Элемент Вордарога

Поднявшиеся было со своих скамей геллы вскинули руки и крылья в салюте и громко зааплодировали нам. Это продолжалось порядком тридцати секунд, пока на стенд сегодняшнего дня не выбрался до нельзя веселый шафер Маскировщик с двумя коробочками с обручальными кольцами.

Одновременно с словами клятв произошел обмен кольцами, который ознаменовал так долгожданный нами момент. Поцелуй был исполнен по всем веками воспетым канонам жанра любви, невероятная синхронность и красивый наклон невесты назад, показались мне цветочками, по сравнению с воздушной долготой соприкосновения наших губ. Мир все не хотел раскрываться во весь опор, потому что казалось он создан был нам двоим. Только новый шелест веерами раскрытых крыльев и чечетка отбитых ладош смогли хоть насколько то нас привлечь. Стали слегка проявляться и все остальные жители этой вселенной: все время стоящий за спиной Айлинель отец Уриэль, проводивший венчание старейшина Парт с четырьмя крыльями на перевес, элегантный Маскировщик в оправе из собственной черноты и все остальные в коконе из праздных причуд.

Отпеты слова, клятвы раскрыты, обеты произнесены, все кольца на своих должных местах — можно идти? Уже сейчас хотелось поскорей разобраться со всеми делами, запрячь белых лошадей и умчаться в свадебное путешествие. Да, только еще стоит немного потерпеть... Уриэль подошел к нам сзади и по-отечески положил грузные руки вокруг нас двоих:

— Ту-ту-ту-ту-ту! — прогремели фанфары, а теперь уже наш общий отец шепотом произнес. — Ну, что ж, идем...

— И не вздумай теперь отнять его у меня хоть на минуту, папа, — двинула плечиком Айлен, выкарабкиваясь из отцовских пут.

— Папа, — похлопал я новоявленного батюшку по плечу, взял протянутую Айлинель шелковистую ладонь в белой перчатке по локоток и вместе с любимой отправился по колее из цветов.

Бархатная поверхность, провожающая нас на пир, букет Айлинель и каким-то чудом поймавшая его Ливиэль, парадный путь к празднику и новые лепестки цветов.

Прошло некоторое время, которое привело так изменчивый моему взору Раэл в состояние сна. Грандиозное празднество только начало набирать обороты и переходить в разгар, по завязку занятый геллами, людьми и всеми остальными представителями различных рас стол просто валился от яств и, чудилось мне, с каждой секундой отвоевывал все большее пространство вокруг. Аудитория распростерлась на несколько сотен знатных персон, занимающих основной банкетный зал, и все большее и большее количество огоньков, зажигающихся по окнам во всем Улиссане.

Невероятно счастливой паре предстояло открыть вечер танцев и зазвать всех желающих посетить бал. Глашатай объявил еще одну премьеру этого вечера, и две не могущие налюбоваться своей половиной души отправились покорять сердца и умы.

На этот раз под действием чар возлюбленной, я попросту не сумел наступить ногой на ее хрустальную туфельку и в головокружительном танце понесся вместе с ней на периферию сна. Действие оказалось крайне заразительным, и уже через пару минут приглашающий все больше желающих проход в бальный зал прекратил свое существование за вездесущим представлением сотен разноцветных платьев. Наверстывать упущенное долго не пришлось, так как в танце крылатых особ повелевало сердце, а не опыт или становление ног. Все давалось легко, и каждый шаг или пирует в поддержке с крыльями давал знать — это именно оно, то движение, которое удалось нам поймать. Замечательному контролю движений поддавалась музыка, а мы вместе с ней проводили шаг в ту или иную тень. Ведь в сонмах окруживших нас лепестков танцующих пар и свете огней десятков находящихся в подвешенном состоянии искристых люстр проступал воистину фееричный след из теней. Иногда я замечал их, иногда нет, ведь в танце двух порхающих меж цветниками мотылей есть место только им двоим.

