Правила игры (полный текст книги)

Всё, он готов!

Медленно... как же медленно они движутся. Сарг видит их словно неподвижных манекенов. Первым ударом он сносит головы сразу трем воинам, стоящим рядом. Щит вращается вокруг хозяина и на дорогу падают еще две головы. Новый оборот циркулярной пилы и еще четыре воина врага падают с распоротыми животами.

Со стороны выглядит, будто из неспешно идущего Сарга вырастает смазанный дымный след и вдруг прямо из воздуха рядом с этим странным серым образованием начинают хлестать фонтаны крови и вылетать обрубленные головы и тела сармов.

Но замешательство в рядах противника не может длиться вечно, и враги начинают ускоряться, окружая одинокого воина. Да, они не могут ускориться так же как Сарг, но их много, а его силы не бесконечны.

За каких-то пять минут Сарг покрошил в винегрет больше половины воинов, устроивших засаду. С несколькими прыткими пришлось повозиться. Они даже умудрились несколько раз его достать и нанести парочку неглубоких, но болезненных царапин.

На Сарга обрушивается целый град стрел и магических зарядов. "Проснулись" маги и стрелки врага, но бывший наемник легко отбивает все атаки своим щитом. Один магический снаряд оказался с секретом и в животе воина образуется заметная сквозная дыра. Плохо! С такой раной долго не продержаться, придется использовать последний козырь.

Сарг хватает ближайшего воина левой когтистой перчаткой. Точным движением он рассекает горло своей жертвы и как вино из кувшина начинает пить хлещущую кровь. Рана в животе на глазах начинает затягиваться. Но этого мало. Ученик Парадокса разрывает труп на части и начинает жрать сырое мясо, совсем недавно бывшее сармом. Восстановившись за считанные секунды, он вновь бросается в бой.

В ужасе враги бегут от него во все стороны, не слушая приказов своих командиров. В них читается животный ужас перед демоном войны, в которого превратился Сарг. Теперь он просто гоняется за выжившими и добивает их несколькими молниеносными ударами. Стоило бы уйти. Вряд ли эти жалкие остатки противников способны сейчас на преследование, но Сарг сейчас не вполне владеет собой, и его звериная часть требует проучить этих выскочек.

Неожиданно он почувствовал укол в левом бедре, а вслед за ним пришла боль. Скорость восприятия резко падает. Зрение возвращается в норму. Он по инерции делает еще несколько движений и оседает на одно колено. Откуда эта тяжесть? Яд? Но ведь на него почти не действуют яды, особенно в активном боевом режиме. Как?! Боль пронзает спину в районе лопатки, проходит сквозь тело и вырывается из груди в виде острия чьего-то меча. Нет!!! Всё не может закончиться так! Воин левой рукой ломает чужой меч в своей груди и наотмашь бьет щитом в пространство. Похоже, попал. Прямо из воздуха вылетают два обрубка бывшего эльфа.

Сарг пытается встать на ноги и чувствует, как что-то холодное вспарывает его горло, вплескивая в организм очередную порцию жгучего яда. Прежде чем сознание гаснет, он успел увидеть свою убийцу, красивую темноволосую девушку в облегающем кожаном доспехе.

Глава 19. Эксперимент.

Когда Одинон с Леонардом добежали до кабинета Парадокса, тот уже возился с каким-то странным креслом. Из подголовника и подлокотников этого непонятного прибора торчало множество непрерывно извивающихся щупалец, а гном, громко пыхтя и бормоча себе под нос ругательства, что-то настраивал в спинке.

— Мастер, что это такое? — указал Одинон на кресло.

— Это компьютер, деревенщина, — ответил вместо Парадокса Леонард. — Из какой дыры ты вылез?

— У Феанора амнезия, так что ему простительно. — Своевременно вмешался в разговор учитель. — И вообще, иди собирать свои вещи.

— Я куда-то отправляюсь? — удивился старший ученик.

— Да, на все четыре стороны! Твои выходки меня достали, и с этого момента ты больше не являешься моим учеником. — Прокричал гном и снова занялся настройкой компьютера.

