Конвойник

Блэки вновь опустилась на прежнее место, снова устраиваясь у него на плече.

— Приглашаешь в гости?

— А ты напрашиваешься?

— Напрашиваюсь. Не знаю, сможешь ли ты в третий раз... Но... Ох...

И пискнула, когда он...

...После душа оба усталые, но довольные, расположились на диване, распивая кофе. Она прижалась к нему, его рука лежала на её плече.

— Всё-таки кофе у тебя невкусный. Хочешь, угощу тебя настоящим напитком?

— Настоящим натуральным?

Её глаза округлились.

— Настоящим натуральным. Честно.

— Хочу. Никогда в жизни его не пробовала!

Она даже встала на четвереньки, заглядывая ему в лицо. Мужчина ласково взъерошил её ещё влажные после душа волосы:

— Тогда одевайся. Напою тебя натуральным напитком.

Женщина смущённо улыбнулась:

— Если честно... Наши с тобой... Занятия... Я есть хочу.

— Тем лучше! Сразу и поедим. А то, если честно, я не очень люблю питаться в незнакомых местах.

— Брезгуешь?

— Да нет... Тут другое.

И улыбнулся, увидев насупленное личико:

— Попробуешь — сама поймёшь, почему.

— Если не пойму — останешься без сладкого.

— Угу...

— Командир на борту!

Чётко отрапортовал вахтенный у шлюза охотника, вызвав удивление спутницы Макса. Она едва заметно вздрогнула, но ничего не сказала, увидев неслыханное раньше — вахта на пиратском корабле... Старший наряда выскочил, словно чёртик из табакерки, и, отдав честь на незнакомый манер, отрапортовал:

— Докладывает Юри Би. Происшествий на борту нет. Дозаправка танков идёт в штатном режиме. Люди отдыхают, согласно вашему приказу, кроме вахтенной смены.

— Доклад принял. Разрешаю сойти на берег. Вести себя прилично, местных не обижать. Мне — ужин в каюту. На двоих.

— Есть!

Офицер отступил в сторону, давая пройти паре. Едва те скрылись за поворотом коридора, поднёс коммуникатор к губам, чётко отрепетовал полученные приказы. Потом добавил:

— Командир с женщиной. Очень красивой!

— Да ты что?!

— Честно! Вы уж там, на кухне, постарайтесь.

— Сейчас всё сделаем в лучшем виде!..

Макс и Блэки вошли в его каюту, и женщина затаила дыхание — большое, просторное, удивительно светлое помещение, отделанное в незнакомом стиле.

— Прошу, устраивайся. Будь как дома.

Она села на мягкое, удобное кресло, с любопытством осмотрелась, остановила взгляд на репродукции найденных на мёртвых мирах Проклятых Секторов картин, даже затаила дыхание от изумления:

— Как красиво... А что это?

Мужчина пояснил:

— Так у нас рисуют. Общепринятая манера.

— Как интересно... А это кто? Твой сын?

Среди картин на почётном месте висел портрет мальчика в строгой военной форме, опять же ей незнакомой. Макс кивнул:

— Да. Он сейчас курсант Академии. Правда, первый курс, зато офицерский. Прошёл тесты на пригодность, и попал на этот факультет.

Лёгкая тень пробежала по лицу женщины, но она промолчала. Пискнул сигнал вызова, Макс коснулся сенсора:

— Командир, это кухня. Прикажете подавать ужин?

Вопросительный взгляд, и утвердительный кивок в ответ.

— Да, разумеется.

— Сейчас всё будет.

Отключил связь, снова взглянул на голографию Майкла, задумчиво произнёс:

— Надеюсь, он не посрамит отца...

— А кем была его мать?

Не оборачиваясь, Ольсен тихо ответил:

— Прокуратором империи...

Повернулся к Блэки, и удивлённо моргнул — ему в лоб смотрел крохотный бластер, умещающийся в дамской сумочке, но от того не менее грозный:

— Ты чего?

Её лицо стало злым:

— Ты — негодяй и обманщик! Сначала сын в Академии, которые существуют только в американской империи. Потом его мать, опять же прокуратор той же самой империи. Скажи честно — ты офицер Флота?

