Там, где ты

Там, где ты_вычитка

Апрель 2015 года.

Мы уже давно привыкли к параллельным мирам и удивительным сказочным персонажам. Драконы, эльфы, вампиры и оборотни — да они практически стали для нас членами семьи. Только за всеми этими чудесами мы забыли о нас, о людях. Какими мы станем через полторы тысячи лет? Какие открытия нас ждут? Улетим ли мы дальше Луны? Найдём ли на просторах космоса других разумных существ? А любовь, какая она будет?

Там, где ты

Глава 1

— Верка, ну ты чего сидишь?! Сколько можно? Скоро вся синяя будешь. Давай, пошли уже!

— Лолла, не мешай, а? Я должна закончить этот перевод к завтрашнему дню. Ты же знаешь, как это важно для моего диплома! — попыталась я отмахнуться от моей соседки по комнате.

— Ой, да ладно! У тебя всё важно! Ты же обещала, что пойдёшь со мной в «Стрекозу»! Верка, бросай свои книжки!

Лолка подскочила к столу и выхватила у меня из-под носа драгоценный перевод статьи профессора О'Нелли. Пришлось отключить лингвосет (лингвистический блок, подключаемый через разъём, встроенный в предплечье). Однако, даже мой укоризненный взгляд не смог утихомирить разбушевавшуюся подругу. И зачем ей эта «Стрекоза»? Я поспешила высказать свой вопрос вслух.

— Ты что! Там же самые крутые парни тусуются! Весь старший курс с «Летяги»! — Её смазливая мордашка расползлась в улыбке. — Ты только представь, кто там будет …

— Тебе-то это зачем? Как будто с твоими внешними данными познакомиться с парнем из Лётной Академии составляет проблему! Да ты только появляешься в их поле зрения, как за тобой уже хвост из воздыхателей выстраивается!

— Фу, какая ты скучная. Ну что тебе стоит? Пойдём, посидим. Обещаю, что к двум ночи мы уже будем дома, — сделала «честные» глаза Лолка. — А хочешь, я потом тебе с переводом помогу? — К «честности» Лолла добавила «щенячестьи».

— Ладно, — начала я сдавать позиции, — только до часу.

— Ура!!! Я тебя обожаю! — повисла она на моей затёкшей от длительного сидения за столом шее.

Господи, как же ей тяжело отказать! Шикарная блондинка в стиле знаменитой актрисы, которая жила полторы тысячи лет назад. Её образ до сих пор популярен, только имя я не помню: то ли Мадлен, то ли Мурлен. Вот и Лолла, похожа на неё, как будто клон: яркие блондинистые волосы до плеч, пухлые алые губки, немного наивный взгляд голубых глаз и шикарная фигурка «песочные часы» при росте в метр шестьдесят. При этом, она обладает необыкновенным темпераментом. Понятно, что при таких данных Лолка верёвки вьёт из своих ухажёров, да и из меня тоже. Никогда не отличалась стойкостью характера. Мы с ней абсолютные противоположности, как лето и зима. Я бросила быстрый взгляд в зеркало. Ничего нового я там не увидела: белая (почти фарфоровая) кожа, длинные чёрные волосы, стянутые в вечный хвост, тёмно-зелёные глаза, очки, от которых я из вредности не хотела отказываться и стройная, но не блещущая избыточностью форм фигура ростом метр семьдесят.

— Лол, только мне не в чем идти. Ты же знаешь, что...

— Конечно знаю! — перебила она меня. — Неужели ты думаешь, что я упустила это из вида?! Пойдёшь в моём красном.

— Да ты что? Оно же безумно дорогое! А если в толпе меня толкнут или обольют? Я же с тобой не расплачусь!

— Даже и не думай отказываться! Вот уже четыре года никуда не могу тебя вытащить. Чёрт с ним с платьем!

— Но оно же будет мне слишком коротко, — попробовала я зайти с другой стороны.

— Зато оно единственное полностью стрейч и не будет на тебе болтаться.

Да, умеет Лолка убеждать. При разнице в наших фигурах любое её платье будет сильно велико мне в бёдрах.

— Лол, а ничего, что оно красное?

— Да ты что! С твоей мастью оно будет шикарно смотреться!

— Лол, а причёска?

— Так, дорогая, хватит! Марш в ванную! У нас есть час, чтобы сделать из тебя женщину-вамп.

— Кого? — вытаращила я на неё свои по-кошачьи зелёные глаза.

— Боже! С кем я живу?! Всё, иди уже. Доверься мне. Всё будет супер, как в гипере.

— Вот это меня и беспокоит, — пробормотала я себе под нос отправляясь в санблок, который Лолла упорно именовала ванной.

Вот скажите мне, откуда в общежитии Ксенобиологического факультета Гуманитарного Университета может быть ванная? Да при такой плотности населения, как в Земной Федерации, даже санблок является роскошью! Вот уже пять столетий прошло с тех пор, как мы вошли в Галактическое Содружество на правах нового члена. Однако, наш статус до сих пор не изменился. Мы не обладаем полноправным голосом, потому что Земля — наша единственное владение (спутники не в счёт). Пока мы не заселим хотя бы ещё одну звёздную систему, наш статус «малой планеты развивающегося мира» не даст нам доступа к новым технологиям, а без них мы так и будем плестись по окраине галактики подбирая объедки с барского стола. Вот такой вот замкнутый круг получается. Так, что-то меня не туда понесло. Я же в душ шла … В санблоке решила задержаться чуть дольше, чем обычно. Так хотелось постоять под струями воды, но … В наше время плата за коммунальные блага была такой высокой, что повсеместно стояли ультразвуковые рассекатели, позволяющие обойтись мизерным количеством воды. Все ресурсы были на жёстком учёте. Ещё в школе, по истории древнего мира, мы проходили, что каких-то тысяча девятьсот лет назад две трети планеты было покрыто водой, полезные ископаемые добывались повсеместно и воздух был такой чистый, что не требовалось постоянно носить воздушные фильтры на улице. На Земле за эти столетия произошли значительные геологические изменения. Уровень мирового океана повысился на десяток метров. Огромное количество островов перестало существовать, особенно те, которые были кораллового происхождения. Все материки значительно сократили свои площади и стали больше похожи на крупные гористые острова. Произошла серия крупных вулканических извержений, которые привели к образованию огромного тектонического разлома на дне Атлантического океана. Остров Исландия был просто разорван пополам. От него остались жалкие осколки скал. Всё двадцать второе столетие планету сотрясали природные катаклизмы. Очень много людей в разных странах не смогло спастись. В огне пожаров или под водой исчезали большие территории. Всё это вызвало масштабную миграцию человеческих масс, которые окончательно перемешались. В целом, облик планеты изменился и сейчас она выглядит не так, как в древности. Фактически, осталось двадцать процентов от суши пригодной для проживания. Постепенно человечество оправилось от планетарной катастрофы и его численность снова начала расти. Теперь, на рубеже тридцать шестого века, на оставшейся суше живёт столько же народа, сколько жило на всей планете перед катастрофой. Соответственно и ресурсов на их обеспечение требуется столько же. Четыреста пятьдесят лет назад пришлось законодательно ввести жёсткий контроль за рождаемостью. Теперь полагается не более одного ребёнка на весь репродуктивный возраст человека вне зависимости от того, сколько раз он создаёт семью и по каким причинам (даже если случалась трагедия и ребёнок погиб). Исключение составляли близнецы. Как только новый землянин появлялся на свет, его генетическая карта заносилась во всеобщую базу данных и происходило автоматическое сравнение с генетическими картами всех жителей планеты. Таким образом, даже рождённые вне брака или по случайности дети имели биологических родителей, которым, в свою очередь, высылались уведомления о вступлении в родительские права. После этого, они обязаны были пройти процесс стерилизации. Над детьми все тряслись и баловали. Не было горя больше, чем потерять ребёнка. В крупных мегаполисах исполнение законов жёстко контролировалось, а вот в отдалённых секторах процветал киднэппинг. В силу перенаселённости, жили все очень скученно. Собственные дома были только у правящей верхушки Земной Федерации. Остальные жители Земли довольствовались крохотными квартирками из расчёта пять квадратных метров на человека. Гигантские, уходящие в небо дома закрывали дорогу ветрам и над мегаполисами висели плотные облака смога и различных испарений. По той же причине и солнце практически не было видно. Пределом мечтаний многих миллионов было попасть на работу в одну из государственных лабораторий на Луне. Триста двадцать семь лет назад, с появлением технологии капсулирования начали плотное освоение спутника. На самом верху было принято решение о придании Луне статуса Земного Научного Центра (ЗНЦ). Наш спутник превратили в один огромный научный городок. Все мыслимые и немыслимые научные открытия делались там. Именно там были созданы нейтринные двигатели, которые позволили, наконец, землянам создать полноценный космический флот для защиты границ нашей звёздной системы. Там же, на Луне, велись секретные разработки в различных областях науки. Перед учёными стояла задача в максимально короткие сроки создать технологии, которые послужат основой для полномасштабных поисков свободной звёздной системы с подходящей для землян планетой расселения. Для продуктивной работы исследовательских центров на Луне были созданы зоны и секторы по тематическим направлениям. Эти зоны представляли собой научные городки, связанные между собой системой тоннелей. Ничто не должно отвлекать учёных от их изысканий, поэтому бытовые условия на спутнике кардинально отличались от условий жизни на планете. Нет, ресурсы так же были на учёте и с замкнутым циклом, но жилые помещения по площади были раза в четыре больше, чем на Земле. Это давало возможность полноценного отдыха. Для семейных пар учёных с детьми были даже детские учреждения, которые действовали по типу интернатов. Неделю дети проводили там, а на выходные могли видеться с родителями. Почему я вам всё это рассказываю? Да потому, что я мечтала оказаться в числе этих счастливчиков! Посудите сами, что ждёт меня на планете? Какое будущее? Родителей моих не стало три года назад. Виной всему оказался огромный старый небоскрёб, который «неудачно» снесли. Расстояние между соседними домами было столь малое, что огромная масса резко обрушившегося здания пробила тоннель скоростного поезда, проходящий под улицей, и завалила последний вагон, в котором ехали мои родные. Такого рода техногенные катастрофы были очень частым явлением. Подумайте сами: куда деваться людям с двухсотэтажного небоскрёба при пожаре? Или как спастись при взрыве? А можете себе представить час-пик? Да по инфосети каждый день передают о сотнях, попавших под поезда и сбитых автофлаями. Понятно, что при таких условиях, человеческая жизнь стоила не слишком-то много. Можно конечно никуда не выходить и работать по удалённому доступу из дома, но статистика, выбросившихся с крыш людей, не справившихся с депрессией, тоже не радует. Ничто не держало меня на этой планете, но и дальше Луны обычный человек не мог улететь. Только члены дипломатических миссий покидали пределы солнечной системы. Все эти невесёлые мысли подтолкнули меня побороться за место в ЗНЦ. Это, наверное, единственное дело в котором я проявила упорство и стойкость. Училась сутками напролёт, рыла информацию, а когда её не хватало, то сама бралась за переводы статей необходимых мне для работы. Зачем переводы, спросите вы? А затем, что несмотря на то, что уже многие столетия земные народности окончательно перемешались и превратились в единый этнос, до сих пор существуют обособленные группы. Они пытаются ограничить выход информации за пределы этих групп. Один из способов — написание научных статей на древних языках, а не на всеобщем. Вот и приходится просиживать часами, чтобы перевести. Спасибо, хоть лингвосеты появились. Лолка права, я практически не выхожу за пределы нашей комнаты в общаге или из лаборатории руководителя моего проекта профессора Хиро Киморо. Наши с ним исследования касаются очень интересной темы: возможности переписать универсальный генетический код, тем самым создать предпосылки для направленной эволюции человечества. Если бы удалось раскрыть секрет, над которым уже сотни лет бьются учёные Земли, то это позволило бы адаптировать предполагаемых переселенцев к условиям конкретной планеты, что резко увеличило бы перечень планет потенциально подходящих для заселения. За всеми этими, без сомнения увлекательными, изысканиями я совершенно не уделяла внимания своей личной жизни. Последний раз мы были на концерте «Киборгов» по окончании второго курса четыре года назад. Лолкины родители нам подарили два билета. Подруга часто называла меня «синим чулком» и грозилась, что я превращусь в «изюм». Что это за слова, я понятия не имела. Наверное, она откопала их в своих архивах древних изданий, ибо Лолла изучает историю и политологию. По странному стечению обстоятельств, мест в общежитии их факультета не оказалось и её подселили ко мне. Вот так и живём: я и моя совесть.

Пока я задумалась, максимально возможное время принятие душа истекло и горячий поток воздуха высушил моё молодое тело. Лолка начала колотить в дверь:

— Ты там что, уснула?

— Нет-нет! Я уже выхожу.

С подругой лучше не шутить. Однажды она вызвала робота-ремонтника, который вскрыл дверь в санблока, а за дверью обнаружилась я, рисующая на запаренном зеркале формулу ксенонуклеиновой кислоты с модифицированным каркасом.

Наружу я вывалилась как раз вовремя. Она уже поджидала меня у двери с универсальным пультом. Виновато улыбнувшись, я поспешила к своей кровати, на которой уже было разложено то, во что мне предстояло одеться. Тончайшие чулки в ретро стиле, но из современной мононити, короткое для меня красное платье и туфли на изящной шпильке. Я с сомнением оглядела весь этот прикид.

— Так, чего стоишь, кого ждёшь? Ну-ка, быстренько … Такси приедет через тридцать минут, а они не опаздывают.

— Прикидываю, сколько мне надо откладывать стипендию, чтобы всё это купить.

Я, как сирота, получала небольшую стипендию и пенсию по утрате кормильцев. В сумме мне едва хватало на оплату общежития, питание и учебные пособия. Одежду я покупала крайне редко. Лолла же, помимо стипендии, регулярно получала подарки и денежные переводы от родителей, которые были довольно состоятельными людьми.

Когда всё было одето, меня усадили на табурет и занялись причёской. Лолла тщательно расчесала мои длинные чёрные волосы и сбрызнула фиксатором чёлку.

— Так, а теперь снимай очки, — безапелляционно заявила она.

— Нет, я же ничего не увижу! — дёрнулась я вслед за Лолкиной рукой, сорвавшей мои очки.

Пришлось, как говорится, расслабиться и получить удовольствие.

— Вот скажи мне, Вер, что ты за них цепляешься? В наше-то время, да в очках! — начала она наверно уже тысячный разговор на эту тему.

— Лол, ну мне так комфортней. Я, как за стеклянной стеной нахожусь, где никто не сможет меня достать, — в тысячный раз ответил я ей. — Да и приставать никто не будет … и денег на операцию ещё не заработала.

— Вот именно! Так и замумифицируешься во цвете лет, — продолжила она ворчать, нанося мне макияж. — Вот и закончили. Посмотри, какая красотка получилась!

Я смотрела в зеркало, а там всё расплывалось.

— Лол, я ничего не вижу, придётся потратиться на линзы.

— Да, без них ты не обойдёшься. Давай закажем доставку. Через пять минут будут. До такси успеем.

Она подошла к универсальному терминалу и переключила его в режим инфосети. Выбрав на экране магазин экспресс доставки, быстро вбила наш адрес.

— Тебе какие? Цветные или прозрачные?

— Лол, ну что ты ерунду спрашиваешь? Конечно какие дешевле! — всплеснула я руками.

— Так, значит прозрачные. А диоптрий сколько?

— Минус четыре, — обречённо вздохнула я. Опять придётся сидеть неделю на синтетическом кефире. — Лол, только заказывай одну пару, а не упаковку.

— Да знаю я, не волнуйся! — вводила она последние данные.

Терминал пискнул, сообщая о том, что заказ принят и деньги со счёта списаны. Через две минуты загорелся зелёным контур приёмного окна и мини-телепорт доставил наш заказ. Я взяла в руки маленький контейнер, открыла и перед зеркалом установила линзы. С лёгким покалыванием я ощутила, как они приросли. Теперь можно две недели ходить без очков, пока линзы не растворятся. С непривычки, слёзы лились градом. Макияж был изрядно подпорчен. Лолла повздыхала-повздыхала и принялась экстренно устранять последствия, так как время нас уже поджимало. В такси мы заскочили на последней минуте его ожидания нерадивых клиенток. Оно было роботизированное, поэтому мы могли не стесняясь поправить наши туалеты. Лолла надела своё самое эффектное платье: нежно-голубого цвета, с пышной юбкой до колен и глубоким декольте, приоткрывающим её шикарный бюст пятого размера. Я скромненько поправила свой третий и абсолютно безрезультатно попыталась одёрнуть пониже подол короткого платья. Такси подъехало к месту назначения, и мы вышли у самого крутого клуба нашего сектора.

Глава 2

Клуб «Стрекоза» принадлежал одному из самых богатых медиамагнатов нашей планеты. Попасть туда было очень непросто. Откуда Лолла достала билеты я даже не представляла. Я знала только, что сюда рвались все девчонки из нашего универа, в котором ребят было совсем мало и их расхватывали ещё на первом курсе. Здесь же, в «Стрекозе», предпочитали собираться всеобщие любимцы, гордость и надежда Земной Федерации — будущие пилоты, которые охраняют границы нашей звёздной системы от потенциальных агрессоров. (Да-да, в Галактическом Содружестве нашлись и такие.) Они были обласканы властью и обществом, особенно женским. Выйти замуж за капитана — предел мечтаний любой женщины в возрасте от пятнадцати до семидесяти пяти.

Предъявив входные билеты, на которых был указан номер нашего столика, мы стали потихоньку пробираться вглубь зала. Лолка пёрла, как бронекиборг, а я плелась за ней на прицепе, глазея по сторонам. А посмотреть было на что. Когда ещё увижу такую роскошь? Огромный общий зал был оформлен в старинном стиле, диско, кажется. Мне Лолла как-то показывала картинки в инфосети. Все стены были покрыты тончайшими галоэкранами, имитирующими россыпь звёзд. Они загадочно мерцали разноцветной звёздной пылью. Пол был выложен дорогущим чёрным мрамором. Вспышки фиолетового софита отражались на нём причудливыми разводами. Потолок над танцполом был сделан из мозаичных зеркал, которые многократно отражали свет от крутящихся стеклянных шаров. На них, в свою очередь, падали лучи разноцветных софитов. Из современного, здесь были только силовые столики, едва заметно поблёскивающие силовыми поверхностями в этой какофонии звука, цвета и света. На мой вкус, было слишком. Слишком много блеска, шума, света и показухи. Я бы с удовольствием провела вечер за переводом статьи у себя в крошечной комнатке, чем здесь, на чужом празднике жизни.

Подруга продолжала свою нелёгкую работу по буксировке. Глазея по сторонам, я не успела среагировать вовремя и со всего маха налетела на что-то жёсткое.

— Смотри куда идёшь, крошка! — раздался довольно надменный голос и послышалось громкое ржание хора молодых голосов.

— Простите … — пролепетала я испуганно и … Лолла, даже не обернувшись, дёрнула меня посильнее, и я выпала из зоны видимости явно «весёлой» компании.

— Вот наш столик, — вздохнула с облегчением подруга и поспешила затолкать меня на диван.

Через пару минут, когда мы перевели дух, Лолка предложила изучить меню, сказав, что она угощает. Мне ужасно не хотелось быть в положении бедной родственницы, но … Обижать подругу тоже не хотелось. Я погрузилась в изучение меню с твёрдым намерением выбрать что-нибудь подешевле. Не успели мы как следует вчитаться, как подошёл официант (человек!!!) и поставил передо мной изысканный фужер с каким-то коктейлем нежно-голубого цвета.

— Господин за шестым столиком просит прощения за грубость и в качестве извинения посылает вам этот коктейль — сказал он, откланялся и испарился.

Я тут же ухватилась за появившуюся возможность и сказала Лолке, чтобы она на меня ничего не заказывала.

— Ох и ничего себе! Ну ты даёшь! Ты кого это успела так очаровать? — удивлённо спросила она. — Ты хоть знаешь, что это один из самых дорогих напитков?

— Ой, правда? Так может отказаться. И я тут совсем не при чём. Никого я не очаровывала. Просто парень извинился за грубость.

— Какой парень?

— Ну, тот, на которого я нечаянно налетела, пока мы шли к столику, — неуверенно пробормотала я.

— Показать его сможешь?

Я стала озираться в поисках той шумной компании. Через несколько столиков от нас сидела группа кадетов Лётной Академии. Красивая парадная форма отлично сидела на молодых и гибких телах. Верхние пуговицы кителей были расстёгнуты. Да, они явно что-то отмечали в неформальной обстановке. Я пригляделась более внимательно (спасибо линзам, а то была бы я, как доисторическое подземное животное, к-н-о-т, кажется). Который из пяти? Тут один из них повернул голову и, подмигнув, салютнул своим бокалом. Я на секунду подвисла от неожиданности, но быстренько взяв себя в руки поторопилась ответить подруге.

— Вон, видишь? Который к нам повернулся, — уже более уверенно сказала я и сделала глоток, повторив его жест.

— Стой! — завопила Лолка. — Ты же пить не умеешь, а там две трети водки!

Но было уже поздно. Я успела проглотить напиток и жутко удивилась, что он сладкий. Лолле ничего не оставалось, как заказать коктейль для себя. Музыка грохотала и на танцполе народ зажигал. Мы приехали как раз к началу веселья. Постепенно, я стала ощущать разливающееся по телу тепло и мышцы, обычно напряжённые от постоянной работы над дипломом, сами собой расслабились. Я уже не чувствовала себя такой неуместной. Лоллу несколько раз приглашали танцевать. Пока её не было, я потихоньку потягивала коктейль и наблюдала за необычной для меня клубной жизнью. Вон, рыженькая девчонка вешается на шею одному из летунов. Она явно напрашивается провести с ним вечер и познакомиться поближе. За соседним столиком два очень полных мужика о чём-то спорят. Похоже, перенесли обсуждение рабочих моментов в клуб. (Надо сказать, что от обилия технологических средств, облегчающих жизнь современного землянина, к тридцатому столетию кардинально изменилась внешность многих человеческих особей. Практически все мужчины были с фигурами шарообразной формы, да и женщины от них недалеко ушли. Зачем утруждать себя, если можно нажать кнопку и работа будет сделана. Значительный вклад в столь радикальные изменения внешности внёс рацион питания. Подумайте сами, чем можно прокормить такую биомассу? Три столетия назад было сделано несколько крупных открытий в области биотехнологий, что позволило пищевой промышленности перейти на новые принципы создания продуктов питания. Однако, генномодифицированные микроорганизмы дрожжевых культур принесли с собой определённые побочные эффекты, способствующие накоплению жировых тканей. Красивые и подтянутые тела теперь можно увидеть только на сцене, на спортивных площадках и среди военных, у которых поддержанию достойной физической формы уделялось пристальное внимание.) А вон Лолка отплясывает зажигательный рил в компании смугловатого брюнета. Они классно смотрятся на контрасте и привлекают явное внимание всего зала. Пока я из своей норки рассматриваю изнанку клубной жизни, мелодия сменилась, и кто-то слегка дотрагивается до моей руки.

— Леди танцует? — раздался приятный баритон с небольшой хрипотцой.

Переведя взгляд, я увидела того самого кадета, на которого меня угораздило налететь. Теперь ничто не мешало мне его рассмотреть. Довольно высокий, под метр девяносто, породистое лицо с правильными и немного жёсткими чертами, спереди по-военному коротко стриженные волосы тёмно-русого цвета, а сзади, небольшая тонкая косичка. Его тёмно-серые глаза, похожие на грозовое небо, внимательно меня рассматривали. Почувствовав неловкость от затянувшейся паузы, я собралась отказаться, сославшись на плохое самочувствие. Однако, мне не дали этого сделать. Он взял меня за руку, и я поплыла. Даже не могу сказать, как так получилось. Все дальнейшие события превратились в какой-то сюрреалистический стробоскопный видеоряд, граничащий с бредом. Вот он ведёт меня в центр зала, прижимает к себе, и я поддаюсь заданному им ритму. Вспышка. Я смотрю ему в глаза и как будто попадаю под гипноз. Вспышка. Мы жарко целуемся в каком-то коридоре. — Боже, это же мой первый поцелуй, а я непонятно где, непонятно с кем! Стыдно-то как … Вспышка. Мы вваливаемся в комнату на ходу расшвыривая одежду. Вспышка.

Громко и противно запищал зум будильника или инкома. Меня кто-то трясёт за плечо.

— Лолка, отстань, дай поспать, — дёрнула я ногой.

— Эй, крошка, дома доспишь! Мне пора бежать! — резко развеял остатки сна чужой голос.

Резко сев на кровати, я натянула простыню до подбородка. Для меня вдруг стало очевидным то, что я ночевала не дома. Зажмурив глаза, попыталась справиться с накатившей тошнотой и головной болью. Не помогло. Когда я их открыла, то резко отшатнулась к изголовью кровати: мне в лицо полетел ярко-красный кусок ткани. — Платье, — отстранённо подумала я. Перевела взгляд на хозяина комнаты. А на хозяина ли? Это больше похоже на гостиничный бокс. Кошмар какой! Как я здесь оказалась? По комнате метался незнакомый молодой мужчина. На его поджаром крепком теле красиво перекатывались мышцы, когда он резкими движениями натягивал на себя одежду.

— Ты меня слышишь? У нас объявлена военная тревога, экстренный сбор! Давай же, шевелись!

Постепенно, до моего сознания начали доходить звуки сирены, которые с железобетонной настойчивостью повторяли свою заунывную песню. От этого моей голове стало ещё хуже. Я рванула в санблок, где меня так вывернуло, что не осталось сил подняться с колен. Когда я приползла обратно в комнату, то моего … даже не знаю, как сказать … В общем, мужика уже не было. Дрожа от озноба, я стала лихорадочно натягивать на себя платье. Туфли валялись в противоположных концах комнаты. Пришлось их собирать, не идти же босиком по улице?! Плохо, очень плохо, всё плохо. Я со всей отчётливостью поняла, что моё девичество закончилось. Неприятные саднящие ощущения в причинном месте были тому подтверждением. Как я могла так себя повести?! Для меня ярким примером всегда были родители, которые поженились по большой любви и прожили душа в душу двадцать семь лет! Я же тоже представляла себе, как встречу своего мужчину. Почему всё, что я себе напланировала было разрушено минутной вспышкой страсти? Да и страсти ли? Вы не подумайте ничего такого, в нашем тридцатом столетии нравы довольно свободные. Даже гомосексуальные браки в порядке вещей. Это я такая ненормальная, с принципами. Да и некогда мне было заниматься личной жизнью. Может мне что-нибудь подмешали в тот коктейль? Или он и правда владеет гипнозом? Сирены продолжали монотонно визжать, а в довершении ко всему проснулся мой инком. Я приняла вызов.

— Верка, ты где, зараза такая?! Я тут все глаза проглядела! Ты куда пропала из клуба?

— Ой, Лол, прости! — схватилась я за голову. — Я только что очухалась непонятно где.

— Ты в порядке?! Жива-здорова?! — резко сменила она тон с возмущённого на заботливо-озабоченный. — Чёрт, это я во всём виновата! Ну зачем я потащила тебя в этот дурацкий клуб?!

— Да. Нет. Не знаю я, Лол! — кажется начинается истерика. — Лолочка, что происходит? Я ничего не понимаю, что за сирены?!

— Мобилизация, Верочка! Фагианцы пересекли границу нашей звёздной системы. Ты же знаешь этих ластоногих, они давно лелеют планы по колонизации Венеры, подходит она им видите ли!

Я вспомнила, что в новостях часто обсуждали эту тему. Фагианцы — гуманоиды, очень близкие к человеку, но у них наличествуют ярко-выраженные перепонки на конечностях. За это их прозвали «ластоногие». В Галактическом Содружестве дипломатами постоянно ведутся споры вокруг неделимости звёздных систем. Они понимают, что если создать прецедент, то начнётся такая свара, что будет не растащить. По этой же причине во всех службах и учреждениях планеты периодически проводились ученья по гражданской обороне. Всех, от мала до велика учили пользоваться средствами индивидуальной защиты и оказывать первую помощь. У нас, в университетском городке тоже проводили ученья, только будущие учёные — народ рассеянный. Я почти ничего не запомнила.

— Лол, забери меня отсюда, — заревела я.

— Вот, горе моё! Включи на инкоме маяк. Я сейчас попробую тебя запеленговать.

Дрожащими руками я коснулась нескольких иконок на своём индивидуальном коммуникаторе. Включив маяк, принялась ждать ответа от подруги.

— Всё, есть! — радостно вскрикнула та. — Звезда моя, да ты совсем рядом с клубом! Всё, не реви. Через двадцать минут буду, — и отключилась.

Я прошла в санблок и постаралась смыть с лица разводы вчерашнего макияжа. Посмотрела в зеркало. Оттуда на меня глядела испуганная зеленоглазая кошка. Вот родители генами наградили! Чёрные волосы, как у мамы, а ярко-зелёные глаза от папы. Смытые было слёзы снова покатились по щекам. Как же болит голова. Неужели мне стало так плохо от одного бокала? Хотя, откуда мне знать, если это был мой первый бокал? Как и первый мужчина … Надо не думать об этом. — Блин! Даже имени его не спросила! Вот дура! Подкатившая в очередной раз истерика вылилась в банальное самобичевание. Ну не могла я в тот момент думать о фагах! У меня был свой рубеж, и я его вчера перешла пошло, глупо и бездарно.

В моё истерическое самокопание вмешался настойчивый зум инкома.

— Верусик, выходи, я в такси, жду. Только поторопись. На улицах какой-то кошмар.

— Лолка, я бегом! — и схватив туфли в руки я, как была босиком, бросилась из номера.

В автофлай такси я не села, а влетела. Повиснув на шее у подруги дала себе волю и разревелась по-настоящему. Лолла понимала, что успокаивать меня сейчас бесполезно, поэтому она только гладила меня по голове и периодически вытирала мне нос платком. Когда основной поток слёз схлынул, я наконец обратила внимание на то, что творилось на улицах. А на улицах была паника. Люди куда-то бежали, суетились. Даже автофлаи сновали не в обычном своём темпе, а как-то хаотично и нервно. Слёзы сами собой прекратились и только хлюпающий нос напоминал о том, что я только что рыдала на плече у подруги.

— Лол, а что происходит? — спросила я, рассеянно таращась по сторонам.

— Так я тебе пыталась объяснить! Фаги решились на полномасштабное вторжение в нашу звёздную систему, а Галактическое Содружество ограничилось лишь нотой протеста. Так как мы не полноправные члены, то защищать нас никто не будет. Нам предоставили самим решать проблему, а фактически бросили на произвол судьбы. Правительство Земной Федерации объявило о полной мобилизации. Наши пограничные силы пока сдерживают фагов за пределами астероидного кольца, но надолго их не хватит. А ещё, рассекретили информацию о том, что на верфях Марса вот уже двадцать лет строят целую флотилию военных кораблей разного класса. За эти годы было выучено достаточное количество профессиональных пилотов, способных ими управлять. Получается, что наши давно готовились к войне, знали, что ластоногие рано или поздно на нас нападут.

Я настороженно посмотрела на Лоллу. Надо же, как она переживает. Даже не подумаешь, что в легкомысленной на первый взгляд блондинке, может быть столько патриотизма и понимания политической ситуации. Хотя, она же историк по образованию. Почти в каждой эпохе, изученной ею, были периоды войн и политических конфликтов. Мне стало стыдно. Очень. Я тут сижу и упиваюсь своим «горем», когда через считанные дни на Земле может начаться ад и погибнут миллиарды!

— Лол, прости, я сейчас соберусь, — захлюпала я носом.

Вдруг, ожил мой инком. Приняв видеовызов, я удивлённо уставилась на экран. Профессор Киморо никогда не беспокоил меня в личное время.

— Вероника (он всегда называл меня полным именем, которое я недолюбливала), вам необходимо срочно прибыть на кафедру, буквально в течение часа.

То, что он не поздоровался, говорило о том, что профессор находится в глубочайшем волнении. Таким я его ещё не видела.

— Профессор, я постараюсь.

— Жду вас, мисс Райс. Вопрос государственной важности, — добавил он загадочности и отключился.

— Лол, что это с ним?

— Думаю, что ничего хорошего. Смотри, мы уже повернули на нашу улицу. Времени на разговоры у нас, судя по всему, нет. Ты хоть в двух словах скажи мне, с кем ты была и как так получилось?

— Ты не поверишь, но я задаю себе именно эти два вопроса с тех пор, как очнулась в отеле, но так и не нашла на них ответа. Я даже имени его не знаю! А уж как получилось … Пить надо меньше!

— Что ты несёшь? Ты же у меня вообще не пьёшь! Я всё проверяла, может у тебя уже нимб образовался? Он тебя не обидел?

— Я практически ничего не помню, Лол, только отдельные вспышки, — тут я сильно покраснела, потому что вдруг вспомнился очень интимный эпизод, где мне было явно неплохо.

— Ладно, перенесём наш откровенный разговор на потом. Глядишь, ещё что-нибудь вспомнишь.

В этот момент автофлай подъехал к нашему общежитию, и мы поспешили к себе. На переодевание у меня ушло пять минут. Напялив любимые джинсы, толстовку и кроссы я подлетела к зеркалу, чтобы причесаться. «Краше в гроб кладут», так кажется говорили в старину. Опухшее лицо с покрасневшими от слёз глазами, растрёпанные волосы, которые больше похожи на воронье гнездо. Посмотрела на подругу. Как всегда, хороша! Не, ну как она умудряется отлично выглядеть в любой ситуации? Я решила, что являться на глаза профессора с зарёванной физиономией не стоит.

— Лол, а можно я воспользуюсь твоим элором?

— Конечно, — она передала мне баллончик спрея с экстрамолекулярным регенератором.

Это была безумно дорогая мгновенно восстанавливающая нормальный мицеллярный обмен косметика. Лолле его прислала мама ещё на окончание четвёртого курса. С тех пор она его тщательно экономила. Я подошла к зеркалу и брызнула на лицо с расстояния вытянутой руки, при этом я старалась не моргнуть, чтобы не пропустить весь процесс. Отёк на глазах спал, ушла краснота и припухлость лица, а его цвет выровнялся и приобрёл несвойственный мне в обычной жизни румянец. Спасибо, Лолочка — вернула я ей драгоценный баллончик. — Всё, я побежала. Потом свяжусь с тобой и обо всём расскажу.

Глава 3

Наш студенческий городок был довольно большой, поэтому внутри него была своя транспортная сеть переместителей. Они представляли собой небольшие платформы, которые перемещались по стационарным силовым линиям. Я подбежала к ближайшей остановке и вскочила на свободную платформу. Консоль управления активировалась и запросила параметры перемещения и коды доступа. Я приложила запястье с идентификационным чипом к скану и ввела обозначение корпуса, в котором располагалась моя кафедра. Платформу накрыло силовое поле, защищающее пассажира во время перемещения, и она плавно оторвалась от земли. Спустя пару минут я опустилась на крышу здания ксенобиологического факультета. Спустившись уже на обычном лифте на нужный мне этаж, я отправилась на поиски профессора Киморо. Нашёлся он довольно быстро — в лаборатории.

— Коннитива, профессор, — поздоровалась я со своим руководителем.

Его предки были выходцами с японских островов, о которых теперь можно прочитать только в исторических хрониках полуторатысячелетней давности. Выглядел он на все свои пятьдесят шесть лет, низенький, волосы с проседью, на носу очки. В отличие от меня, он за ними не прячется, просто ему некогда. «Жизнь, итак коротка, и надо столько всего успеть» — отвечал он мне на вопрос про нежелание делать операцию.

— О, Вероника! Как хорошо, что ты не задержалась! Пойдём скорее, нас уже ждут.

Он, в совершенно несвойственной ему манере, взял меня под руку и буквально потащил по коридору. Если уж моего руководителя довели до такого состояния, то произошло что-то из ряда вон выходящее.

В кабинет декана нас пустили без вопросов. Похоже, что и правда ждали. Нам навстречу поднялся мистер Коул. Его смуглая кожа и характерные черты лица выдавали в нём дальнего потомка австралийских аборигенов.

— Мисс Райс, профессор Киморо, присаживайтесь, — он взял паузу и задумчиво смотрел на нас. Потом, решив что-то для себя, тряхнул головой и продолжил. — Я должен предупредить вас, что-то, что я сейчас вам скажу, относится к вопросу национальной безопасности и не может быть разглашено за стенами этого кабинета. Также, должен вам сказать, что оспорить или изменить принятое на высшем уровне решение ни вы, ни я не в силах. — Он опять замолчал, дожидаясь от нас кивка, подтверждающего, что мы понимаем всю серьёзность разговора. — Хорошо. Итак, этой ночью состоялось экстренное совещание военного совета Земной Федерации. Оно конечно же было посвящено вторжению фагианцев, однако результатом стало не только принятие решений о мобилизации и объявлении чрезвычайного положения, но и принятие решения о вывозе с планеты стратегически важных научных лабораторий и институтов вместе с сотрудниками. Тематика вашей лаборатории попала в перечень стратегически важных и, с этого дня, секретных. Было принято решение эвакуировать вас вместе с оборудованием в ЗНЦ. На сборы вам даются сутки. Вы можете взять с собой одного-двух членов семьи. Сбор оборудования уже начался. Ваша задача — проконтролировать, чтобы все материалы по тематике были собраны, и никакая информация не пропала при транспортировке.

Я сидела, как громом поражённая. Какая эвакуация? Почему? Неужели на Луне нам будет безопасней, чем на Земле? Тут что-то не так.

— Профессор Коул, простите, но у меня сложилось впечатление, что вы нам не всё сказали.

— Хм, Мисс Райс, знания — не всегда сила, но в общем-то вы правы. Судя по всему, нам не избежать затяжного конфликта. Фагианцы — более древняя и многочисленная раса с технологиями, превосходящими наши. За свою историю они успешно колонизировали четыре звёздных системы. Каждый раз схема захвата была одна и та же: выбирали молодую расу, только вступившую в Галактическое Содружество, присматривались к ней, под прикрытием дипломатической миссии изучали планеты, входящие в состав звёздной системы и постепенно, готовились нанести удар. Теперь их заинтересовала наша система, особенно Венера. Глава военного совета считает, что на самом деле им нужна Земля, а Венера — это так, для отвода глаз Галактического Содружества. Так как наш статус в ГС за несколько столетий не изменился, то нам на помощь никто не придёт. Нам грозит полномасштабное вторжение, поэтому спасать надо самое ценное — науку. Всё, приступайте. К вечеру предоставьте кандидатуры лиц, которых хотели бы взять с собой.

Мы с профессором Киморо вышли из кабинета декана. Около пяти минут мы просто молча стояли, думая каждый о своём. Не знаю, как у него, а у меня мысли лихорадочно скакали. — Какие ещё кандидатуры? Я же одна на этом свете. Как успеть всё собрать за сутки? А что будет с моим дипломом?

— Вероника, — вывел меня из задумчивости голос профессора, — пойдёмте, проконтролируем сбор оборудования и материалов. Чем раньше мы начнём, тем быстрее отправимся по домам на сборы. Мне ещё надо сообщить обо всём жене и сыну.

— Да, конечно.

Столь поспешные сборы не могли не отразиться на нашем психологическом состоянии, а оно уже было близко к паническому. Несколько раз звонила Лолла, спрашивая, когда же меня отпустят. Закончили мы к двенадцати ночи. Уставшие и растрёпанные мы отправились по домам. Когда я ввалилась в нашу с Лолкой комнатушку, то была похожа на зомбика из старинных сказок. Подруга оказалась человеком — напоила, накормила и только потом приступила к расспросам. Пока я ела, то лихорадочно соображала, что я могу ей рассказать, если с меня фактически взяли подписку о неразглашении? После недолгих мучений рассказала практически всё, кроме предполагаемых планов на Землю наших «братьев по разуму».

— Поэтому нас и переводят в ЗНЦ, — закончила я свой рассказ.

— Да, судя по всему, плохи наши дела. Такие эвакуации всегда проводились при угрозе крупных затяжных военных конфликтов.

Я смотрела на Лолку вытаращив глаза — не разгласила, называется. Да разве возможно при её знаниях истории и политологии, что она не сможет сложить два и два и не сделает правильные выводы?

— Лол, нам разрешили взять кого-то из членов семьи, а у меня никого нет, кроме тебя, — я просительно заглянула ей в глаза.

— Верусь, у меня же здесь родители. Ну как я их оставлю? — Она подошла и крепко обняла меня. Вер, всё будет хорошо. Ты обязательно справишься. И на Луне люди живут. С кем-нибудь подружишься, а со мной обязательно будешь по инкому общаться. Мы же подруги. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Лолочка, мне страшно. Я так давно не оставалась одна. Ощущение, что стою на краю пропасти, в которую нужно шагнуть, а на дне туман. У меня остались считанные часы на Земле: нужно собираться, а я не могу ни на чём сосредоточиться.

— Всё, давай, успокаивайся. Пошли, я помогу тебе собраться.

Вытерев проступившие слёзы (всё-таки не удержалась и расклеилась), я приступила к сборам. Мы доставали из бельевого блока вещи и сортировали. Так странно: прожила в этой комнате шесть лет, а вещами так и не обросла. Две пары джинсов, лёгкие брюки, юбка, два летних сарафана, пара свитеров, три блузки и нижнее бельё. Инфоносители с лекциями, книгами и фильмами, предметы личного обихода и проекционная рамка с памятными фотографиями моего детства вообще уместились в контейнер размером сорок на сорок и высотой двадцать сантиметров.

— М-да, не густо, — прокомментировала подруга багаж, скромно стоящий у входа. — Слушай, я тебе отдам кое-что из своих вещей, вдруг пригодится

— Лол, ну ты что! Зачем они мне? Куда там наряжаться? — искренне удивилась я.

— Да откуда ты знаешь? А вдруг пригодятся? У тебя даже домашнего халата нет, — она раскрыла свою половину бельевого бокса и начала лихорадочно перебирать вещи. — Вот, смотри, у меня два одинаковых домашних халата из биофлиса. А вот замечательные туники: можно как платья носить, а можно с лосинами.

Как я не пыталась вразумить Лолку, толку не было, а все мои доводы она развеивала своей железобетонной уверенностью, что даже в космосе женщина должна оставаться женщиной. В результате её полномасштабных действий мой полиразмерный чемодан пришлось перевести в размер XL. После суеты сборов у нас осталось полтора часа на разговор по душам, под конец которого, уже у обеих глаза были на мокром месте. В положенное время пискнул инком, сообщая, что за мной пришёл транспорт. Я последний раз обняла подругу, которая несколько лет была моей семьёй и отправилась навстречу новой жизни.

Автофлай с логотипом ЗНЦ подъехал ко входу в терминал орбитального лифта. Я ведь уже упоминала, что тесновато мы живём, поэтому занимать драгоценную площадь под космодром не стали. Несколько столетий назад, на раскопках остатков старинной библиотеки, были найдены материалы наших предков с различными космическими проектами. Некоторые из них были осмеяны и «похоронены». Судя по всему, в то время не было технологий и материалов с помощью которых эти проекты можно было бы реализовать. Самым интересным их них, на взгляд современных учёных, оказался проект космического лифта. Конструкция основывалась на применении троса, протянутого от поверхности планеты к орбитальной станции, находящейся на геостационарной орбите. К тому же, данный вариант позволял по максимуму сэкономить полезную площадь поверхности. И вот сейчас, я впервые смогу не только посмотреть вблизи, но и прокатиться на этом чуде. Космолифт — режимный объект. Попасть на него можно только если ты военный, дипломат или если тебя пригласили работать в ЗНЦ. Фундамент основания этого циклопического сооружения уходил вглубь планеты на несколько километров! В сопровождении водителя я вошла внутрь, где меня проводили к административной стойке. За стойкой сидел военный (абсолютно не разбираюсь в званиях), который на вид был так суров, что захотелось сразу же покаяться во всех грехах и «посыпать голову пеплом». Судя по всему, это был таможенник.

— Мисс Райс? — он вопросительно посмотрел на меня. — Подтвердите свою личность идентификационным чипом.

Я послушно провела запястьем над сканом, приложила ладонь и позволили сделать снимок сетчатки глаза. Вообще-то, последние два метода идентификации личности уже давным-давно нигде не используют. Чип, с рождения вживлённый в запястье, является нашим универсальным идентификатором. В нём содержится практически вся информации о человеке, вплоть до того, когда у него менялись зубы. Зачем нужно использовать эти устаревшие методы, я не знала. После длительного ожидания, мне выдали чипованную пластиковую карту и сказали пройти в зал номер три.

При моём приближении, двери в нужный зал открылись и на меня обрушился гул голосов. Зал оказался небольшой, метров двести пятьдесят в квадрате, а вот народу в нём было человек сорок! Тут я услышала, что меня позвали по имени. Обернувшись, я увидела профессора Киморо с женой и сыном. Супруга Киморо была азиатских кровей: низенькой и узкоглазой. В молодости она была похожа на фарфоровую куколку (видела снимок у профессора на столе). Однако, возраст уже дал о себе знать. Детей у них долго не было, поэтому рождённый ею в сорок пять лет сын, оказался подарком небес.

— Профессор, как хорошо, что вы уже здесь! Наоми, Акиро, коннитива, — поздоровалась я с семьёй моего научного руководителя.

Мы были неплохо знакомы, и я даже была у них пару раз дома, когда работа того требовала.

— Здравствуй Вероника, — я поморщилась. Наоми упорно продолжала звать меня полным именем. Ты как, готова? Мы вот до сих пор не можем прийти в себя: так резко бросить дом, работу, учёбу. Все только и говорят о том, что эвакуация выглядит очень странно, — добавила она, таинственно понизив голос. — Почему такая спешка? Ведь границы нашей системы хорошо охраняются.

— Я не знаю, что вам сказать. Для меня это тоже стало полной неожиданностью. Ведь я столько работала над дипломом, и защита была уже близко...

— Не волнуйся, Вероника, — подключился к нашему разговору профессор. — Думаю, что мы сможем организовать тебе защиту уже в ЗНЦ. Собрать аттестационную комиссию будет легко, так как там каждый второй будет профессором, — попробовал он пошутить.

Мы все нервно хихикнули. Осмотрев зал, я обратила внимание, что все прислушиваются к нашему разговору в надежде услышать хоть одну реальную версию происходящих событий. Присутствующие располагались в креслах, а багаж, судя по всему, уже отправился по назначению. Некоторые, так же, как и мы, были знакомы друг с другом и тихонько переговаривались между собой. Вокруг нас витала «атмосфера очереди», когда приглушённый шёпот в одном конце зала, вызывает распространение информационной волны в другой конец, и все начинают бурно обсуждать подслушанное. Спустя примерно час ожидания в зал вошёл крупный пожилой мужчина в гражданской одежде без опознавательных знаков, но с военной выправкой. Его жёсткие черты лица и строгий вид говорил о том, что мы теперь находимся скорее под юрисдикцией военных, нежели учёных

— Прошу вашего внимания, господа учёные, — обратился он к нам. — Советую очень внимательно выслушать инструкции о дальнейшем распорядке. Итак, меня зовут полковник Свен Ларсен. Так как ваши проекты засекречены, то именно я буду курировать работу лабораторий. Обо всех проблемах, нуждах и пожеланиях говорить мне. От вас не требуется ничего сверх того, чем вы занимались на Земле. По прибытии, вам будут выделены персональные жилые помещения. Первый день отводится на знакомство с базой и обустройством на новом месте вашей работы. Начиная со второго дня, вы приступаете к реализации своих проектов. С каждой группой по направлениям будут проведены индивидуальные консультации и выработан график проведения исследований.

Он что-то ещё продолжал вещать, а я «подвисла». Необъяснимое чувство тревоги вдруг сжало внутренности в тугой комок. Я даже начала озираться по сторонам, но ничто не предвещало неожиданностей. Вздохнув с облегчением, я попробовала сосредоточиться на том, что говорил наш главный куратор. В этот момент, мы все ощутили волновую вибрацию и начала истошно вопить система оповещения. Полковник Ларсен резко метнулся из зала, крикнув на бегу, чтобы мы все оставались на своих местах. Народ тут же загудел, выдвигая версии случившегося. Как всегда, их было много, но все они так или иначе были связаны с возможным прорывом фагами астероидного кольца. Тревога по новой охватила мой разум. Десятки мыслей одновременно крутились в голове, ладони вспотели, а живот опять скрутил невротический спазм. От звука неожиданно проснувшегося коммуникатора я подпрыгнула, чуть не выронив сей предмет из трясущихся рук.

— А-а-а! — услышала я звериный рёв.

— Лолка?! Лол, что случилось! Что?!! — у меня всё опустилось.

— В-в-ера!!! А-а-а-а!!! — выла она.

— Лолочка, миленькая, ну скажи, что с тобой?! — пыталась я достучаться до неё.

— М-м-а-ма и … А-а-а!!!

— Что! — уже орала я.

— Р-р-родители-и-и-и!!!! Их больше нет! Фаги, Вера, фаги ... п-п-прорвались сквозь кольцо защиты и успели выпустить целый град снарядов! ПВО не смогли все перехватить и-и-и … И-и-и их больше нет! Нет …

У меня вдруг как щёлкнуло что-то в голове!

— Лолла, дорогая, быстро хватай что сможешь, ищи любой транспорт, хоть велосипед, и быстро дуй к космолифту! Слышишь меня?! Ответь!

— С-с-слышу-у-у!!!!

— Не теряй не секунды, быстро!!! Обещай! Я без тебя не полечу, дождусь!!!

— Да!

Как только связь оборвалась, я рванула из зала. По дороге меня попытались перехватить охранники, стоящие, как оказалось, на выходе. И откуда во мне взялось столько прыти? Я рвалась на поиски того, кто теперь нам отец-командир, полковника Ларсена. Он стоял у той самой стойки, на которой оформляли вновь прибывших. Услышав шум за спиной, он обернулся и его густые седые брови поползли вверх. На него неслась сама смерть с растрёпанной косой: бледная, лохматая и с лихорадочно горящими глазами.

— Полковник, сэр, мне срочно нужна ваша помощь! Вы же сказали, что мы должны обращаться к вам, — налетела я на него.

— Мисс, сейчас не время … — попробовал он от меня отвязаться.

— Нет, сэр, именно сейчас, потому что я без сестры не полечу! Понимаете?

— Какой сестры, вы о чём?! Немедленно вернитесь в зал ожидания!

— Двоюродной. Она только что потеряла своих родителей, и я имею права взять с собой одного члена семьи!

— Мисс, у нас тут прорыв фагов, а вы тут с какой-то сестрой! — заорал он.

— Так вот фаги и лишили её родителей пять минут назад! Она очень хороший политолог и историк, она не будет обузой! Сэр, я прошу только об одном одолжении!

— Да какая к чёрту сестра?! Не бывает у нас ни братьев, ни сестёр!

— А наши отцы были близнецы! — неожиданно выдала я.

Вы не поверите, но это враньё прошло. Сейчас, оглядываясь назад и вспоминая тот момент, могу объяснить это только тем, что ему было абсолютно не до моей «сестры». Ведь и ежу понятно, что наши личные дела изучили вдоль и поперёк и если бы не этот неожиданный прорыв, то не смогла бы я вытащить Лолку с планеты.

— Ладно, — рявкнул он. — Только быстро в зал и без разрешения не покидать его стен. Он представляет собой бункер. Это в интересах вашей же безопасности! Как зовут сестру?

— Лолла, Лолла Лайн, сэр. Спасибо, полковник! Вы не пожалеете!

— А ну марш! — шикнул он на меня.

Я постаралась побыстрее вернуться, чтобы лишний раз никого не раздражать. Спустя час томительного ожидания, двери зала открылись и в сопровождении двух военных вошла … Лолла. Её было не узнать. Такой, свою подругу я никогда не видела. Зарёванная, с опухшим лицом, в грязной и местами рваной одежде, всклокоченными волосами … Я кинулась к ней.

— Лолка! — заключила я её в свои объятия. Как ты?! Живая?

— Я-то да, а вот они … и-и-и!!! — она опять сорвалась в истерику.

— Пойдём, садись вот тут, — подвела я её к своему месту.

Наоми, видя в каком состоянии моя подруга и что я не могу от неё отойти, сходила к автомату с едой и напитками. Я благодарно приняла от неё стакан с водой и попыталась напоить Лоллу. Однако это было не так просто: у неё начался очередной виток истерики. Пока мы пытались с этим справиться, открылись двери зала и вошла бригада врачей. Наверное, их кто-то вызвал. Они быстро уложили её на кресло, оперативно вкололи какие-то препараты и поставили капельницу. Подруга уснула. Я облегчённо вздохнула, так как временный медикаментозный сон будет ей на пользу. Тут я почувствовала, как мои силы стали таять. Я тяжело опустилась прямо на пол. Облокотившись спиной о боковину кресла, на котором лежала Лолла, я закрыла глаза. На меня нахлынули воспоминания.

Глава 4

Третий курс и я сижу на лекции. Открывается дверь, и в аудиторию входит наш куратор, Михаил Зорг. Он находит меня глазами, и я вдруг понимаю, что случилось что-то страшное. Уши заложило. Он говорил что-то, глядя на меня, но я не слышала ни слова: поняла только одно, что мне надо следовать за ним. Я поднялась и на ватных ногах направилась к выходу из аудитории. Меня заботливо взяли под руку, проводили и посадили в автофлай. До ближайшего медицинского центра было недалеко. Авто остановилось не у главного здания, а проехало по территории медцентра вглубь до серого унылого строения. Там нас уже ждали. Медицинский работник, с абсолютно не запоминающейся внешностью, в одежде такого же уныло-серого цвета проводил нас в холодильный бокс на опознание останков моих родителей. Когда я увидела любимый мамин браслет на изуродованной руке, я упала в обморок. Наверное, этого было достаточно для признания опознания состоявшимся. В относительное сознание я пришла в зале для кремации, где под жутко заунывную музыку останки родителей исчезли в зеве этой адской машины. Спустя час мне выдали урну и отвезли в студенческий городок. Зайдя в нашу с Лоллой комнату, я села на кровать в обнимку с этим сосудом и уставилась в одну точку. Я находилась в каком-то замороженном состоянии. Не было ни слёз, ни истерики. Такой меня и нашла подруга. А потом, я потеряла около месяца из своей жизни. Я могла сидеть часами на одном месте, не реагируя ни на какие раздражители. Я не ходила на занятия и не принимала никого из знакомых. До меня никто не мог достучаться. Только Лолла была со мной рядом, кормила, мыла, одевала, причёсывала. Я как будто впала в детство. Только благодаря ей я не вылетела из универа. Именно подруга ходила и обивала пороги различных учреждений, оформляя мне пенсию по утрате кормильцев. И вот сейчас Лолле плохо. Ей требуется забота и поддержка. Сейчас моя очередь быть сильной! Я должна подставить ей плечо и помочь укрепить веру в будущее. Я сейчас побуду немного слабой, пять минут, а потом соберусь и … Я потёрла лицо руками. Наши коллеги-учёные, понимая всю серьёзность ситуации, старались общаться между собой шёпотом. Профессор снял с себя тёплый джемпер и передал мне. Я сразу поняла зачем, поблагодарила его и накрыла подругу.

— Вероника, ты как? — участливо спросил меня вежливый профессор.

— Ничего, я справлюсь. Меня больше беспокоит Лолла.

В эту минуту к нам в зал вернулся полковник Ларсен, и все сразу же замолчали. Мы понимали, что сейчас он скажет что-то очень важное для нас. Было видно, что он сильно напряжён и прилагает огромные усилия, чтобы не сорваться на эмоции.

— Господа учёные, фаги прорвали внутренний контур защиты, поэтому ваша эвакуация пройдёт в экстренном порядке. В настоящее время в воздушном пространстве нашей планеты идёт бой с вражескими кораблями. Небольшая задержка связана с экстренным вызовом транспорта и поисками опоздавших членов нашей общей команды. Время готовности — десять минут. Мисс Райс, вашу сестру будут транспортировать медики.

Все сразу засуетились, проверяя свою ручную кладь. Дальше всё происходило строго по плану полковника. В нём самом чувствовалась эта основательность и некая упёртость. Про таких ещё говорят «строгий, но справедливый». Так как я была занята присмотром за Лоллой, то для меня подъём прошёл незаметно. Только при пересадке из кабины космолифта (которая оказалась нашим залом ожидания) в шаттл, я обратила внимание, что на галоэкране проецируется картина реально происходящего боя. Именно в этот момент до меня, наконец, дошло, где я нахожусь и что наш чудо-лифт-подъёмник могут повредить одним неосторожным выстрелом! — Мамочка, — забормотала я, — забери меня отсюда! Я даже не вдумывалась в смысл того, о чём просила.

Нас очень быстро перевели на шаттл и рассадили по местам. Потом сообщили, что ради нашей безопасности нас усыпят. Якобы, именно так нам должно быть комфортней. Я же считаю, что тут опять какие-то заморочки, связанные с секретностью.

— Все на местах? — раздался голос в динамиках. — Положите руки на подлокотники кресел запястьями вниз.

Не успела я все это сделать, как из подлокотников выстрелили ленты, которые зафиксировали их. В тот же момент я почувствовала укол в районе запястья. Сознание медленно стало отключаться. Я успела отметить про себя, что мои коллеги и их близкие тоже погружаются в медикаментозный сон.

Тяжёлое муторное состояние никак не хотело выпускать меня из своих липких объятий. Я пыталась от чего-то убежать, спрятаться и затаиться, но это «что-то» находило меня и всё повторялось. Вокруг всё рушилось, горело и было душно. Саднящая боль в запястье и чувство духоты раздражало. Захотелось как можно быстрее избавиться от этих ощущений. Глаза никак не хотели открываться. Постепенно возвращались слух и обоняние. Что-то раздражающе пищало и запах палёного пластика вызвал слезотечение. Тут я почувствовала, что мои руки уже ничто не держит. Задеревеневшими от долгой неподвижности конечностями я начала растирать глаза и лицо, стараясь разогнать остатки сна и избавиться от неприятных ощущений. Вокруг меня чихали и кашляли другие пассажиры шаттла. Хорошо, что в нашей компании не было младенцев, а самому младшему ребёнку было одиннадцать лет. Я, наконец, открыла глаза и огляделась. Мы по-прежнему находились на борту шаттла. Ожил динамик и голосом полковника Ларсена сообщил, что мы на подлёте к пункту назначения. Из подлокотников выехали стаканы с розоватой жидкостью. Ларсен сказал, что она нейтрализует побочные эффекты от усыпляющего препарата и освежит нас. Все с жадностью начали пить. Почти моментально голова перестала болеть, мысли стали ясными, а мышцы налились силой. От вялости не осталось и следа. Я завертела головой, выясняя все ли живы и почему так воняет гарью. Из динамиков снова раздался голос полковника:

— Внимание, я должен сообщить вам важные новости. Из околоземного пространства мы выходили с боем, под прикрытием наших штурмовиков. В последний момент нас немного зацепило, потому вы ощущаете этот запах гари. К счастью, полученные повреждения не оказались фатальными и нам удалось уйти. Сейчас мы готовимся к посадке на спутник, поэтому прошу всех оставаться на своих местах.

Учёные — люди хоть и рассеянные, но далеко не идиоты. Конечно же все оставались на своих местах. Я посмотрела на Акиро, сынишку профессора. Он с серьёзным личиком спокойно слушал сообщение. Это хорошо, ведь он самый маленький из детей. Остальные были постарше, от двенадцати до шестнадцати лет. Всего было десять детей. Вдруг я вспомнила про Лоллу. Как она там? Судя по всему, узнаю я это только после посадки.

В пассажирском отсеке шаттла висели галоэкраны, на которые, в данный момент, вывели картины приближающегося спутника. Тишина стояла оглушительная. Все, как зачарованные, смотрели на них и, казалось, даже не дышали. Это была не Луна!!! На экране приближалась розоватая поверхность неправильной формы, вся испещрённая кратерами и бороздами, а на заднем плане огромную часть экрана заполнял собой бордовый диск Марса. Что это?!

— Как так получилось? — раздался сдавленный шёпот справа от меня.

— Что это? Это Фобос?! — а это уже голос слева.

— Но, мы же должны были оказаться на Луне, в ЗНЦ?! — более чётко сформулировал суть непонимания ситуации профессор Киморо.

Тем временем, шаттл начал заходить на посадку. Гася скорость, он облетел спутник Марса по спирально снижающейся орбите и начал спуск внутрь самого крупного кратера, Стикни. Скрытая платформа отползла в сторону, открывая нам доступ внутрь. Спустя минуту, мы совершили штатную посадку внутри Фобоса. Все потрясённо молчали, забыв о том, что в общем-то уже можно расстёгивать ремни и готовиться к выходу.

Должна сказать, что слухи о наличии секретной базы на спутнике Марса ходили давно. Только мало кто в них верил. Марс давно стал основным поставщиком ресурсов для землян. Технология капсулирования — слишком дорогое удовольствие, чтобы полностью заселить мёртвую планету, поэтому её используют как донора. На Марсе расположены заводы по добыче и переработке различных руд. Иногда, огромными грузовиками на Землю доставляли не только переработанную породу, но и шлак от переработки. Огромные контейнеры спускали по заданным координатам и высыпали их содержимое в прибрежный океан, тем самым постепенно отвоёвывая у него площади под застройку. Никого никогда не удивлял плотный график движения космических судов различного ранга в районе Марса. Там же, находились строительные верфи, где все эти корабли создавались. Теперь получалось, что все эти слухи были правдой. Остаётся дождаться объяснений от нашего куратора.

Дверь в пассажирский отсек отъехала в сторону, и мы снова увидели полковника Ларсена. Он цепким взглядом пробежался по нам всем и остановился на мне.

— Не волнуйтесь, мисс Райс, ваша сестра до сих пор спит. Полёт она перенесла нормально.

— Спасибо, полковник, — поблагодарила я его за информацию.

— Итак, можете пройти на выход. Ваши вещи уже выгрузили, но вам не придётся о них беспокоиться. Ваш багаж промаркирован и его доставят на места, когда станут известны номера ваших жилых боксов.

Все поспешили на выход. Нас проводили в зал, как две капли воды похожий на зал ожидания в космолифте. Мы снова расселись по креслам. Я постаралась занять место поближе к моему профессору, всё-таки он единственный известный мне здесь мужчина, что создаёт иллюзию защищённости.

— Как вы уже поняли, — вновь заговорил полковник, — мы не на Луне. Прорвавшиеся сквозь защитный контур корабли противника напали не только на Землю, но и на ЗНЦ. Поэтому нам срочно пришлось корректировать наши планы. Ввиду того, что нам неизвестен объём повреждений ЗНЦ, лететь туда с вами не имело смысла. Теперь, местом вашего проживания и работы станет секретная военная база «Ф-1» внутри Фобоса.

Тут я вспомнила, что ещё в школе, на уроках космической географии, нам рассказывали о спутниках Марса. Так вот, я помню, что Фобос самый крупный их них. Его средняя плотность чрезвычайно низкая, что указывает на пористую структуру спутника. Наличествующие пустоты составляют от двадцати пяти до сорока пяти процентов объёма! Так вот, что они сделали! Спутник внутри практически пустой. Они использовали его природную особенность для создания подземной секретной базы. Здорово!

— Сейчас вас распределят по жилым боксам и вышлют подробные карты базы на ваши инкомы. Сами понимаете, что база военная и у вас будет допуск не на все уровни. На базе «Ф-1» для комфортного проживания принято стандартное земное времяисчисление. Сейчас пять часов вечера. В шесть тридцать вас ждут на ужин. Информация о расположении столовой на ваших коммуникаторах. После ужина получите дополнительные инструкции. Это всё.

— Полковник Ларсен, подождите, вы ничего не сказали что будет дальше с моей сестрой! — бросилась я к нему, видя, что он собрался уходить.

— Мисс Райс, — вздохнул он обречённо, — полагаю, что вы станете моей персональной проблемой на сегодняшний день? Ваша сестра пробудет до завтрашнего утра в медотсеке. Завтра её выведут из состояния сна, и она к вам присоединится. Этого вам достаточно? — он хмуро посмотрел на меня.

Я видела, что этот человек сильно устал. Более того, на нём лежит ответственность за всех нас, включая детей. Но мне надо было узнать о самочувствии Лоллы.

— Нет, полковник, не достаточно, но я вас понимаю. Могу я переговорить с кем-нибудь из врачей?

— Можете. Только на ужин не опаздывайте, — как-то с обречённостью ответил он.

Через пару минут ожил инком, сообщив, что поступили увесистые файлы данных. Он запрашивал, что с ними делать? Мои пальцы запорхали над экраном из супер-гласа, размещая полученный массив в нужные слоты памяти и активируя установку полученных программ. Ещё через десять минут я уже просматривала подробную карту базы «Ф-1». Это был целый многоуровневый город! Он был разделён на уровни (этажи), которые, в свою очередь, делились на секторы (районы или кварталы). По вертикали, между уровнями были проложены трассы из силовых полей, которые транспортировали грузы и кабины с людьми. Сама военная база находилась на трёх ближайших уровнях к поверхности. Самый верхний был защитным. Подо всей поверхностью располагались замаскированные ракетные комплексы, лазерные установки, стартовые шахты штурмовиков-истребителей. Я вдруг вспомнила, как на уроках биологии древнего мира мы изучали вымершие виды животных. Так вот, Фобос был похож на ежа, если память мне не изменяет. Снаружи он весь просто утыкан колючками, а к серединке был нежный и беззащитный. Дальше шёл технический уровень. Секторы складов вооружения, технического оснащения, ремонта и обслуживания всего выше находящегося. Под ним располагался жилой уровень базы. Военные, техники и обслуживающий персонал. Научные этажи были расположены следом за военными. Центром спутника была главная энергетическая установка — нейтринный реактор. Такое расположение было очень рациональным, на мой взгляд. При более подробном изучении меня приятно удивило наличие на научных жилых этажах общих зон отдыха, спортивных сооружений, детского центра, медицинского корпуса, и даже, вы не поверите, караоке-бара. Это слово перекочевало к нам из древности, но данный вид развлечения был популярен до сих пор. Думаю, что мы будем жить в условиях, которые не сильно отличаются от условий проживания на Луне.

Для нас с Лоллой выделили бокс номер четырнадцать в секторе «Б». Я решила сначала принять багаж и осмотреть место нашего будущего проживания. Профессора Киморо с семьёй разместили в соседнем тринадцатом боксе. Это хорошо, потому что после Лоллы он и его семья самые близкие мне люди. Всегда можно поддерживать друг друга и помогать. Нас загрузили в транспорт и повезли к жилому корпусу. Как я успела посмотреть по карте, вначале мы были в административном корпусе Научно-Исследовательского Уровня (НИУ). Наш автофлай подъехал к корпусу «Б». Он был сделан из металлопласта нежно-салатового цвета. Это показалось мне хорошим знаком: выглядело очень оптимистично и вселяло веру в то, что здесь нам будет уютно. Я вообще обратила внимание, что практически все здания были цветными. В расцветке преобладали нежные оттенки: салатовый, жёлтый, бледно-розовый. Дороги были тёмно-серые, а пешеходные дорожки тёмно-синие. Растений здесь конечно же не было, но в некоторых зонах стояли огромные кадки с пластиковыми имитациями довольно крупных кустарников. По моим скромным прикидкам, потолок уровня уходил вверх метров на двадцать, а может чуть выше. Сверху были проложены оптокабели, дающие ровное свечение солнечного спектра. Наверное, на ночь освещение приглушали или переходили на более низко расположенное. Поживём — увидим. Наш с Лоллой бокс находился на первом этаже этого двухэтажного кукольного домика. Ненадолго попрощавшись с профессорской семьёй, я приложила чип-карту к электронному замку и вошла внутрь помещения. Автоматически включился свет. Да-а-а, ради такого стоило лететь. По сравнению с нашей каморкой в студенческом общежитии, это просто хоромы. Комната метров двадцать пять, рационально разделённая на зоны, с встроенной мебелью, кроватями-трансформерами, кухонным блоком, привычным нам санблоком и небольшой рабочей зоной и зоной отдыха. Всё очень просто, но для нас это было огромное пространство! Так, багаж уже стоит. Лолкина сумка с наспех запиханными тряпками, торчащими по бокам тоже тут. Пора отправляться к медикам.

В медцентре я быстро нашла подругу, потому что она была там единственной пациенткой. Ожидая доктора, я сидела рядом с подругой и гладила её по руке. Даже спящая, она хмурилась и была неспокойна.

— Полагаю, мисс Райс? — окликнул меня по имени молодой и приятный голос.

Я обернулась. Мне навстречу шёл молодой мужчина ростом где-то метр восемьдесят пять, светлые, цвета спелой пшеницы волосы, ярко-голубые глаза. Он был одет как медик.

— Я доктор Кларк, Джон Кларк. Я присматриваю за вашей … «сестрой», — выделил он этот факт.

— Подругой, доктор Кларк. Подругой, которая для меня как сестра. Расскажите мне, как она? У неё при налёте фагов погибли родители и на фоне этого произошёл нервный срыв.

— Что же, мисс Райс …

— Вера, если можно, — поправила я его.

— Вера, тогда можете звать меня Джон. Итак, с вашей подругой всё будет хорошо. Мы провели медикаментозную терапию, поэтому, когда она проснётся, то будет несколько заторможена. Но вы не пугайтесь, это пройдёт в течение суток. Ей необходимо отвлечься от произошедшего. Самое лучшее, если она найдёт себе работу. Кто она по образованию?

— Историк и политолог. Я думаю, что она могла бы заниматься со старшими детьми гуманитарными науками.

— Отлично. Я порекомендую это полковнику Ларсену. Думаю, Вера, что вам надо идти отдыхать, если вы не хотите оказаться на соседней койке.

— Да, Джон, спасибо. А когда я смогу её забрать?

— Ну, нам надо будет её разбудить, осмотреть, взять анализы. Думаю, что к вечеру, часов в пять.

— Хорошо. Тогда до завтра.

Я вернулась в нашу квартиру, посетила санблок и только тогда почувствовала каким бесконечно длинным был этот день! Как же я устала! Я повалилась на кровать и отправилась навстречу своему первому сну в моём новом доме.

Глава 5

Меня разбудил жуткий грохот. Резко подняв голову, я не сразу сообразила, где нахожусь. Сильные вибрации продолжали сотрясать дверь. Я, как была, заспанная и растрёпанная, пошла её открывать. Не успела я это сделать, как моя комната заполнилась людьми. Тут были: полковник Ларсен, профессор Киморо с женой, доктор Кларк и ещё пара незнакомых мне человек. Еле сохраняя равновесие, оглядела их сонным, ничего не понимающим взглядом и вопросительно приподняла одну бровь, мол, «чем обязана?». От этого невинного жеста полковник покрылся красными пятнами, всхрапнул и его руки недвусмысленно потянулись к моему горлу. Инстинкт самосохранения «схватил меня за шиворот» и я, отпрыгнув от него подальше, шлёпнулась на пятую точку.

— Вы что?! С ума все посходили?! — завопила я обиженно.

— Вы только посмотрите на неё! Жива и, кажется, вполне здорова! Да, мы тут полночи под дверью скачем: и звонили, и кричали, и стучали! А она спит!!! — вопил полковник.

— Да в чём дело то?! Это что, преступление что ли? Ну уснула, подумаешь! — искренне не понимала я причины такого шума.

— Полковник, позвольте мне осмотреть мисс Райс, — вмешался доктор Кларк, постепенно оттесняя того в сторону.

— Конечно, доктор, действуйте! Должны же мы быть уверены, что с нашим научным сотрудником всё в порядке.

Джон подошёл ко мне, протянул руку и помог подняться. Мы присели за столик, и он стал портативным многофункциональным тестером измерять мои показатели жизнедеятельности.

— Нет, ну это же надо, а?! — продолжал кипятиться полковник. — Вероника, вам же было сказано не опаздывать на ужин! Когда мы обнаружили, что вас нет среди присутствующих, то испугались. Эта информация никогда не афишировалась, так как не было массового трафика людей между планетами: у одного процента людей отрыв от Земли вызывает необратимые последствия в организме, и такие особи в течение суток погибают. Все, кто связан с работой в космосе, проходят сложное обследование на выявление этого генетического отклонения. Вас мы вывозили с планеты экстренно и у нас не было времени его провести, — уже более спокойно пояснил он.

— Спасибо, сэр, мне очень приятно, что вы так беспокоитесь обо мне. Поверьте, что я не хотела никому доставлять проблем. Когда я вернулась из медцентра, то почувствовала, что отключаюсь, а разбудил меня как раз стук в дверь.

— Ну, что я могу сказать, — подал голос Джон. — У мисс Райс было сильное нервное потрясение и организм активировал защитные функции, отправив её в длительный лечебный сон. Сейчас она должна чувствовать себя бодрой и свежей.

Я прислушалась к своим внутренним ощущениям. Действительно, мне было легко: голова была ясная, мышцы отдохнувшие и готовые к работе. Я поспешила подтвердить высказанные доктором предположения. Ко мне тихонько подошла низенькая Наоми и протянула большой стакан с водой. Я поблагодарила её кивком головы и жадно начала пить. Ведь если вспомнить, то пила я больше суток назад.

— Раз вы не присутствовали на общем собрании за ужином, то придётся повторить всё персонально для вас, мисс. Итак, вы с профессором Киморо продолжаете работу по своей тематике. Это направление остаётся одним из самых важных. Распорядок жизни будет совпадать с земным: пять рабочих дней и два выходных. Ежемесячно вам будет выдаваться набор продуктов для личного пользования. На рабочем месте вас будут кормить обедами. Как показал опыт, учёные — очень увлекающиеся натуры, а нам надо, чтобы вы были здоровы и полноценно трудились на благо нашего социума. Что ещё? А, вспомнил. По рекомендации доктора Кларка, вашей сестре будет предложено место педагога в детском образовательном центре.

Народ, видя, что всё хорошо закончилось, начал расходиться. Профессор Киморо сказал, что зайдёт за мной через час и мы вместе отправимся в лабораторию. Нам предстояло расставить всё наше оборудование, которое мы столь поспешно упаковывали на Земле. Не успели все разойтись, как в дверь позвонили, причём звонок был гораздо приятней и мелодичней того жуткого стука, разбудившего меня. За дверью стояла Наоми и держала в руках маленькую тарелочку, накрытую тряпочкой.

— Вероника, я принесла тебе немного еды. Ты же так и не получила продукты, а впереди полный рабочий день.

— Ох, Наоми, что бы я без вас делала! Спасибо большое! — приняла я её подношение. — Мне так неловко за свою необязательность...

— Ничего страшного, ты ещё так молода. Да и доктор сказал, что ты не нарочно.

Она попрощалась и ушла. Я быстренько съела несколько кусочков, похожих на творожную запеканку, запив их остатками воды. Разбирать вещи не стала: вместе с Лоллой разберём. Ведь нужно же как-то отвлекать её от мрачных мыслей. Вот и будем вместе с ней обустраиваться на новом месте. День пролетел незаметно и к пяти часам я уже была в медцентре. Медсестра проводила меня к Лолле. Как только она меня увидела, то сразу кинулась на шею.

— Верка, Верочка … — бормотала она.

— Всё хорошо, Лол. Мы вместе, а значит мы со всем справимся. Надо верить. Думай о том, что нам сейчас лучше, чем тем сотням тысяч пострадавших.

— Да, ты просто спасла меня! Я ведь могла оказаться вместе с родителями, Вер. Я же к ним собиралась после твоего отъезда, — и она опять заплакала.

— Ничего, Лолочка, всё пройдёт. Мы будем хорошо работать, сделаем открытие и обязательно найдём нам новую планету, где будет свежий ветер, яркое солнце и много-много детей. Я в это верю, Лол. Ты же всегда любила детей, помнишь? — я старалась переключить её внимание на что-нибудь позитивное. — Помнишь, как мы ходили к детскому центру, где сразу много малышей гуляло на площадке, как смотрели на этих смешных маленьких человечков! Так вот, на нашей планете никто не заставит нас делать стерилизацию и у тебя будет много маленьких Лоллочек. Ты будешь заплетать им косички и одевать красивые платьица.

Я тихонько покачивала её, как маленькую, несла всякую чепуху, в надежде отвлечь подругу. Постепенно, слёзы её высохли, и она перестала вздрагивать и всхлипывать у меня на плече.

— Вот и хорошо. Вот и молодец, — погладила я её по спине. — Полковник Ларсен предложил тебе работу в детском центре. Ты же отличный специалист в своей области. Там как раз есть подростки, для которых твои предметы будут интересны. Ты сможешь работать с детьми, а не только смотреть на них издалека.

— Да, Вер. Я уже дала согласие. С завтрашнего дня приступаю.

Тут нас прервал звонок в дверь. Это привезли продукты. Мы приняли довольно увесистую коробку. Все продукты оказались запечатанным по стазис-технологии, которая позволяла сохранять их в первозданной свежести практически неограниченное время. Сам ассортимент был явно просчитан и продуман по оптимальности и цельности. При правильной комбинации можно обеспечить себе вполне сбалансированный рацион питания.

— Что же, у нас с тобой появился фронт работы? — я с немного преувеличенной бодростью посмотрела на Лоллу. — Надо перетрясти наши вещи и разобрать их по шкафам. Потом, займёмся продуктами и готовкой.

— Давай, — тряхнула она головой, и мы приступили к выполнению плана-минимум.

В душе я облегчённо вздохнула. Главное — не давать ей впадать в апатию. Все последующие дни были заполнены знакомством с нашим сектором, уровнем и работой. Лолла много рассказывала о своих учениках. Пока их было немного, десять человек, но скоро должны были прибыть новенькие.

До нас начали доходить новости из «большого мира». Фаги изрядно потрепали и нашу планету, и наш космический флот. Сильно пострадала научная база на Луне. Оттуда экстренно эвакуировали людей. Было много погибших. Несколько лунных секторов было полностью уничтожено. Находясь под защитой, мы с тяжёлым сердцем слушали эти новости. Всем было понятно, что наше борьба за солнечную систему только началась. Через сутки после поступления новостей, начали прилетать транспортники с людьми и оборудованием. Наш уровень начал стремительно заполняться. Однако, учитывая масштабы разрушений и отсутствие атмосферы на Луне, спасённых было до ужаса мало. За две последующие недели удалось вывезти со спутника около трёх тысяч человек с вещами, оборудованием и кое-какими припасами. Работы у всех прибавилось. Среди вывезенных, было несколько десятков раненых. Все, кто не был занят в научных проектах, помогали, чем могли. Кто-то из женщин помогал в медцентре, кто-то в работе с детками, которых прибавилось и теперь среди них появились малыши. Лолле некогда было хандрить. Иногда, по субботам, мы сидели с ней в караоке-баре и слушали любителей вокала. Это было единственное доступное здесь развлечение. Так, в заботах, пролетел первый месяц. Мы частенько встречали доктора Кларка. Джон подходил к нам и всегда спрашивал, как себя чувствует его первая пациентка. Самое интересное, что Лолла смущалась! Она, у которой все парни ходили по струночке!

— Лол, ты смотри, он опять идёт, — сделала я круглые глаза, старательно пыталась не засмеяться.

— Вера, перестань сейчас же! Он же увидит! — накинулась она на меня.

— А тебе не кажется, что он не просто так ходит вокруг тебя? — продолжала я её подначивать. — Ой, здравствуйте доктор Кларк!

— Ну, Вера! — зашипела на меня эта «стеснительная» особа. — Здравствуйте, Джон! — также громко повторила Лолла.

— Добрый день, девушки, — ответил он нам, но улыбался всё-таки Лолке. — Как ваше самочувствие?

— Спасибо, Джон, всё хорошо. А как ваши дела?

(Они бы ещё о погоде и природе поговорили. Я чувствую себя, как третий-лишний!)

— Много пациентов доставлено в последние дни. Есть даже несколько военных. Так что работой я обеспечен.

— Может быть нужна наша помощь? Скажем, в выходные? — встряла я в их «содержательную» беседу. Тем самым я кидала им соломинку: ухватиться за возможность абсолютно «легально» побыть рядом и пообщаться.

— А это хорошая идея. Наши волонтёры помогают нам всю неделю и к выходным мы их отпустим. Ваша помощь была бы кстати.

— Да, конечно, — с жаром подхватила эту идею Лолла. — Мы с Верой совершенно свободны и сможем помочь.

— Что ж, тогда прощаюсь до субботы. Жду вас часам к десяти.

— До свидания, Джон, — хором попрощались мы.

Честно, я была рада за неё. Ничто так не отвлекает от мрачных мыслей и не поддерживает желание жить, как новая сердечная привязанность. И пусть пока ничего не ясно, но между этими двумя явно что-то зарождается. Наши лёгкие пикировки помогали нам оставаться в тонусе и не терять чувство юмора.

Спустя положенные две недели, растворились мои линзы, и я снова надела очки. Я, оказывается, по ним скучала. Окружающий меня мир снова выглядел привычно, а я ощущала себя защищённой. Подруга укоризненно качала головой. А что я могла сделать? Здесь не было линз и не было специалистов, которые могли бы сделать мне операцию.

Наши с профессором Киморо эксперименты, с включением непротеиногенных аминокислот в белковую основу человеческой ДНК, дали очень интересные результаты. Думаю, что продолжая их, мы вплотную сможем подойти к исследованиям в области расширенного генетического кода. Я так увлеклась новыми горизонтами в работе, что стала сильно уставать. Приходя с работы, я не могла ничем заниматься. Лолка пыталась тормошить меня. Ей хорошо. Она подпитывается положительными эмоциями, которые дают дети. Ну ничего, думаю, что в выходные отдохну, как следует. Ой, нет! Я же напросилась в помощницы в медцентр.

Незаметно подошло время очередного завоза продуктов. Когда мы их раскладывали, то удивились, что у нас остался довольно приличный запас от первого завоза. Посовещавшись, решили, что это хорошо: мало ли, что нас ждёт впереди?

К пятнице я еле доползла. Усталость была такая, что не было сил даже поесть. Про себя я думала: «Как бы мне выдержать выходные?». Подруга, видя такое моё состояние сама предложила мне оставаться дома. В крайнем случае, помочь можно и в воскресенье. Я даже не пыталась сопротивляться. Молча кивнула головой и провалилась в глубокий сон. Проснулась я только в субботу вечером, когда Лолка пришла домой. Глядя на её сияющие глаза, можно было не сомневаться, что свидание на фоне спасения человеческих жизней прошло успешно.

— Ну, соня, ты всё дрыхнешь? Я думала, что хоть ужин приготовишь, — и тихонько насвистывая какой-то весёлый мотивчик она открыла холодильный шкаф. — Так ты что, даже не обедала? — удивлённо посмотрела она на меня.

— Да я только проснулась. — Я длинно зевнула. — Как дежурство в клинике?

— Хорошо, даже очень. Джон учил меня обрабатывать раны и делать перевязку. Так что я почти медсестра. А вот ты так и не научилась, — и показала мне язык.

— Вот и делай людям добро после этого! Я ей повод нашла, да ещё и самоустранилась! Так, ты есть будешь? — сделала я обиженный вид.

— Нет, не буду. После дежурства мы ходили в бар.

— Ладно, значит, мне больше достанется, — сказала я, подходя к холодильнику.

