— Здравия желаю, товарищ подполковник! Получил к вам вызов, и сразу явился. Только моей библейской мудрости, ну никак не хватает, чтобы понять причин этого вызова.

— Сейчас я тебе, мудрецу, все и растолкую. Присядь пока тут.

Подполковник сделал несколько звонков, предупредив, что отбывает по делу часа на три. Подхватив капитана за плечо, повел его к машине, а через полчаса оказались они на новом незнакомом аэродроме. Видимо площадку построили недавно. Кое-где, в стороне от взлетки, еще видны были следы корчевки пней, и горы щебня. Сама ВПП оказалась из профилированных с отверстиями металлических пластин, сцепленных между собой специальными скрепами. А из капониров у лесной опушки выглядывали одномоторные самолеты, явно истребительного происхождения. Полбин курил, и молчал, делая расслабленный вид, и Роман решил подыграть хорошему человеку.

— Иван Семенович. Не терзайте душу! Расскажите, зачем меня к истребителям притащили?

— К каким таким истребителям, Роман? Где ты их увидел?

— Да вон из капониров выглядывают.

— Ах, эти?! Да-да-да, совсем забыл. Конечно, истребители. Ага.

Подполковник хлопнул себя по лбу, и картинно закатил глаза. Роман нахмурился. Что-то с этой пантомимой было не то. Судя по всему, Семеныч над ним явно потешался.

— Так это, что тоже пикировщики? Одноместные?!

— Ага, капитан. Штурмовик-пикировщик Кочеригина ОПБ-5. Кстати, тут у нас в Иркутске на совместном с голландцами заводе делаются. Вот думаю, дать тебе под начало учебную эскадрилью, через месяц удвоить состав, а весне 1941 развернуть ее в полноценный учебный полк.

— А они... Эта...

— Да пока недобирает до проектной скорости, выдавая максимально всего 535 километров в час.

— Гм. Чуть лучше, чем ПБ Поликарповский, только много ли такой унесет, сотни две килограмм бомбочек, и все.

— А полтонны не хочешь?!

— Сколько?!

— На внутренней подвеске нормально размещается одна полутонная бомба ФАБ-500 или укороченная авиационная торпеда АТУ-40-1 и АТУ-40-2, калибра 450-мм и 533-мм соответственно. Кстати флотские уже круги нарезают, но у них там пикировать вообще никто не умеет. Скоро налетят, 'стервятники', начнут у меня людей клянчить.

— Да у этого же ОПБ, для них дальность мала, наверное. Там же море...

— Нет, Роман, не слишком мала. Тысячу двести пятьдесят дает с нагрузкой. От Пскова до Стокгольма и обратно, запросто.

— Гм.

— Сомневаешься?! А я, вот, думаю, такой самолет необходим для нашего военно-морского флота. Ты, капитан, прикинь, ведь атака звена таких ОПБ по кораблям противника, по своей эффективности будет примерно равна к удару целой эскадрильи обычных СБ, которые тремя четвертями своих бомб только воду вскипятят. А с установкой нового мотора АШ-71, боевые возможности машины еще возрастут.

— Иван Семенович. А полетать мне?

— Обязательно полетаешь на таком. Затем тебя и вызывал. Кстати, капитан! Я слышал немцы на своих 'штуках' добились серьезных успехов по кораблям. Мы-то с тобой такого не отрабатывали. Врут, али, правда? Да и сам ты по кораблям не пробовал.

— Правда, товарищ подполковник. Беззащитные пароходы они топят только в путь. С боевыми кораблями им сложнее, если зенитчики не зевают. И у 'Юнкерса -87' скорость плюшевая. Недолго они пировать будут. Сам я всего пять раз над морем летал, мы там подлодки немецкие бомбами гоняли, пока в резерве стояли. И еще я в Карелии слышал, что оба финских броненосца наши ракетами разбили. Вроде того, ракеты с крылом, как у самолета, а весом за полторы тонны. И с бомбардировщиков ее сбрасывают, а сама ракета по кораблю уже радиоуловителем наводится. Вот это техника! Мне думается понадежней, чем у нас будет. Пикировщик ведь никогда не превзойдет ракету по мощности попадания...

