Нетерпимость

— Ну, вы-то, надеюсь, не думаете так? — перебил ее Николай, — Успокойтесь, в наших отношениях ничего не изменится, а относительно встреч, решите сами. Я не хочу, чтобы у вас были неприятности на этой почве...

Он говорил ей что-то еще, уверял, что все понимает и не держит никаких обид, и старался перевести разговор с больной темы. Похоже, это удалось, и Николай пожелал ей спокойной ночи.

Надежда Сергеевна пришла на следующий день в храм. Николай, в знак верности, проводил ее потом до дома. Она показала ему окна соседки, что поставила в известность племянницу. Ее квартира располагалась этажом выше прямо над квартирой Надежды Сергеевны.

— Так если со стороны Староневского зайти через проходной двор, она и не заметит, — улыбнулся Николай, — Не будет же она прислушиваться к каждому шороху в парадном?

— Если бы ты знал, Коля, что за человек эта Екатерина, — вздохнула Надежда Сергеевна.

— А зачем вы допускаете ее к себе? Откуда она Лену знает?

— Она все про всех знает и во все дела лезет. У нее другого ничего в жизни нет — детей разогнала, мужа похоронила...

— Бог ей судья. Вы-то, зачем с ней общаетесь?

— С такими людьми, Коля, не знаешь, как лучше себя вести. Ты не пережил того, что мы, в молодости.

— Надежда Сергеевна, сейчас другие времена.

— Времена-то другие, а люди... люди ее слушают. Да и страшно все-таки одной. Ведь иной раз давление поднимется — в лежку лежу. От Ленки толку никакого, а Екатерина тут, как тут. И не зову ее, сама приходит. И вот вроде благодарна ей быть должна, а не лежит сердце. Двуличная она, злая, хитрая. Всегда во всем свой интерес имела.

Разговор происходил под аркой, выходящей на Тележную. Уже почти стемнело.

— Пойду я, Надежда Сергеевна, — сказал Николай, — Не будем искушать Екатерину, если она на посту. А заболеете — звоните. Прокрадусь так, что никто не заметит.

Он улыбнулся и легонько приобнял ее.

— Спасибо тебе, Коленька. Благодарю Бога, что тебя встретила.

— Ангела хранителя. Звоните.

— Коля, а знаешь, — добавила она, — ведь и вправду в нашем доме двумя квартирами завладели нечестные люди. Все знают и молчат. Жить страшно.

— Господь сохранит, — ответил Николай, улыбнувшись на прощанье.

Прошло несколько месяцев. Николай продолжал бывать у Надежды Сергеевны. Правда, каждый раз, подходя к дому, принимал меры предосторожности: делал крюк по Староневскому проспекту, чтобы войти через проходной двор, и поднимался на второй этаж бесшумно. Подходя к дому, он звонил по мобильному, и Надежда Сергеевна уже встречала его у открытой двери квартиры. За все время он не столкнулся ни с кем ни разу. Звонков от Лены тоже больше не было, и создалось впечатление, что гроза прошла.

Однажды, приехав, Николай застал Надежду Сергеевну больной. Она лежала с давлением. Продукты были на исходе, и ему пришлось идти в магазин.

— Коленька, на обратном пути загляни в почтовый ящик, — попросила Надежда Сергеевна, — Я почту уже почти неделю не вынимала.

Вернувшись, Николай протянул ей газеты, среди которых лежала квитанция на уплату коммунальных услуг.

— Как рано в этот раз прислали, — заметила та, — Коля, я привыкла к порядку, может, если тебя не затруднит, зайдешь в сберкассу?

— Да, конечно, — согласился Николай, раскладывая в холодильнике продукты.

— Тогда, я сейчас за свет выпишу. Ты не возвращайся — пусть будут у тебя. Или в следующий раз принесешь, или я, когда поправлюсь, к тебе в храм приду.

— Конечно, а заплачу сегодня же, не сомневайтесь.

Николай присел за стол, ожидая, когда Надежда Сергеевна выпишет счет. От нечего делать он то поглядывал за окно, то перебирал лежащие перед ним бумаги.