Когда я открыла его и стала принюхиваться на предмет «чем бы поживиться», то еле сдержала рвотный рефлекс. Резко захлопнув дверцу, я рванула в санблок, где меня конкретно так вывернуло. Учитывая, что ела я почти сутки назад, процесс получился крайне неприятный. На трясущихся ногах я выползла из санблока и подошла к кровати. Холодный липкий пот и дикая слабость повалили меня на неё. Лолка подскочила ко мне, чтобы перевернуть, потому что упала я вниз лицом. Судя по всему, я потеряла на несколько секунд сознание. Когда очнулась, то лежала уже на спине с холодным компрессом на лбу. Я непонимающе посмотрела на подругу. Вид у неё был очень растерянный.

— Лол, ты чего?

— Это ты чего! Может ты отравилась? — выдвинула она версию.

— Да, похоже. Я даже не помню, что ела в последний раз. Кажется, обедала в столовой в институте.

— Давай я позову Джона. Пусть он тебя осмотрит.

— Да нет, зачем. Завтра ещё целый день. Отлежусь, как-нибудь.

— Может, тебе что-нибудь принести? — неуверенно предложила Лолка.

— Ой, не надо! Мне пока так хорошо. Я лучше ещё посплю, — ответила я и повернулась на бок.

Лолла на цыпочках подошла к выключателю и приглушила свет над спальной зоной. Вид у неё был очень задумчивый. Она рассматривала спящую Веру. Та была на вид младше своих лет, хотя они с ней были ровесницы. Лолла всегда считала себя старше и мудрее, старалась присматривать за такой наивной и вечно витающей в научных облаках Вероникой. Она очень близко к сердцу приняла верино горе и постаралась стать ей, вроде старшей сестры. Как же она так опростоволосилась с тем дурацким клубом?! До сих пор не могла себя простить. Вера добрая, она не скажет ей, что это её, Лолкина вина. Она и сама это понимает. Сколь резкие и кардинальные перемены произошли с ними за этот месяц?! Гибель родителей, налёт фагианцев, экстренная эвакуация на «Ф-1», обустройство на новом месте, новая работа и новые знакомства. При мыслях о последнем, Лолла порозовела. Ей нравился Джон. Именно о таком типе мужчины она всегда в тайне мечтала, а ей попадались нахальные зазнайки, которые не видели за её яркой внешностью ни ума, ни сердца. А Лолла хотела семью и детей. Кто знает, может судьба, отняв у неё родителей, подарит ей что-то взамен? Как ей говорила Вера? «Надо верить»! — Да, девочка, тяжело тебе дался этот месяц. Вон как устала. Может сходить к профессору Киморо и попросить освободить Веру в понедельник от работы? Пусть оклемается. Так и сделаю. Если завтра ей не станет лучше, отпрошу. Лолла покрутилась ещё по комнате, завершая мелкие дела. Ей очень нравилось их новое жильё. Она столько лет жила в тесноте, что их жилой бокс показался ей царскими хоромами. В старинных хрониках упоминались такие. Говорят, что одной семье принадлежал целый дворец! Лолла наслаждалась каждой минутой, проводимой в доме, немного затягивая отход ко сну. Но усталость взяла своё и она тоже присоединилась к давно посапывающей подруге.

Глава 6

Проснулась я от ощущения мерзкого комка, поднимающегося изнутри. Скинутое одеяло улетело в один конец комнаты, а я в санблок, где состоялось моё общение с серым другом по вчерашнему сценарию. Предательская слабость и липкий холодный пот — не самое хорошее начало дня. Сил, подняться с колен, не было. Я привалилась спиной к унитазу и закрыла глаза. Как-то мне всё это не нравится. Глубоко подышала, стараясь не вспоминать, как меня только что тошнило. Уже проверено, что если об этом думать, то опять начнётся рефлекторный приступ. Открыв глаза, я уставилась в одну точку. Лолла кажется проснулась от моих скачков по комнате. Точно, слышу её шаги.

— Вера, ты чего? У тебя там всё в порядке? — постучалась она в дверь санблока.

— Почти, Лол. Я сейчас.

Пока я ей отвечала, мои глаза скользнули на полочку с разной женской мелочёвкой. Среди стандартного набора гордо стояла коробка с женскими гелевыми тампонами.

— Лол, — закричала я, — а сколько дней мы уже на базе?!

— А-а-а? Так уже больше месяца. Нам же продукты доставили уже второй раз, значит второй месяц пошёл.

— Вот … — (дальше шла непереводимая игра слов).

— Вер?!! Ты чего?! — ошалела от моего «французского» Лолка. — А ну-ка, отпирай!

Самое интересное, что от открытия, которое я только что сделала, у меня даже тошнота прошла. Я смогла, наконец, подняться и открыть подруге дверь. Она не ожидала такого резкого действия с моей стороны и чуть не упала.

— ?!

— Можешь поздравить меня. Я — дура, причём полная.

— А если поподробней? — усилила Лолка свой нажим.

— А если поподробней, то твоя подруга попала так, что на всю жизнь хватит. Лол, я, кажется, беременна.

— Как это? — растерянно прошептала она.

— Ой, Лол, это я из нас двоих «тормоз»! Как-как? Элементарно! Пить надо меньше! — до меня дошёл масштаб проблемы, и голос начал набирать обороты.

— Так, Верусь, успокойся. Тебе нельзя нервничать. Давай по порядку всё разберём. С чего ты взяла, что беременна? Может ты отравилась?

— Лол, у меня месячные последний раз были ещё на Земле, за три недели до нашего похода в «Стрекозу»! И потом, я всё-таки биолог. Я изучала физиологию и, просуммировав все симптомы, могу точно подтвердить этот диагноз.

— Так, и чего такой шум подняла? Ну беременна … и что?

— Как что? А война с фагами? А работа? А отсутствие отца у ребёнка?

— Послушай-ка меня, дорогая. Я, как историк, могу привести тебе сотни примеров из разных исторических периодов Земли, когда женщины продолжали рожать детей, несмотря на войны, на проблемы с экономикой, на климатические и природные катастрофы, на возраст и так далее! Ты мне скажи, ты его оставишь?

— Ты что, с ума сошла, спрашивать у меня такое?! Конечно оставлю! — возмутилась я.

— Так что ты себе лишними проблемами голову забиваешь: война, работа, отсутствие отца …? Малыш будет, и точка! Вырастим! Посмотри немного с другой стороны: ты сейчас под самой лучшей защитой, которую только можно обеспечить в это неспокойное время. Условия жизни здесь несравненно лучше, чем на Земле. А всем скажем, что отец малыша, в настоящее время, героически сражается за целостность и независимость нашей звёздной системы. При этом, мы скажем абсолютную правду.

Я задумалась над лолкиными словами. Она права. В наше время, когда твой ребёнок единственный, данный тебе на всю жизнь, не может быть сомнений «рожать — не рожать». Условия жизни и защита на базе и правда самые лучшие из всех возможных вариантов. Отец ребёнка … А, что отец? Я даже имени его не знаю! Ко мне отнеслись, как к девочке на одну ночь. Так чего я из-за него переживаю? Нет, может он и нормальный парень, только я помню его надменный тон. Он явно происходил из «золотой» молодёжи, и мы никогда не смогли бы оказаться с ним на одной орбите, разве что только на одну ночь. Мозг-предатель тут же выдал серию воспоминаний-вспышек от которых стало жарко и живот скрутило уже не от тошноты. Я вспомнила его глаза: такие тёплые, тёмно-серые, с золотистыми искорками. Неужели он не может быть добрым? Может … Нет, не буду об этом думать. Мы с ним никогда не встретимся. И вообще, неизвестно, переживёт ли он эту войну? Ведь выпускники Лётной Академии находятся на самом её острие. Я, как биолог, одно могу сказать совершенно точно, что генофонд он оставил отличный. В эту самую академию отбор такой жёсткий, что попадают единицы. Там конкурс до трёх тысяч человек на место! Так что, мой малыш получил замечательный набор генов.

— Вер, Вера! Ты чего зависла? Тебе плохо?

— А? Нет, Лол. Всё хорошо. Я просто всё обдумала, что ты мне сказала. Ты права. Мы со всем справимся. Я в это верю! Только, Лоллочка, у меня к тебе одна просьба будет. Давай пока подержим это в тайне. Не хочу, чтобы это как-то повлияло на работу. Да и лишние разговоры нам ни к чему.

— Хорошо, Верусь, — тут же согласилась она. — Как хорошо, что одежду свою я тебе тогда впихнула. Теперь всё пригодиться.

— Почему? — не поняла я.

— Вот ты вроде ботаник …

— Не ботаник, а ксенобиолог …

— Всё равно! Так вот, я и говорю, что ты биолог, а совсем не помнишь, что фигура у тебя измениться должна. Как ты это скроешь?

— А, точно … Я и забыла!

Дальше мы переместились, наконец, в комнату. Я прилегла на кровать, и мы продолжили обсуждать сложившееся положение. Больше всего я опасалась реакции полковника Ларсена. Мне казалось, что он обязательно гаркнет: «Мисс Райс, вы что, хотите стать моей персональной проблемой на ближайшие восемь месяцев?!» Лолка хохотала до упаду, когда я в лицах ей это расписывала. Постепенно, за разговором, утренняя тошнота прошла, и я почувствовала, что с удовольствием что-нибудь съела бы. Лолка взялась готовить мне завтрак, а я вдруг подумала, что могу воспользоваться нашей с профессором лабораторией в личных целях. Оборудование есть, реактивы есть и образование вполне позволит мне справиться с работой обычного лаборанта. Это я к тому, что надо провести самообследование: взять все анализы, проверить показатели жизнедеятельности, подобрать препараты, которые позволят мне благополучно выносить крепкого и здорового малыша. А ещё, нужно составить комбинацию витаминов, подходящую для беременных. Под такие мысли я незаметно умяла омлет из трёх яиц. Лолла сидела напротив меня и с умилением молча смотрела на это обжорство. После завтрака мы решили ещё раз перебрать одежду с учётом открывшихся обстоятельств: как раз успели закончить, когда пора было идти помогать в медцентр.

Там и правда оказалось много раненых. Особенно жалко было детишек, пострадавших при налёте фагов на ЗНЦ. Маленьких всегда жальче всех. В отдельной палате разместили пилотов и десантников, которые помогали при эвакуации и их зацепило во время очередного налёта. Двое бойцов были мужчинами старше сорока лет, а двое пилотов были явно с последнего выпуска Лётной Академии. Оба очень яркие — брюнет с голубыми глазами и огненно-рыжий с зелёными глазами. Их звали Марк и Рэй. Два весельчака-балагура. Я пока делала им перевязку, хохотала до слёз. Неистребимый мальчишеский оптимизм и вера в то, что уж с ними то ничего больше не случится, заряжали положительными эмоциями и поднимали настроение. Молодые и сильные организмы стремительно шли на поправку.

— Верочка, а вы сегодня свободны? — спросил Рэй с томным придыханием.

— Нет, Рэй. Я очень занятой сотрудник научного центра.

— Верочка, зачем такой хорошенькой девушке забивать свою головку всякой чепухой? — вторил ему Марк. — Вы не созданы для работы. Вы созданы для любви!

— Вот балабол! Я сейчас возьму лазерный сшиватель, которым доктор Кларк так чудесно вас подлатал, и заварю кому-то рты, чтобы не несли словесный понос, — нарочито сердито отвечала я им. — А давайте сделаем вам дополнительные укольчики?!

— Нет, нет! Пощадите! Мы больше не будем! — продолжали дурачиться ребята.

Хорошо, что у меня, как у волонтёра, было слишком много дел, иначе они своими выходками довели бы меня до икоты. День пролетел незаметно. Когда доктор Кларк вызвался нас проводить и пригласил прогуляться до караоке-бара, то я отказалась, сославшись на домашние дела и усталость: пусть с Лоллой наедине пообщаются. Насчёт усталости я не соврала. Дикая слабость опять накатила к вечеру. Я решила не откладывать самообследование, и провести его прямо завтра.

Не буду подробно описывать весь процесс. Расскажу главное: анализы целиком и полностью подтвердили моё предположение насчёт беременности. Кровь хорошая, только налицо небольшая анемия. Это вполне нормально для моего состояния. Витаминный комплекс позволит сбалансировать содержание витаминов и минералов в организме. Срок чётко соответствует предполагаемому и составляет шесть недель. Скрининг Фермана помог определить пол и основные генные маркеры моего малыша. Это мальчик и у него сильные отцовские гены. Уже сейчас могу сказать, что он будет ростом не меньше метр девяносто, будет иметь тёмные волосы и серые глаза. Знакомый портрет? Вот, и мне знакомый … Ладно, комплекс витаминов я подобрала быстро. А ещё, я решила помочь себе любимой: составила микстуру от тошноты. Думаю, что она поможет мне замаскировать основные проявления токсикоза, по которым легко догадаться о моём положении.

Профессор Киморо увлёкся нашими новыми экспериментами и совершенно ничего вокруг себя не замечал. Наоми часто приходила в лабораторию и приносила ему еду, так как он даже до столовой не хотел отлучаться, боясь пропустить что-нибудь интересное. Я же не могу позволить себе такого небрежения к режиму питания, потому что теперь несу ответственность не только за себя, но и ещё за одного маленького проглота. Благодаря составленной мной микстуре, приступы утренней тошноты прекратились, а аппетит вырос необыкновенно! Казалось, что пища сгорает без следа, едва опустившись в желудок. Я даже представляла себе, как я ем, а мой карапуз сидит там в животе с большущей ложкой и ещё в полёте все вкусняшки перехватывает. По утрам Лолла успевала сунуть мне пакетик с каким-либо перекусоном: галеты, сухофрукты, печенье. Несколько раз меня на выходе из лаборатории встречал Марк. Он специально втихаря сбегал из клиники, чтобы проводить меня до дома. В отсутствие Рэя он был совсем другим. Исчезала маска весельчака-балагура и появлялся более взрослый и интересный парень. Он рассказывал об учёбе в Лётной Академии, о друзьях, которые сейчас все, как один, сражаются с фагами, о своих мечтах. Даже вспоминал какие-то смешные истории из студенческой жизни, чтобы немного меня развлечь. Мне с ним было весело и интересно. Я со школы не имела друзей-мальчишек. Что и говорить, в нашем гуманитарном универе парней было совсем немного. А вот в детстве я дружила почти исключительно с мальчишками. Девчонки все были вредины и воображалы, постоянно плели интриги и дружили по принципу «против кого-то», а не «с кем-то». Ребята же более честные и открытые. С ними было интересней. Единственное, что мне очень мешало — очки, потому что почти все игры у них были очень подвижные. Вот и сегодня, я вышла после работы из лаборатории и почти сразу попала в зону обаяния Марка.

— Вера, здравствуй, — окрикнул он меня.

— Ой, Марк, это опять ты? Не боишься, что доктор Кларк выпишет тебе снотворное?

— Не боюсь. Думаю, что мы с ним договоримся, как мужчина с мужчиной — сказал он и пристально посмотрел мне в глаза, как будто искал там что-то. — Вера, я сегодня не просто так пришёл к тебе. Я зашёл попрощаться. Нас отправляют обратно. Днём была комиссия и нас признали полностью восстановившимися и пригодными к дальнейшим полётам.

Я растерялась, даже застыла с полуулыбкой на губах. Марк мне понравился. Нам было легко и интересно общаться, но я не могу сказать, что начала испытывать к нему что-то большее, чем дружба. Слишком мало времени прошло, да и все мои мысли были заняты другим мужчиной, моим сыном. Я, скорее, стала воспринимать его, как хорошего друга. Мне вдруг стало страшно, что с ним может что-нибудь случиться, ведь война — есть война.

— Марк, я даже не знаю, что сказать. Ты застал меня врасплох. Я ужасно рада, что вы, наконец, полностью поправились, но мне так жаль, что вам опять придётся рисковать своими жизнями.

— Это наша работа. Нас этому учили, — ответил он с немного грустно. — Вера, пообещай, что будешь вспоминать меня. Я понимаю, что мы только что познакомились и у меня нет права что-то просить …

— Конечно же я буду думать о тебе, буду желать удачи, и чтобы смерть обходила стороной!

— Вера, ты же понимаешь, что я не совсем это имел ввиду? — Он приблизился ко мне вплотную, и я почувствовала его руки на своей спине. Его синие глаза в упор смотрели в мои зелёные. — Понимаешь?! — он сжал меня сильнее.

— Марк …

Мне не дали договорить и закрыли рот поцелуем: длинным, тягучим и очень горячим. От растерянности я не сопротивлялась. Не могу сказать, что «меня захватил процесс» или «ноги подкосились». Скорее, я подчинилась обстоятельствам. Да, парень был несомненно хорош, но я относилась к нему как к другу. Вы часто целуетесь по-взрослому с близкими друзьями? Вот, то-то же … И вообще, у меня было ощущение, что я смотрю на себя со стороны, что это не я целуюсь с ним.

— Прости. Я не мог удержаться. У меня совсем нет времени не прощание. Через полчаса мы отбываем. Прости и прощай. Если я останусь жив, то обязательно найду тебя! — Он резко развернулся и стремительно пошёл в сторону медцентра.

— Марк! — окрикнула я его. — Удачи тебе! Постарайся выжить!

Ну не смогла я отпустить его, возможно в последний полёт, без доброго пожелания! Пусть он верит! Пусть эта маленькая светлая минута согревает его изнутри в холодном космическом пространстве. Я смотрела ему в след и было ужасно грустно. Я даже сама не заметила, как привыкла к этим мимолётным встречам и приятным разговорам. На глаза навернулись слёзы. Так, что-то гормональный фон начал шалить. Надо будет завтра проверить.

Тем временем, в нашей звёздной системе полным ходом шли военные действия. Земному флоту удалось перегруппироваться и откинуть фагианцев за пояс астероидов. Мы учились на собственных ошибках и на хрониках былых эпохальных войн планетарного масштаба. Тут на помощь пришли историки, которые в старых хрониках находили необычные тактики и стратегии. Их использование приводило противника в замешательство, позволяя шаг за шагом отодвигать захватчиков к границам нашей системы. Противник обладал значительными технологическими преимуществами. Как рассказала мне однажды Лолла, в старину говорили: «На войне, как на войне», так что все средства были хороши. Мы, учёные, тоже трудились не покладая рук. В лабораториях нашего научного центра были созданы новейшие мины-прилипалы. Их невозможно было засечь никакими локаторами, потому что они «всплывали» из подпространственного кармана при приближении фагианского корабля, который излучал очень характерный спектр волн, имел некий «почерк». Точно так же, в древности, моряки на слух различали «свои» и вражеские подводные лодки, шум двигателей машин различных марок и так далее. В наших лабораториях разработали новейший преобразователь, который уменьшал время разгона нейтринных двигателей и, следовательно, сокращал время до перехода в гипер-режим. Это изобретение существенно повысило маневренность и скорость передвижения наших кораблей. Наши с профессором Киморо исследования значительно продвинулись в решении задачи, поставленной перед нами. Побочным продуктом стала сыворотка, дающая пилотом возможность увеличить время нештатного нахождения в условиях вакуума с десяти до сорока пяти секунд. Это резко повышало их шансы на выживание и давало возможность сохранить сознание и воспользоваться аварийным комплектом защиты. Я очень надеюсь, что наше изобретение поможет кому-то спастись. Нас всё чаще привлекали к решению каких-либо побочных задач, поэтому частенько приходилось засиживаться в лаборатории допоздна. Лолла часто приходила за мной, следя за соблюдением режима. Если я буду переутомляться, то это однозначно не пойдёт на пользу моему малышу. В таком темпе, незаметно пролетело четыре месяца. Животик уже чуть округлился, и я наслаждалась первым активным общением с сыном — он начал пинаться. Этот маленький диктатор уже умел требовать своё, причём если он не получал то, что требовал, то пинки становились настойчивей. Примерный разговор за вечерними посиделками:

— Лоллочка, а что у нас есть слизнуть? — уже в который раз задаю я вопрос.

— А чего тебе хочется?

— Ну, чего-нибудь сладкого, — мечтательно закатываю к потолку глаза, — типа шоколадного тортика, политого шоколадом.

— Дорогая моя, ты же знаешь, что это невозможно! — в который раз отвечает мне Лолла.

— Эх, знаю! Просто мечтаю … А обычной конфетки или шоколадки не осталось?

Лолка посмотрела на лису, которая все эти годы притворялась пушистым зайчиком, тяжело вздохнула, полезла в карман своего домашнего халата и достала оттуда маленький шоколадный батончик. Она знала, что вечером придёт время капризов и Вера не успокоится, пока её малыш не съест своё. Поэтому Лолка не съедала такие вкусняшки, откладывая их для подруги.

Я радостно взвизгнула и повисла у Лолке на шее:

— Ура, Лоллочка, ты самая лучшая! — сразу стала вскрывать я добытый батончик. А спустя полчаса я уже опять канючила:

— Лол, а у нас есть что-нибудь солёное? А то так сладкого объелась …

— Орешки подойдут?

— Да! Да!

Спать мы укладывались лишь тогда, когда были перепробованы все вкусы по кругу. После этого меня сразу начинало клонить в сон. Я долго устраивалась в удобную для потомства позу: мне не дозволялось спать на любимом мною левом боку. Малыш пинался, пока я не переворачивалась на правый. После этого, наступал долгожданный покой, и я отправлялась на встречу снам, в которых всё было хорошо.

Глава 7

Прошёл ещё один месяц. Моя беременность перевалила на вторую половину и начались очередные проблемы. В шесть месяцев уже с трудом удавалось прятать весьма округлившийся животик. Я до последнего старалась, но больше не могла использовать Лолкины вещи. Даже свободные туники были в обтяг. Первой догадалась Наоми. Однажды, она пришла в обеденное время к нам в лабораторию, да так и застыла при входе, занеся одну ногу через порог и широко раскрыв рот и глаза. В этот момент я стояла к ней боком и подняв пробирку повыше к лампе внимательно рассматривала изменившийся цвет реактива, пытаясь определить: он красный или всё-таки малиновый?

— Вероника! Как же так?! Я … вы … — запричитала она.

Я непонимающе смотрела на неё, пытаясь понять смысл этих междометий. Пока что я могла точно подтвердить, что я Вероника, а вот что «как» и почему «так» было мне неясно.

— Наоми? — повернулся сидящий к ней спиной профессор Киморо, — что случилось, дорогая?

— Вы … надо было мне сказать, — продолжала она бормотать.

— Наоми, — обратилась я к ней, — я могу вам чем-нибудь помочь? Вам плохо?

— Вероника, ты … — она указала на мой живот.

Я посмотрела туда, куда она показала и поняла, что «час икс» настал, пора признаваться. Туника, в которую я была одета, плотно обтягивала мой животик, а он бессовестно и гордо выпирал, заявляя всем о своём содержимом.

— Да, беременна, — призналась я.

И тут, эта маленькая пожилая женщина, которая всегда была так добра ко мне, горько заплакала.

— Наоми, да что случилось? — в один голос с профессором вскричали мы.

— Почему вы мне не сказали? Я бы тихо ушла в сторону и не стала вам мешать, — удалось нам разобрать сквозь слёзы.

Мы с профессором непонимающе переглянулись и тут до меня, кажется, дошло! Ёксель-моксель, как говорит Лолка!

— Наоми, вы что, подумали, что это ваш муж — отец моего ребёнка?! — схватилась я за голову. — Профессор, не молчите, скажите вашей супруге, что вы тут и рядом не стояли!

Однако, Киморо стоял совершенно ошарашенный предположением своей жены и никак не приходил мне на помощь. Пришлось срочно брать разруливание этой абсурдной ситуации в свои руки.

-Наоми, послушайте меня внимательно, — попыталась я до неё достучаться. — Ваш супруг тут совершенно не при чём! Это случилось ещё на Земле и отец моего ребёнка молодой мужчина, который сейчас воюет с фагами. Он пилот. Вы меня слышите?!

Постепенно всхлипывания стали тише и, наконец, она подняла на нас свои зарёванные глаза, которые так опухли, что стали абсолютно узкими.

— Наоми, вы меня слышите? Профессор тоже не знал о моём состоянии, пока вы сейчас не обратили его внимание на этот факт. Дальше мне пришлось вкратце рассказать им мою историю, опустив кое-какие подробности и объяснив, почему я решила не афишировать сей факт. Под конец рассказа Наоми окончательно пришла в себя и начала так бурно перед нами извиняться за свои подозрения, что снова пришлось её успокаивать. В какой-то момент я почувствовала, что им надо побыть вдвоём. Я извинилась и тихонько вышла за дверь, решив немного прогуляться вокруг нашего корпуса.

Это маленькое происшествие показало мне, что я зря так долго держала всё в тайне. Умалчивание привело к порождению недоразумения и ещё может привести к распространению нелепых слухов. Всё-таки мы сейчас живём в очень замкнутом мирке, где все новости и сплетни распространяются со скоростью пожара. А ещё, я впервые увидела, что любовь может быть не такой, какой её показывают в галафильмах и описывают в литературе. Она может быть тихой, трогательной и щемяще нежной, когда ради любимого человека и его счастья ты готов смиренно уйти в сторону. Как же мало я ещё знаю, особенно о взаимоотношениях с противоположным полом! У меня совершенно нет опыта, да и откуда его теперь взять? Представляю, что скажет Ларсен … Я передёрнула плечами.

А полковник ничего не сказал. У него не было слов — одни междометия. А потом он орал: громко, долго и проникновенно, чтобы дошло до всех отдалённых частей моего организма. Если перевести весь его монолог на человеческий язык и сделать из него выжимку, то получится примерно следующее — я дура, причём полная. Ну хоть в чём-то наши мнения совпали! Об этом я ему и сказала. Он явно не ожидал, что я так легко с ним соглашусь и сразу замолчал. Помолчал-помолчал, а потом как гаркнет: «Райс, ты понимаешь, что стала моей персональной проблемой на ближайшие девять месяцев?!» У меня началась истерика. Я хохотала до икоты. Полковник испугался, что я рожу прямо сейчас и рванул за водой. Проикавшись и попив водички, я вытерла набежавшие слёзы и поспешила успокоить его: «Не девять, а уже три с половиной». Ларсен икнул и допил мою водичку.

— Вероника …

— Зовите меня просто Верой. Я не очень люблю полное имя, — попросила я его.

— Хорошо, Вера. Ты хоть понимаешь, как трудно тебе будет?! Ведь сейчас ваши исследования крайне важны! — серьёзно посмотрел он на меня.

— Обещаю, что приложу все усилия, чтобы совместить две столь важных задачи. Мне очень помогает Лолла и супруга профессора Киморо.

— Это хорошо. Так, ты приди завтра в административный корпус. Надо оформить тебе повышенное довольствие. Потом помолчал и, хитро посмотрев на меня, добавил, — Да, Вера, провела ты меня, как мальчишку, с сестрой своей.

— Простите, полковник, — потупила я глазки. — Пришлось сказать первое, что пришло в голову. Она и правда, единственный родной для меня человек. Только поддерживая друг друга и можно пережить всё, что на нас свалилось.

— Это хорошо, что есть кому помочь, потому что работы скоро станет ещё больше. Наше правительство очень рассчитывает на ваши исследования. Если удастся получить препарат и опробовать его в полевых условиях, то у нас появится реальный шанс колонизировать ещё одну звёздную систему и тогда статус нашей расы изменится. Галактическому Содружеству придётся вмешаться и заставить фагианцев прекратить незаконные вторжения в нашу систему. Мы, наконец, получим полные права и уже сможем полноценно отстаивать свои интересы перед другими расами.

— Что я могу сказать, полковник? Мы будем стараться. Однако, кенобиологические исследования не относятся к быстрым. Очень много времени уходит на определённые биохимические процессы. К тому же, мы сейчас несколько ограничены выбором генетического материала. Возможно, что для дальнейших исследований понадобятся вылеты хотя бы на ближайший к нам Марс.

— Что же, думаю, что это вполне возможно будет осуществить. Когда понадобится, дай мне знать.

На том и порешили. Как я не пыталась этого избежать, но слухи и небылицы всё-таки поползли. Однако, не успели они обрасти подробностями, как наступили сложные времена. Фагианцы, получившие неожиданный отпор от, казалось бы, лёгкой добычи, удвоили свой напор и начались новые прорывы внутреннего кольца обороны Земли. До нас доходили сведения, что вокруг Марса тоже идут космические сражения и очень много наших пилотов пострадало. Досталось и Фобосу. На его поверхности неоднократно взрывались заряды, падали подбитые вражеские и наши корабли. Так как база «Ф-1» должна была сохранять режим секретности, то вмешиваться в эти стычки и помогать своим было запрещено. Полковник Ларсен ходил мрачнее неба над мегаполисом. Было видно, что старому вояке тоже не терпелось в бой, однако, приказ есть приказ. Из-за смещения зоны боевых действий в сторону Марса, начались перебои с поставками продовольствия. Запасов на самой базе должно было хватить надолго, но режим экономии был всё-таки объявлен. Мы с Лоллой ещё раз проверили свои закрома и пришли к выводу, что продержимся, даже если рацион урежут вдвое. Мой ребёнок продолжал стремительно расти и мне становилось всё тяжелее передвигаться. Так как факт моей беременности стал известен всем и каждому, то мне пришлось выслушать длительную возмущённую отповедь от доктора Кларка, правда Лолке тоже досталось. Он отругал нас, что с такими вещами шутить нельзя, что любая проблема, не выявленная на ранней стадии, может закончиться катастрофой. Мы молчали, покаянно свесив головы. Джон был добрым человеком и не мог долго на кого-то злиться. После тщательного обследования, которому была подвергнута моя изрядно пополневшая тушка, он сказал, что мне крупно повезло и, самое главное, что малыш здоров и очень хорошо развивается. Думаю, что вовремя подобранный мной комплекс витаминов немало этому поспособствовал. До предполагаемой даты родов, по его подсчётам оставалось уже два месяца. Мне было предписано взять на работе отпуск и как можно больше времени отдыхать и прогуливаться. А ещё мне были прописаны сеансы в солярии, так как это способствовало усвоению кальция.

Я и была рада выполнить все предписания Джона, только, как назло, в нашей с профессором работе наметился очередной прорыв. Я не только день проводила в лаборатории, но и часто задерживалась до полуночи. Дважды за мной приходила Лолла с доктором Кларком. Они буквально силком уводили меня и по дороге долго отчитывали за несознательное поведение. А у меня совершенно не было сил им отвечать. Я была так рада, что хоть кому-то в этом мире есть до меня дело, что кто-то переживает за меня и заботится. Было видно, что их взаимоотношения развиваются и крепнут, что они замечательно подходят друг другу: добрый, серьёзный и спокойный Джон и шебутная, взрывная, лёгкая в общении Лолла. Они прекрасно уравновешивали и дополняли один другого.

В этот день, на базе был объявлен режим «глубокой тишины». Его объявляли каждый раз, когда очередная стычка с фагами проходила в непосредственной близости от поверхности Фобоса. В такие моменты требовалось соблюдать режим абсолютной тишины во всём спектре частот. Так уже было несколько раз за эти месяцы. Выключалось всё оборудование, всё, что могло производить хоть какие-то сильные вибрации или звуки. Всё население базы, даже на наших глубоких уровнях, переходило на шёпот. Мы с профессором как раз были заняты разделением сложносоставной полимеразы на отдельные шаблонные блоки, когда я почувствовала резкий толчок внизу живота и по ногам потекла горячая жидкость. Я рассеянно опустила голову вниз и увидела, что натекла уже целая лужа.

— Профессор, у нас проблемы, — жалобно проблеяла я.

— Что говорите? — пробормотал Киморо не отрываясь от наноскопа.

— Рожаю!!! — заорала я что было силы.

— А!!! — подпрыгнул от неожиданности профессор и завертелось.

Мы срочно вызвали Джона и Лоллу. Меня перевели в медцентр. Страшно было, до жути! Я вцепилась в Лолкину руку и не хотела её отпускать.

— Верусь, ну ты что, я никуда не уйду, не бойся, — пыталась она до меня достучаться.

— Вера, — обратил на себя внимание Джон, — мне надо тебя осмотреть.

— Нет! — заупрямилась я и ещё сильнее вцепилась в Лоллу.

— Вера, не веди себя, как ребёнок. Я должен знать, как лежит малыш, — продолжал он меня упрашивать.

— А вдруг ты сделаешь мне больно?

— Тогда ты скажешь: «А!».

— А если я скажу «А!», а ты не услышишь? — продолжала я торговаться.

Пока шли торги, мне и правда стало больно. Я соскочила с кровати и начала бегать по палате.

— Лолла, держи эту ненормальную! — завопил Джон.

У него от меня волосы встали дыбом, и лоб покрылся испариной.

— Вера, успокойся, всё будет хорошо.

— Это так и должно быть?! Мне страшно и очень … Хочется в туалет!!! — я рванула в санблок.

Дальше было стыдно и … грязно. Я не думала, что во мне может оказаться столько … Неужели я столько ем?! Кошмар какой. Пока я заседала, мне в дверь настойчиво стучали, желая узнать «всё ли у меня в порядке». Ага! Конечно, это же такое обычное явление!

— Слушайте, — вопила я, — ну будьте вы людьми! Дайте хоть от позора спрятаться!

— Ты только не молчи, Вер! Кричи, ругайся, только не молчи.

— Ага, а как же режим секретности?

За дверью вдруг резко замолчали. Похоже и правда вспомнили, что сейчас где-то рядом рыскают вражеские истребители. Я, как в воду глядела: в медцентр влетел полковник Ларсен.

— Вы что здесь, с ума посходили?! Что за шум?! — оглушительно зашипел он.

— Простите полковник, — ответила ему Лолла, — как говорили в старину, «пос@ать и родить — нельзя погодить»!

— Что?! — опешил он. — Кто у вас там?

— Мисс Райс, полковник, — ответил Джон Кларк. — У неё начались роды и тут уж ничего не поделаешь …

— Мисс Райс, Вера, выходи оттуда, быстро! — задолбил он в дверь.

— Да вы что все, сговорились что ли? Ну не могу я встать!

Полковник озадаченно посмотрел на блондинистую парочку.

— Доктор, а это нормально?

— Вполне. Обычно делают очистительную процедуру, но иногда организм сам начинает … процесс очистки перед родами.

— А … Ну, тогда подождём что ли? — и он присел на табурет у стеночки.

Глава 8

Пока я заседала, над поверхностью Фобоса кипела схватка двух истребителей. Противники оказались равными по силе и опыту. Они носились вокруг спутника на немыслимых скоростях и на таких расстояниях друг от друга, что системы наведения не успевали за сменой угловых скоростей и не могли совершить захват цели для выстрела по противнику. Всё решало мастерство, скорость реакции и удача. Противники не могли видеть лица друг друга из-за защитных солнечных экранов кабин, поэтому не знали, что на самом деле они не равны ни по возрасту, ни по опыту. За штурвалом земного корабля сидел совсем ещё молодой пилот, который только несколько месяцев назад закончил академию. Правда, тут следует добавить, что это был лучший за всю историю Лётной Академии выпускник, набравший вдвое больше необходимого баллов на финальных тестах и полётах. За штурвалом же фагианского корабля сидел опытный воин, принявший участие в сотнях боевых вылетах своей армады и дослужившийся до звания «дож» равного полковнику в земных войсках. Он не подозревал, что его целенаправленно оттеснили в сторону от его боевого крыла и втянули в бой на окраине марсианского поля влияния. Молодого пилота звали Майкл Сторм. Он чётко выполнял поставленную перед ним задачу. Ему нужно было оттеснить главу штурмовой группы противника на орбиту Фобоса и постараться сделать так, чтобы он не смог оттуда уйти. Майк не знал, что вся операция спланирована гораздо глубже: нашим военным нужен был пленный достаточно высокого ранга. В ходе схватки, противники попеременно обменивались выстрелами из лазерных установок, но нанести решающий удара так никому и не удалось. Пока они кружили на орбите спутника, из-под поверхности показался мощный излучатель электромагнитных импульсов и произвёл бесшумный волновой залп, который мгновенно парализовал работу всего электронного оборудования на борту обеих боевых машин. Лишённые возможности маневрировать и находящиеся в поле притяжения Фобоса, они дружно стали падать на его поверхность. Два таких разных пилота испытывали очень похожие эмоции. Сначала, непонимание происходящего с машиной. Потом, судорожные попытки что-нибудь сделать. И, наконец, осознание бесполезности всего предпринятого и одна мысль на двоих: «Неужели, вот так глупо всё закончится?»

— Внимание всем, через десять секунд начинается обратный отчёт. У нас на всё около тридцати-сорока секунд, — раздался в центре наблюдения голос командующего военной базой. — Техникам, ваша задача — вытащить их с поверхности как можно быстрее! За гибель каждого из них с нас головы снимут. Пять, четыре, три, два, один, начали!

Траектория падения тщательно отслеживалась и район падения был вычислен максимально точно. Как только раздался приказ командира базы, из ближайших к упавшим истребителям выходов на поверхность, появились техники в экзоскелетонных скафандрах. Эти конструкции были предназначены для работы в условиях, приближенных к вакууму и многократно усиливали любое биомеханическое движение человека, находящегося внутри. Тем самым, сокращалось время выполнения любых тяжёлых работ, которые необходимо было сделать. По три таких экзоскафандра приближались к месту падения каждого пилота. Груда разбитого железа была разобрана в считанные секунды и капсулы с пилотами были перенесены внутрь базы. Люки были задраены и уже ничто не напоминало о присутствии людей на поверхности спутника.

Вокруг каждой принесённой капсулы суетились медики и военные. Фагианец находился в сознании и сразу же понял, что теперь его статус изменился: теперь, он военнопленный. Падение на Фобос его немного потрепало, но в целом он был вполне здоров. А вот у капсулы земного пилота медики были не на шутку встревожены. Когда её принесли, то стало ясно, что при падении она раскололась и произошла мгновенная разгерметизация. Пилот находился в условиях вакуума около тридцати семи секунд. Бригада врачей срочно принимала меры по декомпрессии молодого пациента и никак не могла понять, почему тот находится в сознании. Когда же кто-то догадался применить секретные коды и считать с идентификационного чипа медицинские данные по пациенту, то сразу стало ясно, что он стал одним из первых, кому была введена сыворотка, позволяющая организму до сорока пяти секунд находиться в вакууме без катастрофических последствий. Это же была одна из первых разработок научного центра базы «Ф-1»! Ну надо же! Вот и первая спасённая жизнь! Однако, помимо того, что парень пробыл в вакууме столько времени, у него было достаточно серьёзных травм. Одна их них, рваная рана на лице, оставленная отлетевшим осколком экрана капсулы, требовала немедленного вмешательства. Так как в больнице военного сектора мест не было, из-за большого количества поступивших накануне раненых, то молодого человека решили срочно перевести в медцентр научного уровня.

— Доктор Кларк, — в палату, где я рожала, вбежала рыженькая медсестра, которую все звали Дуся, потому что имя у неё было Дульсинея (вот родители прикололись над ребёнком). — Вас срочно вызывают в операционную! Там пилота доставили с верхнего уровня. У них там мест нет после вчерашнего, — тараторила она.

— А-а-а!!! — напомнила я о себе, взвыв в новом приступе схватки, которые шли уже с периодичностью раз в две минуты.

От избытка чувств, я вцепилась одной рукой в Лоллу, а другой в полковника, который несколько раз пытался сбежать. Но я его не отпускала, говорила, какой он хороший, пела ему военные песни и обещала изобрести элексир для роста волос на голове. Он страдальчески закатывал глаза к потолку, но, как настоящий мужчина, терпел мои бредни. Доктор Кларк объяснял полковнику, что роженицам гораздо легче, когда рядом находится муж или кто-то из близких. Сам Джон был изрядно потрёпан, потому что два часа ушло на уговоры меня осмотреть. Потом, схватки постепенно то усиливались, то замедлялись. Я уже находилась в процессе пять часов и, соответственно, вся моя группа поддержки тоже. А тут ещё пилот, которому срочно нужна помощь.

— Дуся, — забылся доктор Кларк (обычно он всегда называл её полным именем), — давайте его сюда, на соседний стол! Срочно готовьте инструменты.

— А-а-а!!!

— Дуся, да что ты встала?! Быстро!

А Дуся стояла и открыв рот смотрела на меня, но после окрика доктора помчалась выполнять указания. Через пять минут вкатили гравиносилки и на соседний стол погрузили парня. Его лицо было сильно залито кровью из ужасной раны, которая разворотила ему всю левую половину. — Бедный, как же так?! Видно, что совсем молодой! Приступ сострадания длился не долго. Уже следующая схватка излечила меня от него. Доктор Картер разрывался между двумя пациентами, причём мои вопли ему сильно мешали. Я честно старалась сдерживаться, но дело набирало обороты и тут уж стало всё равно. Стянув и заварив как можно аккуратней края рваной раны, Джон облегчённо вздохнул. Он действительно старался сохранить парню лицо. Высокий, статный, совсем молодой и с таким шрамом! Из лёгкой задумчивости его вывел мой очередной рёв. Джон подпрыгнул и переключился на пациентку, которая почти шесть часов мучается в родах. Проверив раскрытие, он поймал мой блуждающий взгляд и сказал:

— Так, Вера, мы сейчас будем рожать. Слушай меня внимательно и старайся делать всё, как скажу. Лолла, полковник, держите её за ладони, пусть сожмёт. Вам придётся потерпеть, — раздал он всем указания.

— Верочка, как только скомандую, набираешь воздух и начинаешь тужиться.

— А это как?

— ? Ну, представь себе, что ты глубоко-глубоко вдохнула и занырнула под воду, а потом тебе захотелось от души так пока@@ть! — сказал он и сильно покраснел.

Я почувствовала, что руки, за которые я держусь, начали сотрясаться в конвульсиях. Переведя взгляд на группу поддержки, поняла, что они трясутся от смеха.

— А, мне уже всё равно! Ладно-о-о!!!

— Не «о-о-о» будешь говорить, а «ы-ы-ы» и показывать зубки, поняла?

— Ага-а-а!

— И-и-и, давай! — скомандовал он.

— Ы-ы-ы!!! — старательно зарычала я.

Джон явно был доволен. Кажется, я всё правильно поняла.

— Молодец! Давай ещё!

— Ы-ы-ы!!! — выдохнула я.

— Хорошо, уже головка близко! Волосики есть! — радостно так вскрикнул он.

— А какого они цвета?

— А вот потужишься ещё разок, я тебе скажу, — подмигнул он мне.

— Ы-ы-ы!!!

— О! Тёмненькие! Давай-давай, голову почти родили!

— Ы-ы-ы!!! — вложила я все силы и почувствовала, как из меня выскочило что-то большое и скользкое.

Меня охватило небывалое облегчение и в ту же секунду я услышала громкий пронзительный хрипловатый крик своего сына.

— Спасибо! — прошептала я и слёзы хлынули из глаз.

Лолка обнимала меня, а полковник Ларсен потрепал по голове и сказал:

— Ну, Вера, молодчина! Такого пацана выродила, богатыря! (Как потом выяснилось, сынок и правда родился крупненьким: ростом пятьдесят четыре сантиметра и весом в четыре килограмма триста двадцать граммов.)

Джон передал мне малыша, и я впервые посмотрела на своего сынишку. У него была немного опухшая мордашка и веки. Он не отрываясь смотрел на меня и было видно, что глаза у него тёмно-серого цвета с золотистыми искорками. Это же надо? И захочешь забыть, а не забудешь. Потом, его передали сестре, а мы рожали послед, только это было не интересно. Лолла и полковник уже не были нужны, и мы их отпустили, отдыхать.

— Так, мамаша, ты отдыхай, а я буду вышивать крестиком — сказал доктор.

— Не поняла, каким крестиком?

— Так, милая моя, есть небольшие разрывы. Малыш крупноват, вот и нужно тебя подлатать.

Мне сделали небольшой укольчик и процесс продолжился. Вдруг я услышала тихий шёпот:

— Поздравляю, — сказал мой сосед по операционной палате. — Как назовёшь сына?

— Спасибо! А ...— засмущалась я.

— О, друг мой, вы проснулись! Это хорошо! — обрадовался Джон. — Значит, быстро пойдёте на поправку!

— Доктор, почему я ничего не вижу? — обеспокоенно просипел он. (Наверное, от наркоза во рту пересохло.)

— Потому, что у вас на лице плотная повязка. Есть и пить вы пока будете через трубочку. Поскольку организм у вас молодой, то думаю, что через три-четыре дня уже сможете есть самостоятельно.

— А что с лицом? Почему нужна такая повязка? Глаза целы?!

— Глаза не пострадали, а вот вся левая сторона была перепахана осколком. Пришлось вас серьёзно заваривать. Вы конечно сможете потом, через несколько лет, подшлифовать шрам, но … очень глубокие и рваные были раны. Я сделал всё, что мог, но шрам останется даже после шлифовки.

— Вот чёрт! — выругался пилот.

— Не переживайте так, женщины говорят, что шрамы украшают мужчину.

— И много у вас шрамов, доктор?! — довольно грубо выпалил пострадавший.

Джон поперхнулся от неожиданности и замолчал. Наверное, он обдумывал, что сделал не так и почему пациент так остро отреагировал. Я решила немного отвлечь мужчин и озадачила их:

— Джон, мне как-то неловко, но я вдруг вспомнила, что так и не выбрала имя для малыша. Меня так загрузили работой, что больше ни на что времени не оставалось.

— Назови его Алекс — защитник человечества … — просипел мой сосед. — Если бы у меня был сын, то я бы так его назвал.

— А что, хорошее имя. Александр, Александр Райс! А когда вырастет, будет моим защитником, — пробормотала я, проваливаясь в глубокий сон.

Когда я проснулась, то моего соседа рядом не было, да и я уже находилась не в операционной, а в обычной палате. Домой меня выписали через три дня. Так было приятно! Собрались все, с кем я успела подружиться или познакомиться. Нас с Алексом пришли встречать: Лолла, Джон, профессор Киморо со своим семейством, полковник Ларсен, несколько наших соседей из ближайших домиков и все ходячие больные, находящиеся на сегодняшний день в медцентре и возглавляемые немногочисленным персоналом. Оно и понятно — первый младенец, родившийся на базе! Как это не удивительно, но у всех нашлось, что нам подарить. Кто-то принёс детские вещи (правда, нам пока немного великоваты), сын профессора подарил своего любимого плюшевого мишку, у кого-то остались детские ботиночки, непонятно как попавшие среди прочих вещей, кто-то принёс упаковку детских памперсов, потому что их малыш вырос и научился пользоваться туалетом. Было чертовски приятно: в такое трудное время люди остались людьми. Представьте сами, откуда на секретной подземной базе взяться вещам для младенцев? Я горячо поблагодарила всех за подарки и внимание.

По возвращении домой меня ждала новая жизнь. Это все, кто вас встречал, пойдут праздновать и делиться воспоминаниями, а у молодой, неопытной, неподготовленной мамочки сразу же начнутся трудовые будни. В первую же ночь мой маленький горлопан закатил такой концерт, что уснули мы с ним только под утро. Я уснула в кресле, разложив его горизонтально, а сынуля у меня на животе, положив пухлую щёчку на одну грудь, а ладошку на другую. Собственник! Вот такую картину Лолла и увидела, когда под утро ... пришла домой?! Я от удивления, чуть с этого самого кресла не свалилась! Ох и ничего себе! Смотрите-ка, крадётся!

— И ты думаешь я сладко сплю? — постаралась прошипеть я поехидней.

— Ой! — подпрыгнула она. — Верусик! Как вы тут?

— Как видишь … Лол, я конечно понимаю, что Джон сейчас недоступен, но мне срочно нужен совет кого-нибудь опытного, кто в младенцах разбирается.

— Так, а чего далеко ходить? Наоми должна всё знать. У неё же сын совсем недавно маленьким был. Должна же она помнить.

— Точно! Лолочка, ты просто гений! У меня после этой ночи совсем голова не варит. Мне даже мысли не пришло, что можно спросить у Наоми!

Пока я бурно радовалась, моё дитятко проснулось и стало, как настоящий мужчина, требовать своего. Пришлось срочно обеспечивать его провиантом из эксклюзивных источников. Лолка смотрела, как он ест и умилялась. Да я и сама чуть не плакала от избытка чувств. Это же такое чудо! Уж я, как биолог это знаю! Природа удивительна в своём совершенстве!

Глава 9

Дальше, время побежало с такой скоростью, что я не замечала его быстрых шелестящих шагов. Наоми оказалась кладезем информации по младенцам! Без неё я бы не справилась, ибо моя подруга не имела абсолютно никакого опыта в этих вопросах. Кстати, после той ночи, в её отношениях с Джоном наступил коренной перелом. Они решили съехаться и попробовать пожить вместе. Таким образом, мы остались вдвоём с Алексом в наших хоромах. Я безумно скучала по Лолке, но была за неё рада. Она заслужила личное счастье, а Джон, несомненно, сможет его обеспечить. Прекрасная получилась пара! Справедливости ради должна заметить, что после работы подруга обязательно заходила ко мне и активно помогала. После того, как мы укладывали Алекса, у нас было ещё немного времени поболтать о своём, о девичьем. Она рассказывала, что ей очень нравится работать в школе. После эвакуации, ребят набралось достаточно, чтобы сформировать из них несколько разновозрастных классов. Так что забот прибавилось. Ей теперь приходится готовиться к занятиям и планировать для какого возраста какой материал подойдёт. Под школу выделили целый трёхэтажный дом. У ребят теперь есть возможность заниматься по различным предметам. Математику, физику, химию и биологию им читают профессора и доктора наук. Это ли не здорово?! Можно считать, что все они учатся в школе при университете. Практические и лабораторные занятия у них часто проходят в настоящих научных лабораториях. Меня один раз попросили подменить преподавателя по биологии. Лолла гуляла с Алексом вокруг школы, а я вела урок. Для ребят нашёлся даже преподаватель физвоспитания. Это был пожилой военный, который должен был выйти в отставку, но война не дала ему это сделать. А ещё, Лолла много рассказывала мне о Джоне. Ей было хорошо с ним. Он сделал ей предложение выйти за него замуж, а эта дурочка ещё сомневалась.

— Ой, Верусь, я прям даже не знаю … Война идёт, а мы застряли на этой базе и вообще … А если ребёнок?

— Чего ты не знаешь? Ты вспомни, что ты мне говорила, когда я сомневалась насчёт Алекса. Вспомнила? Так вот, теперь я скажу тебе тоже самое. Я тоже думала, что всё вышеперечисленное тобой может стать весомым аргументом против, а сейчас даже не представляю, как бы я жила без моего мальчика! Лол, вы с Джоном прекрасная пара. Вы любите друг друга. Никто не может сказать, что с нами будет завтра, поэтому надо жить полной жизнью сейчас, сегодня, а не заполнять её сомнениями и страхами о том, чего может никогда не произойти! Фу! Выговорила! Лолочка, соглашайся, а?

— Ой, Вер, надо подумать …

— Да что тут думать? Ты лучше подумай о том, что мучаешь Джона тем, что не доверяешь ему.

— Да? — как-то рассеянно пробормотала она. Ну, тогда, наверное, соглашусь.

Такие разговоры периодически повторялись, и постепенно Лолка сдавалась.

Мне было очень тяжело после её ухода к Джону. Я же была совершенно неопытной и неподготовленной молодой мамашкой и почти ничего не знала о том, как ухаживать за детьми. Жена профессора Киморо, как мама, учила меня всему, что надо знать о детях и их воспитании. Она подсказывала простые и действенные приёмы: как быстро снять боли в животике, как правильно держать и кормить, как купать, что делать, когда лезут первые зубки и так далее... Эти вопросы некому было задать! На нашем уровне были мамочки с более старшими детками, но кто из них придёт к тебе ночью и поможет разобраться, почему он кричит. Как же я безответственно подошла к своему материнству! В современном обществе женщины несколько лет готовятся к рождению и воспитанию своего единственного малыша. Они ходят на занятия, изучают горы литературы, готовятся так, как будто собираются сдавать самый главный в своей жизни экзамен. А я? Мало того, что попала в самую пошлую ситуацию, так ещё оказалась не готовой к её последствиям. Так что, только благодаря тому, что рядом со мной была такая опытная женщина, как Наоми, я и смогла пережить этот самый трудный первый год.

Однако, как бы тяжело мне не было, но и это прошло. Я быстро научилась всему и уже спокойно могла определить все голосовые нюансы воплей моего малыша, а по десяти оттенкам детских какашек могла вычислить все процессы, проходящие в детском животике.

Месяцы пролетали со сверхзвуковой скоростью. Вот наш первый смех, первый зубик, а вот мы уже сидим. Вот я пришла из санблока, а Алекс стоит в манеже. Первые шаги и первый День Рождения. На него пришли друзья и коллеги. А когда в наш жилой бокс зашёл полковник Ларсен, то Алекс сказал своё первое слово: «ПА-ПА». Все засмеялись, а полковник покраснел до кончика своих ушей.

— Не берите в голову, полковник! — сказала я, отсмеявшись и покружившись по комнате с моим болтуном. — Это его первое слово!

— Да ты что?! А, ну тогда ладно.

Почему первое слово, сказанное Алексом, было «папа», осталось для меня загадкой. Ровно через неделю он, как и положено, начал говорить «мама». Счастью моему не было предела. Он говорил, говорил и говорил. И вообще, как сказала Наоми, для мальчика он развивался очень быстро. После нашего первого Дня Рождения, Наоми предложила мне помощь в присмотре за Алексом. Профессору очень нужна была асистентка, да и я уже успела соскучиться по своему наноскопу и пробиркам. У Наоми же мальчик уже подрос и целыми днями пропадал в школе и в лабораториях. Его уже с малых лет привлекала химия, поэтому он не упускал шанса узнать что-нибудь новое и поучаствовать в научных экспериментах своего наставника. Наоми целыми днями скучала одна. Я с благодарностью приняла её предложение. Мы с ней договорились, что пока Алекс ещё слишком маленький, я буду выходить на работу на полдня. В работу я вгрызлась с остервенением голодающего. Я даже не предполагала, что настолько успела соскучиться. Хотя, должна сказать, что этих полдня было откровенно мало для того, чтобы успеть сделать что-нибудь серьёзное. Как я выяснила, профессор Киморо недалеко продвинулся в наших исследованиях. Нам очень нужен был дополнительный генетический материал, который отличался бы от человеческой ДНК. Тут я вспомнила, что полковник Ларсен как-то пообещал нам с этим помочь, если появится такая необходимость. Обсудив с Киморо нашу проблему, я после обеда отправилась к Ларсену. Так как девать сынишку мне было некуда, то пришлось топать вместе с ним. Нас узнали сразу (единственный новорождённый на базе!) и проводили в кабинет к нашему куратору. Он встал нам на встречу. За этот год морщин у него прибавилось: постоянное напряжение и груз ответственности за секретный научный центр наложили свой отпечаток.

— Здравствуйте, полковник, — поздоровалась я. — Вот, решили вас навестить.

— Вера, Алекс! Ну надо же, не увидишь месяц, как уже совсем другой! Ну, привет, дружок, — и он протянул ему большую мозолистую ладонь.

Алекс внимательно посмотрел на дядю, на его руку и сказал:

— У-ки мы-и?

— Ты смотри, какой! — и полковник, подхватив его на руки, высоко подбросил.

Алекс залился восторженным смехом. Оно и понятно, я-то ему не могу устроить такой аттракцион, силёнок не хватит (кушаем мы хорошо).

— Вера, у тебя какие-то проблемы?

— Нет. Да. То есть я по работе. У нас с профессором Киморо наметился кризис в работе из-за отсутствия подходящего генетического материала. Помните, полковник, ещё до родов, вы обещали нам помочь, если возникнут трудности. Так вот, они наступили. Для дальнейших исследований нам нужно пополнение биоматериала.

— Хм, ясно. Есть у меня одна идея, но мне сначала нужно пообщаться с «верхними» (так мы называли военный уровень базы).

— Спасибо, полковник Ларсен. Нам действительно крайне необходимо. Боюсь, что без этого дальнейшее продвижение наших исследований невозможно.

— Тогда до встречи, — попрощался он и опустил Алекса на пол.

Должна сказать, что Ларсен оказался настоящим полковником: через два дня нас с профессором Киморо пригласили на верхний уровень. Куратор вызвался нас сопровождать, объясняя это тем, что сам бывший военный и прекрасно знает эту братию. Впервые за эти полтора года мы снова поднимались наверх. Нас встречали: у кабины лифта стояла группа из трёх военных. Старший из них представился как майор Сайкс. Это был человек низкого роста, неопределённого возраста, с весьма неприятным лицом, которое было покрыто красноватыми пятнами. Его мелкие, близко посаженные глазки злобно зыркали. По профессору Киморо он лишь слегка мазнул взглядом, а вот меня рассматривал до неприличия подробно. Казалось, что гигантский слизняк ползёт по моему телу, оставляя за собой гадкий склизкий след. Я машинально передёрнула плечами. Полковник кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Майор, у нас мало времени. Надеюсь на наше плодотворное сотрудничество.

— Да, вы правы. Давно на нашем уровне не было новеньких. Ну, вы же понимаете, полковник Ларсен, — пахабненько залыбился он.

— Как скоро мы сможем увидеть наш груз? — сделал он вид, что не слышал скабрезностей майора.

— Тут ехать минут десять. Вы вовремя заявили на него права, так как мы уже собирались его ликвидировать.

— В чём причина? — полюбопытствовал полковник.

— Практически полное физическое истощение.

— Даже так?

— Да. Из него уже ничего не вытянуть. Бесполезный кусок дерьма, — выругался этот пигмей. — Даже представить себе не могу, зачем вам нужен этот «ластоногий»?

— Что?! Наш биоматериал — живой фагианец?! — не сдержала я удивлённого вскрика.

— Да, детка, живой «ластоногий», — захрюкала эта мерзость.

Как я потом поняла, эти звуки означали смех.

— Советую попридержать свой язык, — рыкнул с высоты своего огромного роста полковник. Мисс Райс — научный сотрудник и ассистент профессора Киморо, который проводит серьёзнейшие исследования. Оставьте ваши шуточки для девиц другого сорта.

— Извините, мисс, — выдавил этот дегенерат под давлением авторитета моего сопровождающего. — О, вот мы и приехали.

Электрокар остановился около тёмно-серого ничем не примечательного здания, похожего на перевёрнутую коробку от обуви. У входа стоял караул, который при нашем приближении явно напрягся.

— Вольно, — самодовольно скомандовал этот неприятнейший субъект.

Мне кажется, что он относится к тому типу людей, которым нельзя давать ни крупицы власти. Получив её, они будут бесконечно самоутверждаться за счёт своих менее удачливых, но более талантливых и порядочных подчинённых.

Нас впустили. При этом, майор посмотрел на нас с таким самодовольным видом, как будто это была его личная заслуга: бедный и недалёкий человечишка. Я уже мечтала поскорее вернуться на наш уровень, где снова увижу своё маленькое солнышко и забуду эти неприятные минуты. Войдя внутрь, я сразу поняла, что нас привели в тюрьму. Мы прошли по длинному коридору и подошли к закрытой двери.

— Советую прикрыть нос, — бросил он нам через плечо, — если найдёте чем, — и снова захрюкал.

— Вера, возьми мой платок.

Судя по всему, Ларсен первый догадался, что нам предстояло увидеть. Когда дверь открылась, то на нас стеной обрушился запах гниющей плоти и отходов жизнедеятельности. Хорошо, что хоть какую-то преграду для этой, казалось осязаемой, вони представляли наши с профессором очки. Какого было полковнику, отдавшему мне свой платок, мне было сложно представить! Мы вошли в небольшую камеру, размером где-то три на три метра. Почему тут была такая антисанитария и нечеловеческие условия мне сложно сказать. Думаю, что виной такого кошмара может оказаться всё тот же майор Сайкс. В дальнем углу камеры валялась «куча» неопределённого цвета. Моё сердце болезненно сжалось от нехорошего предчувствия. Полковник, почувствовав что-то, опустил ладонь на моё плечо и сильно сжал его.

— Не сейчас. Держись, — услышала я его шёпот.

— А вот и ваш биоматериал. Можете забирать эту кучку дерьма. Воняет так, как будто уже сдох. Эй, ребята, упакуйте его! — крикнул он оборачиваясь назад.

Из-за наших спин вынырнули двое бойцов, те самые, которые встречали нас у лифта вместе с майором. Оказывается, они неслышными тенями следовали за нами по территории базы. Они подошли к пленному, жёстко встряхнули и поставили на ноги. Его спеленали силовыми путами и потащили на выход. Похоже, что пленник и правда находился в бессознательном состоянии. Меня начала бить крупная дрожь. Профессор, предложил мне опереться на его руку понимая, что зрелище это, явно не для молодой женщины. Как глубоко интеллигентный человек, он терялся от откровенного хамства, неоправданной жестокости и цинизма. Единственное, что он мог, это в молчаливой форме выразить свой протест и оказать мне моральную поддержку. У меня в голове билась набатом мысль: «А успеем ли мы спасти этого несчастного?» Подумать только, я переживаю за этого фагианца, чья раса так вероломно напала на нас. Ведь это по их вине пострадали миллионы людей и ещё пострадает! И ведь он явно негражданский. Стали бы наши держать в плену обычного фага. Скорее всего он военный в довольно высоком чине. Пока эти мысли крутились у меня в голове, я не заметила, что мы почти доехали до лифта. Вон уже показалось здание, уходящее в потолок уровня и ещё Бог знает на сколько вглубь. Ведь мы, живущие на научном уровне, практически ничего не знаем об остальных уровнях и никуда не выходим. Это первый визит за полтора года, и я уже молюсь, чтобы он поскорее закончился.

Как же медленно. Вот, наконец, мы заходим в здание. Вот майор Сайкс говорит нам что-то на прощание и опять пытается острить. Я даже не вслушиваюсь: ничего, кроме очередной пошлости, я там не услышу. Двое военных сопровождают нас до нашего уровня, чтобы уже там передать пленника под юрисдикцию научного уровня. Медленно закрывается дверь лифта, и он начинает свой неспешный спуск. Я всё это время стараюсь не смотреть на лежащего у наших ног гуманоида. Одно дело знать, что где-то там идёт война, взрываются снаряды и гибнут люди. И совсем другое, вдруг столкнуться с таким жутким, уродливым её проявлением, как пытки, истязания, издевательства. Мы, люди, считаем себя цивилизованными, достойными того, чтобы быть на равных с более древними расами. На деле же, мы просто стадо бабуинов с лёгким налётом этой самой цивилизованности: поскреби немного и такое полезет! …

Я была раздавлена морально. С трудом дождалась, когда служба безопасности нашего уровня приняла на себя ответственность за пленного и военные отправились наверх.

— Полковник! — взвыла я. — Прошу вас, позвольте … — мне не дали договорить.

— Ребята, быстро тащите его в медцентр! — гаркнул Ларсен. — Вера, отставить истерику. Профессор, думаю, что ваша с Верой помощь доктору Кларку будет бесценна.

— Спасибо, полковник! — кинулась я ему на шею. — Я в вас не ошиблась!

— А ну, отставить телячьи нежности! Успеешь! Время дорого.

— Да, он очень плох.

Дальше завертелось. Когда мы все ввалились к Джону, у того глаза полезли на лоб от увиденной картины и заслезились от амбре, которое нас сопровождало: мы-то уже принюхались. Срочно была организована транспортировка нашего подопечного на гравиносилках до операционного блока. Полковник дальше не пошёл, сказав, что встретиться с нами позже. Я не задумываясь побежала ассистировать Джону. Профессор Киморо предложил свою помощь в работе с анализами. Мы все мало что соображали в тот момент. Только сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что всё это было чистой воды авантюрой! Как можно лечить кого-то, не зная физиологии и особенностей расы. Среди представителей других цивилизаций, до сих пор не было желающих послужить для нас подопытными в исследованиях такого рода. Но, как поговаривали в древности, дуракам везёт. У Джона золотые руки. Он смог достаточно хорошо вычистить и промыть явно загноившиеся раны, заварить порезы и наложить фиксирующие повязки из нанопласта на многочисленные переломы. На фаге живого места не было! Профессору Киморо удалось взять достаточно для начальных исследований крови и секреторных жидкостей. Не подумайте, что мы только о своих исследованиях и думали. В первую очередь, наши первые обследования смогут помочь как можно быстрее составить для фагианца хотя бы примитивный набор антибиотиков. Ведь всё, что смог сделать Джон — это устранить физические повреждения. А ведь заражения крови никто не отменял. Да, и кровь у него сине-зелёная. Похоже, что её основа медь, а точнее, пигмент гемоцианин на основе меди. Отсюда следует, что наши препараты могут оказаться для него бесполезными. Главное, чтобы он продержался хотя бы ещё несколько дней.

Глава 10

Наш подопечный оказался удивительно живучим. Он не только продержался, но его многочисленные повреждения, при должном уходе, хорошо заживали. Те исследования, которые мы с профессором успели провести за эти дни, показали, что состав некоторых лекарственных средств достаточно лишь немного подкорректировать, чтобы они были достаточно эффективными. Сам фагианец пока что не шёл на контакт. Его держали в медцентре у доктора Кларка. После первичной обработки ран было решено провести хорошую такую санобработку, потому что дышать было нечем. Нельзя было оставлять пациента в таком состоянии. Сначала он пытался сопротивляться нашим действиям, но потом, кажется понял, чего мы добиваемся и успокоился.

Полковник Ларсен рассказал мне, что фагианца зовут Эдвинар Дир Гораниан. Он военный пилот в чине, который соответствует примерно нашему полковнику, попал в плен в тот день, когда я рожала Алекса. Мне стало жутко. Это получается, что его подвергали пыткам и издевательствам целых полтора года! Пока мы тут жили, работали, чему-то радовались совсем рядом истязали разумное существо? Действительность оказалась весьма жестокой. Я даже не задумывалась раньше, что живу в эдаких рафинированных, тепличных условиях, как в сахарной вате.

Прошло ещё немного времени, и я решила попробовать наладить контакт с представителем другой расы, правда предварительно заручившись на то разрешением полковника Ларсена. Выбрав послеобеденное время, я пришла в медцентр вместе Алексом. Зайдя к Дусе, попросила её приглядеть за малым, а сама отправилась к фагианцу. Он лежал на кровати, повернувшись спиной ко входу. Я медленно вошла, подключила лингвосет и настроила его на синхроперевод.

— Приветствую вас, Эдвинар Дир Гораниан.

Его спина вздрогнула и он, резко повернувшись, сел. Сейчас я смогла подробно, без спешки рассмотреть его. Первое, что бросалось — это абсолютно человеческие светло-карие глаза, живые и умные. Потом, мозг начал определять другие характерные черты. Я бы отметила абсолютное отсутствие на его теле какой-либо растительности. Вместо волос, с его головы на грудь спускался большой кожный капюшон, как у змеи, чучело которой мы с Лоллой видели в музее. Кожа была сине-зелёного оттенка с небольшими пятнами более насыщенного цвета (как у морских черепах). Черты лица были антропоморфными, но было в них что-то от рыб: полное отсутствие носа и опущенные вниз уголки губных складок. Верхние конечности имели вполне человеческий вид, только наличие кожных перепонок напоминало, почему к фагианцам приклеилось прозвище «ластоногие». Думаю, что и нижние конечности будут выглядеть примерно так же. Его большие, умные глаза внимательно меня рассматривали. Я решила продолжить наше знакомство.

— Мне очень жаль, что всё так произошло. К сожалению, не в моих силах исправить это. Я могу только пообещать, что с нашей стороны не будет повторения таких ужасных действий. Вы, наверное, уже поняли, что находитесь в медицинском заведении? Я Вероника Райс, ксенобиолог и ассистентка профессора Киморо. Мы проводим исследования в области расширения генетического кода.

Переводчик работал отлично, но фагианец продолжал молчать. Я не понимала, чего он ждёт.

— Эдвинар Дир Гораниан, вы понимаете, что нам придётся сотрудничать?

— Как? — это было первое его слово.

— Для вас это не будет представлять какого-либо вреда. Всего лишь несколько тестов, немного биоматериала для исследований. Благодаря некоторым простейшим исследованиям вашей крови, нам удалось подобрать для вас лечебные препараты и скорректировать их состав.

Фагианец погрузился в глубокие размышления. Я же стояла и не знала, что предпринять дальше. В этот самый момент в палату влетел мой отпрыск и с громким радостным воплем «маму-я» бросился ко мне. Следом влетела Дуся. Алекс забрался ко мне на руки и уже оттуда победно посмотрел на свою временную няньку.

— Ты моё солнышко! — счастливо прижала я его к себе.

— А ти «по зёпам даст, по зёпам» — сказал он, обернувшись к отдувающейся Дусе, и крепко обнял меня за шею.

— Вера, прости, не уследила. На секундочку отвернулась, а этот шустрик уже удрал искать свою маму, — начала каяться Дуся. Я говорила, что ты занята …

— Ничего страшного. Всё равно разговор не клеился. Даже не представляю, сможем ли мы общаться, как цивилизованные люди, если у каждого за спиной остались свои потери, своя боль ...

В этот момент я совершенно забыла, что лингвосет продолжает работать в режиме синхроперевода и наш подопечный всё прекрасно слышит и понимает.

— После всего, что я пережил в плену на этой базе, мне тяжело поверить твоим словам. Однако, я вижу твою суть — правду говоришь. Я попробую довериться и начать сотрудничество.

— Спасибо за доверие, Эдвинар Дир Гораниан — немного растерялась я.

— Чувствую, что тяжело произносить моё имя. Эдаром можешь звать меня.

— Тогда, прошу звать меня Вера, — решила я сократить дистанцию и сделала ещё один шаг навстречу.

Этот разговор положил начало дружбе и доверию. Постепенно, не сразу, Эдар научился нам доверять. Он по-прежнему оставался пленником, но его положение на военном уровне и научном нельзя было сравнивать. Сначала, все обитатели научного сектора были в шоке: живой фагианец. На него обрушился водопад ненависти, особенно от тех, кто потерял своих близких. Для того, чтобы как-то разрядить обстановку, полковник Ларсен распорядился выделить фагианцу небольшое жилое помещение, стоящее в отдалении от основного посёлка. По утрам он приходил к нам в лабораторию, где мы тестировали его показатели жизнедеятельности, изучали физиологию и биохимию. Оказалось, что далеко не все продукты он может употреблять в пищу. После разговора с Ларсеном, рацион питания Эдара был скорректирован. Спустя где-то полгода, люди поостыли и перестали так остро реагировать на присутствие представителя враждебной цивилизации в нашем секторе. Сам же Эдар с огромным интересом присматривался к жизни людей. Больше всего его привлекали дети. Он мог часами издалека наблюдать за их играми и общением. Мне даже казалось, что я понимаю, о чём он думает, глядя на них. Вот они, маленькие люди. Такие смешные, забавные, любопытные. В отличие от взрослых, они могли подбежать к одиноко сидящему инопланетянину и начать задавать ему вопросы со всей своей детской непосредственностью. Наверняка и маленькие фагианцы мало чем отличаются от наших малышей. Куда же девается эта детская непосредственность и откуда потом берётся злоба, зависть, коварство, кровожадность? Я и сама об этом часто размышляла. Даже не знаю почему. Наверное, взрослею. Ведь у меня теперь есть сын, который не по возрасту быстро развивается. Иногда он задаёт такие неудобные для взрослых вопросы, которые ставят меня в тупик. Даже не знаешь, как ответить такой крохе! Мы с Алексом часто навещали Эдара. Малышу он был очень интересен, а фагианцу общение с чистой детской энергетикой доставляло удовольствие. Постепенно, мы начали учить язык друг друга. Фагианский язык очень необычный. В нём много «булькающих» и «щёлкающих» звуков. Через несколько месяцев мы могли уже говорить небольшими предложениями и вполне сносно понимали друг друга без переводчика.

За последнее время произошло довольно много событий. Лолла и Джон, наконец-то, сыграли свадьбу. Получился настоящий праздник: гулял весь наш сектор! Мы с профессором Киморо значительно продвинулись в наших исследованиях, благодаря сотрудничеству с Эдаром. Он оказался неплохим мужиком. Иногда, они с полковником встречались и подолгу о чём-то разговаривали. Наверное, им было что обсудить. Я же почувствовала, что изменилась. Уже не было той рассеянной двадцатипятилетней девушки в очках. Нет, очки по-прежнему были со мной, но вот я повзрослела. Появление в моей жизни Алекса, за которого я теперь несла ответственность, изменило меня, сделало смелее, серьёзней, общительней. Исчезла былая инфантильность. Время незаметно бежало вперёд. Так как постоянного присутствия Эдара в лаборатории не требовалось, то очень скоро встал вопрос: «Что с ним делать?» О том, чтобы отдать его военным не могло быть и речи! Хорошенько подумав, профессор Киморо высказал замечательную идею: «А пусть он учит детей фагианскому языку, или рассказывает им о фагианской цивилизации.» С этим я пошла к полковнику Ларсену. Внимательно выслушав меня, он поддержал наше предложение. Эдар совершенно не ожидал от нас такого. Чтобы люди подпустили его к своим детям?! Поэтому он не сразу нам ответил. Должна сказать, что из него получился замечательный педагог. Дети сами тянулись к нему. От желающих изучать его дисциплины не было отбоя. Многие родители уже давно смирились с его присутствием, видя доброжелательное отношение к детям. Время продолжило свой бег. Было ещё кое-что, что не давало мне покоя всё это время: регистрация Алекса и стерилизация, которую я должна была сделать. Моему мальчику исполнилось уже четыре года, но никто, ни разу не вспомнил об этих двух обязательных для любого индивидуума обязанностях. Я могла думать об этом только шёпотом и под одеялом, боясь, что мои мысли кто-то услышит. Пока удача была на нашей стороне. Но долго ли это будет продолжаться? Как же нам нужна новая колония! Все эти мысли ещё сильнее подстёгивали меня, заставляя в лаборатории выкладываться по полной. К четырём годам Алекс был уже настоящим маленьким мужчиной, защитником и помощником. По уровню физического и умственного развития он мог дать фору и пятилетним. С Эдаром он довольно прилично общался на фагианском. Полковник Ларсен иногда показывал ему приёмы какой-то борьбы. Я в этом ничего не понимаю, но выглядело это как весёлые кувыркания. Был только один вопрос, на который я не знала, что ответить: «Где мой папа?» По началу, удавалось отвлечь его внимание, перевести разговор на другую тему, но потом, когда он подрос, это уже не помогало. Пришлось рассказать, что его папа пилот, герой и он погиб, спасая пассажирский корабль. Знаю, что дура. Сама себя ругаю. Но как я могу объяснить четырёхлетнему ребёнку историю его появления на свет?! Как сказать, что понятия не имею, где его отец, жив ли и что он даже не знает, что у него есть такой замечательный сын.

Прошло ещё полгода напряжённой работы и вот, наконец мы с профессором смогли смоделировать универсальный генный блок (как отдельное звено в цепи). Изменяя его наполнение, можно расширять генный код и подстраивать его под определённые задачи. Таким образом, мы вплотную приблизились к возможности переписать генный код человека и адаптировать его к условиям жизни на конкретной планете. Столько лет упорной работы! Мы с профессором радовались, как малые дети. Полковник Ларсен был немедленно проинформирован. Дальнейшие события развивались так стремительно, что после пяти лет размеренного, «ватного» существования были, как ведро ледяной воды на голову.

Полковник приехал к нам в лабораторию и вызвал на серьёзный разговор.

— Профессор, Вера, мы должны очень серьёзно поговорить — сказал он, садясь напротив нас. — Я всю эту неделю занимался организационными вопросами. Вашего открытия очень долго ждали, но именно сейчас оно пришло вовремя. Пару недель назад, после пяти лет вялотекущих сражений, было заключено хрупкое перемирие с фагианцами. Земное руководство приняло решение об отправке экстренной экспедиции на поиски подходящей планеты расселения. Нам крайне необходимо с пользой использовать эту передышку. Поступило распоряжение, что вы войдёте в состав этой экспедиции.

— Что?! Но как же … Ведь мы ещё совсем не отработали нашу схему на практике. У нас была только одна серия опытов!

— Нет времени. Если не попробуем сейчас, то «потом» может и не наступить. Фагианцы тоже не будут сидеть сложа руки. За время этой передышки они тоже смогут что-нибудь придумать.

— Но ведь подходящую планету можно искать годами! А вы, полковник сами сказали, что у нас нет столько времени, — привёл свой весомый аргумент профессор Киморо.

— Профессор, я сейчас сообщу вам самую секретную на сегодняшний день информацию. Такая планета уже найдена. За ней давно наблюдают, но без вашего открытия нечего было и пытаться высадиться. По данным разведывательной станции, которая регулярно передаёт нам информацию, там очень активная биосреда. Ни один из зондов, запущенный к поверхности, не вернулся. Связь с ними пропадала через сутки. Поэтому ещё раз говорю, что только у вас есть какой-то шанс сесть на эту планету.

Я сидела, обняв себя за плечи. Меня, кажется, сейчас разорвёт на множество кусочков от страха. Не за себя, а за моего мальчика. Полковник сказал, что МЫ должны войти в состав экспедиции. Это значит, что и я тоже! А как же мой сын? Как я смогу оставить его неизвестно на сколько?! И вернусь ли я обратно? Смогу ли обнять его?!

— Вера! Ве-ра!

— А!? Простите, полковник. Я …

— Ты думаешь об Алексе?

— Да. Я не знаю, как смогу с ним расстаться, — слёзы полились по щекам. — Как я смогу объяснить ему, почему оставляю одного?

— Вера, он не будет один. Рядом с ним будут люди, которых он знает с самого рождения. Наоми, её сын Акиро, который относится к Алексу, как к младшему брату, Лолла, Джон, я, его друзья. Они любят его, как родного. К тому же, он начинает учёбу и ему не будет скучно.

Я всё это понимала, но остановиться не могла. Ведь я ни разу не оставляла его даже на один день! А тут … Экспедиция может продлиться и год.

— Вера, пойми, выбора у тебя нет. Это не моё решение. Можно сказать, что от этого зависит ваша с Алексом жизнь, — тихо добавил он. — Не плачь, девочка. Я тебе обещаю, что с Алексом ничего не случиться.

— Да, не думал, что на старости лет мне придётся стать участником такой экспедиции, — протянул профессор. — Верочка, ты не плачь. Будем считать это командировкой. К тому же, вдвоём у нас больше шансов на успех.

— Хорошо, я постараюсь взять себя в руки, — прохлюпала я, вытирая слёзы.

Представляю, как сейчас выглядит мой нос. Он наверняка опух и покрылся красноватыми пятнышками.

— Что же, тогда расскажу некоторые подробности. Так как экспедиция уже давно готовилась и ждали только вашего открытия, то удалось организовать всё буквально за неделю. Гражданское с виду судно — это замаскированный фрегат класса «Викинг». На его борту: гражданский экипаж — лучший из возможных; военное сопровождение, они же служба безопасности и охрана — группа десантников-штурмовиков класса «Титан». Таким образом, как гражданские лица, вы подчиняетесь капитану корабля и начальнику экспедиции, а в случае нештатной или опасной ситуации — главе службы безопасности. За неделю, что я занимался этим вопросом, судно было полностью укомплектовано и оснащено всем необходимым для колонистов оборудованием. Сейчас оно находится на подходе к Фобосу. Так что времени на сборы у вас почти нет. Советую немедленно собирать всё необходимое оборудование и материалы исследований. Вера, ты оставишь Алекса с Наоми?

— Да, полковник. — Я была несколько пришиблена резко изменившейся ситуацией.

— Время готовности двенадцать часов.

Я сразу вспомнила события пятилетней давности, когда вот также пришлось собирать вещи и резко менять всю свою жизнь. По дороге я забежала в школу к Эдару, потому что знала, что уже не будет времени с ним попрощаться. Когда он узнал, куда нас отправляют, то стал просить взять его с собой. Я ничем не могла помочь ему в этом вопросе, лишь посоветовала обратиться к полковнику Ларсену.

Глава 11

Вот уже три дня фрегат класса «Викинг», замаскированный под обычный пассажирский звездолёт, летел к своей цели. Капитан корабля, Виктор Сергеевич Панин, тщательно проверял расчёт курса, выданный ему навигатором Кириллом Сомовым. От того, насколько быстро и безопасно они доберутся до конечной точки своего полёта, зависит, без преувеличения, судьба всего человечества. Для землян, находящихся на пороге окончательного завоевания и потери суверенитета, результаты этой экспедиции будут решающими. Экипаж Панина был настоящей легендой Земной Федерации. Именно им поручались самые сложные и ответственные задания, однако, в этот раз экспедиция была какой-то «нервной». Впервые капитан не был абсолютной властью на корабле. Выполнение порученной им миссии, проходило под жёстким контролем военного ведомства, поэтому на Церере, где располагалась ещё одна секретная база, Виктор Сергеевич был поставлен перед фактом, что является номинальной властью на судне до появления внештатной ситуации или до прибытия на потенциальную планету расселения. Ему, опытнейшему капитану, придётся подчиняться какому-то мальчишке! Он, конечно, побушевал, но, пришлось смириться с таким двоевластием. Справедливости ради надо добавить, что присланный генштабом на замену второй пилот, он же — командующий отрядом штурмовиков в тяжёлых экзоскафандрах, пока ещё ни разу не воспользовался своим допуском, чтобы опротестовать принятые капитаном решения. Майкл Сторм добросовестно выполнял свои обязанности и, казалось, ничем другим пока не интересовался. А вообще, загадочный он был какой-то ... С виду, достаточно молодой ещё парень, не старше тридцати пяти, но его красивые тёмные волосы уже припорошены сединой. Выглядит сосредоточенно хмурым и задумчивым. Лицо, с правильными, но немного жёсткими чертами с одной стороны было обезображено огромным шрамом, пересекавшим его от линии роста волос до самого подбородка. Судя по всему, парень не отсиживался в штабах и его здорово потрепало за эти пять лет войны. Он почти ни с кем не общался, кроме своего помощника, не посещал кают-компанию, не пытался, как другие парни, приударить за девушками. Да, Виктор Сергеевич вообще сомневался, в курсе ли он, что на борту есть девушки?! А таких наблюдалось всего две: бортовой врач Джулия Лачетти, и младший научный сотрудник, ксенобиолог Вероника Райс. Лачетти летала с экипажем не так давно, всего второй год. Она была невысокой, смуглокожей, с короткими мелкими кудряшками на голове. Чувствовалось, что в ней причудливо смешались горячая африканская и южноевропейская кровь. Это сказывалось и на темпераменте. Мало кто рисковал вступить с Джули в перепалку: уж если она заводилась, то доставалось всем! Вероника, которая сразу же попросила называть её таким родным славянским именем Вера, была, как сама зима: фарфоровой белизны кожа, чёрные волосы, ярко-зелёные глаза, среднего роста, с довольно женственной, но стройной фигуркой. Некоторое недоумение вызывали очки, за которые она пряталась, как неуверенный в себе подросток. (Ну, это Виктору Сергеевичу так показалось.) При их первой встрече, Вера одинаково ровно поздоровалась и с членами экипажа и с военными, однако было видно, что она не привыкла к общению с таким количеством незнакомых людей. Судя по всему, ей потребуется некоторое время на то, чтобы немного пообвыкнуть и внутренне расслабиться. Джулия быстренько взяла новенькую в оборот. Правда та, быстро отойдя от шока первой встречи с маленьким ураганчиком по имени «Джулия», быстренько начала ей отвечать. Они были примерно одного возраста (Джулия постарше на три года), поэтому быстро нашли общий язык. При таком раскладе, обстановка на судне могла бы сложиться спокойной и располагающей к дружескому общению, но … Был ещё один фактор, который сводил «на нет» всё спокойствие — фагианец с труднопроизносимым именем. Он попросил называть его Эдар. К нему капитан пока не мог привыкнуть. Он вспомнил тот день, когда им было приказано встать на рейд рядом с Фобосом. К «Викингу» пришвартовался челнок, доставивший главных членов экспедиции и их оборудование, и сразу же пришло сообщение от полковника Ларсена, что к экспедиции присоединили ещё одного человека. Он так же просил капитана сохранять спокойствие и выдержку при его появлении. Всю ответственность за этого загадочного пассажира учёные брали на себя. Капитан Виктор Панин и в страшном сне не мог предположить, что это окажется настоящий живой фагианец! Как этот «ластоногий» оказался на секретной базе «Ф-1»?! А ещё, он вспомнил, как буквально взорвался эмоциями его второй пилот. Увидев фагианца, Майк чуть не потерял контроль над собой. Положение спас вовремя среагировавший и перехвативший Сторма его помощник, Даг Куин. Тот, судя по всему, очень хорошо знал Майка. Кажется, они вместе учились в академии. Виктор Сергеевич понимал, что парню здорово досталось: когда пять лет сражаешься с врагами, каждый день видя гибель друзей, то очень тяжело пересилить себя и оставаться безучастным. Очевидно, что Майкл Сторм был определён в эту экспедицию совершенно неожиданно, поэтому ему пока тяжело перестроиться на гражданский лад. А ведь здесь не фронт военных действий, а мирная, научно-исследовательская экспедиция, в которой одним отводится роль обычных перевозчиков, а другим — охранников. Здесь нет чужих или врагов. — Да, непростая складывается ситуация. Виктор Сергеевич нервно провёл по короткому ёжику седых волос. В свои шестьдесят два года он достаточно повидал и имел огромный жизненный опыт. Его профессиональная «чуйка» подсказывала, что этот рейс будет очень непростой.

