Живая душа. Книга 1

Нечто подобное я испытала, наблюдая как несчастную девчонку забивали кнутами здоровенные мужики в походной одежде, и до меня дошло — княжеская доченька черпала силу в страданиях умирающей малышки, пожирая эманации смертельной боли! Лучше не вспоминать этот липкий ужас. Особенно меня потрясло то, что рожи экзекуторов не выражали обычных человеческих чувств, даже скука не пробивалась на безмятежно-невозмутимых лицах.

Монотонное завывание, изредка прерывающееся вскриком, продолжалось довольно долго. Было вполне очевидно, что камлание набирает не силу, а некую мощь, не грозившую ничем, кроме неприятного зрелища. Мне с трудом, но удалось абстрагироваться от шаманского действа и даже понравилось гонять кусочек льда вдоль спины, а кроме того, я вцепилась руками в скрещённые ступни и вытягивала спину вперёд всякий раз, как мужик отстранялся. В этой раскачке взад-вперёд явно был какой-то полезный смысл для нас обоих, но вот какой?

Действо закончилось внезапно. Шаман резко замолчал, уронил голову на грудь и замер, как изваяние. Мне показалось даже, что он перестал дышать, и я аккуратно прикоснулась к его запястью — ледяное! Спустя малое время нас подняли с ковра чужие руки и усадили на низенькие скамьи, поскольку встать самостоятельно не получалось, у обоих одинаково занемели ноги. В дверях замаячил господин Иснор и самолично проконтролировал, чтобы служители растёрли нас как можно тщательнее. Спустя минут пять кровообращение потихоньку восстановилось и едва я утвердилась на дрожащих ногах, меня выставили вон за дверь.

Состояние после общения с шаманом трудно описать словами, но зато я без привычного напряжения услышала разговор мага с моим визави. И особенно порадовало, что способность слышать через металл значительно усилилась. Прямо сейчас я понимала каждое слово, словно находилась в той же комнате и даже различала интонации, чего ранее не бывало. Интересный эффект! И полезный.

— Что скажешь, Эйрану?

— Она не шаман и не маг в том понимании, какое ты имеешь в виду.

— Кто же она?

— Пока не знаю. Есть в ней кое-что знакомое.

— И что это?

Качество звука превосходное, я слышу, как под весом шамана скрипнула скамья.

— Звучит невероятно, но девчонка просто наслаждалась, гоняя силу по позвоночнику.

— О! — маг явно неприятно поразился, — быть такого не может!

— Да-да, и жмурилась от удовольствия.

— Невероятно...

— Именно. Я бы поостерегся оставлять её здесь.

— Надо подумать над этим, Эйрану.

— Я сказал, ты услышал, — согласился шаман, — дай ей отдохнуть немного, сейчас девчонку переполняет сила.

— Такое впечатление, что она её всегда переполняет, — проворчал маг и входная дверь хлопнула.

Я поднялась с корточек. Ноги всё ещё подрагивали и слегка звенело в ушах. Шаман прав, меня переполняет сила, кружит голову и заставляет улыбаться широко и беспричинно! И я не сомневаюсь в том, что сию же минуту могу взлететь. Каждая клеточка тела словно наполнена пузырьками воздуха, они играют, сияют и стремятся вырваться на волю. Совершенно необычное ощущение, просто невероятное!

Маг угрюмо кивнул мне на выход. Что это с ним?

— Ступай в свою комнату, ужин тебе принесут.

— Да, наставник.

Маг исчез в направлении большого дома, так ничего и не сказав об итогах исследования, а мне пришлось слегка притормозить прежде, чем свернуть влево, поскольку играющая в жилах сила рвалась на волю и не давала сосредоточиться на осмысленных действиях.