— Хрень эти ракеты, Роман. Не могу с этой байкой согласиться! Даже для одной единственной ракеты требуется масса всего. Это и самолет-носитель, и 'наводилы-операторы' всякие, и истребительное прикрытие звена носителей на маршруте и обратно. А вот эти пикировщики, Рома, самодостаточны!

— Ну да, самодостаточны они! Аэродром-то им нужен?!

— Нужен! За то эти небольшие машинки могут атаковать с аэродромов подскока у самой линии фронта, или с вот такой же 'взлетной железной дорожки', положенной прямо на гать в болоте. Или с верхней палубы какого-нибудь танкера длиной метров сто пятьдесят — сто восемьдесят. С пороховыми ракетными ускорителями разбег у них будет, как у 'ишака'. Так, что пока я тебя в ренегаты не записал, давай быстро кайся, и впрягайся! Времени у нас не много, нужно не только войсковые испытания закончить, но и инструкторов подготовить. А кто у меня тут с самым знатным боевым опытом имеется?! А?! Капитан Буланов первый в списке стоит...

На этом аргументы у Романа закончились. Тем более что самолет сильно интриговал своими характеристиками и обликом. По виду, натуральный, чуть толстоватый и неуклюжий истребитель. По грузоподъемности, чуть слабее старых СБ — в пузе 'пятисотка', или торпеда! Ну, или четыре 'сотки', или шесть 'полташек', и еще пара ФАБ-50 на пилонах под крылом. Простой маневренный, и какой-то... 'хитрый'. Почему именно 'хитрый', Роман и сам не понял, просто на язык такое сравнение попало. Как выяснилось, с этим образом Роман практически угадал. Испытатели уже нарекли ОПБ-5, 'Бобром', видимо с намеком на будущее прогрызание стальных мостовых опор и бортов противника. Пилотирование новой машины сам Роман, и прибывший с ним десяток 'французов', освоили за неделю 'на отлично'. Вот только с самим пикированием пришлось попотеть. Укладывать 'практическую' бетонную бомбу в сорокаметровый круг, оказалось делом отнюдь не простым. По имитированным опорам железнодорожного моста, не сразу попадать научились, но все же, нашли методы. Дальше снова началась учеба. Все, что им удалось впитать там за кордоном, сейчас щедро изливалось в широко распахнутые глаза и уши курсантов Читинского учебного центра ударной авиации. Через месяц сюда же прибыли флотские пилоты, и все пошло на новый круг...

* * *

Владимир терпеливо ждал. Всю их бригаду, в смысле конструкторскую группу, еще недавно работавшую над 'соткой' в здании КОСОС, погрузили в самолет, без объяснений. Потом куда-то летели. На закате приземлились, и уже ночью привезли на какой-то завод. Только доставили на территорию, как сразу отправили отсыпаться в четырехместные комнаты, закрытой для других постояльцев, гостиницы, с вахтером в форме НКВД на входе. Кормежка в гостинице была не хуже, но и не особо лучше, чем в ЦКБ-29. На улицу не выпускали. Из короткой беседы со старшим лейтенантом госбезопасности, стало ясно только то, что родной 'соткой' больше заниматься не придется. Вот, это было очень обидно. Столько сил потрачено впустую! Хотя может, все же не впустую? Новое-то задание им еще не озвучили. Оставалось ждать. В первые два дня этого ожидания не прояснилось ничего. Ребята нашли в комнатах шашки и домино и, плюнув на все терзания, отдыхали. На их втором этаже имелось целых три душа с горячей водой, так что народ в этом блаженстве себе не отказывал. Кто-то отсыпался впрок, благо с кроватей конвой не гонял. Сам Владимир засел за наброски.

