Жрец Лейлы: На распутье

Слияние душ — ритуал, который провели они с Лилианом, позволил Мейдоку тогда взглянуть на события его жизни глазами самого Лилиана. И не только глазами: эмоциями, ощущениями, восприятием... так как это было ДЛЯ Лилиана... Однако рассказ его старшего брата оказался намного глубже, теперь, несколько лет спустя. И в какой-то момент, магу захотелось, до дрожи в кончиках пальцев, снова слиться разумами и душами, что бы увидеть все выкладки и события глазами Ли снова... с этой новой, необычной, пусть и страшной точки зрения.

Лейла... богиня сама, лично, подтолкнула еще их деда начать кровавый поход против культа богини Ночи. Она фактически свела с ума этого жесткого, сильного и волевого человека, который, в конце концов, убил себя, бросившись на клинки воинов одного из последних великих храмов Лейлы. Король Мирейи Регил... сумасшедший ублюдок... их отец... бедная пешка в большой игре.

У него не было ни единого шанса. Это Мейдок понимал особенно четко. Богине требовался наставник для её нового верховного жреца, для её новой культуры для настоящей магии возрождения... И какой-то человечек, которого она свела с ума еще в детстве — это лишь инструмент.

Сложная и иногда невнятная комбинация. Не все ходы Мейдок понимал, так же как и истока... почему все-таки семья Катани и Мирейя? Почему именно их королевство?

Да и вообще некоторые моменты вызывали глухую тоску, ярость и недоумение и требовали долгого анализа. Он не сомневался, что разберется. Потому что оказывается у Ли могло быть нормальное детство, и у него самого мог быть отец... да и вообще много чего могло бы быть... маг прекрасно понимал, ЧТО сейчас чувствует Лилиан, который должен был оказаться всего лишь простым орудием — компасом на настоящего наставника... рассказ продолжался до дна третьей бутылки по счету. Четвертую они распивали молча, каждый обдумывая сказанное и рассказанное.

— Она просто так тебя не отпустит, — наконец, сообщил Мейдок, чувствуя, как все уже плывет перед глазами, хотя голова была ясной и светлой, а мозг обрабатывал информацию с невероятной скоростью. — И даже покровительство Тьмы в Черной ложе не укроет тебя надолго. Плюс еще эти настырные ребятки Мрака и Крови. Ты как обычно нашел себе интересных охотников...

Лилиан хмыкнул:

— Да, что ты говоришь...

Судя по речи у него тоже начали возникать проблемы... оба с сомнением уставились на пятую бутылку вина... за окном занимался робкая заря.

А в голове Мейдока забрезжила абсолютно гениальная, по его мнению, идея, на которую его натолкнула часть рассказа Лилиана, о том некроманте, что его сопровождает.

— В Черную ложу тебе пока нельзя, — авторитетно заявил светлый маг. — А вот телепортировать тебя в одно укромное местечко с твоим некромантом и Тами можно...

— Только не сейчас... — испугался Ли.

— Сейчас и не получится, — с сожалением признался Мейдок, укоризненно рассматривая пустую, пятую, бутылку вина. — Крепкое зараза...

— Еще бы, — насмешливый голос Митаса от порога оказался полной неожиданностью. — Ему не менее трех тысяч лет! Спать, алкоголики! Проспитесь, и буду с вами разбираться!

Оба брата, словно нашкодившие дети, заулыбались и покорно поплелись по постелям. С помощью слуг. Сами они подняться даже из кресел не смогли.

Как только повелитель ложи со своим братом скрылись за дверью, Митас рухнул в кресло и прикрыл глаза ладонью:

— С ума сойти. Как только прибывает Лилиан — все переворачивается с ног на голову.

— Все просто, — тихий голос некроманта, который все это время был за спиной мага, был безмятежным. — Он как переменная. Катализатор. Сунь такое в любое зелье, и оно тут же дает реакцию. Дар нашего знакомого синеглазого юноши именно в этом. Но это пока он молод по законам вселенной.