Макс отрицательно покачал головой из стороны в сторону.

— Нет. Могу поклясться чем угодно. Когда то я служил америке. Но с той поры, когда империя предала меня, я стал её врагом.

— Тогда откуда всё?

Ольсен едва заметно улыбнулся:

— Ты поверишь, если я скажу, что у меня, у нас, своя планета?

— Свободная колония? Сказки!

— Не сказки. Поверь.

— Не поверю. Ты — имперский шпион, засланный уничтожить Братство!

— В некотором роде. Только я не на службе империи, а сам по себе. У меня личные счёты к Йескелю Ворхаму и его окружению.

— К кому? К Ворхаму?!

— А чему ты удивляешься?

— Он не входит в Братство. Скажу тебе больше — он много кому насолил и у нас.

— Тогда больше причин отставить оружие в стороне и просто поужинать.

Мяукнул сенсор двери.

— Тем более, вот и он. Позволишь, милая?..

Глава 22.

Блэки не успела ничего ответить, как створки разъехались, и на пороге появился молодой человек в форме, вкатывающий в каюту столик, на котором стояло множество накрытых крышками блюд. И запах от них был отрясающим. Невольно втянув его, женщина едва не вздрогнула, но замерла, под суровым взглядом стюарда. Макс махнул рукой:

— Джей, всё нормально. Оставь стол и можешь быть свободным.

— Но, командир...

Молодой человек кивнул в сторону сидящей Блэки с оружием в руках, но Ольсен повторил:

— Я же сказал — небольшое недоразумение. Кстати, госпожа отправляется с нами, так что запомни её, пожалуйста. Мисс хочет посетить наш мир. Посмотреть на то, как мы живём.

Парнишка просиял:

— О, командир, ей понравится! Пусть заезжает в гости к нам — у нас такое красивое озеро!

— Если будет время — заскочим.

— Спасибо, командир!

Отдал честь, вышел из каюты, закрыв за собой дверь. Женщина сидела на месте, ничего не понимая, и Макс шагнул к столу:

— Кажется, мои повара превзошли сами себя...

— Не двигайся!

— Но, малышка, если еда остынет, будет невкусно...

Спокойно снял крышку с большого блюда, и женщина едва не упустила своё оружие — там красовалась громадная, истекающая жиром птица.

— Прошу. Гусь с яблоками, как я вижу. А тут...

Снял вторую крышку:

— Гарнир. Картофельное пюре... Тут салаты, здесь — десерт, а вот и соусы...

Спокойно уселся за стол, чуть раздражённо кивнул на её бластер:

— Интересно, как ты собираешься есть с оружием в руках? Может, уберёшь, всё-таки?

Чуть помедлив, женщина убрала оружие в свою сумочку:

— Ты хочешь сказать, что это всё натуральное?!

— Разумеется. Выращено в нашем мире. Той самой свободной колонии. Кстати... Извини за нескромный вопрос — почему тебя зовут Чёрной Вдовой?

Она дёрнула плечиком.

— Старая история. Отправила своего муженька на тот свет.

— Ого!

— Он был старый, противный, лысый, и, самое главное — я его не любила. Когда мне надоело терпеть его слюнявые прикосновения, просто прострелила ему башку и отправилась, куда глаза глядят. Со временем обтёрлась на дне, обзавелась связями, приобрела вот это станцию...

Кивнула прелестной головкой в сторону переборки. Потом осторожно откусила кусочек отрезанной Максом гусиной ножки и прикрыла глаза от наслаждения:

— Какая прелесть!

— Доказательства, надеюсь, достаточно убедительны:

— М-м-м... Вполне-вполне... А что это за речи насчёт моего визита в гости?

Макс едва заметно улыбнулся:

— Разве ты не хочешь поселиться в тихом спокойном месте, жить с любимым человеком, растить детей?

