Там, где ты

— Да! А он как прыгнет на капитана! А дож Эдар первый среагировал. Да, он вообще молодец! Можно сказать, спас нас … — различила я среди них его густой бас.

Я тихонько пробралась в столовую. На столике стояло несколько банок с разными напитками, в том числе и контейнеры с питьевой водой. Только вот мой взгляд зацепился за бутылочку колы. Шершавый от сухости язык коснулся такого же пересохшего нёба, и рука сама потянулась за ней. Быстро схватив бутылку, я побежала в сторону шаттла, как будто кто-то мог отобрать у меня это «сокровище». Открыла её на ходу и сделала несколько торопливых глотков. Сладковатая, пузырящаяся «радость» защекотала горло и пищевод. На несколько долгих секунд я даже забыла, где нахожусь и куда бегу с тяжёленьким таким чемоданчиком. Раньше, после смерти родителей, я не часто баловала себя такими излишествами, как кола. Этот напиток дошёл до нас от наших предков и практически не претерпел изменений. За долгую историю восстановления и развития цивилизации, его несколько раз пытались запретить, но победить любовь людей к этому загадочному напитку не удалось. Тогда решили регулировать его распространение ценой. Именно поэтому, нищей студентке, живущей на пособие и очень скромную стипендию, редко удавалось его испить. Ещё несколько торопливых шагов и я уже у подножья трапа. Медленно начинаю подниматься. Внутри тихо. Я задумываюсь, как мне его окрикнуть? Пока получается, что на людях я обращаюсь к нему, как к капитану, а наедине, вроде по имени?

— Майк! — пищу я не громче, чем лабораторная мышь.

Мне, естественно, никто не отвечает: кто же услышит этот писк? Шаттл совсем небольшой, поэтому я не боюсь заблудиться. Пытаюсь вспомнить, где тут расположен санблок. Наверное, Майк ещё не вышел. Проходя через отсек, в котором мы все находились во время спуска на планету, я услышала мелкий топот и померещилась промелькнувшая тень. Остановилась, прислушалась. Нет, наверное, мне показалось. Освещение было включено не на полную мощность, а скорее в эконом-режиме. И чего только не привидится. Чтобы придать себе уверенности, я поставила чемоданчик на пол и, открыв такую редкую для меня бутылочку, сделала ещё несколько глотков. И тут, я вся похолодела от ужаса. Мне на ногу бессовестным образом наступили. Что-то шершавое обвило запястье руки, в которой была кола, и потянуло в сторону от меня. А дальше … Ну что сказать, визжала я проникновенно, чтобы дошло до всех уголков этого кораблика. Вскочив на ближайшее компенсационное кресло, я стала мужественно отмахиваться прихваченным чемоданчиком от вошедшего со мной в контакт инопланетного существа. Тут я услышала грохот в коридоре и в пассажирский отсек кубарем ввалился Майк, слегка задрапированный в полотенце из биофлиса.

— Арти, нельзя! Фу! — заорал он.

Я аж орать перестала, ротик открыла буковкой «О», а глазки стали размером с мои очки. А всё потому, что уж больно картина увлекательная нарисовалась: он весь такой мокрый, мелкие капельки воды блестят на торсе, а полотенчико, аккуратненько так, прижато к причинному месту.

— Вера не бойся, он тебя не обидит! Просто он колу выпрашивает. — Майк дёрнулся в мою сторону, поскользнулся на небольшой лужице, которая успела с него натечь и грохнулся. А чудный абориген подбежал и затоптался корешками в этой самой лужице. Пара секунд и от неё ничего не осталось.

— Майк! — я забыла про испугавший меня куст и бросилась к нему на помощь.

Упал он здорово. Видно, больная нога отдалась болью, потому что у Майка слёзы из глаз брызнули. Головой он задел одно из кресел. Наверняка шишка будет здоровенная. Да и командирский зад пострадал от столь грубого и неприкрытого столкновения с полом. Я помогла Майку подняться и тут же опрокинула его на ближайшее кресло.