Уже возвращаясь назад, к заждавшимся нас за столом лентяям мы с моим солнцем обратили внимание на Келла, по-баронски танцующего с Ливиэль, и Маскировщика, шутливо оприходовавшего ножки Верви своими черными сапогами, еще в далеке показалась зеленоволосая головушка Натти, но это не факт и совсем другая история.

Всего по мимо двух основных, банкетного и бального помещений на неотъемлемую часть празднования было выделено еще два расположенных в разных концах дворца вечерних зала с прилегающими к ним прибранными столовыми и прогулочными коридорами. Вне замка празднования облепили город и лартовые поля под ним. Горожане Улиссана ликовали, порой до нас доносился просачивающийся сквозь балконы сопровождаемый ими гул. Выходы на воздух были набиты под завяз и каждому хотящему туда попасть приходилось ждать своей очереди, в пустом пространстве над столом разглядывая нас двоих. Думаю, Эйдан сейчас в ревности своей мысленно сжигал Айлинель. Дракоши нигде не было видно, но струйка его вечного пламени по-прежнему давала о себе знать, призрачными искрами драконьих глаз маяча на горизонте.

Еда, напитки, подарки, расспросы, вездесущие знакомства — все в тщетной попытке пыталось отвлечь меня от нее, но солнце мое никуда не девалось и лишь находилось рядом, освещая действительность взором зеленых глаз. Слов "Горько" не последовало, да нам они вовсе не били и нужны. Мы сами знали, когда наши губы должны пойти на встречу и приблизиться вскользь.

— Отлично! — захлопал в ладоши князь при виде накаливающего обстановку выпускающего из горла огонь шута из какой-то далекой грани.

— Вам, наверное, не терпится уединиться, — довольно громко шепнула на ушко моей невесты сегодня прибывшая наклонившая голову Элейн, сидевшая справа от Айлинель.

Та что-то прошептала в ответ, слов разобрать мне не довелось, но многообещающие улыбки на их лицах ни с чем нельзя было сравнить.

— Четыре дня до совета, скоро соберутся все, — произнес князь, задумчиво смиряя взглядом уходящих в танцы геллфят.

— Все, как нельзя кстати идет по плану, — сказал временно занявший место Дардриила Фелис, находящееся по левую руку от Уриэля.

— Наше карликовое солнце скоро покинет стан, и тогда уже узурпатору Гриндиса настанет конец, — ответила ему огненноволосая княшна, а в так сильно походящих на глаза сестры зеленых очах мелькнули признаки торжества.

— Я и Айлен еще не раз поспособствуем этому, — поддержал их общую мысль я.

— Можешь быть в этом уверена, сестрица, — подлила немного вина Айлен в бокал сестры, — несколько дней отдохнем и Вордарогу несдобровать.

— Герои, — растянул слово Ури, вставая из-за стола, — пойду-ка я слегка разомнусь, бал все-таки.

— Мы за ними приглядим, — пообещал отцу Фелис, стараясь скопировать лисичье выражение лица Элейн.

— Ха, это не означает, что и я не стану искать себе принца, — словно похлопав братца по плечу, промурлыкала Элейн, и, отставив свой стул на волю стола, плавной походкой направилась за отцом.

— Р-раррр, — скривился Фелис, — вот невозможно с ней справиться, просто невозможно, в любую секунду взбесит или оставит все на невероятно подходящий к случаю самотек, который способен привести к произволу даже самого здравомыслящего гелла или кого бы то ни было. Точно, Вордарогу с таким нашим семейством несдобровать, захлопнет пасть по среди огня и захлебнется в собственной разрушительной силе.

— А тебе потом всех лечить, бедненький ты наш, — порозовело лицо Айлинель, — ищи поддержку, если что, мы не далеко.

— Надо ее свести с Маскировщиком, пусть устроят сопоставимую с самой хитростью словесную дуэль, — преподнес я свою мысль, на мгновение отлучившись к чему-то вкусному на столе.

— И в итоге получиться взрыв чьего-то из их мозгов, — тыкнула меня пальчиком в соусе по щеке Айлинель, а затем, приближаясь ко мне, видимо, опомнившись, отставила губы и вытерла мне лицо салфеткой из-за стола.