Неожиданно Николай ощутил неясное беспокойство. Он не мог понять причину. Как всегда в таких случаях, он пробежал взглядом предметы, на которые только что смотрел. Часть двора за окном, газета, другая, квитанция... Николай внутренне вздрогнул.

"В.И.! Не Н.С., а В.И.!"

— Надежда, Сергеевна, как ваша фамилия?

— Королева, — растерянно протянула та, — поднимая на него слегка испуганный взгляд.

— А кто такая Семенова?

— Какая Семенова?

— Счет за квартиру выписан на Семенову В.И.!

Николай встал, и обойдя стол, положил перед ней квитанцию.

— Видите — адрес ваш, а фамилия владельца квартиры Семенова В.И.!

Некоторое время они оба в недоумении ее рассматривали.

— Коленька, я ничего не понимаю, — заговорила Надежда Сергеевна дрожащим голосом, — Какая Семенова? Я тут одна прописана. Я всегда все плачу день в день...

— Достаньте старые квитки. Посмотрите, какая там фамилия, — перебил ее Николай.

— Господи... Господи, да что же это такое?

Николай взял ее под руку и отвел в комнату. Надежда Сергеевна достала папку, куда аккуратно складывала оплаченные квитанции, и дрожащими руками стала перебирать их.

— Вы видите? И здесь Семенова! — сказал Николай, беря из ее рук пачку, — И здесь... Уже три месяца квитанции приходят на Семенову. Как же вы раньше не заметили?

— Коленька, я не обращала внимания, — растерянно лепетала Надежда Сергеевна, — Я только платила всегда вовремя, да и Екатерина мне помогала. Я только сумму проверяла...

— Екатерина? Как она вам помогала?

— Ну, как? Заходила, говорит, я иду платить, вам не надо заодно? Я сейчас ей позвоню, — она схватила телефонную трубку и дрожащими пальцами стала крутить диск.

Николай решительным жестом положил руку на клавиши:

— Не надо. Звонить будем в милицию.

11.

В храм Николай приехал за пятнадцать минут до службы, в очередной раз вызвав недовольство настоятеля. Это была всенощная под воскресный день, и все духовенство было уже в алтаре.

— Алтарник у нас в арьергарде, — строго заметил тот, благословляя Николаю стихарь.

— Простите, батюшка, так получилось, — смиренно ответил Николай, целуя благословляющую десницу, и опрометью бросаясь разжигать кадило.

— Слава Святей Единосущной и Животворящей Троице... — послышался возглас настоятеля.

Николай успел-таки в последний момент подать дьякону кадило и свечи, другой рукой открывая катапитасму, заметив, что до времени начала службы еще четыре минуты. Но сейчас это не волновало его. Идя перед дьяконом, чтобы очистить проход для каждения храма, как он делал всегда, когда бывало много прихожан, Николай выглядывал из их толпы нужное ему лицо.

Этот человек приходил на службы не часто. Но он появлялся в храме утром каждого рабочего дня, покупал дорогую свечу, ставил ее к иконе Николая Чудотворца и некоторое время стоял молча. Несколько раз он приезжал раньше времени, и Николай специально для него открывал дверь. После этого они стали обмениваться легкими поклонами. Возле ограды, во время утренних визитов, его всегда ожидала черная волга с номером Большого дома на Литейном. Это все, что Николай знал. И теперь этот человек был его надеждой.

'Хоть бы он пришел, — повторял он про себя, как заклинание, — Хоть бы пришел...'

Человек стоял в боковом приделе слева от алтаря. Николай заметил его уже с солеи, когда завершал обход храма. Всю службу он выглядывал из дьяконских врат, опасаясь, что человек уйдет, и из-за этого опоздал на чтение канона, не успев вовремя его заложить. И, хотя он сумел довольно быстро найти требуемые чтения, опять заработал замечание от настоятеля.

— Наезжает? — подмигнул ему с улыбкой отец Валентин.

-Значит, любит, — в тон ему ответил Николай.