— Не рано ли ты заговорил о любви? Признаю — в постели ты на высоте. Даже очень на высоте. Но про любовь разговора не было. Да и не верю я в эти романтические сказки. Ты прилетел — улетел. Всё. Как говорится, перепихнулись — разбежались. Благо, оба взрослые люди, у каждого своя судьба, своя жизнь. В постели нам вместе хорошо, не стану отрицать. Во всяком случае, мне понравилось. Но чтобы постоянно... Захочешь потрахаться — приезжай. Я тебе всегда буду рада. Но на большее — не рассчитывай. И вообще, Макс, совет тебе на будущее. Позволишь?

Мужчина кивнул, опустив лицо к тарелке с едой.

— Так вот — не стоит предлагать каждой женщине, с которой ты переспал, семейные отношения. Мы, как говорится, встретились и разбежались. Без каких-либо обязательств друг перед другом. Скоро ты зайдёшь в другое место, подцепишь себе очередную красотку, и опять предложишь ей стать своей подружкой? Может, она и согласится. Среди членов Братства много одиноких женщин, мечтающих о таком, как ты — богатом, имеющем собственный сильный клан. Тем более — целую планету. И ты можешь набрать себе целый гарем из сучек, подобных мне. Конечно, я бы тоже хотела какой то постоянности, уверенности. Иногда просыпаюсь, и мне хочется выть от одиночества. Но это быстро проходит. Очень быстро. Когда у тебя голова забита хлопотами и проблемами. Но без этого скучно. Так что — заскакивай, когда будет время. Всегда готова, как ты выразился, дать тебе...

Блэки замолчала, поглощённая необыкновенно вкусной едой. Макс тоже молчал. Так что дальнейшая трапеза прошла в молчании. Когда они приступили к десерту, в двери вновь поскреблись:

— Да?

Створки раздвинулись, и на пороге вырос Бернард:

— Командир, мы закончили дозаправку.

— Хорошо. Подожди секунду.

Гигант замер у входа, а Макс открыл ящик тумбочки и обратился к Блэки:

— Сколько я тебе должен?

— Полторы тысячи монет, насколько я знаю.

Мужчина отсчитал положенную сумму из толстой пачки долларов, подвинул к ней.

— Достаточно?

Женщина быстро пересчитала банкноты, улыбнулась:

— Да, всё верно. И спасибо за ужин. Никогда не пробовала ничего подобного.

— Не за что. Бернард, проводи даму обратно. И — стартуем.

— Да, командир.

Блэки удивлённо взглянула на мужчину, но тот уже отвернулся к стене, скрестив руки на груди. Вздохнув, женщина поднялась и послушно двинулась вслед за огромным немцем...

Вскоре Макс ощутил дрожь выходящих на рабочий режим реакторов, а потом пришёл доклад:

— Расстыковка проведена.

— Отходим. Курс...

Продиктовал координаты следующего объекта задания таинственного босса.

— Вас понял. Командир, Бернард хочет вас увидеть.

— Пусть зайдёт.

...Немец появился спустя пять минут, отдал честь, произнёс:

— Командир, у меня для вас послание от хозяйки станции.

— Да? Давай.

Гигант протянул ему кристалл памяти, и мужчина отпустил абордажника. Едва тот ушёл, сунул сверкающий камешек в компьютер... Она очень торопилась...

— Тебе сейчас очень больно. Но вскоре ты поймёшь, что я была права. И я жду тебя.

Изображение погасло. Макс посидел ещё несколько минут неподвижно, потом поднялся, подошёл к стене, на которой висели картины. Одна из них, с неведомой ему планеты, очень ему нравилась. Фотографически точно воспроизведённые тончайшей кистью деревья неведомых очертаний, точные мазки твёрдой руки мастера, прорисовавшие мельчайшие штрихи, и — застывшее за деревом тонкое лицо славки, умершей сотни лет назад, а может, и не существовавшей в реальности, а являвшейся лишь плодом художника. Слабая улыбка тронула его губы: мудрость женщины, настоящей женщины, истинной дочери Евы. Она абсолютно права. Он, со свои закоснелым, на нынешний взгляд, этаким возвышенным отношением, и простая грязь потребления. Два противоположных полюса. Что с того, что поначалу он взял Блэки силой? Да и силой ли? Она сделал всё, чтобы соблазнить его. Теперь то ясно, как светлый день. И сама его хотела не меньше, чем он. Всё же было видно. А потом — испугалась. Того, что может быть между ними. Не посчитала себя, прошедшую через то, что никак нельзя прозвать нормальной жизнью, достойной его. А переубеждать женщину, обладающую недюжинным характером, по меньшей мере, глупо. И он... Благодарен ей за совет. Очень благодарен. А потому... Он не станет трогать эту станцию. По крайней мере — пока... Пока на ней есть такая вот Блэки... Чёрная Вдова...

