Император Владимир

Реализуя коварный замысел царя, наместник Алексеев первым делом 'выдернул' из Пекина российского посланника Гирса, христианских миссионеров, и всё дипломатическое представительство в полном составе. Эвакуация была проведена в последних числах декабря, и, по свидетельству очевидцев, больше походила на бегство.

Чтобы китайцам не взбрело в голову устроить какую-либо провокацию, на рейде китайского порта Дагу сосредоточилась эскадра под командованием контр-адмирала Веселаго, Михаила Герасимовича. В её состав входили броненосец 'Сисой Великий', крейсер 'Дмитрий Донской', канонерские лодки 'Кореец', 'Гремящий', минные крейсера 'Всадник' и 'Гайдамак'. Провокаций со стороны китайцев не последовало, и спустя несколько дней эскадра Веселаго ушла в Порт-Артур.

Таким образом, к весне 1900 года в Пекине практически не осталось российских подданных, и разразившиеся летом бои за посольский квартал и сухопутный поход на столицу Поднебесной империи стоили европейцам, американцам и японцам большой крови. Президент Франции Эмиль Лубе пытался уговорить Владимира Александровича двинуть на Пекин хотя бы несколько пехотных полков, но император был неумолим — не наша война, и всё тут. Пользуясь моментом, официальный Лондон обвинил Россию в предательстве интересов всего цивилизованного мира, а сами англичане под шумок оккупировали архипелаг Мяо-Дао.

Имея фору примерно в шесть-семь месяцев, командование российской армии успело до восстания боксёров перебросить на Дальний Восток более тридцати тысяч солдат, артиллерийский парк в сотню полевых пушек и большое количество военных припасов. Думаю, не нужно объяснять, что эти силы терялись на фоне просторов Маньчжурии и длины российско-китайской границы, и, если бы противником наших генералов оказались какие-нибудь пруссаки, то Россия запросто распрощалась бы с недостроенной железной дорогой.

Китайцы же... Повстанцы-ихэтуани и регулярные войска Цыси стали 'мальчиками для битья' для заранее сформированных отрядов генералов Каульбарса, Сахарова, Стесселя, Суботича, Ренненкампфа, Штакельберга и Орлова, действовавших совместно с флотом. Тихоокеанская эскадра высадила тактические десанты под Инкоу и Дагушанем, кроме того моряки заняли основные острова архипелага Эллиота. Расписывать ход боевых действий в подробностях не имеет смысла, т.к. русская армия изначально имела значительное тактико-техническое и организационное превосходство.

Замирение Маньчжурии затянулись на всё лето, и закончились в середине ноября 1900 года. Отдельные шайки хунхузов партизанили ещё около года, пока не были выслежены и разгромлены казаками полковника Мищенко. Согласно проведённым подсчётам, восстание боксёров нанесло КВЖД и российским поданным ущерб в десять с половиной миллионов рублей. Барон Розен — министр иностранных дел — хотел взыскать данную сумму с Пекина в ближайшие пять-семь лет, однако Владимир Александрович велел Роману Романовичу вместо денег выбить из правительства Цыси территориальные уступки в бассейне Амура.

По итогам мирных переговоров, прошедших после окончания боксёрской войны, Китай обязался выплатить западным державам и Японии огромную контрибуцию в 400 миллионов лан, плюс выполнить множество унизительных условий. Россия, единственная из держав-победительниц не поддержавшая унижение Китая, приросла территориями на правом берегу Амура, а так же получила более выгодные условия аренды южной части Квантунского полуострова.

Самураи, ревностно следившие за продвижения России на юго-восток, не могли смириться с успехами русского оружия и русской дипломатии. Однако японские милитаристы отдавали себе отчёт в том, что военный конфликт с северным соседом нежелателен, т.к. Япония в данный момент ещё не готова к войне с европейской державой. Новая кораблестроительная программа была выполнена примерно наполовину, а финансы страны Восходящего солнца находились не в лучшем состоянии из-за активного участия в подавлении боксёрского восстания. Поэтому в самом конце 1900 года от официального Токио поступило деловое предложение, от которого было сложно отказаться.