Я заставила себя остановиться и внимательно огляделась вокруг, затем усилием воли прекратила эту наведённую эйфорию. Глубоко вдохнула морозный воздух, после чего по заснеженной тропинке двинулась к приютившему меня домику, наслаждаясь вечерним одиночеством и покоем. Я не ощущала холода, поскольку змейка согревала не хуже собольей шубы, ничего не боялась и ни о чём не сожалела. Дышалось легко, свободно, и особенно радовал тот факт, что варговские кошмары остались далеко позади.

Вот так я и шагала, выбирая самый длинный путь до своего убежища. Небо уже украсилось огромными звёздами, снежок поскрипывал под ногами, в воздухе витал запах свежеразрезанного арбуза. Мне казалось, что кровь кипит в жилах и впервые за много месяцев хотелось жить и радоваться жизни!

Домишко встретил меня светом, теплом и запахом жареного мяса. Левая от меня комнатка открыта, на столе поднос и опять ни души вокруг, прямо чудеса в решете. В углу, отгороженном занавеской, исходит паром бадья с водой, на табурете толстое холщовое полотенце, сервис тут на уровне, признаю.

Выматывающий день окончился купанием, ужином и крепким сном на жёстком матраце пусть небольшой, но личной комнатушки.

* * *

Утро ничем не напоминало эйфорию и надежды вечера. За мной пришли.

И теперь я стояла перед огромным столом в кабинете господина Иснора, наряженная в нелепую одежду с чужого плеча... стояла в столбе ярчайшего света, почти ничего не видя перед собой. Яркое зимнее солнце расщедрилось и слепило, изливая сияние из огромных окон за спиной сидящего.

— Подойди ближе, дитя.

Я шагнула к столу, уходя из солнечного пятна, проморгалась, ага, так господин Иснор тут не один. Справа и слева в креслах поменьше расположились уже известный мне шаман и ещё один персонаж, внешностью вылитый варговец, челюсть скошена, глаза посажены так близко, что едва ли не сливаются в одно целое, на сером лице практически отсутствуют губы, а вместо волос пакля пегого цвета. Они все там пегие, даже их князь пегий с проседью.

— Открой разум, дитя.

Я оторопела. Эти дяденьки совсем с нарезки съехали, что ли? Чего им открыть-то? Перевела недоумевающий взгляд на хозяина поместья.

— Я н-не совсем понимаю, наставник, о чём говорит этот господин.

— Он предлагает тебе раскрыть разум, что тут неясного?

— Но я понятия не имею, о чём речь. Если мне объяснят, как это сделать, я попробую.

Собеседники переглянулись.

— Не умеет, — скривил рожу второй номер.

— Она не лжёт, — возразил шаман.

— Разве тебя не обучали в Варге, дитя?

— Обучали, господин маг. Читать, писать и правильно реагировать на приказы.

— И опять говорит правду, — встрял шаман.

Второй маг подошёл ко мне, присел на корточки и положил тяжёлые руки на плечи.

— Сейчас, девочка, ты посмотришь вокруг магическим зрением и скажешь мне, что именно ты видишь.

— Господин...

— Дайлор.

— Я не вижу магических линий, господин Дайлор. Такого зрения у меня нет.

Маг оглянулся на Иснора.

— Я ничего не знаю об этом, — он приподнял брови.

Второй номер вернул своё внимание мне.

— В Варге тебя обследовали?

— Да, господин маг.

— И?

— Вылечили сердце, по крайней мере так утверждала целительница, что-то делали с кровью. Что именно делали, мне не сказали.

Маг поднялся во весь рост.

— Рассказывай!

Опять на колу мочала! И я снова завела ту же шарманку про бедную девочку с верёвочной петлёй на шее, нападение неведомых злоумышленников, таверну и прочее. За неполных полгода я рассказываю эту историю не то четвёртый, не то пятый раз, впору деньги брать за сольное выступление! Слушали внимательно, перебивали, задавали вопросы в стиле господина Наварга. Кто тебя учил? Откуда татуировка? Кто наносил? Почему она цветная? Почему исчезает и появляется?