Если стали не нужны, ни высотный истребитель, ни пикирующий бомбер (которые оба уже летали), то, что, тогда, окажется нужным? Кстати 'сотка' в варианте пикировщика выходила на загляденье. Машина скоростная, маневренная, хорошо защищенная, и снизу, и сверху, и спереди. Причем, способная вести маневренный воздушный бой с истребителями. Скорость 540, бомб 600. Что еще нужно-то?! Точность бомбометания? Вот с ней было не все хорошо. Но ведь, довести-то можно! Правда, показанное им месяц назад документальное кино про боевую работу Поликарповского ПБ в Карелии, кое-что расставило по своим местам. У той машины поднимаемая масса бомб оказалась почти втрое больше, а скорость меньше всего километров на 20-25.. Вроде бы все еще поправимо. Ведь 'сотку' еще есть куда развивать! Но, немного подумав, Владимир, отбросил эту иллюзию. Даже с новыми моторами М-106, две тонны их самолет не поднимет точно! А меньше нет смысла городить огород. К тому же, боевой опыт ПБ доказывал, что в прифронтовой полосе выгоднее применять ФАБ-50 и осколочные 'четвертаки' АО-25. А, вот, их 'сотка', как бы это не звучало каламбуром, была рассчитана на боевую нагрузку именно из шести 'соток' ФАБ-100. Можно было летать с одной ФАБ-500, или двух ФАБ-250 под крыльями, но с недобором 100 кг нагрузки. А для подвески на полную загрузку ФАБ-50 и ЗАБ-50, и осколочными АО 'сотка' не годилась. Не продумали этот момент в проекте, да еще и нижнепланное крыло мешало увеличить размер бомболюка. А переделка чертежей для серии, потребует новых испытаний и съест еще полгода. И как раз в Карелии выяснилось, что стокилограммовые фугаски давали мало осколков и не имели зажигательного эффекта. Метать их в редкие колонны пехоты на марше, или обрабатывать линии окопов, или класть по загородной одноэтажной застройке, было, по сути, расточительством. Да и количество атакуемых целей получалось слишком малым, в отличие от использования ФАБ-50, ЗАБ-50 и АО-25. К тому же, с наружной подвеской их аппарат 'съезжал' со своих максимальных скоростей, почти до уровня модернизированного Архангельским СБ (СБ-РК, он же Ар-2), который в Карелии также отметился. А те же ПБ и Ар-2 могли поднимать до трех десятков 'полташек', или три 'полутонных', то есть, оказались, значительно универсальнее 'сотки'. Ерунда, в общем, выходила. Машина 'сотка' хорошая, а выпускать ее, смысла нет. По цене выходит дороже СБ-РК и ПБ, по эффективности хуже, хоть и скоростнее. Яковлевский ББ-22, вон, тоже в большую серию не пустили (переделав всех в разведчики), и понятно почему. У того со скоростью почти как у 'мессеров', но оборонительное вооружение бестолковое, нагрузка вышла всего 400 кг бомб, да и пикировать толком не может. Какой вывод? А вывод простой — в моду входят пикирующие бомберы с нагрузкой 2-3 тонны и больше. Логика в этом есть. Нужно накапливать технику к войне, не просто по количеству бортов, а и по поднимаемой боевой нагрузке. Получается, что те же ПБ в этом плане смотрятся получше 'сотки', а Ар-2, пусть чуть менее скоростной, но дешевле за счет отлаженного производства СБ, а значит, может быть массовым. Так что с серийным производством, в качестве пикировщиков, и его 'сотке', и ББ-22, ничего не светило. А через год-полтора 'карельских старичков' должна сменить совсем другая техника. И образец этой техники совсем недавно удалось пощупать руками у соседей по ЦКБ -29, 'Туполевцев'. Андрей Николаевич не зря считался одним из корифеев авиации. Он умел видеть далеко вперед. Год назад Владимир ему хвастался своим проектом высотной машины, а тот, лишь молча, улыбался. Словно уже тогда знал, что тема 'не взлетит' по-настоящему. А, вот, сам Туполев собирался строить и построил аппарат, явно опережающий время. Его 'сто третий' должен был летать со скоростями такими же, как у их 'сотки', но с трехтонной нагрузкой, и на огромную дальность. Да еще и пикировать должен был! И самолет, который у него с ребятами получился, действительно был на это способен. Кстати полгода назад группе Петлякова прислали чертежи 'сто третьего' и дали задание, параллельно с основной темой, продумать, вычертить и, вчерне, рассчитать проект переделки 'сто третьего'. Машину бригады Туполева "петляковцы" пересчитали под шасси с носовым колесом (с такой же стойкой, с какой перепроектировали по заказу УПР ВИ-100 для малой войсковой серии), а также под стреловидное крыло в 20 градусов и высокий стреловидный киль с 'т-образным' оперением. Ту 'факультативную задачу' они завершили как раз месяц назад, даже модель на продувку в УПР отправили. Бумаги у Петлякова тогда забирал лично глава УПР НКВД Давыдов. Но никаких последствий та тема вроде бы не имела. А вот Туполевскому 'сто третьему' давно открыли 'зеленую улицу'. Машина у АНТ не просто летала, а уже училась бомбить с 'горизонта', и с пикирования. Постепенно, началось и внедрение ее в серию. Правда, оставалась самая большая проблема с моторами. Серийных-то М-120, как не было, так и не нет. Микулинские АМ-37, могут их заменить, но их хочет все забирать к себе Микоян со своим 'высотником', и неизвестно, то там, в Москве, решат. Про микояновско-бисноватовскую машину им даже кино показывали, когда принималось решение — не делать 'сотку' в варианте двухместного высотного истребителя, мол, 'вон какой хороший перехватчик уже имеется, а пикировщик ВВС сейчас нужнее'. Иллюзии, кругом одни иллюзии. Прочностью и скоростями его проекта они тогда сами купились, а теперь видать 'прозрели', что в тот раз сделали глупость. Вывод? А вывод простой, хоть и безрадостный. Сидеть им пару лет, пусть и не в бараке, а на каком-нибудь серийном заводе, и править чужие чертежи и технологические карты. Обидно? А что делать? Владимиру с ребятами остается надеяться, что хотя бы режим там будет помягче, чем в ЦКБ-29.