Панин ещё раз проверил координаты выхода из следующего гипер-прыжка. Надо соблюдать максимальную осторожность. Нельзя засветиться и привлечь к кораблю пристальное внимание кого-либо из Галактического Содружества.

— Кирилл, ты уверен в своих расчётах? — ещё раз переспросил он у навигатора.

— Да, Виктор Сергеевич, абсолютно. Сам несколько раз проверял.

Кирилл был типичным таким «лицом славянской внешности». Пшеничного цвета волосы, светло-голубые глаза, конопатый курносый нос и почти два метра роста. Однако, за его кажущейся простотой и образом «рубахи-парня» скрывался довольно умный человек и специалист экстра-класса.

— Это хорошо. В принципе, лететь нам ещё две недели. Так что, если что …

— Не волнуйтесь, Виктор Сергеевич. У нас есть время на изменение курса и на то, чтобы обойти любое непредвиденное препятствие. Виктор Сергеевич, а вы с фагианцем уже разговаривали? Он вообще по-нашему понимает?

— Да, разговаривал. Он вполне прилично говорит на земном. Мне сложно вот так вот сразу начать с ним общаться, но я капитан, а он является членом экспедиции. Придётся привыкать к его обществу. Хотя, он всё время проводит или в своей каюте, или в обществе мисс Райс.

— Странная парочка … А, она вроде ничего. Вон, с нашей Джулией быстро общий язык нашла. Да и та сразу же взяла её под своё крыло. Я видел, как ребята-штурмовики пытались к ней подкатить, так они с ними вдвоём быстренько разобрались. Одна, как огонь, другая — Снежная Королева.

— Ох, Кирилл, ты бы лучше поменьше по сторонам смотрел …

— Так я и не смотрю по сторонам. Я только в одну сторону, — и он лукаво подмигнул капитану.

— Эх, молодёжь! — снисходительно вздохнул Панин. — Да, забыл тебя проинформировать. Нам пришлось потесниться, так как учёные запросили одну из кают под лабораторию. Они продолжают работу над своим препаратом и хотят по максимуму использовать время полёта.

— Ясно, кэп. То есть мы их почти не увидим до прилёта?

— Почему? Они хоть и учёные, но не фанатики. Я думаю, что мы часто будем их видеть. К тому же, Джулия не позволит своей новой подруге избегать её общества.

— Это точно! — согласился с капитаном Кирилл.

Постепенно, разговор перешёл на сугубо служебные темы. И действительно, чего мыть кости новым знакомцам, если своих дел полно.

* * *

Мне снится сон. Я вижу своего сынишку. Он бежит по зелёной траве, а у него из-под ножек разлетаются огромные разноцветные бабочки. Мне кажется, что я чувствую аромат полевых цветов и слышу шум ветра. Алекс разворачивается ко мне и кричит: «Мам, пап, смотрите, как я могу!» Я понимаю, что рядом со мной есть ещё кто-то, кого он называет папой. Начинаю оглядываться по сторонам, но никого не вижу. И только вдалеке угадывается чей-то исчезающий силуэт. Я начинаю звать незнакомца, но он меня не слышит, потому что слишком далеко. Тогда я пытаюсь его догнать, но трава превращается в длинные гибкие лианы, которые тормозят меня, цепляются за одежду, корни мешаются под ногами. Я начинаю плакать от того, что никак не получается догнать этого, очень важного для меня, человека. Так я и проснулась вся в слезах и соплях. Не сразу поняла, где нахожусь. Только вытерев лицо и прислушавшись к внутренней вибрации, я вспомнила, что нахожусь на космическом корабле. — Да, экспедиция ... Как же я могла забыть? Я посмотрела на часы и увидела, что всё равно через двадцать минут надо вставать. Утренние процедуры помогли прогнать остатки беспокойного сна. Так бывает, что и сон уже толком не помнишь, но общий эмоциональный фон от него преследует тебя весь день. Сон то я не помнила, а вот ноющая тоска по сыну тяготила меня в последние дни.

Я посмотрела на себя в зеркало санблока. За пять лет я почти не изменилась, только очертания фигуры стали более женственными, мягкими. Надо будет спросить у Джулии, как ей удаётся отбиваться от такого количества кавалеров. Как-то я оказалась не готова к такому вниманию со стороны противоположного пола. Живя на базе, я будто была окружена защитным коконом. А тут, вдруг он исчез и оголилась молодая, розовая и очень чувствительная «кожа». Я не знала, как реагировать на все те двусмысленные шуточки, которые отпускали эти молодые, голодные до женщин мужчины. Я понимала, что они долгое время были обделены женским вниманием, но и переходящим призом становиться не собиралась. У меня другие цели и задачи. Постепенно стала уходить эта противная вялая сонливость и здоровая злость начала поднимать свою голову. Она разогнала кровь, разбудила гордость, и я уже чувствовала, что от неуверенности последних дней почти не осталось следа. Время до завтрака у меня ещё было, и я решила сесть и обдумать плюсы и минусы сегодняшнего моего положения.

По прибытии на судно мы были представлены капитану. Дядька мне сразу понравился. Он был не очень высокий, коренастый, с ёжиком седых волос, я бы даже сказала, что полноватый. Его несколько простоватый вид компенсировался живыми умными глазами под довольно густыми бровями. Он очень вежливо нас поприветствовал, но при этом, не забыл рассмотреть внимательным профессионально цепким взглядом, как бы стараясь понять, чего от нас ожидать. Из-за его спины выскочила девушка, одетая в яркооранжевый комбинезон, которая была похожа на маленькое торнадо. Она сразу же затараторила, что очень рада нашему знакомству и что я ещё одна девушка, что нам долго лететь вместе, что она мне всё покажет и так далее. Я аж растерялась. Потом, немного сориентировавшись, нашла в себе силы и перешла на её волну вещания. Она чем-то напоминала мою Лолку, такой же неуёмный темперамент. Думаю, что мы и правда с ней подружимся. Я, вдруг, вспомнила про своего друга Эдара. Мы с ним так сумбурно попрощалась на «Ф-1», что я потом сильно переживала. Когда я увидела его, заходящего за минуту до отлёта на борт нашего транспорта, то несказанно обрадовалась. Профессор был для меня скорее наставником, коллегой, а Эдар стал другом, который всегда выслушает, поговорит и, как не странно, поймёт и посоветует. За несколько лет знакомства я узнала очень много интересного об их расе, и о нём, в частности. Если возможно так сказать в отношении существа другой, инопланетной расы, то я назвала бы его интеллигентным, умным и образованным. А его нетипичное для мужской особи отношение к детям говорит мне больше, чем тысячи ненужных слов. Детей не обманешь. Так как на борту экспедиционного звездолёта нас встречали, то Эдар предпочёл выйти последним, чтобы не шокировать экипаж и не провоцировать бойцов. Наверное, он был прав. Только, как мне потом рассказали, это всё равно не помогло избежать столкновения с командиром отряда десантников. Пока нас с профессором провожали в каюты, Эдару пришлось испытать несколько неприятных минут. Я решила обязательно поговорить с капитаном на эту тему. А ещё, я так и не поняла, зачем Эдар напросился в эту экспедицию? Ведь он понимал, что это на базе к нему все привыкли, а тут ему будет эмоционально очень тяжело. Странный поступок ... Ладно, что у нас дальше? А дальше, у нас в наличии сложная ситуация: или мы сможем применить наш препарат на деле и с его помощью колонизировать эту загадочную планету, или от нас, как от цивилизации, мало что останется. Мы с Эдаром часто разговаривали на эту тему. Он совершенно не испытывал к нам, как к расе, никакой ненависти. Как любой профессиональный военный, он просто выполнял по приказу командования свою работу. Ведь и у нас есть профессиональная армия. Вообще, эта тема очень болезненная и сложная. Мне Лолла, как историк, часто рассказывала о жизни землян, живших до изменения планеты. Тогда на Земле войны шли практически постоянно. Можно долго рассуждать о «правом деле» и «неправом», но фактом остаётся одно: всегда есть те, кто сидят на верхушке айсберга. Именно они принимают решения, чаще всего с конкретной для себя выгодой. Вот это и есть настоящие виновники произошедшей трагедии. Война — это всегда грязь и боль, потери идут с обеих сторон. Поэтому не важно, с какими лозунгами и знамёнами «генералы» посылают солдат. Ладно, на эту тему можно долго спорить. О чём ещё я забыла подумать? О корабле. Думаю, что его можно отнести к плюсу. Само судно оказалось не слишком-то большим, уютным и вполне достаточным для нашей миссии. Экипаж корабля насчитывал четырнадцать человек: капитан, второй пилот (он же, как выяснилось, начальник службы безопасности, которому подчиняется наша охрана в количестве семи штурмовиков в экзоскафандрах класса «Титан»), два навигатора, два механика, бортовой медик. К ним присоединилась наша научно-исследовательская группа и Эдар. Это тоже хорошо, так как за пять лет жизни в изолированном обществе, я отвыкла от больших скоплений народа. Помещений на корабле было не много, поэтому заблудиться мне не грозило. Самым просторным из них была кают-компания, в которой при желании легко можно было разместить всех, кто был на борту. Только так почти никогда не происходило, потому что всегда кто-то был в рубке. На корпусе корабля крепился легкий боевой глиссер, который должен будет отвезти нас с охраной и оборудованием на экзопланету. Думаю, что вооружение у этого кораблика должно быть на должном уровне. Мы с профессором посовещались и попросили капитана выделить нам одну каюту для работы, ведь нам лететь две с лишним недели и надо себя чем-то занять. А что поможет ускорить ход времени, как не любимая работа.

Глава 12

Джулия сразу же взяла на до мной шефство. Складывалось впечатление, что ей просто нравилось быть «главной». Так как судно было небольшое, то повара на нём не было. Каждый день назначался дежурный, в обязанности которого входило приготовление пищи на всех. Глянув на часы, я поняла, что здорово замечталась. Время за размышлениями пролетело незаметно.

В дверь постучали, и я пошла открывать.

— Привет, соня! — в комнату влетела Джулия. — Готова идти завтракать?

— Спрашиваешь … ! — приветливо улыбнулась я.

— О, и правда готова. Тогда пошли. Ты не представляешь себе, как твоё появление всколыхнуло наш маленький экипаж. Ребята жаждут с тобой познакомиться! — тараторила она. — Их конечно мало, но если посчитать ещё бойцов Сторма, то вполне прилично получится.

— Да брось, Джулия, мне совершенно не до приключений.

— Почему «брось»? Ты что?! Пока мы молодые, надо пользоваться заслуженным вниманием. — Кажется она искренне меня не понимала, или думала, что я кокетничаю.

— Пойми, я совершенно не против со всеми познакомиться, но они будут разочарованы. Я не очень-то люблю шумные компании, у меня много работы, поэтому времени участвовать в них всё равно нет.

— У каждого должно быть время на друзей! — наставительно изрекла она.

— Хорошо, пошли уже, — проворчала я в ответ.

До столовой было, что называется, рукой подать. Ещё на подходе я услышала гул голосов. Когда же мы вошли, то наступила абсолютная тишина. Войдя в зал, я бегло осмотрелась. Находящиеся здесь мужчины были разделены как бы на два лагеря: экипаж «Викинга» и отряд десантников сидели на достаточном расстоянии друг от друга. На первый взгляд, члены команды выглядели вполне мирно. Компания в военной форме просто излучала силу и напор. С перепугу, я даже лиц не рассмотрела. Мне сразу же стало понятно, что придётся делать выбор. Как же не хочется обострять с кем-нибудь отношения. Нам предстоит одно большое дело и нельзя, чтобы межличностные проблемы стали помехой при его выполнении. Я дёрнула Джулию за рукав комбинезона и тихонько прошептала ей на ухо:

— Давай, сядем отдельно?

— Давай, — ответила она, внимательно посмотрев мне в глаза. Думаю, она поняла, о чём я не сказала вслух. — Всем привет! — преувеличенно радостно поздоровалась она. Ребята, это Вера. Смотрите, не обижайте её! Она, теперь моя подруга. Если что, будете иметь дело со мной! Надеюсь, что они с профессором придумали что-то стоящее, и это «что-то» поможет нам наконец-то колонизировать хоть какую-нибудь планету, — Она картинно закатила глаза, всем видом демонстрируя, как она устала «колонизировать эти планеты». Меня её слова несколько покоробили и оставили неприятный осадок в душе. Надо с ней поаккуратней.

— Девочки, садитесь к нам! — раздались призывные крики справа от нас.

— Да зачем вам эти дикари, давайте лучше к нам! — проснулся экипаж «Викинга» слева.

Мы с Джулией понимающе переглянулись и отправились занимать столик напротив входа в столовую. Разочарованный гул голосов с обеих сторон подтвердил, что мы сделали правильный выбор. Спустя пять минут, к нашему столику подошёл высоченный светловолосый парень с курносым носом, покрытым веснушками, и подкатил гравистолик с двумя полными подносами.

— Девушки, приятного аппетита — произнёс он довольно приятным голосом.

— О, Кирилл, ты сегодня дежурный? А кто на вахте? — спросила его Джулия.

— Майк. Капитан уже позавтракал и отправился на мостик. — И добавил: — Ты сегодня отлично выглядишь!

— Да, ты точно подметил, форменный комбинезон номер пять смотрится куда лучше, чем номер четыре!

Столовая взорвалась от хохота. Кирилл стушевался и быстро ретировался. Я укоризненно посмотрела на Джулию. Неужели ей нравится подтрунивать над парнем у всех на виду? Но она только отмахнулась от моего укора и с аппетитом принялась за принесённый завтрак. Я последовала её примеру. Должна сказать, что свежих молочных продуктов на базе было очень мало. Их, в основном, выделяли семьям с детьми. Конечно же я всё оставляла Алексу. Поэтому, когда я обнаружила на своём подносе вожделенную баночку с йогуртом, то обрадовалась ему как ребёнок! Растягивая удовольствие, я клала в рот по пол-ложечки.

— Ты не беспокойся за Кирюху, — прервала Джули мою медитацию над йогуртом. — Он уже привык. И вообще, я стимулирую его мозговую активность. Пусть поскрипит немного мозгами и придумает комплимент получше, чем эта банальщина. Здоровая конкуренция ещё никому не повредила.

— Ну, тебе виднее, — вяло откликнулась я, старательно выскребая со стенок остатки любимого мной в прошлой жизни лакомства. (Я имею в виду, в довоенной жизни).

— На, возьми мою порцию — сказала Джули, подвигая ко мне ещё одну баночку. — Я их уже видеть не могу!

— Спасибо! — моя улыбка была от уха до уха. — А Кирилл, он кто на корабле?

— Навигатор, причём самый лучший! А вон, смотри два парня сидят, тёмненькие такие, узкоглазые.

— Да, вижу — старательно присмотрелась я.

— Это наши чудо-механики. Они близнецы: Санг и Янг. Только не спрашивай меня кто есть кто. Я сама их постоянно путаю. За полтора года так и не научилась различать. А рядом с ними, чёрный такой, сидит…

— Угу, вижу — запивая чаем бутерброд пробубнила я в ответ.

— Это Сэмюэль. Мы все зовём его Сэм. Он второй навигатор. А ещё, он был нашим вторым пилотом, но в этот раз его заменили на Cторма. Сэму это очень не понравилось, поэтому настроение у него ужасное. Они уже столкнулись один раз с Майклом Стормом, но вмешался капитан. Наш Виктор Сергеевич самый-самый! Так что, если какие серьёзные проблемы — сразу к нему.

— А этот Сторм, что за личность? Это не он, случайно, обидел моего друга?

— Какого друга? — Джулия непонимающе воззрилась на меня.

— Эдара, моего друга. — Я перестала жевать.

— Ты хочешь сказать, что этот «ластоногий» твой друг?! — вытаращилась она на меня.

— Да, Джулия, ты всё правильно поняла. Он мой друг. Я знаю его уже несколько лет и никому не позволю обижать, — с вызовом и непонятно откуда взявшимся упрямством я встретила её взгляд.

— Ну, ты даёшь! Да как можно дружить с врагом?!

— Джулия! … — я угрожающе взмахнула остатками бутерброда. А ещё, мне показалось, что в зале стало подозрительно тихо. Судя по всему, народ из обоих фракций бессовестно нас подслушивал.

— Ладно, ладно! Я всё поняла, — пошла она на попятную. — Если ты говоришь, что он заслуживает доверия, то я тебе верю. Надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. В противном случае … А, хотя … Если командование включило его в состав экспедиции, значит он и правда не опасен.

— Я рада, что мы поняли друг друга. Поверь, Джули, я действительно ему доверяю как самой себе. На базе ему даже детей доверяли учить. Ты бы видела, как они к нему тянулись. Кстати, ты так и не ответила на мой вопрос про Майкла Сторма, — напомнила я ей и принялась доедать бутерброд.

— Ах, да! Сторм! — она быстро переключилась на новую тему. — Он странный и такой страшный! — загадочно зашипела она, явно, чтобы бойцы не услышали.

— А почему «страшный» и в чём «странный»? — продолжала я докапываться.

— Ты его ещё не видела? — Я отрицательно помотала головой. — Когда увидишь, не пугайся сильно: у него огромный шрам на лице, что делает его похожим на пирата или бандита. А странный? Он почти ни с кем не общается, в кают-компании его ни разу ещё не видели, да сами штурмовики его опасаются!

В этот момент в столовый зал вошёл Эдар. Я приветственно замахала ему рукой, приглашая присесть за наш столик. Он несколько неуверенно потоптался на месте и, явно пересилив себя, двинулся мне на встречу. Краем глаза я заметила, как подобрались мужчины за соседними столиками. И Эдара я понимаю: как ему сложно войти в зал, где сидят люди в форме. Наверняка ему вспомнились те страшные полтора года. Ох, Эдар, не отвертеться тебе от разговора начистоту!

— Приветствую тебя, друг мой! Познакомься, это наш бортовой медик Джулия Лачетти. Джулия, познакомься, это мой друг, дож Эдвинар Дир Гораниан.

— Приветствую, Джулия Лачетти — сказал он на всеобщем земном, слегка кивнув.

— М-м-м … э-э-э … Приветствую вас. Можно звать меня просто Джулия. — Кажется она немного растерялась от его интеллигентной манеры общения.

— Для друзей я просто Эдар. Это гораздо привычней для землян.

— Присаживайся, Эдар. Мы уже почти позавтракали, но я с удовольствием составлю тебе компанию.

Я решила первое время приглядывать за ним: слишком многие посматривали на него недоброжелательно. Живя на научном уровне станции, он отвык бороться за жизнь каждый день. Пора вспоминать, что он вообще-то военный и по рангу превосходит их всех, кроме капитана. После завтрака я попросила Джулию проводить нас с Эдаром к капитану. Мой друг непонимающе на меня уставился.

— Так надо, Эдар. Нужно сразу определить наше положение в команде, иначе будут проблемы. А проблемы нам совсем не нужны. Слишком ответственная миссия нам предстоит.

— Ну, если ты так считаешь …

Джулия провела нас на капитанский мостик. Сквозь стекло было видно, что за пультом управления спиной к нам сидит широкоплечая темноволосая фигура. Наверное, это и был тот самый грозный и страшный майор Сторм, которого все так опасались.

— Виктор Сергеевич, можно? — спросила Джули. — Я вот тут вот Веру с дожем Эдаром привела. Они поговорить с вами хотели.

— Да, заходите, прошу вас, — вполне приветливо пригласил капитан.

— Ладно, вы тут пообщайтесь с капитаном, а я пойду. У меня ещё дела есть в медотсеке. Увидимся в обед, — попрощалась она и убежала.

— Приветствую вас, Виктор Сергеевич — поздоровался Эдар, а я к нему присоединилась.

— Капитан, скажите, а дежурный может нас услышать? Видите ли, у нас довольно конфиденциальный разговор.

— Вера, могу вас заверить, что майор ничего не услышит, ведь мы на капитанском мостике. О чём вы хотели поговорить со мной?

И я начала рассказывать ему историю Эдара. Тот, в свою очередь, местами дополнял мой рассказ. Должна сказать, что наш рассказ произвёл впечатление на Панина. Сам он не принимал непосредственного участия в боевых действиях, поэтому был не на столько предубеждён против фагианца, как штурмовики. Капитан понимал всю сложность сложившейся ситуации и не хотел жестоких стычек на корабле. Я подчеркнула, что Эдар офицер и довольно хороший специалист во многих областях. Например, его смело можно включать в график дежурств. Это он сам предложил. И правда, если мы с профессором все оставшиеся до прилёта дни будем проводить в лаборатории, то чем заняться Эдару?

Виктор Сергеевич крепко задумался. Он ничего не мог поделать с дружеской симпатией, которую в нём вызывали Вера и Эдар. Он проникся тем, что они рассказали. Честно говоря, ему было стыдно, что среди офицеров встречаются откровенные садисты и позволяют себе творить такое! Б-р-р!!! Очень удивило его то, что Вера выучила фагианский язык: она даже продемонстрировала это! А сам Эдар вполне понятно, правда с небольшой раскатистостью, произносил слова на едином земном. И самое удивительное — он четыре года проработал с детьми!

— Что ж, вы были очень убедительны. Я поговорю со своей частью экипажа, но остаётся ещё Сторм. Хоть я и капитан этого судна, но его люди мне не подчиняются, во всяком случае, пока не одобрит Сторм, они не выполнят приказ. Чёрт знает что! — выругался он. — Первый раз у меня на борту такой бардак! Эта экспедиция под контролем военных, поэтому у нас двоевластие на корабле, а это очень плохо. В общем, за своих я ручаюсь, а вот как быть с Майком и его людьми, я не знаю.

— Спасибо, Виктор Сергеевич, что поняли нас и поверили. А со Стормом мне придётся самой разбираться.

— Вера, не стоит тебе в это вмешиваться. Ты женщина и не справишься с таким сильным хомо, — мягко вернул меня на землю Эдар. — Давай не будем метать икру раньше времени, а то она не выживет.

— Хорошо, Эдар. Может и правда обойдётся … — пробормотала я. Напоследок, я поговорила с капитаном о том, что меню для Эдара надо немного скорректировать с учётом особенности биохимии его организма. Должна сказать, что этот вопрос решился гораздо проще.

Мы попрощались с капитаном. Напоследок, он пообещал пересмотреть график дежурств и обязательно включить в него Эдара.

Глава 13

Майкл Сторм сидел за пультом управления и проверял параметры курса на сегодняшний день. Он никак не мог сосредоточиться. Его мысли постоянно скакали с одного на другое. Сначала, он вспомнил, как позорно сорвался при появлении фага, а друг еле успел перехватить его и не дал случиться непоправимому. Раз этот «ластоногий» является членом экспедиции, то Майку могло очень здорово достаться, вплоть до трибунала. Потом, он начал вспоминать не очень приятный разговор с капитаном. И ведь того можно понять: появляется вдруг молодой выскочка, который в любой момент может оспорить приказ капитана или принять командование на себя. Он бы сам возмутился при таком раскладе, да только не Майк так распорядился. Он сам был вынужден следовать приказу и вместо того, чтобы гнать фагов из нашей звёздной системы, он вынужден лететь на другой конец галактики в научно-исследовательской экспедиции, да ещё и в обществе фага! Его мысли, завершив круг, опять вернулись к фагианцу. — Чёрт! — он раздражённо потёр свой шрам. — Как всё неудачно сложилось. Мало того, что при знакомстве с экипажем выяснилось, что медик — девушка, так теперь ещё одна появилась! За эти пять лет он уже привык, что кроме ужаса, отвращения и жалости никаких других эмоций у девушек не вызывает. Поначалу, он бесился, пытался им что-то доказать, но … — Как сказал врач, который штопал его лицо? «Шрамы украшают мужчину?» Чёрта с два! Следы останутся на всю жизнь, даже после шлифовки. Для него это был серьёзный удар по самолюбию. В то время, как в редкие минуты отдыха все его друзья пользовались благосклонностью девушек лёгкого поведения, он с самым мрачным видом напивался в одиночестве. Майк считал унизительным для себя принимать жалость, да ещё за деньги. Именно теперь, когда его изуродовала война, он вдруг захотел, чтобы его просто любили, по-настоящему. Да и друзей после того случая осталось совсем немного. Раньше, как любого неформального лидера, его окружало много прилипал. На брутальную внешность и положение лучшего студента Лётной Академии велось много девушек. Понятно, что одному всех не потянуть, вот тут-то и появлялись «друзья». Он вспомнил свою последнюю, по-настоящему крупную гулянку: выпускной, самый крутой клуб мегаполиса, горячие девушки и только одна, как морозная ночь. Тем приятнее было её разогреть, растопить жарким огнём его вспыхнувшего желания. Да, на высокой ноте он закончил карьеру бабника! Майк постарался встряхнуться: в конце концов, он сейчас на вахте, поэтому надо сосредоточиться на работе. Вдруг он ощутил чей-то взгляд. Когда майор повернулся, то увидел, что за прозрачной стеной капитанского мостика Панин беседует с ассистенткой профессора, а рядом с ней стоит тот самый фагианец, который чуть было не стал причиной срыва. Майк помрачнел и опять погрузился в размышления. — Трудно поверить, что судьба всего человечества может зависеть от двух очкариков: безобидного профессора и витающей в облаках девицы. Неужели все учёные такие? Значит, его группа должна охранять её и профессора. Неужели, их открытие позволит, наконец-то, заполучить для землян новую планету? А при чём тут ластоногий? Откуда он вообще взялся?! Как же ему хочется, чтобы и правда всё получилось, — снова перескочил он мыслями. — Он так устал от войны! Сначала, было страшно, что убьют. Потом, накатило какое-то пьянящее чувство вседозволенности и всемогущества. После крушения над Фобосом, Майк стал совершенно «отмороженным». Он выполнял такие задания, которые считались билетом в один конец. Пять лет! Это же так долго. Он устал бояться, устал видеть смерть, устал от груза ответственности за подчинённых, устал отсылать семьям своих ребят похоронные письма. Он решил для себя, что выложится по полной, потому что понимает всю важность возложенной на них миссии. А потом … Переселиться бы туда, где его никто не знает, совсем. Чтобы начать всё заново, чтобы попытаться найти своё счастье. Раньше он вообще о таком не думал. Майкл был слишком эгоистичным и избалованным всеобщим вниманием парнем. Его отец занимал достаточно высокий пост в Генштабе Земной Федерации, поэтому ему на роду было написано стать военным. Он и правда оказался талантливым в учёбе. Свои баллы Сторм заработал честно, а вот всё остальное … Флёр «золотого мальчика» следовал за ним повсюду. Он думал, что жизнь легка и прекрасна, пока не столкнулся с обратной её стороной. Теперь, ему надо было ежедневно доказывать себе и окружающим, что он достоин чего-то «за дело», а не за красивые глаза. Пять лет он сражался с фагами, отказывался от перевода в штаб по протекции отца, видел гибель своих друзей и сослуживцев, выполнял самые рискованные задания. Он никак не мог понять, почему смерть не забирает его, ведь он ходит у неё под самым носом. Неужели у судьбы есть на него ещё какие-то планы? Он горько усмехнулся самому себе: опять его самомнение и вера в собственную исключительность проснулись! Кинув ещё один взгляд на мостик, он отметил, что гости ушли и капитан остался один. Почти тут же прозвучал вызов от Панина. Проверив автопилот, Майк отправился к начальству.

— Разрешите, Виктор Сергеевич? — спросил он.

— Да, Майкл, заходи, нужно поговорить, — и испытующе посмотрел на него. — Думаю, что ты догадываешься, о чём пойдёт речь?

— Да, кэп, догадываюсь. Вы хотели бы поговорить о фагианце?

— Не о нём, а о твоём отношении к нему. Майк, ты должен взять себя в руки. Я понимаю, что ты пять лет с ними сражался, что для тебя он враг, но сейчас у нас одна общая миссия. Он является членом экспедиции, поэтому ты и твои ребята охраняют не только учёных, но и его, понимаешь? Поверь, он тоже не испытывает тёплых чувств к твоей форме. Ему досталось так, что чуть жабры не откинул. Они с мисс Райс знакомы пять лет, и она за него ручается.

— Вот как? — хмыкнул он. — Она дружит с врагом?

— Майк, раз его допустили в такую сверхсекретную экспедицию, значит ему доверяет не только мисс Райс, смекаешь?

— Да, кэп.

Виктор Сергеевич пристально посмотрел на этого молодого упрямца. Ему, с высоты его жизненного опыта, было видно, что Майкл остался пока при своём мнении и лишь положение подчинённого вынуждало его выполнять приказ. Ладно, может у Веры получится его переубедить …

— Майор, — Виктор Сергеевич решил подчеркнуть его положение в табели о рангах, — пока что полёт проходит штатно и вам придётся выполнять прямые приказы.

— Есть, кэп — козырнул Майк.

— Свободен.

Проводив его взглядом, Виктор Сергеевич тяжело вздохнул. Хороший парень, со временем станет отличным капитаном, но упёрты-ы-ы-й!

* * *

После разговора с Паниным мне стало немного спокойнее. Он произвёл впечатление человека, словам которого можно доверять. Может и правда не придётся сталкиваться с этим загадочным и страшным Стормом? Мысленно я ещё раз повторила его фамилию. Хм, есть в ней что-то дикое, какой-то вызов, протест. Пока я шла в каюту, выделенную под лабораторию, мысленно прокручивала наш с капитаном разговор. Эдар тоже прибывал в глубокой задумчивости. Сегодня профессор Киморо опередил нас:

— Вера, Эдар, коннитива. — Ну, наконец-то он начал называть меня так, как мне нравится!

— Коннитива, профессор, — поздоровались мы. Самое интересное, что за годы знакомства с Киморо, Эдар выучил это приветствие. Киморо было очень приятно.

— Это вы сегодня так рано, или это я опоздала? — несколько обеспокоенно спросила я.

— Это всё моя бессонница. Никак не привыкну, что я теперь один, а ещё и связь с базой запрещена.

Вот-вот, нам разрешили связь с базой только по защищённому капитанскому каналу. Соответственно, причина должна быть очень веской. Ведь не будешь каждый раз, как взгрустнётся, объяснять капитану, что хочешь услышать любимый детский голосок. Да и не входит это в мои планы: моя личная жизнь — только моя.

— Да, я вас понимаю. Я сама только про Алекса и думаю, — настроение резко съехало вниз.

— Ой, прости, я не должен был напоминать тебе, — засуетился вежливый профессор. — Тебе намного тяжелее …

— Ничего, трудно не вспоминать об этом, когда ты летишь в космосе. Каждая секунда мне об этом напоминает. Я пытаюсь настроить себя на работу, чтобы хоть немного отвлечься. Вот, к Виктору Сергеевичу сейчас ходили, беседовали. Кажется, он адекватный мужик, обещал поговорить со своими людьми, чтобы Эдара не провоцировали.

— Вера, не переживай так за меня. Я вполне могу за себя постоять.

— Вот это меня и беспокоит. Если ты обратил внимание, то кроме капитана, все члены экипажа довольно молоды, почти мои ровесники. Они слишком импульсивны и категоричны в своих суждениях. Для молодых землян характерно такое поведение. Только с возрастом, накопив опыт, они начинают понимать, что мир не монохромный, что в жизни не всё так однозначно. Они даже не понимают, что могут спровоцировать серьёзный конфликт, который поставит под угрозу выполнение нашей миссии, что и сами могут пострадать в этом конфликте, ошибочно приняв тебя за сломленную личность, — выдала я очень эмоционально.

— Да, ты права. Они слишком молоды, но я достаточно взрослая особь, чтобы не поддаться на их провокации. В сущности, вы, по сравнению со мной, дети. Ваши головастики такие интересные …

Вообще-то, Эдар имел полное право так говорить. У их расы очень интересные этапы развития индивидуума, и в связи с этим, гораздо более длинная продолжительность жизни. Фагианцы вообще чем-то похожи на наших земноводных. Я даже думаю, что «зерно» жизни на их планете стало развиваться другим путём, и именно земноводные получили право главенствующего вида на их исходной планете. Они откладывают икру, которая размером с наши теннисные мячи. В одной кладке может быть от пяти до восьми икринок. Процесс их роста и созревания довольно длительный, около пятнадцати месяцев (в пересчёте на наше время). Из созревших икринок рождаются «мальки», которые десять лет развиваются в водной среде. Потом, их развитие переходит на следующую стадию: они превращаются в «головастиков». Иными словами, они наконец-то могут ненадолго выходить на сушу. Этот период длится ещё около пятнадцати лет. То есть, полноценный ребёнок, который может расти и развиваться дальше, как и обычный человек, по возрасту соответствует нашему двадцатипятилетнему. Прибавьте сюда время на рост, развитие и учёбу, и получите примерно сорокапятилетнюю особь. Мне было безумно интересно слушать рассказы Эдара. Ведь я для него такой-же «головастик». Сейчас Эдару, по нашему времяисчислению, сто двадцать два года и это примерно половина жизненного цикла фагианцев.

— Мне больно, когда обижают моих друзей. У меня их итак мало, — упрямилась я.

— Вера, Эдар прав. Не переживай так. Предоставь мужчинам самим разобраться.

— Ладно... так, чем мы сегодня займёмся? — перевела я разговор на другую тему.

Работа, как всегда, послужила лучшим лекарством. Мы с профессором погрузились в неё с головой. Я даже не могу сказать в какой момент ушёл Эдар. Очнулась я от стука в дверь. Отлепив свои уставшие глазки от наноскопа, я пошла открывать дверь.

— Ох и ничего себе, глазищи! — восторженно ахнула Джулия. — Ты зачем прячешь такую красоту за этими страшными стекляшками?!

— Затем, что без них я ничего не вижу, — проворчала я, напяливая на нос любимые очки. (Все-таки, с ними мне намного комфортнее. Без них я, как будто забыла что-то одеть. А в универе девчонка была, так она говорила, что без косметики чувствует себя голой. Вот чудачка!)

— А почему ты не сделала операцию? — беспардонно допытывалась Джулия

— Джулия, давай оставим эту тему. Достаточно того, что меня всё устраивает, хорошо? — Ого! Да я научилась защищать своё личное пространство! Раньше бы я мямлила что-нибудь в своё оправдание. Взрослею, однако! Настроение улучшилось.

— Да-да, конечно, извини меня за бестактность. Конечно же тебе виднее. Я чего зашла, до ужина осталось около часа. Может, пойдёшь со мной, а то вас и на обеде не было?

— Ой! Так много времени?! Ну мы и заработались. Спасибо, что напомнила. Конечно я пойду. Дай мне десять минут. Нужно закончить и записать все результаты за сегодня. Давай, через полчаса в моей каюте? — Надо же, и как мы про обед не вспомнили?

— Хорошо. До встречи! — и она умчалась, как маленький вихрь.

Это хорошо, что у Джулии лёгкий характер. Чувствую, что моего, непонятно откуда взявшегося, хватит на двоих.

— Профессор Киморо, нам на сегодня хватит. А то мне достанется от миссис Наоми за то, что я уморила вас голодом. Вы нужны своей семье. Так что в её отсутствие на меня ложится вся ответственность за ваше здоровье, — преувеличенно сурово изрекла я.

— Уже собираюсь, Вера. Ты не забыла записать результаты?

— Обижаете, профессор. Кстати, наш полимеразный блок в новых условиях выдал несколько другие результаты. Думаю, что завтра стоит над этим поразмыслить.

Я покинула лабораторию и отправилась в сторону своей каюты. В голове продолжали крутиться мысли о неожиданных проявлениях моего характера, который стал для меня самой сюрпризом. Действительно, раньше я ничего подобного не говорила. В своих воспоминаниях я всегда была тихой, застенчивой, ведомой, вечно лепечущей что-то невнятное и летающей в облаках. Как же я изменилась за эти пять лет, и как быстро они пролетели!

Джулия пришла вовремя. Мы немного поболтали о пустяках и в положенное время отправились на ужин. Как и утром, мы выбрали столик напротив входа. Через пять минут к нам присоединились Эдар с профессором Киморо. Должна сказать, что, когда утром Эдар нас покинул, я попросила профессора по возможности брать его с собой в столовую. На что профессор укоризненно покачал головой, но согласился. Он явно не одобрял такой гиперопеки.

Ужин мало чем отличался от того, что мы привыкли есть на базе. Я была приятно удивлена тем, что продукты, находящиеся на подносе Эдара, были подобраны с учётом моих пожеланий. Это значит, что капитан серьёзно отнёсся к моей просьбе и, тем самым, подтвердил свои мирные намерения в отношении моего друга. Джулия много спрашивала о нашей жизни на базе. Так как среди инструкций, выданных нам полковником Ларсеном, не было запрета на такие темы, мы болтали совершенно свободно. Я замечала, что многие из обоих «фракций» прислушиваются к нашим разговорам. Выглядело это довольно забавно, но было кое-что, что меня несколько напрягало. Темнокожий детина, Сэм кажется, очень пристально меня разглядывал. Только это был какой-то недобрый взгляд, я бы даже сказала, что «плотоядный». Его большие, слегка выпуклые глаза, с чёрными как жуки глазами, казалось прожгут дыру в моей шкурке. Я тихонько дёрнула Джулию за рукав:

— Джули, а этот Сэм всегда такой? — тихонько прошептала я ей на ухо. — А то мне как-то не по себе…

— Да? Хм, странно. Вроде он нормальный. Я уже полтора года, как в экипаже и ни разу не видела его таким …

— Вот и мне странно. Слушай, а чем занимаются бойцы в свободное время?

— Ой, точно не скажу. Они подчиняются Сторму. Вроде бы у них проходят тренировки в спортзале.

— На борту есть зал для спортивных занятий? — удивилась я.

— Конечно! Это же «Викинг»! Всё свободное от вахты время он проводит там, со своим отрядом. Вообще, я пока не видела, чтобы они шастали по кораблю без дела. Капитан очень строг в этом отношении.

— Ясно, — пробормотала я задумчиво. — Значит, мне можно не опасаться столкновения с кем-либо праздно шатающимся …

Разговор плавно вернулся к нашей жизни на базе. Джулия вообще могла говорить без остановок. Ей было достаточно нескольких вставленных мной междометий, чтобы извержение словесного водопада продолжалось. При этом, она успевала перекидываться шутливыми фразочками с ребятами из разных группировок. Как я поняла, у неё хватало поклонников. Наблюдая, я заметила, что Кирилл сидит совсем хмурый. Неужели она не видит, что из всех мужчин, именно он испытывает к ней серьёзные чувства? А может как раз видит и поэтому так заливается? Жалко парня … Ладно, меня это конечно не касается, но если будет возможность, то обязательно ему помогу.

Глава 14

Просыпаюсь от того, что плачу во сне. Подушка вся мокрая, а сердце колотится в рваном ритме. Кажется, мне опять снилось что-то тревожное. Я бросила взгляд на часы — четыре часа утра. Плохо: и ложиться нет смысла (можно словить продолжение кошмара), и вставать рано. Вчера Джулия упоминала спортзал. Думаю, что в четыре утра там никого не будет. Вообще-то, я не занималась спортом со студенчества. Но я помнила, что физические нагрузки хорошо прочищают мозги. Они-то и помогут мне выветрить остатки неприятного сна. Я надела лосины и тунику (ну не было у меня никакой спортивной формы, кроме топа) и отправилась в спортзал. Размера он оказался среднего. Слева от входа была квадратная площадка, что-то типа ринга. Справа располагалась зона тренажёров, среди которых я сразу же заметила несколько знакомых. А вот напротив входа, стояло три конструкции совершено непонятного для меня назначения. Я решила начать со знакомых тренажёров, выбрав многофункциональную 3D-платформу. Задала полуторачасовую программу прогулки по пересечённой местности и включила звуковое сопровождение в радионаушниках. Синтезированные виды и звуки дикой природы приятно расслабляли, а ненавязчивая лёгкая музыка задавала ритм. Я шла по дикому лесу, карабкалась на скалы, перепрыгивала через расщелины, спускалась в пропасть. Нагрузочка вышла та ещё! Спустя полчаса, меня можно было выжимать, а от остатков сна не осталось и следа. Даже постоянно щемящее чувство тоски по Алексу немного отступило. Я как будто ненадолго погрузилась в те далёкие студенческие времена, когда самой большой проблемой было сдать зачёт, защитить курсач или уговорить профессора взять меня на практику в свою лабораторию. Время пролетело незаметно. Программа закончилась, и я слезла с платформы. Нажав кнопку выдачи одноразовых полотенец, я начала промокать лицо и шею. Очень сильно хотелось в душ, но любопытство заставило меня подойти к тем самым непонятным конструкциям напротив входа. Они были похожи на какие-то клетки. И вот скажите мне, как взрослая и, надеюсь, умная женщина тридцати лет, научный сотрудник и мать замечательного сына может быть такой легкомысленной? Недолго думая, я попыталась заглянуть внутрь этой конструкции, перегнувшись через довольно толстую балку, которая располагалась параллельно полу на уровне чуть выше моего пояса. Зря я туда полезла. Внутри конструкции было довольно темно, так что я всё равно ничего не увидела, а вот выбраться обратно я не смогла, потому что зацепилась туникой за какие-то крючки, находящиеся внутри кабины. Так я и повисла на животе головой вниз в темноту. Как я не пыхтела, как не трепыхалась, но отцепиться так и не смогла. Накатившая паника только усугубила моё положение.

— Какой чудный вид, — раздался молодой мужской голос.

— А какой простор для фантазии, — вторил ему другой.

Дружное ржание молодых голосов сказало мне, что их не меньше пяти человек, а то и больше. Рассмотреть этих особей, по понятным причинам, я не могла. — Чёрт побери, это ж надо было попасть в такую глупую ситуацию?! — ругала я себя и опять задёргалась в капкане. Тут я почувствовала, как на мою … пятую точку легла огромная ладонь.

— А ну, руки убрал! — глухо, как в трубу, вскрикнула я.

— Я-то уберу, а ты как выберешься? — со смехом спросил меня неизвестный.

— Я? А-а-а … — ничего умней не придумала и снова задёргалась.

— Рико, помоги — сказал он кому-то.

Тут я почувствовала, как сильные руки с двух сторон меня подхватили и потащили наружу. Секундное облегчение сменилось воплем отчаяния, когда я поняла, что зацепившаяся туника начинает с меня соскальзывать и я сейчас останусь в одном спортивном топе.

— Стойте! — завопила я, но было уже поздно.

Меня поставили на ноги и отошли в сторону. Я резко дёрнула резинку с волос, и они чёрным шёлковым плащом прикрыли мои оголившиеся плечи. — Прелестно! И дальше что делать? Разъярённой кошкой я уставилась на своих незадачливых спасителей. Передо мной была вся команда десантников. Чуть впереди стояли двое парней скалообразного вида, прямо-таки биороботы: высоченные, накачанные, с квадратными подбородками. Кинув взгляд на остальных, я отметила, что и они примерно такие же. Их что, клонировали что-ли? Вроде бы, такие эксперименты давно под запретом.

— Спасибо! — прошипела я сквозь зубы.

— На, возьми. Это, кажется, твоё — протянул мне изрядно подпорченную тунику парень, который был ближе всех. От остальных он отличался абсолютно белоснежным ёжиком волос. — Ты это … не сердись. Мы не заметили, что ты зацепилась одеждой. Я Ной, а он Рико.

Упомянутый смугловатый парень, с короткими кучерявыми волосами, махнул мне рукой.

— Джулия никого к тебе не подпускает, а мы просто хотели познакомиться. Лететь долго и можно помереть со скуки. К тому же, мы ваша охрана и те, кто будет колонизировать планету. Разве тебе не интересно познакомиться с подопытными?

— Как подопытными? — растерялась я.

— Ну, как? Нас специально отбирали на это задание. Все ребята прошли кучу тестов и испытаний на выносливость. Должен сказать, что отбор был жёсткий, — несколько самодовольно сказал он. — На этой планете не каждый сможет выжить.

— Вот чёрт! Я даже не подумала о таком! Как же мы будем проводить опыты с ещё не отработанным препаратом?! Нам не дали времени даже на стандартную серию испытаний! — Я схватилась за голову. Тут я вспомнила, что одета в топ и собственные волосы. Пришлось срочно натягивать немного пострадавшую тунику. — И вы знали на что идёте?!

— Конечно, нас сразу предупредили, — они с удивлением смотрели на мои метания.

— Так, мне срочно нужно поговорить с профессором. Придётся экстренно корректировать наши доводочные испытания с учётом наличия реальных испытуемых. — Я поправила очки. — Вам придётся всем по очереди посетить нашу лабораторию. Необходимо у всех вас взять анализы и исследовать генные карты. Кое-что нам расскажут ваши идентификационные чипы, но этого недостаточно, — продолжала я тараторить, расхаживая вдоль строя бойцов. Ребята с любопытством на меня смотрели. — Это нужно для сведения к минимуму любых конфликтных рисков. Можно будет скорректировать наполнение нашего универсального рекомбинантного блока с учётом ваших генов. Говоря простым языком, чтобы у вас не было резких аллергических реакций или фатальной несовместимости. Ясно? — посмотрела я на них выжидательно.

— Э-э-э … Ясно, но не очень. Ответил парень с родинкой на правой щеке.

— Ной, представь мне всех ребят, пожалуйста. Раз нам предстоит столь плотно поработать, то надо хотя бы познакомиться.

— Кх-м, — откашлялся он, — ну меня и Рико ты уже знаешь. Вон тот парень, с родинкой на правой щеке, Ланс. — Мне приветственно кивнул блондин с льдисто-голубыми глазами и тонкими губами. Про то, что они все высоченные, я больше упоминать не буду. — Рядом с ним Амир, — руку поднял смугловатый брюнет с орлиным носом и короткой бородкой. — За ним стоит Жан, — кивок от лысого брутала. Мне он показался чуть старше остальных. — Рядом с ним стоит гроза нашей группы — Питт, которого мы зовём «Кувалда», — на этого человека — гору мышц, вообще было страшно смотреть. Казалось, его вырубили топором из монолитного куска скалы. Я несмело кивнула ему ответ. — Есть ещё Даг, он помощник нашего командира и сейчас у него.

— Что же, рада была познакомиться. Э-м … ну, я пойду? Ещё увидимся.

И я пулей вылетела из зала. Как же мало у нас времени! Мы должны провернуть огромный объём работы до прибытия в пункт назначения. По дороге к своей каюте я думала о том, что мне придётся идти к загадочному Майклу Сторму, чтобы объяснить, зачем мне нужны его бойцы. По всему видно, что мне не избежать этой встречи. Хотя, стоп! А почему я? Ведь есть профессор Киморо! Вот он и будет с ним беседовать. Занятая своими мыслями я не смогла вовремя среагировать и на полном ходу врезалась в вышедшего из-за угла Сэма. Меня срикошетило и откинуло на стенку коридора рядом с дверью в чью-то каюту. Он резко приблизился и, положив руки по обе стороны от меня, прижался своим огромным телом. Этот мужик пугал меня до чёртиков. Я набрала воздуха, чтобы заорать, но огромная лапища закрыла мне рот. От ужаса и нереальности происходящего я забилась, пытаясь получить хоть немного свободы.

— Зря стараешься, детка, скоро ты сама ко мне прибежишь, — жутко низким голосом пробасил он.

Белки его страшных глаз, при ближайшем рассмотрении, оказались пронизанными красными сосудами, что делало их почти демоническими. Я не собиралась так просто сдаваться и, изловчившись, укусила его за ладонь. От неожиданности он чуть отпрянул и со всего маха ударил здоровенным кулаком по стене, а я успела вскрикнуть. Дверь, рядом с которой происходили эти странные события открылась и в коридор выскочил Эдар. В ту же секунду моего обидчика снесло невероятной силой, и я оказалась свободна. Из-за поворота вылетели штурмовики, наверное, они услышали мой крик и поспешили выяснить, что случилось. Бойцы увидели фагианца, который, двигался с невероятной скоростью. Он у них на глазах скрутил Сэма и держал в жёстком захвате, не давая тому шанса пошевелиться. Я в полном шоке сползала по стенке на пол. — Это мой друг? Это тот самый Эдар, который учил детей и вёл умные разговоры с полковником Ларсеном и профессором Киморо? Это он сумел скрутить такого громилу, как Сэм, не уступавшего штурмовикам в комплекции? Куда я попала? … Я почувствовала, как меня взяли на руки.

— Питт, отнеси мисс Райс в каюту, а мы потолкуем с этим придурком в присутствии капитана — сказал непонятно откуда взявшийся Сторм.

На сегодня, Майк был свободен от вахты и мог себе позволить поспать на час дольше. Мог, но ему не спалось. Он посмотрел на часы: скоро у ребят начнётся тренировка в зале. Надо бы присоединиться. Честно говоря, он ещё плохо их знал. Да, он изучил все личные дела, знал про них почти всё, но это были сухие данные. А вот, что они за люди, кокой характер у каждого, на кого можно положиться, смогут ли они беспрекословно выполнять его команды, когда придёт время? Он знал только Дага Куина, с которым они некоторое время вместе учились в академии. Потом их пути разошлись. Тот искренне обрадовался, когда судьба их снова столкнула на одной дорожке. Даже произошедшие с Майком перемены не смогли повлиять на его отношение. Сторм ещё немного повалялся, но понял, что вставать всё-таки придётся. Надо до завтрака обсудить кое-что с Дагом. Вызвав его по инкому, он отправился в санблок. Душ всегда действовал на него успокаивающе. Вышел он вовремя: Даг стучал в дверь каюты. Беседовали они не очень долго. В основном, Майка интересовало, как ребята притираются друг к другу и нет ли серьёзных конфликтов, разногласий. Самый главный разговор, о фагианце и приказе капитана на его счёт, он подсознательно оттягивал. В общем-то, имеет смысл говорить об этом в присутствии всей команды. Они с Дагом вышли из каюты и отправились в зал к ребятам, как вдруг, услышали приглушённый вскрик в коридоре. Растерянно переглянувшись, они перешли на бег. Было очень странно, что здесь, на «Викинге» может что-то произойти. Выбежав из-за поворота, парни чуть не врезались в целую толпу, которая непонятно как разместилась в не очень-то широком коридоре. Протиснувшись чуть ближе, Майк увидел фагианца, сидящего верхом на зафиксированном в жёстком захвате самом неприятном, на взгляд Майка, члене команды корабля. Если бы Майк был капитаном, то этот индивид вылетел бы быстрее, чем пробка из бутылки. На пол по стенке сползала черноволосая растрёпанная девушка в очках и рваной длинной футболке. Глаза у неё были размером с эти самые очки. Судя по всему, девчонка была в шоке. Открытая дверь каюты подсказывала, как всё было.

— Питт, отнеси мисс Райс в каюту, а мы потолкуем с этим придурком в присутствии капитана.

— Есть, сэр.

— Ной, Ланс, этого взять под конвой. Придётся побеспокоить Виктора Сергеевича в такую рань, — хмуро глядя на второго навигатора проворчал Майк.

Ему вовсе не улыбалось разгребать конфликт такого щекотливого свойства и докладывать лично капитану, потому что этот идиот, у которого штаны в одном месте рвутся, является членом его команды.

— Сбор в зале, через два часа, — обратился он к своим подопечным. Разговор будет серьёзным — приказ капитана. — Он нерешительно посмотрел на фагианца, который никуда не уходил и внимательно следил за развитием ситуации. — Э-м-м … дож Эдар, прошу вас пройти с нами к капитану, — сказал он, тщательно подбирая слова.

А Виктор Сергеевич в это время приводил себя в порядок. Он как раз добривался лазерной бритвой, когда получил сообщение на инком. Больше всего его удивило то, от кого это сообщение. Уж он-то понимал, что Сторм будет обращаться к нему только в самом крайнем случае. Ответив, что будет на мостике через пять минут, он ускорил сборы: наскоро пригладив седой ёжик волос он стремительно вышел из каюты.

Много ему довелось повидать, но такую разношёрстную компанию у себя на мостике Виктор Сергеевич видел впервые. Он вопросительно посмотрел на Майкла. Тот, помня, что рапортует перед капитаном, по-военному чётко обрисовал ситуацию. По мере того, как длился рассказ, Панин наливался красным цветом. Таким его ещё никто из подчинённых не видел. Дойдя до цвета переспелой сливы, он посмотрел на своего бывшего второго пилота и навигатора, с которым отлетал пять лет. Если бы взглядом можно было убивать, то Сэм уже отправился бы к праотцам. Сторм закончил доклад и повисла тяжёлая, неуютная пауза.

— Что же, майор, мне всё ясно. Вы правильно поступили, — голосом тяжело уставшего человека сказал Панин. — Надо отправить Джулию к мисс Райс, пусть осмотрит. Наверняка девочка в шоке. На моём корабле!!! — вдруг оглушительно заорал он.

Майк про себя тихонько выдохнул. Честно говоря, он испугался, что капитана хватит удар, когда увидел какого тот стал цвета. Уж лучше пусть он выпустит пар и проорётся, чем сляжет с сердечным приступом.

— Так как у нас нет карцера, то придётся одеть на него контролирующий браслет. Отныне, Сэмюэль, ты находишься под постоянным контролем. По возвращении, ты пойдёшь под трибунал, так как своим поступком поставил под угрозу выполнение наиважнейшей для всей нашей расы миссии. Майор, вам, как главе охраны судна вменяется в обязанность контроль за провинившимся. Дальше, дож Эдар, я признателен вам, что вы так вовремя вмешались и остановили непоправимое.

— Вера мой добрый друг. Я многим ей обязан, готов жизнью платить за жизнь, — ответил он скромно, чем вызвал крайнее удивление и пробудил любопытство у всех присутствующих.

— Признаюсь, вы нас всех крайне удивили. Я мало знаком с вашей расой и тем более с вашим табелем о рангах. Можно полюбопытствовать, «дож» — это какому из наших рангов примерно соответствует?

— Ближе всего — полковник.

Все присутствующие потрясённо молчали: не простой фагианец был у них на борту! А как Вера с ним познакомилась и где? Почему он ей жизнью обязан? Только Эдар конечно же не стал бы им на них отвечать. Он вежливо откланялся и удалился. Ему надо убедиться, что Вера не пострадала.

Глава 15

Питт отнёс меня в каюту и усадил на кровать. Я поблагодарила его кивком головы, и он вышел. Ощущения были, что меня потряхивает, как при поднимающейся температуре. Я вытащила из небольшой ниши старую тёплую кофту, которая живёт со мной ещё со времён учёбы в универе. Есть такие вещи, которые идут с нами по жизни и несут на себе определённую энергетику. Эту кофту мы покупали вместе с мамой, когда я только готовилась к поступлению. Она была не современная, я бы даже сказала, архаичная, но она была моим спасением от жестокости внешнего мира, островком тепла и домашнего уюта. Подтянув под себя ноги, поплотнее в неё закуталась. Я сидела и покачивалась. Эти монотонные движения успокаивали, вводя в некий транс. В дверь постучали, но я ничего не ответила. Тогда она тихонько приоткрылась и внутрь каюты проскользнула Джулия.

— Вера, извини, что без разрешения, но капитан сообщил мне, что случилось. Я должна тебя осмотреть — говорила она, осторожно приближаясь.

Мой взгляд стал осмысленным, и я внимательно посмотрела на неё.

— Не бойся, заходи. Я не собираюсь биться в истерике …

— Да, но у тебя явно шок!

— Скорее всего. Я и сама не понимаю этого состояния. Раньше, я бы всё залила слезами, а сейчас какой-то ступор, — пожаловалась я, снова уставившись в одну точку.

— Так бывает. Нужен просто толчок, какой-то последний камешек, который прорвёт плотину.

Говоря со мной, Джулия, не забывала что-то слушать, замерять, щупать … Раздался ещё один стук. Девушка посмотрела на меня выжидательно, но не дождавшись реакции, сама пошла открывать. За дверью стоял Эдар. Они о чём-то поговорили с Джулией, та отошла в сторону и пропустила его в каюту.

— Вера, Эдар уверяет, что сможет тебе помочь …

— А? — вернулась я к действительности. Эдар! Конечно же! Вот с кем мне надо поговорить! — Да, Джулия, пусть заходит. Я поговорю с ним.

— Хорошо. Дож Эдар, если потребуется моя помощь, я в медблоке. Буду ждать результата вашей беседы. — Она вышла, закрыв за собой дверь.

— Вера, я сильно тебя напугал? — осторожно поинтересовался он.

— Что ты, Эдар, ты меня спас. Я просто оказалась совсем не готовой к жизни вне базы. Ещё совсем недавно думала, что наконец-то повзрослела и стала такая-разэдакая … Я только сейчас поняла, что не привыкла ждать от окружающих меня людей гадостей, подлости, агрессии. Я как-то забыла, что люди бывают опасными и коварными. Мне пора становиться взрослой не только в мыслях, но и на деле. Я должна научиться разбираться в людях, видеть их недостатки и достоинства, чувствовать их натуру, ведь я теперь отвечаю не только за себя, но и за Алекса. Мы же не всегда будем жить на «Ф-1»?! А что бы было, если бы ты не оказался рядом?! Мне даже думать о таком не хочется! — мой голос, спокойный в начале, набирал обороты.

— Тише, Тише … — он присел на кровать и стал издавать странные урчащие звуки.

Никогда не слышала от него ничего подобного. Я вдруг почувствовала, что кокон, сковывавший мои чувства, размягчается и меня как бы «отпускает». В глазах защипало, и первая слезинка робко скатилась по щеке.

— Тебе обязательно нужно поплакать, — сказал он.

Дальше можно было не продолжать. За первой каплей скатилась вторая, третья и уже через пять минут я осопливела ему весь комбинезон. Как же хорошо! Оказывается, нужно просто выплакаться и сразу чувствуешь себя легче. Вытирая слёзы и шмыгая носом, я поблагодарила Эдара. Он смотрел на меня, как взрослый смотрит на малыша, разбившего коленку. И правда, чего это я? Ведь всё хорошо закончилось …

— Эдар, спасибо тебе за всё! Ты мне очень помог. Скажи, а что за странные звуки ты сейчас издавал?

— Мы так успокаиваем наших мальков, когда они гиперактивны.

Чудесно! Я для него даже не «головастик», а «малёк»! Я почувствовала, как мои щёки порозовели.

— Почему ты согласился на участие в этой экспедиции? — я решила воспользоваться моментом и поговорить с Эдаром на эту тему. — Пойми меня правильно, я очень рада, что ты с нами, но я знаю, как тебе тяжело и не могу понять, как ты решился …

— Я должен тебе кое что рассказать. Полковник Ларсен вывез меня с базы неофициально. Понимаешь, военные с верхнего уровня снова начали проявлять ко мне интерес. После вашего отъезда, моя дорога снова лежала бы в казематы Сайкса. Легально покинуть базу я не мог ни при каких условиях. В Земной Федерации я по-прежнему являюсь военнопленным. Да и сомниваюсь я, что обо мне знает ваше руководство. Полковник считает, что Сайкс уже давно доложил о моей ликвидации. Вернуться на родную планету я тоже не могу. Ты никогда не спрашивала себя, почему не слышно о других пленных фагианцах?

— Признаться, нет — озадаченно отозвалась я.

— Это потому, что для нашей расы великим позором считается попасть в плен. Мы предпочитаем взорвать себя вместе с кораблём, но не попасться живыми. Я попал в тщательно подготовленную ловушку. Ваши военные использовали какое-то секретное оружие, которое вывело из строя все электронные системы корабля, прекратив передачу любых электрических импульсов. Я пытался, но не смог уничтожить свой корабль. Теперь, для меня остался только один шанс получить свободу — помочь вам в экспедиции и затеряться на этой новой планете. На свой страх и риск, полковник Ларсен помог мне в последний момент попасть на борт отходящего челнока. Официально, только ты и профессор Киморо являетесь членами экспедиции. Об этом никто не должен знать. Мне теперь нет возврата домой. Я потерял свою планету и свой народ навсегда, — с болью в голосе закончил Эдар.

Я с открытым ртом молча смотрела на него, а у самой мозг работал в экстренном режиме. Это же так ужасно — остаться изгоем и не иметь никакого шанса вернуться домой! А его нелегальное положение?! Да если эти бойцы прознают, то мне даже страшно представить, что будет! Профессору Киморо хорошо, он ничего не видит, кроме своих исследований, а мне-то придётся следить, чтобы эта информация нигде не всплыла! А Сторм? Что будет, если он узнает …?

— Эдар, мы должны держаться вместе. Надо верить, что всё будет хорошо! — говорила я как мантру, а сама с ужасом думала о том, что я не знаю, как мы будем выкручиваться. Пока что прошло всего три дня. Сумеем ли мы с Эдаром протянуть до нашего пункта назначения?

Почувствовав себя вполне оправившейся после неприятного утреннего происшествия, я попросила друга успокоить Джулию. Сама же, отправилась в санблок. После очистительных процедур внутреннее содержание и внешнее выражение пришли к гармоничному консенсусу. Глянула в зеркало: оттуда на меня смотрела вполне решительно настроенная особа. Теперь можно и поработать.

Дальше, дни заскользили с удвоенной скоростью. Мне удалось отправить профессора к Майклу Сторму, и их встреча прошла вполне удачно. Уже со следующего дня к нам по очереди начали приходить парни из его команды. Самыми первыми пришли Ной и Рико. Они довольно равнодушно восприняли все манипуляции медицинского характера, однако сами при этом постоянно отвлекали меня шуточками и «комплиментами». Ох уж этот армейский юмор! Потом, как не странно, пришёл помощник Сторма, Даг. Я ещё не имела возможности пообщаться с ним. Довольно приятный парень, не такой огромный и квадратный, как все в команде, но силушкой не обиженный. Я попробовала про-себя поупражняться: попытаться определить по лицу, глазам, мелким движениям, что он за человек. Мне показалось, что хороший парень: немного простоватый, но при этом, честный, искренний, наверное, хороший друг. Что же, время покажет, ошиблась ли я. Мы даже немного поговорили. Я не удержалась и задала ему несколько вопросов про их командира.

— Скажите, Даг …

— Можно на «ты».

— Э … Хорошо. Скажи, а ты его знаешь? Что он за человек?

— Майк? О! Он самый классный! Я с ним в академии учился, правда после третьего курса попали на разные направления: Майк в пилоты, а я в десантуру. Он был лучшим среди всех в нашем наборе: учился легко, как дышал, весёлый, всеобщий любимец. Правда, это его и испортило. Зазнался он потом, даже как-то сделал вид, что мы не знакомы. Но, я не в обиде, да и давно это было.

— Что-то не похож он на весельчака, — не смогла я скрыть скепсиса.

— Теперь, да. Не повезло ему с ранением. Теперь он совсем другой, но таким он мне нравится ещё больше. Он стал настоящим, без этой звёздной шелухи. Может он и не такой весельчак, как раньше, но такому Майку мне не страшно довериться.

— Ясно. Что же, Даг, я закончила. Пришли мне кого-нибудь следующего.

— Амир подойдёт?

— Да, мне в общем-то всё равно … — и я стала готовить полученный от Дага биоматериал к завтрашнему анализу.

Не буду подробно описывать в каком порядке к нам в лабораторию приходили бойцы и о чём я с ними разговаривала. Они были удивительно похожи и по комплекции, и по словарному запасу. Каждый из них пытался делать комплименты сомнительного содержания и рассказывал об одиноком космическом путнике, бредущем по жизненному пространству. В общем, наслушалась я! Профессор только тихонько улыбался и ни во что не вмешивался. К концу дня у нас осталось только двое не явившихся: Питт и сам Майкл Сторм.

— Вера, боюсь, что тебе придётся сходить к майору.

— Почему, профессор? — я с недоумением оторвалась от наноскопа.

— Мне сейчас крайне важно закончить подготовку полученных образцов к последующему анализу, никак не оторваться.

Я немного помялась. Ну не говорить же мне, что и я не в куклы играю, а занимаюсь тем же самым. Это уж будет совсем по-детски.

— Хорошо, профессор. Только, я сначала попробую сходить за Питтом.

— У-гу-м … — промычал мой «сенсей» не отрываясь от аппарата.

Я отправилась прямиком в спортзал. Перед тем, как войти туда, я, даже не знаю зачем, пригладила волосы, бегло осмотрела себя и поправила очки. Наверное, где-то глубоко внутри, мне льстило внимание стольких мужчин. Вздохнув поглубже, я постучала. Мне не ответили. Тогда, я постучала громче. Плюнув на этикет, в конце концов, это общий зал, я просто толкнула дверь и вошла. Представшая моим глазам картина могла бы заставить любую женщину захлебнуться слюнями: семь обнажённых по пояс мужиков интенсивно упражнялись: кто-то тягал железо, у кого-то был спарринг, Амир занимался какой-то гимнастикой. По среди этого месторождения тестостерона расхаживал Сторм, одетый в чёрную майку и чёрные спортивные штаны, обтягивающие его крепкие ягодицы и длинные ноги. Он внимательно следил за тренировкой и отпускал комментарии. По сравнению с этими горами мышц он выглядел, как недоразвитый подросток. Однако, если присмотреться, то становилось понятно, что его «утончённость» весьма обманчива. На нём нет ни одной не проработанной мышцы. Они все, как стальные канаты: движение рукой, и они красиво перекатываются, притягивая к себе взгляд и давая волю фантазии. Я так и замерла при входе. Сторм пока не заметил моего присутствия и продолжал что-то говорить парням, жестами поясняя свои слова. (Кап, кап — закапали слюни на пол.) Тут меня заметили, и все, как один начали опять со мной здороваться, как будто мы не виделись в лаборатории. Это быстро привело меня в чувство. Майкл обернулся: и правда резкий контраст между видом спереди и сзади. Он вопросительно уставился на меня.

— Мисс Райс? Чем могу быть полезен?

— Нет. То есть, да. Не все члены вашей команды сдали биоматериал. Так как время у нас совсем немного, то лучше бы с этим не затягивать. Мне бы найти Питта.

— Где у нас Питт? — Сторм обратился к Дагу.

— Так … Где-то здесь был, — озадаченно ответил тот и завертел головой в поисках потеряшки.

Вслед за ним стали оглядываться остальные. Где, скажите, может потеряться «двухметровый шкаф с антресолями»?! Майк выглядел озадаченным, как в прочем и остальные члены команды. Я скромненько ждала решения обрисовавшейся проблемы. Можно сказать, что я даже обрадовалась этой заминке, которая дала возможность успокоиться моему так не вовремя разыгравшемуся либидо. И почему именно на него оно проснулось, ведь спало же столько лет!

Тем временем, семь мужиков продолжали искать восьмого. Кажется, Даг быстрее всех сообразил. Он подошёл к одной из тех конструкций, в которой я застряла, нажал какие-то скрытые рычаги, и она раскрылась. Внутри кабины сидел нужный мне Питт и самыми несчастными глазами глядел на всех. Майк подошёл к нему ближе.

— Питт, что-то случилось? — тот только судорожно сглотнул, а глаза ещё больше округлились. — Питт?

У меня шевельнулось нехорошее предчувствие. Я тоже решила подойти поближе.

— Питт, ты слышал мисс Райс? Им с профессором необходимо как можно скорее получить биоматериал. — Тот продолжал сидеть внутри этой конструкции и таращить на нас глаза.

Майор в некоторой растерянности посмотрел на меня. Мои подозрения окрепли, и я решилась подойти совсем близко к Питту, чтобы Сторм не слышал о чём я с ним буду говорить.

— Питт, ты чего-то боишься? — прошептала я тихонько. Он моргнул и еле заметно кивнул мне. — Питт, мне надо знать, что тебя так пугает. Тогда я смогу решить проблему, и твоя репутация не пострадает.

— Уколы … — прошептал он в ответ, почти не открывая рта.

Вы даже не представляете, чего мне стоило не закатиться в истерике от хохота. Мы с Лолкой как-то ходили в музей древних животных. Так вот, там было одно гигантское млекопитающее с длиннющим носом, то ли «слом», то ли «сом» называлось. Его муляж занимал почти весь зал. Оказалось, что оно боялось самого маленького млекопитающего — мышь. Так и Питт: у меня в голове не укладывалось, что этот гигант может бояться обычных уколов! А как он проходил остальные обследования? Кажется, Ной хвастался, что их тщательно отбирали и обследовали. Наверняка медики тестировали их вдоль и поперёк! Надо будет потом выяснить. Я удержала лицо и постаралась сделать свой голос как можно более убедительным:

— Питт, ты должен вылезти оттуда и пойти со мной в лабораторию. Я обещаю, что без твоего согласия ничего делать не буду.

Он завис на некоторое время, а потом тихонько кивнул и стал выбираться из своего убежища. Надо не забыть спросить, что же это такое. Вдруг и мне пригодиться. Всё это время майор терпеливо стоял и не вмешивался. Наконец, Питт выбрался и встал рядом со мной, всем своим скорбным видом выражая, как ему не хочется со мной идти.

— Мисс Райс, вопрос решился?

— Да, сэр — ответила я том же тоне. Раз он общается демонстративно официально, то не будем ему мешать. — И да, вы следующий! — припечатала я его напоследок и вышла из зала в сопровождении Питта.

Глава 16

После разговора с капитаном, Майкл почувствовал острую необходимость побыть в одиночестве, чтобы разобраться в своих ощущениях. Увидев в толпе напуганную и растрёпанную мисс Райс, он не смог отделаться от ощущения, что уже видел этот взгляд. Где? Когда? Может у него «крыша» от «голода» поехала? Он знал точно, что никогда в жизни не интересовался девушками в очках: они все жуткие зануды и зубрилки. Такая никогда бы не смогла обратить на себя, как на объект вожделения, внимание такого парня, как Майкл Сторм. Но … свободного времени у него сейчас не было. Нужно было разобраться с этим Сэмом. Неужели Виктор Сергеевич, при всём своём опыте, не смог разглядеть в нём гнилое нутро? Судя по реакции членов экипажа, для них этот инцидент тоже был неожиданностью. Он отрядил двоих, отконвоировать Сэма до его каюты и посадить под домашний арест. Его заперли до особого указания капитана, отоварив контролирующим браслетом.

Не забыл он и о разговоре с командой, итак достаточно долго откладывал. Как и договаривались, бойцы ждали своего командира в спортзале. Разговор был недолгий, но бурный. Майк передал команде слова капитана. Учитывая последнее событие, которое произошло практически на глазах у всех, ни у кого не осталось сомнений в том, что фаг может быть как достойным соперником, так и серьёзным противником, и только от них будет зависеть, что они выберут. Все они достаточно остро реагировали на присутствие в экспедиции представителя этой расы — как-никак пять лет сражались с ними. Майк внимательно слушал возмущённые реплики своих подчинённых, которые все сводились к одному: «Как жаль, что не успели «навалять» этому фагу до приказа капитана!» Майк и сам бы с радостью присоединился к ним, но он был командиром и не мог позволить себе такого. Скрепя сердце, он одёрнул своих бойцов, напомнив им, что сегодня они были свидетелями, как фаг спас девушку. Собственно, на этом прения и закончились. Эти гиганты не смогли подобрать контраргументы к такому весомому факту.

— Есть, сэр — раздался, наконец, нестройный хор голосов.

— «Есть» что? — переспросил майор, внимательно вглядываясь в лица своих людей.

— Есть, не трогать фага — так же без энтузиазма уточнили они.

— Свободны.

Распустив команду, Майк отправился к себе. Потирая шрам, он продолжил размышлять над тем, почему ему вдруг показалась знакомой эта девушка. Его размышления прервал вызов от профессора Киморо, который вежливо интересовался, можно ли к нему прийти. Как оказалось, ему вдруг стало известно, что боевая группа под командованием Майка, не только обеспечивает охрану экспедиции, но и является теми самыми колонистами на которых будут испытывать полученный препарат. При встрече, профессор очень подробно объяснял, зачем им с мисс Райс нужны дополнительные исследования их биоматериала. Майк понимал, что риски огромные, поэтому не имел никаких возражений против попыток учёных свести их к минимуму. Он дал «добро» на обследования и пообещал всяческое содействие в этом вопросе.

Весь вечер он вспоминал, кого ему напоминает эта рассеянная растрёпа, но так ничего путного и не вспомнил. На следующий день все члены его команды по очереди посетили лабораторию доктора Киморо. Первыми были неразлучная парочка — Ной и Рико. Вернувшись, они долго отпускали шуточки в адрес мисс Райс, а остальные с удовольствием участвовали в новом развлечении: «Придумай десять способов, как заставить порозоветь верочкины щёчки?» На его взгляд, это было по-солдафонски грубовато. «Хорошо, что она этого не слышит, а то бы побледнела ещё больше», — подумал он. Майк отвлёкся и потерял счёт сходившим в лабораторию. Он решил, что там уже все побывали. Дав команду к началу тренировки, Майк погрузился в процесс. Ребята в команду подобрались все крупные и силушкой не обиженные, однако, на планете их поджидало много неожиданностей. Скорее, там пригодятся ловкость, гибкость и скорость, чем грубая сила. Поэтому он старался подмечать как сильные, так и слабые стороны членов своей группы. Помимо общебоевой подготовки, каждый из них был дополнительно специалистом в какой-либо области. Жан был сапёром. О его умении обращаться с любыми взрывчатыми веществами ходили легенды. Он был самым молчаливым среди всех. Амир был мастером холодного оружия. Дайте ему один нож, и он выживет в любых условиях. Ланс был профессиональным инженером-строителем. Он мог даже обыкновенный шалаш превратить в оборонительное сооружение. Жгучий и подвижный Рико — мастер рукопашного боя. Майк уже спаринговался с ним: силы у них примерно равные, но Майк выигрывал за счёт своей лёгкости и стремительности. Всё-таки, горы мышц не всегда нужны. Ной стрелял из всего, что только можно себе представить: от дамской «пуколки» до бортовых орудий космического крейсера. Он даже спать ложился с оружием! Ну, и наконец, Питт. Этот гигант — великолепный следопыт. Так беззвучно двигаться и маскироваться на местности не может, наверное, никто.

Размышляя обо всём этом, Майк не слышал, как за его спиной открылась дверь спортивного зала и вошла Вера. Парни сразу же её заметили и, стараясь обратить внимание каждый на себя, начали громко с ней здороваться. По их резко расплывшимся мордам он понял, что у него за спиной кто-то есть и это девушка. Медленно повернувшись он обнаружил всё ту же мисс Райс. Её очки сильно мешали ему рассмотреть девушку подробнее. Она довольно смело и решительно ответила на его вопрос: «Чем могу быть полезен?» Оказывается, и голос у неё совсем не писклявый. Майк почему-то был уверен, что у всех девчонок обязательно писклявые голоса. Он даже повёл плечами. А ещё, ему показалось, что она его рассматривала. «Представляю, что она подумала», — мрачно промелькнуло у него в голове. А дальше, случилось невероятное: Питт потерялся! Как такой гигант мог потеряться в спортзале? Даг — молодец, первый догадался. Когда он открыл тренажёр, имитирующий экзоскафандр, то обнаружил нашего потеряшку. Ну и вид у него был! Майк настойчиво пытался выманить Питта наружу, но тот, своим поведением, вызывал только ещё большее недоумение. Сделать это, получилось как раз у мисс Райс. Она подошла к Питту вплотную и о чём-то с ним пошепталась. После этого, они отправились на выход из зала, а Майк пребывал в растерянности, впрочем, как и остальные члены команды. На его вопрос, всё ли у неё получилось, мисс Райс ответила с чувством лёгкого превосходства, и вышла из зала в сопровождении Питта. Напоследок, она сообщила Майку, что он следующий! А он и забыл об этом! Чёрт! А ведь и правда, он тоже должен посетить лабораторию, как и его отряд.

* * *

Пока мы с Питтом шли в сторону лаборатории, я успела привести в порядок расшалившиеся гормоны. Как же всё-таки тяжело с непривычки. Насколько помню, они у меня только один раз ушли в отрыв, и закончилось всё рождением Алекса. Мысли о моём мальчике окончательно привели меня в чувство. Я собралась, встряхнулась и снова была готова поработать.

— Ну, вот мы и пришли, Питт, заходи, — постаралась я сказать как можно более жизнерадостно. — Для начала, ты мне всё расскажешь, чтобы я смогла тебе помочь. Скажу сразу, что я почти врач, и тайну исповеди … тьфу ты! … интимные проблемы своих подопечных не имею права ни с кем обсуждать. К тому же, профессор сейчас переместился к себе в каюту и будет там ещё два часа. Думаю, что нам должно хватить этого времени на решение наших маленьких проблем, — и я вопросительно уставилась на вконец засмущавшегося Питта.

— Я … это … в общем, уколов я боюсь, с детства.

— Но ведь ты же профессиональный военный! Ты же проходил медкомиссию не один раз! Как такое возможно? — вытаращилась я на него.

— Ну, в детстве на до мной все смеялись по этому поводу: дразнили, задирали. Я вообще был мелким и щуплым. Потом, в старших классах, я очень резко стал расти и меняться. Занятия спортом помогли мне повысить самооценку и вылепить нового Питта, которого уже никто не посмеет обидеть. Я с детства увлекался военной историей, поэтому не представлял себя никем, кроме как военным. Вот, при поступлении в академию мне и улыбнулась удача. Я честно объяснил медикам свою проблему, а они, видя какой «материал» к ним пришёл вопрос решили просто: усыпили меня на несколько минут и взяли все анализы.

— Ясно … А как усыпляли? Я так понимаю, что не уколом?

— Верно. Меня посадили в кресло и надели маску с усыпляющим газом. — Он немного помялся. — Ты же понимаешь, что если парни узнают об этом, то мне житья не будет.

— Питт, я же тебе пообещала, значит сдержу своё слово. Меня больше волнует, чем заменить газ. Понимаешь, такой наверняка есть у Джулии, но я думаю, что ты не захочешь посвящать ещё кого-нибудь в свой маленький секрет?

— Да, совсем не хотелось бы, — замотал он головой, да так активно, что я подумала, что она сейчас оторвётся под собственной тяжестью.

— Вот и не будем. Попробуем сами решить проблему, — и я задумалась, стараясь вспомнить, что из препаратов имеется у нас в наличии. — Ха! Всё очень просто! У профессора есть обычные снотворные капсулы, которые он принимает на ночь — бессонница у него в космосе. Я сейчас схожу, попрошу у него для себя парочку, скажу, что после того случая спать стала плохо.

Я оставила растерянного Питта и умчалась к профессору. Получив вожделенные капсулы, я быстренько вернулась обратно. По-моему, Питт даже не успел заскучать. Меня встретил его взгляд, полный надежды.

— Вот! Добыла! — я победно помахала в воздухе блистером.

Дальше, всё было элементарно: выпил две капсулы, через десять минут вырубился, и я, радостная такая, взяла анализы. Ага! А как я эту огромную тушу будить-то буду, с двух убойных таблеток?!!! Об этом-то я и не подумала! Ёксель-моксель! Я сидела и ломала голову над этой проблемой, когда вспомнила про Джулию. Мне, конечно, стыдно, но я обещала Питту никого больше не посвящать в его секрет. В общем, я опять отправилась на промысел. Придя к Джулии, я наплела ей, как говорила Лолка, «с три короба». (Хоть убейте, не знаю, что это значит! Неужели она в древних архивах отыскивала все эти фразочки?) Сослалась на то, что мне для работы не хватает пары-тройки препаратов, среди которых назвала адренотропное вещество. Джулия немного удивилась, но вида не подала. Я горячо поблагодарила её за содействие и немедленно отправилась обратно, пока не вернулся профессор. Разбудив Питта, я не стала его пугать произошедшим казусом, а заверила, что всё прошло замечательно! Он пробурчал что-то благодарственное и мы попрощались. Закрыв за ним дверь, я облегчённо выдохнула: хвала Создателю, на этот раз обошлось! Я и не подозревала, что являюсь такой авантюристкой! И ведь иначе и не скажешь! Это же надо?!

К моему счастью, профессор связался со мной по инкому и предупредил, что решил немного передохнуть и подойдёт чуть позже, чем обычно. Я прикинула, что как раз успею обработать полученный от Питта биоматериал. Увлекательное это дело, я вам доложу! Смотришь на полученную генную карту человека и видишь перед собой историю не только его самого, но и всех его предков, всего рода! Каждый раз поражаюсь, какая она красивая в своей простоте и гениальная в исполнении природы! Это, как открывать целую вселенную внутри человека! Помню, с каким восторгом я изучала генную карту своего малыша, ведь я видела в ней свои кусочки и страшно гордилась этим. А как придирчиво я изучала те части, которые ему достались в наследство от биологического родителя! Пока я увлечённо всматривалась в электронный наноскоп, в дверь опять постучали. Я потянулась, так как уже часа два просидела в скрюченной позе, и пошла открывать. На пороге стоял Майкл Сторм.

— Вы ко мне? — рассеянно спросила я, потирая глаза. (Когда я работаю с наноскопом, то очки мне мешают, и я поднимаю их на лоб.) — Майор?

Он стоял, как громом поражённый! Весь его вид говорил о крайней степени удивления. Я опустила очки на нос. Ну надо же, даже левый глаз, задетый ужасным шрамом, расширился, и я рассмотрела, наконец, какого цвета у него глаза: темно-серые, стального оттенка с жёлтыми вкраплениями. Думаю, что если бы он улыбался, то эти жёлтые крапинки превратились бы в крохотные солнышки. При этой мысли, что-то коснулось краешка моего сознания, какая-то мысль мелькнула и исчезла. Я даже не успела схватить её за хвост.

— Я следующий и последний, — прохрипел он каким-то сдавленным голосом. У него вообще обалденный тембр голоса: баритон с небольшой хрипотцой. Аж мурашки начинают бегать. Что-то меня опять начинает лихорадить …

— Ах, да! Простите, я заработалась и немного выпала из реальности. Проходите, майор, — а сама думаю: «Вера, приди в себя, он пришёл по делу.»