— Отличная идея, как я сразу не догадался... — решил сровнять Улиссан с землей Фелис. — Битва умов, хлесткие выпады ото всех имеющихся в пространстве сторон, катастрофические последствия и падение Инфены вниз.

Жених с невестой поежились от обрисованной им картины, приобнялись и, с трудом сместив взгляд друг от друга, пустили взор в зал. Занимающиеся более дипломатичными делами Дардриил и Найрэл нарезали на аккуратные ломтики пирог отношений с вездесущими представители всевозможных граней. Заблудившийся в хороводах мелькающий среди гостей Натти совсем перепутал горизонт и вместе с какой-то жгучей брюнеткой прямо в танце ввалился в банкетный зал и тут же обольстительно повел ее ко столу в поисках прохладительного. За ними в дверях показался ведущий под ручку антрацитом сияющую Ливиэль Келлери с блаженным выражением лица и всеми вытекающими последствиями за спиной. Стоящий на балконе Нари с одинокой бутылкой вина передумывает отпирать ее при виде подкатившей к нему светловолосой геллфессы в бирюзовом платье с глубоким декольте и лучезарным взглядом голубых очей. Пару мгновений и скрытая за спинами посетителей балкона пара исчезает прямо на глазах, растворяясь в толпе.

Моя половинка водит головой в стороны, привлекая внимание и к чему-то прислушиваясь. Из-под стола разноситься душераздирающий хруст, заставляющий добрую половину гостей заглянуть под него. Мы с Айлен были из их числа, и кроме жадно впившихся в друг друга губ ничего не лицезрели. К помосту стола объявился Найтизир, подле него стояла Вервина, а на огромной телеге был водружен свадебный торт. Когда чудо их чудес с вышитой оправой из сотен сердец получило воздух, задувший несколько десятков свечей, моя невеста отрезала нам два первых куска, при этом едва дотянувшись до вишенки торта с помощью меня. Как раз тогда раздался снова этот странный хруст, и из-под самого большого стола из засады вылетел разгоряченный азартом Эйдан, что с криком: "Следующий я!" — ухватил лапой остаток увенчавшей торт вишенки из разномастных вкусностей и вместе с этим всем добром устремился к окну. Лицезревшие падение нравов дракона геллы сначала заохали, потом запричитали, а затем, неожиданно рассмеявшись, дружным гуртом с тарелками наперевес полезли на абордаж торта.

Большинство подарков уже было вручено новобрачным, а некоторые все продолжали поступать. Фелис в магическом спектре зрения проводил их проверку ранее и сейчас занимался все тем же самым. Стоило нам прийти к согласию, как весть о назревающем событии в мгновение ока покинула дворец Улиссана и растянулась в выверенный гранью фронт. Как только на горизонте зареяли цвета свадебной амуниции, так в холл замка стали приходить все новые и новые презенты для вознамерившейся сделать очередной шаг пары. Вот и сейчас находились те, кто еще не успел поблагодарить окольцованных и как следует их разглядеть. Так к счастливой паре степенным шагом надвигался широкоплечий гелл, одетый во все зеленое и, как я недавно узнал, представляющий собой отца Бернла старейшина из Валтары по имени Хвайт. Подошедший ко столу сделавший красноречивое выражение лица гелл приклонил голову в приветственном кивке:

— Добрый вечер! — пролепетал он, склоняясь губами к протянутой руке Айлинель. — Прекрасное празднество, молодцы, что уж сказать.

Далее прозвучали слова в духе: "Спасибо!" и обмен несколькими репликами по поводу красоты невесты, после которых Хвайт заполонил полость своего кармана рукой и с новыми словами принялся что-то оттуда выуживать:

— Ваши кольца так сильно походят на ваши глаза, позвольте мне осчастливить пару и своим даром, — он достал из кармана переливающуюся в свечении глаз Айлинель золотую цепочку, на которую был подвешен полированный зеленоватый камень в точности повторяющий оттенок зарниц моей половинки.

