15 марта 2023.
Вчера со мной случилась страшная вещь. Я даже не знаю, как это всё себе объяснить. Наверно, поэтому решил хотя бы написать на бумаге. Дело в том, что... Нет, не так.
Это было очень страшно. Намного страшней, чем в газете. В газете написали — и оно всё закончилось. Еще вчера. Людей развезли по клиникам и по кутузкам, остальные по домам разошлись. Обычный конфликт... Таких по стране... Сейчас же кризис...
Опять не так!
Вчера я возвращался домой из тренажерного зала. Проклятая повинность! С большим удовольствием ходил бы на плаванье, например, но все почему-то уверены, что силовые упражнения мне полезней. А там всегда накурено в раздевалке и полно посторонних кроме нашей группы. Это у меня что-то вроде фобии или мысленного заикания какого-то, я не знаю. Определенный тип людей вызывает у меня определенные... Короче, когда я вижу того блондинистого мужчину, всего из себя интеллектуала и аккуратного, вся моя пси-эм-заглушка летит. И я не столько занимаюсь на тренажерах, сколько пытаюсь заглушать чужие эмоции. В общем, вчера он снова был.
Потом я возвращался домой. Уже темнело и дождь накрапывал. Я решил прогуляться, домой идти не хотелось. Лех опять какой-то на голову ушибленный, что ли. Мама уже неделю дома не была. Отец брал два дня отгулов и мы с ним, конечно, поссорились. Как всегда. Я понимаю, что я не очень хороший сын, но... В общем, сейчас не об этом. Я просто не хотел идти домой и решил прогуляться.
Пошёл через центр, вдоль Первого Мая в сторону Свободы. И мне навстречу толпа. Я думал просто свернуть в проулок и через супермаркет перейти на другую сторону, обойти. Но их оказалось очень много, и они начали громить витрины. Все злые, возбужденные. Вижу — невменяемые совсем, глаза у всех бешеные. И назад уже поздно. И я через них пошёл. Это как против течения. Или против... селя, что ли. Когда течение дикое, а на тебя — грязь, камни, всякий мусор. Вот они такие же были. У меня пси-эм-заглушка в первый же момент упала. И меня сразу же затошнило, сразу закружилась голова. Я чуть не упал. Меня бы растоптали, наверно, и не заметили бы. Какой-то мужчина, спасибо ему, подхватил под локоть и за собой потащил. Дотащил до крыльца магазина и там ушёл уже. Я его не запомнил. На крыльце сначала стало легче. А потом...
Не знаю, как объяснить. Приехала полиция и толпа совсем обезумела.
Грязный, мутный поток. Ненависть! Всё чёрное и фиолетовое. Кто-то орет, словно его живого давят. И оно — так и есть! Живого! Давят! Вой сирены! Алое зарево поверху! Как же они умеют ненавидеть, эти простецы! Если бы они видели себя поверху...
И я перестал себя контролировать. Нам, пси-эмам, пить нельзя. И в толпы нам тоже нельзя. А я попал. И сошел с ума. Временно. Отравился их эманациями. И начал сам транслировать — отражать на них самих то, что они в меня выбрасывали. Чёрное-чёрное... самое густое... самое злое... Вокруг меня они, кажется, просто как безумные и бесноватые сделались. Кто-то упал и забился в припадке точно. Его, наверно, затоптали, но я уже не помню. А потом они все почему-то навалились на меня, а я их ненавидел, как... не знаю, как кого, я так в жизни никого не ненавидел. Я хотел кусать их, грызть им глотки, топтать их и душить...
Их было много, таких же. И они тоже хотели меня грызть и кусать.
Хвала Свету, Лех отыскал меня каким-то чудом. Сказал — почувствовал, что со мной неприятность.
Я выложился полностью, сам бы и не дошел до дома, даже если бы меня не забили до смерти. Теперь я второй уже день лежу в постели и пытаюсь восстановиться.
Неужели это был я?! Как такое вообще могло получиться, чтобы во мне... Это, получается, во мне всё было — грязь и чернота. На пустом месте такое не бывает. Было и есть. Свет. Я не знаю, что мне делать. Как мне от этой черноты избавляться. Я отвратителен, я ужасен! Я хотел убивать! Я в мыслях уже был убийцей! Свет-свет-свет!