Далась им эта татушка! Щека перестала чесаться, но тату исправно появляется, стоит приступить к работе с металлом, та самая трёхцветная змеюка в броске на зрителя. Пришлось на их глазах сотворить рыболовный крючок, а заодно и продемонстрировать роскошный рисунок на щеке. Все трое зачарованно следили, как крючок вытек из руки шамана на стол и демонстративно-медленно втянулся в змеиный хвост, Шварценеггер отдыхает.

К моему удивлению, особое внимание маги уделили тем эпизодам, где по моей вине погибли недоброжелатели. Эпизод с домомучительницей им явно понравился и вызвал самое большое количество вопросов. О возможности летать с Тархом я не обмолвилась ни словом, но всё прочее эта милая троица вытрясла из меня до самого донышка.

Господа маги донимали меня расспросами часа три и вскоре был задан вопрос, на что именно я потратила подаренный мне кошель с серебром.

— Отдала своему наставнику из Варга. Его жена была добра ко мне. К счастью, сам наставник получил отставку, и они решили покинуть княжество. Деньги им пригодятся.

— Просто так отдала деньги? Ты сумасшедшая? — спросил шаман.

— Скорее предусмотрительная, — хмыкнула я, — если меня выкинут за ворота этого поместья, мне будет куда вернуться.

— Вот как! Разумно, и ты знаешь куда именно вернуться? — протянул шаман.

— Мир велик, — я пожала плечами, — и в нём много добрых людей, которые водят караваны из страны в страну. Найду.

Пусть думают, что кое-кому в этом мире до меня есть дело, а то проникнутся беспомощностью несчастной сиротки и задурят бедняжке голову, я мысленно хихикнула. Да любого из них я прямо сейчас могу прикончить, металл на них присутствует в полном объёме. Шаман серебром увешан от шеи до колен, так что одна серебряная стрелка в ухо поможет ему упокоиться. Второй маг поглаживает рукоять здоровенного ножа, значит получит удар в глаз, а сам Иснор носит металлические накладки на плечах, стало быть, ошейник его задушит в считанные секунды.

И вот тут до меня дошло! Варг с облегчением от меня избавился, ибо я (и сказанное далее надо писать только заглавными буквами) наглядный и вполне реальный, непредсказуемый, неисследованный и потому опасный фактор! Этакое обоюдоострое оружие с неизученными возможностями, как там выразился тот маг, 'одержимость металлом'? Вместо пристукнуть опасный фактор на месте, сплавили досточтимому господину Ревайни!

Точно говорю вам, боялись, что девка просто сорвётся и пойдёт в разнос. Потому и не трогали. А ведь это я ещё до их гемоглобина не додумалась, а он и есть железо. А что? Даже убивать не надо, понизить уровень гемоглобина в крови и пишите письма, ребята! Думаю, Наварг специально не стал меня убивать или калечить. Зачем? Проще перекинуть головную боль в Нутаву, а заодно и вставить дорогому соседу шпильку в бок.

Правда, не совсем ясно, отчего Наварг не оставил себе столь опасный фактор, уж что-что, а запугивать народ в Варге умеют. Пока бы я додумалась до открытого сопротивления! Что ему стоило обломать девчонку и заставить служить не за страх, а за совесть? Это ж какие возможности открываются! Однако Наварг отдал меня в Нутаву, а ведь он не дурак! Садист, ясное дело, но не дурак, да и советников у него хватает и не все они идиоты. А может, садистские наклонности иногда выключают мозги даже Наваргу? Так какие же цели он преследовал, выставляя меня вон? Можно было посадить Экриму на короткий поводок и с её помощью расправляться с неугодными. А вместо этого ребёнка скинули, как ненужные карты в прикуп! Зачем?

И вот кстати, не зря же в Варге меня держали в постоянном напряжении! Чтоб не думала, не анализировала и уж тем более не пыталась разобраться в замыслах господ магов! По этой причине не допускали к книгам. Ну и сволочи! А я ещё хотела сделать протез этому ублюдку Аглину! В данный момент я выпала из текущей ситуации настолько, что за размышлениями забыла где нахожусь. Всё это время присутствующие о чём-то тихо совещались на неизвестном языке и не мешали мне думать. Очень кстати.