Майкл судорожно вздохнул и переступил порог лаборатории. Я уж было подумала, что он тоже боится уколов. Какой-то странный он сегодня. Обычно такой грозный, сурово задумчивый. Я из-под тишка рассматривала его шрам. Жалко парня. Хотя, по мне, так это не самое страшное в жизни. Руки-ноги на месте, жив, востребован, да и не такой он и страшный, как его расписала Джулия. Я бы даже сказала, что шрам добавил его образу загадочности, сделав похожим на таких притягательных литературных героев, как космический пират, злой гений или опальный принц. И не с такими увечьями люди находили своё счастье. Надо просто верить, не закрывать своё сердце и всё получится. Да, хорошо я рассуждаю, а сама-то? Я нервно откашлялась и пригласила его присесть в кресло. Пока я в общих чертах объясняла, что и в каком объёме я у него возьму, Сторм продолжал на меня таращиться в ожидании чего-то … даже не знаю чего. Прервавшись, я спросила:

— Майор, с вами всё в порядке?

— А? Да-да, продолжайте, я внимательно слушаю. — Ага, как же! Да ты вообще меня не слышишь!

В общей сложности, вместе со временем, ушедшим на забор биоматериала, мы уложились в полчаса. Когда я закончила, Майкл встал с кресла. Он прилично так возвышался надо мной. Я подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них было столько боли и отчаяния! А ещё, мне показалось, что я вижу в них какой-то страх, смешанный с робкой надеждой. Это что, реакция на мои манипуляции? Или я его чем-то обидела? А вот из принципа, не буду переспрашивать ещё раз. Сколько можно?! Если что не так, скажи!

— Сэр, я закончила, можете идти, — не смогла я скрыть в голосе лёгкой обиды.

— Мисс Райс, когда вы сможете сообщить нам свои выводы и дальнейшие планы?

— М-м-м … думаю, что дня через три мы с профессором закончим и уже сможем выбрать для каждого подходящую комбинацию составляющих для заготовки препарата.

— Как, а разве он не готов? — удивился он.

— В том-то и дело, что нам не дали ни одного дня. Как только мы сообщили о положительных результатах наших исследований, так нас в течение недели отправили в экспедицию. Но в нашей ситуации, это оказалось даже к лучшему. Если бы у нас был универсальный препарат, то вероятность аллергических и других проявлений, вплоть до летального, была бы очень высока. Теперь же, мы сможем скорректировать препарат индивидуально, под каждого из вас.

— Что же, это радует — сказал он и вышел за дверь.

— Ни тебе «спасибо», ни «до свидания»! Во мужики пошли! Эх, где ж ты бродишь, мой герой? А может он ещё не родился? А что?! Многие наши «звездульки» обожают заводить себе сыночков. Нет, это не мой вариант. Мне бы мужчину с большой буквы «М»! — разворчалась я.

* * *

Выйдя за дверь лабораторной каюты, Майкл тяжело привалился к стене коридора и закрыл глаза. Его дыхание было прерывистым и хриплым.

— Она! Это точно она, та девушка из клуба! — шептал он.

Когда он увидел её без этих жутких очков, то сразу узнал. Это она! Он до сих пор по ночам видит девушку в красном платье: лёд, объятый пламенем. Именно она стала его последней юношеской страстью, а на завтра была война. Он помнил, как бросил её растерянную в отеле при клубе, как даже не попрощался: он военный и обязан был немедленно явиться по тревоге. Интересно, что она о нём подумала тогда? Наверняка, что он использовал её и бросил. Чёрт! Он не слышал её объяснений, а всё смотрел в эти ярко-зелёные глаза и хотел, чтобы она его вспомнила, и одновременно страшно боялся этого. Пока Вера брала у него кровь, мазки со слизистой и волосы на анализ, он всё ждал, что она вот-вот его вспомнит. Однако, этого не происходило. Майк мучился вопросом: «Почему она его не помнит?» События того тревожного утра с трудом всплывали из глубин памяти. Точно, он же прислал ей самый улётный коктейль в этом клубе! Да она же ничего и не сможет вспомнить, даже если захочет: алкоголь, плюс его сильно изменившаяся внешность и седина! Сам не зная почему, Майк испытывал приятное тепло, разливающееся вокруг его замороженного сердца. Надо же, встретить человека из своего счастливого прошлого, да ещё и не помнящего его тогдашнего! Он задумался: а хочет ли он, чтобы она вспомнила того Майка, каким он был? Гордого, надменного, испорченного славой самого крутого парня на всю академию. Он вспомнил, как сказал ей: «Смотри куда идёшь, крошка!» Нет, того Майка больше нет. Он не хочет его воскрешать. Да будет так.

Глава 17

Виктор Сергеевич пребывал в глубокой задумчивости. Как он и опасался, полёт проходил с определёнными проблемами. Вот как так получилось, что человек, который пять лет был в его команде, так проявил себя. И чего, спрашивается, Сэмюэла переклинило? Ведь, Джулия с ними второй год летает и ничего подобного не было. Где вообще мозги у этого парня?! Панин опять потёр левую подмышку: «Чёртова невралгия!» Сегодня с ним опять дежурил Кирилл Сомов, который был непривычно хмур и сосредоточен.

— Кирилл, — обратился к нему Панин, — мне нужен твой совет. Что мы будем делать с Сэмом? Я уже принял решение отдать его по возвращении под трибунал, но мы в самом начале нашей экспедиции. Нам ещё надо вернуться! Да и не приспособлен наш «Викинг» к содержанию арестантов. Кирилл? Ты что-то, братец, не нравишься мне сегодня. Что случилось-то? Небось опять Джулия развлекается?

— Да уж, развлекается, Виктор Сергеевич. Всю душу мне вымотала! Уж я и так, и эдак, а она только хохочет и подкалывает при всех.

— Эх, молодёж! Старый я стал, для таких полётов. Дай бог, чтобы война на этом и закончилась, чтобы всё получилось, с планетой этой. Вот, не углядел я за Сэмом, а теперь отвечать придётся!

— Да он сразу, как увидел мисс Райс, так и сказал, что мол, и недели не пройдёт, как она сама к нему в постель прибежит. И вообще, как только Сторм на корабле появился, так его и переклинило. Думаю, что он давно на ваше место метил, а тут конкурент нарисовался, да ещё и его сместили. Вот агрессия из него и попёрла. А то, что в коридоре произошло, так это просто стечение обстоятельств. Так или иначе, но его агрессия искала выход и тут ему случайно подвернулась мисс Райс.

— Это ты всё правильно расписал, только факт налицо. Я — капитан, и этот человек из моей команды, значит, с меня и спрос. А что насчёт Джулии, так ты посмотри на всё её глазами. Она молода, красива, а вокруг столько ухажёров вьётся. Тут тебе и внимание, и комплименты. Да и независимая она очень. Такую только на ревность можно взять, — Панин задумчиво пригладил ёжик седых волос.

— Ревность? — встрепенулся Кирилл. — Ревность, говорите … — его наморщенный лоб говорил об интенсивном мыслительном процессе, протекающем в настоящий момент.

Виктор Сергеевич, хитро прищурившись, посматривал на задумавшегося парня. Да, с высоты прожитых лет, их проблемы кажутся детскими. — Так что же всё-таки делать с Сэмом? ...

* * *

Когда Сторм ушёл, мне потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться. Ведь сами знаете, когда происходит что-то, чего вы не понимаете, когда люди ведут себя необычно, всё это здорово выбивает из колеи. Мне бы сейчас с Лолкой поговорить! Как там она? Наверное, у них с Джоном всё хорошо. Джулия, хоть и женщина, и настроена ко мне вроде дружелюбно, но что-то подсказывает, что не стоит доверять ей свои сердечные тайны. Уж больно она острая и несдержанная на язык. Наверняка, в заведённом состоянии, легко всё выболтает. Остаётся кто? Правильно, Эдар. Посмотрев на часы, я поняла, что на сегодня достаточно поработала: приближалось время ужина. День прошёл плодотворно: у меня получилось собрать биоматериал всей десантной группы во главе с майором. Надо будет спросить у Виктора Сергеевича, вдруг предполагается ещё кого-нибудь из команды с нами на планету спускать? Тогда надо и у них образцы собрать. Ладно, ужинать и спать. Никаких сил не осталось после визита Сторма.

Ужин прошёл в довольно спокойной обстановке. Ребята из десантной группы уже не улюлюкали и не слишком острили. Судя по всему, отсутствие реакции с моей стороны на тестостероновые «прелести» несколько охладило их пыл. Со стороны команды «Викинга» тоже не было никаких подколов. Думаю, что происшествие двухдневной давности повлияло на них угнетающе. Мы тихо и мирно поужинали. Сегодня дежурил Санг, а может и Янг. Джулия толком не смогла определить. Попрощавшись со всеми, я отправилась к себе в каюту.

Не успела переодеться и посетить санблок, как в дверь тихонько постучали. Я испуганно вздрогнула. Сами понимаете, после того, что было совсем недавно, мне как-то страшно открывать. Подойдя вплотную к двери, выбрала на блоке управления режим визуализации. Камера, находящаяся снаружи, передала изображение посетителя на внутреннюю поверхность двери. Это был Кирилл. Стук повторился. Я немного поколебалась и открыла дверь. Наверное, вид у меня был … Потому, что он сразу же сказал:

— Мисс Райс, только не бойтесь!

— Просто Вера, хорошо?

— Да! — радостно закивал он головой. — У меня к тебе серьёзный разговор и очень личный. — Он состроил уморительно-просительную мордашку и уставился на меня.

— Ну, проходи, раз секретный-присекретный. Рассказывай, Кирилл, с чем пришёл?

И он рассказал! К концу его рассказа я уже не знала, смеяться мне или плакать? В общем, этот горе-обольститель потерял надежду справиться с Джулией, и я — его последняя надежда. Он решил, что помочь ему сможет только ревность. Поскольку кроме Джулии я — единственная девушка, то он и пришёл ко мне. По его плану, мы должны на публике разыгрывать романтические отношения, чтобы ревность заставила Джулию взглянуть на Кирилла другими глазами, понять, что он единственный и неповторимый, а она по собственной глупости его, такого замечательного, потеряла! Вы себе это представляете?! Как в третьесортном романе! Именно это я ему и ответила. Тогда он стал чуть ли не умолять меня о помощи, а в конце добил, сказав, что идею ему подкинул Виктор Сергеевич. Вот на этом я не выдержала и расхохоталась. Я смеялась, пока слёзы не потекли у меня из глаз. Наверное, так выплёскивалось напряжение последних дней. Я с трудом успокоилась и посмотрела на озадаченного и расстроенного Кирилла. Да, мать, напугала ты парня.

— Ты не обижайся, это я не над тобой смеюсь — сказала я ему в утешение. — Просто, не ожидала от Виктора Сергеевича. Понимаешь, мы с Джулией только начали находить общий язык, а тут ты предлагаешь мне серьёзную такую аферу.

— Ну, подумай, Вера! Ведь если всё получится, то и она будет счастлива. Я ведь и правда её люблю!

— Слушай, Кирил, ты мне очень симпатичен. Я сразу заметила, что Джулия специально так себя ведёт с тобой. Она знает, что ты её любишь. Дай мне немного подумать, хорошо? Хочу быть уверена, что мы поступаем правильно.

— Конечно, думай сколько хочешь, только не отбирай веру в саму возможность решения проблемы.

— Хорошо, дай мне пару дней. Как решу, я сообщу тебе.

На этой оптимистичной ноте мы с ним расстались. Я посетила, наконец, вожделенный санблок и поспешила забраться под одеяло. Мрачные видения продолжали меня приследовать. Сны опять были наполнены тревожными образами. В них я видела Алекса и даже во сне чувствовала, как сильно по нему соскучилась, как хочу обнять его и прижать к себе крепко-крепко! Проснулась конечно же с мокрой подушкой в руках. Да, долго я так не протяну. Надо чем-то себя вымотать к вечеру, чтобы спать без сновидений.

Когда я после завтрака, на котором то и дело сталкивалась со страдающим взглядом Кирилла, пришла в лабораторию, профессор Киморо уже был там и работал над взятыми вчера образцами.

— Коннитива, Вера. Я уже поделил все образцы. Вижу, ты вчера успела начать обрабатывать один, Питта, кажется, так я доложил тебе ещё троих.

Пройдя на рабочее место, я внимательно посмотрела, кто мне достался. Там были образцы Амира, Жана, Питта и … Майкла Сторма.

— Да, профессор, я всё нашла. Сейчас начну.

Раз вчера я уже начала работу с биоматериалом Питта, то с ним и надо закончить в первую очередь. Работа закипела. До самого обеда, пока за мной не зашла Джулия, мы ударно трудились. На обеде узнала, что сегодня дежурит Эдар. Я попросила у дежурного разрешение отнести на мостик поднос с его обедом. Быстренько навестила друга и поздравила его с тем, что он, спустя столько лет, сидит за штурвалом космического корабля. Вид у фагианца был донельзя довольный. Пока он ел, я рассказывала, над чем мы сейчас работаем. Поболтав ещё немного, попрощалась и отправилась догонять профессора. Всё-таки, далеко мне до него. Вот, кто истинный трудоголик! И как миссис Наоми смогла столько лет с ним прожила? Он же обитает совершенно в параллельной вселенной, где есть только интересные биохимические задачи, которые нужно решить.

Так уж вышло, что мастерство и опыт обладают большей производительностью, чем молодость и энтузиазм. Иными словами, профессор закончил раньше меня.

— Верочка, может быть продолжишь завтра? Уже вечер. Скоро ужин начнётся.

— Нет, профессор. Мне осталось совсем немного. Я уже почти закончила с обработкой материала. Ещё час и последняя генная карта будет готова, так зачем откладывать это на завтра? Вы идите готовиться к ужину, а я как раз успею закончить и встречусь с вами уже там.

-Ну, тоже верно. Завтра нам всё это анализировать, программировать и много ещё чего. Хорошо, только не задерживайся, ведь ты нужна нам здоровой и полной сил, — пожурил он меня напоследок и покинул лабораторию.

Я с облегчением выдохнула: не стала говорить профессору, но последними были данные Майкла Сторма. Меня просто распирало от любопытства посмотреть, что же за генофонд имеет наш великий и ужасный. И вот, наконец, раздался сигнал компьютера об окончании обработки результатов. Я вся в предвкушении открываю итоговый файл и застываю в абсолютнейшем ступоре! Нет! Этого не может быть! Мне померещилось! — мотаю я головой. — Я сейчас всё ещё раз проверю и сразу пойму, что в первый раз просто ошиблась! Судорожно начинаю закрывать все файлы, заново открывать и проверять настройки. Нет! Как?!!! Как такое может быть?!! У меня перед глазами чётко выделяются до боли знакомые куски генной карты: вот этот, и вот тут, а ещё вот эта совершенно уникальная комбинация. Тут уж совсем невозможно ошибиться! Я смотрела на такие знакомые кусочки генной карты своего сына. Потом, видно, первый шок прошёл, и накатила гиперактивность. Я подскочила и начала метаться по каюте. Мозг никак не мог начать мыслить связно. Какие-то обрывки мыслей мелькали и никак не могли оформиться в полноценные выводы. Встав по среди каюты, как будто натолкнувшись на что-то, я подумала чётко только об одном — «душ» и рванула в санблок. Под ним я стояла до тех пор, пока не застучали зубы. Только после этого я начала связно мыслить. Первое, о чём подумала, как я пойду мокрая по коридору? Я же не смогла додуматься до того, чтобы предварительно раздеться. Проблемы бытового характера и сильный озноб на время отвлекли меня и заставили переключиться на реальность. Я по-быстрому разделась и отжала руками промокшую одежду. Посмотрев по сторонам, обнаружила висящий у входа белый халат профессора Киморо. Думаю, что он даже не заметит, что я его одалживала. Я надела сухой халат на всё ещё влажное нижнее бельё и смогла, наконец, сесть и спокойно сложить все полученные факты в одну стопку. Из всего, что я увидела есть только один правильный вывод: Майкл Сторм, каким-то непостижимым образом является биологическим отцом моего ребёнка! «Твою мать!» — как скажет Лолка. Раз в моей жизни был только один мужчина, то это и есть Сторм?! Я ничего не упустила? Это с ним я столкнулась в клубе? Это он прислал мне тот улётный коктейль? Это с ним я пошла танцевать, а очнулась в номере отеля? И это он бросил меня после страстной ночи … Гад! Даже не попрощался! Пропал на пять лет! Боже, ну что я несу?! Надо остановиться. Итак, начну сначала. Майкл Сторм и есть тот надменный красавец-курсант, который впоследствии стал отцом моего сына. Однако, сей факт ему не известен и, судя по всему, он меня не узнал. Так, я что-то упустила. Точно! Ведь я все эти пять лет боялась, что меня заставят передать на Землю данные генной карты Алекса и пройти стерилизацию. А раз я так и не сообщила в регистрационные органы, то и Майкл не знает о том, что стал отцом и не будет ни на что претендовать. Так пусть всё так и останется! Или, как вы себе это представляете? Я должна подойти к мужику и сказать: «Здрасьте, а вы тут папой стали, пять лет назад!» Ой, что-то мне плоховато … Я попыталась глубокими вдохами успокоить сердечный ритм. Майк … Я попыталась воскресить в памяти те крохотные обрывки смутных воспоминаний. Конечно, я не узнала его! А как, скажите, можно узнать человека, которого на трезвую голову видела мельком, при специфическом клубном освещении пять лет назад? Мне вспомнился образ эдакого любимца женщин, окружённого друзьями. А ещё, всплыли в памяти те самые обрывочные воспоминания: приглашение на танец, его хрипловатый голос, от которого мурашки начинают бегать по всему телу, страстные поцелуи, от которых отнимались ноги и стальные серые глаза с золотыми искорками внутри. Глаза! Вот что я не смогла тогда ухватить! Я же увидела глаза, один в один, как у моего мальчика! Глаза его отца. Эх, Вера! А ты ещё спрашивала, где бродит твой мужчина … Хотя, он ведь, совсем не мой, не был и уже не будет. И тут, я совсем по-девчачьи расплакалась. А вдруг он узнает, что у меня есть сын и начнёт предъявлять свои права? А если … он отберёт его у меня?! Я вся похолодела. Нет, такого я не могла допустить! Надо по возможности держаться от него подальше. Мозг лихорадочно ухватилась за эту мысль. Перестав плакать и утерев слёзы-сопли, я начала думать в этом направлении. Если он до сих пор меня не вспомнил, то и особо бояться нечего. Надо стараться реже с ним пересекаться, быть незаметной серой мышкой. И потом, у меня есть Эдар. Точно, я сейчас же пойду и расскажу ему всё!

Связавшись с ним по инкому, выяснила, что он сейчас у себя в каюте и с радостью со мной пообщается.

— Эдар! — сразу же завопила я, как только он открыл дверь и впустил меня. — Эдар, у меня катастрофа!

— Спокойно, Вера, я тебя обязательно выслушаю, — попытался он меня успокоить. Однако я не присела на предложенный стул, а принялась лихорадочно метаться по его каюте взад и вперёд.

— Эдар, ты не понимаешь, я только что узнала, что Сторм является отцом Алекса! А теперь, я не знаю, что мне делать!

Эдар довольно спокойный и хладнокровный, в буквальном смысле слова, поэтому его не так легко вывести из себя. Однако, мне это удалось. За пять лет я конечно же рассказала ему свою историю и историю рождения Алекса. Так как мой мальчик рос практически на его руках, то Эдар близко к сердцу принимал всё, что касалось Алекса. Вот и сейчас, он вытаращил свои выразительные глаза и делал судорожные вздохи, похожие на те, которые делают рыбы, когда их вытаскивают из воды. Провентилировав свои лёгкие, он немного успокоился и сказал только одно слово: «Рассказывай». Ну, я и рассказала.

— Теперь понимаешь мою панику?! Я не знаю, что мне делать! У нас с детьми всё очень сложно. Нам позволяют иметь всего лишь одного ребёнка за весь репродуктивный возраст. Об Алексе пока не заявляли в государственные регистрационные органы. Ты же знаешь, как я этого боюсь. А если он всё-таки меня узнает? А если узнает о сыне и отберёт его у меня?!

— Подожди, пожалуйста, Вера. Ну с чего ты взяла, что он отберёт мальчика?

— Да в том-то и дело, что я не знаю его! Ты же помнишь, как мы с ним познакомились и тут же потерялись. Я не знаю, что он за человек и чего от него можно ожидать. Я помню только холёного, надменного парня, которым он был. Где гарантия, что он изменился?

— Мне вот очевидно, что он сейчас другой, — попытался достучаться до меня Эдар.

— Хорошо, может ты и прав. Тогда, где гарантия, что этот «другой Майкл Сторм» не окончательно озлобился на судьбу-злодейку и не зациклился на своём одиночестве? Тогда он и правда, узнав о сыне, может отобрать единственное родное для него существо.

— Вера, успокойся, ты сейчас говоришь под давлением паники. Иди сюда, — он обнял меня и опять заурчал, как тогда, после нападения Сэма.

Эти вибрации моментально подействовали на мой лихорадящий мозг, и я почувствовала себя легче.

— Спасибо, Эдар. Ты просто волшебник.

— Кто? — не понял он.

— Волшебником дети называют доброго … фокусника. Это персонаж из наших сказок. Ф-у-у — длинно выдохнула я и потёрла лицо руками. Кажется, отпустило. — Я внимательно посмотрела на Эдара. — Знаешь, я ведь все эти пять лет его вспоминала, каждую крупицу воспоминаний хранила так глубоко, что даже сама не всегда могла их откопать. И чем он меня тогда покорил? Ведь видела же все его пороки: испорченный золотой мальчик, самовлюблённый, явно высокородный из богатой семьи, бабник, который воспользуется тобой и пойдёт дальше. Одним словом, не для меня. Мне жаль, что с ним столько всего произошло, жаль его лицо, рано поседевшие волосы. Я ещё помню, что они у него были тёмно-русые, стрижка была короткая, а вот сзади была небольшая косичка. И где она потерялась …

— Я смотрю, ты романтик — и мой друг игриво подмигнул мне.

— Да уж! Романтик. И всё-таки, Эдар, как мне себя вести?

— А ты честно ответь себе на вопрос, хочешь ли ты чтобы он тебя вспомнил?

— Нет, — ответила я, даже не подумав.

— Тогда, держись от него подальше.

Тут я вспомнила, что мне предложил Кирилл.

— Слушай, Эдар, мне тут такое предложили! Только я не дала пока своего согласия. А может, в свете последних событий, мне и согласиться? — И я подробно рассказала Эдару о предложении Кирилла.

— Хм, а что? Сторм увидит, что ты несвободная женщина. Это послужит дополнительным стимулом держаться от тебя подальше. Попробуй.

На том и порешили. Я попрощалась и отправилась к себе.

Глава 18

Вернувшись в свою каюту, я связалась по стационарному инкому с Сомовым.

— Кирилл? Привет. Я обдумала всё и решила принять твоё предложение. Только нам надо обговорить все детали.

— Правда?! Ты не шутишь?! — засветился он от радости.

— Такими вещами я не шучу, — совершенно серьёзно ответила я, потому что и у меня теперь появился свой интерес в этой авантюре. Правда, Кириллу знать это совсем не обязательно.

Поговорив ещё немного, мы определили границы дозволенного флирта. Со стороны всё должно было выглядеть, как лёгкие заигрывания с девушкой, которая благосклонно их принимает. Максимум — поцелуй руки или её поглаживания. На большее я не подписывалась. Да и Кирилл понимал, что за большее Джулия ему голову оторвёт, с её-то темпераментом!

В это самое время Виктор Сергеевич Панин держал связь с командованием и докладывал о том, как обстоят дела на борту. В принципе, всё шло по графику, только досадное происшествие со вторым навигатором портило всю картину. Панину пришлось доложить о поступке Сэма и об ограничении его свободы передвижения. Маршал Стоун, под чьим непосредственным руководством проходила эта сверхважная операция, призадумался. По плану, «Викинг» должен остаться на орбите и дожидаться результатов высадки от группы Сторма. Откладывать или задерживать любой из этапов операции не было никакой возможности. Время перемирия с фагианцами жёстко ограничено. Земной Федерации срочно нужны положительные результаты. Плевать, что будет потом: будут они дальше заниматься этой планетой или нет. Им срочно нужен статус расы, освоившей минимум две звёздные системы. Пока на борту находятся бойцы из десантной группы, Сэм под контролем, с ним справятся. А вот, когда Сторм со своими людьми и учёными отправятся на планету … Стоун откашлялся и внимательно посмотрел на капитана «Викинга».

— Капитан, приказываю вам погрузить допустившего преступные действия Сэмюэля Мбуто в анабиоз, так как без десантников вам с ним не справиться. По возвращении на Землю, его ожидает трибунал, как лицо, поставившее под угрозу выполнение сверхважной миссии.

— Есть, сэр! — Панин принял к исполнению приказ маршала. Связь закончилась. — Да, наверное, маршал прав, — подумал Виктор Сергеевич. — Сэм и правда слишком силён. Для тех, кто отправится на поверхность этой загадочной планеты, «Викинг» останется единственным шансом на спасение. Нельзя им рисковать.

* * *

Майку никак не удавалось привести себя в состояние относительного покоя. Ему настоятельно требовался кто-то, с кем можно было бы поговорить, доверить часть своей боли и страха. Для этого обычно существуют друзья. А у него их не осталось. Вот, разве что Даг? Майк вспомнил, как они познакомились на первом курсе академии. Он тогда сразу же громко заявил о себе, как о лидере. И вот однажды, проходя мимо зарослей кустарника на окраине территории академии, он услышал подозрительные звуки, которые очень смахивали на проявление неуставных отношений. Он решил немедленно разобраться, причём не из-за внутреннего благородства, а от возмущения, что кто-то без его ведома посмел этим заниматься. Перемахнув через кусты, он увидел, как трое парней из его группы избивают парнишку из соседней. Он вмешался и практически силой одного авторитета и парой пинков прекратил это неприятное действо. Подняв за шкирку пострадавшего паренька, он стал внимательно его разглядывать. Типичный представитель среднего класса. Небось родители всё до последнего цента отдавали, чтобы он получил хорошее образование. Да, вмешался вот, на свою голову. И что теперь с ним делать? Майк потащил парня в туалетные комнаты. Там он заставил его привести себя в порядок, насколько это вообще возможно: мальчишке здорово расквасили нос и всё тело было в синяках.

— Тебя как зовут?

— Даг, Даг Куин, — просипел мальчишка.

Раз они с Майком были на одном потоке, значит они были одного возраста. Тогда почему Майку кажется, что он старше этого паренька?

— А лет тебе сколько?

— Четырнадцать, — еле слышно прошептал тот и испуганно втянул голову в плечи.

— Не бойся, я тебя не обижу. — Точно, подумал Майк, на два года младше, да и хлипкий какой! — Я не буду тебя спрашивать, почему это произошло, но ты должен запомнить, что если не научишься себя защищать и будешь жаловаться, то тебе в академии не выжить.

— Да, я понял, только я не умею …

— Чего не умеешь? — не понял Майк.

— Драться.

— Как же ты попал в военную академию, не умея элементарно постоять за себя?!

— Я … Мне ...У меня мама работает в хранилище архивных данных, а отец погиб. Некому было научить … — жалко оправдывался Даг.

Майк тяжело вздохнул. Чёрт! Вот зачем он вмешался?! Шёл бы себе мимо … Ладно, раз уж так получилось, придётся немного помочь парню. И он помог: привёл его в тренажёрку, познакомил с тренером и сам потом часто присоединялся к их тренировкам, помогая Дагу отрабатывать новые приёмы. Надо сказать, что после этого, для Дага Майк стал кумиром! Парень всегда смотрел на него восторженными глазами, что вызывало у Майка некоторое раздражение. На самом деле, ему даже самому себе не хотелось признаваться, что он совершил хороший и правильный поступок практически впервые в жизни. Спустя три года, их пути разошлись. Первые три года в военной академии общеобразовательные, а потом начиналась специализация. Отбор был довольно жёсткий. На итоговом тестировании Дагу немного не хватило баллов для распределения на лётный факультет. Не прошедших тестирование, отправляли в филиалы академии, где готовили специалистов других военных направлений. Этот же факультет часто называли просто — Лётная Академия. Надо же, именно Даг сейчас оказался единственным, кого можно назвать другом. Помучившись ещё немного, Майк напросился к Дагу на ночной разговор. Когда тот открыл дверь каюты, то Майк вдруг увидел всё того же мальчишку: рыжий, коротко стриженый, чистые голубые глаза и всё такой же восторженно счастливый взгляд при виде Майка. Правда, габариты Дага теперь крупнее, чем у него.

— Не спишь? — хмуро поинтересовался Майк, доставая из-за спины флягу.

— Нет, пока … — озадаченно протянул Даг. — Заходи, Майк. Что-то случилось? — он не мог припомнить ни одного такого случая за все годы их знакомства. Майк вроде и дружил с ним, но всегда сохранял дистанцию.

— Случилось, Даг, случилось.

Майк прошёл в каюту своего помощника и дверь за ним закрылась. Подойдя к маленькому столику, нажал что-то на колпачке фляги, и он разделился на две напёрсточных ёмкости. Майк разлил принесённый алкоголь. Если Виктор Сергеевич прознает про эти их посиделки со спиртным, то его вообще могут разжаловать. Даг с удивлением продолжал молча наблюдать за своим другом. Он был парень неглупый и сразу смекнул, что Майку должно быть очень плохо, если тот снизошёл до того, чтобы лично прийти к нему и пошёл на откровенное нарушение режима. Они молча выпили по первой. Даг ждал, когда алкоголь подействует на Майка, и тот, наконец, расскажет, какая беда у него случилась.

— Даг, — наконец заговорил Майк, — я знаю, что не достоин звания твоего друга, потому что никогда не относился к тебе должным образом. Однако сейчас, ты единственный человек, которому я могу довериться.

Было видно, как тяжело даются Майку эти слова. Он налил им ещё по одной, и они снова выпили. А дальше, Майк впервые в жизни доверился кому-то по-настоящему и рассказал всё о том выпускном дне, когда встретил Веру.

— Понимаешь, я даже имени её тогда не спросил! А зачем мне было? Я же никогда не запоминал, как зовут моих подружек на одну ночь! Вера … Вероника Райс. Я бросил её одну, в гостиничном номере, растерянную и в плохом самочувствии. Ну откуда, скажи, я мог знать, что с одного коктейля, хотя и признаю, что самого убойного, её так поведёт? Представляешь, я оказался у неё первым. У меня тогда вообще шок был: на меня всегда вешались девки, но все они были умелые и рады были провести ночь в моей постели. А эта была в шоке, когда поняла, что с ней произошло. Веришь или нет, меня впервые в жизни стала мучить совесть, как будто я только сейчас с ней повстречался, на этом корабле. — Майк опять налил.

Даг в полном недоумении молчал, боясь спугнуть откровенность друга.

— Теперь я смотрю на неё и думаю, а вдруг всё-таки узнает? Мне впервые страшно и впервые волнует, что обо мне подумают.

— Но она до сих пор тебя не узнала. Может ты зря так переживаешь?

— Может. Только мне от этого не легче — я же всё помню, просто не сразу узнал её из-за очков. Теперь не хочу смотреть, а глаза сами её ищут и всё время сравнивают с той ледяной королевой в огненном платье. До сих пор не могу забыть ту ночь — последнюю мирную ночь в моей жизни.

— Майк, тебе стоит так переживать. Я не думаю, что тот эпизод как-то отрицательно повлиял на её жизнь. Посуди сам, она работала все пять лет на правительство. Похоже, что с карьерой у неё сложилось. Раз её эвакуировали на секретную базу, значит она довольно важный специалист, у неё есть друзья.

Майк молчал, обдумывая слова друга. По всему выходило, что у Вероники, по словам Дага, всё просто замечательно! И зачем ей вспоминать какого-то случайного человека? И тут вдруг ему стало горько от того, что эта женщина была когда-то в его объятиях, а теперь, наверное, не захочет даже взглянуть в его сторону.

* * *

Я совершенно не подозревала о той буре эмоций, которая терзала Майкла Сторма. Я впервые, как это не странно, спала без сновидений и проснулась вполне отдохнувшей. Как же уже хочется ступить на твёрдую землю! Я ведь никогда не путешествовала в космосе. Ограниченность пространства действовала на меня несколько угнетающе. Я успела привести себя в порядок ещё до прихода Джулии.

— О, а она пунктуальна! — подумала я, услышав стук в дверь ровно в семь.

— Готова? — она смерила меня оценивающим взглядом.

Довольно хмыкнув, Джулия потащила меня на завтрак. По дороге я обдумывала, какие тесты проделаю сегодня с полученными образцами. Пока витала в своих любимых ксенобиологических облаках, мы уже оказались в столовой, поздоровались со всеми и сели за привычный нам столик.

— Верочка, доброе утро — промурлыкали мне сзади.

Я на секунду опешила, а потом, вспомнив, что с сегодняшнего дня я становлюсь фиктивной девушкой Кирилла, выдала ослепительную улыбку и со всей любезностью ответила на приветствие.

— Кирилл! Приве-е-ет!

— Верочка, когда ты так улыбаешься, твои глаза похожи на старинные изумруды, о которых я читал, — заливался он соловьём.

Стрельнув краем глаза на Джулию, я увидела, что её смуглая кожа побелела, рот превратился в буковку «О», а красивые миндалевидные глаза стали круглыми.

— Ага, — подумала я, — кажется, действует! Спасибо, Кирилл, ты такой галантный!

— Как продвигается ваша с профессором работа? Может вам нужен ещё один подопытный? Смотри, я с радостью отдамся в твои ручки.

— Ну, пока у нас много материала, но я буду иметь в виду, — игриво подмигнула ему и, благо Джулия не могла видеть моего лица, округлила глаза, мол, «хватит, отползай».

Кирилл оказался парнем сообразительным и быстренько ретировался. Я повернулась и посмотрела на «соперницу»: похожа на шипящую, облитую водой кошку.

— Джулия, ты же не против, правда? — сделав наивные глазки спросила её. — Я так поняла, что он тебя сильно раздражал, вот и решила оказать тебе услугу и избавить от навязчивого кавалера. — Ещё один оценивающий взгляд на Джулию. — А он ничего, хорошенький. И комплименты его мне нравятся.

— Да, ничего. Я не против, — выдавила она после приличной паузы. Она как-то нервно повела плечами и с преувеличенной заинтересованностью принялась за свой завтрак.

Я с большим интересом наблюдала за сменой эмоций на таком подвижном, и не привыкшем что-либо скрывать, лице Джулии. Было видно, как она сначала опешила от того, что он впервые подошёл не к ней. Потом, возмущение, злость! А под конец, досада и понимание того, что не может предъявить ни одной, даже самой маленькой претензии.

Однако, не только я занималась утренними наблюдениями. За столом десантников было подозрительно тихо. Обернувшись, я увидела, что они как-то странно смотрят на своего командира, который, в коем то веке, почтил нас своим присутствием. Интересно … Я присмотрелась и поняла, что они смотрят не на него, а на его руку. Сфокусировав взгляд, спасибо супер-очкам, я увидела причину — Майк ел ложкой, ручка которой была закручена спиралью.

— Круто, — подумала я, — а нам такие ложки не дают. Наверное, это только капитану и пилоту полагается.

Вопреки обыкновению, Джулия сегодня была совершенно немногословна. На мои вопросы отвечала односложно и абсолютно не стремилась поддерживать разговор. Мы ещё несколько раз переглянулись с Кириллом и на этом первый акт нашей пьесы закончился. Надо ему как-то передать, чтобы немного сбавил обороты, а то как-то резко всё началось: вчера ещё он приставал к Джулии, а сегодня уже от меня без ума.

Закончив завтракать, Джулия быстренько сбежала, сославшись на занятость. Наверное, яды побежала проверять. Ох, достанется мне от неё! Когда я решила последовать её примеру и отправилась на выход, меня окликнули ребята из стормовской группы.

— Вера, — обратился ко мне Ной, — мы тут подумали и решили, что с тобой надо позаниматься.

— Как это?! — вытаращилась я на них.

— Понимаешь, судя по скудным данным, которые удалось собрать про эту планету, выжить там будет не просто. Так же, как вы с профессором хотите повысить наши шансы на выживаемость при помощи своего препарата, так и мы можем повысить твои, поработав немного в спортзале. Поверь, даже небольшой тренинг может спасти тебе жизнь.

— Ну … раз надо...? — я обвела их всех растерянным взглядом, в надежде, что хоть кто-то считает по-другому. На меня смотрели одинаковые лица, полные решимости. Хорошо, — сдалась я. — Когда и во сколько?

— Давай перед ужином в шесть вечера. Мы с ребятами думаем, что часа нам хватит. Тогда до конца полёта мы тебя немного подтянем. Идёт? — кивнул он своей белоснежной головой.

— Идёт … обречённо тряхнула я своей чёрной копной. — Кстати, я успела заметить, что пока я прощалась с Джулией, майор успел сбежать.

Пока шла на рабочее место, я всё думала, на что же подписалась?! Ведь я же в общем-то совершенно не любила все эти физические упражнения. То, что я пошла в спортзал и начала заниматься в то злополучное утро на тренажёре — редчайший случай! И то, сами знаете, чем всё это кончилось. Чему они меня будут учить?! Как я это выдержу?! Голова шла кругом от всех этих мыслей.

Глава 19

Майк очнулся от того, что вокруг было слишком тихо. Подняв голову, он увидел своих ребят, которые обалдевшими глазами таращились на его руки. Опустив глаза, он увидел в своих руках ложку, ну … то, во что она превратилась. Оказывается, пока Кирилл оказывал Вере знаки внимания, Майк вдохновенно превращал ложку в предмет дизайнерского искусства. Иными словами, он скручивал ручку ложки в спираль. От столь неожиданного открытия, Сторм выронил ложку, стрельнул глазами в сторону Веры и, заметив, что та разговаривает с мрачной Джулией, вылетел из столовой. Несясь по коридору в растрёпанных чувствах, он на полном ходу налетел на Эдара, который немного припозднился и в настоящий момент шёл на завтрак. От досады, что ещё и ластоногий нарисовался, Майк зашипел, как раскалившийся клинок, политый водой. Не извинившись, он ринулся дальше. Где-то глубоко внутри, Майк понимал, что ведёт себя глупо. Он же сам принял решение не ворошить прошлое. Но и в прошлом, если вспомнить, у него не было на эту девушку никаких прав. Тогда почему он так остро воспринял дурацкие попытки Кирилла играть в влюблённость. Он ни капли не поверил в то, что разыграли перед всеми, но был до глубины взбудоражен даже этой игрой. Посмотрев на часы, Майк понял, что пора приступать к своим обязанностям. День обещал быть длинным. — Как-бы пореже с ней сталкиваться? — думал он, заходя в рубку.

* * *

Я решила до вечера забыть об утреннем разговоре с Ноем. В конце концов, надо сходить на первую тренировку и тогда будет ясно, смогу ли я это выдержать.

Целый день мы с профессором были заняты. Всё-таки, он удивительный человек! Ещё утром я поняла, что у него сегодня настроение творить. На него иногда накатывает такое. Он как будто погружается в некий транс и начинает работать по наитию. Я уже несколько раз наблюдала у него это уникальное состояние. В такой момент главное — не мешаться у него под руками и ногами и по малейшим его сигналам подавать всё необходимое для работы. Если он продержится в таком состоянии до вечера, то мы точно успеем всё до прилёта. Так, незаметно пролетел день. Пару раз заходил Эдар. Первый, чтобы узнать как у нас дела, а второй, чтобы принести нам обед. Всё-таки в том, что к тебе относятся как к «мальку», есть свои прелести.

Мне повезло, потому что профессорское вдохновение продержалось аж до пяти вечера. Этого времени вполне хватило, чтобы помочь ему записать всё, что он сегодня сделал и дойти до каюты. Сил после такого творческого марафона у него не оставалось: он буквально падал с ног. Я тоже устала, но договор был заключен и мне пришлось топать в спортзал. Когда я вошла, то сразу же нос к носу столкнулась с Майклом Стормом. Тот раздражённо сверкнул своими глазами и ядовито поинтересовался:

— И кого вы на этот раз потеряли, мисс Райс?

— Я … э-э-э … — как-то растерялась я от его сердитости. Я вообще про него забыла. Забыла, что он целый день гоняет своих парней и я обязательно его здесь увижу, если он не на вахте. Это что, мне каждый вечер с ним сталкиваться?!

— Это к нам, шэф! Вера, проходи, не стесняйся! Давай смелее! — послышались голоса из-за его спины.

Майк на секунду опешил и медленно развернулся. Он-то утром сбежал из столовой и не слышал, о чём его парни договорились с Верой.

— Поясните, — потребовал он.

— Да тут нет ничего такого, сэр. Мисс Райс согласилась на тренировки. Мы конечно сделаем всё, чтобы она не пострадала при высадке на планету, но было бы хорошо, если бы Вера и сама могла защитить себя.

— Хм? — Майк задумался. Похоже, что парни правы. Только, что же получается? Он теперь ещё и по вечерам будет на неё натыкаться? — Хорошо. Только держите себя в руках. Помните, что Виктор Сергеевич не допустит повторения недавней истории. Он не любит повторять дважды.

— Есть, сэр.

А дальше, начался мой маленький ад. Мужики взялись за меня всерьёз, при том, что я совершенно нетренированная. Я приседала, прыгала, тянула мышцы, ползала по-пластунски, лазила по верёвкам и много ещё чего. Спустя полчаса, мокрая и шатающаяся, я услышала команду от Амира:

— Отлично! А теперь приступим к тренировке!

— Что?!! К тренировке! — взвыла я. — А до этого что было?!

— А до этого, Вера, мы проверяли возможности твоего организма: гибкость, ловкость, скорость, прикидывали возможные для тебя нагрузки, — ответил на мой возмущённый вопль Ланс.

— Вам то хорошо! Вы каждый день тренируетесь! А я со студенчества этим не занималась! — скулила я, двигаясь к стене, чтобы использовать её как опору и встать на ноги.

— Сколько же тебе лет?

— Тридцать, — просипела я, продолжая медленно ползти. Тут я вспомнила, что вообще-то неприлично задавать женщинам вопросы про возраст, но возмущаться уже не было сил.

— Ничего, держись. Ты же не видела, что передали зонды?

— Нет. Нам ничего не успели показать. — Я из последних сил доползла до стенки и поднялась на дрожащих ногах.

— А нам показали. Так что поверь, всё, чем ты занималась тебе пригодится.

Затем, Амир приступил к совершенно непонятным манипуляциям с моим бренным телом. Он сгибал и разгибал мою правую руку под различными углами, заставлял вращать кистью, вытягивать руку и делать ей круговые махи. Под конец, он измерил моё запястье, ширину и длину ладони. Я позволила всё это со мной проделать, потому что совершенно не имела сил сопротивляться. Всё это время, Сторм стоял в дальнем углу зала и делал вид, как он увлечён каким-то тренажёром. — Лучше бы сбежал, как утром, — ворчала я про себя. По истечении оговоренного часа я посмотрела на мужиков такими страдающими глазами, что они сдались и отпустили. Питт вызвался проводить меня до каюты. Приняв душ, я как подкошенная упала на кровать, и лампочка моего сознания потухла. Не знаю, нужно ли говорить, что на ужине я так и не появилась, а спала я без задних ног и сновидений?

Осталось около недели полёта до нашего пункта назначения, а успеть сделать нужно очень много. Так как экипаж был небольшой, то работы хватило на всех. Десантники готовили и проверяли своё оружие и экзоскафандры. Сторм ходил ещё более хмурый и сосредоточенный. Они с Дагом почти всё свободное от тренировок время проводили на грузовой палубе, проверяя уже в который раз комплектность и исправность оборудования. Джулия каждый день отмечала наше самочувствие, ведь мы должны быть абсолютно здоровыми к моменту высадки. Кстати, после нашего с Кириллом маленького спектакля, она стала очень тихой и задумчивой. Сам Кирилл продолжал оказывать мне знаки внимания, которые стали более спокойными и невинными. Виктор Сергеевич принял решение отправить с ребятами одного из своих чудо-механиков. Бойцы Сторма конечно спецы во многих областях, но грамотный механик им не помешает. Вызвав парней, капитан обрисовал им ситуацию и свои соображения по этому поводу. Он предоставил братьям самим решить, кто из них отправится на планету. Санг и Янг переглянулись. Казалось, что им даже разговаривать не нужно, потому что они и так друг друга понимают. Санг сделал шаг вперёд. Его узкие глаза без тени смущения смотрели прямо на капитана.

— Капитан, я готов.

— Хорошо. Ты понимаешь всю опасность этой высадки?

— Конечно, сэр.

— Что же, Санг, тогда тебе обязательно нужно сходить в лабораторию.

— Есть, сэр.

Таким образом, наша команда увеличилась и стала на одного человека больше. Понимая всю сложность и срочность нашей задачи, мы работали с утра и до самого вечера. А ведь ещё и тренировки никто не отменял. На утро после первой я еле встала, напоминая сама себе биоробота Сони из детской сказки, которую мне часто читал отец. Скрипя всеми суставами, я отправлялась в санблок. Контрастный душ помогал мне разогнать кровь, и немного размягчить окаменевшие за ночь мышцы. Я даже подумала, а не изобрести ли по-быстрому какой-нибудь коктельчик, выводящий из мышц молочную кислоту? Но … времени не было лишний раз в туалет сбегать, не то что изобретать что-то левое. На следующую тренировку Амир принёс маленький для таких крупных мужчин как они, но подходящий для девушки нож. Он сразу обращал на себя внимание: чёрная ручка, которая сама удобно ложится в руку, черное, слегка изогнутое лезвие с лазерной заточкой. Простота и лаконичность этого оружия нисколько не обманывала, даже такого дилетанта, как я. Вся эта острая красота покоилась в удобных ножнах, которые можно было пристегнуть к поясу универсального комбинезона.

— Вера, знакомься, это твой друг, «Шерх». Он отлично подойдёт тебе: лёгкий, компактный, отлично сбалансированный. Именно с ним ты будешь упражняться. — Когда Амир говорил о ноже, то казалось, что он представляет мне своего старого знакомого. Именно об этом я ему и сказала.

— В общем, ты права. Когда я был мальчишкой, он спас мне жизнь. Я научу тебя самым простым и эффективным способам обороны. Кто знает, вдруг пригодится?

И мы начали очередную тренировку, которая оказалась ничуть не легче предыдущей. Постепенно, у меня получалось всё лучше и лучше. Я даже научилась попадать в цель, правда редко в десятку, но уже и не «в молоко».

Время неумолимо неслось вперёд. Всё ближе и ближе становилась планета. В один из вечеров на корабле объявили общий сбор в кают-компании. Мы вошли нашей маленькой группой: я, Эдар и профессор Киморо. Так как мест за столом было не много, то мы выбрали себе уютный столик с тремя небольшими стульями. Развернув их в сторону капитанского кресла, мы принялись ждать. Постепенно, кают-компания заполнялась. Пришли молчаливые братья-механики, потом Кирилл, который не забыл сказать мне парочку дежурных комплиментов. Насупленная и молчаливая Джулия фыркнула и демонстративно пересела поближе к десантникам. Сторм и Даг пришли последними. Ровно в восемь, по стандартному времени, вошёл капитан. Виктор Сергеевич с серьёзным видом прошествовал мимо нас и занял место во главе стола. Оглядев нас, он пригладил привычным движением ёжик седых волос и сказал:

— Пришло время подробно ознакомить вас с планом командования. Возможно я в чём-то повторюсь, но не все из вас владеют полной информацией. Итак, мы приближаемся к нашей цели. Учёные, открывшие эту планету назвали её Релакса. Даже не знаю, как это прокомментировать. По скудным данным с передающей станции, жизни там слишком много, так что релакса не ждите. С периодичностью раз в месяц с орбитальной станции наблюдения к планете запускаются зонды. Ни один из них не вернулся, но некоторое время с них идёт передача данных. Таким образом, мы имеем лишь общие сведения, но получить образцы с поверхности планеты не удалось. Нашей научной группе придётся на месте заканчивать конструирование своего препарата. Я правильно понял, вам не хватает именно живых образцов с планеты?

— Да, Виктор Сергеевич. Это, так сказать, последнее звено в цепи. — Киморо поправил свои вечно сползающие на кончик носа очки. — Имей мы его заранее, до прибытия к нашей финальной точке, это повысило бы вероятность успешного проведения операции до девяносто пяти процентов, — закончил своё пояснение профессор.

— Я так и предполагал. Далее, по прибытии на место я просил бы вас, майор, как командующего наземной операцией, не торопиться. Думаю, что пара лишних дней роли не сыграет, а вот спешка может оказаться фатальной. Нужно будет ещё раз всё перепроверить. Вы должны знать — чтобы не случилось, без вас мы не улетим. И ещё, это уже мой личный совет: устанавливайте периметр как можно скорее, буквально в течение часа. Не нравится мне что-то эта планета.

— Я вас понял, сэр — отозвался Майк.

— Майор, продолжите? — Панин сделал приглашающий жест.

— Да. Итак, наша главная задача — это продержаться первый час. В этом я полностью согласен с Виктором Сергеевичем. Если мы успеем установить периметр за это время, то выживем. Со своей стороны, я требую только одного — беспрекословного выполнения приказов, — он внимательно посмотрел на нашу скромную группу, — особенно это касается наших учёных и их приятеля.

Я упрямо поджала губы и это не укрылось от его взгляда. Сторм никак это не прокомментировал. Думаю, если я накосячу, то трёпку он мне устроит знатную.

— Нам придётся разделиться: часть бойцов займутся установкой защитного периметра, а часть будет прикрывать их и гражданских.

Дальше, Майк продолжал что-то вещать, а я заворожённо смотрела на него. Я впервые видела его так много говорящим. Весь его вид излучал уверенность, не оставляя сомнения в том, что он знает, что говорит. Вот он повёл плечами в таком знакомом мне жесте: явно досадует на что-то. А сейчас, он наклонил голову к левому плечу и взял паузу, совсем как Алекс, когда не знает, как сформулировать вопрос. Утихнувшая ненадолго тоска по сыну вспыхнула с новой силой. Я еле сдержала судорожный всхлип. Как там мой малыш? Если не увидеть его, то хотя бы узнать ... И я твёрдо решила поговорить с Виктором Сергеевичем и попросить о связи с полковником Ларсеном.

Глава 20

Я смотрела, как по окончании совещания Виктор Сергеевич уверенным шагом уходит из кают-компании. Сейчас, или никогда:

— Капитан, — бросилась я за ним вдогонку, — Виктор Сергеевич, мне очень нужно с вами поговорить.

— Ну, раз нужно, то пойдём на мостик. — Было видно, что он несколько озадачен моим неожиданным порывом. Его не по возрасту живые, глаза светились любопытством.

Мы прошли знакомыми коридорами и меня пропустили в святая святых любого корабля. Панин не суетливо закрыл дверь и предложил мне присесть в кресло напротив капитанского. В прошлый раз я не уделила этому помещению должного внимания. Капитанский мостик, как и весь корабль, был выполнен в ультрасовременном стиле. В оформлении преобладали серые и голубые оттенки. Центральное положение занимал большой 3D экран, на котором отражалось огромное количество информации. Рабочее место капитана, в противовес безлико унылому дизайну мостика, было чуть ли не антикварным! Я даже не удержалась и пощупала краешек стола рукой. Раскрыв от удивления рот, я смотрела на Виктора Сергеевича.

— Да, Верочка, вы всё правильно поняли. Он настоящий, из природных материалов, — предугадал он мой вопрос. — Я совершенно не могу находиться в окружении этих современных бездушно холодных предметов. На меня это действует угнетающе. Поэтому я и держу этот стол. Он из натурального дерева, тёплый, живой какой-то, шершавый на ощупь. До меня за ним сидело много разных людей. Каждый из них оставил свой след на поверхности этого старого стола. Вот чья-то царапинка, а вот небольшое пятнышко и маленькая щербинка. В нём есть частичка души. Разве может металлопласт сравниться с творением природы? Я полжизни провёл в космосе. Иногда тоска по дому становится очень сильной. А вот посижу за ним немного и на душе сразу становится светло и тепло. Да, заболтал я тебя … Ты ведь поговорить хотела?

— Да, хотела. Виктор Сергеевич, нам через несколько дней высаживаться, и никто не знает, что нас там ждёт. Мне очень нужно связаться с полковником Ларсеном, — я с самым жалобным видом посмотрела на капитана.

— Хм, прям так сильно надо? Я почему спрашиваю, Вера, сейчас наступает самый сложный этап нашей операции. Нам приказано сохранять режим полной секретности и радиомолчания. — Панин вопросительно смотрел на меня, а я мялась и никак не решалась рассказать, зачем мне нужна связь.

— Понимаете, мне и вправду очень надо! Может, пока мы ещё не вошли в звёздную систему Релаксы, в порядке исключения … — я нервничала всё сильнее и сильнее.

— Верочка, вы просите меня пойти на серьёзное нарушение. Я должен знать, во имя чего я буду это делать, — мягко сказал он.

Я набрала побольше воздуха и решилась:

— У меня на «Ф-1» остался сын. Он совсем маленький, и я безумно скучаю по нему. Прежде, чем я отправлюсь к Релаксе, мне бы ... узнать, как он? — тут уж я не выдержала и разревелась. Видать сказалось всё напряжение последних недель. Капитан приблизился ко мне, протянул руку и притянул к себе.

— Вера, Вера, что же ты раньше-то не пришла? — похлопал он меня по спине.

Я подняла голову и встретилась с ним взглядом: мудрые, добрые и понимающие глаза пожилого человека. Мне даже стало как-то неловко. И почему я решила, что он меня не поймёт?

— Запомни, девочка, никогда не нужно сдаваться раньше времени, даже не попробовав. — Он отпустил меня и прошёл к пульту управления. — Ну что, вызываем полковника Ларсена?

— Да! — подскочила я от радости.

— База «Ф-1» научный сектор, вас вызывает «Викинг». Вы нас слышите?

Через минуту на экране появился полковник Ларсен. Оказывается, я по нему тоже скучала.

— Вера, у вас есть три минуты, — обернулся ко мне Панин. — Постарайтесь уложиться. Больше, извините, дать не могу.

— Хорошо. Спасибо Виктор Сергеевич! — от всей души поблагодарила я его. Капитан оставил нас и тут ...

— Райс, ты можешь хоть раз выполнить всё, как тебе приказано! — преувеличенно грозно гаркнул Ларсен.

— Полковник, я тоже рада вас видеть! — я аж всхлипнула от нахлынувших чувств. Вот, кажется, и расстались мы недавно, а таким родным кажется! — Полковник, как Алекс?! Как мой мальчик?!

— Вера, ну что за вопли? Ты же не с чужими людьми его оставила! Да за ним одним больше человек следит, чем за всем околобазовым космическим пространством! Наоми с ним занимается, Лолла и Джон постоянно навещают и периодически берут его к себе в гости, играет с другими детьми, мы с ним продолжаем тренировки, — вдохновенно перечислял он.

— Полковник … — укоризненно перебила я его.

— Да понял я, понял. Скучает, спрашивает где мама. Мы всё время с ним карту звёздного неба рассматриваем. Я показываю, где ты примерно сейчас должна пролетать. Он теперь всем ребятам говорит, что его мама — герой. Так что, Вера, прекрати истерику, сопли и слёзы. Соответствовать должна столь высокому званию! — При этом, его глаза лучились лукавством, а нахмуренные седые брови не мешали мне видеть смешливые морщинки в уголках. Я успокоилась, получив подтверждение, что с моим сыном всё в порядке.

— Спасибо, полковник.

Тут, его лицо стало совершенно серьёзным:

— Вера, как дела у нашего друга? Он рассказал тебе?

— Да, сэр. Эдар всё мне рассказал. Это ужасно! Неужели ничего нельзя сделать? Тут все уверены, что он является членом экспедиции по распоряжению свыше, — я с опаской оглянулась по сторонам. Если узнают, что он беглый, то будет катастрофа!

— Спокойно, не паникуй. Самое главное, чтобы военные не узнали. В противном случае, у нас нет ни одного шанса его спасти.

— Да, сэр. — Я отчаянно закивала головой. — Капитан корабля показался мне вполне адекватным и умным человеком. С ним, думаю, ещё можно договориться, а вот что делать с бойцами Сторма … ?

— Ладно. Смотри по обстановке. Будем надеяться и верить, что ничего с ними делать не придётся. Передай профессору и Эдару от меня привет. Алекс по Эдару тоже скучает. Как ваши исследования?

— Завершающая стадия. Не хватает только биоматериала с Релаксы. Высадка через три-четыре дня.

— Молодцы. Помни, вся надежда сейчас на вашу группу. Эта планета нужна Земле, эта планета нужна тебе. Это твой шанс. Твой и Алекса, — он внимательно посмотрел на меня, чтобы убедиться в том, что я поняла подтекст.

Я кивнула, про себя отмечая, что за эти две с лишним недели полковник здорово вымотался.

— Да, сэр. Это и правда наш шанс. Я сделаю всё, чтобы заполучить для нас новое будущее.

— Вот и хорошо. Работай спокойно. С сыном всё будет нормально. Береги себя. Помни, что тебя любят и ждут.

— Угу, — пробормотала я, не выдержав. Глаза опять наполнились слезами, и уже сквозь них я видела, как экран покрывается рябью и изображение полковника Ларсена исчезает.

Через минуту вошёл Виктор Сергеевич. Он увидел мой распухший нос и красные глаза. Укоризненно покачав головой, он сказал:

— Ну, что ты рыдаешь? Всё будет хорошо. Давай-ка чайку попьём, а?

От неожиданности предложения я аж перестала хлюпать носом и размазывать рукавом сопли.

— Чай? Что, здесь? — недоверчиво переспросила я.

— Здесь конечно. Я знаешь, какой запасливый?! — и он задорно подмигнул мне.

Пока капитан суетился, я смогла привести себя в относительный порядок. А потом, вы не поверите, было самое настоящее чаепитие. Развлекая и отвлекая меня от грустных мыслей, Виктор Сергеевич не забывал посматривать на экран, постоянно контролируя десятки параметров. Я так давно не сидела с кем-то за чашечкой чая! Как-то незаметно, я рассказала ему свою историю. Естественно, я умолчала о той роли, которую сыграл в ней Сторм. Спустя час, я вышла с капитанского мостика успокоенная и готовая к выполнению своей задачи. Вот как так получается? Есть люди, общение с которыми буквально иссушает ваши внутренние психологические резервы. А иногда встречаются такие, которые за час общения восстанавливают подобную пустоту, заставляют ваши страхи и сомнения отступить и помогают увидеть ситуацию в совершенно новом свете, укрепляя вашу веру, что вы обязательно справитесь со всеми проблемами.

Следующий день ознаменовался знатным скандалешником, виновником и главным провокатором которого стала я. Да-да, вы всё правильно поняли, именно я. Всё началось утром за завтраком. С того момента, как Кирилл стал, по нашей общей договорённости, оказывать мне знаки внимания, Джулия резко перестала заходить за мной по утрам. Открыто она не враждовала, но стала подчёркнуто игнорировать мою скромную персону. Самое интересное, что она даже сменила привычный форменный комбинезон на ОЧЕНЬ женственную одежду: откуда-то появились кофточки, юбочки, платьица и даже игривый медицинский халатик. К чему это я? У меня ведь нет форменной одежды, вообще. Когда я неожиданно быстро оказалась на летящем в глубины космоса корабле, то поняла, что придётся мне покорять неизведанную планету почти с голым задом, а именно в лосинах и футболке. Увы, но за пять лет жизни в эвакуации, я малость поизносила весь свой и без того скромный гардероб. Чтобы хоть как-то исправить положение, после происшествия в спортзале, я обратилась к капитану. Он сказал, что на грузовой палубе должен быть контейнер с нашими походными вещами, в том числе и с одеждой. Возможно там я смогу подобрать что-нибудь подходящее. Я обратилась за помощью к одному из механиков, Янгу, кажется. Он проводил меня в грузовой отсек и помог отыскать и вскрыть небольшой контейнер с надписью «Райс» на верхней крышке. Как только он открылся, я сразу поняла, кто проявил обо мне заботу. Сверху лежал мой планшет, который я в спешке забыла, электрошокер и пачка носовых платков. Более абсурдного сочетания трудно себе представить! — Спасибо, полковник — подумала я про себя. Вещи были подобраны со спецификой предстоящей операции. Среди одежды был совершенно уникальный комбинезон из моноуглеродной нити с нанопокрытием. Я аж присвистнула: такой комбез был идеален для освоения опасных территорий. Кстати, это разработка нашего научного центра на «Ф-1». Суперпрочный и при этом удивительно лёгкий каркас мог выдержать прямое попадание лазерного луча, клинка или сильный удар тупым предметом. Подстраивается под нужный размер, прекрасно сидит, не натирает, не даёт переохлаждаться или перегреваться, помогает отводить влагу с поверхности тела и при этом не промокает. В общем, вы поняли? Сказка, а не костюм. Теперь мне понятно, что Ларсен сделал всё, чтобы меня защитить. Зная полковника, я уверена, что мои друзья найдут в своих контейнерах точно такие же костюмы. Углубляясь внутрь кофра, я обнаружила ещё парочку повседневных комбинезонов и пару спортивных костюмов для тренировок. Обрадованная результатами раскопок, я взяла по одному комбезу и костюму и утащила к себе в каюту. Теперь, я оставила лосины с футболками в качестве домашней одежды, а по кораблю передвигалась в более подходящей форме. К чему я так длинно рассказываю? Так всё к тому, что я одевалась в простенький комбез или спортивный костюм, а Джулия наоборот, решила сменить «оперение» и стала похожа на райскую птичку с тропических островов. Думаю, что таким образом, она хотела показать Кириллу, мол, «смотри, на кого ты меня променял». И вот, в это утро я прихожу в столовую в совершенно обычной форме. Практически весь экипаж в сборе. Джулия переместилась поближе к десантникам и о чём-то мило с ними воркует. Кирилл сидит в гордом одиночестве и хмуро поглядывает на её действия. Он расположился в пол-оборота ко входу и не видит меня. Мне становится ужасно обидно за парня и я, неожиданно, решаю сменить тактику. Нацепив самую лучезарную улыбку из своего арсенала, я подбегаю и крепко обнимаю его сзади за шею, нагнувшись вперёд и прижавшись щекой к его щеке. Он, молодец, не растерялся и встретил меня радостной улыбкой. Слегка обнял и, поцеловав в щёку, по своему обыкновению отпустил в мой адрес совершенно банальный комплимент. И тут, в столовой раздаётся жуткий грохот! Все резко отрываются от созерцания нашей скульптурной композиции и поворачивают головы в сторону шума: Джулия со всего маха швырнула свой поднос на пол и злобной фурией понеслась в мою сторону. Знаете, первый раз в жизни мне захотелось залезть под плинтус. Кажется, кто-то из десантников начал делать ставки. Я едва успела отскочить в сторону, как она бешеным носорогом (видела чучело в музее) пронеслась мимо меня. Поняв, что промахнулась, Джулия издала победный клич и ринулась в новую атаку. При этом, из её визга можно было разобрать лишь отрывочные фразы типа: «ах, ты, кАнья! Бастардо!», «не позволю!», «только мой!». Нет, вы слышали? А я-то здесь причём?! То не нужен был, а тут раз и «не позволю»! Всё это я думала про себя, ловко уворачиваясь от её когтей. А мужики, гады, сидели и смотрели шоу: семечек им ещё не хватало для полноты картины. В итоге, Кирилл принялся догонять свою строптивую подругу, которая продолжала гоняться за мной по всей столовой. Я оглянулась и крикнула ему:

— Кирюша, дорогой, ты только посмотри на эту фурию! — резкий прыжок через стул. — Да ты она тебя съест и не подавится! — обходной рывок вокруг стола. — Подумай хорошенько, ведь мы такая красивая пара! — Тут, Кирилл вложил все силы в прыжок и схватил, наконец свою разбушевавшуюся зазнобу.

— Джулия, дорогая, успокойся! — увещевал он её, пока та пыталась дотянуться до моего неожиданно раскрасневшегося от утреннего забега по столовой лица. — Мне никто кроме тебя не нужен! Ты для меня самая прекрасная … и т.д и т. п.

— Ф-у-у-у! — привалилась я к стенке, опустив вниз голову и держась за правый бок. Я посмотрела в сторону своей тренерской сборной. — Надеюсь, мне это зачтётся, как разминка? — крикнула я через весь зал.

— Даже и не думай! — ответил мне Ланс, улыбаясь во весь свой рот.

— А ещё, — добавил Ной, — разберём твои ошибки. Ты могла вырубить противника одним движением, а в результате такого забега ты потеряла много сил. Если сейчас появится новый противник и нападёт на тебя, то ты не сможешь оказать достойный отпор и станешь лёгкой добычей. Надо разумно подходить к выбору стратегии. Если противник несравнимо сильнее, тогда есть смысл в побеге, а так …

В общем, утро оказалось вполне плодотворное: наконец-то удалось подтолкнуть Джулию к Кириллу, получила своеобразную утреннюю разминку и выслушала лекцию о своих стратегических ошибках. Я кинула взгляд в сторону нашей парочки. Они стояли обнявшись и уже вовсю ворковали. Судя по всему, Джулию больше не смущают банальные комплименты.

Глава 21

Майкл Сторм наблюдал всю сцену в столовой с самого начала. И вообще, он сегодня пребывал в каком-то странном состоянии. Его внутренний барометр был настроен на ожидание чего-то необычного. Надо сказать, что чем крепче он утверждался во мнении, что не стоит вмешиваться в жизнь Веры, тем чаще глазами искал её темноволосую головку и ничего не мог с этим поделать. Вот и сейчас, Майк завтракал, вяло ковыряясь в тарелке, а сам постоянно кидал взгляды на дверь, ожидая, когда эта соня соизволит прийти. У него в голове постоянно крутились воспоминания, которые воскресли из пепла его юности и упорно стучались в настоящее. Таких было очень немного, поэтому Майк их тщательно оберегал и лелеял. Иногда, всплывало какое-нибудь особенно жаркое. Тогда он стискивал зубы, стараясь не выдать внутреннего волнения: для своих людей командир должен оставаться оплотом спокойствия и уверенности. Пока он был занят самокопанием, дверь открылась и вошла Вера: простой комбинезон, который плотно обтягивает её соблазнительную фигурку, волосы заплетены в косу и уже ставшие для него привычными очки. Пара секунд у неё уходит на анализ ситуации и тут, она улыбается та-а-кой улыбкой ...! У Майка перехватывает дыхание, и он весь подался вперёд, готовясь принять её. Ага, размечтался! Вера подбегает к Кириллу, обнимает сзади за шею, наклоняется вперёд и целует того в щёку. Удар ревностью по иссушенному тоской и сожалением сердцу был очень сильный. У Майка даже нарушился сердечный ритм. Впервые в жизни ему хотелось, чтобы к нему с такой счастливой улыбкой бежала девушка, чтобы его обнимала за шею и именно его так нежно и невинно целовала в щёку. Почему он раньше не думал о простых радостях жизни? На кого и на что он тратил свою молодость? Затем, спустя ещё пять минут, его постигло второе потрясение: всё это оказалось розыгрышем! Облегчение, которое он испытал, невозможно было с чем-либо сравнить! Похоже, что Вера и Кирилл провернули целую операцию по укрощению этой взбалмошной особы — Джулии. До появления на корабле Веры, Майкл довольно хорошо относился к Кириллу. Несмотря на молодость навигатора, Сторм видел в нём честность, порядочность, основательность и профессионализм.

Получив утреннюю порцию адреналина и кортизона, Майк поспешил на мостик. «Викинг» вошёл в поле влияния Релаксы, и он лично хотел присутствовать при торможении. Виктор Сергеевич был на месте и напряжённо рассматривал объёмное изображение планеты. Она уже достаточно приблизилась, чтобы можно было рассмотреть очертания материков, огромные пространства, покрытые водой, белоснежные шапки на полюсах и цвет отражённого света — синевато-зелёный, яркий и насыщенный. Его немного холодный оттенок навевал спокойствие и умиротворение.

— Теперь, кажется понятно, почему её назвали Релакса, — пробормотал Майк

— Ты тоже заметил этот странный и притягательный цвет? — повернулся к нему Панин. — Думаю, что именно в этом кроется загадка планеты, — добавил он задумчиво. — Да, я вот что хотел у тебя спросить. Ты выбрал, место высадки?

— Выбрал, правда пришлось изрядно поломать над этим голову. Очень сложно было сделать выбор, руководствуясь неполными данными. Основная проблема заключалась в том, что все материки покрыты достаточно плотной растительностью. Проведя тщательный анализ всех собранных за время наблюдения данных, я обнаружил небольшое плато. Если присмотреться, то можно увидеть, что здесь покров растительности не такой плотный.

Майк коснулся сенсорных клавиш управления и приблизил к себе изображение планеты. Затем, он повернул его на семьдесят градусов и приблизил один из материков. На объёмной карте был виден ландшафт поверхности в достаточно хорошем разрешении.

— Вот, сэр, посмотрите — обратил он внимание капитана. — Видите, вся поверхность этого материка густо покрыта растительностью, а по мере приближения к горному массиву, её плотность снижается. А вот тут, — Майк максимально приблизил карту, — можно рассмотреть достаточно ровную и высокую площадку. Я прикидывал, она где-то около полутора километров в диаметре. Думаю, что это наш шанс.

— Что же, место хорошее и стратегически выгодное. Жалко, что в горах не нашлось такой площадки.

— Ну, в горах могут быть другие опасности, да и от биологически активных видов далековато.

— Тоже верно, — согласился с ним Виктор Сергеевич. Жалко, что жизнь поставила их в такую ситуацию. Майкл нравился Панину. Он с удовольствием пригласил бы его в свой экипаж, будь тот помоложе. Сейчас же ему было видно, что Сторм уже перерос должность второго пилота и старпома. — И ещё, Майкл, у меня есть к тебе просьба... Сделай всё, чтобы эта девочка вернулась домой.

Майкл удивлённо посмотрел на капитана и только коротко кивнул.

* * *

Я начала ощущать давно забытый мандраж. Обычно я испытывала такое перед какими-нибудь очень важными и ответственными событиями, например, экзаменами. Ввиду отсутствия таких в моей размеренной ватной жизни на базе, я даже не сразу поняла, что со мной происходит. Даже подумала, что отравилась, когда от спазма скрутило живот. Эдар сразу же меня успокоил. Он, свойственным его расе чутьём, считал мой внутренний психологический фон и определил его, как нервное возбуждение. Чтобы отвлечься от постоянных мыслей о всевозможных опасностях и воображаемых моим сознанием монстрах, я предложила Эдару отправиться на грузовую палубу и тщательно изучить содержимое наших вещевых контейнеров. Абсолютно уверена, что раз их собирал полковник, то обязательно обнаружится что-нибудь интересное. Связавшись с профессором, мы доложились, куда идём и пригласили его к нам присоединиться. Он сначала попробовал, как всегда, увильнуть в сторону своих пробирок, но фагианец объяснил ему, что от этого может зависеть наша жизнь. В целом, время мы потратили весьма с пользой. Согласитесь, что это глупо: иметь большие контейнеры полные вещей и не знать, что это за вещи? Мы выпотрошили всё и начали раскладывать заново. Как я и предполагала, полковник позаботился о защите нашей маленькой группы. У Эдара и профессора Киморо были такие же супер-скафандры, как и у меня. Дальше, набор отличался лишь по половому признаку. Не буду утомлять подробным описанием содержимого. Могу только сказать, что там оказалось много полезных в полевых условиях вещей и приспособлений. Один только многофункциональный портативный анализатор чего стоил. С его помощью можно брать всевозможные образцы на анализ: от твёрдых до газообразных. Он определит класс опасности образца, его состав, предоставит полный отчёт о способах нейтрализации негативного воздействия на организм человека или наоборот, подскажет варианты использования, если образец не является ядовитым. Наша задача не только суметь выжить какое-то время, необходимое для подачи заявки на владение Релаксой, но и найти на ней биоресурсы, которые человек сможет употреблять без угрозы для жизни. Это работа как раз для нас, ксенобиологов. Мы должны будем помочь адаптировать человека к биоматрице Релаксы.

Вечером все собрались в кают-компании, причём это был не официальный сбор, а какая-то общая потребность. Играла тихая приятная музыка. Свет был отрегулирован так, чтобы создавать комфортную, почти домашнюю атмосферу. Не было слышно, ставшего уже привычным для меня, дружного смеха парней из десантной группы. Никто не играл в настольные игры и не рассказывал анекдоты. Такое ощущение, что мы все старались накопить внутри побольше этого ощущения внутреннего умиротворения, как будто завтра наша жизнь безвозвратно изменится и с этим ничего нельзя будет поделать. Братья-механики молча смотрели в глаза друг другу. Я даже боялась представить, каково им будет разлучиться! Они ведь практически одно целое. Не удивлюсь, если один прищемит палец, а другой будет испытывать его боль. Кирилл и Джулия сидели рядом в обнимку и тихонько шептались. Они старались не нарушить наше прощание с прошлой жизнью. Опять я так говорю: «прошлая жизнь». А как иначе сказать? Сначала, привычный уклад резко изменился, когда неожиданно началась война и родился Алекс. Теперь, происходит очередной резкий поворот, и не известно, что ждёт меня за ним: может там Пропасть Отчаяния, или меня ждёт Болото Страха, а вдруг, я увижу за этим поворотом Радужный Мост в новую жизнь, свободную от страха и одиночества? Я не узнаю ответа, пока не попробую. Как сказал мне Виктор Сергеевич: «Нельзя сдаваться даже, не попробовав?» Да, кажется я понимаю. Только так я смогу справиться со своим страхом перед неизвестностью. Я должна поверить, что за новым поворотом моей жизни меня ожидает что-то хорошее. Пока я витала в облаках и пыталась договориться со своими внутренними страхами, к нашему уютному столику подошёл Майкл Сторм.

— Профессор, — обратился он к руководителю нашей группы, — мне необходимо проинструктировать вашу группу перед завтрашней высадкой. Общий инструктаж вы пройдёте вместе с моей командой, а сейчас я бы хотел дать некоторые полезные рекомендации.

— Конечно, майор, мы с огромным вниманием выслушаем вас. — Профессор нервно поправил сползшие очки. Я знала, что он очень волнуется и не меньше моего переживает, ведь ему тоже есть к кому возвращаться.

— Что же, тогда начнём. Первая рекомендация — одежда. На Релаксе воздух вполне подходит для дыхания. Процентное соотношение примерно, как на Земле, только азота на один процент больше, а кислорода на этот же один процент меньше. Однако, мы не можем знать достоверно, есть ли какие-нибудь агрессивные представители фауны, которые передвигаются по воздуху. Именно поэтому высаживаться будем в шлемах и до моей команды снимать их запрещается. Я хотел узнать, есть ли у вас индивидуальные костюмы для высадки?

— Да! — обрадовался профессор тому, что понимает о чём его спрашивают и может со знанием дела ответить. — Полковник Ларсен позаботился о нашей безопасности. Среди собранных вещей мы нашли комбинезоны из моноуглеродной нити с нанопокрытием.

— Даже так? Они отлично подходят для нашей операции. Даже если кто-нибудь из моих ребят не успеет среагировать на опасность, этот костюм обеспечит вам защиту на девяносто семь процентов. Универсальный шлем закрепите на нём. При старте глиссера активируете шлемы по общей команде. Повторяю, шлемы не снимать!

— Мы поняли ваш приказ, майор — произнёс Эдар, чем удивил Майка. Наверное, он думал, что фагианец будет его сторониться или наоборот, проявит агрессию.

— Следующий пункт — это дисциплина. Завтра я выделю на каждого из вас ведущего. Он будет вашим щитом и буксиром. Если вас вдруг швырнули на землю, то это не для того, чтобы обидеть или поиздеваться. Иногда, доля секунды спасает жизнь, а промедление несёт смерть. У ребят огромный опыт работы в полевых условиях, поэтому беспрекословно слушаете своего body, ясно? И ещё, мисс Райс, — обратился ко мне Майк, — постарайтесь не отстать. Из всех членов группы, вы — самое слабое звено.

Я обиженно поджала губы и молча кивнула головой в знак того, что поняла его. Нет, вы слышали, я — самое слабое звено!? Ну и что, подумаешь?! У меня другая работа. Да и не такая уж я слабая: ребята хорошо меня поднатаскали.

Сторм помялся немного и всё-таки решился сказать это:

— Сбор в восемь тридцать. Мы стартуем ровно в десять по стандартному времени. Попрошу всех заранее посетить санблок, так как неизвестно точно, сколько времени займёт высадка.

Я аж рот открыла от возмущения, а майор сильно покраснел, скомкано попрощался и ушёл. Это он сейчас на что намекал? Что я описаюсь от страха или и того хуже?! Я перевела свой возмущённый взгляд на сотоварищей и увидела смеющиеся (он щурился, когда смеялся) глаза Эдара, да и профессор скромненько прятал улыбку за лёгким покашливанием. У-у-у, сговорились!

— Вера, в армии это является стандартным приказом. Ты не должна обижаться. Думаю, что майор таким образом хотел о тебе позаботиться и не ставить в неловкое положение перед своими людьми, сказав завтра такое при всех.

— Ты так думаешь? — спросила я, нервно теребя косу.

До меня только сейчас дошёл размах моих проблем! Это на «Викинге» у меня была хоть и маленькая, но зато своя каюта. А на Релаксе? Мне придётся делить общее помещение с толпой мужиков! Похоже, что паника в полном объёме отразилась в моих глазах, потому что Эдар взял меня за руку и заставил посмотреть ему в глаза.

— Не волнуйся, я верю, что мы с этим справимся. Я придумаю, как изолировать для тебя отдельную территорию. Всё будет зависеть от того, какой тип переносного дома они будут использовать. На месте сориентируемся. Пока есть время, нужно поговорить с капитаном. Может, на грузовой палубе найдётся пара запасных листов металлопласта, брусья или многофункциональная политкань? Нам бы всё это пригодилось. Да и во время высадки я постараюсь держаться поближе к тебе и в случае чего подстрахую. Майор сказал всё правильно: для тебя главное — не отстать и точно выполнять приказы твоего ведущего.

— Спасибо, Эдар, ты настоящий друг! — я благодарно пожала ему локоть. Так у фагианцев принято выражать свою признательность.

Постепенно, все начали расползаться по своим каютам. Кстати, несмотря на расстройство, я заметила, что Кирилл с Джулией пошли вместе в его каюту. — Ну и хорошо, — подумала я, — образовалась ещё одна счастливая пара.

Последняя ночь на корабле конечно же оказалась бессонной. Я проворочалась почти до утра под гул разнообразных «надуманностей» в моей голове. Задремать удалось только под утро. Не успела я закрыть глаза, как тут же прозвенел зум будильника. На приведение себя в порядок я потратила полчаса. Ещё столько же ушло на одевание и проверку последних мелочей. Подумав немного, я добавила к своим вещам ту самую кофту, которая идёт со мной по жизни. Кто знает, может пригодится?

Глава 22

Глиссер довольно сильно трясло: корабль, который нёс нашу маленькую колонию к месту высадки, проходил плотные слои атмосферы. За штурвалом сидел сам майор Сторм. Вообще-то, зная его послужной список, можно преспокойненько дожидаться приземления, но я — женщина, и я не каждый день высаживаюсь на неизведанную планету. В голове промелькнула мысль о памперсе. Я конечно-же выполнила все рекомендации нашего «грозного и ужасного», но вид огромных мужиков, закованных в экзоскелетонные cкафандры класса «Титан» кого угодно заставит уписаться от страха! Поймала взгляд Эдара. Он совершенно по-человечески подмигнул мне. — Конечно, он же чувствует моё состояние! — вспомнив очевидное, я подмигнула ему в ответ. Сам он сидел совершенно спокойный. Ему в body достался самый флегматичный и молчаливый штурмовик из всей команды — Жан. Я вообще не могу припомнить, когда он что-либо говорил. Кстати, не все бойцы были в экзоскафандрах. Те, кому выпало выступить в роли наших телохранителей, были одеты в более лёгкие варианты десантных костюмов — «Стилет». Перед вылетом, Майк объяснил, что для охраны и прикрытия необходима маневренность и скорость передвижения. Итого: Жан охраняет Эдара, мне достался Амир, профессору — Рико. Они же будут прикрывать своих товарищей, закованных в более тяжёлую броню. Ной, Ланс, Питт и Даг будут устанавливать периметр. Это слово употреблялось много раз за последние дни, но я так и не поняла, как он выглядит. Единственное, что было очевидно, это некая защитная конструкция. Он должен ограждать нас и днём и ночью от любого вторжения. Я тихонько продолжала осматривать нашу команду. Если помните, мы не единственные гражданские. Я кинула взгляд на нашего механика. Санг сидел, уставившись в одну точку. Можно было бы подумать, что он обладает небывалым самообладанием, однако, маленькая капелька пота, бегущая по виску, говорила об обратном. Парню явно было не по себе. Кстати, в установке периметра Сангу предстоит сыграть одну из главных ролей. Те, кто облачён в экзоскафандры послужат грубой физической силой, а он должен будет в максимально сжатые сроки активировать этот самый периметр. Один час! Именно столько отвели нам на жизнь статистики проекта «Релакса». Видела я их отчёт! Сидят себе в штабе и «измышлизмами» занимаются, как будто это работа! Я обвела взглядом всю команду. Да неужели с такими парнями мы не продержимся этот час?! — Продержимся, обязательно продержимся! — продолжала я себя успокаивать. Тут, нас тряхануло оч-ч-ч-ень сильно и корабль, задрав нос вертикально начал с оглушающим рёвом падать вниз.

— Что?! Что он делает?! — раздались довольно громкие вскрики со всех сторон.

— Эдар, что он делает? — взбудораженная всеобщим гомоном обратилась я к единственному, кто тут понимал в пилотировании.

— Думаю, что майор Сторм принял решение сажать судно в вертикальном положении. Это безумно сложно, но его мастерства и опыта должно хватить для такого манёвра.

— Э-э-э, дож Эдар, а зачем командир это делает? — спросил Ной, как самый либеральный и общительный.

— Сложно сказать. Скорее всего, ситуация неожиданно резко изменилась и ему приходится импровизировать. Советую всем быть максимально собранными, а также готовыми к жёсткой посадке и скорейшей реализации персональных задач.

Словно в подтверждение его слов в динамиках раздался голос Майка.

— Приготовиться! По команде «пошёл» начинаем. И да, посадка будет жестковатой.

Это было мягко сказано! Мне, конечно, сравнивать не с чем, но я была буквально размазана по компенсационному креслу. Перегрузки были явно выше обычного. Для моего нетренированного тела это было слишком. В глазах всё расплывалось, головная боль была такая, что я еле справлялась с накатывающей тошнотой. Почему-то вспомнился токсикоз и мозг попытался сравнить, когда было хуже: сейчас или тогда? Пытаясь справиться с пустившимся вразнос вестибулярным аппаратом, я почувствовала, что мою руку крепко сжали. Повернув голову, я увидела Эдара, который что-то мне кричал. Я помотала головой, что не слышу его. Он протянул руку к пульту управления моим скафандром и нажал на что-то.

— Вера, — ворвался в мой шлем его уверенный голос, — не закрывай глаза! Дыши! Дыши и считай: раз, два, три, четыре — вздох; раз, два, три — выдох. Давай, девочка!

Я абсолютно доверяла другу, поэтому сосредоточилась на том, что надо делать вздохи и считать. Спустя минуту я почувствовала явное облегчение. Хотя бы тошнота немного отступила. А в это время наши бойцы начали резкими, отточенными движениями в самый последний раз проверять своё оружие.