Меня почему-то все любят, неужели они не видят...?! Я нисколько не лучше, а только хуже. Они отвечают каждый за себя. А я должен защищать других от своих способностей. А я не справился.
Кажется, я не заслуживаю...
Но сколько же во всех нас ненависти! Какие же мы... Неужели настолько?!
Если настолько... то... Как Свет допускает, чтобы мы все жили? Как он может допустить, чтобы...
Я не знаю, как...
Я не могу смотреть на себя в зеркало. Я вижу безумие и ненависть. Я отвратителен.
16 марта 2023.
Я опять прочно подсаживаюсь на эту писанину, кажется. Узнал бы кто в классе... Я и так у них за ненормального схожу.
В общем, когда третий день лежишь в кровати и у тебя периодически забирают книги, поневоле приходится находить, чем себя занять. И я всё пытаюсь понять, что со мной не так. Да, мне еще сегодня снились толпы народу и как будто эти толпы шагают по мне. Месят меня в кашу. А я всё чувствую и терплю, когда наступают сапогами мне на лицо. И над всем этим почему-то Лех. И почему-то смеется.
И всё-таки с Лехом тоже что-то творится. Он ходит весь мрачный и только делает вид, что веселый, когда к нему обращаешься. Я сейчас совсем не экранируюсь поверху, поэтому читаю вообще всех. И Гнес, и маму, и Леха, даже чуть-чуть отца. О, как зол был отец! Когда узнал, что я "где попало" шляюсь, чуть не истерику закатил. Что в моем возрасте уже нужно мозги использовать. Причем он просто злился, что я его вроде как позорю, кажется. Если он и переживал за мою жизнь, то только самую малость.
17 марта 2023 года.
Опять этот дурацкий сон! Про толпы и сапоги в лицо. Поглядел в соннике и в справочнике по психиатрии. В соннике написано, что такой сон к крупным неприятностям, а в справочнике — что у меня тревожное состояние. еще бы не тревожное! Еще мне снится та толпа, но без Леха. И снится, что мужика топчут, и я тоже вроде бы топчу. И от него остается только такое месиво красное, и у меня вязнут в нем ботинки. Потом засасывает внутрь. Сегодня позвонил Энгер, спросил, как долго я еще намерен отсиживать задницу дома. Это его милый стиль общения. Но я рад, что хоть кто-то мне позвонил. Обычно получается, что про меня вспоминают только перед зачетами и тестами, когда всем нужно, чтобы я помог. Такая моя судьбы. Аутсайдер я. Оно и понятно. Не заслуживаю.
Лех опять прогуливает, пользуясь тем, что Гнес переехала на несколько дней к своему мужчине, а маму на месяц командировали куда-то. Похоже, сейчас Лех вообще не ходит на занятия. Я ж говорил — просто ровно учиться он не умеет. Хотя способностей за глаза хватит. Честное слово! Не зря его хотели в Семинарию запихнуть. Он уже сейчас одним взмахом руки может передвигать мебель или там... весь мусор вычистить... Чем и пользуется при уборке комнаты. Его телекинетика — это нечто. И он очень умный.
21 марта 2023 года.
Гнес возвратилась. Лех снова примерный студент. От Клариссы пришло письмо по электронке. Она пишет раз в неделю. Больше не успевает, потому что там учиться ей сложно. Говорит, что у нее нет пока друзей, что в группе все сами по себе и никому ничто не интересно. Учителя хорошие, но их никто не слушает. Поэтому учиться сложно. Ну и еще из-за языка у Клариссы проблемы — некоторые вещи ей сложно понимать. Там ужасный сленг. И еще там уже очень жарко. Клара боится наступления "настоящего" лета.
А у нас весна. Все клумбы желтые от нарциссов. Жаль, что Кларисса этого не видит. Она любит нарциссы. Если бы я знал, где она находится, я бы к ней "прыгнул" и на пару часиков вытащил к нам. Она жутко там скучает. Там в свободное время и сходить-то некуда.