Я более чем уверена, эта троица отдаёт себе отчёт в том, что девчонка крайне опасна непредсказуемостью и нестандартными возможностями. Не зря ведь шаман посоветовал избавиться от неизвестного фактора. Правда, осуществить устранение им не по зубам, здесь решения принимает не присутствующий триумвират, а господин 'признанный бастард короля'. Налицо недвусмысленный приказ Ревайни, как можно крепче привязать обездоленного ребёнка к доброму господину её судьбы.

У данного трибунала вряд ли получится воспользоваться шаманским советом и выставить меня за ворота в чём пришла, если шаман именно это подразумевал. Думаю, он дал вполне однозначный совет избавиться навсегда. Скорее всего, эта троица выдаст бастарду совершенно недвусмысленное предложение закопать опасную девку поглубже пока она дел не натворила. Каких? Ну, скажем, не прикончила кого-нибудь из здешнего истеблишмента просто так, от нечего делать.

Трое мужчин смотрят на маленькую, несчастную девочку, даже не подозревающую о предполагаемом решении устранить помеху навсегда. Испуганная малышка так растеряна и дезориетирована крутыми поворотами судьбы, что смотрит на больших дядей большими глазами, боится будущего (а кто бы на её месте не боялся) и ничего не может сообразить. Да сами посмотрите, руки нервно оправляют курточку, волнуется дитя, переживает и, можно сказать, трепещет перед высоким собранием. И никому не видно, что в это же мгновение из моего рукава выпала очередная иголочка. Как только она доберётся до магов, разделится на три части, все они обзаведутся крючком вроде рыболовного и прицепятся к одежде. После совещания эта троица вновь принялась за меня. И снова вопросы! Кто? Откуда? Кому? Зачем?

Отпустили меня перед самым обедом. Без долгих слов и объяснений отослали в домик, значит итогов совещания я не узнаю. Но и так очевидно, что некоторое время я тут поживу, если господа маги решат дело в мою пользу и при условии, что бастард внемлет совету магов. Про себя же я решила, что просто обязана стать полезной господину Ревайни, время есть. Поэтому надо правильно себя поставить, проявить способности и желание работать.

И начну я со здешней кузницы, которую мы с давешним чичероне облазили, что называется, от чердака до подвала. Понятный ёжик, что чердаков с подвалами там не было, зато было длинное здание, разделённое на шесть кузнечных горнов и в каждом трудилось человек по пять-шесть. И был там очень приятный старикан, главный над всеми железяками.

Поскольку меня не обязали сидеть в своей комнате безвылазно, я выпросила у поварят кусок хлеба с сыром и отправилась прямиком в кузницу. Мне пришёлся по душе их главный мастер Йонгуст, он скорее серебряных дел мастер, чем кузнец, но охотно становится к горну, если замысел этого требует.

— Доброго дня вам, мастер.

— И тебе, малышка.

— Разрешите вопрос.

— Говори.

— А что вы рисуете?

— Украшения для конской сбруи.

— Можно посмотреть?

— Смотри, — он передвинул в мою сторону лист серой бумаги.

Тонкий грифель из неизвестного мне материала изобразил круглую бляшку с цветочным узором.

— А сбруя для кого? То есть лошадь принадлежит женщине?

Мастер внимательно взглянул на меня.

— Да, дочь господина Ревайни пожелала новую сбрую для её Отваги.

— Понятно... — рука сама потянулась к грифелю.

Художник я или нет? Правда, в обычной жизни на планете Земля это не кормило ни меня, ни мою семью, но ведь образование я честно получила. И рука моя тверда и желание рисовать присутствует, так почему бы и нет?

— Хочешь попробовать? — моё движение не прошло мимо мастера.

— А можно?

Он подсунул мне лист бумаги, положил парочку грифелей

— Пробуй. Потом покажешь.