Сейчас он страшился сознаться в минутной сентиментальности и самому себе. Признав своевольство, на которое отважился, кстати, единственный раз за всю жизнь, он должен был бы тут же распрощаться с нею.

-Я знаю, ты любишь сперва размяться, — снисходительно заметила Тийа, указывая на пришедшего в себя брата. — Но времени у меня нет...

Неожиданно сильным рывком палач вздёрнул на ноги самозванца. Многострадальный халат затрещал, но выдержал. Глаза Тула дико блуждали, ноздри вздрагивали, губы посерели и уже тряслись. Мастер сорвал одежду, толкнул его к сооружению в виде рамы примерно два на два метра, укреплённой на горизонтальной оси.

Обойдя кругом сутулую, вздрагивающую фигуру, Тийа удовлетворённо кивнула.

-Та-ак. Птичку, конечно, поторопился изобразить. Бедняжка! Больно ж было, как это ты только вытерпел, х.есос изнеженный? — Отвернувшись, подытожила: -Не думаю, что этот способен поведать что-то полезное, так что вопросов задавать не стану.

Заложив руки за спину и покачиваясь с носков на каблуки, она на секунду задумалась.

-Пала-ач! — в голосе Стремительной возвысилась капризно-надменная нотка.

Серый человечек вытянулся, преданно заглядывая в глаза.

-Делай что хочешь, но чтобы боль всё время возрастала!

-Слушаюсь, Вашш Величество! — выкрикнул он в ответ.

-Если злоумышленник вспомнит важное, может, я пожалею его и прикажу убить сразу...

Неудачливый самозванец застонал, быстро посерев лицом. Глаза его с трепетом следили за каждым движением хозяина подземелья. Обе лодыжки и правое запястье Тула очутились в кандалах, намертво закреплённых по углам рамы. Левая рука пока оставалась свободной. Повернув скрежетнувшую раму горизонтально, палач зафиксировал её. Длинная нескладная фигура с нежно-розовой кожей оказалась опрокинута навзничь. Вьющиеся волосы, растрепавшись, повисли до самого пола.

Весельчак потянулся к валявшейся неподалёку деревянной колоде. Сгрёб короткое толстое бревно, поставил на попа, легко подтянул к свободной руке жертвы. Прикованный напряжённо следил за приготовлениями.

Громыхнув железками, палач выволок из ящика со всяким хламом ржавую скобу с хищно заострёнными концами. Отряхнув рукавом серой хламиды, воткнул в край бревна, изъеденного отверстиями. Ухватил толстыми пальцами тяжёлый молоток на короткой ручке, принялся ловить ухоженную руку самозванца. Это оказалось непросто: хныкая, тот прятал её, отчаянно вырывался. Плюнув, серый человек бросил молоток на колоду, сграбастал скрюченную ладонь обеими руками, припечатал на середину верхнего среза.

Рот Тула начал раскрываться для истошного вопля.

Через секунду скоба вонзилась в тыльную сторону ладони, брызнула кровь. Крича дурным голосом, братец судорожно задёргался, зазвенел цепями. Двумя ударами молотка скоба была глубоко вогнана в дерево, накрепко приторочила вздрагивающую окровавленную кисть.

Палач отошёл на пару шагов, повернулся, неторопливо поворошил в небольшой печи.

Потянуло дымком.

Крики самозванца перешли в громкие рыдания, по исказившейся физиономии потекли крупные слёзы.

Весельчак вернулся к жертве.

Сопя, каждый палец прибил маленькими скобками, прижимая вторые фаланги.

Вначале под заботливо ухоженные ногти полезли длинные иглы. Рот изменника тотчас распялился в отчаянном рёве. Обливаясь холодным потом, он надрывался, на чём свет стоит проклиная сестру. Вскоре на место обычных игл с коротким шипением вталкивались уже добела раскалённые. Лицо Тула приобрело багровый оттенок, выпученные глаза едва не лопались от натуги.

-Орк Зарст... и Холлан Иман сразу сбежали в поместья, только услышали о твоём исчезновении... — прохрипела дёргающаяся в раме голая жертва.