Япония предложила России взять, и банальным образом поделить 'китайское наследство' — Маньчжурию и Корею — чтобы в дальнейшем избежать конфликта интересов между двумя государствами. Корея становилась полноценной колонией воинственной островной империи, Маньчжурия, соответственно, отходила к Евразийской империи. Границу между новыми колониями двух империй предлагалось провести по реке Ялу.

Владимир Александрович подумал, подумал, да и согласился. А чего тут мудрить, если потенциальный враг предлагает, образно говоря, разрулить ситуацию, не доводя её до стадии критического противостояния? К тому же, мирный раздел 'китайского наследства' был выгоден России, как с политической, так и с экономической и военной точек зрения.

На фоне зверств союзных войск в провинциях Чжили, Шаньдун и оккупированном иностранцами Пекине, русские вели себя в Маньчжурии цивилизованным образом, а местное население изначально не особо поддерживало идеи ихэтуаней. Более того, часть маньчжурских туземных правителей, получив гарантии от русской военной администрации, выражали желание попроситься под руку Москвы.

Раздел сфер влияния на Дальнем Востоке между двумя империями вызвал зубовный скрежет по обе стороны Атлантики. К числу недовольных англо-саксонских стран приникли и европейские державы: Германия, Австро-Венгрия, а так же формальная союзница — Франция. Впрочем, никто из завистников не горел желанием конфликтовать с Россией из-за далёкой китайской провинции, либо лезть отбирать у японцев Корейский полуостров.

Подписанный между Петербургом и Токио договор положил начало дележа Китая всеми, кому не лень. Кайзер Вильгельм Второй неожиданно заявил, что именно германская нация должна принести отсталому китайскому народу христианскую веру и европейскую цивилизацию, после чего Берлин стал перебрасывать в Циндао сухопутные силы. Немцы явно намеривались опередить англичан, первыми отхватив солидный кусок китайской провинции Шандун.

Вашингтон, в свою очередь, предпочёл сначала сосредоточить на Филиппинах эскадру из четырёх броненосцев и шести крейсеров, а затем предъявил Китаю требование предоставить СаСШ военно-морскую базу на острове Хайнань. Это вызвало протесты со стороны официального Парижа, который сам присматривался к указанному острову.

На всё это с завистью и зубовным скрежетом взирали из Лондона — Англия основательно завязла в Англо-Бурской войне, и не могла быстро сосредоточить в Гонконге и Вэйхайвее дополнительные сухопутные силы. Впрочем, англичане никогда не стали бы англичанами, если бы не умели подкупить и привязать к себе нужных им союзников.

Спустя полтора года после подписания договора Розена — Ито — так называлось соглашение о разделе 'китайского наследства' между русскими и японцами — Великобритания и Япония заключили военный союз, направленный против любой третьей державы, если та окажется в состоянии войны с новоиспечёнными союзниками. По сути, данный союз был направлен как против России, так и против Германии, усиливавших своё военное присутствие в Юго-Восточной Азии.

Подписанный в Милане договора Розена — Ито зажёг пламя новой войны, на этот раз на Корейском полуострове. Японцы, следуя своим многовековым жестоким и кровавым традициям, особо не церемонились ни с мирным населением, ни с корейской знатью. Преданный и брошенный собственными правителями корейский народ не желал жить под пятой иноземных оккупантов, поэтому продвигавшиеся на север самураи то и дело встречали сопротивление. Вскоре в стране спонтанно вспыхнуло пламя партизанской войны, тысячи корейских беженцев хлынули в Маньчжурию и Россию.