— Но, мастер, отец ведь оплатил моё обучение на год вперед, — попытался было возмутиться Лео.

— Ну, ты и наглец. Остаток средств и документ о прохождении обучения получишь завтра утром, а сейчас вон с глаз моих. — Парадокс таки не сдержался и метнул в Леонарда небольшую молнию. Такая молния не могла причинить серьезного вреда, но её удар был довольно болезненным. Однако представитель рода Ар Сагейро не зря учился у одного из лучших магов современности. Он успел многому научиться. Молния бессильно ударилась о невидимый щит, а Леонард с недовольным видом оттолкнул с дороги Одинона и вышел из кабинета.

— Может вы зря с ним так, мастер? — Решил вмешаться юный бог.

— Ничего с ним не станется. — Немного успокоившись, объяснил учитель. — Он уже давно напрашивался. Это ж надо было додуматься разорвать портал в момент перехода!

— Всё так плохо?

— Хорошего мало, — стал объяснять Парадокс, продолжая возиться с креслом. — Сам посуди, разорванный портал может выкинуть Ариэтти в любой точке Сармонтазара. А незарегистрированный маг в любой стране, кроме Ассарэя уничтожается без суда и следствия.

— Да уж, — согласился Одинон. — И что вы намерены делать?

— Искать. Сейчас вот исправлю компьютер, и начну поиск. Эта штука еще полгода назад вышла из строя, но у меня всё время руки не доходили заняться ремонтом.

— Странный у вас компьютер, мастер.

— Стандартный образец техномагического компьютера с биоимпульсным интерфейсом. Ваши земные аналоги — это каменный век. — Внутри кресла что-то загудело.

— А может я могу чем-то помочь? — Спросил парень.

— Уже нет. — Гном пыхтя вылез из-за кресла и стал подключать к нему какой-то прибор. — И вообще нечего тебе тут торчать, иди лучше ужин приготовь.

— Но... — попытался было возразить Одинон.

— Не пререкайся, ты мне тут только помешаешь. — Гном наконец-то закончил приготовления и уселся в кресло. Щупальца тут же оплели его руки и голову, а юный бог вышел из кабинета и направился в кухню.

В кухне возился Леонард, он что-то искал и был страшно недоволен.

— Надо же, из-за какой-то девки меня выгнал. — Сам с собой разговаривал бывший ученик Парадокса, не замечая вошедшего Одинона. — Ничего, он еще пожалеет. Куда бы подсыпать этот яд? Во, точно, смешаю с мукой! А если старик не траванется, то папа ему доходчиво разъяснит, как он плохо поступил по отношению к будущему императору.

— Кх-кх, — кашлянул Одинон, решив себя обнаружить.

— Что? — Леонард явно испугался. — Ты долго тут стоишь?

— Достаточно долго, чтоб понять твои планы. — Юный бог решил, что сейчас представилась идеальная возможность поквитаться со своим обидчиком за все перенесенные унижения.

— Побежишь докладывать старикашке? — Бывший ученик быстро взял себя в руки и даже успел принять какое-то решение.

— Ты бы так поступил?

— На твоем месте я бы просил пощады, потому что добежать ты уже не успеешь.

— Убьешь меня? — Спокойно спросил Одинон. Ему было по настоящему интересно, как поступит Леонард.

— Нет, это привлечет ненужное внимание. — Ар Сагейро поднял руку, и в его ладони зажглось голубоватое свечение. — Очень удачно, что ты страдаешь амнезией, никто ничего не заметит. — С последними словами он сжал кулак, и в юного бога полетела ярко-синяя искра.

Искра бессильно ударилась о тело мальчика и потухла, а он уже схватил табуретку и с грохотом обрушил её на голову противника. Одинон точно просчитал свои шансы на победу и понимал, что даже если увеличить свои силу и скорость до максимума, то Леонард всё равно может победить его за счет большего опыта и великолепного фехтовального мастерства. Единственное, что могло помочь — был глобус, лежащий в кармане. Глобус впитал в себя всю энергию враждебной магии, а скорость, помноженная на эффект неожиданности дала ожидаемый результат.

