Маулихакти или Вернись ко мне!

— Не понял, — перебил Дэмиандриэль. — Что значит — нет?

— А то и значит! — угрюмо отозвался Хемах. — Она использовала все. Который раз ее просматриваю и не нахожу магии Силы в ней. Похоже, убивая Белых, сожгла все. Остались такие крохи, что их можно не считать.

— Как?! — закричал безликий. — Но это ведь означает, что...

— Да. Теперь она недалеко ушла от эльфа. Смешно вышло, не находишь? Она сделала из мальчишки мага, а сама стала хуже наших слуг.

— Нет в этом ничего забавного! — жестко ответил безликий.

— Ты думал, что Совет может допустить ее до Обряда?

Повисла короткая пауза.

— Иди отдыхать, друг мой. Мы с рассветом опять в путь, так что тебе стоит хоть немного поспать...

— Может, и тебе стоит отдохнуть? — спросил Хемах.

— Нет!

— Ты слишком заботишься об этой девочке. Она, конечно, хорошая, даже в чем-то благородная, но она не стоит своих сил Дэмиан.

— Ты дорог мне, Хемах, но ты не знаешь, что говоришь, — сдержанно ответил тот.

— Пусть так, только я прошу тебя, не привязывайся к ней слишком сильно. Она все равно с нами ненадолго.

— С чего ты взял, что я привязался?

— Я видел тебя, когда она лежала на столе. Мне-то не надо лгать!

"А у тебя нет ощущения, что ты действительно шпионка? Подслушивать чужой треп не хорошо!" — шепнула моя соображалка.

Проснулась я от потрескивания костра. Была уже глубокая ночь. Я все так же лежала в телеге, любезно прикрытая покрывалом. Повязки на мне были явно новые , и я даже думать не хотела, как меня перебинтовывали, пока я спала. Картинка не для мнительных леди. Я леди себя никогда не считала, поэтому даже не покраснела. К моему немалому удивлению, спина, пусть со скрипом, но позволяла двигаться. Сейчас она болела так, как будто я потянула пару мышц. При движении шеей в голову стреляло, но в целом, и если сравнивать с тем, что было утром, я явно шла на поправку.

Мысленно пообещав отблагодарить Хемаха чем-нибудь за помощь, вылезла из повозки. Мы расположились на большой поляне с высокой травой. На пологом берегу какого-то маленького озерка. Вокруг шумел кроной густой лиственный лес. По бескрайнему небу плыли редкие серые облака и светила луна. Где-то на противоположном берегу стрекотали насекомые, вдалеке слабо подавала голос ночная птица. Пятерка развела два небольших костра и расположилась вокруг них на ночлег. Рядом с водой бродили лошади. По темным фигурам на земле поняла, что все давно и мирно спят.

Мне спать не хотелось совершенно, зато хотелось пить. Все пособия и художественные книги утверждают, что пить воду из обычного водоема, не прокипятив ее при этом, очень опасно для здоровья-можно заработать не только отравление и свидание с уборной, но и что-нибудь похуже. Но пить хотелось ужасно, а фляга, которая спасала раньше, оказалась пуста. Значит, остается только озеро. Не думаю, что при такой бурной биографии, я могу умереть от бактерий в воде.

Хотя перед прогулкой к спасительной влаге следовало сделать то, что я давно уже не делала, а очень хочется. Стараясь не шуметь, обошла телеги с противоположной стороны от костров и направилась в кусты. Спина слушалась, а значит, проблем не возникнет. Как ни печально, но проблемы возникли, только не у меня и не с природным процессом. Когда возвращалась к поляне, чуть не налетела на Дэмиана. Его фигура в черном выросла прямо передо мной как из-под земли. Чудом не вписалась в него носом. От удивления охнула, начала оседать в траву. Он подхватил меня, одним рывком поставил на ноги и встряхнул.

— Что? Опять плохо? — испугался он.

— Нет, — помотала головой я. — Просто испугалась.

Он шумно выдохнул.