В Маньчжурии, в отличие от Кореи, сложилась принципиально иная ситуация — российская военная администрация в лице наместника заключила соглашение с туземными правители, разграничив полномочия и ответственность сторон. Российские власти обещали не покушаться на самобытный уклад жизни населения и местные порядки, маньчжурские и китайские вожди, в свою очередь, обязались не чинить белокожим северянам никаких препятствий. Здесь следует отметить, что по мере восстановления разрушенного и общего улучшения экономического положения аборигены почувствовали ощутимую разницу между старыми, цинскими порядками, и новыми, русскими.

Желая избежать ошибок, допущенных Николаем Вторым в реальности старшего лейтенанта Муромцева, Владимир Александрович принял решение не загонять тихоокеанских моряков в потенциальную ловушку Порт-Артур. Главной базой русского флота на Квантунском полуострове, читай, на Тихом океане, был избран порт Дальний, расположенный в просторном Талиенванском заливе.

На выбор императора в пользу Талинванского залива повлияла сравнительная теснота внутреннего рейда Порт-Артура и необходимость длительных и дорогостоящих работ по углублению входного фарватера. Что же касается Дальнего, то уже в начале 1901 года здесь началось строительство мола, двух доков, судоремонтного завода, арсенала, и других военных объектов.

Строительство шло достаточно быстрыми темпами, т.к. вице-адмирал Алексеев организовал рабочий процесс с учётом знаний и опыта инженера Евгения Каменского. К примеру, наместник оперативно привлёк к работам десятки тысяч китайцев, адаптировал к местным условиям некоторые методы и приёмы строительных работ из 20-го века. Думаю, не стоит уточнять, что перед Алексеевым не стояло никаких проблем с финансированием — утверждение России на Тихом океане являлось одним из приоритетов политики императора Владимира Первого.

Основой сухопутной обороны главной базы Тихоокеанского флота планировалось сделать укрепрайоны, расположенные на главенствующих высотах Квантунского полуострова, на горе Самсон, а так же на перешейке в районе Цзиньчжоу (Киньчжоу). Укрепрайоны проектировались и строились с учётом опыта ещё не срежиссированной хозяевами денег Второй мировой: приспособленные к круговой обороне каменные и железобетонные фортификационные сооружения, доты, дзоты, переплетённые колючей проволокой инженерные препятствия. Форты, доты и дзоты располагались на местности таким образом, чтобы перекрывать все подходы фланкирующим артиллерийско-пулемётным огнём.

Организационно, в мирное время постоянный гарнизон каждого укрепрайона состоял из нескольких мортирных и артиллерийских батарей, отдельной пулемётной команды, сапёрной роты, сведённых в отдельный отряд.

Согласно замыслам полковника Константина Ивановича Величко, мыслившего категориями 19-го века, в случае войны в каждом из укрепрайонов должны были дополнительно разместиться один-два пехотных полка. По мнению же наместника, знакомого с историей Русско-Японской войны в реальности старлея Муромцева, наступающего противника не следовало пускать дальше Цзиньчжоуского перешейка, а размещённые в укрепрайонах артиллерийские части должны были составить огневой резерв командования.

Основу береговой обороны в районе Дальнего должны были составить две батареи вполне современных десятидюймовок (10 орудий), шесть батарей 152-мм пушек Канэ (30 орудий), и две батареи стареньких шестидюймовок весом в 190 пудов, по четыре орудия в каждой. Последние предназначались для прикрытия огневых позиций 254-мм орудий, если вражеские десантники неожиданным образом окажутся в тылу десятидюймовых батарей.

Не забыли и вспомогательную базу Порт-Артур, в котором имелись два сухих дока и восстановленный судоремонтный завод. На Золотой горе была построена пятиорудийная батарея десятидюймовок и две батареи 152-мм пушек Канэ (10 орудий). На Тигровом полуострове соорудили ещё три батареи шестидюймовок Канэ, по пять орудий в каждой. Далее, ещё три батареи всё тех же 152-мм орудий системы Канэ разместились на склонах горы Ляотешань, и две батареи на горе Крестовой.