— Ложись, давай, спаситель. Это что ещё за чудо такое? Твоё что ли? — я махнула головой в сторону топтавшегося на месте и не знающего, что ему делать куста. Майк немного сконфузился.

— Да, наверное, теперь мой. Он у меня тоже колу выпрашивал. Жалко вдруг стало, вдруг парни на дежурстве увидят и прибьют: решат, что это нападение созданных тварей. — Он поднял руку и потёр свой шрам.

— Они могут ... — ответил я. — А ты его давно нашёл?

— Нет, перед нашей вылазкой. Он, вообще, осторожный и прятаться умеет, только, как колу увидит — голову теряет! Я ему даже лоток с водой поставил, вон за тем дальним креслом.

— Что же, придётся от сердца оторвать. — Я взяла бутылку, подошла к указанному креслу и налила немного в лоток с водой. Куст, шустро перебирая корешками побежал к своей сладкой водичке. — А теперь тобой займёмся. Давай, показывай.

Глава 27

Уж не знаю, о чём подумал Майк, только он схватился за своё полотенце и покрепче прижал к бёдрам. Я изобразила недоумение, заломила левую бровь и вопросительно посмотрела на него.

— Ну, я конечно понимаю, что сейчас ты весь такой беззащитный красавчик (что я несу?!), но я девушка приличная и не могу воспользоваться твоим положением. Так что, давай я осмотрю твою ногу и ушибленную голову.

Мой герой обиженно засопел, наверное, от того, что я отказалась воспользоваться его положением, но руки от лежащего на бёдрах полотенца убрал и постарался расслабиться.

— Ну, вот и хорошо! Так больно? — Он отрицательно помотал головой. — А так? — Майк поморщился.

Я взяла портативный сканер и снова прошлась по месту перелома. Нет, вроде всё на месте. Обошлось без смещения. Думаю, что Майк сильно перетрудил больную конечность. Я подновила слой биопластерола и вколола обезболивающее. Затем, занялась осмотром головы. Когда я дотронулась до его шрама, то почувствовала, как Майк вздрогнул. Аккуратно приподняла голову и, так получилось, прижала её лбом к своей груди. Ну должна же я была осмотреть затылок на предмет гематомы. Его неожиданно горячее дыхание ужасно взволновало меня, и я прилагала огромное усилие, чтобы это не показать. Чтобы как-то отвлечь Майка, я решила спросить его о шраме, хотя итак уже всё знала.

— Майк, откуда у тебя этот шрам, — спросила я, исследуя сканером его затылок.

— Да ... давняя история. Уже лет пять-шесть прошло. В сражении с фагом памятный подарочек получил. Надеюсь, что этот гад не уцелел.

— Так ты не уверен? — я неосознанно напряглась.

— Да, то есть нет. Не уверен. Я же в отключке был. Вроде, мы вместе на Фобос упали.

Тут Майк замолчал, и я напряглась ещё больше. А потом, я начала себя мысленно ругать. Ну кто меня за язык тянул?! Он же, кажется, догадался, про Эдара! И тут, у меня в голове мелькнула шальная мысль: «Я ведь ещё не все его травмы осмотрела!»

— А теперь, сэр, показывайте ваш пострадавший тыл.

— Что? — закашлялся Майк.

— Что-что? Зад свой показывай, помазать надо, — слишком грубо для девушки сказала я и густо покраснела. Кажется, мой план по отвлечению Майка от мыслей об Эдаре сработал.

Майк порозовел, и медленно, стараясь не тревожить больную ногу, перевернулся. Да, видок был тот ещё! Всю левую половину украшал огромный наливающийся фиолетовым синяк. Да ещё и несколько ссадин довершали натюрморт.

— Да … Здорово ты грохнулся. Полежи так минутку. Нужно обязательно обработать.