— А что потом? — Митас с интересом взглянул на колдуна, который подошел к окнам, любуясь зачинающейся зарей.

— Потом... никто не знает. Такие, как он обычно бесследно не исчезают. Но его ждет другой путь. Который он, может быть, еще и не выбрал. Но согласись, сначала боги... теперь вот покровительство смерти...

— Ты чего-то не договариваешь...

Марек согласно наклонил голову:

— И отрицать не буду. У меня есть определенные мысли. Но я не уверен, что имею право их высказывать.

Митас медленно кивнул:

— Хорошо не буду допытывать. Лилиан что-то сказал насчет твоего знакомства с драконами?

— Да... я хотел бы поговорить с вашими драконами. Я давно не видел этого племени на Эмире. Сиган совершил чудо. И, возможно, разговор поможет мне определиться с дальнейшим путем.

— Что ж... — маг поднялся из кресла. — Думаю, оба алкоголика проснуться не раньше полудня, так что у нас есть время сходить в гости.

— А ты все же доверяешь Лилиану. Кого бы он не привел, они априори безопасны?

— Нет... но он не стал бы обещать тебе встречу с драконом, если бы не знал, что так или иначе он же тебе её и устроит. А я слишком уважаю нашего рыцаря, чтобы позволить ему расхаживать на цепи кого-либо, что бы познакомить его с некромантом. Разве я не прав, колдун с глазами дракона?

— Какой проницательный маг, — Марек откинул капюшон и взглянул на старого мага. — Что ж... веди.

Утро началось с тяжелой похмельной головы и нахального солнца в окна. Я поднял голову, преодолевая тяжесть и боль, кажется, все же утро давным-давно закончилось. Кто-то весьма любезно распахнул все шторы, что бы солнечный свет просто изжарил меня на постели.

Скрипнула дверь, и в щель буквально просочился стройный мальчишка с кувшином и полотенцем.

— Пииить, — буквально прохрипел я, и мальчишка вздрогнул так, что чуть кувшин из рук не выронил. А потом искривил губы в усмешке, почти ненасмешливой и протянул кувшин. Я вцепился в него, словно утопающий за соломинку, и моментом выхлебал больше половины, только после этого почувствовав вкус...

— Что это?! — я удивленно уставился внутрь кувшина.

— Разработка мастера Митаса, — гордо ответил мальчишка. — Вам же стало легче?

— Да, — согласился я. — Только теперь во рту натуральная помойка.

— А это побочный эффект, — важно закивал этот... нахаленыш. — Вас ждет господин в главной библиотеке.

— Какой господин? — насторожился я. — И как моя дочь?

Мальчишка смотрел с легким сочувствием:

— Ну, конечно же, господин Мейдок. Он уже часа три как ожидает вашего пробуждения. А с маленькой госпожой все в порядке. Они играет с драконами.

Я поперхнулся гадостью из кувшина, нет, я конечно знал, КТО эти драконы, но все же... чтобы моя маленькая Тами с ними ИГРАЛА?!

Кстати, так и не спросил, кто теперь у Мейдока за начальника безопасности, раз Гунар таки последовала за своим драконом. А еще нужно будет у него выспросить, как было на самом деле, а то до меня только песня добралась, хорошая песня-баллада, но может я смогу создать свою, когда услышу историю из первых уст? Хм... тогда, наверное, лучше не к Мейдоку с этими вопросами, а к самим драконам. В конце концов, их там моя дочь развлекает.

Я отставил кувшин в сторону, настораживаясь, что-то странно мысли текут... словно... словно, я вернулся на несколько лет назад.

— Что-то случилось? — мальчишка, стоящий напротив, напрягся, хотя смотрел он скорее не на меня, а куда-то... сквозь меня?

Я протянул руку и провел ладонью перед его лицом.

Он внезапно грустно улыбнулся:

— Все правильно, господин. Вы догадались.

— Подожди-ка.. но я же вдел и чувствовал твой взгляд!