Кроме этого, на господствующих над Порт-Артуром высотах вне оборонительного периметра укрепрайонов оборудовали огневые позиции для батарей шестидюймовок весом в 190 пудов. С указанных позиций имелась возможность обстреливать побережья бухт Десяти Кораблей, Луизы и Голубиной, теоретически, пригодных для высадки морского десанта. Старые 152-мм пушки доставали до этих точек практически на пределе дальности стрельбы, но из-за острой нехватки современных орудий Канэ Алексеев решил выдвинуть на второстепенные позиции то, что имелось в наличии.

Толстый ковёр скрывал шум шагов, поэтому император почти неслышно вошёл в особую гостевую комнату, где его ожидал курьер генерал-адъютанта. Последний уже успел отужинать, попить чаю, и сейчас отдыхал, отвалившись на спинку дивана. Впрочем, офицер лишь притворялся расслабленным — едва царь скользнул в дверь, штабс-капитан моментально вскочил на ноги, и вытянулся по стойке смирно. Вздохнул, набирая воздуха в грудь, чтобы всей от души поприветствовать государя.

— Тсс, обойдёмся без громогласного официоза, ночь на дворе, люди спят, — Владимир Александрович предостерегающе поднёс палец к губам. Этот офицер исполнял обязанности курьера вот уже полтора года, был хорошо знаком царю, но протокол есть протокол, и, согласно ему, следует назвать пароль и услышать ответ. — Непоражаемость танка равна...

— ... Квадрату его скорости, помноженному на массу брони, — мгновенно подхватил штабс-капитан, ставя на стол небольшой саквояж. — Печати, секретки — всё на своих местах... Ваше Величество, разрешите идти?

— Да, конечно, идите, — кивнул император, с хрустом ломая массивную пломбу из сургуча. — Благодарю за службу.

— Рад стараться, Ваше Величество, — офицер громко щёлкнул каблуками. — Прошу прощения...

— Хорошо, хорошо, господин штабс-капитан, не извиняйтесь, — улыбнулся Владимир Александрович, одну за другой обрывая свинцовые пломбы. Курьер развернулся, и, стараясь не стучать каблуками, мягким шагом покинул особую комнату. Император выудил из саквояжа папку с бумагами, раскрыл её, и моментально погрузился в чтение...

...Тихоокеанским флотом летом 1903 года командовал вице-адмирал Яков Аполлонович Гильдебрандт, которого давно прочили на тёпленькую — в прямом смысле этого слова — должность на Чёрном море. Начальником штаба при Гильдебрандте состоял вице-адмирал Веселаго, Михаил Герасимович, а контр-адмиралы Чухнин и Ухтомский числились младшими флагманами эскадры.

Военно-морской базой Дальний и береговой обороной Талиенванского залива командовал контр-адмирал Витгефт, подчинявшийся лично Алексееву. Из-за данного организационного нюанса у наместника и командующего флотом периодически возникали трения и недопонимание — Яков Аполлонович полагал, Витгефт должен подчиняться непосредственно ему, и никому другому.

К указанному периоду Россия сосредоточила на Дальнем Востоке следующие силы: десять эскадренных броненосцев, четыре броненосных крейсера, пять бронепалубных крейсеров 1-го ранга, два крейсера 2-го ранга, два минных транспорта, пять канонерских лодок, шесть старых клиперов, десяток истребителей, десятка полтора номерных миноносцев.

Основные силы флота — броненосцы 'Петропавловск', 'Полтава', 'Севастополь', 'Сисой Великий', 'Три Святителя', 'Двенадцать Апостолов', 'Наварин', 'Пересвет', 'Победа', 'Ретвизан' — базировались на якорных стоянках в Талиенванском заливе. Там же, в Талиенванском заливе, базировались шесть крейсеров: 'Баян', 'Аскольд', 'Паллада', 'Диана', 'Новик', 'Боярин'. Кроме этого, в Дальнем находились оба минных транспорта, четыре канонерки, пара клиперов, и практически все истребители.