Тот, что держал голову, вцепился в шлем, а второй аккуратно пальцами начал загибать наносник наверх. Пальцы у него соскальзывали из-за крови, Нандаро зашел с другой стороны и тоже начал помогать. Вдвоем, мало-помалу, удалось отжать металлическую полоску.

— Костры! — завопил вдруг Рениэль откуда-то с северной стены — Костры зажигайте!

Потрясающе. Только пчел нам сейчас не хватало. И дождь не скоро.

Шлем медленно стянули, обнажив пропитавшиеся кровью белокурые волосы.

— Княгиня, нам надо к стенам.

— Да, идите, дальше мы сами.

Эльфы поспешили к низкому, обмазанному глиной, бочонку с широким горлышком, в котором уже лежали обмотанные просмоленными тряпками деревянные чурбаки и начали разжигать их. Один высекал кресалом искры, второй медленно обмахивал чурбаки нашей миской. То есть Нандаро ее сюда приволок? В одной руке меч в другой миска? Какая полезная вещь оказалась. Так, не отвлекаться!

Я переместилась поближе к раненому, закрыла глаза, глубоко вздохнула, входя в состояние транса, и открыла уже с другим зрением.

Итак, что мы имеем. Носовая кость — вдребезги, но сложить можно, главное, чтобы она не перебила ничего важного. О хрящах и говорить нечего, но как раз они сами встанут. Верхняя челюсть — нос. Грустно, но по крайней мере это не крошево. Сейчас заглянем — что там за всей этой мешаниной. А парень — то везунчик — глаза на месте. Хотя неизвестно, будет ли он видеть, нельзя сбрасывать со счетов контузию — вон до сих пор в себя не пришел. С мозгами я работать не умею. Да и никто здесь не умеет. Дальше. Сосуды порваны, о нервах и мышцах и говорить не приходится. Скуловая кость. Не задета скуловая кость, ни правая, ни левая. Все, можно начинать. Ты у меня еще красавчиком будешь.

Последующие полчаса я не видела, что творилось вокруг. А когда закончила и огляделась, окружающая обстановка поменялась кардинально. Было тихо и в тишине мерзким негармоническим обертоном впивалось в уши жужжание. Пчелы не висели сплошной тучей, как мне почему-то представлялось утром. Они носились вдоль стен. Иногда пытались подлететь, но запах дыма их отпугивал и насекомые недовольно возвращались назад. Дым стлался над стенами — черный и донельзя едучий я даже закашлялась. Он поднимался чуть выше половины человеческого роста и медленно рассеивался, переваливаясь по обе стороны стен. Западная стена тоже не была уже прежней — прямо посредине вместо зубцов зияла дыра шагов на пятнадцать, а в одном месте снесло и весь парапет. Эльфы сидели по краям этой дыры и старались лишний раз не шуметь, словно страшное божество разбудить боялись.

— Нандаро, помоги.

Нандаро повернулся ко мне, продемонстрировав заплывший глаз, ухватился за ноги и вместе мы подвинули раненного от края. Тот все еще был без сознания, но больше ему ничего не угрожало. Я прислонилась спиной к стене и перевела дух, охранник устроился рядом. В ушах звенело, что вместе с пчелиным гудением создавало тот еще эффект авангардной музыки. Нет, встать сейчас нечего и думать — не устою на ногах.

— Пчела?

— Нет. Светлый князь.

Надо же, везде поспел, а я и не заметила как он подходил. Надо будет как-то его убедить, чтобы парня не трогал. Ну в чем он виноват — то? Чего сразу драться?

— А где он сейчас? Что вообще было?

— Вон он — эльф кивнул влево.

Я наклонилась, чтобы под дымом рассмотреть противоположный угол.

Так вот он какой — круг...

Рениэль и Даэлин стояли друг перед другом на коленях взявшись за руки и глядя друг другу в глаза поочередно произносили какие — то фразы. Или пели — не разобрать, говорили они тихо, отсюда и не слышно совсем. Со стороны было похоже, что клятву произносят. И лица были... может и вправду — клятва? Ведь что-то они сейчас матери природе обещают...

