Уникальный юнит

— Хозяину понравилось? — с лёгким хрипом выдавила из себя Лара, глядя замутнённым взглядом куда-то в сторону и даже не собираясь с меня сползать. Мне даже показалось, что это было не выражение желание получить оценку своих стараний, а попыткой получить дополнительную ласку.

— Хозяин сейчас сдохнет и превратиться в злобного лича, — раздраженно пробурчал я в ответ, и жестко рявкнул служанке. — Слезь.

Вроде понятие ситуации пришло — по правде говоря, оно давно уже пришло; и я вроде даже со всем этим как-то определился — вариант-то, по сути, тут только один, весь вопрос лишь в мелких частностях; но раздражение осталось.

Лара сползла с меня, буквально разглаживая моё тело своими прелестями, и распустила связывавшие меня ленты.

— Фух, — выдохнул я, освободившись от сдерживавших меня пут, и отпустил охранявших меня во время любовных утех костяных воинов, мысленно указав им новое место в коридоре.

— Хозяин, простите меня, — стала каяться Лара, увидев, что костяшки собираются покинуть спальню. — У меня совсем нет опыта в подобных утехах.

— Твой опыт тут не причём, мне самому противно подобное, — не столько ради успокоения девушки, сколько для "обеления" своего образа раздражённо пробормотал я.

Лара растеряно посмотрела на меня, явно не понимая, зачем я тогда заставил её это делать — разве могло прийти ей в голову, что я так пытался определиться со своими предпочтениями. В её цифровом сознании сама идея — что я мог их не знать — родиться не могла, ибо это противоречит самой фундаментальной основе их существования — логике причинно-следственных связей. Или, проще говоря, из-за отсутствия у "логичных" неписей алогичной фантазии. И этим мы с ней отличались, отличались на фундаментальной основе — по крайней мере, мне так приятней было считать.

Повисла неловкая тишина. Лара явно не понимала ситуации и просто боялась сделать неверный шаг, а я опять начинал скатываться в самокопание. Как бы оно там не было, но продолжать своё существование я мог, лишь принимая в себя части чужой "матрицы сознания"; перефразируя что следовало утверждать что мой путь — это медленная потеря себя. Согласитесь — не самое оптимистическое понимание, прямо так и толкающее на постоянное задавание по сути собственно риторических вопросов, "сколько там от меня настоящего то осталось", и "вот это конкретно истинно моё или привнесённое нечто принятое, но так и не признанное своим"? Собственно для получения ответов на эти вопросы я и переспал с девушкой, но помогло мне это не сильно — ведь вопросы гендерных отношений хоть и являются для такого высоко социального существа как человек основополагающими в жизни, но в общей массе обыденных задач их удельный вес весьма мал. То есть, смещав — единожды, привнесённое было уже не отфильтровать, и вся надежда в "оставании самим собой" оставалась на "якорях". Конечно, надежда на них слабая, ибо с древних времён известно, что вода камень точит, и всё что периодически не обновляется то рано или поздно будет уничтожено, но альтернативы нет. Или есть?

Если , как следует в сам вопрос и вдуматься, то сама собой рождается мысль — а что если обновление таки будет происходить? То тогда всё будет по-прежнему? Нет, конечно, но процесс становиться управляемым, и тогда.... Раз я не могу противиться происходящему, не лучше ли мне попробовать возглавить процесс.

Таким образом, проведённое мной мероприятие кроме новых вопросов и подозрительных взглядов со стороны служанки ничего более не дало — все результаты были предсказаны заранее. Кроме того после случившегося мои обязательства перед Ларой получили полулегальный статус, и я более не мог их открыто игнорировать; я конечно ничего подобного и не собирался, но теперь вроде как и не мог. Тем не менее совсем уж неудачным эксперимент признавать не стоило, более того результаты его можно было бы назвать революционными, ибо я принял для себя новую доктрину, не "Оставаться самим собой" а "Выковать нового себя". Какого именно нового — второй вопрос.

Выгнав служанку, я силой мысли прекратил верчение этих самых мыслей, и "лёг спать" — завтра меня ждал очередной сумасшедший день. И да, да — без кавычек, какие уж тут кавычки.

Утро уже заканчивалось, а враг всё ни как не мог собраться и начать приступ, а я никак не мог не нарадоваться своей бесчувственности, по всей логике я сейчас должен был уже беситься от нервного напряжения, а я нет — стою, считаю, варианты развития событий, и испытываю вселенское спокойствия. Все необходимые приготовления я уже произвёл, и конкретно в данный момент от меня мало что зависело, так и чего суетиться? И чего это Лара вся издёргалась, мне было непонятно. Хотя — она ведь свою роль отыгрывает, отыгрывает со всей присущей неписю старательностью, а мне это просто не нужно. Вот и вся загадка, но это странно приятно.

Наконец в лагере паладина заревели боевые трубы, и будто очнувшись от этого до невозможности противного звука големы гномов вздрогнули, и сделали свои первые земле сотрясающие шаги. Лара тоже было дёрнулась, но не сделала шага, а наоборот застыла. Не мудрено, ещё вчера она была простой служанкой, а теперь младшая жрица Тьмы, и встреча с войсками паладина ей ничего хорошего не несёт.