Веревки в кухне не обнаружилось, а бежать, в её поисках, куда бы то ни было Одинон не рискнул. Поэтому он раздел злобного аристократа и, разрезав одежду на ленты, тщательно его связал. В качестве кляпа он решил использовать собственные носки, чтоб еще больше усугубить униженное положение Леонарда.

— Просыпайся! — Он отвесил поверженному противнику сильную пощечину, от которой тот сразу пришел в себя и начал дергаться в путах, бессвязно мыча сквозь кляп какие-то ругательства. — А теперь слушай меня внимательно, гнида. — Для убедительности Одинон вколачивал каждое своё слово ударом ноги. — Я не стукач, но прекрасно понимаю, что стоит мне тебя развязать, и ты набросишься на меня. Еще я знаю, что за попытку отравить Парадокса, он тебя просто убьет. При этом у мастера могут возникнуть проблемы с твоим папочкой. А мне нужны знания и лишние разборки совершенно ни к чему. Что предлагаешь?

Леонард что-то замычал.

— Не, не пойдет, — понять мычание он был не способен, но обращенные к нему мысли вполне осознал. — Развязывать тебя очень опасно. Ты уже собрал свои вещи? Это хорошо. Парадокс будет занят еще минимум пару часов. Сейчас я вынесу тебя за пределы поместья и оставлю неподалеку от дороги связанным.

Ар Сагейро протестующе замычал.

— Знаю, что тут никто не ходит. Рядом с тобой я оставлю твои вещи и нож, так что при желании сможешь освободиться.

Одинон сходил в гараж за тачкой и погрузил на неё связанного Леонарда и мешок с вещами, после чего направился за ворота поместья. Отойдя на пару километров по дороге, мальчик сгрузил свою ношу в кусты у обочины.

— Завтра зайдешь за документами и деньгами. И учти, что банка отравленной тобой муки осталась у меня, как доказательство твоей вины. Если попытаешься мне навредить, то Парадокс обо всём узнает, а ты сам знаешь, что он может с тобой сделать. Прощай, падаль, — с этими словами он бросил рядом с Леонардом старый кухонный нож и развернулся в сторону поместья. Пройдя пару шагов, Одинон остановился и вернулся к Лео.

— Знаешь, а я решил сделать тебе прощальный подарок. — Юный бог наклонился над связанным и положил руку ему на лоб. Предчувствуя неладное, Леонард задергался в путах. — Мои способности еще не восстановились, поэтому за результат не ручаюсь, но я буду стараться.

Отпрыска Ар Сагейро окутала мутная пелена, а на лице Одинона проступила испарина. Через некоторое время бывший ученик гнома задергался в конвульсиях боли, а его крик не мог сдержать даже кляп во рту. Лес пронзил крик боли. Какая-то птица испуганно упорхнула с ветки над Леонардом, сбросив на прощание маленькую зловонную "бомбу", угодившую парню на лоб.

— Ух, — вздохнул Одинон, — надо же, получилось.

— Тьфу, — от перенапряжения Леонард так сильно сжал кляп зубами, что частично его перекусил и смог выплюнуть. Сейчас глаза парня с ужасом наблюдали за нависшим над ним мальчишкой. — Кто или что ты такое?

— Хороший вопрос! — Похвалил мальчик. — Я Бог знаний Одинон.

— Тот самый?

— Угу.

— Как ни странно, но я тебе верю. Что ты со мной сделал? — Ровным голосом поинтересовался подопытный, он уже взял себя в руки.

— Честно сказать, я ставил на тебе опыты. — Признался Одинон, при этом на его детском лице читалось неподдельное смущение. — В случае неудачи ты бы умер, но тебе повезло и эксперимент продолжается?

— Снова будешь меня пытать? — Ужаснулся Лео. — Уж лучше убей.

— Не волнуйся, убить я тебя всегда успею.

— Мой отец... — начал угрожать Леонард.

— Ничего со мной не сделает, — перебил его Одинон. — Не забывай, кто я!