— Они здесь прорываться будут, — тихо пояснял меж тем Нандаро. — Несколько валунов кинули. Разбили бы и больше, но высокий князь молнию позвал, ту, которую вы уговорили чтоб нам помогла. Она и жахнула. Пять катапульт сожгла. Такой кострище был! Они там как муравьи бегали вокруг, никак потушить не могли.

Над головой просвистела стрела и ушла во двор. Я вздрогнула. Эльф даже не моргнул. А я все-таки молодец, пять катапульт — не шутка. Только очень пить хочется. И дым этот приставучий, в горле от него першит...

— Жалко только — дыру уже пробили. Так что нам бы хоть спуститься вниз. Все надежнее.

— Спустимся, Нандаро. Я только отдохну немного. И раненного унести надо.

— Да мне вас бы унести, — с сомнением оглядел меня парень.

Тоже верно. Только если лотосы прорвутся, затопчут беднягу — что ж я, зря его лечила? Ничего, сейчас я в себя приду и вместе утащим. Вот руки только дрожать перестанут.

— Сильно Рениэль злился?

— Да светлый князь, ничего. Он добрый, — с сомнением сказал эльф.

— Я за тебя вступлюсь.

— Перед ним — то да...

— Ну ка, договаривай?

— Высокий князь, сказал — повесит меня.

Даэлин? Ерунда. Нравы у эльфов, конечно не сахар, как и у людей, но повесит? За что собственно?

— Это он в запале сказал. Не сделает он этого.

— Не знаю... Он на себя не похож после пустоши... Я его давно знаю, я же из его удела.

Нет, глупости. Даэлин не такой. Боятся его, потому что князь, вот и все. Я с ним поговорю... Что я не сумею уговорить? Поцелую, наконец, тоже мне, проблема.

Размышления прервала пчела. Она, игнорируя дым, подлетела к лицу и зависла перед самым носом. Я замерла, а Нандаро зашипел:

— Не отмахивайтесь. Может улетит.

Я медленно откинула голову назад. Пчела гудела, не делая попытки напасть и придвигалась все ближе и ближе... К ней начали подтягиваться другие, несогласованным жужжащим хором демонстрируя недовольство. Одна с резким звуком пронеслась мимо уха. Я дернулась, инстинктивно пытаясь увернуться, и приложилась затылком о стену. Вряд ли именно мое движение послужило сигналом к действию, но с этого момента насекомые рванули в атаку. Не только на меня.

Тишину смело, как сметает бумагу со стола ворвавшийся в распахнутое окно ветер. Закричали сразу со всех сторон. Я отмахивалась руками от пчел, которые лезли в лицо и на периферии зрения замечала, как мечутся по стене воины. Они столпились у чанов из которых шел дым, но он уже бледнел и становился слабее — именно это и сделало возможной атаку. И всем не хватало места около чанов. Чтобы голова оказалась в дыму некоторые начали подниматься, наверное, из-за страха, совершенно позабыв о стрелах.

— Не вставать!

Приказ коменданта не слышали. Да какое тут — �не вставать�! Один парень, выронив копье и видимо уже ничего не понимая, молотил руками как мельница, потом резко вскрикнул и упал со стены. Под левой лопаткой у него торчало древко стрелы.

— Княгиня, заворачивайтесь!

Нандаро подхватил оставшиеся ненужными бинты и, не переставая отбиваться от нападающих, начал кое как бинтовать мою голову.

— Руки сюда!

Он засунул мои руки мне между коленей и заставил наклониться. Я замерла. Я ничего не видела, дышать через бинты было трудно, но уж лучше так. Пчелы, обиженные таким коварством, облепили бинты. Не знаю сколько их было, показалось, что на мне не осталось свободного места, их были миллионы — или меня обманывал слух. Они искали лазейку, чтобы пролезть и жужжали над самым ухом. Прямо в уши. Очень громко.

Впоследствии я поняла, что нападение не продлилось и пяти минут. Но тогда представилось — не меньше часа. А потом раздалось множество коротких нежных посвистов, и радостные возгласы:

— Так их! Давайте певуньи!