— Внимание, — раздался голос Майка, — до приземления десять секунд. Девять … восемь … семь...

Тут наш глиссер сделал очередной кульбит и резко принял горизонтальное положение.

— … три … два ...один … сели! «Пошёл»!

Резко щёлкнули ремни и семь закованных в титановую броню «снарядов» устремились к своей цели. Мы бросились следом. Наша задача была не путаться под ногами, но и оставаться в корабле нам было нельзя: мы являлись дополнительными глазами и ушами для наших body. Майк остался управлять бортовым вооружением нашего кораблика и руководить всей операцией в целом. Именно он должен направлять и координировать действия Ноя, Ланса, Питта и Дага; мониторить и прогнозировать смену обстановки, оперативно корректируя наш первоначальный план. Мы старались не сильно отставать от наших ведущих. Самое ужасное, что после того, как Эдар включил мне связь я смогла услышать выстрелы снаружи корабля. На выходе, Эдар сделал мне резкую подсечку, и я начала падать. В этот момент в обшивку корабля на уровне того места, где была моя голова, ударилось что-то длинное и острое. Я конечно в шлеме и снимать его не собираюсь, но кто знает, смог бы он выдержать такое покушение? Краем подвисшего, от резко закрутившихся событий мозга, я отмечаю, что вокруг корабля огромное пространство выжженной до черна земли. — «Что это?» Я нахожусь совсем близко к Амиру. Он, Жан и Рико уже заняли свои позиции, создав треугольник. Наше место внутри. Там уже суетится Санг. Несмотря на отчаянно палящих непонятно куда десантников, он уже установил переносной столик, разложил многочисленные гаджеты и активно соединял их между собой в единую систему. Чемодан с основным пультом уже стоял, готовый к своей работе. Сквозь стрельбу и крики парней были отчётливо слышны зубодробительные звуки бурения породы. Значит, парни добрались до своих точек и начали монтировать приёмопередаточные вышки для нашего защитного периметра. Постаралась взять себя в руки. Нужно сосредоточиться и хоть немного разобраться в окружающей ситуации. И только я начала «брать себя в руки», как непривычный в руках Амира лазорник рявкнул, выпустив огненный широкополосный луч. Я плашмя грохнулась на землю. Обстановка явно накалялась. Судя по тому, что перерывов между выстрелами уже практически не было слышно, дела наши были плохи. Приподняв голову, я увидела, что Эдар уже разжился у парней каким-то оружием и они, быстро перегруппировавшись, составили четырёхугольник. Внутри его остались только я, профессор и Санг, руки которого порхали над техникой. Он с невероятной скоростью подключал и настраивал оборудование, необходимое для активации защитного периметра. Я, совершенно оглушённая, крутила головой на триста шестьдесят градусов. Это было ужасно! Кольцо из пульсирующей биомассы сжималось всё плотнее! Из напирающей на нас живой стены попеременно вычленялись различные виды живых организмов. Я не могла с такого расстояния точно определить к флоре или к фауне они относятся, но мне показалось, что это вообще некий симбиоз, больше похожий на разумные растения. Это же какое поле для исследований! Я аж вытянула шею, чтобы получше рассмотреть. Тот час же я получила «подзатыльник» от Амира и снова распласталась. Интересно, как Санг справляется? Ему же надо стоять почти в полный рост! Мощные экзоскелетонные фигуры работали на предельной для таких громоздких костюмов скорости. Я видела, что они практически синхронно установили в пробуренные отверстия толстенные столбы высотой около четырёх метров. Как мне потом объяснили, площадь, которую они смогут охватить, составляет квадрат примерно триста на триста метров. Обстановка накалялась. Становилось ясно, что парни могут не успеть. Со стороны, где работал Даг, уже летела целая стая каких-то плоских неопознанных объектов треугольной формы. Их скорость была огромной! Они так вертелись, резко меняя траекторию полёта, что попасть в них представлялось огромной проблемой.

— Ложись! — рявкнуло в наушниках.

Это Сторм, оценив уровень опасности, принял мгновенное решение. Как только мы все кинулись на землю, над нашими головами рявкнули лазеры корабля и большая часть «треугольников» моментально сгорев, осыпалась на землю кучками чёрного пепла. Однако те, которым удалось увернуться от широкополосного лазера издали дикий визг и кинулись в атаку. Первым пострадал Рико. Он слишком легкомысленно поднялся из укрытия и получив мощный удар в грудь, упал, как подкошенный. Парни стреляли непереставая, но твари оказались невероятно вёрткими! Почти у всех были порезы. Эдар, став на одно колено, повторил попытку Рико справиться с оставшимися. Всё осложнялось тем, что на линии огня мог оказаться любой из нас. Требовалась по истине ювелирная меткость. Спустя тридцать секунд, на землю упала последняя из семи уцелевших особей. Как только это произошло, я сразу же бросилась к пострадавшему, а увидев его грудь, чертыхнулась. Эта треугольная пакость пробила его скафандр и оставила глубокий ожёг в форме треугольника. Нашарив на поясе аптечку, я немедленно занялась оказанием первой медицинской помощи. (Вообще, по моей специальности я вполне подхожу на роль медсестры. Именно эту обязанность меня попросили взять на себя во время высадки на планету.) В процессе, успела по эфиру передать для всех информацию об открытой особенности данного вида фауны (а может и флоры), чтобы ребята были осторожнее. Вскоре, Рико пришёл в себя и немедленно занял своё место в защите. Он сильно морщился, когда двигал руками, но сейчас больше ничего нельзя было сделать. Профессор Киморо нашёл своё место рядом с Сангом. У меня было очень странное чувство: как будто со стороны наблюдаю за всем происходящим. Вон, у Ноя заело что-то в конструкции экзоскафандра, и он продолжает установку с помощью только одной конечности. А Жан? Да он, кажется, что-то кричит! Значит дела и впрямь плоховаты. Бортовые орудия обстреливают уже практически весь периметр, только, на этот раз, одиночными пульсарами, боясь задеть и нас и только-только установленные вышки-столбы. Видно, что Майк тоже ни на миг не отпускает ситуацию из-под контроля.

— Десять минут! Время на исходе, парни. Срочно сворачивайтесь и приступайте к активации! Или мы успеем, или нам не выжить! — подстегнул нас Майк. Я видела, что вышки уже установлены и теперь парни сражаются, защищая их.

— Санг, быстрее! — рявкнул Майк. Мы не можем долго сдерживать напор!

— Капитан, — неожиданное обращение. Наверное, он прав, и Майка теперь совершенно законно можно назвать нашим капитаном, — две минуты!

Как Санг и обещал, через две минуты вспыхнул и засверкал перламутром наш защитный купол.

— Ох, и не фига себе! — восхитилась я. — Капсульный купол! Круто! Я и не думала, что нам дадут такую установку. Это безумно дорогая технология. — Интересно, а откуда простой механик с «Викинга» может знать, как ею пользоваться?

Судя по всему, братья-механики совсем не простые ребята! Ай, да Панин! Ай, да Виктор Сергеевич! Таких знатоков к себе затащил! Однако, радоваться пока было рано. Некоторое количество агрессивно настроенных тварей успело прорваться внутрь периметра за секунду до его активации, как будто бы поняли, что мы делаем и совершили свой последний рывок. Даг, Питт, Ланс и Ной были атакованы какими-то шипастыми животными, размером с быков. Большой вред они не нанесли, но оказались невероятно сильными. Ланса уже свалили на землю и пытались шипами попасть в лицо. Видя это, Амир и Эдар поспешили прикрыть его, но были в свою очередь атакованы какими-то «гадами». Эти создания похожи на змей, которые водились когда-то на земле, только окрас у них был лилового цвета, и длина составляла метров пять. Ромбовидная чешуя отливала малиновыми разводами в лучах закатного солнца, а открытые пасти демонстрировали набор зубов, которыми можно было порезать нас в лапшу. Картина была бы красивая, если бы не было так страшно. Они удивительно быстро перемещались. «А вдруг эти твари ядовитые?» — мелькнула мысль у меня в голове. В этот момент мимо пронёсся Майк, на ходу стреляя из очень необычного оружия: вместо привычного лазера, из дула вылетали дротики или что-то похожее на старинные пули. Эти снаряды буквально ввинчивались в тела напавших на нас тварей и разрывали их изнутри. Картина была страшная: мясные ошмётки разлетались в радиусе нескольких метров. Приходилось прилагать много сил, чтобы не рассматривать свой скафандр, потому что он был весь уделан. Я всё сильнее съёживалась, припадая к земле. Даже профессор Киморо орудовал, как дубиной, найденным среди оборудования металлическим прутком. Он пытался отбиться от странного оранжевого растения, которое вцепилось в штанину его скафандра. Я, засмотревшись на эту сюрреалистическую картину, потеряла бдительность и не заметила, как земля рядом со мной стала осыпаться, превращаясь в воронку. Оттуда выстрелили щупальца, поразительно похожие на осьминожьи, схватили меня за ноги и стали затягивать под землю. От непередаваемого ужаса я на несколько секунд потеряла голос. Мозг думал, что я подаю звуковые сигналы, а на самом деле рот беззвучно открывался и закрывался. И только тогда, когда ноги были уже по колено затянуты под землю, мой истошный визг оглушил эфир. Изо всех сил я пыталась сопротивляться, но их было слишком мало, по сравнению с силами этого подземного «спрута». Очнулась я только тогда, когда почувствовала, что меня на руках несут к кораблю.

— Уже всё закончилось, успокойся. Тебе больно? Ты сильно пострадала? — кто-то обеспокоенно пытался добиться от меня ответов.

Я подняла вверх глаза и посмотрела на своего спасителя. Меня крепко прижимал к себе Майкл Сторм. «Ага, вот и держись от него подальше!» Обернувшись, я увидела, как парни добивают последних попавших под защитный купол тварей. Майк занёс меня на корабль и посадил в кресло.

— Раздевайся, надо срочно осмотреть твои ноги.

— Ч-ч-его?! — растерянно проблеяла я.

— Ноги. Их надо срочно осмотреть. Мы ведь не знаем, чем опасна местная живность.

— А может я сама? Я вполне в состоянии …

— Мисс Райс, я что, женских ножек не видел? Поверьте, ничего нового для меня там нет. Раздевайтесь, это приказ!

При этом, вид у него был такой грозный, что я трясущимися руками начала шарить по моему супер-пуппер скафандру в поисках кнопок управления. Однако испытанный только что стресс и плохо изученный пока «гаджет» послужили причиной длительной заминки. Майкл всё больше хмурился и его шрам становился всё бледнее. Не выдержав моих жалких попыток справиться с костюмом, он сгрёб меня в охапку и сам начал быстро нажимать в разных местах. При этом он что-то сердито бурчал себе под нос. Я нервно хихикнула. Обычно так делал мой сынуля: когда он чем-то бывает недоволен, он ходил по дому и тихонько бурчал сам себе под нос — ничего не разберёшь. Тут я почувствовала, что костюм уже не так плотно обтягивает моё тело. Он разъединился на несколько составляющих и нижняя часть заскользила вниз по ногам, как обыкновенные брюки. Я поёжилась от холода и мурашки забегали по всему телу. Скафандр действительно отлично справлялся с терморегуляцией, создавая невероятно комфортную атмосферу для человеческого тела. Правда, я думаю, что не только смена температуры послужила тому причиной. Мне показалось, что я почувствовала случайное касание мужской рукой вдоль моего бедра: лёгкое, почти невесомое.

— Так больно? — спросил меня Майк, касаясь правой лодыжки.

Я отвлеклась от своих размышлений и сосредоточилась на заданном мне вопросе. Переведя взгляд с Майка на свои ноги, я вздрогнула от ужаса. Ниже колен были сплошные гематомы: настоящие, темно-фиолетового цвета. На поверхности кожи хорошо просматривались сеточки полопавшихся капилляров. Как я сразу не почувствовала?!

— О! — вскрикнула я.

— Так как, больно? — нервно переспросил он.

— Да, но … терпимо. Мне нужна мазь из нашей аптечки, — я в растерянности посмотрела на него.

— Посиди, — неосознанно перешёл он на «ты», — я сейчас принесу.

Через пять минут он вернулся с аптечным кейсом. Я обрадовалась ему, как родному. В смысле, кейсу, я хотела сказать. Порывшись в нём, я нашла тюбик «Гематромбина» (если есть совпадение, то случайное) и начала наносить его на свои многострадальные конечности.

— Сэр, — обратилась я к Майку, — мне нужно будет всех осмотреть, особенно Рико. Ему очень здорово досталось. Местная живность может оказаться для нас ядовитой, поэтому необходимо сделать анализы всем, у кого был контакт.

— Обязательно, только себя сначала обработай, а то других лечить будет некому. Мисс Райс, — вновь перешёл он на официальное обращение, — вам крупно повезло с экипировкой. Ваш скафандр выдержал давление огромной силы. Всё могло закончиться очень плохо.

— Спасибо, сэр. Я не успела ещё вас поблагодарить за своё спасение.

Тут я увидела небывалое: его щёки еле уловимо тронул румянец! Это что, смущение?!

Глава 23

Мы сидели внутри корабля. Я и профессор Киморо обходили всех по очереди. Начали мы конечно-же с Рико. При более детальном обследовании мы обнаружили, что ожёг, который он получил от летающего треугольника, химический. Это подтвердило мою теорию, что местная живность может быть ядовитой. Пришлось изрядно повозиться, чтобы качественно обработать такую рану. Вдогонку вколола ему большую дозу универсального антигистамина. Наш портативный анализатор жужжал не переставая, выдавая всё новые и новые результаты анализов. Так как практически все мы были с повреждениями различной степени тяжести и характера, то осмотр занял много времени. Эдара я проверила сразу же после Рико. Как выяснилось, он пренебрёг безопасностью и надел более лёгкий скафандр. Как результат — повреждено плечо. Его голубая кровь крупными тягучими каплями капала на пол. Мне пришлось вспоминать практику на четвёртом курсе, которую мы проходили в анатомичке. Нам показывали виды швов. Знала бы, что в жизни это пригодится, слушала бы более внимательно. Усадив друга и заранее извинившись за свою неумелость, я принялась его зашивать. Рана была не слишком большой, но достаточно глубокой. По ходу пришлось заварить несколько крупных повреждённых сосудов. В процессе я постаралась «пропесочить» его за такое пренебрежение к своей жизни. Он в ответ бурчал что-то в своё оправдание, но было видно, что моё беспокойство ему приятно. В это время профессор продолжал обрабатывать царапины и небольшие раны остальным членам команды. Когда я закончила с Эдаром, то стала озираться по сторонам в поисках ещё не обследованных товарищей по команде.

— Вера, я не успел осмотреть капитана Сторма, — понял меня Киморо. — Мне показалось, что он слегка прихрамывал.

— Да? А где же он?

— Капитан пошёл в рубку, — ответил мне Ланс.

Я внимательно посмотрела на парней. У всех был жутко уставший вид, а ведь каких-то три часа назад мы были ещё на «Викинге». Все перепачканы в крови, грязи и непонятных буро-зелёных пятнах. Светлые волосы Ланса всклокочены и испачканы кровью из большой ссадины на лбу. Так-так-так, кто-то нарушил прямой приказ командира и деактивировал шлем раньше времени! Ной и Питт сидят прямо на полу, прислонившись к переборке. Их лица вымазаны какой-то сажей. Остальные тоже еле держатся на ногах. Да, наше воинство изрядно потрёпано. Необходимо отдохнуть, иначе грош цена нашей маленькой победе над этой загадочной планетой.

— Профессор, я пойду, найду капитана. Нельзя допустить, чтобы хоть одна рана осталась необработанной. А вы сами как? — поинтересовалась я у него.

— Всё хорошо. Мой противник не смог мне навредить, а под конец вообще куда-то пропал, — хихикнул он в ответ. Здорово, наставник оказался твёрдым орешком и философски отнёсся к нашим приключениям.

Я отправилась в капитанскую рубку. По сравнению с рубкой «Викинга», это было просто крошечное помещение. Когда я вошла, Майк сидел ко мне спиной. Шипя и бормоча какие-то ругательства, он пытался снять с левой ноги форменный сапог. Моё присутствие осталось незамеченным. Я постояла, помялась, но поняла, что ему нужна помощь.

— Давайте я помогу, сэр — прервала я его мучения.

— Мисс Райс?! Что вы тут делаете? — довольно сердито спросили у меня.

— Отдаю долги, — проворчала в ответ.

— Не понял? … — растерял он весь свой пыл.

— А чего непонятного? Вы меня спасли, теперь мой черёд осмотреть вашу рану и помочь её обработать.

— Кхм, я … тут …

— Я уже поняла. Держитесь крепко за что-нибудь, попробую снять.

Пока я тянула с его ноги сапог, Майк всё сильнее бледнел. Я поняла, что дело плохо. Вытащив из пристёгнутой к скафандру кобуры многофункциональный лазерный резак, я выставила необходимый уровень нагрузки и начала надрезать верх сапога. Сквозь разрез закапала кровь. От испуга, что я его порезала, резко остановилась. Потом, я сообразила, что после лазера нет крови. Он сразу же заваривает сосуды в срезе. Стало быть, это кровь от ранения. Когда я всё-таки стянула с Майка сапог, то не смогла сдержать горестный стон. Моим глазам предстал самый настоящий открытый перелом! И что прикажете с этим делать? Я подняла на него глаза. Майк держался за приборную панель и костяшки его пальцев побелели от напряжения, а пот градом лился со лба.

— Мне потребуется помощь, — пробормотала я.

— Нет! Никто не должен узнать, — насупился этот «герой». Господи, ну как его угораздило ногу то сломать?!

— Сэр, вы несомненно весьма сильный и терпеливый, но мне нужны хотя бы ещё одни руки!

— Мисс Райс, … Вера, я отвечаю за всю нашу миссию. Я не могу лежать со сломанной ногой!

— Майкл, мы решим этот вопрос и постараемся, чтобы о переломе никто больше не узнал, но мне нужна помощь! — попыталась я до него достучаться. — Я позову Эдара.

Встала с колен и отправилась обратно в пассажирский отсек. Мой друг присоединился к почитателям медитации на полу. Наклонившись к Эдару поближе и кратко объяснив ситуацию, я повела его за собой. Остальные искоса посмотрели на нас, но ничего не сказали, наверное, слишком много сил отдали в сегодняшнем противостоянии с Релаксой.

Эдар, увидев ногу Майка, успокоил меня, заверив, что перелом довольно чистый, без осколков, и ему уже приходилось с такими сталкиваться. Мы уложили его в кресло, предварительно трансформировав оное. И вот, под чутким руководством фагианца и моими ловкими пальчиками, страшная рана перестала щериться белыми костями, а кровь уже не лилась ручьём. Так как Майкл потерял довольно много крови, мне пришлось поставить капельницу и вколоть приличную дозу обезболивающего, антибиотиков, антигистаминов, витаминов и ещё чего-то там, что насоветовал портативный анализатор. В общем, коктельчик получился, что надо! Он стоически выдержал все мои неумелые манипуляции, благо в наше время технологии достигли такого высокого уровня, что допотопный гипс уже не использовался. Спустя час, кости были вправлены и закреплены наноскобами, повреждённые сосуды заварены, раны продезинфицированы и зашиты (уж как вспомнила). После этого, на повреждённый участок конечности я распылила слой биопластерола. Это невероятно тонкое покрытие давно используется в медицине. Оно позволяет коже дышать, не вызывает раздражения, идеально фиксирует место перелома, обладает септическими свойствами и практически незаметно под одеждой. Майк лежал бледный-бледный. Правда, после капельницы немного порозовел и дыхание выровнялось. Я стояла рядом и смотрела на него. Длинные тёмные ресницы отбрасывали тени на побледневшее и слегка осунувшееся лицо, лоб покрыли мелкие бисеринки пота. Его мужественно красивая половина лица всё ещё напоминала мне того Майка, с которым я пошла танцевать. А вот вторая половина лица вдруг напомнила мне, как в день рождения моего сына, рядом, на соседнем столе, лежал молодой пилот, лицо которого было залито кровью. Я вспомнила, как Джон пытался сохранить ему лицо, но сетовал, что слишком глубокие и рваные раны. Подняв руку, я медленно провела кончиками пальцев по грубому и извилистому шраму, еле касаясь его. «Назови его Алекс — защитник человечества. Если бы у меня был сын, я бы назвал его Алекс» — всплыл тот хриплый шёпот. Я не смогла сдержаться. Окружающее пространство стало стремительно расплываться и слёзы в два ручья полились из моих глаз.

— Вера, — испуганно вскрикнул Эдар, — что произошло?! Тебе больно?!

— Я не знаю, Эдар. Не могу определиться, что чувствую, но, кажется, мои эмоции вышли из-под контроля.

Я вкратце изложила ему свои догадки.

— Теперь ты понимаешь, что я нахожусь в растерянности. Он не просто «привет из моего прошлого» и биологический отец моего ребёнка. Я не могу отделаться от ощущения, что мы фигуры в какой-то сложной игре. Судьба переставляет нас с клетки на клетку, сводит и разводит, дарит надежду и отнимает её. Получается, что мы все эти годы шли с ним параллельными путями в одном направлении, а в самые ответственные моменты нашей жизни эти пути вдруг пересекались. Он присутствовал при рождении своего сына и дал ему имя! И сейчас, Судьба снова с нами играет. А ты, Эдар! Что будет, если он узнает, что это с тобой он сражался шесть лет назад над Фобосом?! — схватилась я за голову.

— Успокойся, я не боюсь. Я успел понаблюдать за твоим мужчиной. Его эмоции довольно зрелы. Он полон самоиронии. Это говорит о том, что он уже не головастик, а взрослая особь.

— И вовсе он не мой! — фыркнула я и убрала наконец руку от лица Майка.

Вытерев ему салфеткой лоб, я посмотрела на время. Действие снотворного укола скоро должно закончиться: это вам не таблетка, дозировка точная. Мы с Эдаром тихонько сидели в ожидании его пробуждения. За это время я успела ещё раз проверить шов на плече друга. Почувствовав движение, я повернула голову и мои глаза встретились с тёмно-серыми омутами.

* * *

Воспоминания последних часов вспышкой озарили мой мозг. Я открыл глаза и повернул голову в поисках Веры. Она явно что-то почувствовала и тоже повернулась. Её глаза были похожи на двух маленьких испуганных зверьков: лишнее движение, и они сбегут от тебя. Рядом с ней и чуть сзади сидел фагианец. Я непроизвольно поморщился, а выражение его … лица стало подозрительно смахивать на ироничное. «Он что, мысли мои читает?» — подумал я.

— Вера, — никак не определюсь, как к ней обращаться, постоянно путаюсь, — кажется, у тебя замечательно всё получилось?

— Ну, думаю, что больше тройки мне не поставили бы. Вам нужно немного полежать …

— Ты же понимаешь, что я не могу себе этого позволить? Я должен поговорить со всеми и объяснить дальнейшие наши действия. Как самочувствие ребят? Всех осмотрели?

— Да, сэр — отрапортовала она по-военному. — Весь личный состав группы осмотрен, раны обработаны, анализы взяты.

— М-м-м … я должен поблагодарить вас за помощь, дож Эдар.

— Рад был помочь. Вере одной было бы очень тяжело. — Понятно, он помогал только потому, что она его попросила.

— Сэр, как вы получили такую травму? — Я видел, что женское любопытство не даёт ей покоя.

— «Спрут» наградил. Пока я помогал тебе избавиться от него, сзади образовалась ещё одна воронка и меня тоже схватили за ногу. Мой скафандр оказался слишком лёгким, чтобы сопротивляться силе давления местного существа. Честно говоря, я не сразу понял, что сломал ногу. Наверное, держался на адреналине. — Признаваться в своей невнимательности было тяжело. Я не привык извиняться или оправдываться.

— Спасибо, сэр.

— Зови меня Майк, хорошо? — решился я попросить её.

Верины зелёные глазищи уже не смущаясь смотрели на меня. Раньше, она даже робкий взгляд боялась кинуть. Может, присутствие фагианца придаёт ей смелости? Что у них за отношения? — я оценивающе осмотрел ластоногого. Тот опять состроил специфическую физиономию, улыбнувшись одной стороной опущенных уголков губ. Я не выдержал и с вызовом спросил:

— Дож Эдар, вы находите во мне что-то смешное?

— Что вы, капитан, я просто рад, что всё обошлось. Вы, кажется, собирались поговорить с командой …

— Да, верно, пойдёмте, — и мы отправились в общий зал.

* * *

Должна признаться, что я очень удивилась просьбе Майка звать его по имени, всё-таки он наш капитан и глава экспедиции. Я видела его состояние и понимала, что ему придётся очень тяжело: сломанная нога требует покоя, а его-то как раз и не будет. Команда сборная, и все парни подобрались с характером. Таким нужен сильный командир. Жалко, что он из-за меня подставился. Как говорила Лолка, вечно я влипаю в истории. Ну почему я не заметила эту злосчастную воронку вовремя?! Сейчас были бы все целы.

Парни уже немного передохнули и с нетерпением ждали прихода Майка. Он вошёл первым, слегка припадая на повреждённую ногу, а мы с Эдаром тихонько проскочили за его спиной и расположились рядом с профессором. Тот вопросительно посмотрел на нас. Взмахом руки дала понять, что обсудим это позже. Никто ничего не сказал, однако, я видела, что все отметили состояние командира.

— Прошу вашего внимания, — обратился к ним Майк. — Наше приземление прошло несколько не по плану. Как только мы начали снижаться над выбранным районом, так он стал стремительно зарастать то ли растениями, то ли ещё чем. Пришлось срочно принимать меры, иначе бы мы не смогли выйти из корабля. Я принял решение садиться дюзами вниз, выжигая нам посадочную площадку. Мы сделали самое главное — выжили этот самый первый час пребывания на Релаксе и смогли установить капсульный купол. У нас есть защита и некоторое время на то, чтобы наш научный сектор смог довести до конца свою работу и испробовать её результаты на нас. Судя по агрессивности окружающей среды, дальнейшее пребывание здесь не будет для нас спокойным. Что-то подсказывает, что мы не можем полностью надеяться на защитный купол. Будем нести дежурства. Даг, составь список и распредели вахты по двое, включая Санга и дожа Эдара. Раз он громко заявил о своих военных достижениях, то уж с патрулированием периметра справится. Дальше, профессор, вы с мисс Райс займётесь своей работой. Прошу вас, по возможности, завершить её как можно скорее. Мы не знаем, чего ожидать от этой планеты и времени может оказаться намного меньше, чем мы рассчитывали.

— Сэр, — прервал его Питт, — я обратил внимание на странные образования с северной стороны периметра. Они похожи на небольшие кочки, покрытые низкорослой порослью, типа травы.

— И что в них странного? — не понял Майк. Остальные тоже с недоумением посмотрели на Питта.

— Следы напавших на нас шипастых тварей начинаются точно от этих кочек, а до них абсолютно нетронутая поляна.

— Да, это безусловно странно, но данных у нас пока маловато, для того, чтобы делать какие-то выводы. Оставим загадки на потом. При патрулировании обращайте внимание на эти самые кочки, может что-нибудь заметите. Продолжаем. Питт и Ланс, на вас установка жилого бокса. Воспользуйтесь экзоскафандрами. Питт, возьми пока «Титан» Ноя. Эдар и Рико — вы сейчас первые на дежурство, чтобы потом, ночью, смогли восстановиться после ранений. Ной и Амир — займитесь обустройством жилых помещений. Даг, вы с профессором берёте на себя выгрузку научного оборудования и его установку. Санг, за тобой наладка связи и различной электронной аппаратуры на нашей базе, плюс — ремонт экзоскафандра Питта. У него повреждена одна конечность.

— Сэр, вы не назвали меня. Что делать мне? — Я решила уточнить свою задачу.

— Мисс Райс … э-э-э … Вера, я попросил бы тебя взять сегодня на себя роль дежурного по кухне. Сама понимаешь, что ребята сильно вымотаются.

— Конечно, я понимаю. Нет проблем.

— Всем всё ясно? — он обвёл взглядом всю нашу небольшую команду. — Тогда за работу.

И завертелось. Вообще, я слушала его, открыв рот. Он просто прирождённый капитан! Как он распределил обязанности между членами группы?! Всё чётко и рационально. Он даже о раненых подумал. Им и правда ночью надо полноценно отдохнуть, только я сомневаюсь, что он позаботится о себе. Надо будет перед сном проверить его ногу. Может понадобиться дополнительное лечение.

Жилой бокс представлял собой щитовой домик-коробку из металлопласта. Внутри большое помещение было поделено на несколько отсеков: две спальни с раскладными походными койками, санблок (хвала Создателю!), столовая комната и ещё два небольших помещения. В одном из них решено было разместить лабораторию, а другое было похоже на крошечный чулан. Когда я его увидела, то поняла, что мне срочно нужно его «прихватизировать». Теперь я была уверена, что мне не придётся спать в одной комнате с одиннадцатью мужиками. Майк, выслушав мои доводы, только кивнул, и я тут же помчалась перетаскивать туда свои скудные пожитки. Даг любезно помог разложить в моей каморке походную кровать. Обустройство лагеря в целом заняло около пяти часов. Учитывая утреннее сражение, все ужасно вымотались. Удивительно, но как только погас последний луч заходящего солнца, так на лагерь обрушилась тишина. Атаки резко прекратились и все облегчённо вздохнули, надеясь отдохнуть ночью. Я приготовила быстрый ужин из сублимированных продуктов. Парни еле держали ложки, а многие из них уже клевали носом. За всеми делами я как-то упустила, кто сейчас заступает на дежурство. Тут вспомнила, что не осмотрела ногу Майка. Мысли сами потекли в другую сторону. Как часто мы загадываем себе что-то, а наши планы рушатся. Или наоборот, зарекаемся от чего-то и именно так и происходит. Вот я, например, решила держаться от него подальше. И что, получилось? Решила, что не буду обращать на него внимание. А сама? Да только и делаю, что ищу глазами его хмуро-сосредоточенное лицо, подмечаю такие знакомые по Алексу повадки. Я тряхнула головой, пытаясь таким образом избавиться от лишних волнительных мыслей. Нужно всё-таки осмотреть капитана. Взяв медицинский кейс, я отправилась искать, в какой из комнат спит Майк.

Глава 24

Его нигде не было. Как такое может быть? Ото всюду раздавался громкий, заливистый храп. Утомлённые за день бойцы вырубились в полёте к койкам. Пройдя по обеим спальням, я убедилась, что Майка среди спящих нет. Неужели он на дежурство поставил себя?! Вот же … нехороший человек! У него такая серьёзная травма! Он что, решил остаться без ноги? Не спорю, в галафильмах герои с экзопротезами выглядят весьма брутально, но ему-то, куда уж брутальнее?! Ругаясь про себя, я продолжала поиски пропавшего капитана, и чуть не споткнулась об него в темноте. Он сидел на пороге нашего жилища и смотрел на звёзды.

— Вера, а ты любишь звёзды? — вдруг услышала я в тишине ночи его хрипловатый баритон. Забытые подружки-мурашки пробежали по позвоночнику.

— Да. Мы с родителями часто мечтали на них посмотреть, но в мегаполисе сделать это было практически невозможно. — Высоко задрав голову я тоже посмотрела на это чудо. — Даже поверить не могу, что всё-таки вижу их вживую, а не с картинки или в галафильме.

— А я заболел ими в далёком детстве. Мы с отцом были приглашены за город на приём в президентский особняк. С детьми мне было совсем не интересно, поэтому я убежал из детской игровой комнаты в сад, окружавший усадьбу. Была ранняя осень и довольно прохладно. В такие ночи небо бывает удивительно прозрачным. Там я впервые рассмотрел наше звёздное небо и ужасно захотел полететь к этим ярким мерцающим точкам. Они завораживали и притягивали. С тех самых пор, космос стал моей целью. Кто знает, как бы сложилась моя судьба, если бы я не убежал тогда и не увидел эту красоту?

Я стояла, почти не дыша и боясь спугнуть этого незнакомца. Почему незнакомца? Да потому, что я ничего о нём не знаю. Знаю, как его зовут, кем служит, каков он «на работе». Знаю, что поступил он тогда со мной некрасиво. Знаю, что раньше он был другим. А вот, что он теперь за человек? Какой он внутри? Чем он живёт? И вот сейчас, он приоткрылся и показал себя настоящего. Это дорогого стоит.

— Почему ты молчишь? — он повернулся ко мне.

— Боюсь помешать любоваться звёздным небом. А вообще, я пришла проверить твою ногу. Давай, посмотрим — я присела с ним рядом, чтобы произвести осмотр. Пришлось воспользоваться фонариком. — Майк, я понимаю, что ты меня всё равно не послушаешь, но я скажу. Почему ты не поставил на дежурство кого-нибудь из менее травмированных парней? Ты же серьёзно ранен. Необходимо отдохнуть ночью...

Пока я ругала его, параллельно занималась анализом состояния, а он, в свою очередь, состроил такую физиономию, что мне начало казаться, что я сейчас услышу: «ну, мам, отстань!» А чтобы не думал, что ему сойдёт это с рук, я вколола порцию антибиотиков и комплексных витаминов. (Анализатор определил небольшое повышение температуры).

— Думаю, капитан, что вам пора отдыхать, — от возмущения его пренебрежительным отношениям к моим рекомендациям, я снова перешла на официальный тон.

Майк удивлённо посмотрел на меня и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но я не стала его слушать, а захлопнула кейс и буркнув «спокойной ночи» гордо удалилась в свою каморку. — «Гордые мы какие! Подумаешь!» — ворчала я, пробираясь впотьмах. Фонарик я прикрывала, чтобы не разбудить остальных. — «А как он пойдёт отдыхать, если все остальные спят?» — я аж споткнулась. — «Вот дура! Нет, я не дура, просто это женская логика. Вот высплюсь и мысли станут логичнее.»

Однако выспаться мне было не суждено. Казалось, что я только-только положила голову на подушку, как вдруг услышала выстрелы, и тут же взвыла сирена. Парни, сразу чувствуется, что военные, мигом повскакивали с коек и, одевшись за считанные секунды, вылетели наружу. Мы с профессором тихонько выглядывали из оконного проёма. В темноте были видны вспышки фонарей и лазеров. Я в страхе посмотрела на своего научного руководителя.

— Профессор, что происходит?! Мы же окружены защитным куполом?

— Кажется, эта планета полна загадок, Вера. Если каждая ночь будет так проходить, то надолго наших защитников не хватит. Нам нужно как можно скорее выделить общий для подавляющего большинства видов кусок генома и вставить его в нашу полимеразу. Я долго размышлял над всем, что мы знаем о Релаксе, пересматривал те немногие записи с пропавших зондов. Ты что-нибудь слышала о живых планетах?

— Нет … — я с огромным удивлением смотрела на своего научного руководителя. Когда он начинал так разговор, это обещало очень интересный рассказ. Я не ошиблась и совершенно забыла о происходящем за окнами нашего жилого бокса.

— Есть теория существования, так называемых живых планет. Учёные придерживающиеся этой теории считают, что они являются полноценными, живыми и мыслящими организмами. Как и любой живой организм, они чувствуют опасности и способны защищать себя от них, вплоть до схода с орбиты. Конечно, всё это только теория, но при анализе материала, полученного за всё время наблюдения за Релаксой, я пришёл к определённым выводам, которые допускают высокую вероятность этого явления. Думаю, что очень скоро мы или получим подтверждение, или опровержение моих выводов. Если Релакса окажется живой планетой, то времени у нас будет очень мало. Она не успокоится, пока не избавится от нас. И если с нами не справится её биосфера, тогда она подключит другие ресурсы, такие как погодные аномалии, землетрясения. С этим мы ничего не сможем сделать. Я напугал тебя?

Я и правда, в процессе его рассказа впадала в какой-то ступор. Мне нельзя попадать в разряд вредных инородных тел для этой планеты. Мне надо назад, к сыну.

— Скажем так, профессор, я осознала масштаб нашей проблемы. С чего мы начнём?

— Нам нужно в кратчайшие сроки собрать как можно больше образцов биоматериала. Внутри периметра наверняка можно собрать останки уничтоженных в первой схватке организмов. Займёмся этим с самого утра, пока они не начали разлагаться. Завтра же мы сможем настроить оборудование и уже послезавтра приступим к изучению первых данных.

— Хорошо. Тогда нужно попросить майора … капитана Сторма о содействии в сборе образцов. И ещё, профессор, мне кажется, что одними останками мы не обойдёмся. Боюсь, что нам понадобятся и живые экземпляры.

— Да, Вера, в этом ты права. Непременно поговорю с ним утром.

Пока профессор мастерски отвлекал меня от очередных страшных событий, звуки схватки на улице затихли, и парни начали возвращаться один за другим. Они снова были перепачканы какой-то пакостью, лица хмурые и невыспавшиеся.

— Санг, ты проверил уровень мощности нашего купола? — спросил Даг.

— Да, сэр. Я повысил его с третьего до пятого и перенаправил часть энергетического потока через нижний канал. Думаю, что о ночных подземных проникновениях можно больше не беспокоиться, но днем придётся снова перекидывать нагрузку с нижнего на верхний уровень, чтобы не перегрузить установку.

— Хорошо. Всем отбой. Майк, я останусь с тобой дежурить.

— Так что там произошло? — решилась я подать свой голос.

— Да, опять проникли эти подземные чудища, — ответил мне Даг. Идите отдыхать. Завтрашний день может оказаться ничуть не легче. Я останусь на вахте вместе с капитаном. Ной, Рико, вы заступаете утром.

— Есть, сэр.

Все устало разбрелись по своим койкам. Я уточнила, нет ли новых ранений, и услышав отрицательный ответ отправилась навстречу снам.

* * *

Майк сидел на пороге, прислонившись к дверному косяку и держал в руке «Глок». Даг всегда удивлялся, почему он предпочитает это оружие? Оно же считается антиквариатом. Когда-то, на заре освоения околоземного пространства, оно входило в обязательную экипировку всех офицеров, а сейчас … Правда, сегодня Даг увидел его в действии и понял, насколько оно эффективно.

— Майк, почему ты сразу не поставил меня на дежурство, — спросил Даг, садясь с ним рядом и закуривая. Эту вредную привычку он подхватил, когда попал в учебку десантного корпуса.

— Хотел, чтобы вы все отдохнули — тяжело вздохнул тот. — Я меньше всех сегодня устал.

— А твоя нога? Ты ничего не хочешь мне сказать, пока никто не слышит? — кольца сероватого дыма медленно поднимались.

— Заметил всё-таки?

— Да все заметили, только промолчали. Так что произошло? Вас долго не было.

— Пока я отбивал Веру у подземного «спрута», меня схватил второй такой же. Однако, мой лёгкий скафандр не выдержал его давления. Ногу он мне сломал.

— Что?! Ты со сломанной ногой на ночном дежурстве? Майк, так нельзя! Ты же капитан …

— Майор, — поправил он Дага.

— Нет, тебя уже давно все считают капитаном. Всем ясно, что это чисто вопрос времени. Ты не должен так пренебрегать своим самочувствием. От тебя очень многое зависит.

— Всё что можно, Вера уже сделала.

— Расскажешь? — Даг выпустил очередную струю дыма и лукаво посмотрел на Майка.

— Да, что рассказывать. Она так меня отчитывала, как будто я её провинившийся ребёнок. Говорила примерно тоже, что и ты.

— А-а-а! То-то я смотрю, что лицо у тебя такое романтично-задумчивое вместо хмуро-убивательного. И как, поговорили?

— Поговорили. Знаешь, — Майк снова поднял голову вверх, — ей звёзды нравятся. — Он замолчал, глядя как мерцает в темноте кончик сигареты Дага. — Как у нас мало времени …

— Для чего? — не понял его Даг.

— Чтобы попытаться узнать друг друга, Даг. Ведь не просто так мы оказываемся рядом. Я уже знаю, что она серьёзная, ответственная, верный друг. Даже парни из команды её зауважали. Амир, вон, занимался с ней. Но я хотел бы знать о ней больше. Я знаю, что перед высадкой на Релаксу у неё была вип-связь с кем-то, а потом, Панин попросил меня присмотреть за ней и сделать всё, чтобы она смогла вернуться. Даг, как думаешь, у неё кто-то есть? — он посмотрел на друга взглядом, полным тоски и скрытой надежды.

— А сам-то как думаешь? Разве у такой девушки может никого не быть? Ты пойми, я конечно целиком и полностью за тебя, но нужно быть реалистом. Ты всё-таки определись чего ты хочешь. Вроде ты решил не вмешиваться в её жизнь?

— Я помню, Даг — Майк потёр свой шрам ладонью, как всегда, когда он начинал волноваться. — Только, мне невероятно сложно это выполнять. Всё как-то само происходит. Просто наваждение какое-то. Я ещё на корабле еле сдерживался, когда с ней Кирилл заигрывал. Это уж потом понял, что они Джулию разыграли.

— Тогда у тебя есть время побороться за неё. Кто бы там её не ждал, но сейчас ты рядом с ней, вот и действуй. У тебя всегда было море обаяния!

— Ты издеваешься, Даг?! Какое обаяние с такой мордой?! — Майк хмуро сверкнул на Дага своими стальными глазами.

— Друг мой, твоё обаяние не в смазливой физиономии, а внутри тебя! Просто ты забыл это. Перестань думать о своей внешности. Насколько я понял, для Веры это не является главным. Посмотри, как выглядит её приятель-фагианец! Вот уж «красавчик»!

Майкл задумался. При упоминании фагианцев его шрам всегда начинал пульсировать, видно, срабатывал какой-то нервный рефлекс. «Чёртов фаг!» Он сотни раз в своих снах и мечтах представлял, как выигрывает тот бой над Фобосом, или встречается с этим пилотом и берёт реванш. Он так ничего и не ответил Дагу. Парни сидели на пороге, всматриваясь в лиловую темноту ночного пространства и прислушиваясь к незнакомым звукам. Каждый из них думал о своём. Даг, о том, что Майк вовсе не «железный», как он всегда делал вид, а обычный человек, со своими страхами, комплексами и переживаниями. А ещё, он верил в Майка и его счастливую звезду. Верил, что тот вытащит их живыми с этой планеты. А сам Майк сидел и обдумывал слова Дага. Они дарили ему надежду на то, что случайная встреча, подаренная ему Судьбой шесть лет назад, окажется вовсе не случайной, а Вера и вправду обратит на него внимание.

* * *

Когда я открыла глаза, то в крошечное бронированное окошко бил оранжевый луч света. Я поняла, что уже утро и нас ждёт очень и очень насыщенный день. Ожидания меня не обманули. Мы быстро позавтракали, причём я практически не обратила внимания на то, что ем, так как голова была уже занята идеями и планами. Профессор изложил Майку наши пожелания и все, кто был свободен от вахты начали сбор биоматериала. Нашему удивлению не было конца, так как за ночь на месте убиенных туш шипастых животных образовалась бесформенная биомасса. Тоже самое мы находили во всех остальных точках, где накануне были оставлены тела убитых то ли животных, то ли растений. Профессор Киморо загадочно улыбался, а я всё больше недоумевала.

— Профессор, мне кажется, что если мы сделаем анализ ДНК, то обнаружим абсолютную идентичность, — я с озадаченным видом посмотрела на своего научного руководителя.

— Верочка, вот поэтому я и выбрал тебя в свои ассистентки! А теперь, подумай, к каким выводам можно прийти, если предположить, что это так и есть?

Я молчала, судорожно сопоставляя «предположительные факты». Напавшие на нас, принадлежали на первый взгляд, к совершенно разным видам: крупные копытные и шипастые «быки», ползучие «гады», летающие треугольники, подземные «спруты», шагающие растения. Однако, после уничтожения, они все преобразовались в однообразную биомассу по типу протоплазмы. То есть, они имеют одинаковое происхождение и только на последнем этапе этим сгусткам протоплазмы придали различную конфигурацию. Это что же получается, всех этих существ кто-то создал и отправил, чтобы справиться с нами?!

Профессор всё это время внимательно следил за сменой выражения моего лица. А мне ещё родители говорили, что у меня на лице всё написано. Я подняла на него глаза и открыла рот.

— Ну, Верочка, к каким выводам ты пришла? — подбодрил меня профессор.

— Думаю, что к таким же, как и вы, профессор. Все эти существа были созданы специально, чтобы остановить нас.

— Я в тебе не ошибся! — он потрепал меня по голове, как маленькую. — Теперь ты веришь, что мы, возможно, нашли подтверждение теории о живых планетах?

— Кажется, начинаю, профессор. — Я нервно сглотнула. Тут меня озарила новая догадка. — Профессор, вы помните первое нападение?! Тогда многие из наших получили порезы. Может с помощью этих летающих созданий Релакса и считала наш ДНК-код?!

— Хм, интересное предположение. Жалко, что невозможно поймать ни одной живой летающей особи. Возможно тогда, мы бы получили подтверждение твоим догадкам.

Когда у нас был перерыв на обед, к нам подошел Эдар. Мы втроём присели немного в стороне от остальной группы. Пока перекусывали, я успела рассказать другу о наших с профессором предположениях. Тут Эдар буквально сразил нас наповал:

— Моя раса давно знает о существовании таких планет, да и в других частях Галактического Содружества это не является секретом. Проблема в том, что договориться с планетой практически невозможно. Поэтому ещё не было ни одного случая колонизации живой планеты в истории нашей Галактики.

— Вот как?! А мы то думали, что открытие делаем … — с досады я чуть не заплакала.

— Для вашей расы это и есть открытие, ведь у вас нет доступа к массивам общегалактической информации из-за неполного членства в Содружестве! Не расстраивайся так!

— Так как же не расстраиваться, Эдар?! У нас столько надежд было! Ты же сам сказал, что нет ни одного случая, когда с планетой можно договориться!

— До этого не было, но я знаю вас с профессором и верю, что у вас всё получится.

Глава 25

После того разговора прошло два дня. Они выдались абсолютно спокойными. Придерживаясь разработанного графика, уже к концу второго дня удалось получить первые результаты. Наши предположения подтвердились: все образцы показали абсолютно стопроцентное совпадение. Мы с профессором понимающе переглянулись. Не может быть, чтобы на планете не было аутентичной биосферы. Такое ощущение, что Релакса специально заманила нас в данную точку, где ей удобно создавать своих искусственных воинов. Необходимо найти настоящее живое существо, будь то животное или растение, но выведенное и выросшее в процессе естественной эволюции. (Была конечно низкорослая травка, но её одной было маловато для исследований.) Только так мы сможем чего-то добиться. По вечерам, я присаживалась на облюбованное Майком место и смотрела на мерцающий купол. Несмотря на то, что со мной рядом всегда были Эдар и профессор, по Алексу я скучала всё больше и больше. За эти два дня Сторм не предпринимал никаких попыток поговорить со мной на отвлечённые темы и этот факт почему-то ужасно меня расстраивал. Я не забывала регулярно осматривать его ногу. Пришлось нарастить покрытие из биопластерола, так как наш неугомонный капитан стремился всё держать под контролем и быть везде одновременно. Зато парни из боевой группы явно заскучали, и чтобы немного развеяться, начали со мной по-дружески заигрывать. Я подумала-подумала, да и решила им подыграть. В конце концов, это не у меня комплексы. Скажите, должна сама была подойти, заговорить … Нет, дорогие мои, мужик должен быть мужиком. Не к лицу боевому капитану пасовать в такие моменты. Я слабая, нуждающаяся в поддержке и заботе женщина, а не бой-баба, которая крейсер на ходу остановит и в горящую станцию влетит. Хватит с меня того, что я в такую экспедицию угодила. А вообще, какая-то детская у меня получилась обида. Да и на что? Я же сама хотела держаться от него подальше, а теперь расстраиваюсь, что он не предпринимает попыток пойти на контакт. Не могу разобраться в себе! Как же мне не хватает Лолки! Как она там? Я тихонько всхлипнула.

— Скучаешь по НЕМУ? — услышала я знакомый хрипловатый голос.

Я повернулась и с недоумением посмотрела на Майка. Стало неловко, потому что я не слышала, как он подошёл и не знала, как долго он стоял у меня за спиной. Я поднялась. При нашей разнице в росте было очень неудобно сидя смотреть на него. Хорош, даже несмотря на свой шрам и лёгкую седину.

— Ты о ком? — не поняла я.

— Я о том, кто ждёт тебя на базе, — пояснил Сторм. Его тёмно-серые глаза сверкали в предзакатных сумерках двумя угольками. Мне даже показалось, что я вижу золотистые искорки.

— Да, ужасно скучаю, — ответила после небольшой заминки.

Я не понимала с какой целью Сторм завёл этот разговор, какие у него мотивы? Непонятность ситуации нервировала. Потихоньку стала озираться в поисках профессора или Эдара, чтобы под каким-нибудь предлогом сбежать от Майка. Посмотрела на него снова и судорожно вздохнула: такие знакомые и горячо любимые глаза Алекса смотрели на меня. Не выдержав внутреннего напряжения, одинокая слезинка выкатилась из-под очков и побежала по щеке, оставляя за собой обжигающий след. Майк резко втянул в себя воздух и крепко, до хруста сжал кулаки.

— Ты так его любишь? — задал он самый главный вопрос, тот ради которого, похоже, и завёл этот разговор.

— Всем сердцем, — тихо выдохнула я, глядя на него снизу-вверх. Почему-то вдруг ужасно захотелось дотронуться до него, погладить по изуродованной щеке.

Интересно, а когда это он успел оказаться так близко? Его рука медленно протянулась к моему лицу и коснулась подбородка. Он поймал большим пальцем слезинку, которая уже добежала до самого краешка и готовилась сорваться вниз. Я стояла, почти не дыша, и смотрела на него как загипнотизированная. Не знаю, чем бы всё закончилось, но тут я услышала спасительные шаги и фразу, сказанную другом:

— Вера, у тебя всё в порядке?

— Да, Эдар, всё хорошо! — От радости я отмерла и сделала шаг в его сторону.

— Дож Эдар, — прошипел раздосадованный Майк, — умеете вы появляться в нужный момент.

— Это мой долг. Если я чувствую, что Вера нуждается в поддержке, то спешу оказать её.

Майк немного «попускал дым из носа», как какой-то доисторический фольклорный элемент и умчался, слегка прихрамывая, в сторону нашего шаттла, который находился с западной стороны периметра.

* * *

Местное светило уже закатилось за горизонт, оставив после себя красиво подсвеченное тёмное небо. Даг видел, как Майк «вышел подышать воздухом» и терпеливо ждал его возвращения. Потом фагианец, резко сел на своей кровати, посидел, к чему-то прислушиваясь, вскочил и куда-то убежал. Тут уже Даг заподозрил неладное и решил, не привлекая внимания дремлющего уже Жана, потихоньку последовать за Эдаром. Какое-то время ушло на одевание, а когда он вышел из комнаты, то навстречу шли Вера и Эдар.

— А где Майк? — не сдержал он своего удивления.

— Пошёл проверить шаттл, — ответила ему девушка.

— У вас всё в порядке?

— Да, мы уже идём спать. А кто сегодня на дежурстве?

— Ланс дежурит первую половину ночи, а потом заступает Ной.

— Тогда, спокойной ночи, — пожелала ему Вера и они с фагианцем разошлись по разным помещениям. Старпому ничего не оставалось делать, как дальше искать своего командира и друга.

Даг отправился в сторону выхода из бокса. Ему было понятно, что у Майка с Верой что-то произошло, потому что шаттл Майк проверял сегодня в обед. «Вот ведь, женщины! И что, спрашивается, так трудно взглянуть на Майка поласковей? Ей — малость, а ему — радость!» — рассуждал Даг. Он был несколько простоват и все эти тонкие душевные материи были не для него. «Белое, должно быть белым, а чёрное — чёрным. А все эти полутона …»

* * *

Майк почти «добежал» до шаттла, когда ему показалось, будто что-то промелькнуло у того под брюхом, ближе к хвосту. Снизив скорость, он перешёл на медленный шаг. Корабль стоял на амортизаторных стойках. Три мощные «лапы» прочно упирались в почву. Мощный плазменный выхлоп нейтринных двигателей практически полностью выжег растительность на площади посадки глиссера. Однако, кое-где виднелись остатки низкорослой травки. Майк медленно обошёл вокруг задних упоров. Ничего необычного не было. Тряхнул головой, пытаясь скинуть с себя наваждение. «Наверное, показалось,» — подумал он. Прижав ладонь к бортовому сканеру, Майк открыл шаттл и вошёл внутрь. Ему очень хотелось побыть одному, а если бы он вернулся, то обязательно встретился бы с Дагом. Тогда уж точно не отвертеться от своеобразного психоанализа. Взгляд его упал на одиноко валяющуюся в углу литровую банку колы. Сразу же представилось, как прохладная свеже-сладкая жидкость растекается по пищеводу и достигает желудка, оставляя за собой слегка щекочущий, пенно-пузыристый след. Наверное, когда парни выгружали вещи, одна из банок нечаянно выпала и закатилась. Он нагнулся и поднял неожиданный презент. — Да, очень взрослый поступок он совершил: разозлился и убежал, как подросток! — корил себя Майк. — Даг ещё, со своими советами … Вот как соперничать с тем, кого любят «всем сердцем»?! — Шрам опять запульсировал. — Надо воспользоваться минутами одиночества и попытаться разобраться в себе. Он уже понял, что его всё сильнее и сильнее тянет к Вере и он уже не в силах от неё отказаться. Такого он ещё никогда не испытывал. Сегодня окончательно рассеялись его сомнения, и он получил подтверждение из уст самой Веры, что у неё кто-то есть. И что теперь? Как ему себя вести? Пребывая в глубокой задумчивости, Майк машинально открыл банку колы и стал пить. И вот, когда он делал очередной глоток, то почувствовал, что его кто-то сильно тянет за рукав, оттягивая банку с освежающей жидкостью ото рта. Он ещё не сразу среагировал, пытаясь «на автомате» сопротивляться давлению и попить, но уже через пару секунд до него дошло, что он, вообще-то, сидит в рубке корабля, один. Тогда кто его сейчас держит за руку? Майк медленно, боясь сделать лишнее неосторожное движение, скосил глаза в сторону и вниз. Там, пытаясь оттереть его от банки колы, «пыхтело» какое-то существо. Его внешность говорила о том, что оно принадлежит к растительному миру, но вот то упорство, с которым оно боролось за напиток, наводило на мысль о неком промежуточном состоянии между растением и животным. Крепкие, гибкие извивающиеся корни позволяли ему прочно стоять и довольно шустро топать. На корнях по кругу росли широкие, извивающиеся листья с довольно острыми краями, а из середины «куста» торчал толстый ствол, на котором росла большая «голова». Она представляла собой нечто среднее между артишоком и ананасом с пучком тоненьких длинных «лохмушек» на макушке. И вот, это недоразумение, причём довольно высокое, (примерно Майку по пояс) обхватило его за рукав своими гибкими и плотными листьями и изо всех сил тянуло, приближая к себе банку с вожделенной влагой. От такого экзотического видения, Майк несколько обалдел и не сразу сообразил, как на это реагировать. Он машинально расслабил руку и небольшое количество колы выплеснулось на пол. Это инопланетное чудо тут же выпустило конечность Майка, подбежало к лужице и принялось весело в ней топтаться. При этом, пролитая жидкость стала на глазах исчезать. Майк считал, что уже достаточно повидал в этом мире, но такое …! «Кому скажешь, не поверят!» — подумал он. Протянув руку, он медленно подлил ещё немного жидкости на тоже самое место. То ли артишок, то ли ананас, радостно подпрыгнул, и история с «питьём» повторилась.

— И что мне теперь с тобой делать? — задал он риторический вопрос, не надеясь получить ответ.

Абориген, как будто понимая, что обращаются к нему, втянул поглубже свой плод-голову, поднял листочки у себя над «головой» и подтянул под себя корешки, превращаясь в подобие большой серо-зелёной луковицы.

— Предлагаешь спрятать тебя? — уточнил Майк.

Существо заколыхалось — понимай как хочешь. И именно в этот момент послышался голос Дага, который звал его снаружи. Майк судорожно стал оглядываться по сторонам, а инопланетный нахлебник шустро забился в угол и слился по цвету со стенкой, к которой прислонился. — Круто! Надо потом разобраться, — подумал он.

— Даг, я уже иду! — громко крикнул он, чтобы тот не начал подниматься в шаттл.

— У тебя всё нормально? — донёсся до него крик друга.

— Да, уже всё в порядке. Просто немного психанул, — пояснил он своё поведение Дагу, сходя по трапу на землю.

— Расскажешь? — закинул тот удочку, в надежде на откровенность друга.

— Ну, особо нечего. Я пошёл, чтобы поговорить с ней «о красоте здешнего звёздного неба», а она там чуть не плачет. Сказала, что ужасно скучает по тому, кто остался на базе. Так что, ты был прав. Это будет не трудно, а супер-трудно! А в самый подходящий для романтики момент, заявился этот фаг и дал понять, что Вера под его защитой. Если я правильно понял, он её чувствует. Прямо так и сказал, мол, «если я чувствую, что Вера нуждается в поддержке, то спешу её оказать».

— А разве фагианцы эмпаты? — озадаченно спросил Даг. — Представь, а если он и вправду эмпат? Это же значит, что он чувствует все наши эмоции, как положительные, так и отрицательные!

— Да, кто его знает … Мы ведь про фагов почти ничего не знаем. Может Вера и могла бы ответить на этот вопрос, только я сомневаюсь, что она станет распространяться о секретах его расы. Я уже заметил, что она может быть очень преданным другом. Ты лучше скажи, что мне теперь делать? Если раньше у нас были только подозрения, то сейчас я получил подтверждение, что она не одна.

— А ты не опускай руки. Мне вот со стороны виднее. И знаешь, что я заметил?

— Что?

— Когда ты на неё не смотришь, она смотрит на тебя! И не просто смотрит, а старается выбрать такой ракурс, чтобы ты её не видел, а она могла бы смотреть на тебя подольше.

— Не может быть … — Майк помотал головой, не веря в столь хорошие новости.

— Может! И я не стараюсь тебя зазря обнадёжить. Я это точно заприметил. Так что интерес у неё к тебе есть и сильный. Да, кстати, твой внешний вид её совсем не смущает. Тебе надо почаще привлекать к себе её внимание, как к мужчине.

— Ага, легко сказать.

— Ну, попробуй пожаловаться на ногу. Пусть посочувствует.

— Даг, ты думаешь, что говоришь?! — вскричал Майк. — Да это только жалость вызовет, а не сочувствие. Она сама нуждается в поддержке и защите. Много ты видел женщин, участвующих в таких операциях?

— Нет, не видел … — Даг озадаченно почесал затылок.

— А она не жалуется, не истерит, а тихо делает свою работу, и только по ночам тихонько, чтобы никто не видел, плачет.

— Ну ты картину нарисовал! Я сейчас сам заплачу! — заржал Даг и легко толкнул Майка. — Ладно, Майк, всё наладится!

Разговор перешёл в лёгкую дружескую потасовку. Всё-таки, парни были ещё довольно молоды и за эти тяжёлые военные годы не до конца растеряли способность наслаждаться простыми человеческими радостями. Скинув напряжение, Майк заверил Дага, что сейчас придёт спать, а сам вернулся в отсек, где оставил своего нового знакомца. Тот был на месте. Майк разглядел его только потому, что точно знал куда смотреть.

— Ну, и что мы с тобой будет делать? — повторил он свой вопрос. Необычное разумное растение отделилось от стены и заковыляло в его сторону. — Надо тебя спрятать, а то парни могут прибить сгоряча. — Абориген резко принял форму закрытой луковицы и сменил цвет на красный с оранжевыми разводами. — Ох, и ничего себе! И имя тебе нужно подобрать ...— продолжал рассуждать вслух Майк. Растение приоткрыло листья и высунуло из куста лохматую макушку. — О! Будешь Арти! Ты же похож на артишок. Я видел такой на Земле, в ботаническом саду.

Майк прошёлся по немногочисленным отсекам шаттла в поисках какой-либо плошки. На глаза ему попался невысокий прямоугольный ящик, в котором раньше лежали запасные иридиевые батареи для экзоскафандров. Майк установил его в самом дальнем углу пассажирского отсека, за компенсационными креслами. Из стационарного универкуха он достал контейнер с водой и вылил её в лоток. Арти медленно поковылял к своему новому месту. Он брезгливо протянул один корешок и обмакнул его кончик в воду.

— Тебе придётся или привыкать, или уходить отсюда. Колы у нас очень мало, а вот воды в достатке.

Арти обречённо полез в лоток. Чтобы подсластить пилюлю, Майк вылил из банки остатки колы прямо в воду, немного разбавив её. Благодарное растение подняло все свои длинные гибкие листья и явно воспряло духом.

— Что же, Арти, попробуем привыкнуть друг к другу, — сказал Майк и отправился спать в их походный дом.

Глава 26

С утра мы собрались всей командой на оперативку. Профессор Киморо озвучил результаты наших первых исследований по образцам, собранным внутри защитного периметра.

— Таким образом, уважаемые … коллеги, для исследовательской работы нам крайне необходимы образцы истинной флоры или фауны.

— Я правильно вас понял, профессор — обратился к нему Майк, — все те твари, с которыми мы сражались, были искусственно созданы?

Профессору пришлось изложить нашу гипотезу. Ответом нам была абсолютная тишина. Лица у всех были крайне озабоченные. И я могу их понять: одно дело, когда ты сражаешься с обычным врагом и совсем другое, когда против тебя воюет целая планета, обладающая практически неисчерпаемыми ресурсами.

— У кого есть какие-нибудь дельные соображения? — спросил Майк.

— Сэр, можно? — неожиданно поднялся Питт.

— Да, Питт, мы внимательно слушаем тебя.

— Помните, я обратил ваше внимание на кочки, находящиеся не так далеко от границы защитного периметра? Так вот, я пока был на дежурстве, понаблюдал за ними, и то, что увидел, оказалось весьма интересным. Эти образования исчезают на закате одновременно с прекращением атак существ и появляются вновь с рассветом, когда Релакса опять начинает проявлять агрессию. Я думаю, что если попробовать выйти за периметр ночью, то сможем осуществить настоящую разведку близлежащих территорий. В током случае, вернуться нужно будет до рассвета.

Майк взял долгую паузу. В это время все напряжённо молчали, понимая всю важность момента. Наконец, он поднял голову и быстро окинул взглядом всех собравшихся.

— Риск очень велик, но это пока единственное дельное предложение. Нужно тщательно продумать все этапы такой вылазки, и только тогда приступать.

После оперативки мы с профессором занялись единственным доступным для нас образцом — остатками чудом уцелевшей травы. Честно говоря, было не по себе от того, что кто-то выйдет за границу периметра. Мне ужасно всё это не нравилось. Представьте себе: бродить в ночи по совершенно незнакомой планете, постоянно ожидая нападения или столкновения с местной флорой-фауной, которая сама по себе тоже может оказаться опасной. Наверное, моё внутреннее состояние отражалось на моём поведении, потому что ко мне подошёл Питт и сказал:

— Вера, ты не волнуйся так. Я смогу провести ребят так, что ни одной травинки не заломаем.

— Я пытаюсь, Питт, но мне страшно. Я так к вам ко всем привязалась, что переживаю за каждого! Капитан сказал уже, кто пойдёт?

— Да. Пойду я, Эдар и сам капитан.

Я вытаращила глаза.

— Как?! Почему такой выбор?

— Ну, я же следопыт, поэтому со мной всё ясно. Дож Эдар сам вызвался. Он сказал, что на их родной планете всегда сумерки, и он в темноте отлично видит и без приборов ночного видения. А капитан сказал, что не может рисковать своими людьми и сначала сам проверит мою теорию про возможность ночных вылазок.

— Только бы обошлось, — пробормотала я.

Питт ободряюще потрепал меня по плечу и пошёл готовиться к ночной операции. Надо заметить, что по прошествии первых двух дней ситуация изменилась и в течение дня различные твари продолжали испытывать нашу защиту на прочность. Пока только были единичные случаи проникновения подземных «осьминогов», но ребята уже научились определять первые признаки их появления и моментально реагировали. К вечеру интенсивность нападений начинала снижаться, а к моменту заката всё прекращалось.

Вот и погасли последние отблески отправившегося на покой светила. Интересно, а как оно называется? А может ему ещё не дали персональное имя и есть только номер в галактическом реестре звёздных тел? Вот бы люди сами смогли дать имя этой звезде. Пока мужчины готовились к операции, я изо всех сил старалась себя отвлечь, но постепенно мандраж набирал обороты и лёгкий озноб охватил всю меня. Даже знаменитая кофта не могла меня согреть. Я куталась в неё, а желанное тепло не приходило. Последний раз глянула на почерневшее небо, в котором начали загораться пылинки первых звёзд. И зачем, спрашивается, я сняла скафандр и оделась в обычную одежду? В нём хоть терморегуляция была. Глупо. Да и кто знает, что может прорваться за периметр в момент снятия силовой нагрузки? Я резко поднялась со ступеней и тут же врезалась носом в грудь шедшего на выход Майка.

— Ой, прости — шарахнулась я в обратную сторону, зашаталась, потеряв равновесие, и нелепо замахала руками.

Он ловко поймал меня и резко дёрнул за руку. От этого, я повторила предыдущий эпизод, то есть уткнулась носом ему в грудь. На этот раз, Майк придержал меня за пояс.

— Осторожно, а то разобьёшься. Кто тогда будет нас лечить? — и он кривовато улыбнулся.

— Э-э-э … — очень умно ответила я. Ну да, растерялась я! А я вообще первый раз за всё это время вижу его улыбающимся. Мне. — Спасибо, — промямлила более разборчиво и попыталась улыбнуться в ответ. Получилось примерно, как у него, кривовато. Он продолжал меня придерживать. — Я хотела вам сказать, чтобы вы были осторожнее и мне не пришлось никого лечить.

— Мы постараемся — я почувствовала, что меня, наконец, отпустили. — Есть разница: живой или мёртвый образец вам нужен?

— Ну, тут уж как получится. Судя по тому, как нас здесь рады видеть, лучше не привередничать.

Майк кивнул и отошёл в сторону, давая мне пройти. Пришлось делать следующий ход и бежать в свою конуру, переодеваться.

Скажу сразу, чтобы ещё и вам нервы не трепать. Предположение, которое сделал Питт полностью подтвердилось. Наша группа благополучно покинула периметр и осторожно стала продвигаться вглубь неизведанной территории. В момент снятия Сангом нагрузки с генератора защитного поля, наше внутреннее напряжение достигло своего максимума. Казалось, что от нас самих искры летят. Сами понимаете, если предположение Питта оказалось бы неверным, то тут же десятки тварей ринулось бы внутрь по наши души. А ещё, мы должны прикрывать нашу тройку, пока они будут находиться в пределах видимости. Как только парни скрылись с экранов ночных визоров, периметр был сразу же восстановлен. Дальше, потянулись невыносимо долгие часы ожидания. Скажу честно, мне никогда не было так тревожно. Я вдруг поняла, что не только за Эдара переживаю, но и за Майка. Сначала я металась раненым зверем по территории лагеря. Потом, когда сил уже не осталось, я сидела на ступенях, прислонившись спиной к двери и до рези в глазах пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в этой темноте. Дежурившие Рико и Жан безуспешно пытались отправить меня спать, клятвенно заверяя, что обязательно разбудят. Наконец, небо стало сереть, и парни разбудили остальных членов нашей экспедиции. Я увидела их первой. Впереди хромал Майк, а за ним шли Питт и Эдар. Они несли что-то тяжёлое. Оставаться на месте не было больше сил. Я сорвалась с места и бросилась навстречу. Даже про свои синяки на ногах забыла! Правда, тут же и затормозила, сообразив, что рано пока: нужно, чтобы парни подошли поближе.

— Похоже, что-то тащат! — сказал Амир, поглаживая свою клиновидную ухоженную бородку.

— Точно! Гляди-ка, и правда тащат! — радостно подтвердил Ланс.

— Санг, приготовься. Они на подходе, — отдал приказ Даг. Видно, что он тоже переживал за друга.

Процедура «запуска» внутрь периметра нашего отряда разведчиков прошла также напряжённо и волнительно. Только я, получив немного времени на обдумывание своего поведения, решила воздержаться от столь бурного проявления своих чувств.

Было видно, как сильно они устали. Бессонная ночь, марш-бросок по неизведанной территории, постоянное ожидание нападения … Всё это вымотало их до предела. А ещё, если помните, у Майка нога в биопластероле. Надо будет срочно его осмотреть. Все подбежали навстречу нашей разведывательной группе. И, конечно же, самый главный вопрос, который всех волновал — кого или что они притащили? Нашим глазам предстало странное существо размером, примерно с небольшую квадратную тумбочку. Оно было похоже на кубик с ножками. Только ножек у него было восемь, и они были какие-то странные. Каждая из них была похожа на короткое щупальце, оканчивающееся приличным таким когтем. Тело существа было покрыто короткой, редкой щетинкой ярко оранжевого цвета. (Интересно, какие природные условия привели к такой мутации?) А головы, как таковой, не было. На одной стороне этого «кубика» располагалось три пары фасеточных глаз. «Вот это гибрид!» — подумала я. Это же надо, чтобы так причудливо смешались признаки столь разных видов. Нечто среднее между осьминогом и пауком. Как иногда говорила Лолка, «смесь бульдога с носорогом».

— Профессор, можете забирать экземпляр. К сожалению, мы не смогли доставить его живым. Оно абсолютно не согласно было зайти в гости к вам в лабораторию. Может в следующий раз повезёт …

— Спасибо капитан. — Профессор озадаченно разглядывал экспонат местной фауны. Он, кажется, тоже пребывал в раздумьях по поводу столь причудливого вида. Остальные члены нашей команды обступили аборигена. Они обсуждали его особенности и выдвигали версии: для чего ему нужна та или иная часть тела? Все были так заняты, что я решилась спросить:

— Сэр, вы позволите? — обратилась я к Майклу. Он перевёл на меня свой усталый взгляд. — У кого-нибудь из вас есть повреждения, травмы?

— Думаю, что нет, но проверить не помешает. — Он вопросительно посмотрел на членов своей группы.

Эдар отрицательно помотал головой. Я сказала, что ему надо идти отдыхать, только помыться бы не помешало. Он озадаченно осмотрел себя и своих напарников. Мужики выглядели так, как будто таскались по болоту. Вон, у Питта на плече висит какая-то пакость, отдалённо напоминающая пиявку.

— Питт? — уточнил Майк.

— Нет, сэр. Всё в п-п-п-орядке — отозвался он, усиленно отдирая присосавшееся «нечто».

— Тогда, сэр, остаётесь только вы, — храбро выпалила я.

Он вопросительно посмотрел на меня. И что это он так смотрит? Как будто первый раз видит. Или уже забыл про свою ногу? Нет, я не забыла про наш договор, что парни ничего не должны знать, но мне надо его как-то осмотреть. Я упрямо поджала губы и состроила буковку «Ф». Кажется, он понял, что я так просто не отстану.

— Через полчаса в шаттле, — еле слышно прошептал этот упрямец.

Мне ничего не оставалось делать, как кивнуть и отправиться к себе в комнатушку.

Из общей толпы отделился Даг и поспешил к Майку. Он проводил его до шаттла, выясняя по дороге подробности ночной вылазки.

— Тебе надо бы помыться, — хохотнул Даг, — хотя, ты сейчас так брутальненько выглядишь! Может и не надо торопиться смывать этот природный макияж? Девушки любят, когда всё натуральное.

— Да знаю я, в смысле, что грязный как свинья! — огрызнулся Майк. — Тебе бы пошататься в ночи по болотам … В шаттле есть штатный санблок. Вот им и воспользуюсь.

— Ладно, Майк, не обижайся! Я просто хотел немного тебя растормошить. А то Вера придёт, а ты от усталости и двух слов ей не сможешь сказать.

— Проехали, — Майк хлопнул Дага по плечу.

А в это самое время, я сидела в своей конуре и смотрела на часы. Осталось ровно двенадцать минут до назначенного Майком времени. Я обхватила прижатые к груди колени руками и слегка покачивалась. Эти незамысловатые телодвижения помогали немного успокоиться. И чего, спрашивается, я так разволновалась? Как будто меня не на осмотр повреждённой конечности пригласили, а как минимум, на свидание! Самое интересное, что все заметили, что Сторм отправился в шаттл, а теперь и я ещё туда пойду. Что они подумают?! Чёрт, пить так хочется! На нервной почве во рту всё пересохло. Восемь минут. Хорошо, что всё обошлось, что Питт не ошибся. А Майк молодец, сам отправился проверять его версию, прежде чем парней посылать. Такие командиры, которые не используют солдат, как пушечное мясо, неизменно вызывают уважение у своих подчинённых. А вот Эдар … почему-то мне не верится, что он из-за ночного зрения напросился в эту вылазку. Неужели из-за Майка? Три минуты. Пора! Я огляделась в поисках своего медицинского чемоданчика. Всё, я готова. Пригладила слегка помятую одежду, зачем-то поправила очки и волосы и вышла из комнатушки. К моему счастью, никто из ребят мне не встретился. Их голоса доносились из спальни. Похоже, что они слушают подробности вылазки в исполнении Питта.

— Да! А он как прыгнет на капитана! А дож Эдар первый среагировал. Да, он вообще молодец! Можно сказать, спас нас … — различила я среди них его густой бас.

Я тихонько пробралась в столовую. На столике стояло несколько банок с разными напитками, в том числе и контейнеры с питьевой водой. Только вот мой взгляд зацепился за бутылочку колы. Шершавый от сухости язык коснулся такого же пересохшего нёба, и рука сама потянулась за ней. Быстро схватив бутылку, я побежала в сторону шаттла, как будто кто-то мог отобрать у меня это «сокровище». Открыла её на ходу и сделала несколько торопливых глотков. Сладковатая, пузырящаяся «радость» защекотала горло и пищевод. На несколько долгих секунд я даже забыла, где нахожусь и куда бегу с тяжёленьким таким чемоданчиком. Раньше, после смерти родителей, я не часто баловала себя такими излишествами, как кола. Этот напиток дошёл до нас от наших предков и практически не претерпел изменений. За долгую историю восстановления и развития цивилизации, его несколько раз пытались запретить, но победить любовь людей к этому загадочному напитку не удалось. Тогда решили регулировать его распространение ценой. Именно поэтому, нищей студентке, живущей на пособие и очень скромную стипендию, редко удавалось его испить. Ещё несколько торопливых шагов и я уже у подножья трапа. Медленно начинаю подниматься. Внутри тихо. Я задумываюсь, как мне его окрикнуть? Пока получается, что на людях я обращаюсь к нему, как к капитану, а наедине, вроде по имени?

— Майк! — пищу я не громче, чем лабораторная мышь.

Мне, естественно, никто не отвечает: кто же услышит этот писк? Шаттл совсем небольшой, поэтому я не боюсь заблудиться. Пытаюсь вспомнить, где тут расположен санблок. Наверное, Майк ещё не вышел. Проходя через отсек, в котором мы все находились во время спуска на планету, я услышала мелкий топот и померещилась промелькнувшая тень. Остановилась, прислушалась. Нет, наверное, мне показалось. Освещение было включено не на полную мощность, а скорее в эконом-режиме. И чего только не привидится. Чтобы придать себе уверенности, я поставила чемоданчик на пол и, открыв такую редкую для меня бутылочку, сделала ещё несколько глотков. И тут, я вся похолодела от ужаса. Мне на ногу бессовестным образом наступили. Что-то шершавое обвило запястье руки, в которой была кола, и потянуло в сторону от меня. А дальше … Ну что сказать, визжала я проникновенно, чтобы дошло до всех уголков этого кораблика. Вскочив на ближайшее компенсационное кресло, я стала мужественно отмахиваться прихваченным чемоданчиком от вошедшего со мной в контакт инопланетного существа. Тут я услышала грохот в коридоре и в пассажирский отсек кубарем ввалился Майк, слегка задрапированный в полотенце из биофлиса.

— Арти, нельзя! Фу! — заорал он.

Я аж орать перестала, ротик открыла буковкой «О», а глазки стали размером с мои очки. А всё потому, что уж больно картина увлекательная нарисовалась: он весь такой мокрый, мелкие капельки воды блестят на торсе, а полотенчико, аккуратненько так, прижато к причинному месту.

— Вера не бойся, он тебя не обидит! Просто он колу выпрашивает. — Майк дёрнулся в мою сторону, поскользнулся на небольшой лужице, которая успела с него натечь и грохнулся. А чудный абориген подбежал и затоптался корешками в этой самой лужице. Пара секунд и от неё ничего не осталось.

— Майк! — я забыла про испугавший меня куст и бросилась к нему на помощь.

Упал он здорово. Видно, больная нога отдалась болью, потому что у Майка слёзы из глаз брызнули. Головой он задел одно из кресел. Наверняка шишка будет здоровенная. Да и командирский зад пострадал от столь грубого и неприкрытого столкновения с полом. Я помогла Майку подняться и тут же опрокинула его на ближайшее кресло.

— Ложись, давай, спаситель. Это что ещё за чудо такое? Твоё что ли? — я махнула головой в сторону топтавшегося на месте и не знающего, что ему делать куста. Майк немного сконфузился.

— Да, наверное, теперь мой. Он у меня тоже колу выпрашивал. Жалко вдруг стало, вдруг парни на дежурстве увидят и прибьют: решат, что это нападение созданных тварей. — Он поднял руку и потёр свой шрам.

— Они могут ... — ответил я. — А ты его давно нашёл?

— Нет, перед нашей вылазкой. Он, вообще, осторожный и прятаться умеет, только, как колу увидит — голову теряет! Я ему даже лоток с водой поставил, вон за тем дальним креслом.

— Что же, придётся от сердца оторвать. — Я взяла бутылку, подошла к указанному креслу и налила немного в лоток с водой. Куст, шустро перебирая корешками побежал к своей сладкой водичке. — А теперь тобой займёмся. Давай, показывай.

Глава 27

Уж не знаю, о чём подумал Майк, только он схватился за своё полотенце и покрепче прижал к бёдрам. Я изобразила недоумение, заломила левую бровь и вопросительно посмотрела на него.

— Ну, я конечно понимаю, что сейчас ты весь такой беззащитный красавчик (что я несу?!), но я девушка приличная и не могу воспользоваться твоим положением. Так что, давай я осмотрю твою ногу и ушибленную голову.

Мой герой обиженно засопел, наверное, от того, что я отказалась воспользоваться его положением, но руки от лежащего на бёдрах полотенца убрал и постарался расслабиться.

— Ну, вот и хорошо! Так больно? — Он отрицательно помотал головой. — А так? — Майк поморщился.

Я взяла портативный сканер и снова прошлась по месту перелома. Нет, вроде всё на месте. Обошлось без смещения. Думаю, что Майк сильно перетрудил больную конечность. Я подновила слой биопластерола и вколола обезболивающее. Затем, занялась осмотром головы. Когда я дотронулась до его шрама, то почувствовала, как Майк вздрогнул. Аккуратно приподняла голову и, так получилось, прижала её лбом к своей груди. Ну должна же я была осмотреть затылок на предмет гематомы. Его неожиданно горячее дыхание ужасно взволновало меня, и я прилагала огромное усилие, чтобы это не показать. Чтобы как-то отвлечь Майка, я решила спросить его о шраме, хотя итак уже всё знала.

— Майк, откуда у тебя этот шрам, — спросила я, исследуя сканером его затылок.

— Да ... давняя история. Уже лет пять-шесть прошло. В сражении с фагом памятный подарочек получил. Надеюсь, что этот гад не уцелел.

— Так ты не уверен? — я неосознанно напряглась.

— Да, то есть нет. Не уверен. Я же в отключке был. Вроде, мы вместе на Фобос упали.

Тут Майк замолчал, и я напряглась ещё больше. А потом, я начала себя мысленно ругать. Ну кто меня за язык тянул?! Он же, кажется, догадался, про Эдара! И тут, у меня в голове мелькнула шальная мысль: «Я ведь ещё не все его травмы осмотрела!»

— А теперь, сэр, показывайте ваш пострадавший тыл.

— Что? — закашлялся Майк.

— Что-что? Зад свой показывай, помазать надо, — слишком грубо для девушки сказала я и густо покраснела. Кажется, мой план по отвлечению Майка от мыслей об Эдаре сработал.

Майк порозовел, и медленно, стараясь не тревожить больную ногу, перевернулся. Да, видок был тот ещё! Всю левую половину украшал огромный наливающийся фиолетовым синяк. Да ещё и несколько ссадин довершали натюрморт.

— Да … Здорово ты грохнулся. Полежи так минутку. Нужно обязательно обработать.

* * *

Майк лежал вниз лицом и был ужасно рад, что Вера не может видеть, как он «взволнован». А ещё, его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ему хотелось вскочить и немедленно найти этого фага, из-за которого пять лет покоя не находил. А с другой, Майк никак не ожидал, что верины прикосновения к шраму вызовут у него не очередную вспышку душевной боли, а наоборот, сладкую, горячую волну забытого желания, которая пронеслась по его венам. Как же ему теперь быть? Если он попробует напасть на фагианца, с которым уже сражался плечом к плечу и стал находить общий язык, то Вера его никогда не простит. Все мечты о том, что он сможет её завоевать, пойдут прахом. «Чёрт, как же он стазу не догадался, что это тот самый фаг?! Ведь, это задачка для младенцев. Сражались они с ним над Фобосом, свалились туда же, и учёных для экспедиции забрали тоже с Фобоса! А ещё всегда хвастался своей сообразительностью! Как она испугалась, что он, Майк, догадался насчёт её друга. А вообще, странно всё это. Как фагианец мог попасть в эту секретную экспедицию? Что-то не сходится. Надо будет при первой же связи с командованием и запросить у них более полную информацию. Правда, будет это только при первых положительных результатах полевых испытаний препарата, разработанного их научной группой, если вообще будет.»

* * *

— Ну, вот и всё. Можешь поворачиваться. Синяк скоро рассосётся. — Я посмотрела на куст, который примерно сидел в лотке. — А ты ему уже и имя дал?

— Дал, — тяжело вздохнул Майк. — Я его назвал Арти, потому что он на артишок похож. Ты парням про него не говори, а то жалко этого сладкоежку.

— Ладно, не буду. Только бы он сам не нарвался на кого-нибудь. Думаю, что его надо регулярно прикармливать, чтобы он не разгуливал по периметру.

— Да, ты права. У меня раньше никого не было ... за кем ухаживать.

Я уже открыла рот, чтобы брякнуть про детей, но вовремя спохватилась и замолчала. Майк продолжал сидеть, сжимая у бёдер полотенце, как спасательный круг. Я вдруг почувствовала неловкость.

— Извини, я совсем забыла. Мне уже пора. Я пойду.

Не дождавшись его ответа, я подхватила чемоданчик и пулей вылетела из корабля. Остановилась я только тогда, когда закрыла дверцу в своей коморке. Прижавшись к ней спиной, я медленно сползла на пол, пытаясь одновременно справиться с дыханием. «Как же он на меня действует?! Всегда себя успокаивала тем, что всё случилось только из-за алкоголя, что между нами не могло быть ничего серьёзного, что «кто он, а кто я». А сейчас: и лет сколько прошло, и по сути не знаю я его совсем, и шрам теперь этот, а моему организму всё равно. Биохимия какая-то! Как только оказываюсь на расстоянии шага от Сторма, так теряю дар речи и способность ясно мыслить. Да и изменился он здорово за эти годы. Сейчас он не просто смазливый парень, а уже взрослый, прошедший жизненные испытания мужчина. В нём чувствуется нечто такое, первобытное, глубинное: дающее опору, надёжность, защиту. Вон, какими мужиками командует, а они его беспрекословно слушают. У таких, как эти парни, заслужить авторитет очень непросто! Невольно в голове начинают всплывать все мелкие моменты, которые я незаметно для самой себя подмечала. Те, в которых раскрывался характер этого загадочного и такого притягательного для меня мужчины. Его немногословность, и жёсткость, ответственность. А теперь, как ни странно, мягкость и способность о ком-то заботиться. Так, незаметно, я переползла на спальное место и, продолжая думать о Майке, начала проваливаться в сон. А в нём, так странно, возник мой мальчик и два таких похожих лица слились в одно.