-Ну-ну, валяй дальше, — поощряюще бормотала Тийа. Верхняя губа её зло изогнулась, правительница прохаживалась из угла в угол, изредка морщась от тяжкого запаха горелого мяса.

Когда иглы, торчащие из-под всех пяти ногтей, остыли, палач медленно достал их, извлекая из пузырящегося слюной Тула дикие крики. Прочно захватив клещами ноготь, принялся тянуть, выуживая его из большого пальца. Вместе с новым воплем вырвал кровоточащий кусочек, сунул его под длинный нос закатившего глаза самозванца. Захлёбываясь слезами, тот стал конвульсивно дёргаться.

Мастер понимающе отскочил — из глотки жертвы брызнула зловонная струя, Тул едва не захлебнулся собственной блевотой.

Отплевавшись и прокашлявшись, брат поведал о том, где находятся перепрятанные драгоценности.

Кивая, Стремительная продолжала терпеливо прогуливаться по подземелью.

Пальцы пытаемого вскоре расстались и с остальными ногтями.

Несколькими ударами молотка палач размозжил кровоточащие ногтевые фаланги. Затрещали суставы — кости были тонкими.

Неспешно отпилил половину мизинца. Всё это время своды потрясал долгий и страшный вой.

Калёным железом Весельчак прижёг маленькую культю. Снова зашипело, и я увидела, как из раздувшихся ноздрей Тула скатились тёмные капли крови. Закатив глаза, жертва уронила голову.

Несчастная Бар, за всю свою прошлую жизнь не видавшая ничего подобного, с огромным трудом заставляла себя сохранять спокойствие, приличествующее божеству.

Двигаясь всё так же неспешно, палач вылил ведро воды на грудь и лицо распятого. Журчащие струи вымыли из его бороды остатки извергнутой пищи и скрылись в стоке, предусмотрительно расположенном в полу.

Хриплый, страдальческий стон сообщил, что сознание вернулось к предателю. Тёмные круги стали резче под провалившимися глазами.

-Умоляю... прикажи... убить... ради святого Орла...

-Не слышу ничего по-настоящему интересного, — сухо отозвалась Тийа, сделав знак палачу, что следует продолжить.

В эмоциях Элос я обнаружила нехарактерную для неё жестокость. Впервые, наблюдая за пыткой совершенно незнакомого мужчины, она испытывала удовлетворение.

Жалко подвывая, дрожащая жертва наблюдала, как мучитель подносит пилу к следующему пальцу.

Под хрип и вопли отпилив следующие четыре фаланги, он извлёк из того же ящика тоненькое сверло и принялся углубляться в кости обугленных культей, буравя их с торца. Из угла рта Тула кровь стекала теперь частыми каплями.

В перерывах между сериями воплей, слепо водя обезумевшими зрачками, он продолжал молить сестру о смерти, но та не реагировала. Запахло дерьмом, на пол падало уже содержимое кишечника пытаемого. Смыв в водосток и это, Весельчак продолжал вдохновенно трудиться.

Я ощутила любопытство Элос, ей было интересно, что же на самом деле скрывает худосочный педик. Проникнув в его мозг, она удивилась — мысли Тула напомнили Элос "скелет" сознания Теска Ламена после того, как она последний раз развлекалась с пленником. Такое же беспорядочное месиво. Понять что-либо из того, что проносилось в конвульсивно дёргающейся головёнке, было и в самом деле непросто. Зато я хорошо видела в сознании зловредного брата образ сияющей голубой пирамиды, настойчиво отгоняемый им прочь.

Звучно проглотив кровь, раздавленный пыткой Тул с видимым трудом принялся выталкивать слова через почерневшие губы:

-"По...дарок не...бес" ... ... он... в саду... закопан... под игри-сом... на поло-вину ...рос-та...

На щеках Тийи заиграли желваки.

Она не особенно верила в талисманы, однако, и в богов до недавнего времени тоже... Незаметно покосилась на возвышавшуюся в кресле Элос.

В памяти Тула я увидела несколько картин — молодой отец, рассказывающий ему, ещё ребёнку о "подарке", момент смерти отца от яда, подмешанного рукой выросшего сына, мечтания об огромной, невиданной власти...