... Большая вкладка: фото аллеи городского парка. По краям узкой дорожки всё желтое от нарциссов — их целое буйное море, только кое-где проскальзывают капельки алых маков. Стоят лужи, в лужах — голубое небо. По асфальту скачут воробьи, серые и встрепанные. Подпись: "Познатец, 20 марта 2023 г. Фото для Клары."
29 марта 2023 года.
И вот, стоит только Гнес опять уехать к своему мужчине жить...
20 апреля 2023 года.
С ума сойти, почти за месяц так и не выдалось времени черкнуть пару строк в дневник!
Ну ничего и не происходило. Просто мы сдавали лабораторные и зачёты. Завертелся. Но всё равно интересно. Теперь уже впереди только одна итоговая по специализации, но у меня уже зачтено. Завтра раздадут темы исследовательских работ на лето и будущий семестр. Можно будет уже начинать писать.
4 мая 2023 года.
Никаких особых новостей. Пишу исследование по теме "Псионика и временные воздействия". Пока что подбираю материал. Практической части не будет, оно и понятно. Никто мне не разрешит. Эксперименты ставить, в смысле.
15 мая 2023 года.
Кларисса что-то совсем не пишет писем. Начал волноваться. Пробовал звонить — говорят, что номер не обслуживается.
20 мая 2023 года.
Кларисса написала пару строк в почту. Я так ничего и не понял, но у них там какие-то какие-то проблемы. Волнуюсь.
21 мая 2-23 года.
Еще одно непонятное письмо. Но хоть живы.
25 мая 2-23 года.
Вестей нет.
27 мая 2-23 года.
Вестей нет.
30 мая 2023 года.
Вчера умерла мама.
... Лист в разводах, последние строчки нечитаемы. Больше записей нет.
Глава 2.
В парке, куда на окончание учебного года Присцилла отвела сыновей отдохнуть, было на вкус Яна слишком уж шумно. И жарко, хотя стоял еще только май месяц. А уже — за тридцать. Весна две тысячи семнадцатого года выдалась аномально теплой, холода закончились где-то в конце февраля, первая трава полезла из мокрой черной земли клумб уже в начале марта, а в начале апреля простецы разгуливали чуть не в шортах и купальниках. Ян спасался от жары в пыльных, затхло-прохладных стенах библиотеки лицея. Где гулял Лех, оставалось не разъясненным. Пользуясь вечным отсутствием родителей и капитальным под конец квартала загрузом тетки, в последнее время занятия он посещал все реже, а такую муторную обязанность, как выполнение домашнего задания, вообще, презрел, надеясь, видимо, на свою способность избавляться от "хвостов" в последний момент. Вот и смывался куда-то, откуда возвращался в прекрасном расположении духа и очень оживленным. И совсем не мучился от жары.
Присцилла, кажется, жары не заметила — всю весну работала, Наверху полным ходом шла аттестация новых Защитников, она работала в одной из Комиссий, всё со своими травами. И сейчас — просто отдыхала. И хотя Яну не нравилось в парке из-за шума, а Лех как-то уже вышел из того возраста, когда интересуют качели-карусели, сыновья усталой чародейки дружно делали вид, что получают просто несказанное удовольствие. А все потому что мама в кои-то веки заменила рабочую униформу легким летним сарафаном, сделавшись сразу моложе лет на десять и родней. Так что Ян, например, просто наслаждался этой родной и близкой на ближайшие полчаса мамой, Лешка тоже, несмотря на всю его "взрослость" и "мужественность" — видно, что соскучился.