В последующие дни мы с профессором ещё более активно заработали в направлении поиска того самого, универсального, характерного для аборигенов этой планеты кусочка гена, чтобы вставить его в наш универсальный блок. По мере продвижения работы, атаки Релаксы на наш маленький лагерь усилились. Парни прилагали огромные усилия, чтобы сдерживать напор. Санг постоянно не досыпал. Ему приходилось следить за уровнем нагрузки на установку. Он даже предупредил Майка, что надо ночью снижать уровень защиты, иначе в отсутствие должной технической поддержки, мы можем перегрузить её и окончательно вывести из строя. Всё это подстёгивало нас ещё сильнее. Парни теперь каждую ночь отправлялись за новыми образцами для нашей лаборатории. После того, как сам командир провёл первую вылазку, от желающих прогуляться за периметр и поохотиться на «нечисть», как говорил Рико, не было отбоя. Да, засиделись парни. Они регулярно притаскивали нам всевозможные образцы, которые, к сожалению, были неживые. Некоторые из них были похожи на известных нам представителей нашей планеты, другие же, совершенно ни с кем и ни с чем не ассоциировались. В одну из таких вылазок произошёл комичный случай, правда Ной так не думал. Из похода вернулась тройка в составе: Рико, Ной и Ланс, причём Ноя принесли на руках. Сначала, мы все жутко перепугались. Было много суеты и шума вокруг пострадавшего. Лицо у него было красное, но не от боли, а от злости на всех нас. Он вопил, чтобы мы все убирались к дьяволу. Когда же выяснили у его напарников, что случилось, то я еле сдержалась, чтобы не засмеяться в голос. А произошло следующее. Парни медленно продвигались в темноте, постоянно ожидая нападения неизвестных тварей, когда заметили, что Ной от них отстал. Они стали его звать, но тот не отвечал. Тогда, не на шутку испугавшись, повернули назад, и услышали его сдавленный крик. Плюнув на осторожность, парни бросились напролом через какие-то кусты. И именно там чуть не споткнулись об Ноя, которого мать-Природа позвала — приспичило его. Да, в такие моменты некогда осматривать в прибор ночного видения место общения с природой. Ной присел и со всего маха напоролся на что-то колючее. Это «что-то» не пожелало быть раздавленным и намертво прикололось к филейной части нашего грозного воина. Парни попытались избавить друга от такого сомнительного подарочка, но не смогли ухватить этот комок колючек. Ничего не оставалось делать, как нести пострадавшего в лагерь, ибо передвигаться самостоятельно он был не в состоянии. Я не просто так вам это рассказываю. Это не просто курьёзный случай, а первый случай, когда удалось получить живого представителя местной фауны! Вы не поверите, но молчун-Жан открыл рот и изрёк: «Ловля на живца в действии!» Так что, благодаря Ною и его многострадальной попе, наша лаборатория получила очень важный биоматериал, который правда, пришлось предварительно отмывать. На наше счастье, этот «ёжик» оказался неядовитым. Он сам отцепился, когда рядом поставили миску с тушёнкой. Раны я конечно же обработала и вкатила Ною коктейль из антигистаминов. После того случая, парни ещё долго над ним подшучивали.

А у нас с Майком появилась маленькая общая тайна, которая сближала нас. Мы по очереди ходили кормить Арти. Этот проказник уже узнавал нас и выбегал встречать. Кола довольно быстро закончилась, и мы перевели его на подслащенную воду. Смешно конечно, но я была рада, что есть хоть какой-то повод общаться с Майком. Эдар сейчас был занят. Он помогал Сангу контролировать работу установки. Так что, не было возможности спокойно пообщаться, да и наше «общежитие» не способствовало разговорам по душам.

Мы с профессором тоже работали на пределе своих возможностей. Как оказалось, именно в живых образцах мы нашли то, чего нам не хватало для завершения исследований и конструирования полноценного препарата. Всё это время мы находились под неустанными попытками планеты избавиться от нас. Наша защита подвергалась интенсивным воздействиям. Всё бы ничего, но однажды, мы ощутили заметную дрожь земли. В горах были слышны раскаты и этот звук становился всё ближе и ближе. По тревоге все были собраны и начался экстренный совет. Всё осложнялось тем, что мы могли использовать только приборы прямой видимости. То есть, мы не могли получать снимки местности с «Викинга» из-за запрета на связь. Запускать собственные разведывательные зонды мы тоже не могли ввиду отсутствия таковых на борту глиссера.

— Профессор, сколько вам нужно времени для завершения препарата? — обратился к Киморо наш капитан.

— Да, собственно, он готов. Вчера к ночи мы с Верой, наконец, получили так необходимую нам составляющую. Только он совершенно неиспытан, капитан. Сами понимаете, что ещё несколько дней нам бы не помешало.

— Нет у нас нескольких дней, — прервал его Майк. — Подозреваю, что Релакса перешла ко второй фазе избавления себя от «паразитов». Вы, профессор, оказались абсолютно правы в своих предположениях на её счёт. А раз вы не ошиблись, то начались первые землетрясения. Это только разминка, пробный шар. Возможно, она попытается вызвать камнепад, в надежде, что он снесёт наш лагерь. Дальше будет только хуже. Поэтому, вам придётся прямо СЕЙЧАС ввести всем полученные препараты. Если мы переживём новые атаки, то у вас появиться время на наблюдения и описание действия вашего изобретения. Если мы не поторопимся, то исследовать будет некого.

— Я вас понял, капитан. — Профессор взволнованно потёр лоб. — Верочка, займись немедленной подготовкой индивидуальных препаратов. Думаю, что за тридцать минут ты справишься. Я сейчас приду и помогу тебе.

— Хорошо.

Я встала и отправилась в лабораторию. Небольшие вибрации земли всё ещё продолжались и вокруг меня раздавались мелодичные позвякивания многочисленной лабораторной посуды. Как хорошо, что в наше время научились изготавливать стекло, с невидимым глазу нанокаркасом. Такое не разобьёшь и кувалдой. Все мои движения были излишне нервозными. Когда я поняла, что это сильно мешает и может привести к непростительным в данной ситуации ошибкам, то остановилась и постаралась взять контроль прежде всего над своим дыханием, унять участившийся пульс и успокоиться. Я ведь не хочу что-нибудь напутать?! А раз так, то всё должно быть чётко. Наконец, почувствовала, что могу продолжать. В этот самый момент вбежал профессор. Он молча оценил объём проделанной работы и тут же подключился ко мне. Пока мы были заняты, группа десантников не сидела без дела. Насколько было возможно, использовали внешние визоры нашего шаттла. Удалось определить, что небольшое землетрясение вызвало сдвиг лёгких пород на верхних участках гор. Постепенно, они сползали, утягивая за собой более крупные камни, лежащие на склонах и превращаясь в настоящую каменную лавину.

— Даг, карту — рявкнул Майк. Через пару секунд она была перед ним. — Так, что мы имеем? Судя по карте, рисунок рельефа заставит пройти лавину вот по такому руслу, — он нарисовал маркером кривую линию прямо на экране.

— Но, это же прямо рядом с нашим лагерем! — сказал Даг.

— Верно. Всё будет зависеть только от удачи. Сейчас день и мы не можем снять защитный купол, чтобы отойти в сторону. Думаю, что Релакса стремится сломать наши вышки. Если лавина повредит хоть одну из них, то тогда геометрия периметра нарушится, и защита падёт. Умненькая планетка! — Майк запустил руку в волосы и с силой потянул. — Думай, Майк, думай! Что ещё мы можем сделать?

Он многому научился в академии, многому на войне, но здесь было ясно, что только покинув место лагеря на шаттле они смогут избежать встречи с этим природным явлением. Шаттл!

— Даг, наш шаттл стоит слишком близко к краю предполагаемой границы. Если лавина его утянет, то это полный крах. Нам уже не выбраться с планеты. Его надо срочно переставить чуть левее, но там стоит наш жилой бокс.

— Майк, а если мы с ребятами поставим его вот здесь, — он показал на схеме нашего лагеря, — то ты сможешь аккуратно подвинуть корабль?

— Смогу. Что там у профессора?! — крикнул он за спину.

— Пять минут! — ответил Ланс. — У них почти всё готово. Расфасовывают.

— Время! Все к лаборатории.

Я положила последний инъектор, подписанный моим именем, на поднос. В открытую дверь я видела, что уже все в сборе и ждут только нашей команды. Так как нас с профессором было двое, то и дело шло в два раза быстрее. Мы вызывали парней и каждый из нас аккуратно вводил индивидуальный препарат в вену. Можно было и внутримышечно, но так скорость воздействия на организм должна быть несоизмеримо выше. Проблема вышла, как и в прошлый раз, с Питтом. У меня не было времени его усыплять, а потом будить. Пришлось импровизировать: попросила выйти из лаборатории всех, кроме Эдара. Мы вдвоём уставились на Питта. На того жалко было смотреть: он весь покрылся потом, руки дрожали, а глаза были, как у затравленного зверя.

— Питт, ты же понимаешь, что сейчас нет времени? — спросила я его тихонько. Тот сдавленно кивнул. — Мой друг поможет держать тебя. Только прошу, постарайся всё-таки не дёргаться.

Питт опять кивнул и крепко зажмурился. Он был весь напряжённый, как камень. Эдар подошёл к нему сзади и крепко обхватил руками этого огромного человека. А потом, он сделал тоже самое, что и со мной, когда успокаивал: стал издавать рокочущие звуки и медленно покачиваться. Спустя пару минут Питт расслабился, и я смогла беспрепятственно сделать ему инъекцию.

— Эдар, спасибо тебе! — от всей души поблагодарила я друга.

— Для тебя всегда, пожалуйста — ответил он.

— Что здесь происходит?! — в резко открывшуюся дверь влетел Майк, а на траверсе у него висел Даг, который явно пытался затормозить не на шутку разбушевавшегося командира.

— Вера, — послышался откуда-то из-за спины этих «дуболомов» голос профессора, — я пытался объяснить капитану, но …

— Сэр, что вы себе позволяете?! — взбесилась я. — Сами кричите, что нет времени, а сейчас отнимаете его у нас!

— А чем вы здесь втроём занимаетесь? — яростно сверкал он глазами.

— В шашки играем! Следующий! — гаркнула я и жестом предложила Питту смыться от греха подальше.

— Я и есть — следующий! — в той же манере ответил он.

— Чудно! Присаживайтесь, майор!

Майк был очень сильно заведён. Но и я от него не далеко ушла. Мы смотрели друг на друга и, казалось, от тонкого мостика, протянувшегося между нами недавно, почти ничего не осталось. И какая муха его укусила?! Сосредоточившись, постаралась как можно профессиональней сделать своё дело и демонстративно от него отвернулась.

— Профессор, давайте я займусь вами, — сказала выглядывающему из-за спины Дага своему научному руководителю.

За моей спиной послышалось громкое возмущённое сопение. И что, скажите, ему ещё от меня надо?! Ворвался, накричал ни за что. Мне нельзя рассказывать про Питта, да ещё и при всех. Я же обещала, что не буду распространяться. Даже профессор деликатно промолчал и не стал задавать вопросы, когда я попросила его выйти из комнаты и оставить меня с Эдаром и Питтом наедине.

— Сэр, ваше громкое сопение нисколько не ускоряет и не облегчает моей задачи. Покиньте, пожалуйста, лабораторию.

— Майк, нам и вправду лучше уйти, — уговаривал его Даг. — Я уверен, что у мисс Райс есть веская причина такого поведения. Ты забыл про лавину? — напомнил он ему о самой главной на данный момент опасности.

Майк как будто пришёл в себя, посмотрел на друга и пулей вылетел наружу.

— Ф-ф-у-у! Кажется, пронесло! — тяжело опустилась на стоящий рядом табурет. И что это было, а? — я посмотрела на таких разных мужчин, пытаясь найти ответ на свой вопрос.

Ответ не находился. Оба представителя столь разных рас загадочно улыбались и упорно молчали. Ещё через пару минут в дверь постучали. Всё ещё находясь под впечатлением от нервной встряски, устроенной Стормом, дверь открыла слишком резко. На пороге стоял Даг и скромно переминался с ноги на ногу. Я непонимающе уставилась на него.

— Вера, я это … ещё не делал инъекцию.

— Ну, конечно! Этот несносный майор совершенно выбил меня из колеи своим неадекватным поведением. Проходи скорее, Даг. Время дорого.

Он присел на указанный табурет, и я приступила к процедуре.

— Даг, как скоро лавина нас настигнет?

— По приблизительным прогнозам в течение получаса.

— Так скоро?! — я засуетилась. — Что мы будем делать?

— Сейчас парни перенесут жилой бокс, а Майк подвинет наш шаттл чуть дальше от предполагаемой траектории прохождения лавины. Потом, укроемся в шаттле и будем ждать. Больше, к сожалению, мы ничего не можем противопоставить. Это не враг, с которым можно сражаться и победить.

Когда Даг убежал, настала моя очередь принять индивидуальный препарат. Профессор произвёл все положенные манипуляции, и я сделала шаг к обретению новых, несвойственных человеку генных маркеров. Убедившись, что осталась одна в лаборатории, подошла к холодильной камере и достала из неё ещё одну надёжно запечатанную капсулу. Это был препарат, который я втихаря разработала для своего сына. Не знаю, как повернётся наша жизнь, что ждёт меня впереди, но я точно знаю, что о сыне я позаботилась. Запрятав ценную капсулу понадёжней во внутренний карман супер-скафандра, я быстро надела его и выбежала наружу.

Глава 28

У Майка внутри всё болезненно сжалось. Увидев нарастающую в горах лавину из камней, он понял, что практически бессилен. Ведь, взлёт с поверхности будет означать крах всей операции. Они не смогут сесть второй раз, планета просто сотрёт их со своего лица, как надоедливых мошек. Он судорожно пытался найти выход, хоть какой-нибудь. Занятый поисками решения проблемы, Майк отправил парней в лабораторию, а сам пошёл вместе с Дагом, когда придумали сделать небольшую рокировку внутри периметра. Хорошо, что хоть что-то можно сделать, хоть немного обезопасить их маленький лагерь от стремительно приближающейся стихии. Она накроет их через каких-то полчаса. Как бы он хотел схватить Веру в охапку и утащить куда подальше от этого ужаса, но … это невозможно. Подбежав к дверям лаборатории Майк увидел подпирающего стенку профессора.

— Не понял … Профессор, а почему вы здесь? — растерянно спросил он.

— Видите ли, капитан, Верочка попросила оставить её с молодым человеком наедине и …

— Что?!! — Майк вскипел в мгновение ока, даже не дослушав объяснений Киморо. Он резко открыл дверь. — Что здесь происходит?!

— Вера, — попытался встрять со своими объяснениями профессор, — я пытался объяснить капитану, но …

— Сэр, что вы себе позволяете?! — рассердилась та. — Сами кричите, что нет времени, а сейчас отнимаете его у нас!

— А чем вы здесь втроём занимаетесь? — внезапно нахлынувшая на Майка ярость лишила его способности трезво оценить ситуацию.

— В шашки играем! Следующий! — рявкнула она. Ничего себе, голосок!

— Я и есть — следующий! — в той же манере ответил он.

— Чудно! Присаживайтесь, майор!

Майк чувствовал себя обманутым в самых светлых ожиданиях. Вот, только-только у него наметилась с ней хоть какая-то положительная динамика в развитии отношений, как она уже запирается «наедине с молодым человеком»! (Если бы только профессор Киморо знал, что его излишне деликатное объяснение подтолкнуло Майка к совершенно неверным выводам, наверное, он испытал бы необычайные угрызения совести.) Даг пытался, как мог, утихомирить друга, но даже видя, что никакого «криминала» нет, Майк из чистого упрямства продолжал возмущённо сопеть. Как мальчишка, честное слово! А когда Вера своим острым язычком выставила его за дверь лаборатории, то он как-то резко растерял весь свой боевой пыл и с ужасом понял, что натворил. Самое главное, что сейчас совершенно не было возможности объясняться с Верой и приносить ей извинения за несправедливые обвинения. Время утекало, как вода сквозь песок. Отдав распоряжения, Майк рванул к шаттлу. Перед этим он успел заметить, что Вера выбежала из жилого бокса. Значит, парни могут приступать к его перемещению. По дороге он перехватил Эдара и приказал тому следовать к шаттлу. Для ювелирного исполнения задуманного манёвра Майку понадобится второй пилот.

* * *

Моему возмущению не было конца. «Нет, ну надо быть таким упрямым! Ведь видел же, что ошибся и вместо извинений продолжал строить из себя обиженного. И вообще, какое он имеет право препятствовать моему общению с кем-либо?! А кстати, почему это он так отреагировал?» Пока я вела столь занимательную беседу сама с собой, боковым зрением отмечала, как парни, облачившись в экзоскафандры, перемещают в сторону наш дом, слышала, как грохот приближающейся лавины постепенно нарастает. Несмотря на это, я продолжала обдумывать свои личные переживания. Странно всё-таки устроены женщины. Робкая мысль о том, что я стала Майку небезразлична пыталась пробиться на поверхность, но я старательно закатывала её бетоном сомнений и присыпала песочком неуверенности в себе. Да, нет у меня опыта. Плохо я разбираюсь в мужской психологии. А вообще, нашла время думать о таких вещах! Нас с минуты на минуту может стереть в порошок каменной рекой, а я в очередной раз в облаках витаю. Тут я вспомнила, что выбежав в расстроенных чувствах, забыла о своём медицинском чемоданчике. Надо бы вернуться за ним. Кажется, он остался там, в лаборатории. В этот момент я услышала, усиленный внешними динамиками корабля, голос Майка:

— Лавина приближается! Всем немедленно укрыться в шаттле! Повторяю, немедленно укрыться в шаттле!

— Ещё успею, я быстренько — подумала про себя и рванула к домику. — Как же я так, ведь нельзя сейчас было раскисать и погружаться в личные переживания! А если кому-то срочно понадобится медицинская помощь? — ругала я себя, осматриваясь по сторонам в поисках кейса. Я ведь помнила, как оставила его у стены, вот здесь … Кейса не было.

В этот момент, почувствовала, как наше походное жилище содрогнулось и я, потеряв равновесие, упала на пол. Хорошо, что не задела ничего из мебели, так как скафандр то надела, а шлем не активировала. Тут до меня дошло, что мне не выбраться! Опоздала! Стены из прочнейшего металлопласта дрогнули и начали деформироваться. Они стонали и трещали. Я в ужасе смотрела на это, будучи не в состоянии пошевелить даже пальцем. Всё-таки не успела! Река из камня пошла по другой траектории и захватила наш жилой бокс вместе со мной! Она тащила его куда-то, пытаясь подмять под себя и переварить, как гигантская змея, глотающая свою добычу целиком. «Алекс!» Я повторяла это про себя, как мантру. «Вот дура! Оставила ребёнка сиротой! Да ещё и отца его лишила! Дался мне этот чемодан!» Накатившая волна отчаяния не давала связно мыслить. Честно говоря, стыдно вспоминать себя в тот момент. Я была похожа на жалкое беспозвоночное, которое сложило лапки и готовится умереть от одного только страха. Опустим это.

Я взяла себя в руки в том момент, когда в голове вдруг всплыли слова: «Запомни, девочка, нельзя сдаваться даже не попробовав!» Кто-то говорил мне так … Это воспоминание, как не странно, вывело меня из ступора и заставило начать борьбу за выживание. И сейчас, «Алекс» был не моим прощанием, а моей целью! Я должна сделать всё от меня зависящее, чтобы вернуться к сыну! Нужно бороться!

Первое, что я сделала, это активировала шлем. И вовремя, потому что началось светопреставление. Потом, стала пробираться ползком по коридору в сторону кухни. Делать это было чрезвычайно трудно, потому что в этот момент я была похожа на мячик, попавший в древнюю стиральную машину. Меня кидало, переворачивало, трясло, опрокидывало, дёргало и вдавливало. Если бы не полковник Ларсен, позаботившийся о нашей наикрутейшей экипировке, осталась бы от меня только мясная котлета. Каменная река не хотела так легко расставаться со своей добычей и продолжала тащить и переворачивать то, что когда-то было домом. Местами стены и потолок были настолько близко, что я почти не падала. Главное, чтобы меня не зажало между ними, иначе конец. Я с облегчением доползла до столовой. По дороге я прихватила найденный, наконец, чемодан. К своему облегчению заметила, что эта часть дома пока не сильно пострадала. Стены конечно помяты и потолок просел, но места для манёвров пока достаточно. Прислушалась к звукам, доносящимся снаружи. Мне показалось, что скорость лавины постепенно замедляется, а спустя примерно полчаса, дом дёрнулся последний раз и остановился. К этому моменту я была совершенно без сил и с пустым желудком. Да-да, пару раз мне пришлось резко деактивировать шлем, чтобы … ну, вы поняли. На моё счастье, в эти минуты дом не переворачивался, иначе я рисковала навечно остаться погребённой в помятой металлопластиковой коробке с пробитой головой.

Я лежала на потолке, перевёрнутого жилого бокса. Хорошо, что это не настоящий дом, иначе меня задавило бы какой-нибудь крупногабаритной мебелью. А так … Разная мелочовка, пластиковая посуда и останки каркасов лёгких столиков. В нескольких местах лужи. Наверное, это жидкости из незакрытых ёмкостей. По медленно оседающему на шлем облачку каменной пыли я понимаю, что моё теперешнее укрытие не является герметичным. Да, точно, я же думала, что успею быстро сбегать за кейсом и не закрыла за собой дверь. Да и не помогла бы она. Повернув голову направо, я увидела свет, пробивающийся сквозь невыпавшие осколки небольшого окна. Попробовала приподнять голову и со стоном уронила её назад: она неимоверно кружилась, а тошнота тут же напомнила о том, что пока не намерена со мной прощаться. Плохо, наверное, у меня сотрясение. В таком состоянии я мало что смогу сделать. Ладно, главное, что я ЖИВА! Пока … Закрыв глаза, пряча их от раздражающего меня света, стала обдумывать своё новое положение. Что мы имеем? Самое ужасное, опасное и чреватое то, что я не нахожусь под защитой купола и сейчас день. Значит, если препарат не начал хоть чуть-чуть работать над «модернизацией» моего организма, Релакса может в любой момент послать на моё уничтожение свои создания. Дальше, помощи может вообще не быть! Раз лавина утащила наш жилой блок, значит периметр нарушен, и защитный купол больше не существует! Я схватилась за голову, но всё ещё активированный шлем помешал мне. Что же делать?! Надо успокоиться. Думай Вера, думай! Так, все успели укрыться в шаттле. А раз так, то у них ещё есть шанс восстановить повреждённую антенну. Однако, до ночи они не смогут выбраться наружу. Значит, мне тут надо продержаться не менее двух суток. Ночь уйдёт на восстановление купола и, при самом хорошем раскладе, только следующей ночью меня могут начать искать. Интересно, как далеко меня утащила эта каменная змеюка? Очень сложно в такой ситуации оценивать время. Оно делается поистине относительным. Для кого-то оно растягивается, и секунды кажутся часами, а для кого-то сжимается, и час пролетает, как один миг. Я не думаю, что меня далеко отнесло. Если бы не особенности этой необычной и опасной планеты, меня бы быстро нашли, а так … Всё будет зависеть от уровня её агрессивности. Позволит ли она мне вернуться? Непрошенная влага начала скапливаться у глаз, и я рассердилась сама на себя. Это что ещё за сантименты?! Надо всё-таки прикинуть время. Я с трудом подняла левую руку, на которой располагался встроенный в скафандр инком. Надо же, не разбился! Доведётся встретиться с Ларсеном, расцелую! Попробовала оживить связь. Не вышло. Ладно, сейчас около двух часов дня. Значит, валяюсь я тут около часа, да ещё кувыркалась непонятно сколько. Так что, за два часа, да при такой скорости … Да, расстояние немаленькое, километров двадцать. Такое за одну ночь пешком, да по пересечённой местности не преодолеть. От осознания этого факта мне как-то совсем взгрустнулось. Так как самочувствие было паршивым, а организм устал бояться, я сделала самый женственный из всех мужественных поступков: перевернулась на бок и провалилась в глубокий сон.

* * *

— Держитесь! — крикнул Майк по громкой связи. — Дож Эдар, вы должны контролировать буквально по сантиметрам наше перемещение. Под ваш контроль идут показания вот с этих датчиков. Если я буду отклоняться, тут же говорите.

— Слушаюсь, сэр.

Ситуация была очень серьёзная. Майк не мог отвлекаться от управления и следить за малейшими изменениями показаний приборов. К тому же, дож Эдар был пилотом и мог подстраховать его в случае внезапного изменения ситуации.

Дальше, начались «танцы» большого космического шаттла на маленькой площадке. Здесь нужна была ювелирная точность, чтобы самим не разрушить защитный купол неуклюжими манёврами. От напряжения, пот градом катил со лба Майка, а шрам неимоверно чесался. В таком напряжении прошло каких-то пятнадцать минут, а ему показалось, что они бесконечно долго танцуют на острие иглы.

Когда лавина пронеслась и осели самые крупные частицы каменной пыли, Майк увидел, что ошибся. Траектория прошла не так, как он нарисовал. Вернее, до определённой точки она совпадала с предполагаемой, а потом сделала неожиданный поворот и снесла одну из ретрансляционных антенн.

— Чёрт, мы потеряли купол! А где наш жилой блок? — он засуетился, направляя камеру в разные стороны. Не осевшее до конца пылевое облако здорово мешало обзору.

Строения нигде не было. Что же, вот и первые потери: жильё, антенна и, как следствие, защитный периметр разрушен. Майк удерживал корабль над самой поверхностью, но был готов в любой момент отреагировать на излишнюю агрессию со стороны Релаксы.

— Капитан, — обратился к нему Эдар, — я не чувствую Веру. Её нет на корабле.

Майк обернулся и посмотрел в такое несимпатичное, с точки зрения землянина, лицо фагианца. Оно выражало неподдельное беспокойство, которое тут же передалось и самому Майку.

— Даг, — вызвал он своего помощника, — срочно произведи перекличку всех находящихся на борту и доложи мне.

— Есть, капитан.

Потянулись напряжённые секунды ожидания, которые метрономом отдавались в его голове.

— Сэр? … Майк, мисс Райс на борту отсутствует! — раздался в динамике взволнованный голос Дага.

И в этот самый момент в корабль что-то ударило. Майк и Эдар тут же схватились за органы управления, уводя корабль из-под удара. Одновременно они старались оценить уровень опасности. То, что они увидели, превзошло все их самые невероятные фантазии. Из земли выросло огромное щупальце, высотой в добрую сотню метров и метра четыре в диаметре. Невероятно гибкое, оно пыталось схватить шаттл и навсегда превратить его в груду металла.

— Надо уходить! — закричал Эдар, мгновенно дублируя действия Майка. Мужчины плечом к плечу спасали корабль и его пассажиров. В этот момент не было ни вражды, ни расовых различий. Был экипаж, который делал всё возможное и даже больше.

— Но как же Вера?! — крикнул Майк.

— Мы найдём её. Она жива, я чувствую! Сейчас надо переместить корабль в горы. В любом подобном месте всё повторится. Нужно найти каменное основание, куда мы сможем сесть. — Эдар смотрел на капитана. Было видно, что Майк ужасно переживает. Это говорило о том, что Вера ему далеко небезразлична.

Глава 29

Майк взял под контроль свои эмоции и твёрдой рукой направил корабль в сторону видневшегося на горизонте горного массива. Гигантское щупальце, выращенное Релаксой, ещё долго виднелось на экранах визоров. Не поймав главную жертву, оно стремительно описывало круги вокруг своей оси, сметая с тела планеты остатки лагеря чужаков. К счастью, подходящая площадка в горах нашлась очень быстро. По сравнению с предыдущим лагерем, расположенным на зелёном плато, здесь было довольно холодно и неуютно. Так как высота была приличной, то растительности и животных почти не было. В некоторых местах камень был покрыт очень низкорослой травкой, которая больше походила на лишайник. Камни и камушки различного калибра были раскиданы на многие сотни метров в округе. Скорее всего, это работа какого-нибудь древнего вулкана, действовавшего на планете тысячи лет назад и задекорировавшего всё окружающее пространство. Розоватый оттенок камней придавал этой высокогорной каменистой равнине сюрреалистический вид.

Шаттл уже сел, а Майк всё сидел за штурвалом и смотрел в одну точку. Мыслями он был очень далеко отсюда и даже чудесное спасение не могло его отвлечь от мрачных мыслей. Он никак не мог поверить, что они потеряли Веру. Ну куда делась эта девчонка?! В какой момент она исчезла? Ведь он видел, как она выбежала из жилого блока и ещё отметил про себя, что парни могут приступать к его перемещению.

В рубку заглянул Даг.

— Майк, наверное, надо собирать совет? — он смотрел на друга и молча сочувствовал ему. Даг знал, что Майк слишком гордый и не допустит жалости в свой адрес.

— Да, сейчас. Я буду через минуту, — ответил капитан.

Эдар молча встал и покинул рубку. Он понял, что парню нужна эта минута, чтобы привести в порядок мысли и настроится на дальнейшее. Ведь выполнение их миссии висит буквально на волоске, а ещё надо найти Веру.

Вся команда терпеливо ожидала прихода капитана. Разговоров практически не было. Только иногда кто-нибудь шёпотом выдвигал версию, куда могла деться помощница профессора. Но, неожиданно, всех прервал Санг.

— Мне кажется, что я видел краем глаза, как она за минуту до подхода лавины побежала обратно в дом. Это было уже после приказа капитана об укрытии в шаттле.

— Ты ничего не путаешь?! Уверен?! — вскричал вошедший в этот момент и услышавший окончание фразы Майк.

— Да, сэр, точно. Я ещё подумал, что она что-то забыла.

— Хорошо. Примем это за рабочую версию. Но, сначала, подведём итоги. Итак, мы потеряли базу, и реализация нашей миссии находится под угрозой срыва. Я бы сказал, что у нас остался последний шанс. Профессор, просветите нас, сколько времени нужно вашему препарату, чтобы стали заметны генетические изменения?

— Ну, вопрос не совсем корректный, капитан. Внешне мы совершенно не изменимся. Отличия между нами и другими людьми можно будет найти только в генной карте. Мы же не ставили себе цели вырастить у человека третью ногу или изменить цвет кожи. В том и заключалась сложность нашей с Верой задачи, чтобы максимально сохранить человеческий генный код, но ввести в него некие маркеры, по которым Релакса приняла бы нас за своих.

— Это всё без сомнения интересно, профессор, но нас сейчас интересует время. Можно сказать, что для нас это вопрос жизни и смерти.

— Точно сказать не могу, но боюсь, что не менее трёх дней. Сами понимаете, что до вас испытуемых не было, а опыты на скорость протекания процессов трансформации в клетках бактерий нельзя проецировать на человека — масштабы разные.

— Что же, и это примем за рабочую версию. У нас нет других вариантов. Продолжаю. Лагерь разрушен до основания. Даже восстанавливать нечего. Вы все видели новое создание Релаксы. Таким образом, нам надо продержаться минимум три дня, чтобы проверить, действует ли препарат. Если на равнине мы уже знали все выкрутасы этой строптивой планеты, то что она придумает в горах … ? Надо оценить какие ресурсы остались в нашем распоряжении и рассчитать, насколько их может хватить. Ведь мы так и не провели анализ пригодности местной живности в пищу.

— Ну почему же? Мы с Верой проверяли на пригодность все доставленные вами образцы. Могу предоставить вам отчёт по первому требованию, — вклинился в речь Майка обиженно поджавший губы профессор.

— Да? Отлично, профессор. Сейчас, это для нас очень важная информация. Дальше, наружу пока не выходим, тянем время. Продолжаем круглосуточные дежурства. Думаю, что нам придётся нарушить режим радиомолчания и запросить с «Викинга» данные фотосъёмки нашего региона. Надо искать, куда лавина утащила жилой блок, а так же проработать план поиска и спасения мисс Райс.

— Капитан, а если мисс Райс не выжила?

Майк резко повернул голову и посмотрел на Ланса.

— Выжила. Дож Эдар чувствует, что она жива. У меня нет причин не верить ему.

Эдар кивком головы подтвердил, что всё сказанное капитаном, правда. Ещё около часа ушло на обсуждение многочисленных нюансов. Так как шаттл был десантным глиссером, он не был предназначен для продолжительного проживания людей. Пришлось приспосабливаться, благо компенсационные кресла обладали широкими возможностями для трансформации. Условия были очень аскетичными: крыша над головой, одно жилое помещение на всех, стационарный санблок и разложенные горизонтально кресла. Предстояло провести ревизию грузового отсека и пищевого шкафа. Все члены команды были опытными солдатами, которых готовили к таким вариантам развития событий. Тяжелее всего было профессору Киморо, возраст которого давал о себе знать. Надо отдать должное всем членам десантной группы: они как могли старались облегчить ему тяготы походной жизни. Санг тоже не был военным, но молодой организм легче справлялся с нагрузками.

Майк решил не затягивать и по окончании совещания вернулся в рубку, чтобы вызвать «Викинг».

* * *

С момента высадки на планету опытной группы колонистов прошло почти две недели. Обстановка на «Викинге» была очень напряжённая. Все находились в постоянном ожидании известий. Что и говорить, за время, проведённое в полёте к Релаксе, экипаж корабля, учёная группа и группа десанта смогли наладить приятельские отношения. Они уже не были чужими друг другу. Именно это не давало оставшимся на борту спать спокойно. Экипаж «Викинга» переживал за тех, кто отправился на Релаксу. Виктор Сергеевич ежедневно часами просиживал у экранов мощных визоров, пытаясь рассмотреть подробности деятельности колонистов. Но, к сожалению, даже при наличии столь современной техники с отличным увеличением он смог зафиксировать только факт установки защитного купола. Это было отличное известие, но … Все остальные события, происходящие на поверхности планеты оставались для него загадкой. Несколько раз к нему подходил Янг, но, кроме того, что купол стоит, Виктор Сергеевич ничем не мог его порадовать. Сэм был введён в анабиоз под тщательным контролем Джулии. В один из вечеров, когда время ожидания особенно растягивается, к нему в каюту влетел Кирилл:

— Виктор Сергеевич, нас вызывает Релакса! — завопил он.

Панин аж подпрыгнул. На удивление быстро, для своего возраста, примчался на мостик и принял вызов.

— Колония «Р-1» вызывает «Викинг», ответьте — услышал он голос Сторма.

— «Р-1», слышу вас! Майк, как вы? Что случилось?

— Виктор Сергеевич, мы потеряли первоначальную базу. Пришлось предпринять срочную эвакуацию в горный район.

— Что послужило причиной?

— Неконтролируемые природные явления, вызванные реакцией планеты на наше присутствие. С ближайшего горного массива сошла каменная лавина, спровоцированная подземными толчками. Она прошла в непосредственной близости от границы нашего купола, резко изменила траекторию и смела одну из ретрансляционных антенн. Купол рухнул и Релакса атаковала нас гигантским созданием, которое сбило оставшиеся антенны и разметало остатки лагеря. Мы успели укрыться в глиссере и перегнали его в горы. Уже на новом месте обнаружили, что пропала мисс Райс.

— Как же так?! — не удержался от вскрика Виктор Сергеевич. У него резко заныла левая лопатка.

— Мы сами пришли в ужас. В ходе разбирательства выяснилось, что вместо того, чтобы укрыться в глиссере, она зачем-то побежала в жилой блок. Её видел Санг.

— Он в порядке? — перебил Майка капитан.

— Да, с ним всё хорошо. Так вот, лавина утащила жилой блок предположительно с мисс Райс, находящейся внутри. Есть шанс, что она выжила. Дож Эдар говорит, что чувствует её. Сэр, мы справимся со всеми с трудностями. Главное, что наши учёные успели ввести нам препарат. Можно считать, что полевые испытания начались. Но для эффективных поисков мисс Райс нам нужны данные аэрофотосъёмки или снимки местности с ваших визоров. Мы должны точно знать, куда лавина утащила жилой блок, его координаты. Это поможет нам как можно быстрее найти её.

— Ясно. Майк, ты же понимаешь, что я должен буду обо всём доложить?

— Дайте нам три дня, сэр. Профессор предполагает, что этого хватит, чтобы препарат начал действовать. А если мы сможем свободно передвигаться по планете без риска быть съеденными, то это и будет настоящее полевое испытание препарата и вы сможете доложить о положительных результатах. Если же нам «не судьба», то в докладе такого рода три дня роли не сыграют.

— Хорошо Майк. Я подожду. Данные с наших визоров вы получите в течение десяти минут. Майк, ты помнишь, о чём я тебя просил?

— Да, сэр, помню. Я сделаю всё возможное, чтобы вернуть её. Дож Эдар уверяет, что сможет найти Веру даже если она окажется под камнями. Да, сэр, я тут кое о чём вспомнил. Ещё на корабле хотел задать вам вопрос. Как так вышло, что фагианец попал в суперсекретную группу? Кто распорядился его включить в состав экспедиции, вы выясняли этот вопрос?

Панин задумался. А ведь и правда, не выяснял. С ним связался полковник Ларсен и сообщил, что на борт «Викинга» поднимется трое. Когда он увидел фагианца, то так обалдел, что даже не подумал с кем-нибудь связаться!

— Нет, Майк, не выяснял. Но я могу ещё раз поговорить с Ларсеном, — ответил Виктор Сергеевич, задумчиво пощипывая седой ёжик волос. Его насупленные густые брови выдавали активный мыслительный процесс.

— Переговорите, сэр.

— У вас что, проблемы с ним? — поинтересовался Панин

— Пока нет, но без мисс Райс он … воспринимается совсем по-другому.

— План на ближайшее время у вас есть?

— Да. Мы уже всё прикинули. Нам есть чем заняться.

— Что-же, тогда прощаюсь, ждите снимки в ближайшее время. Удачи, майор! — сказал он и отключился.

* * *

Как и обещал, Панин прислал данные с визоров корабля. Они пришли чрез десять минут. Всё это время Майк метался по рубке загнанным зверем, пытаясь прикинут дальнейшее развитие событий. Всем членам команды были поставлены задачи. Даже Даг должен сейчас быть где-то в грузовом отсеке. Сигнал о пришедших с «Викинга» данных и громкая, отборнейшая ругань раздались одновременно. Только зум бортового компьютера был рядом, а нецензурные ругательства слышались где-то вдалеке. Майк решил, что данные фотосъёмки никуда не денутся, а вот ЧП, заставившее молчуна-десантника открыть рот, требует немедленного разбирательства. Когда Майк, ориентируясь на вдохновенную матерщину подлетел к кухонному шкафу, то увидел Жана, атакованного своим подопечным. Тот, как всегда, пытался дотянуться до очередной бутылочки с каким-то напитком.

— Арти, фу! Нельзя! — заорал на него Майк, боясь, что грозный десантник одним пинком переломит буйную голову глупого «артишока».

Жан резко перестал отбиваться от настырного растения и замер. Куст, обрадованный прекратившимся сопротивлением, резко потянул на себя банку с напитком и тот частично пролился на пол. Белая, слегка густоватая жидкость никак не напоминала газировку. Арти со всего размаха запрыгнул в середину этой лужицы и … он резко сменил цвет на фиолетовый в оранжевые пятнышки, максимально приподнялся на своих корешках, как на цыпочках, и заковылял по направлению к Майку. Он смешно передвигался, словно старался не забрызгаться, как будто демонстрировал, насколько ему противно. И тут, Майк услышал странные булькающие звуки. Он поднял глаза и увидел необыкновенную картину: Жан смеялся! Пришлось хватать проказника-Арти в охапку, тащить к его плошке и подливать немного сладкого сиропа в воду. Судя по всему, синтетический кефир ему не понравился. За последними событиями, Майк совершенно забыл, что на корабле прячется его питомец. Хорошо, что Жан не успел тому навредить. Снова собрав весь личный состав команды, Майк рассказал историю появления Арти. Парни с юмором отнеслись к появлению нового члена их маленькой колонии, и недоразумений более не было.

* * *

Я конечно же ничего этого не знала и даже не подозревала, что наша группа покинула лагерь и перебралась в горы. Когда я проснулась, свет уже еле пробивался сквозь окно. Судя по всему, я проспала до самого вечера. Интересно, почему меня ещё никто не убил? Прислушалась к себе. Во всём теле ощущалась сильная слабость, язык превратился в засохшую тряпочку, но при этом, голова уже не раскалывалась и почти не кружилась. Это хорошо. Помню, что когда была маленькой и болела, мама всегда говорила, что сон — лучшее лекарство. Вот и сейчас, организм воспользовался предоставленной возможностью и пустил весь резерв на восстановление. Я не торопилась вставать. Надо постепенно переводить себя в вертикальное положение. Чуть приподнявшись, упёрлась руками в потолок, ставший сейчас полом, оттолкнулась ногами и продвинулась в сторону ближайшей стены. На третий раз я упёрлась в неё спиной и тяжело задышала. Да, похоже, что и такая нагрузка будет даваться нелегко. Пришла к выводу, что лучше пока не двигаться, а сосредоточиться на дальнейшем анализе ситуации. Итак, требуется провести ревизию всего, что может пригодиться. Начала, конечно, с личного осмотра. Помимо самого скафандра и универсального шлема, который я всё ещё не деактивировала, нашла нож, подаренный мне Амиром. Он легко и надёжно лег в мою руку, принеся с собой спокойствие и уверенность. Отлично. Что ещё? Я медленно исследовала свой комбинезон на предмет уцелевших гаджетов. Обнаружила пристёгнутый к поясу электрошокер. Не такой уж незаменимый предмет, но все-таки. А вот портативный анализатор, которым нас снабдил Ларсен, придётся как нельзя кстати. Как я уже выяснила, панель управления скафандром не пострадала. Значит, я смогу довольно точно контролировать ход времени и продолжу попытки установить связь. За размышлениями и кое-какими обследованиями пролетело около получаса. Я решила ещё немного приподняться. Нужно как можно быстрее обследовать помещения и определить степень надёжности моего укрытия. Результаты меня не обрадовали. По сути, для меня доступным осталось только та часть жилого блока, в которой я сейчас находилась. Хорошо, что главного виновника моих злоключений, медицинский чемоданчик, я всё-таки нашла и притащила за собой. В углу нашлась рассыпанная упаковка сублимированных продуктов, но воды осталось пара небольших контейнеров. Если я здесь застряла надолго, то придётся искать источник для её пополнения. Вспомнив, что по ночам наши бойцы выходили за периметр, я подумала, что могла бы тоже попробовать совершить ночную вылазку. Безумно хотелось пить. Я провела сухим шершавым языком по пергаментным губам и деактивировала шлем. Ничего страшного не произошло. Никто не торопился меня сожрать. Перевернувшись и встав на четвереньки, поползла в сторону контейнеров с водой. Открыла один из них и жадно припала к горлышку. Кайф! Как же мало человеку надо для счастья: или попить, или … наоборот. Чтобы немного взбодриться, я брызнула себе на лицо немного воды. Пока ползала, света проникающего внутрь моего убежища практически не стало. Да, в эту ночь мне не осилить разведку. Я устроилась, как смогла, и снова провалилась в лечебный сон.

Глава 30

Эдар закрыл глаза и погрузился в размышления. Со стороны это выглядело, как будто он находится в трансе. Парни сначала не на шутку напугались. Однако, видя, что фагианец вроде бы не проявляет агрессии, успокоились. Иногда они косо поглядывали видя, как у него подрагивают опущенные уголки широкого рта, а ещё, прислушивались к странным рокочущим звукам, который он издавал. Ему было о чём подумать. Сейчас приближался решающий момент, когда станет ясно, сможет он выжить на этой планете или нет. Ведь по-сути, проводился расширенный эксперимент составленного профессором Киморо и Верой препарата: над людьми и фагианцем. Если всё получится, то он сможет затеряться на просторах Релаксы. У него нет другого выхода. Но в данную минуту он был озабочен не своими личными интересами, а пропажей Веры. Эдар чувствовал, что она жива и очень переживал, как эта молодая и неприспособленная к таким условиям самка сможет выжить без защиты самцов. Вся надежда на действие препарата и на молодого Сторма. Фагианец досадливо поджал губы. Ему не очень нравился выбор подруги, но тут уж ничего не поделаешь. Этот молодой самец — отец Алекса, а у Веры он вообще вызывает неконтролируемый гормональный всплеск. Она только подозревает что-то неладное, а он знает наверняка, так как обоняние у фагианцев — не чета человеческому. Придётся принять этот факт и присмотреть за парнем. Жалко, что нельзя никак связаться с полковником Ларсеном. Как это не удивительно, но с ним у Эдара сложились очень крепкие отношения, основанные на уважении. Не будь они «врагами», можно было бы сказать, что они стали друзьями. Ларсен очень сильно рисковал, помогая фагианцу сбежать с "Ф-1". Так что, если всплывёт никем не санкционированное нахождение в секретной экспедиции Эдара, то скандал может принять межпланетный характер. И одно можно сказать наверняка: его не ждёт ничего хорошего. Для своих соотечественников он является изгоем, поэтому за него никто не вступится, а для землян — врагом.

— Даг, что происходит? Что с дожем Эдаром? — услышал он сквозь свои громкие мысли слабый голос, принадлежащий Майку Сторму.

— Не понимаем, Майк. Вроде и не спит, но и не активен. Похоже на транс.

— Не трогайте его. Может он сможет узнать что-то о мисс Райс.

Эдар мысленно усмехнулся. Надо же, ему всё-таки доверяют. Он постарается их не разочаровать. И он снова сконцентрировался на той эмоциональной связи, которая у него образовалась с подругой.

* * *

Майк постоял немного, послушал странные звуки, издаваемые фагианцем и снова пошёл в рубку. Анализ данных, присланных Паниным, занимал довольно много времени. То, что Майк увидел на снимках с «Викинга», вообще можно считать сенсацией. Он глазам своим не поверил! Там, где раньше всё было покрыто сплошным ковром растительности, можно совершенно точно определить различные климатические зоны. Чертовщина какая-то! Такое ощущение, что Релакса «выключила маскировку», ведь теперь ей не надо никого заманивать в определённую точку. Уже довольно точно (плюс-минус пятьсот метров) удалось определить расстояние, на которое каменная лавина утащила жилой блок. Результаты расчётов всех несколько напрягли, так как они превысили предполагаемые цифры и составили тридцать два километра от первоначального лагеря. Но самое главное, этот район совершенно не пригоден для посадки тяжёлого глиссера — болотистая местность. Такое расстояние не преодолеть за один ночной переход. Необходимо найти площадку, на которую можно сесть, и откуда совершить маршбросок. Периодически, к нему прорывался профессор Киморо и заставлял показывать сломанную ногу. Даг, с помощью парней, провёл тщательный осмотр судна. По результатам ревизии выяснилось: у них вполне достаточно сублимированных продуктов, чтобы продержаться неделю. Так что, пополнение запасов за счёт местных растений и животных, лишь вопрос времени, причём ближайшего.

— Даг, вызови, пожалуйста, Питта.

— Есть, сэр.

— Питт, — сразу же обратился Майк к вошедшему члену команды, — ты лучший в своём деле. Мне нужен твой анализ ситуации. Смотри, — Майк жестом указал на экран визора, демонстрирующий сильно укрупнённый участок местности, — вот здесь мы, а тут, обнаружен наш жилой блок. Меня очень настораживает, что лавина унесла его в болотистую местность. Сам понимаешь, что нам не преодолеть такое расстояние пешими за одну ночь, да ещё и по болоту. Придётся подлететь ближе. Я не вижу в этом районе подходящей площадки для того, чтобы посадить глиссер. Может ты сможешь лучше прочесть карту?

— Я попробую, сэр.

Майк уступил Питту пульт управления и тот приступил к работе. Он увеличивал и уменьшал масштаб изображения, переводил снимок в инфракрасный спектр, рассчитывал плотность и структуру поверхностных слоёв почвы, оценивал характер растительности и ещё множество других параметров. Не зря его называли лучшим, потому что он нашёл то, чего не смог увидеть Майк — маленький клочок поверхности, на который можно сесть.

— Сэр, вот тут можно приземлиться, правда требуется максимальная точность.

— Какова точность расчётов, Питт? — напряжённо просипел Майк.

— Девяносто два процента, сэр.

— В нашем положении это просто неслыханная удача! Как далеко этот участок от предполагаемого местонахождения мисс Райс?

— Около четырнадцати километров, плюс-минус двести метров.

— Отлично, Питт. Это самая лучшая новость за последние часы. Когда есть план действий, мы справимся. Спасибо! — Майк с чувством пожал ему руку.

Теперь, когда есть отправная точка для спасательной операции, можно приступить к разработке последовательности действий, выбору составу группы и необходимой экипировки. Майк с головой погрузился в работу и совершенно потерял счёт времени. Очнулся он тогда, когда услышал за спиной вежливое покашливание. Так деликатно сообщать о своём приходе мог только один человек из всей команды, профессор Киморо.

— Сэр, вы позволите? — обратился он к Майку.

— Да, профессор, конечно — тяжело вздохнул тот.

— Я понимаю, что вы поглощены своей работой, но не могу допустить, чтобы это повлияло на ваше здоровье. С тех пор, как дож Эдар рассказал про ваш маленький секрет, мне приходится постоянно напоминать вам о благоразумии. Поймите, Верочка не простит нам, если ваше самочувствие ухудшится.

— С чего вы взяли, что мисс Райс расстроится? — весь напрягшись спросил Майк.

— Поверьте, молодой человек, я слишком давно её знаю. И хоть я рассеянный пожилой профессор, но умеющий делать выводы на основе имеющихся фактов даже, на первый взгляд, совсем незначительных. И потом, Вера столько сил вложила, чтобы вы поправились в рекордные сроки. Вы в курсе, что ваша конечность почти срослась?

— Нет … А, разве возможно так быстро?

— Думаю, что Вера поколдовала кое над какими препаратами и составила для вас усиленную формулу стимулятора роста костной ткани. Она не стала бы так рисковать для безразличного ей человека.

— Это что-то запрещённое?

— В некотором роде. Человек, первым составивший такой стимулятор, наложил на него абсолютные авторские права. Лицензия на использование стоит баснословных денег! Если бы она сделала это на Земле, то получила бы такой штраф, что не расплатилась до конца своих дней! Только крупнейшие клиники могут позволить себе купить лицензию на использование этого стимулятора.

— Я не знал, что всё так серьёзно, — Майк озадаченно потёр свой шрам.

— Ну что, будем осматриваться? — низенький профессор Киморо смотрел на Майка из-под очков.

— Конечно, профессор. Меньше всего я хотел бы выглядеть неблагодарным в глазах мисс Райс.

* * *

Проснулась я голодная-приголодная. В животе, казалось, поселился хор лягушек, у которых брачный период. Чёрт возьми, если это последствия генной модификации, то я рискую умереть от голода. Прислушалась к себе. Если не считать зверского аппетита, то чувствую себя просто замечательно! С чего бы это? Поднялась на ноги и сразу же поняла, что умру я не от голода, а … короче, санблок то перевёрнут! Не умыться теперь, не помыться, а про остальное я вообще молчу! Сутки. Прошли только одни сутки, а мне уже приходится решать вопрос: жизнь или туалет? Как хорошо, что я одна и никто не видит, как я сгораю от стыда. Сил терпеть уже почти не осталось, значит, надо выползать из «домика». Я ринулась в сторону бывшего окна. И кто сказал, что я не пролезу в это окошко?! Да я ужом проскользнула! Бегло осмотрев ближайшее окружение, я заметила метрах в тридцати от себя приличные на вид кустики. Самое сложное было не переломать себе ноги, выбираясь на «берег» каменной реки: большинство камней были с довольно острыми краями. Пока я это проделывала, вспоминала Ноя и молилась, чтобы в этих зарослях меня не ждала какая-нибудь засада из местной живности. К счастью, всё обошлось. Я ещё вспомнила вчерашний день, когда подумала, что человеку мало для счастья надо … Ирония судьбы.

После посещения благодатных кустиков я сосредоточила своё внимание на окружающем меня пространстве. Что я заметила? Для начала, провела наружный осмотр многострадального жилого бокса. Что вам сказать, это было грустное зрелище. Он был сплющен, практически, со всех сторон. Каким-то чудом уцелела зона, где находилась кухня. Да, у Судьбы на меня точно имеются свои планы. Я просто чудом уцелела! Потом, огляделась вокруг и увиденное тоже не порадовало. Местность, куда меня занесло, больше всего была похожа на болото или что-то вроде того. Ровное пространство, уходящее вдаль на несколько километров и покрытое травой бирюзового цвета, сквозь которую блестели водные островки. Изредка, взгляд спотыкался о небольшие кусты, идентичные тем, которые меня приютили. Они были глубокого, темно-зелёного цвета, отливающего фиолетовым. Как я потом разобралась, обратная сторона листьев имела край фиолетового цвета, что создавало интересный оптический эффект. Лягушки здесь конечно не квакали, но ... то там, то здесь раздавались странные булькающие звуки, зудели какие-то летающие существа, похожие на мушек-дрозофил в большом увеличении, а пузыри «болотной жижи» надувались и шумно лопались. Тут, громкая заливистая рулада в исполнении моего желудка нарушила созерцательное настроение и напомнила, что я, вообще-то, с голоду умираю. Так как никому я была не нужна (в смысле нападать на меня никто не спешил), то я поспешила вернуться в перевёрнутый мир моего убежища. Должна признаться, что обратный процесс занял гораздо больше времени. Особенно долго проталкивала в махонькое окно свою пятую точку. Видно груз проблем, висящий на ней, не позволял легко и изящно проделать это. Вынуждена признать, что зов природы действительно самый сильный стимулятор, потому что выбраться наружу было на порядок легче.

Когда я целиком и полностью оказалась внутри, то сразу же поспешила утолить голод. Сублимированные продукты удобны и практичны, но … очень быстро сокращают запасы питьевой воды. Характерный плеск в канистре сообщил мне, что она практически пуста. Надо немедленно приступать к проверке виденных мной мелких водоёмов. В этот момент, я услышала очень тонкий звук, который явно приближался. Мои рефлексы сработали раньше, чем я поняла, что происходит. Рухнув на пол (потолок) я активировала шлем. И тут же над моим убежищем с визгом пронеслась стая чёрных треугольников. «Уж не по мою ли душу?» — подумалось мне. Ведь, если я угадала и эти «треугольники» берут пробу крови, чтобы считать наш ДНК, то мне надо оттягивать эту встречу как можно дальше. Чем позже они до меня доберутся, тем выше шанс, что введённые в ДНК маркеры сработают. А то, что доберутся, не сомневалась. Кто я, чтобы противостоять целой планете? Внимательно прислушалась. Вроде всё тихо. Не найдя свою жертву, стая умчалась дальше. Надо быть предельно осторожной. Взяла канистру, проверила наличие анализатора и отправилась за водой.

Великая вещь — универсальный анализатор. Он не только спас меня, диагностируя повышенное содержание ртути в ближайшей лужице, но и посоветовал, чем её вывести из организма. Спасибо конечно, но совет мне не пригодится. Поищу другую лужицу. Рельеф местности, по которой я передвигалась почти ползком, оказался не таким уж однородным. Кое-где попадались возвышения и впадины, заполненные водой. Отойдя примерно на четыреста метров от своего пристанища, я опять воспользовалась анализатором и о чудо! Он мигнул зелёным и радостно «бибикнул». Я присмотрелась повнимательнее: чем данный водоём отличается от остальных. На первый взгляд ничем, но вот по берегам растительность была несколько другая. Особенно привлекли меня мелкие сиреневые цветочки. Надо будет потом взять пробы у разных видов растений из разных «луж». Научная мысль побежала, да так резво, что пришлось напомнить себе, что я вообще-то не на экскурсии и не в научно-исследовательской экспедиции, а пытаюсь выжить до прихода помощи. Набрав полную канистру воды, я повернула обратно. Нечего искушать судьбу новыми поисками, раз уже нашла водоём с питьевой водой. Главное — не забыть к нему дорогу, а то напьюсь потом из неправильной лужицы и мутирую в местную живность. Продвигаться можно было бы и быстрее, если бы я встала в полный рост и шла как обычно ходят люди. Но мне было очень страшно, а спрятаться почти негде. Пару раз мне слышался вдалеке знакомый визг, тогда я падала в эту хлюпающую траву и лежала так несколько минут. Но, то ли мне послышалось, то ли стая пролетала очень далеко, никто меня не нагнал. Когда до дома оставалось около ста метров, моё внимание привлекло интересное растение, похожее на маленький куст: крепкий ствол, на котором в разные стороны торчат мясистые ветки, а на них растёт много кругленьких толстеньких листиков. Мне показалось, что это растение может хранить в себе или питьевую воду, или даже какое-нибудь питательное вещество. Поддавшись любопытству, достала анализатор и применила его по назначению. Какого же было моё удивление, когда он чётко показал мне, что это растение содержит в себе много клетчатки и углеводов и по составу вполне может заменить фрукт. Я потянула за ствол, в надежде отломить себе веточку. То ли я слишком сильно потянула его на себя, то ли оно и правда плохо держится в почве, но растение вырвалось из земли, и я увидела, что корень у него крупный, клубнеобразный. Воткнув в него анализатор, я получила результат и совет по применению: сто процентов съедобен. Содержит крахмал. Можно подвергать любой термической обработке. Класс! Проживу! Обрадованная хорошими новостями, поползла дальше, сжимая в одной руке добычу, а в другой тяжеленную десятилитровую канистру. Как я протаскивала всё это и себя в том числе внутрь, рассказывать не буду, а то совсем надоест. А вот когда мне захотелось горячего, я призадумалась. Стоит ли рисковать и проявлять излишнюю активность? Пока сижу себе тихонечко, меня не трогают, а разведу бурную деятельность, могу привлечь лишнее внимание не только Релаксы, но и какой-нибудь болотной живности. Должна же она тут быть?! Прикинув всё это, я решила, что обойдусь пока без горячего. Спать устраивалась уже основательно, даже оконный проём забаррикадировала остатками раздолбанного шкафа. Засыпала я со слезами и соплями: не потому, что мне себя жалко или так уж страшно. Просто ужасно захотелось к моему мальчику, к Алексу. Он, наверное, повзрослел за это время. Для нас прошло чуть больше месяца, а на Фобосе почти четыре. Как он там? Опять вырос из одежды и ботинки снова стали малы? Надеюсь, полковник Ларсен поможет миссис Киморо в решении бытовых проблем. Проворочавшись полночи, я всё-таки уснула. Разбудил меня грохот: кто-то долбил снаружи в стенку покорёженного убежища. Для того, чтобы оценить уровень опасности, надо было отодвинуть баррикаду и выглянуть наружу. А вот как раз это сделать очень страшно: мало ли что там за зверь? Я попыталась не подавать признаков жизни. Не помогло. Существо продолжало с завидной настойчивостью долбить в стенку, от чего всё сотрясалось. По прошествии двадцати минут мне уже хотелось как выскочить, как накостылять по шее этой … нехорошей живности, если у неё конечно есть шея. Я набралась храбрости и стала потихоньку освобождать свой лаз, одновременно пытаясь одним глазом обозреть в открывающуюся щель окружающее пространство. К такому я не была готова! Ничего более прозаического не могла себе и представить. В стенку билось животное удивительно похожее на свинью, только цвет кожи напоминал молодую зелень, а уши были очень большими и круглыми. Ну точно, с такими локаторами, как меня не услышать? Вот и примчалась. И что мне теперь делать? Бум! Бум! Бум! Эта зараза продолжала тупо долбить своей головой в одну точку. Похоже, что мозг у этой твари находится где угодно, только не в обычном месте. Снова закрыла выход. Посмотрев на коммуникатор, убедилась, что уже приближается середина дня, а я так и не придумала, как отогнать настырное животное. Таким грохотом оно привлечёт к моему укрытию кого-нибудь более крупного и опасного. Надо что-то придумать. Да и с природой очень хочется пообщаться … Бум! Бум! Бум! Я стала нервно осматриваться в надежде найти хоть что-нибудь подходящее для своих целей. Ещё немного и я окончательно озверею: голова от этой долбёжки разболелась знатно. В конце концов, это же бывшая кухня! Должно же тут быть … Вот! Точно! Я бросилась к перевёрнутому шкафу. Его дверца криво висела наполовину оторванная от крепежа. До катастрофы в нём лежал маленький контейнер со специями. В наше время специи не выращивали, а синтезировали с помощью современных технологий. Внешне они были похожи на древние оригиналы и цветом и консистенцией. Специи хоть как-то раскрашивали наш более чем скромный рацион, помогая создавать иллюзию натуральности блюд. Нервно шаря в куче мусора, пыталась отрыть тот самый контейнер. И … ура! Нашла. Помню, что как-то мне захотелось придать остроты поедаемому пюре, которое вообще непонятно что имитировало. Тогда я здорово переборщила и потом долго утирала слёзы, градом катившиеся из глаз. Открыв контейнер, тщательно перебрала все банки и нашла ту самую. На ней было написано «кайенский перец». Класс! Всё, я вышла на тропу войны! Взяла банку в руки и снова принялась отодвигать «заслонку». Снаружи радостно всхрапнули и с удвоенной силой принялись долбить в стенку. Прекратив разбирать баррикаду, задумалась: а вдруг это животное совсем не опасное? Я ведь даже не рассмотрела его как следует. Ну свинья, не крокодил же в самом то деле? Помню по музею Естественной Истории, в который мы ходили с Лолкой, какие у того были зубки. Может не стоит горячиться? Поуговаривала себя ещё немного и решила не пороть горячку, а убедиться, что выбранная мной мера пресечения действительно необходимая и достаточная.

Глава 31

Как только я освободила выход из дома и высунула голову наружу, свинья сразу же прекратила свою провокационную деятельность, радостно рыкнула, обнажив при этом пасть с зубами страшного вида, и ринулась в мою сторону. Нет, поймите меня правильно, я ксенобиолог, и я за мир во всём мире, но даже дети скажут вам, что природа не выращивает в своих созданиях то, чем они не будут пользоваться. В природе всё оправданно: начиная от размера животного и заканчивая силой издаваемых им звуков и ароматов. Поэтому, когда я увидела этот набор кинжалов, то сразу поняла, что передо мной самый настоящий хищник и мой гуманизм, мягко говоря, неуместен. На принятие решения ушло буквально пара секунд. Я резко открыла крышку и сыпанула содержимое баночки прямо в морду подлетевшего хищника. Как эта свинья визжала! Она умчалась на болота со скоростью глиссера и ещё долго были слышен её визг переходящий в ультразвук. Как только путь стал свободен, я не замедлила им воспользоваться и осуществила то, чего просил измученный осадой организм.

* * *

Майк наконец смог оторваться от экрана и выпрямить спину. Он потянулся, длинно зевнул и потёр уставшие от долгой и напряжённой работы глаза. Несмотря на усталость, он был очень доволен. Ему удалось полностью закончить подготовку операции по спасению мисс Райс. Теперь остаётся проверить изменилась ли реакция Релаксы на присутствие чужаков, и можно сразу же отправляться. Сторм решил, что и в этот раз пойдёт первым. Как командир, он должен сам проверить и убедиться, что его люди не пострадают. Даже если с ним что-нибудь случиться, Веру не бросят, а вот если он подставит кого-нибудь из парней, то грош-цена завоёванному им авторитету и уважению. За эти часы его не раз беспокоило сомнение, а зловредный голосок пытался нашептать, что он, возможно, старается не для себя, а для того, кто ждёт её на "Ф-1". Но Майк затыкал этот малодушный голос куда подальше и с ещё большим упорством работал. В душе он понимал, что шансов на удачу совсем немного, но хотел, чтобы Вера была жива и сделает для этого всё возможное. Отдельно надо сказать о его отношениях с Эдаром. После того, как Майк догадался об истинной роли фагианца в своей судьбе, первым порывом было «разобраться». Однако, недаром в глубоких самокопаниях Майк пришёл к выводу, что того, прежнего Майка больше нет. Он реально повзрослел и изменился и уже по-другому оценивал цепочку произошедших с ним судьбоносных событий. Эдар просто сыграл предопределённую ему Судьбой роль, помог Майку снова пройти по жизни рядом с Верой. Иногда, мы принимаем какие-то события, происходящие с нами по жизни, за катастрофы, полный крах и так далее. И только спустя несколько лет, оглядываясь назад понимаем, что это был тот самый поворотный момент, который заставил нас измениться, стать сильнее, мудрее, дал толчок к дальнейшему развитию. Осознав это, Майк старался придерживаться линии ровного, доброжелательного общения. Он привлёк фагианца к разработке спасательной операции, так как видел его неподдельное беспокойство за Веру и огромное желание быть полезным. Профессор Киморо, со своей стороны, тоже старался помочь. Он пытался получить ответ на один из самых главных вопросов: когда же можно будет выйти из корабля наружу?

Парни из десантной группы не сидели сложа руки. Из найденных в грузовом отсеке материалов собиралось много чего полезного для последующего оборудования нового лагеря. Они приводили в порядок оружие, чистили и ремонтировали экзоскафандры. Санг программировал новые сторожевые антенны. Они были сделаны из обычных металлических брусьев и прилаженных к ним игольчатых излучателей. Предполагалось, что удастся подключить к ним напряжение и они создадут электрический защитный барьер в виде силовых линий, которые протянутся между игольчатыми разрядниками. Может это и примитивно, но хотя бы будет отпугивать крупных хищников. Правда пришлось пожертвовать некоторым количеством игольчатого оружия.

Майк всё больше нервничал, но старался не показывать этого. Иногда, он с нетерпением поглядывал в сторону рассуждающего с самим собой профессора Киморо. И вот, наконец, тот резко прекратил бормотать и резко вскрикнул:

— Пора, капитан!

— Профессор? Вы хотите сказать, что мы можем, наконец, попробовать выйти из корабля? — Майк, затаив дыхание ждал ответа.

— Да! Я практически уверен в этом. Все расчёты я проводил на своём биоматериале. Ваши же люди первыми приняли препарат, и на них он начал действовать раньше.

— Отлично! Тогда, все внимание! — (Излишнее уточнение, потому что парни итак застыли чуть дыша). — Мы можем приступить через час. Вся операция подготовлена, состав группы утверждён. Для начала, проведём эксперимент. Я выйду из корабля на открытую площадку. Если в течение двадцати минут ничего не произойдёт, значит препарат профессора Киморо начал действовать. Прошу для чистоты эксперимента никого не вмешиваться. Должен сказать, что я отправлюсь этой ночью за мисс Райс даже если мы получим отрицательный результат. Счёт времени идёт на часы, поэтому медлить больше нельзя. Тогда со мной отправятся только добровольцы.

— Кэп, — неожиданно прервал его речь Ной, — мы все готовы идти за мисс Райс при любом раскладе. Вы просто скажите, кого выбрали для спасательной операции и в чём задача остальных.

— Хм, отлично. — Майк был удивлён. — Тогда так, идут Питт, дож Эдар и Ланс. Нам предстоит серьёзный маршбросок, около четырнадцати километров в один конец. Ближе подлететь не получится: местность болотистая и нашему глиссеру там не сесть. Мы пойдём налегке: лёгкие скафандры, минимум оружия. Берём верёвки, шесты, аптечку и воду. Даг, на тебе глиссер и его охрана. На точку посадки мы его выведем, а дальше ваша забота. Помните, что нам может потребоваться экстренный старт, поэтому в любой момент вы должны быть готовы. Связь поддерживаем на обычной волне. Мы рассчитываем на ваши «глаза» и «уши», потому что даже с приборами ночного виденья можем сбиться с пути. Так что ведите нас и, в случае необоснованного отклонения, корректируйте направление. Профессор, попрошу вас проверить аптечку. Может какого-нибудь препарата не хватает или вы сами посоветуете нам что-то добавить.

— Да, капитан, конечно. Я бы ещё хотел воспользоваться нашей стоянкой на болоте для небольших исследований: взять пробы воды, грунта и растений.

— Это возможно, профессор, нам потребуется много данных об этой планете, да и запасы воды подходят к концу. Только вы должны понимать, что дальше ста шагов от глиссера отходить нельзя. Болота могут таить в себе много опасностей. Давайте так, Ной и Рико будут вас охранять и помогать. — Майк обвёл взглядом оставшихся бойцов. — Амир и Жан, на вас охрана самого глиссера, — те лишь коротко кивнули. — Даг, ты поддерживаешь с нами связь, а Санг тебе помогает отслеживать наши перемещения. Ничего не забыл? ... Да! Чтобы Арти не путался под ногами, добавьте ему побольше глюкозы в воду.

Майк ещё раз обвёл всех взглядом. Парни были полны решимости и ни у кого не было вопросов или возражений. Хорошая получилась команда. Им бы побольше времени, и они смогли бы стать одним целым, единым организмом, научиться понимать друг друга без слов. Что же, поживём — увидим … Пока Киморо проверял аптечку, Майк подошёл к трапу, проверил насколько плотно сидит скафандр и дал команду Дагу открыть люк. А чего тянуть? Тут всё просто: «да» или «нет». Он спокойно спустился вниз. Если бы он обернулся, то увидел бы, как из-за угла выглядывает лохматая голова Арти. Интересно, неужели он всё понимает? А, может, просто любопытный? Тут нужны исследования. Вера бы занялась … Отойдя метров на тридцать от корабля, Майк обернулся, как бы спрашивая, достаточно ли? Застыл на месте, прислушиваясь к окружающему миру. Он сразу решил не активировать шлем. Так будет правильно. Минут пять ничего не происходило, и Майк уже немного расслабился. Вдруг он услышал очень тихий писк, на подобии комариного. Представьте себе, прошло пятнадцать веков со для планетарной катастрофы на Земле, изменились очертания материков, погибло огромное количество биологических видов, человечество чуть не погибло, а противные доставучие насекомые умудрились всё это пережить и приспособиться. Так что Майк отлично знал, кто такие комары. И вот, этот звук как будто бы приближался, нарастал и из-за ближайшей к нему скалы резко вылетел тот самый чёрный треугольник. С громким визгом он нёсся в сторону Майка. Чисто автоматически он успел дёрнуть головой в сторону и крошечное острое крыло слегка царапнула его правую скулу. Появившаяся ярко-бордовая полоса напугала наблюдающих, и Майк услышал резкое «у-и», говорящее о том, что парни активировали бластеры.

— Стойте, подождите! — вскричал профессор Киморо.

Все с недоумением на него посмотрели, но оружие пока не убрали.

— Это тестирование. Релакса так проверяет наш генный код. Для этого ей нужны такие необычные особи. Они как инструмент, осуществляющий забор крови. Надо немного подождать. Если всё будет спокойно, значит она прочитала наш код и приняла за своих, а вот если следом за этой особью придут другие, тогда … даже не знаю, что будет.

— Мы поняли, профессор, — крикнул Майк. — Ждём ещё пятнадцать минут.

Потянулись томительные минуты ожидания «приговора». Майк просто стоял и слушал тишину. Он буквально растворился в ней. Иногда ему слышался тихий шёпот ветра, гуляющий среди скал. Казалось, что он слышит, как ветер передвигает песчинки с места на место, а те шуршат, трутся о более крупные кусочки породы. Состояние, в которое он погрузился, было похоже на медитацию. В этот момент он чувствовал абсолютный покой и мир в душе. Ему казалось, что он «дома», что давно знает эти камни, узнаёт лёгкие прикосновения ветра к своей каменной коже. Даже вкус мельчайших частиц влаги, которые тот с собой принёс ему знакомы. Они из большого водоёма в соседней долине. Вот у него зачесалась каменная нога. Это проказник ветер шевелит мелколистную траву у подножья, а та его щекочет.

— Майк! Очнись, Майк! — услышал он тихий шёпот. Так не хотелось сосредотачиваться на нём. — Майк, всё получилось! Очнись! Солнце садится и можно отправляться за мисс Райс!

— Точно, Вера! — вспыхнуло воспоминание у него в голове.

Оно оказалось таким сильным и ярким, что помогло растворённому в окружающей среде сознанию собраться обратно в тело и, наконец, прийти в себя.

— Профессор, если бы вы это видели! — сказал Майк, подбежавшему к нему Киморо.

— Капитан, мне безумно любопытно узнать все подробности ваших видений, но вам пора отправляться. Вы прекрасно провели эксперимент! Все подробности мы обсудим, когда вы вернётесь.

Майк внимательно посмотрел на невысокого, пожилого профессора. Было видно, что жизнь своей ассистентки он ценит гораздо выше профессионального интереса.

— Конечно. — И крикнул уже остальным, — отправляемся через десять минут!

Вокруг сразу же всё закрутилось, но это было не хаотичное и беспорядочное движение «неорганизованных частиц», а слаженная работа всех членов команды. Каждый из них точно знал, что надлежит сделать или проверить. Спустя отведённое Майком время все сидели на своих местах. Он плавно поднял глиссер в воздух и повёл его в сторону болот. Надо отметить, что внешне точка посадки практически не отличалась от остального ландшафта. Речь шла исключительно о доверии знаниям и опыту Питта. Зависнув на несколько секунд над нужной координатной точкой, Майк ещё раз сверился по приборам и уверенно посадил корабль. Казалось, что за его спиной дружно все выдохнули. Эдар ощущал одинаковые, девятикратно увеличенные эмоции людей. Сколько лет он с ними вплотную общался, но эта человеческая особенность до сих пор завораживала. Так же было, когда Эдар общался с детьми. С чем ещё может сравниться чистый, искренний, многократно сложенный детский восторг?!

— Время пошло! — раздался по кораблю голос капитана.

Спустя ещё пятнадцать минут, Майк, Эдар, Питт и Ланс прощались с остальными членами команды. Даг на прощанье похлопал его по плечу, пытаясь неловко передать, что будет переживать за друга. И надо же, Майк понял этот неловкий жест и впервые от всей души в ответном жесте постарался передать, что он, Майк, всё понимает и ценит дружбу Дага. Эдар вежливо попрощался с профессором, парни на прощанье перекинулись с остающимися друзьями парой шутливых фраз, и маленькая группа стала стремительно удаляться в темноту.

* * *

Вот уже почти час лежу в луже и боюсь пошевелиться. Когда «свинья» убежала на болото, и я осуществила потребности своего организма, решила исследовать окружающее пространство, только на этот раз пошла в другую сторону. Я как-то совершенно расслабилась и забыла, что вообще-то Релакса всё ещё охотится за «чужаками». Как и в первый раз, далеко я не уходила, но потерять бдительность было непростительной ошибкой. Едва я отошла на сто шагов, как снова услышала жуткий визг. Только в этот раз он двигался точно в мою сторону. Заметавшись, не сразу сообразила, куда мне спрятаться от вылетевшего на меня «треугольника». Получив сильный удар в плечо, я не удержалась на ногах и упала прямо в хлюпающую влагой траву. Я ожидала последующего нападения, поэтому постаралась как можно плотнее прижаться к поверхности. Но это загадочное создание умчалось в неизвестном направлении. Наконец, решилась и бегло осмотрела место, куда пришёлся удар. К счастью, супер-скафандр выдержал удар. Разве что синяк будет. Сколько же раз я уже обязана полковнику Ларсену жизнью? Лежать в таком положении было чрезвычайно неприятно. Нет, скафандр не промокал, но моё лицо и руки были все перемазаны и вообще, болото есть болото. «Вот ведь дурочка! И чего в доме не сиделось?!» Я опять чуть приподняла голову. Вроде бы всё тихо. Надо как-то выбираться отсюда. Тут мне показалось, что у дальних кустов что-то промелькнуло. Ох, не нравится мне всё это! Я медленно развернулась и поползла в сторону своего убежища. Поскольку человек я невоенный, то и делать это правильно не умею. Парни конечно пытались поднатаскать, но … Сей факт ужасно меня напрягал. Казалось, что всё болото потешается над моей пятой точкой, которая, несмотря на все старания, гордо выпячивалась над поверхностью. Думаю, что если этот треугольник опять появится, то удар по ней будет очень болезненным. С такими невесёлыми мыслями я продолжала ползти. Получалось ужасно медленно. Тут неожиданно дорогу преградил небольшой водоём и что самое подозрительное, я не помнила, чтобы проходила такой. Внимательно осмотрелась по сторонам. Ну, всё правильно, вон останки дома. Значит я ползу в правильном направлении. Откуда же взялась эта лужа? Помедлив немного, стала огибать её по дуге. В какой-то момент я почувствовала, что начинаю сползать к центру водоёма и глубина воды, в которую мне приходилось погружать руки, увеличивается. Паника накрыла и заставила активней заработать конечностями, когда произошло невероятное: чётко обозначился появляющийся водоворот. Сначала, еле заметный, он быстро наращивал обороты. Я уже не могла доползти до края и всё быстрее сползала к центру. Это ловушка! Бороться приходилось изо всех сил, однако, ползание по болотам — не мой конёк. Силы были неравными, и очень скоро почувствовала, как оказалась в самом центре этой ямы с водой. Мои ноги начало затягивать. Это было страшно. Я знала, что помощи ждать неоткуда. Когда болотная жижа дошла до пояса, снова услышала знакомый визг. С ума сойти, они что, соревнуются, кто быстрее меня прикончит? Моё тело было прочно зафиксировано, даже руки по локоть увязли. Летящий чёрный «стилет» метил мне в голову. Нашёл всё-таки, незащищённое место. Удар был страшным. Он выключил моё сознание. В последний миг я почувствовала, что по щеке потекло что-то горячее.

Глава 32

Уже три часа группа из трёх человек и одного фагианца продвигалась по болотам. Парни шли в связке по двое. Это было разумно. Питт шёл первым. Его страховал Эдар. Он сам вызвался, сказав, что сможет если что вытянуть такого крупного и тяжёлого напарника. За ними шёл Майк, которого страховал Ланс. Позади осталось приблизительно десять километров: вроде и не мало, но скорость продвижения была явно ниже, чем они рассчитывали. Приходилось постоянно отклоняться от заданного курса для того, чтобы обойти ту или иную «лужу». Причём именно Питт давал команду и Майку приходилось, сцепив зубы, молча выполнять. Он сам выбрал его в проводники. Следует набраться терпения. Питт не стал бы зря затягивать их продвижение, если бы не чуял смертельной опасности, исходящей от этих, на первый взгляд пасторальных водоёмчиков. Сгинув в этих болотах, они не оставят Вере шансов на спасение. Чтобы хоть как-то себя отвлечь, Майк снова и снова вспоминал все их встречи, начиная с самой первой и заканчивая последней. Ну почему он так глупо себя повёл? Ведь итак ясно, что она не та девушка, которая запирается в компании молодых мужчин для развлечения. И вообще, он пока не имеет никакого права предъявлять ей претензии личного характера. И этот её загадочный ухажёр с базы … Правду говорят, что любовь делает нас слепыми и глупыми. Мы перестаём видеть очевидные вещи и совершенно неадекватно начинаем на них реагировать. Хоть какое-то оправдание давало то, что Майк впервые в жизни испытывал такие чувства и не знал, что с этим делать. Надо же, он готов сделать всё, чтобы спасти девушку, даже если она достанется кому-то другому. Из размышлений его вывел Питт, резко вскинувший правую руку с зажатым кулаком. Все резко остановились. Питт развернулся и сощурившись посмотрел назад.

— Капитан, за нами кто-то идёт, — сказал он. По его тону было понятно, что он сам не может сказать, как такое возможно. — Я сначала не был уверен, но сейчас могу сказать точно.

— Кто это, ты не знаешь, — как бы констатировал Майк.

— Нет. Но я уже неоднократно засекал движение у нас за спиной. За нами наблюдают, но не нападают. Надо как-то заставить следящего проявить себя.

— Думаешь, он может быть опасен?

— Сложно сказать. Мы не знаем его мотивов и целей.

— Дож Эдар, а вы что можете сказать?

— Хм? — Эдар прислушался к «эфиру». — Любопытство, страх потерять кого-то и, пожалуй, всё. Ярко выраженной агрессии не ощущаю.

Посовещавшись, парни решили подловить севшего им на хвост. Как только они сделали вид, что собираются ускориться, так их преследователь тут же обозначил себя. Они резко развернулись и направили на него оружие. Какого же было их удивление, когда они увидели знакомую луковицу, из которой очень осторожно выглядывала голова с «лохмушками».

— Арти! Ты зачем за нами увязался?! — воскликнул Майк. Меньше всего он ожидал увидеть здесь этого сладкоежку.

Растение с зачатками разума, увидев, что его узнали, разлепило свои широкие листья, нарушив конфигурацию луковицы. Он бодренько заковылял в сторону Майка, а тот закатил глаза.

— Чёрт, и что теперь с ним делать? — простонал он.

— Я так понимаю, кэп, что он не отстанет, — констатировал очевидное Ланс.

Майк с надеждой посмотрел почему-то на Эдара. Тот внимательно прислушался к эмоциональному фону Арти.

— Капитан, это существо искренне к вам привязалось. Он боится вас потерять, поэтому последовало за нами. Думаю, что нам придётся взять его с собой.

— Но у нас нет времени с ним возиться. А если он куда-нибудь влипнет?

— В отличие от нас, он абориген этой планеты и отлично разбирается в её особенностях.

— Да? — Майк задумчиво потёр шрам. — Арти, ты понимаешь, что рискуешь, увязавшись за нами? — он смотрел на питомца не ожидая, что тот его поймёт.

Однако, шустрый куст окончательно осмелел, и заковылял в ту сторону, куда шла группа спасателей. Причём, заковылял он довольно быстро. Остановился и обернулся в сторону стоящих на месте людей. Каким-то органом он определил, что они за ним не идут. Тогда он снова подбежал к Майку и обернул свой длинный гибкий лист вокруг его руки, потянул за собой. От такого у всех челюсти отвисли. Даже Эдар прибывал в растерянности. Одно дело улавливать отголоски эмоций существа с зачатками разума и совсем другое видеть очевидное проявление этого разума и судя по всему не такого уж и зачаточного. Сделав несколько шагов вслед за Арти, Майк махнул остальным, чтобы не отставали. Когда кустик «увидел», что за ним идут, он отпустил руку Майка и заковылял ещё быстрее.

— Питт, а если мы вляпаемся в ловушку? — спросил его Майк.

— Не думаю, сэр. Посмотрите, как он обходит одни водоёмы и шлёпает прямо по другим. Похоже, что он абсолютно уверен в том, какие из них опасны, а какие нет.

Подтверждая его слова, Арти застыл на берегу одного такого «прудика» и решительно стал обходить его по широкой дуге. Посмотрев на часы и снова на Арти, Майк решил, что у них не так много времени, чтобы привередничать. Что же, у них сменился проводник. С легализацией положения Арти скорость продвижения резко увеличилась. Им теперь не нужно было останавливаться у каждой лужи и тщательно её промерять шестами. Майк даже прикинул, что им удалось отвоевать около получаса. Как это не странно, но им не встретилось ни одного крупного или опасного ночного обитателя этих болот.