— Магия на многое способна, — тихо ответил паренек. — Особенно магия Света. Но сейчас она дала сбой... рядом с вами. Вы же не светлый. А кроме того, вы же сами почувствовали... есть еще какое-то, пока еще не совсем уловимое, но воздействие...

— Да, — медленно кивнул я. — Есть... Это же башня, в которой были заключены жрецы Лейлы? Я помню эту комнату.

— Вы сами выбрали её вчера, — тихо опустил голову мальчик. — Хотя я не думаю, что это было хорошей идеей.

Я вздрогнул. Проницательный малыш.

— Как тебя зовут?

— Я — Сали, паж госпожи Литании, магиссы воздушных потоков, — прозвучал ответ. — Только она прогнала меня. Я разбил её любимую вазу... снова. Теперь я на побегушках. Вот, к вам послали с кухни...

— Понятно, — я действительно понял. В Белой ложе у магов хорошая память, особенно на события столь недавних лет. Взрослые просто напросто бояться и послали мальчишку. Слепого. Хотя, может они, конечно, и не знают, что он слеп, но это их не оправдывает.

— Сали, — помоги мне одеться, — я поднялся на ноги. — Думаю воздействие комнаты тебе не сильно помешает, все-таки башня остается Светлой... пусть тут прожили в течении полувека три жреца темной богини. И расскажи-ка мне, что тут происходит... А то братец, скорее всего весь в делах, и ему некогда будет делится сплетнями своей ложи.

Тот хихикнул:

— Вряд ли, господин верховный маг знает об этих сплетнях.

— Да ладно, — хмыкнул я. — Разве ты не в курсе, что у твоего господина отличный слух и идеальная память? Он помнит даже тот миг, когда его глаза впервые увидели свет. А еще он обладает полезной привычкой проходить сквозь стены.

Сали чуть отступил от меня, его глаза опять обрели ясность и он сейчас смотрел прямо на меня, серьезно и немного испуганно. Потом вдруг слегка улыбнулся, одними губами:

— Думаю, я не буду рассказывать этого на кухне, господин. Повелителя Мейдока и так побаиваются и считают, что он видит каждого насквозь.

— А ты нахаленыш, паж, — я потрепал его по волосам. — Ладно, помогай мне умываться и облачаться. Пока моя Тами не замучила ваших драконов, а я еще хотел услышать от них историю Гунар. А то одни слухи и толку никакого.

Он радостно кивнул. Похоже, мальчик действительно очень гибкая личность и провести в обществе страшного брата повелителя Белой ложи ему более интересно, чем среди прислуги. Все-таки приключение... хотя.. на какое-то мгновение мне показалось, что он более страше, чем мне показалось.

Мейдок встретил меня светлой улыбкой и свежим взглядом, словно это не он пил всю ночь вместе со мной:

— Говорят, ты выбрал себе весьма специфичные апартаменты!

Я фыркнул:

— Просто они единственные, которые помнит мое тело на отлично. Вот и все. Но на твоем месте я бы там почистил еще разок-другой.

Брат моментально напрягся как струна:

— Хочешь сказать, что очистительная сила света не сработала?

— Скорее всего, не в полной мере, — я сел напротив него в кресло, и с интересом посмотрел на разбросанные в беспорядке свитки. Конечно, понимаю, что библиотека, но, по-моему для утра после пьянки слишком много документов, тем более выглядевших такими старыми. — В комнате ощущается тонкое воздействие... Может ты когда очищал ложу немного о другом думал, а не о божественной энергии, которой питалась Башня на протяжении полувека.

— Звучит логично, — тихо ответил Мейдок и взглянул в сторону двери, где замер мой сопровождающий:

— Сали, да?

— Да, мой господин, — отвесил тот безупречный поклон.

— На все время, пока мой брат гостит у нас, ты поступаешь к нему в услужение.

Мальчишка просиял:

— Слушаюсь, мой господин.

И исчез за дверью.

Темные глаза моего брата смотрели насмешливо:

— Опять очаровал невинную душу?

— Само как-то получилось, — я потянулся. — Я бы не прочь перекусить, Мей. Или ты зарылся в бумаги?