— Почему ушла одна?

— Так я же только...

— Почему? Я тебя спрашиваю! — снова включил он режим змеи.

Надо придумать ему кличку подстать гневливому характеру.

— А вы предлагаете будить кого-то из них? — я неопределенно кивнула в сторону полянки. — И как вы себе это представляете? "Простите, не мог бы ты, Лиамер, проводить меня в кусты?"!

— Ты не должна далеко отходить от лагеря! — снова прошипела тень. Ночью под деревьями его овал вообще было не рассмотреть.

— Я все понимаю! — согласилась я, переходя на громкий шепот — Но со мной все хорошо, и я просто отошла на два шага, или вы мне предлагаете дамские дела делать в свете костров?

— Да как ты смеешь?! — задохнулся от моей наглости он.

Я стушевалась. Стало стыдно. Он, конечно, псих, но многое сделал для меня. И сейчас защищает от какого-то поиска Белых, что бы это ни значило. Зачем самой в бутылку лезть? К тому же, может, здесь совсем другие правила морали и я сейчас нарушила с десяток общественных норм.

Подняла руки и поспешно проговорила:

— Я не хотела вас обидеть, простите. Только мне и правда надо было...ну, вы понимаете.

— Иди спать! — скомандовали мне.

Я кивнула и поплелась к телегам. В какой момент фигура Дэмиандриэля, который шел прямо передо мной, пропала — я так и не поняла куда, но у повозок оказалась в полном одиночестве. Спать мне совершенно не хотелось, и потом, я слишком много в последнее время валялась. Неизвестно, что будет со мной дальше, а ночь — мое время. Я вспомнила, что хотела пить и поспешила к воде, постоянно оглядываясь и боясь не только разбудить ребят, но и напороться на злого манеера.

У самой воды попыталась присесть на корточки, но спина не позволила. От резкой боли чуть не взвыла, но успела сообразить, что орать не стоит. Пришлось опуститься на колени на влажном темном песке у самой кромки воды. Опереться на одну руку, а второй зачерпывать воду. Получалось плохо: те капли, что попадали в рот, были с привкусом моей же крови. Жажда пересилила остатки гордости, и уже через минуту я оперлась обеими руками на песок, а рот погрузила в воду. Пить по собачьи у меня бы все равно не вышло, а вот вытянуть губы трубочкой и втягивать воду, как через соломинку, получилось. Вода оказалась сладкой и холодной. Не лучше и не хуже знакомой мне родниковой воды, без привкуса и запаха. Есть шанс, что не отравлюсь. После того, как напилась вволю, вдохнула поглубже и опустила в прохладное озеро лицо. Было невероятно приятно.

Это тело оказалось куда более тренированным, чем мое реальное. Видимо, подсознание мечтает о том, чтобы я была спортсменкой. Раньше под водой не выдерживала и десяти секунд, а сейчас прошло куда больше времени и никаких неудобств я не испытывала. Стало казаться, что, может, я дышу под водой, просто не чувствую этого, но нет. Через несколько минут воздуха все-таки захотелось, и я подняла голову.

Уже наученная горьким опытом боялась того, что увижу, когда открою глаза, но все оказалось не так плохо. Вокруг все та же ночь, поляна и костры. Слабый ветерок обдувал мокрое лицо, отчего я невольно расплылась у довольной улыбке. Мир, черт возьми, прекрасен!

В паре десятков метров от меня заметила силуэт Дэмиана. Он сидел на траве и следил за мной. Заметив, что я смотрю в его сторону, откинулся на спину. Недолго думая, направилась к нему. Мокрые и грязные бинты на руках явно мешались. Принялась на ходу их разматывать.

— Почему ты еще не спишь? — спросил он.

— Уже выспалась на десять лет вперед, — призналась я.