Наконец, 'великое гостиничное сидение' завершилось. Когда сопровождающие привели бригаду в заводские цеха, сначала, показалось, что вчерашние 'прозрения' полностью подтвердились. Действительно рядами стояли сборочные стапели, для каких-то небольших, но явно двухмоторных машин. Значит, все-таки 'на чужого дядю работать'? Пригляделся Владимир. Хвост у этих аппаратов был однокилевым, а стабилизатор высоко поднят до середины мощного стреловидного киля (почти Т-образный). Крылья, собираемые из верхних и нижних половин в соседнем цеху, смотрелись почти обычно. Если не обращать внимание, на стреловидность передней кромки около 15-18 градусов, и на какие-то линзовидные гребешки сверху и снизу плоскостей. Но, что, действительно, удивляло, так это шасси. Почти такое же, как и в их 'передельном' проекте 'сто третьего'. Носовое колесо, убираемое под кабину пилотов, а главные стойки шасси, не совсем понятно зачем, убирались не в моторные гондолы, а в отдельно установленные на тонком крыле специальные обтекаемые ниши (почти как у рекордного Туполевского РД,который через полюс в Америку летал). Для такой среднепланной схемы аппарата, правильное шасси получалось недопустимо высоким, иначе винты за землю будут цепляться. Додумать эту мысль не удалось. Петлякова с коллегами позвали в следующий цех. И вот тут все встало на место. Вместо обычных 'воздушных звезд' или 'рядных самоваров', со снятыми капотами лежали на специальных площадках, и перемещались кран-балками, совсем не обычные моторы. Для этих двигателей винты были вовсе не нужны, поэтому шасси самолетов могло быть низким. Бригада, молча, осматривала 'чудеса', когда Петлякова окликнули...

— Товарищ Петляков?

— Это я. А вы, простите?

— Я вас один раз видел, а вот вы меня вероятно не знаете. Лозино-Лозинский Глеб Евгеньевич из Харьковского института. Временно руковожу этим цехом реактивных двигателей и испытательной лабораторией завода.

— Очень приятно, Владимир Михайлович авиаконструктор. Пока не знаю, точно, кем я здесь.