— Бог, лишенный сил, памяти и даже нормального тела. Сколь бы силён ты ни был, но и на тебя нашлась управа.

— Ты прав, управа нашлась, — поморщился мальчишка, разговор был ему не по душе. — Но ни тебе, ни твоему отцу не под силу ей воспользоваться.

— Ты так и не ответил, что со мной сделал. — Леонард решил сменить тему и не раздражать своего грозного собеседника.

— Я подарил тебе свою справедливость.

Подопытный непонимающе уставился на экспериментатора, но промолчал, ожидая пояснений.

— Отныне каждый твой поступок будет рассматриваться с моей точки зрения. Если ты будешь поступать справедливо, то будет расти твоя чакра. Если же ты поступишь несправедливо, то увеличится физическая сила. Помимо того ты будешь чувствовать ложь. — Заметив довольную улыбку на лице связанного Лео, Одинон решил добавить ложку дегтя. — Кроме того, выбрав свой "путь" ты не сможешь свернуть, иначе вернешься к исходному состоянию и придется начинать сначала.

— Ну и кто же будет решать, справедливо я поступаю или нет?

— Ты сам. Я ведь бог знаний, вот и подарил тебе знание. Теперь ты всегда будешь знать, какое решение я бы посчитал справедливым. — Леонард недоверчиво смотрел на Одинона. — Хорошо! Вот тебе загадка. Тебя назначили судить вора, обворовавшего купца. Но и купец не без греха — в отместку он нанял убийцу, чтоб убить вора. Однако убийца не выполнил заказ. Он взял деньги у купца, но вор заплатил ему больше. Теперь все трое стоят перед тобой в ожидании справедливого суда.

Леонард надолго задумался. На его лбу проступили неглубокие морщины, отчего подсохшее пятно птичьего помёта растрескалось и частично осыпалось. Лежать в неглиже на голой земле, да еще и связанным по рукам и ногам, было крайне неуютно. В правый бок вонзилась острая ветка, а на лбу птичий помёт. Из-за множества отвлекающих факторов мысли ползли крайне медленно, но двигались в правильном направлении.

— Если поступать по закону, — начал рассуждать Леонард, — то следует отрубить правые руки вору и убийце, а купца отпустить. Но ты просишь от меня справедливого суда. — Одинон кивнул. — Тогда следует отрубить вору правую руку за воровство. Убийце так же следует отрубить руку за то, что он взял деньги у купца, но не выполнил задание. По сути, он украл у купца, но есть смягчающее обстоятельство — он не захотел убивать — поэтому руку ему отрубить не правую, а левую. Ну а купец не только захотел смерти вора, но и сделал все для его убийства, так что он должен понести наказание как за убийство — смерть.

Одинон похлопал в ладоши, словно аплодируя артисту, и довольно улыбнулся.

— Как видишь, ничего сложного. Я не лишаю тебя свободы воли. Поступай, как хочешь и получай соответствующую награду.

— А что мне мешает не выбирать "пути"? — Спросил Леонард. — Я ведь вполне могу прожить всю жизнь с нынешними возможностями.

— Ага, — согласился с ним Одинон, — станешь лордом Ар Сагейро, женишься на какой-нибудь богатой страшилке, наплодишь себе кучу детишек и еще большую кучу бастардов. Вполне пристойная жизнь среднестатистического сарма. Многие о таком и мечтать не смеют.

— Зачем же так грустно? Через месяц начнётся приём студентов в УМН. Закончу обучение и попытаюсь получить имперскую корону.

— Не, в нынешнем состоянии корону ты не получишь, — ухмыльнулся Одинон.

— Это почему же то? — удивился Лео.

— Во-первых, не забывай, что я Феанор Сет Архон Кайя и имею больше прав на корону. — Стал разъяснять юный бог.

— Так ты же не Феанор. — Запротестовал наследник рода Ар Сагейро.

— И что с того? Кроме тебя об этом никто не знает, а ты ничего не сможешь доказать. — С этим доводом спорить было сложно. — Ну, а даже если бы меня не было, то стать императором в нынешнем состоянии тебе не суждено. Тебя даже в УМН не примут.