— Давай к алтарю, — скомандовал я замершей и уставившейся на меня молодой женщине. — Действуй по плану, сначала "Тёмное благословение" на магов, потом "Покров Теней" на воинов, и в конце "Великую Тень" на замок.

— Будет исполнено господин, — поклонилась Лара, и бегом побежала к храму Тьмы.

Я ещё раз проверил расстановку юнитов по соответствующим им местам, и вернулся к наблюдению за ходом битвы. Големы гномов мерными шагами приближались к стенам замка, но сами бородачи выстроившиеся в хирды идти на приступ не спешили. Впрочем, войска паладина и вовсе до сих пор так толком и не построились, и лишь толпились некими полу организованными группами, от которых постоянно кто-то отделялся и перебегал к соседям.

Големам понадобилось четверть часа, чтобы подойти к стенам замка вплотную и начать их рушить. Правда к этому времени, под редкими, но высоко скоординированными магическими ударами моих магов, их атакующая мощь снизилась до такого уровня, что реальной угрозы они уже не представляли — нечем им стало её представлять. Тем не менее, своё дело они сделали, и под их прикрытием бородатые коротышки всё-таки выдвинули собранные за ночь четыре катапульты на дистанцию эффективного метания и приступили к обстрелу башен.

Пришлось "поднять щиты" на башнях, но это были мелочи — затягивать эту битву я не собирался.

Как только мои дальнобойные юниты на башнях были связаны дуэлями с катапультами и стрелками, а бойцы на стенах противодействию големам, за неимением рук принявшихся бодать укрепления, наконец, и пехота противника пошла на штурм. Гномы, как и ожидалось, подошли к делу с основательностью профессионалов, и пошли на приступ лишь после того как развернули свои странные повозки, оказавшиеся раскладными лестницами. И это против стен всего в четыре метра. Правда стоило уточнить, что повозки свои они ставили ещё за рвом, и в итоге у них получились не лестницы как таковые, а некое подобие пандусов помимо всего прочего ещё и прикрытых сверху зачарованными щитами. Вояки паладина в пику изгалялись как могли, латники тащили тяжёлые лестницы, легкая пехота — шесты, ополчение — сучкастые жерди, кавалерия судя по всему собиралась взбираться на стены и вовсе прямо с коней. Со рвов святое воинство решило справиться с помощью отбросов, точнее телег набитых измазанной в глине соломой, и накрытых травяными циновками. Конечно, всё это было для большей надёжности обмотано разным рваньём, отчего вид у этих средств форсирования водных преград был непрезентабельным до отвращения.

Можно было конечно пожечь это убожество магией, но это бы ещё больше затянуло и так не спешный штурм, и кто-то мог заметить определённые странности в размещении моих юнитов. В горячке скоротечного боя вряд ли бы кто обратил внимание на то, что половина оборонных сил направлены на двор замка, а уж задумываться над целью такого действа и вовсе ни кто бы не стал — не до того когда смерть со всех сторон щериться; но стоило дать врагу чуть больше времени... и итог становился предсказуемым. По этому ничего против обозников я предпринимать не стал; более того, я ещё и все свободные боевые единицы пере нацелил на отгон конницы от стен — у меня на неё свои планы имелись.

Жиденький разреженный ряд юнитов ко всему прочему ещё и специализирующихся на дальнобойных атаках долго сдерживать волну штурмующих просто не мог, и спустя какие-то три минуты с того момента как первый вражеский боец взобрался на стену, её оборона была полностью подавлена. Тем не менее, прокачанные до максимально возможного предела костяные воины при поддержке столь же прокачанных костяных магов надёжно удерживали угловые башни, и у штурмующих просто не было иного выбора, иначе как начать скапливаться во внутреннем дворе. Конечно, они были не столь глупы, чтобы просто стоять там, и позволять расстреливать себя как в тире. Вот только и я был не столь самонадеян, и заранее забаррикадировал все двери, выходившие во двор, а чтобы враг — как в своё время я сам — не взобрался на крышу донжона, его стены были мной заминированы без какой либо маскировки, и даже, наоборот, с отчётливо видимыми отметками, чтобы "противник значит того — даже не сомневался". Ну и защитники крыши тоже были подобраны с соответствующим задаче вооружением — длинными копьями, позволявшими четырёхруким скелетам сбивать карабкающихся наверх врагов ещё на половине пути.

— Ну что Ханаху — собираешься покинуть тонущий корабль? — задал я, закономерный вопрос, увидев гремлинского посла чинно шествовавшего в мою сторону.

— С сожалением должен уведомить вас о том прискорбном факте, что я в скором времени буду вынужден донести до совета племени прискорбную новость об изменении политической обстановке в пределах административной территории подконтрольной данному замку. — Особенно заковыристо выразился гремлин, без сомнения намекая этим на всё на что только можно было намекнуть.

— Кароче базаря, трындец тебе некролюб, — не удержался от комментария кромсатель стоявший слева от мудреца. — И если не хочешь дуба дать, пришла пора хавчиком делиться.