— Какая прелесть! — воскликнула Айлинель, в нетерпении протянув руки к нему.

Предмет завращался в руках старейшины, как бы подымая его значимость в наших глазах, Айлен завороженно смотрела на него, а Хвайт протянул кулон прямо ко мне:

— Можешь одеть его ей прямо сейчас, — добродушно вымолвил старейшина, расставаясь с ним.

Айлен заулыбалась:

— Спасибо, Хвайт, это просто что-то нечто.

Руки, получив импульс от мозга, понеслись к шейке любимой, застегнули блеснувший клинообразный замок и, отстранившись, пожали протянутую ладонь Хвайта:

— Красивая вещичка, благодарю, — произнес я, превозмогая его крепкую хватку.

— Великолепно! — не отводя взгляда от подарка, сказала Айлен.

Выражение лица Хвайта стало еще более довольным:

— Просто невероятное сходство, мой Латайзский ювелир просто гений, — прогорланил старейшина.

— Пап? — донесся голосок Ливиэль, подошедшей к нам вместе с смущенным Келлом.

— Здравствуй Лив! — обратил взор старейшина на названную дочь.

— Все-таки решил поболтать с нашей парой? — заинтересованно прищурилась Ливиэль.

— Я люблю дарить подарки, — как-то по-простофильски пожал плечами Хвайт.

— Да, в этом ты мастер, — затейливо насупилась Лив.

— Полагаю, ты права, — вымолвила Айлинель, грациозно поведя плечами.

Ливиэль увидела новое украшение Айлен и поспешила заметить:

— Красивый... — мягко протянула она.

— В мире много всего прекрасного, и в центре этой красоты всегда находится женщина, — обратил свет на свое существование Келл, мельком сжав ручку Ливиэль.

— Устами гелла глаголет истина, — вымолвил я, сосредоточиваясь как раз на этой красоте.

Айлинель погладила меня по голове, Ливиэль покраснела, Хвайт о чем-то задумался, Келлери почувствовал себя не на своем месте, а я отплясывал ногами чечетку под столом.

— Здесь свободно? — утвердительно спросила Лив, вместе с Келлом усаживаясь неподалеку от нас.

Хвайт, казалось, хотел еще что-то сказать жене своего сына, но позади него возникла какая-то геллфесса, которая вальяжно водрузив руку ему на плечо, раскрывая алые губы, медленно произнесла:

— Разрешите его похитить, — улыбнулась еле как узнанная мною Юнсол, выглядящая совсем недурственно и совершенно несвойственно себе. — Всего один танец, мистер, и вы позабудете обо всех делах.

— Вынужден удалиться, — уж больно зациклено взглянув на новоявленную геллфессу, откланялся Хвайт.

— Вот так вы ее обычно видите? — через какой-то время поинтересовался я.

— Да, а что? — ответил-спросил первым Келл.

— Раньше я всегда видел ее в своем обычном виде, — замялся я.

— Она ж обещала не влиять на тебя, милый, — надула губки моя половинка, — тем более ты в любом случае не сбежишь теперь от меня к ней.

Да, она всецело права, сейчас я попросту не мог растянуть нить нашей эмоциональной связи хотя бы на несколько метров. Боюсь повредить? — Да не шутите так! — Порвать ее кевлар или ларт не представлялось возможным, мы сами в мгновения ока связали себя прочнее не куда, и теперь постоим за свои чувства целой горой.

Еще один громко запомнившийся подарок был явлен нам руками Карада. Этот музыкальный инструмент представлял собой некий барабан, с верхней стороны венчающий себя струнами, а снизу имеющий двойное дно, которое при ударе о калено издавало звук барабана, что в совокупности с трелью струн вытягивало ту еще мелодию. Когда лост затеял эту игру, никто и не предполагал, что подобные звуки вообще имели возможность существовать. Грань между тонкой мелодией струн и гулким басом барабанной бочки никогда не была еще так тонка. Не знаю, кто его создатель и где Карад раздобыл это чудо инженерной мысли, но, когда резонирующая мелодия полилась нам в уши, это уже не имело никакого значения.