Отчитав первый час, и не успев даже разоблачиться, он поймал человека на выходе из храма.

— Простите, — дотрагиваясь до локтя, обратился к нему Николай, — Вы не могли бы уделить мне несколько минут? Мне очень нужно поговорить с вами.

Человек внимательно взглянул на него:

— Какие проблемы?

Они отошли вглубь придела, и присели на скамью.

— Я хочу обратиться к вам с просьбой, — заговорил Николай, — Скажу сразу, речь идет не о моих родственниках или нужных людях и мне нечем вас отблагодарить. Я просто обращаюсь к вам, как к верующему человеку, и ни на чем не настаиваю. Если вам это будет затруднительно...

— В чем суть дела? — перебил тот.

Николай, как можно короче, по-деловому изложил происшедшее с Надеждой Сергеевной.

— Какой адрес? — спросил человек.

Николай назвал.

— Запишите.

Человек достал из кармана блокнот, и вырвав страницу, протянул ему вместе с солидной ручкой.

— В этом доме было уже два случая, когда люди лишались квартир. Одна пожилая женщина уехала к сестре в Смоленскую область на лето, а вернувшись, застала новых жильцов, которые предъявили оформленные по всем правилам документы о покупке квартиры у третьего лица. Она ничего не смогла доказать и ей пришлось уехать доживать к той же сестре...— рассказывал Николай, записывая адрес.

— Я разберусь и поставлю вас в известность, — опять перебил человек, поднимаясь, — С Богом.

Прошло два дня. Все это время он навещал Надежду Сергеевну, которая слегла уже не только с давлением, но и с сердцем. Один раз пришлось вызывать неотложку. На ночь к ней приезжала Лена. Она вежливо здоровалась с Николаем, не поднимая глаз, и он стремился сразу же уйти, чтобы не смущать ее.

Ходил он теперь короткой дорогой, никого не остерегаясь, и несколько раз видел в окне на третьем этаже силуэт с ненавистью глядящей на него Екатерины. Однажды ему показалось, что рядом с ней стоит еще кто-то. Он поднял взгляд еще раз — в окне уже никого не было, но в сознании почему-то ярко запечатлелся силуэт высокого парня лет тридцати с гладко зачесанными назад волосами.

Подходя на третий день к храму перед утренней службой, Николай заметил возле ограды знакомую Волгу. Он невольно убыстрил шаги и столкнулся в притворе с выходящим человеком из Большого дома. Тот поманил его взглядом на улицу.

— Кем вам приходится эта женщина? — спросил человек после обмена короткими поклонами.

— Никем. Просто прихожанка.

Человек внимательно посмотрел на него.

— Можете ее успокоить. Пусть напишет заявление с просьбой прописать племянницу и обратится в паспортный стол своего отделения.

— Но, ведь... — начал было Николай, но человек перебил его:

— Проблем не будет.

— А как же остальные?

На непроницаемом лице человека отразилась легкая досада:

— Какие — остальные?

— Я вам говорил, это третий случай в этом доме. И эта Екатерина...

— Вы обращались ко мне с конкретной просьбой? — опять перебил человек уже совсем другим, твердым голосом.

— Спаси вас Господи, — вежливо ответил Николай, потупив взгляд.

— С Богом, — ответил человек и направился к машине, но приостановившись, обернулся.

Николай подошел к нему.

— Я посоветовал бы вам, больше не вмешиваться в это дело, — с долей отеческого участия тихо проговорил человек и сел в машину.

Сразу после службы Николай позвонил Надежде Сергеевне. К телефону никто не подошел. Он убрал алтарь, сходил в трапезную и позвонил еще раз. Опять ответом были длинные гудки.

'Что могло случиться?' — встревожился он и начал набирать снова.

На третий раз трубку подняли.

— Але... — послышался нерешительный, скорее даже испуганный голос Надежды Сергеевны.

— Это Коля, здравствуйте. Я не мог вам дозвониться. С вами все в порядке?

Возникла пауза.

