготовил не совсем он. Точнее, совсем не он. Но этот пирог был приготовлен по его заказу. Префикс пару дней назад проиграл ему спор на желание. В чём заключался спор, не столь важно, гораздо важнее, что Гордон выиграл и пожелал большой и вкусный пирог. Пирог получился и вправду большой, а вот со вкусом вышла небольшая накладка. Впрочем, Эли об этом лучше не говорить. Может, когда она поймёт, чем питается её любимый брат, она сжалится и приготовит что-нибудь вкусненькое? Еда, еда, еда, еда...

— Как тебе новенький? — спросила Эли.

— Еда... что, прости? Ах, новенький. Учить его тяжело, но он способный.

— Учить? Ты его обучаешь?

— Ну да. Всяким иллюминатским премудростям. Формулам, схемам, таблицам. В общем, возникла идея создать себе что-то вроде личной армии для борьбы с тёмными магами.

— Всего на неделю стоило оставить... — горько вздохнула Эли.

Так, болтая на ходу, они вошли в Косую башню и направились к лестнице. Эли уже поднялась на несколько ступенек, когда Гордон услышал позади себя голос Патрика:

— Пссст! Гордон!

Обернувшись, мальчик от неожиданности замер. Из полу приоткрытого шкафа для верхней одежды торчал по пояс голый Патрик.

— Эли, я догоню. Только куртку скину, — крикнул вслед сестре Гордон и направился к Патрику.

— Гордон, спасай! Я тебя тут уже час дожидаюсь.

— Что ты здесь делаешь? Где твоя одежда?

— Проиграл! Увидел, как у нас в казарме трое играли в покер, ну и подсел к ним сдуру! Гордон, у тебя нет лишней одежды?

— Взгляни в том шкафу, — указал Гордон. — Там гражданская одежда Префикса. У вас с ним примерно один размер. Порывшись в нужном шкафу, Патрик облачился в серое зимнее пальто.

— Ну так что, идём отыгрываться? — предложил Гордон.

— Ага. Я уже отыграл свои монеты, поставив брошь. Потом отыграл брошь, поставив фуражку. Потом отыграл фуражку, поставив китель. Вовремя передумал отыгрывать китель, потому что без штанов добираться до тебя было бы совсем неудобно. Блин, Хавк меня убьёт.

— Они что, настолько страшные? — не поверил Гордон.

— Префикс по сравнению с ними дитя неразумное. Они блефуют как боги.

— Оу, ну тогда точно надо к ним зайти, — глаза у Гордона заблестели. — Надо только занять у кого-нибудь денег.

— Ты меня вообще слушал?

— Спрошу у Эли, — рванул Гордон вверх по лестнице.

Патрик, едва поспевая за другом, увязался следом.

— Эли, срочно нужны деньги, — без обиняков заявил Гордон.

— О-у, ну тогда тебе повезло, — прожевав кусок пирога, сказала Эли и достала из сумки несколько монет. — Кстати, пирог действительно вкусный.

— Можешь не притворяться, его не я готовил, — ответил мальчик, подставляя ладонь, на которую тут же высыпалось семь серебряных монет. — Ого! Откуда столько?

— Выиграла, когда поставила на команду Бредсона.

— Ты поставила против меня? — возмутился Гордон.

— Я была в бешенстве, — пожала плечами Эли, откладывая пирог в сторону — Надо же было хоть чем-то тебе отомстить. Ладно, признаюсь, пирог ужасен.

— Да ну вас! — раздался возмущённый голос Райна с другого конца кухни. Даже на его вечно невозмутимом лице мелькнула тень досады. — Я же старался!

— Ой, Райн, прости, я лишь хотела сказать, что его следовало бы немного... Гордон, постой! — окликнула она спешащего к выходу брата. — Так зачем тебе деньги?

— Нужно наказать выскочек, возомнивших себя богами покера.

— Ух ты! — воскликнул Райн. — У Патрика пальто как у меня. Постойте-ка...

— Бежим! — крикнул Патрик и, схватив Гордона за рукав, поволок его к выходу.

— Гордон, а ну вернись! — бросилась за ними вслед Эли. — Лили запретила тебе играть в карты!

— Ой, да брось! — ответил Гордон, перепрыгивая через три ступеньки. — Это было лет семь назад!

— Гордон, ты знаешь, что бывает, когда ты играешь в карты, — не унималась Эли и бежала вслед за ними.

— Прости, Эли! — крикнул Гордон, на бегу доставая из кармана ключ в форме косой башни.

Ещё не добежав до выхода, он повернул ключ, и башня начала поворачиваться, плавно закрывая выход наружу. Выскочив в последний миг, мальчики оказались снаружи и услышали приглушённые крики Эли по ту сторону стены.

— Гордон, я всё расскажу Лили!

— Бежим-бежим, — торопил Гордон Патрика. — Показывай своих богов.

— Почему тебе запретили играть в карты? — пропыхтел Патрик.

— Сейчас увидишь.

Через десять минут они стояли у двери, за которой, по утверждению Патрика, и сидели те самые курсанты, которые обчистили его до нитки. Постучавшись, они вошли, и Гордон плавно закрыл за собой дверь.

Всего через полчаса Гордон вышел обратно в приподнятом настроении, весело позвякивая монетами в кармане. Следом вышел Патрик в своём кителе и фуражке, перекинув через плечо тюк перевязанной формы, ранее принадлежавшей незадачливым игрокам.

— Как тебе это удалось? — недоумевал Патрик.

— Ты же помнишь, как я попросил у них колоду посмотреть?

— Ну да. Ты ещё сказал, что они слишком ловко меня обыграли, что захотел убедиться, не краплёные ли у них карты.

— Только в это время я просто перебирал колоду и запоминал порядок карт, — ухмыльнулся Гордон. — На протяжении всей игры я знал, какие карты у кого на руках.

— Но они же их мешали! — воскликнул Патрик.

— А я отсчитывал, сколько карт они захватывают, и перемещал их у себя в голове в конец списка.

— Они быстро мешали! — не унимался Патрик.

— Слушай, я могу за долю секунды представить себе всё бесконечное множество цифр в числе Пи и назвать тебе любой ряд чисел после запятой. Мне даже напрягаться для этого не придётся. Никто не сможет тасовать карты быстрее, чем я буду их считать.

— Так вот о чём говорила Эли? — осенило Патрика. — Вот что бывает, когда ты играешь в карты?

— Нет, она имела в виду несколько другое. То, что бывает после. А, кажется, вот и оно! — указал Гордон на троих ребят, которые в одних лишь брюках выскочили в коридор и бросились вдогонку. — Вот про это она говорила! Бежим!

— Верни нам форму, жулик! — прокричали им вслед.

— Брось форму, Патрик, — крикнул набегу Гордон. — Может, отстанут.

Патрик внял совету Гордона, и незадачливые картёжники действительно отстали. Покинув казармы, ребята перешли на шаг и рассмеялись.