Решив, что, по-видимому, родственник ничего лучшего не скажет, Тийя велела палачу извлечь скобу из его обрубленной левой кисти. Без труда двигая жутко скрежещущую раму, она повернула тело лицом вниз. Вытащив нож, аккуратно очертила большим квадратом татуировку на вздрагивающей спине, потом собственноручно (и надо признать, довольно умело) спустила кожу с рисунком птицы.

На протяжении всей этой операции из-под занавеси волос, скрывавших лицо её брата, доносился нечеловеческий рёв.

Плотоядно улыбаясь, таншерийка подала палачу сочащийся кровавой капелью лоскут:

-Весельчак, выделай-ка хорошенько, я придумаю, где повесить этот герб!

В заключение она взяла стоявший в углу тяжеленный меч, легко взмахнула им, вызвав немалое удивление хозяина подвала, точным ударом снесла голову хрипящему в агонии существу. На пол рекой хлынула кровь, и я почувствовала, как Бар теряет сознание.

Пришлось помочь ей собраться с силами, кажется, даже Элос, поглощённая зрелищем, не заметила, что подруге стало нехорошо.

Командир группы доложил Элос, что напавшие на горожан поголовно уничтожены, началось сканирование зданий для обнаружения возможно скрывающихся там агрессоров. Висящие в небе катера обеспечивали режим комендантского часа, на время проведения этой операции местным жителям было запрещено покидать дома.

Поднимаясь в жилые этажи, законная правительница Города несла за волосы голову брата, размышляя как в этой кутерьме отыскать военачальников. Уловив эти мысли, Элос сообщила об обстановке в городе, предложив:

-Давай найдём хотя бы главного среди них, и пусть ищет остальных, как хочет!

Улыбнувшись, правительница кивнула, не привыкшая до сих пор к той лёгкости, с которой "Богиня" читала мысли каждого.

-"Мне нужно знать, как он выглядит, этот главный", — передала Тийе Элос.

Подходя к покоям правителя, Стремительная встретила воина:

-Твоё имя, солдат, и кто твой командир?

Отвечая, дружинник посматривал на покачивающуюся в её руках голову Тула. К этому времени Элос уже передала, где находится военачальник, Тийе осталось лишь послать за ним.

Войдя в покои, новая хозяйка недовольно оглядела разбросанные по полу предметы, подняла пару стульев с высокими спинками, предложила спутницам сесть. Подобрала небольшое металлическое блюдо, бросила на него отрубленную голову. Поставив рядом такой же стул, села сама, положив на колени меч.

Появившийся через несколько минут военачальник подозрительно уставился на необычный костюм законной правительницы, вернувшейся с "того света". Глаза его настороженно посверкивали из-под мощных надбровных дуг. Резкие, глубокие морщины покрывали тёмно-красное лицо, словно вырезанное из твёрдого дерева. Старый воин был необычайно крепок и широкоплеч, чем-то напомнил мне отца.

Тийа приветствовала его, приподняв руку, начала без предисловий:

-Враг уничтожен. Но это не заслуга дружины Города. Если бы не помощь богов, мы все были бы теперь трупами или рабами диких. Собери мне военачальников!

Поиски заняли какое-то время, слуги пока принесли еду.

Прежде чем отрезать кусок, таншерийка спросила Элос, нет ли в еде отравы. Она знала это и без анализатора, но для успокоения правительницы вслух поинтересовалась у своего висящего за плечом телохранителя. Вторично просканировав пищу, машина сообщила, что всё нормально.

Тщательно прожёвывая, Элос оценивала мастерство местного повара.

Меньше чем через час был готов список тех, кого следовало убрать "под шумок", чтобы позже списать на диких, а также и первый Указ Правительницы. Каждый горожанин, два дня в неделю успешно занимающийся военной подготовкой, за свой счёт приобретший для себя необходимое оружие и снаряжение, получал право уплачивать половину от прежнего налога. Тот, кто не желал брать оружие в руки, должен был отныне выплачивать Городу сумму, необходимую, чтобы вооружить и содержать двух наёмных солдат.