Птицы? Птицы! Дави их, пернатые! Так их!

Пчелы разом отстали. Я осторожно проделала дырку в бинтах и посмотрела одним глазом на происходящее. Черно-желтые комочки в панике носились вокруг, а за ними черно — белыми молниями гонялись ласточки. Тысячи ласточек. Я отвлеклась и пчела — камикадзе, видно желающая продать свою жизнь не зазря, села мне на руку, но не успела ничего сделать — ее на лету подхватила раскрашенная во все цвета радуги птичка и размазала об кольчугу. Таких птиц было не меньше чем ласточек и все это летало вокруг со скоростью фотона, невероятным образом умудряясь не столкнуться друг с другом. Насекомые не выдержали и отступили. Их становилось все меньше и меньше — они старались сбежать из негостеприимного места, птицы гнали их прочь и вскоре не осталось ни одной. Может кто-нибудь и забился в щель, но в ближайшее время вряд ли рискнет вылезти.

Я начала освобождать голову, пальцы не слушались и на простое действие ушло минут десять. Посмотрела на Нандаро и чуть не рассмеялась истеричным смехом — теперь у него заплыли оба глаза. Он покосился на меня сквозь щелочки век и выдал непонятное:

— Началось.

За стеной, нарастая, как цунами несся вопль из сотен глоток.

— Аааааа!!!

Наверное, они кричали что-то определенное, подбадривая самих себя и пытаясь испугать нас, но слышался только этот протяжный, не распадающийся на отдельные слова крик.

— Лучники, готовсь! Целься! Пускай!

Я не удержалась и выглянула. Лотосы бежали по полю, их было много, человек двести, хотя такого не могло быть. Если только в своих расчетах наши князья не ошиблись. Они несли пять лестниц. Пять, это я посчитала точно.

— Княгиня, уходите!

— Куда?

— Хотя бы вниз! Спрячьтесь там!

На четвереньках, наплевав как при этом выгляжу, я поползла к лестнице. Какая разница, да и кому сейчас до этого дело. Прямо передо мной стоял воин и посылал стрелы одна за другой, прячась за зубцами. Ширина стены, хоть и довольно узкая, позволяла обойти его, но я почему-то задержалась, а потом и вовсе вспомнила про раненного. Я понимала, что одна его не утащу. Что Нандаро не станет мне помогать — каждый воин сейчас на счету и необходим на стене. Время утекало как вода в решете, а я стояла, словно осел между двух стогов сена, и не знала куда двинуться. Это была третья моя ошибка в этот день и похоже ошибка фатальная.

Лотосы добежали и конец лестницы со стуком ударился о парапет. Двое эльфов подскочили с двух сторон и пытались оттолкнуть ее, упершись длинными жердинами, но враги снизу тоже держали крепко.

— Камни! — закричал один из эльфов.

К пролому в стене подскочил третий и начал кидать вниз камни из корзины. Мимо меня пронеслись пять воинов с восточной стены, двое подхватили жерди и вчетвером оттолкнули лестницу. Внизу раздался крик и стук о землю, удивительно, как я расслышала его в этом гаме. Словно по команде в дыру в проломе упало уже две лестницы, а третья и четвертая опустились слева и справа. Теперь защитникам пришлось разделиться. Какое-то время, совсем короткое, им удавалось забрасывать нападавших камнями, но они быстро закончились. Бабочки понимали это — отползая все дальше и дальше к восточной стене, чтобы в буквальном смысле слова не мешаться под ногами, я видела, как эльфы с западной покидают посты и бегут к нам. Мимо меня с восточной пронеслось еще человек десять и вовремя — над стеной появился первый лотос. Орон подскочил к нему и врезал по шлему жердью. Лотос свалился вниз, а на его место выскочил другой и ловко подставил под деревяшку клинок. Орон отскочил назад, давая возможность другому эльфу ввязаться в бой, отбросил бесполезную теперь палку и вытащил саблю. Все. Остановить лотосов теперь можно только так. Они все прибывали и прибывали и на стене завязалась рукопашная.

Я развернулась, чтобы сбежать из этого ада и в пяти шагах увидела концы последней, пятой лестницы.

— Лестница!

Меня никто не слышал. Пришлось ползти к ближайшему эльфу, стоявшему ко мне спиной, и теребить его за штанину. Он резко развернулся, с круглыми от изумления глазами.

— Лестница!

Воин сориентировался быстро, толкнул еще двоих и втроем они понеслись отражать атаку. Над стеной как раз показалась голова первого лотоса.

— Я кому сказал — вниз! — рявкнул у меня кто-то над ухом.

Я непонимающе посмотрела на Нандаро — куда вниз? Впереди бой, сзади бой. Он раздраженно махнул рукой и побежал помогать первой тройке. Двое уже напирали на лотоса. Тот прикрывался небольшим щитом, и тоже пытался достать кого-нибудь саблей. Нандаро и еще один из бабочек не могли подойти ближе и без толку топтались позади. Над зубцами стены меж тем появился следующий противник, молодецки подбросил в руке длинное копье (я удивилась — зачем на стену копье?) и стал им бить из-за спины напарника, пытаясь достать наших. Ситуация резко поменялась в их пользу — ему сходу удалось ударить первого из воинов в правое плечо. Пластины доспеха выдержали удар, но рука повисла, и сабля с глухим звоном упала. Парень отпрянул назад, уворачиваясь от удара в грудь и падая спиной прямо на меня. Я в который раз стукнулась затылком об пол и заворочалась под немалым весом, незнамо зачем пытаясь его сбросить. Перед лицом затоптались чьи -то ноги, словно двое мужчин решили станцевать танго. Позади одного и позади другого подскочило еще по паре ног, которые стали повторять этот танец. Подняв глаза, я увидела, как двое сошлись в клинч, перехватив запястья правой руки друг друга. При этом они рычали совершенно как животные, забыв человеческую речь, а может просто не в силах ничего вразумительного произнести. Второй лотос, стоявший за спиной друга, тянул на себя копье, которое Нандаро, схватив левой рукой за наконечник, пытался вырвать. Меня подхватили за плечи и попытались вытащить из-под эльфа, но он в горячке боя, со съехавшим на глаза шлемом всем мешал, пытаясь встать.

Первый лотос, вдруг резко дернулся вперед и ударил противника ногой в колено. Тот не удержался и рухнул, не отпуская врага и увлекая его за собой. Лотос оказался сверху, в гораздо более выгодной позиции — его сабля оказалась на расстоянии мизинца от шеи бабочки и, навалившись всем весом он пытался его сократить. Теперь я оказалась под тремя телами, но самое поганое — перед лицом елозила сабля нашего воина. Он не собирался ее бросать, а лотос крепко держал запястье.

Мои плечи отпустили. Соперник Нандаро начал выворачивать копье действуя им как рычагом. Нандаро сперва приложило об стену, потом дернуло вниз и тут вмешался четвертый воин, который меня пытался вытащить. Перескочив нашу копошащуюся кучу, он коротким колющим движением ударил копейщика саблей в лицо. Тот упал без движения. Копье выпало, а из-под шлема потек тоненький ручей крови. Не останавливаясь на достигнутом четвертый бросился вперед к лестнице, по которой за эти несколько секунд уже поднялись еще трое.

— Сдохни!

Нандаро обрушил удар на спину первого лотоса. Тот с коротким всхлипом выгнулся, и посмотрел мне в глаза. Он смотрел удивленно, словно не веря в то, что произошло, и вряд ли понимая, кто перед ним. А потом его голова упала на грудь противника и жизни в глазах не осталось. Меня наконец освободили — воины бросились на прибывших.

Я села, привалившись спиной к стене, и с удивлением подумала, что ничего не слышу — звуки доносились как сквозь вату. Через стену перемахнули еще двое лотосов, но это меня совершенно не взволновало. В прострации я оглядывала картину боя. Под южной стеной лежало три тела — кто лежит было непонятно. Даэлин и Рениэль стояли спина к спине и отбивались сразу от четверых противников. Наших уже серьезно теснили, и лотосам оставалось совсем немного, чтобы прорваться к лестнице.