...Следующая цель находилась в довольно неудобном месте для налёта. Прежде всего тем, что неподалёку располагалась военная база. Правда, это были учебные лагеря, но, тем не менее, очень хорошо вооружённые. Огневые башни, сеть минных полей, инженерные заграждения и специальные ловушки. Словом, в случае штурма, нападающим придётся нелегко. Макс долго размышлял, как разгромить резиденцию мишени, но так ничего и не придумал. Пришлось выбросить пассивный спутник и уйти в гиперпространство, хотя возвращаться не солоно хлебавши не хотелось. Но ресурсы подходили к концу, и требовалась перезарядка систем и довооружение — на станции Чёрной Вдовы не нашлось практически ничего, что могли использовать люди Ольсена. Лишь воздух, вода, и всё. Оружие, бывшее на кораблях использовало, к сожалению, эксклюзивные запчасти, имеющиеся лишь в арсенале колонии. Да время поджимало. Впрочем, всё же оба охотника вышли из гиперпространства на короткое время, чтобы Макс смог связаться с таинственным работодателем. Тот был доволен, хотя и не подавал вида, во всяком случае, то, как беглецы разнесли усадьбу Макара, а главное, способ казни, пришёлся по душе скрывающему своё лицо в тени сановнику. Пояснив, что пока он вынужден взять перерыв для профилактики своих кораблей, Ольсен был обласкан, но его попросили не затягивать. И заодно скинули кое-какую дополнительную информацию по предстоящим мишеням. Закончив разговор, линейные охотники вновь ушли в гиперпространство, взяв курс на колонию...

...Ремонт кораблей затянулся почти на месяц, и это ужасно раздражало Макса. Но с этим ничего нельзя было поделать — все стапели были заняты. На трёх из пяти возводились транспорты для переброски людей, на двух — строились боевые корабли, и один из них был уже почти закончен. Это означало, что в следующий поход пойдут уже три корабля. А до конца года в строй можно будет ввести целую эскадру из десятка охотников. Но до Макса дошли слухи, что Флот американской империи готовится поставить на вооружение гораздо более мощные корабли, чем сейчас, а значит, и ему стоило задуматься над новыми проектами, которые стоило бы попробовать построить в будущем. Поэтому свободное время Ольсен посвятил работе над новым проектом — ещё более грозным, больших размеров и мощи кораблём, предназначенным специально для прорыва укреплённых районов и противостояния эскадрам хорошо вооружённых противников. Впрочем, среди прочего была и радостная новость — учёные смогли, наконец, довести до рабочего состояния новое поколение реакторов, что вместе с увеличением энерговооружённости могло позволить построить настоящие гиганты. Но... Однажды Макс с руганью отбросил свой планшет, на котором делал расчёты и чертил проект — его знаний не хватало. Просто элементарно не хватало. Ничем не мог помочь и Алекс — они ведь оба заканчивали одну Академию. Это был очередной тупик. Требовались специалисты: инженеры, конструкторы, прочнисты, энергетики, да мало ли кто... А где их было взять? Выход напрашивался сам собой — похитить. Совершить налёт на очередной научно-исследовательский центр, захватить информацию и персонал, и заставить их работать на себя. Значит, опять? Но делать то что-то нужно... Стоять на месте — значит, рано или поздно уступить врагам... Взбудораженный, Ольсен тут же утром помчался к компаньону. Тот был дома, благо по календарю колонии наступил выходной. Завидев Макса, друг обречённо вздохнул, спуская с колен дочку, которой едва исполнилось четыре годика: