Мне по-прежнему было интересно узнать, что с некром не так, как с нами, обычными людьми, и чем он отличается от нас — разительно ли и...
— Поразительно! — поразили меня вояки тем, что я узрел с их подачи, когда они открыли для меня суть некра, разодрав одежду у него на груди.
Оттуда на меня уставилось злобное око размерами с мои кулаки вместе взятые. И перчатки были сорваны у него, скрывавшие когтисто-окостеневшие конечности.
— Тварь!
— Хуже, Сила, образина из числа оборотней! Но не исчадие, до него ему ещё расти и расти! А вот Крабат — другое дело! На него он и выведет нас, а непременно поможет подобраться к нему и напасть внезапно! — всё ещё тешил себя надеждой Гном.
— Наивный примат! — ответил любезностью на любезность Ктул. — Жалкое людское отродье! Да если б не хранитель, я непременно изничтожал бы вас!
Я был счастлив услышать столь лестные слова в свой адрес от достойного противника. Заклятый враг отметил, что я непрост, пусть и новичок в противостоянии с некрами, вот он и не преминул больно кольнуть воинов, дабы они больше не зарывались в отношении меня на словах, а точнее него, что не меняло сути происходящих событий в изнанке мира. Эльф отвлёкся от нас с некром, заставив изнанку осветиться, опасаясь в первую очередь защитной магии — нашёл и нейтрализовал на время. Может, и зря старался, всё-таки мы не ликвидировали некра, и этот мертвяк продолжал выглядеть живее всех живых, изображая из себя живчика, за коим нужен глаз да глаз. А его третий глаз — и единственно зрячий — напрягал не по-детски меня. Гипнотизировать он, что ли пытался им нас?
Гном быстро с этим разобрался, снова двинул некру в утробу, заставляя зажмуриться на время, обещал и дальше сыграть в "жмурки" с тем, кто и так по жизни являлся жмуриком, обретя бессмертие.
— Да гонят эти некры, что они вечны! А мы тогда на что? — ухмыльнулся ехидно Гном. — Как не жнецы для них! Стоит его сделать слепым, и поминай, как звали!
— Вы ещё пожалеете, что связались со мной! — огрызнулся Ктул.
— Сам — и много раньше! — вмешался наконец-то Эльф, занявшись вплотную некром.
Вот боевого мага незваный гость испугался. Магия — это не кулаки недомерка — тут некру пострашнее предстояла пытка, и муки, кои явно испытает Ктул при допросе Эльфом.
Его имя для нас, и озвучил маг, да мне это уже без интереса, и кто неподдельно вызывал его у меня — Пуля.
Сестра не вмешивалась в разговор братьев с некром, ну и я не стал им мешать, поскольку точно знал: ненужная помощь, хуже вредительства. Но тогда на пожарной машине выручил их — вне всякого сомнения — и нынче позволил забраться в изнанку. А где-то там снаружи привычного мира бродили стражи правопорядка, а не мои нынешние, как хранителя, и искали вандалов не оставивших и камня на камне от музея древности.
* * *
— Хозяин! — ворвался призрак в изнанку мира некров под крематорием, используя прежних проход, через который в мир людей предварительно проник Крабат, а затем и Ктул; искал некроманта, застав за тёмным ритуалом при восполнении утраченных сил.
Один из некров на страже попытался остановить подле себя проклятого духа и задержать, да тщетно, тот ускользнул от адепта, поскольку призрак прежде сам являл собой слугу — оставил с носом.
— Господин! — наткнулся Лич на очередного некра, и также проскользнул далее к жертвеннику, где у побагровевшего от крови алтаря, Крабат с упоением пожирал души жертв. — Достойный!
— А... это ты, недостойное моего снисхождения, ничтожество, — довольно странно повёл себя некромант при общении с призраком. И если ранее не жаловал его, то теперь одарил вниманием, что и уяснил проклятый дух в тот же миг, отнюдь не думал брать паузы, жаждая выложить всё как на духу, вывернувшись наизнанку перед некромантом, а дальше будь, что будет — иначе не мог поступить.
— Беда, о достойнейший! Твой верный слуга, и я, жалкий раб, попали в засаду, близ хранилища иного артефакта, столь требующегося вам, как и три остальных, что также находятся вне пределов нашей изнанки и спрятаны в иных, принадлежащих их хранителям со стражами! Помимо них, нас там поджидали ещё и воины! Я, каким-то чудом сумел вырваться, стараясь предупредить вас о грозящей опасности, а вот Ктул, ваш верный слуга, принял удар заклятых врагов на себя! И это не моя вина, что всё так вышло — мы не сумели выполнить ваш наказ! Но я всё равно готов принять и понести достойное наказание!
— Сколько пафоса — и только, — озадачил некромант очередным изречением бесплотный дух, заставляя затрепетать. — Но раз сам признал свою вину, то и впрямь заслуживаешь наказания! Будь, по-твоему!
— У-у-у... — взвыл Лич от досады.
Предвидя подобное развитие событий, некромант намерено спровоцировал его.
— Снисхождения, мой господин! Я прошу лишь снисхождения! Дайте мне шанс искупить свои грехи! Хотя бы мизерный! Что вам стоит, зато я сделаю всё, чего ни пожелаете, а в лепёшку расшибусь!
— Пожалуй, я заточу тебя в погребальную урну, и буду развлекаться, когда мне станет скучно, — проявил себя во всей красе Крабат. — Заткнись, мерзавец! И выслушай меня!
— Слушаю и повинуюсь, мой господин...
— Когда ты удирал от Ктула, где он находился в тот момент времени?
— Подле хранилища артефакта, хозяин.
— А сумел проникнуть туда?
— Этого я не могу утверждать, разве только, что...
— Что ты там шепчешь, ничтожество? Говори громче, чтобы все слышали твой безмолвный глас!
— ...его туда не затащили заклятые враги! Всё-таки наши силы в схватке с ними были заведомо неравны — и на их стороне — воинов и хранителя со стражами. Хотя...
— Достаточно, — не желал Крабат выслушивать больше бредни Лича. Слухи ему ни к чему. То, чего он добивался, уже случилось по всем его прикидкам: противник заглотил наживку, коей им послужил Ктул, а некромант подсунул в качестве неё своего верного слугу.
— Его пытают?!..
— Исчезни! Сгинь!.. — отмахнулся некромант от призрака, и развеял, наложив заклятие, не ставшее ему концом бессмертия, попросту избавился от него на некоторое время, намереваясь в дальнейшем вновь использовать с прежним успехом в качестве верного раба.
Пресытившись пожиранием душ, Крабат по заведённой традиции позволил адептам закончить ритуал жертвоприношений, прислуга принялись подбирать те жалкие крохи, кои он покинул для них на жертвеннике, и едва не передрались из-за нехватки жертв. Некромант намерено держал их впроголодь, как свору голодных собак, иначе потеряют нюх и жажду крови. Именно поэтому от него всякий раз при встрече доставалось Личу.
Покинув ритуальный склеп, Крабат перебрался в могильник, где также занялся делом, творя иной проклятый ритуал. И здесь ему никто не мог помешать, он избавился разом от всех некров, связавшись с иным, сумев пробить все преграды до него на своём пути: взглянул его глазами — всевидящим и всезнающим оком — на то, где тот оказался, и у кого.
Изображение картинки было отвратительным до неприличия. Какой-то недомерок постоянно сбивал настойку Крабату, измываясь над Ктулом.
Однако, уловив глас господина, помощник отдался ему, всецело подчиняясь его зову:
"Соберись с силами и выясни у них: где артефакт? И покажи мне хранителя! — пожелал его узреть Крабат. — Вижу! А вот артефакта — нет!"
Некромант чувствовал его энергию за счёт помощника, не обращая внимания на то, что им помимо него занялся боевой маг среди воинов, и оказался искусным взломщиком, да тягаться разом с Крабатом в сознании Ктула, ему оказалось не под силу. Некромант решил посодействовать ему, и Эльф в очередной раз клюнул на приманку, обратившись к хранителю с разрешением самому узреть руну, но прежде её уловил Крабат, да вот только ухватить не сумел, даже зрительно до конца. И чтобы овладеть ей, ему не хватало ключа, замеченного им на шее, с виду, у обычного примитива.
Ктул посодействовал душеприказчику, акцентировав внимание ока на нём — задержался дольше, чем ему это дозволил Гном, снова испортив изображение настройки некроманту.
Крабат вскрикнул, почувствовав боль, которую нынче испытывал его слуга, и она всецело передалась ему.
"Держись, Ктул, я вытащу тебя — обязательно! Не брошу!" — увещевал его Крабат, а сам, в первую очередь, призадумался над тем, каким образом ему овладеть руной, поскольку уже знал наверняка, где хранится ключ, и как в точности эфемерное творение богов превращается в осязаемый предмет, называемый артефактом. И для его обретения оставалось сделать всего одно небольшое усилие, и ему при этом было всё равно, что в дальнейшем грозит его помощнику.
Снова кликнул Лича.
— Я рад видеть вас, о достойнейший! — залебезил проклятый дух перед некромантом.
— Заткнись и слушай, а вникай, раб...
Глава 13
— У тебя кровь! Ты ранен, — озаботилась моим здоровьем Пуля. Как же мне было приятно внимание с её стороны, а давно не испытывал подобного чувства. Скажи мне это какая-нибудь иная женщина или симпатичная девушка, я бы лишь отмахнулся и отшутился: дескать, до свадьбы заживёт, но с Пулей хоть прямо здесь и сейчас под венец, а готов дать клятву верности, пока смерть не разлучит нас. И ведь находилась рядом в лице некра. Тот ещё жнец — одно слово, и косился на нас своим оком, провоцируя на агрессию. Гном первым не выдержал, и Эльф отстранил его от допроса.
Прикосновение Пули ко мне заставило забыть обо всём и сразу — то, где мы находимся, и что твориться вокруг нас, а даже там, где нынче мы. Сейчас всё моё внимание было отдано на откуп Пуле.
Осмотрев рану, она недовольно сморщилась.
— Что так? Точнее со мной не так? — насторожила она меня. — Рана оказалась серьёзной — есть опасность нагноения?
Словам Пуля предпочла действие — опустила ладонь над моей пораненной рукой и провела не касаясь. Кровь, прямо у меня на глазах, перестала сочиться, и рана непроизвольно затянулась, заставляя меня изменить отношение к жизни и моим спутникам в лице воинов. Пуля пальцем смахнула корку запёкшейся крови, как какую-то грязь, и подула.
Если бы не шрам, оставшийся от раны, поскольку боли я не чувствовал, то подумал: она привиделась мне.
— Не дёргайся, — осадила меня Пуля, не позволив вскочить, продолжила исцелять, водя руками не касаясь тела.
— А я так смогу? — озадачил я её, отвлекая своим вопросом.
Пуля нахмурилась, чуть сдвинув брови к переносице, и сморщила носик, из-за чего он вздёрнулся у неё. Единственное, чего мне сейчас хотелось — обнять её и поцеловать. Но удержался, и как — сам не понимаю. Ах да, она же — Пуля! Этим всё и сказано — стоит дёрнуться и... Одно слово — шальная! Но за это мне и нравится — свою непосредственность и независимость, выделяясь даже среди воинов-братьев не только тем, что сестра, но ещё хладнокровной беспощадностью к врагам. Она для них, как для нас людей — жнец — сеет смерть среди мертвецов, лишая их возможности зацепиться за этот мир.
Вот и мне показала кулачок, поднеся к носу. Угу, и я тебя тоже люблю — сильно-сильно — так и знай!
— Не начинай... — удивила меня в очередной раз Пуля, словно прочла мои мысли. — Ты мешаешь мне — отвлекаешь! Я не хирург, но могу сделать не то, что требуется и...
— Да ладно тебе, сестра, оставь ты эти раны — они никоим образом не беспокоят меня. Да и потом, какие раны, когда обычные царапины!
— Как бы не так! Их тебе наносили те, кто был подвержен порче! Так что любая ранка в дальнейшем, может привести к плачевным последствиям! Вот так-то, и никак иначе!