* * *

Тихо как … Ветер тихонько шевелит тоненькие прядки волос, выбившиеся из косы. Если не шевелить головой, то совсем не больно. А ещё, нельзя открывать глаза. Я попробовала, и меня пронзила такая боль, что слёзы брызнули из глаз. Так лучше, спокойней. В моё полуобморочное состояние пытается пробиться навязчивая, как противный маленький москит, мысль. Она кружится, и зудит, зудит, зараза такая. Даже помереть не даёт спокойно. Я нахожусь почти в невесомости. Процесс погружения остановился, когда я была в отключке. Почему? Что-то я про это знаю, или догадываюсь о причине … Нет, слишком больно думать. Лучше уж побуду в состоянии абсолютного покоя. Тело погрузилось по самые плечи. Я практически «спелёнута» болотной жижей. Ноги не чувствуют опоры. Относительность времени, о которой уже не раз размышляла, не даёт мне получить точный ответ на вопрос, как долго я нахожусь в таком положении. Может быть час? А если всего лишь несколько минут? Почему я не утонула? Я снова почти провалилась в беспамятство, когда вдруг почувствовала свои ноги, а точнее, что я на что-то опираюсь. Это «что-то» не было статичным. Мне показалось, что оно увеличивается и выталкивает меня наружу. Шевелиться и как-то помогать себе не было никаких сил: малейшее движение причиняло нестерпимую боль. Наверное, у меня повторное сотрясение мозга, только на этот раз куда более сильное. С какой скоростью летает этот «тестер»? Тестирование … Ну конечно! Релакса нашла способ взять пробы моей крови и проанализировать её! Маркеры сработали! Вот что за мысль не давала мне покоя! На волне радости от своего озарения я начала двигаться, что вызвало новую вспышку боли и я опять отключилась.

* * *

Арти довольно шустро вёл спасательную группу через бескрайнее болото. Все были довольно хорошо тренированными воинами, но не ожидали от, на первый взгляд неуклюжего растения, такой скорости. По началу, они осторожничали и перестраховывались, но потом доверились новому члену своей маленькой команды и старались поддерживать темп, заданный Арти. Майк недоумевал, откуда в этом существе ярко выраженные личностные характеристики? Как он их понимает? А вдруг у него в его шипасто-лохматой голове и вправду есть мозг? Чрезвычайно интересный экземпляр! Майк, в который уже раз, посмотрел на инком. Время было на исходе. Прибор показывал, что они практически на месте. Наверное, из-за темноты они пока не могут увидеть останки жилого бокса. Ещё около двух минут движения, и Арти остановился. Наконец, при тусклом ночном освещении стало возможно разглядеть сильно покорёженные очертания их бывшего дома. Осторожно, стараясь не издавать слишком сильного шума, мужчины направились к боксу.

— Её здесь нет, — сказал Эдар, — но она где-то рядом. Я очень плохо её чувствую. Такое ощущение, что Вера или спит, или без сознания. И второе более вероятно.

Майк уже нашёл лаз и пытался пробраться внутрь. Остальным, в силу своих габаритов, такое было недоступно. Рискуя застрять, он по пояс залез внутрь и осветил помещение, которое оказалось разгромленной кухней. Веры не было, но некоторые мелочи свидетельствовали о том, что она всё-таки тут была, живая.

— Да, её здесь нет. Надо разделиться. Так мы быстрее найдём. Она не могла далеко уйти. Дож Эдар, вы можете приблизительно определить радиус поиска?

— Около ста шагов. Она где-то совсем рядом.

Разделившись, они пошли прочёсывать периметр. Надо сказать, что Майк опасался слишком активно обозначать присутствие людей. Вроде бы они убедились, что генные маркеры сработали и Релакса начала воспринимать их, как своих, но … остались ещё обычные животные, многие из которых являются хищниками. Арти стоял на одном месте и неуклюже переминался с корешка на корешок. Он не мог понять, почему группа разделилась и за кем ему теперь бежать. Парни старались быстрее отыскать Веру. Осознание того, что она возможно ранена и счёт может идти на минуты подстёгивал. Повезло Питту. Сначала, ему послышалось громкое плюханье, причём совсем рядом. Он чуть скорректировал направление своего движения и чуть не наступил на Веру. Она лежала рядом с небольшим водоёмом, заполненным буро-зелёной жижой. Вокруг головы растекалась небольшая кровяная лужица. Сама Вера была вся заляпана этой грязью так, что даже лица не было видно. Очки каким-то чудом держались на лице, однако было видно, что одна дужка сломана. Тут на их глазах поверхность водоёма стала набухать, превращаясь в огромный грязевой пузырь. Пух! С громким звуком он лопнул, разбрасывая вокруг себя отвратительного вида грязь. Девушка застонала. Это заставило Питта срочно созвать остальных. Первым подлетел Майк и плюхнулся на колени прямо в грязь. Трясущимися от волнения руками он аккуратно повернул голову Веры, чтобы внимательно осмотреть повреждение.

— Воды, — последовал краткий приказ. — Эдар, помогите мне. — Майк впервые обратился к фагианцу в неофициальной форме.

Эдар взял из рук Ланса флягу с водой и начал лить на место раны. Майк аккуратными движениями, стараясь не причинить девушке дополнительной боли постарался смыть грязь. Им открылась небольшая, но достаточно глубокая рана в височной области. Было видно, что случись удар чуть ниже, и Вера не выжила бы. Но и эта травма была довольно серьёзной, раз девушка без сознания. Судя по тому, что кровь уже немного свернулась, случилось это несколько часов назад. Возможно, что на закате. Пух! Лопнувший грязевой пузырь заставил всех снова вздрогнуть.

— Питт, приготовь, пожалуйста, перевязочный материал, септики и иглокапсулы.

Питт резко побледнел, но нашёл в себе силы приготовить всё, что потребовал капитан как можно быстрее. Закончив перевязку, Майк взял несколько иглокапсул и по очереди вколол их. Там был стандартный набор: обезболивающее, септики, антибиотики, стимуляторы. Им предстоял долгий путь назад, и Вера должна его пережить. Пока Майк оказывал первую помощь, Эдар задумчиво осматривал место происшествия. По всему выходило, что девушка чудом уцелела. Она ведь последняя делала инъекцию препарата, значит и действовать он начал гораздо позже, чем на остальных. Фагианец прислушался к внутреннему состоянию подруги. Она чуть «дышала». Надо срочно отправляться в обратный путь. Веру необходимо доставить на «Викинг», где есть медик и оборудование.

Майк сидел всё в той же позе, только немного отмытая головка девушки лежала на его коленях. Он что-то тихонько шептал ей и поправлял прилипшие ко лбу мокрые прядки волос. Парни молча смотрели на своего капитана, впервые увидев проявление его истинных чувств. Эдар тоже всё это видел, но он ещё мог ощутить эмоции Майка. «Что же, пожалуй, этот молодой самец вполне созрел, для того, чтобы принять ответственность за семью», — подумал Эдар и вспомнил Алекса. Фагианец очень скучал по нему.

— Нам нужны носилки. Мисс Райс можно перемещать только горизонтально.

— Кэп, думаю, что для каркаса можно использовать шесты, — тут же отозвался Ланс.

— Годится. А я попробую поискать что-нибудь подходящее внутри. Дож Эдар, посмотрите за мисс Райс? — обратился он к фагианцу.

— Конечно.

Майк побежал к покорёженному жилому блоку. «Каким чудом Вера уцелела?! От него же почти ничего не осталось?» — думал Майк, залезая в кухонный отсек через единственное доступное отверстие. С огромным трудом ему это удалось. Будь он такого же телосложения, как парни из его команды, это стало бы невозможно. Подсветив себе небольшим, встроенным в инком фонариком, Сторм стал искать что-то, что можно закрепить на шестах и преобразовать в носилки. Его внимание привлёк тот самый злосчастный медицинский кейс. Тут он вспомнил, что в таких наборах должно быть ультратонкое и ультрапрочное согревающее одеяло. Да, есть! Отлично! Майк задумался на минутку, а потом прихватил весь кейс. Ведь не известно, что ещё может потребоваться для Веры, да и профессор Киморо — не профессиональный медик, а ксенобиолог. Он конечно многое может, но ей нужна профессиональная помощь, до которой ещё надо дожить. Соорудив из двух шестов и одеяла носилки, группа отправилась в обратный путь. Арти почувствовал, что все снова двигаются в одном направлении. Он забежал вперёд и снова стал исполнять функции проводника. Носилки решили нести по очереди: двое несут, двое прикрывают.

* * *

Даг не отрываясь смотрел на экраны визоров. От напряжения болели глаза. В кромешной темноте изредка можно было различить крошечные огоньки каких-то насекомоподобных растений. Их так обозвал профессор. Когда до заката осталось меньше часа, тот упросил Дага отпустить его побродить вокруг корабля. Тогда им и были замечены странные растения. Странность заключалась в том, что как только последние лучи солнца поцеловали горизонт, небольшие овальные листочки голубовато-серого цвета с красными прожилками начали мерцать. Потом, один из листиков оторвался и засверкал достаточно ярко. Он покружился немного над своим кустом и полетел на другой. Поскольку кусты росли не далеко друг от друга и листик летел медленно, то профессору Киморо не составило труда проследить этот полёт. Прилетев на новое место, листик пополз по веточке, нашёл свободную лунку и снова прирос. Яркость свечения упала до минимума. Осталось лишь тусклое мерцание. Картина была завораживающей. Профессор так и не определился был ли это летающий листок или же насекомое, которое перелетает от растения к растению, питаясь их соком. Когда Даг в очередной раз посмотрел на приборы, то увидел, что до рассвета осталось меньше полутора часов. «Определённо, ждать ничуть не легче, а может быть и тяжелее. Лучше бы он сейчас был там, с Майком, чем сидеть и переживать за друга. Нашли ли они Веру? Не сгинули в болоте? Связь решили задействовать в крайнем случае. Как же плохо, что им нельзя подлететь ближе! Ребятам придётся ещё раз преодолеть этот сложный маршрут.» Всякие мысли лезли ему в голову. Тут неожиданно громко ожили динамики:

— Даг, срочно передай профессору Киморо, чтобы готовил всё необходимое. С нами мисс Райс, и она тяжело ранена, — раздался голос Майка.

— Майк! Хвала Создателю! Вы далеко? Сколько у нас времени? Каков характер травмы? — закидал он Майка вопросами.

— На подходе. Минут через пятнадцать будем. У мисс Райс травма головы в височной области.

— Принял! Готовимся!

Глава 33

Спустя полтора часа обследований, профессор Киморо был вынужден признать, что может оказать лишь первую неотложную помощь. На борту глиссера не было необходимого оборудования, для того, чтобы поставить более точный диагноз. А даже если бы и было, то он не являлся квалифицированным врачом и не мог обеспечить должный уровень и качество лечения.

— Необходима срочная эвакуация на «Викинг», капитан Сторм, — высказал свой вердикт профессор. — Я провёл первичную диагностику портативным сканером, имеющимся в нашем распоряжении и поставил капельницу. Единственное, что могу сказать точно, что Верочке крупно повезло. Будь удар ниже на полсантиметра, она бы не выжила. Надо вывозить её отсюда. На борту «Викинга» есть врач и оборудование. К тому же, свою работу она уже сделала.

Майк смотрел на Веру и судорожно пытался найти выход из создавшегося положения: он разрывался между долгом и чувствами. Официально их миссия ещё не закончена. Для того, чтобы можно было заявить права на звёздную систему Релаксы, необходимо, чтобы колония просуществовала не менее двух месяцев и доказала свою жизнеспособность. Они не могут свернуть всю операцию сейчас. Значит, придётся оставить Веру у Панина и вернуться на Релаксу. Майк уже не мог себе представить, как будет жить без этой девчонки!

— Я немедленно свяжусь с капитаном «Викинга». — От переживаний последних суток его голос прозвучал совсем хрипло. — Даг, надо соорудить что-то типа ширмы, — скорее попросил, чем приказал он.

Его мысли были сосредоточились на том, что придётся оставить людей без защиты и практически без какого-либо оборудования. Первый их лагерь полностью разрушен, жилого помещения они лишились, а еды и воды осталось очень мало. Глиссеру придётся стартовать с поверхности планеты, что тоже добавляет проблем. Оставлять людей без защиты ...? Времени и средств для оборудования нового лагеря нет. Что же делать?

— Капитан … — позвал его Эдар. — Можно с вами переговорить? — Эдар дал понять, что тот просит разговор с глазу на глаз.

— Хорошо, дож Эдар. Давайте пройдём в рубку.

Парни с удивлением и лёгкой заинтересованностью посмотрели им вслед. Зайдя внутрь, Майк закрыл дверь, изолируя их от остальной команды.

— Я вас слушаю, — с еле скрытым раздражением сказал он.

— Видите ли, Майкл, я чувствую ваше затруднение и глубокие переживания, которые, в данный момент, мешают вам найти правильное решение. Хочу предложить вам один из возможных вариантов.

Майк не ожидал помощи от своего, в общем-то, врага. Сделав над собой усилие, он смог на минуту забыть, в каком состоянии пребывает Вера и приготовился внимательно выслушать Эдара.

— Слушаю внимательно, дож.

— Мы сейчас находимся в горах. На борту есть сенсоры, которые позволяют просканировать эту довольно рыхлую породу. Наверняка здесь есть пещеры. Если мы сможем быстро отыскать такую, то она послужит нам временным убежищем. Команда сможет укрыться на момент старта глиссера и дождаться вашего возвращения.

— Ну конечно же, пещеры! — мозг Майка сразу заработал в этом направлении.

Он резко обернулся к панели управления глиссером, запустил систему и начал вводить в бортовой компьютер необходимые команды. Эдар смотрел на Майка и чувствовал, как у тот постепенно успокаивается и растерянность уступает место целеустремлённости. Спустя несколько минут, система выдала картину окружающих глиссер горных образований. Они были представлены в полупрозрачном виде, где очень хорошо была видна неоднородность породы. В трёх местах абсолютно отчётливо были видны пустоты. Две из них были слишком малы, чтобы послужить достаточно надёжным укрытием, а вот третья внушала доверие. Майк с нетерпением и азартом посмотрел на фагианца.

— Ну, дож, что скажите? Думаю, это то, что нужно.

— Определённо, — отозвался тот, придвигаясь ближе и внимательно изучая полученное изображение. — Она очень удобно расположена и имеет подходящий размер. А вот тут, посмотрите. Мне кажется, что это водный источник. Вопрос только подойдёт ли он нам в качестве резерва питьевой воды.

— Какое расстояние до пещеры?

— Система показывает, что около трёхсот метров.

— Возьмите двоих парней на ваше усмотрение и проверьте её. У нас мало времени. Я пока свяжусь с Паниным и обрисую ситуацию.

Эдар немедленно отправился выполнять приказ капитана.

Майк на пару минут завис над панелью. Ему надо было привести в порядок мысли и выстроить в голове чёткую последовательность произошедших событий. Он не забывал, что всё-таки находится в чине майора и предстоит доложить капитану Панину реальное положение дел.

— «Викинг», вас вызывает Релакса, ответьте...

— «Викинг» на связи, — послышался знакомый голос Кирилла. — Майор Сторм?

— Нам срочно нужно связаться с Виктором Сергеевичем.

— Уже вызываю! Как вы там? Как мисс Райс?!

На мгновение Майк вспылил, услышав, что Кирилл интересуется Верой. Но тут же осадил себя.

— Мы нашли её, но она без сознания и ранена. Нам нужна срочная эвакуация.

— Сторм! — резко включился в разговор Виктор Сергеевич. — Что с Верой? Вы нашли её?!

Майку пришлось ещё раз повторить то, что он перед этом ответил Сомову.

— У вас есть бортовой медик и необходимое оборудование, — закончил Майк.

— Конечно же! И немедленно!

Было видно, что Виктор Сергеевич очень встревожен состоянием девушки.

— Нам потребуется немного времени. Я должен позаботиться о команде. Парни остаются на Релаксе, а у них нет укрытия и резервного оборудования. Испытание препарата профессора Киморо дало положительные результаты — Релакса приняла нас. Теперь, мы должны доказать жизнеспособность нашей колонии, и способность адаптироваться к местным ресурсам. Сейчас выбираем подходящее укрытие. Я попросил бы вас рассмотреть возможность подготовки некоторого количества оборудования и ресурсов для нашей команды. Профессор говорил, что среди тех образцов, которые мы ему доставляли, было несколько вполне пригодных в пищу. Так что переход на местные продукты должен состояться в ближайшее время.

— Вас понял, Сторм. Всё подготовим. И ещё, Майк, по вашему прошлому запросу … Там дело тёмное. Я аккуратно навёл справки. По официальным данным в научной группе числится только два человека: профессор Киморо и его ассистентка Вероника Райс. Ни о каких дополнительных членах группы не упоминается. Я связался с полковником Ларсеном. Крепкий орешек, этот полковник. Он не ответил прямо ни на один вопрос. Когда я спросил, является ли дож Эдар членом научной группы, Ларсен ответил, что всё, что мне надо знать находится в присланных документах. Я проверил, в присланных им файлах упоминается только «научная группа», а личная информация была передана нам на словах перед стыковкой с челноком, доставившим их.

— Да, пожалуй, тут что-то кроется. Обсудим это при личной встрече, капитан — ответил Майк.

— Согласен, так будет безопасней. Что бы мы не откопали, не думаю, что стоит предавать это огласке. Через сколько вас ожидать?

— Думаю, в течение часа мы должны решить все вопросы, плюс ещё час на дорогу, — быстренько прикинул он.

— Хорошо. Джулия уже получила экстренный вызов, так что к вашему прилёту всё будет готово, — ответил Виктор Сергеевич и отключился.

Майк на минуту задумался. И почему ему кажется, что тут по самые ушки замешана Вера? Кто же он, этот фагианец? Сторм уже вычислил, что именно с ним сражался над Фобосом. А что случилось потом? На эти вопросы не было пока ответов. Разве что удастся разговорить самого фага. Ох, Вера, и во что же ты вляпалась?

— Надо идти, — сказал он сам себе и открыл дверь, соединяющую рубку с остальными отсеками глиссера.

Не успел он дойти до трапа, как тут же сработал инком и на связь вышел Эдар.

— Капитан, мы обследовали пещеру. Она нам полностью подходит. Я бы даже рекомендовал сделать её основой нового лагеря. Внутри был обнаружен небольшой источник воды. Её проверили, и она абсолютно безопасна. Да, с нами опять увязался Арти. Он уже посидел в этом водоёме, что косвенно подтверждает выданный тестером результат.

— Отлично! Сейчас придём с остальными. Времени очень мало. Надо выгрузить самое необходимое. — Майк повернулся и нашёл глазами Киморо. — Профессор, я попрошу вас побыть пока с мисс Райс. Как только мы закончим, я сразу же вернусь.

* * *

Тишина и темнота открытого космоса. Релакса приготовилась ко сну, поворачиваясь на другой бок и укрываясь чёрным одеялом, расцвеченным пылинками звёзд и далёких галактик. Она была прекрасна в своём бирюзовом пеньюаре. Всё окружающее её пространство дышало спокойствием. Виктора Сергеевича успокаивал вид этой планеты. С тех пор, как они зависли над Релаксой в ожидании вестей от группы Сторма, невралгия почти не напоминала о себе. Да, возраст сказывается! Известие о произошедшей с девушкой катастрофе сильно расстроило его. Он помнил про маленького сына Веры и старательно убеждал себя, что всё будет хорошо. Джулия — отличный специалист широкого профиля. Он тогда здорово достал всех, добиваясь её зачисления в команду «Викинга». Сработал инком и голос Кирилла сообщил, что глиссер на подходе. Виктор Сергеевич моментально стряхнул с себя расслабленность и широкими уверенными шагами отправился встречать экстренный борт.

Джулия уже была на месте и гравиносилки ожидали свою пациентку. Янг был вызван для технической поддержки и в качестве грубой мужской силы. Лёгкий, едва ощутимый толчок известил о том, что стыковка произведена. Надо отметить, что мало кто мог так же чисто, как майор Сторм, выполнить этот манёвр. Виктор Сергеевич, как опытный капитан, не преминул это отметить. Как только открылся люк стыковочного узла, в него вошёл Майкл и, едва поздоровавшись со всеми, устремился к гравиносилкам. Эдар, профессор и Майк осторожно переложили на них Веру и сразу же отправились обратно. Джулия и Янг приняли девушку и увезли её в медотсек.

— Капитан, у нас мало времени, — просипел Майк.

Виктор Сергеевич смотрел на него и видел, как тяжело дались ему эти недели: седины прибавилось, под глазами залегли тени, хромает …

— Я понимаю. Сейчас вернётся Янг, и мы погрузим на глиссер всё, что смогли собрать за такой короткий срок.

— Нам бы поговорить … — и Майк выразительно посмотрел на Панина.

— Пройдём на мостик, — сразу же отозвался тот. Было ясно, что времени на разговор тоже практически нет. — Дож, профессор, у вас есть пятнадцать минут, чтобы передохнуть.

Как только они оказались на мостике за закрытой дверью, Панин сразу же приступил к главному.

— Майор, я долго размышлял над этим делом и пришёл к выводу, что Вера должна быть в курсе происходящего. Фагианец сам неоднократно называл её другом и упоминал, что за ним долг жизни. Получается, что если мы полезем в это дело дальше, то обязательно подставим девочку. Подумай Майк, оно тебе надо?

— Меньше всего я хотел бы навредить Вере, капитан, но я должен быть уверен, что фаг не будет представлять угрозы ни моим людям, ни нашей миссии. А ещё, это личный интерес, мне надо знать их действительные отношения.

— Сторм, я правильно тебя понял? У тебя личный интерес к этой девушке?

— Да, сэр, и это не даёт мне покоя. Если она и полковник Ларсен прикрывают этого фага, то им может грозить большая опасность. Я не могу допустить, чтобы с Верой что-нибудь случилось. Надо всё выяснить и подстраховать их, если что. Какое сейчас политическое положение дел? Что с перемирием?

— Пока всё в силе. Обе стороны придерживаются достигнутых договорённостей. Сдаётся мне, что если история с пленным фагианцем выплывет наружу, это может спровоцировать новый виток накала отношений. Наше командование очень ждёт положительных результатов. Если всё получится, то уже через три недели Земная Федерация сможет заявить свои права и подать в Ассамблею Галактического Содружества заявку на пересмотр своего статуса.

— Будем надеяться, что скоро всё это закончится. — Майк запустил пальцы в волосы и слегка их взлохматил. — Капитан, мне бы перед отлётом поговорить с мисс Лачетти.

— Думаю, что она сейчас рядом с Верой … хотя, попробуй.

Майк не мог улететь не спросив, что с Верой. Когда он добрался до медотсека, то увидел, что уже не первый: там были и профессор, и Эдар. Ему ничего не оставалось делать, как присоединиться. Джулия как раз приступила к разъяснениям.

— Вот здесь, видите? — переспросила она, показывая 3D-снимок. — Через рану над виском вылилась лишь часть крови. Остальное, в виде сгустка, находится в небольшой полости, образованной сросшимися черепными костями. Мне придётся постараться, чтобы как можно аккуратнее извлечь его. — Она внимательно посмотрела на мужское трио.

— Джулия, скажи, насколько это опасно? — решил уточнить Майк.

— Ну, … при современном уровне развития медицины и при моём личном уровне знаний и опыта думаю, что сильно волноваться не стоит. Просто потребуется длительный покой и некоторый реабилитационный период. Хорошо, что вы вовремя её доставили. Оперблок уже готов и я приступаю через пять минут, как только выпровожу вас.

Мужчины разом засуетились, поняв непрозрачный намёк.

— Джулия, мы улетаем обратно на Релаксу, но все очень переживают за мисс Райс. Сообщите нам через капитана, как пройдёт операция.

— Конечно, профессор — не посмела отказать она Киморо.

Майк кинул прощальный взгляд на спину удаляющейся Джулии в надежде увидеть Веру. Но … ни проститься, ни подержать её за руку он не смог. Джулия принимала их на пороге медблока и дальше так и не пустила. Повернув голову, он встретился взглядом с Эдаром.

— Профессор, прошу вас пройти на борт глиссера и приготовиться к старту. Отходим через десять минут. Мы с дожем проверим загрузку корабля, — сказал он Киморо, не отрывая взгляда от фагианца.

Деликатный профессор конечно же поспешил выполнить указание молодого Сторма. Уж что-что, а такие намёки он понимал. Как только он скрылся за поворотом коридора, Майк налетел на фага и железной хваткой прижал к переборке.

— А теперь поговорим, — угрожающе зарычал он, по-прежнему не отрывая взгляда от своего «врага». Что ты скрываешь?

Эдар молча выдерживал этот натиск. Уровень неадекватности парня был довольно высок. Не стоит мешать выбросу эмоций. Этот молодой самец даже не понимал, что любой фагианец изначально сильнее человека, потому что сила тяжести на их планетах была больше, чем на Земле. Скорее, Эдар опасался навредить ему и потом объяснять подруге, почему «сломался её мужчина». Ничего, ради Веры он потерпит.

— Во что ты втянул Веру?! — рыкнул Майк ещё громче и довольно ощутимо тряхнул Эдара.

А вот это был ощутимый удар по совести. Эдар сразу же опустил взгляд. Он и сам, неоднократно прокручивая всё произошедшее, пришёл к выводу, что они с Ларсеном подвергли Веру опасности, втянули в авантюру, которая неизвестно, чем закончится. Одно дело, когда она помогала ему, находясь на "Ф-1", откуда секретная информация никуда не выходила, и совсем другое проект, которому в случае успеха придётся придать широкую огласку. И как только его раскроют, пристальное внимание всего Галактического Содружества будет приковано к Релаксе и её первым обитателям. Он наивно рассчитывал затеряться на просторах планеты, но … Майк прав. Для Веры всё это может быть очень опасным. Если командованию Земной Федерации станет известно о том, что она покрывала беглого, пленного фагианца и содействовала его внедрению в группу, отправляющуюся на Релаксу, то её могут обвинить в измене. А ведь её ждёт Алекс.

Глава 34

— Ты прав, — просипел он в ответ на очередной «встряс» от Майка. — Мне не надо было соглашаться на предложение полковника. — Эдар поднял голову и прямо посмотрел в глаза Майка. — Просто надо было сказать им «спасибо» за подаренные годы жизни и выбрать смерть.

— Тебе придётся всё мне рассказать. Как? Почему? Что произошло после нашего падения на «Ф-1»?! Я ведь не ошибся? Это с тобой мы сражались шесть лет назад? — Майку приходилось сдерживать обуревавшие его эмоции. Всё-таки он уже не желал смерти Эдара. Сейчас, он должен узнать всю правду, чтобы понимать уровень угрозы и продумать, как можно обезопасить Веру.

Фагианец посмотрел долгим задумчивым взглядом на мужчину своей подруги, прислушался к чему-то и начал свой рассказ. Говорить приходилось быстро, только сухие факты, так как времени до отправки глиссера на планету было катастрофически мало. По мере изложения событий шестилетней давности, глаза Майка всё больше расширялись, а его хватка ослабевала, пока он совсем не отпустил Эдара.

— Теперь ты понимаешь, что она ничего не знала о плане полковника Ларсена. Всё решилось за считанные часы, когда стало ясно, что мне не жить. Сайксу слили информацию, обо мне. Наверное, кто-то так и не смирился со своими потерями и продолжал винить в них лично меня. Теперь я понимаю, что должен был отказаться, но не смог. В случае успеха, я надеялся затеряться на этой планете и избавить Веру от опасной дружбы.

— Майор Сторм, глиссер загружен и готов к вылету, — раздался по громкой связи голос Кирилла.

— Ладно, дож. Нам пора возвращаться, но этот разговор мы ещё продолжим! — с нажимом сказал он.

Резко развернувшись, Майк направился в сторону грузового отсека. Эдар грустно улыбнулся и последовал за ним. Он чувствовал, что Сторм действительно озабочен возможными для Веры неприятностями. Это хорошо. Парень и правда созрел и готов нести ответственность за неё и Алекса.

В голове же самого Майка шла усиленная работа. Мозг одновременно решал несколько задач, часть из которых шли в автоматическом режиме: проверка всех бортовых систем, проверка закрепления груза, запуск движков и переговоры с Паниным. Майк благодарил того за помощь и оперативную поддержку, договаривался о режиме связи. А вот другие мысли были посвящены «перевариванию» полученной от фагианца информации. Он даже представить себе не мог, что его боевое задание было самой настоящей подставой! Ведь ему тогда не объяснили, зачем надо оттеснить именно этого фага. Теперь получается, что в общем-то и не Эдар виноват в той катастрофе, а «родное» командование, подставившее молодого пилота. Причём, их не остановило даже то, что он являлся сыном главы дипкорпуса. А положение, в котором Эдар прибывал полтора года? Это недостойно звания офицера! Как такие садисты получают власть?! От всего этого у Сторма шла кругом голова, буквально рушились устои и моральные принципы. Враг — уже не враг, свои — пустили тебя «в расход», люди спасли фагианца от смерти!

Хаотичные метания мыслей были нарушены приближением поверхности. Майку потребовалось сосредоточиться и усмирить этот хоровод. Релакса — женщина с характером. Неизвестно, как она поведёт себя в этот раз. Им надо сохранить корабль, так как это и связь, и возможность улететь домой.

* * *

Джулия сняла, наконец, с себя шлем, совмещающий 3D-визор и наноскоп. Повезло девчонке. Ещё пятьдесят лет назад не было таких технологий, а сейчас грамотный специалист мог делать нейрооперации в одиночку. Она потёрла уставшие глаза и с чувством глубокого удовлетворения результатами своего труда выключила установку. Ха! Она сделала это! Честно говоря, на борту «Викинга» у Лачетти почти не было работы, а уж такой, которая соответствовала бы её уровню и подавно. Нет, она не была рада, что Вера пострадала, но была рада тому, что её знания и навыки всё ещё при ней. Она была сейчас похожа на маленькую кошку, объевшуюся сметаны. Проверив жизненные показатели, Джулия настроила аппаратуру, к которой была подключена Вера, и отправилась отдыхать. При малейшем отклонении хоть одного из двух десятков параметров, система жизнеобеспечения тут же пришлёт на её инком сигнал тревоги и произведёт необходимое компенсационное вмешательство. Не в каждой клинике есть такое оборудование, а где есть, не каждому оно по карману. Да и сама операция прошла практически без заметных вмешательств. Пришлось пожертвовать тоненькой прядкой волос, да образовался шрамик длиной около двенадцати миллиметров. Но от него скоро не останется и следа, потому что Джулия использовала лазерный сшиватель. «Ещё и спасибо скажет, что красоту не повредила», — самодовольно подумала она. Выйдя из медотсека, она столкнулась с Кириллом, ожидавшим её у двери. Он уже освободился и пришёл за ней. Джулия вся засветилась от радости и прыгнула ему на шею.

— Я сделала это! — поспешила она поделиться своим успехом.

— Детка, я даже не сомневался, что ты справишься! — ответил парень, целуя её в кончик носа.

— Зато я сомневалась. Я тут чувствовала себя заржавевшим киборгом! Виктор Сергеевич, когда агитировал идти к нему в команду, расписывал мне трудности и опасности жизни космических «засланцев», обещал чуть ли не горы полутрупов и огромное поле деятельности. А на самом деле, что? Плановые медосмотры, пара царапин, прищемленный палец, прививки и один случай ветряной оспы. Если бы мои коллеги и друзья-медики узнали, на что я променяла свою практику в лучшей клинике столицы, подняли бы меня на смех!

— Ну, вот видишь? Капитан тебя не обманул. Судя по тому, что успел рассказать Сторм, на Релаксе и правда очень опасно. Почти все члены команды получили ранения разной степени тяжести. Пока они справляются своими силами, но, возможно, Вера — не единственная, кого потребуется эвакуировать. Хотя, будем надеяться, что все будут живы-здоровы.

— Ты прав, — ответила Джулия, кладя голову ему на грудь. — Меня иногда заносит в моём профессиональном азарте, и я забываю, что никто не хочет болеть. Я рада, что мои знания и опыт помогли спасти кого-то.

— Нужно, наверное, сообщить капитану?

— Да! Как я могла забыть?! Капитан, — вызвала она Панина по инкому. — Виктор Сергеевич, докладываю, операция прошла успешно, в штатном режиме. Сейчас мисс Райс находится под наблюдением системы. Прогноз положительный. Расчётное время выхода из наркоза два часа. Время реабилитации — трое-четверо суток. Последствий не предвидится.

— Молодчина, девочка! — отозвался Панин, который с нетерпением ожидал известий из операционной. — Я всегда знал, что ты лучшая в своём деле!

— Спасибо, Виктор Сергеевич — несколько засмущалась она.

— Ладно, идите с Кириллом отдыхать. Он тоже устал, только сменился с вахты.

— А откуда вы знаете …

Ответом ей был задорный смех:

— Эх, молодёжь! — сказал капитан и отключился.

Довольные и уставшие они обнялись и отправились теперь уже в ставшую их общей каюту.

* * *

Кто-то немилосердно фальшивил. Нет, всё бы ничего, но этот диссонанс ужасно действовал на нервы. Казалось, что голова сейчас лопнет.

— Это не сон, детка ...А-га, а-га! Ты так метка ... Стреляешь без промаха … Ла-ла-ла …

Чёрт возьми, и слова такие дурацкие! Это что, акустическая пытка?

— Ла-ла-ла-ла-ла! Оу! Е-е-е! — как ни в чём не бывало продолжал кто-то фальцетить.

Я попыталась повернуть голову, чтобы закрыть подушкой хоть одно ухо, но … подушка была какая-то странная, и ухо не закрылось. От этого движения что-то громко запиликало, привлекая к себе внимание поющего. Хвала Создателю, петь прекратили!

— О! Вот и наша спящая красавица проснулась! — радостно заверещал чей-то смутно знакомый голос. — Давай, давай, не притворяйся! Я же вижу, что ты уже пришла в себя. Ну же, Вера!

О! Вспомнила, кому принадлежат эти капризные интонации в голосе. Это же Лачетти! А откуда она здесь? Она же осталась на «Викинге»? Я предприняла ещё одну попытку заставить себя открыть глаза и встретиться с раздражающий мой слух глюком. Это и правда была Джулия. Правда, что-то было не так, в ней чувствовались неуловимые изменения, но это была она. Я постаралась сосредоточиться на ускользающем ответе, но поймать его за хвост так и не получилось.

— Ну, чего молчишь? Зря я что ли старалась? — пыталась она разговорить мой туго соображающий организм.

— Привет, Джулия — просипела я. В голе всё пересохло и ужасно хотелось пить. — Я что, на «Викинге»?

— А где же ещё, детка?! Это твой старый знакомый. Ох и повезло же тебе! Сторм очень оперативно тебя доставил, и мы успели всё исправить без последствий для твоего здоровья.

— Что, всё так плохо? — ужаснулась я. Ко мне вдруг пришли воспоминания о последних событиях и я передёрнула плечами. Какое счастье, что уже всё позади!

— Ну, ничего такого, с чем бы я не смогла справиться! — со свойственным ей апломбом заявила Джулия. Просто, если бы тебя доставили позже, то резко увеличился риск тяжёлых неврологических осложнений: от эпилепсии до глубокой комы. Так что, всё просто отлично! Ты как, ничего сказать не хочешь? — она лукаво посмотрела на меня.

— Джулия, спасибо тебе! — поспешила я выразить свою благодарность, и, судя по всему, она была этим очень довольна. Однако, у меня сложилось впечатление, что она ещё чего-то ждёт. — Что-то не так? — рассеянно спросила я.

— Да, пожалуйста! Это моя работа. Я тоже могу сказать тебе спасибо за интересный случай для моей практики, только ты этого не оценишь, а тебя ничто не беспокоит? — и опять как-то странно посмотрела на меня.

— Ну … — нервным движением я попыталась поправить очки. Стоп! Очки!! — Вытаращив глаза и открыв рот я смотрела на самодовольно улыбающуюся Джулию и не могла вымолвить не слова. Осенившая меня мысль никак не могла материализоваться в слова. — Ты … Я … Меня ...

— Ну, наконец-то! А я всё думаю, когда сообразит?! Слишком долго я ждала интересного пациента, и одной твоей травмы для меня оказалось мало. Поэтому, я решила избавить тебя ещё и от этих уродливых стекляшек. Тем более, что ты всё равно была под наркозом. Так что … Наслаждайся!

— Джулия, я даже не знаю, как … — на этом я споткнулась от нахлынувших чувств и разревелась. Я ведь даже и не надеялась найти деньги на такую операцию, особенно после рождения Алекса.

— Ладно, не реви. Давай лучше я обрисую тебе в общих чертах последние события. Представляешь, этот жуткий майор нарушил приказ о радиомолчании и запросил для тебя экстренную эвакуацию! Каков, а?! Виктор Сергеевич даже не отчитал его за это. Раз мы были готовы принять тебя, то сделали всё оперативно.

— А где он сейчас? — перебила я её.

— Ага! Интересуешься?! — и она посмотрела на меня хитро прищурив один глаз.

— Да нет, я так … — вяло и неубедительно попыталась разыграть равнодушие.

— Да-да, заливай! Вы на неизведанной планете, вокруг опасности, романтика … А, они улетели обратно, на Релаксу. Слушай, и как ты его не боишься? Вид у него жуткий и шрам этот … Почему он его не сведёт? Хотя, похоже, что слишком глубокие повреждения были, такой не свести, — продолжала она засыпать меня вопросами и тут же отвечать на них.

— Кто улетел? Он был не один? — проигнорировала я всё, кроме того, что меня действительно интересовало.

— Сторм, профессор и этот ваш, фагианец.

Я на минуту задумалась, раскладывая по полочкам полученную информацию. Получается, что они втроём сопровождали меня, а потом вернулись обратно. А как же ребята? У них ведь не было больше капсульной защиты и лагерь разрушен? Именно эти вопросы я и задала Джулии.

— Ой, честно говоря, я была занята операцией и не смогла расспросить их, но Кирилл рассказал, что ваш препарат сработал! Релакса перестала нападать, а перед отлётом глиссера к «Викингу», команда обосновалась в горах в какой-то пещере. Так что, временное укрытие у них теперь есть.

— Это хорошо, — выдохнула я с облегчением. — Ты не представляешь, на что способна разъярённая планета!

— И как ты там выдержала?! — в голосе Джулии чувствовалось неподдельное сочувствие. Я даже присмотрелась к ней внимательней, уж очень она на себя не похожа. Уж не подменили ли её? И тут я поняла, что в ней изменилось! Глаза! У неё глаза счастливой, влюблённой женщины. Вот и объяснение: любовь меняет людей в лучшую сторону, делает их терпимей, восприимчивей к чужим страданиям. Им хочется, что бы вокруг них все были счастливы.

— Ну, как-то так — и я показала на себя, окружённую всяческой медицинской аппаратурой.

— Да уж, вижу. Ты постарайся настроиться на постельный режим. Дня три-четыре проведёшь здесь, под наблюдением. Если всё будет идти, как я предполагаю, то на четвёртый день выпущу и займёшь свою каюту. Может у тебя есть какие-то пожелания? — спросила она участливо.

— Я бы хотела поговорить с капитаном.

— Не волнуйся, он и сам горит желанием с тобой пообщаться, только я его пока не пускаю. Рано тебе гостей принимать. Вот, через сутки — пожалуйста.

Джулия подошла поближе к приборам, мониторящим моё состояние, что-то проверила и уже собралась уходить, как вдруг остановилась:

— Да, чуть не забыла! Если я буду нужна тебе, обязательно зови. Вот, это кнопка связи с лечащим врачом, — и она бодренько удалилась, предоставив меня самой себе.

Повинуясь моей команде, освещение медленно угасло до тускло-жёлтого. По-прежнему побаливала голова и яркий свет сильно раздражал. А так … глаза отдыхали, а тело немного расслаблялось. Надо же, мои глаза всё видят без очков! Как же я сразу не поняла, что нахожусь без них? За столько лет так привыкла, что они всегда со мной, что просто не заметила их отсутствия. Мозг абсолютно уверен — раз отчётливо видно, значит я в очках. Повернулась на бок и постаралась последовать совету Джулии — попыталась уснуть. Но, как только я начала проваливаться в сон, так сразу же начала тонуть в болотной жиже. Тело сковало параличом, и не было сил пошевелить даже мизинцем. Краем сознания я понимала, что это кошмар, навеянный недавними событиями. Сделав над собой усилие, вынырнула из него в реальный мир и открыла глаза. За спинкой больничной кровати тревожно попискивал какой-то зум. Я поняла, что он дублирует мой участившийся пульс. Да уж, похоже, что спокойного сна мне не видать. Может позвать Джулию? Но, не успела дальше развить эту мысль, как почувствовала лёгкий укол в плечо. Спустя пару минут, пульс стал успокаиваться, и я расслабилась. Однако, сон улетел и разные мысли стали стучаться ко мне в голову.

Как ОН там? Как ребята? Как сработал наш препарат? Всё ли получилось, как рассчитывали? Где они теперь будут жить? Им же надо продержаться ещё две с лишним недели. Неужели я не смогу с ними поговорить? Все эти очевидные вопросы толпились на входе, создавая пробку. Я снова вспомнила наш последний разговор на повышенных тонах. В животе скрутило тугой узел. Нет, не могу на него злиться. Засопела чаще, борясь с подступающими слезами. Ну почему мы такие глупые и опять теряем время. Судьба снова играет с нами. Теперь я застряла здесь, на «Викинге» и точно знаю, что эти недели будут тянуться немыслимо долго. (Если бы я знала, как ошибалась в этот момент!) Теперь вот ни с Майком, ни с Алексом не увидеться. Правда, у меня ещё оставалась робкая надежда, что Виктор Сергеевич позволит хотя бы с Ларсеном поговорить.

Спустя обещанные сутки, ко мне в палату вежливо постучались. Я сразу догадалась, что это капитан. Виктор Сергеевич приветливо улыбнулся и в уголках его глаз ярко обозначились морщинки. При встрече с ним казалось, что это не грозный капитан корабля, а твой добрый старый дядюшка. Наверняка он мог «выдать» строгого и сурового капитана, но предпочитал со своими людьми обходиться по-отечески. Вот и мне перепала толика его доброго расположения и заботы.

— Верочка, рад видеть тебя в добром здравии! Как ты? Ничего не болит?

— Здравствуйте, Виктор Сергеевич! Уже не болит. Спасибо Джулии. — Я попыталась подняться.

— Лежи, лежи! — замахал он на меня руками. — Ты что, хочешь, чтобы она меня рядом уложила?! — сделал он страшные глаза.

Я живо представила себе эту картину: воинственно настроенная Джулия и убегающий от неё невысокий, кругленький капитан. Убегая, он кричит ей, что нельзя заставлять человека его возраста так быстро бегать — у него невралгия! Я засмеялась.

— Это хорошо, что ты уже смеёшься. Значит, и правда поправляешься. Верочка, сейчас нам крайне необходима информация по Релаксе. Мы два раза связывались с вашей группой, но это всё были экстренные вызовы. Первый раз, Сторм запрашивал данные фотосъёмки местности, чтобы найти пропавший жилой блок, а второй, чтобы запросить для тебя экстренную эвакуацию. Поэтому, мы мало что успели у него выяснить, про истинное положение дел на Релаксе. Вся надежда только на тебя, Верочка, — и он вопросительно посмотрел мне в глаза.

— Конечно же, Виктор Сергеевич, я расскажу всё, что было за эти недели. Только, вы же понимаете, что самых последних данных у меня нет. Могу рассказать только то, что произошло со мной, — и я приступила к рассказу с самого начала, с момента нашей высадки.

Панин слушал, затаив дыхание. Это было лучше, чем приключенческий роман. До этого самого дня, земляне не высаживались на неизведанные планеты с живой биосферой. Ему, как капитану корабля особого назначения, приходилось бывать в различных уголках галактики и даже высаживаться на заселённые представителями других рас планеты. Но все эти планеты были давно обжиты и абсолютно безопасны. Сейчас же, Вера рассказывала ему то, что без сомнения войдёт в историю развития земной космонавтики и станет началом истории колонизации землянами новых миров. А уж информация о живой планете и вовсе показалась ему невероятной!

— Ну, вот и всё, Виктор Сергеевич, — закончила я свой рассказ. — Дальше вы знаете больше, чем я.

— Да-а-а!!! Это невероятно! — выдохнул он с восторгом. — Жалко, что я уже староват для таких подвигов. Ну, что тебе сказать, все за тебя очень переживали, особенно Майкл Сторм. Ребята — молодцы, успели тебя вытащить. Теперь вот, будешь их тут дожидаться. Но это не главное. Главное, чтобы ты полностью поправилась, а уж остальное переживём.

Мы ещё немного поболтали. Виктор Сергеевич пообещал мне устроить сеанс связи с Ларсеном, правда не ранее, чем через неделю. Потом, сослался на то, что надо идти «рулить» и ушёл.

Глава 35

Даг сидел на камне у выхода из пещеры и вглядывался в ночное небо. В этой точке галактики на небе сияли совсем другие созвездия. От прохладного воздуха мёрзли уши, но он не спешил активировать шлем. Ему хотелось, чтобы ничто не мешало обзору. Парни давно уже спали, притулившись кто как сумел на негостеприимном каменном полу. Их очень выручили скафандры, поддерживающие необходимый термоклимат. Сейчас была его очередь сторожить сон уставших товарищей. Им всем пришлось сегодня здорово поработать, чтобы хоть немного обустроить пещеру и приспособить её под обитание людей. Очень большие надежды возлагались на помощь «Викинга». Конечно, все они солдаты, подготовленные так, что смогут и на голых скалах продержаться эти две недели, но задача состоит не просто выжить, а создать жизнеспособную колонию. Даг прикинул, что глиссер должен вернуться в ближайшие часы. Именно поэтому он так старательно вглядывался в мерцающий небесный купол. Парень достал и закурил последнюю на сегодня сигарету. После того, как вместе с жилым блоком пропал почти весь запас курева, ему пришлось сократить количество перекуров до двух в день. «Тогда хоть не так резко придётся бросать это дело» — подумал он. Мигнула звёздочка, а может и показалось … Надо же, Майк посвятил его в свои сердечные переживания. Такое можно рассказать только настоящему другу. Сколько лет прошло, пока тот решился хоть кому-то довериться ... . Дымок от сигареты смешивался с выдыхаемым из лёгких морозным воздухом и превращал Дага в огнедышащее чудище из старинных сказок. Мерцающий кончик сигареты довершал образ. Плавно его мысли перетекли на сегодняшнее положение дел. Вообще, всё могло быть гораздо хуже. Они могли не успеть перелететь на новое место и попасть под каменную лавину, могли не найти Веру. А так … Ну лишились они старого лагеря, зато нашли девушку и сохранили корабль, да и в горах ему понравилось больше, чем на равнине. Они обязательно справятся со всеми трудностями! Он вообще, по жизни был оптимистом и это здорово помогало. Опять мигнула ... Куин внутренне напрягся и отбросил окурок. Нет, не показалось! Эта мерцающая точка увеличивается. Это они! Даг встал и до рези в глазах стал всматриваться в ночное небо. Яркая, слегка подмигивающая звёздочка заметно увеличилась и продолжала расти. Скоро она стала похожа на маленький фонарь. Спустя десять минут, за ближайшими скалами сел глиссер. Майк крайне осторожно сажал корабль, боясь спровоцировать образование новых каменных лавин. Ему пришлось использовать только малые маневровые двигатели, которые не были такими шумными, как маршевые. Как только стихли все звуки, Даг устремился к месту посадки. Следом за ним из пещеры начали выбегать, остальные члены команды, разбуженные гулом двигателей. Всех интересовало, как Вера и получилось ли привезти какое-нибудь оборудование с «Викинга». В общем, обычная суета. Участвуя во всём этом, Даг отметил, что между Майком и фагианцем явно что-то произошло. Он «поставил себе галочку», что надо будет выяснить причину такой напряжённости.

* * *

Неделя, прошедшая с момента «выписки» из медотсека, далась мне нелегко. Вначале, я конечно покайфовала: тёплая постель, горячая еда, собственная каюта ... Но потом, навалилась такая тоска, что хоть вой: раскисла и потеряла «огонёк». А что, свою задачу я выполнила и теперь не могла представить, чем бы ещё заняться. Все мысли крутились вокруг двух дорогих для меня людей — сына и, как оказалось, Майка. Пока я находилась рядом со Стормом, как-то могла себя сдерживать и не сходить с ума от разлуки со своим мальчиком. Может потому, что они были так похожи? Не знаю … А, сейчас, я очень остро ощутила своё одиночество и невозможность видеть никого из них. Всё усугублялось тем, что я стала плохо переносить замкнутое пространство корабля. Думаю, что всё это из-за Релаксы. Наше пребывание там было ограничено периметром, который покрывал капсульный купол, но ничто не мешало смотреть и чувствовать. Я могла видеть бирюзовое небо, непривычно оранжевое солнце, разноцветие растений, ощущать ветер, влагу и пружинящую под ногами траву. Мне стало остро не хватать всего этого. Я только сейчас осознала, что впервые ощутила себя там частью природы. Как я жила на Земле? Трава только в ботаническом саду осталась! А на Фобосе? Там вообще все растения были имитацией — мы же под поверхностью обитали, на невообразимой глубине. Мне очень хотелось бы побегать с сыном по полю, покрытому этой странной кудрявой травкой, чтобы лёгкий ветер, принёсший с собой влагу и морскую свежесть, наполнил его лёгкие. Как было бы здорово, подарить нашим детям этот новый и чистый мир. Кто бы знал, какие планы у тех, кто нами правит? Боюсь, что мы не знаем всего.

Я позволила себе похандрить ещё пару дней, а потом решила, что ещё ничего не закончилось. Мне нужно быть в форме. Проснувшись одним не самым прекрасным утром, я переоделась в спортивную одежду и отправилась в спортзал, вспоминать всё, чему меня учили десантники-штурмовики. Должна сказать, что эти занятия очень прочищали мозги и прогоняли хандру и апатию. Джулия, как лечащий врач, одобрила мои гимнастические упражнения, только попросила не переусердствовать. К концу обещанной Виктором Сергеевичем недели я была уже в полной боевой готовности и с нетерпением ожидала, когда он выполнит своё обещание и организует мне связь с "Ф-1".

— Вера, — услышала я вызов с инкома, — зайди в рубку.

— Да, капитан, уже бегу! — Я сразу поняла, что это то самое, чего я сейчас очень жду.

— Присаживайся, Верочка, полковник будет на связи через пару минут. Я должен предупредить тебя, что буду присутствовать при вашем разговоре.

Я оторопело смотрела на Панина и не могла сообразить, зачем ему слушать наш разговор. Тут зум сообщил, что пришёл экстренный вызов по дальней связи. Виктор Сергеевич принял его, и мы с ним застыли от неожиданности. На экране возник не полковник Ларсен, а какой-то очень серьёзный мужчина в форме службы внешней разведки.

— Капитан Панин? Рад видеть вас. Почему в рубке посторонние? — он окатил меня холодным презрительным взглядом от которого захотелось передёрнуть плечами и закутаться во что-нибудь тёплое.

— С кем имею честь разговаривать? — решил прояснит ситуацию кэп. По всему было видно, что появление на экране этого человека было для него полной неожиданностью.

— Майор Гауфф, дипломатический корпус внешней разведки. У меня для вас экстренный приказ, капитан.

— Но мы итак выполняем крайне важную миссию и ещё не закончили её, — перебил он странного посланца.

— Советую не перебивать меня, капитан. Итак, для вас новое и чрезвычайно срочное задание. Вам надлежит доставить свидетеля по делу на заседание комиссии по пересмотру статуса Земли в Галактическом Содружестве.

— Кого?! — не понял Панин.

— Свидетеля. Нам нужен кто-то из научной группы, отправленной на Релаксу, — и он неприязненно посмотрел на меня. — Почему в рубке посторонние?! — ещё более возмущённо повторил он свой давешний вопрос.

— Мы не ожидали вашего «визита» и готовились к сеансу связи с совершенно другим человеком. Но если вас это так раздражает, то могу сообщить, что мисс Райс имеет самое прямое отношение к теме, так как является ассистенткой профессора Киморо и соавтором исследований, проводимых на Релаксе.

— Даже так? — взгляд Гауффа стал каким-то придирчиво-оценивающим. — Что же, тогда повторю ещё раз. Срочно покидайте Релаксу и отправляйтесь. Вы должны успеть прибыть хотя бы за три дня до начала слушаний. Глава дипмиссии не хочет рисковать. Он должен досконально точно изучить все последние данные, чтобы не было никакого другого решения, кроме положительного.

— А как же колония?! А если что-нибудь случиться? Мы пока не имеем стопроцентной уверенности в том, что Релакса не взбунтуется и не уничтожит лагерь. Они же останутся без прикрытия!

— Это уже неважно. Главное, это свидетель, который под ментальным контролем сможет дать правдивые показания. Вам до Веги всего два прыжка. Так что через три дня окажитесь на месте. Не советую опаздывать, капитан, глава дипмиссии крут на расправу. Даже ваш послужной список его не остановит, — и неприятный субъект отключился.

Мы с Виктором Сергеевичем ошарашенно молчали и несразу сообразили, что зум громко сигнализирует о новом вызове по дальней связи. Капитан стряхнул с себя оцепенение и нажал «принять». На экране появилось такое знакомое нарочито суровое лицо Ларсена. Он непонимающе посмотрел на нас. Судя по всему, наши с Паниным физиономии были весьма живописны.

— Райс, это что за похоронный вид?! — гаркнул он.

— Полковник! — я даже подалась вперёд, так мне хотелось кинуться к нему и повиснуть на шее. — Я … Мы тут … У нас ЧП!! — от нахлынувших эмоций и желания хоть кому-то пожаловаться я стала заикаться.

— Ларсен, — сдержанно поприветствовал коллегу Панин. — У нас проблемы!

— Капитан, — приветственно кивнул в ответ полковник. — Я уже понял по вашим лицам.

— Только вызывали мы вас до того, как узнали о них. У нас только что состоялся весьма неприятный разговор. «Викингу» приказано покинуть орбиту Релаксы и следовать на Вегу.

— На главную планету Галактического Содружества? — Ларсен нахмурил морщинистый лоб. — Значит, ситуация развивается быстрее, чем прогнозировали. Вера, как ты оказалась на борту?

Мне пришлось вкратце изложить последние события. По мере моего рассказа полковник всё больше мрачнел.

— Затевается что-то нехорошее. Будьте крайне осторожны. На верхнем уровне активизировались военные и мне это не нравится. Перемирие с фагианцами пока сохраняется. Однако, у меня есть предположение, что очень многие в генштабе этим недовольны. Думаю, что они предпочли бы спровоцировать новый виток конфликта. Я опасаюсь провокаций или диверсий.

— Вы полагаете, полковник, что Веру могут подставить, оспорив её показания или дискредитировать их? — сразу ухватил главное капитан.

— Да. Именно этого я и опасаюсь. Вера, а как наш друг? — спросил её Ларсен, всё ещё надеясь, что Панин не знает всей правды.

— Э-м-м … — Я не успела ответить, как меня перебил Виктор Сергеевич.

— Ларсен, вы с «другом» оказали Верочке очень плохую услугу. Если это всплывёт, то последствия могут быть катастрофическими.

Полковник надолго замолчал, при этом потирая седой висок. Он явно не знал, что ответить Панину. Теперь стало ясно, что тот знает если и не всё, то уж догадывается точно. С другой стороны, капитан не спешит об этом докладывать или как-то ещё подталкивать эти данные к распространению. Ларсен испытующе посмотрел на Виктора и неожиданно сказал:

— Помоги девочке. Ты ведь с самого начала будешь рядом. Обещаю успеть до слушаний и, если развитие событий пойдёт по плохому сценарию, всю вину возьму на себя. Ты прав в том, что мы с Эдаром не должны были втягивать её во всё это. Но и ты пойми, за эти годы мы стали одной семьёй.

Я слушала их разговор приоткрыв от удивления рот. Одно я ухватила точно — меня ждут неприятности. Мой визит может быть не просто явкой свидетеля. Меня могут сделать обвиняемой, и я даже начала догадываться в чём: в государственной измене, шпионаже и связи с врагом. И это всё очень серьёзно. Я уверена, что за меня будут бороться, но кто такие старый капитан и отставной полковник против главы внешней разведки?

— Сэр, я правильно поняла? Вы прилетите на Вегу? — я с надеждой смотрела в его усталые глаза.

— Конечно, девочка, как я оставлю тебя в такой ситуации, да ещё если и сам в ней виноват? — Слышать от него такие тихие и «баюкающие» слова было очень непривычно. Обычно он выдавал эдакого грозного бравого вояку. Ты хотела …

— Алекса! Привезите моего сына, полковник! Я так скучаю! А если всё сложится совсем плохо, то хоть обнять его … — я опять начала кукситься. Пока не плакала, но слёзы подошли уже совсем близко.

— Райс, — гаркнул мой старый друг, — а ну, отставить сырость! Это что такое?! Первое, пока ещё ничего не случилось. Второе, у нас ещё минимум три дня. Третье, вы предупреждены, значит вооружены. Капитан будет с тобой и поддержит до моего прилёта. Твоя задача: досконально вспомнить все подробности вашей экспедиции. Составь подробный письменный отчёт, выучи его наизусть, чтобы не путаться в показаниях. Четвёртое, никому не верьте, не поддавайтесь ни на какие провокации. Поняла?

— Да, сэр! — по-военному чётко ответила я, утирая нюни. — Разрешите исполнять?

— Разрешаю, Райс! — Ларсен улыбнулся и лучики морщинок снова мелькнули у его глаз. Именно таким он нравился мне больше всего.

— Полковник, — обратил на себя его внимание Виктор Сергеевич, — я окажу всё возможное содействие и поддержку мисс Райс. Думаю, что вдвоём мы продержимся до вашего прилёта. Вам ведь дольше лететь с "Ф-1"?

— Да, пять прыжков. Я успею. Алекс тоже ужасно по тебе скучает. У него столько новостей для тебя. Выпали первые два зуба, и он очень боится, что ты не будешь его любить так, как раньше.

Мы засмеялись, причём я сквозь слёзы, которые всё-таки не выдержали давления и прорвались наружу.

— Ладно, думаю, что мы всё обсудили. Встретимся на Веге! — сказал на прощание полковник и отключился.

Мы с Виктором Сергеевичем опять сидели и молча думали каждый о своём. Два таких длинных и насыщенных на новости и эмоции разговора разбередили душу, заронили кучу сомнений и страхов. Сойдутся интересы сильных мира сего, а в эпицентре этого сражения окажусь я, маленькая и одинокая женщина с Земли, со своими страхами и надеждами. Никто из них даже не задумается, что может сломать жизнь мне и моему сыну. Они просто будут использовать меня, как некий инструмент, аргумент в споре. Я для них — песчинка в галактике. Я должна выстоять в этой схватке! Я буду бороться!

Глава 36

Все члены команды, включая Арти, были очень заняты. Оно и понятно: восстанавливать с нуля лагерь, не имея при себе тех, изначальных ресурсов, было очень тяжело. Как бы хорошо не были они подготовлены и натренированы, но в природе человека всегда стремиться к комфорту и удобству. Разве можно сравнивать их сегодняшнее жилище с тем, удобным во всех отношениях жилым блоком из металлопласта, являющим собой образец достижений современных технологий? А санблок? А элементарная мебель: стол, табурет, пусть и походные, но кровати? А посуда? У Майка было ощущение, что они перенеслись во времени на пару тысячелетий назад в эпоху освоения новых континентов. Он вспомнил, как в академии им преподавали историю древней армии эпохи заката предшествующей цивилизации. Так вот, там солдаты одного из государств отказывались воевать, если для них не были обустроены туалеты, а белоснежная туалетная бумага входила в набор стандартной экипировки бойца. Вот и они отправились покорять неизведанную планету, выражаясь фигурально, с рулоном туалетной бумаги в руке. Теперь же всё по-настоящему, как и должно было быть. Им придётся потрудиться, чтобы завоевать право называться первыми жителями этой планеты. Все понимали это и старались изо всех сил. Решено было так и остаться в этой пещере, тем более, что при исследовании были обнаружены боковые ходы, которые привели к другим гротам. В перспективе, здесь можно будет разместить довольно большой научно-исследовательский городок, разделив зоны: лаборатории, жилой сектор, обеденный зал, санитарно-техническая зона. В результате довольно поверхностных обследований прилегающей территории было обнаружено около восьми довольно крупных пещер, связанных между собой проходами. Сами ходы где-то были широкими, а где-то приходилось буквально протискиваться или ползти. В общем, работы было очень много. Сил их маленькой команды не хватит, чтобы всё провернуть. Скорее всего этим будут заниматься те, кто придёт сюда следом за ними.

Большой неожиданностью для всех стало то, что каждый член команды испытывал на себе необычное воздействие планеты. Она как бы пыталась разговаривать, общаться. Майк очень хорошо помнил тот первый момент, когда ощутил себя частью природного ландшафта. Когда тоже самое почувствовал стоящий на ночной страже Ланс, то был переполох. Он решил, что умер и его закопали. Так натурально он ощутил землю и давящий сверху горный массив. Майку пришлось собрать всех и рассказать им о своих ощущениях, когда вышел проверять на себе действие препарата профессора, а Релакса вошла с ним в контакт. Профессор Киморо, в свою очередь, заверил парней, что это нормально, и не стоит этого бояться или стесняться.

— Эта планета живая, и она общается со всеми своими обитателями. А раз мы теперь часть Релаксы, то с нами она тоже будет искать общения. Нужно наоборот, расслабиться и пустить её в себя, дать наполнить вас чувствами и положительными эмоциями.

Парни поначалу скептически отнеслись к совету профессора, но потом заметили, что расслабляясь, когда планета идёт на контакт, они получают как бы … очищение от негатива, становится легче дышать. Эмоциональный фон в коллективе стал абсолютно спокойным и исключительно доброжелательным. Больше всех это пришлось по душе Эдару. Он, как представитель расы обладающей эмпатическими способностями, очень чутко воспринимал все негативные всплески эмоций, тем более, что часто эти эмоции были направлены на него. Теперь даже Майк более ровно и спокойно с ним общался. Как тот и обещал, они обстоятельно поговорили. Эдару пришлось в подробностях рассказать о жизни на "Ф-1" и о том, какую роль в его судьбе сыграли Вера, полковник Ларсен и профессор Киморо. Единственное о чём он умолчал, был Алекс. Фагианец посчитал, что это не его тайна и не ему решать говорить Майку о мальчике или нет. Пусть Вера сама решит, когда и как это сделать.

После их разговора Майк надолго ушёл в себя. Теперь он гораздо больше знал о той, что затронула его сердце и опять ускользнула. Её характер всё отчётливей проступал из того нечёткого образа, который запечатлелся когда-то. Он как бы становился плотнее и насыщался красками. И этот новый образ нравился ему всё больше и больше. Он манил, притягивал своим теплом и солнечным светом. Сначала он принял её за эдакую «ледяную леди». Потом, увидел в ней испуганную зарёванную девчонку. Спустя годы он встретил женщину, чей облик был сплошной маскировкой: очки, неприметная одежда, молчаливость и даже некоторая пугливость. А потом, она начала раскрываться: заботливая, строгая, озорная и смешливая, ответственная и верная, готовая жертвовать собой ради друзей. Сколько ещё сюрпризов ждёт его? Уже неделя, как он доставил её на «Викинг». Им пришло коротенькое сообщение, в котором сообщили, что операция прошла успешно и Вера поправляется. Этого было безумно мало. Ему очень хотелось пообщаться с ней, поговорить. Может быть пора прощупать почву на предмет того, как она к нему, Майку, относится. А тут … опять приходится соблюдать этот чёртов режим радиомолчания. Какой в этом смысл, если они уже несколько раз его нарушили? Чтобы не думать об этом, Майк загружал себя работой по самую макушку. Он старался быть везде одновременно. Так бы и продолжалось, если бы Даг не сказал ему прекратить.

— Майк, ты ничего этим не добьёшься, — сказал он, укоризненно качая головой.

— Что ты имешь ввиду?

— Прекращай, давай. Ты думаешь я не понимаю, чего ты хочешь забыться? Да и все уже понимают. Наберись терпения, пообщайся с планетой. Она тебе поможет. Нам осталось две недели, и ты её увидишь.

— Так заметно? — сказал Майк, потирая шрам. Чёрт бы его побрал, этот шрам: всегда зудит, когда он нервничает!

— Спрашиваешь! Ещё бы не заметили? Да с тех пор, как вы её принесли, ни для кого не секрет, что ты чувствуешь к мисс Райс. Не волнуйся, парни за тебя болеют, — успокаивающе похлопал он друга по плечу.

— Ой, Даг, прекрати уже! — Майк немного заулыбался. Этот парень всегда умел вытянуть его из мрачных мыслей. Наверное, настоящий друг и должен быть таким: подставить в трудный момент плечо, дать добрый совет, заставить улыбнуться, когда тебе хочется выть …

В этот момент пришёл вызов, а на связь с колонией мог выйти только «Викинг». Майк аж подскочил и, одним рывком оказавшись у пульта управления, нажал кнопку «приём».

— Майк? Это Панин, — услышал он голос капитана «Викинга».

Даг подошёл и встал за спиной у друга.

— Слушаю вас, Виктор Сергеевич. Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Сторм. Раз Панин вышел на связь, значит дело срочное.

— Да, Майк, у нас плохие новости. — Виктор Сергеевич посмотрел на него, выдержал паузу, как будто решая, всё ли говорить и перевёл взгляд ему за спину. — Это хорошо, что твой помощник здесь. «Викинг» получил новый приказ: доставить мисс Райс на Вегу. Нам дали три дня. Через неделю состоится заседание комиссии членов Галактического Содружества по пересмотру статуса Земли. Вера нужна им в качестве свидетеля.

— Капитан, — перебил его Майк, — мисс Райс нельзя появляться на Веге! А как же наша миссия? Колония ещё недостаточно просуществовала, чтобы наши притязания признали законными, — от этой новости у него резко заболела голова.

— Тут ты прав, только у нас нет выхода, придётся лететь. По другим источникам поступила информация, что из свидетеля её могут сделать обвиняемой. В этой игре сошлись противоположные интересы очень больших людей. Получается, что наших дипломатов дезинформировали, раз они так поспешили с подачей заявки или кто-то хочет спровоцировать срыв переговоров. Я связался, чтобы вы знали, что остаётесь без прикрытия. Вам придётся рассчитывать только на себя. Майк, ты меня слушаешь?

Майк услышал самое главное — Вере грозит реальная опасность. Эта административная машина переломает ей жизнь и выбросит за ненадобностью. Она станет разменной картой в чьей-то игре. Ему, как военному, было хорошо известно о тайном противостоянии политиков и военных в борьбе за власть на Земле. Что те, что другие не всегда честно пробивались к ней. Вот уже около сорока лет подряд побеждала «партия» дипломатов и политиков. Понятно, что военных это категорически не устраивало. А что может быть лучше, чем наглядный пример для агитации: «создать» образ внешнего врага, спровоцировать с ним конфликт, используя все возможные способы манипулирования общественными массами. А потом, стать «спасителями человечества», «восстановить справедливость», «реализовать конституционные права» и так далее. Майк не вчера родился и прекрасно видел всё это. Если бы не космос, он вряд ли бы стал военным. Открывшиеся недавно обстоятельства личных «потерь» майора Сторма добавили ещё один камень в чашу его разочарования.

— Сторм?! — окрикнул его Виктор Сергеевич.

— Вас понял, капитан. Через сколько дней заседание комиссии? — уточнил он.

— Через шесть. Мы отправляемся через час.

— Могу я поговорить с мисс Райс? — Майк поднял на Панина глаза и столько в них было боли …

— Нет, майор. Время вышло. Я присмотрю за ней. На Вегу вылетает полковник Ларсен. Думаю, что вдвоём у нас больше шансов. Прощайте, офицеры — сказал Панин и отключился.

— Чёрт!!! — кулак Майка смачно впечатался в переборку, оставив вмятину на метеллопластиковой панели. — Ты слышал, Даг?! Всё очень плохо! Если только … — он замолчал и задумался.

Даг и сам уже понял, что дело запахло «дерьмом мамонта», как говорил один старый прапор из академии. Ситуация явно выходит из-под контроля. Все эти представители различных рас и цивилизаций Галактического Содружества, которых собирают по любому поводу в многочисленные комиссии, абсолютнейшие педанты в деле соблюдения общегалактических законов. Если положено, чтобы колония на момент подачи заявки существовала стандартный месяц (чуть больше земного месяца), значит только месяц. Три недели их не устроят. Прошение будет отклонено и весь их труд пойдёт насмарку. Но Майк — это ведь Майк?! Он должен что-нибудь сделать! Даг с надеждой смотрел на своего командира и друга. Тот продолжал о чём-то сосредоточенно думать. По глазам было видно, с какой скоростью он что-то просчитывает в уме.

— Даг, объяви общий сбор через пятнадцать минут.

Тот внимательно всмотрелся в лицо друга: взгляд решительный, разве что дым из ноздрей не валит. «Ха! Мы сделаем их!» — подумал Даг, а вслух ответил «Есть, капитан».

* * *

«Вот и всё», — думала я, вглядываясь в «грибы» небоскрёбов необычного вида. У нас до такого не додумались. Казалось, что они растут прямо в облаках, до того были высокими. Мне представляется, что по мере приближения к поверхности, толщина их «стеблей» увеличивается, иначе как они способны держать такой вес, да ещё и с «шляпой» на конце ствола? «Викинг» был довольно крупным кораблём, поэтому ему бы не дали разрешения на посадку. Мы пристыковались к орбитальной станции. Кроме нас там находилось ещё порядка пятнадцати крупных кораблей и около тридцати-сорока более мелких судов. Каких только конструкций там не было! Я во все глаза смотрела на это изобилие форм и размеров, а Виктор Сергеевич мне вкратце рассказывал про те, о которых хоть немного что-то знал. В стеклянном зале ожидания был прекрасный обзор. Катер, который был выслан за нами на орбиту оказался похож на большого и тяжёлого жука. Даже его «органы зрения» были похожи на фасеточные глаза насекомого. Сейчас он деловито облетал эти круглые площадки, выбирая ту единственную, которая ему нужна. При всей своей кажущейся грузности и неповоротливости он абсолютно бесшумно скользил по воздуху. Наконец, он нашёл нужный «стебель» и совершил посадку (именно так, а не приземлился). Нас уже ждали.

— Вера, — обратился ко мне Виктор Сергеевич, — постарайся не подавать виду, что мы о чём-то подозреваем. В конце концов, наши предположения могут и не подтвердиться. Не стоит раньше времени злить этих людей, — и он ободряюще похлопал меня по руке.

— Да, конечно, я тоже так думаю.

Я пристально вглядывалась в команду встречающих. Что сказать, плохие признаки. Впереди всех стоял довольно крупный мужчина. Причём, он был именно крупный, а не жирный. На вид ему было около сорока лет. Хотя по некоторым бывает и не поймёшь точный возраст: разброс лет может оказаться на добрый десяток. Именно его лицо я видела в рубке «Викинга», когда ожидала связи с полковником Ларсеном. Внушительный оказался мужчина этот майор Гауфф. Но не он так насторожил меня, а двое мужчин, выправка которых говорила о том, что они не простые секретари. Видела я уже такую, да и тела у них явно тренированные. Думаю, что эта охрана при неблагоприятном развитии событий легко может стать моим конвоем. Панин почувствовал, как дрогнули мои колени, а ноги никак не решатся сделать первый шаг. Он аккуратно взял меня под руку и, изображая галантность и заботу о даме, помог спуститься по трапу. Непонятно откуда появился совершенно неприметный служащий в явно форменной одежде и принял наш скудный багаж. Недоумевая посмотрела на Виктора Сергеевича, но тот лишь пожал плечами. Раз наш багаж забрали вместе, то это был служащий при апартаментах дипмиссии. Подумала, что не стоит забивать себе голову всякой ерундой, когда тут вообще могу этой головы лишиться.

— Капитан, приветствую вас на Веге, — обратился к Панину майор Гауфф. Его взгляд перескочил на меня, — и вас, мисс Райс, тоже.

Таким приветствием можно зашибить ненароком. Я постаралась, не теряя достоинства и не показывая страха, выдержать его железобетонный взгляд. Кивнула в ответ, демонстрируя, что приветствие услышано.

— Вы вовремя. Глава нашего дипкорпуса очень хочет с вами пообщаться, мисс. Однако он понимает, что вы с дороги и даёт вам пару часов, чтобы передохнуть и привести себя в порядок, — при этом, он окинул мой наряд снисходительным взглядом.

Да чего уж там, «наряд» более, чем скромный. У меня и вещей-то почти не было после стольких лет в эвакуации. Спасибо Ларсену, хоть что-то смог для меня подобрать в эту экспедицию. Правда, большая часть этих вещей безвозвратно потеряна после катастрофы на Релаксе. Скромный повседневный комбинезон тёмно-зелёного цвета, полу-армейские ботинки — вот и весь «наряд». Ясное дело, что для представительства в составе посольства и выступления перед комиссией совершенно неподходящий вид. А я не напрашивалась в это ваше посольство. Это вы меня заставили приехать, так что, получите и распишитесь, господа! Я ответила прямым и открытым взглядом и максимально выпрямленной спиной. Мне нечего стыдиться.

— Вас разместят на территории нашей дипмиссии. Апортаменты оборудованы всем необходимым, так что проблем быть у вас не должно. Советую, мисс, не выходить самостоятельно из вашего номера, так как в незнакомой обстановке легко потеряться. — Мы с Виктором Сергеевичем переглянулись. По факту это означает домашний арест.

— Майор, — обратился к нему Панин, — я хотел бы присутствовать при беседах главы с мисс Райс. Прошу доложить об этом главе.

— Хм, это моя работа, капитан. Я конечно доложу, только не могу ручаться за положительный ответ. Глава нашей дипмиссии довольно жёсткий человек.

Он развернулся, и мы молча последовали за ним. Интересно, если он считает своего начальника жёстким человеком, то для нас тот вообще может показаться монстром. Процессию замыкали те два амбала. Интересно, на чём они специализируются. Боюсь, если что, от таких не уйдёшь. Я тяжело вздохнула. Это не осталось незамеченным, и майор презрительно скривился. Ладно-ладно, кривись, мы ещё посмотрим …

Мы спускались вниз, шли по длинным извилистым коридорам, поднимались и снова спускались. Я давно уже потеряла какие-либо ориентиры. Пожалуй, в совете не высовывать свой любопытный нос за дверь выделенной мне комнаты есть рациональное зерно. Без чёткого плана здания нечего думать о том, чтобы сбежать. Наш путь закончился неожиданно. Мы остановились около ничем не примечательных дверей. Как выяснилось, это наши с капитаном покои. К счастью они оказались рядом. Мы сдержанно поблагодарили майора Гауффа и зашли каждый в свою дверь.

Я не знала, чем себя занять. На то, чтобы освежиться и причесаться ушло не более получаса. Я придирчиво осмотрела себя в зеркало санблока и осталась довольна тем, как выгляжу. В самом деле, я здесь не для светских увеселений. Ужасно непривычно видеть себя без очков. Всё-таки я с ними сроднилась за столько лет и сейчас чувствую себя беззащитной. Я даже для вида не могу надеть старые очки, потому что те сломались. Как бы мне поговорить с Паниным? Тут я услышала зум своего инкома. Глянув на номер, который меня вызывает, я испытала облегчение: Виктор Сергеевич явно прочитал мои мысли.

Глава 37

— Верочка, как ты? — а сам глазами мне знаки какие-то подаёт. Я понимаю, что он на что-то намекает. Скорее всего, он подозревает прослушку в номерах. И как нам быть?

— Да вот, уже устроилась, — громко отвечаю я, а сама корчу рожицы, потому что не знаю, что делать.

— А ты уже весь свой номер осмотрела? — продолжил светскую беседу капитан.

— Нет ещё.

— Тогда, предлагаю тебе осмотреть настоящий ботанический сад на балконе. Там даже маленький водопад имеется, — и выразительно так округлил и без того круглые глаза. В другой ситуации я бы хохотала, как маленькая, только сейчас всё было по-взрослому.

— Да?! А я и не знала, что тут есть такой. Спасибо, немедленно осмотрю, — и отправилась искать указанную мне достопримечательность.

Обойдя по периметру «большую комнату», я обнаружила на стене маленькую, аккуратную панель управления. Нажала на кнопку и увидела, как стена с галаэкраном стала скользить в сторону открывая путь в настоящий ботанический сад. Судя по всему, он представлял собой внешний тороидальный коридор-кольцо, окружавший внутренние помещения. Сквозь огромные окна попадало много солнечного света. Конечно же все растения и цветы были абсолютно мне незнакомы. Я с опаской пробиралась мимо них, ориентируясь на шум воды. Через пару минут я нашла дивный искусственный прудик и небольшой, падающий в него водопад. Там меня уже поджидал Виктор Сергеевич. Он сидел на низенькой скамейке и расслабленно о чём-то думал.

— Ну вы и конспиратор! — вывела я его из медитации, своим громким шёпотом.

— Да уж, пришлось вот, на старости лет. У меня большие сомнения на счёт сохранения конфиденциальности нашего разговора. На то это и дипмиссия, чтобы прослушивали и свои и чужие. Ботанический сад — единственное, что мне пришло в голову. Он является общедоступным местом, плюс шум воды, создающий дополнительные помехи.

— Виктор Сергеевич, мне очень неспокойно. Вы слышали, что сказал этот Гауфф?

— Слышал. Для тебя сейчас главное — рассказать всё предельно честно и подробно. Может быть ещё непоздно приостановить процесс.

— Через полчаса за мной придут, — спазм сжал горло, и я скорее просипела, чем проговорила.

— Я обязательно пойду с тобой, я обещал Ларсену. Мы прибыли без задержек. До заседания комиссии ещё три дня. Думаю, что у нас есть время для манёвров. Сначала надо самим посмотреть, что за человек этот «глава».

— А вы видели этих охранников? Они явно военные! Я уже ничего не понимаю! — схватилась я за голову.

— Это не совсем военные. Ты же знаешь, что на Земле негласно есть две партии, которые борются за власть. Так вот, у политиков тоже есть свои спецслужбы: разведка, охрана и так далее. Те, кто встречал нас и есть бойцы охраны дипмиссии. А вот есть ли в посольстве представители военной коалиции, мне неизвестно, — он задумчиво потёр затылок. — Ладно, нужно идти.

Разговор не прибавил мне уверенности, а красота ботанического сада, в котором даже имитировались звуки дикой природы, не помогла скинуть напряжение. Мы разошлись по своим комнатам как раз вовремя. Только я закрыла за собой дверь в сад, как датчик двери просигнализировал о посетителях. Открыв, я увидела всё те же лица.

— Мисс Райс, глава ждёт вас, — несколько церемонно пригласили меня.

В это время открылась соседняя дверь и в коридор вышел Виктор Сергеевич, всем видом демонстрируя твёрдость в намерении сопровождать меня. Гауфф недовольно поджал губы, но никак это не прокомментировал. Полагаю, что прямого запрета на присутствие капитана Панина так и не последовало. Сопровождали нас всё те же охранники. Я даже не смогла различить их, настолько они были одинаково безлики. Судя по всему, только таких и брали в спецслужбы. «Моль бледная», сказала бы Лолка.

На этот раз путешествие по коридорам заняло гораздо меньше времени. Мы просто прошли прямо до скоростного лифта и поднялись на один из самых верхних этажей. Какого же было моё удивление, когда его двери открылись прямо в зале для заседаний или большом рабочем кабинете — это как посмотреть. В противоположном конце помещения за большим современным столом сидел тот самый человек, в руках которого сейчас находилась судьба целой планеты. По сути, именно от его опыта и дипломатического мастерства будет зависеть моя жизнь. Бойцы заняли положение по бокам от лифта, а мы втроём пошли дальше. Гауфф шёл первым. Думаю, что за его спиной меня не было видно, такой он был внушительный. Майор остановился и, по-военному чётко отрапортовав о нашем прибытии, отошёл в сторону. Так как Виктор Сергеевич сопровождал меня, то, соответственно, располагался сбоку и чуть сзади от моей скромной персоны. Я оказалась на расстоянии трёх метров от этого загадочного и опасного человека, который даже не встал при нашем приближении, но у меня сложилось впечатление, что он довольно высокий. Тёмно-серые умные и, я бы сказала, цепкие глаза, волевой, несколько тяжеловатый подбородок, коротко стриженные волосы: про такие ещё говорят «соль с перцем». Одежда на нём была гражданская, но по покрою очень напоминала форменную. Ткань была безумно дорогая. Даже не трогая её, можно было со стопроцентной точностью утверждать, что она натуральная! Пауза затягивалась, заставляя чувствовать себя крайне неуютно.

— Присаживайтесь, мисс Райс — сухо произнёс он, слегка кивнув на подготовленный стул. — Капитан … — уделил внимание Панину.

Виктор Сергеевич кивком головы поприветствовал хозяина кабинета и занял место за спинкой моего стула. Мысленно я была очень признательна ему за моральную поддержку, оставив вербальные благодарности на потом. Данный манёвр не укрылся от внимания главы посольства и заставил нахмурить брови.

— Мисс Райс, у нас очень мало времени, поэтому перейдём сразу к делу. Мне требуется подробный отчёт о событиях на Релаксе, начиная с момента вашей высадки.

— Сэр, я же выслала вам его?

— Да, я получил и ознакомился, но мне нужен рассказ живого свидетеля. Объясните, куда пропали две недели из вашего доклада? — и глаза-рентгены уставились на меня.

Я судорожно пыталась сообразить, о чём он говорит. Я ничего не упустила, изложила все вспомнившиеся события строго в хронологическом порядке.

— Сэр, я не совсем понимаю, что происходит. Мне нечего добавить. Наша миссия ещё не окончена. После катастрофы колонисты перенесли лагерь на новое место, обустроились и продолжают выполнять возложенную на них задачу.

— У нас другие сведения. Как вы это объясните?

Судя по всему, меня не захотели услышать, и я в растерянности обернулась и посмотрела на Виктора Сергеевича. Тот стоял мрачнее тучи. В общем-то я ещё ни разу не видела его в таком настроении.

— Сэр, позвольте вмешаться, — сказал он, переключая внимание главы на себя. — Я целиком и полностью подтверждаю, что все, перечисленные в отчёте факты, абсолютно достоверны. Готов поставить свою подпись. Если позволите, сэр, я опасаюсь, что имела место дезинформация, с целью срыва переговоров и эскалации конфликта.

— То есть, вы утверждаете, что нашим источникам информации нельзя доверять?! — хозяин кабинета опасно сощурил глаза. — Вы отдаёте себе отчёт в том, что говорите?!

— Мне не известны ваши источники, сэр. Могу только сказать, что мы не сообщали о завершении задания. Кто-то или очень хотел выслужиться и первым донести до вас эту информацию, или наоборот, подставить всех по полной программе.

Затаив дыхание, я слушала разговор. Человек, от решения которого сейчас зависела моя судьба, сосредоточенно о чём-то думал.

— Капитан, вы являетесь начальником экспедиции и присутствуете здесь. Следовательно, она закончена?

— Если позволите, сэр, я являюсь формальным начальником экспедиции. Полномочия были разделены. Во время полёта к планете вся ответственность лежала на мне. Руководителем же самой операции «Релакса» является майор Сторм. Сейчас он находится там, где и положено командующему наземной частью операции, на планете, со своими людьми. Мисс Райс была экстренно эвакуирована на корабль по состоянию здоровья. Все эти данные есть в отчёте, сэр.