Хитрый узелок, которым были закреплены повязки, никак не желал поддаваться. Оторвалась от своего занятия и взглянула на Дэмиандриэля. В его облике случились разительные перемены. Теперь на нем не было привычного камзола, а только черная рубашка, которую я принимаю за водолазку. Сам камзол был наброшен на траву, а его хозяин пристроился сверху. У него были мокрые волосы. С прядей капала вода на плечи. Почему-то было неудобно смотреть ему в лицо. Иногда чувствуешь нечто подобное, когда говоришь с человеком в черных очках. Он твои глаза видит, а ты его нет.

Нижняя часть лица была прикрыта уже знакомым мне размытым пятном, а вот верхняя открывала невероятно уставшие, покрасневшие глаза в окружении пугающих пятен под ними и глубоких морщин.

— Так все плохо, да? — сочувственно спросила я и тут же об этом пожалела.

Он моментально понял, о чем я, и его лицо закрылось знакомым овалом.

— Прости, — стыдливо сказал он и отвернулся.

— За что? — не поняла я.

— Ты не знаешь наших обычаев, но мое лицо никто не должен видеть. А ты видела его уже дважды.

— И вам что-то за это будет? — испугалась я.

— Мне нет, а вот для тебя это должно быть оскорбительно, — сказал он и меня поразила уверенность в его голосе, будто он сам считал, что так и должно быть.

Я присела рядом в траву и принялась грызть узел на одной из рук зубами.

— Знаете, я думаю, что маулихакти очень странные... — прошептала я.

— Почему?

— Мне все говорят, что манеер — это высокий чин, что вас уважают и восхищаются вами, но при этом у маулихакти есть традиция прятать лица таким важным персонам. Как-то это все странно...

— Манееры не прячут лиц! — возмутился безликий. — Только я.

— Но вам ничего не будет, если вы покажете лицо?

— Мне ничего не будет, — он сказал это спокойным голосом, но мне показалось, что настроение у него поднялось, может, даже улыбнулся.

— Тогда, раз я ваших обычаев еще не знаю, то вы можете убрать эту муть и расслабиться, — предложила я.

Мне подумалось, что сейчас придется его долго уговаривать и рушить шаблон мышления, но Дэмиан меня снова приятно удивил. Сомнения терзали его секунд пять, а потом я краем глаза заметила, что маска пропала, а на меня смотрит именно лицо. Красивое, точеное лицо, надо признать!

Я только улыбнулась.

— Может, я помогу? — спросил он.

Указательный палец правой руки изменился: удлинился и превратился в длинный коготь. Он легко разрезал кусок повязки, который я старательно грызла.

— Спасибо большое! — счастливо отозвалась я и принялась разматывать руку. — Я так понимаю, что спать вам нельзя?

— А ты догадливая, — саркастически произнес он, не глядя на меня, а уставившись на воду.

— Редко, — честно признала я.

— Ты думаешь, я действительно желаю тебе смерти? — неожиданно спросил он.

Я аж вздрогнула от его слов.

— А это имеет хоть какое-то значение? — в свою очередь спросила я.

— Ты говорила с Амалиэлем, что он тебе сказал?

— Да ничего, только попытался доказать, что вы хотите мою голову увидеть на своей каминной полке, — спокойно сказала я и сама улыбнулась.

— Что? — удивился он.

— Не обращайте внимания, — отмахнулась я. — Просто был у меня один смешной страх, что все здесь захотят моей крови. Вот он и решил доказать мне, что вы из таких "всех".

— Так ты ему поверила?

— Он наивный идеалист! — рассмеялась я. — Таким можно быть только от романтичности натуры, почему-то он верит, что вы все мне чем-то обязаны, а тут ваш поступок, который не слишком подходит под определение благодарности. Вот он и решил, что вы само зло, а я невинная жертва.

— А сама как думаешь? Ты не идеалист и романтик, как он?

— Может, в чем-то... — задумчиво протянула я. — Только не так, как эльф. Я прекрасно понимаю, что вы мне ничего не должны. И Совет ваш ничего не должен. Только и у меня выбора нет. Бежать я не смогу, да и некуда мне бежать. С Белыми у нас дружбы не получится, а с вами есть хоть малейший шанс, что не убьете сразу.