— Да. Все в порядке, — отрешенно ответила она.

— Надежда Сергеевна, я переговорил с компетентным человеком. Вам нужно срочно, немедленно поехать в отделение и прописать к себе Лену. Если вы в силах это сделать сейчас, я готов вас проводить...

— Коля... — каким-то чужим усталым голосом перебила его женщина, — Я никуда не поеду. Я прошу, не тревожь меня.

В трубке послышался отбой.

Николай оторопело смотрел на телефон в руке и не знал, что делать. В том, что что-то произошло, сомнений не было. Но что?

Он попробовал позвонить еще раз и убедился, что это бесполезно.

'Надо ехать', — решил он.

Николай оделся и направился было к метро, но остановился и вернулся на автобусную остановку. Он ехал домой.

Придя, Николай кинулся к телефонному аппарату. С того памятного звонка прошло уже больше трех месяцев, но он надеялся, что номер сохранился в памяти определителя, благо домашним телефоном он пользовался редко. Надежда не обманула его.

— Да, — послышался в трубке резкий мужской голос.

— Лену попросите, пожалуйста.

— Кого? Лену?! — голос был явно не трезвый, — А ты кто такой?!

— У меня к ней дело, а не к вам, — твердо ответил Николай, стараясь сохранять спокойствие.

— А я ее муж! Понял, ты?! Что тебе надо от моей жены?! Я тебя не знаю...

— А ну, позови жену!!! — неожиданно сам для себя, грубо рявкнул в трубку Николай, — С тобой я разговаривать не буду!!!

На том конце провода возникло замешательство — там явно были шокированы такой резкой переменой интонаций. Как в прошлый раз, возник какой-то шорох и в трубке послышался голос Лены:

— Я слушаю. Кто это?

— Лена, выслушайте меня спокойно, — твердо заговорил Николай, — Это Николай из церкви. Если хотите сохранить квартиру тетки и ее жизнь, немедленно оставьте все дела, берите такси, захватите паспорт и поезжайте к ней. Я не знаю, что там произошло, со мной она разговаривать не хочет, но вам надлежит, как угодно уговорить ее прописать вас к себе. Я говорил с одним человеком, он дал гарантии, что это удастся, но это надо сделать сейчас. Или будет поздно.

— А какое вы имеете отношение к нашим делам?! — воскликнула Лена, — И почему я должна вам верить?! С вашего появления там началась вся эта история! Ей угрожают, нам звонят, а вы...

— Лена, я вам все сказал и сделал все от меня зависящее, — твердо перебил ее Николай, — Решайте сами. В конце концов, я действительно не имею к вам никакого отношения.

Он положил трубку. На душе была горечь. Не хотелось ни видеть, ни слышать никого. Хотелось все забыть...

Неожиданно задребезжал мобильник. Николай взглянул на определитель. Номер звонившего не выявлялся.

— Я слушаю вас, добрый день, — ответил он машинально.

— Николай?

Мужской голос в трубке был незнакомым.

— Да.

— Ты жить хочешь? — последовал вопрос.

— Не пугайте, я не из пугливых, — спокойно ответил он.

— Я тебя не пугаю, а предупреждаю, — лениво растягивая слова, заговорил голос, — Если не прекратишь своей деятельности вокруг квартиры — тебе не жить. Понял?

— Не много берете на себя? — все так же спокойно спросил Николай, — Или вам дано право свыше решать, кому жить, а кому нет?

— Ты дебил на всю голову или вчера родился? — после небольшой паузы поинтересовался голос.

— Позавчера. Спасибо за беспокойство.

— Если бы ты знал, недоумок, на кого замахнулся.

— Замахнулись вы, но в данном случае вряд ли что у вас выйдет, — ответил Николай.

В трубке послышались гудки отбоя.

Он постоял в задумчивости какое-то время, а потом решительно стал одеваться.

Вот и знакомый двор. Николай зашел в парадное, поднялся на второй этаж и позвонил. За дверью стояла тишина. Он стал звонить еще и еще. Сквозь дверь послышался слабый шорох.