Всё это было очень интересно, но я начала терять терпение и позволила себе "поторопить" Тийю. Правительница отпустила военачальников и пригласила "богинь" в сад.

Он оказался невелик, конечно, в сравнении с масштабами парков "Солнца", но был устроен со вкусом. Создатель этого уголка дикой природы в одном из двориков цитадели потрудился на славу. Между двух невысоких холмиков умиротворяюще журчал ручей, рядом, под деревом, склонившим гибкие ветви едва ли не до самой воды, дожидались гостей удобные кресла.

Игрис оказался шафранового цвета кустом, спиральки сочных листьев перемежались на нём с крупными оранжево-белыми цветами. Опередив Тийю, подумывавшую о слугах с лопатами, Элос объяснила задачу роботам. Бесшумный луч вырезал в сочной желтизне аккуратную окружность, через мгновение из почвы поднялся кверху метровый цилиндр влажной почвы, увенчанный травою. Второй шар, скользнув к самой поверхности, выудил силовым полем скрывавшуюся на глубине шкатулку тёмно-красного металла.

Стремительная хотела было спросить, что на самом деле представляет собой эта пирамида, но промолчала. Всё же она не очень верила в чудеса.

Однажды её дед увидел в своих покоях висящий в воздухе голубой предмет в форме светящейся пирамидки. Безмолвный голос сообщил:

-Если ты будешь хранить меня тайно от всех, твой род станет самым богатым на планете.

Этот необычный предмет сам по себе висел в воздухе, передавал мысли — чем не чудо? "Подарок небес" стал талисманом правителей Города и с тех пор хранился в самом надёжном месте. Сызмальства помешанный на мистике, Тул считал, что тот, кто завладеет "небесным подарком", обязательно станет владыкой мира, уж не меньше...

Крышка скрипнула, отворяясь. Сверкающий монокристалл выплыл из мягкого углубления в белой материи, повис в полутора метрах от поверхности, едва заметно покачиваясь.

Я знала, что история "небесного подарка" насчитывала лет двести. Небольшой корабль йолэнов проходил систему Таншерры, и на борту его были только два антропоморфных существа. Цивилизация йолэнов стала тогда первой жертвой экспансии агли на людские миры, но даже теперь, спустя два столетия, об этом знали лишь жители окраинных систем.

Втроём мы собрались в капитанском кабинете.

Взяв из рук Элос информационный кристалл, я направила на верхушку пирамидки лазерный луч. Он был отрегулирован на самую малую мощность и опасен не более, чем световая указка. Ничего не произошло, кристалл не желал раскрываться. Тогда я стала постепенно наращивать мощность пучка света, в какую-то секунду вокруг основания пирамиды с тихим хлопком возникло и стало шириться голубое, ярко сияющее кольцо. Развернулось голографическое изображение, перед нами возникло женское лицо с большими тоскливыми глазами. Едва улыбнувшись уголками губ, йолэнка со значением произнесла несколько слов на незнакомом языке. Смысл я поняла — предупреждение о необходимости записывать передаваемую информацию: кристалл демонстрировал её только раз. М-координатор уже выдавал синхронный перевод, но мы понимали и так.

Женщина на шаг отступила, и в поле зрения камеры появился скуластый молодой мужчина с пронзительными синими глазами. Они стали говорить по очереди, поясняя и дополняя друг друга...

Не будучи антропоморфами, агрессоры-агли достаточно хорошо разобрались в социальной психологии йолэнов, чтобы победить их без столкновения флотов. Торговля, вот с чего началось крушение человеческой цивилизации. Казалось, где тут опасность? Это ведь всего лишь выгодное экономическое сотрудничество! Наводнив планеты невиданными, высокотехнологичными товарами, предназначенными лишь только для использования в быту, агли добились того, что обыватели подсознательно признали хищников более развитой формой жизни, в душе стали преклоняться перед ними. Те, кто "стремился к сотрудничеству", предпочитали побыстрее перескочить на сторону сильного, надеясь выжить. Но сильные не поддерживают слабых, они питаются ими.