— Обед через час, — отмахнулся он. — Потерпишь немного. А данные бумаги — это не документы... а скорее карты...

— Карты чего? — насторожился я.

— Твоего последующего пути, — последовал бесхитростный ответ. — Ты когда-нибудь слышал про город, который считался легендой уже во времена Исхода? Эл'эракез. Город, созданный архитекторами орков и эльфов — двух забытых рас, которые считались непримиримыми врагами.

Я медленно выпрямился в кресле. Название этого города я встречал лишь однажды... в записях древних баллад, которые читал в кабинете у Дэвида... это были черновики его отца — Ролани Барда, барда, который пел для богов. Белая ложа в очередной раз принесла мне сюрприз.

Мирос поднял голову, когда пола шатра приподнялась и внутрь проскользнул воин Мрака.

— Что?

— Драконы в Белой ложе. Они её, похоже, покидать не собираются.

— Если жрец Лейлы с дочерью улетят на драконах, будет сложно выследить, куда они отправились, — медленно проговорил жрец.

Воин кивнул:

— Судя по всему, именно так и будет.

Мирос отложил в сторону ритуальный кинжал, которым выводил на пергаменте руны:

— Проклятье. Подумай, как нам добыть информацию! Идти по следу дракона бесполезно!

Воин скупо улыбнулся:

— Жрец, не переживай так... у меня есть лазейка.

Тот заинтересовано поднял глаза:

— Что ты придумал?

Часть четвертая. Белая ложа

Глава 19. Некоторые откровения с обеих сторон

Мейдок смотрел внимательно, перебирая бумаги.

— Уверен, братишка?

— Уверен как никогда, — кивнул я. — Эти ребятки, — я мотнул в сторону пустыни, откуда мы пришли. — От меня не отстанут. Им нужна Тамира. Фанатики, которым нужно и верховному жрецу Лейлы нос натянуть, и дочку мою к рукам прибрать.

— Тами... у неё аура великой целительницы, но это лишь зачатки направления силы, — тихо прокомментировал Мейдок. — Боги даровали ей огромные возможности. Но как они повернутся... в конце концов, ребенок — это тот, кто может пойти по любому пути. В том числе и по темному пути Мрака.

— Ага, сейчас, — мрачно отозвался я. — Никаких путей Мрака для моей дочери. Вырастет, и если уже осознанно решится, тогда ради Эмира — пусть развлекается.

Мейдок ошарашенно замер, смяв лист, который в этот момент взял в руки:

— Ты серьезно?! Позволишь своей дочери вступить на путь Мрака и Крови?!

Я сумрачно взглянул на него:

— Мейдок, если моя дочь выберет путь, я на нем вставать не буду. Хотя и постараюсь высказать свое мнение по этому поводу.

— Ты... необычный человек, брат, — вдруг признался тот, бросив наконец свои бумаги. — Растин от восторга, что заполучил дочь Лилиана Катани, наверное плясал бы...

Я тихо рассмеялся, садясь на широкий подоконник.

— Мей, мы действительно обсуждаем тот факт, что моя дочь УЖЕ в руках бога Роя? Если мы с ней сейчас уйдем, фактически за пределы Пустыни, то ни Роя, ни его последователей она не увидит достаточно долго. А так же никаких Лейл, Совирагов и прочего божественного... она сама сможет сделать выбор.

Мейдок вздохнул:

— С богами ничего не могу подсказать, брат. Это печально, но это так. Боги слишком тебя любят, что бы отпустить просто так.

— Я теперь не принадлежу богам, — почти выплюнул из себя я. Как ни странно все еще было больно. Все еще не отпустило.

На меня с сочувствием смотрели черные глаза моего брата. Мейдок понимал меня, наверное, лучше остальных братьев вместе взятых. Все-таки тот ритуал... глупо было, и очень опасно, это я теперь понимал очень ясно, но в то время настолько привык почти растворятся в своей богине, что не чувствовал ничего странного в просьбе Мейдока и легко пошел на разделение своей жизни с кем-то, тем более ритуал был обоюдный.