* * *

Майк лежал вниз лицом и был ужасно рад, что Вера не может видеть, как он «взволнован». А ещё, его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ему хотелось вскочить и немедленно найти этого фага, из-за которого пять лет покоя не находил. А с другой, Майк никак не ожидал, что верины прикосновения к шраму вызовут у него не очередную вспышку душевной боли, а наоборот, сладкую, горячую волну забытого желания, которая пронеслась по его венам. Как же ему теперь быть? Если он попробует напасть на фагианца, с которым уже сражался плечом к плечу и стал находить общий язык, то Вера его никогда не простит. Все мечты о том, что он сможет её завоевать, пойдут прахом. «Чёрт, как же он стазу не догадался, что это тот самый фаг?! Ведь, это задачка для младенцев. Сражались они с ним над Фобосом, свалились туда же, и учёных для экспедиции забрали тоже с Фобоса! А ещё всегда хвастался своей сообразительностью! Как она испугалась, что он, Майк, догадался насчёт её друга. А вообще, странно всё это. Как фагианец мог попасть в эту секретную экспедицию? Что-то не сходится. Надо будет при первой же связи с командованием и запросить у них более полную информацию. Правда, будет это только при первых положительных результатах полевых испытаний препарата, разработанного их научной группой, если вообще будет.»

* * *

— Ну, вот и всё. Можешь поворачиваться. Синяк скоро рассосётся. — Я посмотрела на куст, который примерно сидел в лотке. — А ты ему уже и имя дал?

— Дал, — тяжело вздохнул Майк. — Я его назвал Арти, потому что он на артишок похож. Ты парням про него не говори, а то жалко этого сладкоежку.

— Ладно, не буду. Только бы он сам не нарвался на кого-нибудь. Думаю, что его надо регулярно прикармливать, чтобы он не разгуливал по периметру.

— Да, ты права. У меня раньше никого не было ... за кем ухаживать.

Я уже открыла рот, чтобы брякнуть про детей, но вовремя спохватилась и замолчала. Майк продолжал сидеть, сжимая у бёдер полотенце, как спасательный круг. Я вдруг почувствовала неловкость.

— Извини, я совсем забыла. Мне уже пора. Я пойду.

Не дождавшись его ответа, я подхватила чемоданчик и пулей вылетела из корабля. Остановилась я только тогда, когда закрыла дверцу в своей коморке. Прижавшись к ней спиной, я медленно сползла на пол, пытаясь одновременно справиться с дыханием. «Как же он на меня действует?! Всегда себя успокаивала тем, что всё случилось только из-за алкоголя, что между нами не могло быть ничего серьёзного, что «кто он, а кто я». А сейчас: и лет сколько прошло, и по сути не знаю я его совсем, и шрам теперь этот, а моему организму всё равно. Биохимия какая-то! Как только оказываюсь на расстоянии шага от Сторма, так теряю дар речи и способность ясно мыслить. Да и изменился он здорово за эти годы. Сейчас он не просто смазливый парень, а уже взрослый, прошедший жизненные испытания мужчина. В нём чувствуется нечто такое, первобытное, глубинное: дающее опору, надёжность, защиту. Вон, какими мужиками командует, а они его беспрекословно слушают. У таких, как эти парни, заслужить авторитет очень непросто! Невольно в голове начинают всплывать все мелкие моменты, которые я незаметно для самой себя подмечала. Те, в которых раскрывался характер этого загадочного и такого притягательного для меня мужчины. Его немногословность, и жёсткость, ответственность. А теперь, как ни странно, мягкость и способность о ком-то заботиться. Так, незаметно, я переползла на спальное место и, продолжая думать о Майке, начала проваливаться в сон. А в нём, так странно, возник мой мальчик и два таких похожих лица слились в одно.