Я замолчала, потому что уставилась на свою ладонь. Собственно, ладони как таковой там не было. Рана не слишком отличалась от той, что была у Дэмиана, только у него поработало черное пламя, а здесь красное. Было немного удивительно, что такое месиво не болит, точнее, болит, но намного меньше, чем должно при таком виде. Безликий проследил мой взгляд и хотел было что-то сказать, но я требовательно протянула ему вторую руку. Он несколько растерянно повторил процедуру с разрезанием узелка. Видимо, ждал, что я начну биться в истерике или замучаю его вопросами, ну или как минимум удивлюсь. А ничего этого не было.

— Почему ты думаешь, что маулихакти могут тебя убить? — опять начал беседу он.

— А почему небо голубое? — в тон ему поинтересовалась я. — Дэмиандриэль, я мало знаю о вас, но хорошо знаю другие вещи. Никто не любит чужаков, а я именно чужая для вас. Если кто-то из Совета решит, что я опасна, как вы, например, то меня просто казнят. Белые приняли меня за чистокровную и поэтому захотели убить, а сейчас они хотят мстить и найдут способ до меня добраться. Без защиты, друзей, родственников, денег я долго не протяну. Найдут и все. Родственников и друзей у меня нет, как и денег, зато за мной тянется ворох непонятных проблем...

— Почему ты помогла мне и Амалиэлю, если все понимаешь? — перебил он.

— Как ни смешно звучит, но причин для этого у меня не было, просто захотелось.

— Почему ты не убежала от Белых Братьев? Амалиэль говорил, что у тебя была такая возможность?

— Вот уж точно не стала бы бегать от этих тварей! Никогда этого не делала и сейчас не стану!

Снова уставилась на свои руки и захотелось заплакать от их вида.

— Так это правда?! Амалиэль сказал правду?! — повысил голос Дэмиан.

Я шикнула на него и покосилась в сторону лагеря.

— Что именно?

— То, что ты убивала Белых и раньше? — лицо у него было удивленным, но в усталых глазах явно сверкали искорки надежды, как у маленького ребенка, который слушает сказку и болеет за героев.

— Наглая ложь! — не задумываясь, солгала я. — Это он бредил. Он меня за какого-то Коума принял, так что и остальное привиделось!

На эту мою реплику он ничего не ответил.

— Что ты видела там? — спросил он, уставившись на меня. В свете луны его синяки под глазами стали совсем черными.

— Где там?

— Не надо делать вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Я уверен в том, что видел! Ты была мертва несколько часов. Это не была обычная потеря сознания или болезнь, ты была мертва. Вот я и спрашиваю, что ты видела?

— Вас, — брякнула я. — Я видела вас и Хемаха там, в корчме. Но я не понимала, что со мной случилось...

— А потом?

— Я не хотела бы вам говорить, — честно ответила я. — Пусть это останется моей маленькой тайной!

— Ты слышала, что сказал Амалиэль? — перевел он тему.

Мне не нужны были уточнения, я сразу поняла, что это он об убийстве какой-то маули. Что-то в его лице, в его голосе сразу навело меня на это.

— Слышала, — мягко и максимально спокойно ответила я.

— И что ты об этом думаешь? Боишься меня?

Я старалась смотреть на сверкающую воду. В такие моменты лучше вообще не смущать собеседника пристальным взглядом.

— Было бы удивительно, что такой как вы никого и никогда не убивал. Я вот убила трех Белых и чуть не убила всех, когда горела, если бы не вы...

— Я не об этом! — перебил меня он. — Убийство маули и убийство Белого не одно и тоже...

— Не вижу разницы, — в свою очередь перебила я. — Убийство оно убийство и есть! Какая разница кого?

— То есть ты тоже веришь, что я мог убить своего маули? — и в голосе столько горечи и обреченности, что захотелось плакать из солидарности.

— Мне, если честно, глубоко плевать, убили вы его или нет! — твердо ответила я.