Ленивые, раскормленные голуби путались под ногами гуляющих, нахально лезли в пакеты с чипсами и попкорном, пили из фонтанчиков и надменно курлыкали; бахвалясь, раздували серые зобы перед своими не менее ленивыми и надменными подругами. "Пузатая мелочь" возраста от года до десяти проявляла нездоровый интерес к братьям своим пернатым, но голубям и спасаться от мелких агрессоров было лень — пара ленивых взмахов крыльями да осуждающий клекот. Ян улыбнулся некоему сизому разбойнику, ловко перехватившему у зазевавшегося соплеменника чипсину, и щедро высыпал последний попкорн на асфальт. Лех тоже нашел себе занятие по душе — пока мама не видит, потихоньку развязывал бретельки купальников проходящих девушек с помощью телекинеза. Ничего забавного в такой "забаве" Ян не наблюдал — девицы визжали, краснели и бледнели, с недоумением оглядывались, пытаясь сообразить, с чего происходят такие катастрофы с их гардеробами.... Мама таки заметила и одарила Леха шутливым подзатыльником. Улыбнулась:
— Однако выросли мои сыновья. А я и не заметила. Как видно, девушки вас, молодой человек, интересуют теперь гораздо больше сладкой ваты. Надеюсь, ты, Ян, пока еще за девушками не ухлестываешь? — мама отвернулась от возбужденно галдящих девиц и ласково улыбнулась младшему сыну.
— Нет, мам, не волнуйся. Он больше за книжками. Настоящий книжный червь — длинный, худой и бледный, — встрял Лех, тоже потеряв всякий интерес к полуголым "дамам". — Хоть бы ты его заставила на улице почаще бывать.
— На улице жарко и нечего делать, — поморщился Ян. Он и правда за последний год сильно вытянулся, отчего казался почти болезненно худым, а что бледный... Ну, где вы видели обитателей библиотек — загорелыми и пышущим здоровьем? Впрочем, все положенные тренировки он посещал, на самочувствие не жаловался (а если б жаловался, тетя бы по врачам затаскала) и был полностью и абсолютно доволен жизнью. Если чего и не хватало... Да уж чего о несбыточном мечтать?
— Лешка прав, тебе полезно было бы развеяться... — качнула головой Прис. Но настроение у нее сегодня было игривое и легкое, надолго на внешнем виде сына останавливаться она не стала, а подскочила с лавочки и возбужденно замахала в сторону аттракционов. — А давайте на "Чертово колесо"! Я сто лет на нем не каталась! Давай, Лех, когда ты делаешь серьезный вид, ты такой смешной!
Впрочем, умение делать серьезный вид совершенно Леху не помогло — затащить на аттракцион его мать не сумела, однако рекрутировала на покупку билетов для себя и Яна. Ладно уже, пусть снизу посмотрит, раз такой взрослый. Сам же еще потом и позавидует.
А жара плыла. Очереди в билетные киоски — и откуда народу столько взялось вдруг? После полудня в будний день на окраине Познани? — казались просто бесконечными, а Яну стало окончательно скучно и... не по себе слегка. Небо от жары обморочно побелело — ни облачка, только кружила в высоте сложными зигзагами какая-то совсем одурелая птица. Девицы у пруда — далеко-далеко, за густой завесой кустов — повизгивали все тусклей, лаяла собака. Яну не нравилось, когда жарко. Яну не нравилось, когда все тоскливо. Хотелось обратно в колледж, к книгам. Или домой, чтобы мама намешала лимонада по рецепту еще ее мамы, яновой бабушки, которую мальчик никогда не видел даже на фотографиях, и намазала сандвичей. Вот сейчас прокатимся и пойдем домой. Мама всего на полдня сегодня. И даже чертово колесо крутится медленно и словно нехотя. Зато там, в высоте, где весь город как на ладони, возможно, попрохладней. Может, даже ветер дует.
Только и колесо скрипело протяжно и безысходно. А чародейку охватило странное лихорадочное возбуждение — такая неприятная суетливость, до дрожи в пальцах, Ян ничего понять не мог. Ее эмоции он в последнее время улавливал слабо, учитель по пси-эму говорил, что Ян просто взрослеет, выходит из биополя матери. А Лех вот уже окончательно вышел. Так вот, сейчас мама явно нервничала, хотя кроме жары никаких иных раздражающих факторов Ян не наблюдал. Однако мать нервничала. Торопливо сдернула фантик с конфеты. Начала было аккуратно его складывать вчетверо, но не стала — смяла и бросила в урну. Конфета ее тоже надолго не заинтересовала — едва надкусив, скормила тем же в конец зажравшимся голубям. Долго рылась в сумочке, по всей видимости, не зная, чего хочет. Достала солнцезащитные очки, но не надела... И продолжали шуметь купальщики на пруду.