В последующие дни мы с профессором ещё более активно заработали в направлении поиска того самого, универсального, характерного для аборигенов этой планеты кусочка гена, чтобы вставить его в наш универсальный блок. По мере продвижения работы, атаки Релаксы на наш маленький лагерь усилились. Парни прилагали огромные усилия, чтобы сдерживать напор. Санг постоянно не досыпал. Ему приходилось следить за уровнем нагрузки на установку. Он даже предупредил Майка, что надо ночью снижать уровень защиты, иначе в отсутствие должной технической поддержки, мы можем перегрузить её и окончательно вывести из строя. Всё это подстёгивало нас ещё сильнее. Парни теперь каждую ночь отправлялись за новыми образцами для нашей лаборатории. После того, как сам командир провёл первую вылазку, от желающих прогуляться за периметр и поохотиться на «нечисть», как говорил Рико, не было отбоя. Да, засиделись парни. Они регулярно притаскивали нам всевозможные образцы, которые, к сожалению, были неживые. Некоторые из них были похожи на известных нам представителей нашей планеты, другие же, совершенно ни с кем и ни с чем не ассоциировались. В одну из таких вылазок произошёл комичный случай, правда Ной так не думал. Из похода вернулась тройка в составе: Рико, Ной и Ланс, причём Ноя принесли на руках. Сначала, мы все жутко перепугались. Было много суеты и шума вокруг пострадавшего. Лицо у него было красное, но не от боли, а от злости на всех нас. Он вопил, чтобы мы все убирались к дьяволу. Когда же выяснили у его напарников, что случилось, то я еле сдержалась, чтобы не засмеяться в голос. А произошло следующее. Парни медленно продвигались в темноте, постоянно ожидая нападения неизвестных тварей, когда заметили, что Ной от них отстал. Они стали его звать, но тот не отвечал. Тогда, не на шутку испугавшись, повернули назад, и услышали его сдавленный крик. Плюнув на осторожность, парни бросились напролом через какие-то кусты. И именно там чуть не споткнулись об Ноя, которого мать-Природа позвала — приспичило его. Да, в такие моменты некогда осматривать в прибор ночного видения место общения с природой. Ной присел и со всего маха напоролся на что-то колючее. Это «что-то» не пожелало быть раздавленным и намертво прикололось к филейной части нашего грозного воина. Парни попытались избавить друга от такого сомнительного подарочка, но не смогли ухватить этот комок колючек. Ничего не оставалось делать, как нести пострадавшего в лагерь, ибо передвигаться самостоятельно он был не в состоянии. Я не просто так вам это рассказываю. Это не просто курьёзный случай, а первый случай, когда удалось получить живого представителя местной фауны! Вы не поверите, но молчун-Жан открыл рот и изрёк: «Ловля на живца в действии!» Так что, благодаря Ною и его многострадальной попе, наша лаборатория получила очень важный биоматериал, который правда, пришлось предварительно отмывать. На наше счастье, этот «ёжик» оказался неядовитым. Он сам отцепился, когда рядом поставили миску с тушёнкой. Раны я конечно же обработала и вкатила Ною коктейль из антигистаминов. После того случая, парни ещё долго над ним подшучивали.

А у нас с Майком появилась маленькая общая тайна, которая сближала нас. Мы по очереди ходили кормить Арти. Этот проказник уже узнавал нас и выбегал встречать. Кола довольно быстро закончилась, и мы перевели его на подслащенную воду. Смешно конечно, но я была рада, что есть хоть какой-то повод общаться с Майком. Эдар сейчас был занят. Он помогал Сангу контролировать работу установки. Так что, не было возможности спокойно пообщаться, да и наше «общежитие» не способствовало разговорам по душам.

Мы с профессором тоже работали на пределе своих возможностей. Как оказалось, именно в живых образцах мы нашли то, чего нам не хватало для завершения исследований и конструирования полноценного препарата. Всё это время мы находились под неустанными попытками планеты избавиться от нас. Наша защита подвергалась интенсивным воздействиям. Всё бы ничего, но однажды, мы ощутили заметную дрожь земли. В горах были слышны раскаты и этот звук становился всё ближе и ближе. По тревоге все были собраны и начался экстренный совет. Всё осложнялось тем, что мы могли использовать только приборы прямой видимости. То есть, мы не могли получать снимки местности с «Викинга» из-за запрета на связь. Запускать собственные разведывательные зонды мы тоже не могли ввиду отсутствия таковых на борту глиссера.