— Если конечно есть чем делиться, — ехидно усмехнулся второй кромсатель. А то чавота я в подвалах кроме нахлебников и не видал ничего съедобного.

— Это всё лирика, — с легкомысленной улыбкой отмахнулся я от слов гремлинов. — Вы "други верные" вот что скажите, вы со мной линяете или в замке тусоваться остаётесь? А то ведь если подсуетитесь то с двух зайцев три шкуры содрать умудритесь.

— О чём вы лорд Корд разговор ведёте? — со сложным выражением на морде проговорил Ханаху, задумчиво поглаживая подбородок. — Не постичь мне никак мудрости ваших слов, не могли бы вы их более подробно растолковать?

— А что тут толковать? — с показным удивлением переспросил я, гротескно пожав плечами. — Даже не пытайтесь отрицать — тайные ходы замка вы знаете лучше меня. Сеять хаос и ломать любой порядок вообще ваша суть. Ну и наконец, в отличие от моих созданий вам как вариации магов природы не страшны эманации святой магии.

— Но вы лорд должны понимать не хуже нас что стоит паладину закрепиться в замке и построить в нём любое культовое сооружение Света, или гномам установить свои Печать Порядка во всех его ключевых точках, как наше нахождение в нём стает просто невозможным, — с вопросительным взглядом напомнил мне гремлин. — И вы так и не упомянули о нашей выгоде.

— Вам следует продержаться не больше суток и за это время всего лишь не дать гномам установить в замке свои катапульты, а после этого все запасы продовольствия, что будут перемещены противниками в замок перейдут в ваше распоряжение, — наблюдая за ходом штурма через бойницу донжона, пояснил я гремлину поставляемую перед ними задачу.

— А что если вам лорд не удастся отбить замок у паладина? — задал Ханаху ожидаемый вопрос. — Кто компенсирует нам убытки?

Не сложно было понять, что этим вопросом гремлин не просто хотел получить некоторые гарантии, а намерен, по сути, вытребовать плату за сам факт заключения соглашения без взятия на себя каких-либо обязательств. Вот только кто же ему её отвалит — игроки сами не прочь что-нибудь на халяву получить.

— Уважаемый Ханаху, смею вас заверить, что я всё уже предусмотрел, и замок при любом ходе событий в итоге окажется в моих руках. Кроме того я ведь не прошу вас жертвовать собой во имя моей славы, а лишь даю шанс урвать свой кусок, вы вполне можете и отказаться, — подленько усмехнулся я, и с сарказмом в голосе пообещал. — А что касается убытков, то я, конечно же, их вам компенсирую, если конечно они у вас будут.

Вот так — теперь уважаемый мудрец ты сам за всё отвечать будешь.

— Вы правы уважаемый лорд — мы можем и отказаться, но в данном случае мы, пожалуй, согласимся, — медленно кивнул Ханаху. — Не можем же мы уйти не поспрошавшись с нашими заклятыми конкурентами.

— Ну, тогда желаю удачи, а нам пора, — кивнул я гремлину в ответ, одновременно посылая скелету сопровождавшему Лару приказ о демонстрации девушке условного знака.

К этому времени оборона стен замка уже пала, и лишь башни и донжон кое-как ещё держались, а большая часть пехоты противника столпилась во внутреннем дворе, и была уязвима к массированному удару. При обычных условиях это был бы провал, но в конкретных условиях я именно этого момента и ждал; я не был вынужден так уж жёстко держаться своих боевых единиц, и мог легко пожертвовать ими ради получения стратегического преимущества в будущем. По этому, как только я посчитал, что настал наиболее благоприятный момент, без колебаний активировал заложенные в стенах взрывные артефакты и отдал приказ магическим юнитам на "Жертвенную атаку", в обмен на последующее саморазрушение боевой единицы дававшую ей дополнительную регенерацию маны и повышенную через временное усиление Ауры мощь атаки. После чего, не дожидаясь результатов от отданных приказов, бросился на крышу донжона где меня с Ларой ждала "группа эвакуации".

— Давай быстрее, — крикнул я девушке совсем неподобающе званию жрицы Тьмы задравшей подол платья, и сверкая на всю округу белыми кружевами панталон выскакивавшей из потолочного люка.

Никак не отреагировав мой окрик, Лара, подстёгиваемая доносившимся со двора грохотом боя не хуже чем плёткой-семихвосткой, бросилась к предназначенному для неё костяному минотавру, и в прыжке обвила его ногами и руками как самого желанного любовника.

— Господин, — хрипло выдохнула девушка глядя на меня полными страха глазами. — Я...

— Уходим, — скомандовал я, не дожидаясь окончания совершенно не нужного в данных обстоятельствах доклада.

Два минотавра — на спинах которых мы с Ларой и разместились — бесстрашно прыгнули с крыши донжона вниз и, оставляя за собой поддерживавшие их верёвки, бегом по стене устремились к земле. Пара-тройка секунд, и бронированные монстры, в прыжке перенеся нас через наполненный водой ров, направляються в сторону ближайших деревьев, возле которых в схроне их ожидает остальной наш эскорт — два костяных кентавра с парой костяных же воинов.