По мере объяснения Паниным ситуации вокруг экспедиции, глава дипмиссии всё больше мрачнел. Он верил, что капитан говорит правду, но признавать это вслух не спешил. Вся ситуация говорила о том, что военные перешли к решительным действиям и провели очень тонкую работу по подтасовыванию фактов и внедрению своих людей в дипломатический корпус. Без этого никак невозможно провернуть такую масштабную дезинформацию. Если дипломатам удастся выкрутиться из этой подставы, то предстоит колоссальная чистка кадров. Ещё больше его насторожило, что во главе экспедиции стоит майор Сторм. Не спроста всё это … Хозяин кабинета тяжёлым взглядом прошёлся по девушке. Не малявка, но и не слишком взрослая. Глаза огромные, зелёные. Хорошенькая … Только подставили тебя вместе со всеми. Сам он давно на политической арене, а вот таким в этой мясорубке не выжить. Жалко, конечно, только спасать он будет прежде всего себя и своё положение.

В этот самый момент его вызвал майор Гауфф и доложил, что на связь вышел один военный. Он утверждает, что владеет крайне важной информацией по данному делу. Посол нажал кнопку приёма и по среди стола возникла 3D проекция майора Сайкса.

При виде этого крайне противного субъекта у меня похолодело всё внутри. Он хищно осклабился, заметив меня, что не укрылось от внимательного взгляда главы. Поприветствовав хозяина кабинета, Сайкс ещё раз окинул меня своим склизким взглядом и выдал:

— Сэр, у меня есть достоверные сведения, подтверждающие, что эта мисс является изменницей. Она состоит в близкой связи с врагом и способствовала проникновению вражеского агента в состав секретной группы, отправившейся на Релаксу.

Глаза главы дипмиссии потемнели ещё больше и стали похожи на грозовое небо.

— Какие у вас есть доказательства? — мрачно спросил он у наглого майора.

— А вы спросите у мисс, всех ли членов экспедиции она упомянула в отчёте?

«Чёрт! Как я теперь выкручусь?! Я и правда избегала малейших упоминаний об участии Эдара в экспедиции. Будь проклят этот гадкий Сайкс! Как?! Как он всё узнал?! Кто мог ему доложить о таком?» — я смотрела затравленным взглядом в потемневшие глаза и ждала приговора.

— Итак, мисс Райс, я жду ответа. Кого вы «забыли» упомянуть в своём отчёте?

Я почувствовала, как Виктор Сергеевич сжал моё плечо. Собрав волю в кулак, я подняла глаза на главу и сказала:

— Дожа Эдвинара Дира Гораниана. Дожа Эдара.

— Что?! Фагианца?! Фагианец в этой экспедиции?! — в наступившей тишине послышался мерзкий смех Сайкса, который всё ещё был на связи.

Глава дипломатической миссии ударом кулака обрубил связь и изображение майора пропала.

— Вы хоть понимаете, что теперь у меня нет никакой возможности посодействовать вам?! Я обязан взять вас под стражу и собрать трибунал.

— Сэр, при всём уважении, мисс Райс не является военнообязанной. Дело должен рассматривать гражданский суд.

— Мы находимся в состоянии шаткого перемирия, а мисс Райс работает в правительственной секретной лаборатории на секретном спутнике и участвует в секретной программе по колонизации планеты. Она ведь давала подписку о неразглашении? Следовательно, она попадает под юрисдикцию трибунала! — продолжал чеканить слова этот грозный человек.

— Сэр, выслушайте меня! — попыталась я до него достучаться.

Наивная! Откуда мне знать всех тонкостей подковёрных и закулисных баталий?! Я не знала, что если он не отреагирует на донос подобным образом, то его тоже объявят пособником врагов и под это дело уберут с политической арены очень крупную фигуру, на которую опирается действующий глава Земной Федерации. Большая и грязная политика и я, маленькая и беззащитная. Этих людей не волнует, что в войне гибнут миллионы. Да и есть теперь сомнения в том, что это фаги первыми напали на нас. Очень нужна была кому-то эта война.

— Все свои оправдания изложите комиссии. Потерпите до завтра, — он поднял голову и посмотрел мне за спину. — Уведите мисс Райс в её апартаменты. Выставите охрану.

Молодцы решительно приняли меня и сопроводили до комнаты. Если бы я могла выйти наружу, то увидела бы, как они встали по бокам двери. Не сдержав рвущиеся наружу чувства, я рухнула на диван и разревелась. Это несправедливо! Мне даже слова не дали сказать в своё оправдание, объяснить причины! Тут я вспомнила про чудесный сад, однако, все мои попытки открыть туда проход закончились неудачей: мне заблокировали выход. Теперь уж точно под арестом. Я тяжело опустилась на диван, свернулась калачиком и попыталась хоть немного обмыслить сложившуюся ситуацию. Появление Сайкса, конечно же стало для всех полной неожиданностью. Однако, его слова — это всего лишь донос, который требует доказательств. Плохо то, что сам факт присутствия Эдара в экспедиции уже является доказательством моей вины. Я бы сказала, что железобетонным доказательством. Можно напирать на то, что у нас с фагианцами перемирие. Пусть хрупкое, но всё-таки. Сейчас Эдара нельзя открыто назвать врагом, потому что это будет означать конец мирных переговоров и начало нового витка конфликта. Не этого ли добиваются? Сайкс — та ещё амбициозная скотина! С него станется, зная притязания военной элиты на власть над Федерацией с помощью такого доноса продвинуться по службе. И как всё удачно совпало! Для него … Нет, я не должна сдаваться раньше времени. На кону стоит не просто моя жизнь, но и будущее моего сына. Даже если меня с Эдаром «закопают» в этом противостоянии, я должна успеть передать опеку над Алексом его отцу. Тень моей испорченной репутации не должна лечь на сына и испортить ему жизнь. Тишину и мои редкие всхлипывания нарушил входящий вызов.

— Вера?! Это что за сырость?! — с несвойственной ему обеспокоенностью вскричал полковник Ларсен.

— Полковник! — подскочила я. — Меня арестовали по доносу Сайкса, сэр. Завтра слушание по моему делу. Глава дипмиссии собирает комиссию.

— Вот гадёныш! Всё-таки нашёл, как отомстить! Ничего, Вер, мы уже близко. А что Панин?

— Виктор Сергеевич был со мной на приёме у главы, только его тоже не стали слушать. Сайкс всё рассказал про Эдара. Этих обвинений более, чем достаточно.

— Так, не реви! А то завтра будешь, как лягушка раздавленная! Думаешь Алекс тебя узнает?! Я успею на заседание. Сейчас свяжусь с главой и сообщу, что тоже буду свидетельствовать.

— Полковник, это опасно. Вас могут арестовать.

— А ты думаешь … , что я буду отсиживаться ... в окопах, если сам заварил эту … кашу?! Это была моя … идея — отправить Эдара с вами. — Никогда не слышала от полковника столько … непечатных слов. Очевидно, ситуация и впрямь была аховой. — Извини, Вер, нервы на старости лет шалят, — покаялся он, видя мою ошарашенную физиономию. — Не волнуйся, вытри слёзы-сопли и постарайся как следует выспаться, чтобы завтра голова была свежая и соображалка работала. Мы ещё повоюем, Вер. Мои бывшие коллеги те ещё сволочи, но и партия власти у нас — не младенцы беззубые. Если им дать козырь, то они вояк на лопатки положат.

Были у полковника кое-какие надежды, только он предпочитал пока их не озвучивать. Этот «суд» всего лишь фарс, обязательная реакция госорганов на обвинение в измене и шпионаже. Дальше дело может и не пойти. А если ешё дипломатам удастся выкрутиться из патовой ситуации с подставой, то, как говорится, победителей не судят. Ларсен попрощался с Верой и отключился.

Глава 38

Я с трудом открыла глаза. От высохших слёз на ресницах образовались соляные корочки и кололи нежную кожу век. Горло драло, как будто я проглотила ежа. Даже представлять не хочу, как я сейчас выгляжу. Прав был полковник Ларсен, ох как прав! Превозмогая полную разбитость тела, я потащила его в санблок и включила настолько горячую воду, насколько смогла вытерпеть. Постепенно, одеревенелость мышц начала проходить, тело полностью размякло. Вот тут-то я нанесла по иммунной системе ощутимый удар, переведя регулятор температуры в темно-синий сектор. Глаза и лёгкие сразу же полностью раскрылись. Пришлось повторить эти действия ещё несколько раз, прежде, чем почувствовала себя способной выдержать сегодняшние испытания. Выйдя из душа, я обнаружила на столе поднос с завтраком. Рот сразу же наполнился слюной, а живот призывно заурчал, напомнив, что накануне так ничего и не ела. Резонно рассудив, что силы мне сегодня ещё пригодятся, как следует позавтракала. Судя по цифрам, которые показывал инком, времени у меня осталось совсем немного. Пора было одеваться. Выбирать было не из чего, поэтому я надела вчерашний комбинезон. Волосы тщательно расчесала и заплела в косу. Из зеркала на меня посмотрела серьёзная, бледная девушка с чёрными волосами и огромными ярко-зелёными глазами в которых застыло затравленное выражение. Я грустно улыбнулась сама себе и тут услышала стук в дверь. За ней привычно находился майор Гауфф. У него за спиной отсвечивали всё те же (а может уже другие) спецы.

— Готовы? — осмотрел он меня снизу до верху. — Следуйте за мной.

Я думала, что меня приведут всё в тот же кабинет, но я ошиблась. Лифт поехал не вверх, а вниз. Сердце предательски ёкнуло. Мне сразу же представились казематы, описанные в древних книгах, орудия пыток и всякая страсть. Майор понимающе хмыкнул. Судя по всему, ему доставляло удовольствие видеть мои страхи. Лифт остановился и двери открылись.

* * *

Глава дипломатической миссии практически не спал эту ночь. Ему предстояло провести множество переговоров, связаться с большим количеством людей, запросить дополнительные данные на фигурантов дела от службы внешней разведки и, самое главное, переговорить с самим Президентом Федерации. Имея огромный опыт закулисных баталий и дипломатических сражений, он чётко осознавал, что сейчас будет решающий бой. И если они его проиграют, то миру не быть, а власть перейдёт к военным. Проще всего было бы списать девчонку, только это не решит основной проблемы: их дипломатическая миссия заранее обречена на провал. Ввиду несоблюдения регламентных сроков для подачи заявки, им откажут. Земля не получит так необходимое ей полное членство в Галактическом Содружестве, перемирие закончится, и война снова захлестнёт планету. Дипломатические силы будут дискредитированы и тут, как спасители человечества, нарисуются вояки, с криками «а мы же говорили, что только мы можем всех спасти!». Как бы найти зацепку или что-то вроде того? Может, что-нибудь неожиданное, что позволило бы им выиграть с наименьшими потерями. Нельзя получить отказ от комиссии. Земле нужен этот статус, чёрт побери! И всего-то, поторопились на две недели. Судя по отчёту, который составила эта дамочка, там и правда всё отлично складывается: полный успех, да ещё и данные о том, что планета «живая»! Что бы это значило? Будь формальности в порядке, они получили бы положительный результат. А так … Ему, как главе посольства, было стыдно признавать, что надежда была только на чудо.

* * *

Небольшой шустрый корабль с бортовым номером Б-747 и флагом Земной Федерации на крыльях прибыл на Вегу. Его пропустили по ходатайству дипмиссии Земли. Под утро с главой связался некто полковник Ларсен и доложил, что желает присутствовать на заседании дисциплинарной комиссии по делу мисс Райс, и запросил помощь в получении доступа к воздушному пространству Веги. За столько лет своей деятельности глава привык доверять интуиции. Это мог оказаться тот самый фактор неожиданности, который придаст делу новый поворот. Он отправил подтверждение, что этот корабль — часть земной делегации. Полковник добрался до кабинета главного посла неожиданно быстро и порывисто влетел в кабинет. Мужчины смерили друг друга изучающими взглядами.

— Сэр, полковник Ларсен, к вашим услугам. Глава научного уровня базы "Ф-1" и непосредственный руководитель мисс Райс и профессора Киморо. Именно я отправил их в экспедицию и готов целиком и полностью нести за это ответственность.

Хоть глава и был опытным, много повидавшим человеком, но ураганный напор и громкий лающий голос полковника Ларсена явно произвели на него впечатление.

— Кхм, полковник, присаживайтесь, обсудим. — Он подождал, пока Ларсен устроится на стуле и по его посадке и положению рук сделал вывод, что этот человек привык приказывать и побеждать. Решительный и упрямый. Сразу видно, что старой закалки. — Я так понимаю, что вы прибыли, чтобы заменить мисс Райс? — не стал затягивать разговор хозяин кабинета.

— Да, сэр. Сведений, которыми я обладаю, нет ни в одном отчёте. Только я знаю все подробности истории с фагианцем, и даю слово офицера, что мисс Райс ничего не знала о том, что я включил его в состав экспедиции. Дож Эдар прибыл на борт «Викинга» в последний момент.

— Тогда она должна была сразу же доложить о несанкционированном проникновении фагианца в группу учёных.

— Не могла. У нас нет сейчас времени подробно объяснять причины. Я прошу только не выдвигать все обвинения против неё. И ещё, — Ларсен хмуро посмотрел на главу, — я знаю в какое неудобное положение вы попали, сэр. Если хотите выиграть, соберите расширенную комиссию. Пригласите тех, перед кем должны выступать вечером с прошением о смене статуса.

— Вы в своём уме?! — заорал посол. — Вы хоть представляете, что будет?! Зачем нам выносить сор из дома?

— У вас нет другого выхода. Вы же знаете, какие они крючкотворы. Вам всё равно откажут, а так, будет шанс на получение отсрочки.

— Да мы станем посмешищем всего Содружества! «Земляне не могут справиться со своими внутренними проблемами!»

— Э, нет! Это уже не внутренние проблемы! Если будут сорваны мирные переговоры, то это запятнает дипломатов тех рас, которые выступили посредниками и гарантами выполнения условий перемирия. Вот этих и зовите!

— Чёрт! — не выдержал посол, — что же у вас там произошло? Откуда взялся этот фагианец?! Я ни разу не слышал о пленных фагианцах. Этого просто невозможно в силу их менталитета. Они не сдаются в плен!

— Дайте нам с мисс Райс всё рассказать в комиссии, и вы не пожалеете! Это того стоит. У вас хотя бы появится шанс исправить ситуацию, — продолжал увещевать Ларсен.

Для него это тоже было очень непривычно. Бравый полковник не привык просить и уговаривать. Сейчас же слишком многое стояло на кону. Пришлось поступиться гордостью, чтобы сохранить честь и жизнь дорогих ему людей.

Посол опять задумался, слегка наклонив голову на бок. Его глаза пристально изучали лицо полковника, как бы ища ответ: довериться или нет незваному гостю? Терять уже было нечего. Он, как шахматист, просчитал партию почти до конца. Может быть Ларсен и прав … Стоит ввести в игру другие фигуры, тогда результат получит некую степень неопределённости. Вдруг этого окажется достаточно для достижения цели? В задумчивости он побарабанил пальцами по столу и ещё раз взглянул в глаза Ларсена. «Старый волчара! Чёрт с тобой!»

— Хорошо! — резко сказал он. — Только вы должны понимать, что сами пришли и заявили о своей причастности к данному происшествию. В случае признания комиссией состава преступления в ваших действиях, вы будите взяты под стражу.

— Я готов, сэр, — полковник открыто встретил тяжёлый взгляд главы посольства.

— Тогда приготовьтесь, начало через два часа.

— У меня просьба. Со мной с базы прилетел ребёнок. Мне надо позаботится о присмотре за ним. После этого я в вашем распоряжении.

— Хорошо. Часа вам хватит на решение личных вопросов?

— Вполне, сэр. Благодарю.

После ухода Ларсена, посол не стал терять время. Ему нужно было срочно организовать заседание комиссии в расширенном составе. Для этого секретарю были даны экстренные указания.

* * *

На орбите Веги назревал конфликт. Небольшой, по космическим масштабам, глиссер упорно пытался прорваться к планете, а пограничные службы его не пускали. Опытные в таких делах стражи не знали, как унять этого маленького, но настырного гостя. Проблема заключалась в том, что они просили посадку на башне дипмиссии Земли, а главный посол, в данный момент, был недоступен. Без него подчинённые боялись давать такой доступ, видно знали крутой нрав начальства. Так как Вега была административным центром Галактического Содружества, то на ней располагалось огромное количество посольств разных миров, планет, империй, федераций, рас, полных членов Содружества и неполных. Из этого следовало, что любые, даже самые мелкие конфликты должны моментально решаться и только дипломатическим путём. Пассажиры же глиссера никак не хотели успокаиваться и на уговоры просто немного подождать предпринимали всё новые и новые попытки прорвать кордон.

— Майк, успокойся пожалуйста, — увещевал его Эдар, — так ты ничего не добьёшься.

Тот обжёг фагианца взглядом глаз, мечущих молнии.

— Давай возьмём тайм-аут на десять минут.

— И откуда ты только выискался такой! — прорычал Майк. — Даже говоришь, как мы! Словечки разные людские …

— Если хочешь, я потом всё тебе расскажу, а сейчас у нас другая задача. Дай мне подумать. Я прошу только десять минут.

— Хорошо, — устало опустил голову парень, — думай.

Эдар похлопал его по спине, и Майк даже не попытался скинуть руку фагианца. «Надо же, прогресс», — подумал Эдар. Десять минут. Что можно за них придумать? Вряд ли им так повезёт, что посол снова станет доступен и любезно позволит приземлиться. Оставался ещё один шанс легально сесть на эту планету, только он был слишком … нестандартным. Эдар мог запросить посадку на башню фагианского посольства. Тут было несколько сложностей. Во-перых, о нём уже много лет никто ничего не слышал и могут не признать в нём того самого дожа. Во-вторых, Майк. Этот парень может заартачиться и отказаться принять такую помощь. Надо убедить его, что другой возможности не будет. Или он согласится, или их уничтожат. Тогда Вере уж точно никто не поможет. Он кинул взгляд на погрустневшего майора. Мда, молодняк ...Он совсем по человечьи почесал затылок и решился всё-таки.

— Мы запросим связь с фагианским посольством.

— Чего? — не понял Майк.

— Нам нужно запросить посадку на башню фагианской дипломатической миссии. Пойми, сейчас между нашими расами перемирие. Если мы не можем сесть на башню Землян, то попытаемся получить разрешение у моих соотечественников.

— Да ты что?! Как такое возможно?! Они же …

— Ты хотел сказать «враги»? Это ты сам должен решать, Майк, кто для тебя сейчас враг. Я знаю одно, что если фагианец дал слово, то он его не нарушит. Это противно нашей природе. Если моя раса подтвердила перемирие, то ты не будешь принят как враг, тебя никто не задержит.

Майк опять понуро опустил голову и погрузился в раздумья. В голове метрономом отсчитывались минуты. У них нет времени. Скоро должно начаться слушание дела, а они до сих пор болтаются на орбите! Он вспомнил, как с ним связался полковник Ларсен. Его вызов поступил через пару часов после вызова Панина. Разговор вышел коротким, но очень насыщенным эмоциями и информацией. Майка буквально потряхивало от нервного напряжения. Хотелось немедленно сорваться и улететь на Вегу. Только он связан по рукам и ногам обязательствами, отвечает за колонию и людей. Они должны в срок выполнить поставленную задачу, а тут такие новости! И Вере грозит опасность, и их миссия может оказаться под угрозой и … об остальном думать не хотелось. Эдар присутствовал при разговоре с Ларсеном и чувствовал себя не лучше. Человек и фагианец посмотрели друг другу в глаза и поняли, что они оба должны что-то предпринять, чтобы оказаться на Веге. Эдар сам предложил рассказать всё команде, абсолютно всё! Майк оценил этот поступок. Как могли воспринять эти новости парни было страшно себе представить. Он объявил общий сбор в большой пещере. Рассказ занял около полутора часов. Когда Эдар закончил, установилась гробовая тишина. Даже было слышно, как капает в соседнем гроте вода со свисающего сталактита. Было ясно одно, что история, рассказанная дожем, потрясла всех. А вот как парни отреагируют? … Молчание затягивалось и стало похоже на предельно натянутую струну: лопнет, непременно лопнет.

— Так я не понял, капитан — подал голос Жан, — а почему вы с дожем Эдаром ещё здесь?!

И тут всех прорвало! Шум в пещере стоял невообразимый. Кто бы мог подумать, что так всё получится?!

— Так экспедиция же … — пытался оправдываться Майк.

Если опустить все непечатные выражения, а печатные отредактировать, то общий смысл мнения команды сводился к: «Какого чёрта вы ещё здесь?! А ну быстро ноги в руки и спасать Веру. Нафиг нам ваш корабль и без него обойдёмся. Профессор вон, уже научил нас съедобное от несъедобного отличать.» Это конечно очень приблизительное и сильно укороченное мнение команды. Губы Майка тронула лёгкая улыбка от этого тёплого воспоминания. Ему было понятно, что за грубоватостью и размашистостью фраз они скрывали свои искренние переживания и симпатии. Вот и полетели они с дожем срочно догонять «Викинг». Теперь висят на орбите и не могут попасть на такую близкую уже планету. В пути они с Эдаром почти не разговаривали. Каждый был поглощён своими переживаниями. Только при всём при этом они не были врагами. Они стали единой командой, имели цель и верили в себя. Ещё бы с препятствием разобраться. Эх, надо соглашаться на предложение Эдара. Ради Веры он и к фагианцам готов идти на поклон.

* * *

Полковник Ларсен вёл Алекса по коридорам. Единственный человек, которому он мог сейчас доверить сына Веры, это капитан Панин. С ним он связался сразу же, как только добрался до Веги, поэтому тот их уже ждал. Неугомонный пацан засыпал дядю Ларсена вопросами: А где мы? А что это? А мама скоро придёт? А я увижу инопланетян? А мне дадут покататься по городу? А это что у дяди в руке? А почему он такой сердитый? А Панин правда капитан? А у Панина есть туалет? Я пить хочу.

Ларсен был привычен к такой детской непосредственности и любознательности Алекса, поэтому половину вопросов пропускал мимо ушей, а на половину честно отвечал. Сопровождавшие их военные были уже красные от сдерживаемых эмоций. Выдержка суровых воинов трещала по швам. Наконец их мучения кончились, потому что они дошли до апартаментов, выделенных капитану Панину. Виктор Сергеевич сразу же открыл дверь. Перед ним стоял тот самый полковник Ларсен, который вживую выглядел ещё более грозным и внушительным. За руку он держал темноволосого мальчонку лет шести-семи с умными серыми глазками.

— Вот, Алекс, это и есть бравый капитан Панин, гроза космических океанов и командир самого грозного судна нашего космического флота «Викинга». — Паренёк аж взвизгнул от счастья, что представлен такому герою.

— Да, Ларсен, а я и не думал, что ты так гибок на язык, — подколол он полковника. Своим обращением на «ты» он предложил откинуть официоз и задать дружеский тон их отношениям. Ларсен оценил это и принял.

— Ну, ты же понимаешь, что заслужить авторитет у такого мальца может не каждый. Так что это в твоих же интересах, — они с Алексом прошли внутрь. — Я буду на комиссии. За Алексом нужно присмотреть. Ты здесь единственный, кому я могу доверить Вериного сына.

— Ну, здравствуй, Алекс.

— Зра-а-сте, господин капитан!!! — гаркнул он детским голоском, да так, что Панин за уши схватился.

— Это мы голос командный вырабатываем. Он сейчас хочет стать генералом, вот и тренируется.

— Ясно. Ну, раз так, что мы найдём, чем заняться. А знаешь, сколько я историй интересных знаю?

— Про пиратов?! — детские глазки засверкали еле сдерживаемым любопытством.

— И про пиратов тоже, — подтвердил Виктор Сергеевич.

Они перекинулись с Ларсеном ещё несколькими фразами. Тот оставил рюкзак с детскими вещами и попрощавшись с парнишкой ушёл спасать его маму.

Глава 39

Лифт остановился и двери открылись. Я вошла в помещение. Судя по количеству народа, сидящего за столом серповидной формы, только меня тут и не хватало. В смысле, ждали только меня. Довольно неприятным открытием послужило то, что кресло, в которое мне предстояло сесть, поставили в центре зала. Таким образом, я находилась под наблюдением сразу двенадцати персон, причём только трое из них были людьми, а остальные гуманоиды являлись представителями ещё трёх рас. Я конечно ксенобиолог, но «невыездной», поэтому могла изучать особенности данных видов только теоретически, на картинках и в спецлитературе. Передо мной сидели айры — хозяева Веги, дорианцы и ренийцы. Это были именно три расы. С каких же планет они прибыли определить было невозможно. На всех двенадцати были надеты одинаковые серые комбинезоны и такие же серые, только более тёмного оттенка, плащи. Не стоило труда догадаться, что это форменная одежда судей. Меня проводили до кресла и проконтролировали, чтобы я правильно в него села. Как только мои руки легли на подлокотники, их сразу притянуло к ним силовым полем. Я не смогла бы встать при всём желании. Хм, обидно … Неужели я настолько опасный преступник, чтобы прибегать к таким мерам? Неожиданно, этот факт только придал мне дополнительной храбрости и задорной злости. Я подняла голову и прямо посмотрела в глаза главе земного посольства. Тот явно не ожидал такого: наша первая встреча его явно не впечатлила. Дабы не растерять боевой пыл, попыталась вспомнить, что мне известно об этих расах. На сегодняшний день айры были самой древней из известных рас. Именно они сплотили вокруг себя других и стали основателями Галактического Содружества. На вид они были самыми похожими на людей гуманоидами. Их отличал огромный, два с половиной метра рост, полупрозрачная кожа голубоватого оттенка и полное отсутствие волосяного покрова. Эта раса давно выросла из «подростковых штанишек». Их не интересовали «драки в песочнице»: учёные и философы, дипломаты и творцы — вот их стезя. От природы они обладали довольно сильными телепатическими способностями. И вот это уже меня насторожило. Я знала, что как свидетель должна дать показания под ментальным контролем. К этому я была готова. Только не была готова к тому, что айры будут на этом внутреннем расследовании. Я перевела взгляд дальше. Дорианцы. Эти гуманоиды внешне были полной противоположностью айров: невысокие, смуглые, с обильным волосяным покровом по всему телу. По непроверенным (по понятным причинам) данным, в брачный период изменяют форму тела, превращаясь в подобие животных. По неволе призадумаешься, а не от них ли на землю пришли разные сказки про оборотней? Несмотря на свой специфический облик, довольно умная и гордая раса. Из них выходят отличные командующие и стратеги, причём не только в военном деле, но и в бизнесе. И последние — ренийцы. Это были гуманоиды, неимоверно похожие на настоящих прямоходящих ящеров. Ксенобиологи до сих пор спорят к какой группе рас их относить. А я считаю, что раз они имеют антропоморфные черты лица, соответствующий речевой аппарат, ходят на двух ногах, то вполне могут относиться к группе гуманоидов. Эти, тут и к гадалке не ходи — воины, но с гипертрофированным чувством долга и чести. (Сия вспомнившаяся особенность может быть мне очень полезна. Кому, как не им знать, что такое долг и как не уронить честь?) Мои размышления и беспардонные рассматривания с чисто профессиональным интересом были прерваны. Ко мне подошёл неприметный, как и большинство персонала в этом ведомстве, служащий и аккуратно приладил микрогарнитуру. Я сначала не поняла, для чего, а потом отругала себя за недогадливость. Какой же я после этого ксенобиолог, если забыла, что кроме общеземного и немного фагианского языка никакими другими я не владею! Когда технические вопросы были улажены, я вернулась к своим размышлениям.

Честно говоря, мне было совершенно непонятно, почему на заседании дисциплинарной комиссии, которая должна рассмотреть «внутреннее преступление» присутствуют представители этих рас? Тут моё внимание привлекли вежливым покашливанием. Я отвлеклась от раздирающих меня вопросов и сосредоточила внимание на заговорившем айре. Синхропереводчик прекрасно справлялся со своей задачей, и я не слова не пропустила.

— Господа, я так понимаю, что мы собрались здесь ввиду того, что разбирательство действий этой особы напрямую затрагивает рассмотрение более серьёзного вопроса. Нас пригласили в качестве наблюдателей, которые смогут подтвердить, что произошедшие события не были злонамеренным умыслом Земной Федерации, а являются следствием стечения обстоятельств. Засвидетельствуют, что расследование проводилось по всей строгости законов Содружества и гарантируют непредвзятость следствия. Так же, я полагаю, вы рассчитываете на ментальный контроль при проведении расследования? — вопрос был адресован конкретно главе земного дипкорпуса.

— Да, коллега, именно это нас беспокоит. Неожиданно вскрывшиеся факты наносят непоправимый урон нашей чести и репутации, очерняют в глазах остальных членов Содружества. Мы хотим провести открытый допрос свидетеля, а возможно и обвиняемой, чтобы вы сами смогли оценить степень нашей вины и убедиться в нашей непричастности к произошедшему.

— Тогда, время дорого. Изложите суть и представьте нам эту женщину, коллега.

— Перед вами ксенобиолог, ассистентка профессора Киморо мисс Вероника Райс. Как вы знаете, вечером этого же дня я должен был выступать перед вами с прошением о пересмотре статуса Земной Федерации. У нас были неопровержимые данные, что экспедиция, в состав которой входила группа учёных-ксенобиологов, смогла основать колонию на открытой нами ранее планете. Планету назвали «Релакса». — По залу прокатилась волна перешёптываний. Эта новость явно стала полной неожиданностью, так как за пятьсот лет земляне, так и не показали, что способны на что-то большее, чем междоусобные разборки. — Сами понимаете, что время было для нас очень дорого. Мы должны были сообщить об этом в Содружество, пока не закончилось перемирие с фагианцами. Капитан корабля, сопровождавший экспедицию, получил приказ доставить свидетеля на Вегу в нашу дипмиссию. По прибытии мисс Райс выяснилось, что экспедиция ещё не закончена. — Новый гул голосов, в которых явственно слышалось возмущение, пронёсся по помещению. — У меня резонно возникли сомнения в правдивости её показаний, но тут, по другим каналам, пришло сообщение, что в экспедицию был внедрён шпион фагианцев. Иными словами, в пособничестве этому шпиону обвиняется мисс Райс. Господа, мы бы конечно могли провести внутреннее расследование и докопались бы до правды, только наша репутация понесла бы колоссальные потери. Это не просто заговор с подтасовкой фактов, это похоже на нарушение условий перемирия.

За дверью послышались странные звуки. Главный посол Земной Федерации прервал свою речь и вместе со всеми посмотрел в сторону, откуда послышался шум. Дверь резко открылась и на пороге возник полковник Ларсен собственной персоной.

— Приветствую вас, господа! — Прямая спина и громоподобный голос. Как же я рада его видеть! — Что же вы, сэр, обещали, что я буду присутствовать на заседании, а сами не позаботились о пропуске для меня?!

Все с недоумение посмотрели на главу, особенно ренийцы. Тот явно почувствовал себя очень неуютно.

— Приношу свои извинения, полковник, это явно какое-то недоразумение.

— Понимаю, сэр. Надеюсь, что инцидент исчерпан и мне позволят занять место рядом с мисс Райс?

Приглашённые представители других рас пребывали в недоумении и ничего не понимали. Гул голосов становился всё громче. Глава земной дипмиссии до хруста сжимал кулаки, благо под столом этого не было видно. Теперь ему придётся ломать заготовленную речь и объяснять гостям, кто такой полковник Ларсен и что он тут делает. А он то надеялся, что Гауфф сможет его удержать. Да, судя по всему это не штабной полковник, а самый что ни на есть настоящий. Чёрт побери! Ситуация начинает отклоняться от определённой линии и может уйти в неконтролируемый штопор. Только бы больше не было сюрпризов! Он откашлялся, мысленно откорректировал свою речь и продолжил:

— Господа, я должен объяснит вам причину, по которой полковник Ларсен присутствует на этом разбирательстве ...

Далее, глава обстоятельно, в очень осторожных выражениях поведал комиссии всё о полковнике. Постепенно шум стих и заседание продолжилось. Все смирились с тем, что в деле появился ещё один свидетель. Для полковника принесли стул и усадили не рядом со мной, а чуть в стороне. Оно и понятно, он пока ни в чём не обвиняется.

— Мисс Райс, против вас выдвигаются серьёзные обвинения, — обратился ко мне главный посол. Чтобы быть уверенными в правдивости ваших ответов, мы просим наших коллег оказать помощь в ментальном контроле. У вас есть возражения?

— Ха, нашёл дурочку! Я что, приговор себе хочу подписать?! — Нет возражений, сэр — уже вслух ответила я.

— Коллеги … — обратился он к айрам.

Один из них поднялся со своего места, обошёл весь длинный изогнутый стол и встал у меня за спиной. Я нервно поёрзала в кресле. Почувствовала прикосновение к вискам очень горячих пальцев (их, кстати, было по четыре на каждой руке).

— Мы готовы, — услышала я голос своего … даже не знаю, как его обозвать … детектора лжи.

— Тогда начнём. Мисс Райс, вы участвовали в экспедиции к Релаксе?

— Да.

— Расскажите нам, пожалуйста, как фагианец оказался на борту «Викинга»?

— Прилетел вместе с нами с базы на присланном транспорте.

— То есть, вы утверждаете, что на секретной военной базе свободно находился фагианец, да ещё и сумел пробраться в состав не менее секретной экспедиции?!

— Нет, сэр. Это долгая история. Если вы готовы слушать, то я всё расскажу. Мне нечего скрывать.

— Мы слушаем вас …

Я взяла паузу на несколько секунд. Мне нужно было настроиться на этот рассказ. От того, как я буду излагать факты, насколько они будут точны и правдивы будет зависеть моя жизнь и будущее моего сына. Я должна быть сильной: никаких эмоций и истерик, никаких собственных мнений и оправданий. Только факты.

— Во-первых, эта база не является чисто военной. После начала военных действий и уничтожения ЗНЦ на Луне туда были эвакуированы учёные. Иными словами, база стала новым научно-исследовательским центром. Все эти годы мы продолжали работать над своими проектами. База была для нас убежищем, а военные лишь охраняли научный потенциал землян.

Глава вопросительно посмотрел выше моей головы. Судя по лёгкому движению стоящего рядом со мной телу, «детектор» кивнул, подтверждая правдивость моих слов.

— Во-вторых, дож Эдар не был свободным …

Далее, я подробно рассказала комиссии историю своего друга и описала последние проведённые им на базе годы, вплоть до того момента, когда попрощалась с ним на базе перед отлётом в экспедицию.

Судя по реакции присутствующих, мой рассказ произвёл на них впечатление. Наш посол стал усиленно тереть виски руками: весьма распространённый жест. Ещё бы он не тёр! Такие нелицеприятные подробности всплыли. Претендуем быть на равных с величайшими расами галактики, а сами ведём себя, как пещерные люди.

— А вы можете назвать полное имя дожа Эдара? — неожиданно обратился ко мне дорианец.

— Да, конечно, Эдвинар Дир Гораниан — легко ответила я.

По залу снова прокатился громкий шёпот, причём периодически слышалась фраза «тот самый». Интересно, чего ещё я не знаю о своём друге?

— Как вам удалось включить его в состав экспедиции?

Тут я замялась.

— Вера, говори, как есть. Я сам буду отвечать за свои поступки, — услышала я уверенный голос полковника.

Дальше я смогла перевести немного дух, так как айр переключился на полковника. Что же, краснеть мне не за что. Считаю, что я достойно держалась и не дала ни малейшего повода усомниться в своих словах. Это тем более важно, когда среди судий есть айры и ренийцы.

Ларсен подробно рассказал, как пришлось спасать фагианца. Когда он закончил, в зале установилась тишина. Глава земной дипмиссии чувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Он, как опытный дипломат, чувствовал приближающую бурю. Похоже, что вместо исправления репутации землян, может назреть очередной политический конфликт, а симпатии членов Галактического Содружества будут явно не на стороне последних. Обнадёживало то, что стало известно, откуда нарисовался этот майор Сайкс. Теперь есть свидетельство, что это именно он виноват в вопиющем нарушении общегалактической конвенции по содержанию военнопленных.

Я понимала, что разговор скоро перейдёт к самому главному, к Релаксе. По оживившимся членам комиссии можно было предположить, что их интересует огромное количество вещей, только формат заседания не предполагает слишком широкого их обсуждения.

— Полковник, вы отдаёте себе отчёт, что формально всё равно способствовали незаконному проникновению вражеского агента в секретную экспедицию? решил ещё раз подчеркнуть глава.

— Да, сэр, в полной мере. И ещё раз заявляю, что мисс Райс ничего не знала о произошедшем.

— Нам ясно, полковник.

— Полковник, — обратился к нему самый старый рениец, — я так понял, что вас не должно было быть на этом заседании. Почему же вы приложили все усилия к тому, чтобы свидетельствовать против себя?

— Сэр, я защищаю честь невинной женщины. Долг офицера не позволяет мне остаться в стороне.

— Черт бы побрал этого полковника! — подумал глава. — Шаг, несомненно достойный уважения, полковник. Однако мисс Райс должна была незамедлительно сообщить о том, что дож Эдвинар Дир Гораниан незаконно проник на корабль, — продолжил он гнуть свою линию уже вслух.

Тут громкие звуки снаружи снова отвлекли внимание присутствующих.

Глава 40

Судя по шуму, там шли нешуточные баталии. Дверь в очередной раз резко открылась и в зал влетел раскрасневшийся и очень сердитый Майкл Сторм. Следом за ним ворвалась группа фагианцев, среди которых я узнала Эдара. «Не может быть! Как?! Как они здесь оказались?!» Подсознательно я подалась вперёд, но притянутые к подлокотникам руки не позволили мне встать им навстречу.

— Отец, прекрати весь этот фарс, немедленно!!! — буквально зарычал Майк.

— ??!!! — немая сцена. Все, все, присутствующие, в том числе и я, в недоумении уставились на главу земной дипмиссии.

Так вот, почему некоторые его жесты казались знакомыми! А глаза? Всё те же тёмно-серые глаза, как у Майка и у Алекса. «Кошмар какой!» — в полной тишине пробормотала я.

Посол Ролан Сторм был с ней абсолютно согласен. Заседание дисциплинарной комиссии превратилось в настоящий фарс! Новые, неожиданные персонажи появлялись, как чёрт из табакерки. И уж меньше всего он рассчитывал увидеть здесь своего сына Майкла. Да чего уж там, они не виделись много лет. Сам Ролан давным-давно пожалел, что так жёстко когда-то повёл себя с ним. Майк проявил характер и наотрез отказался от карьеры дипломата, поступив в Лётную Академию. После этого отношения у них совсем испортились. Сын упорно пробивал себе дорогу в жизнь, а отец лишь издали следил за его успехами. Общался Майкл только с матерью. После её смерти, незадолго до начала войны, они больше не виделись. И вот сейчас, после стольких лет, Майкл появляется, но не ради встречи с отцом, а ради этой смазливой мордашки! А сам Майк? Что с его лицом?! Что стало с его мальчиком?! Какое счастье, что мать его таким не видит! К этому он так стремился?! И откуда столько фагианцев?! Именно этот вопрос он задал вслух.

— Сэр, — обратился к нему один из них на очень хорошем общеземном языке, — мы пытались связаться с вами и запросили разрешение на посадку под юрисдикцию вашего посольства, но вы длительное время оставались недоступны. Ваши подчинённые отказывались давать нам доступ без вашего одобрения. Нам пришлось прибегнуть к единственной возможности успеть на заседание: мы запросили помощи у моих соотечественников в фагианской дипмиссии.

— Кто вы? — устало спросил посол Сторм, совсем не величественно плюхаясь обратно на своё кресло. Он уже понял, что ему ничто не поможет. Миссия провалена, да ещё и скандал разразится нешуточный. Похоже, что вояки так или иначе, но своего добьются. Им удастся дискредитировать партию власти.

— Я тот, из-за кого вы обвиняете мисс Райс, дож Эдвинар Дир Гораниан. Своих коллег-дипломатов из фагианского сектора вы без сомнения узнали. Мне пришлось срочно ввести их в курс дела, и они выразили желание присоединиться к данному слушанию, посол.

— Я только никак не могу понять зачем это вам? И при чём здесь мой сын? — попытался разобраться в их мотивах Ролан. — Господа послы, прошу присоединиться к нам, — обратился он к до сих пор стоящим фагианцам и сделал знак срочно принести кресла для новых персон.

Не прошло и минуты, как трое новоприбывших уже восседали за столом, а Эдар занял место рядом с полковником Ларсеном, обменявшись с ним предварительно рукопожатиями. Этим он ввёл в ступор всех, кто не знал об их дружеских отношениях. Майк же, не обратив внимание на недоуменные взгляды присутствующих, схватил принесённый ему стул и, поставив его рядом с моим, сел. Но не это поразило меня больше всего. Он положил свою правую руку сверху на мою и крепко сжал. Такой трогательный жест, выражающий поддержку и заботу. От неожиданности я повернула голову и посмотрела ему в глаза. Ох, что же там был за ураган! Ураган эмоций и чувств: радость, переживание, боль, страх потери, сомнение, нежность, огонь и любовь. Меня просто опалило этим взглядом. Казалось, что жёлтые искорки в его любимых глазах превратились в расплавленное золото. Как же нам надо поговорить! Сколько времени мы потеряли зря! Я неловко, так как мешало фиксирующее силовое поле, сместила корпус тела чуть влево и прижалась своим плечом к нему.

— Два влюблённых идиота … — услышали все гнусавое ворчание, а потом громкий кашель, явно маскирующий смех.

Народ не сразу сообразил, что это сказал самый старый из дорианцев с седой шерстью на длиннющих бакенбардах. Айры переглянулись. Подозреваю, что они могут общаться между собой ментально. Как бы узнать это наверняка?

— Ролан, обратился один из них к отцу Майка, — думаю, что с такой защитой твоё обвинение обречено на провал. Мы уже давно поняли, что злого умысла тут не было. Тут явный заговор против легитимной власти и вам ещё с ним разбираться. Мы бы ещё хотели выслушать представителей фагианской делегации.

Тут самый, не побоюсь этого слова, выдающийся из фагов (настолько у него был важный вид) начал говорить.

— Уважаемые коллеги, мисс Райс, мы не могли не прийти. Сейчас наши народы находятся в состоянии перемирия. Слишком долго мы считали людей неспособными вырасти до нас, стать «взрослыми». Мы согласились дать вам передышку в надежде, что вы переосмыслите своё отношение к другим расам. Нетерпимость, ксенофобия, вот главные ваши проблемы. Как можно стать полноправным членом Галактического Содружества, если каждый из землян ненавидит представителей других рас. Эти предрассудки не давали вам до сих пор встать с остальными братьями по разуму на одну ступень. Но сейчас не об этом. Страшным известием для нас стала пропажа в сражении нашего знаменитого философа и учителя Эдвинара Дира Гораниана. Скольких бы ещё мальков он мог воспитать на благо нашего социума.

Я в недоумении посмотрела на друга. Учитель? Философ? Так вот почему он так легко нашёл общий язык с детьми! Почему он никак не вязался у меня с образом военного! Я чувствовала в нём образованность и интеллигентность. Ай да Эдар! Как же хочется расспросить его обо всём поподробнее. Надеюсь, что у меня ещё будет такая возможность.

— Зная, что фагианцы не сдаются в плен, все оплакивали его. И вот, прошло шесть лет, и он запрашивает разрешение на посадку в нашей дипмиссии! Могли ли мы отвернуться от него?! Когда же мы убедились, что это действительно он и выслушали его историю, то не смогли остаться в стороне. Земляне, оказывается вы способны на сильные поступки, дружбу и жертвенность. Не все из вас такие ксенофобы, как думало Галактическое Содружество. Это стало для нас настоящим открытием!

Ролан Сторм нервно заёрзал на месте, почувствовав, что ветер начинает менять направление и буря может ещё пронестись мимо.

— Мы пришли, чтобы принести вам официальную благодарность от лица всей фагианской расы за спасение нашего достояния. Особенно хотим подчеркнуть, что появились новые предпосылки к продлению перемирия и началу обсуждения возможности подписания мирного договора. Безусловно это длительный и трудоёмкий процесс, который потребует от обеих дипломатических миссий упорной работы. Отдельно хотим выразить благодарность полковнику Ларсену, профессору Киморо, а так же, майору Сторму и его команде. Мисс Райс, — повернулся в мою сторону фагианский посол, — выражаю своё искреннее восхищение и преклонение. Вы, как женская особь превзошли всех вышеперечисленных мужей!

— Благодарю, господин посол, за оказанную мне честь и примите в ответ слова искренней благодарности за участие в моей судьбе, — ответила я ему на чистом фагианском.

Вот тут надо было видеть лица всех этих больших мужей! Ещё бы, какая-то девчонка, далеко не дипломат и говорит на фагианском. В общем, минутка моего маленького триумфа! Я почувствовала, как Майк снова сжал мою руку. Когда возгласы удивления утихли, слово взял один из дорианцев.

— Коллеги, раз вопрос с обвинением сам собой отпал, то может нам всё-таки расскажут про эту загадочную планету?! Что-то подсказывает мне, что там не так всё просто.

— Да, да, давайте послушаем, — раздались поддержавшие эту идею возгласы.

Судя по любопытным лицам, всем не терпелось узнать, что же за планету мы открыли. Рассказывать взялся Майкл, как начальник экспедиции и на долгих два часа в зале воцарилась тишина, прерываемая лишь резкими вздохами особо впечатлительных дорианцев.

— Так что, узнав, что мисс Райс может подвергнуться несправедливому обвинению, вся команда поддержала нас и было принято решение срочно лететь на Вегу. Формально мы конечно, не укладываемся в требуемые сроки: нам осталась ещё одна неделя.

— Майор, так получается, что вам удалось основать колонию на живой планете?! — воскликнул айр. Он кинул взгляд на «детектора», и тот явно подтвердил сей факт. — Но это меняет дело! Ещё ни одной расе такое не удавалось! Конечно способ, которым вы этого добились весьма необычен, но сам факт! Да и уровень проведённых исследований говорит сам за себя. Что же, думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что заседание комиссии по пересмотру статуса Земной Федерации состоялось.

Я победно посмотрела на Ролана Сторма. Он был похож на рыбу, выброшенную на берег. Я даже испугалась, не хватил бы его удар, всё-таки пожилой человек. Тут я почувствовала, что мои руки уже свободны. Майк вскочил и подняв меня за них прижал к своей груди. Мы обнимались у всех на виду и слёзы радости текли по моим щекам. Что и говорить, переволновалась я здорово. Я ведь ни на минуту не забывала, что могу стать государственной преступницей и потерять сына навсегда.

— Кх-Кх! — прервали нас вежливым покашливанием.

Дружно повернув головы, мы увидели подходящего к нам Эдара. Взвизгнув от радости, я повисла у него на шее.

— Дружище, как же я рада вас всех видеть! — Краем глаза я заметила, что Майк как-то сразу погрустнел. — Майк, вы оба мне дороги, только по-разному, — попыталась я подсластить пилюлю.

Он заглянул в мои глаза и что-то долго там искал. Потом, согласно кивнул и улыбнулся своей кривоватой улыбкой. Пока дипломаты, как взрослые дядьки стояли кучкой и что-то шумно обсуждали, мы образовали свою маленькую кучку со мной в эпицентре. Меня резко сгробастали огромными ручищами и заревели на ухо:

— Райс, сколько ты будешь влипать в разные истории?! Когда же ты повзрослеешь?!

— Полковник! — отлепилась я от Эдара и перепрыгнула на подошедшего. — Я обещала, что если выберусь живой, и увижу вас, то обязательно расцелую! Ваша экипировка столько раз спасала мне жизнь!

— Да что ты, девочка, — тихо и ласково, как никогда, обнял он меня. — Да это меньшее, что я мог для вас сделать, особенно для тебя.

— Неправда, ещё Алекс! Он здесь?! — я с надеждой и страхом заглянула в глаза Ларсена.

— Здесь, и с нетерпением ждёт встречи. Я оставил его у Панина. С ним бы я не смог пройти.

— Спасибо, сэр!

Пока Вера разговаривала с полковником Ларсеном, Майк внимательно прислушивался. И тут вдруг он вспомнил, что у Веры на базе оставалась какая-то сильная привязанность. «Чёрт! Какой же он идиот! Как он мог забыть об этом. Этот «друг» приехал с полковником, и Вера скоро с ним увидится!» Шрам Майк сильно зачесался, к голове прилила горячая волна и он почувствовал, что ему стало трудно дышать. Потянувшись, он расстегнул верхнюю магнитную застёжку своего комбинезона. Рядом возник его отец и сделал приглашающий жест отойти в сторону и поговорить. Вера даже не заметила этого, так она была увлечена разговором с Эдаром и Ларсеном. Издалека они были похожи на членов одной дружной семьи, которые встретились после длительного расставания и теперь спешили рассказать одновременно все новости.

— Ну, здравствуй, сын — прервал его размышления отец.

— Здравствуй … пап.

— Как же давно мы не виделись! Ни одной весточки.

— Ты легко мог узнать обо мне всё, что нужно, — Майк старался при этом не смотреть Ролану в глаза.

— Я и узнавал, крохи. А я хотел знать от тебя и не сухие факты.

— Не начинай.

— Нет, я не буду, сын. Я … я уже давно пожалел о том нашем разговоре. Пока была жива мама, я всё узнавал от неё и при этом делал вид, что не хочу ничего о тебе знать. После же … . Майк, сынок, что с тобой стало? Что с лицом?

— Это война отец. Тут уж ничего не поделаешь. Я научился с этим жить.

— Скажи, — Ролан кинул взгляд в сторону Веры, которая вся светилась от счастья, — ты ради неё сюда прилетел?

— Да, пап. Это моя судьба. Я не могу её потерять.

Последнюю фразу Майк произнёс, как во сне. Он смотрел на Веру и видел, как два сияющих изумруда ищут его взгляд. Но он не улыбнулся ей в ответ. Чёрная паутина сомнений и страхов опутала его. Казалось, что эта липкая субстанция добралась до самого сердца и начала его отравлять.

Примерно в это же время, дипломатические представители четырёх рас закончили свои «кулуарные» беседы и дружно распрощались. В зале оставались только Ролан, Майк, Ларсен, Эдар и Вера.

— Господа, — обратился отец Майка к Ларсену и Эдару, — мне необходимо поговорить с сыном. Не могли бы вы нас оставить?

— Конечно, сэр — дружно согласились они.

— И вас, мисс Райс, я попрошу остаться.

Я тяжело вздохнула. Опять откладывается моя встреча с Алексом. Придётся потерпеть. Согласно кивнув, я махнула друзьям рукой, мол, «всё в порядке».

— Вера, мы подождём тебя снаружи, — прогрохотал своим басом Ларсен.

Когда мы остались втроём, посол Сторм внимательно стал меня рассматривать, при этом чувствовала я себя очень неуютно. Как коза на базаре, сказала бы моя Лолка. Эх, подружка, как вы там с мужем?

— Отец, прекрати — резко бросил Майк.

От него не укрылось, как пристально отец изучает Веру. Мысленно примеривая её рядом с сыном. Как же, он всегда привык к самому лучшему и его мальчик тоже. Достойна ли она занять место рядом с ним?

— А что, я ничего такого не делаю. Могу я рассмотреть девушку своего сына?!

Я вскинула голову и с возмущением уставилась на него.

— Это с чего это вы взяли, сэр, что я его девушка?!

— Стал бы он рисковать карьерой ради непонятно кого, да ещё и обвиняемой в государственной измене? — Мы продолжали дружно молчать. — Так вы что, ещё не обсуждали это? — удивлённо воззрился он на сына.

— Если ты не прекратишь, — зашипел тот, — то обсуждать будет нечего! Я не просил быть моим адвокатом и вмешиваться в мою личную жизнь!

— Сэр, — прервала его гневную речь Вера, — мы с вашим сыном в дружеских отношениях и у меня пока нет оснований считать иначе.

А что ещё я должна была сказать?! Мы с Майком и правда находились скорее в дружеских отношениях, чем в любовных. Мало ли, что было столько лет назад? Он не признавался мне в своих чувствах и не спрашивал о том, какие я испытываю к нему. Не было у нас времени это выяснить: приходилось стараться, чтобы выжить. Куда уж там до разговоров? Правда, вспомнила я эпизод на крыльце, один раз он пытался выпытать кто ждёт меня.

— Спасибо тебе отец! Первый раз за столько лет увиделись, и ты сразу же в очередной раз постарался сломать мне жизнь! — глаза Майка были похожи на грозовые тучи, мечущие молнии.

— Простите, господа, — не выдержала я, — думаю, что моё присутствие здесь излишне. Вам лучше выяснить отношения наедине, по-семейному.

Я резко встала с кресла и отправилась к двери. Вслед мне кинулся Майк, явно пытаясь задержать. В его голосе было столько отчаяния, что мне стоило больших усилий, чтобы не остановиться.

— Майк, сын, подожди, куда же ты! — кинулся ему вслед Сторм-старший.

Я открыла дверь и успела сделать только два шага за порог.

— МА-МА-А-А!!! — смёл меня с места и впечатал в стенку маленький торнадо.

Глава 41

— Алекс! Сыночек мой! Лапочка моя! Маленький мой, как же я соскучилась!!! — я, как и любая мать начала обнимать, тискать, целовать и сюсюкаться со своим ребёнком.

— Мам, я уже большой! Мам, а дядя Ларсен научил меня делать «йоку гери»! А ещё смотри, смотри скорей, у меня зубы новые растут!

— Солнышко ты моё, я всё-всё посмотрю, а ты мне всё-всё расскажешь и покажешь! Я теперь никуда от тебя не уеду!

Постепенно я успокаивалась и начала обращать внимание, что вокруг меня подозрительно тихо. Взяв Алекса на руки, я обернулась и практически впечаталась в застывшего за моей спиной Майка. Он возвышался над нами во весь свой рост, глаза широко открыты, а из того, что задет страшным шрамом стекает одинокая слеза. Я тоже застыла, не зная, что сказать.

— Майк, так это же вылитый ты в детстве! — брякнул дипломатичный «дедушка».

Я инстинктивно отступила на шаг назад и покрепче прижала к себе сына.

— Мам, а чего это дядя так смотрит? Это ты его что ли поцарапала?

— Нет, мой хороший. Дядя воевал. Это боевое ранение.

Майк сделал полшага вперёд. «Не надо … » — покачала я головой и ещё чуть-чуть попятилась. Спиной я упёрлась в кого-то. Искоса бросив взгляд, я увидела Эдара.

— Вера, пришло ваше время, — сказал мой друг.

Я снова быстро посмотрела на Майка и его отца. Было ощущение, что я попала в ловушку, из которой мне не выбраться. Взгляд заметался в поисках выхода. Не ожидала я от Эдара.

— Вера, давай мы возьмём Алекса, а вы спокойно поговорите? — предложил Виктор Сергеевич.

Конечно, это же с ним был Алекс, пока мы заседали. Наверное, мальчик так замучил капитана, что тот сдался и пошёл с ним «встречать маму». Его спокойный тон и понимающие глаза немного отрезвили меня. Сразу вспомнила, как уже не раз пожалела, что лишила Алекса отца, что не призналась Майку. А если со мной опять что-нибудь случиться? Что будет с моим сыном? Вокруг него много любящих людей, но Майк — родной отец. Да и дед у него, как выяснилось имелся, правда я пока не знаю, чего от него ждать. Начал он с того, что чуть не засадил меня за решётку! Помявшись ещё немного, чмокнула Алекса в кончик носика:

— Котёнок, побудешь ещё с капитаном? А дядя Ларсен и дядя Эдар с вами пойдут.

— Ладно, мам, только потом ты сразу ко мне! Нечего тут со всякими сердитыми дядями разговаривать.

— Командир ты мой! — чмокнула я его в пока ещё округлую детскую щёчку, такую сладкую, что не удержалась и прижалась к ней своей.

— Эдар, возьми его. Он по тебе тоже ужасно скучал.

Алекс взвизгнул:

— Дядя Эдар! — и тут же перешёл на фагианский, чем вызвал дополнительное удивление непосвящённых.

Виктор Сергеевич, полковник и Эдар дружно подмигнули мне:

— Райс, не дрейфь! — рявкнул Ларсен, и они ушли, кинув напоследок, что пойдут в апартаменты Панина.

Я повернулась лицом к семейству Стормов и поверьте, мой взгляд был далёк от дружелюбного. Как оказалось, я терпеть не могу, когда меня загоняют в угол. Майк, всё ещё слегка ошарашенный смотрел на меня.

— Отец, оставь нас одних. Прошу …

Тот помялся немного. Было видно, что его очень интересуют подробности происхождения мальчика, но и вновь терять сына он не хотел. Поэтому, молча кивнул, признавая наше право на приватный разговор и неожиданно сказал:

— Сын, я не хочу тебя снова потерять. Я буду рад, если мы снова станем семьёй.

Я видела, чего стоило этому гордому, облечённому властью человеку произнести такие слова. Я же не знаю ничего об их отношениях. Должно быть они очень непростые. Как только Ролан Сторм ушёл, Майк отодвинулся в сторону, пропуская меня в тот самый кабинет, в котором я провела столько неприятных часов. Внутри меня всё дрожало, что передалось рукам. Я буквально не знала, куда мне их деть. Как назло, даже карманов не было. Мысли хаотично метались. Я не знала, как себя вести. Заговорить ли мне первой, или подождать, пока Майк сам начнёт разговор? Держать дистанцию или позволить ему приблизиться? А захочет ли он после всего этого? Вдруг начнёт обвинять меня в обмане? Но Майк Сторм сам решил все мои сомнения. Он решительно приблизился ко мне и осторожно взяв за руку, оттянул мои пальцы ото рта. Надо же, а я и не заметила, как от нервов начала грызть ногти. Никогда раньше не страдала такой вредной привычкой. Он медленно взял мою руку и потянул её к себе. Я смотрела на него, как удав на кролика, не прерывая зрительного контакта. Прикосновение его горячих губ было нежным бархатом. Оно опалило мои пальцы, пустив по ним электрические заряды. Превратились в горячую волну, они достигли живота и заставили мышцы сладко сжаться. Никогда, никогда я не испытывала ничего подобного (уж на трезвую голову точно). Я продолжала стоять, боясь сделать одно неверное движение. Майк не разрывал зрительный контакт. Он ловил каждую мимолётную реакцию, слушал, как меняется моё дыхание. Потянув руку ещё на себя, он прикоснулся губами к запястью. Дышать стало труднее, а в горле резко пересохло. Я машинально облизнула губы. Он мгновенно перевёл на них свой взгляд и застыл. Время остановилось. Секунды замёрзли и стали хрустальными. Казалось, одно неверное движение, и они со звоном опадут к нашим ногам. Прикосновение его горячих губ к моим было таким резким и стремительным, что просто не оставило мне никакого шанса. Как я не потеряла сознание, не знаю. Он дышал мной, пил моё дыхание, ласкал волосы и каждый открытый кусочек моего тела. От так тщательно заплетённой косы ничего не осталось. Кажется, я давно уже начала сползать вниз, так как ноги просто подкосились от обрушившихся на меня эмоций. Я, всегда такая правильная и сдержанная, впервые осознанно отдавалась урагану страстей. И сразу же стали неважными все мои метания и сомнения. Как я могу сомневаться в этом мужчине, в том, что нужна ему? Кажется, что уйди я сейчас, и он рухнет замертво. Но и я теперь не смогу без него. Боже, как теперь остановиться? Думаю, что и Майку начали приходить такие же мысли, потому что эмоциональное извержение постепенно стало затихать. Наши поцелуи стали медленнее, нежнее, пока мы не смогли наконец перевести дух. Застыли у стены, соприкоснувшись лбами и кончиками носов. Это было так нежно и так по-семейному, что ли. Дыхание постепенно выравнивалось. Мы продолжали смотреть друг на друга: его тёмно-серые глаза и мои зелёные. Одной рукой он держал меня за талию, а другой под … ух ты! Да я отвязная девчонка! Другой рукой он поддерживал меня под ягодицы подняв над полом. И правда, как я этого не заметила? Ведь он очень высокий и по-другому мы не смогли бы так соприкоснуться. Краем глаза я заметила, что большинство из попавших на нашем пути стульев, валяется на полу.

— Вера, — прошептал Майк, — я люблю тебя. Ты моя судьба, моя путеводная звезда. Скажи мне, скажи, что останешься со мной, что у меня есть шанс. Я смогу дышать только там, где есть ты.

Его глаза сверкали лихорадочным блеском, а лицо горело. Я всё ещё не оправилась от собственных открытий, но мой мужчина, моя судьба, тот без кого я не смогу теперь дышать ждёт ответа. Я не настолько жестока. Взяв его за голову обеими руками, я притянула его ещё ближе и, вложив всю нежность, на которую была способна, стала целовать его шрам. Начала с уголка левого глаза и медленно продвигалась всё ниже и ниже.

— Ты мой, ты дан мне судьбой. Не будь тебя, я не смогу дышать. Ты единственный мужчина в моей жизни. Каждый день я вспоминала тебя, все эти годы. Я даже надеяться не могла, что встречу тебя снова. Ты дал имя своему сыну. Глядя в его глаза, я видела тебя и ни разу не пожалела о той первой встрече.

— Алекс! Так это и правда мой сын?! — он смотрел на меня, как умирающий на лекарство от смерти.

— Да, Майк, твой сын, и ты сам дал ему имя: «Назови его Алекс — защитник человечества. Если бы у меня был сын, я назвал бы его Алекс». Ты помнишь?

— Это была ты? — потрясённо выдохнул он. — Та девушка на соседнем столе. Врач ещё не знал, к кому из нас бросаться.

Его глаза на несколько мгновений заволокло дымкой. Майк как бы на несколько секунд вернулся туда. Боль застилает разум. Кровь залила глаза, и он ничего не видит. Мужской голос что-то говорит ему, но он почти ничего не слышит и проваливается в небытие. Единственное, что создаёт хоть какую-то связь с миром живых, это крик женщины. Она кричит, ей больно. А вот резкий детский крик вырывает его из лап смертельного холода, и он понимает, что она кричала в родах. Надо же, жизнь и смерть идут рука об руку со страданиями и кровью. А страдания и кровь — это не всегда смерть, ведь они могут подарить жизнь.

— Да, милый, это была я. Наши судьбы переплетены так туго, что их не разорвать. Ты подарил мне сына.

— Это «ДА»? — нежно улыбнулся Майк своей кривоватой улыбкой.

— Да, — выдохнула я ему в губы, и мы снова выпали из реальности.

* * *

Дверь сообщила о посетителе. Мужчины не успели среагировать, как этот пострелёнок уже подбежал к ней и открыл. За порогом стоял пожилой представительный мужчина в сером форменном комбинезоне, волосы «соль с перцем», а в тёмно-серых глазах мерцали жёлтые искорки. Он неотрываясь смотрел на мальчугана.

— Посол, что же вы встали? Проходите … — вежливо пригласил Панин.

Остальные мужчины молча кивнули в знак приветствия, тем более, что не так уж давно они расстались.

— Спасибо, — поспешил он воспользоваться разрешением. — Понимаете, я не смог удержаться: всё ходил, ходил по коридору и вот, решился. Майкл … мы очень давно не виделись. Столько событий в один день и зовите меня Ролан.

— Что же, Ролан, располагайтесь. Думаю, что вам надо немного расслабиться: вы сильно напряжены, — радушно предложил Виктор Сергеевич.

Пока они с Ларсеном и Эдаром присматривали за Алексом, было время восполнить пробелы в истории взаимоотношений Веры и Майка. Он искренне удивлялся причудам Леди Судьбы и был рад, что у ребят скоро всё наладится. Они ему оба очень нравились, а сынишка у них вообще, сама прелесть! Такие вопросы задаёт! Точно, генералом будет! Ролан неловко пристроился на одном конце дивана, а на другой с разбега запрыгнул Алекс. Он, как и все дети, не спешил сразу же приближаться к незнакомому дяде и беспардонно рассматривал того на расстоянии.

— Выпейте, Ролан, вам и правда это необходимо, — протянул ему Панин стакан с янтарной жидкостью.

Сторм-старший не стал кокетничать, а маханул сразу всё. Мужчины понимающе переглянулись, и капитан заказал всем ещё по напитку. Интересная у них получилась компания. Все они примерно одного возраста, все облечены властью, и сейчас их связывает маленький мальчик, чья жизнь зародилась случайно, но так многих людей соединила. Ролан благодарно кивнул и следующую порцию обжигающего напитка пил уже медленно. Скривившись, он потёр левое плечо в области сердца.

— Что, и у вас невралгия? — мягко улыбнулся Панин. — А всё нервы! Я вот тоже иногда от неё страдаю. Наверное, это мой последний рейс.

— Да, что-то перенервничал, — посетовал Ролан. Он продолжал пожирать мальчонку глазами.

Маленький проказник, видя, что дядя совсем не страшный, начал медленно подползать к нему.

— Привет, малыш — Сторм решил с ним поздороваться. — Тебя Алекс зовут?

— Привет, только я не малыш. Мне уже шесть, и я скоро стану генералом.

— Хм, похвально — сделав серьёзную мину ответил он амбициозному отпрыску. — А ты знаешь, я в твоём возрасте тоже хотел быть генералом, но потом подумал, что есть много других хороших профессий и стал дипломатом. Я бываю на других планетах и встречаю много интересных людей.

— Ну и что, а я вот тоже сюда прилетел и ещё куда-нибудь полечу, с мамой.

— А кто у нас мама?

— Она учёный и знаешь какая красивая! Смотри, если её обидишь! ... — и Алекс погрозил этому странному дяде пальцем.

— Да уж, её обидишь! Вон у неё сколько защитников нашлось, а я вот совсем один и некому меня защищать, — преувеличенно печально вздохнул он.

— Ладно, ты не переживай, — Алекс похлопал Сторма-старшего по коленке. — Я когда стану генералом, заступлюсь.

— Вот и хорошо, утешил старика.

Мужчины дружно закашляли, пряча смех. В глазах Ролана блеснула предательская влага.

— Кхм-кх, — тоже закашлялся он, пытаясь вернуть себе равновесие. — Что-то уж долго их нет, вам не кажется?

— Ну, у них за столько лет много чего накопилось, — ответил Эдар.

— И правда … А ведь и для Майка появление Алекса стало шоком, значит он ничего о нём не знал. Как такое возможно? Когда рождается ребёнок и проходит регистрацию, родители получают извещение и направление на стерилизацию! — до посла начал доходить смысл того, что он сейчас логически вывел.

Он беспомощно заглядывал в глаза остальным мужчинам и Эдар, резонно рассудив, что теперь нет смысла скрывать правду, ответил:

— Всё верно, Ролан. Майкл и Вера виделись лишь однажды, много лет назад в ночь, когда началась война. Утром они расстались. Майк был срочно вызван в Академию и мобилизован, а Веру, как ассистентку профессора Киморо, эвакуировали на базу "Ф-1". Там она и провела все эти годы, работая на благо Земной Федерации. Там же узнала, что беременна и родила Алекса. Сами понимаете, что заниматься регистрацией и, тем более, стерилизацией на секретной базе было некому. Поэтому Майк и не получил извещения об отцовстве. Вера же вообще о нём ничего не знала все эти годы, пока жизнь не привела обоих в эту экспедицию. Хотя, — Эдар хитро посмотрел на Ролана своими умными глазами, — сам того не зная, Майк дал имя собственному сыну!

Маленький проказник всё это время тихонько грел уши.

— Но как?! — воскликнул потрясённый этой историей Ролан.

— А вот так …

Эдар стал рассказывать подробности того драматического эпизода.

— Так вот, как это случилось? Его лицо …

— Это печально, но факт. Родное командование его просто подставило. Он мог вообще не выжить.

По мере разговора взрослых, которые погрузились в атмосферу рассказа Эдара и забыли про малыша, Алекс всё внимательней присматривался к последнему гостю. Не сдержав любопытства, он спросил:

— А ты вообще кто?

Ролан не сразу сообразил, о чём спрашивает Алекс, а потом до него дошло:

— Да, … я вроде как … твой дедушка.

В этот момент раздался сигнал от умной двери, о том, что за ней стоят двое.

Глава 42

Головы всех присутствующих сразу же повернулись в ту сторону, а Алекс взвизгнув «МАМА», кинулся открывать. Дверь открылась, и он замер на месте, потому что рядом с мамой стоял тот страшный дядя. От неожиданности Алекс даже попятился.

В тот момент я сама не знала, что должна сделать или сказать. Обвела растерянным взглядом комнату и решила, что здесь слишком много мужчин, вот пусть они сами всё решат. Я прошла вперёд, встала за спиной у Алекса и, опустившись на корточки, обняла его. Майк понял мой манёвр и тоже присел как можно ниже, чтобы оказаться с сыном на одном уровне. Две пары одинаковых глаз уставились друг на друга. В комнате стояла оглушительная тишина. Казалось, что присутствующие даже дышать боялись. Сначала, Алекс был напряжён, но чувствуя мою поддержку и защиту, его взгляд начал светиться не страхом, а любопытством. Майк же старался рассмотреть каждую чёрточку лица своего сына. Он никак не мог понять, как природе удаётся делать такие точные копии. Отец оказался прав: это и правда был вылитый Майк в детстве. Словно из 3D принтера! Наконец, Алекс решился:

— Мам, — громко зашептал он, — а этот дядя кто?

— Ну … — замялась я, — это майор Майкл Сторм. Он военный лётчик, начальник первой колонии на Релаксе.

— А почему тогда он так смотрит на меня?

— А ты тоже на него посмотри. Наверное, он удивляется тому, как вы с ним похожи.

— Да? Но у меня ведь нет такого страшного шрама!

— Раньше у меня тоже не было шрама, — вклинился в разговор Майк, — а волосы и глаза были такого же цвета, как у тебя.

— Это ты ранение получил?

— Да.

— Круто! А потрогать можно? — беспардонно заявило моё дитятко.

— Алекс! — зашипела я на него.

Майк взглядом дал понять, что ничего страшного в этом нет. Наоборот … Я отпустила сына и тот, вытянув вперёд ручку, несмело сделал шаг навстречу Майку. Надо было видеть лицо этого мужчины, когда детская рука прикоснулась к его искалеченной щеке. Глаза предательски заблестели, а уголок рта изогнулся.

— Тебе больно? — испугался Алекс.

— Нет, сынок, теперь мне очень хорошо.

Майк медленно поднял свою большую руку и положил ладонь поверх детской ручки. Я затаила дыхание, боясь, что Алекс испугается и сбежит. Однако, он этого не сделал, а наоборот, стал внимательно искать что-то в лице Майка.

— Мам, — обернулся ко мне сын, — а почему он назвал меня «сынок»?

— Потому, Алекс, что это твой папа.

— Так ты за ним что ли летала?

— Наверное, да, солнышко.

Глупо и наивно было надеяться, что мальчик, который впервые увидел своего отца тут же с радостным криком «папа» кинется тому на шею. Так бывает только в дешёвых мыльных операх. Я была рада уже тому, что ребёнок перестал бояться и произошёл первый контакт: как физический, так и психологический. Им предстоит пройти долгий путь, пока отношения станут поистине близкими. Хотя ... Спустя несколько минут, Алекс и Майк уже о чём-то увлечённо разговаривали. До меня доносились только фразы по типу «трёхпозиционный кварковый генератор» или «улётная тачка». В общем, как говорится, процесс пошёл. Скоро в этот, без сомнения увлекательный, разговор были втянуты практически все мужчины. Только один Ролан оказался несколько не у дел. Зато, у него появилась возможность поближе со мной познакомиться, так сказать, в неофициальной обстановке.

— Мисс Райс, я бы хотел …

— Зовите меня Вера, — поправила я его.

— Спасибо, Вера! Я … Мне жаль, что так получилось с этим разбирательством.

— Я вас понимаю, сэр.

— Ролан, теперь я для тебя просто Ролан. Я правильно понимаю? Мы теперь одна семья?

— Да, всё верно. Мы с Майком слишком много потеряли времени, чтобы он затягивал объяснения, а я кокетничала. Мы прошли с ним испытание временем.

— Спасибо тебе за сына и за внука. Вы с Майклом вернули мне семью.

— Да. Я думаю, что из Майка получится замечательный отец. Да и дедушке мы будем рады, — я лукаво посмотрела на него и снова вернулась к наблюдению за первым настоящим общением моих самых дорогих мужчин.

Разговор за столом становился всё оживлённее. Скинула ботинки и забралась на диван с ногами. Лёгкая дремота пыталась сморить меня. Оно и понятно, тут сказалось перенапряжение сегодняшнего дня. Гул голосов, казалось, нежно обволакивал. Как же хорошо! Пройдёт ещё немного времени, и мы так же будем сидеть дома в тепле и уюте. Главное, завести этот самый дом. Майк с Алексом будут что-нибудь увлечённо собирать или учить уроки, а я буду сидеть рядом и каждой клеточкой своей сущности впитывать состояние блаженного покоя, когда твои родные и любимые там, где ты.

* * *

Ну, вроде всё! Что? Нет? А-а-а! Конечно, вы же так и не узнали, что было дальше. Тогда, придётся из уважения к вам рассказать.

Вы конечно же понимаете, что обвинение в государственной измене слишком тяжёлое, чтобы так легко отделаться. Тут уж Ролан полностью реабилитировался, даром, что сам эту кашу заварил. Подключив административные ресурсы самого высокого порядка, он провернул целое расследование по выявлению сети заговора. Самым большим потрясением для нас стало то, что Самуэл, который напал на меня на борту «Викинга», и есть тот «засланец», который слил информацию о присутствии фагианца среди членов экспедиции! Он, оказывается, уже давно лелеял мечты стать капитаном «Викинга». Так что, заговорщикам совсем несложно было надавить на нужные точки, чтобы человек с гнилой душонкой и огромными амбициями сам предложил свои услуги. Пока Ролан Сторм работал в поте лица на благо Федерации и на восстановление моей репутации, мы с Майком и Алексом путешествовали по Веге. Айры дали нам разрешение на посещение самых красивых и интересных мест своей планеты. Я чувствовала себя, как в отпуске. Это было фантастическое путешествие! Алекс был в полном восторге! К вечеру он засыпал на руках у Майка, потому что не было сил дойти до кровати. Они медленно, но верно привыкали друг к другу, узнавали. А когда мы укладывали сынишку, то наступало время для нас. И поверьте, мы не упускали ни минуты.

Погостив на Веге около десяти дней, мы попрощались с дедушкой и отправились на Релаксу. Помните, я и для Алекса приготовила дозу препарата? Так вот, благодаря моему чудо-скафандру тот инъектор уцелел. Я ввела сыну препарат ещё на Веге. Так что, мой мальчик стал первым гражданским лицом, попавшим на необычную и прекрасную своей убаюкивающей бирюзой планету. Парни встретили нас всех радостными криками и улюлюканьями, даже Эдара. Я была краснее свёклы. В пылу радости от встречи, Алекса заметили не сразу. А когда заметили, то была немая сцена.

— Э! А это чей такой? — выпучил глаза Рико, который первым увидел прячущегося за спину Майка сына.

— Наш, — моментально среагировал Сторм.

— Да ты гонишь! И когда вы успели?

Судя по лицам и гробовой тишине, ответ на этот вопрос интересовал абсолютно всех. Только по непривычно округлившимся глазам профессора можно было понять, что до него наконец дошло, кем был тот таинственный лётчик.

— Шесть с половиной лет назад, — ответила я, чтобы не томить людей.

Конечно же на нас тут же обрушили шквал новых вопросов и пришлось всё рассказать. Алекса сразу же взяли в оборот. За неделю, проведённую на Релаксе, я видела его только рано утром и поздно вечером. Всё остальное время он постоянно пропадал с кем-нибудь из парней. Мы привезли с собой пополнение запасов продовольствия, медикаментов, технические устройства и запасные детали к ним. То, что всегда так необходимо, когда начинаешь с нуля на новом месте. Вы представляете, мы даже семена различных растений привезли. Тоже будем опыты ставить. За эту неделю мы с профессором подготовили ещё некоторое количество препарата, предположив, что кто-то из наших коллег с "Ф-1" не испугается трудностей и вернётся с нами на Релаксу.

Галактическое Содружество провело «тщательное рассмотрение» заявки Земной Федерации и удовлетворило запрос, присвоив нашей планете статус Постоянного Члена Содружества. Полной неожиданностью для землян стало ответное прошение на участие учёных различных рас в исследовании живой планеты. После серии встреч и обсуждений, а так же, по согласованию с главой Земной Федерации, было принято решение о создании на Релаксе Открытой Научной Зоны. Многие члены Содружества выразили желание участвовать в этой программе. Однако, пока нельзя было удовлетворить всех желающих, так как без «вакцинации» невозможно получить генетические маркеры. Пока было согласовано участие фагианской группы, так как фактически испытания провели на Эдаре. Предстояло проделать огромную работу! Нас с профессором Киморо озадачили проведением испытаний препарата на представителях других рас Содружества и пообещали обеспечить биоматериалом. Учитывая заслуги перед Федерацией, Майклу было присвоено звание «капитан». Он получил официальное назначение в качестве начальника колонии Р-1 и вновь образованного научно-исследовательского сектора на Релаксе. При получении назначения, он заявил, что без семьи никуда не поедет. Там, естественно, все глаза вытаращили. Пришлось выходить из подполья и срочно оформлять отношения. Так как между нами было всё предельно ясно, то решили зарегистрировать наш брак на "Ф-1", тем более, что там у меня осталось много друзей. Долгожданная встреча с подругой была столь бурной, что я не сразу заметила, что она в положении!

— Лолка, да ты же беременная! — завопила я радостно.

— Да, Верусик, я беременна, причём глубоко.

— Это как? — растерялась я.

— Это значит, что там двойня, — победно сверкнули радостью её глаза. — Джон просто на седьмом небе от счастья! Да и я тоже, представляешь?!

— Здорово! Как я рада!

Всё это время Майк скромно стоял за моей спиной, давая нам возможность вдоволь наобниматься. Когда первые эмоции немного улеглись, Лолка обратила на него внимание.

— А это … — Лолка старательно хмурила лобик, стараясь откопать в памяти, откуда она знает этого человека.

— Не хмурься, морщины будут, — подколола я её. — Познакомься, это Майкл Сторм — глава нашей экспедиции, мой будущей муж и отец Алекса.

— ?!! Да! Точно! Только он тогда по-другому выглядел. Подожди, так это он … ?! — Лолка встала в позу буковки «Ф».

— Лолка, тебе нельзя волноваться! — поспешила напомнить я ей. — Ты не переживай. Мы уже всё выяснили. Он ничего мне не подсыпал в тот коктейль. Это и правда я на него так реагирую, — брякнула я, защищая своего любимого и густо покраснела.

Майк подошёл сзади и крепко обняв меня за талию, притянул к себе.

— Здравствуйте, Лолла. Обещаю, что никогда не обижу Веру. Очень рад с вами познакомиться и надеюсь, что вы не откажитесь быть свидетельницей на нашей свадьбе?

Что и говорить, Лолка не могла отказаться. Она конечно же не сразу простила Майка. Но, долго дуться — не в её характере, тем более она видела, как мы с Алексом счастливы. А вот Джон сразу узнал Майка по шраму. Мужчины обменялись рукопожатиями и отношения завязали самые что ни на есть приятельские. Свадьба была весёлая, но мне не хватало друзей, которые остались на Релаксе. Эта планета не просто дала нам свои маркеры в геном, она звала нас обратно. Мы стали воспринимать её, как свой дом. Видя, что я взгрустнула, Майк обнял меня крепко и зашептал на ухо, от чего мурашки забегали по всей спине. Он предложил отпраздновать свадьбу ещё раз на Релаксе. И почему я не подумала об этом сама? А ещё, он шептал, как мы построим свой дом и как нам будет там хорошо.

Спустя десять лет, на Релаксу был открыт более широкий доступ. Обязательная прививка гарантировала планете защиту от варварского с ней обращения. Для тех, кто переселялся на неё, не действовало ограничение на рождаемость. Поэтому, когда я сообщила Майку, что мы опять беременны, то ничто не могло омрачить нашу радость. Рядом с нами жили семьи Киморо и Кларков, которые перебрались на Релаксу вслед за нами. У Лоллы и Джона родились чудные девочки: Мэлани и Скарлет. Сын профессора Киморо осуществил свою мечту и работает здесь же, в группе учёных-химиков. Через пять лет после тех событий, мой дорогой и горячо любимый полковник Ларсен вышел в отставку и тоже осел на Релаксе. Даг и ребята из нашей команды все остались. Эта планета приютила многих. Почти все обзавелись семьями и детьми. Мы часто встречаемся и вспоминаем только самые весёлые истории. И даже Ной смеётся вместе со всеми, когда вспоминают того «ежа», который принёс нам научный прорыв. В такие моменты я сижу, прислонившись к мужу, и наслаждаюсь этой обалденной атмосферой: дети бегают рядом, друзья балагурят, а мне тепло-тепло на душе!

* * *

— Мам! Ма-ма! — слышу я громкий крик снаружи.

Отложив в сторону недорезанный стручок фогуса, я спешу выглянуть из окна. Если моя дочь, Саманта, чего-то требует, то лучше не затягивать — разнесёт весь дом.

— Да, детка, что случилось?

— Мам, иди скорее сюда! Тут Арти … !

— Что «Арти»? — не поняла я.

— Ну скорее … !

Пришлось срочно выходить. На меня тут же налетел маленький ураган. Из него вылетела пара длинных косичек и встала почти вертикально. Сэм схватила меня за руку и потащила по направлению к заднему двору. Когда мы пришли к месту назначения, я аж споткнулась.

— Смотри скорее, мам! Видишь? Боюсь, что папе придётся строить ещё одну теплицу.

По среди заднего двора топталось растение с длинными жёсткими листьями и кривыми крепкими корнями. Из середины этого куста вытягивался длинный ствол, на конце которого располагалась маленькая, похожая на артишок, головка с гривой кучерявых лохмушек — женская особь. А вокруг неё шустро бегал наш Арти, представляя себя во всей красе. На дальнем плане виднелась теплица с большими ёмкостями, залитыми сладким сиропом. В них сидит многочисленное потомство нашего, как оказалось, крайне любвеобильного питомца. В последствии мы выяснили, что у их вида деток выращивает самец. Для него главное — привести самку на свою территорию. Если бы мы знали на что обрекаем себя, строя для Арти теплицу?! Потом, самка уходила на вольные хлеба, оставляя «папаше» весь выводок.

— Ах ты ж, пакостник! — сорвалась я в забег. — Да я тебе … ! Только попадись мне, поганец! — орала я вслед убегающему ловеласу. — Да я тебя кастрирую! Ты хоть этих вырасти, которых уже наплодил!

Домашний питомец, шустро перебирая своими кривыми корешками, удирал от меня огородами, а его «подружка», растерянно потопталась и тихонько потрусила в противоположную от нас сторону.

— Папа, папа, смотри, мамуля опять Арти ловит! — завизжало моё золотце и кинулось к отцу на шею.

Майк привычным движение поймал её и чмокнул в перемазанный носик. Старший брат стоял рядом и снисходительно посматривал на сестрёнку. А она, ловко извернувшись в отцовских руках, показала ему язык. И это была самая прекрасная для меня картина. Наши дети росли в совершенно другом мире. У них были братья и сёстры, свежий воздух, бирюзовое небо и родной дом, имя которому — целая планета.

Конец.

30.09.15