— Скажи мне: а ты бы заплакала, если б со мной что-нибудь случилось... нехорошее?
— Ещё чего! Она не думала реветь, когда наш отряд изрядно покрошили некры, и мы, дурачьё, пытались проникнуть к ним в изнанку год назад! — влез Гном. — И тогда только её умение вести прицельный огонь с дальней дистанции спасло нас от неминуемой погибели! Лучше следи за периметром своей изнанки!
— Как? — изумил я Гнома.
— М-да, парень, — выдохнул воин тяжело. — Ты ещё тот помощник! Нарочно и не придумаешь! Тебя всему надо учить! А вообще ни в зуб ногой!
— Ну, скажем: некрам, я уже могу их сосчитать — из числа рабов, а вот со слугами пока беда!
— Хм, если бы только у тебя, а то и у нас полнейший завал! Едва с адептом Крабата справились, да и то, если б не ты... — запнулся Гном. — Из тебя получится неплохой в будущем воин, но только если ты будешь делом заниматься, а не отвлекаться на нашу сестру! И она не станет отвлекаться на тебя!
— Он ранен! — донельзя возмутилась Пуля.
— Хм, ранен, — хмыкнул ехидно Гном. — Сказал бы я вам кое-что, да только не при свидетелях!
Вояка кивнул на некра, способного подслушать такое, чего ему не следует знать.
— А что потом с ним делать... станем? — заинтересовала его дальнейшая судьба меня.
— Сдадим, куда надо, им там займётся в полной мере наше начальство!
Спрашивать, кто они, и кого собой представляют, мне было сейчас не с руки, да и не до того — если честно сказать.
— Давай меняться, сестра, — предложил мне свои услуги эскулапа Гном.
Хирург, блин, а такой, что без ста грамм спирта и к операции не приступит. Вот и мне предложил подлечить свои "царапины" иным методом — изнутри.
— Хлебни-хлебни, не стесняйся, все ж свои, — подмигнул он хитро мне.
Я пригубил его напиток и понял: то, что он обозвал коньяком, и в помине не является им, а чем-то много крепче и непонятной выгонки. Поднеси он мне ко рту спичку, я бы наверняка устроил фейерверк, стараясь продышаться — дыхание резко сбилось, и я пытался сымитировать дракона, испуская газы ртом.
— И как тебе мой настой сродни отвара? — продолжал нагло скалиться Гном.
— Отрава и есть! — выдохнул я чуть погодя, восстановив сбившееся дыхание.
— На то и лекарство — таким и должно быть, чтоб не привыкать к нему! Иначе чревато!
Гном сам сделал небольшой глоток настойки и довольно чмыхнул в бороду.
— Эх, хорошо пробирает!
Я ни мог не согласиться. Меня повело — пары спиртного ударили в голову, и с чего бы вдруг так быстро, ведь у меня закалка была, что надо, и я годами приучал свой организм к приличной дозе спиртного, а тут всего глоток — и сразу стало клонить в сон. Или это не настойка сбила меня с толку, а тот, кто косился на нас своим злобным оком?
— Некр-р-р... — огрызнулся я на него, и мне вдруг стало совсем "хорошо".
— Один готов, — ухмыльнулся нагло Гном.
— Как ты мог так поступить с ним!? — взъелась Пуля на брата.
— Зато когда очнётся, станет как огурчик! И можно будет снова повторить, сестра! Ха-ха...
— Не подходи к нему больше, иначе я не ручаюсь за себя!
— Сама к нему не подходи, — озадачил Гном Пулю. — И мне не нравится, сестра, то, что происходит между вами!
Гном отвлёкся на некра.
— Зажмурься, пока я не превратил тебя в настоящего "жмура"!
В конфликт меж братом и сестрой пришлось вмешаться Бате. Некр и впрямь провоцировал их, вот поэтому Эльф пожелал остаться с ним один на один, выставил защитный барьер непроницаемости. Их скрыла беспроглядная пелена, и подглядеть за тем, что он там творил с некром далее, никому не удалось, даже подслушать.
